Со стороны сразу бросалось в глаза, что именно он командует в этой весьма разношерстной компании. Не нужно было обладать особой проницательностью, чтобы понять, что этот высокий человек крепкого телосложения с темно-русыми волосами является лидером группы, состоящей из мужчин и женщин, которые все время хохотали и отпускали шуточки в ожидании, когда на ленте транспортера появятся их чемоданы. Они прилетели раньше, чем Джиан Мария, но у них у всех, похоже, было очень много багажа. Джиан Мария вздрогнул, услышав, что эти люди говорят об археологии. По их разговору он понял, что они едут на раскопки в Ирак, и в который раз в своей жизни убедился, что случайностей не бывает. Джиан Мария решил, что, если он встретил группу археологов, направляющихся в Ирак, значит, так было угодно Провидению.

Он из разговоров этих людей понял, что, хотя они и направляются в Ирак, эту ночь им придется провести в Аммане, а границу с Ираком они пересекут лишь на следующий день.

Священник, нервничая, сделал над собой сверхчеловеческое усилие и все-таки обратился к старшему группы, пока эти люди не ушли из зала прибытия аэропорта.

– Извините, можно с вами поговорить?

Ив Пико посмотрел на человека, который, зардевшись от смущения, робко ждал, что ему ответят.

– Да, пожалуйста…

– Я тут услышал, что вы направляетесь в Багдад…

– Да, именно так.

– А можно я поеду с вами?

– С нами? А вы, собственно, кто такой?

Молодой человек покраснел еще сильнее. Он не мог позволить себе соврать, но и говорить всю правду ему не хотелось.

– Меня зовут Джиан Мария. Я еду в Ирак, чтобы посмотреть, смогу ли я там что-нибудь сделать.

– То есть как это: посмотреть, что там можно сделать? О чем вы говорите?

– Другими словами, чем я там смогу помочь. Несколько моих друзей работают в одной из неправительственных организаций. Они оказывают помощь детям в самых бедных кварталах Багдада и доставляют лекарства в больницы. Вы же знаете, что из-за блокады у них там дефицит буквально всего, даже самого необходимого. Люди умирают, потому что не хватает антибиотиков для подавления инфекций, и…

– Да, мне известно, какая сейчас ситуация в Ираке. А вы что, едете туда просто так, ни с кем не договорившись?

– Я сообщил своим друзьям, что направляюсь в Ирак, однако они не могут приехать за мной в Амман, и я… В общем, у меня нет опыта, как выходить из подобных ситуаций, и, если возможно, мне хотелось бы доехать до Багдада вместе с вами… Я выполню все ваши требования.

Ив Пико громко расхохотался. Ему понравился этот необычайно робкий человек, который лишь оттого, что разговаривал с незнакомцем, стал красным как помидор.

– В каком отеле вы остановились? – спросил Пико.

– Ни в каком…

– А как вы вообще собирались добираться до Багдада?

– У меня не было конкретного плана… Я надеялся, что мне все объяснят здесь, в Аммане.

– В пять часов утра мы выезжаем из отеля «Марриот». Если подъедете туда к этому времени, мы прихватим с собой и вас. Спросите Ива Пико.

Пико развернулся и отошел в сторону, не дав растерявшемуся священнику его поблагодарить.

Джиан Мария облегченно вздохнул. Подхватив маленький черный чемоданчик, в котором лежали его немногочисленные пожитки, он вышел из здания аэропорта и, подойдя к такси, попросил отвезти его в отель «Марриот», надеясь, что ему повезет и там будут свободные номера. Ему хотелось находиться поближе к этой группе археологов.

Такси довезло его до входа в отель, и Джиан Мария решительно вошел в охлаждаемый кондиционерами вестибюль, показавшийся ему после душной улицы удивительно прохладным. У стойки дежурного администратора в этот момент уже толпились археологи, возглавляемые Пико. Священник не хотел показаться излишне навязчивым, а потому отошел в сторонку и стал ждать, когда освободится дежурный администратор. Он терпеливо прождал минут двадцать.

Дежурный администратор на безупречном английском сообщил Джиану Марии, что все одноместные номера уже заняты. Свободным был лишь один двухместный номер, и дежурный администратор предположил, что Джиану Марии он, скорее всего, не подойдет.

Священник на несколько секунд задумался. У него было с собой не так уж много денег, и оплата двухместного номера значительно уменьшила бы его средства. Тем не менее он все-таки пришел к выводу, что нужно соглашаться. Пять минут спустя он вошел в комфортабельный номер, из которого решил не выходить до следующего утра. Священнику не хотелось столкнуться с какими-либо неожиданностями, а тем более потеряться в незнакомом городе. Кроме того, ему не помешало бы хорошенько отдохнуть. Он явно нуждался в этом после всех хлопот, связанных с отъездом из Рима. Он ведь должен был ни у кого не вызвать подозрений.

Джиан Мария позвонил из номера своему наставнику в Рим и сообщил ему, что благополучно прибыл в Амман и на следующий день намерен пересечь границу с Ираком.

