Небольсин Евгений Анатольевич

Русская философия. Анализ истории. Том 3

В помощь изучающим историю Руси и национальный характер народа

Москва, 2014

Небольсин Евгений Анатольевич Русская философия. Анализ истории. В помощь изучающим историю Руси и мира. Дополнительное пособие к учебному материалу средней школы и вузов.

Переиздание двенадцатое

Том 3

2.4.Влияния

Слово «история» произошло, думается мне, от греческого слова «исторэо» и означает «рассказываю» и, как всякая наука, обязана нести людям пользу, а точнее свидетельство об истине в востребованных жизнью реалиях. В данном случае история теряет свою значимость для общества, когда в ней приведены одни факты, последовательность и даты каких-то событий. Такое учение мертво по сути, ибо ничему не учит. Другое дело, когда история рассказывает людям об истинности веры, о творческом промысле Любви Его. Ведь самое важное для человечества – наиболее полно и верно трансформировать Истину в национальной идее, адаптировать к уровню и уникальному образу мышления народа. Так вот, история нам рассказывает именно об этом, об ещё одной грани влияния Бога на судьбы народов. Точнее, о том, как представление об Истине формирует историю народа, Ее данным образом исповедующего.

Для читателя мало воцерковлённого и не располагающего к долгим рассуждениям или ограниченному во времени есть смысл сказать кратко и на понятном языке повседневности. Всё дело в том, что человек привыкает ко всему и самое тяжёлое в жизни – это как раз вот этот процесс привыкания. Тогда святая евхаристия наиболее сильно стимулирует и ускоряет это привыкание, ибо оная востребована только лишь для этого – уводит внимание от боли и тяжбы, и благодаря этому инструмент сей востребован, имеет значение и существует во Вселенной. Это самое тяжёлое в жизни – хранить связь с Творцом, ибо много всего того, что эту связь стремиться разрушить. Отсюда это естественное стремление человека – обезопасить себя от покушений, восстановить утраченное, усилить естественное. Сама по себе утрата связи не покушается на вечность души человека – оная есть творение Бога. Утрата делает человека похожим на обитателей бездны, утративших ориентацию на Творца и потому их жизнь – вечный ад. У них всегда все не вовремя, всегда все не точно, всегда не на своём месте. Из-за этого ничего не устраивается в жизненную структуру. Человек же пребывая в единении с Ним для точности придумал меры, приборы и линейки; для своевременности изобрёл часы солнечные и механические; для того, чтобы быть на своём месте оседлал коня и потом придумал автомобиль и всё остальное. То есть каждая деталь научно-технической революции сотворена человеком для сохранения себя в единении с Ним. Понятно, что неизбежно будут ошибки, а так как есть ошибки, то возникает необходимость в восстановлении от их последствий. То есть жизнь требует жертву, обусловленную спецификой создавшегося положения, в том же числе перенаселённостью. Мало рожать – это тоже великая жертва, без которой человек счастливым быть не может, но благодаря святой Евхаристии он находит это счастье в чем-то другом, но тоже явленном в творчестве и самоотдаче. Но не в алкоголе, наркотиках или преследованиях счастья за счет горя других. Он становится счастлив и потому пребывает в постоянном стремлении делиться оным – это главная цель русского человека, осваивавшего дальние просторы Сибири, Америки и так далее – порабощение счастьем. Смысл жизни человека – единение с Богом, а все виды подвижничества – это только вспоможение человеку в этом, что заповедано Творцом сразу после вкушения Адамом запретного плода. В первую очередь пребывание во Царствии Небесном, а всякая подвижническая деятельность имеет лишь только в этом случае плодовитую осмысленность и настоящую пользу. Мы живём, чтобы утверждаться в этой связи, а не ради потребления пищи и даже не ради деторождения, и не ради чего-то иного. Без счастья в Боге всякая деятельность становится даже преступлением. Человек ищет разные посредники для желанного единства с Ним и тогда по создавшейся ситуации в реальности, остается ему этот посредник дать иной, делая эти процессы управляемыми в контексте той необходимости, которая востребована в сложившейся ситуации общежития. Так должен работать инструмент государственности, востребованный служением ради желанного единства людей с Богом. Как-то приходится очень сложно выражать простые истины.

Святая Евхаристия способствует привыканию даже к жизни в аду, а сектанты даже в раю не могут успокоиться. К сожалению, есть люди, делающие на этом бизнес (даже в среде православных). Атеизм, трансформировавшийся даже в Православии (уделяют внимание ритуальности в ущерб сути), становится горем человека, также заглушающего его водкой, наркотой, сексом и прочее. Если человек не может привыкнуть (в Православии это называют смирением), то неизбежно прибегает к хитрости, которая со временем находит своё выражение общем самосознании людей.

Так вкратце было и есть с историей России. Менялось богословие, вместе с ним менялся характер народа, менялась его судьба. Истина, если выражается максимально полно в образе мысли и в образе жизни, то имеет свойство возрождать те сообщества и народы, которыми она исповедуется, ибо помогает высвободиться творческой жизненной потенции максимально. К сожалению, а может, к счастью, из всех живущих и живших полнотой Ее обладать может только Христос Спаситель, нам же остается причащаться к Ней, Крови и Плоти Сына Божьего, опосредовано только сотрудничества Ему в деле несения Креста, Его восхождению на Вершину и сотрудничества со Творцом. То, что мы делаем в Храме Божьем помогает нам настроиться на этот подвиг, делает наше подвижничество радостным.

В бытии человечества много было теистических направлений в идеологических доктринах, каждое из которых обладает какой-то гранью полноты отражения Истины, что наделяло оную определенной степенью живучести в умах людских и даже способностью на откровенные поступки самопожертвования. Понятно, что все теории можно разделить на три части по степени причастности Божественному Естеству, имеющего место во всех мировоззрениях человечества. Первое – когда полнота Истины раскрыта максимальным образом. Второе – когда в учении уделяется внимание факторам (утверждается необходимость в них), отвлекающим от молитвенного делания, а потому тормозящим возрождение духа подменённого критериями здравого смысла и справедливости. Третье – когда учение вообще разрушает всякое единство с Богом и само общество. Так вот, история России есть блуждание по этим формам исповедования Истины. И, как следствие, жертва, соответствующая степени полноты Божественного восприятия, требовала разных напряжений сил и разной степени самоотдачи от людей. То есть, история наша полна сценами кровавой бойни не только в период до Крещения Руси, но и во все те времена, когда мы вновь возвращались к древним славянским ценностям, причем, неизбежно стимулирующих самые низменные грани природы людей, то есть к магии. Хотя, может быть так нельзя говорить «древним славянским ценностям», ибо дело не в них самих, а том состоянии духа человека, которому в этих «ценностях» могло быть позволено иметь распущенность, то сама религия в какой-то мере могла узаконивать приобщение бездне со всеми отсюда последствиями (в то время как Христос оказался бесцеремонным в этих вопросах, абсолютно отверг всякое, даже малейшее отношение к силам бездны ни в какой грани). Так как плоть слаба в борьбе со своими пристрастиями, ибо силы духа всегда мало (это называется первородным грехом), то древние понимали необходимость послаблений через жертву, обусловленной степенью отчуждения от Творца, что отразилось в догматах мировосприятия, а потому творили ее осознанно (хотя творили кровавые культы, в которых богам приносилось только то, что менее всего имело жизненность). Тут не важно, по какой причине и в какой конкретно интерпретации это зловещее мировоззрение магизма порабощало умы людей, – важен и страшен сам факт его присутствия, а значит и неизбежного от него влияния, оправданного разрушительного греха (узаконенного греха). Так как имеет место разрушительных сил, то чтобы жить с грехом, нужен дополнительный источник восполнения энергий, утраченных от его присутствия и на борьбу с его разрушительными последствиями. Так возникала вновь необходимость, точнее, неизбежность кровавых жертв, начинались войны (всякие: захватнические, оборонительные, гражданские, этнические и так далее). К сожалению, жизнь, обезображенная грехом, имеет общее с бездной, а та в свою очередь своим влиянием стимулирует в нас падшую природу, обуславливает токи деградации и соответственно формирует образы путей примирения, через преступления и грех. Единственное, что эти преступления обычно люди называют справедливостью и во имя высшей цели. Сие означает, что трагедий в нашем бытии будет ещё много.

2.5.Некоторые технические стороны вопроса.      

Представьте мысленно Солнце. Эта Звезда отдаёт свою энергию и, тем самым, влияет напрямую на все природные процессы планеты. Этот порядок вещей необходимо выразить иначе. Солнце – это одно из множественных свойств Бога, опосредованно коего Он даёт жизнь и этой жертвой правит миром, даже уже осквернённым грехом. Сей порядок вещей задан изначально до первородного греха, а флора и фауна – это лишь множественные производные данного порядка, по моему мнению, реализовавшегося в бытии опосредовано греховной природы первого человека. То есть опосредовано стимулирующей функции Солнца, как свойства Бога, мы все являемся Его множественной тварной производной, а поэтому именно Он так и остаётся самым важным условием жизни во веки веков. Иными словами, мы по естеству своему являемся Солнцем, эволюционно выраженным в природе людей адаптировано к земным условиям, а потому самопроизвольно в нас будут соблюдены Его образы служения в общежитии. Если мы служим по Божественному образу, то также как Солнце наделены вечностью даже в этих земных реалиях (жизнь протекает мирно), а если не участвуем в Богом откровенном творчестве, то сей вечный порядок утверждается насильственно над нами (по крайней мере создается впечатление насильственности) или остается тот, кто сохранился в нём. Какой же это порядок? Если сказать вульгарным языком, то это звучит так: кто платит – тот заказывает музыку. На богословском языке понятий: нам всем дано Богом то, что мы обязаны отдать. Вот и весь порядок. Образ Божий не в ритуале, а именно в этом качестве духа и поведения, а поэтому, имея данное, человек имеет и другое – власть. Власть имеет тот, который жертвует собой вне зависимости от своего социального положения. (Как только появляется ущемление этого, так сразу же возникает напряжённость, которая стремится сохранить прежнее или восстановить естественное для всего мироздания положение вещей, а именно нейтрализовать напряжённость. Если нейтрализация не наступает, то данное положение вещей разрушается возникшим напряжением в самом себе. Короче говоря, жизнь обусловлена жертвой, без которой оная невозможна. Точнее, всё иначе совсем, жертва – с одной стороны оная естественная необходимость жизни, а с другой обусловлена счастьем от абсолютной свободы личности, без которого живое невозможно. Либо мы даем сами и в поте лица естественным образом, либо отдаем жертву противоестественным образом – со скорбями (точнее мы это отдаем со скорбями). Третьего в бытии не существует. То есть, на бытие в данных возникших условиях имеет право живое, которое смогло распознать и адаптировать под запросы народа и отдать ему различные формы Божественного, Его энергии.) Этот момент очень важен как опыт для будущего человечества. Отсюда следует, что православные монастыри как раз вписываются в данную реальность, ибо не ради себя, а ради вверенной Богом паствы творят сие. Это видно не только из теории, но и из самой жизни.

Истина не зависит от наших запросов и изволений, прихотей и надежд, поэтому очень трудно утверждаться в Ней любому человеку, даже полностью отрекшемуся от самого себя ради приобщения к Богу. Что уж тогда говорить о простых мирянах, у коих идти по более лёгкому, безжертвенному пути стало разумным. Тем более смерть всегда слащава и на вид, и разумна и, как самый этот процесс отмирания, несёт в себе удовольствие. А так как удовольствие всегда было высшей целью разумного искания, то вместо того, чтобы слышать голос совести и подвижников благочестия и бороться за жизнь, мы слушаем тех, кто оправдывает наши слабости, утверждает их в сознании в виде идеологических правдоподобных доктрин и аксиом. После этого мы, отравленные змеиным ядом идей, послушно следуем за уготовляющими нам погибель, за уводящими от этой священной тяжёлой борьбы за жизнь путём уподобления себя Богу (ибо это не приносит чувственных удовольствий). Плотское удовольствие всегда есть следствие влияния смерти. Мы противопоставляем ему полноту радости в Боге, мы приглашены на «Пир веры» по слову св. Иоанна Златоуста и всех других отцов Церкви. Или вот: «Возможно, что если, подобно Петру, мы говорим слова, которыми Симон Петр ответил Христу: «Ты – Христос, Сын Бога Живого», – не потому, что плоть и кровь открыли это нам, но потому, что свет Отца Небесного просиял в наших сердцах, то и мы становимся тем же, чем был Петр. Мы тоже также как он получаем блаженство, ибо причины его блаженства применимы и в нашем случае… Он Отец дает нам откровение, которое возводит на небеса тех, кто отодвинул все завесы своих сердец и получил дух Божий премудрости и откровения…» Ориген, эти слова Оригена стали впоследствии классическим отеческим толкованием по слову протоиерея Иоанна Меендорфа

Влияние зла в России всегда было разобщено в виду высокого авторитета Церкви. Вот как нам об этом повествует святое Евангелие.

Что такое чудо? Самым ключевым вопросом в любой религии остаётся чудо и как оное вписывается в разумное. Если Бог есть, то почему он не творит чудеса в том плане, в каком нам бы хотелось. Почему столько страданий и горя, если Бог нас любит и Он всемогущий и Он имеет власть творить чудеса? На самом деле Бог облегчает страдания, но совсем иначе. Чудо состоит в том, что жизнь побеждает смерть, отвоёвывает у неё всё большие и большие пространства, то есть чудо состоит в том, что есть возможность жить счастливо там, где жизнь невозможна в привычном образе. И всё. Мы же требуем от Бога то, что есть убийство Его Самого, точнее в конечном счёте этот момент и есть. Иными словами, то, к чему в данный момент более всего предрасположены, на то и подталкиваем Творца. Требуем сделать от Него противоестественное Ему Самому, нарушив Его же Волю.

Что есть страдание? Приведу уже «избитый» в моих работах пример, который иносказательно изложен в древнегреческой мифологии (миф о Сизифе). Возьмите кухонный стул или табурет и выведите его в состояние равновесия на одной ножке. По логике вещей он должен упасть. Благодаря логическому анализу мы даже сможем узнать, где он окажется через определённое время. В жизни же все наоборот – стул постоянно «стремится» быть в состоянии равновесия, ибо много покушений на наше здоровье со стороны природных явлений, окружающего общества, но организм опять его восстанавливает. Это есть победа над всем тем, что несёт человеку смерть. То есть логика – закон победы смерти над жизнью, а победа над логикой вещей – победа жизни над смертью. Всякое падение из состояния равновесия приносит удовольствие, а процесс восстановления – трудность, напряжение сил и воли. Понятно, что восстановление здоровья человека сопряжено со страданиями, то есть с болью. По всей логике вещей, когда человек просит у Бога чуда, на самом деле он просит послабления страданиям, то есть умный путь решения проблемы. Но Богу нужна победа над смертью и через это утверждение жизни. То есть Бог может только жизнь утверждать и Он может нам дать только жизнь, что естественно для Него. То есть то, что предлагается нам Богом – это борьба, как жизненное условие, ибо постоянно нам предлагается восстанавливать и держать желанное равновесие. То есть это есть страдание, обусловленное трудностью борьбы за стояние, как бы, в положении максимума вертикали. И вот приходит дьявол и что он мог предложить Христу? Только погибели. Когда мы просим у Бога чуда во время искушения – тогда мы просим у Бога смерти, как логически правильно обоснованного ухода от противоборства самому себе, от борьбы за жизнь. Богу же это не свойственно, ибо он может желать нам только больше жизни, то есть Он может только усилить страдание ещё сильнее. Но в чём же тогда чудо Божье? Чудо Божье в том, что болезненный процесс восстановления идет, а боли уходят из сердца, не поглощают всё естество при единении с Творцом, уходит бунт в душе от видения несправедливости. Ибо замысел Творца, опять хочу повториться, понятен лишь в том случае, когда смотришь на мир с той стороны, с какой на него смотрит Бог. То есть тут нужна определённая высота, на которой удержаться – самое тяжёлое для всех нас живущих. Если мы держимся на ней, то боль даже не воспринимается и приходит желанная радость, точнее оная не скрадывается. Также как, если мы стоим на ногах, то ступни ног толстокожие и нет боли – просто в этом месте тело более всего адаптировано к такому воздействию, хотя оное болезненное. Христос, пребывая на Кресте распятым, открыл нам Путь в вечность жизни через страдания – это нормальное положение вещей. Вот что такое чудо. Чудо – это возможность жить в таких формах и в таких реалиях, в каких жизнь казалось бы невозможна. Например, роскошное соцветие держится на тоненькой ножке стебля цветка или жизнь в Антарктиде. Также монах, пребывающий в изнурительном посте много работает и так далее. То есть жизнь именно там, где оная невозможна, где острее всего явлена борьба и чудо – победа в ней. Благодаря этому живое обретает все более и более утончённые и нежные формы, ибо в таком состоянии больше борьбы за жизнь, а значит больше страданий, ведь стояние за такое явление живого естества наиболее затруднительно. В этом направлении шествует эволюция, как домостроительство Бога. Именно по этой причине человечество рвётся в космическое пространство. Сама по себе Голгофа и Распятие Сына Божьего – есть естественный процесс выздоровления человечества от скверны грехопадения.

Представьте себе жулика. Какова его судьба? Он будет в тюрьме или его убьют. Как победить судьбу – взять себя в руки и стать лучше, победить в себе порок и тем самым избежать и тюрьмы, и возможной погибели. То есть судьба побеждается только возрастанием святости жизни. То есть судьба вроде бы есть, а вроде бы её как бы и нет. И вот последняя неизбежность в судьбе каждого из нас – это смерть. Несложно проследить образ мысли ветхозаветных пророков, которые даже в подробностях описывали грядущего Мессию, Который есть Сын Божий и Ему будет дано победить судьбу, последнее её жало, от которого не мог избавиться ни один пророк или святой, ни один осознающий сие философ. Понятно, что для этого нужно непорочное зачатие (с него начинается человек), как впрочем, и все то, что предрекали пророки, как впрочем, и всё то, что рассказывали апостолы в святом Евангелии. Победившему судьбу открывается путь, по которому он ходит и не ведая о том, что происходит вокруг, какие опасности его подстерегают (Он победитель судьбы уже в момент зачатия). Потом вдруг мы узнаём о том, где Он был и становится потрясенным от осознания чуда, Божьего Промысла. Иными словами, законы победы над смертью явлены не только на роскошном соцветии растения, удерживающегося на высоте тонюсеньким стеблем его, но вообще во всех сферах этого бытия. То есть жизнь именно там, где оная невозможна, где острее всего явлена борьба. Благодаря этому живое обретает все более и более утончённые и нежные формы, ибо в таком состоянии больше борьбы за жизнь, а значит больше страданий, ведь стояние за такое явление живого естества наиболее затруднительно. Потом в процессе эволюции сие становится обыденностью. К примеру, человек может стоять на ногах и удерживать равновесие и даже делать шаги, и даже делать шаги быстрым шагом, и, даже передвигаясь, делая прыжки с одной ноги на другую, что мы называем бегом. И ни разу не падая, не спотыкаясь, точно и уверенно, и правильно устанавливая ступню в нужное место. Это ныне стало обыденностью, хотя это есть огромнейший риск на самом деле и победа над смертью, которая выразилась на природе человека, в его физиологии. Поэтому человечество в лице Руси уверенно идёт за Христом следом через все то, что было с ней через века, по Промыслу Божьему формируя свою уникальную эволюцию. Мы побеждаем судьбу святостью, адаптированную в бесконечных постах и любовью к любому проявлению жизни.

Кстати, у судьбы есть ещё одна неизбежность, обусловленная природой греха. Человек привязан к Земле, а разрыв этой связи, также становится победой над судьбой, пророчески выразившаяся в святом Евангелии, апофеозом коего стало противоречие всякому разумению – воскресший Спаситель начал восходить к Отцу Небесному, отведав рыбу и хлеб у апостолов. Но так как сие есть абсолютная трудность, то имена это стало реальностью только теперь уже Божественного Проявления. Следом за Ним, в какой-то степени выражения этого события и в какой-то степени подобия Ему в аскезе, мы вышли в космос и осваиваем его просторы. Сам по себе научный прогресс не мог возникнуть без этого мощнейшего стимулятора движения к Божественной полноте.

С научной т.з., свидетельства Библии о происхождении мира далеки от реальности. Но это только научная точка зрения. Ведь Библия – это не источник познания физических процессов природы, а инструмент совсем для иного предназначения – для свидетельства о Боге во имя утверждения веры в сердцах людей, поэтому некоторые моменты искажаются целенаправленно, ибо не закон держит мир и не логически правильно выстроенная последовательность событий, а Любовь Божья. Он устроитель Вселенной и Он Хозяин над ней, а потому только Ему дано вести Себя так, Ему это угодно, ломая при этом всё или наоборот утверждая. Его Второе Пришествие тоже станет праздником жизни, ибо Он Благий и Он сделает всё это ради нашего счастья. Чтобы уничижить бросающуюся в глаза обманчивость природы и выделить Ключ ко всему, то есть субординацию духовных приоритетов, Священное Писание ломает наш ум и требует от него невозможного и трудного восприятия того, что не укладывается во всякую вымеренную разумом доктрину, требует умереть всякой мысли восхождением на эту мысленную Голгофу, к Вершине, на которой открывается совсем иной вид обозрения. То есть для этой цели, в первую очередь следует подчеркнуть, что Бог – это не электромагнитное излучение Солнца, а сокровенное живое, которое Бог никак не показывает явно, но опосредовано чувственно воспринимаемых знаков. Он познаваем только через проводников Себя. Поэтому как раз Библия наделена намного большей полнотой исповеди о Вселенной, только точка обзора её очень высоко, а именно там, где взору открывается целостное представление о Вселенной, ибо в этом случае мир монолитен и един, видны взаимосвязи, человек становится «другом парадоксов», которые актуальными будут всегда.

