Предисловие

Когда-то одна светская дама попросила Льва Толстого пересказать его новый роман «Анна Каренина», а Толстой ответил, что короче, чем в романе, изложить содержание не сможет. Но это художественная проза, а научные открытия часто можно сформулировать в одном предложении, как, к примеру, при присуждении Нобелевских премий. Однако часто бывает, что для подтверждения этого предложения надо написать целую книгу. В математике знаменитая теорема Ферма записывается почти также просто как школьная теорема Пифагора, но чтобы доказать ее потребовалось не одно столетие, да и доказательство занимает целую книгу.

Если коротко сформулировать содержание данной работы, то в ней доказывается, что в нашем мозге нет сознания, оно существует в другом пространстве, смежном с нашим трехмерным миром. Более того, любое живое существо не ограничивается своим физическим телом, у него есть продолжение в соседних пространствах. Можно даже сказать, что, наоборот, живые тела являются надстройками или «аватарами», по аналогии с известным одноименным фильмом, а сущности, которые управляют телами, находятся вне нашего пространства.

С одной стороны, здесь уместно вспомнить слова Декарта: «Я еще на школьной скамье узнал, что нельзя придумать столь странного и невероятного, что не было бы уже высказано кем-либо из философов». Потому что представления о бессмертных душах и других мирах, где они обитают, в том или ином виде издавна существуют в мифах и религиях различных народов. С другой стороны, с точки зрения нынешней официальной науки такие утверждения являются лженаучными, так как в ее основе краеугольным камнем лежит убежденность в единственности нашего трехмерного мира и возможности объяснения всех его явлений через движение и взаимодействия элементарных частиц. В том числе и любые проявления жизни должны соответствовать этой парадигме и объясняться взаимодействием атомов, которые просто подчиняются законам физики.

Увы, реализовать эту убежденность в сводимости жизни к обычным движениям атомов на практике оказалось непросто, как справедливо сказал поэт: «Теория, мой друг, суха, но зеленеет жизни древо». Несмотря на всю свою мощь, современная наука в вопросах, связанных с объяснениями свойств живой материи, часто грешит как против здравого смысла, так и против фактов. И связано это, в первую очередь, с материалистической догмой, считающейся незыблемой, но которая никогда не была доказана, а лишь принимается на веру в виду своей кажущейся очевидности.

Далее в тексте и предпринята попытка разобраться в вопросах, связанных с функционированием живых существ, с учетом последних достижений науки, но сделать это для выяснения истины, не оглядываясь на мнение «научного начальства», которое очень не одобряет исследователей, посмевших выйти за «красные флажки» материализма. Опять уместно вспомнить Декарта: «Мое намерение никогда не простиралось дальше того, чтобы преобразовывать мои собственные мысли и строить на участке, целиком мне принадлежащем».

 

О знании, доказательствах, идеологии

Человек с помощью чувств накапливает информацию в течение всей жизни, и эта информация преобразовывается, систематизируется и хранится в виде базы знаний, которая используется для принятия решений и совершения поступков. Новая информация анализируется на предмет истинности и значимости, и в зависимости от этого помещается в соответствующее место в базе знаний, конечно, если информация нестоящая, она может быть помещена в «корзину», как в компьютере, а затем удалена из памяти. Довольно очевидно, что наши знания в памяти распределены в некий спектр по степени достоверности, с одной его стороны находятся знания, в достоверности которых нет сомнений, а с другой стороны находятся знания сомнительные, которые при более тщательной проверке могут оказаться неверными.

Внутренний анализ новой информации включает и проверку или доказательство ее истинности. А здесь есть только два критерия: первый, – вера в собственные ощущения или чувства, и второй, – соответствие или непротиворечивость с предыдущими знаниями, которые считаются достоверными. Иногда эти критерии входят в конфликт, например, человек видит собственными глазами то, что по его представлениям быть не может. Решение в таких случаях затруднено, оно может быть принято или волевым способом, или оставлено открытым до появления новых данных. Известный пример такой ситуации – фокусы умелых иллюзионистов, которые и рассчитаны ставить публику в тупик, когда люди своими глазами видят то, чего, на первый взгляд, быть не может, да и на второй взгляд тоже, если трюк хорошо задуман и исполнен.

Фокус не приводит к сильным внутренним противоречиям и сомнениям, так как заранее известно, что это просто иллюзия, трюк. Однако если человек видит, к примеру, приведение, то перед ним встает непростая дилемма, то ли он действительно видел нечто, чему нет места в мире материального, то ли это была аберрация его сознания, что-то похожее на сон наяву. А если кроме него и другие люди видели то же самое, то вероятность того, что одинаковый сон наяву видели одновременно несколько человек, вызывает большие сомнения. И человеку с твердыми материалистическими убеждениями в такой ситуации не позавидуешь, так как расставаться с убеждениями – это всегда драма в той или иной степени.

Если животные многие свои навыки имеют уже врожденными, а другие знания получают из непосредственного опыта общения с окружающей природой, то современный человек основную часть своих знаний получает от других людей. Большинство знаний полученных от родителей, учителей, из книг принимается просто на веру, конечно, в течение последующей жизни на основе личного опыта они могут подвергаться корректировке. Научные знания также относятся к этой категории, они получены из учебников и от преподавателей, то есть из авторитетных источников, и поэтому легко принимаются на веру. По самой природе научных знаний предполагается, что они прошли проверку на опыте. Поэтому доказать в научном смысле означает провести опытную проверку. Даже доказательство математических теорем может рассматриваться только как упражнение в логическом мышлении. Пока математическая теория не соотнесена с реальными объектами, и опыты с ними не показали правильность предсказаний этой теории, она не может считаться верной.

Помимо области научных знаний есть еще и область идеологических знаний, которые часто совсем недоступны непосредственной опытной проверке, общество просто навязывает их своим членам, опираясь на предыдущий опыт совместного существования людей. Например, человек обязан выполнять правила морали, которые поддерживаются силой закона и общественного мнения, даже если он с ними внутренне и не согласен. Понятно, что и идеология требует некоторых обоснований или доказательств своей справедливости и верности. И здесь доказательства носят чисто логический или философский характер, опытная проверка правильности возможна лишь через достаточно длительное время, как результат того, к чему общество придет в будущем, если будет придерживаться предлагаемой идеологии.

Про не слишком высокую убедительность философских доказательств писал еще Декарт: «О философии скажу одно: видя, что в течение многих веков она разрабатывается превосходнейшими умами и, несмотря на это, в ней до ныне нет положения, которое бы не служило предметом споров… Сколько относительно одного и того же предмета может быть разных мнений, поддерживаемых учеными людьми, тогда как истинным среди этих мнений может быть только одно, я стал считать ложным почти все, что было не более чем правдоподобным». Собственно, это и было его побудительным мотивом выделить в отдельную область знаний такие знания, которые могут быть доказаны опытным путем, что и привело в дальнейшем к бурному развитию наук.

Идеология является важнейшим скрепляющим фактором для общества, поэтому власть всегда защищает ее от попыток дискредитации или принижения значимости. Различия в идеологии были причиной многих конфликтов и войн в прошлом, да и в современном мире такие конфликты и войны вспыхивают постоянно. Часто в основе идеологии лежат религиозные или философские учения, которые включают в себя представления не только об устройстве общества, но и об устройстве мира. В этом случае открытия ученых, которые не подтверждают принятого в идеологии устройства мира, воспринимаются властью как покушение на основы идеологии, то есть не приветствуются и встречают более или менее жесткое противодействие. Как пример, открытия Галилея или Коперника, которые ставили под сомнение общепринятую в то время картину мира с Землей, как неподвижным центром.

В наше время большинство стран с развитой наукой являются светскими, то есть в них принята веротерпимость и законом запрещена пропаганда религиозной, расовой или национальной нетерпимости. Однако в науке официально принятым является материалистическое мировоззрение, и альтернативные взгляды на картину мира не одобряются, а их сторонники исключаются из научного сообщества.

 

Дуализм и материалистический монизм

Основоположниками научного подхода к изучению природы по праву считаются Ф. Бэкон, Р. Декарт и Г. Галилей. И, начиная с работ Декарта, в мировоззрении следующих поколений ученых господствовал дуализм, то есть признавалось существование материального мира, который и следовало изучать науке в силу его простоты, и другой, нематериальный мир сознания, где существует душа и Бог. Наличие этого другого мира нисколько не мешало выдающимся ученым того времени совершать свои открытия и двигать науку, скорее, наоборот, вдохновляло их на новые исследования. Такие представления не противоречили и тогдашней европейской идеологии, которая опиралась на различные формы христианской религии, в которой понятия о душе и Боге были базовыми.

Однако во все времена значительную часть общества волновали только практические вопросы выживания. Далеко не у всех была возможность остановиться, оглянуться и подумать о смысле жизни и о том, как устроен мир. Самому человеку непросто прийти к таким неочевидным для повседневной практической жизни понятиям, как душа и Бог. А так как душа или Бог для нашего материального мира – понятия умозрительные, их нельзя увидеть или потрогать, то всегда существовало много скептически настроенных людей, которые отрицали их существование. Свидетельства об этом можно найти уже у Платона. Вот, например, отрывок из диалога «Софист», где прямо говорится, что большинство людей его времени не признают Творца, а считают, что все в мире возникло само собой:

«Чужеземец . Творческое искусство, говорили мы, если вспомнить сказанное вначале – есть всякая способность, которая является причиной возникновения того, чего раньше не было.

Теэтет . Да, мы это помним.

Чужеземец . Станем ли мы утверждать относительно всех живых существ и растений, которые произрастают на земле из семян и корней, а также относительно неодушевленных тел, пребывающих в земле в текучем и нетекучем виде, станем ли мы утверждать, говорю я, что все это, ранее не существовавшее, возникает затем благодаря созидательной деятельности кого-либо иного – не бога? Или же будем говорить, руководствуясь убеждением и словами большинства…

Теэтет . Какими?

Чужеземец . Что все это природа порождает в силу какой-то самопроизвольной причины, производящей без участия разума. Или, может быть, мы признаем, что причина эта одарена разумом и божественным знанием, исходящим от бога?».

Каждый ребенок по мере роста осваивает предметы окружающего материального мира и естественным образом становится атеистом. И если на определенном этапе его развития родители или учителя не расскажут ему о душе и Боге, то, скорее всего, он и останется атеистом. А вот животным, даже высшим: собаке, кошке или обезьянке, – пусть они и воспитываются в той же семье, где растет ребенок, – невозможно объяснить что-то о душе и Боге, так как их ум не приспособлен к восприятию речи и абстрактных понятий. То есть животные проживают свою жизнь в атеизме и неведении, хотя нельзя исключить, что и они получают какую-то информацию о других мирах.

Политическая ситуация в Европе в 18-м веке привела к тому, что атеизм стал популярной идеологией. Хотя для истинных ученых – творцов науки, имена которых вошли в учебники, несостоятельность атеизма была очевидна всегда. Вот для примера несколько высказываний великих ученых:

«Я – христианин, т. е. верую в Божество Иисуса Христа, как и Тихо Браге, Коперник, Декарт, Ньютон, Ферма, Лейбниц, Паскаль, Гримальди, Эйлер и другие; как все великие астрономы, физики и математики прошлых веков» – Огюстен Луи Коши (1789–1857).

«Мыслить, рассуждать, умствовать, чувствовать и хотеть – суть качества с естеством тел несовместные, и существа ими одаренные должны быть совсем отменные. Оные суть души и духи, а существо, в высокой степени оными обладающее есть Бог» – Леонард Эйлер (1707–1783).

«Примитивные космогонии рисовали Творца работающим во времени, выковывающим Солнце и Луну, и звезды из уже существующего сырого материала. Современная научная теория заставляет нас думать о Творце, работающем вне времени и пространства, которые являются частью Его творения, так же, как художник находится вне своего холста» – Джеймс Джинс (1877–1946).

«Атеизм столь бессмыслен и отвратителен роду людскому, что его мало кто исповедует. Случайно ли у всех птиц, зверей и человека правая и левая стороны одинаковы (за исключением внутренностей); случайно ли у них всего два глаза и не больше, и расположены они по обе стороны лица; и всего два уха, расположенные по обе стороны головы; и нос с двумя отверстиями; и две передние лапы, или два крыла, или две руки, растущие из плеч; и две ноги, растущие из бедер, и не более того? Откуда это единообразие внешних форм, если это не следствие мудрого замысла Творца?

Как получилось, что глаза, и только глаза, у всех живых существ прозрачны, что внутри у них прозрачная жидкость, в центре хрусталик, а перед ним зрачок, и все это так идеально подходит одно к другому и так идеально обеспечивает зрение, что если что-то выходит из строя, никто не способен это починить? Разве знал слепой случай, что такое свет и что такое рефракция, разве мог он хитроумным образом устроить глаза всех живых существ так, чтобы они пользовались свойствами света? Эти и подобные соображения всегда приводили и будут приводить человечество к вере в Того, Кто сотворил мир и силой Своей держит Его и потому вызывает у нас благоговейный страх» – Исаак Ньютон (1642–1727).

«Несмотря на всю гармонию космоса, которую я, с моим ограниченным разумом, всё же способен воспринимать, находятся те, кто утверждают, что Бога нет. Но больше всего меня раздражает, что в поддержку своих взглядов они цитируют меня» – Альберт Эйнштейн (1879–1955).

«Многие ученые верят в Бога. Те, кто говорит, что изучение наук делает человека атеистом, вероятно, какие-то смешные люди» – Макс Борн (1882–1970).

«Распространено мнение, что в эпоху космических полетов мы так много знаем о природе, что нам более не нужно верить в Бога. Это мнение совершенно ошибочно. Лишь новое обращение к Богу может спасти мир от надвигающейся катастрофы. Наука и религия – это сестры, а не враги… Ничто так хорошо не организовано и не устроено, как наша Земля. Вселенная должна иметь Создателя, Мастера, Творца. Здесь не может быть иного вывода. Полет человека в космос является величайшим открытием, но в то же время это – только маленькая скважина в невыразимое богатство межпланетного пространства» – Вернер фон Браун (1912–1977).

«…Я не могу представить себе Вселенную и человеческую жизнь без какого-то осмысляющего начала, без источника духовной «теплоты», лежащего вне материи и ее законов. Вероятно, такое чувство можно назвать религиозным» – Андрей Дмитриевич Сахаров (1921–1989).

«Атеизм, как кажется его приверженцам, способствует науке. На самом деле вера может способствовать больше, чем атеизм. Атеизм как мировоззрение очень обедняет духовную жизнь человека и ставит преграды возможностям его познания» – Наталья Петровна Бехтерева (1924–2008).

Перед революцией 1789 года во Франции атеизм продвигали энциклопедисты, – философы и мыслители, которым казалось, что основные беды общества связаны с религиозной верой, и основной их темой была борьба не с конкретной политической властью, а со всей религией как таковой.

Например, писатель и просветитель Дидро, вроде бы, понимал несостоятельность атеизма с точки зрения здравого смысла. Вот его известный пассаж о крыле бабочки: «Отсюда следует, что если вселенная… да что вселенная! если крылышко бабочки несет на себе отпечаток разума, в тысячу раз более ясный, чем имеющиеся у вас свидетельства, что ваш ближний одарен способностью мыслить, то отрицать существование бога было бы в тысячу раз безрассуднее, чем отрицать, что ваш ближний мыслит».

Однако страстный политик и идеолог борьбы с религией побеждал в нем трезвый научный взгляд на мир. «Одно-единственное доказательство поражает меня больше, чем пятьдесят фактов… Я больше верю своему суждению, чем своим глазам. Если возвещаемая тобой религия истинна, ее истинность можно показать воочию и подтвердить неопровержимыми доводами. Найди их, эти доводы. К чему докучать мне чудесами, когда ты можешь сразить меня одним силлогизмом?». И далее делает вывод: «Значит, когда свидетельство чувств противоречит или уступает в силе авторитету разума, нет места выбору: логика повелевает следовать голосу разума». По Дидро выходит, что если человек уверовал в какую-то идею, то никакие факты и свидетельства уже не смогут переубедить его. Понятно, что это некий вид фанатизма, и на таком базисе наука никогда не смогла бы развиваться. Собственно, величие Декарта и состоит в том, что он отверг такую «философию» и предложил опираться на факты и опыт в познании окружающего мира.

В 1770 году вышла книга «Система природы, или о законах мира физического и мира духовного» барона Гольбаха. Современники называли её «библией» материализма, так как считалось, что в ней дано наиболее всестороннее обоснование материализма и атеизма той эпохи. Довольно многообещающее название, в котором явно указывается на существование двух миров, перечеркивается содержанием книги, где автор пытается доказать, что как раз духовного мира и не существует. Вот характерная фраза из этой книги: «Мы замечаем в самих себе и повсюду одну лишь материю и заключаем на основании этого, что материя способна чувствовать и мыслить. Мы видим, что во вселенной все происходит по механическим законам согласно свойствам, сочетаниям, модификациям материи, и не ищем других объяснений естественных явлений, кроме тех, которые наблюдаем в природе». С одной стороны все происходит по механическим законам, а с другой стороны материя способна чувствовать и мыслить. В каком учебнике по механике Гольбах усмотрел, что материя чувствует и мыслит?

«Мы доказали, что материя не мертва; что природа, деятельная по своему существу и необходимо существующая, обладает достаточной энергией, чтобы произвести все заключающиеся в ней вещи и наблюдаемые в ней явления». Конечно, он ничего не доказывал, просто отметил постфактум наличие живого в природе. По существу, Гольбах, как и впоследствии Фейербах, во всех сложных для объяснения случаях всегда вместо слова «бог» употребляет слово «природа». В конце книги он даже слагает возвышенные гимны ее величеству Природе. Но что же такое природа как не материя? Зачем вводится другой термин для одного и того же в сущности понятия? Конечно, никакого объяснения разницы между природой и материей не дается. Но материя – это понятие из физики, она подчиняется законам механики, ясно, что ни о каких чувствах или воле, присущих такой физической материи не может быть и речи. А понятие природа является уже не чисто физическим, оно включает и все многообразие жизни. Все серьезные философы и вводили понятия идеального или духовного именно из-за громадной разницы между живым и неживым. Гольбах даже и не пытается осознать или понять эту разницу между живым и неживым, материей и духом. Для него все очевидно и просто, – раз живое существует, значит, природа как-то создала его, поэтому просто скажем: «слава Природе!», – и забудем о понятиях идеального и духовного как о ненужных мифах. Собственно, из текста Гольбаха понятно, что он и не ученый, и не философ, его специализация – критика религии в любых ее проявлениях, всеми правдами и неправдами. Его предыдущие книги посвящены именно этому вопросу. Поэтому «Система природы» Гольбаха представляет собой многословный и страстный памфлет против религии, а к объяснению как устроена неживая или живая природа не имеет никакого отношения.

Серьезные ученые не могли принять такие книги как «Система природы» в качестве аргумента в пользу философского материализма. Эта книга имела чисто политическую направленность, в ней только некая видимость научности. На самом деле она имела четкую цель – столкнуть одну часть населения с другой и переменить систему власти, причем, не просто заменить одного правителя на другого, а сменить идеологию или религию в обществе; она и вышла анонимно без указания автора. У Гольбаха и его соратников была вера в то, что причиной всех основных людских бед была именно религия (то же видим и у Карла Маркса: «религия – опиум для народа»). А будущее атеистическое правительство ставило бы во главу угла только разум, что, по их мнению, устранило бы автоматически основные недостатки в обществе и вскоре привело бы к всеобщему процветанию. Конечно, это оказалось наивной утопией, вспомним, хотя бы, атеистические режимы Сталина, Гитлера, Пол Пота с миллионами невинных жертв, но многие люди поверили обещаниям атеистов и поддержали их. То есть материализм или атеизм обязан своей победе в обществе не научным спорам и доказательствам, а политическим дебатам, то есть воле толпы, а не аргументам ученых.

Борьба за власть, это почти всегда война в той или иной степени, а на войне, как известно, все средства хороши. Политика и идеология – это средства борьбы за власть, поэтому сокрытие правды, введение в заблуждение являются обычными приемами в идеологической войне. Довольно сильным ходом атеизма в борьбе против религии было утверждение, что религия несовместима с наукой и даже враждебна ей, а вот атеизм опирается на науку и даже следует из нее, то есть наука и атеизм – неразлучные друзья, а наука и религия – непримиримые враги. После победы атеистической идеологии в 19-м веке в Европе, эта «невинная» и простительная для времен идеологической войны ложь закрепилась в официальной науке как непререкаемая истина. В ее поддержку приводится простое утверждение: «Вы же не встретите нигде в современных научных книгах и учебниках ссылку на бога, просто потому, что в этом нет необходимости, все можно объяснить только действием физических законов». Вот так полуправда выдается за полную правду и в итоге получается ложь. Декарт и последующие поколения выдающихся ученых четко понимали, что мир не сводится только к материальным явлениям, душа человека и Бог – это нечто другое. А деятели от идеологии настояли на том, что все сводится к движению элементарных частиц, и ничего другого в мире нет, – ни души, ни Бога. Официальная наука подчинилась идеологии. И как результат – в вопросах, касающихся живой материи, попала в тупики, из которых не видно выхода, если оставаться в тесных идеологических рамках атеизма.

 

Чудо жизни

Вся неживая материя подчинена физико-химическим законам. Эти законы довольно просты и сводятся к притяжению и отталкиванию частиц. Какой-нибудь астероид очень стабилен, он способен кружиться вокруг Солнца миллионы лет без изменения своего состояния. Его частицы сцеплены между собой крепко, и лучи света от Солнца и звезд не в состоянии оторвать атомы астероида друг от друга, они кружатся рядом в бесконечном и однообразном танце. Очень похожа на безжизненный астероид и поверхность Луны, только камни, песок и пыль, лишь изредка удары метеоритов нарушают этот вечный покой. Солнце, наоборот, представляет собой раскаленный шар, непрерывно излучающий в окружающее пространство огромные потоки световой энергии и вещества. Такой факел давно бы погас, если бы не его колоссальные размеры, которые растягивают время угасания до миллиардов лет.

Земля когда-то была раскаленным шаром, а сейчас представляет нечто среднее между астероидом и Солнцем: внутри имеет горячую магму, а снаружи твердую и относительно холодную застывшую корку. Как и другие планеты, Земля могла бы в течение всего своего существования оставаться безжизненной пустыней на своей поверхности, так как действие физических законов довольно прозаично и не способствует созданию какого-то излишнего многообразия. Если вещество находится в каком-то стабильном состоянии, то оно не стремится из него выйти, как видно на примере астероида, Луны и других планет.

Но на Земле случилось чудо жизни. Когда-то давно появились первые живые создания, сначала в виде одноклеточных, потом возник мир растений, а затем появился и животный мир. Живая материя принципиально отлична от неживой. Электроны и протоны, атомы и молекулы подобны элементам конструктора, они содержат способность соединяться, образуя самые разнообразные формы: от водяных капель до кристаллов и целых планет. Но в отсутствии живого все многообразие физического мира, всего космоса можно объяснить одним первоначальным грандиозным толчком, так называемым «большим взрывом», который произошел около 14 миллиардов лет назад. Когда внезапно в одной точке возникло все вещество вселенной, стало стремительно расширяться, образовывая по пути галактики, звезды и планеты в стремительном вихре взаимодействий.

До появления живого Земля состояла из элементов материального «конструктора», но ими никто не пользовался для творчества, для создания новых форм, все неторопливые изменения были просто следствиями, отголосками давнего грандиозного «большого взрыва». Но появление первой клетки означало, что у этого «конструктора» появился разумный пользователь, «инженер», который создал сложную машину, точнее сразу целую фабрику, которая могла поддерживать свое существование в течение длительного времени. Эта фабрика могла сама себя ремонтировать, размножаться или удваиваться, менять свои функции и размеры, подстраиваясь под окружающую среду. Такое разумное поведение было совершенно не свойственно самим элементам «конструктора», они просто взаимодействовали между собой в соответствии со своей природой, то есть по законам физики. Как и у деталей обычного механического конструктора у них не было никакого стремления самим собираться в функционирующие механизмы, машины и, тем более, фабрики.

Удивительно, что для многих деятелей современной науки это до сих пор непонятно, они с упорством, достойным лучшего применения, настаивают, что клеточные машины, да и сама клетка-фабрика собрались и работают сами собой, в результате случайного взаимодействия атомов и молекул. Ясно, что в таких заявлениях не больше здравого смысла, чем в утверждении, что станки и трактора могут собраться и работать случайно, без разумного участия инженеров и рабочих. Причина таких явных отклонений от логики и здравого смысла у довольно большого числа людей заключается в том, что, по их мнению, они вынуждены выбирать между двух неприятных альтернатив: признать, что помимо человека были и есть сейчас другие разумные существа или признать, что сложные машины могут собираться и работать сами собой просто под действием случайных, стихийных сил. Они не могут допустить существование других разумных сил и поэтому выбирают вариант случайной самосборки живых организмов.

В действительности случайная самосборка опровергается математически, то есть просто противоречит науке. А вот существование иного разума отвергнуть гораздо труднее. Во-первых, понятно, что в других звездных системах жизнь и разум могли развиться по аналогии с Землей. Во-вторых, этот разум может быть качественно выше человеческого, так как возраст человеческой цивилизации всего несколько тысяч лет, а возраст инопланетной цивилизации может быть миллионы лет или даже больше. То есть, принципиальных научных возражений против другого разума нет. Есть возражение, что с инопланетным разумом встречи пока не произошло, по крайней мере, люди об этом не знают. Но это не означает, что более высокий разум не изучает нас, не ставя нас в известность, о чем могут свидетельствовать многочисленные сообщения о встречах с НЛО.

Известна и другая версия высшего разума, не связанная с инопланетянами. Наш трехмерный материальный мир вполне может быть не единственным. Существование параллельных миров обыгрывается во многих произведениях научных фантастов. И это не является такой уж сугубо современной идеей, например, в индийской религиозной философии, которая существует более тысячи лет, рассматривается присутствие в нашем мире нескольких уровней тонких энергий, и каждый из этих уровней формирует свой особый мир. В ньютоновской механике рассматривается пустое пространство, в котором движутся и взаимодействуют материальные точки, а Декарт полагал, что пустое пространство довольно бессмысленно, оно должно быть связано с материальными предметами, ведь их основное свойство – иметь протяженность. Если в соответствии с индийской философией и взглядами Декарта на пространство представить, что помимо нашей материальности рядом существует другая материальность, и они не взаимодействуют между собой, то получается сосуществование в одном пространстве двух различных миров, которые могут и не знать друг о друге.

Такая гипотеза о параллельных мирах рядом с нами не противоречит науке. Просто мы живем в одном из таких миров и изучаем его законы, которые нам доступны. Свойства и законы других параллельных миров нам изучить невозможно, так как их материя не взаимодействует с нашей, они невидимы и нечувствительны для нас. Кажется, что пользы от знания о возможности существования параллельных миров нет никакой, и о них спокойно можно забыть. Но это не так, можно представить параллельные, но не полностью изолированные миры. Например, в 30-х годах прошлого века были найдены частицы, названные нейтрино. «Нейтрино малой энергии чрезвычайно слабо взаимодействуют с веществом: так, нейтрино с энергией порядка 3–10 МэВ имеют в воде длину свободного пробега порядка 1018 м (около 100 световых лет). Также известно, что каждую секунду через площадку на Земле в 1 см2 проходит около 6*1010 нейтрино, испущенных Солнцем. Однако никакого воздействия, например, на тело человека они не оказывают. В то же время нейтрино высоких энергий успешно обнаруживаются по их взаимодействию с мишенями» (Википедия, статья «Нейтрино», 2014). Получается, что рядом с нами существует огромный мир нейтрино, но мы его практически не чувствуем.

