Последнюю пару Алена отсидела как в тумане. И в таком же состоянии, буквально на автопилоте, добрела домой.
Потрясение никак не отпускало. Максим здесь! В голове до сих пор не укладывалось. Она бы собственным глазам, наверное, не поверила, но он ведь еще и брал ее за руку, говорил с ней…
Но почему все-таки он здесь? А как же Калининград? Как же его женитьба? Как же та блондинка с фотографий?
Алена открыла страницу Максима в инстаграме. В его аккаунте все по-прежнему: старые фото на месте, никаких новых нет.
Мелькнула мысль: может, отцу позвонить, у него спросить? Но сама же ее и отвергла. Нет, не хотелось звонить ему лишний раз. «Само все выяснится со временем, – решила она. – Надо просто подождать». Вот только ждать никакого терпения не хватало. До зуда хотелось выяснить, зачем он приехал и что все это значит.
Вновь и вновь память самовольно прокручивала момент, когда он неожиданно вышел из столовой. Сердце и в десятый раз, и в сотый все так же при этом замирало. А стоило вспомнить, как он в глаза заглядывал, так и вовсе внутри все обрывалось.
Ну вот зачем, зачем это все? Ей, и не встречаясь с ним, было тяжело с собой бороться. А теперь где сил взять? И стойкости? Но сегодня она молодец, сегодня она продержалась достойно. Хотя, если уж откровенно, не благоразумие в ней говорило и даже не гордость, а банальная обида, помноженная на горькое разочарование после новости о женитьбе. Не предупреди ее отец накануне, так она, вполне возможно, и поддалась бы слабости, и совершила бы очередную глупость, а потом снова убивалась и черт знает как выкарабкивалась бы из глубокой депрессии. Нет уж, такое «счастье» ей не нужно. Никаких с ним контактов, никаких «посидим-поговорим»!
И все-таки как узнать, почему Максим в Иркутске? И что он делал в универе?
Все эти вопросы разрывали голову и не давали покоя. Оттого никак не получалось сконцентрироваться на домашнем задании, в общем-то простом – на повторение страдательного залога. В другой раз она бы, не думая, за несколько минут все сделала, а тут прямо как в поговорке – смотрела в книгу, а видела фигу.
Около семи вечера пришла Роза Викторовна, хозяйка. Была у нее манера заявляться без предупреждения. Причем поводы для визитов все какие-то дурацкие придумывала. Сама же будто мимоходом осматривала квартиру. Что искала? Непонятно. Следы разгула? Бардака? Разврата?
Каждый раз уходила успокоенная, но спустя примерно неделю снова наведывалась.
Вот и сейчас для приличия позвонила и, не дождавшись ответа, принялась ковырять в замке ключом. Алена ее звонок слышала, но решила, что это Денис, а видеть его сейчас, когда все мысли неотвязно крутились вокруг Максима, просто не могла. Вот и затаилась, сделав вид, что дома нет.
Хозяйка деловито сунулась в уборную, затем прошествовала на кухню, где Алена, прихлебывая остывший чай, томилась над учебником Аракина. Увидев ее, Роза Викторовна вздрогнула от неожиданности, охнула и схватилась за сердце.
– Ты меня так в гроб сведешь! Ты почему не открываешь? Я звонила!
– Я думала, что это Денис, – честно ответила Алена.
Хозяйка проморгалась, а затем расплылась в понимающей улыбке.
– А-а, поссорились. Правильно-правильно, пусть помучается, – одобрила. – Это его еще крепче к тебе привяжет.
Сгрудила сумки на пол, возле тумбочки с микроволновкой. Сняла с сушилки кружку, тронула чайник, включила и присела напротив Алены.
– Только тут главное – не переусердствовать, – со знанием дела заявила она. – А то можно на бобах остаться.
Подперев щеку пухлой рукой, уставилась на Алену с любопытством.
– Ну, рассказывай, что у вас случилось? Из-за чего поссорились-то?
Алена воззрилась на хозяйку в немом изумлении. Потом пожала плечами:
– Да нечего рассказывать.
