Ночь. Бледная луна, своим ровным рассеивающим светом освещала лесную чащу у подножья гор Керроу. Сквозь густо сплетенные ветви деревьев продирался серый хищник небывалых размеров. Его рост превышал полтора метра, грудь шириной с руку взрослого мужчины. Мускулистое тело покрывала лоснящиеся шерсть. Перед таким хищником расступались все остальные звери здешнего леса.

Волк остановился, втянув ноздрями прохладный ночной воздух. Он резко свернул в сторону и, рассекая ночную чащу, стрелой помчался к подножью гор. Остановился, волк так же внезапно, как и побежал. Хищник замер лишь его голова поворачивалась из стороны, в сторону озираясь по сторонам.

Наконец, он всё же нашёл, что искал, между деревьями в безобразном положении лежал человеческий труп. Вокруг него разлилась лужа крови, а остекленевшие глаза отрешённо глядели куда-то. Рядом с ним стояла рыжая собака, которая уже собиралась насытить своё бездонное брюхо, в здешних лесах, этих животных развелось не в малых количествах. Увидев волка, она словно испарилась в воздухе, будто её здесь и не было вовсе.

Серый хищник подошёл к мертвецу и со странным для зверя любопытством принялся его осматривать, а впоследствии, и всю местность в округе. Через некоторое время, волк обнаружил отчетливый след обутой в кованый сапог ноги. Хищник вновь рванулся, куда-то оставляя позади себя сломанные ветви деревьев.

* * *

Я тут прямо как с корабля на бал едва тут оказался, а здесь уже завертелась знакомая круговерть. Признаться, я слегка переоценил свои возможности, я банально не успеваю за ходом событий, может, сказывается тот факт, что я в совершенно не знакомом мне месте.

Надеюсь что это именно так, да и много времени уходит на изучение нового места, не могу же я предстать перед всеми со словами — «вот я такой-то, такой-то, делайте как я вам говорю, и все будет просто замечательно» Во-первых меня не поймут, а во-вторых я уже привык действовать в одиночку

Что-то сказанное мною выше звучит как оправдание.

* * *

На западе затухала заря, и на смену жаркому дню медленно приходила ночь, дарящая всему живому блаженную прохладу.

Отряд гоблинских разведчиков возвращался домой, как говорится, с победой. Основная жизнедеятельность представителей этих живых существ, постоянные грабительские набеги на соседние государства.

За счет их содержался весь Темный Гаскор, поэтому каждый гоблин считался истинным мастером колюще — режущего оружия. По мастерству, они уступали разве, что троллям. Для любого из них одинаково просто убить и умереть самому, гоблин запросто может схватить противника и прыгнуть с ним в пропасть.

Отряды гоблинов никогда не ходили, разрознено, а всегда поддерживали военный строй. Вот и сейчас, впереди со своим подручным ехал главарь разведчиков, к его седлу прицеплялся бумажный свёрток, да такой огромный, что бедный конь шёл с видом, будто на него наложили целую груду кирпичей.

Позади главнокомандующего, колонной по три, ехали остальные разведчики. Примечательно, что в самом последнем ряду, двое шли пешком, хотя отряд конный

— Вот, что значит не достаточно запастись продовольствием на дорогу — неустанно ворчали они. Продовольствие действительно взяли мало и уже в скором времени его съели подчистую. Когда без еды стало совсем невмоготу, решили тянуть жребий, чьего коня съесть. Хозяин, вытянувший для своего коня смертный приговор, едва успевал снять дорогое ему седло, прежде чем на животное набрасывалась толпа голодных гоблинов.

О том, чтобы зарезать, разделать и уж тем более поджарить, даже разговору быть не могло. Ловко орудуя кинжалом, каждый из них отрезал от ещё полуживой лошади и успевал прятать за пазуху вкусные, по их мнению, куски мяса.

За полчаса живой конь превращался в груду обглоданных костей, да ещё так хорошо обглоданных, что даже бродячему псу не чем будет полакомиться. В общем вот так они и жили, съев по дороге двух военных коней.

Однако скоро должна прийти и очередь третьего, поэтому каждый сидящий в седле сильно нервничал, ведь тащиться пешком на столь длинное расстояние вряд ли кому доставляет удовольствие.

Двигались всё ещё по лесу, благо деревья уже не так густы и конные без всякого труда двигались вперёд. Время неумолимо шло, и вскоре, отряд окутал ночной сумрак. Желтый глаз луны сменил солнце, её мягкий свет освещал усталым путникам дорогу. Но идти вечно разведчики не могли, и, где-то к полу ночи, они остановились на ночной отдых.

— Разожгите костёр — скомандовал главарь. Он слез с коня и отцепив от седла бумажный свёрток, стреножил животное и пустил его попастись.

Весело затрещал костёр, огненные блики, словно в вихре танца заплясали по поляне, усталые гоблины, разлеглись подле тёплого пламени. Всё же удивительные они существа, днём им жарко и они мечтают о прохладе, а ночью холодно и они греются у костра.

Около получаса лежали, не проронив ни слова, и тут послышались фразы вроде «Вот бы сейчас что-нибудь сожрать». Недолго думая, они тут же сели в круг, и уже в третий раз принялись тянуть жребий.

Гоблины только собирались приступить к делу, как вдруг перед ними, словно из земли, вырос волк, да таких небывалых размеров, что разведчики на время потеряли дар речи. Он был ростом с каждого из них, налитые кровью глаза свирепо глядели на воинов, а волчий оскал демонстрировал острые как бритва зубы.

Удивительно, но в сердцах гоблинов не появилось ни капли страха, наоборот они даже радовались, что не надо будет рисковать конями, ведь можно, насытится волком, который будет больше лошади. — Убейте его ребята — таким тоном произнёс главнокомандующий, будто приказал подать ему фаршированную курицу, залитую острым соусом.

Схватив свои короткие мечи, разведчики первыми кинулись на хищника, тот рванулся им на встречу. Как только они столкнулись, один из гоблинов тут же нашёл смерть от клыков гигантского хищника. Других это совсем не смутило, они в один миг окружили зверя и принялись колоть рубить и резать.

Однако, не смотря на всю грузность тела, волк был настолько вёрток, что все удары, наносимые гоблинами, лишь свистели в воздухе. Самый горячий из них, изловчился и словно коня оседлал зверя. Тщётно волк пытался скинуть с себя такого наездника, а ему на помощь кинулись сразу же все гоблины.

Кто-то из них рубанул наугад и попал, правда, не туда, куда хотелось бы. На землю рухнуло обезглавленное тело гоблина. И только сейчас хищник пошёл в решительную атаку, один щелчок его острых зубов и два разведчика превратились в окровавленные трупы. Гоблины ещё с большим остервенением принялись орудовать острыми резаками, кто-то ловко срезал у хищника одно ухо. Другой, отбросив меч, схватил арбалет и «украсил» серую шкуру зверя тремя глубоко впившимися болтами.

Казалось, что волк даже не замечал этого, а трупы всё падали и падали. Более того, гоблины с таким остервенением орудовали мечами, что некоторые умудрились зарубить своих друзей.

Под ногами хлюпала лужа крови, а гоблинов становилось всё меньше, однако смерть своих лишь подогревала боевой пыл ещё живых разведчиков.

— Прыгай!!! — скомандовал кто-то из гоблинов, и они разом накинулись на хищника.

Волк никак не ожидал такого напора, и воинам удалось повалить его на бок. В брюхо зверя вонзилось сразу несколько мечей. Обычный, даже самый сильный зверь после такого, уже давно бы испустил дух, но этот продолжал отчаянно сопротивляться.

Ему еще удалось подняться и уже, казалось, что бой проигран, как вдруг в воздухе просвистел ещё один клинок, с чудовищной силой обрушившийся на исполинскую шею хищника. На утоптанную и залитую кровью землю хлынул обильный поток багровой крови. Отрубленная голова волка откатилась в сторону. Гоблины вмиг отбежали на безопасное расстояние, огромное тело зверя билось в конвульсиях.

Осталось всего восемь гоблинов, измученные, с ног до головы, облитые кровью, они, молча, смотрели на издыхающего волка. Лишь главарь не выглядел уставшим, он гордо стоял, облокотившись на меч, с лезвия которого, скапывала кровь.

На протяжения всего боя, капитан безучастно наблюдал за происходящим, ожидая, когда же, наконец, они покончат с волком и, увидев, что дело, приняло не очень-то хороший оборот, он вмешался в бой и одним ударом сделал то, чего не смог сделать целый отряд.

— Эх, вы — укоризненно произнес главарь — Я думал, что за минут пять управитесь, а вы целых полчаса топтались на месте.

Далее следовали столь грязные ругательства, что приводить их не стоит. Капитан, всё же не хотел вновь продолжать путь на голодный желудок. Он подошёл к истерзанному трупу хищника и, отрезая не большие куски мяса, принялся раскладывать их по карманам.

Его подчиненные последовали такому же примеру, когда же мясо закончилось, они оседлали коней и вновь двинулись в путь.

* * *

Внутреннее колдовское море, голубой лазурью окружало одинокий остров. На нём располагались маленькие, скромные кирпичные домики, а посередине, над прочими строениями, возвышался величественный храм богу Веркону. На украшенных узорами стенах располагался зеркальный купол.

Его вершина украшалась золотой чашей около пятнадцати метров в диаметре. Когда сам бог Веркон спускался с Небесного Замка в маленькое государство своих учеников, так как это он научил их всем премудростям простейшей магии богов, даже совершенно в безоблачном небе в чашу ударяла молния, что возвещало о приходе бога знаний.

В незапамятные времена, когда Веркон обучал нынешних колдунов, он неотрывно находился рядом с ними, а теперь, бог появлялся в крайне редких необходимостях, однако именно сейчас появилась та самая необходимость, которая привела его сюда. Появляясь на земле, Веркон всегда уменьшался до размеров обычного человека, но даже в этом случае, бог все равно возвышался над колдунами. Широкоплечий постоянно одетый в некоторых отношениях лучше короля, он походил на зажиточного дворянина, вот только его глаза переливались разноцветными цветами, что никак не свойственно человеку. В этот день, бога-знаний явно что-то обеспокоило. Уединившись с верховным колдуном Гольфондрэком, он долгое время расхаживал по кафельному полу, меря шагами главную залу храма, воздвигнутого в честь него.

Худая длинная фигура, облаченная в чёрный плащ, словно тень стояла, молча, наблюдая за Верконом и не решаясь первым нарушить тягостное молчание. На вид Гольфондрэку было лет двадцать пять, но на самом деле ему уже около пяти веков.

Дело в том, что когда колдуны заканчивали обучение, им было даровано заклинание бессмертия, они старели, но очень медленно, и не умирали вовсе, правда их можно было убить, однако сделать это не очень просто и пока ни кому не удавалось. Не желая походить на молодых людей, колдуны носили густые, длинные бороды, лишь Гольфондрэк брился из-за чего походил на обычного ученика.

Внезапно Веркон резко остановился и, повернувшись к верховному колдуну, произнёс едва ли не шёпотом. — Миру угрожает опасность, причем весьма серьезная, поэтому тебе придется решить эту проблему как можно быстрее — глаза бога сверкнули ослепительным пламенем. Гольфондрэк оторопел, и без того бледное лицо мага, побелело ещё больше, однако ни один мускул не дрогнул на нём. — Что же могло произойти, да ещё такое страшное — сдавленным голосом поинтересовался колдун. — Страшное?! Это мало сказано, произошло нечто невообразимое, которое просто невозможно понять. — Веркон вновь принялся расхаживать из стороны в сторону — Очень давно я наградил вас разумом и видно сделал это зря, поистине знания приносят лишь страдание и вред. От нетерпения Гольфондрэк принялся теребить рукава плаща. — Да уж — подумал он, — что-что, а вот философствовать Веркон любитель. Набравшись смелости, когда бог переводил дыхание, готовясь к очередной тираде, верховный колдун едва слышно спросил. — Так, что же всё-таки случилось? — Какая-то мерзкая тварь — начал Бог Знаний — пробралась в библиотеку Небесного Замка, и посмела отрезать от Книги богов три листа. Гольфондрэк, конечно же, слышал о магической Книге богов, сам Веркон, обучая магии, часто говорил о ней. В этой книге хранились самые сильные заклятия богов, и обладатель хотя бы трех листов поистине все силен. — А чьи заклинания украдены — сразу к делу перешел Первый маг. — Книга писалась по одному заклинанию на каждый лист — произнёс Веркон — поэтому и заклинаний всего три. Два написаны Боджаном, а один Гершодом. Повезло, что вор не срезал их больше, наверно сил не хватило — Бог Знаний немного отвлекся — Ну да ладно, теперь о листах: Первый лист Боджана, на котором написано заклятие водной стихии. Его обладатель станет, практически не уязвим. Ему будут подчиняться моря, озера и океаны, в общем, все, что содержит воду. Сделав глубокий вдох, Бог Знаний продолжил: — Второй лист принадлежит Гершоду. Оно в принципе, не очень сильное. Всего лишь даёт возможность превращений. Прочитавший это заклятие сможет принять облик любого. Например: насекомого, животного, человека, эльфа или тролля. Проще говоря, превратиться в кого захочет. У него может быть твоё лицо, облик какого-нибудь короля или даже торгаша из местной лавки. Бог снова остановился, и так грозно посмотрел в глаза Гольфондрэку, что тот, не выдержав, отвёл взгляд в сторону.

— Третье заклятие писал Боджан — продолжил Веркон — оно принадлежало известному тебе из моих рассказов, пятому богу — Архидемону. Его обладатель, после того как прочитает это заклятие, освободит всю яростную силу Архидемона, которая хранится в казематах самого Вирмада, Бога Мертвых. О то, что случится после прочтения этого заклинания, лучше даже не говорить, а вовремя предотвратить это.

Веркон замолчал. Его ученик продолжал стоять в стороне и обдумывать сказанное богом. Особенно колдуна заинтересовал третий лист. Что же случится если выпустить силу Пятого Бога, про себя он решил, что скорее всего прочитавший заклинание, сможет либо повелевать Архидемоном, либо сила бога вольется в него, и он сам сравняется с Богами.

Но Веркон не стал рассказывать Гольфондрэку про это. Он всегда упоминал о Пятом Боге, как-то вскользь, особо никого не посвящая. Бог Знаний что-то скрывал, похоже, такое, что не способен понять никто из простых существ и из приближенных Богов. Это была их тайна, а значит, такой должна остаться.

Дело поистине предстояло весьма сложное. Однако Первый маг полагал, что справиться с ним. Не так-то сложно будет найти человека укравшего листы с книги Богов, очень скоро он сам выдаст себя, и тогда маг найдет способы отобрать то, что принадлежит не ему. Но Веркон сказал так, словно листы находятся не у одного человек. Гольфондрэк решил спросить об этом Учителя. — Что же мне нужно будет сделать? — сказал ему он — и почему вы говорите об обладателях листов, как о трех разных людях. Ведь, вроде вор был один, или я чего-то не понял? — Ты прав, Гольфондрэк — ответил Бог Знаний — Вор действительно был один. Но все дело в том, что он не успел их украсть, а листы, вместе с ним, выдуло сквозняком и их, теперь, придется искать по всему континенту. Ты как раз именно этим и займешься, поэтому собирайся и покидай деревню. Особенно тщательно ищи лист Пятого Бога. Обладателей листов будет видно сразу, но лучше их забрать до того как кто-то успеет воспользоваться заклинаниями. Если же ты не успеешь, то в мире начнётся хаос, ни кто из смертных, не имеет права обладать столь сильной магией, которая дает возможность сравниться с Богами. — Сколько у меня времени? — вновь задал вопрос, колдун — Когда я должен их вам вернуть. — Вчера — гневно воскликнул Веркон — Это я к тому, что листы стоит найти до того, как кто-то их пустят в дело. Ты меня понял, так что отправляйся в путь. Я возлагаю на тебя большие надежды Гольфондрэк молча, кивнул головой. Веркон в следующую секунду исчез, словно и не появлялся вовсе, оставив ученика одного. — Да уж — подумал Первый маг — Нагнал тут жути. Если бы все было настолько серьезно, то я считаю, что Веркон бы сам занялся этим делом. А так он должно быть, просто решил вновь меня испытать. Третья глава Стояла пасмурная погода, но у одинокого путника на душе было куда мрачней, чем эти дождевые тучи. Путешественник ехал на гнедом коне, он с головой закутался в черный плащ, прячась от дождя, однако это ему совсем не помогало. Путь его был долог, начался он из поселения магов и направлялся колдун в Шарголь, где ныне правил король из династии Апатинг по имени Мидаф.

Гольфондрэк был одним из лучших друзей Мидафа и знал, что тот ему с радостью поможет, чем ни будь. Когда-то, во времена смуты в Шаргольском королевстве именно

Первый маг помог королю укрепиться на королевском троне, путем предательства, подкупа и прочих хитростей. Сейчас же Гольфондрэк отправил почти во все королевства континента многочисленных шпионов, а сам поехал к лучшему другу.

Дорога туда очень длинная и, не смотря на то, что колдун не простой смертный даже ему с трудом покоряются эти преграды. Уже почти неделя пути за плечами и владения Мидафа всего в двух днях пути. Первый маг с легкостью мог бы в один миг переместиться куда угодно, но по дороге он встречался со своими людьми и те ему докладывали о собранных сведениях, правда, пока ничего стоящего еще ни попадалось.

— Мой господин — внезапно услышал маг позади себя, чей-то хрипловатый голос, оторвавший его от раздумий, маг не оборачивался, потому что знал — это один из его шпионов, который побывал в эльфийском королевстве Саргоф и сейчас прибыл обо всем сообщить колдуну.

Шпионы Гольфондрэка перемещались едва ли не со скоростью света, их утром могли видеть в Шарголе, а вечером они уже далеко на востоке где-нибудь в Мизельроне.

Вот и сейчас, должно быть, еще вчера бывший у эльфов, теперь стоит рядом со своим господином, на подступах к Шарголю.

— Неужели ты хочешь меня чем-то обрадовать — не оборачиваясь, произнес колдун.

— Думаю, что да — ответил прибывший — я сам не знаю, что и зачем я там искал, однако в одном из городов Саргофа, а именно в Фокстимере, происходит поистине, нечто странное. Отцы города недавно собирались на общий совет и о чем-то разговаривали целых три дня. После чего я видел собственными глазами, как они понесли, какое-то, огромное полотно, прямиком во дворец короля, где его и оставили.

— Гм — Гольфондрэк задумчиво потеребил начисто выбритый подбородок — говоришь огромное полотно. Ты прав, это действительно весьма интересно, а как ты думаешь, что это может быть?

— Не знаю — развел руками шпион — но думаю, что для них, то полотно очень важно, потому что несли его под целым конвоем стражников, как обычно несут нечто очень дорогое.

— Ну, ладно — одобрительно сказал Гольфондрэк — Ты хорошо поработал и теперь можешь отдохнуть, если ты понадобишься, я тебе сам сообщу.

Шпион, почтенно поклонившись, ловко вскочил на коня и в один миг ускакал прочь, оставив Гольфондрэка наедине с тяжелыми мыслями.

Маг понимал, то полотно, о котором говорил докладчик, и есть один из листов книги богов. Эльфы все равно не станут использовать его и это хорошо, однако, они столь высокомерны, что навряд ли отдадут лист Первому магу, несмотря на то, что Гольфондрэк главный представитель богов на земле.

Дела не так уж и хороши, наверно придется организовывать вооруженный захват листа, благо люди для подобного дела всегда найдутся.

— Решено — вслух произнес колдун — Надо отправляться в Шарголь, да и вообще пора уже бросать это передвижение простых смертных.

Он спешился и замер на месте. Внезапно контуры его тела начали быстро расплываться, маг, словно растворялся в воздухе, и через несколько мгновений он исчез. Растворился в воздухе, как облако дыма.

Четвертая глава.

Ледяной дождь безжалостно лил, омывая заключенных золотого прииска. Была тёмная ночь, и те возвращались в лагерь после трудного «рабочего» дня. Заключенных разбивали на небольшие отряды по сто человек. Выводили их на работу и заводили обратно в лагерь вооруженные до зубов солдаты гвардии почтенного господина Нирра Аркентона.

Само слово «почтенный» являлось чем-то вроде титула. Оно означало, что Нирр главный надзиратель за соблюдением законности. А гвардейцы были хорошо подготовленными войнами. Попасть в эту гвардию мечтали многие, потому что это сулило целую кучу привилегий и весьма приличные деньги. Однако отбор проводил лично Аркентон и, примерно из ста претендентов, его проходили лишь двое.

Аркентон эльф, а эльфам сами боги поручили следить за порядком по всему континенту, и разбираться с преступниками по своему усмотрению. Причем у каждого нарушителя «прав законных» имелось всего-навсего три варианта наказания:

Первый, за не очень тяжёлое преступление, отправляли на золотой прииск, принадлежащий эльфам, где заключенные работали чудовищно огромное время, по словам самого Нирра «что бы сил на побег не оставалось».

Второй вариант, за более тяжкие нарушения или же за мелкое, но повторное нарушения. В этом случае, преступника отправляли в Северную тюрьму, между собой все ее называли просто «Север». С этого места практически невозможно сбежать, так как тюрьма находиться на самом краю континента, на острове в океане Зимерзла.

Ну, а третий, самый последний вариант. Он, пожалуй, был самым зрелищным и всегда собирал большую толпу зевак. По нему заключенных прилюдно казнили, предварительно зачитав причину казни. Это, по мнению эльфов, должно было отбить желание других совершать подобные преступления.

И вот, обступив обессиленных от изнурительного труда заключенных, солдаты погнали их, словно стадо баранов, по специальным баракам. Не большие здания, построенные из тонкого дерева, на крыше кое-где зияли огромные дыры, что особенно ощущалось во время дождя. Однако чинить их никто не спешил, заключённым некогда, а тюремщикам оно и не надо.

«Стадо не мытых скотов» наконец-то добрело до своих сараев. Заключенным разрешали ходить от одного барака к другому, так как их поселение окружалось высокой насыпью, сооружённой самими заключёнными на котором через каждые сто метров стоял лучник-эльф, и каждый шаг преступника был виден ему.

Однако пользовались они этим разрешением крайне редко — на подобные мелочи обычно ни хватало сил. Единственное чего хотел каждый, это добраться до своих нар и завалиться спать. Однако перед сном предстояло еще поесть, что также можно считать еще одним сложным испытанием.

И вот разойдясь по баракам заключенные ели ту бурду, что готовил для них тюремный повар. Подаваемую еду, ласково именовали супом. В немытые миски, наливали жидкость темно-коричневого света, в которой редко плавали кусочки мяса.

Ходили слухи, что это мясо подохших от старости эльфийских сторожевых псов. В это никто не хотел верить, но мясо до такой степени было жестким, что невольно призадумаешься. В самом супе никогда не присутствовало ни крупицы соли, он был полностью пресен, да еще и жутко горчил

Как только заключенные не называли тюремного повара за завтраком, обедом и ужином. Но он, увы, не мог оценить красноречие тех, кого кормил, так как не слышал их слов.

Бараки разбивались на так называемые деревни находящиеся не очень далеко друг от друга, но расстояние между ними разделял ряд густой колючей проволоки.

В пять часов утра, не зависимо от погоды, трубился общий подъём и заключенные из всех деревень, позавтракав очередной стряпней, которая готовилась из остатков ужина, направлялись на золото добывающие работы.

Работали весьма усердно, когда рядом надзиратель с кнутом по-другому и нельзя. В час дня отправлялись на обед, а в три снова на работу до десяти часов.

Вот и сейчас, ели молча возле небольшого костерка, их разжигать, разрешалось тоже, взглянув на них со стороны можно подумать, что это и не люди вовсе, а какие-нибудь животные, которых до этого момента ещё ни кто не встречал. «Жителями» тюремных деревень были люди, гномы (им легче всего работать на золотом прииске), редко встречались тролли и ни одного эльфа на всём прииске.

— Надоело мне здесь — неизвестно для кого и зачем произнёс кто-то из заключённых — жрём невесть что, такое, наверно, и свиньи есть не стали бы, а мы, по их мнению, хуже свиней что ли.

— Такое ощущение, будто ты только, что сделал грандиозное открытие — послышался чей-то хриплый голос — если тебя это заинтересует, то влачить здесь своё существование надоело не только тебе, а всем и уже давно, даже мне, гному осточертело добывать это трижды проклятое золото.

— Тогда, какого гоблина мы здесь делаем, а? Может, соберёмся и устроим побег — предложил заключённый, звали его Влад, среднего роста мужчина с длинными растрепанными волосами. Когда-то, его тело бугрилось от мышц, но теперь из-за плохого питания мускулы одряблели, однако сила в них ещё осталось, не та, что прежде, но осталось.

— Ага — усмехнулся гном — рассуждаешь, как юнец. Наши лучники уже давно не тренировались прицельной стрельбе по движущейся мишени.

— Знаешь, если у тебя есть желание подохнуть здесь, то и сдыхай, а я ещё хочу пожить немного как человек — лицо заключенного побагровело от злости.

— Или умрёшь как последняя собака.

Гном спокойно встал и, не говоря больше ни слова, величественной походкой прошествовал на свои нары. Казалось, что разговор на этом исчерпан. В бараке вновь воцарилась гнетущая тишина.

Никто даже не обратил внимания на то, как Влад, молча, встал с места и, подняв с костра горящую лучину, подошел с ним к спящему гному. Схватив одной рукой его за волосы, он со всего маху ткнул ею в лицо гному. Дикий крик боли огласил окрестности. Если в бараке были бы окна, то они разбились на мелкие осколки. Все в один миг проснулись и кинулись разнимать дерущихся заключенных.

Когда они подбежали к ним, то гном уже успел нанести несколько сильных удара по голове Владу. Кровь обильным ручьем лилась из ран, но, тем не менее, гном получил более ощутимые потери, абсолютно весь волосяной покров, в том числе и гордость любого горного гнома, борода, была подчистую спалена. А гном без бороды не мыслим, и теперь, по их законам, утративший бороду должен любой ценой убить того, кто это сделал, пусть, даже, эта цена — собственная жизнь.

Оба, пытались вырваться из рук державших, что бы закончить начатое.

— Да, что это на них нашло? — удивился кто-то из удерживающих Влада. — Совсем обезумели что ли?

— Может обоих хряпнуть, чем нибудь тяжёлым? — предложил другой — гляди и полегчает.

Все прекрасно знали, что ни кто из охранников сейчас сюда не придет, не смотря на дикий рев и грязные ругательства, которые слышны по всему лагерю. Их подобные вещи просто не касаются. Тем временем гному все же удалось вырваться из цепких рук, не теряя ни минуты, он накинулся на Влада и принялся с жестоким остервенением бить его. Державшие спокойно отпустили человека.

— Да, ну их — произнес кто-то — надоели, пусть разбираются сами.

И все мирно расселись по своим местам, наблюдая за ходом битвы, а точнее за тем как гном избивал человека. Прижав его к стене, он наносил сокрушительные удары. Лицо Влада на глазах превращалось в кровавое месиво. Человек совершенно не оборонявшийся, не известно для чего резко вскинул правую руку вверх. На дощатый пол глухо упало грузное тело горца, в левом глазу, из которого пузырилась кровь, виднелся кусочек поржавевшей заточки.

— Успокоил навсегда.

Недавние зрители подбежали к гному, а точнее к его трупу. За такое Владу добавят лет десять, по меньшей мере, а то и вовсе увезут на Север. Однако сейчас это его совсем не волновало, избитый до полусмерти убийца рухнул рядом с жертвой и беспомощно распластался на полу. Его тут же подняли и уложили на нары. Деваться было некуда, такое происшествие не скроешь, особенно труп, и поэтому пришлось вызывать охрану.

Узнав о случившимся, в барак пришли четыре эльфа. Выслушав заключенных, они внимательно осмотрели место. После чего отошли в сторону и громко спорили друг с другом, при этом яростно жестикулирую руками. Должно быть, придя к общему согласию, они начали решать эту проблему.

— Значит так — произнес один из эльфов — вы скоты тупоголовые, за убийство сокамерника полагается Северная тюрьма, и не смотрите на меня так, словно тут не причем, вы тоже в какой-то мере виноваты и если узнает начальство, то туда поедите вместе, дружно и с песнями. Но и нас за подобное по головке не погладят, поэтому сейчас слушайте внимательно и постарайтесь запомнить, если ваши ничтожные умы способны на это.

Заключенные, молча, смотрели на эльфа. Нэкрост, начальник их тюремной деревни, грубый всегда насупленный и злой. Многие просидевшие здесь уже не один десяток лет, утверждали, что ни разу не видели, как он улыбается. Однако сегодня он был поистине вежлив по сравнению с обычными днями.

— Влада и кусок этой дохлятины, — сказал он — унесут завтра утром, и не вздумайте кому-нибудь рассказать о случившимся. Марион и Влад сильно заболели и их увезли в лазарет. Надеюсь, вам все понятно? Отвечать.