Затем, растянувшись на кровати и взяв в руки книгу, он собрался немного почитать, но тут же заснул. Не было еще и трех утра, когда он проснулся. До отъезда археологов из отеля оставалось еще более двух часов. Боясь проспать, Джиан Мария позвонил дежурному администратору и напомнил, что его необходимо разбудить в четыре ноль-ноль. Однако он больше так и не смог заснуть. Джиан Мария решил, что нужно будет спросить у этого археолога Пико, который, скорее всего, был старшим группы, не знаком ли он с Кларой Танненберг. Быть может, знаком, или, по крайней мере, знает, где ее можно найти. Они ведь едут на раскопки в Ирак, а эта женщина живет в Ираке, к тому же она археолог… Однако Джиан Мария тут же передумал. Нет, он не должен доверять малознакомым людям. Если он спросит о Кларе Танненберг у Пико, тот начнет интересоваться, кто он, Джиан Мария, такой и откуда ее знает, и если Пико вдруг на самом деле знаком с Кларой, то он своими расспросами может поставить Джиана Марию в затруднительное положение. Нет, Джиан Мария не мог никому рассказать, с какой целью он направляется в Багдад. Он должен помалкивать, но, пожалуй, сделать это будет не так-то просто.

Ив Пико пребывал не в очень хорошем расположении духа. Накануне он лег спать поздно, поэтому у него теперь болела голова и слипались веки. Меньше всего на свете ему сейчас хотелось разговаривать. Когда ему в вестибюле повстречался юноша, который подходил вчера к нему в аэропорту, Пико уже вознамерился было буркнуть ему, чтобы он нашел какой-нибудь другой способ добраться до Багдада, однако трагический вид этого молодого человека заставил Пико сдержаться и отнестись к нему гуманно.

– Залазьте вон в тот «Лэнд Ровер» и не надоедайте мне.

Больше Пико ничего не сказал. Джиан Мария беспрекословно забрался в указанный автомобиль, водитель которого молча сидел и ждал, когда археологи займут места в его машине.

Несколько минут спустя к автомобилю подошли три молодые девушки, каждой из которых было лет двадцать или чуть более того.

– Ты тот парень, который подходил к нам вчера в аэропорту! – воскликнула одна их них – русая, невысокая, худенькая, с зелеными глазами.

– Я? – удивленно спросил растерявшийся Джиан Мария.

– Да. Мы наблюдали за тобой, пока ждали свой багаж, а ты тоже на нас все время пялился. Правда, девчонки?

Две другие девушки засмеялись, а Джиан Мария почувствовал, что краснеет.

– Меня зовут Магда, – представилась русоволосая девушка с зелеными глазами, – а эти две хохотушки – Лола и Мариса.

Они одновременно послали ему воздушные поцелуи и уселись на свои места, без умолку болтая.

Джиан Мария молча слушал их разговор. Лишь только когда они обращались непосредственно к нему, он отвечал, стараясь не говорить ничего лишнего.

Они благополучно пересекли границу с Ираком, и на часах не было еще и десяти, когда автомобили с археологами въехали в Багдад.

Иву Пико предстояло отправиться в министерство, чтобы встретиться с Ахмедом Хусейни, но перед этим он и его подопечные поехали в отель «Палестина», где для них были зарезервированы номера на ближайшую ночь. Джиан Мария тоже решил поехать с ними в этот отель и там узнать, где находится неправительственная организация, в которой его и в самом деле ждали.

– А чем вы занимаетесь? – вдруг спросила Магда.

– Я? – ошеломленно переспросил Джиан Мария.

– Нуда, вы. Чем занимаемся мы, нам известно.

– Вы археологи, да? – робко обратился к девушкам священник.

– Нет, пока еще нет, – ответила Мариса, нескладная девушка с каштановыми волосами.

– Мы учимся на последнем курсе, – пояснила Лола. – В этом году заканчиваем университет. Но мы, тем не менее, решили приехать сюда, потому что это уникальная возможность и кроме того, это хорошее начало карьеры археолога. Участвовать в раскопках под руководством Ива Пико, да еще вместе с Фабианом Туделой и Мартой Гомес – это серьезно.

– Надеюсь, что нам это впоследствии зачтется, – сказала, смеясь, Магда. – А то эта Гомес – опасная штучка. В прошлом году она завалила меня на экзамене.

– А мне она поставила «удовлетворительно», – пожаловалась Мариса. – Хоть я и усиленно готовилась, но, как ни учись, для этой женщины наши знания все равно никогда не бывают достаточными.

– А может, она здесь наконец-то найдет себе жениха и тогда подобреет, – предположила Лола и расхохоталась. – Она вполне может понравиться местным мужчинам.

– Мне кажется, что у Гомес и на родине хватает ухажеров, – сказала Мариса. – Мужчины-преподаватели все время на нее заглядываются…

– Да и наши однокашники тоже, – добавила Магда. – К ней никто не равнодушен.

– А вы итальянец? – спросила Лола.

– Да.

– Но говорите по-испански.

– Немного, не очень хорошо, – пояснил Джиан Мария, чувствуя себя неловко из-за расспросов девушек.

– Так чем же вы занимаетесь? – снова спросила Магда.

– Ну, я специалист по мертвым языкам, – сказал Джиан Мария и мысленно взмолился, чтобы девушки от него отстали.

– И кому может прийти в голову изучать мертвые языки! воскликнула Магда. – Тоже мне занятие! Уж что-что, а мертвые языки мне давались хуже всего.

– Так вы, наверное, знаете и древнееврейский язык, и арамейский? – поинтересовалась Лола.

– А еще аккадский, урартский… – продолжил перечислять Джиан Мария.

– Сколько же вам лет?

Вопрос Марисы окончательно смутил Джиана Марию.

– Тридцать пять, – робко ответил он.

– Ого! – воскликнула Мариса. – А мы думали, что вы наш ровесник.

– Мы не дали бы вам больше двадцати пяти, – добавила Лола.

– А вам случайно не нужна работа? – спросила Магда.

– Мне?

– Да, вам. Я могла бы поговорить с Ивом. Нам как раз не хватает людей.

– А чем я мог бы у вас заниматься?