– Из-за мелочи, поди, какой-нибудь? Так оно и бывает… Вот у меня был случай…
Чайник пошумел и отключился, но Роза Викторовна про чай забыла: она с головой погрузилась в свои воспоминания. Рассказывала о каких-то людях, родственниках, институтских подружках, мечтательно улыбаясь. Алена ее едва слушала, думая о своем: позвонить – не позвонить отцу? Спросить – не спросить про Максима?
– Так на кого ты учишься? – вдруг вывела ее из раздумий хозяйка.
Алена и не заметила, когда та успела сменить тему. Рассеянно тряхнула головой, пытаясь сообразить, что от нее хотят.
– Кем будешь, говорю? Ты ж студентка вроде как? – повторила Роза Викторовна.
– А-а, да, на факультете английского языка учусь, – пробормотала Алена.
– Да ты что?! – вдруг обрадовалась хозяйка, аж руками всплеснула. – И хорошо язык знаешь?
– Ну да, нормально. Прошлую сессию сдала на «отлично».
– Умница! Я же сразу поняла, что ты девочка хорошая. Слушай, Ален, у меня к тебе предложение. Внучка моя совсем не соображает в английском. По всем предметам четверки-пятерки, а с иностранным просто беда. Решили в этом году репетитора ей взять. Все-таки девятый класс. Может, ты с ней как раз и позанимаешься? Не бесплатно, разумеется.
Сначала Алена принялась открещиваться. Ну какая из нее учительница? Позавчера только школу закончила. Они с этой внучкой почти ровесницы. Четыре года разницы – так себе авторитет. И потом мало ведь самому знать предмет, надо же еще уметь доходчиво знаниями делиться, объяснять понятно и нескучно.
Но Роза Викторовна настаивала, убеждала, сулила скостить плату за жилье вполовину.
«Да почему бы и нет», – в конце концов подумала Алена. Она ведь собиралась начать зарабатывать самостоятельно – вот и пожалуйста, первый опыт будет.
Договорились заниматься трижды в неделю по часу. На радостях Роза Викторовна выудила из сумки упаковку с зефиром и снова включила чайник. За чаепитием их и застал Денис, но присоединиться не пожелал. Потоптался и ушел, не слишком довольный. Однако Алена вздохнула с облегчением: именно сейчас его общество совсем не сочеталось с ее настроением, несмотря на недавнее решение оставить Максима в прошлом, двигаться дальше, ну и как-то приблизить уже Дениса. Нехорошо же постоянно его футболить. Он так для нее старается, столько всего делает.
Ничего, еще успеют сблизиться.
* * *
Отец позвонил сам. На следующий день с утра. Сначала ходил вокруг да около, выспрашивая, как дела да как учеба. Потом его прорвало:
– Этот же заявился! – И осторожно: – Не видела его?
Хоть отец и не уточнил, кого, Алена сразу догадалась, что речь о Максиме, и занервничала. Отчего-то совершенно не хотелось говорить правду.
– Ты о ком? – притворилась она, пытаясь выиграть хотя бы несколько секунд, чтобы справиться с волнением.
– Да о ком, о ком – о Максиме, конечно! Этот идиот там у себя все бросил, вернулся сюда. Я боялся, что он и к тебе заявится.
Алене сделалось не по себе. Прежде всего потому, что раньше она никогда не врала отцу. Строго говоря, она и тут не совсем уж врала, скорее, умышленно смолчала, но все равно ощущение лжи оставило неприятный осадок. Впрочем, ощущение это было сиюминутным. Новый прилив волнения после такой новости быстро вытеснил все остальные эмоции. Значит, Максим не соврал вчера! Он действительно вернулся!
– Мерзавец, задумал перевестись к вам. И все втихаря. Уже и документы подал. А я же выяснил – приняли. Эта идиотка, ваша директриса, еще и поздравила меня. Дура! Я аж не нашелся, что сказать. Теперь вот думаю, что можно сделать…
– М-м-м, – промычала ошарашенная Алена.