Другую возможность множественности расположенных рядом миров представляет многомерность геометрического пространства. Пусть некие существа живут в двумерном мире, то есть на плоскости, а то, что за пределами их плоскости они не воспринимают. Тогда если мы имеем несколько расположенных рядом параллельных плоскостей, то для таких существ это будет несколько параллельных непересекающихся миров. То есть в трехмерном пространстве можно расположить рядом множество двумерных миров. По аналогии, можно представить, что если наше пространство имеет в реальности больше, чем три измерения, а мы воспринимаем только три из них, то рядом может быть множество трехмерных миров, которые для нас являются параллельными.

Таким образом, то, что мы считаем наш материальный мир единственным – это не научный факт, а просто гипотеза. Она вполне удовлетворительно работает для объяснения свойств неживой материи, однако возможно, что для понимания необычных свойств живых существ, придется выйти за рамки привычных представлений и рассматривать параллельные или, говоря точнее, смежные миры, которые не до конца изолированы от нашего мира и в каких-то случаях могут проявляться и в нашем пространстве.

Понятно, что в повседневной жизни мы имеем дело только с трехмерным миром, отсюда подсознательная уверенность, что других миров просто нет, тем более и современная наука укрепляет это убеждение, в ней если и вводятся многомерные пространства, то только для удобства вычислений, например, в механике к обычному пространству координат добавляют пространство импульсов. Но вот только простой физики и химии явно недостаточно для объяснения явлени19-м связанных с жизнью и ее проявлениями.

Еще пару сотен лет назад ученые полагали, что существует особая субстанция – «жизненная сила», которая и придает физической материи свойства живого. Так считал, например, дед Чарльза Дарвина, крупный ученый конца 18-го века Эразм Дарвин, он писал: «Многие потратили немало сил, пытаясь объяснить законы жизни законами механики и химии… Даже растения наделены свойствами, отличными от таковых материи неодушевленной: они перестают существовать вместе со смертью организма». В те времена большинство ученых следовали в русле дуализма Декарта: материя и дух – это разные субстанции, и науке для начала следует сосредоточиться на изучении материи как более простого объекта.

Как уже говорилось ранее, в 19-ом веке была предпринята попытка оставить только материю, а дух вообще исключить из рассмотрения как первичную субстанцию, сделав его всего лишь проявлением свойств материи. И эта попытка удалась, хотя цель была достигнута не путем научных аргументов, а, скорее, «демократическим методом» учета мнения большинства, то есть идеология и политика принудили официальную науку уйти от декартова дуализма и стать на сторону чистого материализма.

Чистый материализм упрощает наш мир, сводя его к взаимодействию атомов и молекул, для описания неживой материи этого достаточно, но перед проблемами живой материи такой подход совершенно беспомощен. Для аналогии можно представить следующую ситуацию. Пусть мы имеем цех с автоматическим производством без видимого вмешательства человека. И принципы работы этого цеха пытаются понять люди, которые обладают знаниями физики на уровне 17-го века, то есть они представления не имеют ни об электромагнитных волнах, ни о микропроцессорах, они знают только простейшие законы механики. Понятно, что одних законов механики недостаточно, чтобы понять работу современного робота, почему он без видимого внешнего воздействия начинает выполнять вполне осмысленные операции. Примерно то же самое происходит и в современной науке с попытками понять функционирование живых систем.

Живая клетка – это та же автоматическая фабрика, в которой слаженно работают тысячи молекулярных машин. Причем настолько сложная фабрика, что все свои машины она производит сама и в состоянии даже произвести собственную копию. По отношению к клетке современная наука находится в положении людей из приведенного выше примера, она видит и понимает только механику взаимодействия между атомами и молекулами и пытается с помощью этой механики объяснить всю сложность процессов в клетке. Казалось бы, имея немалый собственный опыт в производстве автоматических систем, ученым нетрудно было бы понять, что для работы такой сложной системы как живая клетка, система управления просто необходима. Но клетка изучена довольно подробно и тщательно, и в ней не видно подобной системы. И это послужило достаточным основанием, чтобы отрицать наличие системы управления у клетки, и считать, что все работает само собой только за счет действия сил между атомами и молекулами.

Впрочем, полностью отрицать информационный характер процессов в клетке в современный век информатики было бы совсем нелепо и дико. Поэтому было постулировано существование генетической информации, которая и управляет процессами не только в клетке, но и во всем организме. И в качестве носителя этой генетической информации была предложена последовательность нуклеотидов, которые образуют в клетках молекулы хромосом.

Какова же действительная роль хромосом в сложных процессах, происходящих в клетке? Если сказать коротко, то в них содержатся элементы, которые используются в начальной стадии конструирования белков. Белки – это основной строительный материал клетки, в том смысле, что все самые сложные по функциональности конструкции и молекулярные машины клетки содержат белки. Белки обычно имеют сложную пространственную структуру, содержащую тысячи атомов, процесс их производства довольно сложен и содержит несколько этапов. И только на первом этапе используется хромосома, причем не как управляющий, а как пассивный элемент, шаблон для копирования. Активным же элементом является молекулярная машина РНК-полимераза, которая и формирует нужные для дальнейших этапов цепочки РНК.

Если опять провести аналогию клетки с автоматизированным производством, то получается, что на вопрос как это все работает и управляется, нам указывают на некий склад шаблонов для производственного процесса и говорят, что вот эти шаблоны всем и управляют. Но мы же не в 17-17-ом веке живем и прекрасно понимаем, что для автоматического производства нужна система управления процессами с управляющей программой и элементами управления, а ссылка на склад шаблонов выглядит пустой и бессмысленной отговоркой. Почему же солидные ученые с научными степенями прибегают к таким нелепым отговоркам? Да потому что они мыслят в строгих рамках материализма, они видят, что клетка работает как сложное автоматическое производство с хорошо отлаженной системой управления, но самой системы управления в теле клетки нет. Совершенно очевидно, что система управления находится где-то рядом в смежном пространстве. Однако ученый-материалист не может допускать существование смежных пространств и поэтому вынужден искать другие объяснения причин такого разумного функционирования клетки, пусть нелепые, но в рамках материалистической догмы.

Где же проходит грань между живой материей, имеющей систему управления, и неживой, которая просто подчиняется законам физики, – на уровне клетки или еще ниже, на уровне молекулярных машин? Если судить по тому, что некоторые молекулярные машины могут работать вне клетки, например, ДНК-полимераза, то можно утверждать, что уже молекулярные машины имеют систему управления в смежном пространстве. ДНК-полимераза является копировальной машиной для цепочек ДНК. Трудно представить копировальную машину без системы управления, тем более, что у ДНК-полимеразы нет электрической розетки для питания… А значит, энергию для своей работы она берет из окружающего пространства, то есть в нее встроена еще и довольно совершенная тепловая машина.

Очень вероятно, что процесс сворачивания линейной полипептидной цепочки белка в пространственную структуру тоже не обходится без помощи извне, то есть без системы управления из смежного пространства. Известно, что сложные белки внутри клетки сворачиваются в пространственные структуры с помощью специальных молекулярных машин – шаперонов. В 1962 году Кристиан Анфинсен экспериментально показал, что небольшие белки способны ренатурироваться, то есть сворачиваться в нативную структуру и вне клетки, за что через десять лет получил Нобелевскую премию. С тех пор процессы ренатурирования небольших белков интенсивно исследуются уже более полувека, – было предложено несколько физических механизмов, – но вопрос остается открытым до сих пор. Еще в 1968 году Сайрус Левинталь сформулировал парадокс: «Как белок выбирает свою единственную нативную структуру среди бесчисленного множества возможных?». Для цепи всего из сотни аминокислотных остатков число возможных пространственных структур равно 10100, и их полный перебор занял бы 1080 лет, даже если один переход осуществлять за очень короткое время 1013 секунды. Тем не менее, белок находит путь сворачивания к своей нативной структуре очень быстро, как будто заранее «знает» этот путь. А вот искусственно синтезированные полипептидные цепочки, то есть небелкового происхождения, не обладают способностью сворачиваться к единственной структуре. И это как раз вполне понятно, так как полипептидная цепочка аналогична длинной липкой ленте, которая под действием случайных тепловых импульсов может свертываться в клубки с множеством различных форм.

Чтобы объяснить этот удивительный факт сворачивания развернутой белковой цепочки к одной и той же пространственной структуре из огромного множества возможных структур, ученые-физики сейчас вынуждены привлекать гипотезу естественного отбора. Оказывается, именно естественный отбор, каким-то чудесным образом, из всего огромного множества возможных полипептидных цепочек выбрал для белков именно те, которые способны сами сворачиваться в единственную, нативную структуру. Что можно сказать по этому поводу? Раньше гипотеза естественного отбора требовалась только биологам, и если в каком-то вопросе к ней вынуждены прибегать и физики, то это означает, что именно здесь область чистой физики заканчивается, и начинается область «чудес» живой материи.

Получается, что в процессе создания элементов внутри клетки многим из них сразу придаются свои автономные системы управления, то есть не только молекулярные машины имеют собственные программы функционирования, но даже и некоторые белки могут иметь программы для поддержки правильного сворачивания. Конечно, между атомами и этими программами управления из смежных пространств должны существовать реальные силы связи, обеспечивающие их эффективное взаимодействие. «Если бы жизненный дух не имел свойств общих с материей, он не мог бы ни возбуждать материальные тела, ни возбуждаться ими» (Эразм Дарвин, «Зоономия», 1794).

 

Творчество и случайность

 

Проблема возникновения всего живого существовала уже во времена Платона. В цитате из диалога «Софист», приведенной ранее, говорится о двух возможных версиях: творчество Бога и самопроизвольное возникновение. Определение творчества довольно понятно, это способность к созданию нового. А что можно понимать под «самопроизвольной причиной, производящей без участия разума»? Ведь и современная теория абиогенеза (возникновение жизни из неживого), в сущности, именно так и формулируется. Предполагается, что когда-то давно Земля была сильно нагретым шаром, и температура на ее поверхности была достаточно высока для существования каких-либо форм нынешней органической жизни, но постепенно ее поверхность остыла и стала пригодной для появления жизни. То, что внутри нынешней Земли находится горячая магма, которая время от времени вырывается на поверхность через вулканы, является веским аргументом в пользу этой гипотезы. Сейчас непосредственного возникновения живого из неживого не происходит, после известных опытов Луи Пастера в середине 19-го века это не подвергается сомнению. Но когда-то давно это должно было произойти, ведь на раскаленной Земле жизни быть не могло, а сейчас она есть.

И сегодня, как и во времена Платона, люди делятся на тех, кто допускает существование Творца, и тех, кто считает, что все произошло само собой без вмешательства разумной силы. Официальная наука сейчас на стороне последних. Предполагается, что вначале была химическая эволюция, которая привела к созданию первого живого существа, а затем началась биологическая эволюция, которая привела к созданию всего нынешнего многообразия жизни. В основе биологической эволюции лежит принцип естественного отбора, то есть стремление живых существ к выживанию приводило к появлению все новых и новых видов. В основу химической эволюции можно заложить только действие физических или химических законов, в результате которого возникают сложные химические соединения, которые становятся все сложнее, и, наконец, приобретают свойства живого.

Но если мы сегодня сравниваем сложность неорганических химических элементов и тех, которые находятся в живых организмах, то видим, что между ними есть очень существенная разница. Первые довольно просты по структуре, а вторые могут содержать молекулы с очень сложной структурой. Доля живой материи очень мала на поверхности планеты, и только она содержит химическую сложность молекул и биологическую сложность живых структур. Остальная неорганическая материя очень проста в химическом плане, и, в сущности, не подвергалась никаким значительным изменениям в сторону усложнения за время своего появления из недр на поверхность. Ведь в срезах твердой породы довольно четко различаются геологические временные слои, которые отложились сотни миллионов лет назад, и с тех пор их химический состав заметно не менялся. Океан и атмосфера также существуют очень долгое время и их химический состав (за исключением живого, конечно) тоже очень прост. Хотя в этих средах, в отличие от твердой породы, постоянно происходит энергичное перемешивание, ведущее к столкновениям атомов и молекул, которое необходимо для образования сложных составных молекул.

Однако, несмотря на частые столкновения, ни в атмосфере, ни в океане сложных молекул не образуется. Почему же мы должны ожидать, что когда-то давно они, все-таки, смогли появиться в так называемом «первичном бульоне»? Сейчас более модно говорить о «мире РНК», но суть гипотезы осталось той же. На это обычно возражают, что они появляются, но уже существующие живые бактерии используют их в пищу. Это возражение, конечно, очень слабое. Ведь могли бы накапливаться необязательно органические вещества, но и какие-то сложные по химическому составу вещества, которые не годятся в пищу. Но такого не происходит, кроме различных простых солей и песчинок, которые появляются в результате размытия твердых пород водой, ничего в океане не образуется.

Несмотря на отсутствие каких-либо данных о возможности образования сложных химических соединений вследствие действия природных стихийных сил, эта гипотеза остается основной в современной науке. Ставились даже специальные опыты для подтверждения возможности образования сложных органических соединения в условиях близких к природным. Широко известен эксперимент Миллера-Юри, проведенный еще в 1953 году. Схема эксперимента показана на рисунке.

Рис. Схема эксперимента Миллера-Юри (из «Википедии», 2014)

Собранный аппарат представлял собой две колбы, соединённые стеклянными трубками в замкнутую цепь. Заполнявший систему газ представлял собой смесь из метана (CH4), аммиака (NH3), водорода (H2) и монооксида углерода (CO). Одна колба была наполовину заполнена водой, которая при нагревании испарялась, далее водяные пары попадали в верхнюю колбу, куда с помощью электродов подавались электрические разряды, имитирующие разряды молний на ранней Земле. По охлаждаемой трубке конденсировавшийся пар возвращался в нижнюю колбу, обеспечивая постоянную циркуляцию. После одной недели непрерывного цикла Миллер и Юри обнаружили, что 10 %–15 % углерода перешло в органическую форму. Около 2 % углерода оказались в виде аминокислот, причём глицин оказался наиболее распространённой из них. Были также обнаружены сахара, липиды и предшественники нуклеиновых кислот.

Так как в опыте Миллера-Юри использовался высоковольтный разряд в газе, имитирующий молнии в атмосфере, то в месте разряда молекулы газа разбивались на отдельные ионы, которые при выходе из зоны разряда могли соединяться в произвольном порядке, образуя новые химические соединения. Неудивительно, что больше всего из аминокислот было обнаружено именно молекул глицина, так как это простейшая из них, содержащая всего десяток атомов в своем составе (NH2 – CH2 – COOH). Другие молекулы аминокислот могут содержать до двадцати и более атомов, поэтому, очевидно, вероятность их появления должна уменьшаться по мере роста числа атомов в составе.

Удивительно другое, почему за прошедшие полвека эти опыты всего лишь повторялись в том же или несколько ином виде. А почему бы было не расширить эти опыты? Например, снять временную зависимость, отметив на графике, как изменяется количество аминокислот во времени (через час, через день, через неделю и т. д.). Вполне возможно, что начиная с какого-то момента времени, содержание аминокислот больше и не росло, а вышло бы «на полку», то есть реакция пришла бы в состояние равновесия. А это очень вероятно, ведь электрическому полю в газовом разряде без разницы какое вещество разбивать на ионы – простой трехатомный газ или сложную многоатомную аминокислоту. Все-таки, довольно очевидно, что газовый разряд – это не место для объединения простых атомов в сложные, а место, где, наоборот, связи между атомами рвутся под воздействием разогнанных электрическим полем ионов и электронов.

С другой стороны, если убрать разряд из схемы опыта Миллера-Юри, то время ожидания появления хотя бы одной молекулы аминокислоты в результате только кипячения и перемешивания увеличится до совершенно неприемлемых величин: даже не сотен или тысяч лет, а гораздо больше. Это связано с соотношением величин тепловой энергии при кипячении и энергии связи в молекуле газа. Энергия связи в молекуле газа составляет обычно несколько единиц электрон-вольта (1 эВ = 11600°K), а тепловая энергия молекул при кипячении составляет всего одну тридцатую долю от электрон-вольта, то есть примерно в сотню раз меньше энергии связи. А это значит, что даже в самой дальней части «максвелловского хвоста» распределения по энергиям, где находятся самые быстрые молекулы воды, нет молекул воды с энергией достаточной, чтобы ионизовать хотя бы один атом газа. Другими словами, энергии кипячения воды просто недостаточно для того, чтобы образовалась хотя бы одна молекула аминокислоты. Но в принципе, за много лет она может и возникнет из-за действия каких-либо других причин, например, жесткого космического излучения.

Понятно, что при более тщательном проведении опыты типа эксперимента Миллера-Юри, скорее всего, продемонстрируют невозможность возникновения сложных органических молекул под действием только природных стихийных сил, то есть смысл их интерпретации будет обратный тому, который существует сейчас.

Для иллюстрации «творческих возможностей» фактора случайности проведем следующий мысленный эксперимент, являющийся как бы продолжением опыта Миллера-Юри. Предположим, у нас уже есть в наличии необходимый исходный набор аминокислот. И в качестве следующего этапа их нужно объединить в упорядоченную линейную цепочку аминокислот для какого-то белка, то есть сделать то, что в живой клетке выполняет рибосома. Обычный белок может содержать в цепочке тысячи аминокислот, но для простоты, мы ограничимся случаем, когда их число в районе одной сотни. Предположим, далее, что мы помещаем эту сотню аминокислот, уже готовую для объединения, в некий электрический разряд как в опыте Миллера-Юри. Но, конечно, не в реальный разряд, который может и разрушать уже существующие аминокислоты, а некий вымышленный, специально предназначенный для наших целей. Этот разряд нужным нам образом точно ионизует аминокислоты с двух сторон и таким образом идеально подготавливает их к последующему взаимному объединению в цепочку из сотни аминокислот.

Однако, после такого идеализированного разряда в дело вступает фактор случайности. Ведь эта сотня аминокислот может объединиться в любом порядке, а нам нужно получить конкретный белок, то есть порядок должен быть вполне определенный. Ясно, что с первого раза нужный порядок может и не получиться. Так как опыт у нас идеализированный, то предположим, что в случае неудачи, мы можем в другом специальном разряде разделить полученную цепочку снова на исходную сотню аминокислот, а затем повторить все заново, и так до тех пор, пока не получим нужный порядок. Попробуем оценить, сколько в среднем времени потребуется, чтобы получить нужную нам линейную цепочку аминокислот в этом идеализированном эксперименте.

В сущности, нам нужно расположить сотню различных элементов в нужном порядке. Оценим вероятность этого события из следующей модельной задачи. Положим, что мы имеем рулетку с всего одной лункой и одним шариком. После бросания шарика на вращающуюся рулетку он всегда в итоге попадет в эту единственную лунку. То есть в этом случае нам достаточно единственного опыта для получения нужного результата. Далее, увеличим число лунок и, соответственно, число шариков, до двух, и занумеруем их. Тогда после вбрасывания шариков на рулетку возможно два варианта: правильный, когда номера шариков и лунок совпадут, и неправильный, когда они не совпадут. То есть в этом случае в среднем каждое второе бросание даст верный результат. В случае трех лунок и трех шариков, среднее число бросаний увеличится до шести. Так как первый шарик попадает в нужную лунку с вероятностью одна третья (три свободных лунки для него), второй с вероятностью одна вторая (для него уже осталось только две свободных лунки), а третьему остается только занять свободную лунку, то есть у него вероятность единица. Перемножая вероятности для каждого шарика, и получаем величину в одну шестую, то есть в среднем нужно шесть бросаний. Добавление четвертой пары шарик-лунка увеличивает число средних бросаний еще в четыре раза, то есть до двадцати четырех. Добавление пятой пары, увеличивает среднее число еще в пять раз до 120, и т. д. Легко прослеживается закономерность, что число необходимых бросаний в случае наличия в рулетке N пар шарик-лунка равно произведению всех чисел от 1 до N, то есть N! (читается N – факториал).

Если бы нам нужно было собрать в линейную упорядоченную цепочку всего пять аминокислот (а не сотню), то нам понадобилось бы повторить наш опыт с идеализированными разрядами всего 5! или сто двадцать раз, что вполне приемлемо и выполнимо. То есть фактор случайности при небольшом числе объединяемых элементов не является большой проблемой. Посмотрим, сколько раз следует повторить опыт, если нужно упорядочить случайным образом не пять, а, все-таки, сотню аминокислот. Калькулятор показывает, что 100! равно некому целому числу, в котором 158 знаков. Как понять, насколько велико это число, если число миллиард имеет только 10 знаков, а триллион имеет всего 13 знаков?

Предположим, что мы повторяем наш идеализированный опыт по типу Миллера-Юри для получения упорядоченной цепочки в сотню аминокислот с частотой один раз в секунду. Тогда за год мы успеем провести около 30 миллионов попыток, а это число всего с 8 знаками. Даже если мы увеличим время с одного года до 4,5 миллиардов лет (а это возраст Земли), то и тогда число попыток ограничится числом всего с 18 знаками, а это, по-прежнему, значительно меньше того, что нам надо. Даже увеличение частоты эксперимента вместо одной попытки в секунду до миллиона попыток в секунду дает суммарное число попыток за время существования Земли равное числу с 24 знаками, которое далеко не дотягивает до нужных нам 158 знаков.

Тогда пойдем по пути увеличения числа опытных установок, в этом случае и число совершенных попыток увеличится пропорционально числу опытных установок. Не будем мелочиться и возьмем достаточно большое число опытных установок, на каждой из которых будем одновременно проводить опыты со скоростью миллион в секунду. Пусть их число будет содержать 50 знаков, это примерно равно числу всех атомов, из которых состоит наша планета. Тогда для суммарного числа опытов на всех этих установках за 4,5 миллиарда лет мы получим в итоге огромное число с 74 знаками. Увы, и это оказывается очень мало в сравнении с нужным нам числом попыток (158 знаков). А чтобы получить нужное нам число опытов, следует добавить таких планет как наша Земля еще столько же, сколько атомов во Вселенной. Причем, на каждой из них будет работать столько установок, сколько атомов на Земле, и каждая будет совершать миллион опытов в секунду в течение 4,5 миллиардов лет. И вот тогда, где-то на одной из этих бесчисленных установок мы получим, наконец, расположение сотни аминокислот в нужном нам порядке.

Вот такая любопытная арифметика получается, чтобы расположить пять аминокислот в заданном порядке достаточно провести всего сто двадцать случайных попыток, а для той же процедуры из сотни аминокислот не хватит и размеров всей Вселенной. Теперь представим следующую ситуацию. Весь вечер мы провели в безуспешных попытках с рулеткой из ста шаров и ста лунок, а наутро пришли и увидели, что все шары разложены точно по своим местам. Поверим ли мы, что здесь обошлось без вмешательства «разумной силы»? После только что разобранной задачи очень трудно в это поверить. А в качестве «разумной силы» здесь мог выступить любой школьник, и за пару минут разложить шары по номерам.

Пожалуй, следует сделать одно уточнение, хотя оно и не влияет на верность полученного конечного результата. Так как стандартных аминокислот в белках всего 20, то задачи о ста шарах и ста аминокислотах не эквивалентны. В сотне аминокислот есть повторяющиеся, а, следовательно, они взаимозаменяемы, поэтому число вариантов будет меньше. Например, положим, что каждая из 20 аминокислот встречается в нашей сотне равномерно, то есть по 5 раз. Тогда число выбросов для каждой двадцатки будет 20! то есть полное число переборов для пяти двадцаток будет (20!)5. А это число всего с 92 знаками, но и его вполне достаточно, чтобы наша оценка о невозможности осуществления такого огромного числа проб осталась в силе. Для того, чтобы получилось число как с сотней шаров (158 знаков), нужно брать не сотню аминокислот, а побольше, где-то в районе 170 штук.

На этом примере с шарами или аминокислотами можно наглядно видеть, что при увеличении сложности задачи «творческие способности» фактора случайности очень быстро стремятся к нулю. Поэтому когда нас пытаются убедить, что сложные белковые молекулы, состоящие из тысяч (даже не сотен) упорядоченных атомов, могли возникнуть из-за каких-либо случайных взаимодействий более простых соединений между собой, то относиться к этому нужно с большой осторожностью, – скорее всего, это обман или самообман, выдача желаемого за действительное.

Если мы видим разложенные сто шаров в нужном нам порядке, то мы поверим в случайность или в разумное целенаправленное вмешательство? Да, формально это может быть и случайность, хотя вероятность невероятно мала (1/100!). Однако в этом и разница, что целенаправленное разумное действие делает то, что невероятно и невозможно для случайности вполне возможным и выполнимым. Если мы найдем в пустынной труднодоступной местности в горах часовой механизм из шестеренок и болтиков, то в принципе возможно предположить, что он собрался сам собой в результате действия стихийных сил без вмешательства разума. Действительно, шестеренки и болтики могли появиться в результате вулканического извержения. Ведь лава может застывать в весьма причудливых формах, а значит, могут случайно образоваться и капли в виде правильных шестеренок и болтиков. После этого порывы ветра могут собрать все это вместе в часовой механизм.

Предложенная версия в принципе выполнима, но в реальности нет. Никто в здравом уме не поверит, что часовой механизм мог создаться без вмешательства разумных сил. Для археологов, ведущих раскопки, даже грубо обтесанный камень или черепок от кувшина служат неоспоримыми свидетельствами, что их сделал человек. А вероятность их возникновения под действием случайных сил куда выше, чем часового механизма. Все сложное, что научилось делать человечество, может быть в принципе создано за счет случайных сил, если дать бесконечное время на их работу. Но оно должно быть настолько бесконечно большим, что время существования нашей планеты будет бесконечно малым по сравнению с ним.

Прейскурант того, что могли создать стихийные силы, весьма ограничен. Он примерно одинаков для Земли, Луны или Марса. Это горные массивы, песчаные или пылевые пустыни, жидкие лавы внутри планет. На Земле еще есть водяной и воздушные океаны и сопутствующие им явления: ветры, облака, дожди, реки, грозы и т. п. Мы понимаем, что почти все, созданное человеком, не могло быть создано стихийными силами, ну за исключением самых простых вещей: выкопать яму, собрать песок в кучу и т. п. Но, когда дело касается живой природы, многие допускают, что ее сложность, которая еще выше человеческой техники, вполне могла возникнуть сама собой под действием стихийных случайных сил. Почему же люди в здравом уме идут против логики и очевидности? Ведь совершенно понятно, что живая клетка намного сложнее часового механизма, и не могла возникнуть без вмешательства разумных сил, случайный перебор здесь бессилен и абсолютно неприемлем в качестве творца. Неужели только из-за того, что мы не видим (или не хотим видеть) творцов живого, нужно идти против логики и здравого смысла и изобретать гипотезы самосборки?