Заключенные дружно закивали головами, ведь мало кому хочется отплыть на Север, где, по слухам, преступники от холода замерзают в своих камерах, а их трупы находят лишь по пришествию нескольких дней, а то и недель. Везде твердят, что там шести разовое питание, это и вправду так. Но из уст в уста, между заключенными передавалось, что кормят там не шесть раз в день, а шесть раз в неделю. Четверг объявляется разгрузочным днем.

Итак, разложив свое предложение по полочкам, Перворожденный, постоял еще некоторое мгновение, желая убедиться насколько его словам, вняли заключенные. Похоже, слова эльфа сильно убедили обитателей барака и Нэкрост молча, развернулся и ушел восвояси. Не смотря на то, что он обещал убрать трупы завтра утром, почти сразу же пришли несколько человек с носилками и унесли убийцу и его жертву.

— Знаете — произнес один из заключенных — Я, конечно, понимаю, подрались, один другого отправил к Вирмаду, но кто-нибудь, сможет объяснить мне, из-за чего это они сцепились?

Ему, как говорится, ответило глухое молчание, потому что этот вопрос мучил ни одного его, а всех здесь присутствующих, но ответа, увы, не было.

— Наверно и от Влада избавятся, зачем им такие проблемы, — продолжил заключенный — так что эта тайна для нас теперь закрыта навсегда.

— Уж лучше пусть будет закрыта эта тайна, чем откроются ворота в северную тюрьму — заметил ему один из заключенных и многозначительно поднял указательный палец над головой.

Больше никто ни чего не сказал, и все спокойно, легли спать, вот только уснуть никто так и не смог.

* * *

— Ну, и что здесь опять — голос, напоминающий лязг железа принадлежал маленькому брюзгливому старикашке с морщинистым лицом. Одет он был в потрепанный серый халат, на лысой голове кое-как нахлобучивался повидавший виды медицинский колпак.

— Да, так мелочи — ответил ему высокий стройный эльф с орлиным взором — ничего особенного, просто вновь необходима твоя помощь.

Старик-лекарь косо взглянул на Нэкроста. По его виду было ясно, что этот Перворожденный ему уже порядком надоел. Так и было, эльф, в отличие от других начальников тюремных деревень, слишком часто обращался к лекарю за помощью.

Едва Нэкрост подошел к старику, как следом за ним в просторную комнату лазарета внесли носилки с трупом гнома и избитым человеком. Лекарь безразлично посмотрел на них.

— И вновь кровавые тела умирают от подагры — издевательски произнес он.

— Нет — так же спокойно ответил эльф — лучше пусть от простуды.

Старик подошел к «больным» поближе и внимательно осмотрел их, чтобы выявить симптомы.

— Ну, этот еще жив — он пренебрежительно ткнул Влада ногой, — а того, со штырем в глазу, хе-хе, извел кашель и сильный жар.

— Мне все равно, что ты напишешь в отчете, — отмахнулся от него Перворожденный — главное, не правду.

— Я смотрю Нэкрост, ты все еще никак не справляешься с трудовыми обязанностями, зачем нам, скажи, такой работник. Может мне написать правду, а? Тогда тебя отправят охранником на Север — язвил старик — Ты сам подумай, там не так уж и плохо как рассказывают. Постоянный, легкий морозец, земля вокруг припорошена светло-белым, и пушистым как вата снежком. Чудесная картина одним словом, не работа, а просто сказка.

Лекарь изобразил очень мечтательный вид. Перворожденный прекрасно знал, что он не успокоится пока не получит то чего ждет. Рука Нэкроста нырнула за пазуху, и в следующие мгновение на круглый стол лекаря с приятным, для каждого, звоном упал небольшой мешочек с золотом.

Старик деловито взглянул на него и задумчиво почесал бороду.

— Должно быть, хе-хе, ты у нас еще послужишь, а на Севере как нибудь и без тебя обойдутся, — проговорил старик — Ты, если что не стесняйся, приходи, я тебе гляди, еще пригожусь.

— Работай, надо будет, приду, только к тебе и не к кому другому — иронично произнес Нэкрост, ведь этот лекарь был единственным на весь золотой прииск.

Эльф, развернулся и спокойно отправился восвояси, носилки с гномом унесли следом. Лекарь сел за письменный стол и, достав чистый лист бумаги, принялся сочинять заключение о смерти.

Такая работа в его практике была не редкостью. Нэкрост, очень часто приходил к нему, с просьбой дать заключение о смерти узника, в связи с неизлечимой болезнью. Занимался этим начальник тюремной деревни, потому что за каждую драку со смертельным исходом, вполне можно было и должности лишиться. Господин Аркентон не любил происшествия в тюрьмах.

И вот лекарь написал заключения. Прочитав его, он покачал головой и, смяв бумагу в комок, выбросил ее в мусорную корзину. Так произошло и после написания второй версии смерти.

Когда же он переписал его уже в третий раз ему, наконец-то, понравилось, после чего заключение было положено в личное дело заключенного Мариона.

— Да уж — произнес старик — я, наверно, скоро стану профессиональным писателем с этим Нэкростом, или же разбогатею — лекарь открыл мешочек, доверху наполненный золотом, взвесив его на ладони, он заключил, что тут примерно на тысячу дуналов потянет.

* * *

Прошел месяц. Владу, после того как он вылечился от сильнейшей «простуды», сделали внушение и, как ни в чем не бывало, вернули обратно в лагерь. В бараке никто не решался задавать ему лишних вопросов, так как и им объяснили, что об этом происшествие стоит забыть, а вопросы, как известно, порождают интерес. В общем, от той далекой ночи осталось лишь бурое пятно крови на полу, которое упрямо не желало выводиться.

В душе Влад, после той ночи, в корне изменился. Он твердо задался идеей совершить побег. Вот только тут есть одно затруднение — бежать одному бессмысленно, а предлагать сокамерникам, дело гиблое. Они уже показали слабость, и Влад считал их безропотными овечками, не готовыми на решительное действие, и которые абсолютно безразличны к дальнейшей судьбе.

Он совершенно не такой. Душа морского волка не может долго находиться взаперти, а Влад томится здесь уже долгих восемь лет.

Пытаться сбежать одному бессмысленно, для побега необходим хороший план и как минимум две свежих головы. Поэтому пират был вынужден продолжать терпеть все «прелести» неволи и жить в ожидании чего-то. Чего именно, он и сам не знал.

Вечера в бараке обычные и однообразны на столько, что каждый вечер, до боли напоминал предыдущий. После ужина, все сидели на своих местах, и каждый занимался своим делом.

В основном, заключенные тихо разговаривали между собой. По большему счету, говорить было не о чем, так как многие сидели здесь уже давно и всё друг о друге знали, поэтому, как правило, разговор не содержал в себе ни какого смысла и заключался в обсуждении произошедшего за день. А их происходило не так уж и много.

Лишь Влад сидел в стороне от всех и не участвовал в их разговоре. Он был глубоко погружен в собственные мысли. Пират никак не мог расстаться с мечтой о свободе и смириться с этой жизнью.

Вдруг за стеной послышался неясный шум борьбы и громкие крики Разговор, в бараке разом стих, и заключенные внимательно вслушивались, пытаясь представить, что там может происходить.

— Да вы не достойны, быть эльфами! — кричал кто-то, искусно перемешивая свои слова с ругательствами.

Двери барака со скрипом открылись и внутрь втолкнули нового заключенного. Он, перелетев через порог, проехал на брюхе пару метров и растянулся прямо посередине барака.

Новый заключенный, поднялся на руках и брезгливо обвел взором барак. Он впервые попал в тюрьму, и здесь ему сразу же не понравилось.

Длинный грязный барак, забитый измученными, обросшими заключенными. Но узник, за свою жизнь побывал в разных местах и полностью уверился, что здесь тоже, как нибудь, обвыкнется.

Взгляды всех присутствующих с удивлением уставились на него. Голову только, что прибывшего украшали длинные, огненно рыжие волосы, в которых едва были заметны заостренные уши. Это был эльф, первый представитель этой расы, который умудрился попасть на золотой прииск.

— С новосельем — соблюдая тюремный обычай, произнес кто-то.

— Спасибо — ответил эльф.

— Надолго здесь? — последовал стандартный вопрос

— Да, нет, так решил заскочить на огонек погреться, годков этак на сто, сто пятьдесят.

— Ага, совсем чуть-чуть — послышался чей-то издевательский голос

— Для нас, длинноухих, — отряхиваясь, произнес эльф — это что капля в море, но, тем не менее, я здесь ненадолго, как-то не тянет больше века добывать это поганое золото.

— Сбежать отсюда еще ни кому не удавалось — произнес один из заключенных. — А теперь удастся — самоуверенно произнес перворожденный — Ведь, когда я начинаю скучать по вину и женским ласкам, то готов через любую щель просочиться. Он, подошел к свободным нарам и спокойно сел на них. Заключенные обступили его и, перебивая друг друга, начали знакомиться, каждый назвал свое имя, а эльф свое. Звали его Нагроф, впрочем, все имена эльфов на букву «Н». Разговаривали все, ведь каждому хотелось поговорить с эльфом, а Влад даже не шелохнулся, он не хотел ввязываться в эту глупую болтовню, а встретиться как нибудь с эльфом с глазу на глаз и спросить серьезно тот говорил о побеге или пытался прихвастнуть. Бывшему морскому волку очень хотелось верить, что Перворожденный был искренен и действительно не «горит желанием» оставаться здесь на долгие годы.

Возможно, наконец-то, нашелся кто-то похожий на него, такой же решительный и не желающий жить, словно это стадо без ропотных овец готовых терпеть любые унижения и существовать в ожидании конца срока заключения, а ведь многие здесь пожизненно и даже не пытаются, что-то изменить.

* * *

На следующие же утро, Нагроф ощутил на себе все прелести, до этого не знакомой и такой далекой, тюремной жизни.

Первое мучение, началось, когда как обычно в пять утра, протрубили общий подъем. Эльф всегда любил подольше понежиться в кровати, а тут пришлось вставать и, одевшись отправляться на легкий завтрак.

В столовой испытания продолжились, нельзя сказать, что Нагроф чересчур требователен к еде, он никогда особо не жировал. Однако для того чтобы есть «изыски» здешней, кухни, нужна некоторая привычка, которая у него пока не выработалась. Работа на прииске нестерпимо сложна, но с ней Нагроф кое-как справлялся. Хотя бы, потому что надсмотрщики внимательно следили за заключенными, и плеткой умели здорово «подбодрить». Сложнее всего было взаимопонимание между Эльфом и другими каторжниками. Когда он только пришел в барак, то с ним обращались вполне хорошо. Но через некоторое время, они словно внезапно проснулись и в корне переменили свое мнение к Нагрофу.

В нем видели, не заключенного, отбывающего срок, а эльфа, такого же, как и гвардейцы господина Аркентона. Во всех несчастьях был виноват Нагроф. Надсмотрщик кого-нибудь высек и снова виноват Нагроф.

Эльф держался, как мог, он не желал становиться мальчиком для битья и если ему что-то говорили, то он никогда не молчал, а отвечал с вызовом в голосе. За это его частенько побивали, но так, слегка, потому что боялись, вдруг другие эльфы начнут заступаться за собрата.

Как-то раз в столовой, во время вечернего ужина, Перворожденный сидел за общим столом, и вяло перемешивал ложкой еду в тарелке. Один из заключенных со странным для человека именем Кава, заметил это и решил поиздеваться над ним, за то, что он брезгует есть.

— Слышь, длинноухий — окликнул он эльфа — а что это ты ничего не ешь, неужели боишься отравиться, или предпочитаешь питаться деликатесами?

Нагроф немного помолчал, похоже, придумывая подходящий ответ.

— Да нет — ответил он — просто не могу я есть, когда напротив меня сидит, такая свинья как ты.

От этих слов человек пришел в бешенство, он резко подскочил с места и уже собирался через стол полезть за эльфом. Но тут ему прямо в челюсть врезалась железная тарелка Нагрофа.

Удар был настолько силен, что заключенный опрокинулся на пол, но тут же вновь поднялся на ноги. Изо рта шла кровь. Он плюнул себе на ладонь и вместе с кровью вылетели три зуба.

За такое, Нагрофу теперь не жить, он это прекрасно понимал и вооружился тем, что первое попалось под руку, а это была всего лишь столовая ложка, причем из мягкого метала. У его противника оружия вовсе не было, но он рассчитывал справиться голыми руками.

Издав устрашающий крик, человек, запрыгнул на стол и пошел в сторону Перворожденного. Нагроф не стал дожидаться, когда он подойдет к нему и вступит в жестокую драку.

Подскочив к столу, эльф, схватился за него руками, и перевернул вместе с человеком. Приглушенно вскрикнув, заключенный свалился на пол, а стол накрыл его сверху.

Другие заключенные обступили дерущихся кругом и подогревали их криками, все были на стороне человека. Надсмотрщики не торопились вмешиваться в драку, они сами заинтересованно следили за происходящим.

Тем временем, человек выбрался из-под придавившего его стола. Он был в жуткой ярости и по внешнему виду, можно понять, что готов разорвать Нагрофа в клочья. Собственно именно это он и собирался делать.

Перворожденный же напротив выглядел весьма спокойным. Словно он тут не дрался с риском для жизни, а учувствовал в какой-то веселой игре.

Эльф продолжал крепко держать в руке безобидную столовую ложку, похоже, надеясь, что ей можно отбиться от разъяренного соперника.

А тот, выставив вперед два здоровенных кулака начал приближаться. Нагроф же медленно отступал, но уходить было некуда, так как они находились в кольце желающих увидеть кровавое зрелище, прямо здесь и сейчас. Единственная надежда Перворожденного, это гвардейцы Аркентона, но они медлили.

Внезапно из толпы зевак выскочил, знакомый Нагрофу человек, который жил с ним в одном бараке, он быстро подбежал к беззубому противнику эльфа и по-приятельски обнял его.

— Вот — сунув тому в руку короткую заточку, произнес он — давай прирежь эту никчемную эльфийскую рожу, да сделай это пожестче.

Кава с готовностью принял заточку. Второй человек одобряюще похлопал его по спине и мгновенно растворился в толпе.

Теперь преимущество было явно на стороне человека и он, понимая это, расплылся своим кровавым ртом в зловещей улыбке. Деловито помахивая заточкой, он уже гораздо быстрее начал приближаться. Тщетно эльф пытался найти способ сбежать, выхода не было и похоже ему конец.

— Готовься к смерти — усмехнулся человек, продемонстрировав почти беззубый рот.

— Это мы еще посмотрим — стараясь придать голосу как можно больше уверенности, ответил Нагроф, взмахнув ложкой над головой.

Кава был уже совсем близко, как вдруг резко остановился. Его лицо исказилось, будто от дикой, нестерпимой боли. Он схватился за спину и, хрипя, как умирающий зверь, начал медленно оседать на пол.

Заключенные удивленно переглянулись. В толпе прошел беспокойный шепот, кто-то пустил слух, что это эльфийская магия, причем последняя ее ступень. Вызов жнеца смерти.

А противник Нагрофа замертво распластался на полу. Крови вокруг него не было, и как он умер, никто не мог объяснить. Перворожденному это тоже не было известно, хотя все посчитали его, чуть ли не великим магом.

Эльф услышал встревоженный шепот в толпе и понял, о чем они говорили. Посчитав это хорошим шансом избавиться от постоянных насмешек, он решил подыграть им. — Так будет с каждым, кто посмеет оскорбить меня — подбоченившись сказал он, прекрасно осознавая всю нелепость произнесенной фразы. Однако заключенные поверили в его могущество, и испуганно начали расходиться. Каждый как можно быстрее старался, покинуть столовую и уйти в барак. В результате чего, на выходе образовалась давка. И только сейчас оживились гвардейцы Аркентона. Они побежали к Нагрофу, и, указывая на скрюченный труп человека, строго спросили. — Что ты ему сделал? — Ничего — развел руками Перворожденный — я его даже пальцем не тронул, он сам упал как подкошенный, и душу Вирмаду отдал. Эльф незаметно от стражников, спрятал в кармане ту самую ложку, с которой собирался драться, чтобы в последствии выбросить. А то эти Перворожденные еще скажут, что он человека обычным столовым прибором убил, с них станется. — А ну давай бегом к себе в барак — не терпя возражений, скомандовали ему. Нагроф бегом помчался прочь. Когда он добежал до барака, и, открыв дверь, переступил через порог, глаза всех присутствующих устремились на него. На этот раз в них не было ненависти и презрения. Скорее наоборот, теперь на него смотрели с почтением и явным страхом перед магией. Только один человек беззаботно растянулся на нарах и даже не взглянул на эльфа. Это был тот самый человек, который дал Каве заточку. Нагроф точно не помнил, но вроде как звали его Владом, он единственный кто не разговаривал с эльфом в ту первую ночь. Перворожденный подумал, что он сильнее остальных ненавидит эльфов и, похоже, считает выше своего достоинства даже смотреть на них. Нагроф не ошибся, это действительно был Влад, но он был совершенно другого мнения о заключенном эльфе, так как в тайне надеялся сдружиться с ним и вместе попытаться совершить дерзкий побег из тюрьмы. Во всей суматохе, которая творилась в столовой, никто даже не заметил, что когда Влад передавал заключенному заточку, он не просто одобрительно похлопал его по плечу. На самом деле, пират увидел всю опасность ситуации и понял, что эльфу приходиться туго. Тогда Влад решил спасти Перворожденного, от неминуемой гибели. Он всегда носил с собой два оружия, изготовленные собственными руками. Первым была та самая заточка, которую пират отдал Каве, а второе он незаметно держал в левом рукаве. Оно представляла собой очень тонкое и удлиненное лезвие. Такое оружие, из подручных средств, Влада научил делать старый пират еще в то время, когда человек был простым юнгой. Основное преимущество этого ножа то, что жертва даже не чувствует, как его проткнули, и еще некоторое время живет. Кровь из раны не течет, потому что лезвие настолько тонкое и когда его вытаскиваешь из тела, рана будто закрывается. Когда, кровь лишается возможности выходить наружу, он течет внутри жертвы, и через некоторое время, раненый умирает от внутреннего кровотечения. Именно в тот момент, когда Влад похлопал, человека по спине, он и нанес смертельный удар. Таким образом, пират избавился сразу от нескольких проблем, а самое главное, теперь никто не будет приставать к Нагрофу и с ним можно будет переговорить. Однако, для этого важного дела, необходимо подобрать наиболее подходящий момент. Плохо, что Нагроф, скорее всего, считает Влада врагом, ведь он видел, как тот передал Каве заточку. Значит вначале нужно как-то убедить эльфа в том, что пират помог ему избавить от врага и вовсе не желает Перворожденному смерти. Очень долго Влад не знал, как заговорить с эльфом, постоянно откладывая разговор на потом. Но все же пират принял решение, либо он переговорит с Нагрофом, либо не сделает этого никогда. Удобнее всего, завести разговор в столовой, потому что после той драки, эльфа сторонились, и за столом он сидел поодаль от всех. И вот, после полудня, когда заключенных ведут на обед, Влад нарочно подсел рядом с Нагрофом и напрямик, без утайки, заговорил с ним о деле. — Слышь Нагроф — начал он — помнишь, когда ты к нам подсел, то заявил, что долго здесь оставаться не собираешься. Ты серьезно подумываешь о побеге, или просто решил пошутить? Эльф с нескрываемой опаской посмотрел на человека, он действительно твердо решил бежать и даже сам хотел поискать себе компанию, однако где гарантии, что этот человек действительно решил бежать с ним, а может он обычный шпион, посланный охраной, для поиска тех у кого «бредовые мысли в голове».

К тому же Нагроф прекрасно помнил, как этот человек вложил в руки Кавы оружие, а значит, ни чего хорошего ждать от него не следует.

— А тебе какое дело? — грубо поинтересовался Перворожденный, настороженно глядя на неожиданного собеседника. — Мне то — Влад сел поближе — я, если честно, уже давно здесь сижу, целых восемь лет, и мне порядком это надоело. Месяц назад я предложил своим сокамерникам совершить побег, но был абсолютно не понят, а один гном так вообще еще и издеваться начал, мол, лучше хоть как-то жить, чем тебя убьют проклятые эльфы. Ничего личного я просто рассказываю, и представляешь, это говорит тот, кому дали пожизненно. Ну, ничего теперь он совершено, свободен, я в тот же вечер отправил его в царства Вирмада. — Звучит ладненько — задумчиво произнес эльф — вот только жизнь показывает, что доверять, увы, никому нельзя, кто знает, может ты, просто за мной шпионишь, ради вкусного десерта на обед. К тому же, помнится благодаря тебе, меня тоже едва не отправили в Царство Мертвых. Влад тяжко вздохнул. В чем-то эльф, конечно, прав, но неужели не видно, что он говорит правду и не пытается обмануть. — Зря ты так рассуждаешь — сказал человек — я тебя не пытаюсь обмануть, мне действительно уже надоело здесь мотать срок и единственное чего я сейчас хочу, так это смыться отсюда и чем скорее, тем лучше, поверь мне. А насчет того случая, это я пришил Каву и спас твою жизнь или ты считаешь, что он сам внезапно помер. Таких совпадений не бывает, так что мог бы хоть спасибо сказать. Нагроф засомневался, неужели и вправду Влад помог ему. Это, конечно, оправдывает неожиданную смерть Кавы, но так быстро доверять первому встречному эльф не собирался. — На всякий случай, спасибо тебе — ответил Перворожденный — Но вот что я тебе расскажу. Как-то раз ко мне подошел, примерно такой же проходимец как ты и тоже предложил одно рискованное дело. Речь шла о продаже эльфийского оружия разбойникам Круиса Вланта. Знаешь такого? Влад согласно кивнул головой. Ну, кто не знал Круиса Вланта, главаря всех разбойников. Того, кому удалось собрать разрозненные шайки и сплотить их в огромную силу, которую боялись торговые караваны, и пригородные деревни. Сам главарь, настолько осмелел, что провозгласил себя графом, и требовал обращаться к нему, не просто Круис Влант, а Круис де Влант. — Так вот — продолжил Нагроф — дело хоть и было рисковым, но сулило, хорошие деньги. Разумеется, я согласился и допустил очень серьезную ошибку. Когда партия была готова, и я уже повез ее на продажу, вместо разбойников ко мне на встречу приехали гвардейцы, всеми уважаемого Господина Аркентона. Они не стали долго разговаривать, а пригласили меня погостить у них, что собственно я сейчас и делаю. — Это, конечно, очень плохо — раздраженно проговорил Влад — но к чему ты рассказываешь мне эту ерунду? — Я вот к чему клоню — ответил эльф — Тот человек, предал меня, а я как последний дурак поверил ему, даже не попытавшись проверить кто он такой. Из всего этого я заключил, что простым смертным доверять нельзя, а сейчас ты предлагаешь мне, устроить побег из тюрьмы. Ты хоть понимаешь, что это очень опасно и, неужели думаешь, я так просто с тобой соглашусь. — Не хочу тебя расстраивать. Но выбор у тебя не так уж велик, хочешь, можешь продолжать мне не доверять и гнить здесь как все остальные, а если нет, то придется согласиться со мной и хотя бы попытаться вырваться на свободу. Я вот считаю, что лучше смерть, чем такая жизнь. В душе Нагрофа происходил внутренний спор. Вроде, как и напарник, для побега есть, а с другой стороны Нагроф его совсем не знает. Мало ли, возьмет, да и расскажет обо всем надзирателем. Они время тянуть не станут, и в один миг отправят эльф на Северную тюрьму, которую прозвали «Ледяная смерть». — Долго еще будешь думать? — нетерпеливо спросил пират. — Пожалуй, до вечера — не показывая ни капли эмоций, ответил Нагроф. Влад зло сплюнул на пол, несмотря на то, что они находились в столовой, где все в этот момент ели. Но пират ничего не мог сделать, не заставишь же Перворожденного насильно готовиться к побегу. Хочет думать до вечера, пусть думает, главное чтобы согласился. Человек встал из-за стола и пошел относить тарелку. Время обеда закончилось, гвардейцы приказали всем построиться и вновь повели заключенных на каторжный труд по добыче золота. Во время работы Нагроф размышлял над разговором в столовой. Да, он не доверял человеку, но его буквально подмывало согласиться с ним, и попробовать бежать отсюда как можно дальше. Вариантов и вправду было не много, долго ли он продержится здесь, от такой работы максимум лет пять, а так хоть призрачная надежда все же есть. Уже ближе к вечеру, когда работа должна скоро закончиться, эльф твердо решил, что стоит согласиться с Владом, но всегда держаться настороже. Как только зашли в барак, Нагроф не стал сразу подходить к человеку, он хотел дождаться, когда все лягут спать и тогда тихонько переговорить с Владом. Заключенные, как всегда еще немного посудачили о том, о сем, после чего начали укладываться спать. Перворожденный увидел, как Влад тоже ложиться. Похоже, он подумал, что эльф не согласен, а Нагроф последовал примеру остальных, только он сделал вид, будто ложиться спать. Эльф с трудом отгонял от себя сон. Он ведь устал, как и все и просто валился с ног, но нужно проявлять стойкость и терпеливо ждать.

Пролежав около полу часу, Нагроф решил, что все уже спят. Он, бесшумно поднявшись со своих нар, на цыпочках пошел к Владу. Кругом было кромешная тьма и тут важно не ошибиться, а то еще разбудит не того человека. Тот ему сразу объяснит насколько, куда и как эльфу нужно идти.

Перворожденный примерно помнил, где лежит Влад, и вроде как уже стоял возле него. Глубоко вдохнув, эльф носком ноги толкнул спящего. Тот пробормотал что-то невнятное, и лениво перевернувшись на другой бок, вновь захрапел.

Нагроф повторил попытку, на этот раз гораздо настойчивее. Человек развернулся и лег на спину. Он попытался разглядеть наглеца, который его разбудил, но в темноте ничего не было видно.

— Кто там? — заспанным голосом, спросил он.

— Это я, — узнав голос Влада, прошептал Перворожденный.

— Кто, я? — пират с спросонья, никак не мог сообразить, что происходит.

— Нагроф — раздраженно ответил эльф — выходи на улицу, поговорим — Перворожденный развернулся и пошел в сторону выхода.

Тихо ругаясь, Влад встал с нар и даже не обувшись, пошел вслед за эльфом. Ничего, не разбирая в темноте, он продвигался на ощупь. Нагроф первым нашел выход и вышел наружу. Он не закрывал дверь и внутрь проник тусклый свет луны. По нему Влад выбрался на улицу.

— Чего будил-то? — протирая глаза, спросил пират — не мог перед сном поговорить?

— Зачем нам лишни уши — произнес эльф — Ты, я вижу, умом не блещешь. В таком деле, очень важна скрытность и говорит, о побеге в тесном бараке смерти подобно.

Влад сладко зевнул, он даже не заметил, что Перворожденный только, что его оскорбил.

— Говори быстрее — сказал он — а то спать охота.

— Ну ладно — проговорил Нагроф — представим, что я тебе поверил и мы в деле. — Так бы сразу — Влад в раз проснулся — можешь считать, что свобода уже рядом. — Ага, начинаю чувствовать дуновение вольного ветерка — покачал головой Перворожденный — завтра утром, подсядешь ко мне в столовой, и мы обсудим, как нам действовать дальше. Влад молча кивнул головой, и они вместе вернулись в барак, разойдясь каждый по своим нарам, заключенные легли спать. Влад, до этого так сладко спавший, после разговора с Нагрофом, теперь долго не мог заснуть. Его волновало предстоящее дело. Ясно, что завтра они не побегут, потому что сначала необходимо хорошо подготовить. Ведь до этого с эльфийских золотых приисков, еще никому не удавалось так просто сбежать, точнее вообще не удавалось На следующее утро, отправившись на завтрак, Влад, зайдя в столовую, увидел, что Нагроф как всегда сидит в стороне от остальных. Пират взял порцию тюремной баланды и подсел рядом.

Остальные заключенные с удивлением посмотрели на человека. Им было жутко интересно, какие дела могут связывать Влада с длинноухим, но спросить никто не решался, они украдкой стали поглядывать на эту странную парочку.

— Итак — Нагроф первым начал разговор — ты тут грезишь о побеге, следовательно, у тебя должен быть, хоть какой-то план. Я весь превратился в слух.

— Вообще-то я над этим думаю, чуть ли не каждый день — развел руками пират — но, к сожалению, пока ничего путного придумать не удалось. Все мои мысли натыкаются на не преодолимые преграды. — Да, вы смертные умом не отличаетесь, — проворчал Перворожденный — что и говорить, тупые как пробки. Влад прикусил нижнюю губу.

«— Этот длинноухий уж слишком о себе высокого мнения, — подумал он — ну ни чего, он пока еще мне нужен, поэтому придется потерпеть. А как только мы отсюда выберемся, то недолго ему радоваться свободе, уж я постараюсь обеспечить».

Между ними воцарилось молчание. Заключенные вяло ковырялись ложками в тарелках, каждый разговаривал с кем-то, но иногда, они украдкой поглядывали на Нагрофа с Владом и пытались услышать, о чем они говорят. Однако заговорщики беседовали в пол голоса, и расслышать их не представлялось возможным.

