Прошло почти полчаса, когда Старина Блю что-то унюхал в лабиринте тускло освещенных лестничных клеток и подвальных этажей, и Райс отказывался верить, что его ищейка выводит их на какой-то бессмысленный след. Что-то привлекало внимание чужого, и это не было обычным запахом ферромонов чужих, следы которых в воздухе подобных мест обычное дело. До тех пор пока чужой достаточно далеко от источника, эти запахи, разреженные, но неустранимые полностью, обычно лишь привлекают его и немного настораживают, однако не настолько, чтобы броситься в атаку, как это произошло во время последней прогулки по улицам, когда Старина Блю вырвался и прикончил торговца желе и его покупателя. Сейчас они были внутри здания Зала Пресли, и Старина Блю явно чуял какой-то застарелый запах, свидетельством чему была тяжеловесная медлительность, с которой он менял направление.

Наконец они остановились перед запертой дверью, выкрашенной в ярко-оранжевый цвет, рядом на стене была панель кодового замка. Ничто, кроме панели, не указывало на какое-то особое помещение за этой дверью. Если судить по табличке, которая попалась им на глаза, когда они последний раз выходили из кабины лифта, помещение, перед которым остановился Старина Блю, находилось на этаже 1А. Райс легко прочитал удивление во взглядах членов своей команды: его люди карабкались вверх и спускались вниз по такому множеству лестничных пролетов, покатались в кабинах не одного лифта и миновали столько извилистых коридоров и холлов, что поверить табличке просто не могли.

Они были под землей гораздо глубже первого подвального этажа. Однако сейчас все выглядело так, будто это самый обычный подвал, до которого чертовски трудно добраться. Старина Блю явно нервничал, и Райс почувствовал, что у него стали потеть ладони, крепко сжимавшие направляющий шест. Наконец-то после Долгих напрасных усилий неуловимые похитители яйца окажутся у них в руках. Честно говоря, его ничуть не удивляло, что след привел в «Синсаунд»… он все время подозревал эту компанию, хотя все еще не мог взять в толк, зачем этой музыкальной братии мог понадобиться чужой или непроклюнутое яйцо.

Хигтинс и Мортон в нерешительности переминались с ноги на ногу по обе стороны от двери, обмениваясь недоуменными взглядами. Ну-ну, самодовольно ухмыльнулся Райс, вот мы и добрались до их маленьких секретов. Вслух он сказал:

— Вперед, ребята, давайте-ка войдем, открывайте. Теперь уже поздно давать задний ход. Кроме того, вам хорошо известно, что частные расследования корпорации «Медтех» редко заканчиваются судебным разбирательством. Мы войдем, заберем желе, и поминай, как нас звали. — Райс одарил Мортона такой лучезарной улыбкой, что на лицах его помощников тоже расплылись самодовольные улыбки. — Можете ли вы рассчитывать на еще большее наше к вам расположение?

Мортон впервые бросил на своего подчиненного взгляд, в котором читалась мольба о поддержке, но молодой человек избегал взгляда босса, упорно разглядывая какое-то пятно на полу возле своего правого ботинка.

— Я действительно должен доложить об этом, — попытался уйти от ответственности Мортон. — Доступ в это помещение строго ограничен. Я… я сам ни разу там не был.

Старина Блю уже начал метаться, словно напуганная муха, и Райс очень рисковал, снимая одну руку с шеста, чтобы вынуть из кобуры лазерный пистолет.

— Мое терпение готово лопнуть, коллега Мортон. Если вы не откроете эту поганую дверь, я сейчас же спалю ее к чертовой матери, а потом позволю вам поговорить по душам с кем пожелаете. Это ваш последний шанс — набирайте код или отойдите в сторону.

Сдавшись, Мортон злобно ткнул пальцами сразу в четыре кнопки панели. Ярко-оранжевая дверь беззвучно откатилась в сторону, открыв короткий, но широкий коридор без верхнего освещения. Противоположный конец коридора манил к себе прямоугольником флюоресцирующего света, и как раз в его направлении Старина Блю внезапно рванулся так, будто готов был тащить упиравшихся Райса и его команду немедленно взглянуть, что именно его так взбудоражило.

— Вай! — воскликнул Мак-Гаррити, сражаясь с центральным шестом на сбруе чужого и увертываясь от резко дернувшегося хвоста твари. С тех пор как они прибыли к грузовому подъезду Зала Пресли, ирландец заговорил впервые. — Я же говорил, что этот задиристый сукин сын прямо-таки влюблен в наши экспедиции, шеф.

— Я сделаю ему небольшую инъекцию, — сказал Райс.

Он нащупал кнопку дозатора сургилина и нажал ее; четыре секунды спустя чужой перестал рваться и стоял между пятью мужчинами покорно и почти не издавая звуков, лишь забавно покачиваясь, словно громадный ручной попугай. Боже правый, подумал Райс, до чего же могучее средство.

И полезное. Когда они переступили порог ярко освещенного проема, глазам предстала картина, не оставлявшая сомнений, что какое-то время помещение совсем недавно занимала родная Старине Блю тварь.

