На следующее утро Кэти проснулась с обманчивым ощущением хорошего начала дня. Она потянулась к солнечным лучам, льющимся через занавески, и услышала шум закипающего чайника. Она встретилась с Джоном на кухне, зевнула в качестве приветствия и присоединилась к чаепитию.

— Мне надо придумать что-то для книги, — пробормотал Джон себе под нос.

— А мне надо перестать пить, — пробормотала Кэти. Они вместе посмотрели на стенку.

— Я помогу тебе, если ты поможешь мне, — неожиданно предложил Джон.

— Хорошо.

— Пока что, — сказал Джон, — у меня есть хорошая идея насчет попугая и карлика, но мне нужны еще идеи.

Кэти припомнила всех вчерашних посетителей и остановилась на женщине со слишком крупными руками.

— Почему бы тебе не написать про трансвестита?

— Почему? — косо посмотрел на нее Джон.

— Потому что, — пожала плечами она, — ты можешь заставить всех думать, что убийца — женщина, а на самом деле это будет трансвестит.

— Хм, — медленно кивнул Джон, наливая себе в чашку кипяток.

— Ладно, — сказала Кэти, — теперь твоя очередь мне помогать.

— Перестань пить, — пробормотал Джон, посмотрев на нее долгим взглядом, и вышел из кухни.

Когда Кэти шла на работу, солнце уже основательно пригревало, поэтому, войдя в кафе, она первым делом пошла открывать окна. Потом она подняла глаза к потолку, скрестила пальцы и помолилась, прежде чем окликнуть Ника. И, получив ответ, на который надеялась, она поблагодарила потолок и пошла на кухню. Ник похудел наполовину и был ужасно бледным. Кэти пришлось скрывать шок, который она испытала при виде его. А потом ей пришлось еще раз испытать шок — Ник ее обнял.

Все остальные тоже пришли на работу пораньше — на случай, если Ник все еще болен, так что первая очередь пригородников и приготовление блюд продвигались прекрасно, когда пришел Дэн. Вообще-то, казалось, что все идет распрекрасно приблизительно до второй половины утра, когда Кэти и Сьюки обслуживали последних утренних посетителей, а Пэтси помогала Нику. Именно тогда Дэн заметил под холодильником лужу. Его глаза округлились, а дыхание замерло.

— Какого черта… Что это? — показал он на лужу. Пэтси и Ник проследили взглядом за его пальцем.

— Эээ… Пол? — спросила Пэтси.

— А на полу что? — заорал Дэн.

— Э-э-э… Холодильник? — снова спросила Пэтси.

— О нет, — охнул Ник, увидев то, что видел Дэн. — Надеюсь, это не то, что я думаю.

— Но не так сильно, как я, — сказал Дэн.

— Да что происходит? — спросила Пэтси, пытаясь вникнуть в ситуацию. — Вы меня пугаете.

— Ты откроешь дверцу или мне это сделать? — спросил Дэн у Ника.

— Открывай, дружище, — сказал Ник, — ты босс.

Пэтси хныкала, пока Дэн медленно открывал дверцу холодильника. Она сделала шаг к Нику, который инстинктивно выпрямился и стал немного выше. Дэн заглянул внутрь и начал вытаскивать из холодильника коробки и класть их на стойку. Ему понадобилось некоторое время, чтобы понять, что продукты разморозились, и гораздо меньше времени на то, чтобы распсиховаться. Ник принялся проверять еду, а Пэтси кинулась рассказать обо всем Кэти и Сьюки. Когда последний пригородник был обслужен, все они примчались на кухню.

— Ладно, — сказал Дэн, — все проблемы решаемы. Все смотрели на него.

— Не впадайте в панику, мы все решим.

— О господи! — завопила Пэтси, явно собираясь паниковать.

— Да все в порядке, — сказала Кэти, — мы все на местах, у нас достаточно работников, так что, Ник, ты продолжай готовить, а мы позаботимся о завтрашнем дне.

— Отлично, — сказал Дэн. — Ник, продолжай кулинарить, а мы позаботимся о завтрашнем дне.

— Давайте сделаем картофель фри, — предложила Кэти.

— Отлично, давайте сделаем картошку, — кивнул Дэн, и Ник взялся за подсолнечное масло.

— Так, — сказала Кэти, — теперь давайте разберемся с холодильником.

— Может, я куплю новый? — спросил Дэн.

— Не надо, — ответила Кэти, — он еще на гарантии, я позвоню производителю.

