Прошло 5 лет со времени гибели атомной подводной лодки «Курск», а истинные причины катастрофы так и остались скрытыми от народа. Выдвигалось множество версий (по официальным данным — 14), и один этот факт свидетельствует о том, что власть делала все, чтобы скрыть настоящую причину потопления новейшей подлодки России. Домыслов было хоть отбавляй, при полном отсутствии достоверной информации.

Казалось бы, что причины гибели космических кораблей в космосе довольно сложно определить из-за невозможности визуально видеть аппарат. Но специалисты все-таки находят причины. Так, например, было с гибелью экипажа американского космического корабля «Челленджер». В истории же с «Курском» причину гибели можно было сразу определить. Лодка лежала на небольшой глубине (108 метров), и достаточно было спуститься специалистам-водолазам, чтобы осмотреть лодку и по характеру разрушения корпуса определить наиболее вероятную причину того, что лодка мгновенно, за полторы минута, пошла на дно.

Удивляют многие факты. Даже после того, как лодка затонула, новые российские власти с недавно назначенным наследником Ельцина Путиным (выборы были формальными) не сообщали об исчезновении лодки до утра 14 августа. Напомним, что катастрофа произошла 12 августа 2000 года в 11 часов 28 минут, но объявили об этом только спустя день после того, как стало ясно — что-то случилось, и спустя два дня после гибели лодки. И даже тогда было заявлено, что авария произошла в воскресенье, а не в субботу. Вопиющим фактом медлительности властей явилось то, что только через месяц, 15 сентября 2000 года, Дума соизволила заслушать доклад председателя комиссии И. Клебанова о ходе расследования.

Из его доклада выяснилось, что подводная лодка «Курск» была объявлена аварийной через 12 часов после катастрофы, 12 августа в 23 ч. 30 мин. Как сообщил Клебанов, «с этого момента начались ее поиски». Лодка была обнаружена в ночь с субботы на воскресенье в 4 ч. 40 мин. «То, что это лодка — «Курск», стало понятно около 7–8 часов утра». Первая попытка сесть на спасательную площадку уцелевшего 9-го отсека произошла около 18 часов в воскресенье. Не реагировать на гибель лодки наша проамериканская власть не могла и делала вид, что она хочет спасти оставшихся в живых после взрыва подводников. Но они к этому времени были все мертвы. Хотя официальные лица нам целую неделю сообщали, что они живы и что их еще можно спасти.

Правительственная комиссия, как сообщил Клебанов, остановилась на трех версиях: подрыв на мине Второй мировой воины, столкновение с подводным объектом, ЧП в первом отсеке. Абсурдность всех этих версий с самого начала была очевидной. Район Баренцева моря, где проходили учения, сразу после окончания войны был сто раз протрален и был объявлен свободным для судоходства. Притом, в этом районе еще с советских времен неоднократно проводились военно-морские учения. И не было ни одного случая, чтобы какое-либо судно потерпело здесь катастрофу от взрыва мины. Кроме того, по мнению специалистов, взрывной силы мины-рогатки не хватило бы для столь серьезного поражения лодки. По результатам независимого опроса шестнадцати специалистов-подводников еще 17 августа, версия о взрыве мины Второй мировой войны определена как «дурацкая». При взрыве мины поврежденным оказался бы один отсек, а не три или четыре, как у «Курска». Однако, спустя месяц, Клебанов продолжал настаивать на этой версии.

Версия столкновения с какой-либо подводной лодкой еще более нелепа. Ведь, если бы такое могло случиться, то, судя по размерам разрушения корпуса, и вторая лодка тут же, рядом с «Курском» лежала бы на дне. Да и подводных лодок, способных протаранить 154-метровый «Курск», пока еще в мире — единицы.

О третьей версии было объявлено, что она «тщательно прорабатывается». Как сообщил депутатам Клебанов: «Проводим уже серию экспериментов на одном из полигонов, чтобы попробовать восстановить ту ситуацию, при которой это могло произойти. Пока все эти эксперименты оказываются неудачными. Все наши попытки сымитировать ситуацию в первом отсеке, которая могла бы привести к таким катастрофическим последствиям, на сегодняшний день у нас не удались». А проводились ли такие попытки? Просочившаяся от разработчиков и изготовителей подводной лодки «Курск» информация говорит о том, что за такой короткий период, предшествовавший докладу Клебанова, подготовить и провести такие эксперименты невозможно. Специалисты, осмотревшие лодку в понедельник, 14 августа, с помощью спасательного аппарата «Колокол», увидели, что первых двух носовых отсеков у лодки просто нет. Серьезно были повреждены остальные отсеки, вплоть до пятого включительно. Мгновенно погибла большая часть экипажа — 95 человек, так как именно в первых пяти отсеках была сосредоточена значительная часть команды.

