Как-то птицы лесов и садов послетелись, Из пустынь и с морей и прудов послетелись. 300 Вместе все собрались на просторной лужайке, Пестрым сборищем сели, разбившись на стайки, Чтобы в играх на разные петь голоса, Порезвиться на воле и взмыть в небеса. Но порядка и чина не ведали птицы, Как рассесться им чинно — не ведали птицы. Попугаев теснили сорочьи оравы, Соловьям угрожали вороньи забавы. Птичий сброд, стаю соколов вбок отодвинув, Всех отталкивал дальше, тесня и павлинов. 305 Оказался достойный обижен несносным, И простые расселись в ущерб венценосным. Благородные сами предались раздорам,— Где уж слушать их сброду, привычному к ссорам! Небывалая тут суматоха пошла, И сумятица переполоха пошла! За раздором раздор, землю криками кроя, Сеял смуту вражды среди птичьего роя. И когда разыгрались и злоба и страсти, Стало ясно, что надо подумать о власти. 310 Нужен птицам правитель, разумный в делах, Справедливый и добрый властительный шах, Чтобы не был достойный зловредным обижен, Добродетельный не был бы подлым унижен. В каждой стае сошлись на решенье согласном, Чтобы шах был разумным, и мудрым, и властным. Нет таких! В птичьем сборище — боль и печаль, В каждой стае о собственной доле печаль. Птичье пенье исполнилось скорби и страха,— Все отчаялись выбрать достойного шаха. 315 Горе в птичьи сердца свои крылья простерло, Словно каждой из птиц перерезали горло.