— Отлично, — сказал Дэн, — звони производителям, пока Ник занимается картошкой.

— А мне что делать? — спросила Пэтси.

— Э-э, — вмешался Ник. — У нас аппарат для картошки фри сломался.

— Что? — воскликнули все, кроме Пэтси.

— Что? — закричала Пэтси.

— Думаю, он сломался, — повторил Ник. — Я проверил дважды, не работает.

— Ладно, — сказал Дэн, — значит, сломан. Он посмотрел на Кэти.

— Это важно, но не срочно, так что я позвоню ремонтникам, после того как договорюсь насчет холодильника, — сказала Кэти, глядя на дверцу холодильника, — там должен быть номер для связи.

— А я пока что продолжу готовить, да? — спросил Ник.

— Да, — одновременно ответили Кэти и Дэн.

— Да, — повторил Дэн, — занимайся кухней. Кэти позвонит всем, кому надо, а мы, остальные, займемся своими обычными делами. Нет, — неожиданно сказал он, увидев на мониторе, как в кафе входят четыре посетителя, — я буду звонить, а Кэти и Сьюки будут обслуживать клиентов. И ничего им не говорите. И, ради бога, не будьте вежливыми, а то они заподозрят неладное.

— Дэн, а мне что делать? — спросила Пэтси.

— Хм, — растерялся Дэн, — а что ты обычно делаешь?

— Хм, — теперь растерялась Пэтси, — хм…

— Помогай всем, кому понадобится твоя помощь, — сказал Дэн. — Будешь на подхвате.

— Это как?

— Ну, будешь делать то, что тебе скажут.

Надо сказать, что Пэтси прекрасно поняла это объяснение.

Кэти и Дэн до трех часов дня названивали в ремонтную мастерскую и производителю холодильников, пока наконец не вызвали их для починки. А в четыре часа дня кафе-бар-ресторан «Кричтон-Браун» уже функционировал как положено.

В конце дня, когда «Кричтон-Браун» закрылся и все ушли домой, Кэти и Дэн сидели вместе и подсчитывали дневную выручку. Потом пересчитали и заулыбались.

Не говоря ни слова, Дэн пошел к бару и взял бутылку хорошего шардоне.

— Дэн! — смеясь, запротестовала Кэти.

— Черт побери, мы это заслужили, — сказал он, беря штопор. — И мы можем себе это позволить.

Он открыл вино, и оба они засмеялись. Дэн подошел, сел напротив Кэти, налил два бокала вина и протянул один ей. Они снова улыбнулись и чокнулись.

— За нас! — провозгласил Дэн.

— За нас, — секунду поколебавшись, присоединилась Кэти.

— За нашу команду.

— За нашу команду.

Они выпили и снова наполнили бокалы.

— За Кэти Симмондс, — снова поднял бокал Дэн, и Кэти засмеялась.

Он поднял руку, прося тишины.

— Я не знаю, что бы делал без тебя, — нежно сказал он. — И я прошу прошения, что веду себя иногда как идиот.

— Все нормально, — сказала Кэти, усиленно делая вид, что не тронута этим заявлением, и улыбаясь. — Ты справился бы.

— Нет, — возразил он. — Кроме того, у меня бы точно случился инфаркт.

— Ну, я просто делаю свою работу. Он кивнул и снова поднял бокал.

— Тост! — провозгласил он. — Я благодарен Господу за работу Кэти.

— Я выпью за это.

Они замолчали. И пока тянулась тишина, Кэти думала над тем, насколько удобно будет сейчас внести кое-какие предложения.

— Всегда на работе, — пробормотал Дэн, улыбаясь, — всегда на работе.

Кэти начала с уникального рецепта матери — вкуснейшей фриттаты, особого испанского омлета, который она научилась делать еще в детстве. Кэти не знала, где подавали это блюдо и подавали ли вообще, но ей казалось, что оно может подойти как тем, кто любит здоровую пищу, так и тем, кто предпочитает пироги. Кроме того, ей казалось, что нужно что-то решать с кухней: теперь, когда клиентуры в кафе-баре-ресторане становилось все больше, Нику было тяжело справляться в одиночку, готовя еду на такое количество людей, и нужно было придумать что-то, чтобы облегчить ему работу.

— Ник очень занят, а у нас достаточно денег, чтобы найти какого-нибудь местного повара — возможно, безработную мамашу — и попросить, чтобы она делала для нас три-четыре десертных блюда. Каждый кусок принесет нам прибыль и покроет затраты на ингредиенты.

