Ирина СЕРГЕЕВА
ПРЕКРАСНОЕ ДАЛЁКО
В советские времена дети у нас были официально объявлены единственным привилегированным классом. Остроумный смысл этой революционной метафоры ветшал и пустел с разрастанием нового класса — советской номенклатуры. Однако традиционные приоритеты в государственной политике соблюдались: самые основные права детей были гарантированы. И когда ребят одними из первых приглашали на сцену Кремлевского Дворца съездов в дни важных событий и общенациональных торжеств — в этом был всем понятный символ.
Сегодня у общества другие символы. И другое место отведено детству. В российской прессе о нем больше всего свидетельствует криминальная хроника. Детская наркомания, детская проституция, торговля младенцами на экспорт. А впридачу беспризорность с разбоем и вошедшие в моду коллективные самоубийства школьниц...
Время сломалось, и мир перевернулся — миллионам детей России выпала доля отверженных. Таковы реальные обстоятельства места и времени.
Мы стоим, спешенные, ошеломленные, — один на один перед многоголовым злом, до зубов вооруженным последними достижениями изворотливого ума человеческого. И с трудом осознаем, что войну теперь запросто выдают за миротворчество, неслыханный грабеж — за торжество демократии, а гнусное предательство являет себя публике не иначе как в лавровом венке “свободы личности”. И только добро, как и в библейские времена, все так же наго и босо.
От страшного натяжения трещат и рвутся живые нити преемственности в цепи времен и поколений...
СЧАСТЛИВЧИКИ ИЗ ХХI ВЕКА
В одном вполне благоустроенном культурном центре российской столицы готовилось неординарное событие. На пороге нового тысячелетия решили привлечь детей к обсуждению планетарных проблем под девизом: новая Эпоха — новый Человек. Солидная научная конференция должна была завершиться защитой детских проектов.
Реальным представителям будущего предлагалось вслух пофантазировать: как бы они хотели обновить свою страну, какой видят ее в двадцать первом веке? Такой ход мысли устроителей акции вызывал естественный интерес и сочувствие. Да и сам по себе жест солидарности с попранным детством в наше время дорогого стоит.
Правда, поразмышлять о будущем предлагалось только избранным — детям, обнаружившим раннюю творческую одаренность. Их искали и собирали по разным городам и весям, соблюдая при этом всяческую предосторожность. Сами понимаете: талант — редкость, он нуждается в бережном отношении и защите.
Фамилии детей и откуда они прибыли не афишировались — никаких списков, никакой рекламы. К назначенным срокам юные дарования тихо появлялись в сопровождении родителей и так же бесшумно препровождались в укромно расположенную приемную в хорошо охраняемом помещении. Там их брали под свою опеку сотрудники центра. Признаюсь, за долгую профессиональную практику работающего с детьми журналиста мне довелось повидать всякое — от заорганизованных международных фестивалей до задушевных посиделок у костра и крутых маршрутов с юными геологами... Но вот такой закрытости и настороженности — нет, не встречала. Как будто готовилась встреча с последними представителями исчезающей расы. Или пришельцами из созвездия Альфа Центавра.
Думаю, что так причудливо обнаружил себя накопившийся в обществе страх за детей. В отсутствие государственных гарантий для всех, возникает соблазн отделить самых-самых и спасти хотя бы элиту.
Явление детей народу готовилось как некое священнодействие. Было известно, что юные гости конференции не просто талантливы, но одарены загадочно, необъяснимо. Их родители, как правило, не имеют отношения к миру искусства, а потому рано обнаружившийся дар — скорее подарок небес, а не папы с мамой. Это подтверждается и провидческими снами детишек, и тем, как в их младенческих эскизах зашифрована безмерность Космоса. Ребята хрупки и ранимы, но в то же время сказочно трудолюбивы и усидчивы — еще до школы начали изучать сразу несколько иностранных языков, сочинять оригинальную музыку и сказки. И даже участвовать в международных конкурсах.
И после этого вы еще в чем-то сомневаетесь? Да таких детей никогда раньше не было! Может быть, они несут человечеству долгожданную весть о новом эволюционном витке?..
Не знаю, как бы отнеслись к такой идее сами гости из будущего и что они думали о своем избранничестве. По-моему, их занимало только само действо: расстелив на ковре листы ватмана, они часами увлеченно что-то рисовали, лепили — сочиняли свою страну. Таким было главное творческое задание: наглядно представить взрослым экспертам разные стороны жизни в новом веке — улицы, дома, транспорт, а также законы, флаги и даже гимны. И все это не с позиций ученых футурологов, а просто — как свою мечту.
В задуманный день и час нарядный зал в старинном особняке был переполнен. На встречу допускались только самые проверенные и надежные люди. Случай помог мне попасть в их число и встретиться с вундеркиндами ХХI века. Была особая причина, возбуждавшая мой интерес к событию, но об этом — позже.
Когда из боковой двери вошли гурьбой два десятка ребят и прямо под сияющей люстрой встали лесенкой (младшие — впереди, старшие — за ними), я испытала странное чувство. Как будто после крушения мира встретила давних знакомых, чудом уцелевших и выживших. Эти посланцы нового века, в подаренных им в Москве теплых свитерах и ботинках, со скромным достоинством представляли сейчас перед ученой публикой голодную и холодную, но не оскудевшую талантами российскую глубинку.