– Или плюнуть на все? Стоит ли ради него еще людей серьезных дергать?… Пусть живет этот щенок как хочет. Свою же жизнь спускает. Там у него было все, а тут… От меня он больше ни рубля, ни помощи не получит. Только ты, главное, его к себе не подпускай. Но ты и не подпустишь, я знаю. Ты ж у меня девочка умненькая. Поняла уже, что он собой представляет.
Алена молча слушала излияния отца, силясь осознать новость: Максим и правда перевелся в ее вуз. Это значит, он не просто переехал, он остаться тут решил!
Отец еще долго распекал Максима, награждая того самыми красноречивыми характеристиками. Все это Алена молча пропускала мимо ушей.
От потрясения она как-то и думать забыла о предосторожности, ставшей уже привычкой, и спросила прямо:
– А как же его невеста? Он же там жениться собрался, ты говорил?
– Ой, да черт его знает! – психовал отец. – Может, выдумал все. А может, планирует перевезти ее сюда. Мне плевать, но с ним я уже ничему не удивляюсь.
Этот телефонный разговор здорово выбил Алену из колеи. Мало того что она абы как приготовилась к английскому, потому что вчера ничего в голову не лезло. А ведь Изольда наверняка на нее зла. Так теперь еще этот звонок – и снова думается о чем угодно, только не об учебе.
Впрочем, сейчас и встреча с Изольдой на фоне волнения не так страшила. Ну поязвит она, подумаешь! В первый раз, что ли?
Денис, как и все эти дни, поджидал Алену на улице перед входом в институт. Правда, не один, а в окружении своих друзей-сокурсников. Те, хоть и вели себя с ней, можно сказать, вполне дружелюбно, отчего-то внушали неуютное чувство. Хотя она вовсю старалась не идти на поводу ощущений, понимая, что это лишь отголоски знакомства с классом Максима. Убеждала себя, что они всего лишь парни, обычные, слегка разухабистые, нагловатые, но простые и веселые. И ей пора выбираться из своей скорлупы, становиться общительнее.
Она улыбнулась им, стараясь выглядеть искренне. Впрочем, трезвые они вели себя вполне в рамках, если не считать шуток с легкой пошлинкой и редких матюков.
– У Серого сегодня днюха, – пояснил Денис, когда они зашли в здание.
Денис каждый день провожал ее до аудитории, держа под руку. Такой маленький миленький ритуал.
– Ой, что ж ты сразу не сказал? – спохватилась Алена. – Я бы его поздравила.
– Ну, у тебя еще будет возможность. Приходи сегодня к нам в общагу. Правда, приходи!
– Мне как-то неудобно, – замялась Алена.
– Да что тут неудобного? Это, вообще-то, естественно – прийти со мной. Ты ж моя девушка. Я и так вечно один всюду, как будто без… Приходи, а?
– Хорошо, – уступила Алена.
Денис заметно повеселел, приобнял за талию и повел к лестнице. Но тут его встревожил телефонный звонок. Он убрал руку, ответил на звонок. Алена не прислушивалась, к тому же Денис отошел в сторону, подальше, но по его мимике видела, что звонок не самый приятный. Он озабоченно кивал, хмурился, а когда перехватывал ее взгляд, заметно тушевался. Наверное, ему неудобно оттого, что ей приходится стоять тут и ждать его, догадалась она и знаками показала, что пойдет на пару. Он махнул рукой, чмокнул воздух и снова сосредоточился на своем абоненте.
А первой парой между тем был английский как раз у Изольды.
Алена чуть ли не вприпрыжку помчалась вверх по лестнице – зря все-таки ждала Дениса, теряла время. Звонок застиг ее в пролете между третьим и четвертым этажом, призывая ускориться, – Изольда с особым смаком словесно четвертовала опоздавших.
Чуть запыхавшись от быстрого подъема по лестнице, Алена приостановилась, отдышалась и свернула в опустевший коридор. И тут же вздрогнула от неожиданности. Дыхание и так сбилось, а тут и вовсе горло перехватило.
Максим… Привалившись спиной и затылком к стене, он стоял возле ее аудитории, скрестив ноги и заложив руки в карманы джинсов.