 

Клетка как производство, ее управляющий центр

Клетка является элементарной ячейкой жизни. Все живые организмы состоят из клеток, а простейшие из них – одноклеточные, всего из одной клетки. К настоящему времени структура и функции отдельных элементов клетки изучены очень подробно. Клетки всех организмов очень похожи по строению и основным свойствам. Клетки растений отличаются от клеток животных тем, что у них нет клеточного ядра. Схематическое изображение животной клетки показано на следующем рисунке:

Рис. Схематическое изображение животной клетки (из «Википедии», 2014)

На схеме клетка не выглядит слишком сложной, в реальности же число различных элементов в ней огромно. Например, одновременно в ней работают десятки тысяч «молекулярных машин» – рибосом, которые «печатают» цепочки аминокислот для белков в соответствии с последовательностью нуклеотидов в информационных РНК. Энергетическая система клетки состоит из многих тысяч «подвижных электростанций» – митохондрий, которые обеспечивают энергетический баланс в многочисленных процессах внутри клетки.

Объем клетки ограничен мембраной, внутри которой находится цитоплазма. «Под световым микроскопом казалось, что клетка заполнена чем-то вроде жидкой плазмы, в которой «плавают» ядро и другие органоиды. На самом деле это не так. Внутреннее пространство эукариотической клетки (у которой есть ядро) строго упорядочено. Передвижение органоидов координируется при помощи специализированных транспортных систем, так называемых микротрубочек, служащих внутриклеточными «дорогами», и специальных белков динеинов и кинезинов, играющих роль «двигателей». Отдельные белковые молекулы также не диффундируют свободно по всему внутриклеточному пространству, а направляются в необходимые компартменты при помощи специальных сигналов на их поверхности, узнаваемых транспортными системами клетки» (Википедия, статья «Клетка», 2014). То есть в клетке есть и своя развитая транспортная система как в крупном сборочном цеху.

Понятно, что когда-то наша планета была раскаленным шаром, и клеток тогда не было, потом она остыла и клетки появились. Скачок между неорганической породой и клеткой просто огромный, здесь не может быть и речи о случайном возникновении без вмешательства разумной силы. Выше было показано, что всего сотня элементов не может случайно собраться в нужном порядке за время существования нашей Вселенной. А с чем можно сравнить сложность клетки? По своей сложности она не часовой механизм и даже не автомобиль или робот. С учетом того, что все необходимые для ее функционирования сложные элементы и молекулярные машины собираются внутри нее, а также того, что она может произвести свою точную копию, для имитации некоего подобного замкнутого цикла в людском производстве нужно строить целую систему заводов и фабрик, начиная от добычи полезных ископаемых, производства станков, и заканчивая производством компьютеров и программного обеспечения для них. И вот эта система заводов, способная себя произвести, и будет эквивалентом одной клетки. И нужно еще учесть, что в клетке нет людей, чтобы этим всем управлять, то есть система заводов должна быть полностью автоматизированной. С учетом того, что первые клетки появились миллиарды лет назад, очевидно, что уже тогда разумные силы их спроектировавшие, имели технический уровень выше, чем наша современная цивилизация.

Но, помимо невозможности возникновения клетки без вмешательства разума, есть еще и другой аспект, которому обычно совсем не уделяют внимания. Дело в том, что такая сложная система не может существовать без соответствующей системы управления. Те процессы, которые мы наблюдаем в теле клетки – это только внешняя исполнительная часть, наподобие того, как в цеху с автоматическим производством, мы не можем видеть программ управления, а только результат их действия в виде работающих станков и движущихся транспортеров с заготовками или готовой продукцией. Подчеркнем, что клетки нельзя рассматривать как необычайно сложные часовые механизмы или машины, которые были когда-то созданы природой, а теперь работают сами по себе как вечные двигатели. А именно такой взгляд является доминирующим в современной науке, потому что она даже не пытается понять, как работает живая клетка, кто или что управляет комплексом сложнейших процессов в ней. Все усилия направлены лишь на то, чтобы понять, как же она возникла когда-то очень давно.

Можно ли представить машины или механизмы, которые способны восстанавливать произвольно отрезанную часть? Таких нет. А одноклеточные существа, такие как амеба, способны регенерировать небольшие отрезанные куски. Конечно, мощное производство, которое способно копировать себя, наверно сможет восстановить и свою разрушенную внешними силами часть, но программа, которая управляет таким производством, по уровню сложности должна быть сравнима с искусственным интеллектом. Ничего подобного искусственному интеллекту в клетке увидеть невозможно, хотя ее компоненты уже исследованы и описаны вплоть до уровня отдельных атомов.

Раньше, когда процессы в клетке были не столь хорошо изучены, существовала надежда, что роль управляющей программы в клетке выполняют последовательности молекул ДНК в хромосомах. Но сейчас довольно очевидно, что хромосомы являются просто складом шаблонов или матриц, которые используются на начальном этапе в производстве белков. То есть они являются одним из многочисленных объектов, над которыми производятся действия управляющей клеткой программы.

В клетке присутствуют многие химические соединения: вода, углеводы, жиры, – но для особо сложных и ответственных конструкций основными строительными блоками служат нуклеотиды и аминокислоты. Из нуклеотидов построены молекулы ДНК и РНК, а из аминокислотных остатков – белки. Число атомов в этих нуклеотидах (аденин, гуанин, цитозин, тимин, урацил) около полутора десятков, аминокислоты белков (число которых двадцать) содержат от десяти до почти трех десятков атомов. Белки имеют общую схему построения сложных молекулярных конструкций: сначала собирается длинная цепочка аминокислот (полипептидная цепочка), затем она сворачивается в клубок, то есть ей придается нужная пространственная конфигурация, после чего может происходить доводка до конечной формы путем отрезания лишних элементов или добавления каких-то нужных для функционирования атомов, которых нет в составе аминокислот. Простые белки типа инсулина содержат всего около сотни аминокислотных остатков, а многие сложные белки могут содержать сотни тысяч атомов.

В современной науке принято придавать молекулам ДНК, образующим хромосомы, особую роль хранителя генетической информации, которая определяет и задает все процессы не только в клетке, но и во всем организме. «Генетическая информация – информация о строении белков, закодированная с помощью последовательности нуклеотидов – генетического кода – в генах (особых функциональных участках молекул ДНК или РНК)… Реализация генетической информации происходит в процессе синтеза белковых молекул с помощью трех типов РНК: информационной (иРНК) (ее также называют матричной РНК, мРНК), транспортной (тРНК) и рибосомальной (рРНК). При этом генетическая информация копируется с матрицы ДНК на мРНК в ходе транскрипции, а затем мРНК используется как матрица для синтеза белков в ходе трансляции» (Википедия, статья «Генетическая информация», 2014).

Однако информация имеет смысл, если она может быть считана и использована по назначению, информацию может воспринимать только разумное существо или некий его эквивалент в виде программного устройства. В физике понятия «информация» нет, там есть понятие энтропия, характеризующее степень хаотичности ансамбля частиц. А если мы остаемся в рамках материализма, то должны полагать, что все процессы в клетке также материальны и имеют только физико-химическую природу. Если в клетке нет системы управления, то и об информации не может быть и речи, ее просто некому или нечему передавать.

Разумных существ наподобие людей в теле клетки нет, с этим вряд ли будут спорить. Значит, когда говорят о генетической информации, нужно полагать, что она может иметь отношение к некой управляющей системе, находящейся в клетке. В любом аппарате или машине, имеющей систему управления, можно пошагово проследить, как она действует. Инженеры, когда создают машину, продумывают и воплощают «в железе» все элементы системы управления, каждый управляющий сигнал можно проследить, будь он механический, гидравлический или электромагнитный. Увы, в клетке это сделать невозможно. Там все работает как будто по мановению волшебной палочки, видно как происходит процесс, а что его вызвало непонятно. Поэтому в научных статьях процессы в клетке обычно описываются только с точки зрения внешнего наблюдателя, то есть поясняется как это происходит, но не объясняются движущие причины. Это похоже на описание ребенком работы робота с прозрачным корпусом, он видит, как его части движутся внутри, но он понятия не имеет о микросхемах и датчиках, которые и управляют всеми действиями робота.

При создании белков, которые будут служить телом молекулярных машин, главной задачей является обеспечить им нужную форму и стойкость к воздействию внешних факторов, способных разрушить эту форму. Обычные полипептиды, то есть искусственно синтезированные цепочки аминокислот, а не созданные в клетке на рибосоме, при сворачивании в пространственный клубок создают неустойчивые формы. Во-первых, у них нет одной и той же конечной структуры, как нативная форма у белков, то есть конечная форма может быть разной у одной и той же цепочки. И, во-вторых, они существенно менее устойчивы к действию температуры и различных денатуратов. Если белки способны сохранять свою структурную целостность в каком-то определенном диапазоне параметров, то искусственные полипептиды начинают «разваливаться», то есть терять элементы структуры, практически сразу, как только появляется неблагоприятный фактор.

   1. То есть задача белка обеспечить молекулярной машине прочность и форму, что в обычных машинах делает «железо» или «hard». Например, белковые ферменты имеют тело с манипуляторами, которые «хватают» определенные молекулы и соединяют их вместе, что ускоряет ход химических реакций в миллионы раз. Но никакого «soft», то есть программного обеспечения, в теле молекулярной машины нет, а, как известно, любая машина без этого превращается просто в груду бесполезного железа. Так называемая «генетическая информация» в хромосомах к программе управления молекулярной машиной никакого отношения иметь не может, они просто физически находятся в разных местах и не взаимодействуют, да и сама «генетическая информация» – вовсе не код управляющей программы, а просто шаблон для копирования, который используют в своей работе молекулярные машины ДНК и РНК-полимеразы. ДНК-полимераза может работать и вне клетки, то есть в отсутствии генетической информации. На практике уже давно используют ПЦР (полимеразную цепную реакцию) для получения копий имеющегося в наличии образца ДНК.

Могут ли быть молекулярные машины просто механизмами наподобие часов, то есть работать без программного управления, которым снабжаются современные станки и машины? Видимо, для очень простых молекулярных машин такую возможность пока нельзя исключить. Однако для сложных молекулярных машин, таких как рибосома или РНК-полимераза, наличие программы управления выглядит обязательным условием. Так, например, у хорошо изученной бактерии кишечной палочки (Escherichia coli) найдено около сотни факторов, которые регулируют работу ее РНК-полимеразы (Википедия, статья «РНК-полимераза», 2014). Для механизма такое большое число регулировок выглядит неправдоподобным, а при наличии программы управления это не является проблемой. Если во время своей работы РНК-полимераза обнаруживает поврежденные участки ДНК, то привлекает другие ферменты для ее восстановления. Некоторые ДНК-полимеразы также обладают способностью исправлять ошибки во вновь собираемой цепочке ДНК. Если происходит обнаружение неправильной пары нуклеотидов, ДНК-полимераза откатывается на один шаг назад, исключает неправильный нуклеотид из цепочки и затем вставляет на его место правильный, после чего репликация продолжается в нормальном режиме. Понятно, что такое поведение РНК и ДНК-полимеразы слишком сложно для механизма без программы управления. Еще нужно принять во внимание, что молекулярные машины для своей работы обычно потребляют тепловую энергию окружающей среды. По сути, они повышают упорядоченность в некотором окружающим их пространстве, или, другими словами, понижают энтропию. А такое поведение возможно только при разумном или запрограммированном разумом вмешательстве, потому что под действием только физических законов хаотичность- (энтропия) в замкнутой системе должна увеличиваться.

Если по поводу простейших молекулярных машин еще можно спорить об их чисто механическом принципе работы без участия управляющих программ, то для сложных молекулярных машин уже очень затруднительно объяснить их работу без привлечения управляющих ими программ. И тем более невозможно объяснить работу клетки в целом без наличия в ней управляющего центра, ответственного за координацию и слаженность одновременной работы десятков и даже сотен тысяч молекулярных машин. В этом центре должна контролироваться целостность клетки, если она где-то нарушается, то выдаются команды молекулярным машинам на ее восстановление, в соответствии с «образом» целой клетки, который должен храниться где-то в памяти управляющей программы. Также должны существовать системы тревоги на случай вторжения в тело клетки инородных тел и борьбы с ними. Если изменяются внешние условия, например, температура, то соответствующие датчики должны давать команды на переход к аварийному функционированию систем клетки и т. п. То есть система управления клеткой должна быть мощной, информационно насыщенной, ее было бы невозможно не заметить, если бы она существовала в теле клетки. Но ее там нет, это совершенно очевидно. Однако, не менее очевидно, что она должна существовать. Парадокс можно разрешить, только признав, что она расположена в смежном пространстве, невидимом для нас, и оттуда управляет процессами в клетке. И эта управляющая система и есть, очевидно, та самая «жизненная сила», в этом случае для клетки, которую искали, не сомневаясь, что она существует, многие поколения ученых от Аристотеля до Ламарка.

Все естественные образования неживой природы действуют только в рамках подчинения физическим законам сохранения: массы, заряда, энергии и т. д., у них нет цели выше этого подчинения. В то время как те устройства и машины, которые создает человек, имеют другие цели и задачи, например, швейная машина должна сшивать куски ткани, компьютер правильно производить операции с числами. Конечно, эти устройства также действуют в ограниченных рамках физических законов, но они сконструированы так, чтобы помимо этого простого подчинения выполнять еще цели и задачи, нужные человеку. Атомы и молекулы нашего материального мира представляют собой очень гибкий конструктор с широчайшими возможностями для творчества. По сути, весь наш мир – это всего лишь различные комбинации нескольких частиц: протонов и нейтронов, из которых состоят ядра атомов, электронов, которые вращаются вокруг ядер, и фотонов, которыми обмениваются остальные частицы. Но ведь с помощью последовательности всего из двух цифр, например, нулями и единицами, в двоичном коде можно записать любую информацию: от романа Толстого или телефонной книги до многосерийного фильма. Также и из последовательности всего нескольких частиц можно образовать целую Вселенную. Другое дело, что нужен кто-то, способный увидеть не просто однообразную и унылую бесконечность одних и тех же частиц, а осознать разницу между отдельными телами и оценить красоту их разнообразного сочетания.

Не только клетка, но и молекулярные машины в ней имеют свои цели и сверхзадачи, далеко выходящие за рамки простого следования физическим законам. Такие сверхзадачи могли быть поставлены и осуществлены в реальной работающей конструкции только неким разумом, здесь просто нет других альтернатив. Все теории случайного возникновения жизни и клетки, как элементарной единицы жизни, держатся только на убеждении, что никакого разума до человека на Земле не было. А если завтра появятся представители этого древнего разума и скажут, что жизнь на Земле это результат нашего творчества, мы ее создали, и мы ее постепенно совершенствовали. Тогда все шаткие построения теорий случайного возникновения жизни мгновенно рухнут, потому что исчезнет единственный фиговый листок, который хоть как-то прикрывает очевидную нелепость аргументации о случайной сборке живых существ.

Одна из таких теорий, ставшая довольно популярной, предложена Ричардом Докинзом, и изложена в его книге «Эгоистический ген» (1977). Ричард Докинз известен как строгий материалист, который не приемлет ничего вне материального, и уж, тем более, никакой души, никакого Бога. Суть его идеи в том, что генам приписывается эгоистическое стремление к собственному сохранению или выживанию. И все живые существа, в том числе и человек, есть не что иное, как просто некие машины, которые гены построили для лучшего выживания. Под генами подразумеваются последовательности нуклеотидов, которые содержатся в хромосомах. Предполагается, что каждый ген ответственен за формирование определенного белка. Сразу возникает вопрос, а чем стремление к выживаемости у гена отличается от стремления к выживаемости у любой другой молекулы? Понятно, что ничем. Между атомами есть электронная связь, и если энергии налетающей частицы не хватает для разрушения этой связи, то молекула «выживает», а если хватает, то молекула разрушается. А почему же выбраны именно гены? По Докинзу они обладают способностью к репликации, то есть созданию своих копий. Конечно, и ребенку понятно, что если вытащить хромосомы из клетки и поместить их в пробирку с раствором, то никакой собственной копии они не создадут. Копию какой-то части хромосомной ДНК может создать ДНК-полимераза при определенных условиях. Так может логичнее назначить ответственными за создание «машин для выживания» вместо генов ДНК-полимеразу, как активное начало в производстве копий ДНК, или их вместе: и гены и ДНК-полимеразу? А как быть с РНК-полимеразами и рибосомами, ведь без них белков не создать? А еще нужны и сплайсосомы, так как бывает, что отдельные части гена находятся в разных местах хромосомы, и их надо выделить и объединить. Понятно, что в итоге мы вынуждены будем добавить все элементы клетки, чтобы получить полноценный репликатор, которым только клетка как целое и является.

Важно отметить еще и следующий момент. Даже если удастся создать полную копию клетки искусственным путем, разместив все многочисленные молекулы в нужном порядке, это не будет означать, что клетка станет живой и будет функционировать. Чтобы оживить эту большую группу молекул, к ним следует присоединить систему управления, которая у обычных клеток находится в смежном пространстве, без системы управления копия клетки останется мертвым муляжом.

 

О вирусах

Материя, которая подчиняется только физическим законам и не имеет никакого управляющего центра в смежном пространстве, является неживой. Видимо, наряду с молекулярными машинами в клетках, самыми маленькими объектами, обладающими управляющими центрами, являются вирусы. Они, как и клетки, имеют белковую оболочку и ДНК или РНК молекулы внутри, но не имеют никаких собственных молекулярных машин для производства белков и энергии. В обычном состоянии вирус ведет себя как неживая структура из органических молекул. Однако оказываясь вблизи определенных клеток, он начинает проявлять признаки жизни. Различными путями, в зависимости от вида вируса, его ДНК или РНК попадает внутрь клетки, где он использует «молекулярные машины» клетки для создания множества своих собственных копий. После выхода из клетки-создателя вирус снова ведет себя как неживой объект, пока на его пути не повстречается новая клетка, которая может обеспечить его размножение.

Если бы вирус представлял собой просто неживое органическое тело, то он, вероятнее всего, был бы поглощен и переработан клеткой без особых проблем для нее. Но вирус имеет управляющее тело, которое, очевидно, может воздействовать на управляющий центр клетки для подавления некоторых ее функций, препятствующих его успешному вторжению в клетку. Чтобы проникнуть в клетку и обеспечить свое размножение вирус должен подавить или существенно ослабить ее защитные свойства. Он также должен частично изменить синтез клеточных ДНК, РНК и белков и так скорректировать программу внутриклеточных процессов, чтобы обеспечить эффективную транскрипцию и трансляцию своих собственных вирусных информационных РНК.

Потенциально вирусы могли бы уничтожить жизнь еще в самом начале ее зарождения на уровне одноклеточных организмов, если бы не были выработаны способы защиты от них. Но борьба между клетками и вирусами продолжается до сих пор. Способность вирусов встраивать свои гены в ДНК клеток сейчас широко используется в генной инженерии, также как и механизмы, выработанные в клетках для защиты от вирусов, например, обмен плазмидами.

Лет сорок назад были обнаружены вироиды, которые по сути представляют собой вирусы без какой-либо белковой оболочки, только кольцевая или линейная молекула РНК. Причем размер этих молекул значительно меньше, чем в вирусах, и составляет всего несколько сотен нуклеотидных оснований. Самые малые вироиды вируса жёлтой крапчатости риса имеют длину всего 220 нуклеотидов, а геном самого маленького известного вируса, способного вызывать инфекцию, имеет размер в десять раз больше. Из-за малых размеров своих РНК вироиды не способны кодировать белки. Однако они самостоятельно реплицируются в клетках хозяев, присутствие вируса помощника не требуется. Репликация полностью осуществляется клеточными ферментами. Каким образом вироиды используют для своего воспроизведения клеточные РНК-полимеразы, которым в обычных условиях в качестве матрицы необходима ДНК, остается пока непонятным. Также неясно, каким образом вироиды вызывают симптомы соответствующего заболевания. Предполагается, что они каким-то образом подавляют образование некоторых РНК клетки-хозяина.

Выдвигаются версии о происхождении вироидов: по одной из них, считается, что вироиды представляют собой «сбежавшие интроны», то есть вырезанные в ходе сплайсинга незначащие участки информационных РНК, которые случайно приобрели способность к репликации. Но интроны не представляют никакой опасности для клетки, это просто один из видов «отходов» в рабочем процессе синтеза белков. Понятно, что относительно сложная функциональность вироида объясняется влиянием его управляющего тела на управляющий центр клетки. То есть несмотря на то, что вироид представляет собой всего одну молекулу, причем относительно небольшую, он обладает управляющим или информационным телом в смежном пространстве и поэтому проявляет некоторые свойства живого существа.

Очевидно, что современные технологии позволяют синтезировать последовательность нуклеотидов вироида искусственным путем. При этом очень вероятно, что такой синтетический вироид не будет обладать способностью вызывать соответствующую ему болезнь. Но возможен и вариант, когда соответствующее вироиду информационное тело будет присоединено к искусственному вироиду, и тогда он будет проявлять все свойства натурального. Подобные эксперименты с синтетическим вирусом табачной мозаики были проведены в пятидесятых годах прошлого века. Оказалось, что синтетические вирусы действуют слабее, чем натуральные. Такой результат вполне объясним, если предположить, что только части синтезированных вирусов было придано информационное тело.

Тот факт, что вироиды обладают совсем небольшим материальным телом, наводит на мысль о возможности существовании «вирусов» без материального тела. Для инфицирования клетки им достаточно одного информационного тела, которое будет вносить нарушения в работу управляющего центра клетки. Нечто подобное происходит при заражении компьютерной программы компьютерным вирусом. Очень похоже, что злокачественные опухоли вызываются именно такими «вирусами» без материального тела.

Современная наука полагает, что злокачественная трансформация вызывается одной или несколькими мутациями, заставляющими клетки неограниченно делиться и нарушающими механизмы апоптоза (программируемая смерть клетки). Если иммунная система организма не распознает вовремя такую трансформацию, опухоль начинает разрастаться, и со временем появляются метастазы (вторичные очаги опухоли). Но хорошо известно, что в каждой клетке человека за час в среднем происходит от ста до тысячи мутаций, и они успешно исправляются системой репарации клетки. Откуда же вдруг появляются такие особые мутации, с которыми клетка не справляется и требуется вмешательство иммунной системы организма? Логичнее предположить, что эти мутации не случайны, а вызываются определенными вирусами, которые обладают только информационным телом в смежном пространстве. Именно поэтому они и не могут быть обнаружены в нашем пространстве, и их действие выглядит как некая мутация в клетке без видимой причины. В нормальном состоянии клетки способны противостоять таким «вирусам», но под воздействием определенных факторов (курение для легких, алкоголь для печени и т. п.) их сопротивляемость падает, и болезнь начинает развиваться.

 

Организм и его управляющие или информационные тела

Уже сложность процессов в отдельной клетке такова, что ее работу невозможно объяснить без наличия управляющего информационного центра. А что же говорить тогда о сложности процессов, которые приводят к развитию целого организма из одной яйцеклетки? Человек состоит примерно из ста триллионов клеток, и все они являются потомками одной единственной клетки. Для построения такой сложной конструкции как человек и управлением процессами внутри него нужна очень мощная информационная система. Для сравнения можно указать, что гипотетическая компьютерная система слежения и контроля за всеми людьми на планете была бы значительно проще, так как людей в тысячи раз меньше, чем клеток в организме человека.

По устоявшейся традиции современная наука считает, что все развитие организма заложено в его генах. В учебниках можно прочесть такую характерную фразу: «Генетическая информация определяет морфологическое строение, рост, развитие, обмен веществ, психический склад, предрасположенность к заболеваниям и генетические пороки организма. Реализация генетической информации происходит в процессе синтеза белковых молекул» (см., например, Википедия, статья «Генетическая информация», 2014). И уже в этих, казалось бы, очевидных и не подлежащих сомнению утверждениях, которые лежат в основе современных научных взглядов, заключено противоречие. Его суть в том, что одним и тем же словом «ген» обозначаются два совершенно разных понятия.

Изначально на рубеже 19-го и 20-го веков термин «ген» появился как теоретическая единица передачи дискретной наследственной информации. Изучением таких «генов» занимается наука генетика, родоначальником которой считается Г. Мендель, который в 1865 году опубликовал результаты своих исследований о передаче по наследству признаков при скрещивании гороха. Сформулированные им закономерности впоследствии назвали законами Менделя. С другой стороны, к настоящему времени «в молекулярной биологии установлено, что гены – это участки ДНК, несущие какую-либо целостную информацию о строении одной молекулы белка или одной молекулы РНК» (Википедия, статья «Ген», 2014). Но разве кто-нибудь доказал, что гены, ответственные за построение белков, и гены, которые определяют наследственную информацию, это одно и тоже? Конечно, нет. Вот мнение современного ученого, специалиста в этой области. «Сейчас даже трудно представить, каким образом можно будет перейти от расшифровки отдельных генов к пониманию того, как они управляют всем организмом. Генетика развития организма до сих пор находится в зачаточном состоянии, хотя то, что именно гены управляют этим процессом, не вызывает сомнения. Различие между человеком и шимпанзе – это генетическое различие и ничего больше». Это цитата из книги Мэтта Ридли «Геном» (Издательство «Эксно», 2010). То есть автору даже трудно представить, как гены управляют всем организмом. Но он не сомневается, что это именно так и есть. Никаких аргументов, просто слепая вера со стороны Мэтта Ридли, впрочем, у остальных его коллег то же самое.

А вот обратное утверждение, о том, что молекулярные гены ДНК в передаче наследственной информации никакой определяющей роли не играют, доказать совсем нетрудно. Для этого достаточно показать, что информация, содержащаяся в ДНК, существенно меньше даже минимально необходимой информации, которая должна быть передана по наследству.

Возьмем для примера человеческую яйцеклетку. Вся информация о том, какой организм из нее вырастет, должна быть уже заложена в ней. Наука с этим согласна, так как материнский организм обеспечивает растущий зародыш только защитой от внешней среды и подводом необходимого питания, не вмешиваясь в построение тела. Ясно, что из этой яйцеклетки должен вырасти именно человек, а не корова или медведь. Поэтому информация о расположении и типе всех клеток, вновь появляющихся вследствие деления, должна быть известна уже на начальной стадии. Сейчас считается, что вся она находится в генах хромосом яйцеклетки. В 2000-м году геном человека был расшифрован полностью, и оказалось, что в нем содержится около 3-ёх миллиардов нуклеотидов. Всего в ДНК содержится четыре типа нуклеотидов, или «букв» информации, то есть в двоичном коде мы имеем в геноме шесть миллиардов бит информации (6*109 бит = 6 Гигабит).

При появлении каждой новой клетки растущего тела о ней должна быть известна, как минимум, следующая информация: ее положение относительно клетки-родителя (внизу, вверху, слева, справа, впереди, сзади – всего 6 позиций), ее размер, форма и тип. Для справки, размеры клеток в организме человека могут отличаться в тысячи раз, а различных типов клеток насчитывается больше 230. Положим, что эта информация равна N битам. Можно смело полагать, что N больше 20, так как 3 бита нужно на задание положения клетки в пространстве (6 < 23), 8 битов на задание ее типа (230 < 28), если грубо положить, что есть тысяча разных размеров для клетки (а их больше), то 10 бит на задание размера (1000 < 210). Теперь вспомним, что число клеток в организме человека оценивается в 100 триллионов (1014), и для каждой из них должно быть задано N бит информации. Значит, в яйцеклетке должно быть записано, как минимум, N*1014 бит информации, чтобы растущее тело приняло просто человеческую, а не какую-либо иную форму. А в ее хромосомах, как мы видели, полной информации содержится в сотни тысяч раз меньше. Отсюда однозначно следует, что эта информация должна храниться в управляющем центре клетки, который находится вне нашего пространства, потому что в физическом теле клетки такие огромные объемы информации хранить просто негде.