— Значит так — прервал молчание эльф — я как старший и, конечно, самый умный беру на себя роль главного. Ты во всем будешь мне подчиняться, то есть, если я скажу прыгать, ты будешь прыгать, если скажу бежать, то ты будешь бежать, ну и так далее в том же духе. Но упаси тебя Вирмад оказаться предателем, тогда ты позавидуешь узнику в пыточной камере.

— Зря тратишь время, говоря такие вещи — грубо ответил пират — я не предатель и еще раз усомнишься во мне, то я и тебя освобожу как того гнома — человек злобно посмотрел на эльфа.

— Ну, да ладно — Нагроф закончил, есть и встал из-за стола — будут идеи, ты заходи, не стесняйся. Я, если что тоже поделюсь придуманным. Встречаться будем во время трапезы, ну или на крайний случай ночью, когда все спят, а теперь до свиданья.

Они разошлись только, увы, не друзьями, как хотел Влад, а просто подельниками. Более того, человек, вспыльчивый по характеру, затаил на Перворожденного обиду, а те, кто знал Влада, могли бы поклясться, что после этого Нагрофу не жить. Однако пока его удерживало дело, а что будет дальше, время покажет.

После этого разговора, все мысли Влада, как и у Нагрофа, были лишь о побеге. За завтраком, обедом и ужином они обменивались идеями, но казалось, что весь мир восстал против них. Ни чего поистине осуществимого, на ум не приходило, то мешали лучники на насыпи, то сильная охрана, то еще что-нибудь.

Как-то раз, Влад разбудил Нагрофа среди ночи, и позвал на улицу. Пират утверждал, что его осенила блестящая идея и срочно ее нужно обсудить. Эльфа долго уговаривать не пришлось, он с готовностью подскочил, и они, крадучись, вышли из барака.

— Знаешь, как говорят у нас — прикрыв дверь, произнес человек — Лишь наглый и решительный может достичь поставленной цели.

— Неужели ты предлагаешь завтра же утром броситься, куда глаза глядят, не обращая внимания на меткие стрелы моих соотечественников? — изумился Нагроф — А эти каменоломни, я смотрю, на тебя очень плохо влияют. Ты, верно, сошел с ума.

— Да, нет — отмахнулся Влад — я не об этом, скажи, ты умеешь так же метко стрелять из лука, как стражники на насыпи?

— Не так как они — почесал затылок Перворожденный — но дай мне крепкий лук и отлично сбалансированные стрелы, тогда, я думаю, что с хорошего места смогу снять кого угодно.

— Вот это я от тебя и желал услышать — обрадовался Влад — значит так, слушай внимательно, не знаю, как и не знаю, у кого, но нам нужно достать более или менее нормальный лук и хоть какие-то стрелы, которые хотя бы летали. У тебя случайно нет идей? Ты ведь в нашей команде главный.

Перворожденный пожал плечами. Толковых идей у него не было, но он решил предложить хоть что-нибудь, а то этот человек от него не отстанет.

— Разве что своровать — с умным видом сказал он, прекрасно понимая, что это полный бред.

— Ага, идея хорошая, вот только где? — задал еще один вопрос человек.

— Точно! — внезапно осенило эльфа — помниться в молодости меня обучали делать дальнобойные луки, правда это было около сотни лет назад, но думаю, что я еще не все мозги пропил и если хорошо постараться, то что-нибудь стреляющие у меня получится.

— Какие принадлежности тебе необходимы, для лука-строения? — пират перешел сразу к делу.

Перворожденный на мгновение задумался, пытаясь припомнить, что нужно для нормального эльфийского лука. Напрягая память, Нагроф, все же, вспомнил, и тут же выложил Владу, секрет изготовления, который тщательно оберегался истинными эльфами.

— Ветвь годовалой ивы, животная жила для тетивы и хотя бы перочинный нож. Для стрел надо дерево потолще и пучок орлиных перьев, а так же пару часов свободного времени что ли — на одном дыхание проговорил он — Вообще-то, согласись не так и много, однако, это все равно, что искать бриллиант в кристально чистой воде и на виселице мечтать о свободном времени.

— Не очень удачное сравнение — заметил человек — но кое-что я тебе организовать все же смогу. Например, для стрел можно использовать доску с нар, подумаешь, на одну доску поменяет, ради такого дела можно и потерпеть. — Полностью с тобой согласен, мой находчивый друг — кивнул головой Перворожденный

— Нож я сделаю сам — продолжил Влад — у меня есть отличная заточка, та самая, которую я передал Каве. Просто мне удалось ее подобрать в той суматохе. Так что во время работы на прииске, я, попытаюсь, ее чем-нибудь расплющить, а впоследствии обточу, в общем, считай, что нож у нас уже есть. Насчет жилы, годовалой ивы и перьев пораскинь мозгами как-нибудь сам. Ты все-таки у нас самый умный.

— Хорошо — согласился Нагроф — я подумаю над этим, но скажи, что ты все-таки затеял, а то я ночью спать не смогу, если не узнаю? — Об этом чуть-чуть позже — увильнул от ответа пират — а пока займись, чем-нибудь полезным. — Похоже, что ты чего-то подзабыл — погрозил пальцем Перворожденный — мы же договаривались, что главный здесь я и все решения принимаю тоже я, так что давай рассказывай и побыстрей. Влад загадочно улыбнулся и спокойно вернулся в барак. Там он лег на свои нары, которые пока состояли из трех досок, но вскоре должны были уменьшиться до двух. Влад сделал вид, что не замечает, негодующего Нагрофа, и мирно засопел. Эльфу ничего не оставалось, как тихо произнести грязное проклятие в адрес человека и тоже лечь спать. На следующие утро, во время работы на прииске никто даже ни обратил внимание, на то, что Влад слишком долгое время копошится на одном месте, занимаясь не понятным делом. Лишь надсмотрщик покосился на него, однако ничего не сказал, здесь вообще-то всем на все безразлично, словом их это не интересует. Похоже, у Влада что-то получилось, он завернул какой-то предмет в кусок грязной тряпки и торопливо спрятал ее за пазуху. Рукой, вытерев со лба проступившие капельки пота, человек лениво стал ковырять золото, но на этот раз хлыст надсмотрщика не прошел мимо. Острая боль пронзила человеку спину и работа просто закипела. За обедом Влад протянул Нагрофу небольшой сверток, тот взял его и развернул, что бы посмотреть на содержимое. Взору эльфа предстал длинный кусок расплющенного железа. Перворожденный недоуменно посмотрел на человека. — Осталось только обточить, заострить, и получится еще тот нож, ты не беспокойся — пояснил ему Влад — я так уже когда-то делал. — Да, уж красота ничего не скажешь — в голосе эльфа чувствовалась ирония — и как, спрашивается, по-твоему, я буду этим, так называемым ножом, выделывать ровные стрелы. И выстругивать точный, эльфийский лук, не подскажешь, а? — Попробуй догадаться сам — заключенный буквально вырвал из рук эльфа самодельный нож, и положил его на место — Кстати, у меня есть кое-какие идеи по поводу жилы. — Знаешь у тебя идеи, мягко говоря, странные, ну да ладно уж говори. — Скажи, какие жилы используете вы, когда делаете лук? — Примечательно оленьи. — Да — задумчиво произнес Влад — ну олени нам не досягаемы, однако я тут немного подумал и решил вот, что человек худой и с него толку мало, а вот гном еще тот олень, он кряжист и жилы у него в самый раз подойдут. Как ты думаешь, я прав?

Лицо Нагрофа приняло неописуемое выражение, глаза округлились настолько, насколько это было возможно, а челюсть едва не упала на пол.

— Ты, ты это серьезно, или так шутишь? — ошарашено произнес Перворожденный. — Сейчас я серьезней, чем обычно — был ответ — значит так, слушай мой план, нам нужен простой гном и ничего больше, жертву надо выбрать из другого барака. — Ага, зайдем, мы значит, в соседний барак и крикнем во всеуслышание «Гном доброволец, на выход!» — Да хватит тебе уже, я же на полном серьезе — возмутился Влад — караулить будем возле того самого места, куда ходит каждый, ты меня понимаешь? — Если честно, то не совсем. — Ух, и почему вас называют избранной расой. Возле туалета будем ждать, сожри тебя гоблин. — Бесспорно отличное место. И когда начнем? — спросил Нагроф. — Следующей ночью — ответил Влад — а этой необходимо обточить нож. — Но только убивать будешь ты — сразу открестился от убийства Перворожденный — а я достану подходящую жилу. Договорились? Человек косо посмотрел на эльфа, и лишь молча, кивнул головой. Он так и думал, что Нагроф лишь на словах такой смелый, а на деле, даже убить, не способен. «- Надеюсь, он не побоится стрелять из лука по своим собратьям — настороженно подумал Влад». После этого они разошлись. Проработав остаток дня на прииске, заключенные, уставшие и злые, отправились на ночь. Лишь в бараке, где сидел Влад, с самого темного угла доносился не ясный скрежет железа, однако никто даже не пытался возмутиться, что доказывало мнение человека о том, что здесь сплошные овцы и ни кого более. Весь последующий день Влад и Нагроф не сходились и не разговаривали, единственным сигналом между ними, свидетельствовавшим о том, что ночью выходим на дело, был едва заметный кивок головы. Как только стемнело, две тени бесшумно выскользнули из барака, и, прислонившись к земле, тихонько поползли куда-то. Не доходя нескольких метров до небольшой деревянной кабинки, они так вжались в землю, что их практически невозможно было увидеть. Нагроф и Влад, а это были именно они, замерли, ожидая чего-то. Время тянулось мучительно долго, редко из бараков выходили сонные заключенные, однако почему-то появлялись только люди и гоблины, а вот ни один гном так и не появился. — Все, уходим — тише шелеста листьев прошептал человек, и они так же бесшумно как пришли, вернулись к себе в барак. Следующая ночь, так же не принесла, никаких результатов, они долго лежали, вжавшись в землю, сильно замерзли, но ни один гном так и не соизволил сходить по нужде.

Лишь на третью попытку им, все же, повезло. Грузная, широкоплечая фигура замелькала в темноте, эльфу, было слышно, как участилось дыхание Влада, его рука крепко сжала рукоять самодельного ножа.

— Давай — произнес Перворожденный.

Человек, совершено бесшумно, пополз в сторону гнома. Он знал, что нападать надо со спины, так как силы не равны, именно так он и поступил.

Длинная тень выросла позади горца, мускулистая рука обвилась об его широкую шею, а острый клинок впился в спину. Из глотки гнома вырвалось глухой стон, однако он тут же, не обращаясь, внимание на появившиеся обильно кровоточащие раны, вступил в схватку. С легкостью, вырвавшись из хватки человека, гном сжал тощие тело Влада в своих цепких объятиях, да так сильно, что тот абсолютно был лишен возможности дышать. Человек несколько раз ударил гнома головой по лицу, но хватка так и не ослабевала. Эльф, неторопливо, поднялся с земли и, обтряхнув пыльные колени, стал равнодушно наблюдать за происходящим.

— Может попробовать его придушить — внезапно предложил он.

Тем временем человеку все же удалось выскользнуть из крепкой хватки горца, отпрыгнув, на несколько метров в сторону, он прохрипел, обращаясь к эльфу.

— Чего же ты стоишь, помог бы что ли.

Гном вполне мог бы убежать, так как справиться с двумя ни так уж просто, однако гордость, не позволила ему сделать этого, и он сам ринулся в атаку. Мускулистая рука недавней жертвы, с силой рассекая воздух, направилась в лицо Владу, но человек в последний момент успел среагировать и чудом уклониться от сильного удара.

Еще мгновение и горло Влада вновь оказалось в цепких руках гнома, но тут на голову горцу обрушилась здоровенная доска. Тот едва пошатнулся, и грузно развернувшись, ухватил обеими руками глотку Перворожденного, эльф беззвучно раскрыл рот, безуспешно пытаясь вдохнуть глоток блаженного воздуха.

И только сейчас выдался удачный момент, что бы покончить с этим черным делом, Влад не растерялся и вовремя им воспользовался. В тот момент, когда гном увлекся Нагрофом, человек подскочил к жертве сзади и со всей силы вонзил самодельный клинок в бугристую шею горца.

Руки гнома безжизненно повисли вдоль тела, грузная туша с тяжестью рухнула на холодную землю, обильно истекая кровью. Эльф упал, немного поодаль от трупа, обхватив руками, горло и как рыба жадно глотая воздух. Человек, держа в руках окровавленный нож, подошел к Нагрофу и, бросив рядом с ним клинок, произнес:

— Да, уж силен, мне он тоже, зажал сердце между ребер, а вот твоя шея покроется синяками, — помолчав немного, он добавил — ну да ладно, ты давай побыстрей отдышись и добудь эту проклятую жилу, и чем быстрее, тем лучше, а то мы слишком долго провозились с этим бычком.

Вскоре Перворожденный поднялся, и слегка покачиваясь, подобрал с земли нож, после чего направился к трупу, что бы совершить свое грязное дело.

Склонившись над ним, он сначала, долго ощупывал мертвое тело, после чего принялся, что-то сверлить, кромсать, раздирать, резать и вытягивать. Глядя на подобное зрелище, Влад, не из робкого десятка, невольно отвернулся, что бы ни видеть этой жути.

Спустя некоторое время, Нагроф вернулся, его руки были окровавлены до самых локтей, но его лицо светилось от счастья. Он торжественно держал добытую жилу и показал ее пирату.

— Вот — радостно произнес эльф — эта в самый раз подойдет для тетивы.

Оставив изуродованный труп спокойно дожидаться утра, они словно тени проскользнули в темноте. Добравшись до бочки, где заключенные умывались после рабочего дня, злодеи тщательно вымыли руки окровавленный нож и добытую жилу. Так же бесшумно, как и раньше, они добрался до барака. На цыпочках прошли к нарам и спокойно улеглись спать, словно не совершили безжалостное убийство гнома.

* * *

Еще не рассвело, как один из надсмотрщиков, обходя территорию, наткнулся на труп гнома. Он не стал трубить тревогу, а бегом помчался к начальнику деревни, и в двух словах сообщил ему о происшествии.

Нэкрост, «обрадованный» такой новостью, тут же собрал несколько гвардейцев, и они вместе отправились на место. От увиденного зрелища, некоторых эльфов вывернуло наизнанку. Они многое успели повидать за долгую жизнь, но чтобы кто-то так жестоко, искромсал свою жертву, довелось лицезреть впервые.

Среди эльфов были опытные следопыты. Они сразу определили, что убийц было двое и, уходя отсюда, они не потрудились замести следы. По ним Перворожденные дошли сперва до бочки, где, по-видимому, убийцы вымыли руки после столь грязного дела.

Дальше следы привели их к одному из бараков. Подъем еще не протрубили, и Нэкрост приказал запереть барак, пока заключенные спят. Утром он собирался провести проверку барака, и лично поговорить с каждым заключенным.

Гвардейцы мигом выполнили поручение начальника и отправились убирать труп.

Громко и пронзительно зазвонил колокол. Этот звон ненавидел каждый заключенный золотого прииска, потому что он обозначал время общего подъема. Снова начинался еще один тягостный и однообразный день.

В бараке, где сидел Влад и Нагроф, так же все подскочили и быстро начали собираться. Перворожденный и человек, даже не смотрели друг на друга, соблюдая максимальную осторожность.

Жилу, что они добыли прошлой ночью, Влад аккуратно замотал в тряпку и спрятал в личных вещах. Он совершенно не боялся проверки, так как она проходила в очень редких случаях и последняя была два года назад.

Один из заключенных, нары которого располагались у самых дверей, уже собрался и хотел, было выйти на улицу, но дверь не открывалось. Он несколько раз потолкал ее и понял, что они заперты снаружи.

— Братцы — крикнул он, обращаясь к остальным — нас заперли.

По бараку пронесся тягостный вздох, каждый знал, это не сулит ничего хорошего. Заключенные в беспокойстве заговорили между собой, пытаясь понять причину того, что их заперли.

Лишь Влад с Нагрофом все прекрасно поняли и для них дела оборачивались самым неприятным образом. Не соблюдая осторожности, пират подскочил к перепуганному эльфу.

— Похоже, нас заметили — проговорил он — нужно срочно что-то придумывать, а то сейчас сюда нагрянут эльфы и перевернут все верх дном.

— Жила — голос Нагрофа дрожал — ее надо спрятать, иначе они все поймут и нам не избежать отправки на Север, а то и на виселицу.

Влад нервно заходил по сторонам, мысленно ища решения в сложившийся ситуации. Единственное, что никак не приходило на ум, куда спрятать гномью жилу. Избавляться от нее ни в коем случае нельзя, ведь нельзя же теперь перебить всех гномов. — Дай мне ее — протянул руку Нагроф.

Влад, даже не поинтересовавшись, что задумал эльф, стрелой метнулся к своим вещам. Вытащив завернутую в тряпку жилу, он как можно незаметнее передал ее Перворожденному.

— Что ты собираешься делать? — шепотом спросил пират у эльфа.

— Ее же необходимо спрятать так, чтобы никто не нашел — ответил Нагроф — вот я и собираюсь это сделать.

— И что именно — не понимал Влад.

Нагроф ничего не ответил, он забился в самый дальний угол и попросил человека прикрыть его от глаз остальных. Пират как мог, закрыл эльфа. Тот размотал тряпку и вытащил ее содержимое.

Он аккуратно смотал жилу, получился маленький моток. Потом Нагроф оторвал от тряпки небольшой лоскуток, и, обмотав им моток жилы, перевязал это все шнурком со своего ботинка.

В результате у Нагрофа в руке оказалась небольшой тряпичный сверток, со страшной вещью внутри. То, что задумал, эльф, ему приходилось делать впервые, но другого выхода не было и отступать слишком поздно.

Глубоко вдохнув и выдохнув, он крепко зажмурил и глаза и положил сверток себе в рот. Преодолевая тошноту, эльф сделал глоток, пытаясь проглотить жилу. Непросто, но ему это все же удалось.

Влад все видел, и ему чуть не стало плохо, а Нагроф поднялся на ноги. Вид у него был такой, будто он только что проглотил жабу.

— Спрячь нож — держась за живот, скомандовал он Владу — да поскорее.

— Куда? — пират явно не умел так быстро выкручиваться как Нагроф — глотать его я не собираюсь.

— Дурья твоя голова — ругнулся эльф — там ведь даже не нож, а всего лишь кусок расплющенной стали. Возьми и просунь ее между досок в полу. Думаю, доски выдирать они не станут.

Пират бросился к своим вещам и, достав нож, мигом просунул его в щель. Потом, конечно, нужно будет как-то его оттуда достать, но сейчас такая мелочь никого не волновала, главное надежно спрятать запрещенные вещи, и у них это получилось.

Закончив, Влад сел на свои нары и принялся ждать дальнейшие действия гвардейцев. Перворожденный, так же находился на своем месте. Он сидел, подперев, рука ми подбородок и не мигая, смотрел в одну точку. По его лицу явно было видно, что завтрак ему не понравился.

Другие заключенные тоже в панике прятали заточки и прочие вещи, каждый был занят чем-то своим, и никто не заметил, что делали Влад с Нагрофом.

В это время с наружи послышался неясный шум. Дверь резко раскрылась, и в барак вошел Нэкрост с несколькими эльфами. Он испытывающем взглядом обвел присутствующих.

— Значит так, у меня к вам две новости — Нэкрост говорил громко, чтобы все его слышали — Думаю первая вам понравиться, сегодня никто из вас на прииск не пойдет, а вторая не так уж и хороша. Сегодня ночью, кто-то из вашего барака совершил ночью одно нелицеприятное действие. Кто мы не знаем, но до вечера у нас времени много и мы это выясним. Сейчас, вы все выйдите на улицу и построитесь, потом вас поочередно будут приводить лично ко мне, для личного разговора.

Нэкрост закончи говорить и, покинув помещение, отправился к себе в кабинет. Гвардейцы, пинками принялись выгонять заключенных на улицу, те безропотно повиновались.

Когда всех построили, часть эльфов начала обыскивать барак, переворачивая и раскидывая вещи заключенных. Их же по очереди выдергивали из строя и бегом гнали к начальнику деревни.

Возвращались они едва держась на ногах, видимых побоев не было, эльфы умели причинять боль не оставляя внешних следов.

Вскоре должна подойти очередь Влада. Человек был полностью уверен, что сможет выдержать этот неприятный разговор, который включал не только душевную беседу, но и жестоки побои. Единственное, чего пират опасался, то, что Нагроф может не выдержать и все рассказать.

Перворожденный, наоборот, за себя мог поручиться, а вот человек его сильно беспокоил. Что и говорить, они стали подельниками в очень рискованном деле, а в нем крайне необходимо научиться, друг другу доверять, но доверия у них не было.

Два гвардейца грубо схватили пирата за руки, и поволокли его к Нэкросту. Влад не пытался сопротивляться, так как понимал, что это лишь разозлит эльфов.

Перворожденные привели человека в кабинет начальника. Нэкрост сидел за столом, а напротив его стояло массивное дубовое кресло. Помимо начальника, в кабинете находились еще два гвардейца, которые, по-видимому, побуждали отвечать правду на все поставленные вопросы.

— Располагайся — добродушно сказа Нэкрост, указывая на кресло.

Влад послушно сел. Два эльфа тут же подошли к нему, первый, кожаными ремнями привязали его руки к подлокотникам, а второй связал пирату ноги. Нэкрост поднялся с места, он подошел поближе к Владу и сел на край стола.

— Ну, что — произнес Перворожденный — мне про тебя все рассказали. Это ведь твоих рук дело.

— Что именно? — Влад изобразил полное непонимание.

Он знал, что Нэкрост будет утверждать, будто ему уже рассказали другие заключенные о причастии пирата к убийству гнома. Хотя это не так, и на самом деле эльф ничего не знает. — Прекрати изображать невинную овечку — начальник деревни больно ударил Влада ногой в плечо — это ты убил гнома из соседнего барака. Можешь, даже не пробовать оправдываться, я все, прекрасно знаю. На твоем счету это уже второй сын гор, не так ли? Ты наверно их за что-то ненавидишь, вот и нашел, как выплеснуть свою ненависть. Ну, что я прав?

— Ни понимаю о чем вы — пожал плечами пират — никого я не убивал.

— Смелый значит — эльф покачал головой — посмотрим, может ты, еще и боли не боишься.

Влад приготовился к граду жестоких ударов, но они не последовали. Нэкрост вернулся за стол и, обращаясь к довольно ухмыляющимся эльфам, произнес.

— Сделайте ему ведро.

— Какое ведро? — испуганно пробормотал пират — я не хочу никакого ведра.

— Тогда рассказывай, как и за что, ты убил гнома — предложил начальник деревни.

— Давайте лучше ведро — смиренно произнес человек, осознавая, что это не предвещает ничего хорошего.

В следующую секунду на голову Влада накинули то самое ведро. Оно выглядело не как обычное деревянное ведро, которое использовали в хозяйственных нуждах. Его специально изготовляли в кузницах Саргофа для пыток над заключенными.

Это ведро было полностью металлическое, на нем отсутствовали ручки, и чем-то оно напоминало большой военный шлем. Голова пирата полностью скрылась в этом ведре, так как оно накрыло его до самых плеч.

Влад ничего не видел, и не знал, что делают эльфы. А один из них взял не большую гладко выструганную палку, и ей принялся бить по ведру.

Нестерпимо громкий звон оглушил человека. Ему казалось, что голова сейчас разорвется на мелкие кровавые части и стечет по стенкам ведра. Беспомощно дергаясь, пират закричал, не в силах терпеть ужасную боль. Однако от крика становилось только хуже, потому что голос отражался об металлические стенки и противно резал слух.

Влад замотал головой, пытаясь скинуть этот «шлем», но ему не удавалось. Нэкрост посчитал, что заключенный хочет о чем-то рассказать, он приказал прекратить пытку и снять ведро. Эльфы тут же выполнили поручение.

Когда с пирата сняли «шлем», он начал жадно глотать воздух, будто его топили. Из носа шла кровь, язык распух и буквально вываливался изо рта. Голова раскалывалась, словно на нее разом обрушили несколько сотен крупных камней. В ушах продолжал стоять оглушительный звон, и он плохо слышал, что ему говорили.

Нэкрост это понимал и специально говорил громче с расстановкой, однако человек не слышал его и лишь бессмысленно моргал округлившимися глазами.

— Облейте его водой — скомандовал эльф.

Влада окотили холодной водой, ему сразу стало немного легче, по крайней мере, теперь он мог слышать, что ему говорят.

— Как ощущения? — издевательски поинтересовался Нэкрост, он всегда любил задавать подобный вопрос каждому, кто испытал на себе эту пытку.

— Умопомрачительные — пират, не стесняясь, сплюнул кровью, на пол кабинета — но я действительно никого не убивал.

— Это ты сейчас так думаешь — подтянувшись, сказал начальник деревни — но пройдет пару часов в ведре, и ты признаешься во всем, даже в том чего на самом деле не совершал. У нас тут много всяких «игрушек» тебе понравиться.

— Нет — взмолился пират — хватит зря тратить время, я все равно ни в чем не сознаюсь.

— Ну и дурак — пожал плечами эльф — я бы на твоем месте не сопротивлялся.

Перворожденный поочередно называл пытку, и его помощники не медля, применили ее на пирате.

— «Иглы» — зловеще улыбаясь, скомандовал начальник деревни.

С человека тут же сдернули сапоги, и принялись в голые пятки вонзать толстые стальные иглы. Пират взвыл от боли, из ран на деревянный пол капала липкая кровь. Но он продолжал упираться, твердя, что ничего не делал, и абсолютно ничего не знает.

— Может и так — пожал плечами Нэкрост — но на всякий случай мы продолжим — обращаясь к гвардейцам, он добавил — а теперь попробуйте все вместе.

Первый эльф сел на корточки, и продолжил безжалостно втыкать в стопы Влада, все новые и новые иглы. Он совершенно не обращал внимание на неистовый крик пирата и кровь, которая лилась на руки Перворожденного.

Второй, тем временем, снова накинул на голову человека металлическое «ведро», и ожесточенно начал бить по нему.

Влад крепко зажмурил глаза, он пытался подавить крики, понимая, что от них становиться лишь хуже. Боль в ногах притуплялась, звон «ведра» начал поглощать его сознание. Пират прибывал в необъяснимом состоянии, он словно падал в бездонную пропасть, кромешная тьма стремительно сгущалась над ним, унося сознание куда-то далеко.

Он уже полностью не чувствовал нестерпимой колющей боли и не слышал пронзительный звон, разрезающий его голову пополам. Происходящее вокруг, стало для Влада безразличным, он потерял сознание. — Хватит — сжалился Нэкрост — приведите его в чувство.

С человека сняли «ведро» и опять облили холодной водой. Вздрогнув всем телом, он с трудом приподнял голову. Стекая по лицу, капли воды смывали с него свежую кровь, проступившую из носа.

— А сейчас ты готов поведать мне, что-нибудь интересное? — спросил Перворожденный.

Пират помотал головой из стороны в сторону, пытаясь показать, что ему нечего сообщить эльфу. Однако, он все же хотел что-то сказать, наверно нечто язвительное, но у него не получилось. Голова, будто налитая свинцом упала на грудь.

Нэкрост презрительно посмотрел на человека и задумчиво почесал гладко выбритую бороду.

— Похоже, этот заключенный тоже ничего не знает — расстроено произнес он — Унесите его и положите во дворе, пусть пока на солнце погреется. И давайте ведите сюда следующего. На откровенный разговор, я сегодня с самого утра готов поболтать с каждым.

Гвардейцы вытащили из ног Влада иглы, после чего развязали его. Он был в сознании, но настолько ослаб, что едва мог пошевелиться. Эльфы схватили его за руки и за ноги и так понесли на улицу.

Когда Нагроф увидел, как выносят Влада, у него екнуло сердце. Эльфу абсолютно было безразлично состояние человека, его гораздо больше волновало, то, что сейчас должно произойти с ним. Он был следующим, а в этом мало приятного.

Бросив пирата на пыльную землю, гвардейцы подошли к Нагрофу и, схватив его за ворот, потащили к начальнику деревни. Заключенный не стал, как остальные спокойно следовать за ними, полностью подчиняясь воле Гвардейцев Аркентона.

Он никогда не мог смириться с тем, что происходило против его воли, вот и сейчас, Нагроф изо всех сил вырывался из цепких рук, при этом, обзывая эльфов самыми грязными словами, которые только знал и, которые придумывал сам, на ходу.

Двое гвардейцев с трудом удерживали его, они несколько раз пытались образумить заключенного крепкими ударами в живот, но от этого он скручивался в клубок, как еж и валился на землю. Гвардейцы даже не подозревали, что скрывает в своем желудке Нагроф, и когда они его били, заключенный был вынужден с трудом сдерживать тошноту, чтобы не выдать себя.