Входное отверстие в правом борту «Курска» показывает, что лодка была торпедирована, с большой долей вероятности, американской подводной лодкой (на что указывает диаметр отверстия). Можно было бы увидеть и второе входное отверстие в носовой части лодки, если бы ее подняли целиком. Но эту часть лодки отрезали, оставили на дне и взорвали

Лодку осмотрели норвежские и английские водолазы, и у всех специалистов сложилось одно общее предположение: «Курск» погиб от сильного динамического удара. Большинство склонялось к мысли, что такие громадные разрушения корпуса лодки произошли от столкновения с внешним объектом. Но специалисты не говорили прямо, что таким объектом могла быть торпеда (и не одна), выпущенная с другой подводной лодки по «Курску». Остальные гипотезы были отброшены.

В истории действительно был единственный случай гибели лодки от своей собственной торпеды. 21 мая 1968 года в Атлантике, неподалеку от Азорских островов, затонула американская подлодка «Скорпион». Тогда погибло 99 человек. Лодка затонула на глубине 3 километра. Доклад комиссии, расследовавшей гибель лодки, включал 1354 страницы. По обломкам корпуса, поднятым с такой глубины, было установлено, что причиной гибели лодки была ее собственная торпеда, выпущенная случайно и развернувшаяся на 180 градусов.

В случае с «Курском» и глубина небольшая, и торпеда не выходила из торпедного аппарата, и лодка была поднята, а отчета комиссии как не было, так и нет. Настоящая причина гибели «Курска» осталась на дне. Если бы у комиссии было бы желание разобраться, то быстро бы разобрались, не поднимая лодку. Но люди, находящиеся сегодня у власти в России, не нашенские, не нашего образа мыслей. Им бы побольше наворовать, да переправить наворованное в зарубежные банки. Это о них наш известный сатирик Михаил Задорнов в статье «Черная слизь» (АиФ, № 50, 2000 г.) очень метко сказал: «Хозяевами России стали те, у кого нет ни чести, ни достоинства».

Неудивительно, что быстро нашли виновников гибели самолета, летевшего из Израиля в Новосибирск. И это только потому, что на борту самолета были крупные чины российских сионистов. Я уверен, если бы экипаж «Курска» целиком состоял из сионистов, то причину катастрофы быстро определили бы. Все дно Баренцева моря, где лежал «Курск», еще до его подъема, пропахали бы. Этим и объясняется сам факт того, что при первом сообщении о катастрофе, Путин, отдыхавший в Сочи, не тронулся с места. И еще неделю продолжал купаться и загорать.

По мнениюТома Клэнси, автора знаменитого романа «Охота за «Красным Октябрем» и признанного знатока современных вооружений, то, что произошло когда-то с получившей пробоину американской подлодкой «Скорпион», могло произойти и с «Курском»: взрыв торпеды внутри корпуса, детонация, разрушение переборок, аварийная остановка реактора, резкий перепад давления, раскалившие воздух внутри корпуса… Смерть экипажа, считает Клэнси, наступила очень быстро.

Можно с уверенностью сказать (так как больше всего пострадал первый отсек, где находились торпеды), что версия о взрыве собственной торпеды стала превращаться в окончательную причину гибели лодки. На внутренней причине особенно настаивали наши новые «союзнички» с Запада. Западная версия и была принята нашими холуями-прозападниками за окончательную, ни у кого не вызывающую сомнения. Все помнят, как по откровенно проамериканскому каналу «НТВ» гоняли компьютерную картинку, на которой нам показывали застрявшую на выходе из торпедного аппарата торпеду и ее взрыв. По этому поводу в беседе с корреспондентом «Российской газеты» (от 22 августа 2000 г.) бывший подводник контр-адмирал Штыров сказал: «Эксперты Пентагона запустили знакомую до боли версию о внутреннем взрыве на борту «Курска». Версия «внутреннего взрыва» весьма выгодна натовским адмиралам».

Торпеда выходит из трубы торпедного аппарат свободно, точно так же, как ракета выходит из шахтной пусковой установки. Причем из этого торпедного аппарата уже стреляли, и никакого застревания торпед не происходило. Надо же было выдумать такую чушь, и демократы ее выдумали! Эта «версия» гибели лодки от застрявшей торпеды стала проходить красной нитью по всем российским газетам, включая телевидение. Вот несколько примеров.

1. «Коммерсант» № 157, от 25 августа 2000 г. в статье под названием «Уже невозможно отделить факт от вымысла» публикует интервью с Полом Бивером — экспертом британской компании «Jane’s Defence», ведущей в мире коммерческой организации, специализирующейся на сборе, анализе и распространении военной информации. На вопрос, какова наиболее вероятная причина катастрофы с АПЛ «Курск», он ответил так: «Я полагаю, что наиболее вероятен преждевременный взрыв или случайная авария торпеды. Возможный сценарий таков: жидкотопливный снаряд застрял в длинной (более 6 м) трубе, произошел взрыв ракетнего топлива или боеголовки, в результате чего была прорвана обшивка корабля. Возник пожар, и субмарина быстро заполнилась водой, ушла на дно за 90 секунд. Второй взрыв, через секунду зафиксированный норвежцами, больше всего походил на взрыв других боеголовок, сдетонировавших после удара о корпус».