Они были разделены по возрасту на три команды и теперь стали по очереди излагать взрослым свои представления об основах разумного бытия.
В городе будущего, спроектированного самыми младшими, не было ничего лишнего. Они нарисовали дома, “чтобы было где жить и работать”, и на всякий случай уточнили, что в будущем, по их мнению, “все взрослые должны ходить на работу и получать зарплату”. В центре своего города ребята предусмотрели площадь среди садов: “чтобы встречать на ней хорошие и не очень хорошие события”. И корабль у речного причала — разносить по городу последние новости. Такой маленький романтический штрих. Единственный.
Проектировщики среднего школьного возраста внесли в общую картину наступающего века свое важное уточнение: “Правительство в стране будущего сделает все, чтобы жизнь людей была комфортной. Что это значит? Что никто не ссорится и нет материальных проблем”. Невозможно более лаконично и в то же время исчерпывающе изложить представление двенадцатилетних о сносной жизни, не правда ли? А самые старшие со знанием дела говорили об устройстве сената и предлагали избирать ареопаг для контроля за нравами всех наций. Аргументация? “Поскольку национальные конфликты в стране представляют серьезную проблему”.
Зал притих в задумчивом недоумении: ждали другого. Взрослые шли на праздник, на карнавальное шествие неуемных фантазеров. А попали — на честную исповедь озабоченных жизненными проблемами реалистов.
Вот вам и новый эволюционный виток.
И все-таки это были все те же отважные мечтатели, с которыми я много лет дружила, для которых работала и с кем увлеченно переписывалась — в другой, почти до конца разрушенной жизни. Эти, теперешние, тоже не боялись заглядывать в далекое и думать мировыми масштабами. Но как посуровела их фантазия!.. Даже улетая в космос, она не отрывалась от земной реальности. Сдержанность в словах и чувствах, как бывает у рано повзрослевших детей.
После заседания мне удалось пообщаться с худеньким светлорусым мальчиком, чем-то похожим на главного героя легендарного фильма “Тимур и его команда”. Он выступил с индивидуальным проектом, скромно представившись залу: “Президент страны Гелярии, пока еще людям неизвестной”. Будущий Президент, по имени Юра, учился в шестом классе, в Москву приехал из вологодской деревни, держался с милой простотой. Когда я попросила у него аудиенцию, он вопросительно повернулся к маме. Спасибо ей, она согласилась, хотя до поезда оставалось всего ничего.
Так я была посвящена в мало кому известные подробности проекта идеальной страны, которая должна разместиться в далекой от Земли звездной системе. Основным занятием “гелярцев” станет, по мысли ее основателя, палеонтология. В каждом квартале столицы будут устроены палеонтологические музеи. В других городах, конечно, тоже. Но что еще важнее, в этой прекрасной стране не будет ни преступников, ни наркоманов и все люди станут жить богато.
Благодаря мудрости Президента в каждую деревню проложат асфальт, машины будут работать на водороде, экспорт обязательно превысит импорт, ну, а электрички помчатся от города к городу со скоростью 892 мили в час. Именно в такой последовательности излагались эти сведения в подаренном мне небольшом авторском реферате.
Путь к своей стране-мечте начался для Юры с того, что он как-то подобрал на деревенской околице морскую раковину и очень заинтересовался, как она попала в их сухопутные края. Порылся в книжках и обнаружил, что живет на дне доисторического океана. Фантастика... Так началось неожиданное и бурное увлечение палеонтологией, которое привело к организации школьного палеонтологического музея. Мне хотелось понять, как он примиряет в своей жизни интерес к окаменелостям с неспокойной реальностью, и я спросила невпопад: “А у тебя есть свое любимое местечко?” Ничуть не удивившись, он сразу признался: “Да, есть. За деревней, в лесу, в самой гуще. Там можно ото всех спрятаться”.
...Вокруг своей страны Юра мечтает соорудить непреодолимую стену высотой в восемнадцать, шириной — в шестнадцать километров...
— Зачем?!
— На всякий случай.
По правде сказать, это так понятно. Человеку и на Земле и в Космосе хочется чувствовать себя в безопасности.
Таким был для меня довольно неожиданный итог встречи с вундеркиндами двадцать первого века. Наделенные от природы живым воображением и чуткостью, такие дети есть, слава Богу, в каждом поколении. Никакой особой мистической метки на лбу у ребят не отсвечивало. Хотя... Знак особого благорасположения к ним судьбы, конечно, существовал. И был всем ясно виден.
Этим детям повезло с хорошими родителями и талантливыми учителями. А самое главное, их не постигла судьба беженцев, они не потеряли дом и семью, не попали под перекрестный огонь на улице, им не пришлось скитаться без всякой защиты среди чужих, равнодушных к ним людей... Их не выбросили из школы, не предали, не убили. Им очень повезло. И они это знают.
ОСТОРОЖНО С МЕЧТАМИ!
Всего двадцать лет назад наши дети не были отягощены столь трагическим опытом — они думали о будущем по-другому.