— Ну, парни, думаю, трудно не догадаться, что украденное яйцо было вскрыто, — сухо прокомментировал Райс.

Все пятеро уставились на то, что осталось — а осталось совсем немного — от черноволосого мужчины, лежавшего на полу возле разбитой клавиатуры электронного музыкального инструмента. Большей части груди и брюшной полости у трупа не было, а раздробленные концы сломанных ребер выглядели белыми столбиками ограждения кроваво-красной дыры в центре тела. Ярко-красные следы брызг были на корпусе клавиатуры и на полу вокруг трупа.

— Кто-нибудь знает, кто он?

Мортон прочистил горло и сказал, едва сдерживая тошноту:

— Думаю, это Деймон Эддингтон. Он был музыкантом или композитором. Кем-то в этом роде.

— Похоже, чей-то домашний любимец устроил себе настоящий пир, — сказал Райс унылым голосом.

Тело придавило запачканный кровью пустой пузырек из-под желе. Райс показал на него пальцем:

— И вот почему.

Его острый взгляд проследил направление удалявшихся от трупа ошметков слюны чужого, и он кивнул в сторону еще одного открытого дверного проема:

— Кто знает, куда он ведет?

— Мне пришлось основательно познакомиться с этим местом, когда я работа! в городской службе охраны порядка, — заговорил Мориц, увидев, что ни один из людей «Синсаунд» не склонен добровольно поделиться информацией. — Путешествие сюда немного сбило меня с толку, но мне думается, что это служебный проход на сцену.

После ответа Морица наступила тишина: трое специалистов «Медтех», каждый на свой манер, оценивали возможное продолжение трагедии. Даже воздух этого большого помещения был пропитан запахом смерти. Слева от них была стена из кварцевого стекла, за которой простиралась обширная площадка, усеянная останками людей и животных. Треснутые человеческие черепа были разбросаны среди раздробленных костей более крупных, чем человек, существ, но понять, каких именно, было совершенно невозможно. Тварь, что жила в этом загоне до нынешнего вечера, явно была приучена хорошо питаться. Если принять во внимание этот открытый дверной проем и лестницы, ведущие на другие этажи Зала Пресли, оставленный без охраны проход в загон обещал цепь еще более мрачных событий еще до наступления ночи.

— Счастливчики, которым удалось достать билеты в ваше заведение на нынешний вечер, скоро увидят действительно потрясающее шоу, — сказал Райс сопровождавшим их охранникам «Синсаунд». Он кивнул в направлении открытой двери кормушки и приказал своим людям: — Отведите туда Старину Блю и всадите ему тройную дозу, прежде чем закрыть дверь. Это заставит его вести себя смирно добрых три часа. Мы как раз управимся и вернемся за ним.

Мак-Гаррити и Мориц выполнили приказ, хотя им пришлось немало потрудиться, чтобы заставить чужого-переростка протиснуться в загон.

— Что это значит? — спросил Мортон, обернувшись к Райсу. Он с не меньшим любопытством, чем Хиггинс, разглядывал загнанного в клетку Блю. — Вы утверждаете, что там был чужой?

— Ну, — миролюбиво начал шеф службы безопасности компании «Медтех», — сейчас вы все поймете. — Он подошел к ним сзади и обнял обоих за плечи. — Пришло время подремать, — просто объяснил Райс.

— Чт… ой! — Мортон и Хиггинс вскрикнули одновременно, почувствовав боль уколов в плечи. Инъекция сургилина сморила Хиггинса почти мгновенно, а Мортон успел немного побормотать: — Что вы… вы… себе… поз…

Райс не выпускал обоих из объятий, пока их тела не обмякли, а затем позволил им мягко опуститься на пол. Затем, словно заправский фокусник, он показал Мак-Гаррити и Морицу зажатые в пальцах распечатанные и опорожненные ампулы-шприцы.

— Ребята поспят часок-другой, — объявил он, швырнув использованные ампулы в ближайший мусорный бачок, и натянул перчатки. — Будем надеяться, что дольше мы не задержимся.

Он жестом дал своим людям команду следовать к лестничному колодцу служебного прохода в концертный зал.

— А если задержимся? — озабоченно спросил Мориц. — Что если Старина Блю очнется? Откуда нам знать, какие запахи он разнюхает в этом загоне. Мы ведь ничего не проверили.

Райс посмотрел сквозь стеклянную стену и увидел Старину Блю, спокойно припавшего к земле с понуро опущенной головой. Он пожал плечами:

— Ну, пропавший чужой из одного с ним улья, кроме того, Блю в сбруе. Если ему вздумается немного побеситься, мы сможем подойти к нему достаточно близко, чтобы схватить дозатор сургилина.

Он остановился на площадке перед лестничным маршем и прислушался. Откуда-то из глубины здания доносилась приглушенная ритмическая пульсация главной сцены Зала Пресли. Концерт начался, группа «Мелодии ада» не щадила сил.

— Надеюсь, мальчики, вы готовы к рок-н-роллу, — тихо сказал Райс, взявшись за перила и поставив ногу на первую ступеньку. — У меня такое чувство, что на этот раз нам предстоит серьезная охота.