Эльфам приходилось тащить его по земле, а он хватался за их ноги, в результате чего слегка, получил сапогом в челюсть. Однако Нагроф ни как не успокаивался и продолжал отчаянно сопротивляться. Один из гвардейцев не выдержал и, схватив заключенного за грудки, поставил на ноги. Эльф изо всех сил тряхнул его так, что Нагроф щелкнул зубами, а гвардеец, продолжая его держать, злобно прорычал:

— Ну что ты ведешь себя как маленький ребенок. Господин Нэкрост хочет с тобой поговорить, и мы доставим тебя к нему, даже если мне придется для этого отрубить тебе ноги.

— Поговорить? — переспросил Нагроф — мне не о чем с ним разговаривать. Уверяю вас, ему со мной будет не интересно. Поверьте, я такая зануда.

Гвардейцы не стали его слушать, им уже порядком надоело тащить вечно упирающегося заключенного и они использовали проверенный метод.

Нагроф был обладателем весьма длинных волос и эльфы, взявшись за его кудри, повели заключенного к Нэкросту. Теперь сопротивляться было невозможно, и Нагроф держась за голову, последовал за гвардейцами.

Грубо усадив Нагрофа в кресло, эльфы, так же как и Влада, крепко связали его по рукам и ногам. Заключенный пытался выглядеть беззаботно, он дружелюбно улыбнулся хмурому Нэкросту и, как можно веселее, поприветствовал его.

— Можешь не пытаться меня разжалобить — сурово осек Нагрофа начальник деревни, — если ты считаешь, что я пожалею тебя лишь потому, что ты Перворожденный, то это заблуждения…

— Правда — перебил его Нагроф — мне не охота вас расстраивать, но заранее хочу довести до вашего сведения, что я ничего не знаю и ничем не смогу вам помочь. А теперь можете меня истерзать.

Он надменно вздернул голову, пытаясь уязвить самолюбие Нэкроста, однако тот никак не отреагировал и просто продолжил говорить.

— Ты оступившийся эльф — он направил на него указательный палец, будто дразня — единственный Перворожденный, который отбывает наказание на золотом прииски. К тому же, совсем недавно, ты был замешан в драке с другим заключенным и тот отдал концы. Поэтому я вполне могу предполагать, что и в сегодняшнем убийстве, ты участвовал. Ну, что будешь отвечать?

— Мне не о чем с тобой разговаривать, длинноухий — Нагроф буквально выплевывал каждое слово, показывая ненависть к Нэкросту.

У Перворожденного от такого обращения, выпрямились уши. Он зло сверкнул глазами и не стал говорить гвардейцем, начинать пытки. Нэкрост открыл один из шкафчиков письменного стола, и достал оттуда какое-то зеленое растение.

— Ты всегда держишь там эту дрянь? — поинтересовался у него Нагроф.

— Нет — спокойно ответил ему Нэкрост — специально приготовил для особо строптивого заключенного. И, похоже, я его нашел.

Начальник деревни встал из-за стола и, помахивая в руках стеблем, направился к Нагрофу. Тот пригляделся по внимательней и увидел, что Нэкрост держит стебель крапивы, и, скорее всего, собирается им отхлестать заключенного.

Нагроф на миг представил, как ему будет «хорошо» после такой пытке и в какой-то момент ему захотелось все рассказать. Однако он сдержал себя, и решил твердо стоять на своем, иначе о свободе можно будет забыть и с песнями отправиться в Северную тюрьму.

— Ответишь на мои вопросы? — перед тем как начать, спросил Нэкрост.

— Нет — твердо ответил заключенный.

— Ничего — приближаясь, произнес Перворожденный — твои яйца на все ответят.

— Яйца — испуганно воскликнул Нагроф — но они у меня не говорящие.

— Стяните с этого подлеца штаны — скомандовал начальник деревни.

Гвардейцы немного помешкали, не решаясь выполнять, столь деликатное дело. Однако Нэкрост, так сурово на них посмотрел, что они тут же принялись стягивать с заключенного штаны.

Нагроф извивался на кресле, пытаясь хоть как-то противиться. Он уже понял, что собирается делать Нэкрост, и ему это не очень-то нравилось.

— Прекратите немедленно — вопил он — что вы делаете, как вам не стыдно.

Наконец гвардейцы сняли с заключенного штаны, но он тут же крепко сжал ноги. Тогда, эльфам пришлось взять еще два ремня и, обвязав вокруг каждого бедра, они раздвинули Нагрофу ноги, после чего закрепили ремни к подлокотнику кресла.

— И так — замахнулся Нэкрост — пожалуй, мы начнем. Пришло время боли.

С этими словами, он принялся наотмашь лупить Перворожденного по мужскому достоинству, жгучей крапивой. Сказать, что Нагроф кричал как сумасшедший, значит не сказать ничего. Его крик, слышали заключенные, стоящие в очереди. Многие из них дрожали от страха, представляя, что там может происходить.

Гвардейцы в комнате начальника, не в силах смотреть на эту экзекуцию, отвернулись в сторону и инстинктивно прикрылись руками

А Нэкрост продолжал безжалостно хлестать заключенного. Он надменно улыбался, и в какой-то степени ему доставляло удовольствие подобное издевательство. На лбу начальника выступили капельки пота, а он все бил и бил несчастного Нагрофа, который находился на грани безумства.

Изрядно устав, Нэкрост прекратил истязать эльфа и, отбросив крапиву в сторону, обессилено уселся прямо на пол. Он выглядел так, словно бегом преодолел расстояние от троллей до золотого прииска.

— Дайте воды — тяжело дыша, обратился он к помощникам.

Те мигом подали начальнику кружку с прохладной водицей. Он одним залпом опрокинул ее, и медленно поднявшись на ноги, посмотрел на Нагрофа.

Заключенный трясся от боли и продолжал тихонько постанывать. После такой пытки ему не один день придется приходить в себя. Нэкрост схватил его за волосы, и задрал голову к верху.

— Ну, а теперь ты будешь говорить — сквозь зубы процедил он — или мне продолжать в том же духе? Выбор за тобой.

Нагроф набрал полный рот слюней, и слегка поболтав их во рту, чтобы они стали пенными, плюнул начальнику прямо в лицо. Тот отшатнулся в сторону и, взяв со стола, какой-то документ, принялся им вытирать плевок заключенного. Нагроф подумал, что он слегка поторопился, и не стоило плеваться в Нэкроста.

Перворожденный зарычал от злости и, схватив крапиву, как хищник набросился на беззащитного Нагрофа. На этот раз хлестал по всему телу, особенно старался попадать по лицу эльфа.

Тяжело дыша, Нэкрост работал из-за всех сил, а заключенный кричал как резаный, впрочем, с ним делали почти тоже самое. На месте, куда был нанесен удар, кожа мгновенно краснела, и ее жгло так, будто туда прикладывали раскаленное железо.

— Все хватит — взмолился Нагроф — Я больше не могу, прекрати немедленно.

Начальник деревни остановился. Он злорадно глядел на заключенного, по его глазам легко читалось, что эльф весьма доволен собой.

— Давай не томи — произнес он — рассказывай что, как и когда?

Нагроф молчал, он попросту тянул время. Ему совершенно не хотелось рассказывать этому негодяю о побеге и о том, как они с Владом убили гнома, ради жилы, которая сейчас хранилась в животе заключенного, и он прилагал не малые усилия, чтобы его не вырвало на пол.

— Можешь, мучить меня сколько угодно — медленно, но уверенно сказал эльф — мне, все равно нечего тебе поведать и ты только зря тратишь мое и свое время.

Нэкрост бросил на стол стебель крапивы и, чеканя шаг, прошелся по комнате. Если еще можно было поверить, что Влад стерпел все пытки и ни в чем не сознался, то Нагроф тогда действительно ничего не знает, особенно, после того как его отхлестали крапивой, а ведь могут хлестать и дальше.

Перворожденный почти убедился в правоте слов заключенного. Он уже хотел приказать унести Нагрофа во двор. Однако что-то подсказало ему на последок попробовать «ведро».

— Наденьте ему ведро — коротко проговорил он.

Гвардейцы тут же принялись выполнять приказ, а Нагроф лишь грустно покачал головой. Он был уверен, что после порки крапивой сможет выдержать все что угодно. И он не ошибся.

Перворожденные очень долго, поочередно меняясь, стучали по «шлему». Иногда они прерывались и на некоторое время снимали его, после чего брызгали Нагрофу водой в лицо.

— Кто убил гнома? — Нэкрост без устали задавал, один и тот же вопрос. Но всегда получал на него отрицательный ответ. Гвардейцы вновь накидывали «ведро» и продолжали пытку.

Наконец начальнику деревни надоело это безрезультатное истязание заключенного, и он сжалился над ним. Нагроф выглядел намного хуже, чем Влад. Его лицо «украшалось» длинными красными полосами, не говоря уже о том, что его яйца чудовищно распухли, и ему приходилось идти, широко раздвинув ноги.

Таким образом, он и вышел из кабинета Нэкроста, штаны натянул сам, хотя считал, что это вполне могли сделать гвардейцы, все-таки он не просил их снимать.

Когда эльфа выводили на улицу, построенные там заключенные с состраданием и даже с каким-то страхом смотрели на него. Гвардейцы довели его до строя и оставили в покое, так как им необходимо было браться за другого мученика.

Перворожденный увидел лежащего на земле Влада и медленно поплелся к нему. Человек выглядел так, будто он тут вообще отдыхал, и сейчас загорал на солнышке. Добравшись до пирата, Нагроф остановился, он не решался его окликнуть, думая, что тот находиться без сознания.

Однако Влад сам почувствовал, что рядом с ним кто-то стоит. Он открыл глаза и лениво приподнялся на локтях. Похоже, видок у эльфа был еще тот, потому что пират скорчил жалостливую гримасу и, пытаясь придать голосу как можно больше сострадания, произнес.

— Нагроф, что они с тобой сделали?

— Ничего особенного — корчась от боли, ответил эльф. Он сел рядом с человеком. — Этот господин Нэкрост, еще тот живодер. Он исхлестал меня стеблем крапивы, по самому дорогому месту.

— Какому? — робко поинтересовался Влад.

— По яйцам — зло ответил эльф. — И теперь, одно мое яйцо, как два твоих.

— Посмотри на это с другой стороны — Влад попытался улыбнуться, но получилась лишь кривая гримаса — каждый мечтает о больших яйцах.

— Да ну тебя — отмахнулся от него Нагроф. Оглядевшись по сторонам, желая убедиться, что их никто не слышит, он понизил голос до тихого шепота и произнес — Надеюсь, ты понимаешь, что я сейчас далеко не убегу, поэтому придется подождать.

— Еще бы — усмехнулся пират, его даже несколько веселило то, что с ним сделал Нэкрост — Ты жилу не потерял?

— Не напоминай мне о ней — скривился эльф — а то меня сейчас вырвет. Когда нас вернут в барак, я ее вытащу.

Влад кивнул и вновь разлегся на земле. Перворожденный сделал то же самое. Пока они лежали, приходя в себя после «трудного разговора с Нэкростом», гвардейцы продолжали поочередно отводить к начальнику заключенных. Как правило, до ушей ожидавших и уже отмучившихся, доносились истошные вопли.

За время допроса заключенных, Нэкрост узнал много чего интересного от них, они поведали ему, где прятали оружие, как воровали продукты из кухни, и даже то, как отлынивали от работы на прииске. Однако никто так и не сознался в убийстве гнома. Когда солнце начало скрываться за горизонтом, заключенные уже не стояли в строю, они абсолютно все, в изнеможении валялись на земле. За весь день их никто не кормил и не дал глотка прохладной воды.

Закончив допрос, и не допившись никого успеха, Нэкрост приказал отвести заключенных в барак. Перворожденный хотел разобраться в этом деле по нормальному, но у него опять не получилось. Теперь придется, снова идти к лекарю и договариваться с ним, чтобы он оформил смерть гнома как обычную простуду, или что-нибудь в этом роде.

А заключенные, тем временем, вернулись к себе в барак. Здесь кругом царил чудовищный хаос. Вещи были раскиданы по всей комнате. Для непонятной цели, гвардейцы, разнесли несколько нар, должно быть, искали там запрещенные вещи, или, скорее всего, попросту хотели насолить заключенным.

Обитатели барака едва стояли на ногах, и полностью убирать барак не стали, они лишь собрали самые ценные вещи, и разлеглись по своим местам.

Нагроф также как и в прошлый раз, забился в самый дальний угол и долго вызывал рвоту, засунув три пальца в рот. Однако как он не старался, но у него ничего не выходило. Влад долго наблюдал за ним. Ему уже надоело ждать, прикрывая эльфа от глаз других заключенных, и смотря, как тот мучается.

Пират молча взял руку Нагрофа за кисть и вытащил ее изо рта.

— Хватит мучиться — произнес человек и резко засунул в рот эльфа сразу четыре своих пальца, он достал почти до самого горла и, слегка, пошевелил там пальцами. Перворожденный сразу же закашлялся и его начало рвать. Желудок Нагрофа был пуст, и в нем находилась лишь та самая жила, завернутая в тряпку.

Сверток был не очень-то маленький и шел с трудом, проглотил его эльф намного быстрее, чем вытаскивал, наверно в первый раз его подогревал страх быть разоблаченными. А сейчас он прилагал немалые усилия, чтобы вытащить сверток наружу. Его глаза вылизали из орбит, и он отчетливо ощущал, как комок рвоты медленно поднимается вверх. Наконец-то эльфу все же удалось вытащить злополучную жилу. Он держал в руках мокрый кусок скрученной тряпки.

— Держи — протягивая Владу жилу, сказал Нагроф.

Пират нехотя принял ее из рук эльфа и быстро спрятал в своих вещах, которые уже успел собрать. Закончив все это, они легли на свои нары. Остальные заключенные тоже закончили мелкую уборку и повалились спать.

Всю ночь в бараке стонали израненные заключенные, перед сном они долго и дружно проклинали Нэкроста и остальных гвардейцев. Лишь Нагроф и Влад молча лежали, пытаясь забыться сном.

После сегодняшнего дня, придется временно отложить побег, к тому же еще необходимо до конца приготовиться к нему, а на это может уйти не одна неделя. Однако настроены они были решительно и знали, что как бы не сгладывались обстоятельства, они выкрутятся из любой передряги и обязательно окажутся на свободе.

Не смотря на пытки, этот день был очень полезен для Влада и Нагрофа. Они в корне переменили отношение друг к другу, причем в положительную сторону. Теперь каждый из них знал, что другой не предаст и не сломается ни под каким давлением со стороны гвардейцев почтенного господина Аркентона.

А побег — дело времени.

* * *

Прошло два долгих месяца. За это время Нагроф и Влад залечили свои раны, удивительно, но никого после той пытки так и не сводили к лекарю. Спрашивалось, для чего он вообще нужен здесь, неужели только для того чтобы выписывать ложные заключения о смерти, прикрывая тем самым господина Нэкроста.

Человек и эльф, продолжали неустанно готовиться к побегу, они так же совершали разнообразные запрещенные в тюрьме поступки, однако теперь старались действовать намного осторожнее, чем в прошлый раз и больше Нэкрост не проводил экзекуций над заключенными. Идя к заветной цели, они приложили немало усилий, искренне веря, что все у них получиться. Наконец они все закончили, и были полностью готовы совершить дерзкий, решительный и даже чем-то безумный побег.

Ночь выдалась как раз для этого дела, свинцовые тучи еще с вечера скрыли небо, и сейчас тьма стояла столь густая, что упускать такого момента просто нельзя. Человек и эльф, беспрепятственно выбрались из барака, и тихонько побежали в сторону насыпи.

Пробежав небольшое расстояние, они решили, что дальше следует передвигаться ползком, иначе их заметят часовые на насыпи, и тогда конец двум отважным смельчакам. Они, буквально вжались в сырую землю и пытались взглядом рассечь ночную мглу.

Нагроф сжимал в руках, неизвестно каким чудом собранный дальнобойный лук Влад же вооружился увесистой дубиной, которая при необходимости с легкостью могла раскроить любую черепушку.

Влад совершенно ничего не мог разглядеть, а вот эльф смотрел в даль с таким видом, будто что-то там видел. Он достал одну из десяти, с великим трудом сделанных стрел, и вложил ее в лук.

— Ну, что увидел? — поинтересовался у Нагрофа Влад.

— Конечно — гордо ответил эльф и вытянув шею приготовился к стрельбе.

Прилагая не малые усилия, он натянул тугую тетиву и тщательно прицелившись, пустил смертоносную стрелу в стремительный полет. Люди видят намного хуже, чем Перворожденные, и Влад не заметил, куда стрелял Нагроф, и что странно до него, даже, не донося какой нибудь приглушенный предсмертный стон жертвы.

Однако, не смотря на это, эльф довольно улыбнулся. Он заметил человеку, что вполне мог бы поздравить его с удачным выстрелом, но Влад не произнес ни слова, и они, молча, поползли дальше.

Очень долго, беглецы ползли, едва ли не сравнявшись с землей, через некоторое время человек увидел на земле распластавшийся труп со стрелой в глазу.

— Наповал! — должно быть, увидев восторженный взгляд Влада, произнес Нагроф.

— Да — еле слышно ответил Влад — А я, честно говоря, в тебе немного сомневался.

Вначале они затаились, тщательно осматриваясь по сторонам, нет ли рядом других гвардейцев. Однако ничего не предвещало беды и Нагроф с Владом тихо заползли наверх. Часовой, который теперь лежал в луже крови уж точно не мог представлять ни какой опасности. Влад облегченно вздохнул, как вдруг перед ними выросла чья-то тень.

Человек уже размахнулся, приготовившись одним, отработанным ударом расправиться с ее обладателем, как вдруг его рука выпустила из рук дубину. Перед ними стояла очаровательная женщина, и не просто женщина, а эльфийка такой небывалой красоты, что у Влада, не смотря, на то, что он убил неисчислимое количество людей, на нее рука не поднималась.

Сейчас он видел только ее светлое лицо, голубые как море глаза, распущенные русые волосы, которые словно светлые ручейки струились по ее белому одеянию.

— Она великолепна, не находишь? — шепнул на ухо человеку Нагроф и, толкнув его локтем в бок, хитро подмигнул левым глазом.

— Да, мать твою — восторженно ответил Влад, не в силах отвести взгляда.

— Именно она — довольно усмехнулся эльф.

— Ты это серьезно, или так опять решил пошутить?

— Ну, чего стоите — послышался нежный, но в тоже время властный голос эльфийки — давайте поскорей уходим отсюда, пока нас не заметили.

Теперь их было трое. Влад чувствовал себя как белая ворона, он простой смертный среди Перворожденных, первых кому Веркон даровал разум.

Появившиеся мать Нагрофа вела их куда-то вдоль рва, внезапно она остановилась.

— Вот пришли — шепотом проговорила она.

Влад старательно вгляделся в темноту и увидел, что через ров переброшена веревочная лестница.

— Она крепкая можете не беспокоиться, — пояснила Перворожденная — но на всякий случай, лезть будем по очереди. Ну, сынок давай ты первый.

Нагроф молча, кивнул головой и, ухватившись руками за веревку, ловко полез к другому краю. Человек знал, что если эльф сейчас сорвется, то ему, уже ничего не поможет, ведь там, в глубине торчат острые колья. Поэтому любой, кто туда сорвется, будет насажен на них как курица на вертел.

Однако Нагроф успешно добрался до места и следующим полез Влад. От все замечающего взора человека не ускользнуло, что, не смотря на то, что они перебираются по очень тонкой веревки, она по крепости совершено не уступает самому толстому канату.

Вскоре вся кампания перебралась через ров, и они вновь устремились куда-то. Добежав до небольшой рощицы, беглецы остановились, здесь мать Нагрофа спрятала двух коней, так как на Влада она совершено не рассчитывала. Человек и эльф сели на первую лошадь, а эльфийка на вторую, после чего они пустились вскачь.

Лошади были явно специально предназначены для быстрой скачки, так как они не скакали, а просто летели с такой скоростью, что создавалось впечатление, будто их копыта не касались земли.

Влад никак не мог поверить, что ему, наконец, удалось выйти на свободу после восьми лет тягостного, труда на золотом прииски эльфов.

Пятая глава.

Его величество Наргон, король эльфов, сидел на троне, мрачный как сама туча. Перед ним стояли отцы столицы. Благороднейшие эльфы, пользовавшиеся самым большим почетом среди Перворожденных.

Даже король уважал их и прислушивался к мудрым советам отцов. Сейчас их было семеро, не смотря на большой возраст, они выглядели, так как у людей выглядят двадцатилетние парни.

— Ну, что ж — после длительного молчания произнес король — похоже, самим небом нам поручено взять под опеку этот лист. Как вы думаете?

— Не знаю, ваше величество — ответил один из эльфов — но это заклятие-ключ, очень опасное, ведь оно высвобождает всю мощь пятого бога, и, оберегая этот лист, мы берем на себя большую ответственность.

— Гм. Ну, я это прекрасно понимаю, поэтому с этой минуты необходимо каждого кто будет проявлять слишком сильный интерес к листу сразу же доставлять к господину Нирру Аркентону. И постарайтесь, что бы толки по этому поводу стихли как можно быстрее.

Отцы низко поклонились и покинули тронный зал.

* * *

Захолустный дорожный трактир, под безобидным названием «Милые Леди», полностью пропахший дешевым вином, как всегда был раскрыт для своих посетителей. Однако никакие леди здесь не присутствовали, он являлся местом, где встречались самые зверские убийцы, опытные воры и прочие темные личности из клана Гардов.

Здесь они делились новостями, хвастались удачными делами и, конечно же, именно тут их находили наниматели. Хозяин этой лавки платил некоторую сумму местным эльфам, и ни какие облавы не беспокоили посетителей, поэтому они спокойно могли, не таясь говорить о чем угодно, включая намеченные планы

За самым дальним столом у окна сидела уже изрядно подвыпившая компания. По-видимому, у них о чем-то разгорелся горячий спор. Они грязно ругались, каждый пытался что-то доказать другому, при этом яростно жестикулируя руками.

— Да говорю я вам, что видел его в Шарголе — брызгая слюной, объяснял своим приятелям бородатый мужчина, которого в узких кругах знали как наемного убийцу.

— А я слышал, что его убили гоблины во время какого-то задания — отвечал ему другой.

В этот момент подошел хозяин кабака и, обращаясь к спорщикам, произнес:

— Милые господа, вы с таким энтузиазмом что-то обсуждаете и, если честно, мне стало очень интересно, о чем это вы.

— Да, вот — воскликнул бородач — эта свинья утверждает, что короля воров Сиагорда Гарда убили какие-то вшивые гоблины, а я своими глазами видел его живехоньким

— Думаю, я могу прекратить ваш спор — задумчиво произнес трактирщик — Я вам точно могу заявить, что Гард жив, три недели назад, он был тут. Правда выглядел как-то болезненно, но собирался, по-моему, наведать барона де Мертола и посмотреть, что там у него в сейфе.

— Да вы, верно, все выжили из ума. Говорю вам, Сиагорд мертв и клану Гардов скоро понадобится новый король, уж поверьте мне.

Хозяин кабака лишь пожал плечами и вернулся на свое прежнее место за стойкой, однако после его вмешательства спор разгорелся еще сильнее, и как всегда все закончилось типичной дракой, однако она закончилась скучно, никто никого не убил и даже серьезно не поранил.

* * *

Гаскор — королевство гоблинов, и в отличие от других здесь, кроме гоблинов, больше никто не жил. Так как гоблины существуют лишь из-за постоянных набегов на соседние государства, то все королевство было, скорее всего, самым укрепленным по континенту.

По всему протяжению границы тянулись сильно укрепленные заставы с хорошо вооруженным гарнизоном. Любой, даже самый мелкий город королевства, был спрятан под сводом высоких каменных стен. Каждый мужчина-гоблин, достигший двадцати лет, пополнял ряды Гаскорского войска, где воевал до конца своих дней или же до тех пор, пока не получал серьезное увечье.

Гаскор воевал с несколькими странами сразу, и никакие союзы королей не могли сокрушить гоблинов, не редко случалось так, что чужие войска, даже, не прорывали пограничную заставу, и за всю войну ни один город, ни одна деревушка не пала под вражеским напором. Зато Гаскорцы одерживали ряд блестящих побед и об их огромном могуществе ходили самые удивительные легенды.

Нынешним правителем Гаскора был король Занг шестой. Наделенный хитроумным умом он смог сделать гоблинов самой грозной расой по континенту. В поисках новой «добычи» король отправлял отряды разведчиков, которые внимательно исследовали положения других государств и важное докладывали его величеству.

Вот и сейчас, вернулись разведчики, которых послали к подножью гор Керроу, чтобы проверить, как у них ведется добыча драгоценной руды, и как повернуть это русло в сторону казны Гаскорского королевства.

Отряд вернулся изрядно потрепанный, это указывало на то, что, скорее всего на них кто-то напал. Единственное с чем они приехали, так это огромный сверток, который везли на двух конях.

Когда они приехали в королевский замок, им пришлось пройти тройную проверку, прежде чем их пропустили в тронный зал. Он совершено не был похож на залы других королей, скорей всего он напоминал логово зверского убийцы.

Мрачная, темная комната с единственным источником света, маленьким решетчатым окошком наверху. Пол, тем не мнение, был устелен дорогими коврами Мизельрона. Вдоль шершавых стен висели гербы тех городов, которые находились в подданстве Гаскора, и платили ему дань.

У самой дальней стены находился трон короля, полностью выкрашенный в черный цвет. На спинки трона были насажены черепа королей павших от руки Занга шестого. Сам владыка буквально расплывался на своем месте. Когда-то он был храбрым воином, но теперь, пришла старость, и его тело разнесло жиром, однако это совсем не мешало ему держать страну, мощь которой боялись по всему континенту.

Здесь, перед глазами короля предстал главарь отряда разведчиков, когда он вошел, несколько воинов положили на каменный пол огромный сверток, отобранный у короля воров. Занг с призрением поглядел на него, встал и, подойдя к свертку, небрежно ткнул его ногой.

— И как это прикажете понимать — грозно произнес король — я, кажется, отравлял вас к гномам, а вы, по-моему, стащили облезлый ковер из Мизельрона. И куда интересно теперь мне его деть, может устелить им место на эшафоте для вас.

— Это не то, о чем вы подумали — ели слышно ответил капитан — Мы были у гномов и, я думаю, что если отправить к ним трех тысячный отряд, то они без всяких возражений начнут с нами делиться.

— Хорошо — мягче произнес Занг — Но откуда вы, тогда взяли эту тряпку?

— Ваше величество, это не тряпка, — робко ответил гоблин. Когда мы возвращались назад, то нам повстречался, никто нибудь, а сам король воров. Удивительно, но, не смотря на то, что этот лист чудовищно тяжел, он с ним весьма долго от нас убегал.

— Ага, теперь становиться, немного яснее — Занг вновь сел на трон — А теперь давай покороче, что это за дрянь?

— Я и сам точно не знаю, — начал рассказывать предводитель отряда разведчиков — но очень настораживает, что когда мы ехали с этим полотном обратно, на нас напал, какой-то волк, и ему с легкостью удалось убить более половины отряда. Лично я думаю, что он был специально послан, каким ни будь колдуном.

— Колдун у нас один — задумчиво произнес король — и слава Боджану, мне с ним пока не доводилось связываться. Однако с другой стороны это еще хороший шанс показать, что гоблины даже Гольфондрэка вокруг носа обведут.

Занг позвонил в колокольчик и тут же явился один из его камердинеров. Король приказал привести сюда несколько солдат и посильней. Не прошло и нескольких минут, как приказ был выполнен.

— Разверните этот ковер — повелел король.

Ловкие руки с легкостью развернули сверток, и устелили им почти весь пол в зале. Ковер, как называл его Занг, напоминал огромный лист бумаги, полностью исписанный не понятными иероглифами.

— И, что это такое? — изумлено, произнес король Гаскора.

— Мне кажется — произнес один из воинов, что здесь написано на древне-эльфийском, вот только, что мне, увы, не понятно.

Занг шестой молча уставился на принесенный его воинами лист. Просто так глава клана Гардов не стал бы с ним бегать по лесу. Тут что-то интересное и гоблин хотел понять что именно

— Проклятье! — воскликнул он — Если мои предположения верны, то это какое-то заклинание, и я очень хочу его прочесть. Все прочь — обращаясь к солдатам, произнес король, и когда те ушли, они вновь остались с командиром наедине.

— Значит так, к тебе важное поручение — обращаясь к предводителю отряда разведчиков — Набери надежных ребят и срочно поезжай в Саргоф, желательно к пограничным городам. Оттуда привези мне эльфа, чем, старее тем лучше. Если все понятно, исполняй. Да и еще, привезти эльфа, это означает доставить его живым, а то я вас знаю. Притащишь длинноухого, с перерезанным горлом и будешь улыбаться во весь рот.

Командир, молча, поклонился и покинул тронный зал дворца.

— Интересно — шагая по листу, произнес Занг шестой — Что за сюрприз преподнес нам Гольфондрэк, и что же король воров делал с этой штукой у подножья Керроу?