Сама по себе световая солнечная волна несёт в себе не только движущую энергию, но и константу (берег), без которой само по себе явление (течение реки) света невозможно. То есть сама по себе электромагнитная волна есть носитель этого физически освидетельствованного Божественного свойства – постоянства. Вместе с этим свойством, неизбежно весь букет и других реалий Божественного, освидетельствованных уже иными гранями нашей природы. Хотя надо сказать, что это только строительный материал Вселенной.

Далее язык описания мог быть адаптирован только к тому времени и для тех людей живущих в нём, но никак не для сегодняшнего бытия и понимать этот язык – это уже наша задача, решение которой делается на страницах этой книги.

Исходя из сказанного, открываются такие реалии, которые никогда не впишутся в научное трактование о Вселенной, ибо сам по себе инструмент никогда не будет под это приспособленным. И в то же время, согласно законам плоти, обезображенной первородным грехом, так как Бог абсолютно велик, то и процесс Его адаптации в данных реалиях никогда не закончится и неизбежно будет связан с огромными усилиями и напряжениями, и страданиями, так и останется Голгофой. Но именно в этом вечном становлении, обуславливающем все напряжённости и соответственно неизбежные мучения, протекает жизнь и прогрессирует эволюция. Бог не может сделать всё в одно мгновение, но по любви своей нежен по отношению к человечеству, а потому постоянно по мере подготовленности как бы приуготовляет Вселенную к очередному акту творения, а не творит все сразу. В первый День – одно. Во второй день – другое. В третий – третье и только в Шестой День сотворен человек, как венец творения.

Читая Священное Писание, вновь нужно повториться, очень часто встаем перед фактом, что многие вещи не воспринимает разум. Поднимается мысленный бунт в душе, когда описываются явные чудеса или просто идут откровенные диалоги с Богом. На самом деле сие трудно воспринимается только теми людьми, кто не имеет опыта молитвенных побед в духовной брани. Во-первых, как уже сказано выше по тексту, речь идёт об этом духовном опыте побед – о вещах, кои имеют место быть вне физического познания или о том, о чём говорить невозможно как-то иначе или каким-то иным понятийным языком даже в наши дни развитого научного прогресса. В каждом из нас есть некоторый шаблон порядка вещей, в коем всё окружающее более или менее вписывается. А процессы творения Господом с точки зрения этого разумного шаблона несут в себе элементы хаоса. К примеру, с самого начала Книги книг не вписывается в наше уже научное мировосприятие порядок очерёдности сотворения Вселенной: почему-то растительность появилась раньше, чем даже Солнце и Луна (и так далее). Но ведь сам факт общения человека с Богом неизбежно несёт в себе требование разрушения создавшегося положения вещей, вписывающегося в мировосприятие человека. Мы желая победить свою судьбу и самую страшную её неизбежность – смерть, тогда просим себе именно немного живоносного Божественного хаоса, который преподносится в Священном Писании, как чудо. Что такое чудо – это хаос, нарушение обыденного порядка вещей. Но если нет греха, то даже хаос не есть нарушение закона Божественной Любви, ибо не выходит за рамки преступного. Не правильное расположение или происхождение в общем порядке держит мир, а любовь. Поэтому в Писании много против логики вещей и этим свидетельствуется о любви, утверждающей мир. Как-то иначе свидетельствовать об этом законе любви, кроме как противоестественно меняя местами очевидное во Вселенной, невозможно. Поэтому растительность появляется раньше. Во-вторых, Царствие Небесное, на самом деле, – есть хаос, ибо только в хаосе возможна священная и наиважнейшая неприкосновенность свободы личности, на которую не в силах покуситься даже Господь. То есть если имеется присутствие Любви Божественной, то даже хаос несёт в себе созидающее начало и даже «блажен муж, ему же не вменит Господь греха». Тогда как сопоставить хаос, как условие свободы личности, и Божественный порядок вещей, при котором Бог не покушается на свободу личности, ибо Он не насильник во имя высшей цели блага. Дело все в том, что любой самый сложный порядок – это лишь какой-то частный случай или возможность проявления в хаосе, то есть хаос не нарушен и не нарушен закон, обуславливающий свободу личности. Личность остается свободной в этом порядке. Причём порядок сей возможен только в одном случае – когда видит радость в исполнении своего долга по утверждению порядка. В-третьих, показано кто в этом доме Хозяин и только Он имеет право жить по этим законам, ибо только Ему позволено нарушать и сие не есть разрушение живого, а как раз наоборот – это естественно для человека. Получается, что хаос, творимый силами бездны смертоносный есть, а хаос, творимый Богом живоносный есть. На то оное и Священное Писание, чтобы исповедовать Божественную реальность.

Если во Царствии Небесном Любовь Божья покрывает всякий хаос, то Любовь Божья в греховной природе может проявиться только порядком вещей, выстроенном в субординацию, где счастлив тот, кто видит радость в исполнении своего долга, стимулированного любовью. Это видно из примера с авто. Когда мы вне собственной машины, то хаос в нашем поведении не опасен – мы можем кружиться, плясать, подпрыгивать. Но когда сели за руль, то всё изменилось и для нормального бытия живого теперь уже следует подчиняться правилам дорожного движения, то есть жить в живоносном порядке. Вопрос лишь в том, что свобода личности не нарушается, если он этот порядок счастлив соблюдать. Вот так соотносятся хаос и порядок в Божественном – это одно и то же. (Тут следует добавить, что абсолютной свободой наделён только Творец, человек ограничен природой греха, а силы бездны вообще прикованы в темнице подземелья и не имеют никакой степени свободы).

Без любви, без свободы личности нет этого счастья выполнения своего долга, созидать даже Божественный порядок. Только Любовь Божья всегда остается стимулятором всех устремлений к порядку во Вселенной, ибо быть с Ним рядом просто хорошо. Также и организм человека – это есть порядок, выражающий Божественную Любовь, адаптировано к земным условиям. Именно в этом и состоит противоречие между Вселенной до грехопадения с тем, чем оная стала после него – мы мерим своими земными мерками то, что не сопоставимо с оными в Райских Обителях. И вообще именно в этом явлен Закон Любви Божьей, который постоянно заявляет о себе, как нарушающий обыденный порядок вещей, но при этом сие Ему не противоестественно и оказывается не противоестественно нам. Также как оказывается не противоестественным для «мертвой» материи всё то, чем наделена жизнь, явленная флорой и фауной. И в тоже время «мертвая» материя инородна законам любви и самой жизни флоры и фауны. Иными словами, абсолютно «мертвой» материя быть не может, о чем говорят западные мыслители эпохи Возрождения, в противном случае, оная была бы инородным материалом в живом теле. А так как материя имеет отношение к живому организму, как строительный материал, то неизбежно, оная наделена какой степенью жизни, тем более оная сотворена Богом. Подобное творит себе подобие – закон природы. То есть Бог не может творить инородное Самому Себе. Можно сказать иначе, рассматривая материю через призму Божественного, мы видим свое подобие в ней, а именно то, что роднит нас ней – Божественные оттенки.

Хаос в этом бытии порывается из Царствия Небесного, но не всегда имеет живучесть в земной реалии, ибо не выдерживает скорби естественного отбора в земных условиях. Но это не означает, что всевозможное уродство безжизненно. Оно наделено жизнью Царствия Небесного, а так как форма земной жизни не всегда может удовлетворять запросам жизнеспособности организма, то данное присутствие Царствия Небесного не может долго задерживаться в данной реальности отверженного мира после грехопадения и отмирая, дает толчок более усложнённым в Божественной субординации , приемлемым для земной реальности, жизненным формам. Иными словами, жизненные элементарные формы, порожденные божественным хаосом, становятся проводниками Божественных Энергий. Таким образом, эволюционно появляются такие формы жизни, которые не вписываются в эту реальность естественного отбора. Просто постепенно выстраивается порядок, когда хаос принимает форму, ставшую частным проявлением его же самого – хаоса, при котором нет покушения на свободу личности и закон Царствия Небесного не нарушен и жизненная форма обретает некоторое подобие Божественному в иной грани в какой-то степени схожести с вечностью бытия.

Вот как об этом написал отец Иоанн Меендорф: «… Согласно каппадокийскому богословию, в Св. Троице Отец, Сын и Дух Святой – три божественные ипостаси, каждая из которых имеет отдельное личное бытие… Источник различия между Лицами Св. Троицы не в сущности, а в их ипостасном взаимодействии….» Здесь замечательно просматривается первый контур устроения всего (и самое главное государственности).

Тогда становится ясным, каким образом мир возник из пустоты. Все дело в том, что хаос не воспринимается органами чувственной природы – он есть пустота. Представьте, что вы идете по пустыне и вам попадается на пути какая-то фигура из песка. Просто созерцанием Вселенной происходит в несколько в иной проекции – порядок-хаос или материя-пустота. Если все вокруг не привлекает внимание, то фигура становится объектом исследования. Представьте себе, что вы стоите в комнате, с закрытыми дверями. Вы ничего не чувствуете. Но вот открыли дверь и окно. Появился сквозняк. Когда двери были закрыты и не было воздушного потока, то мы не чувствовали воздух, но это не означает, что так как нет элементарного порядка упорядоченного движения воздушной массы, то нет ничего вокруг. Только когда появляется одно общее направление частиц, как первое проявление элементарного порядка, мы распознаем воздух. То есть мы распознаем всеми органами чувств и мыслью только порядок, который возник из относительного ничего. (Тогда можно сформировать закон сохранения энергии: порядок порождает только порядок). Так как мы сами по природе своей являемся некоторым порядком вещей, то смотрим на мир через эту призму и ищем то, что прошло через её фильтр и обозначилось в уме, как порядок вещей, а потому можем созерцать только своё подобие – порядок вещей. А так как хаос порядка не имеет, то данное положение воспринимается, как отсутствие порядка – пустотой порядка или как чувственный вакуум. В то же время общая составляющая остаётся важным качеством и хаоса и порядка – это пространство. То есть мы мерим мир тем, чем сами являемся – порядком вещей. Если эта мера натыкается на то, что порядком не является, то это есть обозреваемая пустота. Таким образом, сам по себе шестоднев не нарушает законов физики, ибо работает с материалами, которые обозначили уже себя в этом бытии порядком вещей. Когда молекулы двигаются хаотично, то мы не чувствуем их, а когда у них появляется одно направление, мы тут же распознаем реальность. Отсюда можно сделать заключение о том, что материя – частный случай вакуума.

В то же время следует сказать о порядке вещей более подробно. Законодателем порядка становится Сам Бог, ибо в этих критериях познания мира порядок-хаос Он несёт в себе элемент и хаоса и элемент порядка. Хаос рожден тем, что нет последовательности в Нём – Он один. А порядок рожден тем, что Он влиянием Своим рождает единство, оформленное во множественных образах – множественные подобия, равенства, тождества, последовательности, следствия одного из другого и так далее. К примеру, если мы смотрим на фигуру, то что мы можем увидеть в ней Божественного и почему мы её выделяем из не фигур. Бог один и Он явлен нам в этой Вселенной, осквернённой грехом, абсолютной симметрией. Фигура же именно этой симметрией выделяется из хаоса. Поток воздуха, ставший ветром, подобен Богу в другом качестве или свойстве Его, характерно проявляющегося для падшего во грехе бытия – направления движения. От Него постоянно исходит то, что толкает жизнь – энергия. Поток воздуха как раз этим наделён. Сам человек в окружающем мире ищет иные проявления Бога – это даже не жизненная энергия. Он смотрит на мир через эту призму в окружающий хаос и замечает только то, что оказалось наделённым свойством Божественного – счастья и любви. И этих примеров множество, ибо из них состоит обозреваемая Вселенная.

И в то же время, этому нельзя верить хотя бы потому, что вписалось в логический анализ. Но и речь не идёт здесь о какой-то полноте Истины, а лишь о «следе от протектора ботинок» Его, который никак нельзя брать за основу, ибо это лишь ничтожно жалкое свидетельство о жизни, множественно превосходящей всякое описание о Творце в данной сфере и с помощью такого специфического языка. Хотя, с другой стороны, этот момент нельзя игнорировать при постижении Бога, ибо нам ясно важное – в этом месте Бог, где оказался Его характерный след чудодействий. Только и всего, более никакой пользы нам от этого нет и привязываться к нему в отрыве от самого Творца – нельзя. Нам следует верить и брать за основу лишь то, что тяжелее всего воспринимается разумом, ибо мысль, как поиск Истины, есть свойство души, утратившей связь с Ней, с Истиной, то есть это состояние доставшееся от грехопадения (… сказал змей жене: подлинно ли (можно заменить так: «Истину ли») сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю?…(Быт.3:1,2)…). То есть, если верить Творцу Райских Обителей, мысль должна умереть, взойти на Голгофу и быть распятой. Мысль должна умереть и душа должна воспринять на веру эту Божественную реальность абсолютного вечного счастья.

Человек всегда делиться тем, что у него в переизбытке, ибо жаждет, чтобы у всех это было. Если чего-то нет, то он не может этим делиться. Женщина хочет рожать не ради какой-то выгоды, а просто так, чтобы было дитя, от любви своей. Это возникло не на ровном месте, а имеет место быть изначально в самом первом акте зарождения мира. Бог наделён высочайшей степенью счастья, Он абсолютно счастлив и настолько в переизбытке, что просто возжелал поделиться им – так Бог сотворил Вселенную и человека в ней. У этого всего вокруг нет смысла и какого-то предназначения, а просто пусть всё будет хорошо и красиво. Пусть всё это будет вечно и в абсолютной радости. Пусть всё живет вечно в радости и счастье. Для того, чтобы творить, человеку в первую очередь нужна радость и счастье. Без этого самого главного он не может ни творить, ни устраивать, не способен на подвиг самопожертвования. Без этого он не может прощать и ищет справедливости. Понятно, что взять эту радость жизни человек может только в одном месте – у Бога.

Отцы каппадокийцы отталкивались именно от этого в своих суждениях в борьбе с арианством – рушили хоть какое-то послабление логике, как ересь, как первые начинания разрушения связи с Богом, со счастьем быть в Нём. Вот к чему толкает нас Священное Писание с самых первых его страниц.

Всякий анализ и реальное положение дел – всегда в корне несопоставимые. Это видно из примера с табуретом или палкой, которые мы пытались на одной точке опоры вывести в положение равновесия. Природа познания такова, что мы можем воспринимать только то, что терпит разрушения, распад, то есть процесс отмирания. Мы можем подвергать анализу только то, что стало в области досягаемости для его инструментов. Например, мы можем сделать расчёты, как своеобразность познания, траектории падения палки из вертикального положения равновесия в горизонтальное. Но это только падение, а живое подчинено другим принципам. Если вертикально стоящая палка на полу постоянно выходит из состояния равновесия, так как оная есть мертвый безжизненный предмет, то живой организм постоянно, подвергающийся воздействиям извне, это равновесие наоборот восстанавливает, что не поддается никакому анализу с помощью тех же инструментов, которые мы использовали для описания падения. Не использовали не только потому, что они не подходят, но и потому, что нет и не может быть этих наработок вообще в природе. В этом отличие живого от мертвого, при котором какому-либо анализу поддаётся лишь то, что разрушается, терпит распад, отмирает, а это и есть «след от протектора ботинок», как свидетельство о том, что есть некоторое состояние, от которого началось развитие распада. Сам по себе распад – свидетельство о какой-то первоначальной энергии, некоторый след неё, то есть это как бы след от протектора ботинок, в которых ходит живой организм, бесконечно многогранный и сложный. Мы чувствуем вкус яблока, только после того, как разрушили его ткани; мы познали строение организма только лишь тогда, когда он умер; мы видим Солнце благодаря тому, что произошёл распад в ядерных реакциях, благодаря чему появился поток световых волн и так далее. Природа, осквернённая грехом, не даст нам ответ, что именно было предметом распада нам с помощью анализа, ибо сие никогда не узнать не разрушив. То есть многие вещи мы должны принимать как истинную реальность только лишь потому, что это ломает нашу логику, тяжелее всего воспринимается разумом и даже не воспринимается вовсе.

Чем отличается жизнь до грехопадения от той, что после него? За жизнь в этом хаосе (за счастье абсолютной свободы личности) после грехопадения уже надо платить – постоянно восстанавливать равновесие. Теперь уже «… со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей; терния и волчцы произрастит она тебе; и будешь питаться полевою травою; в поте лица твоего будешь есть хлеб…» Райских Обителей. То есть вся та полнота Царствия Небесного, которая есть условие жизни, без которой жизнь невозможна вообще никоим образом, то есть всё то же самое, абсолютное счастье Райских Обителей, с этого момента со скорбями нудится. Не изменились сами принципы жизни, но только формы её пребывания в реальности Вселенной.

Тогда становится ясной некоторые иные моменты из Священного Писания. К примеру, сами светила до грехопадения также имели иную природу. Почему? Согласно нашим суждениям, тяжелее всего оказаться нам во Царствии Небесном, ибо этот путь через Голгофу лежит. А если мы немного подумаем, то нам откроется нечто важное – где именно Само это Царствие Небесное, из которого был изгнан Адам. Понятно, что туда более всего тяжело нам проникнуть во Вселенной. Мы можем достать до самых краёв галактик и уже достаем. Но оказаться в центре центральной звезды Солнечной системы – никогда. Никогда не будет у нас таких приспособлений, позволяющих проникнуть внутрь её, ибо оные так и останутся достоянием этой бездны. Но именно Солнце дает нам земную жизнь своими энергиями и от туда исходит всякий обозреваемый порядок вещей, ибо он самоустраивается, если в категориях нашего материалистического научного мировосприятия (в категориях богословия Бог устраивает всё Сам). Как же об этом сказано в Священном Писании? А вот как: «И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни.» (Быт.3:24). Интересно, как именно звучит сие на родном языке и не был ли хоть как-то изменён смысл слов? Может быть вращающийся? Но в любом случае мы понимаем, что речь идёт именно о Солнце, как о вратах во Царствие Небесное, в которое нам никогда не попасть с нашей падшей природой. Итак, мы имеем то место, из которого исходит энергия и оное имеет вид обращающегося пламенеющего меча. До этого момента нигде о пламени не сказано. Вопрос только в том, как он этот пламенный меч обращается, ведь все смыслы этого выражения мы наблюдаем. Мы и вся флора, и фауна были изгнаны именно через эти врата. Примерно так научное воззрение адаптируется в богословских трактатах.

Так как до первородного греха само по себе творчество Бога уже закончено, о чем сказано «Бог почил день седьмой от всех дел Своих, которые творил и созидал отдыхал», то после отпадения из Царствия Небесного реальность отверженного грехом окружающего мира подчиняется уже своим законам – законам распада. Нам закрыто Лицо Божье и мы уже видим то, что стало злом. Мы не видим в человеке его золото, но видим его недостатки и ненавидим за них. Но даже таких вот падших Господь не забывает о нас, а потому имеет место уже Божественного промысла над самим человечеством, которому Бог открывает Себя, сначала как единого (а не множества). Потом Отец Небесный являет нам Своего Сына. Сын Божий оглашает о Святом Духе, пребывающим с нами до ныне. И то самое, что уже закончено, как Акт Творения Бога на Небе, То Самое стало в нашем падшем естестве лишь очевидным свидетельством об этом Акте Творения шестоднева, правда выраженным очень слабо, точнее бесконечно мало частично о полноте этого Акта Творения. Мир, проклятый за грех Адама, с момента сего наделён совсем иным качеством, чем то, каким он был до этого и свидетельствует о полноте Его совсем иначе, в силу уже своих новых свойств, привычно нами постигаемых. Сама по себе наука должна быть материалистичной

В теории общепринятого Вселенского Взрыва для религии важно не физические процессы развития Вселенной. Тут совсем не важно для нас, желающих уверовать в Господа, что именно должно возникнуть в результате взрыва от порчи грехом. Написавшему Книгу Бытия важна лишь та грань этого явления, которая утверждает религиозность в его душе, восстанавливает прежний мир Царствия Небесного в общественных отношениях и его семьи, и в его душе. А поэтому он в Книге книг выражает лишь то, каким был мир человека при сотворении – он подчеркивает, что это был Сад бесконечного счастья и радости, что то, к чему мы хотим все вернуться вновь, что это уже было заложено, как семя, которое выразилось во многообразии. Скажу ещё раз. Важно, что это все нами обозреваемое возникло не случайно, а было сотворённым, всё это уже было заложено в самом семени, которым является мир шестоднева. Сотворены в абсолютном счастье и счастьем мерим всё вокруг, и к нему же должны вернуться не только после своей кончины, но уже здесь на грешной земле ради любви и радости.

Как уже сказано, Бог не оставляет Вселенную даже после падения Адама, и Промысел Божий творит порядок и мир Энергиями, устраивает его красоту и гармонию даже в таком вот отпавшем от Бога состоянии. Если пребывая в Раю, первый человек чувствовал только радость, то теперь природа чувственного постигает только то, что терпит разрушение. Мы не видим Бога, ибо Он не терпит распад и не творит грех, но абсолютно бездействует во грехе разрушения, а потому в наших силах сказать только о том, как Он являет себя в естестве человека опосредовано даже разрушающейся природы. В наших силах утверждать с позиции материализма только одно, что это часть нашей природы, несущая в себе постоянную, относительно которой происходят перемены, которая остается жить после смерти. Остальное для чувственного и логического анализа сокрыто этой береговой линией. Если нет ошибки – нет свидетельства о ней и нет также свидетельства о том, что было до ошибки. Если вы не споткнулись и не упали, то и нет синяков на теле. Если не ошиблись во время езды на авто, то и нет вмятин на корпусе. Таким образом, повторюсь, суть мира такова, что чувствуем и распознаем мы только то, что стало грехом, ошибкой, разрушением, ибо мирное доброе уходит от нашего внимания. Возьмем, к примеру, Священное Писание, в котором показано блуждание народа, то есть показаны ошибки и расплата за них. Если нет ошибок, если всё мирное и доброе, то не о чем писать, не состоялась бы Библия. Может быть было бы так: они живут правильно и хорошо 100 лет, 1000 лет и всегда. Раз не о чем писать, то и нет востребованности ни в письменности, ни в поисках верного решения в науке, ни в культуре и не в искусстве. Всё хорошо и во всем достаток. Благодать Божья останавливает все эволюционные токи, действует, как опиум для народа, при котором даже ад северных условий жизни становится счастьем. Именно по этой причине Священное Писание заканчивается святым Евангелием, ибо теперь уже после примирения с Богом всё остальное утратило смысл. Теперь уже то самое падшее стало выражением Божественного Промышления о человеке в рамках возможного данной ограниченной первородным грехом реальностью. Мы способны свидетельствовать о Божественном, языком понятий, наделённых качеством разрушения. С помощью греха измеряем Божественное и распознаем постоянство берега, наделённой в категориях материализма греховной или логической пустотой, но по некоторому закону, трансформировавшееся и проявившееся в процессах эволюционного становления от самой примитивной живой клетки, до сложнейших государственных отношений.