Получается, что «гены», отвечающие за наследственность, хранятся не в физическом теле клетки, а в ее управляющем центре или информационном теле, расположенном в смежном пространстве. Поэтому молекулярные гены, участвующие в формировании белков, никак не могут отвечать за строение, рост и развитие, а уж тем более, психический склад организма. Как уже отмечалось выше, молекула ДНК служит просто матрицей для копирования, то есть является всего лишь частью начального процесса синтеза белков. Впрочем, некоторое отношение к наследственности молекулы ДНК, все-таки, имеют: они могут передавать свои дефекты. Если родительские хромосомы содержали ошибки, то есть вероятность их передачи и потомству. А неправильные ДНК-матрицы могут привести к формированию неправильных белков, которые не выполняют свои функции, а это уже и приводит в итоге к наследственным болезням организма.

Еще один очевидный аргумент против наличия наследственной информации в молекулярных генах, это тот простой факт, что их роль одинакова как в одноклеточных, так и в многоклеточных организмах. Причем, понятно, что одноклеточные возникли раньше, и роль генов в них заключалась в обслуживании только внутриклеточных процессов, так как многоклеточных организмов еще не было. Почему же роль генов должна измениться, когда возник многоклеточный организм? Понятно, что когда клетки объединились в один организм, основной процесс производства белков у них сохранился, и молекулярные машины: рибосомы, РНК-полимеразы, ДНК-полимеразы и т. п., – остались, по сути, теми же. И хромосомы, с встроенными в них генами, играли в нем ту же роль, что и в одноклеточных: служить шаблонами в начальном этапе производства белков. Некоторое различие проявилось лишь в том, что клетки стали разных типов, и дополнительно возникла функция синтеза белков, которые используются в других клетках организма. Вполне логично предположить, что роль генов осталась той же, что и в одноклеточных организмах, где гены не могли нести никакой ответственности за «морфологическое строение, рост, развитие, обмен веществ, психический склад» организма, так как самого организма еще не было даже в проекте.

Любопытно, что у человека около тридцати тысяч молекулярных генов, а у некоторых простейших организмов число генов сравнимо или даже больше, чем у человека. Например, у кольчатого червя, состоящего всего из 979 клеток, также около тридцати тысяч генов. Как же так, и для управления простейшим организмом червя, и для управления сложнейшим организмом человека используются примерно одинаковое число генов? Ответ понятен, молекулярные гены тут не причем.

Да и внутри клетки молекулярные гены, конечно, являются необходимым элементом, как и многие другие ее части, но не играют какой-то выдающейся, определяющей роли. Например, относительно недавно был открыт альтернативный сплайсинг – процесс, позволяющий на основе одного гена производить несколько информационных РНК и, соответственно, белков. В животных клетках большинство генов содержат экзоны и интроны. В процессе обычного сплайсинга интроны удаляются из РНК, а оставшиеся экзоны сшиваются в непрерывную последовательность и направляются на рибосомы для формирования по ней белковой цепочки. А в процессе альтернативного сплайсинга экзоны могут выборочно включаться в состав конечной РНК, то есть экзон одного варианта сплайсинга может оказаться интроном в альтернативном пути. Это значит, что решение о том, какой белок производить принимается не в процессе копирования «букв» гена, а уже в зоне работы молекулярных машин сплайсосом. Варианты альтернативного сплайсинга могут приводить к образованию различных изоформ одного и того же белка, а иногда позволяют кодировать белки даже с антагонистическими функциями. То есть в результате получается, что ген даже не определяет конечный вид белка.

Можно видеть определенную иерархию в управляющих центрах, присутствующих в живых организмах. На нижнем уровне находятся управляющие центры молекулярных машин. На то, что они автономны и связаны непосредственно с физическим телом самой молекулярной машины, а не всей клетки, указывает их способность работать и вне клетки. Однако молекулярную машину вряд ли можно считать полноценным живым существом, так как в отсутствии команды на начало работы, она ведет себя как неживое тело. Примерно также ведет себя и вирус, разница в том, что молекулярная машина помогает клетке, а вирус разрушает ее. Управляющий центр клетки уже настолько сложен, что клетку вполне можно признать живым существом, так как у нее есть все основные признаки живого существа: стремление поддерживать свою структуру и функциональность, то есть жизнь, и способность к воспроизведению себе подобных. Клетка обеспечивает согласованную работу всех многочисленных молекулярных машин в своем теле, то есть ее управляющий центр имеет доступ к управляющим центрам молекулярных машин, и его команды имеют приоритет для них. Аналогичная иерархия имеет место между командным центром организма и множеством клеток в его составе.

Когда клетка, как в случае бактерии, всего одна, то ее главная цель – собственное выживание; если же она находится в составе организма, то она может получать команду на самоуничтожение в интересах выживания всего организма. Например, внутри клетки существуют специальные органеллы, они называются лизосомы, для собирания и уничтожения ненужного мусора. А при превращении головастика в лягушку, лизосомы, находящиеся в клетках хвоста, получают соответствующие команды и переваривают его клетки, то есть хвост исчезает, а образовавшиеся во время этого процесса вещества используются другими клетками тела. Похожая ситуация имеет место при превращении гусеницы в бабочку: там за короткое время кардинально перерождаются почти все клетки организма.

Управляющий центр организма может перестраивать и модифицировать управляющие программы клеток под свои нужды. Например, клетки могут дифференцироваться, то есть в процессе деления возникает не точная копия родительской клетки, а клетка другого типа с другими функциями и задачами в организме. Еще один любопытный пример нарушения привычного представления о том, что для создания белка нужен кодирующий его ген, дает адаптивная иммунная система организма. Для защиты организма от огромного количества возможных антигенов (чужеродных белков или углеводов) эта иммунная система способна вырабатывать миллионы различных антител. Если бы каждое антитело кодировалось одним геном, то потребовались бы миллионы генов, а ведь даже у человека генов всего около тридцати тысяч. При попадании неизвестного антигена в организм в нем начинается настоящая гонка на выживание. В срочном порядке запускаются процессы генерации множества различных новых антител, и если нужное антитело получено, то следующий этап состоит в быстром налаживании его массового производства, пока внедрившиеся чужеродные антигены не привели к смерти всего организма. Другими словами, иммунная система работает как хорошая научная лаборатория при поиске необходимой вакцины против нового вируса.

Когда здесь говорится об управляющем центре или информационном теле клетки или организма, то подразумевается просто некая сущность, о которой пока мало известно. Несомненно только то, что она обладает неким разумом или его эквивалентом типа программы и находится вне нашего пространства, оттуда управляя соответствующим физическим телом. Более конкретные свойства этих сущностей еще предстоит узнать.

 

Память и информация

В наш век уже достаточно много известно о том, что такое память. Даже дети знают, что компьютеры снабжены «памятью». Компьютерная память – это устройство для записывания, хранения и воспроизведения информации. Вряд ли кто-то будет отрицать сегодня, что и человеческая память работает схожим образом. Справедливости ради, надо отметить, что человеческая память первична, именно она послужила прообразом компьютерной памяти. Также как и принципы работы всего компьютера были позаимствованы вольно или невольно из принципов работы нашего сознания.

Но надо определиться, а что же такое информация и каковы ее основные свойства. Интуитивно понятно, что это некие сведения, которые от кого-то кому-то передаются. Например, информацией является наскальный рисунок наших далеких предков. Письма, которыми обмениваются люди, тоже являются информацией. Важнейшим свойством информации является ее неизменность или постоянство в промежутке времени между ее записью и прочтением. Информация всегда представляет собой некие материальные объекты-символы, которые должны быть понятны тому, кто информацию воспринимает, или он должен иметь ключ к ее расшифровке. Например, если книга написана на незнакомом нам языке, мы можем только догадываться, что в ней есть какая-то информация, но для ее понимания нужен переводчик с этого языка. Также и пластинку с музыкой мы не сможем прослушать, если не имеем соответствующего устройства для ее проигрывания.

Когда лектор читает лекцию, он передает информацию слушателям через звуковые сигналы, каждый из которых существует очень короткое время в виде звуковой волны, которая затухает за доли секунды. За это короткое время слушатели должны эту звуковую волну услышать, то есть принять информацию. Если слушатель отвлекся на какое-то время и пропустил какие-то слова лектора «мимо ушей», то он уже не сможет услышать их снова, так как звуковая волна затухла, бесследно растворилась в воздухе. Он должен будет просить лектора или другого слушателя, чтобы они вновь повторили ее. То есть при разговоре информация записывается на такой материальный носитель как колебания воздуха в звуковых волнах, которые существуют очень недолго и в ограниченном объеме воздуха. Если волна уже затухла, то информация в воздухе не хранится и просто исчезает.

Очень похожую ситуацию мы имеем, когда люди разговаривают по телефону. Только в этом случае, помимо звуковой волны, имеется еще промежуточный хранитель информации в виде электромагнитной волны. Специальное устройство (микрофон) преобразует звуковую волну в электромагнитную волну, которая по проводам и кабелям передается к другому устройству (наушник), выполняющему обратное преобразование электромагнитной волны в звуковую. И после прохождения всех этих волн, они сами быстро затухают, то есть информация, существовавшая в них, полностью теряется. Провода и кабели специально сконструированы так, чтобы электромагнитная волна в них быстро затухала после своего прохождения до другого конца, если это не так, то, последующая волна накладывается на предыдущую, сигналы смешиваются между собой, связь становится нечеткой, а информация искажается и не может быть правильно воспринята.

Большую часть информации из окружающего мира человек получает через глаза. Наше зрение устроено по аналогии с современным цифровым фотоаппаратом, точнее, наоборот, цифровой аппарат скопирован со зрительного, так как последний был создан на миллионы лет раньше. Сетчатка глаза играет роль оптической матрицы, элементы которой чувствительны к световым потокам, падающим на них. Зрительные нервы, идущие от глаза в мозг, аналогичны проводникам, соединяющими оптическую матрицу с карточкой памяти цифрового фотоаппарата. На этой карточке памяти образ изображения может храниться в виде последовательности цифровых битов довольно долгое время. Эту информацию можно копировать в другие устройства памяти, а потом с помощью специального устройства расшифровать и вывести для просмотра на цифровой экран телевизора или компьютера.

В современной науке предполагается, что наш мозг, как и карточка памяти в цифровом аппарате является носителем информации, которая может храниться в нем достаточно долго. А в качестве экрана компьютера мы используем свое воображение, где возникают зрительные картины или образы, переданные из памяти. Однако воображаемый образ возникает и существует внутри нас как нечто виртуальное и нематериальное, поэтому само воображение, как некое устройство для воспроизведения образов, вряд ли можно потрогать или увидеть со стороны как компьютерный монитор.

 

Нервные клетки и мозг

Мы провели аналогию между цифровым фотоаппаратом и системой зрения человека. С одной стороны имеем: оптическую матрицу, карточку памяти и проводящую систему между ними. С другой стороны, соответственно имеем: сетчатку глаза, мозг и зрительный нерв. Так как темой нашего обсуждения является память, то оставим в стороне сетчатку глаза и оптическую матрицу, а рассмотрим сначала более детально, как устроены нервные клетки, ведь именно из них сформирован зрительный нерв. Их отличие от других клеток организма заключается в способности передавать нервные импульсы. Для этого они имеют очень развитую мембрану, которая является внешней границей клетки, формируя ее поверхность в виде некоего «осьминога». В максимальной конфигурации нервная клетка имеет один очень длинный отросток, который называется аксоном. Он может достигать огромной длины до одного метра и более, хотя обычный характерный размер клетки равен примерно толщине человеческого волоса. Помимо аксона клетка может иметь несколько существенно более коротких отростков, они называются дендритами. В нервной клетке с меньшей конфигурацией часть дендритов или аксон могут отсутствовать. Дендриты обычно служат для связи нервных клеток между собой, а аксон нужен для передачи сигнала в отдаленные от мозга части организма. Передача нервного импульса происходит вдоль поверхности мембраны за счет изменения электрического заряда или, другими словами, возникновения потенциала действия. Этот процесс схематически показан на следующем рисунке.

Рис. Схема распределения зарядов по разные стороны мембраны возбудимой клетки в спокойном состоянии (A) и при возникновении потенциала действия (B).

«Потенциал действия – волна возбуждения, перемещающаяся по мембране живой клетки в процессе передачи нервного сигнала. По сути своей представляет электрический разряд – быстрое кратковременное изменение потенциала на небольшом участке мембраны возбудимой клетки (нейрона, мышечного волокна или железистой клетки), в результате которого наружная поверхность этого участка становится отрицательно заряженной по отношению к соседним участкам мембраны, тогда как его внутренняя поверхность становится положительно заряженной по отношению к соседним участкам мембраны. Потенциал действия является физической основой нервного или мышечного импульса» (Википедия, статья «Потенциал действия»).

Как происходит распространение потенциала действия изучено достаточно детально. Схема этого процесса показана на следующем рисунке.

Рис. Простейшая схема, демонстрирующая мембрану с двумя натриевыми каналами в открытом и закрытом состоянии

На мембране клетки находятся ионные каналы – это белковые молекулы, образующие в мембране поры, через которые ионы могут проходить с внутренней стороны мембраны на наружную и наоборот. Большинство каналов избирательны, то есть натриевый канал пропускает практически только ионы натрия и не пропускает другие. Мембрана клеток возбудимых тканей, не только нервной, но и мышечной, содержит большое количество ионных каналов, способных быстро реагировать на смещение мембранного потенциала. Когда одновременно открывается достаточно много натриевых каналов, положительно заряженные ионы натрия устремляются через них на внутреннюю сторону мембраны. Возникший потенциал действия за счет электрического поля способен деполяризовать мембрану соседнего участка до критического уровня, в результате чего на соседнем участке генерируются новые потенциалы. Сам потенциал действия не перемещается, он исчезает там же, где возник. Главную роль в возникновении нового потенциал действия играет предыдущий.

Если внутриклеточным электродом раздражать аксон посередине, то потенциал действия будет распространяться в обоих направлениях. Обычно же потенциал действия распространяется по аксону в одном направлении – от тела нейрона к нервным окончаниям, хотя деполяризация мембраны происходит по обе стороны от участка, где в данный момент возник потенциал. Одностороннее проведение потенциала действия обеспечивается свойствами натриевых каналов, после открытия они на некоторое время инактивируются и не могут открыться ни при каких значениях мембранного потенциала. Поэтому на ближнем к телу клетки участке, где до этого уже прошел импульс потенциала действия, новый потенциал не возникает.

Здесь довольно подробно описано прохождение нервного импульса в мембране нервной клетки для того, чтобы проиллюстрировать насколько глубоко, вплоть до уровня отдельных молекул и атомов, изучен этот процесс к настоящему времени. Отметим, что передача импульсов является основной функцией нервной клетки, которую она выполняет для организма, остальные ее функции примерно такие же, как и в других клетках, и служат лишь для поддержания собственной жизнедеятельности.

Мы увидели, что сигналы от сетчатки глаза передаются в мозг через электрические импульсы в нервных клетках. Также через электрические импульсы передаются сигналы от оптической матрицы к карточке памяти и в цифровом фотоаппарате. Теперь посмотрим, насколько нам удастся установить аналогию в принципах действия между устройствами хранения информации, то есть между карточкой памяти и мозгом.

Принцип хранения информации практически во всех современных устройствах от компьютера до мини плеера является цифровым. Причем, как правило, используются всего два числа 0 и 1. То есть вся информация выглядит как длинный ряд чередующихся в различном порядке нулей и единиц. Таким способом можно записать любое десятичное число. Например, обычный натуральный ряд чисел записывается следующим образом. Начинаем с 0, затем пишем 1, а как быть с двойкой, ведь этой цифры у нас нет? Поступаем также, как и в привычной нам десятичной системе, а там после последней имеющейся у нас цифры 9, мы пишем 10, это уже число, состоящее из двух цифр. То есть в нашем случае, когда имеются всего две цифры, мы двойку обозначим как 10, тройку как 11, а четверку как 100, и т.д. Таким образом, всего двумя числами мы можем записать любое число из всего натурального ряда. А так как любой букве тоже можно сопоставить число, то и целую книгу можно представить в виде чередующихся нулей и единиц, надо только знать, как их читать или, скорее, расшифровывать. Примерно также как и книгу можно зашифровать любое изображение в виде аналогичного ряда.

Конечно, такой ряд нулей и единиц очень неудобен для восприятия человеком, но зато для чтения и последующей обработки на компьютере он очень выгоден. И вот почему. Для хранения такого ряда нужны очень простые устройства памяти. Такое устройство содержит обычно множество ячеек, если ячейка пуста, то это означает 0, если в ней что-то есть, то это 1. Конкретно, таким устройством может быть, например, магнитная лента: один участок ленты намагничен, следующий нет, то есть имеем 1 и 0. Сейчас научились делать ячейки памяти таких крохотных размеров, что на карточке памяти размером в квадратный сантиметр могут поместиться миллиарды ячеек. Если лет двадцать назад было популярно слово «микроэлектроника», производное от слова микрон, которое означает единицу длины в одну миллионную часть метра, то сейчас популярно слово «нанотехнологии», производное от слова нанометр, что означает одна миллиардная часть метра. Нанотехнологии подразумевают создание устройств, которые настолько малы, что состоят из нескольких десятков атомов, так как характерный размер атома равен одному ангстрему, что всего в десять раз меньше нанометра.

Мы видим, что в современной науке понятие информация осмыслено очень хорошо, а устройства памяти для ее хранения минимизированы почти до размеров атомов. Теперь посмотрим, что же известно о способах хранения информации в человеческом мозге. Итак, смотрим определение, что такое мозг. «Мозг – центральный отдел нервной системы животных, обычно расположенный в головном (переднем) отделе тела и представляющий собой компактное скопление нервных клеток и их отростков. У многих животных содержит также глиальные клетки, может быть окружен оболочкой из соединительной ткани. У позвоночных животных (в том числе и у человека) различают головной мозг, размещённый в полости черепа, и спинной, находящийся в позвоночном канале» (Википедия, статья «Мозг»).

Из этого описания получается, что мозг является частью нервной системы. Однако, в нервной системе основной клеткой является нейрон, а он, как мы видели выше, приспособлен только для передачи нервных импульсов, в нем нет никаких ячеек памяти для хранения информации. Может быть, хранителями памяти являются глиальные клетки упомянутые выше, которые тоже входят в состав мозга? Смотрим их свойства. «Нейроглия, или просто глия (от др. – греч. νεῦρον – волокно, нерв + γλία – клей), – совокупность вспомогательных клеток нервной ткани. Составляет около 40 % объёма центральной нервной системы. Количество глиальных клеток в среднем в 10–50 раз больше, чем нейронов. Глиальные клетки имеют общие функции и, частично, происхождение. Они составляют специфическое микроокружение для нейронов, обеспечивая условия для генерации и передачи нервных импульсов, а также осуществляя часть метаболических процессов самого нейрона» (Википедия, статья «Нейроглия»). Итак, глиальные клетки, только обеспечивают условия для генерации и передачи нервных импульсов, то есть к хранению информации они, как и сами нейроны, отношения не имеют.

Если вернуться к зрительному нерву, который, как мы помним, должен служить проводником между сетчаткой глаза и мозгом, как устройством памяти, то получается, что мозг является только продолжением зрительного нерва, просто его неким разветвлением. И «заканчивается этот зрительный путь в коре затылочных долей (зрительной зоне) головного мозга» (Википедия, статья «Зрительный нерв»). Выходит, что зрительный нерв – это не путь от сетчатки к памяти, как ожидалось, а «путь в никуда», – он просто заканчивается в головном мозге, то есть среди тех же нейронов. Но память должна где-то быть, мы же вполне четко можем представить лицо близкого человека даже через годы разлуки. Так где же хранится информация об этом? Куда закачивают ее нейроны зрительного нерва?

Ищем разъяснений по этому вопросу. «Мозг определяется как физическая и биологическая материя, содержащаяся в пределах черепа и ответственная за основные электрохимические нейронные процессы. С точки зрения современной науки, мозг представляет собой сложнейшую нейронную сеть, производящую и обрабатывающую огромное количество логически связанных электрохимических импульсов, и внутренний мир человека, в том числе его разум, является продуктом этой работы» (Википедия, статья «Мозг»). Опять подчеркивается, что мозг – это только сложная нейронная сеть, и, тем не менее, она каким-то образом обрабатывает и производит информацию, и создает внутренний мир человека. Но чтобы логически обрабатывать информацию, нужно хотя бы уметь сравнивать ее между собой, а для этого ее надо где-то хранить. Явная нестыковка получается: информация уходит «в никуда», потом из этого «никуда» она извлекается и обрабатывается. Мистика какая-то вырисовывается, а не научное объяснение. Впрочем, похоже, что эта мистика и не очень-то отрицается. «Существуют различные мнения по поводу взаимопроникновения мозга и таких понятий, как сознание, ум, разум, рассудок, дух, душа, память, некоторые даже предполагают, что разум существует в некотором роде независимо от мозга или имеет отношение к парафеноменам» (Википедия, статья «Мозг»).

Подведем краткие итоги нашей аналогии между зрительной системой человека и цифровой фотокамерой. Понятно, что обе системы предназначены для захвата изображений, преобразования их в импульсы тока для записи и сохранения изображений в памяти и последующего их воспроизведения. Соответственно, они должны содержать четыре основные подсистемы: захвата, передачи, хранения, воспроизведения. В цифровой фотокамере эти четыре подсистемы легко прослеживаются: оптическая матрица, система считывания и передачи сигналов на карточку памяти, сама карточка памяти, и, наконец, монитор для воспроизведения изображений. В зрительной системе человека прослеживаются только две первые подсистемы: сетчатка глаза как аналог оптической матрицы и зрительный нерв для передачи сигналов от сетчатки в память. Но на этом система обрывается, – ни памяти, ни устройства воспроизведения обнаружить в мозге не- запоминаем то, что видим, и можем воспроизводить зрительные картины в воображении.

В разделе «Википедии» «Нерешенные проблемы нейробиологии» можно увидеть и такой вопрос: «Куда записывается наша память и как она оттуда считывается?».

 

Память и мозг

Современная официальная наука не может принять этот простой факт, что ни памяти, ни воображения в мозге нет. Уже несколько десятилетий она продолжает бесплодные попытки отыскать память там, где ее просто нет. И в этом состоит ущербность нынешней науки – ей не хватает смелости выступить против закостеневшей догмы современного материализма. В этой догме постулируется, что никакой другой материальности, кроме той, что существует в нашем трехмерном пространстве, быть не может.

Пора уже признать, что наше физическое тело существует и действует в привычном и понятном трехмерном мире, но память и воображение существуют в другом, отличном от нашего, мире. В том мире действуют другие законы, и существует другая реальность. А человек существо сложное, он существует одновременно в двух мирах: физическое тело в нашем мире, а память и воображение в своем собственном. То, что мы называем сознанием и ощущаем как свое «Я», является существом из другого мира и оттуда управляет своим физическим телом в этом мире. Как мы покажем далее, такая версия позволяет объяснить и понять множество фактов, перед которыми современная наука просто бессильна и вынуждена или отрицать такие факты, или обходить их молчанием.

В медицине существуют некие «карты мозга», то есть предполагается, что одна область мозга ответственна за речевые функции, другая за координацию движений, третья за формирование эмоций и т.п. И у многих складывается ошибочное впечатление, что именно в этих областях мозга и находятся соответствующие этим функциям блоки памяти. На самом же деле, через эти области мозга осуществляется только связь с соответствующими блоками памяти, которые расположены не в нашем физическом теле, а в мире нашего сознания. И если область мозга повреждается, то и соответствующая связь с блоком памяти выходит из строя. Именно в этом смысле можно говорить, что какая-то часть мозга ответственна за определенную область памяти. То есть через мозг осуществляется связь нашего сознания, существующего в другом мире, с нашим телом.

Можно сказать, что тело является исполнительным органом сознания, его «аватаром», по аналогии с одноименным фильмом Джеймса Кэмерона. В этом фильме сознание человека полностью «переселялось» в другое физическое тело человекоподобного существа и жило полнокровной жизнью вместе с этим новым телом, а сам человек в это время был без сознания. Но когда сознание возвращалось в свое человеческое тело, то в это время тело человекообразного существа оказывалось в бессознательном состоянии. Очень похоже, что, примерно, такие же превращения происходят с человеческим сознанием во время клинической смерти его тела. В это время сознание возвращается в свое «родное» тело в другом мире, и оттуда оно может наблюдать как бы извне или со стороны за своим физическим телом, остающемся в нашем мире. Когда врачам удается вывести физическое тело человека из состояния клинической смерти, то сознание возвращается в него снова, и память о недавнем нахождении в другом теле сохраняется. Более подробный разговор о таких состояниях будет далее.

Стоит отметить также, что сетчатка глаза и зрительный нерв – это вполне реальные материальные объекты. Их составляющие элементы на уровне клеток можно рассмотреть в микроскоп, отследить и понять, как они функционируют. А вот наша память и, тем более, воображение не имеют реального материального воплощения в веществе мозга. Они существуют только внутри нашего сознания, поэтому их нельзя увидеть ни в какой микроскоп: ни на клеточном, ни на молекулярном уровне. В то же время мы знаем, что компьютерная память вполне реальна, также как и изображение на экране монитора. Это еще одно довольно очевидное и наглядное свидетельство в пользу существования сознания вне нашего тела.

В середине сороковых годов прошлого века ученые решили серьезно заняться созданием вычислительных машин, а в качестве прототипа взять человеческое мышление. Одна группа ученых решила использовать внутреннюю структуру нашего сознания, то есть предполагалось, что основными элементами вычислительной машины должны быть блок памяти и процессор, который анализирует и принимает решения. Выбор оказался верным, в результате получилось бурное развитие вычислительной техники, и в настоящее время эта схема работает повсюду от смартфонов до суперкомпьютеров. Другая группа ученых пошла по пути внешнего копирования мозга, то есть они начали строить вычислительную машину по принципу работы нейронной сети. В результате компьютеры на основе нейронных сетей уже более полувека остаются лишь в стадии научных исследований. Это научное направление оказалось жертвой неправильного исходного предположения о том, что мозг содержит сознание.

Исследователи мозга уже не одно десятилетие бьются над тем, чтобы понять хотя бы механизм кратковременной памяти, о долговременной уже и речи не идет. Однако, нейроны мозга подобны проводам в старых телефонных станциях, через которые может пройти очень много важных разговоров, содержащих огромное количество информации, но когда разговоры стихнут, провода слегка остынут и вернутся в исходное состояние, и никаких следов переданной информации в них уже не отыщешь. Несколько десятилетий назад, на заре компьютерной эры число клеток в человеческом мозге, которые могут хранить память, казалось огромным (вся нервная система содержит около ста миллиардов нервных клеток). Но сейчас, если положить, что каждая клетка может хранить бит информации, то вместимость мозга составит всего несколько полнометражных фильмов (около 12 гигабайт информации). Ясно, что реальная память человека на порядки больше. К тому же оказалось, что и этот, хотя бы один бит информации, хранить в нервной клетке негде, – она сконструирована только для передачи импульсов, а не для их хранения.