Тогда, в начале восьмидесятых, еще незыблемыми казались устои государства, в котором мы жили, а вера в справедливость и во всесилие разума была, скорее, правилом, чем исключением. Правда, в ссылках на зарубежную прессу все настойчивее звучала тема массовых страхов — там, на Западе, где, похоже, формировалось новое потерянное поколение. Из-за неспособности правящих элит контролировать фатальные события молодежь теряла ориентиры. Цинизм и крайне эгоистическое поведение были ее ответом на ощущение абсолютного отсутствия будущего. Об этом сообщала американская печать. Известный в США ученый Элвин Тоффлер оформил эти настроения с шокирующей хлесткостью в своей книге “Столкновение с Будущим”, утверждая в ней, что сознание уже не поспевает за переменами: они застают нас врасплох, как тайфун...
Конечно, в этих перепечатках отзывались еле слышно и наши собственные глухие опасения. В неподвижном воздухе брежневского безвременья давно копились грозовые разряды. Вселенская тревога без спроса заглядывала в души. “Прекрасное далёко, не будь ко мне жестоко”, — летела над страной щемящая мелодия Крылатова, исполняемая лучшим детским хором. Такие неожиданные, такие печальные слова и чувства... Просить пощады у будущего? Странная мысль.
Да, в мире неспокойно. Так что же, станем обрушивать на детей наши взрослые страхи? Тревожность — скверная попутчица, особенно в начале пути. Не лучше ли дать ребятам понять и почувствовать, как будущее зависит от настоящего? Человеческая судьба, как и дом, строится от замысла, начинается с мечты. В конце концов, несмотря на все случайности сбывается именно то, во что мы сами очень поверим. Человеческое общество давно перестало быть стихийным.
Я свято верила, что человеческому разуму и доброй воле под силу отклонить от детства траекторию беды. С этой верой был задуман и осуществлен один проект: обратиться к школьникам Советского Союза с предложением создать свою программу будущего. Не того, что прячется за неясными далями столетий, а ближайшего, которое наступит всего через двадцать лет — в 2001 году.
“За эти двадцать лет вы получите образование и профессию, обзаведетесь своими семьями и превратитесь в новое поколение взрослых, от которых будут зависеть дела в стране и даже в мире”, — с такими словами выходившая многомиллионными тиражами детская газета обратилась в 1981 году к своим читателям. Ребятам было предложено несколько вопросов. Какими вы видите себя, школу, учителей, свой дом и улицу 1 сентября 2001 года? Какого рода сообщения по нашей стране и из других стран могут прозвучать в обычном выпуске телевизионных новостей через 20 лет? Что бы вы хотели взять с собой в будущее из настоящего, а от чего отказались бы? Есть ли у вас своя программа жизни?
За пару месяцев редакция получила свыше тысячи ответов со всех концов страны. И десятилетние дети, и семнадцатилетние выпускники предложили с полной ответственностью свои планы устройства дел на Земле.
Вот некоторые из наиболее характерных проектов на 2001 год. Они подписаны подлинными именами и фамилиями, на конвертах сохранился точный обратный адрес. Они читаются сегодня — от первой до последней строки — как пронзительный документ времени.
И как протокол катастрофического столкновения с будущим, которое мы, матери и отцы этого поколения детей, не умели предвидеть, не смогли предотвратить.
В 2001 году я вижу себя человеком. Простым человеком. Хочу быть доброй и честной и чтобы эти качества остались у меня навсегда.
Утро. В раскрытое окно врывается пение птиц, шум тополей. Тишина. Может, нет машин? Машины есть, они проносятся по улицам с быстротой молнии, но абсолютно бесшумно. Воздух прозрачный и чистый. Нет копоти, выхлопных газов. Вдоль тротуаров цветут фиалки и гиацинты.
Мне нужно ехать на ферму, за город, ведь я работаю зоотехником. На стоянке такси беру электромобиль и мчусь. Сегодня мне предстоит важное дело — будем выбирать новую породу коров для нашего хозяйства. Так начнется обычный день моего будущего. А впереди еще много таких дней.
Галя Плетенцова, 13 лет, Ставропольский край
Сегодня я иду с радостным сердцем на любимую работу — строительство метролиний. Как раз начинается прокладка новой межгородской подземной магистрали Москва — Ленинград. Мы начинаем применять новый щит для проходки. С помощью реактивного двигателя землесрезатель продвигается с большой скоростью и может сокрушать самые твердые породы.
На руке у меня прикреплен маленький телевизор. Передают информационную программу. Узнаю, что начинается строительство межконтинентальной дороги. Над океанами монтируется подвесной монорельс. В местах, где часто бывают ураганы, построят подводные тоннели. Значит, понадобится наша помощь.
Сергей Ножин, 12 лет, Ленинград
В 2001 году я хочу быть лесником, чтобы меня слушались звери. Иметь пожарный вертолет и быстро тушить пожары. Люди никогда не станут обижать животных, они найдут общий язык.
Сергей Скарга, 4-й класс, пос. Ватутино, Харьковская обл.