— Хорошая идея, — задумчиво кивнул Дэн. — Я дам рекламу в местную прессу, посмотрим, может, кто-то откликнется.

— Местный муниципалитет выпускает бесплатные журналы для мам. Могу дать рекламу и туда.

— Отлично.

— И…

— Что?

— Возможно, было бы неплохо поставить несколько столиков снаружи. Тем более скоро лето. Но, с другой стороны, ты и сам знаешь, что англичане ненормальные, они и зимой могут сидеть на улице. Можно проверить, нужна ли нам на это лицензия.

— Но у нас не хватит места, разве нет? — удивился Дэн.

— Для двух столиков хватит, — пожала плечами Кэти, — в принципе этого достаточно. Ты заработаешь больше денег, а тем, кто будет проходить мимо, это лишний раз напомнит, что тут есть кафе. Что тоже неплохо.

— Хм, — кивнул Дэн, — хорошо, я поговорю с Полом. Кэти заставила себя не давить на него больше. Вместо этого она сменила тактику и спросила, как поживает Пол.

Дэн ответил что-то неопределенное, и она неопределенно кивнула ему в ответ.

— Ладно, теперь моя очередь, — сказал Дэн. — Можно кое-что спросить?

— Мне можно отказаться? — улыбнулась Кэти.

— Конечно, — ответил Дэн и скрестил руки на груди.

— Тогда продолжай, — сказала Кэти.

— Я спрашиваю не как босс, а как… ну, скажем, друг.

— Далеко не всем друзьям я позволяю указывать, что мне делать на протяжении целого дня, — сказала Кэти. — Или напоминать мне о том, что они платят мне зарплату.

Дэн робко улыбнулся, а она сделала глоток вина и, взглянув на него, увидела на его лице извиняющееся выражение. Она выпила еще глоток вина, чтобы не соскочить с места и не кинуться его обнимать.

— Ладно, — вздохнул он, — ты права, я это заслужил. Я не смогу быть и тем, и тем.

— Нет, — сказала Кэти. — Но спрашивай. Как дружелюбный босс.

— Я знаю, что ты ждешь… — начал он.

— Жду? — переспросила она.

— Да. «Той самой» работы.

— Ну.

— И просто подумал — почему? — сказал Дэн и замолчал.

— И? — спросила она.

— В том-то и дело.

— В чем? — поинтересовалась Кэти.

— Ну, я имел в виду, что ты тратишь время и таланты, навыки и ум на работу официантки.

— Я менеджер, — безжизненным голосом сказала Кэти.

— Конечно, — быстро сказал он, — менеджер.

— Не будь снисходительным. Мне это не нужно.

— А я и не снисхожу!

— Я не могу быть и менеджером, и официанткой. Ты босс, вот и скажи мне, кто я на самом деле.

— Конечно, большую часть времени ты менеджер, — сказал Дэн. — Я имел в виду — и я не знаю, чего это я вдруг так вспотел, — что ты можешь быть менеджером в гораздо более престижном заведении. Или… — Он осекся и замолчал.

— Ты хочешь, чтобы я уволилась?

— Нет!

— Ты имеешь в виду, что я хреново работаю?

— Да нет же, — вздохнул Дэн, — я хотел сказать, что ты заслуживаешь большего, чем эта работа. Но это не значит, что ты хреново работаешь.

— Хм, — сказала Кэти, — а ты не знаком с моей матерью?

— Нет, — ответил Дэн.

— Жаль. Думаю, вы бы сразу же нашли общий язык.

— Это удар ниже пояса, — скривился Дэн.

— Мне нравится эта работа, — сказала Кэти, — я хорошо ее выполняю.

— Я знаю.

— И я останусь на этой работе, пока сама не решу уйти. Разве что, если ты не хочешь оставлять меня на работе.

— Господи, нет, — затряс головой Дэн, — я без тебя пропаду.

— Я понимаю, о чем ты говоришь, — улыбнулась Кэти. Дэн серьезно посмотрел на нее, а потом опустил глаза.

А Кэти вдруг почувствовала глубокую депрессию. О господи, что это за игры? Когда они, казалось, подружились, она хотела большего. Когда они разругались, она вела себя так, будто повздорила с любовником. Это неправильные рабочие отношения. Пора ей искать другую работу. Но от этой мысли она впала в еще большую депрессию. Нет, она останется. Не надо принимать все слишком близко к сердцу. Они были хорошей командой. Они праздновали. Она почувствовала себя лучше. Не так хорошо, как раньше, но уже без депрессии.