– Мы будем проводить раскопки в Сафране, неподалеку от Телль-Мугхаира – древнего Ура, – пояснила Магда. – Учитывая сложившуюся ситуацию, мало кто захотел принять участие в экспедиции, и у нас не хватает людей.

– Эта экспедиция вызвала много споров, – сказала Лола, – потому что многие археологи и преподаватели полагают, что нам не следовало отправляться в Ирак в такое время. Они смотрят на нас чуть ли не как на авантюристов.

– И они в чем-то правы, потому что через несколько месяцев Буш начнет бомбить Ирак, – заявила Мариса. – Тысячи людей погибнут, а мы в течение нескольких месяцев перед началом войны будем заниматься поиском глиняных табличек, как будто ничего страшного здесь не будет происходить. А ведь будет.

– Я приехал в Ирак, чтобы работать в одной из неправительственных организаций, – сказал Джиан Мария. – Эта организация занимается распределением продуктов питания и медикаментов среди жителей самых бедных районов…

– Ну что ж! Однако если все-таки захотите поработать с нами, то приезжайте, Я расскажу о вас Пико. Кроме того, в этой экспедиции очень хорошо платят, и если у вас вдруг возникнут проблемы с деньгами… – не унималась Магда.

Когда они вылезли из автомобиля у входа в отель «Палестина», настроение у Пико было лишь немногим лучше, чем в момент выезда из Аммана. Ему позарез нужно было выпить чашку крепкого кофе, а потому он поручил договариваться о расселении членов экспедиции Альберу Англаду, занимавшемуся в бригаде административными вопросами, а сам отправился в бар.

– Профессор! Профессор! – окликнула Ива Пико Магда Пико подумал, что меньше всего ему сейчас хотелось бы слушать болтовню этой девушки, хотя она и помогла ему уговорить нескольких студентов университета Комплутенсе отправиться в экспедицию.

– Слушаю…

– Знаете, а ведь Джиан Мария – специалист по мертвым языкам… Наверное, он мог бы нам пригодиться.

– А кто такой Джиан Мария? – мрачно спросил Пико.

– Тот парень, которого вы посадили к нам в машину, он еще говорил с вами в аэропорту.

– А-а! – все также мрачно произнес Пико. – Вы, хочу заметить, просто неугомонная. То и дело рекомендуете мне людей, правда, не всегда удачно.

– Ну, я понимаю, что у вас были достаточные основания не брать с собой учителя-боснийца. А вот специалиста по мертвым языкам… Он, между прочим, знает аккадский…

– Ладно, – сдался Пико. – Спросите у него, где он будет находиться в Багдаде, и если у нас возникнет в нем потребность, мы с ним свяжемся.

– Ну конечно же, такая потребность возникнет! – не унималась Магда. – Вызнаете, какое количество глиняных табличек нам предстоит расшифровать?

– Милая моя, я не первый раз участвую в археологической экспедиции. Я ведь уже попросил вас узнать у этого юноши, где его можно будет найти… Впрочем, пришлите его ко мне в бар. Я сам поговорю с ним.

– Замечательно!

Магда бегом бросилась из бара в вестибюль отеля, опасаясь, что Джиан Мария мог уже уйти. Ей понравился этот парень, хотя она и сама не знала почему. Быть может, из-за своего беспомощного вида.

– Джиан Мария! – крикнула Магда, увидев его.

– Что? – спросил Джиан Мария, покраснев из-за того, что все, кто находился неподалеку, на него посмотрели.

– Шеф хочет с тобой поговорить, он ждет тебя в баре. Я и сама не думала, что все так удачно сложится! Может, все-таки поедешь с нами?

– Магда, я уже договорился с людьми, – пояснил Джиан Мария. – Я приехал в Ирак, чтобы оказывать помощь местным жителям. Им сейчас приходится нелегко.

– Я уверена, что и в Сафране людям живется очень плохо, а потому ты в свободное от работы время сможешь оказывать помощь жителям этой деревни.

Джиану Марии еще не приходилось встречать людей с такой неуемной энергией, какая буквально бурлила в Магде. У этой девушки были самые лучшие намерения, но она при этом чем-то напоминала землетрясение, после которого остаются одни развалины.

Когда Джиан Мария вошел в бар, Пико уже допивал свой кофе.

– Большое спасибо за то, что доставили меня в Багдад, – сказал Джиан Мария вместо приветствия.

– Не стоит меня благодарить. Магда говорит, что вы – специалист по мертвым языкам.

– Да, это верно.

– А где вы их изучали?

– В Риме.

– А зачем?

– Зачем?

– Да, зачем?

– Ну… мне это нравится.

– Вас интересует археология?

– Да, конечно.

– Хотите присоединиться к нам? У нас не так-то много специалистов. Вы хорошо знаете аккадский язык?

– Да.

– Тогда поехали с нами.

– Нет, я не могу. Я ведь уже говорил, что приехал сюда помогать одной неправительственной организации.

– Ну как знаете. Если вдруг передумаете, приезжайте к нам в Сафран. Эта деревня расположена где-то между Телль-Мугхаиром и Басрой.

– Maгда мне об этом уже сказала.

– В Ираке не так легко куда-то добраться, поэтому я дам вам номер телефона директора Департамента археологических раскопок Министерства культуры Ирака. Его зовут Ахмед Хусейни. Если решите приехать к нам, он вам поможет.