 

Сознание вне тела

В настоящее время множество фактов указывает на то, что в мозге человека просто нет структур для хранения информации, тем более таких больших объемов информации, которые обычно содержит человеческая память. Очевидно, что в мозге нет и структур, которые могли бы исполнять функции вычислительных процессоров, необходимых для выполнения логических операций сравнения, без которых невозможно представить мыслительные процессы. Современные компьютеры являются неким эквивалентом человеческого мышления, и в них обязательно присутствуют и вычислительный процессор, и память как необходимые элементы. Также и сознание человека, да и не только человека, невозможно представить без памяти и логического мышления, а если ни памяти, ни какого-то эквивалента логического процессора в мозге нет, то, понятно, что и сознание человека находится вне его физического тела. Точнее говоря, человек – это нечто существенно большее, чем его физическое тело.

Физическое тело – это скорее не основная, а периферийная часть всего человеческого существа. Можно провести аналогию с необитаемой планетой с неблагоприятной средой обитания, которую нужно освоить. Туда высылаются довольно совершенные роботы (наши физические тела), у которых есть датчики для контроля окружающей обстановки (органы чувств) и система связи с базой (нервная система). Каждый такой робот получает индивидуального оператора (наше сознание или внутреннее «Я»), который изолирован от других и полностью сосредоточен на выполнении роботом его текущих задач, на его выживании. Оператор может общаться с другими операторами-коллегами только через их роботов, и у него создается иллюзия, что его робот – это и есть он сам. То есть наше «Я», полностью сосредоточившись на задачах своего физического тела, уже не отличает себя от него.

Аналогия тела с роботом, конечно, сильно упрощенная, так как каждая клетка тела имеет свое отдельное управление, то есть тоже является неким управляемым минироботом, и довольно сложным. Да и само тело имеет свой центр управления, чтобы все клетки действовали согласованно. Более того, наше тело содержит в себе огромное количество нужных для его полноценной работы бактерий, число которых в здоровом организме в десять раз больше, чем своих собственных клеток. И система управления телом должна уметь отличать дружественные бактерии от враждебных, не трогать первые и бороться со вторыми.

В истории эволюции прослеживаются четкие этапы освоения нашей планеты по возникновению управляющих систем или информационных тел для живых организмов разного уровня. Сначала появились одноклеточные «минироботы» с информационными телами первого уровня и в дальнейшем достигли большой численности и разнообразия по видам, хотя уровень их сложности оставался примерно одинаковым. Можно сказать, что в них уже были встроены управляющие системы для молекулярных машин клетки, которые логично считать управляющими системами (информационными телами) нулевого уровня. Затем пришла очередь многоклеточных растений, у которых уже появилась управляющая система второго уровня для всего организма как целого, иерархически она надстояла над управляющими системами своих клеток. Появление животных – это уже следующий этап в иерархическом развитии систем управления организмом. У животных формируется сознание – управляющая система нового третьего уровня, – и нервная система, как связующее звено между телом и сознанием. Для нервной системы появились и свои собственные датчики – органы чувств. И, конечно, само тело животных претерпело кардинальные изменения в сравнении с растениями, наряду с органами чувств, появились и органы для активного движения: плавники, ноги, крылья и т. п.

Существование животных уже невозможно без мира растений, которые служат им и средой обитания и в качестве пищи. У человека, например, из необходимого набора 20-ти аминокислот, которые являются базовыми для построения всех белков, в клетках вырабатывается только половина из них, а остальные должны поступать с пищей. Растения же приспособлены выживать в неорганическом окружении, производя все необходимые органические компоненты внутри своих клеток.

Сейчас общепринято считать, что сознание находится в мозге, так как ему больше просто негде находиться. Однако в действительности его там нет, и все факты это подтверждают. А те факты, которые обычно приводятся в подтверждение наличия сознания в мозге, на самом деле подтверждают только то, что связь с сознанием осуществляется через мозг. Конечно, главный и наиболее прямой факт уже приведен выше, и состоит в том, что клетки мозга просто не предназначены для хранения и обработки информации, а только для ее передачи в виде нервных импульсов. Но есть много и других фактов, которые подтверждают, что мозг является только связующим звеном между телом и сознанием.

Например, американский ученый Карл Лешли (1890–1958) еще в 20-ых годах прошлого века поставил задачу найти и локализовать область памяти в мозге. Для этого он использовал прямой метод исключения. А именно, он обучал крыс находить путь в сложном лабиринте, помещая в конце его пищу, а затем удалял у них разные части мозга, наблюдая, сможет ли животное вспомнить этот путь. После многочисленных попыток в результате многолетних опытов он так и не смог отыскать область памяти. Потому что даже при почти полностью удаленном мозге, еле живые крысы, все равно, верно находили дорогу в лабиринте. Лешли пришлось сделать очень странный вывод, что память каким-то загадочным образом распределена или продублирована во всей коре головного мозга, так, что удаление любых частей мозга не влияет на память. После этого появлялись различные гипотезы о природе памяти: что она хранится в виде голограммы или стоячей электромагнитной волны и т.п., но все они в итоге не подтвердились и были отвергнуты. Однако, если отбросить предрассудок, что память обязательно должна быть в мозге, то становится очевидно, что эксперименты Лешли подтверждают именно отсутствие памяти в головном мозге. Удаление любой части мозга у животного не затрагивало самой памяти, и ввиду жизненной важности информации о пище, сознание животного находило путь передать даже через поврежденную нервную систему правильные импульсы для движения тела в верном направлении.

Похожие опыты были проведены еще в 19-ом веке по инициативе императора Наполеона французским ученым Пьером Флурансом (1794–1867). Он обнаружил похожий эффект – после механического разрушения различных фрагментов полушарий у птиц через некоторое время их нормальное поведение восстанавливается, причем, независимо от того, какой фрагмент мозга был разрушен в процессе эксперимента. На основании своих опытов над птицами Флуранс сделал вывод, что различные психические функции не привязаны жестко к определенным участкам мозга и могут дублироваться другими участками мозга. Здесь такое же объяснение, что и в опытах Лешли – после удаления части мозга теряются те функции, которые обеспечивались командами, проходящими через эту часть, но потом сознание птицы находит другие пути для прохождения этих команд через оставшуюся часть мозга, и нормальное поведение восстанавливается.

Естественно, что и все случаи с повреждением мозга у людей укладываются в схему с сознанием вне мозга, и, наоборот, множество случаев совершенно необъяснимо, если полагать, что сознание целиком вместе с памятью содержится в физическом теле мозга. Понятно, что человек существо более сложное в сравнении с птицей или крысой, поэтому очень часто ранение в голову оказывается для него смертельным, но далеко не всегда. Широко известен пример с русским полководцем М. Кутузовым – он был серьезно ранен в висок дважды с интервалом в несколько лет, и, тем не менее, не только выжил, но и сохранил умственные способности, достаточные, чтобы командовать армией и выиграть войну у непобедимого ранее Наполеона.

Вот еще несколько случаев, когда люди без значительной части мозга сохраняли нормальное поведение. Начнём с классического случая, который упоминается в огромном количестве монографий по нейрофизиологии. В 1848 году Финеас Гейдж (Phineas Gage), старший мастер бригады рабочих, строивших железную дорогу неподалёку от города Кавендиш (Вермонт, США), заложил пороховой заряд в отверстие, пробитое в скале, подготавливая очередной взрыв. Затем по технике безопасности требовалось засыпать порох сверху песком и утрамбовать, однако песок почему-то насыпан не был. Из-за этого, когда Финеас Гейдж, желая утрамбовать заряд, опустил в отверстие тяжелую трамбовку (железную палку длиной около метра и диаметром 3 см), она, ударившись о скалу, высекла искру, воспламенила порох и как снаряд устремилась вверх. На своем пути эта палка насквозь пронзила головной мозг Гейджа, войдя через его левую щеку и выйдя около темени… Другой человек после такой травмы мгновенно бы умер, однако здесь произошло чудо, благодаря которому этот рабочий вошёл в историю. Меньше чем через час после травмы Гейдж пришёл в себя, а затем сразу смог с помощью сопровождавших его людей пойти к хирургу и по дороге спокойно и невозмутимо рассуждал о дыре в своей голове. В конце концов он оправился от инфекции, развившейся в ране, и прожил ещё 12 лет. Гейдж умер в 1860 году в Сан-Франциско, где ученые-медики, вскрыв его тело, смогли проверить эту историю путем прямого исследования поврежденного мозга. Выяснилось, что не только левая лобная доля подверглась тяжелому повреждению, но травма распространялась и на правую лобную долю. Как ни удивителен тот факт, что Гейдж выжил после такой травмы, но ещё более удивительны оказались её последствия, каких-либо серьёзных изменений психики у Гейджа не произошло. Он по-прежнему оставался дееспособной личностью: у него не нарушилась память, речь, восприятие. Правда, у него изменился характер, он стал более раздражительным и потерял склонность к труду. Бросив работу на железной дороге, он предпочел странствовать, зарабатывая на жизнь тем, что показывал себя и свою трамбовку. Споры, почему психика у Гейджа нарушилась так незначительно, не затихают до сих пор.

В июле 2007 года, в авторитетном медицинском научном журнале «Lancet» была опубликована небольшая статья «Мозг клерка». В ней рассказывалось о поразительном случае гидроцефалии у одного 44-летнего французского государственного служащего. Однажды этот человек обратился в госпиталь Марселя с жалобами на слабость своей левой ноги, однако, когда ему сделали томографию мозга, то врачи, увидевшие снимки, были шокированы. Оказалось, что желудочки мозга этого клерка были так расширены, что занимали практически всю полость черепа. Тем не менее, хотя почти три четверти головного мозга отсутствовали, этот человек жил вполне нормальной жизнью: работа, семья, дети.

Нечто подобное уже было описано в 1980 году в журнале «Science». Роджер Левин (Roger David Lewin) опубликовал там свою статью «Действительно ли вам нужен мозг?» (Is your brain really necessary?), в которой описал несколько случаев гидроцефалии из практики профессора педиатрии Шеффилдского университета Джона Лорбера (John Lorber, 1915–1996). В их числе и случай студента, который в середине 1960-1960-ыхобратился к врачу с жалобой на незначительное недомогание. Врач отметил, что размер головы молодого человека немного превосходил норму и для более детального обследования отправил его к своему знакомому – профессору Лорберу. Сканирование показало, что всё пространство черепной коробки студента занимали желудочки, заполненные ликвором (спинномозговая жидкость). Нервная ткань его мозга представляла лишь тонкий слой в несколько миллиметров вокруг них. Тем не менее, этот студент не страдал какими-либо отклонениями в психике, его IQ был даже несколько выше нормы и составлял 126. Он успешно учился, особенно преуспевал в математике и даже смог с отличием окончить университет.

Тот же Левин описал ещё один подобный случай из практики профессора Лорбера. В 1970 году житель Нью-Йорка скончался в возрасте тридцати пяти лет. Когда для определения причины его преждевременной смерти было произведено вскрытие, было также обнаружено практически полное отсутствие мозга. Этот человек работал консьержем и пользовался популярностью в своем окружении. Жители дома, в котором он работал, рассказывали, что он обычно проводил свое время за рутинными занятиями: следил за паровым котлом, читал газеты. Приведенные выше примеры взяты из журнала «Вокруг света», июль 2007. И они достаточно убедительно свидетельствуют в пользу того, что сознание находится вне мозга, а нервные клетки мозга служат просто средством связи сознания с телом.

 

Изучение мозга

Взгляд на сознание как просто функцию процессов в мозге и пренебрежение фактом нахождения сознания вне мозга тормозит науку и не позволяет исследователям делать правильные выводы из результатов своих опытов. Тратятся большие людские и финансовые ресурсы на изучение проблем и задач, которые не имеют перспектив уже на стадии постановки. Например, неудача проектов с нейронными сетями как способа моделировать сознание, не останавливает новые проекты в этом тупиковом направлении. Вот недавнее сообщение из прессы от 2014 года.

«Несмотря на слухи о том, что приближается время, когда искусственный интеллект превзойдет человеческий разум, мы все еще слишком далеко от этого момента. Одному из самых мощных суперкомпьютеров в мире удалось воспроизвести одну секунду активности человеческого мозга за 40 минут работы. Исследователи из Германии и Японии использовали четвертый по мощности суперкомпьютер для имитации активности мозга человека. У машины более 700 тысяч процессорных ядер и 1,4 миллиона гигабайт оперативной памяти. Суперкомпьютер симулировал взаимодействие 1,73 миллиардов нервных клеток и более 10 триллионов синапсов или связей между мембранами клеток головного мозга. Несмотря на столь впечатляющие цифры, это всего лишь один процент от сети человеческого мозга. В долгосрочной перспективе исследователи хотят построить кластер, который сможет имитировать человеческий разум в реальном времени. Согласно ученым из немецкого университета Фрайбурга, эта цель может быть реализована к концу десятилетия».

Как уже отмечалось ранее, моделирование нейронной сети не приближает к разгадке сознания. Даже если удастся построить еще более дорогой и быстродействующий кластер и смоделировать передачу сигналов в мозге, понятно, что к человеческому разуму эта система не будет иметь отношения, так как разум находится вне мозга. Вот еще одно описание нового десятилетнего проекта по исследованию мозга.

«Европейская комиссия объявила на церемонии в Лозанне о выборе проекта «Мозг человека» в качестве главной темы ближайшего десятилетия. Этот выбор является результатом более чем трех лет подготовки и тщательной оценки по большой группы независимых ведущих учёных Европейской комиссии. Проект, базирующийся в Федеральной политехнической школе Лозанны (EPFL) в Швейцарии, получит финансирование 1,19 млрд евро в течение ближайших 10 лет. Его будет возглавлять израильский профессор Генри Маркрам, который присоединился к EPFL десять лет назад после окончания работы в Институте Вейцмана в Израиле.

Более 80 университетов и исследовательских институтов в Европе и остальном мире будет участвовать в проекте, который начнется в конце 2013 года и продолжится до 2023 года… Большой сторонник этого направления президент Израиля Шимон Перес заявил: «Израиль поставил исследования мозга в центр своих усилий на ближайшее десятилетие, и наша страна уже возглавляет глобальные усилия, направленные на улучшение нашего понимания человечества. Я уверен, что предстоящее открытие принесет пользу широкому кругу областей, от здравоохранения до промышленности, а также нашему обществу в целом».

«Мозг человека является наиболее сложной и удивительной структурой во Вселенной, но мы еще очень далеки от его понимания. В некотором смысле, мы чужие себе. Раскрытие тайн мозга поможет нам понять нашу работу и самих себя. Я поздравляю Европейскую комиссии с её видением в выборе проекта человеческого мозга, как флагманской миссии на предстоящее десятилетие», – сказал Перес.

Основная часть программы заключается в сборе данных о мозге с использованием различных современных подходов исследования и построения моделей деятельности мозга с помощью суперкомпьютеров более мощных, чем те, которые используются сегодня».

Любопытно, что 90-е годы прошлого века уже были объявлены как «десятилетие мозга». И для этого были серьезные основания, так как к тому времени появились совершенно новые приборы и методы для исследования мозга. К концу двадцатого века появились устройства и методы, позволяющие проводить объемное сканирование состояния мозга: магнитоэнцефалография, магниторезонансная томография, позитронноэмиссионная томография и т. д. Активацию каких-либо процессов в мозге теперь можно было отслеживать на компьютере во времени и в пространстве. Прошлые поколения исследователей могли только мечтать об этом. Стало возможно не только точно диагностировать больной участок, но, практически, «читать мысли». То есть, если человек о чем-то думает, то соответствующая объемная картина сигналов в мозге могла быть записана и проанализирована.

Однако, каковы же результаты интенсивных исследований с применением новых технологий в течение этого прошедшего «десятилетия мозга»? Что нового узнали о механизмах памяти и работы сознания? Вот мнение квалифицированного специалиста в этой области. «Эрик Кендел (лауреат Нобелевской премии 2000 года) еще в 1963 г., после известия о награждении Нобелевской премией А. Ходжкина, А. Хаксли и Дж. Эклса за изучение мембранных процессов нервного возбуждения и торможения, заявил, что следующая премия будет присуждена за исследование синаптических механизмов памяти. И взялся за изучение этого вопроса. Теперь понятно, что, хотя его труд по достоинству увенчался наградой, о которой он мечтал, Кендел ошибся как минимум дважды. Как это не раз бывало с присуждением Нобелевских премий, он получил ее за исследование не той проблемы, которой посвятил всю свою жизнь. Более того, за 37 лет, истекших с момента его предсказания, около дюжины Нобелевских премий присуждено за исследования мозга и ни одна из них – за расшифровку механизмов памяти. Современная нейронаука слишком мало знает о механизмах высших функций мозга, и на долю следующего века остается еще много фундаментальных открытий, касающихся этого самого сложного из всех известных нам во Вселенной объектов» (Анохин К.В., доктор медицинских наук, журнал ПРИРОДА, № 1, 2001).

В наступающем «десятилетии мозга» 2013–2023 основные надежды возлагаются уже не на новые приборы для сканирования мозга, как это было в прошлом «десятилетии мозга», а на новые мощные суперкомпьютеры. Однако хорошо моделировать токи через проводники люди научились уже столетие назад. Нейтронная сеть человека это те же проводники для импульсов тока, и чем суперкомпьютеры могут помочь в изучении проводимости, и открыть что-то новое в этой вдоль и поперек изученной области физики остается загадкой.

А ведь интенсивные исследования мозга не прекращаются ни на минуту, например, Американское общество нейробиологов является сегодня самым крупным по численности научным обществом в мире, его съезды собирают до 15-ти тысяч ученых. Но оставаясь в рамках материалистической парадигмы, ученые не могут получить какие-то значимые результаты о памяти и сознании от изучения процессов в мозге. Вот характерный пример описания таких исследований из множества аналогичных.

«Американские нейрофизиологи сделали важное открытие, которое представляет в новом и весьма неожиданном свете природу человеческой памяти. Эти результаты представлены в двух статьях, которые 15 апреля 2004 опубликовал журнал Nature. Речь идет о той форме хранения информации, которую специалисты называют кратковременной рабочей памятью. Участники-добровольцы эксперимента в Орегоне сидели перед компьютерными мониторами и наблюдали за разноцветными кружками, вспыхивающими перед их глазами. Сначала им показывали только пары кружков, а затем – четверки. После первого появления изображение на экране исчезало и ровно через секунду появлялось вновь – иногда то же самое, а иногда и измененное. В каждом случае испытуемый должен был решить, совпадали ли эти картинки или же чем-то отличались. Ученые из Нашвилла проводили свои опыты аналогичным образом. Для того, чтобы эти эксперименты позволили выявить участки мозга, задействованные в ходе тестирования, ученые должны были вести непрерывный мониторинг его работы. Исследователи из Орегона накладывали на кожу черепа испытуемых электроды и таким образом измеряли электрическую активность нейронов – этой техникой нейрологи и психиатры пользуются уже несколько десятилетий. Их коллеги из Университета Вандербильта применили функциональную магнито-резонансную томографию, которая дает возможность непосредственно наблюдать возбужденные зоны мозга во всем его объеме. Оба метода дали один и тот же результат: в процессе тестирования у испытуемых активно работал лишь один участок коры головного мозга, расположенный в ее задне-теменной области. Больше всего исследователей поразила малость этого участка, который оказался не больше однокопеечной монеты. Авторы работ в журнале Nature не исключают, что столь незначительные размеры этой зоны могут вполне реально ограничивать возможности каких-то аспектов человеческого интеллекта. А уж насколько это предположение отвечает действительности, покажут будущие исследования».

Понятно, что исследователи в данном случае обнаружили стабильный канал связи сознания с мозгом. Смешно и печально одновременно читать их вывод о том, что малость этой зоны может ограничивать возможности человеческого интеллекта, который является очевидным следствием их воспитания в строгих материалистических рамках.

Выше по тексту была приведена оценка от 2001 года Константина Анохина неудавшихся попыток расшифровать механизмы памяти во второй половине 20-го столетия. Сейчас он стал одним из известнейших специалистов по проблемам мозга, членом-корреспондентом РАМН и РАН, его лекции популярны среди студентов и широко представлены в интернете. Посмотрим, каковы успехи в исследовании мозга в первом десятилетии 21-го века в изложении К. Анохина. Во-первых, как и большинство представителей официальной науки, он остается убежденным материалистом, критикуя Платона и Декарта за их дуализм, то есть разделение материи и сознания:

«Вот у нас есть основание сегодня думать, что Платон в разделении природы делал крупную ошибку. Великие умы делают великие ошибки. Он разделил мозг и разум, он разделил тело и душу. Вслед за этим такое разделение, разделение мозга и разума, укоренилось после трудов другого великого философа Рене Декарта. По Декарту, весь мир можно разделить на две фундаментальные части… Вот, по сути, мы находимся в, как минимум, 400-летней традиции и инерции восприятия мира, разделенного на эти две части – мозг и разум. И то, что происходит сегодня в науках о мозге, почему это важный момент – стирает эту грань и показывает, что работа мозга – это и работа разума, что мозг работает как огромная популяция из миллионов, десятков миллионов, может быть, иногда сотен миллионов синхронно активирующихся, включающихся вместе в какую-то деятельность нервных клеток. Эти группы клеток, функциональные системы хранятся как структура нашего индивидуального опыта. А наш разум – есть манипуляция этими группами».

Пока ничего нового не сказано. Да, наш мозг состоит из нервных клеток, они как-то функционируют, все это было хорошо известно сто лет назад еще во времена И. Павлова. Смотрим дальше, что же новое происходит сегодня в науке о мозге?

«Таким образом, что одна группа способна вызывать к действию другую группу, и свойствами этих огромных групп являются не просто физиологические свойства, а те субъективные состояния – мысли, эмоции, переживания, которые мы и испытываем. В этом отношении наш мозг и разум едины».

Такое голословное утверждение вполне мог сделать и материалист 19-го века. А для 21-го века этого уже явно недостаточно, нужны хоть какие-нибудь подтверждающие факты.

«В объективных нейробиологических исследованиях памяти принято разделять вопрос о механизмах памяти на три вопроса, на три проблемы. Первая – как память формируется в мозге? Вторая – как память хранится в мозге на протяжении многих лет? И третья – как память избирательно извлекается, когда это необходимо? Один из первых вопросов, который подвергся объективным исследованиям, был вопрос о формировании памяти. И здесь исследования за последние несколько десятков лет перешли от наблюдения за поведением в момент формирования памяти у человека, животных, к тому, как память хранится за счет работы генома нервных клеток… И возникла гипотеза, что, может быть, формирование долговременной памяти, смотрите какой скачок от души, – это изменение в свойствах активности генома нервных клеток, изменение в свойствах работы и их ДНК».

Три вопроса о памяти понятны и очевидны, хотя бы из аналогии с компьютерами. И ясно, что в рамках материалистического подхода ни на один из этих вопросов за последние десятилетия ответа так и не нашли. Вместо этого «исследования перешли к тому, как память хранится за счет работы генома нервных клеток». С учетом того, что геном – это просто матрица, которая используется на первом этапе производства белков, какое отношение он может иметь к хранению памяти человека или животного? Тем более, автор и сам ранее справедливо указывает, что «белки разрушаются очень быстро».

Далее К. Анохин описывает опыты над животными, в которых с помощью химических веществ удалось отключить долговременную память, в то время как кратковременная осталась в рабочем состоянии. «Значит, долговременная память, действительно, зависит от работы генома нервных клеток. И очень важно понять тогда вопросы, что за гены включаются в нервных клетках, что запускает их в момент обучения, и каковы их функции?». Однако сознание с помощью химических веществ научились отключать еще в 19-ом веке для проведения хирургических операций. Сейчас нашли новую «химию», которая частично отключает память, и разве это хоть в какой-то степени доказывает, что память находится в мозге? Конечно, нет.

«В результате мы получаем картину, что, когда мы смотрим на развитие и обучение, мы видим очень сходные молекулярные каскады. Это означает, что каждый эпизод развития очень напоминает эпизод обучения, или, что во взрослом мозге процессы развития никогда не заканчиваются. Каждый акт познания для нас – это маленький эпизод морфогенеза и следующего развития. Но обратите внимание – какой? – под когнитивным контролем, в отличие от того, что происходит во время эмбрионального развития. Иначе говоря, наши знания, наша психика, наш разум, определяя процессы приобретения новых знаний, являются также триггерами и для дифференцировки клеток, хранящих эти знания».

Да, «процессы развития никогда не заканчиваются», кто же с этим будет спорить? Но, все-таки, пора бы указать, где же эти клетки, которые хранят знания? Нервные клетки созданы для пропускания электрических импульсов, никакой информации об этих импульсах они не сохраняют. В остальном они похожи на любые другие клетки, ядро с хромосомами, органеллы, белки и т.п. Если бы в нервных клетках были какие-то особые структуры для хранения информации, они давно бы были обнаружены, но их просто нет. То есть, автор говорит о «клетках, хранящих знания», а таких клеток просто нет в организме.

«Таким образом, вопросы молекулярной биологии памяти, возникшие из исследований биологических основ хранении информации в мозге, привели к следующим решениям: что формирование долговременной памяти основано на активации универсального каскада ранних и поздних генов, ведущей к перестройке обучающегося нейрона, его молекулярного, белкового фенотипа.

Мы также знаем из исследований последних лет, то, о чем я не говорил пока, что хранение памяти на протяжении жизни осуществляется за счет эпигенетических перестроек, то есть, изменяется состояние хроматина нервных клеток. Изменяется состояние эпигенетической памяти у нейрона, состояние дифференцировки клетки, хранящееся в результате обучения возможно также долго, как состояние дифференцировки клетки, сохраняющее ее свойства нервной клетки определенного типа в момент развития».

Это заключительные абзацы лекции о последних достижениях науки о «памяти в мозге». Конечно, если бы выражения автора «обучающийся нейрон» и «эпигенетическая память у нейрона» имели какое-то реальное содержание и смысл, то это заслуживало бы Нобелевской премии. Увы, наша память никакого отношения к реальным нейронам не имеет, здесь желаемое выдается за действительное и только. Получается, как и следовало ожидать, что К. Анохин совершенно напрасно обвинил Платона и Декарта в ошибке, когда они настаивали на различной сущности сознания и материи, ошибается как раз он сам и его коллеги материалисты. Они уже более полувека очень интенсивно ищут память в мозге, а найти не могут. Как говорится в китайской пословице, очень трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно, если ее там нет.

Реальность такова, что нет ни одного факта, указывающего на то, что память и сознание находятся в мозге. Зато есть огромное количество фактов в пользу того, что сознание и память находятся вне мозга, а мозг является лишь инструментом сознания для связи с телом.

 

Свойства сознания

Здесь нас будут интересовать не обычные свойства сознания, которые довольно хорошо известны, а такие его свойства, которые имеют отношение к его нематериальности и отдельности от нашего физического тела. В первую очередь хотелось бы понять, есть ли свидетельства влияния или воздействия сознания непосредственно на материальные тела. Такое воздействие должно существовать, чтобы обеспечивать связь между сознанием и мозгом. По сути, это новый вид сил, действующих на материальные тела из смежных пространств. И такие силы были обнаружены во многих опытах, проведенных различными исследователями.