Мне 33 года (как сейчас моей маме). Я давно работаю врачом. Телефонный вызов, и я собираю чемоданчик. В нем чудодейственные таблетки (проглотишь одну — и любая болезнь отступит), шприц и ампулы, в которых спасение жизни человека. Надеваю белый халат, белые сапоги и белые перчатки — становлюсь вся белая, как снег. Вылетаем на сверхскоростном корабле и через секунды — уже у дома больного. В трехэтажном доме живет одна семья. Больной жалуется на головную боль, и я мгновенно снимаю ее.
Потом облетаю соседние дома и улицы, но больше больных не оказалось — все здоровы. У меня прекрасное настроение. Мне нравится помогать людям быть здоровыми и долго жить.
Света Иванова, 7-й класс, г. Нерюнгри, Якутская АССР
Я вижу себя стюардессой на самолете, который летает между городами всего мира. А если наш самолет летает между городами всего мира, то это значит, что все страны дружат друг с другом.
Жасмин Байсынова, 14 лет, ст. Джусалы, Казахская ССР
У меня черная длинная коса. Я конструктор машины Памяти Времени. Стою у подножия египетских пирамид. Пришла исследовать прошлое с точки зрения человеческих переживаний.
Включаю Память Времени. Плывут, плывут в пространство тысячелетия... И вот — знойный палящий день. Тысячи рабов, полуголые, с рубцами от побоев, истекающие потом и кровью. Толпа людей двигается вверх, оставляя позади себя ступени изумительной красоты и стройности. Как тяжело дается подъем! Сколько погибших! Сколько осталось лежать там, внизу, на каждой ступени, и только один, самый сильный и гордый, взошел на вершину пирамиды. Он завершил труд, достиг цели. О небо! О солнце! Горькие и счастливые слезы катятся по лицу Человека на Вершине. Он — творец, он не чувствует себя рабом.
Незабываемое прошлое. Я преклоняю колени и склоняюсь перед памятью веков.
Мари Айдемирова, с. Дахниса, Дагестанская АССР
К этому времени я уже буду настоящим детским советским писателем. Утром я вскочу с кровати, сбегаю на улицу, умоюсь и сяду писать. Окна открыты, деревья и кусты радуют глаз зеленью. Мои дети прибегут, проснувшись, ко мне в комнату и будут рисовать и шалить. А старшие соберутся в школу: сделают себе завтрак и положат в портфели по банке варенья — для школьной столовой. Учителя и ученики будут в школах обыкновенные, только более умные, чем в двадцатом столетии.
Я считаю, что будущее будет не очень отличаться от настоящего, так как значительные изменения больше всего будут происходить только в международном положении, в науке и технике.
Цель в жизни у меня есть — прославить свою фамилию, потому что, если я ее не прославлю, больше никто, наверное, сделать этого не сможет. А еще кое-что доказать человечеству своим трудом.
Вовка Рудных, 12 лет, г. Лысьва, Пермская обл.
У нас в 2001 году все люди говорят правду. А если кто-нибудь солжет, то лицо его становится черным, как уголь, и все сразу видят, что он говорит неправду. Но вообще-то случается это очень редко, люди забыли обман.
Ира Вишневская, 12 лет, г. Егорьевск
В 2001 году я буду жить в городе без острых углов. По дороге я вижу круглые здания с круглыми окнами и балконами. Круглые подъезды скрываются в тени деревьев с круглыми листьями. На улице нет машин — только ракетопланы.
Марина Баринова, 10 лет, г. Свердловск
Поезда метро шли друг за другом без перерыва. Я вскочил в один из вагонов и устроился в мягком кресле. Рядом сидели два школьника. Из их разговора я понял, что живут они в Якутии, но каждый день ездят в школу в Сочи. В нашем городе у них пересадка. Я удивился.
— В Сочи школа с биологическим уклоном, — охотно объяснили ребята. — Там можно изучать дельфинов не в бассейне, а прямо в море. Добираемся до Сочи за 30 минут. Сначала едем на магнитоплане, после пересадки летим на трансконтинентальной ракете.
— А где вы провели каникулы? — поинтересовался я.
— Я был на Кубе. Там живет мой друг. Мы познакомились с ним в Артеке, — сказал один.
— Меня отец брал с собой в подводную экспедицию, — продолжил другой. — Мы опускались в Марианскую впадину.
Павел Госсен, 9-й класс, г. Барнаул
На днях я побывала в школе на уроке. Не то что мы учились! Сейчас вместо тетрадей — магнитофоны. Записи проверяют на ЭВМ за несколько секунд. Дети уже с трех лет пишут, читают, считают и учат поэмы Пушкина. Что за дети! Настоящие таланты.
Оля Петрушина, 13 лет, с. Баевка, Ульяновская обл.
Наступило солнечное утро 1 сентября 2001 года. По просьбе большинства жителей в городе Юрьевце весь день не будет дождя. Сегодня вместе со своими шестиклассниками я отправляюсь на экскурсию на Луну. Это давняя мечта ребят.
Через весь город меня везет к школе лифт-перевозчик. Вот в его стеклянных дверцах отражается мраморное здание с тихим палисадником, опытническим садом и бассейном. “Я думаю, — сказал директор, — что вы успеете слетать на Луну за 60 минут”.
Галя Бардыгина, 12 лет, пос. Юрьевец, Владимирская обл.