Джиан Мария ничего не ответил. По его глазам было видно, какое сильное впечатление произвело на него упоминание имени Ахмеда Хусейни. Когда он в Риме подошел к организаторам конгресса археологов, чтобы получить какую-нибудь информацию о человеке по фамилии Танненберг, ему объяснили, что среди участников конгресса единственным человеком с фамилией Танненберг была женщина – некая Клара Танненберг, которая прибыла на конгресс вместе со своим мужем Ахмедом Хусейни.

– Что с вами? Вы знакомы с Ахмедом? – с любопытством спросил Пико.

– Нет, я не знаю, кто это. Я просто немного устал и растерялся, получив от вас предложение. Я… я ведь приехал оказывать помощь иракцам и…

– Ну, как знаете. Я вам предлагаю работу, за которую хорошо платят… А сейчас, с вашего позволения, прежде чем поехать к этому самому Хусейни, я пойду посмотрю, как там у нас обстоят дела.

Пико оставил Джиана Марию в баре в полном смущении. Через несколько секунд в бар вошла Магда.

– Ну что, ты принял решение?

– Я еще не знаю…

– Что, совесть мучает?

– Думаю, да.

– Ты, может, и не поверишь, но меня тоже. То, что тебе сказала Maриса, – правда. Мы все, попав в эту ситуацию, испытываем муки совести, но – тут уж ничего не поделаешь! – в жизни нет ничего идеального.

– Но эта ситуация – просто ужасная, – сказал Джиан Мария.

– Да, именно так. Через несколько месяцев умрут тысячи иракцев, а мы сейчас собираемся разыскивать засыпанные песком города, зная при этом, что у нас будет возможность смыться за пять минут до начала бомбардировок. Если об этом думать, захочется уехать отсюда немедленно, а потому…

– А потому ты решила об этом не думать.

– Я не стану тебя уговаривать, Джиан Мария. Но если все же надумаешь, ты знаешь, где нас искать.

Джиан Мария, неуверенно шагая, направился к выходу из отеля. То, что с ним произошло, было почти чудом: он, можно сказать, отыскал иголку в стоге сена. Пико был знаком с мужем Клары Танненберг, а он, Джиан Мария, приехал сюда именно затем, чтобы найти эту женщину. Если ее муж находится в Багдаде, то нетрудно будет разыскать и ее саму.

Однако прежде чем предпринимать какие-либо действия, Джиану Марии было необходимо привести в порядок свои мысли.

Ему нельзя было сразу же встречаться с Ахмедом Хусейни, демонстрируя ему свою обеспокоенность. Джиан Мария решил, что выждет дня два или три и лишь затем попытается связаться с этим человеком. Кроме того, нужно было продумать, что именно он ему скажет. Задача Джиана Марии состояла в том, чтобы найти Клару Танненберг, а потому нужно было убедить ее мужа организовать их встречу.

Выйдя на улицу, Джиан Мария остановил такси и показал водителю листок бумаги, на котором был написан адрес. Таксист улыбнулся и спросил Джиана Марию на английском, из какой он страны.

– Я итальянец, – ответил священник, не зная, как на это отреагирует таксист, потому что Сильвио Берлускони, возглавлявший итальянское правительство, поддерживал Буша.

Однако таксиста, похоже, не очень волновало то, каким будет ответ пассажира на его вопрос: он тут же начал тараторить, рассказывая о своих проблемах.

– У нас тут дела плохи. Многие голодают. А раньше все было по-другому…

Джиан Мария лишь молча кивал, боясь ненароком сказать что-нибудь такое, что могло бы вызвать гнев таксиста.

– Вам надо в офис организации «Помощь детям»?

– Да, я буду там работать.

– Хорошие люди. Действительно помогают нашим детям Иракские дети больше не смеются. Они плачут от голода. Многие умерли от недостатка лекарств.

Наконец они подъехали к зданию, в котором находился офис неправительственной организации, с которой Джиан Мария собирался сотрудничать.

Расплатившись с таксистом, он взял свой черный чемоданчик и вошел в не очень чистый вестибюль. Висевшая там табличка гласила на арабском и английском языках, что на первом этаже здания находится офис неправительственной организации «Помощь детям», которая оказывает поддержку детям, живущим в охваченных военными конфликтами странах.

Дядя одного из друзей Джиана Марии работал в офисе этой организации в Риме, и после настойчивых просьб священника в представительстве этой организации в Багдаде ему дали направление на работу. Неправительственные организации обычно предпочитали иметь дело со специалистами, а не с энтузиастами, которые зачастую больше мешали, чем помогали. Однако дядя друга Джиана Марии отнесся к просьбе священника весьма благосклонно. Джиану Марии пришлось объяснить свое стремление поехать в Багдад желанием помочь тем, кто больше всего нуждается в помощи. Он заявил, что не может сидеть сложа руки и со стороны наблюдать за трагедией, разворачивающейся в Ираке.

А еще ему было очень трудно убедить своих родных разрешить ему уехать. Однако почувствовав, что его решение непоколебимо, и увидев по выражению его лица, какие душевные страдания он испытывает, они в конце концов согласились, хотя и без особого энтузиазма.

Глава неправительственной организации «Помощь детям» поначалу чинил Джиану Марии всяческие препятствия, но затем смирился с неизбежным и понял: этот проситель, которого ему порекомендовали довольно влиятельные люди, полон решимости отправиться в Ирак.

Дверь в офис была открыта. Несколько женщин, за подолы которых цеплялись дети, нервничали, ожидая, когда им уделят внимание. Молодая девушка успокаивала женщин, говоря им, что нужно немного подождать, но что доктор обязательно посмотрит их детей. Джиан Мария подошел к этой девушке, начавшей разговаривать по телефону, и дождался, когда она положит трубку. Она совершенно безучастно посмотрела на Джиана Марию.