* * *

Его величество король Шарголя любил после сытного обеда уединиться в своем кабинете и читать все возможные отчеты, доклады и прочие связанное с делами государства, его это настолько увлекало, что он переставал замечать происходящие вокруг и полностью погружался в работу.

Король был широкоплеч, от всей его натуры просто веяло властью, любой, даже самый важный придворный чувствовал себя рядом с монархом полным ничтожеством. В гневе короля боялись, и по мере возможности старались его не злить. Его сжатые кулаки напоминали две добротные тыквы, одевался король по последней моде, царящей на континенте, его темный камзол украшали, разноцветные драгоценные нити, на голове сияла золотая корона, усыпанная брильянтами. Сидел король за толстым дубовым столом, перед ним стояла кипа полностью исписанных бумаг. Его глаза бегали по письму, присланному одним из его шпионов, в нем говорилось о побеге совершенном с золотого прииска двумя заключенными. После этого происшествия авторитет должно быть Аркентона сильно пошатнется, ведь сбежали не простые воришки, а морской пират и предводитель воровского клана эльфов — Нагроф Гарол.

— Что нового в королевстве славного Апатинга — услышал Мидаф позади себя чей-то голос.

Обернувшись, король увидел рядом с собой высокого мужчину облаченного в длинный, черный плащ. Его пронизывающие на сквозь глаза, не мигая, глядели на монарха.

— Гольфондрэк — радостно воскликнул Мидаф — давненько ты уже не навещал меня, мог бы хотя бы оповестить что ли, я бы велел накрыть праздничный стол, но ничего я сейчас все устрою.

Его величество буквально выскочил из-за стола и направился к выходу, однако колдун остановил его.

— Не стоит — произнес Первый маг — я ненадолго, так по делу.

— Какому? — расстроено спросил Мидаф.

— Да, знаете, я тут кое-что потерял, и вот теперь ищу.

Король не стал интересоваться, что именно потерял колдун, так как он все равно не скажет, а будет говорить загадками. Что тут поделать дела, которыми занимается Гольфондрэк не для понимания простого смертного.

— Не знаю — задумчиво проговорил Король Шарголя — я могу тебя смело уверить, ничего такого не находил, чтобы могло привлечь твое внимание.

— Скажите, выше величество, какие у вас отношения с королем Наргоном? — внезапно спросил маг.

— Ну, как тебе сказать. Дружескими отношениями похвастаться, конечно, не могу, а так я его не трогаю, он меня. А в чем, собственно дело?

— Да так просто тут надо кое-что забрать — продолжал говорить загадками Первый маг — но для этого, мне необходимо несколько крепких ребят, желательно из твоей гвардии. Ты можешь мне чем-нибудь помочь, так сказать по старой дружбе?

— Гольфондрэк, какие могут быть разговоры — великодушно ответил Мидаф — в любой момент я могу тебе дать самых крепких ребят из моей королевской гвардии. Когда они тебе будут необходимы?

— Желательно прямо сейчас — был ответ.

Аппатинг, подошел к письменному столу, взял чистый листок бумаги и, обмакнув перо в чернила, он принялся что-то быстро писать. Закончив, он капнул на лист немного сургуча и поставил личную печать.

— Вот — протягивая указ, произнес Мидаф — передашь этот лист господину де Кару, и он отдаст под твое личное распоряжение два десятка воинов. Надеюсь, хватит. Только если захотите совершить что-то неправомерное, пусть они переоденутся в разбойников, а то мне дурная слава не нужна. Договорились?

— Еще бы — ответил Гольфондрэк — за этим дело не станет. Благодарю, ваше величество, за щедро оказанную поддержку.

Апатинг хотел, было ответить, что благодарить не стоит, так как они старые друзья, и Первый маг всегда может рассчитывать на помощь Мидафа в любой ситуации. Однако король едва открыл рот, как Гольфондрэк внезапно исчез, будто не появлялся вовсе.

Тяжело вздохнув, король присел на кресло и прикрыл глаза. Государственные дела отнимали слишком много времени и душевных сил. Апатинг был убежден, что только глупцы считают королевскую жизнь сказкой.

Раздался стук в дверь, и когда Мидаф позволил войти, дверь раскрылась, и на пороге показался королевский камергинер.

— Ваше величество — уважительно произнес он — уже три часа, придворные соблаговолили поесть, прикажете вам подать отдельно.

— Да — потянувшись, ответил монарх, и когда слуга удалился, недовольно проворчал — вечно эти придворные не могут дождаться короля, как будто не они в моем дворце, а я у них в гостях.

* * *

Господин де Кар, капитан королевской гвардии, мужчина в возрасте сорока с лишним лет. Он обладал весьма суровым лицом, бывалый закаленный в боях воин. Его, некогда красивое лицо, теперь было сплошь покрыто шрамами, а левая рука облачена в шелковую перчатку, которая никогда не снималась, во время какого-то штурма, ему ее до кости обварили кипящей смолой.

Одет он был в темно-синий мундир, который принадлежал исключительно Гвардейцам Короля. В отличие от мундиров, простых воинов, у де Кара он был вышит золотыми узорами, а пуговицы на солнечном свете отливались всеми цветами радуги. В обще выглядел он скорее ни как воин, а как человек собравшийся на знатный бал и, одевшись по этому случаю соответственно.

Участвовать в серьезных сражениях он теперь не мог. Помня заслуги этого славного полководца, Мидаф присудил ему титул барона, и назначил капитаном королевской гвардии, а это очень почтенный и доходный пост в Шарголе.

Сейчас к нему подошел странный человек, одетый по нынешней моде, царившей по всему континенту, правда, его черный плащ был настолько длин, что просто тянулся по земле. Он подошел к капитану и протянул ему королевский указ.

Воин взял его и принялся тщательно изучать. Его глаза так внимательно вглядывались в каждую строчку, что создавалось впечатление, будто он расшифровывает секретный шифр. Если б капитан королевской гвардии, обнаружил хотя бы одну речевую ошибку, или мельчайшую помарку, то тут же задержал этого незнакомца. Потому что, де Кар, прекрасно знал, что Король всегда пишет указы чисто и аккуратно. Однако придраться было абсолютно не к чему, печать настоящая роспись тоже, да и почерк короля. Гольфондрэк внимательно наблюдал за де Каром, какой-то он загадочный и молчаливый, в общем, что-то не нравилось ему в этом человеке, но что именно колдун не знал. Тем временем тот аккуратно сложил указ короля и, спрятал его в нагрудный карман мундира. Холодный, немигающий взгляд капитана устремился на Гольфондрэка. Колдун человек с крепкой волей, но в этих глазах, явно было что-то не так. В них присутствовало не что зловещее и отталкивающее. — Я вам кое-что покажу — загадочно произнес капитан королевской гвардии. Его голова слегка наклонилась вправо, а глаза стали страшно черного цвета. Первый маг в ужасе отшатнулся в сторону, подобное он видел впервые. Но колдуна словно поглотил какой-то туман, и он почувствовал, как тонет в черных глазах человека.

* * *

Почетный господин Аркентон прослужил на должности, коменданта тюрем, уже несколько сотен лет, и впервые за это длительное время из золотых приисков кому-то удалось так просто сбежать. Будто здесь полностью отсутствовала охрана.

Он лично выезжал на место и приказал арестовать тех надсмотрщиков, которые в ту ночь были на насыпи. Теперь их ждет трудная служба на Северной тюрьме. Вместе со стражниками, туда же отправиться и господин Нэкрост, который всегда так пытался избежать подобной участи. Во время побега, одного из стражников заключенные убили, но только где им удалось достать лук для этой цели, так и осталось загадкой. Однако Аркентон был уверен, что найдет беглецов и лично спросит об этом у них. По следу беглецов пустили специальных поисковых эльфийских псов, но пока тем не удалось их отыскать, вот что означает, сбежал эльф он наверно, гад, знает, как тщательно запутывать след.

Аркентон прилагал все усилия, оповестил ближайшие города и трактиры о побеге и приказал всем быть на чеку, так как беглецы, скорее всего, вооружены и представляют собой серьезную опасность для мирного населения.

Тем временем Нирр решил, пока находился на месте, проверить работу здешних гвардейцев. Он рылся в целой горе документов и почти в каждом пятом находил какие-нибудь недочеты. Особенно поражала смертность заключенных, от банальной простуды, Аркентон не сомневался, что за сухими словами лекаря скрывается насильственная смерть, которую пытались утаить.

Старик лекарь тут же лишился «прибыльной должности» и вместе с Нэкростом отправился на новое место работы. Года два он там продержится, а потом отправиться к Вирмаду, где его знания не пригодятся. Жестоко, однако, только подобными методами, можно добиться добросовестного выполнения работы от подчиненных. В дверь неожиданно постучали.

— Войдите — недовольно сказал Нирр.

Дверь открылась, и внутрь вошел один из гвардейцев. Он молча подошел к письменному столу почтенного господина и протянул ему запечатанный конверт. На нем отсутствовала сургучная печать и какая-либо подпись.

— Откуда это? — поинтересовался Аркентон у гвардейца.

— Не зная — пожал плечами Перворожденный — мне его передал кто-то из своих.

— Иди отсюда — Нирр недовольно взмахнул рукой.

Гвардеец поклонился и поспешно вышел из кабинета. Аркентон некоторое время повертел конверт в руках, после чего все же решился распечатать его. Внутри находился небольшой клочок бумаги с короткой запиской:

«Милый друг, необходимо срочно встретиться, там же где и всегда. Есть разговор.

Ваш надежный и всегда преданный друг».

У коменданта от неожиданности перехватило дух. Хотя письмо и было без подписи, эльф прекрасно знал, от кого оно пришло. Свернув письмо в трубочку, он подошел к горящей на столе лампе и поднес бумагу к огню. Язык пламени мгновенно его зажег.

Не медля ни минуты, комендант тут же накинул на плечи дорожный плащ, приладил к сапогам шпоры и вышел из личного кабинета на прииске, который представлял собой ели живую хижину.

— Не медленно приготовьте моего скакуна — приказал он какому-то эльфу, стоящему у дверей хижины — Я сейчас выезжаю, так сказать без отлагательств.

— Прикажете отправить с вами несколько вооруженных конников? — спросил Перворожденный.

— Не стоит, я и сам справлюсь, лучше бросьте этих конников на поиски беглецов, и давай побыстрей, чего ждешь, мне некогда.

Эльф послушно поклонился и чуть ли не бегом отправился в конюшню за конем Аркентона. Это был дивный скакун, черный, словно безлунная ночь, он заметно отличался от остальных животных.

Благодаря свому высокому росту, поджарости тела и длинным ногам, он мог развивать неимоверную скорость и пока еще во всем Саргофе не нашелся скакун способный его обогнать.

Через считанные минуты конь, с седлом на спине, уже стоял перед своим хозяином. С легкостью, вскочив на него, Нирр вонзил в бока животного острые шпоры, и тот словно эльфийская стрела помчалась вперед.

* * *

Вечером, в роще, расположенной у дороги, ведущей из эльфийских золотых приисков, стояли два странных человека. Один из них был низкорослый и широкоплечий, чем-то походивший на гнома.

Второй же представлял собой долговязую фигуру. Оба основательно закутались в плащи, только вот у долговязого рукава свисали так, словно у него не было рук или же он просто не просунул их в рукава.

По всей видимости, они уже долго стояли тут в ожидании чего-то или кого-то. Долговязый нервно ходил из стороны в сторону, временами он усиленно вглядывался вдаль, и не видя ничего интересного, зло сплевывал на землю и продолжал ходить.

Его спутник, спокойно стоял на месте и наблюдал за ним. В какой-то степени его даже забавляло то, как он себя вел.

— Ты уверен, что он вообще придет? — нетерпеливо произнес долговязый.

— Спокойствие, Револд, уж наш друг еще не подводил — успокаивающе ответил второй человек — Ты пойми, он все-таки личность занятая, как только освободится, сразу же приедет. А вот собственно и он.

По пыльной дороге, на гнедом коне несся Нир Аркентон. Свернув с дороги, он помчался в сторону рощи и, доскакав до места, так резко осадил коня, что тот встал на дыбы.

Спешившись, эльф привязал животное к первому попавшему дереву, и вошел в рощу, где его уже с нетерпением дожидались.

— Приветствую вас господин Аркентон — с наигранным почтением проговорил низкорослый мужчина — что там насчет листа в Фокстемере?

— Там именно то, что, так сказать, нужно — был ответ — Только я пока не понимаю, зачем вы позвали меня. Тут и так дел невпроворот, а с проблемами богов мне разбираться некогда.

— Уж извините за то, что оторвал вас от важных дел — в голосе карлика чувствовалась шутливая издевка — но мне повелели позвать вас.

— Кто? — раздраженно спросил почтенный господин.

— Я — проговорил кто-то за спиной Аркентона.

Нирр резко обернулся и увидел перед собой широкоплечего мужчину в роскошном одеянии, а глаза говорившего переливались многочисленными оттенками. Аркентон мгновенно узнал его — Бог Знаний, последний раз они встречались, когда Веркон наделил тогда еще молодого эльфа полномочиями следить за законом на континенте.

— Так что там насчет наших проблем? — произнес Бог.

— Я… это, так сказать, растерялся — Аркентон явно не желал сердить Веркона.

— Впрочем, тебя никто не держит — продолжил Бог Знаний — можешь уходить, но впредь не надейся на нашу помощь.

— Ну что вы, я всей душой, и так сказать телом, готов пожертвовать ради благого дела — Нирр попытался уладить назревающий конфликт.

— Да, пожалуй, почтенному господину стоит отправиться на поиски бежавших узников — Веркон, казалось, не слушал его — седлай коня и отправляйся, пока они не прирезали кого-нибудь еще

— Но…

— Никаких «но» — голосом, не терпящим возражения, проговорил Бог — Живо.

Почтенному господину, ничего не оставалось поделать, как подчиниться. Мысленно ругая себя, Нирр направился к привязанному животному. Дорогой, он подумал, что у Веркона случилось нечто серьезное, раз он настолько зол и срывается на первом встречном.

— Может, все-таки не стоило так с ним, наверно его помощь нам может пригодиться — еле слышно произнес карлик — Не зря ведь звали.

— Хочешь это обсудить — глаза Бога сверкнули огнем.

— Нет — последовал молниеносный ответ.

Веркон безразлично посмотрел в сторону удаляющегося Аркентона. Что-что, а этот перворожденный его здорово разозлил, строит из себя важную фигуру, совсем забыл, откуда вылез.

— Значит так — расхаживая из стороны в сторону, проговорил Бог Знаний — вас послал Вирмад отыскать лист, на котором заклинание-ключ. Он сейчас в столице эльфийского государства, и за ним будет послан Громоносец. Меня не волнует, что вы будете делать, но чтобы процесс передачи прошел гладко, за это отвечаете головами — Веркон на мгновение умолк поглядев сначала на карлика, а потом на его спутника — Разыщите Гольфондрэка, пусть вам поможет, договаривайтесь с ним как хотите.

Карлик попытался что-то спросить, однако Веркон не желал устраивать длинные диалоги. Изложив суть задания, он словно клуб дыма растворился в воздухе. Посланникам Бога Мертвых, волей неволей придется повиноваться, хотя бы, потому что Вирмад и Веркон преследуют одну цель — оставить Архидемона в Казематах. Да и отказать Богу Знаний не возможно, потом бед не оберешься.

Шестая глава

— Вот я и на месте — проговорил путник, брезгливо оглядывая трактир — Неужели именно здесь назначена встреча.

Внутри трактир был такой же непримечательный, как и снаружи. Дюжина старых, деревянных столов разбросанных по помещению без всякого порядка. За стойкой бойко работал трактирщик, неустанно подливая местным выпивохам, так как знал, что они все равно рассчитаются.

Сразу же видно, что хозяин, явно не тратится на благоустройство заведения, зато он тщательно заботиться, что бы ни один посетитель не смог уйти отсюда на собственных ногах, в крайнем случае, ползком или на четвереньках.

Гольфондрэк подошел к стойке. Завидев, его трактирщик тут же бросил работу и, подбежав к нему, напрямик спросил:

— Вы на встречу?

— Да — коротко ответил колдун

Попросив Гольфондрэка следовать за ним, трактирщик пошел вверх по лестнице. Изрядно прогнившие доски, противно скрипели под тяжелыми шагами мага. Паутина свисала здесь повсюду, и ему приходилось постоянно пригибаться, что бы ни задеть ее головой.

— Ну вот — резко остановившись, произнес трактирщик — мы уже пришли, вам сюда — он указал колдуну на дверь в одну из комнат.

Дождавшись, когда хозяин заведения уйдет. Маг поправил полы плаща и без стука вошел внутрь.

В комнате царил полумрак. Кроме огромного дубового стола и множества стульев, больше здесь ни чего не было. За столом сидело два человека, мрачные как тучи.

Завидев Гольфондрэка, какой-то коротышка, явно гном, встал с места и пошел к нему на встречу. Приблизившись, он, неприятно-скрипучим голосом, произнес:

— Доброе утро, Первый маг, я рад, что вы пришли. Прошу садитесь за стол.

Колдун, молча сел на стул и оглядел присутствовавших. Первый, скорее всего эльф, вот только его волосы не ярко рыжие, а каштановые, и к тому же, они были волнистыми, что перворожденным не свойственно, рукава плаща, одетого на эльфа, словно безжизненные плети, повисли вдоль длинного тела, создавая впечатление, что он безрукий. Коротышка, встретивший колдуна, передвигался с каким-то трудом, а лицо он скрыл от любопытных глаз под черной материей.

— Еще раз здравствуйте, милый друг, — дружелюбно начал карлик — я рад, что вы соблаговолили прийти на эту встречу.

— Перед тем как мы начнем — произнес Гольфондрэк — я бы хотел, посмотреть вам в лицо. Не привык договариваться о чем-либо с теми, кто боится показать себя. Так что давай сними маску, если тебе нечего боятся.

Незнакомец не стал пререкаться и молча, снял маску. Простой человек, пожалуй, ужаснулся бы от увиденного зрелища, однако магу за долгую жизнь много чего довелось лицезреть, и он равнодушно поглядел в лицо гнома. Оно представляло собой один сплошной сморщенный шрам, который обычно бывает от сильных ожогов. Лицо имело неприятный, смолянистый цвет, а на окружающих гном смотрел одним единственным глазом, второй казалось, выкололи. Из закрытого рта торчали гнилые зубы, а губы словно прошиты нитями.

Увидев, что его лицо не произвело никакого впечатления, карлик вновь надел маску. Должно быть, он стыдился своего внешнего вида

— И так я думаю, что для начала нам стоит познакомиться — он продолжил говорить — Я некрогном известный как Черный Карлик, а это мой друг Нортон Револд некроэльф.

— «Некро» — подумал Гольфондрэк — означает, что они давно мертвы, и подняты богом мертвых, следовательно, его посланники — а вслух произнес — Представим, что познакомились, тогда давайте перейдем к делу.

— Согласен — кивнул Карлик — Нам известно, что Веркон поручил вам собрать листы, особенно отыскать заклинание-ключ от чертогов Вирмада.

— Вашего, я так понял господина.

— Верно — вновь кивнул некрогном — Лист сейчас находиться у эльфов и Боджан пошлет за ним Громоносца. Однако Вирмад опасается, что заказавший листы у Гарда попробует воспрепятствовать передаче.

— Скорее всего так и будет — согласился Первый маг.

— Ни вы, ни мы, не заинтересованы в таком раскладе событий — в разговор вмешался Нортон Револд, все это время молча сидевший за столом — поэтому наше предложение объединить силы.

— И проконтролировать процесс — Гольфондрэк, понял, к чему клонят прислужники Бога Мертвых.

— Именно так — подтвердил Черный Карлик.

Идея действительно стоящая. Понятно дело Вирмад печется о том, чтобы его казематы оставались, надежно закрыты, вот и послал Револда с Карликом. Ребята оказались головастыми и хотят привлечь Первого мага.

— Я согласен — не раздумывая, согласился колдун — раз мы преследуем одну цель, то должны держаться вместе. Только мне кажется, что нам стоит оставаться в тени, и со стороны наблюдать за передачей листа.

— Мы хотели предложить тоже самое — воскликнул Карлик — вмешаемся, только если появиться какая-нибудь угроза.

— Представим, что она появиться — Гольфондрэк испытывающее поглядел вначале на некрогнома, а потом на его спутника — не буду скромничать, я силен, но чем сможете помочь вы? Какой мне прок от гнома, сваренного в смоле и безрукого эльфа?

За материей, скрывающей лицо карлика, колдун ничего не увидел, но ему казалось, что тот улыбается. Лицо же некроэльфа не выражало ничего, словно он не услышал слов Первого мага.

— Мы не так беспомощны, как кажемся на первый взгляд — проговорил Карлик — или вы думаете, что Вирмад послал на столь важное дело два обычных трупа? — в голосе некрогнома чувствовались нотки обиды, которые показались магу смешными.

— Обстоятельства — развел руками Гольфондрэк — в Саргофе может произойти всякое, и я хочу быть уверенным, что со мной надежные соратники.

Карлик хотел что-то возразить, но, видя, что разговор становиться напряженным, Нортон остановил его суровым взглядом. Некроэльф подскочил с места и скинул с плеч длинный плащ, продемонстрировав безрукое туловище. Вроде как заурядный калека, однако, вокруг Револда в воздухе завертелись восемь боевых топоров.

— У Револда нет таких рук как у нас с вами — прокомментировал Карлик — у него восемь абсолютно прозрачных конечностей, по двадцать метров в длину каждая. Так что он один стоит целой армии.

— А вы, милейший — обращаясь к Карлику проговорил Первый маг — чем удивите?

— Я вывожу новые виды животных, которые во всем подчиняются мне — сказал прислужник Бога Мертвых — У меня имеются разнообразные твари, они не приметны в ночной темноте, и обладают страшной силой. Существа, питающиеся человеческим мясом, крылатые псы, и многие другие окажут нам посильную помощь.

Гольфондрэку не показались способности Черного Карлика впечатляющими. Нортон Револд — это да, сила, а его напарник жалкий коротышка с кучкой уродцев, и парой мышей в кармане. Колдун не стал озвучивать эти мысли, ограничившись сухим «Пойдет».

— Пожалуй, нам пора отправляться в путь немедленно — предложил Карлик.

— Да, да — кивнул маг — вы езжайте, а у меня тут кое-какие дела. Гольфондрэк не стал дожидаться ответа, встав с места, он уверенно направился к выходу, даже не попрощавшись с будущими соратниками.

— Странный он какой-то — проворчал Револд, когда колдун ушел.

— А что ты хотел — пожал плечами Карлик — полубог Веркона, вот и считает себя выше остальных. Ладно, нам пора, он-то со своими способностями за долю секунды окажется на месте.

— Глупцы — в душе смеялся Гольфондрэк, покинув трактир — даже не представляют с кем только что договорились. Ну, ничего, от карлика стоит избавиться, не думаю, что с этим возникнут проблемы, главное сделать это так, чтобы некроэльф ничего не заподозрил. Ну а руки Револда я найду, чем занять.

* * *

Поместье барона де Мертола, придворного короля Шарголя, полностью погрузилось в ночной мрак. Здесь все спали и сам барон, и слуги и даже охрана потихоньку дремала у ворот, не ожидая незваных гостей. Пропустить такой подходящий случай не мог ни один вор.

С легкостью, перемахнув через высокую стену, и буквально вжавшись в нее, низкорослый мужчина принялся по профессиональному долгу осматривать окрестность.

— Да уж — подумал вор — Дело явно не простое, окна довольно высоки, да еще, наверно, заперты изнутри, так что проникнуть вовнутрь будет не так уж и легко.

Вор бесшумно проскользнул через приятно пахнущую цветущую аллею и мгновение спустя, оказался под окнами дома. Теперь главное не ошибиться, и не попасть в спальню или на кухню барона. Острый глаз вора молниеносно определил, где шторы, более парадного вида, а где как раз подходящие

Достав, из скромной воровской сумочки, брильянтовый стеклорез и ухватившись за крепкий карниз, вор, слегка приподнявшись, принялся разрезать стекло. Делал он это не впервые, и поэтому работа шла легко, и вскоре закончена, вырезанное стекло мягко и бесшумно легло на сырую почву. Проскользнув внутрь, взломщик подождал, пока глаза привыкнут к темноте, и взялся за работу.

Профессиональная смекалка не подвела, это действительно оказался кабинет, и где-то здесь хранятся заветные драгоценности. Барон, как и большинство представителей знати, до смешного прост, особо не мудрствуя над маскировкой, он расположил тайник за картиной, изображавшей его гордый стан, и широкие плечи. Привычное движение и картина снята, а тайник готов сразиться с отмычками взломщика.

Сразу несколько тонких, острых стальных отмычек, словно вампиры вонзились в замочную скважину. Тишину нарушил легкий скрежет. На удивление вора замок никак не поддавался. 

— Крепок — ели слышно прошептал взломщик — ну, думаю, что барон вряд ли хранит здесь игровые карты, по меньшей мере, то, на что нормальный человек сможет прожить как минимум год. Думаю я недельку протяну.

Наконец раздался приятный для уха металлический щелчок, и маленькая дверца отворилась перед победителям. В темноте вор не мог разглядеть содержимое тайника, и он просунул внутрь руку. Лишь голые стены, и какой-то маленький сверток.

Ошарашенный вор, вытащил его и развернул. Не смотря, на темноту ему удалось прочитать текст, потому что буквы светились в темноте.

«Да, это действительно не золото. Правда и то, что барон не хранит здесь игральные карты. Но думаю, мы с вами сохраним в тайне то, как „король воров“ мог так ошибиться в своем деле, как и тот, случай с листами. Конечно же, вы ничего не помните, однако я смогу вам обо всем напомнить, если вы не сочтете за труд со мной встретиться. Понимаю, мы с вами люди занятые, и ездить на различные свидания время не позволяет, поэтому встретимся прямо сейчас».

Дочитав последние строчки, Сиагорд как ужаленный подскочил на месте, он бросился в сторону открытого окна, но путь преградила чья-то зловещая фигура. От неожиданности Гард замер на месте, он не струсил, надежный нож всегда с ним и один точный удар расчистит дорогу. Однако вора сковала невидимая сила, казалось, будто десятки воздушных плетей обвили тело, не давая шевельнуться. — Не так быстро — голос незнакомца холодил душу — у нас важный разговор. — Какая может быть болтовня — сдавлено прошипел Сиагорд — ты мне кражу сорвал. — Расслабься — незнакомец старался показаться дружелюбным — Барон уже давно живет в долг, и в сейфе, кроме дворянской пыли, ничего нет последние пару месяцев. — Давай ближе к делу, пока я добрый. — Ты должен на меня поработать — эту фразу, человек в плаще произнес так, будто Сиагорд его личный слуга. — Я не чищу обувь — съязвил Гард — и черные плащи не шью, лучше обратитесь к Сиратхе Кошу из Мизельрона, он оценит ваше предложение. Фигура словно поря над землей, проплыла по комнате и, остановившись около кресла, удобно расположилась в нем. Гард тщетно попытался повернуться к собеседнику лицом, и лишь краем глаза видел расплывчатую фигуру незнакомца. — В столице Саргофа, а именно в Великом Храме спрятан один из трех листов, что ты срезал с Книги Богов. Ты должен его вернуть мне. — Я не срезал никакие листы — возразил взломщик. — Срезал — уверенно проговорил незнакомец — и как неопытный юнец, растерял их по всему континенту. Ну не будем о плохом. Сейчас же направляйся в эльфийское государство, а то не поспеешь. — А что касается вознаграждения. — Принесешь мне лист, дам тебе все, что попросишь. — Звучит заманчиво — может и стоит отказаться, но этот наглец настроен довольно решительно и единственный выход, пойти на его условия — А как он хоть выглядит? — Большой, свернутый в рулон лист бумаги, размером с добротный ковер — пояснила тень. — И куда его доставить? — Твоя задача вынести лист из храма — проговорил незнакомец — там я тебя встречу. И помни, поторопись, а то опоздаешь. В следующую секунду невидимые плети спали с тела Сиагорда. Вор резко обернулся в сторону, где только что сидел его собеседник, но кресло оказалось пустым. Темная фигура исчезла так же неожиданно, как и появилась. В коридоре послышалось шарканье грузных ног, небось, сам барон прогуливался в столь позднее время.

Спрятав за пазуху письмо из сейфа, взломщик поспешил поскорее покинуть дом. Так же просто перепрыгнув через каменную стену, вор растворился в темноте и, добежав до ближайшей рощицы, сел на спрятанную там лошадь и помчался по дороге.

— Что же это может значить — думал по пути, Сиагорд — О каких, интересно, листах болтал незнакомец, неужели это как-то связано с тем случаем, когда я очнулся в лесу в луже чьей-то крови. Да и вообще что-то странное твориться в последние время, то ходят слухи о моей смерти от рук гоблинов, то, неизвестно откуда, у меня шрам проявляется на шее, а тут еще кто-то узнал о моем плане ограбить дом барона де Мертола, а ведь я никому не рассказывал. Ладно, посмотрим, во что это выльется, похищу лист из храма и вытяну из наглеца как можно больше.

