Наконец настал тот день, когда Алексей был абсолютно счастлив. Закончилась круговерть экзаменов и зачётов, и он успешно перешёл на четвёртый курс Политехнического института. Его закадычные друзья детства прислали письмо, что уже все собрались и с нетерпением ожидают его в деревне. Более того – билет на ракету, который так тяжело достать на это направление в начале лета, лежал у него в кармане, и уже сегодня он будет у бабули, где настоящая жизнь и все вытекающие из неё удовольствия ждут не дождутся его. Первобытная красота затерявшегося вдали от цивилизации украинского села, рыбалка, собирание грибов, гуляния до рассвета, ночные бдения у костра с друзьями и чудесная возможность окунуться в самое детство. Там, оказавшись в заботливых руках бабушки, можно будет предаться только развлечениям и удовольствиям.

Ракета плыла, вернее, летела над поверхностью воды очень быстро. Уже прошли шлюзы, где река переходила в море, и Алексей мог наслаждаться прекрасным видом Днепровского водохранилища. Воды было много, и берега уже не просматривались. Оставалось смотреть в непроглядную толщу воды. Еще в детстве отец рассказывал, сколько затопленных сёл находится там, внизу, на дне, и Алёша, будучи тогда ещё маленьким, всё пытался рассмотреть что-то в тёмной пучине, возбудив своё воображение. Несмотря на жару, стало зябко от воды и пришлось спуститься в салон, скоротать время до прибытия у буфета.

Приближался вечер. На берегу у причала стояло много людей – ждали ракету. С радостными возгласами встречала пассажиров родня. Те, кто не встречал, приходили порадоваться за тех, кому привалило счастье, ведь только летом село возрождалось полнокровной жизнью. А вот и бабушка Дарья в окружении своих подружек, таких же, как и она, встречает своего драгоценного внука с распростёртыми объятиями. Подружки бодро выхватывают вещи из рук Алёши, обнимают и целуют его, радуются вместе с бабушкой её счастью и провожают их до самого дома. В воздухе разливается сладкий запах парного молока и горьковато-терпкий запах трав, перебиваемый ароматами цветов, буйно разросшихся возле каждой хаты. Алёша глубоко, с наслаждением, вдыхает воздух на полную грудь и бодро идёт за бабушкой, понимая, как соскучился он и за ней, и за вот этой нехитрой природой родного края. А вот и Коля, Андрей, Сашко – его лучшие друзья детства из сельской жизни, бегут к нему навстречу, повзрослевшие и возмужавшие за год красавцы-парубки, как сказали бы про них на селе. Наперебой начались рассказы и расспросы, как и что у кого произошло за то время, пока не виделись. Все они были студентами, учились в разных городах, а вот летом съезжались в родные края, и опять – не разлей вода товарищи. После шумного ужина решили пойти в клуб – там вечером танцы или кино, вся молодёжь собирается и до полуночи их время. Бабушка Дарья только руками всплеснула: не успела насмотреться и уже со двора!

А вот и клуб. За разговорами и не опомнились, как прошли почти всё село. Клуб находился на самом берегу Днепра. Он был маленький, старенький, с каждым годом всё больше ветшал и дряхлел и оживал, как и всё село, только летом. Да и был он, скорее всего, только пунктом сбора, поскольку все гуляния происходили возле него, и даже кино показывали здесь, рядом, на улице, под открытым небом. Большой и утоптанный майдан вокруг был танцплощадкой.

Двери клуба в этот вечер были открыты настежь, и оттуда доносилась совсем не деревенская музыка. Ребята и девчонки разодетые, кто во что горазд, по последней моде, стояли группами и разговаривали, оживляясь всякий раз, когда подходил кто-то новенький. Музыка гремела во всю, и пожилые старухи, пришедшие на это «действо», щурились и кутались в платки, но уходить совсем не собирались и стояли, плотно окружив кольцом веселящуюся молодёжь – как няньки в детском саду. И ничто не могло ускользнуть от их пытливых глаз. Они всё должны были услышать и увидеть, чтобы утром разнести новости по всему селу, кто с кем поссорился или кто с кем помирился, а главное, кто кому понравился. Даже сказанное шёпотом каким-то образом не оставалось секретом. Такая вот сельская жизнь.

