Перед сутью твоею в смятении, разум В дол скитаний отторгнут смятенным наказом. Все, что чуждо тебе, смятено пред тобою, И всему изумленье дано пред тобою. 3420 Никнет разум, смятенный твоим существом, — Каждой сутью, вмещенной твоим существом. Паутинка — и та в сотворенной вселенной — Словно петля, губящая разум смятенный. Ум мужей многомудрых пред чудом творенья, Перед всем в этом мире исполнен смятенья. Дай мне руку у этой смятенной межи, Среди троп изумленья мне путь укажи. Не отринь меня странником в дол изумленья, Увлеки за собою в чертог единенья!

3425 Жил один горемыка в печали глубокой, И пленен был любовью он к деве жестокой. Сколько он ни горел жаром скорбного пыла, А блаженства и счастья судьба не сулила. Обессилен печалью разлуки он был, И, в мечтах разуверившись, в муке он был. И когда в нем печаль возросла без предела, Поразила жестокая хворь его тело. Его сердце не чаяло счастья с любимой, Душу жег ему горем огонь негасимый. 3430 И сказал он: «Творец, я лелею мечту, Чтобы мой кипарис, чтобы гурию ту Здесь, в моем изголовье, увидеть бы снова И сказать болью сердца ей только два слова! И друзья, снизойдя к его муке жестокой, Осудили бездушие злюки жестокой. И ее проводили к страдальцу тому, Словно жизнь и надежду вернули ему. И красотка к нему подступила сурово, И больному такое промолвила слово: 3435 Говори, мол, что в сердце твоем, да короче! И вперил в ее лик он смятенные очи, И в смятении речь онемела его, И совсем обессилело тело его. . И в смятенье утратил и ум он и разум, И твердивший про горе безмолвен стал разом. А очнулся он — видит: уж нету подруги, И совсем извели его тело недуги. И, смятен и безмолвен, несчастный больной Поручил свою душу юдоли иной.