Мне нужно идти в школу к восьми часам, потому что я преподаю ребятам черчение и рисование. Сажусь у дома в вездеход — мимо мелькают озаренные солнцем дома, похожие на хлебные колосья. Таким домам не страшны ветры, ураганы и даже землетрясения: они лишь слегка качаются, как колосья, и не рушатся.
Первый урок во всех классах — природоведение. Мальчики и девочки учатся видеть и слышать природу. Учитель распахивает окно. Слышите? Вот старая осина кряхтит и поскрипывает. А это шепчутся листья березы.
— Научиться слушать и откликаться — значит стать другом, — говорит учитель.
На перемене он выбегает вместе с ребятами во двор. А там уже все учителя качаются на качелях, подтягиваются на турниках, упражняются на брусьях и соревнуются в беге.
Галя Петрушкова, 13 лет, г. Хабаровск
Первым уроком в школах будущего должен быть урок сознательности и взаимопонимания. Без сознательности будет трудно достичь справедливого порядка на земле, а без взаимопонимания — окончательного братства всех народов планеты.
Роман Алхазов, 11 лет, г. Нафталан, Азербайджанская ССР
В моем Проекте 2001 года в школах будут по-прежнему учить детей люди, а не роботы. И писать будут ручками в тетрадях, а учиться не в гипнотическом сне, а наяву — своим умом, своими силами: зачем лишать себя этого? В школу ребята будут бегать, а не раскатывать в сверхфантастических машинах, развалившись в мягких креслах.
Юра Максимов (адреса нет)
В мечтах о будущем я почему-то представляю себя всегда на околоземной орбите в космической станции. Смотрю на Землю и вижу, как неузнаваемо она изменилась с тех пор, как ее впервые увидел с этой высоты Юрий Гагарин. Как она похорошела! Зеленые ковры полей и лесов. Моря и океаны так чисты и прозрачны, что почти везде видно дно. С тех пор, как все народы согласились жить и трудиться дружно, сообща, земля расцвела. Побежден страх, не стало ненависти и нищеты.
Из настоящего я хотела бы взять с собой в будущее мою горячую веру в то, что мои мечты обязательно станут реальностью.
Ира Василевская, 8-й класс, г. Москва
Включаю телевизор.
— Вы смотрите программу “Время”. За Полярным кругом завершено сооружение надувного купола еще над одним городом. Сейчас там климат Сочи.
Вика Голохвостова, пос. Ливадия, Приморский край
Наши ученые разгадали, почему на Марсе погибла и прервалась жизнь. Оказывается, там были марсиане, которые взрывали где попало атомные и нейтронные бомбы — и вся жизнь на планете прекратилась.
Саша Соловьев, 14 лет, г. Бендеры
В Нью-Йорке на сессии ООН решена судьба человечества. Все страны согласились переплавить свое оружие до последней винтовки и патрона. Из этого металла на прекрасном острове в Тихом океане будет построен дворец для детей всех континентов. Организация Объединенных Наций проголосовала за открытие всех границ и роспуск всех армий, потому что теперь неоткуда ждать нападения. Вот каким будет 2001 год.
Вадим Шикин, Владимир Рахманов, 5-й класс, Москва
Хочу взять из настоящего в будущее электровозы, вертолеты, гидроэлектростанции, атомные электростанции, ледоколы, морские паромы. Не взял бы тепловозы, сверхзвуковые самолеты и все, что сильно загрязняет атмосферу. Надо, чтобы все работало на электрической или атомной энергии. Пусть больше, чем сейчас, будет природы — больше деревьев, кустов, птиц, разных животных.
Игорь Ветвицкий, 13 лет, г. Горький
Мне бы хотелось взять в будущее своего друга Вову Чуйкина. Он хороший товарищ.
Саша Коротков, 10 лет, г. Киров
Из своего детства я взял бы во взрослую жизнь любовь к стихам и... к пасмурной погоде. А оставил бы надменность и неаккуратность.
Юра Беккер, 12 лет, г. Семипалатинск
В новом, XXI веке не будет людей, считающих, что своя рубашка ближе к телу, — такие заботятся лишь о собственном благополучии и спокойствии.
Оксана Билан, 14 лет, с. Владимировка, Кировоградская обл.
В будущее из настоящего я хотел бы перенести свою молодость, смекалку, ум и радость.
Женя Орлов, 5-й класс, г. Симферополь
Я бы взяла в будущее тепло и нежность маминых рук, улыбку друга, журавлиный крик — он звучит как гимн Родине, к которой птицы всегда возвращаются после долгой разлуки. Взяла бы шум прибоя, осенний дождик, подснежник, зелень леса, холодный блеск звезд и тепло солнечных лучей. А в прошлом я бы навсегда оставила ложь, клевету, зависть и смерть.
Наташа Филиппова, 14 лет, г. Цюрупинск
Программа у меня есть. Окончу школу — поступлю в ПТУ, окончу ПТУ — заведу семью. Буду жить. Все.
Лена Федорова, 13 лет, пос. Хвойное, Новгородская обл.
В моей программе главное — участвовать в открытии: как можно двигаться со скоростью света.