Сей момент можно увидеть в истории Ветхого Завета, где описаны процессы воспитания человечества, как особо важное для нашего спасения – возвращение во Царствие Небесное. Тут речь не идёт о том, как достичь каких-то особых возможностей или чего-то такого, что могло бы многократно повысить производительность или умножило бы функциональные ресурсы. Также нет намека на научные открытия. Священное Писание призвано отвечать на иной особо важный вопрос человека, которому осталось жить несколько мгновений. Понятно, что к такому человеку не надо лезть с вопросами диалектического материализма или подсовывать ему интегральные микросхемы. В эти минуты ему нужно другое – он хочет видеть перед собой гарантированную землю, по которой со стопроцентной вероятностью он сможет передвигаться, как прежде, как это было ему привычно. Он жаждет знать и даже уже иметь опыт жизнедеятельности в этой реалии. Для него естество загробного мира должно стать такой же обыденностью, как и всякая земная жизнедеятельность, но лишь с одним отличием – детство уходит навсегда и он становится более взрослым. Опять же, это тоже специфическая сторона обозрения Вселенной выявляет некоторые уникальные свойства оной, причём такие свойства, которые будут актуальными покуда существует человечество. Ядерные реакторы, космические корабли и искусственные спутники – это вторичное, которое может быть как на пользу, так и во вред. И вообще, как говорить об этом феномене – о научной революции? От Бога оная или это только попущение Его? Оставим на Суд Божий. Человек счастлив по-настоящему только в единении с абсолютным максимумом счастья и нигде более он сие почерпнуть не может, кроме Творца, ибо в Нём человек не теряет себя как личность, как эго остается свободным в любом случае, а плоть, по слову Святейшего Патриарха Кирилла, сослужит душе Творцу в этом стремлении быть ближе и подобнее Ему, ибо лишь в этой реальности в теле человека активированы все фибры, все грани имеют функциональную востребованность. Ведь душа в земных реалиях не может существовать без плоти, как это подчеркнул Патриарх в той же проповеди. Это важное сослагаемое должно быть правильно активировано физиологически.

Так как душа служит Богу, то тело человека сослужит ей, вспомоществует ей в том, благодаря чему душа живёт, тогда научно-технический прогресс должен быть дополнением в этой симфонии, также принимать соучастие в этом делании сослужения. В любом случае, организмом человека является голова, а потому все остальное в его теле подчинено запросам только её. Этому потворствует несколько усиленная работа сердца или, к примеру, приток крови в мозг должен быть таким, что может стимулировать качественную работу мозга (пост не оттягивает приток крови из головы в желудок, тем самым нет дефицита необходимых веществ для активности ума). Оное питает мозг питательными веществами и кислородом. Мозг работает совершенно и тем обеспечивается наиболее сильное молитвенное единение со Творцом. Всё что мы делаем – делаем не для того, чтобы достичь какой-то цели абсолютного покоя и абсолютной сытости, а именно для стимуляции сердца, в конце концов, обуславливающей желанное единство с Богом. Мы можем идти пешком, махать лопатой или готовить пищу, или выполнять какие-то работы по дому, но опять же – это все качество жизни, это некая кондиция состояния организма, которая необходима для молитвы. Это разнообразные формы несения Креста в первую очередь для стимуляции необходимой продуктивности разума, обуславливающей ясность ума, столь нужной для наибольшей полноты выражения и качественного сильного восприятия единства с Богом. Научный прогресс делает сие более динамичным деланием. Жить счастливо надо сейчас, в данный момент, а не потом (здоровый бедняк счастливее больного короля).

При этом человеку самое главное сохранить в себе доброту и работа (или пост) не должна делать человека озлобленным от какой-то несправедливости, ибо работа ради работы, ради качественного единения со Творцом, даже если сие будет полным рабством. Какой смысл достигать какие-то цели, а душа от этого черствеет. Мы работаем не ради прибыли, а ради вспоможения и усиления молитв, ради сослужения в духовном делании и более плодотворной духовной жизни, а не ради достижения земных целей. И справедливость распределения материальных ценностей, оформившаяся в государственные отношения тут возникает как второстепенное следствие-проявление любви о тех, кто нуждается в помощи более полного общения слабого со Творцом. Просто ради этого труд при такой кондиции духа людей можно легко организовать в порядок государственных отношений, не только не встречая каких-либо протестов от людей, но даже наблюдая стремление к активному соучастию. Это существенное качество духа, сформировавшего государственные образования. Человек, в отличие от зверей становится послушливым.

Сказано, что какой смысл человеку весь мир приобретать, а счастлив не будет и душе навредит. Кстати, в этих мыслях есть разгадка странного поведения древних первобытных людей, а именно того, почему они приняли оседлый образ жизни. Государственное образование, возникло как более удобный инструмент, позволяющий более полно и дольше по времени пребывать в единении с Богом, тем самым человек становится закрепощённым без покушения на его свободу личности, а это счастье. Также неизбежно возникли органы исполнительной власти, которые выделяли тех инородных, кто выпадал из общего строя, омрачал счастье тем, что комфорт жизни становился бездельем, а не комфортным трудом молитвы, от чего человеку такой образ жизни становился во вред, то есть самоубийством. То есть комфорт и научный прогресс, если становятся на пути или препятствием трудовому счастью, тут же обретают преступные очертания. Научный прогресс и все абсолютно ноухау привязаны именно к этому сослужению – улучшению комфорта для единения с Божественным.

Многое такого, что в реальности же должно быть востребованным своевременно и очень редко и только действительно в безвыходной ситуации. Ныне используется хаотично, а потому мы похожи на паровоз, работающий на максимальных мощностях, но на самой пониженной передаче, а потому КПД и скорость его (при высоком расходе моторесурса, дров и угля) не высоки. Так как постоянно все не вовремя, то всё в этом современном обществе мы потребляем по этой причине то недоспелое, то переспелое и мучаемся постоянно от этого: дети не воспитаны и старшее поколение не востребовано и в отчуждении. Комфорт – это тоже условие познания Божественных Сутей, а потому требует особого подхода и анализа. И свидетельство комфорта о Творце в том, что, если комфорт не помогает телу выкристаллизовывать дух, то комфорт тело убивает. Так уж устроен этот мир, что в нём только два полюса и третьего не дано – либо «да», либо «нет». Либо умираем, либо живём. Для адекватного единения с Господом в молитвах в первую очередь важно внимание на Бога, которое не должно отвлекаться от Него ни на йоту, причем это не просто внимание, это сосредоточенное делание молитвы в некотором отрешении, в дремоте в состоянии молитвы. Вот под такую кондицию постоянного молитвенного стояния подстроилась в процессе эволюции вся физиология и анатомия человека, именно это побудило людей в конце концов принять оседлый образ жизни в первобытной древности.

В момент молитв человек находится как бы во сне, когда машинальность движений не мешает умному деланию, что в принципе и есть счастье человека, точнее какая-то его сторона – вожделенная безмятежность и спокойствие духа. Итак, человек может находится в двух состояниях: либо сна, либо бодрствования. Но в реалии должен и бодрствовать, и пребывать во сне, что возможно при машинальности действий во время физического труда. В этом случае счастье человека, как высшее состояние оргазма духа, сопряжено с утверждением жизни в земных реалиях. Они взаимно обогащают друг друга, а не исключают. При этом во время физических нагрузок эта радость ещё более усиливается этим контрастом трудностей и радостью духа. Под машинальность трудового движения, человек подстраивает свою деятельность, ибо при нагрузке высвобождается ум. И вот что интересно, именно это состояние человека должно присутствовать в любую минуту, как некоторое состояние абсолютного совершенства духовного делания. (Есть такие ещё пока племена и про них говорят, что это народ ангелов воплоти). «Молитвенный сон» при ясности разумного бодрствования от единства с Богом интересным образом адаптировался в земных реалиях постоянной борьбы, при которой нагрузка становится незаметной, как работа сердца и органов пищеварения и даже остается неотъемлемой частью жизни. Это естественный образ жизни человека, адаптирующийся в самых разнообразных формах деятельности людей, обуславливает счастье человека в том естественном виде, в каком он появился до грехопадения, только теперь уже эта возможность быть в прежнем Раю нудится трудовыми нагрузками в поте лица и при этом только нудным трудом.

То состояние, в каком был человек в самые первые дни своего рождения, должен оставаться всю жизнь. Хотя в процессе взросления у человека появляется сильная мускулатура, накаченное сердце, но этот младенец не исчез, а просто смог адаптироваться в ту реальность, в которой живет. Если что-то не так, то несчастье плачущего младенца такое же, как и взрослого. Они равны, ибо боль одна и та же. Из этого следует только одно, что в земных условиях счастье трудовое, а потому все должно быть подчинено этому самому важному знаменателю – максимальной работе в ясности ума, причем не для всяких думок и воспоминаний о прошлом, что потом становится заболеванием психики, а реального единения с Творцом в молитвенном делании. Таким образом, этот сон, как естественное состояние человека, также как в самые первые мгновения зарождения жизни, остается значимым всегда и не потеряет первенства в приоритетах счастья.

В соотношении Природы Божественной и природы Вселенной всегда есть противоречие, заключённое в следующем: природа Божественного абсолютно бесконечна в многообразии относительно Вселенной. Тогда в пересчёте на законы оной, время распознания Акта Творения, время проявления бесконечно растянуто в этом бытии, что связано по определению с противоречием между величием Бога и ничтожностью Вселенной по отношению к Нему. Бог и величие Его бесконечно, но в то же время величие Его заключено в бесконечно малом семени по отношению к Нему и развитие выражения Его Сущности начинается с бесконечно малого семени (Сын Божий аллегорично сравнивает Царствие Небесное с семенем горчичного дерева). Так устроен человек, что одновременно совмещает в себе две эти крайности ничтожно малой и ограниченной материи и бесконечно великого, в критериях законов материального мира, или точнее должен совмещать. Также как одновременно совмещены сон и беспрерывное живое темпераментное деятельное бодрствование. Если есть нарушение, то сие неизбежно приводит к катастрофе.

Исходя из общего понимания о природе вещей, то есть из понимания о том, что существует некоторый максимум тех качеств, которыми мы наделены, а мы всё-таки наделены жизнью, то исходя из этого можно утвердительно сказать, что Бог живой и наделён в максимуме этой реалией. Как хорошо заметил Николай Кузанский, что если нет этого максимума, то нам невозможно воспринимать окружающую реальность в той степени её жизненности, в какой оная имеет приобщение к утверждению живого, то есть всё остальное вокруг имеет некоторую меру подобия Ему. И все то, что замыслил Он в Себе, то уже присутствует в Нём, как состоявшийся Предвечный Совет и это реализуется в нашей реальности в некоторой степени схожести или подобия Ему. Что-то иное, чего нет в Природе Божественного, чего нет в Природе Творений Его, того не может быть явлено в бытии и нами не воспринимается. Причем надо сказать, что из всего того, бесконечно и множественно ставшем обозреваемым и очевидно проявившемся в процессе эволюции Вселенной, Священное Писание выделяет только самое важное, специализировано акцентирует внимание лишь на том, что самое сокровенное в нашей природе людей и спасительно для нас живых – на замысле над человечеством. То, чего не заложено изначально, не может проявиться и нет смысла об этом говорить. Вопрос в ином, естество человека не приемлет какие-то крайние грубости односторонности крена или не терпит скоростных реализаций Его Замысла и требует нежной постепенности, то есть Промысел Божий не может идти быстрее возможности физиологии человека воспринимать Его промышление, как Его Волю, дабы не навредить. Григорий Нисский пишет: «К одному только устроению Творец Вселенной приступает как бы с осмотрительностью, чтобы вещество предуготовить для его состава, и образ его уподобить первозданной некоей красоте, и предназначить цель, для которой он будет существовать». Тут следует добавить, что Бог поступает с особой осмотрительностью, чтобы не навредить природе человека покушением на его свободу воли даже в тот момент, когда пребывает на Голгофе. Зло наделено слабостью, но всё равно сие остается жизнью, даже вот в таком её состоянии злом не является для Бога. То есть слабость в этом случае становится силой, ибо семя живого в ней остается не испорченным насилием. Также как дитя малое, наделено слабостью, но злом не является перед очами родителя. По этой же самой причине свойства Бога в поражённой грехом Вселенной могут проявиться лишь в течение относительно бесконечного времени, в течении которого осквернённая грехом Вселенная вбирает в себя всё больше и больше Его Естество, то есть постепенно как бы восходит на Голгофу вслед за Христом, при котором какие-то новые образования всегда и вновь и вновь оказываются тесными для Божественного, а потому вновь и вновь разрушаются, уступая новым, наделённым большими возможностями от большей полноты восприятия Божественного. Ведь только такой процесс становления обуславливает жизнь, а всё остальное что-то альтернативное сему движению живое уничижает. Весь мир, как бы поспешествует за Ним на Голгофу, ибо нет ничего постоянного в сем мироздании – всё вновь и вновь меняется и переустраивается, как бы все сильнее и сильнее наполняется Его Сущностью, соединяя ту самую первую йоту, с которой началась эволюция в мире с тем безграничным наиболее Божественным в будущем и человек несущий в себе печать греха прошлого вбирает в себя полноту Божественного Будущего. В этом эволюция всего и так устроено бытие, при котором всё сильнее и сильнее выражается Божественное, не утрачивая присутствия первородного греха. Так произошло преображение того, что стало падшей природой и примирение с Ним опосредовано Искупления Сыном Божьим. Нам же остается деятельно соучаствовать в этом Вселенском устроительстве, также следовать за Христом на Голгофу Его, адаптировано в тех реалиях, в коих пребывает человек в соответствии с запросами самой жизни. Это важно, ибо только совершенствующийся во Христе человек гармонично вписывается в общее течение Вселенной, при котором тот, кто против него – того раздавит и тот, кто с ним рядом – выстоит.

Сам по себе мир движим стремлением к Божественной гармонии, то есть в нашем случае сие мы воспринимаем как счастье, а потому это соучастие во вселенском движении наделяет нас счастьем Божественного происхождения, чувство торжества над Вселенной, активирующего это движение, при котором если плоть в тяжбе напряжения, то душа в радости (альпинист, поднимаясь на вершину страдает, терпит перегрузки, а душа поёт и счастлива от созерцания Вселенной).

Он есть Начало и Конец этой эволюции в некоторых пределах возможностей природы возрастать в Боге и при этом обе составляющие (Начало и Конец) присутствуют в самом естестве современности. Таким образом, мы несущие в себе эти аспекты, узнаем ещё об одном свойстве Господа – Он и в прошлом, в настоящем и в будущем одновременно. Это как бы рвет наш разум, но к этому нам следовало бы быть готовым, ибо если Истина не распинает разум, если не является Голгофой для ума, то не может быть Истиной, ибо не наделено жизнью. Ведь это следует из суждений о природе разума, о законе живого, который, как мы выяснили, утверждает победу жизни над смертью.

Итак, движение эволюции во Вселенной, как естественный для осквернённой грехом её природы процесс возрастания в Боге, активизирующий все виды токов течений и форм движений, оказавшихся в поле обозрения человека. Этот вопрос также можно разглядеть в православном догмата о Боге Пресвятой Троице. То есть согласно догмату православной веры Дух Святой исходит от Бога Отца опосредованно Сына Божьего, предвечно рожденного Богом Отцом. Эта кондиция, если так можно выразиться, эта Божественная реальность в Её функциональной троичности, нашла отпечаток в каждой йоте мироздания, выразилась во всех творениях Его, многообразно исповедующего отношения Божественных Личностей, мы можем хоть как-то видеть. Именно в этой проекции имеет место выражение соотношения Божественного с материализмом, а эволюционное движение – это одна из граней безграничного Его выражения в природе обозреваемого мира. Всякое явление Бога в материальном мире, адекватно оказывается в поле нашего восприятия, только лишь в рамках возможности нашего организма и свойств материи односторонне, согласно уникальности её природы реагировать на это явление, стимулированное силами Творца. Это след Божественного, распознанного человеком в этой реальности, называемый Божественным творением, обозначившимся этим явлением. Мы как бы созерцая след от сапога, пытаемся размышлять о полноте полученной информации о том, кто этот след оставил. Но что есть след от сапога по отношению к природе самого путника, чей след мы изучаем – помыслить невозможно насколько велика пропасть. Нам остается изучать только лишь замысел Божий опосредовано оставленного следа Его, как свидетельства о Нём.

Понятно, что свидетельства о Творце может быть относительно слабым, а может быть сильным. Это также как Солнце для нас, как свойство Бога, если будет ближе естественного для физиологии людей удаления, то сразу неизбежно повлечёт изменения, которые будут трагичными. Иными словами, то, как Сын Божий являл Себя в чудесах Своих – естественно для Него и воспринимается несколько противоестественно для нас (хотя как раз для нас это тоже естественно), а потому человечество до сих пор трудно воспринимает Христа. Но это не значит, что наука упразднила Его бытие – нет. Материальное свидетельство о Нём слишком не достаточно для того, чтобы мы в Него уверовали (к примеру о следе от сапога невозможно узнать какое было лицо путника и его мысли, но это не значит, что путника вообще не было), ибо для этого нужно восприятие иными более значимыми гранями человеческой природы – душевными и духовными. Как бы то ни было, игнорировать такое свидетельство нельзя, ибо это земная реальность. В то же время, говорить о какой-то достаточности свидетельства не приходится, ибо приходит время и то, что было чудом и явным свидетельством становится, к сожалению, повседневностью. Человек быстро привыкает и начинает принимать сие свидетельство как само собой разумеющееся. И для доказательств уже нужны уже другие факты. Поэтому как-то изощряться под падшее сознание человека нет особого смысла – опять всё забудется. Человек сам должен искать Его в той реалии, какая дана ему и видеть чудо Божье даже в малейшем кусочке этого бытия, а не читать эти вот бесконечные трактаты доказательств.

Как происходит свидетельство о Боге в природе? Каждая реалия Вселенной говорит о Творце в меру своих свойств и природных возможностей выражать Его Сущность. Мы же поражённые первородным грехом просим Бога свидетельствовать о Себе противоестественно для Него – можно и нужно сказать даже через убийство Его Самого Себя. Как впрочем, и все эти шатания, приведшие к полному атеизму – не что иное, как человек не смог увидеть самого себя в творчестве Бога. То есть, раз Бог Себя не убил, раз Он не самоубийца, то и нет Его. Или ещё проще скажу: раз Бог не выродок и не извращенец, то и нет Его – мы Его не видим и не понимаем. Хотя надо сказать, что свидетельство о Себе Он сделал адекватно для умственного восприятия, ведь беззаконие породило беззаконие в природе вещей – мир гармонии окружающей Вселенной во Царствии Небесном последовал за событием вопиющего беззакония и тоже разрушен, поражён грехом Адама.

Та же самая реалия окружающей материальности отражает беззаконие на Голгофе против Сына Божьего специфично своим свойствам материального мира – разверзшаяся земля и тьма над землёй в течение трёх часов. Как-то иначе свидетельствовать об этих событиях материальная часть Вселенной не способна – речь у неё о Боге несколько специфична. Также как след в грязи от протектора сапог способен сказать только о протекторе подошвы, что оказалось в поле отпечатавшегося обозрения мы можем видеть следы – о большем эта влажная почва не сообщит, то есть о фотографическом изображении лица вот таким способом тут говорить не приходится. Свойства грязи не позволят, ибо иное невозможно по самой природе её. Нам открывается только замысел Его или связь трагических событий беззакония духовного мира с катастрофой или беззаконием в материальном. Таков Божий порядок вещей, при котором пить чай из кружки можно лишь одним способом – налить напиток в кружку и через верх делать маленькие глотки – что-то иное чаепитием не будет.

Вот так своеобразно и уникально опосредовано этих катаклизмов материального мира Бог в замысле явил Себя миру. Понятно, что для нас это мало убедительно, ибо сознание требует чего-то иного и большего, но, повторюсь, как-то иначе мир материи Вселенной свидетельствовать о данных событиях беззакония не может – природа не позволяет. Также как пить чай из кружки можно лишь не опрокидывая её, как невозможно топором нарисовать природный пейзаж во всей глубине этого прекрасного бытия, но какой-то рисунок всё равно будет иметь место, пусть даже в такой грубой топорной форме. Свидетельствовать о пейзаже можно и топором, но как-то выразить полноту его – никогда. Хотя к этому можно стремиться бесконечно долго. Именно также слишком грубо и топорно свидетельствует Вселенная о беззаконии на Голгофе – происходит раскол земной поверхности и наступает тьма с шестого часа по девятый. Как бы уста материального мира могут говорить нам, произнося лишь эти ноты. Получается, что эти инструменты познания Божественного своеобразно исповедуют нам об этом беззаконии. Нам, как исследователям Божественного Промысла, сразу же надо принять это к сведению и как аксиому.

Далее природный пейзаж сей можно рисовать не только топором, но более выразительным инструментом, к примеру, карандашом и красками. И сия аллегория имеет свое соответствие в бытии. Также и Божественное может быть явленным опосредовано более выразительных инструментов или выраженное более совершенной природой, чем расколовшаяся земля у основания Креста. Так в Ветхом Завете Бог является нам многообразно, то это просто речь от Него, то в виде трех странников, то неопалимой купины, то Ангела, то облака и так далее. Далее Бог оставляет Свой след и в других ещё более тонких материях – мире ангелов. Но, так или иначе, все это только лишь характерные следы Его, это лишь нерукотворные образы подобно Лику Христа на полотенце или более грубое свидетельство о Нём – разверзшаяся земля и погасшее Солнце. То есть в бытии имеют место более совершенные картины, чем топорное изображение, людьми названные творчеством Бога.