Дэн неожиданно допил остатки вина и вздохнул.

— Ну, — сказал он, — все отлично. Значит, все хорошо. Я очень рад, что мы поговорили.

— Хочешь еще что-нибудь спросить?

Дэн покачал головой.

— А, да, кстати, — сказала она, вставая, — я пойду на свадьбу Сэнди вместе с Хью, так что не поеду с вами. Спасибо.

— О, — огорчился Дэн, — жаль. Джеральдина ждала этого.

— О да, я не сомневаюсь, — улыбнулась Кэти и, развернувшись, пошла прочь.

В среду утром, в тот день, когда у Мэтта должно было состояться свидание, в день, который должен был стать первым днем его будущей жизни, Мэтт неверящим взглядом смотрел на свое отражение в зеркале. Сомнений у него не было: Бог — если он действительно существовал — ненавидел его. Возможно, в предыдущей жизни Мэтт убил Его любимую зверушку. Или съел Его любимое дитя. Или, по теории хаоса, из-за неосторожности Мэтта случилась катастрофа, и погибли тысячи невинных людей. Что бы это ни было, это было непростительным. Глядя на себя в зеркало, Мэтт понимал это абсолютно точно. На носу у него выскочил прыщ огромных размеров.

Он закрыл глаза (которые болели) и снова медленно открыл их. То же лицо, тот же нос, тот же ужасный прыщ. И что, черт побери, теперь делать?

Ему придется отменить свидание с Дженнифер. Она не должна его видеть. Эта проблема не должна коснуться ее жизни. Она была создана для красоты и любви. Но не для созерцания гнойных прыщей.

Да, сказал Мэтт себе, свидание он отменит — и нажал на болезненный прыщ. Он был похож на огромное кольцо Сатурна, алое и пульсирующее. Он сидел на носу, как флаг. Его можно было бы использовать для плаката о вреде тестостерона.

Он попытался выдавить прыщ, игнорируя боль. Ничего не получалось. Он слышал, что нос — это самое плохое место и трогать прыщи на носу очень не рекомендуют.

Мэтт присел на краешек кровати и задумался, что же делать. Но вместо этого впал в депрессию. Почему, черт побери, у взрослых не выскакивают эти чертовы прыщи? Это несправедливо, ведь им уже не надо искать свою любовь. Почему это случается с подростками, единственной частью человечества, для которой прыщи действительно могут стать концом надежды и мечты? Иногда у него было столько прыщей, что он не удивился бы, если бы у него на лбу появилась надпись «девственник».

Да, он отменит свидание. Все это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Жизнь — дерьмо, и он умрет девственником. Спасибо тебе, Господи.

А потом он понял, что даже не знает номер телефона Дженнифер. Не знает, где она живет. Не знает ее фамилии. Он запаниковал, надеясь, что в скором времени что-нибудь придумает.

Неожиданно он понял, что выход может быть только один. Это было просто, эффективно и позволяло ему сохранить хоть какое-то достоинство. Он придет в «Гнат и Пэррот» вовремя, в шлеме, скажет Дженнифер, что простудился, и вернется домой, чтобы никогда больше оттуда не выходить и умереть одинокой смертью. Но для начала ему придется придумать что-то, чтобы не столкнуться с ней на работе. Он попросит Кэти о помощи. У Кэти всегда есть масса полезных идей.

Он встал с кровати, нашел единственный шарф, который у него был — красный и толстый, — явно подходящий для летней погоды, ловко обмотал им лицо и пошел на работу.

Полчаса спустя он прошел мимо очереди за кофе и направился прямо к Кэти.

— Привет, Мэтт, — мельком взглянув на него, бросила Кэти, — новый прыщ?

Мэтт сердито сдернул шарф, прикрывая нос рукой.

— Мне надо поговорить с тобой, — прошипел он.

Он помчался на кухню в сопровождении Кэти, в то время как Сьюки удерживала Пэтси, чтобы та не пошла за ними.

По правде говоря, Кэти не слишком понимала всю тяжесть его ситуации, пока не увидела его нос. Ее глаза широко распахнулись. Ник тоже взглянул на нос Мэтта, и теперь Кэти и Ник со страхом взирали на это зрелище.