2. «МК» от 7 декабря 2000 г., в статье «Курск» споткнулся о «гранит» говорит: «Мы уже публиковали собственные версии гибели подлодки и продолжаем расследование. Сейчас, когда с момента трагедии минуло уже 117 суток, круг поиска сузился: на «Курске» с большой долей вероятности произошел торпедный взрыв. Нелепы пока лишь обстоятельства, ставшие причиной детонации очень надежной в плане безопасности торпеды».

Но с этой картинкой (с застрявшей торпедой) наши телевизионщики, усердствуя перед своими заокеанскими хозяевами, попали впросак. Во-первых, с перископной глубины, на которой находилась лодка (18 метров), торпедами со Второй мировой войны никто не стреляет. Во-вторых, команды на пуск торпеды не было, поэтому торпеда из торпедного аппарата не выходила.

28 и 29 ноября 2000 года «Комсомольская правда» вышла со статьей «Кто потопил «Курск». Это была беседа за «круглым столом» корреспондентов газеты с адмиралом Э.Д. Балтиным, первым командиром «Курска» капитаном 1 ранга В.Н. Рожковым, бывшим командиром подводной лодки А.Я. Лесковым, контр-адмиралом И.Н. Козловым и водолазом-глубоководником В.В. Логачевым. Особенность «круглого стола» — ни один из его участников не был привлечен к расследованию гибели «Курска». Приведем вкратце эту беседу.

Балтин: «Боевые зарядные отделения (БЗО) торпед на подлодках фантастически надежны. При мне ученые проводили опыты: с 10–12 метров высоты бросали БЗО на бетонные плиты. Никогда взрыва не было».

Корр. «КП»: «Все-таки могли торпеды сдетонировать от удара?»

Балтин: «Могли только при очень сильном ударе, не менее 110 тысяч тонн».

Рожков: «Торпеды на «Курске» имеют три степени предохранения. Самостоятельно они взорваться не могут. Нужен действительно чрезвычайно мощный удар».

Корр. «КП»: «Существует версия, что торпеда, которой стрелял «Курск», не вышла и взорвалась в торпедном аппарате».

Рожков: «Заявляю официально: даже если бы рванула боевая торпеда, а не практическая (на учениях стрельба проводится только практическими торпедами, без боевого зарядного отделения), это не принесло бы таких разрушений, которые мы имеем на «Курске».

Лесков: «Могли быть повреждены баллоны ВВД (воздуха высокого давления). Один или два баллона могли рвануть. Это довольно мощной силы удар».

Балтин: «Взрыв ВВД не дал бы таких разрушений».

Корр. «КП»: «Еще одна версия — подрыв крышек парогазогенераторов».

Логачев: «Самое главное: при взрыве внутри лодки у командира было бы время для экстренных действий по ее спасению».

Корр. «КП»: «Рассматривалась версия столкновения с иностранной лодкой».

Лесков: «Никакого не могло быть столкновения, потому что подлодка находилась в перископном положении. За это неоспоримо говорит тот факт, что у нее были подняты все выдвижные устройства».

Корр. «КП»: «Вы утверждаете, что столкновение с «Курском» само по себе не привело бы к его гибели. Почему?»

Балтин: «У нас было 11 подводных столкновений с 1972 года. Никогда подлодки, сталкиваясь на глубине, не гибнут».

Логачев: «При любых вариантах столкновения лодки таких разрушений прочного корпуса быть не может».

Рожков: «Исключено, чтобы при столкновении сдетонировали торпеды».

Рожкову задает вопрос Балтин: «Загрузка была в ракетном варианте или ракетно-торпедном?»

Рожков: «Докладываю: загружаются полностью 24 ракеты «Гранит» и 22 ракеты-торпеды по полной схеме».

Корр. «КП»: «Значит торпедный боезапас в первом отсеке по какой-то причине сдетонировал — или на грунте, или при погружении. Ракетный запас остался невредимым. Как это можно объяснить?»

Рожков: «Возможно на месте удара было направленное действие взрыва. Говорить еще конкретнее, не имея информации, считаю неэтично».

Корр. «КП»: «Вы и так, Виктор Николаевич, сказали достаточно, чтобы все запутать».

Лесков: «Хотите встречный вопрос (обращается к корреспондентам «КП» Баранцу и Коцу)? Ключ к разгадке находится во фразе адмирала Попова: «Я хотел бы взглянуть в глаза тому человеку, который все это организовал». Он хотел посмотреть в глаза тому человеку, который находился, видимо, в пределах нашей территории. Это мое личное мнение».

Корр. «КП»: «Вы можете сформулировать вашу версию?»