В книге профессора Стэнфордского университета Дина Радина «Сознательная вселенная» (1997) приведено описание многочисленных опытов с мысленным воздействием на физические процессы. Например, проводились эксперименты с генератором случайных чисел (ГСЧ). Современные схемы ГСЧ обычно основаны на двух источниках случайных событий: электронный шум или радиоактивный распад, – в результате формируется последовательность случайно чередующихся нулей и единиц. Участника эксперимента просят мысленно повлиять на результаты ГСЧ, например, сделать так, чтобы в последовательности было больше единиц, чем нулей. Сегодня большинство экспериментов с ГСЧ полностью автоматизированы, включая получение, хранение и анализ данных, что устраняет возможность получения искаженных данных. Дин Радин и Роджер Нельсон нашли и изучили результаты более полутора сотен научных источников, опубликованных за период с 1959 года по 1987 год, в которых описано 832 опыта, проведенных 68 исследователями. Из них двести пятьдесят опытов были проведены в лаборатории Принстонского университета по долгосрочной программе. Тщательный статистический анализ объединенных экспериментальных результатов показал величину рейтинга в 51 %, а при отсутствии мысленного влияния он равен 50 %, как и следует ожидать при случайном распределении. Точный расчет показал, что шансов в пользу случайности этого эффекта не больше, чем один к триллиону.

Если сознание способно влиять на посторонние предметы, то вполне допустимо предположить, что со своими, «родными» нейронами связи должны быть отлажены в совершенстве. Более того, как правило, в мозгу они продублированы, а в случае повреждения привычных путей, как уже говорилось ранее, могут возникать новые. Академик Н.П. Бехтерева описывала случаи из своей практики, когда у больных были полностью нарушены нейронные связи с ногами или с глазами и, тем не менее, электрической стимуляцией мозга удалось получить и движение ног, и частичное восстановление зрения (Н.П. Бехтерева «Магия мозга и лабиринты жизни», 2004). То есть в этих случаях сознание, по-видимому, напрямую связывалось с нейронами ног или глаз, минуя нейроны мозга. Правда, Н.П. Бехтерева добавляет, что когда она опубликовала эти результаты в отчете, то вскоре приехала комиссия из трех профессоров и, не вникая в суть дела, в ультимативном порядке потребовала изменить отчет, в том смысле, что нервная связь с органами (глазами или ногами) была изначально нарушена не полностью, а лишь частично. Это типичный пример замалчивания или искажения фактов, которые не укладываются в привычную и принятую научным сообществом картину мира. Развитие науки умышленно тормозится в угоду более важным «политическим» соображениям.

Есть еще другой тип взаимодействия, когда сознание непосредственно взаимодействует с другим сознанием. Известный пример такого взаимодействия – это гипноз. Существуют такие формы гипнотического внушения, при которых подвергающийся ему человек не знает об этом, то есть здесь речь может идти именно о непосредственном влиянии одного сознания на другое, минуя возможные физические каналы связи. Джеймс Эсдейл – английский врач, работавший в Бенгалии в XIX веке, в период английского господства над Индией был одним из первых исследователей гипноза в качестве обезболивающего средства. Описание его исследований приведено в книге М. Кремо «Деволюция человека» (2007):

Эсдейл обладал необычайной способностью гипнотизировать людей без их ведома. К примеру, он описывал случаи, когда молча гипнотизировал людей с завязанными глазами до полного паралича и нечувствительности в членах. Также Эсдейл писал о введении пациентов в состояние транса на расстоянии: «Мистер Грант, уважаемый чиновник почтенного возраста, часто был свидетелем того, как я ввожу в транс пациентов, находясь в соседней комнате. В это время пациенты позировали мистеру Гранту для портрета, и он всячески старался привлечь их внимание».

Эсдейл провел аналогичный опыт и со слепым человеком, что исключало возможность визуального контакта «Я молча усадил его на стул и за десять минут загипнотизировал его, ни разу не прикоснувшись к нему. Затем я поднял его и ввел в сомнамбулическое состояние. Он стал с трудом двигаться, говоря при этом, что находится в своей постели и спит. Вскоре он полностью потерял над собой контроль, вновь погрузился в транс и оставался в нем два часа. Это человек стал так хорошо поддаваться внушению, что, сосредоточив на нем свое внимание, я мог загипнотизировать его на любом расстоянии в пределах больницы, независимо от того, чем он в это время занимался».

Эсдейл также пишет: «Вне всяких сомнений, люди, пытающиеся объяснить все случаи гипноза обычным внушением, предвкушением и игрой воображения, скажут, что слепой узнал о моем присутствии и намерениях с помощью слуха и обоняния или же по моему неритмичному дыханию и отсутствию каких-либо движений». Эсдейл возражает, что все это неприменимо к его гипнотическим опытам со слепым, которые проводились на расстоянии. Эсдейл писал: «На первых сеансах гипноза я просто молча смотрел на слепого поверх перегородки, а он в это время в одиночестве ужинал метров в двадцати от меня. Вскоре он перестал есть и через четверть часа уже находился в состоянии глубокого транса и оцепенения. Я проводил подобные опыты в самое неподходящее время, и, хотя слепой не мог знать о моем присутствии, результат всякий раз был таким же».

Очень интересные опыты по передаче мысленных внушений от человека к собаке были проведены в начале двадцатого века академиком В.М. Бехтеревым (1857–1927) и В.Л. Дуровым (1863–1934), они описаны в докладе Бехтерева «Об опытах по мысленному воздействию на поведение животных» (1919). Суть этих опытов в том, что человек мысленно представлял действия, которые должна выполнить собака, после чего она в точности исполняла эти действия. А задания были весьма непростыми, например, подойти к роялю, запрыгнуть на стул и ударить лапой по правому краю клавиш. Или принести книгу со столика в прихожей, или поцарапать правой лапой картину на стене, для чего надо сначала запрыгнуть на стул, а затем на стол. Понятно, что такие задачи вообще очень сложно объяснить собаке, даже с использованием слов и жестов. А Дуров делал это, просто глядя собаке в глаза в течение минуты, а иногда проводил внушение даже с завязанными глазами. Причем, когда он разъяснил суть своих мысленных действий Бехтереву, тот тоже смог повторить опыты с внушением, и собака выполняла его мысленные приказы. Очевидно, что в этих опытах была произведена демонстрация прямой передачи образов из сознания человека в сознание собаки без участия материальных носителей, то есть процесс передачи происходил непосредственно в смежном пространстве.

Аналогичные успешные опыты по передаче мысленных образов от одного человека к другому были проведены неоднократно различными учеными, о чем довольно подробно рассказано в упомянутой выше книге Дина Радина. Конечно, много отдельных поразительных случаев телепатии было описано различными авторами и ранее, но их нужно было принимать на веру, а здесь описываются опыты, проведенные в соответствии с научной методологией. Хотя, как уже говорилось ранее, принятие любой новой информации за достоверную, является личным выбором каждого человека. И если он не хочет принимать что-то за истину, то и научные аргументы не смогут убедить его.

Еще существует ряд явлений указывающих на то, что сознание может отделяться от своего физического тела, сохраняя при этом свои основные функции: видеть, слышать, думать и т. п. В 1976 вышла книга Раймонда Моуди «Жизнь после жизни», где он приводит множество свидетельств о выходе человеческого сознания за пределы своего тела в момент клинической смерти. То есть человек лежал на столе и врачи-реаниматоры пытались вернуть его к жизни, а в это время его сознание или, иначе говоря, информационное тело отделялось от физического тела. При этом возможны были варианты: или оно уходило в некий совершенно другой мир, что трудно проверить, или оставалось рядом со своим физическим телом, что легко проверяется. В последнем случае информационное тело могло видеть и слышать происходящее в комнате, где находилось физическое тело, или даже в соседних помещениях. При этом, конечно, само информационное тело никак не ощущалось другими людьми. «Многие люди сообщают о том, что когда они были вне своего тела, они видели события, совершающиеся в физическом мире. Подтверждаются ли какие-нибудь из этих сообщений другими свидетелями, в отношении которых известно, что они присутствовали рядом? В отношении довольно большого числа случаев на этот вопрос можно ответить утвердительно. Более того, описания событий, которые содержатся в свидетельствах людей, переживших внетелесный опыт, отличаются весьма большой точностью. Несколько докторов говорили мне, что они просто не в состоянии понять, каким образом пациенты, не имеющие никаких медицинских знаний, могли так детально и правильно описать процедуру реанимации, тогда как врачи проводившие реанимацию точно знали, что пациенты мертвы» (Р. Моуди «Жизнь после жизни»). Понятно, что такие события совершенно необъяснимы в рамках представления о том, что сознание и память находятся в мозге.

Вот что пишет о таких случаях академик Н.П. Бехтерева в своей книге «Магия мозга и лабиринты жизни».

«Туда, откуда никто не возвращается!» Это было правдой много-много веков. Да может быть, это правда и сейчас, если придраться к построению фразы. «Оттуда» стали иногда возвращаться. Если быстро. Если умело. А когда научились, оказалось, что элементы феномена, о котором шумят и пишут, давно бытовали рядом с нами, только мы их не видели.

Психотерапевт Андрей Владимирович Гнездилов, которого я знаю, который жив и сейчас, рассказал мне, а затем и написал об этом «странном» явлении, в котором он частично и поучаствовал – правда, не в «странной», а во вполне обычной его стороне.

Оперировали женщину средних лет (судя по тому, что ее мать была жива и имелась школьница-дочь). Поводов умереть именно от операции у этой женщины почти не было. И тем не менее на операционном столе развилась клиническая смерть. Больную вернули к жизни, и о своей короткой «смерти» она ничего не знала. А проснувшись, рассказала об удивительном сне. Ей снилось, что она вышла из тела, находится где-то наверху, видит свое тело лежащим, врачей вокруг него и понимает, что, скорее всего, она умерла. Стало страшно за мать и дочь – она их не предупредила об операции, хотела сказать тогда, когда все будет позади. И, подумав о домашних, внезапно оказалась дома. Дочка примеряла голубенькое платьице в горошек. Вошла соседка и сказала: «Люсеньке бы это понравилось». Люсенька – это она, здесь присутствующая и невидимая. Все спокойно, мирно дома – и вот она снова в операционной, проснулась.

Психотерапевт предложил съездить к «Люсеньке» домой, успокоить домашних. Предложение было встречено с благодарностью, и он немедленно поехал. Удивлению матери и дочери не было предела, когда он упомянул о голубеньком платьице и соседке. Они никак не могли понять, откуда он знает о событиях, о которых «по всем законам природы» он знать не мог. Кто ему сказал?!

Я начала с рассказа об этом нашем отечественном чуде – как более близком мне лично. Я знаю А.В. Его рассказ – о событиях, легко проверяемых. Аналогичные описания в книжках Моуди, Калиновского и других широко известны. Они определяются в зависимости от того, описывается ли именно феномен или нечто более понятное для нас, с нашим сугубо материалистическим прошлым. В форме: «и невинность соблюсти, и капитал приобрести». В первом случае – как «выход из тела» (чего? – не надо новой терминологии – пусть будет – души!). Во втором случае – как изменение состояния сознания, или, по новой терминологии Л.И. Спивака, изменение психического состояния.

Надо сказать, что тогда, когда Моуди и другие начали описывать феномены, развивающиеся во время клинической смерти, произошло резкое изменение отношения к ним.

Неожиданно многих то, что писалось, не удивило. Они сами или их близкие испытали этот «выход из тела» с возможностью наблюдать события, происходящие здесь же или в отдаленных местах, но тщательно скрывали это от посторонних, считая то, что они наблюдали, во-первых, уникальным, а во-вторых – того рода отклонением, с которым очень легко попасть в психиатрическую больницу, откуда, как это было в недавние времена, выбраться сложнее, чем войти. Да и «клеймо» останется, которого, как известно, поголовно не страшатся только работники искусств. Для них это что-то вроде медали за эмоциональность, в сфере их деятельности – в истинном или хорошо имитированном варианте – необходимую. Сейчас оттуда, «откуда никто не возвращается», вернулась целая армия людей, и что-то около 10 % (по разным статистикам цифры разные) описывают довольно схожие «сны», причем достоверность явлению придает и (1) то, что субъект описывает в своем «сне» события, реально происходившие, но которых он не мог видеть, и (2) факт схожести снов, виденных умершими и ожившими в разных концах земли, во всяком случае – в типовом варианте. Следует подчеркнуть, что и опрашивали больных разные люди, что также (3) повышает достоверность сходных событий.

Также большая часть самых разных специалистов предпочитает не видеть этих феноменов, не слышать о них. А их надо изучать по очень многим причинам, и идеологические здесь не на первом месте, далеко не на первом.

Прежде всего – хоть и далеко не во всех случаях реанимации, но и не исключительно редко – феномен обнаруживается. У людей, разделенных морями и материками, картина «воспоминаний», «снов» оказывается не только в общих чертах, а иногда и в типовых деталях схожей. Впечатляет, когда «воскресшие» рассказывают о том, что они видели, что на самом деле происходило. Но, лежа на операционном столе, они ни при каких условиях не могли видеть описываемых событий, происходивших иногда даже на известном пространственном отдалении от операционной. Сходный феномен (а возможно, один и тот же) может наблюдаться, причем столь же нечасто, при родах (Л.И. Спивак, Д.Л. Спивак, сотрудники лаборатории). При популяционных исследованиях феномен появляется у 6–10 % рожениц. Женщина ощущает себя в течение некоторого времени вне тела, наблюдая за происходящим со стороны. Те из женщин, кто пережил это состояние, единогласно (!) утверждают, что оно характеризуется не только чувством выхода из тела, но и полным исчезновением боли на период этого выхода и наблюдения всего, что происходит и что делают с телом. Что это? Коротенькие «клинические- последнее. Явление сейчас уже, после исследований, проведенных независимо друг от друга в разных клиниках, нуждается не в «еще одном» или «еще многих» исследованиях, но в анализе. При анализе явления не последним должно быть то, что рассказывает о виденном и слышанном человек не от «имени» тела, но от «имени» души, отделившейся от тела. А тело – не реагирует, оно клинически умерло. Кто же думает (видит, слышит), когда человек жив?

То есть, Наталья Петровна Бехтерева признает реальность этих феноменов «отделения души от тела» и призывает к их изучению. Однако большинство ученых продолжают придерживаться другой точки зрения.

Исследования состояний человека «вблизи смерти» продолжаются и в наше время. Был создан проект изучения человеческого сознания «AWARE», в рамках которого в 25 госпиталях Северной Америки и Европы ведётся запись воспоминаний людей, которые были некоторое время мертвы, и исследуется этот феномен с научной точки зрения. Руководитель проекта Сэм Парниа выпустил книгу «Стирая смерть: Наука, которая перечерчивает границы между жизнью и смертью». Вот его мысли, касающиеся мозга и сознания, из недавнего интервью журналу «Wired» (апрель, 2013, http://www.wired.com/wiredscience/2013/04/consciousnessafterdeath). «Есть один момент, который не увязывается с предположением, что все эти воспоминания мозга появляются перед смертью или сразу после возвращения к жизни. Он заключается в том, что люди описывают события, происходившие вокруг них, в то время как была зафиксирована остановка сердца. Они описывают диалоги, одежду людей и то, что происходило в течение 10 или 20 минут, пока их возвращали к жизни. В это время нет активности мозга». И далее он говорит: «Данные наблюдения ломают наши представления о взаимодействии мозга и сознания. До сих пор считалось, что электрохимические процессы в мозгу приводят к сознанию. Но это больше не является истиной, так у нас есть подтверждение, что эти процессы не происходят во время смерти. Возможно, есть что-то неисследованное в нашем мозге, что порождает наше сознание, так же возможно и то, что сознание не зависит от мозга».

В результате проведенных им и его коллегами исследований С. Парниа делает вывод о том, что современные взгляды на соотношение между сознанием и мозгом требуют пересмотра: «Исторически мы пытаемся объяснить вещи настолько хорошо, насколько возможно с помощью науки. Но большинство объективных и непредубеждённых учёных согласны с тем, что у нас есть границы знаний. Только то, что мы не можем объяснить некоторые вещи с помощью текущих знаний, ещё не значит, что они неверны или сверхъестественны. Когда некоторыми людьми был обнаружен электромагнетизм, который в то время нельзя было увидеть и измерить, многие учёные их высмеивали. Учёные пришли к убеждению, что личность появляется в результате активности клеток мозга, но не было проведено ни одного эксперимента, который бы показал, как клетки мозга порождают человеческое мышление. Нельзя посмотреть на клетку мозга в микроскоп и сказать: «Эта клетка считает, что я голоден». Это невозможно. Возможен вариант, как и в случае электромагнетизма, что человеческая психика и сознание являются очень тонким видом силы, которая взаимодействует с мозгом, но не обязательно им создается. Точного ответа ещё нет».

Похожие опыты проводились под руководством голландского ученого Пима ван Ломмеля. Вот одно из сообщений о работе его группы (Наталья Батманова, Итоги. ru):

«В тиши комфортабельных голландских клиник, похоже, назревает переворот в медицинской науке. Группа ученых под руководством Пима ван Ломмеля опубликовала в авторитетнейшем журнале Lancet результаты многолетних исследований в области изучения функций мозга. Применив собственную методику работы с пациентами, голландцы – ни много ни мало – поставили под сомнение один из основных постулатов физиологии, а именно – что наше сознание является неотъемлемой функцией мозга. Голландцы заявляют: когда мозг уже перестал функционировать, сознание продолжает существовать, и настаивают на том, что имеют этому неопровержимые доказательства. Не высказывая конкретных предположений относительно истинной природы сознания, ван Ломмель дает понять: вполне вероятно, что мозг – никакая не «мыслящая материя», и, возможно, такой материи вовсе не существует. Интересно, что почти одновременно с голландцами к аналогичным выводам пришла группа английских исследователей из клиники в Саутгемптоне.

Известно, что при переходе в мир иной у многих людей бывают необычные видения и ощущения. Пациенты сообщают о них в случае «возвращения» – успешной реанимации. Воспоминания тех, кто побывал «за гранью», неоднократно изучались. Для их обозначения существует специальный термин – NDE (neardeath experience – «почти смертельный опыт»).

Существует несколько теорий происхождения NDE. Все они объясняют это явление психофизиологическими причинами. Некоторые ученые считают, что оно вызвано физиологическими изменениями в мозге, умиранием клеток в результате прогрессирующей гипоксии. Другие рассматривают «посмертные» видения как реакцию страха на приближающуюся смерть либо как сочетание такой реакции и гипоксии. Третьи склонны объяснять их следствием медикаментозного воздействия. Ван Ломмель настаивает, что в таком случае видения должны посещать каждого пациента, пережившего реанимацию. Но статистика, полученная его командой за 10 лет исследований, гораздо скромнее. Из 344 пациентов, перенесших 509 реанимаций, только 62 человека (18 процентов) сообщили о неких воспоминаниях. Голландцы определили десять признаков NDE и вычислили частоту их проявления.

Итак, больше половины пациентов группы (56 процентов) испытали во время клинической смерти положительные эмоции. В 50 процентах случаев наступает осознание факта собственной смерти. Встреча с умершими людьми происходит в 32 процентах случаев NDE. 31 процент умиравших рассказывают о перемещении через пресловутый тоннель. 29 процентов наблюдают картины звездного ландшафта. Видят себя со стороны 24 процента «мертвых» (так называемый OBE – outofbody experience, «опыт вне тела»). 23 процента опрошенных наблюдают ослепительный свет, столько же человек – яркую цветовую гамму. Мелькающие картины прошедшей жизни видят 13 процентов пациентов, и, наконец, 8 процентов из них рассказывают о том, что ясно видели знаменитую границу между миром живых и мертвых. Никто из контрольной группы не сообщил об ощущениях неприятных или устрашающих. Впечатляет и то, что о визуальных впечатлениях рассказывают слепые от рождения люди, слово в слово повторяя рассказы зрячих.

Клиническая смерть, как известно, наступает в результате остановки сердца, сопровождается остановкой дыхания и гипоксией (кислородным голоданием) мозга. Через десять секунд после остановки сердца мозг отключается – электроэнцефалограмма превращается в идеально ровную линию. Главная трудность исследования посмертных «воспоминаний» заключается в том, что никто – ни пациенты, ни врачи – не может с точностью проследить, когда именно произошел «почти смертельный опыт».

Ван Ломмель поставил перед собой конкретную задачу – с максимальной достоверностью выяснить, действительно ли состояние NDE было испытано пациентом во время клинической смерти, при абсолютно ровной линии электроэнцефалограммы, а не в тот момент, когда мозг уже «включился». И утверждает, что ему это удалось. А это значит, что сознание (или то, что мы называем этим словом) существует независимо от работы мозга.

Одним из самых ярких примеров ван Ломмель считает случай, который наблюдала одна из его сотрудниц. В клинику доставили пациента в коме. Искусственное дыхание, массаж сердца и дефибрилляция результатов не дали. Мозг умер, электроэнцефалограмма вытянулась в линию. Когда решили применить интубацию, оказалось, что во рту у пациента зубной протез. Сотрудница вынула его и положила на передвижной столик. Через полтора часа у пациента нормализовались сердечный ритм и давление… Через неделю, когда та же сотрудница разносила по палатам лекарства, «воскресший», увидев ее, сказал: «Вы знаете, где мой протез! Вы вынули у меня зубы и засунули их в выдвижной ящик столика на колесах!» При дальнейших расспросах выяснилось, что человек видел себя сверху лежащим в постели. Он в деталях описал палату и поведение всех присутствующих в момент безусловной смерти. Он боялся, что врачи прекратят реанимацию, отчаянно пытался дать им понять, что все еще жив…

«Почти смертельный опыт» встречается все чаще, – говорит ван Ломмель, – потому что с применением современных методов реанимации люди стали чаще выживать. Содержание видений и их воздействие на пациентов одинаковы во всем мире. Субъективный характер переживаний, личностные, культурные и религиозные факторы определяют лишь словарный запас, манеру описывать и интерпретировать эти переживания».

Естественно, у ван Ломмеля в научном мире много противников. Однако он не первый ученый – сторонник существования того, что иногда принято называть душой. В знаменитой работе «Дух, душа и тело» архиепископ Симферопольский Лука, в миру выдающийся хирург Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий, доказывает ее наличие исключительно на основании собственной богатой хирургической практики.

Ван Ломмель с коллегами и единомышленниками основывают свою уверенность в том, что сознание способно существовать самостоятельно, на чистоте проведенного эксперимента. Чтобы исключить случаи ложных воспоминаний (ситуации, когда люди, наслушавшись чужих рассказов о «хождении на тот свет», неожиданно тоже «вспоминают» то, чего сами никогда не переживали), религиозной экзальтации и тому подобного, ученые тщательным образом изучили все факторы, могущие повлиять на сообщения пациентов. Все наблюдаемые были абсолютно здоровы психически. Среди них были люди разных возрастов – от 26 до 92 лет, мужчины и женщины, с разной степенью образованности и религиозности, слышавшие раньше об NDE или нет, пережившие клиническую смерть один и несколько раз. Выводы ван Ломмеля безусловны:

1. Видения происходят именно в момент приостановки работы мозга.

2. Их нельзя объяснить физиологическими причинами, такими, например, как кислородное голодание клеток мозга.

3. На глубину «почти смертельного опыта» влияют пол пациента (женщины, как правило, испытывают более глубокие ощущения, чем мужчины) и его возраст.

4. Большинство пациентов, имевших наиболее глубокий опыт «смерти», все-таки умирают в течение 30 дней после реанимации.

5. Визуальные впечатления слепых пациентов практически не отличаются от впечатлений зрячих.

Несмотря на пугающую сенсационность заявлений Пима ван Ломмеля, многие, в том числе и скептически настроенные его коллеги в разных странах мира, уже признали, что голландский ученый ближе прочих подошел к доказательству «бессмертия души». Сам же Ван Ломмель призывает ученый мир к серьезному и всестороннему обсуждению проблемы, продолжению исследований в этом направлении и радикальному пересмотру традиционных взглядов на возможность жизни после смерти».

Приведенные выше факты свидетельствуют о том, что сознание может существовать в рабочем состоянии и вне тела, когда мозг не функционирует. С другой стороны, и тело может какое-то время оставаться живым после потери связи с сознанием, например, в состоянии комы, жизнь организма и клеток поддерживается в этом случае информационными телами второго и первого уровней. Отсюда следует, что сознание и тело – это две отдельные сущности, которые в обычном состоянии действуют вместе, но могут на какое-то время разделяться и существовать порознь. Известно немало случаев, когда место отсутствующего сознания временно занимает сознание другого человека, причем этот человек может быть другого возраста, пола, национальности и даже другой эпохи. В научном плане наиболее изучено медициной так называемое «диссоциативное расстройство идентичности» или, проще говоря, раздвоение (или множественность) личности, когда в одном теле попеременно существуют несколько различных личностей.

При материалистическом взгляде на жизнь предполагается, что со смертью человека исчезает и его сознание, так как его носителем является мозг, а он распадается вместе с телом. Теперь, зная, что сознание находится не в физическом теле, можно утверждать, что смерть тела в нашем пространстве вовсе не означает смерть его «Я» или сознания, которое существует отдельно от тела в смежном пространстве.

 

Другое тело

Кратко подводя итоги, можно сказать, что все живые организмы имеют тела в нашем физическом мире, но управляются из других пространств, и второй установленный факт заключается в том, что какие-то разумные существа, например создавшие первые клетки, действовали на нашей планете задолго до появления человека. Однако дальнейшее уточнение сведений о том, в каком виде и как существуют управляющие центры вне нашего мира, а также как происходит взаимодействие с другими разумными существами довольно затруднительно. Обычно некоторые люди обладают способностью взаимодействовать с другими мирами, и мы можем опираться лишь на их свидетельства. Иногда это просто рассказы об их опыте и впечатлениях, но часто очень необычные явления происходят в присутствии таких людей, и другие тоже могут наблюдать эти явления.

К настоящему времени таких свидетельств накоплено достаточно много, чтобы уже делать какие-то обобщения и выводы. Но надо учитывать, что предмет изучения очень сложен и необычен и составить однозначную и четкую картину о вещах, которые зачастую выше нашего понимания очень непросто. Однако люди любознательны, они будут делать попытки и постепенно двигаться дальше в расширении своих знаний.

Довольно часто людям с необычными способностями помогают покровители из соседних миров. Например, Сократ говорил, что слышит иногда голос, который предостерегает его от неправильных поступков. Болгарская ясновидящая Ванга рассказывала, что ей объяснил ее задачу помогать и служить людям всадник на белом коне, которого видела только она, и он же обещал ей свою помощь в этом деле. Американский «спящий пророк» Эдгар Кейси еще мальчиком встретил женщину похожую на добрую фею, которая обещала ему помогать.

Вспомним, что образ, который мы видим или представляем в своем воображении, формируется отнюдь не в нашем мозгу, а где-то на «внешнем к нашему пространству мониторе». Мы, по существу, и не знаем, как происходит этот процесс. А что же тогда говорить о формировании образа в воображении ясновидящего? Он может видеть как реальную картину из нашего или другого мира, а может быть и такое, что эту картину в его воображении сформировал его покровитель, примерно так, как мы показываем изображения на экране компьютера или монитора. Вполне возможно, что общение в других мирах происходит не вербально, а непосредственным обменом мысленными картинами. Если дрессировщик Дуров мог передавать мысленные картины своей собаке, то почему в высших мирах не могут делать то же самое при общении между собой?