По сути, все здесь были своими, фактически родственниками, и никто никогда этим не удручался. Так что как только Алексей и его товарищи подошли к клубу, они уже знали все нехитрые новости. В основном собрались всё те же ребята и девчонки, что и каждый год, а из новеньких – только одна девочка, внучка какой-то там бабушки, что жила на самом краю села, у болота, и этой зимой умерла. Звали девчонку Оксаной, «ничего особенного – невыразительная личность» – так охарактеризовали её друзья и другие ребята, что подошли к ним. Заиграла медленная музыка, и все взгляды ребят разом обратились на стайку девушек у колодца. Там местная первая красавица Алёна оживлённо рассказывала что-то своим подружкам. «Да, она стала ещё красивее, вот-вот выскочит замуж, наверное», – подумал про себя Алексей. Ему тоже, как и всем парням на селе, она очень нравилась, но он решил не поддаваться стадному инстинкту и стал приглашать танцевать всех девчонок подряд, чтобы больше узнать новостей обо всём и обо всех.

Далеко за полночь молодёжь стала потихоньку расходиться по домам. Кто девчонок пошёл провожать, а его друзья – Коля, и Саша, и Андрей – конечно же, с ним. И поскольку Алексей жил дальше всех, его провожать сговорились первым. Чтобы не огибать всё село по главному пути, решили идти прямым путём по песчаным кручам. Там изредка тоже стояли хаты, но дорога была узкая, обрамлённая старыми столетними осокорями и вековыми липами. Даже днём здесь было сумрачно и прохладно. Но друзья отлично знали эту дорогу и предпочитали по ней ходить, коротая путь. Шли шумно. Разговаривали, смеялись, шутили; наконец притихли – такая жуткая на них обрушилась тишина. Где-то издалека доносился еле слышимый лай собак, а здесь ни ветерка, ни малейшего шороха листьев.

Сашко и Андрей, поняв обстановку, напустили ещё большего страха, начав рассказывать про всякую чертовщину, что за все века передавалась из уст в уста. Алексей все эти предания слышал много раз – в детстве они часто пугали ими друг друга. И надо же, сегодня опять решили позабавиться! «Были в селе и колдуны, и ведьмы, а где же они сейчас все подевались?» – спросил Алексей. Вдруг ребята остановились как вкопанные. «А ты знаешь, Алексей, мы тебе самую главную новость и не рассказали! В нашем селе все бабы говорят наперебой об одном: есть ведьма у нас теперь, вернее, появилась этим летом, как с неба упала. Кто она такая – никто не знает, но только начали на селе твориться плохие вещи, которых давным-давно не было. То молоко у коров выдаивает кто-то ночами, то в одну ночь скисает опара, поставленная на пирожки, и ещё много-много разных бабских мелочей, чего раньше не было, а теперь стало происходить».

То ли от скуки идут эти разговоры, то ли кто-то подшучивает над всеми, но от сознания, что такое возможно и случается в их селе, ребята как-то приутихли и шли уже молча. Луна то выходила, то скрывалась за тучами, освещая им дорогу. Идти оставалось недолго, – вот виден уже и поворот тропинки, что спускается вниз, обратно к главному пути. Деревья на обочине дороги попадались всё реже и реже. Вдруг от одного дерева что-то отделилось и выкатилось на дорогу прямо перед ними. Это был какой-то старый обруч от бочки. Луна как раз выглянула, ярко осветила всё вокруг, и ребята разглядели, что местами покрыт тот обруч ржавчиной. Внезапно он покатился по дороге впереди них так, как будто невидимая рука толкает его сзади – не падая, он всё катился и катился. Наконец Сашко, не выдержав, вырвался вперёд, толкнул его ногой, наклонился, схватил обруч, но тот рассыпался в пыль в его руках за одну минуту. От изумления ребята открыли рты. Вот чертовщина! Сашко же сказал, что когда брал его в руки, он был тёплым, даже горячим, и не железным вовсе на ощупь, а как бы живым!.. До самого дома Алексея не могли успокоиться друзья, возвращаясь в разговоре к увиденному происшествию. Потом Алексей ещё долго не мог заснуть, вспоминая всё.