Лесков: «У меня версия крамольная. Если излагать ее осторожно, то могу сказать: причиной гибели «Курска» явился фактор внешнего воздействия огромной силы. Я полностью согласен с адмиралом Балтиным, что есть вещи, о которых нельзя сейчас говорить. Но, тем не менее, моя версия такова».

Козлов: «Эта катастрофа для подводников совеем непонятна. Не было раньше таких масштабных разрушений…»

Корр. «КП»: «Мистика… Какой из двух зафиксированных взрывов оказался гибельным для «Курска»?»

Балтин: «Достоверно известно только то, что после первого взрыва лодка была обесточена. Сработала аварийная защита ядерного реактора. Пропала энергетика — сразу вышла из строя связь».

Корр. «КП»: «Могла ли при столкновении с подводным или надводным объектом сработать аварийная защита реактора?»

Балтин: «Могла. Но столкновение, я уже говорил, не явилось бы гибельным для «Курска».

Рожков: «Я сомневаюсь, что защита могла сработать от столкновения. Не знаю таких фактов из практики. При столновении и даже при взрыве внутри первого отсека у командира лодки оставалось бы время на принятие экстренных мер по спасению, по борьбе за живучесть. Лячин бы этими мерами воспользовался».

Корр. «КП»: «Мы чем больше думаем, тем больше сомневаемся. Допустим, уже первый взрыв был гибельным для лодки. Но ведь установлено: через две минуты прогремел второй, гораздо более сильный взрыв. И мы уже знаем, что ракеты «Гранит» не взорвались, они и сегодня лежат на дне целехонькими. От чего же рванул торпедный боезапас?»

Лесков: «Ясно, что не от удара о грунт. Мы это подробно обсудили».

Корр. «КП»: «Хорошо, Александр Яковлевич, попробуем предположить мы. Выпущенный кем-то некий объект попадает в первый отсек идущего на всплытие «Курска». Следует взрыв. Корабль остается без энергетики, идет ко дну, и здесь его добивают еще несколько объектов огромной мощности».

Лесков: «Я уже сформулировал мою версию и повторяться не буду…»

Балтин: «Во-первых, у меня нет всей информации. А во-вторых, существует профессиональная этика. Выводы я могу изложить только председателю правительственной комиссии».

Корр. «КП»: «Вы думаете, он не знает?»

Лесков: «Я думаю, у Клебанова есть уже ясность по причине гибели лодки. Примерно на 95 %».

Корр. «КП»: «Все-таки жаль, что вы многого не договариваете».

После этой беседы за «круглым столом» эксперты «КП» сделали свои выводы:

1. Три официальные версии правительственной комиссии имеют принципиальный изъян: они оставляют команде «Курска» возможность бороться за спасение и живучесть корабля. Но по утверждению комиссии, командование лодки погибло сразу.

2. Масштабы разрушения на «Курске» беспрецедентны. Причина, вызвавшая их, тоже должна быть беспрецедентной. Не исключено, что речь идет о применении против лодки мощного оружия.

Итак, приглашенные в редакцию «КП» подводники не высказали открыто, что «Курск» был подбит внешней торпедой, выпущенной с другой лодки (сославшись на какую-то этику). Но дали понять, что все выдвинутые версии легко опровергаются. В ходе расследования гибели «Курска» было видно, что истинные причины официальные лица скрывают, ни одному специалисту не разрешили выходить в эфир. Говорил один председатель комиссии Клебанов, который делал разные заявления, но всячески уклонялся сказать правду. А правда лежала на дне. Можно было установить истину, не поднимая лодку.

Видимо, по чьей-то указке сверху, в «КП» за 30 ноября 2000 года появилась заметка, в которой некий специалист, отказавшийся назвать свою фамилию, изложил свою версию случившегося. По его мнению, произошла разгерметизация топливных баков торпеды, приготовленной к пуску, утечка компонентов топлива, их самовоспламенение и, как следствие, — взрыв торпеды. Эта версия стала преобладать в прессе, хотя до подъема «Курска» было еще далеко.

Все ждали, что после подъема «Курска» наконец-то скажут причину его гибели. Но непонятными были действия правительственной комиссии. Если все члены комиссии склонялись к версии, что лодка погибла от взрыва собственной торпеды, то нужно было бы поднять «Курск» целиком и первым делом обследовать носовую часть. Но почему-то было принято решение отделить носовую часть от лодки, а остальную поднять. Если уж взорвались все торпеды, то чего было бояться? Этого нам никто толком не объяснил.

Не понятно было и то, что первыми на борт изуродованной лодки поднялись не специалисты, а генеральный прокурор Устинов, командующий ВМФ Куроедов и сын погибшего командира лодки Лячина. Нам казалось, что если уж сам генеральный прокурор расследует это дело, то наверняка мы узнаем всю правду. И действительно, спустя четыре года после катастрофы Устинов написал книгу «Правда о «Курске». Но какую правду он мог поведать, если носовая часть лодки (которую потом взорвали) осталась на дне?