– А вам что нужно? – спросила она по-английски.

– Я приехал из Рима и хотел бы поговорить с господином Баретти. Меня зовут Джиан Мария…

– А-а, это вы! Мы вас ждали. Я сейчас сообщу Луиджи о вашем приезде.

Девушка легко перешла с английского на итальянский. Она встала и, пройдя по коридору, в который выходили несколько дверей, вошла в одну из них. Через несколько секунд она вышла в коридор и жестом показала Джиану Марии, чтобы он подошел к ней.

– Проходите в эту комнату, – сказала она и протянула ему руку. – Меня зовут Алия.

Луиджи Баретти было лет пятьдесят. Он уже изрядно облысел, явно имел избыточный вес, был весьма энергичным и, по-видимому, не любил терять время попусту.

– Вы достали всех и вся, чтобы приехать сюда, и поскольку в этой жизни можно достичь чего угодно, если иметь соответствующих покровителей, вам это удалось.

Джиан Мария смутился. Он не ожидал такого приема и даже почувствовал себя униженным. Ему очень хотелось сказать что-нибудь в свою защиту, но он промолчал.

– Садитесь, – приказным тоном бросил Баретти. – Вы, возможно, подумали, что я не очень хорошо воспитан, но у меня, в общем-то, нет времени на любезности. Знаете, сколько на этой неделе у нас умерло детей из-за недостатка медикаментов? Я вам скажу: трое. Мне даже страшно представить, сколько их умерло по всему Багдаду. А у вас, видите ли, душевный кризис, и чтобы выйти из него, вы решили поехать в Ирак. Мне нужны лекарства, продукты питания, врачи, медсестры и деньги, а нелюди, которые хотят успокоить свою совесть тем, что чуть-чуть помогут нуждающимся и затем вернутся к своей комфортной жизни в Риме или где-то там еще.

– Вы закончили? – спросил Джиан Мария, придя в себя после первого натиска Баретти.

– Что вы сказали?

– Я спросил, закончили ли вы выражать свое негодование или будете продолжать и дальше меня оскорблять?

– Я вас не оскорблял!

– Вот как? Я тронут таким приемом. Благодарю вас, вы очень хороший человек.

Луиджи Баретти не знал, что и ответить. Он не ожидал получить отпор от человека, так легко заливающегося краской стыда.

– Присаживайтесь и скажите мне, чем вы хотите здесь заниматься.

– Я не врач и не медсестра, и у меня нет денег. Поэтому, если исходить из ваших заявлений, от меня здесь не может быть толку.

– Я немного погорячился, – сказал Луиджи Баретти, и эти слова, в принципе, можно было принять за извинение.

– Да, я это заметил. Возможно, наступил такой момент, когда вам нужно попросить себе замену, потому что вы уже не выдерживаете столь напряженной ситуации.

В глазах Луиджи Баретти вспыхнул гнев: какой-то там долговязый юноша подвергал сомнению его способность руководить представительством фонда, и это притом, что Баретти уже почти считал это место своим домом. Он находился в Багдаде целых семь лет, поработав перед этим в других столь же неблагополучных местах. Баретти решил вести себя более осмотрительно, потому что у этого юноши, похоже, имелись довольно влиятельные покровители, доказательством чего являлось то, что этот парень сумел пробиться сюда. Кто знает, может, он как раз затем и приехал, чтобы лишить Луиджи Баретти его должности.

А Джиан Мария тем временем удивлялся сам себе. Он не мог понять, откуда у него взялись душевные силы разговаривать с Баретти таким тоном.

– Ну конечно, от вас может быть толк, – произнес уже другим тоном Луиджи Баретти. – Вы умеете водить машину? Нам нужен человек, умеющий водить машину, который мог бы отвозить детей в ближайшую больницу или же развозить их по домам, или ездить в аэропорт за посылками, доставляемыми из Рима и других городов. Нам и в самом деле нужны помощники.

– Я постараюсь быть полезным, – сказал Джиан Мария.

– Вам есть где остановиться?

– Нет. Я собирался спросить у вас, не знаете ли вы, где тут можно найти не очень дорогое жилье?

– Лучше всего снять комнату в доме какой-нибудь иракской семьи. Это будет дешево, а они обрадуются дополнительному походу. Мы спросим об этом у Алии. Когда вы сможете начать работать?

– Может, завтра?

– Не возражаю. Сегодня устраивайтесь. И пусть Алия расскажет вам, как мы тут организовали работу.

– А можно мне позвонить в Рим? Хочу сообщить, что уже прибыл на место и что у меня все в порядке.

– Да, конечно. Звоните по моему телефону, а я пока поговорю с Алией.

Джиан Мария снова удивился себе: зачем он договаривается о том, чего не сможет выполнить? Он прибыл в Ирак для того, чтобы отыскать Клару Танненберг, и как только ему удастся это сделать, его миссия здесь будет закончена.

«Что я делаю? Почему я не могу контролировать свои действия? Кто управляет моими поступками?»

Он почувствовал, что за последние двадцать четыре часа в нем произошли серьезные изменения. Необходимость общаться с другими людьми приводила его едва ли не в шоковое состояние. Но больше всего его беспокоило то, что он потерял контроль над собой.

Алия рассказала ему, что у одного из иракских врачей, сотрудничающих с их организацией, имеется свободная комната, которую можно снять. Они решили поехать к этому врачу в больницу, чтобы переговорить с ним, а заодно отвезти туда ящик с антибиотиками и перевязочным материалом, доставленный сегодня утром из голландского отделения организации «Помощь детям».

