Как по этой стороне, По родимой по земле Бежало горюшко-горе По широкому полю… Закатилось горе во дремучие леса, Повстречалось на поляне возле старого пня С божьей душенькой того ли горемыки мужика, И не бритого с утра да и не чесаного. А он сидит на том пенёчке, Горько плачет по жене, А жена ведь у него ой похоронена в земле… Как по этой стороне Да по родимой по земле Рыскала стаюшка волков ох и голодных, и злых, Да по долинам и болотам гнала непуганную дичь. И забежали волки серые в угрюмые леса, Там, где шумят-гудят дубравушки, колышется листва, Увидали на поляночке ой душу мужика. Печально пела им душа Да вся измученная: — Ах вы волки, войте люто! Не сберегла я мужика Да схоронила его возле дубового пня… Как по этой стороне Да родимой по земле Неслися бешеные кони прочь от Смерти в леса, Во кудрявые угрюмые дремучие леса, Там, где шумят-гудят деревушки, зеленая молва: А как умчалась волчья стая в чужедальные края, А что лежат в сырой землице ещё муж да жена, И что не хочет возвращаться душа на небеса. Но только Смертушка во след, только Смерть — вот беда! — Она стремительнее жизни и завистливее сна! И в пене загнанные кони на поляне легли, Да взмолилися они ведь из последних-то сил: — Ой ты душенька душа! Ой ты душенька душа! Ой ты спрячь нас от Смерти, божия душа! Как по этой стороне Да по родимой по земле Бежала полюшком судьба Да закатилася в леса, Да всё в угрюмые, во мрачные и черные леса…