Генеральный прокурор в своей работе должен был бы опираться на заключение специалистов, но ни одной экспертизы он в своей книге не привел, хотя в ней есть разделы под названием «Из материалов экспертиз». Интересен и другой факт. В качестве свидетелей выступали члены правительственной комиссии: командующий Северным флотом Попов, начальник штаба флота Моцак и другие высшие должностные лица флота, которых хотя и не признали виновными, но уволили со службы, как «козлов отпущения». Мы до сих пор не знаем мнения главного конструктора ЦКБ «Рубин» Спасского и других специалистов, якобы участвовавших в расследовании причин гибели лодки.

Выискивая в книге Устинова детали, которые пролили бы свет во всей этой истории, я был поражен отсутствием логики. С одной стороны, Устинов утверждал, что взорвались все торпеды. А с другой — что в первом отсеке, возможно, остались неразорвавшиеся торпеды.

В одном месте утверждал, что невозможно проводить расследование причин гибели лодки, не подняв ее. А в другом, объясняя причину оставления на дне носовой части «Курска», пишет, что «все вещественные доказательства были к тому времени (перед подъемом лодки) собраны».

Странными и неубедительными выглядят действия работников генеральной прокуратура, проводивших осмотр лодки. Они всего лишь фиксировали последствия взрыва. Их появление на лодке, а не специалистов, можно объяснить тем, что перед ними, видимо, была поставлена задача скрыть какие-то важные улики. А этими уликами могли быть фрагменты выпущенной по «Курску» торпеды.

Есть в книге Устинова и такая глава: «Мысли по существу». В ней он, упоминая Гарри Каспарова, Джонатана Свифта, рассуждая о какой-то «технизации» европейского общества в течение последних двух веков, вдруг приходит к неожиданному заключению: «Экспертизой установлено, что катастрофа АПЛ «Курск» произошла вследствие взрыва торпеды после приготовления к стрельбе. Возникший в результате взрыв внутри торпедного отсека повлек за собой детонацию боевых торпед в других отсеках». Но где эта экспертиза и как это было установлено, если источник взрыва лежит на дне? Если «Курск» погиб от своей собственной торпеды, то какова причина взрыва и могла ли такая торпеда (длиной 6 метров) погубить 154-метровую лодку? Ведь все подводники прямо говорят: нет!

По мнению специалистов, взрывной силы торпеды не хватило бы для столь серьезного повреждения лодки, обладающей противоледовой защитой, прочным корпусом из маломагнитной стали (толщиной 40 мм), цистерной прочного балласта с легким корпусом (толщиной 15 мм) с перфорированной резиной. Даже во время Второй мировой войны не было ни одного случая гибели лодок от своих собственных торпед. При атаках наших подводных лодок минами, глубинными бомбами боезапас не детонировал. Тем более такое не могло произойти с «Курском», на котором якобы не было боевых торпед. Но если они и были, то не могли сдетонировать, как считают подводники.

Главное — взрыв торпеды не объяснял, почему у подлодки были повреждены рубка, находящаяся на расстоянии более 50 метров от носовой части торпедного отсека и комингс-площадка аварийно-спасательного люка на корме, располагающаяся на расстоянии более 120 метров. То есть, утверждение Устинова входит в резкое противоречие с фактами.

Из книги Устинова мы узнали, что «загруженная на АПЛ «Курск» 3 августа 2000 г. практическая торпеда относилась к тепловым торпедам, имевшим энергетическую установку, в которой в качестве источника энергии использовался процесс сгорания керосина (химического горючего) в среде маловодной высококонцентрированной перекиси водорода (окислителя) и паров воды. Данная торпеда изготовлена акционерным обществом «Машзавод» в Алма-Ате и передана ВМФ в 1990 году». Он также пишет, что «контрольная проверка торпеды была проведена 3 августа 2000 г. заместителем командира части по минно-торпедному вооружению… При погрузке торпед на подводную лодку нештатных ситуаций не возникало, торпеды ударным воздействиям и деформациям не подвергались».

Согласно записям в вахтенном журнале «Курска» от 1 и 4 августа, на лодке проводилась прострелка торпедных аппаратов. Комплекс торпедно-ракетного вооружения «Курска», включая системы, предназначенные для обслуживания торпед данного типа, на момент выхода в море был исправен. В период учения от «Курска» сообщений и докладов о возникновении на борту нештатных ситуаций и аварий с оружием не поступало. Было также сообщение официального представителя завода «Дагдизель», который опроверг информацию о том, что на лодке находятся торпеды нового типа. Если все было под контролем, проверено, в одном из торпедных аппаратов (а их 4) находилась учебная торпеда без боеголовки, то почему же торпеда взорвалась?

