О господь, я собою смущен беспредельно, Изумлен и растерян, смятен беспредельно. [9] Своеволием сломлен, гордыней отравлен, От добра отрешен и злонравьем подавлен. Опьянило мне душу роптанья вино, И на сердце от власти пороков темно. Сотни помыслов гордых мне злоба внушила, И напала шайтанов несметная сила. [10] 65 Сколько есть их — накинулись стаей большою, Разорили набегом мне сердце с душою. Ах, я злую одну несравнимою звал, Сам влюбленный, ее я любимою звал. [11] Как от мук той жестокой бывало мне жутко: Я от гнета стонал и лишался рассудка. От огня ее уст жгло мне душу и тело, От кудрей и от родинок — жизнь почернела. От ее сладкоречья умолк мой язык, Пред ее красотою мой разум поник. 70 Счастье встреч, боль измен — это жизнь и могила, Счастье дарит покой, боль меня погубила. Но от боли измен я вином утешаюсь, А от чаши свиданий я жизни лишаюсь. Понял я: хуже смерти томленье разлук, Губят душу стократ стоны бедствий и мук. Только вспомню ее — жизнь засветит мне снова, Все мечты — лишь о ней, нету в сердце иного. В дни разлуки не дружен я с мыслью другою, Ты ведь знаешь: я правду сказал пред тобою. 75 Как жестоко в разлуке томленье мое! Лишь о ней пред тобою моленье мое. О аллах! Пусть я буду покаран презреньем, Если разум мой предан столь низким моленьям. Тьмою ум мой окутан такою густою, Что в глазах мне затмило весь мир чернотою. Весь мой век все мольбы мои были чужды Истым нуждам, о ты, сам не знавший нужды! И ни разу не пал я во прах со смиреньем, Чтобы пасть на меня не пристало каменьям. 80 Я даянием нищего не удостою, Не взгордившись тщеславно своей добротою. И твои имена я в себе не берег: Только с помощью четок припомнить их мог. Все деянья вершил я с корыстным расчетом, Об утробе был суетным предан заботам. Пусть ни в ком столько злобы вовеки не будет, Даже в дьяволе — не в человеке — не будет! За мои прегрешенья гнетет меня стыд, Сердце мука терзает и скорбь леденит. 85 От раскаянья нет мне в сей жизни отрады, Совесть лютая губит меня без пощады. И от всех этих язв и пороков постылых Отыскать исцеление сам я не в силах. Не от умысла сих прегрешений вина, Но и смертью карать тебе воля дана! Если края-конца моим бедам не будет, А тебе дар прощенья неведом не будет, Милость бедам моим, исцеленье пошли мне, Покаянье, слова наставленья пошли мне, 90 Милосердьем ко мне снизойди, добротой И прощеньем греха моего удостой. Доброты твоей светоч в душе ты зажги мне, Все, что чуждо тебе, в сердце сжечь помоги мне, Дух мой, скованный путами бренного тела, Отреши от любого злонравного дела, Ибо птице души дальний путь предстоит, Ей над садом мирским вдаль взглянуть предстоит. Ведь и птица, взлетая в парении смелом, Свой полет устремляет к наземным пределам. 95 Я молю: будь мне в каждом деянье советом! Если ж я не сумею быть верен обетам, Пусть меня осенил бы, от бед уберег Тот, кого ты заступником грешных нарек! [12]