В тот день Марина тоже опоздала на занятия, но тому виной был ранний визит их квартирной хозяйки.
Они с Андреем снимали однушку неподалёку от института. Квартирка была тесная, неухоженная, с минимумом старой мебели, гудящими кранами и въевшимся в стены запахом лекарств.
И хозяйка – честная пенсионерка, как она сама себя называла, – была довольно противная. Всюду совала свой нос и постоянно наведывалась во внеурочный час с проверкой. Но зато квартирка обходилась им дёшево, плюс – до института пять минут неторопливым шагом.
Но в этот раз хозяйка заявилась не просто не вовремя, она ещё и отказала им в дальнейшей аренде. Сослалась на внука, который вырос и которому требуется отдельное жильё.
– До конца месяца поживите, – разрешила честная пенсионерка, – раз уж у вас уплочено.
– Оплачено, – на автомате поправила Марина.
Хозяйка обиженно поджала губы, затем ещё раз повторила, что в следующую пятницу придёт за ключами и наконец ушла.
За неделю им с братом требовалось найти новое жильё. Причём как-то самим, потому что оплачивать бешеную комиссию агентства было попросту нечем.
Андрей, конечно, подрабатывал где только можно, пытаясь без ущерба совмещать эти подработки с учёбой, но денег катастрофически не хватало.
– Ничего, – успокоил он Марину. – Что-нибудь найдём и получше.
На грамматику Марина не пошла, потому что и так расстроенная, а для того, чтобы выдерживать нападки Карнауховой требовались стальные нервы.
Она притулилась на подоконнике в конце коридора. Пока идёт пара, можно было пошерстить сайты с объявлениями.
Её внимание привлёк шум на лестнице, кто-то нёсся по ступеням, как на пожар. Вскоре в коридор вывернул её одногруппник. Артур Астахов.
Он был забавный этот Артур. Может, и не красавец, но довольно смазливый и явно богатенький, судя по шмоткам, по последнему айфону, по мерседесу, на котором утром его привозили в институт. Такие девочкам обычно нравятся. Особенно если они ещё и обаятельно наглеют.
А вот Марину, наоборот, подобный тип парней отталкивал. Может, что-то с ней не так. Может, сказалось не самое радужное детство, проведённое в доме скупой и сварливой опекунши. Но от самодовольных и самовлюблённых пижонов её просто с души воротило.
Этот же был не такой. Во-первых, молчун. Никогда не красовался, не пытался понравиться. А, во-вторых, что самое удивительное, оставался равнодушен к девчонкам.
Староста, Зинка Шарова уж и так, и этак к нему подступалась, но он как будто ничего не замечал. Девчонки, хихикая, даже шептались между собой: может он не той ориентации? Вон как следит за собой. Или, может, он вообще мизогинист?
Марина невольно стала за ним наблюдать и обнаружила, что бука-одногруппник явно её избегал. Даже самое обычное «привет» выдавливал из себя через силу. Неужто и вправду ненавидит женщин? Почему-то это забавляло. Иной раз она даже беззлобно поддразнивала его – хотела как-нибудь расшевелить, а то чего он вечно такой замкнутый и равнодушный.
Но нет, позже Марина стала замечать, что этот молчун Артур тоже на неё поглядывает украдкой. Эти его взгляды её веселили и в то же время вызывали странное чувство. Всякий раз, когда он, пойманный врасплох, поспешно отворачивался, в груди разливалось приятное и чуть щекотное тепло. Кажется, ей эти переглядывания нравились…
Или не только переглядывания?