Юра Багиров, 12 лет, г. Евпатория
Многие ребята пришлют в редакцию проекты, и у каждого будут замечательные предложения. Я очень и очень рада быть среди этих ребят. Только страшно мне подумать, что в некоторых странах в это время, когда мы мечтаем и фантазируем, дети ходят и просят кусок хлеба, чтобы дожить до следующего дня. Вот поэтому я так хочу, чтобы все написанное нами обязательно исполнилось.
Луиза Дадагиева, 7-й класс, г. Грозный
Перечитываю снова и снова. Какие красивые и естественные для юности надежды! Мы обращались ко всем. Кто захотел — ответил. Фантазеры и реалисты представлены были в почте примерно поровну. Тех и других объединяла безусловная уверенность: все у нас будет хорошо.
Среди тысячи проектов не обнаружилось такого, где бы двадцать первый век предстал воюющим, опасным. Не было в откликах чувства страха перед будущим. Чего еще не было? Никто из ребят не пожелал себе счастья в чужой стране или за чужой счет. Ни один не допустил, что может оказаться никому не нужным.
Вопреки всем редакционным правилам я хранила эти письма 20 лет. Не могу объяснить точно, почему. Как будто дело было не доделано, пока не наступит назначенный срок — 2001 год. Как будто мне было поручено сверять часы с этими детскими надеждами.
И я — сверяла. Когда грянул Чернобыль, большинство из наших юных корреспондентов заканчивало школу. Когда рухнула страна — они выходили в самостоятельную жизнь, отслужив в армии, получив свои дипломы...
Это на них сломалось время.
Удалось ли Сергею Ножину и Гале Плетенцовой хоть один раз “с радостным сердцем пойти на любимую работу”?.. Сумел ли Вовка Рудных из Лысьвы устроить свое семейное счастье и “доказать кое-что человечеству”?.. И что сегодня думает Марина Баринова о жизни в городе без острых углов?.. Даже за программу-минимум Лены Федоровой с Новгородчины “Буду жить” сегодня никто не поручится. Ну а как сложилась судьба Луизы Дадагиевой из города Грозного, страшно и подумать.
Будущее для них оказалось куда опаснее тоффлеровского тайфуна: оно переехало на пылающем ослепшем “бэтээре” прекрасные мечты наших детей. Они хотели добра и ближним и дальним — распространяли свою заботу на целый мир. Испытывая себя, уносились фантазией в такие заоблачные выси... Но то, что ожидало нас всех за ближайшим поворотом, не пришло в голову даже самым дерзким фантазерам.
Счастливые надежды юности оказались не защищены. Не хватило золотого запаса мудрости и мужества ни рулевым страны, ни самому обществу.
“Страна мечтателей”... Где она теперь? Нынче в школах с первого класса учат, как выживать в экстремальных условиях.
ЧТО ХОРОШО ДЛЯ РОССИИ
В этом месте, по сегодняшним раскладам, полагается реплика кардинально перестроившихся:
— Скажите спасибо, что детям больше не морочат головы светлым будущим. Наконец-то все зависит только от родителей! Если папы и мамы очень постараются — их дети увидят небо в алмазах и будут учиться в Англии, а отдыхать на Канарах...
Ну а кто не выплывет? Пойдет в отсев вместе с потомством? Само собой. Алмазов небесных, то есть земных нефтедолларов, на всех не хватит.
Неперестроившиеся, но интеллигентные люди деликатно помалкивают. Чтобы лишний раз не выставлять напоказ собственную косность.
И ни одной серьезной публичной дискуссии на самую жгучую тему нашей жизни: так от какого наследства мы отказываемся? Что, по зрелом размышлении, российское общество сдает навсегда в архив истории, а что из действительных достижений 70-летнего советского периода списанию не подлежит?
В который раз сработал самоубийственный рефлекс — выплескивать с водой ребенка. На этот раз — в буквальном смысле. Исчезли структуры, отвечавшие за молодежную политику. Официальный советский лозунг “Все лучшее — детям” был выброшен и тут же забыт. Новой власти стало не до детей. У нее были другие первоочередные задачи на ближайшие десять лет...
Что в эти годы испытали, пережили и поняли наши наследники, мы, взрослые, можем только догадываться. Когда совершеннолетние граждане голосовали за суверенитеты, выводили на улицы танки и строили баррикады, у младшего поколения не было никакого “исторического выбора”. Их никто не спросил, хотят ли они жить не в СССР, а в СНГ — со всеми вытекающими для них из этой глобальной перемены последствиями.
Может быть, кто-то из выживших, став зрелым человеком, найдет в себе силы осмыслить очередную историческую катастрофу — с точки зрения своего поколения? Принесенного в жертву авантюризму, алчности, трусливому безразличию...
Впрочем, к тому времени уже ничего нельзя будет исправить.
“Мы играем с ними на опережение. Дети растут, формируется поколение с другим сознанием, и мы должны продержаться как можно дольше”. Это откровение Виктора Шендеровича в “Новой газете”. В момент очередного обострения борьбы за контроль над средствами массовой информации вдруг вспоминают о “малых сих”. К чему бы это? А к тому, что для политических радикалов, как в прошлом веке, так и в нынешнем, наши дети и внуки — только средство, инструмент для достижения не выставляемых напоказ целей.
