Он Игорь свет Всеславьевич оправдывается, И жалуется он директурше, и плачется: — Как в первый сон я увидал его — проснулся с ужасом, Второй-то сон я бился с ним — подумал, что сгорел в огне, Как в третий раз клевал его, да он швырнул меня далече. Ишшо послушать Онко Онковича Ракова, Он прямо заявил, ты, дескать, да авгеев прихвостень! А я так не стрелял несчастных по темницам-то, И не гонял по венам псевдобогатырский героинушко, И не лелеял у себя я птичку-гонорейку, И не ютил срамной-то простудифилис. Чуть оступился малость, ну да дело прошлое, А й не вернусь к ракбойничкам, татям чумовым. Ишшо майор сказал, вы, дескать, мне не верите, Я будто подозрительный и странный молодец… Да ай же Макошь Паникратовна добрейшая! Неужто зря учусь я медицинской мудрости? Неужто навсегда клеймом затравлена моя душа? Воспроговорит нунь Макошь Паникратовна: — Ты, Игорь свет Всеславьевич, не кипятись и не жужжи-ка! Не разливай мне тут лейкоплаксúю мокрую, Не разводи пчелиный геморрой жалючиий! Душевна твоя опухоль, скажу я, операбельна, И головам поганыим диагнозы поставлены: Власть — корона царская у Чудища на средней голове, Страх — венец колючей провулки да на второй главе, Смерть — могильный крест на третьей-то башке. Сразить и победить Канцера-Зверя все-таки возможно, И я берусь помочь и кой-чем подсобити, Но и тебе задачу выполнить нелегкую придетися. Ведь чтоб в хитрющем сне реальность победить — Нужна огромна воля, и терпенье, и намеренье. Но вот еще путь — пешим в Навь из Яви добиратися, Чтобы к душе прийти осознанно, минуя сон. Но даже с Правью это сделать ох непросто же. Благославленьем помогу и даром медицинскиим — Есть у меня чудесный лазер-меч рентгенистый, С тым хырургическым оружьем ты погубишь Зверя. Однако этого опять же недостаточно, А ты иди-тко, Игорь свет Всеславьевич, ко матушке своей, Да матушка твоя подскажет по-волшебному. Вот Игорь свет Всеславьевич подарочек бесценный брал, Чудесный лазер-меч рентгенистый, научный. Клинок — коллоидным-то золотом он выстланный, А рукоять кристаллами — алмазами украшена, А и сияет меч, лечебною лучится интенсивностью. Он Игорь свет Всеславьевич директурше-то кланялся, Он шел ко дому по слободушке походкой трезвою. А в домике-избушечке ждут, беспокоятся родные-близкие, Волнуются родные — матушка и Лелюшка Сварожична. Оны как увидали молодца в окошечко, обрадовалися, Оны-то кинулися и встречать его, и порасспрашивать. А Игорь свет Всеславьевич показыват подарочек, Чудесный лазер-меч рентгенистый, лучистый. Родным-то он поведает стратегию да Макоши нунь Паникратовны. По плану етому целебному он обращается ко матушке, Он спрашиват у доброй матушки инструкций-то волшебныих, Он прямо щас готов на бой идти-сражатися. А й говорит тогда родная добра матушка: — Да ай же ты еси, млад Игорь свет Всеславьевич! Ишшо-тко броду не познал — суешьси в воду. Как раньше во легендах-сказках повелосе Ходить за тридевять земель по утру раннему, А накануне хорошенько отоспаться-выспаться. Топерче новые настали времецки магичные, Волхвов по сумеркам ведет их сила личная. А ведь до путешествия сознания повыждать меру надобно: Чрез девяти деньков приготовления пуститься в путь-дороженьку. Как скоро-то былина станет раскрыватися, Да и не скоро силушка волшебная содеется. Родная матушка наращиват клубочек светлой ниточкой, А Леля дочь Сварожична коренья, травушки настаиват. Как ети девять суточек магических послед осталися, У Игоря Всеславьева силенок-то прибавилось, Ажно родная добра матушка спроговорит: — Вот те клубок — не бронзой, серебром и золотом, А русскою заветной Правью сотканный. Бросай его по первой звездочке вечерней, Да тут беги за ним скорей, не отставай. Придешь в леса угрюмые, дремучие. Там повстречаешь на пути существ невиданных: Как первый будет златокрылый василиск, Второй-то будет грифон златоклювый. Их расколдуешь от оков живой водою. Затем и Леля дочь Сварожична заводит речь: — Вот те вода живая, соками природными настоянна На зверобое, чистотеле, чаге, подорожнике, Ромашке, деревéе, пижме, чесноке, крапивушке, Эфéдре, чабреце, календуле, алтее и солодке, На úрном корне, хвое, бузине, столетнике, Багульнике, полыни, редьке, лопухе-репейнике. На стебельках, листочках, ягодках и корешках, На корневищах, в русских землях проживающих. Как прикоснетися вода живая к тленну телу — Не токмо хворый разогнется, но и проснется мертвый. Охрану Ирия священного — тых грифона и василиска — Не мешкая проси о помощи великой, о подмоге. Пусть грифон златоклювый собирает рать могучую, Разбудит голосом моих божественных родителей — И Ладу, и Сварога, и других богов от кабалы снотворной, А также птиц-зверей всех, тварей поднебесных и подводных. А ты садись верхом на василиска златокрылаго, Он полетит во Ирий-сад ко черн-хлад камушку. Как вот на небосводе путеводна звездочка зажглася, Он Игорь свет Всеславьевич в нешутошный поход собрался. Ишшо ведь брал с собою лазер-меч рентгенистый, И вешал к поясу ту флягу со живительной водою. А й целовался он, прощался с Лелюшкой Сварожичной, А й обнимался, поклонялся до землицы рóдной матушке, Да и бросал клубок заветный, русским духом сотканный, И покатился светлый тот клубочек в сторону неведому. Видали, как удалый молодец шел по Стрелецкой улице, Да не успели разглядеть, как выходил из Аляксандровской слободушки. А он ведь через речки быстроструйные да перешагивал, Через поля широкие размашистые перемахивал, Холмы, овраги он крутые перепрыгивал.