Ванга почти до своей смерти в 1996 году в течение нескольких десятилетий принимала посетителей в своем домике практически каждый день. А очередь желающих попасть к ней никогда не иссякала, она была национальным достоянием Болгарии, к ней приезжали люди со всего мира. Вот впечатления от посещения Ванги академика Натальи Петровны Бехтеревой: «Ванга в конце разговора очень звала приехать еще. Да я бы и съездила, но цель-то уже была достигнута. Человек с особым видением, ясновидением – кстати, при слепоте физической – существует, он имеет имя, адрес, его можно описать, потрогать, он живет среди нас – Ванга. Мне важно было лично убедиться, что такого рода феномен – видение событий прошлого, настоящего, отдаленного территориально за пределы возможностей сенсорной сферы, и тем более событий будущего – может существовать. Я не могу не верить тому, что слышала и видела сама. Ученый не имеет права отвергать факты (если он ученый!) только потому, что они не вписываются в догму, мировоззрение».

Еще во время второй мировой войны Ванга точно предсказывала соседям, кто из их родственников и когда вернется, а кто не вернется. Не говоря уже о таких мелочах как – где найти заблудившуюся корову или пропавшую овцу. К ней приходил инкогнито болгарский царь, но разве может быть инкогнито для Ванги? Она назвала ему число и месяц и просила запомнить, примерно через полтора года именно в этот день царь умер. Про Вангу хорошую книгу написала ее племянница Красимира Стоянова, там она задала ряд вопросов о даре Ванги и о нашем мире, на которые Ванга ответила. На вопрос о том, как ей удается видеть события, происходящие в отдаленных местах, Ванга ответила, что никаких границ для нее нет, перед ней просто открывается картина или поток событий, причем, неважно, когда происходят эти события – в настоящем, прошлом или будущем. Правда, о многих событиях будущего некие высшие силы запрещают ей говорить.

Часто Ванга ощущала себя вратами или посредником для общения с миром умерших людей. Она говорила, что когда к ней приходил посетитель, то перед ней проносились картины из его жизни как прошлой, так и некоторые события из будущей. И приходили его ушедшие из жизни родственники, которых она могла слышать и видеть, а также передавать их просьбы к посетителю. Иногда Ванга заранее просила посетителей приносить с собой живые цветы или кусочек сахара, который перед сном нужно положить под подушку. Цветы и сахар помогали ей получить информацию о человеке. Она слышала голоса цветов и любила говорить с ними. А вот сахар, хотя и неживой, тем не менее, каким-то образом мог удерживать информацию о находившемся рядом человеке, а Ванга умела ее считывать. Впрочем, многие экстрасенсы просят дать им фотографию или какой-то личный предмет человека, чтобы начать получать информацию о нем. Помимо основного дара ясновидящей, Ванга иногда исцеляла больных людей, причем от таких болезней, против которых врачи уже были бессильны излечить. Как правило, она давала совершенно уникальный рецепт снадобья для каждого больного, и он излечивал именно его.

Опыт Ванги указывает на то, что люди, ушедшие из жизни, имели внешность вплоть до одежды и шрамов такую же, как и при жизни. И те образы, что видела Ванга, подтверждают и живые родственники ушедших. И здесь остается открытым вопрос, то ли они действительно в другом мире имели почти такое же тело и одежду, или это просто образ, который создавался для Ванги, чтобы живые могли узнать внешность и характер ушедших родственников.

Способность видения отдаленных на большое расстояние картин в настоящем не является очень редкой способностью. Например, в упоминавшейся уже книге Дина Радина «Сознательная вселенная» описаны подобные случаи. Однако для видения картин из прошлого необходимо подключение к информационным массивам, где эти картины хранятся. А для видения картин из будущего, помощь более сильного разума, который может предвидеть эти события и показать их, представляется необходимой.

Несколько подругому проявлялись свойства предвидения и способности исцелять у известного предсказателя начала 20-го века американца Эдгара Кейси (1877–1945). Вот как описывают первое проявление его необычного дара. Маленький Эдгар был очень болен. Сельский врач склонился к его изголовью. Невозможно было вывести его из бессознательного состояния. Неожиданно раздался ясный и спокойный голос мальчика, хотя он, безусловно, спал. «Я вам скажу, что со мной. Меня ударили бейсбольным мячом по позвоночнику. Нужно сделать специальную примочку и приложить ее к основанию шеи». Тем же голосом мальчик продиктовал список растений, которые нужно было смешать и приготовить. «Торопитесь, иначе мозг рискует подвергнуться поражению». Ошеломленные родители и врач на всякий случай его послушались. К вечеру лихорадка спала. На следующий день Эдгар встал вполне здоровым. Он ничего не помнил и не знал большей части растений, названных им. Так началась одна из самых удивительных историй в медицине. Кейси, сельский парень из Кентукки, слабо образованный, не всегда склонный использовать свой дар, сильно огорчавшийся, что он – «не как все», тем не менее, лечил и вылечил, находясь в состоянии гипнотического сна, более пятнадцати тысяч больных, что должным образом засвидетельствовано. Причем, он лечил и по письмам от больных, находящихся за тысячи километров. Здесь представляется совершенно очевидным, что во время сна другое сознание подключалось к телу Кейси и управляло им. А также и то, что для этого другого сознания отдаленность пациента не являлось проблемой. Кроме того, это другое сознание могло довольно точно предсказывать некоторые будущие события – от выигрышных номеров лотереи до начала мировых войн, что говорит о его высоком уровне.

Вероятно первым известным ученым, который обладал еще и способностями ясновидения был швед Э. Сведенборг (1688–1772). Он написал более сотни сочинений в различных научных областях. Он изучал греческий язык, латынь, несколько европейских и восточных языков, геологию, металлургию, астрономию, математику, экономику, физиологию. «Карл XII назначил его асессором горной коллегии и поручил ему вместе с инженером Полхемом сооружавшуюся тогда систему каналов и шлюзов, соединяющих Стокгольм с Гетенборгом. В связи с этим Сведенборг изобрел особую машину с цилиндрами, при помощи которой перевезена была шведская артиллерия под стены той норвежской крепости, во время осады которой был убит Карл XII. Королева Ульрика-Элеонора возвела семью Сведбергов в высшее сословие, с правом на фамилию Сведенборг, принадлежавшей другой, более знатной линии их рода» (Вл. Соловьев, «Очерк о Сведенборге», Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона).

«Как член шведского сейма, Сведенборг неутомимо работал над самыми трудными практическими задачами, особенно в области финансов. Важность и практичность мер, которые он предлагал по этим вопросам в своих записках сейму, признавались знатоками еще полвека спустя. Сo служебными трудами связано его сочинение о понижении и повышении ценности монет в Швеции (1722 г.). После основательного исследования отечественных рудников, он с той же целью путешествовал в Германии (172122). В это время изданы им в Амстердаме и Лейпциге (по-латински) следующие труды: «О началах натуральной философии», «Наблюдения и открытия касательно железа и огня», «Новая метода для определения географических долгот на земле и море», «Искусство строить доки и новая метода для устройства плотин», «Искусство определять механическую силу кораблей», «Разные наблюдения над минералами, огнем и расположением гор», «О сталактитах Бауманова грота». Эти, как и последующие, научные труды Сведенборга отличаются, по отзывам специалистов, богатством собранных фактов, стремлением возвести эти факты к общим и окончательным принципам и очевидной полезностью указываемых приложений. В 173336 годах он вновь путешествовал в Богемии и Германии, где издал свои «Opera philosophica et mineralia». Первый их том содержит, после установления общих философских принципов (причем Сведенборг примыкает к Лейбнице – Вольфовскому рационализму), самостоятельные решения частных вопросов научной космогонии. С этой стороны труд Сведенборга сохраняет доселе важное значение в истории науки. Знаменитый химик Дюма в своих лекциях по химической философии называет Сведенборга настоящим творцом кристаллографии. Другие ученые отметили у Сведенборга предварения теорий Дальтона и Берцелиуса. Прежде Гершеля Сведенборг открыл место нашей солнечной системы в Млечном Пути и раньше Лагранжа показал, что отклонения планетных орбит имеют свойство через определенные промежутки времени возвращаться к норме. Два другие тома содержат ряд специальных трактатов по минералогии» (Вл. Соловьев, там же).

«Он был одержим тем, что обычно называли «странствующими видениями», когда душа как будто покидала тело, перемещалась на некоторое расстояние и возвращалась с вестями. Такое – не редкость среди медиумов, что подтверждается тысячами подобных случаев. Но люди интеллектуальные в меньшей степени подвержены таким явлениям. Так, часто цитируется случай, происшедший в городе Гётеборге, расположенном в трёхстах милях от Стокгольма. Сведенборг поведал во всех подробностях о пожаре, происходившем в Стокгольме, находясь в это время на званом обеде в Гётеборге в присутствии шестнадцати гостей, ставших невольными свидетелями. В числе гостей был и философ Кант, современник Сведенборга, подтвердивший реальность случившегося» (А. Конан-Дойль, «История спиритизма», 1926).

«В 1745 году (достигнув того самого возраста, в котором впоследствии Кант создал свою «Критику чистого разума» – 57 лет) Сведенборг находился в Лондоне. Для обеда он ходил в одну таверну, имея там в своем распоряжении особую комнату, где он мог спокойно отдаваться уединенным размышлениям. Однажды, будучи голоден, он ел более обыкновенного и вдруг увидел, что комната стала наполняться туманом, а на полу появилось множество разных гадов. Туман перешел в густую тьму; когда она рассеялась, гадов больше не было, а в углу комнаты Сведенборг увидел сидящего человека, окруженного ярким сиянием и грозно сказавшего ему: «Не ешь так много!» Тут Сведенборг потерял зрение; когда оно стало понемногу возвращаться, он увидел себя одного и в большом испуге поспешил домой, где провел ночь и следующий день в размышлении и ничего не ел. На другую ночь человек в сиянии явился опять, одетый в красную мантию, и сказал ему: «Я Бог, Господь, Творец и Искупитель. Я избрал тебя, чтобы объяснить людям внутренний и духовный смысл писаний. Я буду диктовать тебе то, что ты должен писать». После того Сведенборг почувствовал, что открылись глаза его внутреннего человека, и с тех пор он стал, не меняя внешнего места, переноситься духом в небо, ад и (промежуточный) мир духов, где виделся и беседовал со многими известными ему лицами, частью недавно, а частью и давно умершими. По возвращении в Швецию Сведенборг отказался от службы и от естественнонаучных занятий, чтобы отдаться исключительно своему новому призванию» (Вл. Соловьев, там же).

Например, рассказывая о смерти своего коллеги известного инженера и изобретателя К. Полхема (1661–1751), Сведенборг записал: «Он умер в понедельник, а во вторник беседовал со мной. Я был приглашён на похороны. Полхем видел катафалк и видел, как его гроб опустили в могилу. Он обсудил со мной похоронную церемонию и спросил у меня, почему его похоронили заживо. Полхем спросил также, почему священник провозгласил, что он воскреснет в день Страшного суда: ведь он уже воскрес и у него такое чувство, что он ещё и не умирал».

Сведенборг писал: «После того, как дух отделяется от тела (что происходит, когда человек умирает), он продолжает жить, оставаясь той же самой личностью. Для того чтобы я мог в этом убедиться, мне позволили говорить практически с каждым, кого я знал в физической жизни, – с одними в течение нескольких часов, с другими в течение месяцев, с некоторыми в течение нескольких лет; и все это было подчинено одной единственной цели: чтобы я мог убедиться в том, что жизнь после смерти продолжается, и быть свидетелем этого» (Сведенборг, «Небеса и ад»).

В следующем 19-ом веке факты проявления духа в материальной жизни (спиритизм) стали многочисленными и разнообразными, они фиксировались, отчеты о них публиковались в газетах, журналах. Известный писатель и ученый Артур Конан-Дойль, автор популярных рассказов о Шерлоке Холмсе посвятил многие годы исследованиям этих явлений. Он опубликовал статьи и книги на тему спиритизма. По сути своей книгой «История спиритизма», где приводится множество фактов, он доказал непредвзятым читателям реальность проявлений духовной жизни. Вот, к примеру, выдержки из его описания удивительного феномена братьев Дэвенпорт.

«Братья Дэвенпорт и их младшая сестра Элизабет производили опыты, положив руки на стол. Они услышали громкие и сильные звуки, зафиксировали сообщения, переданные по буквам. Новость быстро просочилась за стены их дома, и к ним, как и к сёстрам Фокс, устремились сотни людей, охваченных любопытством и скепсисом. Айра развил способности к автоматическому письму и стал с необычайной быстротой писать сообщения, содержащие такие сведения, каких он никак не мог знать. Не замедлили проявиться и явления левитации: мальчик был поднят в воздух на высоту девяти футов над полом, над головами всех присутствовавших. Потом его брат и сестра подверглись аналогичному воздействию, и все трое взлетели под потолок. Сообщают, что всё это происходило на глазах сотен уважаемых жителей Буффало. Однажды во время завтрака ножи, вилки и тарелки принялись танцевать, а стол поднялся в воздух. На заседании, происшедшем вскоре после этого, было зафиксировано, как при ярком дневном свете свинцовый карандаш вдруг принялся писать без всякого участия человека. Теперь сеансы проводились регулярно: на них стали появляться огни, над головами собравшихся летали и звучали музыкальные инструменты. Появился голос и такое множество прочих явлений, что перечислить их все невозможно. Подчиняясь требованию разумных сущностей, вошедших с ними в контакт, братья начали гастрольную деятельность, проводя сеансы в разных городах».

В 1857 году было проведено испытание, организованное профессорами Гарвардского университета.

«Профессора упражнялись в изобретательности, придумывая новые и новые тесты. Не согласятся ли мальчики, чтобы им связали руки? Пожалуйста. Нельзя ли, чтобы их держали несколько человек? Пожалуйста. Была выдвинута дюжина предложений, получено согласие на всё, и те, кто выдвигал их, сами от них же отказались. Раз братья согласны на такое испытание, значит, нет смысла его проводить. Надо придумать что-нибудь такое, к чему они не готовы. В конце концов профессора приобрели пятьсот футов новой верёвки, насверлили дырок в «шкафу», установленном в одной из комнат, и, по словам биографа, крепко связали мальчиков. Все узлы на верёвках были обвязаны суровой ниткой, а один из экспериментаторов, профессор Пирс, занял место в «шкафу», расположившись между двумя братьями. Мгновенно появилась призрачная рука, инструменты начали звенеть, и профессор ощутил их возле своей головы, у самого лица. Он не переставал контролировать, крепко ли связаны мальчики. В конце концов, некто невидимый освободил мальчиков от пут, а когда «шкаф» открыли, то увидели, что все верёвки висят на шее у самого профессора. И после всего этого гарвардские профессора не опубликовали никакого сообщения!».

«Проведя десять лет в поездках по крупным городам Соединённых Штатов, они отправились в Англию. К тому времени они успешно преодолели все испытания, которые устраивала им людская изобретательность, и никто так и не смог объяснить, как получается то, что они демонстрируют. Завоевав прекрасную репутацию у себя на родине, братьям теперь приходилось начинать всё с начала… Проявления потусторонних сил, вызванные миссис Хайден, были спокойны и не броски. Более яркие явления, связанные с именем Д.Д. Хоума, показывались исключительно узкому кругу лиц, причём совершенно бесплатно. А эти два брата брали в аренду целые залы и бросали вызов всему миру: приходите и убедитесь сами – вот явления, не укладывающиеся в рамки общепринятых понятий…

Неизбежный вопрос, который задают все, кто безуспешно пытался разоблачить братьев Дэвенпорт, звучит так: какая высшая цель может скрываться за такими феноменами? Известный писатель и убеждённый спирит Уильям Хоуит дал на это хороший ответ: «Действительно ли небесные духи устраивают такие фокусы, заставляя инструменты летать? Неужели Бог может послать такое? Да, Бог посылает такое, чтобы показать нам как минимум следующее: у Него есть слуги на любой вкус, готовые выполнять любую работу, и Он послал низких, шутовских духов, ибо сама наша эпоха – низкая и очень чувственная. Пошли Он что-нибудь более возвышенное, никто бы просто ничего не заметил. И так-то девять человек из десяти не понимают, что они видят». Как ни печально, но Дэвенпорты – возможно, величайшие в своём роде медиумы – всю жизнь страдали от жестокого противодействия и даже преследований. Их жизнь много раз подвергалась опасности. Людская враждебность ко всем спиритическим явлениям была столь велика, что поневоле сделаешь вывод о вмешательстве тёмных сил».

Реальность духовных сил подтверждали и исследовательские работы известных ученых второй половины 19-го века, таких как: Уильям Крукс, Альфред Уоллес, Шарль Рише, Уильям Джеймс и многих других. Хотя уже в то время требовалась немалая смелость, чтобы выступить против магистрального материалистического направления в науке и подтвердить реальность «странных» явлений.

А. Уоллес писал в своей биографии: «Подавляющее большинство людей в наши дни вынуждено верить, что чудеса, духи и весь остальной ряд странных феноменов, описанных здесь, не могут существовать; что они противоречат законам природы; что они пережитки прошлого и потому являются либо обманом, либо галлюцинациями. Эти факты просто не укладываются в представления таких людей. Когда я начал свои исследования, то же самое можно было сказать и обо мне. В мои представления эти факты тоже не укладывались. Мои убеждения, мои познания, моя вера в верховенство науки и законов природы – все это не позволяло мне допустить подобного. И даже когда факты, один за другим, наваливались на меня, не позволяя игнорировать их, даже тогда я, выражаясь языком сэра Дэвида Брюстера, впечатленного тем, что ему показал медиум мистер Хоум, „был в последнюю очередь готов поверить в духов“. Проверив множество других объяснений, я был вынужден все их отвергнуть… Я призываю читателей не уверовать, а просто поставить под сомнение собственную безошибочность в этом вопросе; я призываю провести собственные исследования и терпеливо поэкспериментировать самому, прежде чем делать скоропалительные выводы и называть меня жертвой обмана и глупцом; я призываю с уважением отнестись к предмету, изучению которого мы посвятили многие годы тщательных наблюдений».

Шарль Рише (Лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине в 1913 году) ставил опыты по телекинезу с Эусепией Палладино. Он присутствовал на более чем ста ее сеансах, он писал: «Все без исключения ученые, которые ставили с ней опыты, в конце концов убеждались в реальности вызываемых ею явлений… Я настаивал на наличии у Эусепии способности к телекинезу, поскольку это, наверное, единственный медиум, с которым работали столько скептически настроенных, скрупулезных исследователей. За 20 лет, с 1888 по 1908 год, с ней работали самые известные экспериментаторы из Европы и Америки. Условия проведения экспериментов были строжайшими и не вызывали ни малейших сомнений, и всякий раз лучшие ученые, которые были полны решимости не допустить обмана, подтверждали, что даже большие тяжелые предметы перемещались без чьего либо прикосновения».

В 20-ом веке появились новые способы общения с потусторонним миром с использованием современной аппаратуры и новых технологий. Например, с появлением магнитофона появился и феномен электронных голосов (ФЭГ). «К моему удивлению, очень мало людей знает об огромном скачке вперед, который произошел в области общения с потусторонним миром с началом использования высоких технологий. В то время как есть немало серьезных книг, содержащих достоверные сведения о существовании феномена электронных голосов (ФЭГ), средства массовой информации, как известно, ничего об этом не сообщают. Однако эти очень важные открытия обнаруживают наличие объективной связи между теми, кто физически живет на этой Земле, и теми, кто умер и теперь живет в другом измерении.

В течение более пятидесяти лет экспериментаторы по всему миру записывают «паранормальные голоса» – сообщения на магнитной ленте, которые не слышны во время записи, а обнаруживаются лишь при повторном проигрывании. Это не только беспорядочные шумы или слова – голоса называют имя экспериментатора и отвечают на вопросы.

Есть тысячи исследователей по всему миру, которые занимаются этим любопытнейшим психическим феноменом. К моменту написания этой книги поисковая система Google в Интернете располагала около 50 000 записями о ФЭГ. Данное явление представляет особый интерес для рассматриваемого нами вопроса, поскольку оно было многократно воспроизведено в лабораторных условиях рядом исследователей во всем мире и, таким образом, удовлетворяет самым строгим научным критериям» (Виктор Заммит, «Адвокат тонкого мира», 2001).

Начиная примерно с 1980-ых годов, исследователи психических феноменов утверждают, что контакт с умершими людьми устанавливался по радио, телефону, телевидению, через автоответчики, факсы и компьютеры. Эти контакты называют инструментальной транскоммуникацией (ИТК), расширенной ИТК или даже трансдименсиональной коммуникацией. То, что контакт повторяется, осуществляется в лабораториях по всему миру и подвергается тщательному научному рассмотрению, служит весьма убедительным доказательством реальности происходящего.

По словам Марка Мэси (Mark Macy), члена Американского фонда исследования продолжения жизни: «Научно-исследовательские лаборатории в Европе почти ежедневно сообщают о длительной двусторонней связи со своими коллегами, находящимися в духовном мире, получая всестороннюю информацию через телефонные автоответчики, радио и компьютерные распечатки. Они принимают телевизионные изображения, показывающие людей и окружающую действительность в потусторонних мирах… В результате впервые в истории мы видим прямое материальное свидетельство о том, какова в действительности жизнь после того, как мы расстаемся с нашим физическим телом» (Continuing Life Research, Contact Volume 1 #96/01).

В книге Виктора Заммита приводится множество фактов и ссылок на работы других авторов, которые доказывают существование жизни людей в другом теле и в другом мире, но контакты с которым все же возможны. «Факты, приведенные в предыдущих главах, в том числе ФЭГ, ИТК, компьютерный анализ записи голосов, лабораторные эксперименты, медиумизм, перекрестные сообщения Фредерика Майерса, спиритические сеансы с заменой участников, околосмертный и внетелесный опыт, планшетка Ouija, полтергейсты и реинкарнация, бесспорно доказывают существование жизни после смерти. Все эти феномены могут быть объяснены участием разумных существ из потустороннего мира или в таких случаях, как околосмертный и внетелесный опыт, тем фактом, что у нас есть невидимое эфирное тело внутри физического тела, которое становится нашим настоящим «телом», когда мы физически умираем» (Виктор Заммит, «Адвокат тонкого мира», 2001).

 

Другие миры

О существовании других миров человечеству сообщалось уже на ранних стадиях развития. В греческой мифологии существовал Аид – царство мертвых, а боги обитали где-то в небесах в районе горы Олимп. В индийских религиях существовали различные миры для многочисленных богов, а реинкарнация людей была общепризнанной идеей. В христианстве есть царство небесное для праведников и ад для грешников. Сейчас к необходимости признания существования смежных миров подошла и официальная наука. Хотя, стоит еще раз отметить, что выдающиеся ученые прошлого никогда и не настаивали на единственности нашего материального мира.

Одним из первых довольно подробное и систематическое описание потустороннего мира дал Э. Сведенборг. «Я написал отдельную книгу, посвящённую духовному миру, которая называется «Небеса и ад»; в ней описывается многое, принадлежащее к тому миру. Поскольку же в тот мир приходит после смерти каждый человек, я описал также состояние людей, находящихся там. Каждый знает, или может знать, что человек продолжает жить после смерти, потому что он рождён человеком, создан образом Божьим, и потому что Господь учит этому в Своём Слове. Но доныне никто не знал, что собой представляет та будущая жизнь. Теперь верят в то, что человек становится душой, представление о которой ничем не отличается от представления об эфире или воздухе, то есть что она является чем-то подобным последнему выдоху умирающего и несёт в себе жизненное начало человека; но человек при этом лишён зрения, прежде бывшего у его глаз, слуха, бывшего у его ушей, и речи, бывшей у его рта. А между тем человек после смерти в той же мере является человеком, что и раньше, и даже до той степени, что не замечает перехода в другой мир. Он способен видеть, слышать и говорить, как в прежнем мире. Он может ходить, бегать и сидеть, как в прежнем мире. Он ложится, спит и просыпается, как раньше. Он ест и пьёт, как раньше. Так же, как в прежнем мире, он может испытывать радости супружеской жизни. Словом, он в любом отношении – человек. Отсюда очевидно, что смерть – это не прекращение жизни, а продолжение её, то есть всего лишь переход…

Различие между людьми в природном мире и в духовном мире состоит в том, что в духовном мире люди находятся в субстанциальном теле, а в природном мире – в материальном теле, под которым, тем не менее, у них имеется субстанциальное тело; а субстанциальные люди могут видеть друг друга так же хорошо, как и материальные. Но субстанциальный человек не может видеть материального, как и материальный – субстанциального, из-за различия между материальным и субстанциальным. Описать это различие можно, но не в двух словах.

Из того, что я видел на протяжении многих лет, я могу поведать следующее. В духовном мире, как и в природном, есть земли, есть равнины и долины, горы и холмы, источники и реки. Есть там парки, сады, рощи и леса. Есть города с дворцами и домами. Есть там рукописи и книги. Есть государственные должности и предпринимательство. Там есть золото и серебро, и драгоценные камни. Словом, всё, что есть в природном мире, есть и там, но в небесах всё это отличается несравненно большим совершенством» (Э. Сведенборг, «Истинная христианская религия»).

Существует также много свидетельств от людей, побывавших в состоянии клинической смерти. Конечно, их индивидуальные впечатления различны, но в них есть и много общего. Есть попытки объяснить все это галлюцинациями мозга, но раньше уже говорилось, что это совершенно не проходит. Случаи, когда мозг не работал, а пациент видел и помнит, что происходило вокруг него, начисто отметают версию с галлюцинациями. Хотя, нельзя исключать, что некоторые картины могут быть внушены существами с более высоким разумом.

Свое описание различных слоев внешнего мира оставил американский исследователь Роберт Монро (1915–1995). В 1950-х годах он был успешным предпринимателем и имел собственную радиокомпанию. «В 1956 компания занялась исследованием эффектов звуковых волн на человеческое сознание, включая возможность обучения во время сна. Большую часть тестирований Монро проводил на самом себе. В 1958 году во время одного из экспериментов он испытал состояние, в котором сознание было отделено от физического тела. Монро применил к этому состоянию, в некоторых источниках называемому «астральной проекцией», термин ВТП (Вне Телесное Переживание), который позднее стал традиционным для литературы. Полученный в тот день опыт кардинально изменил дальнейший жизненный путь Роберта А. Монро и направление его профессиональной деятельности. Занимаясь успешным радиовещательным бизнесом, Монро начал экспериментировать над собственным сознанием. Он конспектировал свои ранние опыты с журналистской точностью и в 1971 году выпустил свою первую книгу, посвящённую ВТП – «Путешествия вне тела» («Journeys out of the body»). Его описание своих переживаний не только за пределами своего тела, но и пространства, времени, человеческой жизни успокоило огромное количество людей, прежде испытывавших подобный опыт. Книга также привлекла внимание научных исследователей, медицинских специалистов и многих других» (http://robertmonro.blogspot.com).