Мысли «короля воров», продолжали течь в подобном направлении, а руки сами направили коня в сторону эльфийского государства. Впереди несколько дней пути, но возможно, оно того стоит. Седьмая глава. — Ваше величество, мы сообщили богам, Громоносец уже в пути — говорил высокий стройный эльф, обращаясь к королю Саргофа, величественно восседавшему на своем троне и гордо глядящему на всех свысока — посланник спустится прямо у Великого храма, где и хранится лист. — Наконец-то, — в голосе короля чувствовалось, что он с нетерпением ждет прихода посланника Боджана — Быстрей бы уже избавиться от этого бремени — продолжил Наргон Светлый — Усильте охрану храма, у меня какое-то странное предчувствие, как будто что-то должно произойти.

Эльф-лучник низко поклонился и отправился выполнять королевское поручение.

* * *

Вроде все идет как надо, впрочем, иначе быть и не может когда за дело берется Сиагорд Гард — Король Воров.

Взломщик проникнул в Фокстимер, без лишних трудностей, проехав через Западные ворота в не приметном торговом фургоне со спелыми фруктами. Неудобно, конечно, однако вор не обидел себя, прихватил немного на дорожку, пожевать.

Едва заехав за угол, он, не заметно, выскочил из фургона и, пожевывая яблоко, направился к месту. В столице эльфийского королевства ему приходилось быть не впервой, поэтому здесь Гарду известен каждый изгиб улицы, и вор прекрасно знал, где находится Великий храм, который и является главной целью.

Перед тем как приступить к делу, взломщик сначала наведался в здешний дом, чтобы приодеться, и прихватить кое-какие вещи.

У Сиагорда в каждом прилично городе любого развитого королевства имелся небольшой дом, где было все необходимое для работы, да и не редко приходилось по месяцу, сидеть на одном месте, выжидая удачного момента для важного дела. Как никак работенка та еще.

В Фокстименре у вора не просто дом, а настоящий особняк. Здесь повсюду суетились слуги, поддерживая порядок, едва хозяин появился на пороге, как к нему тут же подбежал управляющий. Он снял с взломщика шляпу и принялся очень настойчиво уговаривать немного, перекусить. Странно, но Сиагорд обычно ни когда не отказывается от еды, однако сейчас он не ощущал голода вовсе.

С трудом, отбившись от слуги, Гард поднялся к себе в комнату. Тут он вооружился отмычками, как всегда намотал на пояс прочную веревку.

Был вечер, Сиагорд решил, что лучше всего работать в любимое для всех воров время, то есть ночью. Великий храм хорошо охранялся, и пробраться туда не так-то просто, если заметят, то разорвут на части, и никакой профессионализм не поможет.

Несколько раз вор обошел всю территорию вокруг, стараясь не привлечь внимания охраны. Зоркие эльфы-стрелки стояли здесь чуть ли не на каждом квадратном метре, тут не то что проникнуть внутрь храма, но даже перескочить через ограду не так-то просто.

Стемнело скоро, вот только как назло ночь абсолютно не воровская, желтый глаз луны своим рассеивающим светом, уж слишком освещал землю.

В таком полумраке просто проползти, не получиться, придется действовать на пролом, в противном случае, удачи Сиагорду не видать и это он отлично понимал, все же не впервой приходится прокладывать дорогу кровью.

С собой взломщик прихватил отличный гоблинский нож. Клинок, Сиагорд нашел в лесу, он совершенно не помнил, как туда попал и по какому делу там оказался. Блуждая по зарослям, вор набрел на поляну, где лежали трупы гоблинов рядом с телом убитого и обглоданного ими огромного волка, среди всего прочего Гард нашел этот нож. Гоблины славились не только умением воевать, но и делать оружия, клинки их ножей не менее двадцати пяти сантиметров, обычного острия, как у всех, нет, на его месте располагались острые как иглы зубцы. Резали они ничуть не хуже, наоборот после такого лезвия рана оставалась рваной, а если клинок вонзить внутрь, то зубцы распарывали все внутреннее органы. После такого ранения у жертвы ни одного шанса выжить. Вытащив клинок из ножен, вор бесшумно перескочил через высокое заграждение и, что есть сил, вжался в землю. Часовые постоянно ходили по сторонам, а не стояли на месте, что в какой-то степени на пользу, медленно подбираясь к храму, Гард с ужасом заметил, что в его сторону движется один из охранников, «работать надо быстро, не мешкая ни секунды» — маленькая мудрость по технологии убийства. Как только лучник подошел ближе, Сиагорд с силой оттолкнувшись ногами от земли, накинулся на него. От неожиданности эльф опешил. Вор не потерял инициативы, он зажал Перворожденному рукой рот, и вонзил нож в глаз. Смерть наступила мгновенно, немного подергавшись, эльф затих, теперь необходимо срочно прятать тело. Недолго думая вор снял с себя плащ и накрыл им труп, немного припорошив землей.

— Что не спрятано, то и не видно — подумал взломщик и дальше двинулся к намеченной цели.

Оставалось совсем немного. Не сколько раз приходилось вжиматься в землю, буквально сливаясь с ней, что бы ни кто не заметил. Стража у дверей совершено отсутствовала, весьма удивительное обстоятельство, однако вор совсем не смутился, и решил войти как воспитанный человек. Небольшой рывок и он уже на месте.

Достав из кармана три отмычки, взломщик вонзил их в замочную скважину, и немного поработав, сломал замок, после чего слегка приоткрыв дверь, словно тень, проскользнул внутрь.

Он оказался в длинном коридоре, вдоль стен висели горящие факелы, освещая помещения. Как-то раз Гард здесь уже бывал, по какому-то пустяковому делу, но только это было очень давно. Да и он совершено не знал, куда эльфы могли спрятать лист, ведь храм просто огромен.

Предполагать, что Перворожденные поместили его в главном зале, по меньшей мере, глупо. Скорее всего, лист, где нибудь в мало заметном помещение, в котором его никто искать не станет.

Обыскать весь храм, взломщик, ясное дело, не мог, потому что это займет не один день, а времени в обрез, так как скорость выполнения воровского задания указывает на профессионализм.

Крадучись, Гард пошел прямо по коридору. Внезапно взломщик услышал чьи-то громкие шаги, вытащив нож, он вжался в стену, ожидая, когда подойдет ничего не подозревающий, смертник.

Шаги приближались, и вскоре на пол легла длинная тень, а когда ее обладатель появился, Сиагорд увидел, что это обычный служитель храма, абсолютно безоружен и не представляет собой серьезной опасности.

Эльф в полумраке не увидел Гарда и прошел мимо, вор спокойно мог немного подождать, и идти дальше, однако он так не поступил. Напав на служителя сзади и зажав ему рукой рот, Сиагорд задрал его голову к вверху и приставил к обнаженному горлу лезвие ножа. Эльф, от страха, затрясся, как осенний лист на ветру.

— Лучше не дергайся, я шутить не люблю — словно змей прошипел Сиагорд прямо на ухо служителю — Где находится лист?

Эльф промычал что-то бессвязное.

— Не придуривайся, ты прекрасно знаешь, о чем я говорю — Гард еще сильней прижал нож к горлу Перворожденного — Где лист из книги богов? отвечай сволочь эльфийская, а то я человек нервный и, совершенно случайно могу, резануть тебя по глотке.

Служитель, внял убеждениям Гарда. Дрожащей рукой, он указал вдоль коридора. Сердечно поблагодарив эльфа, Сиагорд без особого труда перерезал ему горло. Резал, уверено до тех пор, пока кровь не заструилась обильным ручьем, жертва захрапела, как зарезанный баран и повалилась на пол.

По своим маломальским знаниям Сиагорд знал, что путь, указанный служителем ведет куда-то вглубь храма, и, кажется, там где-то имелся сейф, в нем обычно хранили всевозможные магические эльфийские снадобья и прочею ерунду, но только где же этот сейф Гард никак не мог вспомнить.

Оттащив труп в угол, вор преспокойно пошел дальше, аккуратно переступив через лужу крови. Нож он не прятал, а держал постоянно наготове, ведь кто знает, кого здесь можно встретить. Вдруг еще, подвернется случай «спросить дорогу» у случайных прохожих.

Пройдя некоторое расстояние, вор подошел к двери, она оказалось запертой, однако это, как правило, лишь минутное недоразумение, которое взломщик тут же исправил.

Войдя внутрь, Сиагорд попал в просторное помещение, Должно быть это одна из личных комнат, какого нибудь служителя, а значит искать здесь лист пустая трата времени. Тем не менее, вор по профессиональной привычке в мгновение ока обшарил помещение, и утяжелил карманы несколькими, мелкими золотыми предметами, после чего спокойно вышел из комнаты и продолжил дальнейшие поиски.

Так он проверил все встречные комнаты, однако ничего не нашел. Время неумолимо шло вперед, и необходимо срочно торопиться, иначе вор рисковал попасться с поличным, вед два трупа никто не прятал, следовательно, их скоро заметят.

Гард настолько погрузился в мысли, что едва не заметил чьи-то чеканные шаги позади себя, благо он успел спрятаться в дверной проем. Шли два стражника, взломщик тут же заметил, что они вооружены до зубов, а значит, шутить не любят.

— Ох — произнес один из них — с тех пор как к нам попал этот лист, просто продыху нет. Слава Боджану, хоть сегодня его заберут.

— Ты прав, так что быстрей веди меня к нему, и вынесем его в главный зал, думаю, уже скоро должен прийти посланник богов.

Гард от радости чуть не запрыгал на месте, с трудом сдержав себя, он, стараясь бесшумно ступать по полу, последовал за ними. Воины-то выведут к листу, но Сиагорду еще предстоит доказать им, что лист ему намного нужнее чем богам. Одного, возможно удаться убедить в этом, напав сзади, а вот второй может не растеряться и высказать свою точку зрения.

Размышлять некогда, и взломщик решил — действовать необходимо по обстоятельствам. Эльфы прошли еще некоторое расстояние и так резко остановились у одной двери, что Сиагорд едва успел остановиться.

Один из них достал ключ и, открыв дверь, вошел внутрь второй последовал за ним. Гард, тем временем, перебежал на другую сторону, что бы напасть на стражников когда те будут идти с листом обратно.

Пока вор их ждал его, внезапно осенила блестящая мысль, от которой волосы зашевелились на голове, как же два зорких эльфа умудрились пройти по коридору и не заметить лежащего в углу трупа, да еще и растекшийся лужи крови на проходе.

— Не заметили, да и ладно — подумал взломщик — не это сейчас важно.

В это мгновение эльфы вышли из комнаты, один из них перекинул через плечо огромный сверток, напоминающий собой ковер.

— Вот это же он тяжел, словно свинцом налит — ворчал он.

— Ничего — ответил второй — устанешь, скажи, я понесу.

И тут произошло то, чего взломщик никак не ожидал, вместо того чтобы пойти в обратном направлении, стражники, закрыли дверь и двинулись прямо в сторону Сиагорда, в результате они столкнулись лицом к лицу с вором.

Взломщик тянуть времени не стал, он тут же взмахнул рукой и вонзил нож прямо в глаз эльфу с листом, грузное тело глухо рухнуло на пол. Второй, было, замешкался и Сиагорд уже собирался и его отправить на аудиенцию к Вирмаду, но тот вовремя успел отпрыгнуть в сторону, выхватив из ножен меч.

Гард приблизился к нему, собираясь опять нанести удар, однако эльф его опередил, он взмахнул мечом снизу вверх. Вору показалось, что стражник промахнулся, так он ни чего не почувствовал, не останавливаясь, взломщик вплотную подошел к мечнику, схватив его левой рукой за подбородок, он задрал ему голову и вонзил нож в горло.

Струя крови обрызгала кровью лицо убийце, отойдя в сторону, он прислонился к стене и начал вытираться рукавом, что-то тяжелое потянулось за ним по полу.

Взглянув в низ, вор увидел, что эльф все-таки не промахнулся, Перворожденный распорол Сиагорду живот и его кишки вывалились наружу.

Ни боли, ни крови, скорее наоборот Гард чувствовал себя превосходно и спокойно мог продолжать выполнять задание. Вот только необходимо срочно запихать кишки обратно и чем-то перевязать рану, чтоб они не вываливались снова.

Единственное, что оказалось под рукой это моток крепкой веревки на поясе, ее он и решил использовать для этой цели. Размотав веревку, Сиагорд затолкал кишки внутрь и сильно затянул рану.

Держалось нормально, и вполне можно выполнять любую работу. Когда он закончил, то тут же подобрал лист с пола и, взвалив его на плечи, остановился, думая, куда теперь ему идти. К выходу, но там охрана, и через нее просто так не пробиться, блуждать по храму еще бессмысленней, вовсе можно заблудиться.

Гард погрузился в эти мысли, как вдруг до его уха донеся пронзительный колокол тревоги.

— Проклятье — произнес вор — неужели они нашли труп?

Взломщик быстро, насколько это позволяла ноша, двинулся к выходу. На всякий случай, он не стал убирать нож, а держал его наготове.

* * *

Наргон Светлый объявил в городе особое положение, он распорядился, чтобы все жители сидели дома и не покидали пределы жилища. Фокстимер находился на военном положении, по улицам бродили вооруженные воины из армии Саргофа, к вечеру крепостные ворота закрыли, запретив всякий въезд и выезд, рыночных торговцев разогнали, такого эльфы не видели уже много веков, и каждый находился в волнительном состоянии.

Тем не менее, никакие ухищрения не помешали Гольфондрэку, Нортону Револду и Черному Карлику проникнуть в столицу Саргофа. Посланники богов будто растворились в ночной темноте, избегая встреч с вооруженными патрулями, при этом внимательно наблюдая за территорией Великого Храма.

Доподлинно известно, что Громоносец придет именно в эту ночь, вот только в котором часу? Вопрос, мучивший всех и вся, жители столицы, от короля до простого лучника желали поскорее избавиться от тяжкого бремени, да и посланники Богов не исключение.

Проскользнув мимо очередного отряда лучников, Револд подскочил к Черному Карлику.

— Что-то тут совсем никто не шевелится, Громоносец хоть придет? — честно говоря, некроэльф не умел, ждать, он всегда начинал беспокоиться раньше времени.

Карлик снял с лица материю и поглядел на друга задумчивым взглядом. Нортону показалось, что Карлик чем-то сильно расстроен.

— Мы не убережем лист — поникшим голосом пробормотал некрогном — враг прокрался среди нас, а мы проглядели.

Револд опешил от этих слов, он никак не мог осмыслить сказанное Карликом, а когда попытался переспросить, тот растворился в воздухе, превратившись в клуб легкого дыма. Некроэльф растерянно замер на месте, совершенно не соображая, что происходит. В этот момент до его уха донесся до боли знакомый звук, натягивающийся тетивы. Живо скинув с плеч черный плащ, Револд оттолкнулся от земли всеми восьмью руками и прыгнул высоко вверх.

Патруль его заметил, однако они не стали выяснять, кто блуждает по городским закоулкам, а сразу выпустили тучу стрел — странно. Нортон уперся руками в землю и прыгнул в сторону Гольфондрэка. Первый маг стоял, упершись спинов в столб к которому обычно привязывали коней, колдун прикрыл глаза, словно дремал. Он не прятался, а напротив стоял на виду, однако его словно никто не замечал.

— Что-то не так — проговорил Револд, оказавшись рядом с посланником Веркона

— Все идет, так как нужно мне — Гольфондрэк поднял глаза, в них не было ни белка, ни зрачков, черный, густой дым заполнил глаза Первого мага, что предавало ему зловещий вид.

И снова Револд в последнюю минуту успел подлететь, ввысь увернувшись от смертоносных эльфийских стрел. Нортон не желал вступать в бой с Перворожденными, но они его заметили и старались подстрелить прямо в воздухе. Гольфондрэк же продолжал спокойно стоять на месте, хладнокровно наблюдая за происходящим со стороны. Его не трогали, зато на Револда бросили все силы.

Колокол тревоги огласил окрестности, призывая на подмогу все отряды, находящиеся по близости. Револд скакал то в одну то в другую сторону, а эльфы продолжали прибывать. Необъяснимая ярость охватила некроэльфа, поднявшись над землей, он пустил в ход боевые топоры, которые крепко сжимали невидимые руки.

Смертоносный вихрь из топоров ворвался в ряды лучников, разрубая тела перворожденных на части, кровь потекла ручьями, однако эльфы не обращались в бегство, как рассчитывал Револд. Воины Саргофа разбегались в рассыпную, но вновь собирались в строй и меткие стрелы продолжали лететь в некроэльфа.

Вскоре посланник Вирмада полностью оказался истыкан многочисленными стрелами. Он походил на парящего в воздухе ежа, однако любые ранения не причиняли вреда Револду, ведь он уже давно мертв и все труды воинов напрасны. Похоже, они этого не понимали, терпя огромные потери, лучники продолжали обстреливать некроэльфа, на беспрерывный бой колокола стягивались свежие отряды, тут же увязывающие в кровопролитной схватке с неудержимым некроэльфом.

Их настойчивость удивляла, видя, что все попытки остановить Револда бессмысленны, они продолжали упорно наступать, будто безвольные куклы управляемые невидимым кукловодом. Не прекращая битвы, Нортон мысленно оценил ситуацию.

Все эти нападающие лучники, скорее ширма, кто-то пытается отвлечь внимание Нортона от чего-то важного. Некроэльф окинул окрестность зорким взглядом, в этот момент двери Великого храма открылись, и на пороге появился человек, взваливший на спину тяжеленный рулон.

Вор оглядел поле боя и поспешил юркнуть в ночную тень, подальше от сражающихся эльфов. Прекратив сражаться с Перворожденными, Револд бросился к Сиагорду.

Гард почти добрался до первого переулка, надеясь там скрыться как можно дальше, когда перед ним вросла долговязая фигура некроэльфа густо утыканная эльфийскими стрелами.

— Твой лист? — выставив впереди нож, спросил взломщик.

— Мой — ответил Револд, сделав шаг на встречу.

— Оплата вперед — Гард отступил назад.

Долго разговаривать Нортон не собирался, схватив невидимой рукой человека за шиворот, он изо всей силы ударил того об каменную стену храма. От такого удара у любого переломаются кости и он за ручку со жнецом смерти отправиться в иной мир. Однако человек живо подскочил на ноги и уцепился в лист, который Револд пытался отобрать.

— Не вздумай меня обмануть — злобно прокричал Сиагорд.

В этом человеке было что-то особенное, он не ощущал боли и похоже не собирался так просто расставаться с добычей. Нортон уже собирался разрубить его на мелкие кусочки, но тут звездное небо развернулось тысячами молний. Казалось, будто гроза спустилась на землю, Сеть молний ударилась о сырую почву и на том месте выросла громадная фигура посланника из Небесного Замка.

Небывалых размеров воин чье тело представляло сплетение неисчислимое количество молненных нитей. От него исходил ослепительный свет, враз рассеявший ночную мглу. Казалось, само солнце спустилось на землю. Саргофские лучники замерли на месте не в силах отвести восторженных взглядов от Громоносца.

Посланник оглядел окружающих и раскрыл рот, однако вместо слов по всему городу прокатились оглушающие раскаты грома. Эльфы попадали на колени, зажимая руками, уши из которых потекла кровь разорванных перепонок.

— Ну, наконец — произнес Нортон Револд.

На него, как и на Сиагорда продолжавшего крепко держать лист, голос Громоносца не имел такого эффекта как на живых. Для Револда появление посла богов означало, что дело законченно, не смотря на все странности, произошедшие только что.

— Не хочешь расставаться с листом, тогда передай его Громоносцу — с этими словами некроэльф обхватил растерянного Гарда и вместе с листом кинул его в сторону посланника богов.

Громоносец увидел, что в него летит то, зачем он пришел. Полубог Боджана сделал шаг на встречу и вытянул вперед раскрытую ладонь, которой запросто мог поймать лист и Сиагорда казавшегося мелкой букашкой. Взломщик завопил от дикого ужаса, но продолжал крепко держаться за лист. Еще пара метров свободного полета и он окажется в руке Громоносца, и тут в небе мелькнула фигура Первого мага. Гольфондрэк на лету перехватил Гарда, оттолкнув его в сторону.

Окрестности огласил грохот оглушительнее первого, похоже, Громоносец впал в бешенство, громадной ладонью он попытался схватить наглеца, но колдуну чудом удалось проскользнуть между пальцев полубога.

Некроэльф с далека, увидел, что произошло, Гольфондрэк явно действовал не по плану пытаясь заполучить лист. Револд бросился к Сиагорду, который уже успел подняться на ноги и с завидной быстротой уносился прочь, перекинув рулон через плечо.

А тем временем случилось нечто вовсе невообразимое. Великий Храм задрожал, его контуру начали расплываться и вот на месте стоит уже два величественных здания. Те в свою очередь также начали раздваивать, и вскоре плотное кольцо Храмов окружило Громоносца.

Храбрые эльфы смешанными рядами бросились наутек. Громоносец попытался взглядом отыскать человека с листом, но ему казалось, будто каждый убегающий эльф нес на плечах заветный рулон. Полу бог окончательно запутался в таком хаосе невозможно найти настоящий лист, однако он не собирался опускать руки. Разрушительные разряды обрушились на кольцо Храмов, но они совершенно не повредили их.

Револд видел тоже, что и Громоносец. Похоже, посланник богов попал в ловушку и теперь долго не сможет выбраться. Убегающие эльфы с листами на перевес до боли мелькали в глазах, приложив неимоверные усилия, некроэльф сумел отыскать человека, который все это время пытался сбежать.

— Надо уходить — пронеслась в голове Револда умная мысль — пока Гольфондрэк не взялся за меня.

Несколько мощных толчков и Нортон настиг Сиагорда. Воздушные плети обвили тело взломщика и вместе с листом подняли высоко над землей. Гард попытался вырваться, однако некроэльф крепко держал и шансы на освобождение у человека отсутствовали.

— Пойдешь со мной — пояснил Револд.

Вдвоем они беспрепятственно покинули город. Громогласный голос полубога неоднократно доносился до них. Оглянувшись назад, Сиагорд увидел, как вдалеке светится Саргоф, Громоносец был там и продолжал немыслимую схватку с Гольфондрэком.

Исчезновение Револда с листом, казалось, никто не заметил. Окруженный Великими храмами, Громоносец еще долго свирепствовал, пытаясь выбраться из необычной ловушки. Его соперник стал невидимым, он где-то спрятался и продолжал сдерживать посланника богов, который извергал разрушительные молнии. В какой-то момент он попал в настоящий храм, после оглушительного удара в разные стороны, на отступивших эльфов полетели обломки многовекового строения. В ту же секунду иллюзия разрушилась, и Громоносец освободился.

Однако Револд уже успел скрыться из виду и отправляться на поиски он не собирался. Тело посланника богов резко удлинилось, слепящая молния взлетела высоко вверх и мгновенно исчезла в звездном небе.

Пыль разрушенного храма начала стелиться по земле и воины Саргофа увидели человеческую фигуру, закутанную в черный плащ. Словно сговорившись, эльфы подняли луки, еще миг и тело колдуна превратилось бы в бревно, утыканное стрелами. Маг ничего не делал, оставаясь неподвижным, вокруг его вспыхнул огонь, который вихрем полетел на стрелков. Побросав луки, воины бросились наутек, спасаясь от огненной волны, а Гольфондрэк бесследно растворился в воздухе.

Перворожденные остались одни. Битва окончилась и самой потерпевшей стороной оказались они, лист богам передать не сумели и теперь кто знает, какой гнев на них обрушится. Великий храм от одного удара превратился в груду развалин, окна вылетели, большинство стен и колонн сложились из-за чего обрушилась крыша. Счет погибших шел на многие десятки, плюс оглушенные голосом Громоносца.

Король Саргофа Наргон Светлый, узнал о случившемся событии сразу же, но пока он добрался от одного конца города, до другого, битва уже закончилась и монаршему взору предстала угнетающая картина.

Спешившись, король, сложил руки за спиной, и обошел поле сражения. Оставшиеся в живых эльфы старались поскорее унести раненых, чтобы им оказали помощь, после чего принялись уносить убитых. Лишь огонь, выпущенный человеком в плаще, не удавалось затушить, его поливали водой, засыпали землей, пробовали просто забить тряпками, а он продолжал гореть, а самое удивительное — от пламени не исходил жар.

Наргон с суровым видом оглядев место, где только что столкнулись две ужасающие силы, не проронил ни слова. Каждый, кто глядел на него, понимал, король в ярости, но Наргон слыл человеком сдержанным, и воли, чувствам, не давал.

Вновь запрыгнув на коня, он галопом умчался прочь, намереваясь уединиться в кабинете и постараться трезво осмыслить ситуацию. Последствия утери листа его мало заботили, боги найдут способы вернуть себе желаемое, они ведь всесильны. Единственное что боялся Наргон — наказания Богов, но в глубине души, он надеялся «авось пронесет, и о них забудут».

Добравшись до дворца, король бросил поводья стоявшему тут привратнику и почти бегом влетел, внутрь намереваясь поскорее попасть в кабинет. Кабинет монарха представлял собой просторное помещение, однако оно было чересчур темное и даже днем здесь горели коптящие свечи. Наргон обычно сидел за небольшим осиновым столом, на котором в огромном беспорядке сгрудилась куча разнообразных бумаг, именуемых документами. Однако, открыв дверь, которую король в спешке забыл запереть, Наргон с порога увидел, что в его кресле развалился посторонний.

— Почтенный господин Аркентон — Наргон узнал начальника гвардии закона.

— Я тоже рад вас видеть, ваше величество — в голосе Аркентона не слышалось той радости, о которой он только что говорил — Мое, так сказать, шестое чувство подсказывает, что передача листа прошла не так как этого хотелось.

Лицо Наргона недовольно передернулось. Какое еще чувство могло подсказать Почтенному, что лист не удалось передать? Тут на весь город стоял оглушительный грохот битвы, и даже последний дурак понял бы что все прошло не совсем так как ожидали.

— При всем моем уважении к вам, Почтенный, не могли бы вы оставить меня в покое — пробормотал король.

— Думаете, если я уйду, проблем станет меньше? — Аркентон встал с кресла.

— Это конечно вряд ли — пожал плечами Наргон — но ежели вы не в состоянии мне помочь, то ваше присутствие здесь бесмысленно.

Аркентон твердыми шагами направился в сторону выхода, поравнявшись с королем эльфов, он остановился и не глядя на него произнес.

— Пожалуй, вы правы, мое присутствие, так сказать бессмысленно, мне не чем вам помочь, впрочем вам сейчас никто не сможет оказать ощутимую помощь.

Произнеся это, Почтенный господин переступил через порог, громко хлопнув дверью на прощание. От неожиданного удара Наргон Светлый вздрогнул. Теперь он остался наедине с тяжкими раздумьями.

Восьмая глава.

Нортон Револд всю ночь, без каких либо остановок летел по безжизненной степи, Его невольный спутник, некоторое время пытался сопротивляться, усыпая некроэльфа самыми грязными ругательствами, и безустанно требовал обещанное вознаграждение. Однако вскоре он успокоился и смолк, очевидно, поняв, что его положение не выигрышное. Лист все равно уже не у него, и увлекает его за собой не весть кто.

На рассвете Нортон Револд решил остановиться на небольшой отдых, да и ему хотелось поговорить с Сиагордом.

— Ты кто такой? — едва опустившись на землю и словно ненужную вещь, бросив Сиагорда, спросил у него некроэльф.

Король воров вскочил на ноги, пальцы правой руки буквально впились в рукоять гоблинского ножа.

— А ты не гвардеец Аркентона, чтобы я тебе отвечал — злобно рыкнул в ответ Гард — так что можешь не рассчитывать на дружескую беседу. Кое-кто обещал хорошее вознаграждение за лист, и кое-кто его не сдержал. Поэтому пустой болтовнёй наш вопрос не решить.

Револд не стал вступать с ним в полемику, восемь боевых топоров вот его лучший аргумент. Кружась в воздухе они подлетели прямо к Гарду. Взломщик сделал шаг назад, продолжая сжимать в руке нож, будто тот мог ему чем-то помочь.

— А знаешь — проговорил Сиагорд — ты можешь к себе расположить, и, учитывая твои качества, думаю разговор у нас все же получится.

— Так откуда ты взялся в Саргофе? — поинтересовался некроэльф.

— Меня наняли вытащить из Великого Храма вот эту штуку — Гард указал на бумажный сверток лежавший у ног Револда.

— Кто? — коротко спросил посланник Вирмада.

— Не поверишь, имя я у него забыл спросить — ехидно усмехнулся вор — а если честно он его не назвал, сказал что надо сделать и пообещал щедро оплатить заказ.

— Описать сможешь?

— Думаю описания черного плаща с большим капюшоном тебя вряд ли заинтересует.

Револд на пару секунд задумался, он без труда понял кто заказал лист, Скорее всего это тот же кто так яро пытался им завладеть на площади перед Великим Храмом. Но зачем Гольфондрэку лист? Этого некроэльф понять не мог.