Утро принесло прохладу и умиротворение, отодвинув своей обыденностью все нереальные воспоминания о вчерашнем событии. Бабушка, гремя посудой, приглашала завтракать. Пришли друзья, все засобирались на рыбалку. Было интересно доставать припрятанное с прошлого года рыбацкое снаряжение, копать червей на леваде, восторженно вспоминая прошлые трофеи. С приподнятым настроением, с удочками и вёслами шагали они по росистой дороге к реке, но никто из них так и не решился заговорить о том, что каждый думал о вчерашнем вечере.

После рыбалки, счастливые, с уловом, возвращались они в село уже за полдень. Теперь Сашко, Андрей и Коля, по очереди доходя до своих домов, покидали Алексея, и он остался один, когда до его хаты было совсем недалеко. Да вот она и видна была уже, только оставалось пройти через пшеничное поле. Рыба – часть его улова – ещё живая, всё переваливалась со стороны в сторону в тяжёлом рюкзаке за его плечами, мешая быстро идти. Приходилось иногда останавливаться и поправлять свою ношу. Вокруг была такая красота, что не залюбоваться ею было невозможно. В пшенице то тут, то там плавали острова голубого неба – это были полевые васильки, из которых девушки так любили плести венки. Пшеница была высокая и красивая, местами ещё зеленоватая, над васильками жужжали неутомимые пчёлы, а высоко в небе над этим великолепием кружили жаворонки.

Рыба за плечами опять затрепыхалась, пришлось снять рюкзак, чтобы поправить его, как вдруг что-то белое в пшенице привлекло его внимание. Присмотревшись повнимательнее, он заметил, что это девушка в белой рубашке размахивает серпом в руке, зовя его к себе. «Что она делает здесь с серпом? – промелькнуло в его голове. – Ведь пшеницу ещё не жнут». Но девушка, очевидно, жала, то наклоняясь, то выпрямляясь. Захотелось узнать, кто же это, и Алексей кинулся в густую пшеницу, бросив рюкзак на тропинке. Идти оказалось непросто, с трудом разгребая тяжёлые колосья руками, он хотел быстрее увидеть, кому это он так понадобился. Вот девушка опять наклонилась и вдруг пропала. Алексей наконец добрался до того места, где она должна была бы быть. Он не ошибся: примятая пшеница и пучки срезанных васильков разбросаны повсюду – так вот, что она здесь жала, но где же она сама? Дикий крик под его ногами, как будто вырвавшийся из-под самой земли, неистово пронзил всё вокруг. Алексей почувствовал, что наступил на что-то живое и мягкое. Его отшвырнуло в сторону, а из густого жита взлетела какая-то птица. Наверное, это она кричала. Ещё долго приходил он в себя, пока не успокоилось всё вокруг и не успокоился он сам. Как вышел Алексей из этого поля и как добрался домой, он не помнил. Очнулся уже на кровати от шипения чего-то – видимо, это бабушка жарила его улов. Вкусный запах свежей жареной рыбы заставил его встать с постели. Как хотелось рассказать всё бабуле! Да только вот не приснилось ли ему это?!

Пришёл вечер, опять они с друзьями у клуба. Веселье, танцы. На дамский танец его пригласила Алёна и что-то ворковала ему на ушко, а он лишь глупо улыбался, никак не мог оторваться в своих мыслях то ли от сна, то ли от их вчерашнего ночного происшествия по дороге домой. В компании Алёны он увидел новую девушку, наверное, это и есть та самая Оксана, про которую вчера говорили ребята. Худенькая, серенькая, как пугливый мышонок, жалась она к девчонкам, стесняясь себя и всех вокруг. Когда Алёна познакомила её с Алексеем, она густо покраснела до самых корней своих беленьких жиденьких волос и зашмыгала длинным носиком. Пришлось в виде приличия приглашать её на следующий танец, конца которого он никак не мог дождаться. Девушка была в его руках как неживая. Она что-то лепетала ему про себя, что она тоже студентка, будущий медик. Ну конечно, где же ещё такие «амёбы» учатся? Только в медине им и место! Потом она растворилась, пропала, вообще не встречалась Алексею больше. И слава Богу!