Хотя, надо сказать, что исходя из определения о познании Бога, сам факт того, что сказанное вписывается в разумное, уже есть не Истина, а лишь специфическое свидетельство о ней. Сын Божий предвечно рожден от Отца, а потому, как и Его Отец исполняя Волю Родителя, также Творец и Промыслитель опосредовано Бога Духа Святого «не как через служебное орудие, но как через естественную и ипостасную силу» – учит святой Иоан Дамаскин. И то, что естественно для нас в обыденности уже при непосредственной близости к Сыну Божьему ведёт себя иначе – более очевидно подчиняется Ему, чем и пугает нас, подавляет воображение неадекватностью. Также как близость Солнца в привычной реальности для людей естественна, но если оное начнёт приближаться, то мы заметим перемены и увидим иные реалии, естественные для такой вот усилившейся солнечной активности из-за близости, хотя в то же время оные будут противоестественными для нашей природы осквернённой грехом. События, отраженные в святом Евангелии противоестественны для нас, но естественны для Бога, как вышедшие за грани привычного. То, что является и в самом деле чудом, к тому мы привыкли и принимаем как обыденное. То есть когда чудо при влиянии близкого Бога, выходит за грани привычного, мы замечаем его, как чудо, ибо Богу свойственно стимулировать в нашей реальности Своё подобие. И то чудо, к которому мы привыкли, принимаем, как должное, а потому не видим его, хотя за счёт этого даже живём. Повторюсь ещё раз, что при особой активности Божественного, из-за близости Его, чудо выходит за пределы обычного, хотя до этого мы его не принимали, как чудо. И понятно, что всякое чудо от Божественного будет как-то выражено на здоровье, с победой над смертью, с живучестью в самых страшных условиях где-нибудь под водой или даже во чреве кита, или как-то ещё. Не с игрой в карты или в лотерею, и тому подобное, но только с возможностью жить. Вот так, не зная ничего о Христе, Сыне Божьем, мы примерно можем предположить о Его чуде, которое Он должен был бы явить миру. Поэтому Евангелие рвет наше сознание, разум.

Скажем ещё несколько иначе. Огонь имеет несколько составляющих: свет, тепло, а также он очищает, защищает и так далее. Эти свойства – разные характерные грани пламени, которые реализуются в своём соответствии человеком. Получается, что Бог-Троица в своих Лицах имеет аллегорию в огне. То есть у Бога Отца есть ещё различные проявления в Боге Сыне и в Боге Духе святом. Но так как это логично, то является ересью. Ибо на самом деле, Бог Отец, Бог Сын, Бог Дух святой присутствуют в каждом явлении Вселенной нераздельно. Получается свет, тепло, защита и очищение, и прочее – имеют одну цель и один смысл, и одно естество одновременно. Лишь бы была жизнь в каждом явлении. То есть не Одно, выраженное в Трёх Лицах, а Три Лица в Одном. Это представить невозможно, но если мы присмотримся к свойствам живого, то сие станет очевидным. К примеру, как торжествует жизнь? Столкнулись между собой враги и один победил другого. На самом деле в Очах Творца нет победы, ибо один из них повержен. Победа для Него – это когда оба стали счастливы, хотя это есть, скорее всего, вопиющая несправедливость. Но ведь Бог радуется живому, а не мёртвому. В этом есть Тайна Святой Троицы, в Которой Все Три Мужа в вечном Согласии Жизни в каждой микроне Вселенной. Если мы принимаем Православие, то победа для нас – счастливый мир даже в ущерб себе. Если мы принимаем западное богословие, то ближний виноват лишь в том, что хочется кушать. При Царе православном Русь нарождалась даже в постоянных войнах и при отсутствии санитарных условий. Ныне же и войны нет и все необходимое есть, но Русь с западным мировоззрением теряет всё. Где логика тут? Почему не работает законы разума?

Разумом Бог изображается несколько иначе – дьяволом. Ведь во время поединка с соперником, важно чтобы одно Божественное свойство сотрудничало с другим. Также как тепло от огня востребовано в одном месте, а свет нужен для другого, чем обеспечивает жизненное пространство в каких-то особых случаях. Также как возникает необходимость в уникальных свойствах Божественного, адаптированных на орудиях защиты и нападения: абсолютная твёрдость материала, наибольшая легкость его и длинна. Так, к примеру, возникли мечи и щиты, и всё остальное. Получается, что чем большими свойствами наделён воин, тем он непобедимее. Также как в лесу абсолютно живучий зверь должен одновременно иметь рога, копыта, пасть волка, всеядность, маскировка и так далее. Но это только логика вещей, ибо дьявол – ангел Божий и обладает вообще всеми свойствами Его и причем в абсолютном совершенстве, но почему он всегда поражённый? И почему он так и не обозначился в бытии в процессе эволюции и жесточайшего естественного отбора? Вот в чём трагичность тонкости, если поменять местами одно другим, если сказать, что Один в Трёх Лицах, вместо Православного Три Лица в Одном. Просто человек несёт в себе образ Любви Трёх Божьих Лиц Друг Другу, а не образ логики.

Теперь вновь о природе свидетельства о беззаконии. Дело в том, что мир может свидетельствовать только о беззаконии, то есть если нет раны на живом теле Вселенной, то и нет рубца от него. Просто добро всегда вне области обозрения, мы всегда замечаем только лишь злое. Когда мы здоровы, не чувствуем тело. Поэтому Бога мы не видим, как абсолютно доброго и здорового. Зато мы видим свой пустой желудок и помним своих обидчиков и так далее. Так как мы не видим Бога, то даже появляются атеистические течения мысли. Современные научные блуждания в этих сферах – ничто иное, как новое закамуфлированное под современные идеи возрождение арианской ереси, основанной на учениях Оригена. Итак, сфера поиска и деятельности современной науки имеет свое естественное место, как специфическое исследование свидетельств о Боге.

Очень часто сфера понятий и инструментов, с помощью коих идёт исповедь о Боге, сильно разнятся с инструментом догматического богословия. Но это не есть противоречие. С одной стороны, это разные формы иносказательности догматического богословия, а с другой нельзя противопоставлять эти вещи, ибо одно дополняется другим, одно следует за другим, ибо одно исповедует миру о другом. Также как за головой следует тело и они едины. Иногда сие оговорено на ином понятийном языке, а потому появляются такие вот нестыковки. Но опять же все исправимо было бы желание, а вот именно этого-то и нет как раз. Поэтому в данной работе делается попытка одеть догматику теми одеждами, кои оказались востребованными в какой-то специфической жизненной ситуацией или даже в любой. То есть речь о дополнении даже идти не может, а целью ставится надеть на неё более тёплые одежды в условиях холода научно-технического прогресса. Да революции 19-20 веков являются следствием вырвавшегося из бездны смертельного холода. Началась настоящая зима и, как в былые времена, есть необходимость строить русскую избу и занести в неё очаг в добротной русской печке. Догматика – это живое слово, которое нуждается в такой защите от холода новых идеологий. Нет тут покушения на догматические установки, а есть попытка адаптировать их к новым условиям общественных отношений, отягощённых новыми условиями зимы. С другой стороны, мне думается, что это естественное явление. Это свойство жизни наступать на смерть. И в любой брани неизбежно есть обратное влияние, исходящее от противной стороны и в данном случае речь идёт о бездне и о влиянии её, трансформировавшемся во множественные ереси. Невозможно остаться в чистоте, производя какие-то грязные работы, то есть всё равно придётся смывать с себя грязь. Так и здесь холод бездны отдаст свое влияние всем тем, кто вступил с ней в брань. Жизнь отвоёвывает у смерти новые пространства, а потому и обратное влияние смерти также неизбежно будет. Так как нет опыта сражений, то и то, что было в 20 веке в Европе, закономерно – будет много обмороженных ересью, усиленной открытиями в науке. С другой стороны появились некто, кто пользуется этим и вымораживают коренные европейские народы, вместо того, чтобы принять участие в священной брани.

Отсюда проливается свет на чудовищные преступления коммунизма против Руси. «Мы здесь боги и сами делаем чудеса» и подменили живительное страдание во время пахотных работ на земле разрушающим всё воздействием трактора. Убийство народа, выглядевшее чудом. Вместо того, чтобы полнее раскрыть возможности простой сохи и конной утвари в свете новых достижений в науке, сделать тяжёлый труд селянина комфортным и, одновременно, при этом вести борьбу с болезнями на селе – просто все раздавили. Селянин теперь получает удовлетворение на спортивных тренировках.

Перед революционерами, спонсируемыми международными враждебными силами, стояла задача объединить всех, кто был оппозицией государю, последнему бастиону, удерживающему страну от погибели. К сожалению, тогда им это удалось, хотя, думается мне, что всякое зло отличается своей временностью и само по себе себя изживает. То есть это надо было просто пережить и не делать поспешных выводов. То есть только время ставит все на свое место.

Почему Бог сделал нам временное бытие на Земле? Тут очень много трактовок. С одной стороны сие есть трагедия, а с другой это свойство природы, как следствие первородного греха. Так как у Творца всё имеет жизнеутверждающее направление, то и смерть – это акт жертвы покаяния во имя вечности жизни или новый шаг победы над собой. Не можем мы достойно каяться, а потому несем с собой в будущее грех, который к концу жизни принимает иные реалии. Ведь мы всегда видим лишь злое, за которым скрывается Истина, а потому и жизнь наша – убийство живого, а без этого невозможно человеку быть. Так как тело призвано сослужить душе Богу, то тело не может жить без постоянного очищения, опосредовано того, что естественно для тела – без физических нагрузок. Иного в бытии нам не известно. По этой причине, здоровый бедняк счастливее больного короля.

Счастлив тот человек, который нашёл себе настоящего духовника, имеющего силу исповедовать духовных чад своих. Тяжело у него нести послушание, но он сильно продлевает жизнь. А так рождается новое поколение, и вместе с ним появляются проблемы, возвращающие все на круги своя. Всякая затянувшаяся рана оставляет шрам, потому пожилые люди несут в себе опасливость и осторожность, которые очень часто беспочвенны. Сказано, что лучше поверить врагу своему и предателю, чем не поверить брату. Когда доверишься врагу – страдаешь сам, но дело общее живет. Когда не доверяешь брату, то выживаешь сам, но дело служения отечеству гибнет. Этот плохой опыт прошлого неизбежно порождает правила, благодаря коим возникают множественные своды доктрин, как шрам напоминающий об ошибках. Старое поколение со всеми его пересудами, подозрительностью и распрями уходит в небытие, остается лишь то, что имеет Силу Чистоты для решения новых задач. Настоящая катастрофа наступает тогда, когда деградация трансформировалась в сформировавшуюся законченную идеологию, а поэтому стала нормой мировосприятия, то есть узаконенное влияние смерти на живое передается другим поколениям, уже несколько ослабленным предыдущим воздействием от неё. Страшливость в государственной безопасности приходит на смену любви, в результате чего любовь, как живое, теряет способность бросать семена свои и общество теряет благодатные урожаи. А ведь только это качество жизни её утверждает. То есть остается слабость в законе, когда нет возможности ошибкам и заблуждениям уйти в прошлое вместе с тем поколением, которое несет его в себе. Так народ становится склонным к трагическим ошибкам, преходящим из поколения в поколение и самоубийство становится естественной потребностью общества, утверждённой законодательно, как проклятье. Идеология, по естеству своему, мертва, ибо смешивает правду и ложь, то есть постоянно сеет своё подобие, плохие семена, утверждающие антигосударственные веяния. Иными словами, нож в спине идеология утверждает, как совершенство. Инородный металл в живом теле называет гармоничным дополнением. Поэтому власть, которая назидает идеологию, может удерживаться только путём постоянного процесса очищения от инакомыслия и вместе с оной (инакомыслием) – мыслящего цвета нации. Такая власть держится на насилии. Что такое насилие?

Если Вам придётся изучать сатанинские ритуалы, то в них вы заметите странности, которые намекают на то, что здесь производится насилие. Но, так как это ритуал, то насилие чисто формальное, то есть не несёт в себе той жестокости, которую во время него просто изображают. Но сам факт, что тут изображен акт насилия, свидетельствует о многом. Дьявол по природе своего естества безобразен и чудовищно мерзок, а по этой причине не может претендовать на симпатии к себе и на любовь со стороны женщины. Поэтому насилие – единственный для него способ внедриться в общество людей, чтобы потом уводить за собой в бездну убиенные им души. Но пять же, дьявол не может выйти из бездны без воли самого человека, а именно без культа. Остаётся теперь только дать определение самому насилию. Женщина может принять в себя только красоту. Точнее, оная есть художник, который увидел понравившийся красивый пейзаж и пытается его изобразить на полотне. То есть она хочет рожать от того, кого любит. А насилие всегда плохо и картина, появившаяся от такого вида, всегда безобразная. (Хотя, говорят, Благодать Божья все выправляет и бесы становятся прежними Ангелами). Повторю ещё раз, что женщина может рожать только от любимого, распознав в нём Божественное и поэтому наделяет своего ребёнка этим же качеством души – дает зелёный свет тому Божественному, что она смогла распознать в любимом. Так же происходит со всем родом человеческим, в котором женщине свойственно любить красоту и рождать её для будущего. Что, в конце концов, стало одним из факторов эволюционного становления человечества, отражающегося на народном характере. Это тоже богословская тема.

Ещё одна важная грань Божественного. Гены, говорят учёные, многое значат в родословной, но конкретика очень расплывчатая. Если рассуждать так, как сие делают учёные-генетики, то жизнь на Земле давным-давно бы погибла, если по наследству передавались врождённые отклонения. Точнее отклонения всегда будут у всех, но если есть жертвенная любовь, то оные не востребованы в процессе эволюции, как значимые для выживания, ибо любовь и жертвенность делают людей сильными в борьбе. Ведь ребёнок от родителей берёт всё самое лучшее, а лучшее – это всегда то, что наиболее жизненно в данных конкретных условиях, на что можно опереться. А точка опоры, дающая спасение в любой ситуации, всегда открывается лишь с некоторой высоты обозрения, созерцать которую могут все, независимо от анатомических отклонений. Когда мы говорим о врожденных пороках, мы не даем возможности проявиться всему доброму живому слову против смерти.

Иными словами, думается мне, что дело совсем в другом. Вот, казалось бы, прожили те партийцы весёлую жизнь 60-80 годов и скончались, ушедшие от праведного возмездия. На самом деле это не так. Попавшие без покаяния люди в ад, не оставляют своих живых потомков на земле в покое, а тащат их туда же за собой. Очень тяжело нести им этот камень, пока ещё живущим, невозможно просто. Примеров, известных мне много. Те, у кого предки были праведны, даже в мелочах улавливают Божественные нотки. А те, кто имеет предков атеистов, слушают и не слышат ничего даже из уст священника, но ищут высшего оправдания своему самоубийству, ищут плотские удовольствия. И, казалось бы, есть у них наследственные задатки ума, но вектор мысли повернут в противоположную сторону, что ум видит всюду только злое. Это настолько твёрдо сидит в людях, что начинаешь сомневаться в целесообразности своих чаяний помочь человеку (да и какой смысл, ведь с пожара вытаскивают в первую очередь всех тех, кто хоть как-то подаёт признаки жизни и тех, кто имеет значимость для будущего – детей с их мамами). У таких людей их таланты, чем наделены оные от природы, становятся недостатками, ибо имеют противоположное жизни значение. И, созерцая сие, мы думаем, что у этого человека много врождённых или доставшихся по наследству грехов и это будет ошибкой, ибо это такая же талантливая личность, только служат его достоинства бездне и её обитателям. Это и есть самая важная генетическая предрасположенность, которая обусловлена высотой духовной жизни родителей и прародителей этих детей.

К такому же выводу пришли древние люди, они мощи своих усопших предков носили на себе. Просто условия жизни были не выносимыми, полными опасностями, а в таких случаях благотворное влияние, исходящее от мощей своих любимых становится хорошо различимым, оное распознается с особой остротой. Ведь любовь у людей становится настолько чистой и сильной, что побеждается влияние первородного греха, о чём говорил Господь Адаму в Раю («в поте лица будешь добывать себе хлеб»). Без победы над своим первородным грехом Царствие Небесное остается вне досягаемости человеку и, пребывая под его влиянием, он видит лишь пути погибельные, ибо только они открыты ему. Благодаря победе над своими страстями взору открываются пути жизни всё остальное плохое просто скрадывается, уходит из поля зрения, оставляя лишь то, что от Бога. Потому, отвергнув суету жизни в постоянном поиске пропитания, достаточно просто видеть эти пути жизни, а всё остальное прикладывается само по себе. В неолите ради того, чтобы быть рядом со своими умершими предками или родственниками приняли оседлый образ жизни, начали делать захоронения прямо в своих жилищах. Повторю мысль многих современных археологов и религиоведов (таких как ныне старший преподаватель РПУ им. Иоанна Богослова И.Негреев) ещё раз, оседлый образ жизни древний человек принимает только ради того, чтобы быть рядом со своими родными могилами – ничто его более не держит в течение целых 2-3 тысяч лет. И даже наоборот, преследуя стада парнокопытных, имели в рационе питания во много раз больше калорийной пищи. При оседлости же откровенно голодает. И этого ещё мало. Со временем древние начинают осознавать, что не все усопшие несут собой благотворное влияние, но лишь те, кто отличался определённой степенью святости. Так появляются первые погосты, а рядом с жилищем или прямо в нём хоронили младенцев и детей. То есть человек заметил, что святость жизни усопшего много значит и именно его влияние на мир души живущих исцеляющее. Так мы узрели ещё одно свидетельство о Боге.

Так вот, тов. коммунисты, исчезнет скоро нация с таким генетическим наследием, растоптанным атеистической наукой. Более того, с гибнущим народом, ведомым своими дедушками и бабушками в никуда, строить ничего не возможно. Пьянство, алкоголизм, наркотики и так далее… Ведь в жизни много всякого такого, что постоянно представляет смертельную опасность для человека.

Человек – живое существо и потому смертельная опасность для него становится на самом деле толчком жизни. То есть, он приспосабливается так, чтобы делать из этой смертельной опасности выгоду – в этом аспекте сформировалась вся эволюция его природы. Для тех, кто имеет антижизненную предрасположенность духа (от распутной жизни родителей), любые явления в природе, даже откровенно утверждающие жизненность, обретают диаметральное значение. Так же, как здоровая вкусная пища для здорового человека есть благо, а для раненного в живот становится смертным приговором. В священном Писании говорится, что такая предрасположенность к вырождению сохраняется до семи поколений, если к тому времени не выродится, и если есть при этом стремление к Богопознанию. Так вот, господа националисты, много в истории России было страшных, трагичных моментов, но при верной установке и ориентации сие имело животворящую значимость в целом для народа. Как только Пётр Великий сделал переворот, так сразу даже то, что несло утверждение народу, теперь уже становилось его убийством. Вот что такое атеизм.

2.6.Атеизм      

Любое отчуждение от Божьей Благодати есть атеизм. Если вы видите Богослужение в Храме Божьем, то сие совсем не означает, что там идёт служба Богу (иногда духовенство безучастно к Богу произносит молитвенные слова). Надо ясно себе представлять, что подобное может либо родить своё подобие, либо может войти в общение только со своим подобием. Если во время молитв этого священного подобия у молитвенника с Богом нет (не важно, по какой причине), то не может быть и молитвы – начинается бизнес на сломанных судьбах людей (что есть первое семя отчуждения от веры, ибо молитва без работы над собой – пустословие, становящееся атеизмом). Это так же, как если два кирпича абсолютно одинаковы по размеру и цвету, но, если один из них холодный, то забирает из окружающей среды жизненную энергию. Другой – горячий и отдаёт тепло, то есть, становится донором для жизни. При внешних сходствах влияние на окружающую среду диаметрально противоположное (так же, как в известной фразе «Казнить нельзя помиловать» постановкой запятой можно изменить смысл диаметрально). Так и молитвы во время богослужений могут не иметь силы, ибо потерявший Его Образ, не ведает о том, что просит от Него то, чего Он дать не может. Люди просят у Бога деньги и удовольствий, а так как Бог устроил этот мир по максимуму лучшего, а потому не может идти против Самого Себя (Самого же Себя упреждая), то может дать только терпения для преодоления трудностей. То есть Бог в максимуме абсолютном обладая любовью и счастьем делится и тем, и другим, дает только радость и любовь при любом самом тяжёлом положении человека и тем самым животворит мир даже в самом плачевном его положении. Наша беда немного в ином – во грехе, который несет в себе разрушение, плохо совместимое с жизнью вообще и ради неё всё вновь следует постоянно восстанавливать.

Одному старцу было видение, что группа бесов привязав верёвку к листику клёна с большими потугами волочат его по земле. Старец рассмеялся: «Вы даже этого не можете». То есть наша жизнь похожа на работу огромного паровоза, который работает в максимальных оборотах двигателя, но при этом с минимальной отдачей. В отличие от нас, если рассуждать в этих же критериях, Бог во грехе вообще ничего не делает, Его в этих сферах вообще нет, ибо абсолютно постоянен. Но опять же, в отличие от нас, Он наделяет нас всех тем качеством, благодаря которому Вселенная ищет пути к проявлению единства и любви, сотрудничества, взаимопонимания и взаимодействия, благодаря чему все само по себе самоустрояется в порядок Божественный. Это счастье и любовь. Можно сказать иначе, что Бог устраивает самого Себя через проводников Своих и в проводниках Своих свидетельствует о самом Себе – утверждает Своё единство. В проводниках Своих Он творит Своё единство опосредовано возникших множественно образных связей, как в самой материи, так и в общественных отношениях.