— Я так понял ты Сиагорд Гард? — вновь обратился к вору Нортон.

— А ты понятливый — мгновенно последовал ответ.

— Ты пойдешь со мной — Револд произнес это с таким видом, словно отдал распоряжение слуге.

— Послушай — Сиагорд, наконец, опустил бесполезный гоблинский нож, тем самым показывая собеседнику, что он нацелен на мирные переговоры — я профессионал своего дела, а профессионалу надо платить за проделанную работу. Пусть и не ты заказал мне лист, но раз забираешь его ты, то и платить должен угадай кто?

— Если судить твоей логике, то я — усмехнулся Нортон Револд.

Сиагорд кивнул.

— Хорошо — проговорил Револд — сейчас я могу порубить тебя как мясник свежую телятину, но лишь потому, что именно я забираю лист, я этого не сделаю. Такой расчет тебя устроит.

Сиагорд взглянул сначала на кружащиеся вокруг него топоры, потом на суровое лицо некроэльфа, на котором отчетливо читалось, что говорит он на полном серьезе.

— Стоит подумать — ответил Гард и в ту же секунду добавил — я согласен, думаю, такая оплата меня вполне устроит, а теперь кажется нам пора разойтись. Что скажешь?

— Не так быстро — покачал головой Револд — в знак того что ты просто великолепно справился с работой, я награжу тебя тем, что возьму с собой.

— Позволь отказаться — Сиагорд сделал шаг назад.

— Это не обсуждается.

— Хотя бы поделись секретом, куда мы отправляемся — проговорил король воров.

— В какой-нибудь портовый городок на берегу Великого моря, необходимо отыскать корабль, плывущий в Шаргольское королевство. А теперь нам пора.

В ту же секунду топоры некроэльфа с силой ударились о землю, а сам Нортон взлетел высоко вверх, буквально следом подлетел бумажный сверток. Сиагорд попытался пуститься наутек, но невидемая сила обвила его тело и с силой оторвала от земли.

* * *

Бывшие узники, и мать одного из них уже очень долго бродили по пустынной степи. Останавливались редко и не долго, часто петляли, запутывая следы. Встречающиеся караваны пытались объехать как можно подальше. Мать Нагрофа, Нирта Брейт, иногда опрыскивала землю каким-то веществом, для чего, Влад не знал, но все же решил, что таким методом сбивают собак со следа.

Нирта Брейт в корне отличалась от сына. Ей совершенно не было понятно, в кого он уродился. Постоянно приходится вытаскивать из всяких передряг, а с него как с гуся вода.

Перворожденная, обладала всеми семью ступенями эльфийской магии. Редко кто из эльфов достигал подобных результатов, обычно максимум чего достигали другие, так это не более трех ступеней.

Первая ступень — это исцеление. Она очень проста в изучении и почти каждый эльф владеет ей. С помощью исцеления, можно очень быстро залечивать самые тяжелые раны, кроме смертельных. Причем после лечения, от сильных и глубоких порезов, даже шрама не остается.

Вторая ступень — заклинание сна. Произнеся которое, тот на кого оно направлено, мгновенно засыпает на небольшой промежуток времени. Этим заклинанием, можно усыпить до десяти человек одновременно, только нужна хорошая подготовка.

Третья ступень — заклинание бездушие. По его воздействием, жертва лишается возможности вдохнуть глоток воздуха и погибает от удушия. Заклинание хорошо тем, что после него на теле не остаются никакие травмы и причину смерти объяснить практически не возможно.

Четвертая ступень — вызов молнии. Очень сложное в освоении заклинание. Он порождает с небес смертоносную молнию, которая поражает противника на смерть. Единственный недостаток, то, что одновременно можно вызвать только одну молнию.

Пятая ступень — заклинание огня. Вызов вихря смертоносного пламени, сжигающего все живое на своем пути.

Шестая ступень — заклинание рассеянности. Человек, на которого оно наслано, становиться настолько рассеянным, что не способен пройти через обычный дверной проход, не врезавшись в угол и не покалечившись. Он не замечает простых вещей и выглядит весьма потерянным.

Седьмая ступень последняя, и самая сложная, она требует особой подготовки и мастерства. Если допустить хотя бы одну ошибку, то навлечешь смерть на себя, а не на противника. Эта ступень дает ее обладателю заклинание, способное вызвать одного из Жнецов Смерти.

Жнецы приходят за душой человека в момент смерти и забирают ее в царство Вирмада. Заклинатель, с помощью магии, направляет Жнеца на живого и абсолютно здорового человека, и тот убивает его.

Пользоваться этой ступенью слишком часто, нельзя, так как у Жнецов есть Верховный, и его крайне раздражает, когда их заставляют забирать души. Поэтому, тех, кто любит использовать Жнецов, он лично забирает в царство Бога Мертвых.

У всей эльфийской магии есть один, пожалуй, главный недостаток. Для ее использования, необходимо прочитать сложное заклинание, а это требует некоторое время, за которое вполне можно избавиться от Заклинателя.

И так, тройка беглецов продолжала ехать как можно дальше, от золотого прииска. По пути с таким упорством молчали, будто даже их голоса мог кто-то услышать. Человек несколько раз пытался завести разговор на отвлеченные темы, однако на него смотрели с таким суровым видом, что он предпочитал замолчать.

Тогда Влад перестал пробовать завязать разговор, а всю дорогу не отрываясь, глядел на эльфийку, благо посмотреть было на что, впрочем, Влад давно не видел женщин и для него сейчас, любая была бы неимоверной красоты.

До этого пират ни разу не видел эльфиек, хотя часто плавал у их королевства. Он много слышал об их не обыкновенной красоте, от других моряков, некоторые даже хвастались, что им довелось обладать ими. Но в это верилось как-то с трудом. Для эльфийки простой человек, жалкое ничтожество, она с ним даже в одном танце не станет кружиться, не говоря уже о большем. Сейчас же Влад, глядя на мать Нагрофа, мог сам убедиться, что его друзья ни чуть не лгали, расхваливая прекрасных эльфиек.

Действительно Нирта была удивительно красива, она грациозно восседала на коне и глядела на всех свысока, из-под своих густых ресниц, что придавало ее взгляду особую пленительность. Иногда эльфийка замечала на себе пристальный взгляд человека, любая другая на ее месте бы смутилась, однако она наоборот вела себе все более гордо и возвышений.

В момент, когда она смотрела на него, Влад пытался, как можно подальше спрятать от нее глаза, но казалось, что взор эльфийки повсюду и тогда, человек краснел, как подросток.

Увидев его сейчас, ни кто бы, ни поверил, что этот человек, в свое время гремел, заслуженно считаясь одним из самых страшных пиратов Великого моря, и некогда брал штурмом прибрежные города, предавая разграблению.

Когда-то от его имени вздрагивали все, однако как-то, раз опытный пират попался гвардии господина Аркентона — все наворованное золото тогда пришлось отдать, что бы уговорить эльфов не лишать жизни. С тех пор, пират возненавидел перворожденных, и пообещал сам себе, что никогда не будет иметь с ними дел. Однако он сначала связался с Нагроф, а теперь и с его мамашей. В планы Влада не входило быть с ними вечно, добраться бы до какого ни будь прибрежного городка, а там легко найдутся бывшие друзья.

В данный момент приходилось ехать с ними и играть в эту бесконечную молчанку.

Как-то ночью, когда остановились на короткий отдых, что бы немного поспать, Влад услышал чей-то тихий шепот, говорила Нирта, вот только с кем, все спали. Она тоже лежала, и глаза ее были закрыты, человек подумал, что эльфийка бормочет во сне, но речь ее была слажена, и казалось весьма осмысленной. Человек хотел, к ней подползти, однако в этот момент Нирта замолчала и села.

— Просыпайтесь — произнесла она — есть дело.

Что-то недовольно бормоча, поднялся Нагроф, Влад притворился, будто тоже крепко спал и с трудом поднялся.

— Что такое? — вяло, спросил Нагроф — часу не подремали, а ты уже будешь.

— Некогда спать — ответила эльфийка — дело есть.

— Какое? — вмешался Влад, но суровый взгляд Перворожденной заставил его замолчать.

— Батя твой не путевый приходил — обращаясь к сыну, сказала она — говорит, помощь ему наша нужна. Объяснять сейчас ничего не буду срочно надо двигаться.

— А что будем делать с ним? — Нагроф махнул рукой в сторону человека

— Думаю, здесь наши пути расходятся — произнесла она — и он может идти хоть на край света.

Влад был растерян и ошеломлен, с одной стороны ему хотелось расстаться с этой парочкой длинноухих, однако здешняя местность была ему совершенно не знакома. Да и привычка лезть во всякого рода сомнительные дела не давала покоя.

— Знаешь мам — вмешался Нагроф — я думаю, что этот смертный может нам быть весьма полезен.

Эльфийка окинула человека взглядом, каким, обычно оценивают какую либо вещь.

— А ему можно доверять? — спросила она у сына.

— Ну, в принципе парень он хороший — ответил Нагроф — хоть и смертный.

При этих словах человек невольно скривил лицо в недовольную гримасу. Уж кто-кто, а Нагроф мог бы быть и повежливее, совсем забыл, как Влад за него в тюрьме заступался.

Тяжело вздохнув, Перворожденная сделала Владу едва заметный кивок головой, означавший, что он может идти с ними.

И они вновь двинулись в путь. На этот раз ехали не спеша, так как Нирта вводила в курс дела.

— Значит так — говорила она — у отца твоего появилось очень важное задание и ему нужна наша помощь. Ты же так не вовремя застрял в гостях у господина Аркентона. Я сообщила ему об этом, и он решил помочь тебе оттуда бежать.

— Как? — возмутился Нагроф — мы сами разработали план побега и блестяще его выполнили. Знала бы ты, сколько сил и крови потратили для этого.

— Сынок — усмехнулась Нирта — ваш план настолько наивен, что если бы вы сами его начали осуществлять, то уже давно болтались бы на виселице. Отец твой проник к тебе в разум и, узнав обо всем, помог вам.

— А убитый эльф? — не уступал Нагроф, так как ему было в какой-то степени обидно, что опять за него все сделал отец.

— Вся стража была усыплена мной, а ты подстрелил спящего и даже не постыдился. Вернемся к делу, сейчас он разыскивает какие-то листы, и мы должны перехватить один из них у двух людей, любой ценой. Они направляются в Шарголь через Великое море. Мы прибудем в портовый город, где один человек предоставит нам не большой парусник. На нем выйдем в море. Твой отец скажет мне, на каком корабле они выплыли, и мы их встретим.

— Простите меня — робко вмешался Влад — Я так понял, вы собираетесь на небольшом паруснике перехватить, возможно, очень даже крупный корабль?

— Да — ответила ему Перворожденная — А если тебе что-то не нравиться, то можешь убираться куда угодно, лишь бы не мешался нам.

— Но на жалком суденышке — продолжил Влад — в Великом море, мы едва ли отплывем от берега, как на нас тут же набросится свора разъяренных пиратов. Я сам из них и знаю, о чем говорю.

— И, что ты хочешь предложить? — поинтересовался Нагроф.

— Дело в том, что, как я уже говорил, я в прошлом пират и у меня много знакомых в этой среде. Думаю, они смогут помочь нам с кораблем и со штурмом судна, на котором будут плыть ваши друзья.

Мать Нагрофа одобрительно кивнула и, взглянув на сына, доброжелательным тоном произнесла:

— А ты сынок был прав, похоже, этот смертный нам действительно пригодится.

При слове «пригодится», Влад недовольно поморщился, уж слишком эти Перворожденные многое о себе возомнили, разговаривают о нем, будто о вещи, которая «может пригодиться».

* * *

Первый маг сидел в простом дорожном трактире. По какой-то причине, он насквозь пропах тухлой рыбой, складывалось впечатление, что она лежит здесь под полом и уже довольно давно. Так же здесь среди посетителей вились неопрятные женщины, которые, не стыдясь, предлагали каждому встречному «любовь за деньги».

Словом кругом царил жуткий беспорядок, пожалуй трактир «Милые леди» по сравнению с этим, выглядел как роскошный бордель в столице Шарголя, из которого Первый маг не раз вытаскивал сына. Колдун был погружен в тяжелые размышления.

Первичный его план не сработал, а ведь все выглядело довольно просто. Некроэльф и Черный Карлик сами вышли на него и предложили сотрудничество, одним словом ненужные конкуренты на лист находились под присмотром. Сиагорд тоже прекрасно справился с работой.

Но, проклятый некроэльф, умудрился все испортить, надо же было ему первому увидеть Гарда с листом, да еще и успеть с ним скрыться. Однако теперь он вряд ли далеко уйдет, об этом маг уже позаботился. Ему удалось проникнуть в разум Револда и узнать его дальнейшие планы. Колдуну так же стало известно, что нечто похожее на лист из книги богов, появилось у короля гоблинов, а это не предвещало ничего хорошего для других королевств.

Гоблины и так держали в постоянном страхе обширную территорию на континенте. А теперь, с этим листом, Занг шестой вполне может завладеть сильной магией. Однако это не сильно заботило Первого мага, а если точнее ему совершенно безразлично где находятся остальные листы из Книги Богов. Сейчас ему необходимо добраться до листа Пятого Бога, а там хоть трава не расти.

Гольфондрэк очень глубоко ушел в мысли и даже не заметил, как рядом с ним подсела широкоплечая фигура, и злобно стукнула по столу кулаком, привлекая внимание колдуна.

Маг недовольно вскинул голову и обомлел, напротив него сидел ни кто иной, как бог Веркон в том облике, в котором он всегда появлялся на земле. В глазах бога горел огонь, а искаженное от ярости лицо выглядело устрашающе.

— Как интересно ты сможешь объяснить мне то, что в Саргофе, кое-кто взял под свой контроль отряды эльфов и обрушил их на посланника Вирмада, а самое интересное, что Лист Пятого Бога вытащил уже порядком надоевший Сиагорд Гард, Возникает вопрос, кто его туда направил? И мне кажетс я даже знаю ответ. Но ведь это еще не все. Самое чудовищное о, что именно ты помешал передать лист Громоносцу.

— Вы только не волнуйтесь, все под моим контролем — сохраняя полное спокойствие, ответил Гольфондрэк, пытаясь переубедить Веркона — Лист будет там где ему место.

— Знаешь, друг мой, — Бог Знаний злобно сверкнул глазами — уже слишком поздно держать все под своим контролем. Можешь не стараться отпираться, в последнее время ты стал слишком скрытен. Поставил плотную стену перед мыслями, и не даешь мне к ним пробиться. Я вообще не могу понять, что с тобой происходит, что ты творишь, а главное ради чего все это.

— Боюсь это сложно объяснить — пожал плечами колдун — да и сомневаюсь, что вас это хоть как-то заинтересует.

— Да ты уж не сочти за труд объяснить — Веркон пребывал в неописуемой ярости — Иначе я…

Первый маг лишь надменно усмехнулся. Он посмотрел на Веркона и в это мгновение его глаза залил жутко черный цвет.

— Уже трясусь от страха — зловеще рассмеявшись, произнес он.

— Ты не Гольфондрэк — Глаза Веркона вытаращились от удивления. Он смотрел на лучшего ученика и никак не мог понять, что происходит.

От неожиданности, Бог Знаний растерялся, и не предпринял никаких действий. Не говоря больше ни слова, он растворился в воздухе, оставив, надменно улыбающегося, Гольфондрэка наедине.

— Надо же — сдерживая смех, проговорил Первый маг — сам Бог Знаний, и так быстро исчез, трусливо поджав хвост.

* * *

В один из обычных дней в королевство гоблинов привезли двух пленных эльфов. Всю дорогу их держали связанными так, что они не могли пошевелиться. Глаза им, также туго затянули черным, светонепроницаемым куском материи.

Когда их привезли в Замок, то развязали ноги и отвели в подвальное помещение. Там одному из них показали лист, обнаруженный отрядом гоблинских разведчиков, и потребовали, что бы он объяснил, о чем написано на этом пергаменте.

Однако, едва увидев лист, Перворожденный, закрыл лицо руками и заявил, что столь страшное заклинание он не видел никогда в жизни, и лучше всего от него избавиться. Эльфу сказали, что король Гаскора желает использовать это заклятие в своих целях, и его необходимо как можно быстрее обучить чтению на древне-эльфийском языке. После этих слов эльф словно сошел с ума, он набросился на одного из воинов, что-то безумно крича. Гоблин инстинктивно взмахнул своим коротким мечом и эльф, с распоротым брюхом, рухнул на пол.

Гоблины не стали больше рисковать и поэтому, второму эльфу лист показывать не стали, его сразу же привели к королю.

Король Гаскора Занг шестой, величественно восседал на своем троне, свысока глядя на пленного эльфа. Он был одним из пограничных воинов Саргофа и отряд гоблинов незаметно похитил его прямо с поста. Теперь этого гордого воина поставили на колени перед тем, кого он мечтал прирезать своими руками.

У Занга была странная привычка, когда перед ним представал кто-либо, он, прежде чем начать разговор, долго пристальным взглядом смотрел на него, как бы испытывая собеседника.

— И так — громогласным голосом произнес он — Ты приведен сюда, что бы выполнить одно мое приказание, и я думаю, ты в силах это сделать.

— С какой это стати я должен помогать тебе? — эльф буквально выплевывал каждое слово, так уж сильно он ненавидел Короля Гаскора.

Едва эльф произнес это, как на его спину тут же обрушился тяжелый удар ногой, да такой сильный, что Перворожденный растянулся на полу.

— С того, что сейчас ты находишься в моей власти, и права выбора у тебя нет — продолжил Занг — Я сказал, что ты выполнишь мое приказание, и это означает, что ты его выполнишь.

* * *

Место, где теперь прятался Гольфондрэк, представляла собой маленькую хижину. Здесь совершено отсутствовали окна, и по всюду царил кромешный мрак.

Деревянная дверь едва держалась на петлях и была не заперта. В общем, скрывался колдун в месте весьма не безопасном, однако боги пока оставили его в покое, должно быть растерянные листы беспокоят их сейчас гораздо больше, чем он.

Плохо так же то, что Веркон теперь понял, кто Первый маг на самом деле. Зря, Гольфондрэк выдал себя, а ведь повезло еще. Бог Знаний только по непонятной причине, не расправился с ним прямо в трактире. Интересно, что его удержало? Впрочем, колдуна не сильно это волновало. Пока он еще жив надо, действовать как можно быстрее.

Маг несколько раз проникал в сознание Револда, однако проникнуть в самую глубину мыслей уже мертвого существа не удалось, даже столь сильному колдуну как Гольфондрэк. Главное что теперь он знал путь, по которому Нортон и Гард сейчас передвигались, но их уже ждали и уйти они вряд ли смогут.

Девятая глава.

Благополучно добравшись до небольшого прибрежного городка, эльфы и Влад решили расположиться в трактире, где хозяином был старый знакомый бывшего пирата, и здесь, во вполне неприглядном месте, им была гарантирована полная безопасность от гвардии господина Аркентона, потому что она сюда не заглядывала вовсе, хотя стоило бы.

Трактиром заправлял старик со странным именем Ор, сколько ему лет, ни знал, должно быть, никто, его морщинистое лицо напоминало безжизненную маску, из которой на окружающих смотрели потускневшие глаза. Глядя на трактирщика, некоторые в шутку спрашивали у него:

«— Старик, зачем ты дожил до старости такой?»

Ор лишь смеялся и отвечал, что будет жить вечно, так как даже если Жнец Смерти придет за ним, то он не сможет пройти мимо той выпивки, что разливается в его трактире.

Однако, не смотря на возраст, трактирщик был весьма бойким стариком. Выгнав всех работников трактира и вдогонку обозвав их ленивыми свиньями, он самостоятельно принялся за уборку, когда средь ночи к нему зашел Влад вместе с эльфами.

— Убирайтесь отсюда прочь — не оборачиваясь, произнес Ор, едва услышав, как хлопнула входная дверь — выпивка будет только завтра, а нормальные люди уже давно спят со своими женами, а кто и не со своими — старику настолько понравилась собственная шутка, что он рассмеялся громким заражающим смехом

— Ор, сожри тебя гоблин — воскликнул Влад, улыбаясь во весь рот — неужели у тебя не найдется пристанища для старого друга или прикажешь мне идти спать в конюшню?

Метла выпала из рук трактирщика и с глухим стуком упала на пол. Ор почти вплотную подошел к Владу и принялся слепыми глазами вглядываться в лицо пирата. Он долго пытался разглядеть, кто стоит перед ним, а после припомнить, где видел это лицо.

— Влад!!! — наконец-то узнал его трактирщик, от переполнявших его чувств он дрожал всем телом — Я-то думал ты, сейчас набиваешь карманы длинноухих слитками золота.

— Вообще-то я немного устал — пошутил Влад — и решил взять выходной, на неограниченный срок.

— А кто это с тобой? — Ор также подслеповато принялся разглядывать Нирту Брейт и Нагрофа — Ты, что длинноухих с собой привел — поняв, что перед ним эльфы встрепенулся старик.

— Повежливей Ор — осуждающе сказал Влад — Вообще-то они Мои друзья, и единственное, что мы сейчас хотим, так это немного отдохнуть, а об остальном, мы поговорим с тобой завтра. Хорошо.

Ор достал из кармана ключи и отвел столь поздних гостей наверх, где предоставил им комнату с тремя кроватями. Впервые за долгие годы Влад спал на нормальной кровати, а не на голых досках, да и дорога так его измотала, что едва он прилег, как тут же провалился в глубокий сон.

Едва рассвело, а Влад был уже на ногах. Эльфы еще спали, и человек не стал их беспокоить. Он спустился в низ, где застал трактирщика за стойкой бара. Посетителей еще не было, и они спокойно могли поговорить наедине.

— Слышь Ор, мне срочно нужна команда смелых ребят и крепкий корабль, — обратился к другу Влад — я думаю, ты сможешь помочь, не так ли.

— Старина Влад вновь решил заняться пиратством, разбоем и прочим бесчинством, после которых его детям будет стыдно вспоминать отца — трактирщик расплылся в довольной улыбке — Ну, давай обрадуй меня и скажи, что я полностью прав.

— Ох, Ор — тяжело вздохнул пират — ты даже не представляешь, как я соскучился по морю и запаху свежей крови. Сейчас хочу собрать своих бывших соратников, и как можно быстрее выплыть в море, там меня ждет одно занятное дело.

Старик тяжело вздохнул.

— Боюсь, не так просто будет собрать твоих старых друзей — с грустью произнес он — кто-то из них сейчас у Вирмада, а кто-то сидит в Ледяной тюрьме, хотя это почти одно и то же.

— Ну, хоть парочку я смогу здесь отыскать? — в голосе пирата четко слышались нотки надежды — Ты же понимаешь, со старыми друзьями хоть в огонь, хоть в воду, хоть к самому Вирмаду в гости.

— Это, конечно так, но я не думаю, тебе удастся отыскать старых приятелей, за восемь лет много чего изменилось — старик безжалостно разрушил все надежды Влада — однако я смогу найти тебе надежную команду, которая с радостью пойдет под твое начало. Ребята, конечно, молодые, но ты в них не разочаруешься.

— Команда, это не проблема, мне нужен корабль, не на шлюпках же нам плыть.

— Есть у меня рискованный план, не знаю, понравиться ли он тебе.

— Я сейчас не в том положении, что бы выбирать, — развел руками пират — так что предлагай смело.

— Значит так, продавать здесь корабли должны порядком, подберем тебе такой, чтоб в глаза не стыдно было смотреть, заплачу я, есть у меня кое-какие сбереженья. Забирать деньги придет специально нанятая охрана, а не тот, кто договорится с тобой о продаже, таковы правила торговли, если ты не знаешь.

Так вот, видеть тебя они не должны, после того, как я отдам им деньги, ты украдкой последуешь за ними и где-нибудь в укромном месте прирежешь, ты раньше по этой части был мастером, надеюсь, не потерял хватку, а деньги вернешь мне. Идет.

— Не думаю, что с охраной я справлюсь один — засомневался Влад.

— Ну, так пусть тебе помогут эльфы. Я думаю, они сюда не отдыхать пришли, ведь правда?

Влад согласно кивнул головой.

— Что же ты до сих пор здесь стоишь — недовольно проворчал — иди, ищи подходящее корыто, а у меня и здесь дел по самое горло.

Пират еще некоторое время постоял, помечтав о будущем корабле, после чего молча, покинул трактир и отправился на гавань.

Искал подходящее судно, он очень долго. Не потому что корабли не продавались, как раз наоборот, их было в предостаточном количестве, но среди них, не было такого, который бы понравился бывалому пирату.

На продаже стояли исключительно потрепанные после недавнего шторма, или отслужившие срок мелкие шхуны. И не одного стоящего корабля.

Под вечер, когда расстроенный неудачей Влад уже собирался возвращать обратно, к нему сам подошел незнакомый, пожилой человек. Выглядел он как обычный богатый купец, его одежда была сшита из редкой ткани, которую ткут исключительно в Мизильроне, но особенно шикарно смотрелась изящная золотая вышивка, украшавшая его черный плащ.

Человек даже не преставившись, сразу же завел разговор о корабле. По его словам продавал он военный корабль, как раз то, что нужно было Владу. На судне располагалось две катапульты и два корабельных самострела. Все в отличном состоянии, необходима только команда и можно в любой момент, отправляться в дальнее плавание.

Пирата это заинтересовало, и он тут же захотел посмотреть товар. Человек согласился, и они отправились на самый край гавани, там и в правду стоял военный корабль и не какой нибудь, а один из лучших, каких Владу вообще доводилось когда-либо видеть. Катапульты на нем располагались по одной на каждом боку, на носу и сзади располагались два корабельных самострела, которые стреляли горящими бревнами, все это полностью исключало возможность того, что судно возьмут на абордаж. Само судно выглядело с иголочки, будто ни разу не выходило в море. Дувший ветер надувал паруса, и корабль был похож на ретивого коня, желавшего сорваться с места и помчаться вдаль.

Вся эта красота поразила бывалого пирата, столь прекрасного зрелища он не видел давно, и сейчас бы просто заворожен и стоял на месте как вкопанный.

— И сколько стоит этот монстр? — робко спросил он и замер в ожидании.

— Сто пятьдесят тысяч золотых дуналов, скидывать не буду, сами видите, что не лодку предлагаю — голосом, не терпящим возражений, ответил продавец.

— Ладно — холодно ответил пират — здесь на весь городок есть всем известный трактир старика Ора, слыхали о таком, если нет, то спросите у кого-нибудь, тут его каждый знает. В общем, придете туда завтра поутру, я вам заплачу всю сумму сразу.

Незнакомец согласно кивнул головой и Влад, пошел в трактир к старику Ору. Это с виду Влад был спокоен, на самом деле в душе он трепетал. Такой корабль нельзя было упускать из рук, его непременно надо брать, а то клиент найдется быстро, вот только будет ли у старика столь крупная сумма, Пират вовсе не подумал, когда договаривался о встрече.

Поздно вечером пират вернулся в трактир. Старик в это время как раз выталкивал запоздавших гостей, напутствуя их бранными словами.

Влад сел за один из столиков и терпеливо дождался пока они с Ором останутся наедине, однако едва захлопнулась дверь за последним нетрезвым посетителем, как Влад, без всяких лишних объяснений, назвал необходимую сумму.

Ор, ничего не ответил, ни одна морщинка не дрогнула на его лице. Он, молча, поставил на столик два граненых стакана и наполнил их до самых краев.

— Ну, дорогой мой Влад — произнес он, взяв стакан и приподняв его, будто собирался произнести тост — я тебе скажу так: точи ножи, но упаси тебя Вирмад не вернуть мне эти деньги, а то именно к нему ты и отправишься — старик громко засмеялся, ничто не смешило его так как собственные глупые шутки.

— Можешь не волноваться старина, — обрадовано воскликнул Влад — деньги мы тебе обязательно вернем. Даю свое слово. Сейчас же пойду и переговорю с эльфами, а ты пока считай монету. Завтра придет продавец корабля, и мы его заколем как поросенка.

— Какие-то твои эльфы мрачные, весь день просидели у себя в комнате, даже поесть не соизволили — недовольно пробормотал трактирщик, когда пират уже осушил стакан и собирался отправиться отдыхать к себе в комнату — должно быть опасаются встречи с гвардией господина Аркентона. Ты бы им объяснил, что здесь они не появляются, я все-таки ежемесячно плачу им кругленькую сумму за спокойствие.

Влад, даже не послушал старика, он словно на крыльях взлетел вверх по лестнице и буквально забежал в комнату. Эльфы в этот момент сидели напротив друг друга и о чем-то тихо разговаривали. Увидев вошедшего пирата, они дружно замолчали и уставились на него.

— Ну, все — радостно воскликнул человек — корабль я нашел, за него заплатит Ор, но только деньги ему надо будет вернуть.

Ни Нирта, ни Нагроф ничего не спросили, они все так же продолжали смотреть на Влада, и тот сам ответил на их безмолвный вопрос.