Джиан Мария уселся рядом с Алией в ее старенький «рено». Девушка ехала на очень большой скорости, ловко лавируя между машинами, хаотически двигавшимися по улицам Багдада.

Больница находилась недалеко, и они доехали туда за каких-нибудь пять минут. Алия, решительно шагая, повела Джиана Марию по коридорам, где слышались плач и причитания больных, а еще ощущался запах крови.

Джиан Мария скользил взглядом по озабоченным лицам врачей и медсестер: многие из их пациентов умирали, потому что не хватало необходимых лекарств.

Алия и Джиан Мария вошли в педиатрическое отделение и спросили там доктора Файсала аль-Битара. Медсестра, вяло махнув рукой, указала на дверь операционной. Им пришлось довольно долго ждать, прежде чем оттуда появился доктор. Его лицо было искажено гневом.

– Еще одного ребенка я не смог спасти, – сказал он с горечью, не обращаясь ни к кому конкретно.

– Файсал! – позвала его Алия:

– А-а, ты уже здесь. Прислали антибиотики?

– Да, они в этом ящике.

– Так мало?

– Да, так мало. Ты ведь знаешь, что происходит на таможне».

Врач поднял свои печальные черные глаза на Джиана Марию, ожидая, что Алия его представит.

– Это Джиан Мария. Он только что приехал из Рима. Будет нам помогать.

– Он врач?

– Нет.

– А какая у него специальность?

– Я приехал, надеясь помочь хоть чем-нибудь, – сказал Джиан Мария. – Думаю, смогу быть полезным.

– Ему нужно жилье, – вмешалась Алия. – Ты мне говорил, что у тебя есть свободная комната, и я подумала, что ты, наверное, согласишься ее сдать.

Файсал посмотрел на Джиана Марию и, криво усмехнувшись, протянул ему руку.

– Если подождете немного, пока я тут закончу, мы сможем вместе поехать ко мне домой, и я покажу вам комнату. Она небольшая, но, наверное, вам подойдет. Я живу с женой и тремя детьми; у меня две дочери и сын. Со мной жила и моя мать, но она умерла несколько месяцев назад, поэтому у меня и появилась свободная комната.

– Я уверен, что мне у вас понравится, – сказал Джиан Мария.

– Моя жена – учительница, – продолжал Файсал, и очень хорошо готовит. Вы будете довольны.

– Да, конечно, – с благодарностью произнес Джиан Мария.

– Если вы будете работать в организации «Помощь детям», вам желательно хорошо ориентироваться в этой больнице. Алия вам ее покажет.

Девушка провела Джиана Марию по коридорам и кабинетам, здороваясь с попадавшимися ей по дороге врачами и медсестрами. Все они были крайне обеспокоены нехваткой медикаментов и перевязочных материалов, так необходимых для лечения их пациентов.

Час спустя Джиан Мария простился с Алией у входа в больницу и поехал с Файсалом к нему домой.

Автомобиль Файсала – тоже старенький «рено», но другой модели – сверкал чистотой как снаружи, так и внутри.

– Я живу в районе Аль-Ганир. Там есть церковь, куда вы сможете, если захотите, ходить молиться. Эту церковь посещает много итальянцев.

– Католическая церковь?

– Халдейская католическая церковь. Но это примерно одно и то же, так ведь?

– Да, конечно.

– Моя жена – католичка.

– Ваша жена?

– Да, моя жена. В Ираке живет много христиан, и их раньше никто никогда не притеснял. А сейчас, я думаю, всякое может произойти…

– А вы тоже христианин?

– Формально да, но пассивный.

– Что значит «пассивный»?

– Я не хожу в церковь и не молюсь. Я уже давно утратил веру в Бога. По всей видимости, в один из тех дней, когда в очередной раз не смог спасти жизнь маленького невинного ребенка и вынужден был смотреть, как он умирает в тяжких муках, не понимая, почему такое происходит. И не надо мне рассказывать о промысле Божием и о том, что Господь подвергает нас испытаниям и что мы должны смириться с Его волей. У того малыша была лейкемия, и он два года боролся за жизнь с необычайным мужеством.

Ему было всего-то семь лет. Он никому не причинил зла, а потому у Бога не было оснований подвергать его каким-либо испытаниям. Если Бог существует, то его жестокость не знает границ.

Джиан Мария невольно перекрестился и скорбно посмотрел на Файсала, однако его чувства были несопоставимы с болью н гневом, которые испытывал сейчас этот врач.

– Вы ставите Богу в вину то, что происходит с людьми.

– Я ставлю Богу в вину то, что происходит с детьми – созданиями невинными и безобидными. Мы, взрослые, несем ответственность за поступки, которые мы совершали и совершаем. Но в чем виноват младенец? Или ребенок трех, десяти, двенадцати лет? Что такое они натворили, из-за чего им приходится умирать в тяжких муках? И не надо мне рассказывать о первородном грехе, потому что я не стану слушать подобные глупости. Что это за Бог, если он считает миллионы людей виновными в грехе, которого они не совершали?!

– Вы стали атеистом? – спросил Джиан Мария, с замиранием сердца ожидая ответа.

– Если Бог и существует, то здесь его нет, – заявил Файсал.

Они молчали, пока не подъехали к трехэтажному дому, на последнем этаже которого и жила семья Файсала.

Когда врач открыл входную дверь, до них донеслись громкие голоса ссорящихся детей.

– Что здесь происходит? – спросил Файсал у двух, похожих как две капли воды, девочек, таскавших друг друга за волосы посреди просторной комнаты.

– Она забрала у меня мою куклу, – сказала одна из девочек, указывая на вторую.