Шли домой товарищи опять все вместе, подшучивая друг над другом, вспоминая сегодняшние танцы. Уже пройдя добрую половину пути, они поняли, что опять пошли по старой дороге, хотя каждый ещё вчера дал себе слово – туда больше ни ногой! Ну не возвращаться же теперь? Луна светила так же, как и в прошлый раз – ярко и сочно, осыпая всё вокруг серебряным светом. Страха не было до тех пор, пока они не поравнялись с тем местом, где выкатился злополучный обруч, шли молча, так же молча и остановились, вернее, остолбенели. Посреди дороги, немного запрокинув голову, как бы купаясь в лунном свете, стояла девушка – высокая, стройная. Такой девушки не могло быть в нашем времени. Две огромные и толстые косы спускались с головы до самой земли, на голове переливался венок из дорогих камней, мерцая всеми цветами радуги. От этого венка многочисленными струями падали разноцветные шёлковые и атласные ленты, тяжёлые золотые серьги оттягивали мочки ушей, доставая до самых плеч, а плечи и фигура девушки были прекрасны. Белая традиционная расшитая украинская сорочка была из тончайшего материала, и девушка казалась обнажённой. Коралловые бусы с золотыми монетами да широкий пояс, перетягивающий её талию, выглядели при этом единственной её одеждой. Руки она положила на бёдра и вызывающим взглядом посмотрела на застывших парней. Мраморным изваянием стояла она посреди дороги, словно воскресшая панночка из страшной сказки, и никто из парней не мог ни сдвинуться с места, ни произнести хоть слово. Сколько стояли они так друг напротив друга?! Алексей даже рассмотрел рисунки на её лентах и то, что они как живые вились вокруг её стана, хотя не было даже малейшего ветерка. Вдруг девушка стала медленно к ним приближаться. Она не шла, а именно приближалась. Свои тонкие красивые руки она протянула вперёд, и можно было рассмотреть, какие старинные невиданные перстни надеты на её пальцы и какие браслеты на запястьях. Вот она совсем близко перед Алексеем, кладёт ему на плечи руки и целует его. С чем можно было сравнить этот поцелуй, Алексей ещё долго не мог представить – до того страшен и одновременно сладострастен он был. По спине потекли холодные струйки пота. Где-то заухал филин. Алексей очнулся, открыв глаза, пришли в себя и товарищи. Что это было? Где прекрасная девушка?! Начали оглядываться по сторонам. Вот наваждение! Никого не было вокруг. Следы босых женских ног на песке заметили все одновременно. Вот тут они по-настоящему испугались. «Ведьма! Это ведьма!» – неслись они с криками по дороге, как можно быстрее убегая от того места.

Алексею снится сон. Рядом на полатях отдыхает и его бабушка. Она немного сопит и бормочет тихонько что-то себе под нос. На столе лежит большой каравай чёрного хлеба и стоит крынка с молоком. Так хочется пить! Молоко приятно пахнет и манит своей свежестью. Нет, это не молоко, это дивный запах той красавицы, что поцеловала его. Этот запах становится всё сильнее, смешавшись с благоуханиями незнакомых цветов и трав. Дверь открыта, и на пороге стоит она, только косы распущены и нет чудного убора с лентами, а на голове вместо него веночек из васильков. Это те, что нажала на пшеничном поле, говорит красавица. Одета она по-другому. В красных сапожках на каблуках, в длинной юбке в зеленую и красную клетку (такие носили в старину украинские женщины и называли их плахтами), в вышитой белой сорочке, перетянутой на талии широким поясом. «Хочешь напиться? Дай и мне молока, я тоже хочу», – говорит девушка. Алексей встаёт, берёт со стола кувшин. Какой же он тяжёлый! На лбу выступают жгучие капли пота, он вытирает их рукой и пытается напоить красавицу, её волосы падают ему на грудь, он задыхается, запутавшись в них, и выпускает из рук кувшин…

«О, горе мне, Боже, приехало дитя, а корова-то моя как взбесилась: и кружки молока не дала утром!» Бабушка и несколько старух-соседок, сокрушаясь этому явлению, тихонько делятся неприятностями у печи. От этих слов и проснулся Алексей, и только что приснившийся сон вспомнился ему во всех подробностях. Старушки ушли, а бабушка Дарья стала подметать пол, на котором валялись какие-то черепки. «Бабуля, что это ты там метёшь?» – поинтересовался он. «А, внучек, ты проснулся уже? Да это бисова кошка какая-то выскочила на стол, наверное, да разбила крынку с молоком. Я в хату, а она прожогом и выскочила, чёрная такая да гладкая!»