— Думаю, — медленно сказала Кэти, — что это просто нечто. Он даже больше, чем тот, который у тебя был летом две тысячи третьего.

— Отвалите от меня, — простонал Мэтт, тяжело прислоняясь к умывальнику, — отвалите.

— А может, и не больше, — сказала Кэти, разглядывая фотографии на холодильнике.

Когда Мэтт объяснил, что сегодня вечером у него свидание с Божественной Дженнифер и его жизнь катится под откос, он почувствовал, что они начали вникать в ситуацию. Ник расхохотался, а Кэти сочувственно покачала головой.

— Ты попал, дружок, — сказала она.

— Я знаю.

— Но эта вражеская форма на твоем лице всего лишь от юности, а она ведь Богиня Света.

— Это мне не помогает, — нахмурился Мэтт, отчего у него заболел нос.

— Мэтт, — тихо сказала Кэти, — это всего лишь прыщ. А она всего лишь девушка.

— Никто меня не понимает, — простонал Мэтт, открывая посудомоечную машину.

— Мускатный орех или петрушка? — внезапно спросил Ник.

— Это для чего? Выбираешь имена детям?

— Нет, это для макарон.

— Мускатный орех, — сказала Кэти и повернулась к Мэтту, — хочешь, чтобы я поговорила с Дженнифер? Попрошу ее отложить свидание. Сказать, что ты заболел?

Мэтт уставился на нее. Она правда это сделает? Она может? Это так легко — спасти ему жизнь? Он закивал (отчего у него заболел нос), и они вместе задумались над легендой. В основном история основывалась на том, что он подхватил то же самое, что было у Ника. Ник был любезен и снабдил Мэтта подробностями последствий своего отравления, которые могли ему пригодиться.

Во время ланча Дженнифер и Ева, как всегда, пришли вместе, и Кэти пошла принимать их заказ.

— Влюбленного мальчика сегодня нет? — спросила у нее Ева.

— Нет, он позвонил утром, сказал, что заболел.

— А, — сказала Дженнифер, скорее удивленно, нежели сожалея, — ну, ладно.

— Он попросил меня специально передать тебе свои извинения. Он не сможет прийти вечером. У него отравление. Он может тебе позвонить?

— Я приду завтра, — улыбнулась Дженнифер.

— Ему правда плохо? — спросила Ева.

— Ну, не слишком страшно, — ответила Кэти. — Рвота и живот болит.

— У моего младшего брата было такое на прошлой неделе, — сказала Ева, — явно какая-то инфекция бродит. Его всю ночь рвало?

— Ну, я точно не знаю. — Кэти сама удивилась, насколько ей не нравится врать, но снова повернулась к Дженнифер. — Если дашь номер телефона, он тебе позвонит.

— Нет надобности, — пожала плечами та. — Я приду сюда опять.

Кэти как раз заканчивала записывать их заказ, когда вбежал Хью, проверить, идет ли она с ним на свадьбу. Он нашел отличный паб, где можно будет остановиться по пути, и хотел показать ей меню. Не совсем понимая почему, Кэти не хотела, чтобы Хью встречался с Дэном, который точно слышал его слова. Она усадила Хью за свободный столик подальше от стойки, но Дэн подошел сам, что заставило ее сильно занервничать.

— Привет, — сказал Дэн.

Хью удивленно посмотрел на него.

— Дэн Кричтон, — протянул руку Дэн, — мы встречались мельком, когда…

— Да, я помню. Хью Пенроуз. — Они кивнули друг другу.

— Ну, — сказал Дэн, — ты тоже едешь на свадьбу?

— О, так ты тоже?

— Конечно, — сказал Дэн, — я был бы не я, если бы не поехал. Я знаю Сэнди много лет. Моя девушка снимала с ней квартиру, когда они учились в Оксфорде.

Хью хлопнул в ладоши и рассмеялся:

— Так вот откуда я тебя знаю! Я видел тебя на обручении.

— Угу, — подтвердил Дэн. — Как вы собираетесь ехать?

Хью был очень любезен и стал объяснять Дэну, по какой дороге лучше всего проехать, пока Кэти пыталась понять, что за игру ведет Дэн. Она напряженно вслушивалась в их беседу, когда Хью неожиданно провозгласил:

— У меня идея! Почему бы нам не поехать вместе?

— Нет, — сказала Кэти, — уверена, что Дэн и Джеральдина выедут позже нас. Мы же собрались выезжать рано.