Вроде бы он и не видел ее, и не смотрел даже, но, когда она, волнуясь, подошла ближе, поздоровался:
– Привет, сестричка.
Ну как тут оставаться собой, когда от одного его голоса кожа покрывалась мурашками?
– Привет, – нашла она в себе силы ответить более или менее спокойно.
– На пару торопишься? – кивнул он на аудиторию.
– Да, у меня английский, – потянулась она к ручке двери, но он тут же преградил ей дорогу.
– Может, прогуляешь разок?
Под его пристальным взглядом лицо предательски вспыхнуло.
– Зачем? – хотелось сказать холодно, а получился какой-то лепет.
– Прошвырнемся немного. Покажешь, где тут что и как у вас. Поболтаем заодно.
– Нет, я не пропускаю занятия, – глухо ответила она.
– Ой, да ладно, ничего страшного не случится.
– Нет, не могу.
– Ну давай тогда после занятий встретимся?
Максим наклонился к ней совсем близко. Смотрел в глаза и улыбался краешком губ, немного насмешливо, как будто чувствовал, что чем он ближе, тем меньше она владеет собой.
Алена отстранилась. Хоть и в смятении, но ответила твердо:
– Нет, Максим. Я думаю, нам не о чем разговаривать.
– Ошибаешься…
Дверь аудитории распахнулась, и в коридор выглянула Изольда. Стрельнула взглядом в Максима, затем повернулась к ней:
– Рубцова! Все никак с кавалерами своими не наворкуешься? Лучше бы такой пыл на учебу направила. Опять будешь блеять овцой, о чем ни спроси?
Алена почувствовала, как зажгло лицо, точно от пощечины. Взглянула исподлобья на ненавистную англичанку, пытаясь придумать достойный ответ. Но риторика, увы, не ее конек. Так было всегда. И чем сильнее волнение, тем глуше словесный затык. Хоть плачь!
– Э, мадам! – шагнул к ней Максим. – Давайте-ка на полтона ниже. И выражения выбираем, о’кей?
– Максим, – зашипела Алена.
Изольда ему не ответила, лишь прищурилась и зачастила на английском:
– Keep in mind, Rubtsova, you are to take my exam in January. I’ll be assessing you on your knowledge only. Your other skills will not be taken into account. So far I can’t see much of it .
– You just look in the wrong direction , – снова вмешался он.
– What? – она повернулась к Максиму.
Тот с завидной невозмутимостью выпалил на беглом и чистейшем английском:
– If you were really interested just in knowledge, you would’ve not cling to these other skills, as you put it. Do you know what your phrase «have not coo with the boys» is telling about? That you do not have anyone to coo. That’s where such an annoyance comes from .
Изольду его слова задели, было видно. С минуту она смотрела на него молча, только крылья носа трепетали. Потом процедила:
– Хамство, молодой человек, еще никого не красило!
– Так вы себе это скажите.
Изольда развернулась и зашла в аудиторию. Алена поспешила за ней, чувствуя, что вмешательство Макса ей еще ой как отольется.
И правда, отыгралась она на ней по полной программе.
Хотя половину пары Изольда делала вид, что попросту не замечает ее. Не задавала ни единого вопроса, демонстративно не смотрела в ее сторону, но затем, видно, нрав взял свое, и понеслось: что ни вопрос – то с каверзой, что ни фраза – то с подковыркой. А под конец пары и вовсе будто распоясалась. В открытую оскорбляла. Даже вроде как привыкшие к ее язвительности одногруппники недоуменно переглядывались. Алена пару раз возмутилась, но лучше бы, наверное, молчала, потому что каждое ее слово Изольда выворачивала и высмеивала. А потом, уж не скрывая мотивов, выдала:
– Вы, зеленые глупцы, недоросли, бездарные неучи, думаете, что весь мир вращается вокруг постели. Думаете, что если есть, с кем ее разделить, значит, это дает вам какие-то преимущества. Думаете, это главное? Если вы и впрямь так считаете, то вы смешны и убоги.