Следующие дни прошли без каких-либо происшествий. Друзья ходили в лес по грибы, на рыбалку, вечером в клуб, вот только возвращаться с гуляний прежним любимым путём они не рисковали. Сначала ещё живо вспоминали свои приключения на старом пути, а особенно девушку, что повстречалась им там, но потом решили, что это, скорее, привиделось им, и совсем о ней забыли. Не смог забыть её или не хотел один Алексей. Только закроет глаза – опять неземная красавица из далёкого прошлого встаёт перед ним, и странный запах молока с терпкими травами будоражит и кружит ему голову. Как хочется увидеть её опять, ощутить её пленительные прикосновения, а ещё тот головокружительный поцелуй почувствовать опять на своих губах! Всё снова и снова возвращался он в тот вечер к их встрече, но даже жгучее желание увидеть её снова не смогло подавить страх перед новым возможным свиданием с ней.

Шло время. Лето уже было в самом разгаре. Алексей, пресытившись и рыбалкой, и походами в лес, решил, что пришло время позаботиться и о своей любимой бабушке, вернее, о её корове, которую он решил обеспечить сполна сеном на всю зиму. Каждый день он теперь вставал рано, пока не спала роса, и косил траву. Сразу за хатой простирались огромные луга, а травы на них – только коси. Всё дальше и дальше вкашивался Алексей в эти просторы и однажды увидел ту, о которой грезил по ночам.

Было раннее утро, свежее и благоуханное, и решил он выбраться подальше, за косогор, недалеко от той дороги, по которой они с товарищами больше не ходили. По одну сторону дороги были луга, где он и собирался косить, а по другую – довольно большое озерцо, почти болотце, местами затянутое ряской и поросшее камышом, лилиями да кувшинками. Одним краем оно примыкало к дороге, а на другой стороне к нему прилепилась одинокая хата. Алёша присмотрелся. На заборе висели горшки, на свободной от ряски воде плавали стайки гусей и домашних уток с утятами. Гуси загоготали и захлопали крыльями – это и привлекло его внимание. Из дома вышла с ведром девушка или женщина. Она вылила что-то быстро из ведра в озеро и, так же быстро сбросив с себя одежды, бросилась в воду. Он не успел рассмотреть, кто это был, но тот, кто вышел из воды, ему был хорошо знаком. Это была она. По белоснежному гибкому стану и длинным чёрным волосам, которые выкручивала девушка, выйдя на берег, он сразу узнал её. Бешено забилось сердце – неужели она действительно существует, специально вырядилась тогда в старинные одежды и напугала их чуть не до смерти! Спутать её с какой-то другой девушкой было невозможно – такими знакомыми ему показались все её жесты и облик, даже на таком расстоянии. Вот так деваха! И надо же было так над ними подшутить! А всё остальное, что мыслил он о ней, лишь игра воображения, сны и фантазии.

Бросив свою работу, Алексей спешил домой. Ему не терпелось расспросить бабушку, что за новая соседка обитает за косогором. Но бабушка не внесла никакой ясности. Жила, мол, там такая и такая-то старуха, они даже дружили и иногда ходили с нею в церковь в соседнее село, но этой зимой схоронили её, уж очень та старая была. Сейчас вернулась её дочка и продаёт дом, да покупателей пока нет. Кто захочет такую хибару на краю села? Внучка её тоже недавно в село приехала, как и все, на лето, поправить здоровье, хиленькая такая, а других, мол, нет у них никого, по крайней мере, никто не приезжал. «Наверное, бабушка не всё знает, – решил Алексей, – надо будет ещё кого-то расспросить».