— Завтра придет тот, кто продаст нам корабль, Ор заплатит ему деньги, нам надо будет тихонько последовать за ним, и где-нибудь за уголком тихонько пришить его, а деньги забрать и вернуть старику. Просто?

— Просто — согласился Нагроф — но если за деньгами придет целая армия, то, как же мы их всех перебьем? Остается, только тащится сзади них по всей улице, и умолять вернуть деньги.

— Прекрати болтать чепуху — осекла его мать — само больше придут человек пять, мы с Владом сами с ними разберемся, а ты побудешь здесь, и я тебя умоляю, не напейся, пока нас не будет.

Человек не стал спорить, хотя он сомневался, что они вдвоем справятся с пятью вооруженными воинами. Жаль, у него в друзьях не было гоблина, тот бы один легко расправился бы с мечниками в честной схватке. Но гоблины вообще никогда не дружили с людьми.

Влад, честно говоря, даже не представлял, что сможет сделать эльфийка, со своим луком, да пират с морской саблей, против хорошо вооруженных воинов.

После этого разговора все как-то дружно замолчали и легли спать. Всю ночь Влад провел в беспокойстве, ему снился огромный корабль, он плыл на нем, захватывал другие судна.

Однако потом, он плавно перекочевал на сушу, и принялся сражаться с целой армией воинов, пытаясь отобрать у них деньги Ора. Пират изо всех сил рубил по ним саблей, все вокруг было залито кровью, но врагов становилось все больше и больше.

Проснулся Влад в холодном поту. На улице едва забрезжил солнечный свет, а снизу уже доносились пьяные голоса ранних посетителей.

Влад мигом встал и оделся, Нирты Брейт уже не было, Нагроф же мирно спал, пират бесшумно выскользнул из комнаты и спустился в низ.

Ор в это время угощал посетителей выпивкой, а спустившегося Влада он, казалось, не замечал. За одним из столиков сидела эльфийка, увидев человека, она махнула ему рукой, подзывая к себе.

Влад подошел и сел рядом. Нирта Брейт выглядела свежей и отдохнувшей после долгого пути по пыльному бездорожью. Она переоделась в чистую одежду, для Влада осталось загадкой, где и когда она ее взяла, а спрашивать он посчитал не этичным. На спине Перворожденной был одет дальнобойный эльфийский лук, а на плече висел колчан полный острых, эльфийских стрел, которые были оперены орлиными перьями.

Что и говорить, Нирта Брейт основательно подготовилась к торговой операции.

— Сиди словно обычный посетитель — шепотом сказала пирату Нирта — с трактирщиком я уже переговорила, пока ты спал, когда придут охранники Ор сам отдаст им деньги, а мы последуем за ними. Ты вооружился?

Влад хлопнул ладонью по морской сабле, которую еще прошлым вечером ему подарил трактирщик.

— Отлично, но я надеюсь, что она не тебе сегодня не понадобится.

Они принялись ждать, медленно тянулось время, а за деньгами никто не приходил, прошло почти полтора часа, как дверь, наконец, открылась, и в трактир вошли четыре мечника. Оглянувшись по сторонам, они подошли к стойке и стали о чем-то разговаривать с трактирщиком.

Разговор был долгим. Старик тщательно изучил купчую на корабль, и убежденно закивал головой. Наконец Ор достал три увесистых мешочка и положил их перед мечниками. Главный из них скрупулезно пересчитал каждую монету и, убедившись, что деньги все и не фальшивые.

Он завязал мешочки обратно и, отдав трактирщику купчую на корабль, сделал своим людям знак рукой. Те подхватили мешочки, и они вместе пошли к выходу.

Влад и эльфийка дождались пока охранники выйдут из трактира и последовали за ними. Необходимо было как можно дальше держаться от мечников, что бы остаться не замеченными и выждать момент, когда охранники войдут в какой-нибудь тихий переулок, где можно будет с ними поговорить.

Мечники, словно чувствуя опасность, шли по многолюдной дороге, и Влад уже начал заметно нервничать. Наконец главный из них сделал повелительный жест рукой, и они свернули в переулок, где люди появлялись довольно редко.

Человек и эльфийка ускорили шаг. Нирта Брэйт легким движением сняла со спины свое оружие и, выхватив из колчана три стрелы, вложила их в лук, Влад достал из ножен морскую саблю. Едва они поравнялись с мечниками, Перворожденная натянула лук и выстрелила.

Пущенные Ниртой стрелы поразили трех мечников, те лишь глухо вскрикнули и, выронив мешки с золотом, рухнули на землю.

Главарь отряда обнажил меч. Пират бросился на него с саблей наперевес. Между ними завязалась смертельная схватка. Бывший пират наступал с такой настойчивостью, что мечник был вынужден уйти в глухую оборону и отмахивать мечом. Все выпады пирата с легкостью отражались им. Восемь лет проведенные в неволе, явно сказались на физической подготовке Влада. Он стал намного слабее и потерял былую сноровку. Охранник еще немного побыл в обороне и дождавшись, когда Влад несколько устанет, сам пошел в решительное наступление. Его удары были настолько сильными, что пират с трудом отбивался. Несколько раз, меч противника все же задел Влада оставив на левом плече глубокие порезы, из которых струился обильный поток крови.

Видя, что пират проигрывает схватку и рискует расстаться с жизнью, Нирта Брэйт вмешалась в бой. Прожужжав над самым ухом Влада, стрела вонзилась мечнику прямо в глаз, и тот замертво рухнул на землю.

Вдвоем схватив тяжелые мешки с деньгами, они бегом отправились в трактир к старику Ору. Никто из прохожих, даже, не обратил внимании на спешно бегущих с деньгами вооруженных людей.

* * *

— Хочешь, открою один секрет — во время короткого отдыха сказал Нортон Револд, обращаясь к Сиагорду.

Все это время они передвигались молча, Гард принципиально молчал, неустанно обдумывая план побега, однако даже ему ничего толкового в голову не приходило. В принципе оно и не удивительно, тяжело сбежать от того кто обвил тебя неизвестно чем и несет высоко над землей.

— Даже не знаю интересно ли мне это — Сиагорд попытался произнести это с как можно большим безразличием, хотя его природному любопытству было весьма интересно чем хотел поделится этот кучерявый эльф.

— Тебе это будет интересным — некроэльф как-то зловеще усмехнулся.

— Ну, попытайся удивить меня — ответил король воров.

— Тебя не удивляет собственная живучесть? — поинтересовался Нортон.

— Вроде обещал что-то поведать, а сам вопросы задаешь — Сиагорд сделал вид, будто готов рассмеяться, хотя на самом деле ему было не до смеха. Насчет живучести этот тип прав, в Великом храме ему брюхо распороли, а крови, впрочем, как и боли нет. Да и вообще с такими ранами долго не живут, а он чувствует себя превосходно.

— Там, в Саргофе, я тебя с такой силой о стену храма ударил, что ты должен был прям там испустить дух — Револд продолжал говорить, словно не слышал иронию Гарда — Но это еще не все, насколько я знаю, ты упал с Небесного Замка и тебя прирезали гоблины, но ты снова с нами.

— Я не понимаю, о каком Замке, и каких гоблинах ты тут несешь.

— Твой язык говорит, что ты не был в Небесном Замке и не встречался с гоблинами в лесу, а вот твой шрам на горле от уха до уха утверждает об обратном. Ты сможешь объяснить, откуда у тебя он?

Сиагорд промолчал, потому что ему нечего сказать, он не знал, откуда взялся этот шрам. Он помнил, как очнулся в луже чьей-то крови, но что случилось до этого, он не мог сказать. Дня два выпали из его памяти, Гард помнил как закадрил девку в трактире, а потом очнулся в лесу.

— Ладно, не буду тянуть — проговорил некроэльф — ты труп, тебя убили, но ты застрял в этом мире. И сразу же отвечу на твой вопрос, я не знаю, как это получилось, но именно поэтому я взял тебя с собой

— И я должен в это поверить?

— Мне все равно, но скоро ты начнешь гнить и разлагаться, вот тогда у тебя отпадут последние сомнения — проговорил некроэльф.

— Посмотрим — недовольно буркнул король воров.

Посланник Вирмада ничего не ответил. Пора вновь отправляться в путь, хватит уже отдыхать. Он вновь подлетел в верх увлекая за собой Гарда и лист из книги богов. Им оставалось еще немного, и они доберутся до Великого моря, а там путь пойдет уже не по суши.

* * *

Трактирщик с неописуемой радостью принял свои деньги обратно, словно эти деньги достались ему абсолютно даром. Пока, эльфийка перевязывала Владу раны, Ор завел с ним разговор о наборе команды.

— Значит вот, что Влад — начал он — мне уже удалось найти несколько опытных моряков, в том числе катапультную команду и команду корабельных самострельщиков.

— Вот это уже хорошие новости — обрадовано воскликнул пират.

— Однако не спеши так радоваться — произнес старик — стоит набрать еще пару ребят, и запастись продовольствием, а то, как вы без еды-то поплывете.

— Вот, проклятье — зло выругался пират — у меня же за душой ни гроша, на что я закуплю продовольствие — и, обращаясь к Нирте Брейт, спросил — у тебя есть деньги?

Перворожденная пожала плечами, денег у нее действительно не было. Она, вообще никогда не заботилась о них. А Влад начал усиленно работать головой, пытаясь найти способы быстро разбогатеть. Он перебирал разные варианты и мозги уже начинали кипеть, а выхода так и не было.

Просить у Ора дело бесполезное, он настолько жаден, что за каждую монету удавиться готов. Вон, как только речь зашла о деньгах, сразу понес прятать свои сокровенные сбережения.

— Иди в комнату — прошептал на ухе Эльфийке Влад, его внезапно осенила стоящая мысль, но дело было по истине рисковое, поэтому лучше, чтобы эльфов не было рядом. Тут они не подмога.

— Соберите там с Нагрофом вещи и идите к пристани — продолжал вкрадчиво шептать пират — Я подойду, когда стемнеет, и мы поднимемся на корабль. Там наберем продовольствие, и отправимся в море. Деньги я достану, а теперь давай иди.

Нирта Брейт поняла, что Влад что-то затеял, но ей было без разницы, как и где он достанет деньги. Главное как можно быстрей выйти в море, а то еще не успеют, и упустят намеченную цель. Подвести мужа она не могла, поэтому так торопилась.

Оставив старика и пирата наедине, эльфийка пошла наверх. Войдя в комнату, она застала Нагрофа сидящего на кровати. В руках он держал только что открытую бутылку вина и уже подносил ее ко рту. Увидев мать, эльф замер в таком положении.

— Даже не думай — остановила его Перворожденная — Сейчас не время напиваться. Собирай вещи, мы уходим.

— Как, уже? — в голосе Нагрофа, присутствовало удивление вперемешку с огорчением.

Нирта Брейт ему не ответила, она молча начала собирать вещи и эльфу не оставалось ничего другого, как последовать ее примеру. Закупорив бутылку с вином, он бережно положил ее за пазуху. Поднявшись с кровати, Нагроф вытянулся по струнки.

— Я готов — с готовностью сказал он — так сказать все необходимое для себя уже собрал.

Нирта Брейт смерила его осуждающим взглядом, но ничего не сказала вслух. Где-то в глубине души она понимала — Нагрофа уже не исправить и он всего лишь обуза, которая всегда мешает спокойно работать. С этим давно пора смириться.

Но материнское сердце искренне верило, что рано или поздно наступит момент, когда этот безумец наконец-то образумится и возьмется за ум.

— Идем — бросила она сыну, и они вместе направились к выходу.

Закрыв дверь на ключ, они спустились вниз. Нирта подошла к стойке, где Влад о чем-то разговаривал с Ором, и молча протянула трактирщику ключи.

— Вы уже уходите? — принимая ключи, поинтересовался у Перворожденной старик.

— Да — кивнула головой она — к сожалению, мы не сможем больше у вас оставаться. Дела не ждут.

— Да, да, это так — согласился с ней Ор, и, вновь повернувшись к Владу, продолжил не законченный разговор. — Значит, ты говоришь, чтобы я, как можно быстрее, отправил набранную мной команду к тебе на корабль.

— Да, Ор — ответил пират — мы уже давненько у тебя гостим, ты мне помог приобрести корабль и нам уже давно пора отправлятся в море.

Старик пожал плечами. Он вполне понимал Влада, бывший моряк соскучился по морю и хочет как можно быстрее отплыть. Поэтому трактирщик не стал мешкать и подозвал к себе мальчишку лет четырнадцати, который возился на кухне, выполняя различную работу под названием «принеси, подай». — Зайдешь в кабак напротив — достав чистый лист бумаги и приступив что-то быстро писать, произнес Ор — спросишь, кого там зовут Болицем, и передашь ему вот эту записку. Хватит уже обогащать моих конкурентов, пусть берет ребят и тащит сюда свою морскую задницу, пора работать. Трактирщик закончил писать. Помахав листом в воздухе, чтобы подсохли чернила, он сложил его в несколько раз и протянул мальчишке. Тот схватил записку и словно ветер умчался прочь. — Сейчас сюда придут ребята, которых я нанял — обращаясь к Владу, сказал Ор — и ты можешь отправиться с ними на судно. — Нет — отрицательно мотнул головой Влад — я им объясню, где мой корабль, пускай подождут там. А сам пока побуду здесь. Посидим с тобой как в былые времена, вспомним прошлое. Кто знает, вернусь ли я после этого плавания. В нашем деле так, сегодня ты жив здоров, а завтра уже лежишь на дне и кормишь морских рыб. Трактирщик довольно потер ладони. Он крайне редко выпивал, предпочитая спаивать спиртное другим и зарабатывать на этом приличные деньги. Но сейчас был как раз тот случай, когда стоило выпить. — Ладно — согласился он — посидим, я вовсе не против этого, выпьем перед твоим плаванием. После этих слов в трактир, так же бегом, влетел мальчишка, и кивком головы ответив на вопросительный взгляд Ора, вернулся на кухню. Через некоторое время в дверях показался высокий поджарый мужчина. Он был слегка пьян, но все же крепко держался на ногах. Переступив порог, он уверенно направился в сторону Ора и Влада. — И так знакомьтесь — произнес трактирщик, когда вошедший подошел к ним — Болиц это Влад, твой капитан, Влад это Болиц. Он главных среди тех ребят, которых я нашел, а ты теперь главный над ним. — А где остальные? — поинтересовался у моряка Влад — Они остались на улице — был ответ — я подумал, что не стоит всей гурьбой сюда заваливаться. Тем не менее, вы можете быть уверены, ребята хорошие, исполнительные. Молодые, но в море не впервые раз, мало пьющие. Он без остановки продолжал расхваливать своих «исполнительных ребят». Казалось, что эту речь Болиц специально заучивал, так как говорил он без единой запинки и почти на одном дыхании. Влад с трактирщиком молча слушали его, им уже обоим надоело слушать эту ерунду, но моряк ни как не останавливался. — Ну, все хватит — остановил Болица Ор, когда он замолчал чтобы сделать вдох — Думаю, Влад прекрасно понял преимущества твоих ребят. — Да — согласно кивнул пират — Все предельно ясно, спасибо. Значит так, бери своих ребят, и отправляйтесь на пристань. Там ждите меня, я приду где-то к вечеру, только попрощаюсь со старым другом. — То есть, мы должны неизвестно, сколько стоять под открытым небом и ждать вас? — Болицу явно это не нравилось — А вдруг пойдет дождь, мы, что должны мокнуть? — Ты моряк или баба? — грубо произнес Влад, ударив кулаком по столу. Он прекрасно знал, что команде нельзя давать лишнею волю, а то они потом так плотно сядут на шею, что во всем будут стараться диктовать свои условия. Поэтому такие поползновения надо пресекать в зародыше. — Но все же, ждать на улице, это слишком — моряк пытался стоять на своем. — Если тебе что-то не нравиться — Влад встал, чтобы выглядеть внушительнее — то можешь брать своих расчудесных ребят и валить на все четыре стороны. Я вас, вовсе не держу. Думаешь, вы тут одни ищите работу, да стоит только свистнуть, как ко мне очередь выстроиться, и они будут более, сговорчивее, чем вы. — Говорите ждать на пристани — Болиц не хотел терять работу и быстро пошел на уступки — Хорошо, мы будем там. — Так бы сразу — Влад вновь сел на стул — Давай иди, не мозоль мне глаза. Болиц развернулся и пошел к выходу. — Правильно, так его — одобрительно произнес трактирщик — а то совсем обнаглели. Капитанами пытаются помыкать. Влад ничего не ответил, он ждал, когда Ор закроет свое заведение и отпустит работников, чтобы остаться со стариком наедине. Обычно Ор закрывался очень поздно, но сегодня был особенный случай и он раньше, чем обычно принялся выталкивать посетителей на улицу. Они возмущались, но покидали заведения. Когда посетители ушли, трактирщик сходил на кухню и сказал работникам, что они свободны и могут идти. Работники, услышав приятную новость, исчезли так быстро, словно их ветром сдуло. — Ну, все — облегченно вздохнул старик, когда они остались с Владом одни — постояльцев сегодня нет, так что можно приступать. С этими словами, он потер руками и достал две бутылки вина. Поставив их на стол, старик ушел на кухню за едой. Пират, пока Ор возился на кухне, откупорил первую бутылку, и стал его терпеливо ждать. Из кухни доносилось бряканье посуды. Похоже, трактирщик обыскивал кастрюли на предмет остатков еды. Каждый раз, когда он натыкался на пустую посуду, до пирата доносилось невнятное ворчание.

— Влад — не выходя из кухни, крикнул Ор — Ты рыбу под соусом будешь?

— Да — крикнул в ответ Влад — тащи ее сюда.

— А куда ты денешься — рассмеялся старик — больше у меня ничего и не осталось. Так что ешь и не

Ор еще немного повозился, накладывая еду, и наконец-то появился на пороге, в руках он держал две глубокие тарелки, в которых до верху было наложено рыбное блюдо. Еда уже остыла, но, тем не менее, выглядела очень даже аппетитно.

— Вот — старик поставил перед Владом тарелку — сейчас сбегаю за вилками и бокалами.

Он вновь убежал на кухню, но на этот раз вернулся почти сразу, неся два бокала и вилки. Поставив их на стол, Ор в предвкушении потер руками и сел. Влад наполнил бокалы и, подняв свой, произнес.

— Ну, старик, давай выпьем за то, чтобы море было спокойным. И за мою свободу, разумеется.

Трактирщик, взял бокал и одобрительно улыбнувшись, начал пить, Влад последовал его примеру. Вино было отличным, такое Ор не подавал простым посетителям, а берег для особых случаев. Пирата польстило, что этот скряга достал именно его. — Знаешь, Ор — повторно наполняя бокалы, сказал Влад — я хочу с тобой кое о чем поговорить.

— Слушаю тебя внимательно — отозвался трактирщик.

— Дело вот в чем — начал пират — корабль, благодаря тебе, у меня есть, но ты же знаешь, что мне нужно запастись продовольствием, перед первым плаванием, а с деньгами жуткий напряг.

Влад умолк, он знал, что Ор сообразительный человек и сам прекрасно поймет, куда клонит пират. Он дал ему немного подумать, а сам приступил уминать вкусную рыбу.

— То есть, ты хочешь попросить денег у меня? — поинтересовался старик. По его лицу было видно, что давать денег в займы он не очень-то хочет.

— Ну, я рассчитываю на тебя — с полным ртом ответил пират — неужели, ты не поможешь старому другу и бросишь меня в безвыходной ситуации? Мне обратиться больше не к кому, ты это знаешь.

Ор задумчиво почесал подбородок. Влад, только что поставил его в очень затруднительное положение, буквально вынуждая дать деньги. Но он решил не поддаваться на провокацию и попытаться как-нибудь выкрутиться.

— Друг мой — добродушно проговорил он — мне не жалко для тебя ничего, но ты пойми меня правильно. Деньги они ведь счет любят, а ты уплывешь неизвестно куда, и неизвестно насколько. Кто знает, вернешься ли ты вовсе, море очень коварно.

— Ор, давай смотреть правде в глаза. Ты стар, долго ли тебе осталось еще заправлять этим трактиром. Куда тебе столько денег, за собой к Вирмаду заберешь, что ли.

— Вот то-то и оно — не уступал старик — ты возьмешь у меня деньги, а вдруг я завтра помру. Ведь быть в долгу перед мертвецом дурной знак, ты же знаешь.

— Да не стоит верить этим глупым суевериям — Влад понимал, что Ор будет пытаться оправдать жадность любыми способами.

— Все — строго произнес трактирщик, слегка повысив голос — Давай не будем ссориться по таким пустякам. Денег я тебе все равно не дам, можешь не просить. К тому же, я и так уже порядком тебе помог.

— Ладно — вслух сказал пират, а про себя подумал — Тоже мне, нашел пустяки, ну ничего деньги ты мне все равно дашь.

Они продолжили выпивать, и есть, как ни в чем не бывало. Ор даже обрадовался, что Влад так быстро от него отстал, и ему удалось сохранить свои денежки.

Влад ел совсем не аккуратно, он так сильно измазался соусом, что необходимо было чем-то вытереть лицо, а то выглядел как свинья.

— Ор — обратился он к старику — ты бы не мог принести мне, что-нибудь, чем можно вытереть лицо.

— Суша слишком разнежила тебя — издевательски сказал Ор, — с каких это пор, ты стал вытирать лицо после еды. Если мне не изменяет память, то бывало, ты марался гораздо сильнее и лишь растирал грязь руками. Или тебя эльфы Аркентона приучили к аккуратности — он громко и фальшиво рассмеялся.

— Помолчал бы ты — осек его Влад — по нормальному ведь прошу, дай чего-нибудь.

— Носовой платок — предложил старик, доставая его из кармана.

— Какой платок — возмутился пират — я, что похож на придворную даму, чтобы вытираться надушенным платочком? Не издевайся надо мной, а лучше принеси полотенце.

Ор встал из-за стола и пошел к стойке, там, на гвозде висело белое полотенце. Сняв его, старик вернулся к Владу и протянул ему.

— Спасибо — поблагодарил пират, вытирая лицо и руки — Слушай, мы уже все выпили и съели, я, пожалуй, пойду, а то меня ведь ждут.

— Хорошо — проговорил Ор — но только давай я тебе подарю бутылку вина.

Трактирщик повернулся к Владу спиной и направился в сторону кухни. Медлить нельзя, как раз самый подходящий момент за весь вечер. Пират быстро обмотал концы полотенца о кисти рук и, одним прыжком, настиг беспомощного старика, который даже не ожидал столь внезапного нападения.

Пират набросил полотенце Ору на горло и быстро повернулся к нему спиной. Концы полотенца перекрестились, и Влад с силой потащил трактирщика на себя, при этом вращаясь по кругу.

Старик руками обхватил образовавшуюся удавку, пытаясь выбраться из нее. Но спасения не было, пирату не впервой приходилось удушать людей таким надежным способом, и он точно знал, что выбраться из такой удавки не возможно, во всяком случае, пока никто не выбирался

Беспомощно болтая ногами, Ор продолжал сопротивляться, силы никак не покидали его. В пылу схватки они опрокинули стол, за которым еще несколько минут назад отмечали освобождение Влада.

Трактирщик еще некоторое время пытался освободиться, но силы были не равны и он начал слабеть. Вскоре Ор вовсе утих, и Влад отпустил его. Мягкое тело, издав глухой удар, упало на пол.

Глаза старика, остекленевши, уставились на убийцу. Странно, однако, Влад не ощущал ни капли жалости к бывшему другу. Он считал, что тот сам виноват, вполне мог не доводить пирата до крайностей и дать немного денег. Нужно-то совсем немного, но жадность не позволила ему.

Влад находился в слишком безвыходной ситуации и эти деньги, нужны как воздух.

Переведя дыхание, пират решил — лучше лишний раз перестраховаться, ведь когда душишь полотенцем, то убить человека довольно таки трудно. Поэтому он посильнее обмотал шею старика полотенцем и связал концы крепким узлом.

Теперь, Ор уж точно не очнется и только в Царстве Вирмада, сможет встретиться с пиратом, чтобы предъявить претензии. Однако Влад этого времени не боялся. Его больше волновало настоящее, чем будущее.

Закончив со стариком, он пошел за деньгами. Пират прекрасно знал, где Ор прячет свои сбережения, так что искать ему долго не придется.

Влад пошел в комнату трактирщика. Она располагалась на первом этаже и была смежная с кухней. Ор всегда закрывал древ нее на ключ, но пират хорошенько навалившись, снял дверь с петель.

Перед ним предстала простенькая комнатушка. Примерно в такой же он проживал с эльфами. Пират особо не приглядывался, его больше интересовала кровать старика, а точнее то, что под ней.

Откинув низко свивающееся покрывало, он заглянул туда. Под кроватью стоял средних размеров сундук. Влад ухватился за него и потащил наружу. Сундук весил не мало, но, прилагая усилия, пират все же справился с ним и вытащил его из-под кровати.

На нем висел замок, впрочем, как и на всем, что здесь представляло хоть какую-то ценность для хозяина заведения. Влад почесал затылок, он не знал где Ор, держал заветный ключ, а сломать такой крепкий замок, просто так не удастся. К тому же Влад не владел мастерством взломщиков, и этот замок стал для него большой преградой к богатству.

Он пошел обратно к еще теплому телу, чтобы обыскать его карманы на предмет ключа. Но в них находились лишь скомканные бумажки и ничего более. Влад, уже хотел пойти поискать в другом месте, как вдруг заметил тонкую веревочку на шее старика, которая уходила под засаленный от грязи халат.

Разорвав его, он увидел на груди Ора начищенный до ослепительного блеска, ключ. Сомнений быть не могло, и Влад снял через голову старика ключ, и отправился обратно в комнату.

Он не ошибся, ключ с легкостью открыл замок, висевший на сундуке. Пират откинул крышку назад, и перед его взором предстало все богатство трактирщика.

В сундуке лежали матерчатые мешочки плотно набитые золотыми монетами. Эти деньги Ор собирал почти всю долгую и бесполезную жизнь, но он был настолько бережлив, что не позволял себе тратить лишнего. Абсолютно непонятно для кого он копил эти деньги, веди у Ора, ни одного, даже самого далекого родственника.

— Вот это да — изумленно произнес Влад — да на эти деньги можно полгорода накормить, да еще останется на мелкие расходы, а он пожалел для меня совсем немного.

Пират, с радостью бы забрал все, но сделать это одному не реально. Поэтому, он взял всего два мешочка и, аккуратно закрыв сундук, задвинул его обратно под кровать. Он так же отдернул покрывало и лишь после этого покинул комнату.

Желая уйти незаметно, Влад не пошел через парадный вход, а предпочел воспользоваться черным выходом для работников. Он располагался на кухне и пират без промедлений пошел туда.

Слегка приоткрыв деревянную дверь, он сначала высунул на улицу голову и посмотрел, нет ли кого по близости. Пирату повезло, улицы были абсолютно пусты, и он смело вышел наружу, тихонько закрыв за собой скрипучею дверь.

Стояла тихая, безлунная, холодная ночь, и это, даже, очень хорошо, ведь чем темнее, тем больше вероятности уйти незамеченным. В руках Влад нес два полных золота, тяжелых мешочка. Он рассчитывал, что этих денег приблизительно хватит раза два закупить продовольствия для команды и если понадобиться, отремонтировать судно, после морского сражения.

Пытаясь избежать встречи с прохожими, пират крадучись побежал на пристань окольными путями, сперва он хотел найти Нирту Брейт и Нагрофа, а уже вместе с ними пойти за командой и отправиться на корабль.

Эльфы стояли у какого-то корабля и ежились от холода. Влад издали, заметил, что Нагроф, похоже, не выдержал промозглого ветра и решил согреться проверенным способом, в результате чего, теперь не мог твердо стоять на ногах. Нирта, явно нервничала и нетерпеливо оглядывалась по сторонам, временами она надоедала сыну скучными нравоучениями, но тот лишь лениво отмахивался и продолжал «греться».

— Ну и что так долго? — обрушилась на Влада Перворожденная, едва он подошел к ним и тяжело дыша, поставил на землю мешочки с золотом.

— Вот — ответил он — я нашел деньги, Ор мне немного одолжил. Так что завтра по быстрому купим еду и вечером отплываем.

Эльфийка настороженно покосилась сначала на деньги, а потом на пирата. Она не стала задавать лишних вопросов, потому что и так все поняла. Влада выдал его встревоженный вид.

Ничего, не говоря, махнула рукой сыну, и они пошли дальше. Тут же неподалеку им повстречался Болиц, со всей командой состоящей приблизительно из двух сотен человек.

Влад сказал ему, чтобы они следовали за ними, после чего, повел их в сторону, своего, недавно купленного корабля. Теперь оставалось совсем немного, и наконец-то исполнится мечта пирата и сбудется то, о чем он каждый день и миг думал, находясь на золотом прииске. Влад выйдет в открытое море и лишь там ощутит себя полностью свободным и тогда весь мир, вновь узнает его, и капитан каждого торгового судна, будет бояться встречи со столь сильным пиратом, как когда-то. Восемь лет назад.