По грехопадению, хотя Вселенная обрела осквернение через первого человека, Царствие Небесное не могло быть разрушенным, а потому проводники Божьи выстраиваются в пределах Его влияния в порядке естественно и точно выражающем свойства этой реальности Его Обителей. Неизбежно возникают новые множественные многогранные связи, как многообразные выражения этого первосозданного до грехопадения Единства, также сопряжены в акте любви опосредовано сотрудничества, взаимодополнения и взаимопонимания. Так рождается обозреваемый ныне миропорядок Вселенной, сам человек, семья его, государственность, экономические системы, шедевры научно-технической революции и космонавтика. Всё то, что не может и не является проводником Божественного, того даже нет в бытии и не может восприниматься чувственно и даже наоборот отчуждение от этих Сфер Божественного человек с живой душой чувствует сразу – речь идёт о совести. Атеизм – просто хаос.

На ход истории влияет много факторов (граней Божественного) и каждый из них имеет свою специализированную, судьбоносную степень значимости. Одни имеют вселенские масштабы. Другие меняют только миропорядок. Третьи значимы лишь для сообщества, четвертые – чисто личные. Жизнь так складывается, что каждый судьбоносный уровень находится всегда либо в конфликте с другими, либо во взаимном дополнении. Но строгость соблюдения жизнеутверждающей субординации ценностей имеет живительное начало и для всего человечества в целом, и для каждой личности отдельно. Всякое смешение в подходе к решению общественных проблем становится грядущей катастрофой. В принципе, при общении с Богом в молитве, мы просим на самом деле не то, на что претендуем, а именно восстановления этой Божественной субординации животворящей в любой самой сложной и безвыходной ситуации. Да мы кого-то любим, с кем-то хотим быть рядом, хотим достичь каких-то целей, но когда произносим слова молитв, то на самом деле просим Его выстроить и выстраиваем Богом откровенный порядок вещей, в который не всегда вписываются наши надежды и чаяния, но приходит смиряющая нас с реальностью радость, которая дает возможность выразиться тому, что сокрыто от нашего взора, а именно тому, что наделено реальной потенцией, по-настоящему наделённое жизненной силой. Потом мы видим, что сильно ошибались в молодости, ибо слабое и отжившее Бог отводит от нас, а мы пытаемся его удержать, хотя именно на это мы никак не претендуем во имя устроения своего счастья. Ведь именно эта самая проблема, которая не дает нам распознать жизнь из-за того, что оная не проявилась ясным должным образом, толкает нас на ошибки. Мы, прожив жизнь, понимаем ошибки своей молодости, что Бог (или как говорят в народе – судьба) как раз давал то, что было для нас благом, а мы отвергли. И, наоборот, при смирении с Божественным промыслом, который устраивает в проводниках Своих Божественное, то есть естественную для Себя красоту, начинаем верить в чудо, при котором устраивается Божественный порядок – просто в нашей судьбе вдруг нерукотворно проявляется Божественный Лик и наступает непонятное смешенное чувство восторга и страха одновременно – счастье для всех сразу. Единственное, надо заметить, что чем выше уровень фактора исторического предопределения, тем дольше период распознания красоты Его в истории, тем дольше время его адаптации, тем грандиознее масштабы грядущего возрождения. По этой причине молитва несет вселенские начала, ибо это есть общение с Тем, Чье влияние сильно растянуто в бытии, так как Он велик бесконечно. (По этой причине разглядеть Лицо Божье практически невозможно. Именно по этой же причине, чудо Божье, как основа утверждения веры, являет себя в огромных промежутках времени).

Само по себе единство с Богом – это состояние, которое наделено абсолютной самостоятельностью и независимостью от всех абсолютно внешних факторов и условий. Одни факторы и условия способствуют более комфортному бытию этой кондиции духа, а другие менее. Хоть эта кондиция духа наделена независимостью, но она остается причиной возникновения и зарождения жизни в земных условиях. Поэтому природа людей, как бы, перестраивается и подстраивается под эту кондицию единения Божественного и духа человека, способствует более продолжительному бодрствованию в Естестве Творца, сослужит душе. Неизбежно этой же цели утверждения независимости духа ради желанного единства призваны служить все продукты ума, умственной деятельности. Это не только научно-технический прогресс, но и государственные образования, а также все формы культовых действий. Человечество адаптируется во всех изменениях климата и стихийных природных бедствиях.

Молиться Богу – это означает быть Ему подобным, то есть, принимать Его надо и автоматически принимать всё Его творение, и самое важное – утверждать Его бытие через себя во окружающей Вселенной. Это естественно для утверждения живого.

Как свидетельствуют археологические раскопки, человек всегда искал наиболее сильного и комфортного в бытовом смысле единства с Божественной Сущностью и этот поиск и был естественной потребностью, исповедующей саму сущность физиологии человека, и потому есть движитель эволюционного становления человечества. Радость от единения с Богом во время физических нагрузок – это высшая реальность счастья. Можно пребывать в спартанских условиях, но так как нужны особые условия для женщины с ребёнком, то активируются уже иные грани природы для служения Истине, адаптированных в земных условиях и несущих в себе элементы Рая в эту среду. Человек-младенец и человек-взрослый – это одно и то же, но в разных «одеждах» развития организма, а потому природа счастья для обоих одна и та же. Человек-младенец избегает опасности тем, что находится в безопасном месте, а человек-взрослый избегает опасность тем, что может уже даже ей противостоять и, с помощью развитого сильного тела, обеспечивать ту же самую неуязвимость, даже если взрослое тело от чего-то страдает. То есть для счастья нужна безопасность спокойствию мирно спящего дитя достигаемая разными способами. И в течение многих тысячелетий нам раскрывается именно этот путь эволюции опыта, при котором человек старался как можно сильнее уподобиться Творцу в Его свойствах, особенно хорошо явленных не только во времена охоты на мамонтов, а также в современности или, иными словами, соблюдении Божественной Субординации приоритетов в любой самой сложной ситуации ради востребованного комфорта, ибо имеющий жизненное значение (для единства с Богом в духе бытовые условия не нужны). Две эти составляющие природы человека после грехопадения, с одной стороны находятся в противостоянии, а с другой живоносно дополняют друг друга, образуя всевозможные вариации отношений. Таким образом, человек искал возможность сохранить это состояние единства с Творцом, в первую очередь ради единства, не ради подобия Ему в возможностях и в поведении, ибо эта необходимость уже вторична и при этом никак не исключает первое. Ведь на самом деле человек боится только этой утраты, что предопределяет выбор жизненного пути. Не осудить ближнего своего, который ударил вас по лицу очень тяжело, гораздо легче с таким ближним не встречаться, также как легче всего избегать все то, что разрушает внутренний духовный мир единения со Творцом и покушается на живое ещё только набирающее силы. По этой причине, когда говорю здесь о подобии Богу, на самом деле имею в виду именно эту сторону.

В жизни много такого, чего не можем принять по природе греха своеволия, то есть пребывая в состоянии падшего. Если нам это не нравится, и мы отвергаем, как тогда принимать будем то, что просим в молитвах? Ведь отверженное нами тоже Его творение, зачем мы просим тогда и зачем тогда идём в Храм, если очередной Дар от Него неизбежно и в обязательном порядке опять будет подобным Ему в величии, и не распознав Любви Божьей в этом образе проявления – отвергнем Его? Как можем смиряться с тем, что всегда по Любви Своей даёт Бог благодаря молитве, если изначально не можем смириться с Его реальностью? Таким образом, самим сначала следует стать великими в любви, чтобы осознать себе ясно очевидное, что во Вселенной каждый элемент имеет значимость на своём Богом откровенном месте. Приближаясь к величию Божьему мы всё более и более соучаствуем в Его деле Любви и так как Он есть вечность, то и дела наши многогранно выражаются в истории, остаются в вечности. Таким образом, обращая взор на святая святых Вселенной, надо принимать также сотворенный Им окружающий мир таким, каков он есть, что в Православии называют смирением. И здесь есть нечто важное. Принять мир таким, каков есть очень не просто, а точнее невозможно ввиду его бесконечной протяжённости. Но существует такой закон, согласно коему предметы оказывают друг на друга взаимное влияние согласно своим свойствам. То есть предметы специфически для природы их отражаются в друг друге (это понятно для физика). Также и человек принимает образ того, на что обращён его взор. В молитве этот момент имеет место быть и ради этого мы посещаем службу. То есть издревле люди творили культы ради этой цели, ибо обретая величие Бога, мы распознаем мир полнее, открываются вещи иначе, мы принимаем мир таким, каков он есть и только после этого начинаем принимать любовь Божью. Это важно помнить тем, кто занят научной деятельностью. Как уже говорил, всякое обращение внимания человека есть культ, в котором человек обретает образ того, что видит перед собой. Нельзя человека науки ставить туда, где в силу его специализации ему быть нельзя – это приведёт к катастрофам. Теперь понятно, как европейцы порабощают народы. Кот в сапогах приходит к великану и просит превратиться в мышь. Тот охотно соглашается и кот его съедает. Человек, имеющий величие, именно по той причине имеет величие, что имел общение с Великим, то есть с Господом. А такие люди никогда от себя никого не отталкивают и те, стараются помочь и даже несут у ближнего послушание, что мы и видим в отношениях людоеда и кота. Людоедство его совсем в ином – такому человеку всегда окружающие становятся его друзьями, принимают его образ мышления, к нему тянутся и любят. Этот акт поглощения Ш.Перо называет людоедством, хотя это есть благо для «съеденных», но услышав такое прозвище, народ пугается и обходит стороной. Как похоже это с политикой Керенского, когда клевета на святых угодников Божьих распространялась им и ему подобными по всем окраинам России. Ш.Перо, кстати, был современником Петра Первого. Благодаря этому коту в сказке тот, кто был обманут братьями, был никем, но стал всем. Но это мы обсудим позже.

С другой стороны, для того, чтобы принимать мир таким, каков он есть, нужно принять замысел Творца о нём. Нужен самый тяжёлый труд над собой, ибо нужно подняться туда, где всему этому начало и все противоречия сходятся воедино, то есть обретают живительное значение единства. Только тогда сможем разглядеть то, что нам более всего нужно. Зверь же не воспринимает мир в полноте, а упорно преследует то, что ему попало в поле обозрения, обусловленного специфической высотой точки созерцания мира, то есть всегда вычленяет из Вселенной узкую сферу бытия. Так как всякая бестия остаётся творением Божьим, то жизненно важным остается полнота Божественного, пребывающей на ней. Но малая высота обзора понуждают это Божье творение воспринимать то, что взору её открыто и потому восполнять жизненную полноту постепенно, по мере возможности её природы воспринимать полноту опосредовано тех проводников энергии (Божественной полноты), к которым эта бестия наиболее адаптирована благодаря развитию эволюции. Всё недостающее для неё жизненно важное, ибо сие есть недостающие звенья до полноты, без которой нет жизни вообще никакой. Отсюда следует, что востребованными оказываются полезные изменения в организме в историческом процессе развития, помогающие более успешно достигать этих жизненно важных целей. Путём постоянных мутаций, происходящих в эволюции организма, животное максимально адаптируется в этих ограниченных условиях жизни. Мы люди и у нас нет каких-то эволюционно сложившихся достоинств, ибо высота обозрения позволяет нам быть теми, кто мы есть. Мы несём в себе эту полноту миру и даже становимся её проводниками во Вселенную. И если мы примем всё как есть, то нашей задачей останется не менять мир, а, изменив самих себя, занять в нём своё место. Этим мы разнимся со зверем. Это важно! Потому что всякая опасность или явление, угрожающие жизни при Богом откровенном положении человека в окружающем порядке вещей, становится не убийством, а утверждением его жизни. Причём только лишь в этом случае, когда человек на своём установленном Творцом месте, все фибры Вселенной не могут быть опасностью, а служат ему и утверждают его бытие. Это понимание есть самое важное для любого учёного-исследователя – не поиск теплого места для жизни и не порабощение народов, а поиск новых возможностей обуславливающих новые формы трансформации самого главного Праздника – победы над смертью через более сильное единство со Творцом. Хоть и кажется, что легче верблюду пройти через ушко иглы, чем с помощью научного прогресса усилить подобие человека Богу, но именно это качество человека разумного обусловило его дальнейшую эволюцию, эволюцию научно-технического прогресса. От не осознания данного вопроса, появляются атеистические тенденции.

Подведу некоторый итог. Молитва Богу приносится в двух случаях: во время скорби и во время спокойной безмятежной жизни. Понятно, что чего-то иного нет в реальности. Либо-либо. Когда скорби – это понятно, что молитва сильная. Но как её усилить при безмятежности бытия. Понятно, что нужно беречь внимание и созерцать перед собой Творца. Иными словами, нельзя отвлекаться. На что человек отвлекается более всего? Можно много приводить примеров, но все они вписываются в реалии: перемены в образе жизни. То есть человек отвлекается при перемене образа труда. Без молитвы человек думает об вечном отдыхе, монотонный тяжёлый труд угнетает своей нудностью – человек в постоянном ожидании конца его мучений, его трудового дня. Но при молитве оный как раз становится с противоположным знаком – он вдруг понимает, что нагрузка уже есть просто неотъемлемая часть его жизни, часть его отдыха, что это у него такая жизнь вот в таком вот образе труда. То, насколько он нудный без молитвы, настолько же он усиливает радость, когда эта молитва в нём в его душе имеет место быть. Что такое зло по определению священного Писания? Злом является то, что Адам и Ева отвлеклись от созерцания Бога, обратили своё внимание на иное Ему. Зло, ввергающее человека в ад – отвлечение внимания от Бога. Этот момент становится определяющим во всех видах жизнедеятельности. Надо беречь внимание. А чтобы победить это зло, следует его разделить и потом властвовать над ним. Чтобы меньше всего отвлекаться, нужно труд разделить по специальностям, при этом всех будет единить Бог. Благодаря этой победе над злом сообщество автоматически обретает также иные грани Божественного – многократно сильнее и производительнее, что есть большее подобие Господу и соответствующее этому подобию облегчение быта жизни и более стабильная молитва. Человек приобщается к такому труду, который наделяет его свободой ума. Ведь машинальные движения при нудном однообразном труде сильно освобождают разум, стимулируют продолжительную работу мозга притоком обогащённой кислородом крови. То, что удается человеку вобрать в себя в течение нескольких минут или даже десятков минут во время учебных занятий (на более он не способен), при данном образе деятельности и жизни позволяет обучаться всегда, позволяет уму работать столь же слажено и эффективно на много дольше и даже постоянно. Труд становится таким же привычным деянием, как дыхание или работа желудка. Эта тонкость физиологии становится фундаментом эволюционного становления, при которой и благодаря которой человек все сильнее обретает подобие Его, Творца. То есть машинальность – это такая кондиция, которая обуславливает постоянную обращённость внимания ко Творцу. Это состояние жизни задано ещё во Царствии Небесном и так навсегда и останется белой самой важной линией жизни всего человечества. Машинальность – это есть условие счастья человека и жизненная естественность. (Нужно заметить, что тут нет места ожирению, спеси и тому подобное). Так возникло государство, как образ разделения труда, при котором и благодаря которому более сильное подобие Богу, наделяет человечество всем остальным и второстепенным – бытовыми удобствами при радости духовной. Бытовыми удобствами для жизни, что свидетельствует о том, что Божественное – часть нашей природы и при этом самая важная, стимулирующая условия жизни.

Далее имеет место другая грань – служение Ему в лице ближнего и тем более в лице собственных детей. Ведь при молитве мы просим, а когда у нас просят мы должны также исполнять просьбы, то есть поступать так, как Бог поступает, в противном случае мы не подобны Ему. Взаимопомощь, как проявление любви – естественное условие эволюции сложных форм. Этим вновь побеждается зло, которое также следует постоянно разделять, чтобы властвовать над ним. Жить на Голгофе естественно для человека, но как быть с грудными детьми, которым нужна нежность? При суете мирской в постоянных поисках пищи быть приземлённым естественно, а это значит, что общество становится в области досягаемости для зла (ведь зло бежит от трудностей). О каком зле идёт речь? Речь идёт о неведении грядущего, то есть человек становится уязвимым для всего приходящего из будущего. А это незнание будущего есть грех самый страшный, самое ужасное проявление атеизма.

… Иисус же говорил: Отче! прости им, ибо не знают, что делают. И делили одежды Его, бросая жребий….(Лук.23:34)

Как разделить это зло неведения? Понятно, что каждый обладает ограниченной сферой созерцания, ограниченным знанием о происходящем вокруг по мере доступности, обусловленной ограниченными возможностями духовной жизни любого из нас. Чтобы быть причастником единства обозрения надо каждому по крупицам собирать информацию во едино, как мозаику. К примеру, каждая клетка организма несёт в себе какую-то функцию, каждая клетка распознает окружающий мир и дает сигнал в мозг организма. И весь организм, получая множество информации от всех клеток его, выстраивает общую картину происходящего, наделяя способностью принимать верные решения. Что остается делать, чтобы все было заинтересовано в сборе этих знаний? У любви нет лишних – все нужны, то есть любовь борется за каждое живое малое. Чем полнее картина, тем большее подобие Богу, тем выше живучесть всего организма – меньше ошибок. Таким образом, любовь и стяжание оной делают людей стойкими в борьбе со смертью. Не высокая техническая оснащённость, не гибкая стратегия и тактика боя, не что-то иное ещё, а любовь выступает самой основной альтернативой для смерти и только любовь утверждает живое. Всё остальное – это только то, что в этой победе и торжестве любви как-то выражается, порождая самые гениальные стратегии боя и самые выдающиеся открытия в науке. Ведь то же самое можно сказать и о мышлении. Ведь чем больше умов, тем полнее раскрывается Истина. Любовь можно черпать только у источника любви – Бога. Таким образом получается, что достаточно иметь прикосновение к Богу, чтобы обрести отражение Его, обрести Его Образ и формировать образ мышления, чтобы появилась возможность черпать энергию из источников её, чтобы можно было разделять все то, что эти энергии в себе несёт. Это называется общим делом или в переводе на греческий язык литургией. Державы мира соревнуются между собой не в оснащении оружием, а в силе любви.

То же самое касательно даже самой физиологии человека, в которой этот момент проходит белой линией. Ведь для того, чтобы усвоить продукт питания мы его делим многократно, потом уже происходит подготовка к расщеплению в желудке и расщепляется уже в самих клетках. Сам по себе продукт питания без пережёвывания несёт в себе зло, причём смертельное. Таким образом, если в пределах общественных отношений жизненно важно иметь государственную литургию, то в пределах организма речь идёт о той же литургии, только явленной теперь уже в самой физиологии людей и вообще всего живого. И тут тоже нужна любовь, ибо у любви нет лишних – все нужны, то есть любовь борется за живое даже малое. Таким образом, получается, что достаточно иметь прикосновение к Богу, чтобы появилась возможность черпать энергию из источников её, чтобы можно было разделять все то, что эти энергии в себе несёт.

Теперь есть смысл сказать о Божественной Литургии. В принципе уже ничего нового после всего сказанного. В самом священном моменте во время святой Евхаристии разделяется Бог, Его Тело, после Чего происходит потребление Его Частей. Понятно, что перед этим самым важным Действием имеют место множество всяких подготовительных трудов: посты, молитвы, исповедь и прощение обид и так далее. Во время службы мы слышим о Пути, идти по которому следует как-то однообразно и при этом, чтобы поведение каждого было адекватно понятным для каждого, некоторый общий знаменатель для всего сообщества в виде богословско-философского обоснования, ибо без этого нет государственного устроительства, разрушится структура общественного устроительства. Проводятся разъяснения о нашей жизни, при котором отбрасывается всё второстепенное и лишнее для торжества живого (как бы «орудие прицеливают для точного выстрела в цель», без которого также многое теряет смысл). Эти моменты как бы показываются в «театральной постановке», чтобы это всё было понятно и доступно присутствующим малообразованным простолюдинам. Духовенство одето в самые торжественные одежды, а молитвы поются – понято, ведь это Праздник победного торжества Любви.

При этом Само Тело Бога, расщеплённое на множество Частей не умирает, ибо Бог умереть не может, наделён абсолютно вечностью – это Его свойство. Не умирает и каждая Частица Его в нас после Причастия святого Его Тела. А так как не Он умирает и Бога разделить невозможно, то Он остается единым только теперь уже явлен во многих Своих Частностях. То есть мы все причастившиеся Святых Таинств становимся теперь уже одним Целым Его Телом, ибо Он в каждом из нас. После исповеди и постов, подготовительных молитв мы становимся братством в Боге. Это не тайное сообщество на общем грехе грабежа народов или даже преступлений. Это общество на естественном первозданном в самом начале времён Естестве Бога. Ведь у любви нет лишних – все нужны, то есть любовь борется за каждое живое малое. И оное самое сильное, ибо за того, кто этот порядок общественного устроительства бережёт по долгу службы, люди уверенно идут даже на смерть, ибо видят своих детей и ухоженных внуков.

Таким образом, литургия – естественная реальность, естественный образ жизни любого научного сообщества, которое ради познания разделяет исследуемые материалы и явления. Любого конструкторского бюро, в котором также имеет место разделения разработок между отделами и так далее. На Престоле Божьем во время святой Евхаристии лежит Хлеб насущный – вся Вселенная и расчленяется на Части, ибо для нас это естественно и Сам Бог служит нам, адаптируясь под наши возможности познания. И как бы пределы для познания безграничны – вот этот космос и всё то, что за ним. Но для чего тогда литургия в Храме и вообще Храм? У любви нет лишних – все нужны, то есть любовь борется за каждое живое малое, а потому рождается важная согласованность и общая цель всех и каждого. Ведь достаточно иметь прикосновение к Богу, чтобы появилась возможность черпать энергию из источников её, мы обретаем избирательную способность видеть все то, что способствует и не препятствует проявлению Любви, чтобы можно было разделять все то, что эти созидающие энергии в себе несёт. (Без этого соприкосновения все союзы становятся крысиной вознёй самосъедения, как это было в СССР).