Вечером на гулянье возле клуба было шумно, как всегда. Сашко и Андрей уже обзавелись «невестами» и пошли их провожать, ещё и полуночи не было. Они с Колей пытались что-то разузнать про незнакомку даже у старух, торчащих вечно возле клуба, но расспросы не дали ничего. Где-то и Николай потом пропал, пора было и Алексею собираться домой. Одинокая фигурка у колодца привлекла его внимание. Ах, да это Оксана! И как это он о ней позабыл? Та тоже заметила его, и уже нечего было делать, как только подойти к ней и хотя бы перекинуться парой слов. Но Оксана, заметив его, подошла к нему сама. Она очень изменилась за то время, что Алексей не видел её. К нему подошла та же в принципе малоинтересная личность, какую он увидел во время их первой встречи, но в решительной походке, жестах и даже в тоне её разговора не угадывалось даже тени смущения и неуверенности, что была присуща ей раньше. Она попросила провести её домой, так как случайно куда-то подевались её подружки и она оказалась одна. Отказывать девушке было не в духе Алексея, и они пошли. Инициативу в разговоре Оксана взяла на себя сразу, как они двинулись в путь, и Алёша с удивлением открыл в ней интереснейшего и эрудированного собеседника. Говорили обо всём – о медицине, о космосе и даже о любви. Девушка сказала, что пойдут они по старой верхней дороге, так как к её хате иначе и не подойдёшь. Но почему-то это совсем его не испугало, ведь Оксана, наверное, частенько ходит тем путём, если другого нет. В мыслях своих он всё больше склонялся к тому, что увиденные ими с товарищами происшествия не более чем маскарад, кем-то удачно подстроенный. Да и не будет он теперь таким наивным, его просто так не возьмешь, и у него есть возможность наконец докопаться до сути. Само провидение посылает ему эту Оксану, ведь сам бы он никогда не рискнул, да ещё и ночью, пройти тот путь и докопаться до истины, а что до товарищей, так лучше и не напоминать им об этом.

Идти было хорошо, и луна светила во всю яркость своего полного диска, а листья нежно шуршали, играя с легким ветерком. В разговорах Алексей и не заметил, как они поравнялись с тем злополучным местом, где на них с товарищами обрушилась чертовщина. Но ничего, прошли, не останавливаясь, ничего вокруг не творилось. Алексей и виду не подал, но тему о ведьмах и колдуньях затронул и выложил всё, что знал. Оксана ничего не испугалась – только хихикает и молчит. Вот и поворот к дому Алексея, ведущий обратно в село. Прошли и его. Оксана жила дальше. Тоненький, еле ощутимый холодок вдруг стал пробирать тело Алексея. Было приятно, тепло, и он не мог понять, в чём дело, почему какая-то неясная дрожь стала беспокоить его без причины? На самом краю села приютилось несколько хат, покрытых соломой, которые были уже довольно ветхими. Они остановились возле первой, и Оксана оперлась на маленькую калитку: «Вот я и дома». Он заглянул во двор, обрамлённый несколькими старыми вишнями. На заборе висело много глиняных горшков, а с другого края дворик примыкал к озеру или болоту. Вдруг, как молния с ясного неба, пронзила его сердце догадка: это тот самый дворик, который видел он сегодня утром, когда пошёл косить за косогор, но только с другой стороны! И именно здесь он увидел красавицу с чёрными косами. Кто она, он сейчас всё узнает и не отпустит эту амёбную Оксану, пока та всё не выложит. Оксана уже собралась было прощаться и открыла калитку, но Алексей задержал её и перегородил дорогу. Он пристально посмотрел ей в глаза, и даже при свете луны стало заметно, как она побледнела. «А теперь скажи, – обратился он к девушке, – что тут у вас за принцесса скрывается, а может, сразу веди меня к ней. Мне всё известно про ваши шалости и будет лучше, Оксана, и для тебя, и для неё, если мы все объяснимся сейчас. Я обещаю никому ничего не рассказывать». Оксана грустно улыбнулась такой обворожительной улыбкой и так посмотрела ему в глаза, что Алексею стало не по себе опять. «Что ж, твои дружки сильно испугались тогда? Ты, Алёша, оказался храбрее всех, за то тебя и полюбила». Алексей не верил своим глазам и ушам. Этот голос он уже слышал и вспоминал в своих грёзах, и этот дурманящий запах её волос так знаком ему, и эти манящие губы, и глаза, и руки, что обхватывают его сейчас за шею, – её! Жгучий сладострастный поцелуй опалил его и сдавил дыхание. Так целовала его только она. Её волосы, пахнущие молоком и горько-пряными цветами, иссиня-чёрные, густые и прекрасные, рассыпались по его плечам. «Нет!» – закричал он и с силой отшвырнул от себя наваждение, инстинктивно поняв, что эта ничтожная Оксана и есть та прекрасная фея, околдовавшая всё его существо. На его глазах отвергнутая девушка опять начала своё превращение, на сей раз из красавицы в ту, что он провожал. Её трусило так, что слышен был лязг и скрежет зубов, крутило и выворачивало суставы. Из её горла вырвался такой страшный, нечеловеческий крик, что заложило уши и волосы поднялись дыбом на голове. Так кричала и та птица в поле, на которую он наступил. Девушка вдруг сделала резкий рывок и со всей силой вцепилась ему в горло. Ноги и руки Алексея сразу занемели, он не мог не только сопротивляться, а даже пошевелить ими. Поняв, что теперь ему конец, Алексей умоляющим взглядом посмотрел ей в глаза, ещё пока не изменившиеся и недавно такие желанные, прекрасные глаза вожделенной красавицы. Они ещё не успели поменять свой цвет. Он молил о пощаде, и ведьма выпустила его из своих рук.