Какое “другое сознание” они торопливо формируют, пользуясь своим превосходством на телеэкранах и в радиоэфире? Презрение к отечественной истории и культуре? Полное забвение норм нравственности? Да, именно этот неопровержимый результат их десятилетних усилий запечатлен во всех криминальных и медицинских сводках. Непрерывно шутя и играя, либералы “от культуры” насаждают в головах и душах ту самую, по Булгакову, разруху, с которой жизнь как бы сама собой теряет смысл и цену. Мишень, как всегда, — сознание. Настоящая цель — собственность, еще недавно общенародная. Она должна окончательно и без сопротивления перейти от тех, кто смеется первым, к тем, кто смешит.
Ну а если там, наверху, вдруг что-то сдвинется не в ту сторону, и в давно испорченных часах стрелки снова поползут слева направо? Случается, что и о детях, спохватившись, заговорят. Дескать, пора реагировать, надо что-то предпринять: мало того, что по “детским показателям” обновленная Россия прочно удерживает самые постыдные места в мировой статистике, так в последнее время дошло до полного конфуза — беспризорные дети устроили настоящий крестовый поход на Москву. Затопили, понимаешь, столичные вокзалы и подземные переходы. Ни пройти, ни проехать. Под угрозой — достоинство нашей демократии и отреставрированный имидж самой Первопрестольной...
Оказывается, ничего страшного. Пока должностные лица хлопочут, давая многообещающие интервью, специалисты “по сознанию” — те, что при микрофонах и метровых диапазонах на ТВ, — делают свое дело.
Известный шоумен быстренько соберет проверенных людей за “круглым столом”, и они ловко, как фокусники, станут переливать из пустого в порожнее. Дескать, всегда так было, дети любят убегать из дома, побегают — поумнеют. Не поумнеют — туда им и дорога. Если станет вдруг возникать какая-то настырная личность, из пришедших по зову совести и чести, и на нее всегда управа найдется. Можно подвести под рекламную паузу, высокомерно потребовать “покороче!” или прикрикнуть: “Что вы-то предлагаете?” — и оборвать, не дослушав. Зато не пожалеть благосклонного внимания к новаторским идеям редактора порнографического издания для детей...
Из любого обсуждения на самую животрепещущую тему ничего не стоит сотворить бессмысленную формальность. Как это, к примеру, не дрогнув, продемонстрировал на глазах изумленной публики Андрей Максимов в “Пресс-клубе”. Да, тот самый, из “Ночного полета”, для всех свой, по характеристике газеты “Культура”.
Произведенный недавно в “академики” Российского телевидения мэтр сентиментально признался, что с детства мечтал о славе и популярности, чтобы узнавали на улицах и просили автограф. Что ж, это вполне совпадает с визуальными зрительскими впечатлениями: ночной исповедник “звезд” и в зрелые лета чрезвычайно озабочен самим собою. Попробуйте скрыть в крупном кадре этот отстраняющий холодный взгляд снисходящего к вам лишь по служебной надобности небожителя. Что ему и другим таким же “академикам”, жадно заполнившим идеологический вакуум, до проблем чужих детей? Ну, не стыкуются они никак с прагматичными устремлениями демократов “от кутюр”. Заботиться о судьбе маленьких изгоев общества — далеко не то же самое, что формировать “поколение с другим сознанием”.
То ли дело выбрать момент, изловчиться и одним махом осуществить, к примеру, переход от обязательного всеобщего среднего образования — к основному общему... Такая малюсенькая — нетренированным взглядом и не различить в тесноте слов — поправочка в Конституции издания 1993-го окаянного года. А какие последствия! Удалось покончить со всеобучем, этим порождением тоталитаризма. Теперь хочешь — учись, не хочешь — не надо, никто не станет беспокоиться и теребить родителей, чтобы дети ходили в школу.
Они и не ходят. Теряя школьную “прописку”, быстро превращаются в нигде не учтенных беспризорников. И даже всероссийская перепись теперь не покажет, сколько же ребятишек проходят у нас “школу жизни” в воровских малинниках и притонах. Зато торжествует ничем не ограниченная свобода, ведь она всегда прямо пропорциональна количеству безграмотных.
“Брошенные дети — плата за свободу”, — находчиво вбрасывает в общественное сознание очередной свой р-революционный парадокс Михаил Ефимович Швыдкой. Пусть спорят! А кто такой умный, пусть попробует опровергнуть — в подкорке все равно останется смута: значит, можно и так, отбросив стыд и совесть, играть словами, прикидывать, что перетянет, если на одной чаше весов — несчастные дети, на другой... Бред какой-то! Но ведь это не циркач в гриме резвится — человек при высокой государственной должности. Каждую неделю устраивает на канале “Культура” такие вот кувыркания — будит в косной массе телезрителей игривость мысли.
Не мудрствуя лукаво, давайте спросим: чьими детьми готов расплачиваться господин Швыдкой за свободу? Если своими собственными — это один диагноз. Но судя по всему — чужими... Тогда вопрос второй: сколько дней потерпело бы цивилизованное общество (как у нас сейчас принято выражаться) любителя столь экстравагантных забав на должности министра культуры? А теперь сверьте свой ответ с реальностью и поставьте диагноз — власти и обществу.