На этот, мучивший всех вопрос, Устинов (не будучи специалистом) умудрился дать такой хитроватый ответ, вводя читателя в заблуждение. Он как бы утверждает, что торпеда могла упасть при перегрузке ее с берега на борт лодки, что после удара могла произойти разгерметизация топливных баков, утечка компонентов топлива и их воспламенение. Если бы при погрузке торпеда упала, то этот факт тут же был бы зафиксирован специальным документом. На практике такое случалось, но никогда не было ни одного случая разгерметизации топливных баков. На торпеде может образоваться вмятина, но никак не трещина. Металл — это не стекло. Зачем Устинову надо было приводить все эти домыслы, если было установлено, что торпеды ударным воздействиям и деформациям не подвергались.

Часто, чтобы выдать желаемое за действительное, Устинов манипулирует такими словами: «если бы», «как считается», «должно быть» и т. д. А потом утверждает: «Аварийная, как считается, торпеда находилась в трубе аппарата в штатном режиме. То есть, задняя крышка была задраена». Взрыв топливной смеси внутри аппарата выбил эту крышку, и она, словно ядро, пролетев расстояние в десятки метров, буквально вварилась в переборку между первым и вторым отсеками. Крышка эта была своего рода роковой печатью, открыв тайну которой, можно раскрыть и тайну гибели «Курска». Так как же Устинов это делает? Ведь от носовой части лодки до второго отсека несколько десятков метров.

Он пишет: «Расчет труб ведется таким образом, что при нештатном воспламенении топливной смеси учебной торпеды, ее головная часть, словно поршень, выбивает наружную крышку и вся энергия взрыва уходит в воду». Все верно! Только не понятно, как компоненты топлива могут соединиться, если они находятся в разных баках? Устинову очень хотелось бы, чтобы такая смесь образовалась, а там и до взрыва недалеко. Но тогда не понятно, отчего в баках одновременно образовалась утечка окислителя и горючего? Какая комиссия это установила?

Далее Устинов откровенно продолжает фантазировать: «Но этого не случилось. Огромной силы раскаленные газы вышибли заднюю крышку торпедного аппарата и устремились в прочный корпус в первом отсеке». Здесь сразу возникает первый вопрос: а где акт экспертизы? Второй вопрос: «Как определили, что взорвалась топливная смесь?» Третий: «Почему выбило заднюю, более прочную крышку торпедного аппарата, а не переднюю, более слабую?» Четвертый: «Как струя раскаленных газов могла повернуться на 90 градусов и прожечь корпус лодки?» На эти вопросы Устинов не дает ответа.

Чтобы все это утверждать, надо было бы провести простой эксперимент. Взять списанную, устаревшую подводную лодку (а их на флоте немало), установить в нем торпедные аппараты с торпедами, в одной из них проделать дырки для вытекания горючего и окислителя и посмотреть, что будет происходить дальше. Произойдет ли взрыв таком силы, о котором генеральный прокурор пишет: «Ведь сила удара была равна катастрофическому землетрясению». Взорвутся ли от детонации другие торпеды? Потонет ли лодка?

Но работники прокуратуры всего этого не сделали, а стали сочинять небылицы, рассчитанные на неосведомленных в технике людей. В главе «Заключение» Устинов не отдает себе отчета в том, о чем пишет: «При соприкосновении с органическими растворителями пероксид водорода (Н2О2) способен в огромном количестве высвобождать атомарный кислород. В замкнутом объеме указанная реакция заканчивается тепловым взрывом или детонацией. Смесь пероксида водорода с минимальным количеством органических веществ, например, с керосином, спиртом и др. детонируют как в жидкой, так и в газовой фазе даже при слабом механическом или тепловом воздействии. Таким образом, находившиеся в практической торпеде вещества или их смеси явились энергетическими материалами, способными вызвать взрыв».

Во-первых, излагая в утвердительном виде версию о самовоспламенении топливной смеси, которая яжабы образовалась от одновременной утечки горючего и окислителя из баков торпеды, Устинову, как генеральному прокурору, надо было бы прежде всего опираться на заключение специалистов, которые должны были обследовать торпедный отсек и установить причину. Но носовую часть с торпедным отсекам оставили на дне, не дав тем самым возможность его обследовать.

Во-вторых. Кто знаком с устройством жидкостного ракетного двигателя, знает, что перекись водорода сначала подается в катализатор, где разлагается, образуя водно-кислородную газовую смесь («парогаз»). Этот парогаз поджигает смесь горючего и окислителя, которые поступают в камеру сгорания двигателя. Образующиеся продукты сгорания, истекая из сопла двигателя, приводят торпеду в движение, когда она находится уже в воде. Катализатор по сути является зажигалкой. Сама по себе перекись водорода не взрывоопасна, не токсична и при горении не детонирует. Керосин без предварительного разложения перекиси водорода не воспламенится. При выборе топлива конструкторы торпеды учитывали именно этот фактор безопасности данной топливной пары. Так что о самовозгорании смеси в торпеде не может идти речи.