Разражаясь этой гневной речью, Изольда глаз с Алены не сводила, так что все в аудитории поняли, по ком звонит колокол. Но при этом поняли все неправильно! Решили вдруг, что Изольда ее застукала за чем-то неприличным, вот и сорвалась.
И после пары обсуждали – шепотом, но довольно громко, до Алены, во всяком случае, долетало. И косились. Пусть беззлобно, но все равно приятного мало. Одна из девчонок, Юлька Аксенова, высказалась в лоб, подхихикивая. Хотя сама по успеваемости плетется в хвосте, еще и прогуливает постоянно. Преподаватели обычно на нее ругаются, а к Алене, наоборот, благоволят, а тут надо же, отличнице перепало!
– Рубцова, ты прямо в моих глазах выросла! Я уж думала, ты такая вся правильная и скучная, а ты всех нас переплюнула. Колись, чем вы там с Яковлевым занимались? А главное, где?
– Не придумывай всякую ерунду! – буркнула Алена, сгорая от стыда.
* * *
Максим выловил ее в холле, однако, взвинченная отповедью Изольды, Алена сразу же пресекла все его предложения:
– Я никуда с тобой не пойду. Я не буду с тобой встречаться. И говорить мне с тобой не о чем, – говорила она взволнованно, но весьма решительно.
– Почему это? – Он приподнял бровь в притворном изумлении. И губы его слегка подрагивали, точно он сдерживал смех.
Алена рассердилась. По его милости ее опозорили, а ему весело!
– Потому что не хочу! – Ее ответ прозвучал резко, даже как-то зло. И она поспешила добавить уже мягче: – Я тебя прошу, Максим, оставь меня в покое!
– Не могу, – просто ответил он.
И взглянул все с той же насмешкой, мол, притворяйся сколько угодно, но я-то знаю, что на самом деле у тебя на уме.
Невозможный! Алена раздосадованно покачала головой, развернулась и устремилась к выходу, почти ожидая, что Максим пойдет следом. Но нет, не пошел. И очень хорошо! Потому что едва она вылетела на улицу, как навстречу ей попался Денис.
Алена аж содрогнулась внутренне, представив, как пришлось бы объясняться перед обоими. Рано или поздно этого, конечно, не миновать, но к такому разговору надо будет как следует подготовиться. А сейчас ее и без того потряхивает после английского.
– А я за тобой, – с улыбкой сообщил Денис. – Про день рождения помнишь? А то мы сегодня с тобой как-то разошлись не очень хорошо, на бегу, ни о чем толком не договорились. Баран один позвонил…
Алена на всякий случай оглянулась, но, к счастью, Максима нигде видно не было.
– Помню, но я, наверное, не пойду.
– Почему? – улыбка его сразу угасла.
– Да на меня Захарова сегодня всех собак спустила. Так что нет никакого настроения.
– Изольда, что ли? – неожиданно развеселился Денис. – Да нормальная она тетка, немного со странностями, но надо просто найти с ней общий язык. Меня она любила в свое время. Даже зачет какой-то автоматом поставила.
– А меня вот терпеть не может, – вздохнула она.
Денис всю дорогу до ее дома с увлечением вспоминал моменты, когда Захарова проявляла к нему удивительное благодушие, выделяя из всех единственного его, и не сразу заметил, что Алена от этих рассказов мрачнеет еще больше.
– Прости, – осекся он. – Надо было тебя поддержать, а я…
Он посмотрел на нее с таким искренним сожалением, что Алене стало неудобно за свою злость и раздражение.
– Да ничего, – заверила она. – Ты ведь тут ни при чем.
– В любом случае к Серому идем вместе. Отказы не принимаются! Тебе, наоборот, надо отвлечься.
«Может, он и прав», – подумала Алена. Отвлечься определенно надо, и не только от Изольды. Забыть кое-кого хотя бы на вечер тоже будет нелишним. Правда, друзья Дениса, да и общажный антураж – это не совсем то, что ей интересно. Но выбора-то нет. И его обижать не хочется.
Потому, немного поколебавшись, она все-таки уступила.