— Ну, в общем, ты права, — подтвердил Дэн. — Джеральдина, возможно, еще будет работать в субботу утром, так что мы выедем днем.

— А, — вежливо сказал Хью, — точно, мы планировали выехать рано.

Дэн мимолетно улыбнулся им обоим и кивнул.

Кэти подумала о том, что если Джеральдина работает в субботу, то Дэн мог бы тоже прийти на свою смену. Размышляя об этом, она пошла забрать заказ Дженнифер и Евы и сказать Мэтту, что Дженнифер ничего не заподозрила. Но когда она вошла в кухню, то сразу поняла, что возникли проблемы.

Уперев руки в боки, там стояла Ева, вопросительно глядя на Мэтта. А Мэтт смотрел на нее такими глазами, будто был пойман с рукой, запущенной в штаны. И, насколько могла судить Кэти, в принципе так и было.

— Привет, — сказала Кэти, — что-то случилось?

— О, привет, — сказала Ева, круто оборачиваясь, — а вот и врунья пожаловала.

Кэти собралась было протестовать, но потом поняла, что такое определение как нельзя больше ей подходит.

— Это была ложь во спасение, — попыталась оправдаться она.

Ева показала на Мэтта, все еще глядя на Кэти.

— Ты называешь это болью в животе и рвотой? Что такого спасительного было в твоей лжи?

— Ты видела его прыщ? — спросила Кэти.

— Кэти! — закричал Мэтт.

— Посмотри на него, — повторила Кэти, — у него как будто два носа выросло.

— Кэти! — снова закричал Мэтт.

— Тебе повезло, — сказала Ева, — что я не собираюсь говорить об этом Дженнифер.

— Пожалуйста, не говори ей, — попросила Кэти, — не стоит расстраивать ее.

Ева презрительно рассмеялась.

— Извините, — сказала она и вышла из кухни. Мэтт и Кэти смотрели друг на друга.

— Черт, — сказала Кэти, — это так унизительно, когда тебя ругает кто-то в кроссовках.

— «Два носа»? — повторил Мэтт, и лицо его перекосилось от злости (отчего заболел нос).

Мэтт не показывался на работе до пятницы, пока его прыщ немного не уменьшился в размерах. Злость тоже почти прошла. Однако он был уверен, что в пятницу он наберется смелости, чтобы попросить Дженнифер о новом свидании, иначе его любовь так и умрет неосуществленной.

Он набрал воздуха, когда шел к ее столику во время ланча. К счастью, Дженнифер, похоже, не заметила его прыщ, но это было, скорее всего, потому, что она почти не смотрела на Мэтта. Казалось, она не может смотреть ему в глаза и вместо этого смотрит на Еву, когда отвечает Мэтту.

— Как насчет субботы вечером? — спросил он. Обе девушки прыснули от смеха.

— Ну, я занята, — сказала Дженнифер Еве.

— А в воскресенье?

Дженнифер кивнула Еве, и та подняла глаза на Мэтта. Мэтт инстинктивно прикрыл нос рукой, но Ева не обратила на это внимания.

— Хм, — коротко ответила она и отвернулась.

— В то же время на том же месте? — спросил Мэтт, начиная чувствовать себя каким-то прыщом.

Дженнифер кивнула Еве, и та ответила «м-м», на этот раз даже не глядя на него. А потом девушки заговорили о чем-то своем, и Мэтт пошел на кухню, надеясь, что найдет точилку, заточит нож и сделает себе харакири.

Он стоял около умывальника, подставив лицо под струю воды, не зная, отчего текут слезы — от жары или от расстройства. Он больше никогда не будет врать. Какими бы ни оказались последствия, если бы он сказал Дженнифер правду, хуже бы точно не было. Сказала ли Ева, что произошло на самом деле? Или он чем-то успел обидеть Дженнифер? Если бы только она дала ему шанс объясниться… Но он знал, что просто придумал бы еще одну историю. Она заслуживала большего. Они даже еще не сходили на свидание, а он уже соврал ей. Женщины правы: все мужчины ублюдки. Ему было стыдно, что он принадлежал к этой части человечества. И это противоречило тому, что, согласно Библии, Бог сотворил мужчину по своему образу и подобию.