То есть нам стало ясным, что везде одно и то же стремление быть как можно полнее и сильнее подобным Творцу. Таким образом, человек победил зиму (кто-то первым изобрёл печь и все подхватили, кто-то избу и все подхватили) и даже вышел в космос. Также счастье человека в победах над смертью, которая дается в открытиях медицины (древние люди умели сращивать кости после переломов) или сельском хозяйстве и так далее. Везде молитва, не обусловленная страданиями. Только молитва делает нас великими. Таким образом, зная о существовании Бога, мы постепенно вырисовываем то, как должен выглядеть человек и в конце концов сопоставим с тем, что имеем в реальности.

У Творца всё есть и Он абсолютно всемогущий и в молитве мы просто пытаемся приобщиться к этому всемогуществу. На самом деле всё обстоит несколько иначе. Всё дело в том, что прощаем мы своих врагов или нет. Всё остальное не имеет того значения, которое мы придаём, ибо все остальное становится самопроизвольно или автоматически достоянием прощающего. Чем больше человек прощает обид, тем большим он наделён. Вот в чем вопрос. Очень часто люди просят у Бога мести, просят чего-то такого, что Он имеет, но дать не может. Совсем не потому дать не может, что не имеет или не дает – совсем нет. Потому что такой молитвенник сам взять это не сможет, как это было у него до этого времени. В противном случае, не возникло бы даже в его помыслах. Если более лучше разобраться во всех этих делах, то получается, что молитвенник такой на самом деле просит Бога, чтобы Он убил Себя или наказал Самого Себя и понятно, что этого не будет. Помяните моё слово, что это начинающий атеист. Очень часто мы просим чего-то такого, из-за того, что оскомина у нас душе, мы не довольны своим положением. Жизнь же иная, она требует не решения конкретных проблем, а жить счастливо и только счастливо в тех условиях в каких человек оказался, что обуславливает возможности человека принимать верные решения, открывает взору пути. Просто каждый кузнец своего счастья. Вот механизм религии, вокруг которого встанет Русь вновь, и который так ясно показан в священном Евангелии.

Из сказанного выше по тексту следует, что

есть знаковые моменты, которые предрекают грядущую историю народа, и распознать их – судьбоносное значение. Всё великое, как свойство Бога, всегда издали распознаётся. В том же числе действие молитвы. Так как вблизи великое остаётся непонятным, то оное всегда будет отпугивать и останется отверженным, также трудно понять мысль художника, созерцая его полотна вблизи. Так как Бог бесконечно велик, то это значит, что мы всегда будем немного атеистами, не сможем Его воспринимать в полноте и просто боимся. Иными словами, мы всегда обречены на ошибку отвержения Его Величия. Но именно оное, это великое, в конце концов, окажется тем, что надо было выбирать. Чтобы убедиться в этом, нужны временные дали, многие золотые годы, которые уже никогда не вернуть назад, то есть выбор нужно делать прямо сейчас. Поэтому мы все нуждаемся в человеке, который бы смог указать этот верный путь, который уже смотрит на нашу жизнь с желанного расстояния временных лет. Это опытный старец-монах. Таким образом, в истории России нужно было более ответственно подойти к решению изложенных ключевых вопросов, поднятых святыми Нилом Сорским и Иосифом Волоцким. Ибо в этом ракурсе разыгрываются все трагедии на Руси.

Мир полон войны, то есть, как бы постоянно испытываются на прочность общественное устроительство и единство, созидаемое трудами и подвигами, а потому этот вопрос поднятый Нилом Сорским так и останется ключевым стимулом эволюции человечества.

Так вот, знаковым для отражения в истории становится некий нижний лимит духовного совершенства, ниже которого вера становится атеизмом, ниже которого единство принимает иное соответствующее ему качество сути. То есть, начинаются поиски новых общих для сообщества единящих свойств и качеств только в данной в данной деградированной сфере. Так начинается единение по общему признаку вырождения, что неизбежно замешено на крови, сначала малой, а потом и целой реки оной будет мало (такова история России последних 120 лет). По этой же причине, на смену духовного единства в подвиге приходит, в конечном счёте, разлагающий национализм (как самый обозримый и очевидный признак для единения, в первую очередь попадающий в поле зрения для возникновения союза). Самый этот факт присутствия этого единящего свойства свидетельствует о самом состоянии общества и законов, царящих в нём, он же и предопределяет судьбу коллектива на жизнь в любых сложностях.

Исходя из сказанного, история России всегда имела своё определение в противостоянии между двумя течениями мысли: славянофилами и западничеством. И этот спор святых Нила Сорского и Иосифа Волоцкого, только уже в иных понятийных ракурсах, есть также одна из форм равновесия в этом противостоянии, когда на чашах весов лежат разные пути к общей Цели, ко Спасению. Но философию св. Иосифа Волоцкого никак нельзя ставить рядом с философией св. Нила Сорского, св. Максима Грека и других. Ибо молитва – это единство души с Богом, а физический труд – лишь вспоможение душе в её подвиге приобщения к Богу, также форма уничижения плоти для такого состояния, при котором молитва становится более услышанной. Но ведь Нил Сорский тоже уничижал плоть тяжелейшими постами, но это так и оставалось лишь второстепенным, лишь соучастием с душой в единении с Божественным, а также инструментом ради более крепкого единения с Ним. По этой причине так диаметральны позиции их по отношению к тем, кто нёс в Россию ересь жидовствующих: для одних они были противники по бизнесу, а для других ересь жидовствующих – животворящее дополнение себе в священной брани против сил бездны. Вопрос состоит лишь в том, где ему место в этом общем строю противоборства силам ада. Для этого надо работать умом.

2.7. Противоречия       

Для того, чтобы продолжать изложение и адекватно донести смысл, также есть смысл рассмотреть некоторые иные важные моменты. Мир сложен из двух его составляющих: одно из них, когда имеются противоречия; другое, когда оные отсутствуют или настолько малы, что говорить о них при наших ограниченных способностях воспринимать действительность (как возможности человеческой природы), не приходится. Для того, чтобы писать далее и быть понятным читателю, следует привести аллегорию, начать с визуального примера, наблюдаемого в природе. У нас на Урале есть горные скалы, похожие на столбы. Их называют «Семь братьев». Когда-то верхний край этих каменных изваяний был частью поверхности огромных территорий. Что это было – горные хребты или равнины – для нас не имеет особой значимости. Важно другое, ветры и вода выдували и растворяли всё то, что поддавалось этой разрушительной силе, но осталось только то, что не участвовало во взаимодействиях или менее всего поддаётся до ныне разрушительным силам. А устойчивость, надо заметить, есть одно из свойств Истины. Это подобие абсолютному постоянству, обусловленному хорошей сопротивляемостью горной породы столбов к воздействиям стихии. Таким образом, подобие Истине в устойчивости (неизменности) или обыкновенное отсутствие взаимодействий с разрушительными стихиями, нам открыло одно из чудес природы. Так же появился человек на Земле, благодаря развитию от общего к частному, благодаря некоторой инстанции в человеке, доставшейся ему от Божественного дуновения, выраженной высшим проявлением счастья и радости во всех смыслах, так и оставшейся с тех самых первых времён верхней, высшей гранью в естестве людей, благодаря коей он не терпит эволюционного развития, так как не участвует борьбе и не подвержен воздействиям. Эволюции подвержена только внешняя сфера его природы, его конечная грань – плоть. (Это на заметку учёным, чтобы сузить границы поиска). Отсюда следует, что сознание все-таки первично и все то, что подвержено хоть малой толике эволюционного становления является его продолжением-следствием или только лишь частью нашей природы, над которой он властен или может быть властным.

Если внимательнее присмотримся к направлению течения эволюционных токов, то увидим ещё одно важное свидетельство о Творце. Продолжительность эволюционных токов на природе человека измеряются степенью усложнения чувственной природы, которая тем сложнее, чем дольше происходило её развитие. Усложнение обусловлено стремлением воспринимать более полную картину свидетельства об окружающем мире, которая востребована жизнью для более успешной борьбы в естественном отборе. То есть тот более сильный, который имеет более полную информацию о ситуации или о явлении. Чувственное познание опосредовано чувств нервных окончаний на коже – это самое простое чувственное познание, а потому эволюционное развитие сие могло начаться сравнительно не так давно. Более сложное чувство, а потому более древнее – глаз, который представляет более полную картину о Вселенной, а потому наделяет человека возможностями более сильными. Но есть ещё одна форма познания Вселенной – сознание, которое ещё более сложно, которое видит гораздо больше, чем глаза и чувственная природа тела, вместе взятые. Это ещё более сложное устройство для созерцания Вселенной, эволюция которого продолжалась дольше всего. Эволюция становления этого органа познания мира началась ещё раньше органов зрения, а именно, в самые первые мгновения грехопадения. То есть сознание становится первичным. Так как в данный момент мы суждения свои строим на основе своего пораженного грехом воображения или в силу своей испорченности, то нашему взору открываются только испорченная грехом грань этой Вселенной, материальная сторона реальности с её механическими законами диалектического материализма, который, повторю ещё раз, обозначился в данной реалии для человечества только при грехопадении человека. Это также как с помощью линейки мы можем измерить лишь длину, которая есть самая примитивная характеристика Вселенной. Это означает, что в поле зрения в данном качестве мировосприятия попадает только то, что мы можем измерить этой линейкой. Все остальное уходит из сферы обозрения, остается сокрытым, за пределом возможности линейки распознавать бесконечную и многогранную реалию Бога. К примеру, с помощью линейки нам не распознать цвет, массу и так далее. В самый момент грехопадения человечество не успело на столько глубоко как ныне погрязнуть в поражении своем. Ещё не было всего того, что возникло потом. Иными словами, само начало этого ещё не есть эволюция и не есть чувственно воспринимаемая реальность, а потому природа человека, изгнанного из рая, могла иметь только такую реалию, о которой мы отзываемся как о самой примитивной жизни на Земле. Но именно этот момент и есть зарождение сознания, которое в течение многих тысячелетий эволюции все полнее и полнее научалось распознавать окружающую реальность и Божественные проявления. Хотя, надо сказать, что оное не зародилось, оное было всегда, ибо Адам и Ева сотворены Богом, просто кожаные одежды, в которые Он одел их, обрели ту очевидную форму, к которой мы все привыкли ныне в последние тысячи лет.

Но хотелось сразу сказать важное. Человек до сих пор живет ценностями Царствия Небесного. Быть приобщённым к Богу, чем являлся человек изначально во Царствии Небесном так и осталось самым важным условием жизни человека. То есть эволюция идёт дальше, но видеть "третьим глазом" и жить Правдой Божьей остаётся в прежних приоритетах и в той же значимости. Именно по этой самой причине, кающийся грешник для Бога выше праведника. Если мы были бы только грешными без покаяния – мы были бы бесами. Если бы мы были только святыми, то были бы Ангелами. Но развитие имеет место быть таким, что человек призван соединить дно Вселенной с Творцом. Но самым важным условием исполнения замысла Творца – душа должна быть живой, никаких ран на ней. Она должна быть жалостливой и терпеть боль, если так случается. Никакой высший ритуал и высший смысл не может покуситься на её жизнь. Нет вообще ничего такого, что оправдывало бы сие. Ибо за этим идёт привыкание – нельзя. Всё должно стимулировать любовь и её возрастание в образе Бога.

Быть приобщённым к Богу, чем являлся человек изначально во Царствии Небесном так и осталось самым важным условием жизни человека. «Святой Иоанн Дамаскин видит глубочайшую тайну в том, что человек был сотворён «обожающимся», тяготеющим к соединению с Богом. Совершенство первозданной природы выражалось прежде всего в этой способности приобщаться к Богу, все более и более прилепляться к полноте Божества, которая должна была пронизать и преобразить всю тварную природу. Святой Григорий Богослов подразумевая именно эту высшую способность человеческого духа, когда говорил о Боге, вдунувшем в человека вместе со Своим дыханием «частицу Своего Божества» – благодать, которая с самого начала в душе пресуществовала, давая ей способность воспринимать и усваивать эту обожающую её энергию. Ибо человеческая личность была призвана, по учению святого Максима Исповедника, «соединить любовью природу тварную с природой нетварной, являясь в единстве и тождестве стяжанием благодати». «После первородного греха человеческая природа разделяется, раздробляется, расторгается на множество индивидов. Человек представляется в двух аспектах: как индивидуальная природа он становится частью целого, одним из составных элементов вселенной, но как личность – он отнюдь не "часть"; он сам все в себе содержит.» Отсюда ясным становится и другое, а именно то, как флора и фауна вышли из человека. Дело в том, что богословски сие звучит не корректно. Но с позиции диамата – истина. «Не человек есть часть природы, а природа есть часть человека. Человек богаче, конкретнее, реальнее, живее, жизненнее природы» (Лосев Алексей Фёдорович «Хаос и структура», Москва, «Мысль», 1997). Первым согрешил Адам и за него была проклята Вселенная, то есть все пошло за ним следом – ведь прятался за неё, за природу (жена, которую ты мне дал, она мне дала и так далее и тому подобное – там много такого, что подчеркивает эту мысль). Ведь как только человек перестает видеть мир духом или предвидеть опасность и происходящие явления, так сразу же начинает прятаться за природу, ибо из-за слепоты ошибается. Таким образом, оказываются востребованными полезные мутации, способствующие лучшей живучести в условиях жесточайшего естественного отбора, имеющего место быть в единстве борьбы противоположностей. Человек – немощное, беззащитное существо, но и оказывается всегда там, где ему естественно быть со своим набором достоинств. Всё вышло из человека по грехопадении его опосредовано чувственно распознаваемой эволюции. Мы, как ученые, видим в природе вещей окружающего мира родственную нам только лишь во грехе природу, а потому вещи и предметы становятся соизмеримыми, ибо, созерцая мир через призму поражения грехом, мы можем мерить вещи мерками греха, то есть мерить по себе, в меру своей испорченности судить о Вселенной. Так как, «как образ Божий, человек – существо личностное, стоящее перед Богом. Бог обращается к нему, как к личности, и человек Ему отвечает». «Для святого Максима Исповедника воля «есть естественная сила, стремящаяся к тому, что сообразно природой, сила охватывающая все существенные свойства природы». Если мы взглянем на процессы, происходящие во флоре и фауне, то мы увидим, что, к примеру, цветок поворачивает своё соцветие в сторону Солнца, вслед за ним, идущим по небосклону, ибо это соцветие имеет сообразность Солнцу. Таким образом, исходя из определения святого Максима о личности, мы приходим к выводу, что личностными качествами наделено все вокруг. Все имеет какое-то родство с человеком, точнее это образ того, кем был человек в процессе эволюционного становления. Подобное стремится к подобному, потому личность стремится к личности, что и стало стимулятором эволюционных токов в окружающей Вселенной. Бог – победитель, а потому надо быть победителем, чтобы иметь возможность общаться с Ним, ибо только личность наделена торжеством победителя. Всякая победа, свойственная личности – это в первую очередь победа над самим собой, тем самым формируя образ сильнейшего в жесточайшем естественном отборе в единстве борьбы противоположностей. То есть образ человека – неизбежность всех эволюционных течений.

Что такое Рай? Это одно из свойств Истины, предполагающее недосягаемость Оного для какой-либо борьбы, напряжения душевных сил, отсутствие противоречий и именно оное так и осталось частью изначальной природы человека, верхним краем физиологии его. Да и в будущем так и останется верхним краем его сути, не смотря ни на какие суперсовершенные технические решения и открытия, не смотря ни на какие богатства любого из нас. Научно-техническая революция берёт на себя часть нагрузок крайней внешней грани человека, оказавшейся в поле досягаемости процессам эволюции, но подменить собой высшее в человеческой природе так никогда и не сможет.

Замечательный русский учёный В.Н. Лосский отмечает: "Для христианина не существует автономного добра: доброе дело хорошо лишь постольку, поскольку оно служит нашему соединению с Богом, поскольку оно способствует стяжанию благодати. Добродетели не цель, а средства, или, вернее, симптомы, внешние проявления христианской жизни". Владимир Николаевич тогда ещё не знал о будущих археологических открытиях, в которых явственно прослеживается это золотое правило, легшее в основу выживания и жизни людей с самых первых времён и в самых тяжёлых условиях. Государство и экономика, как добродетели – это инструменты выживания, сложились только лишь благодаря некоторому усложнению Божественного культа, усложнению Божественного ритуала для более полного единения с Богом, а потому по сути своей не может нести какие-то более запредельные функции, чем литургия в пределах физической возможности выражать Божественное присутствие в трудах и заботах. Государство – это в первую очередь культ служения Богу, а экономика – один из культовых приборов его. Радость бытия так и остается верхней первообразной гранью естества в природе человека, смыслом всех его побуждений ради сохранения оной, без которой жизнь теряет смысл.

Опытный исихаст поймёт, о чем идёт речь – об истинном религиозном состояния духа (не путать с религиозным поведением). Это счастье обусловленное чистотой совести, а не чувственным удовольствием. В противном случае, человека на Земле никогда бы не существовало, в виду отсутствия Рая в душе. Рай и чувство Рая в душе – это то самое и единственное, всякая альтернатива которому тут же ощутима. Человек чувствует боль в душе на много более остро, чем физическую – да ещё и такую, что жизни не жаль. Для обоснования сказанного вновь повторю о том, как соотносятся природа человека духовная и чувственная. Альпинист карабкается на вершину горы, чтобы понять, что «лучше гор могут быть только горы, на которых ещё не бывал». Его плоть в эти минуты страдает, терпит перегрузки. Боксёр или борец много лет тренируются и даже получают травмы, чтобы быть первым на пьедестале почёта, женщина девять месяцев носит в себе плод, чтобы родить ребёночка. Всякий подвиг несёт в себе радость духовную и эта радость перехлёстывает все тяготы и лишения.

Мир разрушается, и остаётся в нём только то, что подобно Истине в том наборе свойств, который доминирует в окружающем мире. Иными словами, остаётся только то, что менее всего принимает участие в борьбе единства противоположностей. Данное утверждение помогает разобраться в том, что есть Православие и как им пользоваться в реальности, то есть, как выглядит практическое применение исихазма.

Вот пребывает человек в страшном изнурительном труде. Что более всего его изнашивает? Не физические, а именно психические нагрузки. Ад по сути своей – категория духовная, а не физическая. Физика тела может терпеть муки, но, как мы выяснили из личного опыта, душа их терпеть не может. То есть главным остается приобщение высшей природы человека к высшей инстанции (Богу), как своему подобию. Главным остаётся хранить радость жизни в этот момент в том её качестве, в каком человек имел, увидев свою любовь или рождение своего первенца, или что-то ещё. А это, оказывается, возможно и сие подарил нам Христос. Он подарил нам праздник жизни даже в то время, как вокруг ад, болезни, тюрьмы, холод бараков и голодный паек или даже его вообще нет, ибо спасение наше в том, что Истина не зависит от того, где она пребывает и в каких условиях оказался человек. Если мы скажем, что 2+2=4, то это истинное высказывание будет истинным везде в любых условиях окружающего мира. Но радоваться этому нет особой причины, ибо это только очень далёкое и наверное самое неполное свидетельство об Истине, а потому не трогает сердце. Точнее, когда-то давно, когда человек начинал этим заниматься, всплески радости были даже от этого простого математического решения, просто уже привыкли ко всему. В полноте Истины человек не испытывает горя и сохраняет ясность ума и доброту сердца. На это хотелось бы обратить внимание людям занятым сельским хозяйством или пребывающих в тяжёлых производственных условиях.

То же самое происходит в самой истории человечества. Истина не имеет в Себе противоречий, ибо каждая йота в ней является не противоречием, но дополнением любой другой Её части. А так как в Истине по определению о грехопадении нет противоречий, то и нет самосъедающего напряжения, свойственного для противоречий, посягательства на Её порядок, то есть по этой причине оный остаётся вечным. Так как противоречие всегда связано со взаимодействием, то Истина не предполагает ни этих взаимодействий, ни каких-то движений, свойственных частицам, а по этой причине Истина бесконечна во всех Её проявлениях, а так как без воздействий, то чувственно не досягаема. Во имя спасения, остаётся только постараться наиболее полно выражать Её во всех аспектах земной жизни, а в нашем исследуемом случае – в образе строения государственности для того, чтобы уподобиться Ей теперь уже и в этом свойстве, то есть быть вечным на Земле. То есть, та общественная формация, которая наиболее полно исповедует Истину, иными словами, наиболее верно проповедует Бога, менее всего подвержена эволюционным процессам. Когда противоречия сводятся до визуального минимума, тогда мы можем зримо видеть некую форму, образуемую сообществом, ориентируемом Абсолютом в определённом порядке вещей. Таким образом, общественная система с правильным отражением в себе Божественной Сути (с высокой святостью народа) не нуждается в прохождении через стадии эволюции общественного исторического развития к некому совершенству, ибо правильное отражение Божественной сути – это уже есть совершенство, его максимум идеала. То есть, следует сказать следующее, что человечество с теми задатками, которые имеются у него сейчас, было всегда, так же, как эта порода в форме столбов появилась на Земле одновременно с теми горами и равнинами, которые потом растворились и выветрились. Каменные изваяния не возникли благодаря какому-то странному эволюционному спиралеобразному развитию от простого к сложному в единстве борьбы противоположностей и так далее (по закону диамата), а совсем наоборот – эволюционное развитие обошло стороной всё то, что наиболее подобно Истине обрело в какой-то степени вечность. Вместе с нашей человеческой природой в процессе исторического развития остались не тронутыми и форма исповеди Истины (точнее её выражение в образе ведения хозяйства, то есть её социалистической (общинной) ориентации), и форма взаимодействия человека с продуктами научно-технического прогресса (когда люди живут почти в нищете, но при этом владея самым мощным научным потенциалом и даже базой для освоения космоса) и, что более всего важно заметить, духовная власть всегда не имела себе альтернативы, так как именно духовная власть не имеет покушения на свою сущность (взаимодействия) в виду её абсолютной недосягаемости. Царь всегда тот, который более всего близко предстоит перед Царствием Небесным (это по определению о первом человеке) и он приносит жертву за всех и через него все остальные, следующие за ним, достигают Божественных Обителей, ибо он хранитель представлений об этом Пути на Голгофу. Это не приказчик, не директор фирмы, ни начальник цеха и тому подобное. Нельзя путать организатора производства или ответственного за инструмент и машины с тем, кто ответственен за человеческие души. Это абсолютно разные люди и по значимости для порядка в коллективе и для будущего людей вообще. Каждая фибра души и каждое действие человека в былые времена была какой-то гранью утверждения молитвенного единства, устремлением к более тесной связи с Богом, с самого зарождения жизни на планете. И так будет всегда – мы не сможем изменить себе. То есть, следует сказать, что прошедшее через горнило веков и оставшееся нетронутым доныне, уничтожить невозможно. В противном случае, применительно к России, всё опять будет повторяться как в 1240, 1612, 1812, 1917, 1941-1945 годах. С помощью зла происходит очищение от зла и людей его творивших. Мне трудно понимать зарубежных мыслящих людей, их позицию. И если они не одумаются, то не смогут не только объединить Европу, но и вообще погибнут как нация. Отталкиваясь от этих суждений, в ином качестве предстаёт перед нами история России.