– Неправда! – живо возразила ее сестра. – Эта кукла моя, она просто не умеет их различать.

– Больше мы вам не будем покупать одинаковых кукол, – сказал Файсал, наклоняясь, чтобы поцеловать девочек.

Малышки тоже поцеловали своего отца, не обращая внимания на Джиана Марию.

– Они близняшки, – сказал Файсал. – Позвольте познакомить вас с Ранией и Лейлой. Им по пять лет, и характер у них – не сахар.

В комнату вошла одетая в деловой костюм смуглая женщина с волосами, заплетенными в косу. Она держала на руках маленького ребенка.

– Hyp, это Джиан Мария. Джиан Мария, это Hyp, а у нее на руках – Хади, наш младшенький. Ему полтора года.

Hyp поставила малыша на пол и, улыбнувшись, протянула руку Джиану Марии.

– Добро пожаловать. Файсал позвонил мне и сказал, что вы будете у нас жить, если вам понравится комната.

– Ну конечно понравится! – машинально подтвердил Джиан Мария.

– Он будет здесь жить? – спросила одна из близняшек.

– Да, Рания, если ему здесь понравится, – ответила девочке мать, улыбнувшись недоуменному выражению лица Джиана Марии, который в этот момент мысленно спрашивал себя, как родители могут различать абсолютно одинаковых детей.

Файсал и Hyp проводили Джиана Марию в его комнату. Окно комнаты выходило на улицу, а сама она была маленькой, но довольно уютной. Из мебели в ней были кровать с изголовьем из светлого дерева, ночной столик, круглый стол с двумя стульями и шкаф.

– Мне здесь очень нравится, – сказал Джиан Мария, – но вы мне еще не сказали, сколько это будет стоить…

– Вас устроит триста долларов в месяц?

– Да, конечно.

– Включая питание… – поспешно добавила Hyp, словно извиняясь.

– Я, безусловно, согласен. Большое спасибо.

– А как вам нравятся наши малыши? У вас есть дети? – поинтересовалась Hyp.

– Нет, у меня нет своих детей, хотя я очень хорошо отношусь к детям. У меня есть три племянника.

– Ну, вы еще очень молоды, – сказала Hyp. – В общем, если согласны, располагайтесь…

Джиан Мария кивнул. Через пару минут он уже раскладывал свои немногочисленные пожитки в шкафу, где оказалась целая стопка полотенец и простыней.

– У нас только одна ванная, но есть еще небольшое помещение с душем, – сообщила Hyp. – Если захотите воспользоваться душем, то – никаких проблем. А вот в ванную не всегда сможете попасть: у нас все-таки трое детей.

– Меня это вполне устраивает. Я вам очень благодарен. Мне хотелось бы заплатить вам прямо сейчас.

– Сейчас? Но вы ведь только что приехали! Вы сначала определитесь, нравится ли вам у нас… – предложила Hyp.

– Нет, я предпочитаю заплатить сразу за месяц вперед.

– Ну если вы настаиваете…

– Да, пусть будет так.

Файсал тем временем ушел поработать в маленький кабинет, примыкавший к гостиной. Точнее говоря, это был не отдельный кабинет, а часть гостиной, отгороженная большим книжным шкафом, так что получилось почти отдельное помещение.

Жилище Файсала оказалось довольно просторным: кроме гостиной, здесь были кухня и еще две комнаты, не считая ту, которую занял Джиан Мария.

– Я дам вам ключи, чтобы вы могли беспрепятственно попадать в квартиру. Однако я прошу вас учитывать, что здесь живут маленькие дети…

– Ну что вы! Нет необходимости мне такое говорить! Я постараюсь как можно меньше вас беспокоить. Я знаю, что значит иметь в семье маленьких детей.

– Вы найдете отсюда дорогу в офис? – поинтересовался Файсал.

– Попробую. Я постепенно запомню, как туда добираться.

– Конечно. Вы хоть немного говорите по-арабски?

– Да, могу говорить на бытовые темы.

– Вот и прекрасно. Но если вам потребуется помощь, смело обращайтесь ко мне.

– Спасибо.

Файсал опустил взгляд на бумаги, которые перед этим просматривал. Джиан Мария понял: для того, чтобы прижиться в этой семье, ему следует никому не мешать, а потому он решил выйти на улицу. Ему хотелось осмотреть окрестности и подумать, думать же лучше, прогуливаясь по городу, а не сидя в маленькой комнате.

– Я выйду прогуляться, – сказал он Hyp. – Может, заодно купить что-нибудь?

– Не нужно, большое спасибо. Вы будете с нами ужинать.

– Если это не вызовет неудобств…

– Конечно нет. Мы уже скоро будем ужинать, в восемь часов.

– Хорошо, я к этому времени вернусь.

Он стал бродить по улицам. Некоторые из прохожих бросали на него удивленные взгляды, в которых, впрочем, не было враждебности. Женщины здесь одевались, как в западных странах, а на многих девушках были джинсовые курточки и футболки с изображениями рок-групп.

Джиан Мария остановился перед прилавком, на котором пожилой торговец разложил овощи и поставил корзину с апельсинами. Священник решил купить что-нибудь для Файсала и его семьи. Он взял несколько стручков перца, помидоры, лук, три тыквы и апельсины, которые, как заверил торговец, были из его собственного сада. Джиан Мария спросил у него, не знает ли тот, где находится церковь, и торговец ответил, что нужно пройти два квартала и затем повернуть направо.

Немного посомневавшись, Джиан Мария решил все-таки сходить в церковь прямо сейчас: два пакета с овощами и фруктами не очень-то ему мешали.