Выдумана и история с одновременным вытеканием из баков торпеды горючего и окислителя. Перед заправкой баков торпеды компонентами топлива их еще на заводе-изготовителе проверяют на герметичность, и любая утечка топлива просто невозможна. Топливо как бы консервируют, закупоривают, как продукты в консервную банку. Притом для повышения устойчивости при длительном хранении в перекись водорода вводят стабилизаторы. Несмотря на то, что чистые растворы перекиси водорода достаточно стабильны. Особенно сомнительна одновременная утечка. Если бы это действительно произошло, как утверждает Устинов, то почему нет претензий к заводу-изготовителю торпеды. Ведь в таких случаях и представитель военной приемки на заводе, и директор завода должны идти под суд..

Устинов, не зная истории эксплуатации техники, работающей на перекиси водорода, безапелляционно утверждает, что «перекисно-водородные торпеды капризны и опасны». Но многолетний опыт использования перекиси водорода в торпедостроении и ракетостроении говорит об обратном. В годы Второй мировой войны все немецкие подводные лодки были оснащены торпедами, работающими на перекиси водорода. Этот вид окислителя использовался в немецкой ракете Фау-2, английской ракете Блэк Эрроу, самолетах Ме-163, Х-1, Х-15, первых советских ракетах Р-1 и Р-2. А с 1957 года используется в ракетах-носителях «Восток» и «Союз» для запуска пилотируемых космических кораблей. И никогда не было ни одного случая взрыва из-за утечки перекиси водорода или керосина. Разгерметизация шлангов при заправке ракет бывает, но случаев самовзрыва никогда зафиксировано не было. С 1952 года погибла 21 подводная лодка, но ни одна из них не потонула от своих собственных торпед.

Подводные лодки находятся по много месяцев в подводном плавании и, если следовать логике Устинова, получается, что они постоянно рискуют подорваться на своих собственных торпедах. Как же тогда экипажи лодок несут боевое дежурство? Как же тогда министерство обороны приняло на вооружение такие «ненадежные» торпеды?

Раньше, до появления на вооружении флота новой серии лодок типа «Курск», матросы спали прямо в отсеках, на торпедных аппаратах, в полной уверенности, что торпеды никогда сами по себе не взорвутся. А тут, на тебе, взорвались! Такое может произойти только в сказке. Должны быть веские доказательства ненадежности торпед, находящихся ныне на вооружении подводных лодок, а их Устинов не привел. Видимо, выполнял чей-то заказ. А этим заказчиком мог быть только Путин.

Во всей истории по выяснению причин гибели «Курска» есть два неопровержимых факта, которые указывают, что не так все было, как нам рассказал в своей книге «Правда о «Курске» генеральный прокурор.

Первый факт — это два взрыва, притом второй взрыв был более мощный. Говорят, что операторы эхолокационных систем, следившие за ходом учения на борту наших и иностранных кораблей, чуть не оглохли от грохота, раздавшегося в наушниках. Взрывную волну второго взрыва зарегистрировали сейсмические станции, расположенные в 3200 километрах от места трагедии. По оценкам норвежских экспертов сейсмологического института НОРСАР, второй взрыв был эквивалентен взрыву одной или двух тонн тротила. Кроме того, характер пиков и горизонтальных участков зарегистрированного сигнала говорил о том, что второй взрыв был на самом деле серией взрывов, прогремевших почти одновременно. Уже тогда многие специалисты предполагали, что внутри подлодки могло взорваться множество боеголовок (если действительно на «Курске» помимо учебных торпед были и боевые). Устинов в своей книге об этом проговорился. Только не сказал, почему «Курск» вышел на учения с полным комплектом боевых торпед.

Второй факт — это зафиксированный интервал между взрывами — 2 минуты 15 секунд. Здесь возникает вопрос к Устинову. Если, как он считает, первый взрыв произошел от внутренней торпеды (своей), а второй от детонации других торпед, находившихся на борту подлодки, то почему такое большое время отделяет эти два взрыва? Ведь сила воздействия, необходимого для возбуждения детонации, зависит от химической природы взрывчатого вещества. А смесь не прошедшей через катализатор перекиси водорода с керосином не является взрывчатым веществам и, естественно, не детонирует. Детонацию может вызвать только прямое попадание чужой торпеды извне в стеллаж е боевыми торпедами. А так как боевая часть торпеды, выпущенной по «Курску» (как вообще вес торпеды), имеет твердое взрывчатое вещество, то скорость его детонации при попадании в склад боеприпасов составляет 7000–8500 метров в секунду. Этим и объясняется, что второй взрыв был более мощным и, как заявили специалисты, напоминал детонацию (серию взрывов). Если бы все было так, как описывает в своей книге Устинов, то характер разрушений на лодке при этом был бы совсем другим.