Первые Романовы противопоставили весь свой род и саму монархию, и даже государственность Божественной Сути, естественному порядку вещей, благодаря которому они появились на свет, а поэтому ветры стихии жизни легко выдули, а дождевые воды растворили всё то, что оказалось в области их досягаемости. Абсолютистская монархия Петра Великого стала светской раковой опухолью на живом теле государственной литургии.

Вот слово святейшего Патриарха Кирилла в его проповеди 18 ноября 2012 года в день памяти восстановления патриаршества на Руси: «…Когда церковь освободившись от жесткого попечения со стороны государства, которое лишало её необходимой свободы действий для внутреннего устроения и для внешнего свидетельства наконец-то избрала своего Патриарха, тем самым закладывая принципиально новый порядок управления Церковью, закладывая фундамент автономного независимого от светской власти существования Церкви и её свидетельства…»

То есть в чём именно главная трагическая ошибка в государственном устроительстве России при Романовых? Церковь – всегда космополитична и не может принадлежать отдельному государству или даже царю. Оная есть достояние всего человечества. Если это правило не соблюдено – будут войны до тех самых пор, пока сие не восторжествует само по себе. Скажем просто, что счастьем надо делиться, чтобы оное осталось с тобой навсегда – это означает, если постиг пути к победе над силами бездны, то помоги, научи этому других или организуй эту брань там, где оная особенно востребована и где нужна победа в ней. Ведь священная война идёт везде и должна быть победа в ней везде. Духовная брань – всегда брань с собственной распущенностью и проигравший в этой духовной брани, становится сам носителем распущенности, носит её образ. Так как оные не ведают о том, как победить свой грех, то Бог попускает стать более сильными в чем-то ином. Просто внимание их более всего приковано на что-то иное чем Бог, а потому в этом специфическом крене люди, заражённые ересью, неизбежно постепенно становятся профессионалами в отличие от тех, кто много молится и совершенствует себя в молитве и непобедимый профессионал в духовной брани. Так формируется крен, как лезвие меча и они приходят берут своё опосредовано своей силы. Они приходят со своим, специфически оформленным мечём, обусловленным перекосом ересью в исповеди Бога и достигают своих целей. Да они будут побеждены, ибо здоровое тело, обусловленное естественным более сильным единством с Богом, всегда сильнее больного, но сколько погибели и народ без миссионерской работы сам становится еретиком, больным, а потому постоянные экспансии на него со стороны соседей, хоть и повержены, но съедают его численность, количество носителей Истины. Появляется иллюзия того, что эта религия не есть истинная, хотя с самого начала Православие было учением апостольским и нарушение этого важного принципа истиной веры делает её заблуждением. Если не вести миссионерскую работу, то этих мировых войн будет ещё множество, а народ её исповедующий просто погибнет. Вот примерно вся история Руси после Петровских времён.

Благодать Божия Своим счастьем усмиряет самые отважные стремления и уничижает реализацию самых перспективных бизнеспланов. Когда есть самое Главное, теряется смысл что-то второстепенное достигать. При этом сие может постигнуть в самые не подходящие моменты жизни, на самом верху карьеры. Дело всё в том, что все цели жизни людей, так или иначе, являются дефинициями или какой-то одной множественной гранью Царствия Небесного, приобщившись к которому в непосредственной полноте, без всяких посредников, человек по-настоящему теряет голову, ибо уже ничто ему это не заменит. («Религия – опиум для народа» – не пустые слова, на самом деле, хотя, надо сказать, что сравнение очень односторонне несёт в себе Истину). Тогда, чтобы не потерять это священное Единство, чтобы сберечь свою радость бытия, соблюдает самое главное условие – начинает делиться своим счастьем в одном из свойств проявления Божественного, на котором он делает свой бизнес? К примеру. Это может быть и покаяние, и благотворительность, и просто честные деловые отношения без всякой коррупции и даже оставляет всё и идет по миру, как странник или принимает постриг. Благодать Божия, как радость – основа любой финансовой империи. У России свой путь становления. Жаль, что расплодилось и окрепло в мире всё то, что потом привело к уничтожению института православного старчества, самой важной твердыни Руси, её самого главного богатства. Жаль, что не коснулась Благодать Божья, счастье от ощущения Вечности во Царствии Небесном уже при жизни земной многих политиков США, Европы и мы увидели множественные вторжения и бесчинства.

Что ещё можно сказать о противоречиях? Из определения о жизни нам ясно, что живое утверждает стабильность, не смотря на всё то, что покушается на неё. К примеру, на здоровье нашего организма постоянно что-то покушается, но он вновь восстанавливает прежнее равновесие. Эти шатания нашего здоровья естественны для жизни, а наличие противоречий понуждает восполнять энергозатраты, от напряжений в колебаниях и этих шатаний. И чем сильнее отклонение от нормы (амплитуда их), тем больше усилий нужно для восстановления равновесия, тем сильнее и разрушительные последствия от их бытия, тем больше энергии уходит на восполнение затрат от разрушений и на стабилизацию общественного порядка. Касательно общежития в одном случае разногласия становятся братоубийственной войной, в другом – неприязнь становится причиной вырождения народа, при котором война сеет руины. (Ныне люди постоянно живут среди руин, как Сталинград после оккупации. О какой экономике тут можно говорить, если одна рука строит, другая – рушит?) Далее есть смысл сразу коснуться того, что окажется востребованным для исследования материала. Из сказанного, становится ясным одно – там где противоречия бесконечно малы или их вообще нет, там не требуется никакого восстановления энергозатрат, а следовательно отсутствует поражение грехом. Ведь грех требует убийства живого ради своей жизни. (Это нам потребуется чуть ниже, где речь пойдёт о противоречиях и почему человек в постоянном стремлении их избегать).

Если же противоречия сравнительно малы (хотя они неизбежны) и вписываются в некие границы, в пределах которых в жизни имеют место благоприятные условия для нарождения, то в обществе возникает демографический взрыв. И далее, если борьба не выходит за грани даже внутренних противоречий духовной жизни, то это уже такие антагонизмы, при которых демографический взрыв теряет силу, но возникают предпосылки для иных форм Исповеди Бога – в монашестве (наука, искусство). В этом случае, радости иные то есть от иных побед – представление о родителе становится иным «отец не тот, кто родил, а тот, кто воспитал». Есть и дальнейшее продолжение вверх по этой шкале, например, монашеское делание более строгое, но нас, как изучающих историю России, волнует немного другое, то есть только то, что оставило след. Сами же исторические процессы можно и нужно наносить именно на эту шкалу, чтобы отчётливо видеть возможные развитие событий и последствия от создавшегося положения дел в реальности. Тогда станет ясным, каким должно быть общество, чтобы естество его наиболее сильно отражало необходимый для живучести в данный момент времени образ проявления Истины, отвечающим запросам жизни в данных условиях. После этого просто сравнивать с историческим фактом и делать выводы. Разберём конкретный случай.

2.8. Город и деревня.

Продолжение жизни зависит от двух факторов. Один – это её рождение, а другой движение оной в нужном направлении, обеспечивающем её подобие Богу в свойстве вечности. Эти два фактора находятся в жизнеутверждающем дополнении друг друга, что и выразилось в видимой некоторой раздвоенности в ценностях жизни. Соответственно, сие стало определяющим моментом общего качества жизни народов, некоторая раздвоенность по образу жизни и приоритетной значимости перед ней. Одни рожают, а другие создают идеал общественных отношений или образ жизни. Это есть мужское и женское начало, в коих одно без другого теряет смысл. Деревня сильна в одном, а город в другом. В деревне более всего стимулируется физика тела, в городе – духовные и душевные грани природы людей, а потому соответственно несут в себе различные грани понимания о жертве Творцу. То есть, город и деревня могут хорошо дополнять друг друга, а не исключать, как это было до некоторого времени, что определено только естеством богослужения. Интересно то, как этот момент выражен в даосизме: небо и земля противоположны по природе, но едины в одном – в утверждении живого и в служении жизни. Хотя так формировать мысль о взаимовыгодном взаимодействии не корректно, ибо на самом деле это всегда было одним целым. То есть в те далёкие времена город и деревня были в том же соотношении как храм и вокруг него деревянные дома сельчан. Только в наши времена сие обрело множественные усложнения и даже некоторые болезненные крены, но в любом случае костяк остается тем же. Лучшими духовными людьми не рождаются, но ими становятся, потому самые строгие подвижники из села становятся служителями Христу. Точно также городу, чтобы жить, естественно вампиризировать на деревне во всех смыслах этого слова (нужны продукты и крепкие, сильные люди из села). В то же время, село не сможет без города, без утверждения дисциплины общежития, законов, без его исполнительной, административной и духовной власти, да и просто для разрежения демографической обстановки в деревне (ведь на единице земли может кормиться определённое количество людей). Вот, примерно, вся схема, о которой так много думали западные мыслители-утописты, марксисты-ленинцы с еретическим пониманием о Боге. Надо заметить, что соотношение город-село во времена царствования Александра Третьего и его сына царя Николая Второго находилось именно в этом процессе восстановления гармонии или взаимодополняющего равновесия, свойственного России во времена допетровских реформ. Точнее, шли предпосылки возвращения к феодальному Средневековью адаптированной в реалиях развивающейся промышленности, где вместо противопоставления шли поиски взаимовыгодного сотрудничества или, иными словами, происходила гармоничная адаптация глубины веков в новых запросах и условиях времени. Православие выступало сильным стимулятором любвеобильных граней в природе русских людей, что было созидающей идеей-гарантом этих поступательных процессов. Прошу заметить, что говорю о стадии становления, а не разрушающих противостояний между городом и деревней, ибо покровительствовали этому процессу Божественный культ, то есть Божьи Силы, при которых каждая противостоящая сторона служила другой. Именно по этой причине в России процессы не могут быть сопоставимыми с аналогичными в Европе, то есть, идут совсем в другом направлении в полном соответствии с Божественным предопределением в последовательности в любом виде жизнедеятельности. Город и деревня выживают сообща, а не конкурируют между собой.

Чем обусловлено нагнетание напряжённости между городом и деревней. Можно много говорить о каких-то ошибках, но все они являются порождением перекоса естественного порядка вещей, благодаря чему сила становится слабостью, а слабость не является и даже не становится силой. Но в любом случае, следует сказать важное о том, что если человек всю свою жизнь имел крепкое приобщение к Богу, то и в те времена, когда все силы покидают по старости лет, он просто остается проводником Божественных Энергий и тем самым простым своим присутствием утверждает жизнь сообщества – оно самоорганизуется. Если во времена молодости и когда приходят более старшие годы эти энергии человек мог трансформировать в самые различные формы деятельности и он мог глаголить многообразно силою многою, то в тот момент, когда все эти возможности безвозвратно иссякли, энергии исходят только лишь от одного присутствия человека в этом бытии, а потому он остаётся дорогим и желанным, даже если приходится за ним много прибирать. К примеру, после того, как умер мой тесть, то мы все ощутили этот уход, хотя мы рядом с ним никогда не были и горечь утраты засела в сердце и до ныне. О моей бабушке-молитвеннице тоже могу это сказать, ибо вот уже прошло 15 лет и нет более той молитвенной поддержки. Более того мощи такого усопшего остаются ценностью и святыней, ибо Божественное никогда не является преходящим, Оное всегда остаётся в проводниках Своих, а вместе с Его присутствием все то сопутствующее Ему оказывается достоянием живущих. Если человек Божественным пренебрегал, то начинаются самые различные поиски миротворчества всеми остальными способами, в том же числе и убийством, как это практиковалось в среде славян до Крещения Руси, о чем пишет Карамзин в «Истории государства Российского». Так как Божественное никогда не является преходящим, то даже за малое безвозмездное дело на благоустройстве Храма Бог ставит Свою печать на человеке. После этого он может много заниматься своими делами и даже забыть про Церковь, но связь остаётся живой и через некоторое время человек вернётся и станет приверженцем веры навсегда.

Либо человек соучаствует с Промыслом Божьим и только этим счастлив, либо Бог понуждает соучаствовать в Своём Промысле тем, что жизнь без этого соучастия просто невозможна, что смотрится как насилие.

Естественным порядком мы называем порядок Божественный, при котором человек имеет безотрывное единение с Творцом, обусловленное только ростом (не просто присутствием, а ростом) духовной жизни, а всякое не смирение с этим условием становится нарушением связи и единства с Богом. Ничего тут не поделаешь – так устроена жизнь. Как только начинаешь бороться за самого себя, тут же Бог становится противником даже для самого строгого молитвенника. Ведь каким бы не было преобразование-преображение, а сверх того, что есть само естество человека, иными словами, за пределы его природы выйти они не могут. То есть в любом случае утверждается естественное положение только ещё более здоровое. Понятно, что физическая сила востребована там, где ей место. А в системе город-деревня место для силы в деревне. С возрастом происходит (или должно происходить) возрастание, сила всё более и более трансформируется в духовные реалии, поэтому нужен город. Этот момент замечательно проявился в древней Индии в варно-ашрамовой форме государственности. Да это и понятно, опыт жизни – всегда есть значимая ценность. Но опять же от стариков, которые остаются проводниками Божьей Благодати никто никогда не захочет избавляться. Никто никого не насилует и не навязывает образы поведения ведь каждый должен сам знать своё место. Таким образом, нужно подытожить этот абзац. В лоне Православной Церкви, носительницы особого божественного служения, наиболее сильно уподобляющего человека Богу, во-первых, устои глубочайшей древности гармонично трансформируются в современных реалиях, естественно дополняя одно другим; во-вторых, происходит естественная регуляция прироста населения без нагнетания напряжённости в народе. Ведь очень много людей, которые от природы уже с раннего детства имеют приверженность к монашескому деланию. Они свободны даже в рабстве и в послушании, точнее это послушание становится условием их свободы. Это парадокс, но так вот устроен мир.

Есть смысл сделать поправку. Так как человек немощен по своей природе, то неизбежны перекосы в общественном порядке ведения государственности, что всегда приходится наблюдать не только в истории не только России. Распущенность есть неотъемлемая часть человеческого, в какой-то степени присутствующая даже у самых святых и самых строгих монахов. Именно эта составная часть нашего естества активирует противоречия с Божественным, но, в отличие от святых старцев, противоречия, как распущенность в нашей природе мирян, более сильно развита и влиятельная, а мы даже менее этим обеспокоены, чем великие подвижники.

Так как противоречия среди людей имеют место во все дни жизни и при любом даже самом святом сообществе, то являются условием для постоянной борьбы, как основание исторического эволюционного развития, в развязке которой выкристаллизовывается Природа Божественного Откровения, то есть распознается Его Замысел в бытии, свидетельство о Нём. Оный побеждает мир, порождая в нём порядок Своим ориентирующим влиянием. Не участвуя в противоречиях дает возможность торжествовать в них Истине, всегда знает Своё Место. То есть, только в таком Образе Бог может быть распознан в мире, ибо таковы земные условия, при которых возможно Божественное Проявление лишь данным Образом. Иными словами, в человеке бытие Самого Бога обуславливает наличие этих противоречий, которые автоматически по естеству своему стремятся уйти на нет, порождая этим движением какой-то уникальный Образ-Исповедь о Творце, проявляя ещё одну Его Грань – грань Победителя самого себя ради Него. Молитва – наше спасение.

Что есть плоть? Плоть – это греховная мерзость перед Лицом Божьим, ибо не может жить без убийства живого вокруг себя и ради себя и бытовых удобств. Мы в погоне за сытостью всё убиваем и разрушаем. Поэтому вечная трагедия жизни, когда вокруг нас везде смерть и катастрофы. А на самом же деле – Образ торжества Победы Господа над этой мерзостью и злом, и противостояниями. Это есть Торжество Истины над смертью, над мерзостью перед глазами Божьими. Именно по этой причине Православную Церковь старцы называют торжествующей, а наши праздники связаны очень часто с мученическими кончинами православных святых.

По этой же причине славянофильство – в хорошем смысле этого слова – имело такую живучесть во все самые страшные годы истории России. А западничество имело живучесть, так как внешнее, ввиду своей соизмеримости человеческому разуму, всегда кажется более разумным и правильным, чем следовать долгу перед Родиной. Так как соизмеримостью разуму всегда есть и будут ценности плоти, то неизбежно в первую очередь в поле зрения попадает какое-то общее объединяющее свойство этой плоти и понятно, что речь идёт об единокровности. Так из-за этих ложных ценностей автоматически возникает губящее всякий мир межнациональное противостояние, имеющее пропорциональную зависимость от степени причастия к греху. И то и другое течение мысли в русском обществе – лишь помысел о Боге, который с Ним имеет бесконечно мало общего по сути (мыслить о Боге и пребывать в Нём – диаметральности), а потому мира тут никогда не будет. Молитва ставит условие, которое не принимает никаких противостояний.

2.9.Как появился миф и что это такое      

Для освящения этого вопроса, думается мне, было бы уместным сначала обратить внимание на труды святых отцов Церкви. Ибо всякая доктрина сама по себе без ориентирующего на утверждение живого во всех гранях полноты этого слова становится злом. Так как философия часто уводит людей не по истинному пути, то общество вырождается. Поэтому неизбежно человечество в глубине веков и тысячелетий мог волновать только один вопрос о том, как спастись, как вновь обрести Царствие Небесное или как жить вечно, победив смерть? Это остается самым важным во все времена и в любой самой сложной ситуации. Нет в этом бытии более чего-то такого, что имело бы большую значимость.

По слову святых отцов Церкви, душа человека одновременно смертная и бессмертная. В зависимости от того, какой выбор делает сам человек, он может обрести вечность, а может погибнуть, разменяв вечность на временное плотское вожделение. Учений о спасении возникло множество, также множество всякого любопытного и интересного, но если сие не вписывается в ракурс утверждения души в вечной жизни, то оное должно быть отвергнуто. И отцам Церкви пришлось изрядно потрудиться, чтобы разобраться во всех этих хитросплетениях врага рода человеческого и беспорядке им чинимого. Духоносные отцы Церкви проделали поистине титанический труд, благодаря которому все известные на тот момент философско-богословские доктрины прошли глубокую фильтрацию через призму «полезно ли это высказывание или учение для вечности жизни»: всему тому, что способствует спасению – да; всему тому, что покушается на спасение – нет. В этом же ракурсе должно быть выстроено и всё остальное, все открытия современной науки и обусловленные ими технические решения просто обязаны способствовать не отрыву, а утверждению более стабильного и усиленного единения человека с Творцом в молитве и последующей вечности души. То есть в этом труде, просто делаем попытку продолжить то самое делание ради победы в священной брани с духами злобы и их множественными порождениями беспорядков, начатое Христом Спасителем и переданное нам от Него апостолами и святыми отцами.

Преподобный Серафим Саровский говорил: «Под предлогом просвещения мы зашли в такую тьму неведения, что нам уже кажется неудобопостижимым то, о чем древние явно разумели».

Если присмотримся внимательнее к живому, то заметим, что живой организм нарушает законы разума и его логики, свойственные относительно не живой материи. Если для нас это естественно, то относительно материального мира – это чудо. Но человек – это не предел высоты, ибо точно также Бог нарушает законы уже нашей земной жизни, в пределах привычного для нас и творит то, что естественно для Него – чудо для нас. Относительно не живой материи, размышляя категориями этики, мы есть чудо. Относительно нас – чудом является Бог. Живое совершеннее мёртвой материи и Божественное совершеннее нас. Приобщение к Творцу активирует в мертвой материи наше естество, поднимает из земли Его образ и стимуляцией нашей отпавшей природы воскресает нашу жизнь. Мы сильнее отдаляемся от смерти и многое также перестает быть чудом, и становится для нас естественным, а потому мы засыпаем в суете и перестаем ценить дары Его. Именно по этой причине слова преподобного Серафима становятся актуальными – мы в суете образованщины становимся подобными омертвелой материи.

Важно также помнить, что Бог бездействует во грехе, во всем остальном Он промышляет. Но наша беда в том, что при изучении, мы пытаемся совмещать вещи, которые не бывают совместимыми. Если отцы каппадокийцы многие моменты библейского рассказа понимали иносказательно, то мы пытаемся научно проверить и даже извратить. А как все обстоит на самом деле?

Дело в том, что до отпадения Адама из Рая мир один, после отпадения – другой. А это разные состояния Вселенной, также различны соответствующие им законы. По законам логики живет мир после грехопадения, а потому всякое равновесие временное и потому рушится. По законам живого всякое равновесие утверждается и даже восстанавливается, не смотря на все то, что пытается его вывести из этого состояния. Вновь возьмите палку выведите оную в состояние равновесия, при котором один конец стоит на земле, а другой выводится в вертикальное положение. Если её отпустить, то по логике вещей и по закону физики оная упадёт. Мы можем даже сделать расчёты этого падения. В жизни все иначе – мы не живем по закону логики. Наше здоровье постоянно подвергается бомбардировке погодными условиями, болезнями, опасностями, но в отличие от мертвого, а точнее от этой палки, здоровье опять восстанавливает и удерживает свое равновесие. Вот так соотносится мертвое к живому, научный анализ к духовному восприятию Вселенной. Нельзя одно накладывать на другое при познании, нельзя одно измерять другим, ибо заведомо мы будем иметь неверный результат, о котором так хорошо сказал преподобный Серафим.