Монро в окружении растущей группы помощников начал работать над разработкой методов контроля и стимуляции возникновения новых состояний сознания в лабораторных условиях. В 1974 году был основан Институт Монро, в котором и по сей день проводятся исследования в сфере расширения способностей человеческого сознания, семинары, практические занятия и обучающие курсы. В течение многих лет в Институте Монро, основателем и руководителем которого был сам Роберт Монро, проводились многочисленные исследования внетелесных переживаний. В экспериментах участвовали как тщательно отобранные добровольцы, так и сам Монро. На основании множества отчетов, составленных по рассказам путешественников, удалось составить определенную картину того мира, в который погружались испытуемые. В своей книге «Далекие путешествия» Роберт Монро говорит о кольцах, которыми окружена наша Земля. Кольца нефизического существования представляют собой энергетические слои, населенные душами людей, ранее воплощавшихся в физическом земном мире. После того, как мы оставляем свое физическое тело, мы попадаем в один из таких слоев.

Довольно цельную картину смежных миров дал в своем творчестве русский писатель и поэт Даниил Андреев (1906–1959). Годы его жизни пришлись на один из самых тяжелых периодов в истории России – две мировые войны, революция и гражданская война, послевоенные голод и разруха. Массовые репрессии не только уносили жизни миллионов невинных людей, но и создавали постоянную атмосферу страха для тех, кто пока оставался на свободе. За рукопись своего романа в 1947 году был арестован не только сам Д. Андреев, но и его родственники и друзья. Он получил высшую меру – 25 лет тюрьмы, так как на тот период смертная казнь была отменена.

Вот фрагмент из воспоминаний его жены А.А. Андреевой: «Те, для кого мир не исчерпывается видимым и осязаемым (в крайнем случае, логически доказуемым), для кого иная реальность – не меньшая реальность, чем окружающая материальная, поверят без доказательств. Если наш мир не единственный, а есть и другие, значит, между ними возможно взаимопроникновение – что же тут доказывать? Те, для кого Вселенная ограничивается видимым, слышимым и осязаемым – не поверят. Я говорила о моментах в жизни Даниила Леонидовича, когда в мир «этот» мощно врывался мир «иной». В тюрьме эти прорывы стали частыми, и постепенно перед ним возникла система Вселенной и категорическое требование: посвятить свой поэтический дар вести об этой системе. Иногда такие состояния посещали его во сне, иногда на грани сна, иногда наяву. Во сне по мирам иным (из того, что он понял и сказал мне) его водили Лермонтов, Достоевский и Блок – такие, каковы они сейчас. Так родились три его основных произведения: «Роза Мира», «Русские боги», «Железная мистерия». Они все – об одном и том же: о структуре мироздания и о пронизывающей эту структуру борьбе Добра и Зла…

В «Розе Мира» он вводит понятие «вестник» – художник, осуществляющий в своем творчестве связь между мирами. Таким он и был.

Василий Васильевич Парин, советский академик, физиолог, атеист, очень подружившийся в тюрьме с Даниилом, с удивлением рассказывал мне: «Было такое впечатление, что он не пишет, в смысле «сочиняет», а едва успевает записывать то, что потоком на него льется».

Не писать Даниил не мог. Он говорил мне, что два года фронта были для него тяжелее десяти лет тюрьмы. Не из страха смерти – смерть в тюрьме была вполне реальна и могла оказаться более мучительной, чем на войне, – а из-за невозможности творчества.

Сначала он писал в камере на случайных клочках бумаги. При «шмонах» эти листки отбирали. Он писал снова. Вся камера участвовала в сохранении написанного, включая «военных преступников», немцев и японцев, которые, не зная языка, не знали, что помогают прятать – это была солидарность узников».

В «Розе мира» многослойность нашего мира рассматривается Даниилом Андреевым как объективная реальность: «Понятие многослойности Вселенной лежит в основе концепции Розы Мира. Под каждым слоем понимается при этом такой материальный мир, материальность которого отлична от других либо числом пространственных, либо числом временных координат. Рядом с нами, сосуществуют, например, смежные слои, Пространство которых измеряется по тем же трём координатам, но Время которых имеет не одно, как у нас, а несколько измерений. Это значит, что в таких слоях Время течёт несколькими параллельными потоками различных темпов. Событие в таком слое происходит синхронически во всех его временных измерениях, но центр события находится в одном или в двух из них. Ощутительно представить себе это, конечно, нелегко. Обитатели такого слоя, хотя действуют преимущественно в одном или двух временных измерениях, но существуют во всех них и сознают их все. Эта синхроничность бытия даёт особое ощущение полноты жизни, неизвестное у нас».

Вот описание его пребывания в одном из таких слоев.

«Я встречал иногда людей, обладавших вот такой приоткрытостью глубинной памяти, но ни один из них не решался говорить об этом почти ни с кем; о попытках же запечатлеть эти воспоминания в письменной форме ни у кого не возникало даже смутного помысла. Виной тому была уверенность, что подобные признания могут вызвать только насмешку, и естественная душевная стыдливость, восстающая против вынесения на суд чужих и чуждых людей того, что интимно, неприкосновенно и в то же время недоказуемо. Очень долгое время так смотрел на дело и я, да и теперь предпринимаю подобную попытку без малейшей отрады. Но так как решительно всё, о чём я рассказываю в этой книге, имеет столь же бездоказательный источник, то я не вижу больше оснований молчать именно о прорывах глубинной памяти; надо было или не начинать книги совсем или, раз уже начав, говорить обо всем, вопреки боязни. К тому же меня укрепляет надежда на то, что читатели, не доверяющие мне, отсеялись уже после первых глав и следить дальше за моим изложением будут лишь люди, преднастроенные благожелательно.

Последняя смерть моя произошла около трёхсот лет назад в стране, возглавляющей другую, очень древнюю и мощную метакультуру. Всю теперешнюю жизнь, с самого детства, меня томит тоска по этой старой родине; быть может, так жгуча и глубока она потому, что я прожил в той стране не одну жизнь, а две, и притом очень насыщенные. Но, уходя из Энрофа (наш физический трехмерный мир) триста лет назад, я впервые за весь мой путь по Шаданакару (совокупность всех смежных миров, связанных с Землей) оказался свободным от необходимости искупляющих посмертных спусков в глубину тех слоёв, где страдальцы развязывают – иногда целыми веками, даже тысячелетиями, – кармические узлы, завязанные ими при жизни. Впервые я успел и смог развязать узлы ещё в Энрофе, долгими мучениями и горькими утратами оплатив совершённые в молодости срывы и ошибки. И в первый раз я умирал с лёгкой душой, хотя по религиозным воззрениям той страны должен был бы ожидать воистину страшного посмертия. Но я уже знал, что исключением из касты и сорокалетней жизнью среди париев я искупил всё. Смерть была легка и полна надежды.

То была вещая надежда: такая не обманывает. О первых часах, даже о нескольких днях моего нового бытия, мне до сих пор ничего не удалось вспомнить. Но зато я помню несколько местностей того нового слоя, в котором долгое время существовал вслед за тем.

Единый для всех метакультур, этот слой, однако, очень пёстр: в древней, тропической, огромной метакультуре, дважды обнимавшей мою земную жизнь, он был похож на её природу в Энрофе, но мягче – без крайностей её жестокости и великолепия, без неистовых тропических ливней и губительной сухости пустынь. Я помню, как белые башнеобразные облака необыкновенно мощных и торжественных форм стояли почти неподвижно над горизонтом, вздымаясь до середины неба: сменялись ночи и дни, а гигантские лучезарные башни всё стояли над землёй, едва меняя очертания. Но само небо было не синим и не голубым, но глубоко зелёным. И солнце там было прекраснее, чем у нас: оно играло разными цветами, медлительно и плавно их сменяя, и теперь я не могу объяснить, почему эта окраска источника света не определяла окраски того, что им освещалось: ландшафт оставался почти одинаков, и преобладали в нём цвета зелёный, белый и золотой.

Там были реки и озёра; был океан, хотя увидеть его мне не довелось: раз или два я был только на побережье моря. Были горы, леса и открытые пространства, напоминавшие степь. Но растительность этих зон была почти прозрачна и так легка, какими бывают леса в северных странах Энрофа поздней весной, когда они только начинают одеваться лиственным покровом. Такими же облегчёнными, полупрозрачными казались там хребты гор и даже сама почва: как будто всё это было эфирною плотью тех стихий, чью физическую плоть мы так хорошо знаем в Энрофе.

Но ни птиц, ни рыб, ни животных не знал этот слой: люди оставались единственными его обитателями. Я говорю – люди, разумея под этим не таких, какими мы пребываем в Энрофе, но таких, какими делает нас посмертье в первом из миров Просветления. Наконец-то я мог убедиться, что утешение, которое мы черпаем из старых религий в мысли о встречах с близкими, – не легенда и не обман, – если только содеянное при жизни не увлекло нас в горестные слои искупления. Некоторые из близких встретили меня, и радость общения с ними сделалась содержанием целых периодов моей жизни в том слое. Он очень древен, когда-то в нём обитало ангельское прачеловечество, а зовётся он Олирной: это музыкальное слово кажется мне удачной находкой тех, кто дал ему имя. Общение с близкими не содержало никакой мути, горечи, мелких забот или непонимания, омрачающих его здесь: это было идеальное общение, отчасти при помощи речи, но больше в молчании, какое здесь бывает знакомо лишь при общении с немногими, с кем мы соединены особенно глубокой любовью, и в особенно глубокие минуты.

От забот о существовании, имевших в Энрофе столь необъятное значение, мы были совершенно освобождены. Потребность в жилье сводилась на нет мягкостью климата. Кажется, в Олирнах некоторых других метакультур это не совсем так, но в точности я этого не помню. Пищу доставляла прекрасная растительность, напитками служили родники и ручьи, обладавшие, как мне припоминается, различным вкусом. Одежда, вернее, то прекрасное, живое, туманносветящееся, что мы пытаемся в Энрофе заменить изделиями из шерсти, шелка или льна, – вырабатывалась самим нашим телом: тем нашим эфирным телом, которого мы почти никогда не сознаём на себе здесь, но которое в посмертье становится столь же очевидным и кажется столь же главным, как для нас – физическое. И в мирах Просветления, и в Энрофе без него невозможна никакая жизнь.

И всё же первое время в Олирне для меня было отравлено тоской об оставшихся в Энрофе. Там остались дети и внуки, друзья и старушка-жена – то драгоценнейшее для меня существо, ради которого я нарушил закон касты и стал неприкасаемым. Прерыв связи с ними питал постоянную тревогу об их судьбе; скоро я научился видеть их смутные облики, блуждавшие по тернистым тропам Энрофа. А некоторое время спустя уже встречал свою жену такую же юную, какой она была когда-то, но более прекрасную: её путь в Энрофе завершится несколькими годами позже моего, и теперь радость нашей встречи не была омрачена ничем.

Один за другим раскрывались новые органы восприятия: не те органы зрения и слуха, которые в эфирном теле полностью совпадают с соответствующими органами тела физического, – нет! те органы зрения и слуха действовали с первых минут моего пребывания в Олирне, и именно через них я Олирну воспринимал; но то, что мы называем духовным зрением, духовным слухом и глубинной памятью; то, к раскрытию чего стремятся в Энрофе величайшие мудрецы; то, что раскрывается там лишь у единиц среди многих миллионов; то, что в Олирне раскрывается постепенно у каждого. Духовное зрение и слух преодолевают преграды между многими слоями; жизнь оставленных мною на земле я воспринимал именно ими – ещё неотчётливо, но всё же воспринимал».

По Андрееву человек помимо физического тела имеет еще несколько других тел.

«Среди многочисленных слоёв Шаданакара есть многомерный мир, где пребывают человеческие монады – неделимые и бессмертные духовные единицы, высшие Я людей… Творческий труд, ведущий к просветлению Вселенной, – задача каждой монады, кроме демонических; среди же людей демонических монад нет. Человеческие монады осуществляют этот труд в низших мирах, подлежащих их просветляющему творчеству, создавая там для себя материальные облачения и через эти облачения воздействуя на среду соответствующих слоёв. Прежде всего монада создаёт шельт из материальности пятимерных пространств, затем – астральное тело из материальности четырёхмерных. Оба эти облачения часто объединяются в нашем представлении под словом «душа»… Не сама монада, остающаяся в пятимерном Ирольне, но именно шельт является тем «я», которое начинает своё странствие по низшим слоям. Шельт творится самою монадою; в творении же астрального тела принимает участие великая стихиаль – Мать-Земля. Она принимает участие в творении астральных тел всех существ Шаданакара – людей, ангелов, даймонов, животных, стихиалей, демонов и даже великих иерархий, когда последние спускаются в те слои, где астральное тело необходимо. Это тело – высший инструмент шельта. В нём сосредоточены способности духовного зрения, слуха, обоняния, глубинной памяти, способности полёта, способности общения с синклитами, даймонами, стихиалями, ангелами, способности ощущения космических панорам и перспектив.

Далее, Мать-Земля, оплодотворяемая духом Солнца, создаёт для воплощающейся монады тело эфирное: без него невозможна никакая жизнь в мирах трёх и четырёх измерений. И когда шельт со всеми своими облачениями, включая эфирное, покидает в Энрофе самый внешний, кратковременный, последний из своих сосудов – тело физическое, в Энрофе остаётся только труп. Физическое же тело создаётся для нас ангельскими иерархиями – они творят самую материю – и великой стихиалью человечества – Лилит – той, которая ваяет из этой трёхмерной материальности цепь рода. Воздействие самой монады в этом акте через шельт заключается в том, что она данному звену рода даёт индивидуальность.

Так завершается процесс спуска; начинается процесс восхождения. Физическое тело может приниматься монадой один или, снова и снова, много раз. Эфирное же создаётся наново только в том случае, если носитель, подпав закону возмездия, принуждён был совершить путь по кругам великих страдалищ».

«Распространено заблуждение, будто бы всякое религиозное мировоззрение враждебно жизни, подменяя все ценности нашего мира ценностями миров иных. Такое обобщение не более законно, чем, например, утверждение, будто бы искусство живописи уводит от мира, сделанное на том основании, что такова была отчасти живопись средних веков. Враждебно жизни религиозное кредо определённой фазы, да и то лишь в крайних его проявлениях. То же мироотношение, о котором я говорю, не уводит от мира, а учит любить его горячей и бескорыстной любовью. Оно не противопоставляет «миры иные» миру сему, но все их воспринимает, как великолепное целое, как ожерелье на груди Божества. Разве хрустальная лампада меньше нравится нам оттого, что она прозрачна? Разве мы будем меньше любить наш мир оттого, что сквозь него просвечивают другие? Для человека, чувствующего так, и эта жизнь хороша, и смерть может быть не врагом, а добрым вожатым, если достойно прожитая жизнь на земле предопределяет переход в иные – не менее, а ещё более насыщенные, богатые и прекрасные формы миров» (Д. Андреев, «Роза мира»).

 

Эволюция и смысл жизни

Понятно, что современная теория эволюции, базирующаяся на строгом материализме и на вытекающей из него очевидно ложной гипотезе случайной самосборки живого, раньше или позже будет отброшена. Также и теория естественного отбора, которая выдвинута в качестве объяснения эволюционного развития первоначально возникших живых существ в многообразие современных форм жизни, не выдерживает критики, противореча фактам и здравому смыслу. Теория естественного отбора базируется на двух постулатах: первый – то, что все живое стремится выживать, то есть поддерживать свое существование, и второй – то, что это стремление к выживанию автоматически приводит к появлению новых форм и видов живого. Первый постулат совершенно очевиден и понятен, а вот во втором не больше правды, чем в утверждении барона Мюнхгаузена о том, что он сам себя вместе с конем вытащил за волосы из болота.

Гипотезу об изменчивости видов и возможности их постепенного превращения в новые виды выдвинул в 1809 году французский академик Ламарк. Правда, еще раньше тоже француз, автор популярной энциклопедии Бюффон, предположил, что возможно предком человека была обезьяна. Это шло вразрез с общепринятым в то время мнением о неизменности видов с момента их появления. Позиции ученых разделились – с одной стороны, на примере одомашненных растений и животных было понятно, что изменения могут быть, но с другой стороны, никаких фактов в пользу того, что эти изменения могут быть настолько кардинальными, чтобы породить совершенно другой вид, не было.

На вопрос о том, как произошли виды животных и растений, можно было дать следующие примерно равноценные ответы: 1) не знаю; 2) их создал Бог; 3) их создала природа. В 1859 году после выхода книги Ч. Дарвина «Происхождение видов» появился еще один ответ – они произошли путем естественного отбора. Сейчас, через полтора столетия, этот ответ, по сути, не отличается от первых трех, настолько широко размылось это понятие «естественный отбор». Однако сам Дарвин и соавтор идеи А. Уоллес вкладывали в слова естественный отбор вполне конкретный смысл. Они полагали, что потомки могут немного отличаться от своих предков, и если эти отличия помогали лучше приспосабливаться к окружающей среде и успешнее выживать, то через много поколений накопление этих отличий приведет к появлению нового вида. Очевидно, что эта гипотеза имеет множество недостатков, которые и были указаны сразу же после появления книги Дарвина. Но она имела один плюс, который перевесил все слабые места, а именно, эта гипотеза исключала вмешательство Творца, что гарантировало ее победу в глазах материалистов-атеистов. А именно они тогда составляли идеологическую и политическую элиту общества.

Справедливости ради стоит отметить, что Альфред Уоллес уже через десятилетие понял, что, по крайней мере, для появления человека естественного отбора недостаточно, и без вмешательства Творца тут не обошлось. Чарльз Дарвин в своей последней работе, научной автобиографии также отметил, что хотя он и верит в естественный отбор, но не считает себя атеистом, а только агностиком, так как не может поверить в случайное возникновение нашего мира. Дарвин был талантливым исследователем-натуралистом, а также честным и порядочным человеком, но в смысле широты эрудиции и силы логических выводов он уступал другим великим ученым. «Томас Гексли – искренний поклонник и непоколебимый защитник Дарвина, называвший себя в шутку «цепной собакой Дарвина», в одном из своих писем пишет: «Я не склонен принижать место Дарвина в истории науки, но я склонен думать, что Бюффон и Ламарк в отношении гениальности и плодовитости могли бы загнать его в угол. По ширине кругозора и объему знаний эти оба человека – великаны» (цит. по В.В. Лункевич «От Гераклита до Дарвина», 1960).

Где-то через пять-семь десятилетий и сами сторонники гипотезы Дарвина поняли, что мелкими изменениями не объяснить появления новых видов. И под словами естественный отбор стали понимать уже случайные мутации генов, которые и приводят к перестройке организма. Конечно, и с генами оказалось не так просто, множество фактов не вписывалось и в эту гипотезу. И это вполне понятно: как было отмечено выше, случайность имеет практически нулевой творческий потенциал, и случайные мутации не являются исключением. Впрочем, такие «мелочи» не смущают сторонников естественного отбора.

Ранее было показано, что молекулярные гены, мутациями которых пытаются объяснить эволюцию живых организмов, сами влияют только на процесс построения белков и никакого отношения к построению организма как целого не имеют. Подобно тому, как не имеет отношение форма отдельного кирпича к архитектуре здания или целого города. А если сами гены не имеют отношения к построению формы живого организма, то не может быть и речи о каком-то влиянии их мутаций на эволюцию организмов. То есть все генные теории эволюции можно сдать в архив вместе с теорией естественного отбора.

Эволюция имеет несколько этапов в развитии информационных тел, которые управляют физическими телами всех живых существ. Элементарным живым организмом, способным к автономному воспроизведению, считается клетка или одноклеточный организм. Будем считать, что одноклеточному организму соответствует информационное тело первого уровня. Однако в самой клетке уже есть молекулярные машины, функционирование которых немыслимо без управляющей программы. Разумеется, самой программы в физическом теле такой машины нет, – она находится где-то в смежном пространстве, как и информационное тело клетки. Такие молекулярные машины могут функционировать и вне клетки, и именно поэтому можно говорить, что они обладают информационным телом нулевого уровня. Это информационное тело обеспечивает выполнение функций молекулярной машины, но не может обеспечить ее автономное воспроизведение, поэтому такую машину нельзя назвать полноценным живым существом.

Схожей управляющей программой обладает вирус. Как и молекулярная машина клетки, он не проявляет признаков жизни пока не окажется в подходящей окружающей обстановке. Однако молекулярная машина просто включается и начинает выполнять свои функции, как, например, ДНК-полимераза делает копию участка ДНК молекулы. А в функции вируса входит задача сделать свои копии, используя внешние для него механизмы копирования, находящиеся в клетке, в которую он внедрился. То есть в управляющем теле вируса есть программы, которые частично подавляют действие информационного тела клетки и берут управление на себя. Собственно, по такому же принципу действуют и вредоносные компьютерные вирусы в мире компьютерных программ.

Анализ геологических пород показывает, что в течение длительного периода порядка миллиарда лет на земле обитали только разнообразные одноклеточные организмы. Они подготовили подходящие условия для возникновения многоклеточных организмов. В многоклеточном организме за клеткой остаются ее основные жизненные функции, но она еще и встраивается в жизненный цикл всего организма как целого. Ростом и функционированием организма управляет информационное тело второго уровня, а клеточные информационные тела первого уровня являются его своеобразными подпрограммами. Многоклеточность дает большой, практически неограниченный простор для творчества в смысле создания новых форм организмов. Но кто оценит это богатство и красоту форм? И следующим этапом эволюции становится появление сознания в многоклеточных организмах, которое можно назвать информационным телом третьего уровня. Действующим инструментом сознания становится нервная система.

Органы чувств значительно расширяют восприятие окружающего мира, можно сказать они и создают его, а новые органы передвижения, питания, защиты и т. п. дают возможность активно взаимодействовать с этим внешним миром.

Эти три этапа эволюции четко прослеживаются в истории развития жизни, каждому из них соответствует появление нового уровня управления или информационного тела, и их длительность составляет десятки или даже сотни миллионов лет. Последним этапом эволюции является выделение человека из животного царства, он существенно короче других этапов, характерные времена всего тысячи или десятки тысяч лет. Форма и строение тела человека по существу не отличается от высших приматов. Его главное отличие от них это качественно более высокий уровень сознания. Даже если воспитывать ребенка человека и детеныша обезьяны в одинаковых человеческих условиях, детеныш обезьяны не сможет воспринять своим сознанием то, что сможет воспринять ребенок человека. Разница в качестве сознания здесь очевидна.

В эволюционном развитии прослеживается действие двух типов высших сил. Один тип высших сил – светлые силы – создает последовательное и гармоничное развитие жизни, а другой тип высших сил – темные силы – действует в обратном направлении, нарушая гармонию и затрудняя развитие жизни. Действие темных сил проявляется, например, в создании вирусов, паразитов и хищников в процессе эволюции. Человеческое сознание в отличие от сознания животных уже настолько развито, что позволяет увидеть эволюцию и существование в ней светлых и темных сил и сделать сознательный выбор в ту или другую сторону, сотворить силам добра или силам зла. Но сделать выбор в пользу добра совсем непросто. Дело в том, что все живое в процессе эволюции было нацелено на сохранение и поддержании собственного существования. Однако на уровне человека, когда он может сознательно сотворить высшим силам, простого и естественного эгоизма жизни уже недостаточно. Для человека ставится задача научиться любить ближнего как самого себя, что кажется парадоксальным и неуместным с точки зрения низших форм жизни. Но руководствуясь только заботой о себе самом, человек, по сути, остается на уровне животного и тем самым невольно содействует темным силам.

Как отмечалось ранее, появление сознания у многоклеточного организма в дополнение к уже имеющемуся управляющему центру второго уровня означает его раскрытие к внешнему миру и активному с ним взаимодействию. Сознание также помогает организму выживать, оно предвидит отдаленные внешние опасности и помогает избежать их. Однако у сознания появляются иногда и необычные свойства к самопожертвованию. Например, мать может рисковать жизнью ради своего детеныша. В таких случаях получается, что сознание или «сходит с ума», действуя против собственного тела, или оно воспринимает ценности, которые выше ценности существования собственного тела. Можно видеть, что чем выше уровень развития животных на ступенях эволюции, тем более им присуща способность к самопожертвованию. Некоторое исключение составляют насекомые типа муравьев или пчел, которым свойственна очень высокая степень самопожертвования ради защиты всего сообщества. Это можно объяснить только наличием у них общего для всего сообщества управляющего сознания, которое способно индивидуально воздействовать на каждую особь.

У людей способность самопожертвования развита еще сильнее, чем у высших животных, причем, не только ради близких родственников, но часто и ради товарищей или чужих детей. Хотя у некоторых способности к самопожертвованию ради других совсем нет, эгоизм у них превыше всего. Более того, есть люди готовые пожертвовать жизнями тысяч других людей ради достижения некоторой собственной выгоды. Понятно, что в преодолении собственного эгоизма и развитии любви к другим и проходит граница между добром и злом для человека. Светлые силы добра стремятся сделать человека своим соратником, чтобы он сознательно и свободно сотворил им во имя развития и процветания жизни. Силы зла стремятся затормозить или остановить этот процесс, любовь к самому себе ставится ими превыше всего остального.

Оставаясь в рамках чисто материалистического взгляда на мир и жизнь, очень трудно выйти за рамки простого животного эгоизма. Высшей ценностью остается собственное тело, в котором якобы и заключено сознание, и с гибелью тела от человека остается только безжизненный прах. Конечно, современный материализм вынужден соответствовать времени и иметь какое-то человеческое лицо, поэтому он проповедует альтруизм или гуманизм. Но этот гуманизм никак не связан логически с материализмом, он существует независимо от него сам по себе. Если же признать существование высших сил и многомерность живых созданий, тогда понятно, что со смертью тела сознание не исчезает и продолжает жить. А значит, могут быть для человека такие ценности, которые выше жизни физического тела, то есть альтруизм и гуманизм получают реальную основу.

С появлением людей в процессе эволюции борьба сил добра и зла из природного мира переходит, конечно, и в человеческое общество. Понятно, что все насилие, войны, тирании идут от влияния темных сил. Борьба идет как за отдельные души людей, так и на уровне общемировых идеологических и религиозных движений. Например, христианство пережило очень сильное влияние темных сил во времена средневековой инквизиции. В мусульманстве в настоящее время довольно сильно влияние агрессивных фанатиков, которые готовы уничтожать в чем-то несогласных с ними людей не только чужой, но и своей веры. Уже при появлении первых государств четко прослеживается их двойственность – наряду с положительными, способствующими развитию общества функциями проявляется и хищническая природа государства, направленная на уничтожение или порабощение других народов. В истории цивилизации постоянно возникали различные страны-империи, стремящиеся к мировому господству: римская империя, арабский халифат, империя Чингисхана, наполеоновская Франция, гитлеровская Германия и др. Сейчас такой империей, представляющей угрозу для позитивного развития человечества, является США. «Денежные мешки», правящие этой страной, выделяют на финансирование своих вооруженных сил больше средств, чем десяток ближайших по объему вооружения стран вместе взятых, стремясь подчинить влиянию своей ненасытной жадности все другие народы.

Смысл жизни человека – быть на стороне добра по мере своих сил и возможностей. Но определить, где добро, а где зло, бывает совсем непросто, так как злые дела часто прикрываются изощренной ложью и выглядят как добрые. Пока человечество было не очень развито и могущественно в технологическом отношении, его ошибки и падения в виде войн и тираний были очень болезненными, но не смертельными. Теперь же человечество поднялось очень высоко в техническом плане, и если оно вновь споткнется, то падение с такой высоты будет уже фатальным для его существования. Ближайшие десятилетия покажут, сумеют ли люди в достаточной мере осознать близость грозящих опасностей от их собственной деятельности: ядерные войны, экологическая катастрофа и т.п.– и, объединившись, предотвратить их, или нет.