Разница между взрывами говорит о том, что первый удар пришелся не по первому отсеку (торпедному) и далеко от торпедного аппарата, где якобы находилась торпеда, приготовленная для запуска, а между первым и вторым отсеками. Эта информация была оглашена 19 августа 2000 года на пресс-конференции в Мурманске. По заявлению Клебанова, «в подлодке образовалась пробоина в один квадратный метр между первым и вторым отсеками в результате столкновения под водой с каким-то предметом или миной. Зарегистрировать этот объект было невозможно». Клебанов побоялся назвать вещи своими именами. Этот «какой-то предмет» был обыкновенной торпедой, выпущенной по «Курску». Торпеда пробила корпус лодки и взорвалась внутри, разрушив центральные отсеки лодки вплоть до пятого включительно (в лодке 9 отсеков). Мгновенно погибло четыре пятых экипапажа вместе с командиром. На фотографии поднятой лодки пробоина с частью разорванного корпуса хорошо видна. По этому факту была статья в «Советской России» от 10 ноября 2001 года, но власть не отреагировала на эту публикацию.

Второй взрыв произошел через две минуты пятнадцать секунд от попадания второй торпеды в носовую часть торпедного отсека, что и вызвало детонацию боевых торпед, хранящихся на стеллажах. По характеру разрушений можно было бы воссоздать всю картину, но Устинов, получив указания «сверху», постарался спрятать «концы в воду», заменив заключение правительственной комиссии, которое должно было быть, своей книгой воспоминаний. Назревавшую взрывную обстановку в обществе (уж слишком много было ложных сообщений) нужно было как-то сгладить, но ее сделали еще трагичнее, выплатив семьям погибших моряков по 25 тысяч долларов США.

Произошел разговор Путина с Клинтоном, неожиданно прилетел глава разведывательного управления США Джордж Тенет. О чем они говорили с Путиным, нам неизвестно. Странным было поведение американцев, отрицавших присутствие своих подводных лодок в районе учений.

Удивляют во всей этой истории и некоторые другие факты. Ни верховный главнокомандующий, ни министр обороны не участвовали в этих крупных военно-морских учениях. А в них были задействованы более 30 (по зарубежным данным — 50) надводных и подводных кораблей, 10 береговых частей, 2 воздушные армии, а также авиация Украины. Президент России Путин только 19 августа, спустя семь дней после катастрофы, возвратился в Москву из Симферополя, прервав наконец свой отпуск в Сочи. Но так к месту трагедии и не выехал.

По-видимому, и расследования причин гибели «Курска» как такового не было, ибо специалистам с самого начала было все ясно. Не было экспертного заключения ни со стороны завода-изготовителя лодки, ни со стороны завода-изготовителя торпед. Если бы трагедия действительно произошла по вине изготовителей недоброкачественной торпеды, то и директор завода, и представитель военной приемки на заводе должны были бы пойти под суд. Но этого не произошла. Никакой рекламации на завод не поступало.

И последнее. Устинов утверждает, что «по многим сообщениям, на момент начала учений Северного флота в Баренцевом море находились три иностранные субмарины», но «впоследствии не были получены какие-либо достоверные сведения». По сообщениям прессы, 14 августа, поздно вечером, пожелавший остаться неизвестным представитель администрации президента США, близкий к кругам военной разведки, сообщил в штаб ВМФ России, что около места аварии российской подводной лодки «Курск» находились две американские субмарины.

Уж кто-кто, а генеральный прокурор должен знать, что с момента государственного переворота, совершенного коммунистами-сионистами в августе 1991 года, США официально стали именоваться «нашими стратегическими партнерами». Через месяц после переворота в Москву прилетел директор ЦРУ Роберт Гейтс и провел инструктаж тогда еще советских силовых министров. На всех учениях, проводимых армией и флотом, непременно присутствуют представители НАТО. Представитель НАТО сидит на Мосфильмовской улице в Москве, а представитель России — в штаб-квартире НАТО в Брюсселе. Бывший представитель России в НАТО В.И. Заварзии возглавляет Комитет по обороне в Государственной Думе, а министр обороны России регулярно вызывается в штаб-квартиру НАТО для отчета. Американцы сидят практически на всех оборонных объектах и дают нашим предателям деньги на их свертывание. Мы, если говорить откровенно, оккупированы. Поэтому трагедию с «Курском» постарались замять, сочинив всякого рода небылицы.

Спустя пять лет после трагедии, 29 ноября 2006 года, по государственному каналу РТР выступил злейший враг советской власти, немало сделавший для ликвидации СССР, Г.А. Арбатов. В бытность директором Института США и Канады, он был одним из главарей 5-й колонны, осуществившей захват власти в России. Так вот, этот оборотень от КПСС, бывший член ЦК, заявил: «Важно выглядеть объективно и не попадаться на вранье». Новая власть в лице генерального прокурора в очередной раз совершила прокол и попалась на лжи. С внешней стороны решение о поднятии «Курска» со дна Баренцева моря выглядело патриотично, как будто хотели установить истину. Но за всем этим скрывался обман, свойственный тем, кто сегодня стоит у власти.