Его размышления о собственном несчастье были прерваны появлением Кэти, у которой не было времени что-либо с ним обсусоливать. У Кэти было много дел. Она собиралась удалять волосы на ногах и сделать восковую эпиляцию по линии бикини. И все это для завтрашней поездки на свадьбу. А теперь она глубоко сожалела о своем решении. Во-первых, у нее не было времени. Во-вторых, на кой черт избавляться от волос по линии бикини? Она никогда не видела свадебных фотографий, на которых кто-либо демонстрировал нижнее белье. И наконец, она платила деньги за то, чтобы ей удаляли волосы на теле, и не просто удаляли, а вырывали с корнем, даже не думая об анестезии.

Когда Сьюки позвонила Грета, ее агент, могла ли Кэти подумать о том, какое это будет иметь значение? У нее не было причин не радоваться за свою подругу.

— Еще одна проба! — повторила она, хлопая в ладоши.

— Да, для известного сериала, — пропела Сьюки.

— Bay! — пропела Кэти. — Фантастика!

— Завтра утром! — радовалась Сьюки.

— О, — сказала Кэти, прекращая танцевать.

— О, — сказала Сьюки, останавливаясь.

— Черт, — сказала Кэти, улыбаясь, — ты имеешь в виду, что мне придется работать в субботу утром, вместо того чтобы ехать на ланч с Хью?

Сьюки обняла ее и пошла сказать об этом Дэну.

Когда Хью забежал в кафе по дороге домой, чтобы уточнить, во сколько они встречаются утром, Кэти сообщила ему последние новости.

— Понимаю, — несколько раз сказал он.

— Мне правда жаль, — извинилась Кэти, — но я должна помочь. Дэн придет, но ему не нравится пользоваться кофеваркой.

— Я бы и рад прийти, — улыбнулся Дэн. — Но Джеральдина не идет на работу, так что мы рано поедем на свадьбу.

Кэти кивнула и повернулась к Хью.

— Ему просто не нравится пользоваться кофеваркой, — сказала она.

— Покажешь мне как-нибудь, как это делается, — сказал Дэн, — а я научу тебя вкладывать деньги в новый бизнес и нанимать работников.

Джеральдина не собиралась портить вечер, который они должны были провести с родителями Дэна. Впрочем, правильнее было бы сказать, что она никому и ничему не позволила бы испортить вечер, который собиралась провести с родителями Дэна. Когда Дэн заехал за ней, она почти влетела ему в объятия.

— Bay, — сказал он, позволяя ей крепко обнять себя, — это с чего вдруг?

— Так просто, — сказала она, целуя его, — я просто счастлива, вот и все.

— Это хорошо.

— Угу, — улыбнулась она, снова поцеловав его. — Хорошо, правда?

В машине они сидели молча, и Дэн думал о том, как пройдет беседа с его родителями. Слава богу, что есть Джеральдина.

— Я заказала места в «Авеню», — зевнула Джеральдина. — Попросила столик в углу.

— Отлично.

— У меня был тяжелый день.

— Да? Почему?

— Привезли не те диваны, которые я заказывала. Брайан чуть меня не убил.

— Это как? Разве ты не видела их в Париже?

— Видела, после того как неделю работала по четырнадцать часов, и всего с получасом времени на решение.

— Ну, так скажи это Брайану. Он поймет.

— Я не могу, — сказала Джеральдина.

— Почему?

— О, извини, Брайан, но я плохо принимаю решения. Может быть, ты хочешь нанять вместо меня кого-нибудь другого?

Дэн фыркнул.

— Что? — спросила Джеральдина.

— Я просто думаю о твоем неумении делать выводы. Когда ты впервые увидела моего отца, ты сказала: «Готова поспорить, он не любит дураков».

— Как у них дела? — улыбнулась Джеральдина.

— Не знаю, у меня не было времени с ними поговорить.

— Ты ужасен, — обвиняющим тоном сказала Джеральдина. — Я и то больше общаюсь с ними.

— Ну и ладно.

Она погладила его по голове, глядя на седые виски, которые добавляли ему достоинства.

Когда они приехали, «Авеню» был набит людьми, и Дэн понял, что меньше всего хотел бы провести несколько часов в шумном ресторане, да еще и со своими родителями.

Его родители ждали их уже полчаса. Его мать, Гарриет, и отец, Альберт.

— Привет, дорогой, — проворковала Гарриет, подставляя им обоим для поцелуя напудренную щеку.

— Джеральдина, — поздоровался Альберт и тепло улыбнулся, отчего морщинки под глазами побежали по лицу и скрылись под волосами. — Дэниел, — повернулся он к сыну, нежно пожимая ему руку.