Так есть ли будущее у наших детей? Вопрос остается открытым. Все мы чувствуем, видим и знаем: есть силы, которые этого не хотят. Как провозгласил со всей откровенностью наш новый “стратегический партнер” Збигнев Бжезинский, Россия — лишняя страна на карте мира. Она должна сжаться, сократиться до размеров, угодных нашим конкурентам.
И если наше население стремительно убывает вследствие просчетов несостоятельной власти, то это вполне соответствует расчетам очень состоятельных врагов нашего Отечества.
Это аспект геополитический. А в плане философском заочный спор с Элвином Тоффлером еще не закончен. Хотя первый тайм мы уже проиграли. Но следует ли из этого, что к будущему невозможно подготовиться?
Если люди не способны предвидеть, хотя бы в общих чертах, что их ждет завтра, как и чему они смогут научить детей? Если можно представить себе такое ускорение перемен, которое превысит человеческую способность к осмыслению и пониманию происходящего, — прогресс обернется всемирной катастрофой. Но человек наделен душой и разумом, чтобы не допустить подобного развития событий. Слыша со всех сторон апокалиптические пророчества, будем искать, как помочь жизни. И это самый продуктивный аспект.
Инстинкт самосохранения любого общества проявляется прежде всего в отношении к детям и старикам. В здоровом социуме именно их спасают первыми при всякой опасности. И не только потому, что это — самые беззащитные. Никто не может выжить, потеряв будущее, оставшись без корней.
Ждать, когда наше общество пройдет очередную фазу одичания и очеловечится само собой? Можно не дождаться. В гонках на опережение проигрывает тот, кто ждет.
Где же нам найти тот магический кристалл, такую формулу солидарности, которая помогла бы россиянам снова собраться — из электората и населения стать народом?
Предприимчивые янки, выбираясь из поразившего их страну глобального экономического кризиса, молились на самых успешных: “Что хорошо для “Дженерал моторс”, — хорошо для Америки”. Сегодня для России важнее всего вернуть утраченный смысл жизни. И он — не в курсе рубля и даже не в борьбе с терроризмом. Для России хорошо то, что хорошо для ее детей.
Дети — самый интегрирующий фактор и главный потенциал любой нации. Чтобы они смогли стать взрослыми, на которых страна положится в любом испытании, надо — всего лишь! — сделать законом обязательную Поправку на Детство. Для всех, принимающих судьбоносные решения. Прежде чем голосовать за суверенитет, менять формы собственности и конституционные статьи, посылать мужчин на войну, потрудитесь, господа и товарищи, хорошенько просчитать: а как это на детях всей России скажется? Что с ними будет через 10, через 20 лет?
Поправка на Детство — это возвращение к человечности, которую мы основательно подрастеряли в нетерпеливом пылу революционных перемен.
Чуть не каждое поколение в нашей стране проходит на пороге жизни через глобальные потрясения. Кроме войн с иноземным врагом мы богаты и на войны гражданские, а также на всякого рода кардинальные перестройки — они тоже не обходятся без человеческих жертв. Подобные катаклизмы чреваты не только видимыми потерями. Есть страшный урон, никем пока не просчитанный и нигде не учтенный.
Это пережитые в раннем детстве бомбежки, сиротство, потеря всего привычного — абсолютно непосильные для неокрепшей психики. Современные специалисты утверждают: даже несколько часов разлуки новорожденного с матерью (что практикуется в роддомах) воспринимаются детским организмом как крайняя угроза для жизни и ведет к необратимым для здоровья потерям. Что же тогда творит испытанный в первые годы жизни ужас насилия, страх одиночества и беззащитности посреди враждебного непонятного мира!..
Поколение за поколением теряет, еще на старте, жизненную силу. Не здесь ли и одна из причин, отчего среди нас все меньше заметно людей, способных взять на себя и достойно нести тяжесть ответственности за судьбу страны и ее народа, быть вровень с вызовами времени?..
Когда-нибудь пытливый исследователь российской истории, задумавшись о трагической природе последних десятилетий — конца второго и начала третьего тысячелетия, отодвинет в сторону тома бесстрастной статистики и захочет представить: а что же тогда происходило в душах человеческих?
Очень возможно, что он положит перед собой два детских послания в Будущее (глобальная информационная система вмиг извлечет их из своей памяти). Одно — от Вовки Рудных из Лысьвы, другое — от юного палеонтолога Юры с Вологодчины. Их разделяет во времени всего 20 лет. Но между радостной распахнутостью и полным доверием к жизни одного и выстраданным стремлением другого убежать с планеты Земля за тысячи световых лет и спрятаться там за стеной высотой в восемнадцать километров — бездонная пропасть. Провал во времени, гуманитарная катастрофа: два рядом стоящих поколения оказались в разных исторических эпохах.
Этот историк будет знать, куда привел великую страну тот роковой поворот, за которым ее дети стали бояться будущего.
Сегодня мы этого ответа не знаем. Но он и от нас зависит. Дети еще с нами. И самое время озаботиться, что мы готовим им через двадцать лет.