Обессиленная и разбитая Оксана, наконец, добралась, а скорее доползла до сеновала, где решила дождаться утра. Заснуть ей вряд ли удастся. Её разбитое и измученное борьбой тело невыносимо болело, и она лежала, широко раскинув руки и закрыв глаза, набираясь сил. Ей нет ещё и двадцати, а кажется, что живёт она на свете очень давно. Как у людей, что прожили век, так и у неё перед глазами пронеслись картинки её жизни, сменяя одна другую. Как случилось в её судьбе то, к чему она пришла сейчас?! Обычное детство, обычная юность в серых унылых красках пронеслись перед ней. Отец был военным, и они часто переезжали, не успев прижиться на одном месте. Хроническое отставание от всех детей в школе могла исправить только зубрёжка. С невзрачной внешностью справиться было сложнее, и она решила прикрыть её белым халатом, поступив в медицинский. Хоть здоровье не подводило, и то хорошо, а то не видать бы ей и института. И опять зубрёжка выручала, как всегда. Приехать на лето в деревню к бабушке было всегда её мечтой, хотя удавалось это редко, так как служба отца в отдалённых регионах страны была частым тому препятствием.

И вот наконец собрались, приехали – на похороны! Задержались из-за продажи дома, всё-таки наследство, говорит мать. Кроме старой хаты у бабушки был старинный окованный дубовый сундук огромных размеров, с ветхой старушечьей одежонкой. И вот, по просьбе матери перебирая нехитрый её гардероб, наткнулась она на «это». Теперь уж она и не знает, может, надо было утопить этот сундук со всем содержимым в озере, возле дома. Ох, если бы можно было повернуть время вспять! Она представила это действо. Нет, его и пустой не сдвинешь с места. А был выход: надо было сжечь эту хату с чёртовым сундуком дотла! А так – гореть теперь ей в аду вместо хаты.

Заныло сердце, когда вспомнился момент чудесной находки. На самом дне, под тряпками, она нашла тогда увесистую книгу в чёрной обложке, завёрнутую в старенькую домотканую длинную женскую рубаху. Сразу захотелось почему-то примерить эту рубаху, что она и сделала. Она подошла к зеркалу. И о диво! Рубаха, как живая, окутала её тело, и так стало приятно ощущать её на себе! Такие рубахи на селе называли сорочками. Деревенские женщины сами ткали льняное полотно и шили себе их на свой вкус и традиции, украшая вышивками. Вышивка на сорочке тоже была блёклая и вылинявшая, но, как только Оксана надела рубаху на себя, прямо на глазах эта вышивка стала меняться, вдруг превращаясь в яркую и сочную. Чёрно-красные маки вспыхнули на рукавах так, словно их вышивали только вчера дорогими шёлковыми нитками. Книгу, найденную в сундуке, пыталась она читать, да какие-то закарлючки, наверное, на старославянском языке, ей никак не давались. Так и заснула она тогда, помнится, в этой сорочке и с книгой в руках. И не то во сне, не то наяву входит в горницу женщина невиданной красоты и голая. Длинные черные волосы – аж до пола. И сразу – к ней. Рта не раскрывает, а голос слышится: «Вот моя сорочка на тебе». А потом махнула рукой: «Ладно, носи. Никому бы не позволила, но ты моя родня, прабабушкой тебе довожусь. Сама захотела – никто не хотел, а если сама, то теперь носи! Всё написано в книге – что захочешь и чего захочешь, любые ответы на любые вопросы, только спрашивай. Меня тоже Оксаной звали, как наденешь сорочку мою, будешь мною, и что знала и умела я, будешь знать и уметь ты, а как всё делать, книга тебе подскажет».