Джеральдина и Дэн уселись на свои места — Джеральдина рядом с Гарриет, Дэн — возле Альберта. Когда Альберт безапелляционным тоном объявил о своем выборе меню, Гарриет прошептала Джеральдине о том, что ресторан и столик, заказанные ею, прекрасны. После того как все отведали блюд, опробовали вино и рассказали все новости, разговор пошел о бизнесе.

— Ну, выкладывай, как дела в ресторанном деле? — потребовал Альберт.

— Хорошо, спасибо, — улыбнулся Дэн. — Это утомительно, но мне кажется, что все идет хорошо.

— Не жалеешь? — нахмурился отец.

— Господи, нет, конечно нет.

— Хорошо. Ничем не рискнешь, ничего не получишь, — ввернул свое любимое выражение Альберт, — когда-нибудь у тебя будет такой ресторан, как этот.

— А как поживает моя любимая пара? — повернулась к Джеральдине Гарриет.

Джеральдина улыбнулась Дэну и накрыла его руку своей.

— У нас все хорошо, спасибо, Гарриет.

— Это замечательно, — улыбнулась Гарриет.

— Вообще-то… — Джеральдина посмотрела на Дэна и сжала его руку. Дэн вскинул на нее глаза и слегка нахмурился. Джеральдина снова сжала его руку. Он улыбнулся, а она мило подала плечами. — Мне сказать? — полушепотом спросила она.

— Что сказать?

— Что сказать? — быстро спросила Гарриет.

— Не знаю, — сказал Дэн, — я что-то не понимаю.

— Ах ты! — воскликнула Джеральдина, пытаясь скрыть разочарование, и конспираторски повернулась к Гарриет. — С ним невесело.

— О, — сказала Гарриет удрученно.

— В чем дело, мой мальчик? — спросил Альберт. — Собираешься сделать из нее честную женщину?

— О, Дэн, — вздохнула Джеральдина с облегчением.

— Да что?

— Мы должны сделать это.

— Что именно?

— Ох, Дэниел, — пожаловалась Гарриет, — ты не даешь нам спокойно веселиться.

— Да при чем тут это? — возмутился он. — Я просто не понимаю, о чем вообще речь.

Джеральдина повернулась к его родителям.

— Ну, — сказала она, — если ваш сын не хочет рассказать вам наш маленький секрет, то и я не могу, — и Джеральдина принялась есть, вряд ли ощущая какой-либо вкус.

Дэн посмотрел на родителей в поисках поддержки, но оба они хмуро и разочарованно смотрели на него. Как быстро все изменилось. Нужно было исправлять ситуацию. Дэн вздохнул и повернулся к Джеральдине.

— Ну давай, — сказал он. — Скажи им все, что хочешь.

— О господи! — воскликнула Гарриет, а Дэн приготовился слушать, что скажет Джеральдина, лицо которой сразу просветлело.

— Это неофициально, — быстро сказала она, вытирая руки салфеткой, — и это только между нами… В общем, я ищу кое-какие кольца.

Она произнесла слово «кольца» так, будто это волшебное слово. Впрочем, некое волшебство в ее словах было — Дэн почувствовал, как его жизнь проходит без его непосредственного участия. Гарриет и Альберт так быстро вскочили на ноги, как не вскочили бы даже перед королевским семейством. Прошел, наверное, час, пока Дэн обрел дар речи и стал возражать, что Джеральдина еще только «присматривается» к кольцам, и просил всех не впадать в радостный транс, но его уже никто не слушал.

— Но, дорогой, — говорила Гарриет, — не порть такой момент.

— Да нет никакого момента, — неожиданно упавшим голосом сказал он, потому что понял, что неправ: это действительно был «момент». Момент, о котором мечтала его мать еще с тех пор, как впервые встретилась с Джеральдиной. Момент, о котором мечтал его отец еще с тех пор, как они отправили его в Оксфорд. И это был момент, о котором мечтала Джеральдина, с тех пор как они впервые встретились. У всех был свой собственный момент. В общем-то, один и тот же.

Альберт заказал шампанское, а пока разлил всем остатки вина.

— Тост! — провозгласил он. — За счастливую пару! Одним глотком выпив вино, Дэн посмотрел на отца и столкнулся с его гордой улыбкой. На мгновение он ощутил вспышку света, но когда отец отвернулся, снова наступила темнота. Следующие десять минут прошли как в тумане. Но, по крайней мере, он теперь был точно уверен в одном.

Все было официально.