Когда он вошел в церковь, то сразу же ощутил умиротворенность в душе. Несколько женщин молились вслух, и лишь их бормотание нарушало тишину внутри храма. Джиан Мария отошел в свободный уголок и опустился на колени. Закрыв глаза, он попытался подыскать слова, с которыми можно было бы обратиться к Богу и попросить Всевышнего направлять его шаги, как это было до сего момента. Священнику казалось, что во всем, произошедшем с ним, не обошлось без вмешательства самого Господа: группа археологов, встреченная в аэропорте Аммана; то, что он смог пересилить свою робость и обратиться с просьбой к старшему группы; профессор Пико, который согласился довезти Джиана Марию до Багдада и случайно упомянул имя Ахмеда Хусейни, а также сообщил, что тот находится в Багдаде благодаря чему Джиан Мария теперь сможет разыскать Клару Танненберг.

Нет, ничто из всего этого не было случайностью. Сам Господь решил направить стопы Джиана Марии, защищая его и помогая ему выполнить свою миссию.

Бог всегда находится рядом с людьми, нужно только уметь это почувствовать даже в самой трагической ситуации. Если бы Джиан Мария только смог переубедить Файсала!.. Священник помолился за этого врача, хорошего человека, которого душевные страдания заставили отдалиться от Бога.

Когда Джиан Мария вышел из церкви, был уже восьмой час, и он ускорил шаг: ему не хотелось опоздать и тем самым произвести плохое впечатление на Hyp и Файсала.

Подойдя к входной двери, он услышал смех близняшек и плач маленького Хади.

– Привет! – сказал Джиан Мария, обращаясь к Файсалу, который продолжал работать, не обращая внимания на шум, производимый детьми.

– А-а, вы уже пришли! – воскликнул врач.

– Да. И принес кое-что…

– Спасибо, хотя не нужно было так себя обременять.

– Это для меня не обременительно. Просто мне приглянулись эти апельсины.

– Hyp сейчас в кухне…

– Хорошо. Я отнесу ей эти пакеты.

Hyp пыталась заставить маленького Хади есть какую-то густую кашицу, однако каждый раз, когда она подносила к его рту ложку, он закрывал рот и, громко хныкая, капризно махал руками и дрыгал ногами.

– Его просто невозможно заставить поесть, – посетовала мать.

– А что вы ему даете?

– Пюре из овощей с яйцом.

– А-а, тогда меня это не удивляет! Когда я был маленьким, я тоже ненавидел овощи.

– Сейчас выбирать особо не из чего. Нам еще повезло, потому что у нас есть хоть какие-то деньги, и мы можем что-то покупать.

По правде говоря, мы очень рады, что нам удалось сдать комнату. Я уже несколько месяцев получаю лишь часть своей зарплаты, да и у Файсала такая же ситуация. А что в этих пакетах?

– Перец, тыквы, помидоры, лук, апельсины. Больше там купить было нечего.

– Но не было необходимости все это приносить!

– Если я собираюсь здесь жить, то мне хотелось бы тоже вносить свою долю – по мере возможности.

– Спасибо. Продукты и в самом деле нужны, их постоянно не хватает.

– Я заметил. А еще я ходил в церковь.

– Вы верующий?

– Да, и хочу вам сказать, что в течение своей жизни я постоянно ощущал присутствие Господа.

– Значит, вам повезло. Мы не чувствуем его присутствия уже давным-давно.

– Вы тоже утратили веру?

– Мне с трудом удается все еще верить в Бога. По правде говоря, мне все сложнее сохранять эту веру, и это притом, что я не вижу всего того, с чем мой муж ежедневно сталкивается в больнице. Но когда он мне рассказывает, что умер маленький ребенок, которого можно было бы спасти, если бы имелись необходимые антибиотики, я тоже спрашиваю себя, куда же смотрит Бог.

Hyp, махнув рукой, прекратила свои попытки заставить маленького Хади съесть пюре. Взяв его на руки, она направилась в гостиную.

– Рания, Лейла, идите сюда и присмотрите за своим братиком, пока я накрою на стол.

– Нетушки! – заявила одна из близняшек.

– Что значит «нетушки»? – раздраженно спросила Hyp.

– Я играю, – ответила девочка.

Ничего больше не сказав, Hyp усадила малыша на ковер и положила возле него погремушки, а сама пошла в кухню.

Джиан Мария вышел вслед за ней: он не знал, чем ему заняться.

– Можно, я вам помогу?

– Да, конечно. Нужно накрыть на стол. Достаньте из того шкафчика скатерть, а еще стаканы и тарелки. Ложки, вилки и ножи находятся вон в том ящичке.

После ужина Файсал и Джиан Мария помогли Hyp убрать со стола, и она сложила посуду в раковину. Затем Файсал уложил спать дочерей, а Нур – маленького Хади, который отчаянно сопротивлялся и никак не хотел засыпать в своей колыбельке.

Джиан Мария пожелал им спокойной ночи и ушел, понимая, что после трудного рабочего дня настал момент, когда этой семейной паре хотелось бы поговорить в более-менее спокойной обстановке.

Кроме того, ему еще нужно было подумать, как выйти на Ахмеда Хусейни. С помощью Ива Пико он мог приоткрыть нужную ему дверцу, однако Джиан Мария не был уверен, что выходить на Ахмеда нужно именно через Пико.

Он почувствовал себя измученным. Минувший день был очень напряженным. Не прошло и двадцати четырех часов с того момента, как он приехал в Багдад, а ему уже казалось, что он находится здесь много месяцев. Он заснул, будучи не в состоянии даже помолиться.