Так забавно сначала было, особенно читать эту чёрную книгу на незнакомом языке, тайно уединившись от матери или ночью, при свечке, в старой каморке. Вырядится Оксана в ту старую рубашку, положит книгу на колени и читает кое-как, коверкая слова, а в голове сразу перевод! Книга та была рекомендацией, а скорее пособием для ведьмы – что нужно сделать и для чего. Какую травку заварить да испить, чтобы превратиться в кошку, например, и выдоить соседских коров, или украсть что перед самым носом у хозяев, как найти клад и где искать, как приворожить к себе понравившегося парубка и много ещё чего. Всё было в той книге: и как убить, и как воскресить из мёртвых, как вызвать засуху или дожди. Те главы, что были ей не интересны сейчас, она пропускала, а вот что касалось приворота на любимого, ей понадобилось очень скоро.

Сначала она просто дурачилась, делая что-то сверхъестественное, и наблюдала реакцию окружающих, а потом однажды на пристани увидела его. Не такой уж он был красавец, но сердцу не прикажешь. Понравился и всё. Первое чувство вспыхнуло с такой силой, что не давало спать по ночам. Дивные драгоценные украшения были отрыты в огороде, на жуткой глубине, по указанию прабабки, а удерживать на себе по нескольку часов её прекрасный облик помогало молоко. Требовалось его по нескольку вёдер каждый раз, и добывать это средство приходилось по соседским хлевам, обратившись в чёрную кошку. Однажды её так огрели коромыслом, что она два дня охала и оттирала своё тело чудодейственными мазями, приготовленными из лягушек, летучих мышей и всякой «нечисти». Вспоминать даже противно! Но чего не сделаешь ради любви? Разве мог он полюбить её такую, настоящую?

А видать, не зря она его заприметила, раз и Алёнка, первая раскрасавица на селе, и та на него глаз положила, и уже сохнет по нему, о чём тайно ей поведала на днях. Вода, заговоры и молоко делали своё дело, и ей удалось несколько раз даже поцеловать его, а на Алёнку он и вовсе не смотрит! Правда, по селу поползли слухи, а вездесущие старухи что-то заподозрили, но она успела напустить на самых ретивых из них туману. И теперь такой удар! Что-то она сделала не так. Она и сама знала, что душа её любимого была обречена и почти уже принесена в жертву, но вечером этим что-то сложилось не так. Вот прабабушка её – та бы не осеклась. Она делала такое, и делала не раз. Возьми, что нужно, до конца, а потом те концы и в воду. Она, полная дура, мало что и не взяла, так ещё и выпустила свою жертву! Что теперь будет? Ведь раззвонит по всему селу, а завтра придут её убивать. Заколют вилами или сожгут живьём, или утопят, как топили ведьм в древности… Всё рисовала и рисовала Оксана в своём воображении сцены казней, а потом пришла к выводу, что сейчас далеко не то время, скорее засмеют и не поверят, да и Алексей не такой, чтобы выставить себя так просто на посмешище всему селу, а завтра она что-то придумает. Сон навалился на неё душным мраком лежалого сена. Ведьма уснула.

Было раннее утро. Ещё не выгоняли на пастбище коров, и они призывно мычали, ожидая своих хозяек, чтобы те их подоили. Во дворах перекликались петухи и громко кудахтали куры. Что говорил Алексей своей бабушке Дарье, когда поспешно собирал вещи, он уже не помнил. Только укоризненный взгляд и слёзы, текущие по её старушечьим щекам, ещё долго стояли у него перед глазами. Он попросил проститься за него с его друзьями и попросить прощения за такой внезапный отъезд, обещая быстро вернуться назад, буквально через несколько дней, а теперь бежал из села на первой утренней ракете. Он не видел оправдания такому своему поступку, но животный инстинкт, хранивший и оберегавший его где-то внутри, взбунтовался и гнал его подальше от этих мест, ещё недавно самых дорогих и любимых.