Миф ради утверждения живоносного равновесия, несет в себе тоже самое. Бог есть любовь и любовью держит мир, постоянно ломая и перестраивая под себя все то, что хоть как-то скрадывает сие. А так как ломке подвергаться может только конструкция, то есть порядок (он всегда логически обоснован, а иначе это не порядок), оказавшийся противоречием Промыслу Творца, то неизбежно именно эту же цель преследует богослужение, ритуал которого несёт все элементы исповеди любви, прибегая к иносказательности с помощью инструментов понятийного языка из этого же порядка. Мы ломаем все, что хоть как-то противоречит жизни. Наша печать Божественного в том и выражена, что мы не мертвый груз, а в постоянном шевелении, в постоянном движении и даже избегаем всего того, что нашу свободу уничижает.

В природе человека всё подчинено единению с Богом в разной приоритетности и по степени значимости. Что-то в первую очередь, что-то последнюю. Но так или как-то иначе, жизненно важен каждый элемент, также как у пловца каждое движение рук, ног и тела подчинены достижению общей цели. По отдельности шевеления руки или ноги выглядят как непонятные. Богослужения, посты, молитвенные правила суточного, недельного и годового цикла и всё остальное – в единстве многообразно утверждают вечное бытие человека и движение в вечность. Без животрепещущего единства к Богом – все остальное ничего не значит: богослужение становится ритуалом, культовым действием с элементами магии и мистики, пост – вегетарианством, труд – погоней за наживой, священное действие – источником вожделения. Мир человека рушится и вместе с ним уходит всё остальное, ставшее конструкцией.

Миф – это вся полнота жизни народа в единстве с Богом. Тогда мифология – это описательное слово об этой уникальной форме единении народа с Богом. Когда уходит единство с Богом, то гибнет миф, из-за чего кажется, что нашу жизнь утверждает нечто второстепенное. Представьте себе, что первобытный человек идет по лесу и находит ровную длинную палку. Он подбирает её и начинает исследовать на крепость, на размер, на прямоту. И вот он несёт её к себе в жилище. Это было научное исследование предмета, открытие интересных его свойств, после чего он думает о том, где он это может применить. Палка становится продолжением его тела в какой-то ситуации и наделила его новой возможностью – и все, и ни чего более сверх. Это открытие не может повлиять на религиозность человека, не изменилась степень пребывания человека в Божественной Сути и не наступила новая Эра. Просто у человека с помощью этой палки появилась новая возможность, ведь, если надо, её может выкинуть, но суть жизни (молитвенное единение), точнее сам этот миф его не изменяется, независимо от того есть у него эта палка или её нет. Не палка, как второстепенное, утверждает жизнь, а Бог, оная просто облегчает желанное единство с Ним. Сама по себе эта палка в какой-то степени наделена узким спектром Божественных свойств, а именно оная в какой-то степени неизменная в прямоте и твердости, что становится утверждением экспансии Божественных Сутей в пределы инородного естества ада, помогает пребывать Божественному в данной реальности с новой силой. Просто таково свойство жизни – наступать на смерть, отвоёвывать у неё новые пространства и научный прогресс – требование именно удовлетворения этой потребности жизни и Воли Творца, как соучастие в Его Промысле.

Так как эти качества в какой-то мере несут печать Божественного, то могут служить только улучшению единства с Творцом. Божественные свойства этого предмета, явленные механически, как новый твердый островок в топком болоте окружающего пространства, способствующий утверждению нашему в этом качестве нашего утверждения Божественного с этим спектром запросов и требований природы человека, её полноты в Творце. Хороший быт – это уже побочный эффект возникнет потом, как сопутствующий продукт более сильному приобщению к Богу, как одно из множественных свойств Царствия Небесного. Появляется лишь какое-то удобство, позволяющее лучше решать какие-то задачи, расширять жизненное пространство – и всё. Таким вот образом в процессе эволюции эта палка становится культовым прибором, делающим удобным выполнять весь богослужебный цикл, чем была наполнена вся жизнь первобытного человека. Также как хорошо сервированный обеденный стол со всеми приборами на нём не является источником пищи, а лишь адаптирующим удобством под процесс этого действа приема пищи. Иными словами, какой бы ценной палка не была самим мифом оная не станет никогда, ибо только помогает, но не является самой жизнью. В противном случае, эта палка становится идолом для поклонения, как бы тем, что иногда даже спасает жизнь (получается, если не будет её, то человек перестанет искать ей замену в деле выживания). Всё дело в том, что ад – состояние не физическое, а душевное, при котором человек теряет вот это самое избирательное чувство, когда люди путают Божественное с инструментом для облегчения присутствия в Боге. Ведь ошибки, приносящие страдания телу – только продукт разума, общающегося в процессе культа с источником ошибок, с мертвой материей. Повторюсь культом является каждое соприкосновение человека с миром. Если соприкасается с мёртвой частью Вселенной, то будет мертв. Если он соприкасается с живой, то будущее его будет жизнью. Утешением для души может быть только общение с живым. Я хочу сказать, что научно-технический прогресс никогда не подменит Бога и не должен становиться прослойкой между человеком и Творцом.

Чем отличается золотой телец, разрушенный пророком Моисеем от построенного им Храма Божьего (скинии).

«23 Они сказали мне: сделай нам бога, который шел бы перед нами; ибо с Моисеем, с этим человеком, который вывел нас из земли Египетской, не знаем, что сделалось. (Пророк Моисей в этот момент был на горе Синай. Это моё пояснение)

24 И я сказал им: у кого есть золото, снимите с себя. и отдали мне; я бросил его в огонь, и вышел этот телец.» (Исх.32:23,24)

Когда строилась скиния, постоянно шёл диалог с Господом. Точно также творилась Вселенная в шестодневе, ибо тогда Бог как бы с осмотрительной постепенностью, дабы не повредить человечеству, устраивает гнездо Райских Обителей и в него уже усаживает первое семейство людей. Точно также творит Бог только теперь уже руками человека Храм для Себя адаптировано под своеобразное понимание людей о мире и окружающие природные условия.

Случай с золотым тельцом следует обсудить особо. Ведь не мог он возникнуть на ровном месте, ибо нужна потребность в нем. Моисей, увидев беснующийся народ свой в песнях и плясках, разбил скрижали, на которых начертан Закон Ветхого Завета был. Много религий и каждая из них обоснует спасение человека, через радости. Радость или счастье – неотъемлемое условие жизни, без которого невозможно никакое спасение. Так как счастье – это условие спасения (ибо это качество жизни, коим человек был наделён ещё в Раю до грехопадения), то создается иллюзия, что обладающий счастьем становится уже спасенным. В этом причина появления золотого тельца, ложного ориентира счастья.

Итак, тело человека – это инструмент для сослужения душе в достижении счастья, это инструмент сотрудничества в деле утверждения единства с Богом. Каждая грань природы человека, каждая фибра его естества, каждая клетка его организма сотворена Богом, а потому неизбежно несёт в себе какую-то грань Его свойства, а потому неизбежно сопутствующего этой грани счастья и потому востребована, а потому появилась в этой реальности только лишь как востребованное для утверждения этого качества – счастливого спасения. Иначе в процессе эволюции и ради чего-то иного сие бы просто не возникло, ибо то, что не нужно, либо не появляется в этом бытии вовсе, либо уходит в небытие, как не нужное. Всякая грань природы людей, как производное счастья человека, неизбежно наделяет человека счастьем. Но если сие вне сослужения Богу, то это не то счастье, которое утверждает вечность. Стимулируя какую-то грань от общей полноты своей природы счастья человек научился получать радости без Божьего благоволения. Возникли целые религиозные течения, в которых жертвой Богу было эгоистическое стимулирование граней природы тела, рождающие удовольствие. Так, к примеру, появилось высказывание «истина в вине», а также нирвана, храмовая ритуальная проституция. За этот грех Господь умертвил Онана. Все эти радости бесплодны, не приносят плода служения ближнему. К примеру, что такое нирвана? В Раю человек всё имеет. А так как все имеет, то нет никаких желаний, ибо все достигнуто, всё в достатке. Поэтому согласно йоге, достаточно освободиться от желаний и всяких побуждений и ты спасен. Человек уединяется, уходит в себя и постепенно освобождается от всех желаний – уходит в нирвану. Всё просто, если есть желание, то есть цель. Есть цель – надо её достигать. Достижение цели – это всегда проблемы, ибо всегда будут преодоления трудностей. Не хочешь проблем – уйди в нирвану. В принципе, сама эта схема самоудовлетворения заложена во всех маниакальных расстройствах психики, не исключая грех Онана, блуд и самоубийство (как крайнее проявление). Талант жизни расходуется не ради вечности жизни на Земле, а так для самого себя любимого.

У православных подход к самоочищению диаметрально иной: «Вот шёл я и попался на пути моём пьяный в кустах. Я не отвел его домой. Прости меня, Господи, за этот грех! В следующий раз исправлюсь». Вот какое очищение и радость от которого также другая. Вот тут ему будут нужны крепкие мышцы, здоровье для того, чтобы волочить пьяного по улице до дома. Это специфический пример, но в нём выражена вся схема ясно и понятно. Ясно и понятно почему в процессе эволюции человека появились крепкие мышцы, а не то, что делает человека более приспособленным к позе лотоса или для бытия в позе йогического кренделя. Хотя надо сказать, что выдержка, которую достигают упражняющиеся в йоге, как инструмент может хорошо послужить настоящим жизнеутверждающим, спасительным целям. Хотя мне тут сложно судить, ибо отцы говорят, что вегетарианство и православный пост диаметральны по сути и потому несоизмеримы по нагрузке на душу. Вегетарианство, как обет ради спасения любимых людей невозможно. А просто так – пожалуйста, даже изнеженные девушки к этому прибегают. Наверное, такая же ситуация с йогой. Представьте себе хорошо накаченного культуриста, его красивое тело, но вся эта масса мышц на ринге ничего не значит и даже мешает. Им даже бегать на средние дистанции нельзя, ибо сердце своё порвут. Примерно в таком же сопоставлении йога и стояние монаха на коленях в молитвах. Несмотря на это культуристов много ныне и они получают удовольствие от красоты тела. Это можно сравнить также с автомобилем, который на холостом ходе может развивать большое число оборотов двигателя, а при передаче вращающего момента коленвала работающего двигателя на колёса, появляется нагрузка, которая изнашивает механизм и даже при не правильной эксплуатации приводит к порче или заклиниванию. Но поймите, что для движения к вечности, для жизни вообще эти пустые радости – только иллюзия мощи и совершенства. Нагрузка нужна, подвиг необходим.

Таким образом, все религии как бы можно поделить на две части: одни сильно стимулируют только пустую природу эго, а другие – жертвенность ради ближнего. Одни имеют жизненность только в условиях благоприятного климата, а другие жизненные даже в самых трудных районах Севера. Радость – неотъемлемое условие жизни. И если эта радость от истинной веры, то стимулирована во всем сообществе, то есть оная единит любой разноликий коллектив, сплачивает абсолютно разных людей во единое целое и потому неизбежно проявляется более сильно свойство жизни побеждать смерть во всех многогранностях её проявления и покушения на живое. Тут следует пометить важное, что живое в земных условиях наделено некоторой степенью капризности. Какими бы мы мужи сильными и быстрыми не были, но сильнее и быстрее быть не можем слабой женщины в положении беременности последних месяцев или стариков, умудрённых огромным опытом жизни и наделённых высокой степенью святости и силы молитвы. То есть постоянное кочевье – это хорошо, но жить на месте – более естественно человеку. Более того охота всегда предполагает нападение, а этот принцип выживания противен Божественному. Во время нападения, при достижении какой-то цели очень трудно замечать все происходящее вокруг. Ведь много всякого такого, что учесть невозможно, к примеру, люди в атаке обобщены в цели, но всегда разобщены в достижении её, ибо люди становятся уязвимы для других хищников или ядовитых существ, или просто случайностей. То есть оборона в деле самозащиты выглядит гораздо лучше. Это в первое. Второе, Бог находясь в постоянной абсолютно совершенной обороне, ежесекундно жертвует Своими Энергиями, утверждая тем самым живое в наших реалиях. То есть, неся окружную оборону, человек должен что-то отдавать, чтобы уподобиться Богу в свойстве вечности жизни. Это «что-то» есть любовь. Любовь, которая неизбежно адаптируется в отношениях с животными, в образе ведения хозяйства, в образе сеятеля семян пшеницы и других полезных культур. Таким образом, даже если бы не было мощей усопших предков, то оседлый образ жизни был бы неизбежностью в любом случае, ибо этот образ жизни более сильно уподобляет человека Богу, обуславливает более крепкое единение с Ним и, как результат, человечество стало бы более счастливое. И действительно наши предположения верные, ибо этот момент проявится потом в процессе эволюции при обязательном непосредственным единении с Богом. Древний получит возможность вести оседлый образ жизни, а потом коллективный разум научится обрабатывать землю и собирать урожаи зерновых, что неизбежно родит новые формы ритуального богослужения, опять улучшающие связь с Творцом через образ и подобие ему в образе бытия в земных условиях и это только лишь формы. То есть это не просто выгодное делание, приносящее пользу, это новая более совершенная форма приобщения к Божественным Сущностям, помогающая сообществу стать одним целым. Но всё равно сие удобство (обусловленное научной революцией) в общем богослужении остаётся лишь дополнением, второстепенным по отношению к мифу, ибо без этого может жить человек. Он не искал смысл жизни, а искал пути более сильного приобщения к Творцу, искал способ вернуться во Царствие Небесное и нашёл его – жить во Царствии Небесном уже в земных реалиях, утверждая сие только тяжёлым трудом самоотдачи в поте лица. Единение с Богом помогало ему находить Божественные грани и опосредовано оных также приобщался к Сущности Бога в иных второстепенных реалиях, он искал новые проводники Божественных энергий и Божественных свойств и приобщался к Богу через них к Богу. И так мы все более и более подходим к важному обоснованию о природе человека и о том, как шаг за шагом выстраивается государственная божественная литургия в современных её реалиях.

Известный мыслитель прошлого Николай Кузанский сказал: "…нельзя понять ничего, что существовало бы без максимума". Максимум – естественное качество Его. Всякое естество или грань Вселенной несёт в себе определённую частицу максимума, некоторую малость Его творчества, хоть малую степень приобщения к этому максимуму. Вообще в Абсолюте Бога все максимумы самых разнообразных свойств находятся в Одном. Но не надо забывать, что сие есть Царствие Небесное. В земных условиях живое естество ради своего утверждения здесь требует порядка, при котором все составляющие максимумы свойств от каждой грани Божественного Единства должны занимать строго определённое место и путаница здесь смерти подобна. К примеру, плоды орешника лучше употреблять в пищу, ибо наделены степенью максимума от свойства съедобности. А всё остальное от этого растения может быть употреблено в строительстве или в поделках, или в быту, ибо наделены другими Божественными свойствами и тоже в определённой степени от Божественного максимума. Нельзя в пищу употреблять ствол или ветви, или листья, ибо они нужны для иного.

Как вычленить из проводника Божественного, само это, Божественное зерно, если само единство с Божественным утрачено – теряются всякие ориентиры в вопросе: что такое хорошо и что такое плохо. Появляется лотерея животворящей везучести, нестабильность и прочее. Ведь в том же ягодном кусте, к примеру, кроме самих плодов много есть такого, что не имеет той же ценности и при этом используется людьми по другому назначению. Но почему именно ягоды мы выбираем, как особо ценное? Благодаря священному единству с Творцом мы не теряем избирательности, этой важной способности разделять пшеницы от плевел и берём лишь то, что несёт нам Божественное Зерно, адаптированное к нашей природной возможности его вычленить и употребить по назначению, как наиболее ценное и животворящее для нас. На Самого Творца покушения нет и быть не может, но есть разрушающие воздействия на нежные формы проявления Его творчества. Эволюция жизни строилась изначально ориентирующим влиянием присутствия Бога (не только опосредовано Солнца), благодаря чему в условиях земного возникли живые существа и сам человек. Поэтому пребывая в том же извечном единстве с Богом, мы автоматически получаем эту избирательную способность, обретаем возможность быть причастниками и других форм и граней этого Божественного Зерна, всех свойств Царствия Небесного – в частности бытовых удобств. Мы можем видеть то, что нам полезно или не полезно для пребывания Его в нас. И так везде и во всём: ягоды, грибы, рыба в реках, кедровые шишки, орехи или просто охота, или строительство дома, или та же палка-копалка, найденная первобытным в лесу. С тех пор исследования обрели качественно иную форму, научно-технический прогресс вырос до таких пределов, что трудно себе вообразить – но всё равно НТП он так и остался второстепенным или той самой палкой в лесу, в каких-то ситуациях облегчающей религиозную единящую жизнь всего сообщества, а потом и частью общего ритуала, усиливающего самое желанное и священное единство с Богом. Миф так и остаётся вне досягаемости, позволяющий человеку в любой момент спрыгнуть с этого паровоза технической революции. Для чего я это сказал? Наука не должна разрушать миф, его содержание. Не должна упразднять самое важное делание на земле – единение с Богом в мифе. Ибо это есть покушение на саму сущность жизни человека, на её изначальное условие бытия. То есть если вводить какие-то ноу-хау, то оно должно совершенствовать этот древний культ, улучшать ритуал, благодаря чему единение с Творцом обязано оставаться хотя бы в той же степени силы. Любовь Бога в обязательном порядке должна выражаться в образе трудовой деятельности и жизни народа ради подобия Ему.

Внимание человека, как уже было сказано, – вот поле брани. Каждое движение, каждая мысль и все то, на что обращает внимание человек – это всё ведёт людей по двум дорогам: либо к жизни, либо к смерти. Если человек общается и видит перед собой живое в любой форме, то это животворит. Если перед ним мертвые предметы (механизмы, компьютеры и так далее), то это формирует в нём безжизненность. Таким образом, человек идёт туда, куда смотрит – либо вверх к совершенству личности (этого всегда мало), либо деградирует. Тонкость, которая стоила России и всему миру миллионов разбитых жизней.

Как с этим бороться? Надо совершенствовать оседлый образ жизни и сам рабочий процесс людей не так, как это было последние века. К примеру, можно улучшить конный плуг и удобрения в почву, сбрую для животного, но никак не заменять коня трактором. Не потому, что это на самом деле более сие выгодно, а именно потому, что человек со скотиной – человек иного духовного и душевного склада, иного порядка ума, его душа стимулирована любовью. То есть в этом случае не ущербным остаётся главное – его слышит Бог. А иначе, машины будут вытеснять из жизненного пространства самого человека. Что и происходит ныне. Место машине там, где без неё невозможно победить смерть, невозможно отвоевать у неё новое обживаемое пространство. Культом в служении Богу является даже дыхание человека, не говоря уже обо всём остальном: зрение, слух и так далее.

Святые отцы Церкви в трудах своих учат нас о том, что замысел Господа о человеке имеет силу навечно и утраченным по грехопадению быть не может. Так как во Вселенной нет ничего более абсолютного и во всех максимумах сильного, чем является Творец, то всё сотворённое Им всегда остаётся Ему подобным и не преходящим, даже если примет осквернение. Таким образом, согласно священному Писанию, так как животный и растительный мир были связаны с Богом через человека и каждой этой связи он дал своё имя, то и после грехопадения весь мир оказался отрезанным вместе с Адамом от Бога, но даже в этом случае связь Вселенной с Творцом через человека не могла быть разрушена, как изначальный Божий замысел о мире. Это самое важное для нас определение. Но если во Царствии Небесном человек есть венец творения Вселенной и сотворён Господом в самую последнюю очередь, то уже поражённый грехом Адам выходит из Райских Обителей первым и за собой увлекает всё мироздание. А потому сие более никак не может выразиться, кроме как из него самого выходит и флора, и фауна, как образ и подобие его человеческого греховного естества. Так возникло филогенетическое дерево эволюции жизни, обезображенной грехом Вселенной. Но связь с Богом через человека не пропала, а потому растительный и животный миры, именем призванные ещё во Царствии Небесном соучаствовать и потворствовать человеку в богослужении, не утратили своего предопределения (таково свойство Творца, что каждое Его Слово не может быть временным или пройти, или быть уничижённым грехом), а потому должны помогать человеку тем самым утверждать жизнь, опосредовано приобщения к любви – ещё одной важной для человека грани.

«18 И сказал Господь Бог: не хорошо быть человеку одному; сотворим ему помощника, соответственного ему.

19 Господь Бог образовал из земли всех животных полевых и всех птиц небесных, и привел к человеку, чтобы видеть, как он назовет их, и чтобы, как наречет человек всякую душу живую, так и было имя ей.

20 И нарек человек имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым; но для человека не нашлось помощника, подобного ему.»(Быт.2:18-21)

То есть человеку нужны помощники для служения Богу. Общение человека со скотиной становится культом, стимулирующим любовь, ибо нежность, внимательность и жалостливость к любой форме жизни – душевные инструменты, столь нужные для утверждения мира в между людьми и просто для умственной работы, если так можно говорить. Человек в окружающем мире видит свой образ, и дает имя этому образу. Поэтому сказано древними, что ум питается сердцем и то, на сколько оно доброе, на столько ум устремлён к утверждению живого.

Если учёные исследуют свойства палки-копалки, так зачем смотреть через эту призму на само бытие Бога и видеть эти не нужные черные пятна на Солнце, ведь жизнь толкает энергия, а не отсутствие оной. Ведь в реалии все наоборот. Ведь мы смотрим на все вокруг через призму Божественного, чтобы видеть то, что имеет Ему подобие и попало в поле нашего зрения, несёт в себе Бога и эту, свойственную Ему нужную нам энергию и этому попавшему в поле зрения мы даем имя. Ведь именно Единство с Богом наделяет нас свойством константы, относительно которой мы можем вести какие-либо измерения, замечали изменения в прошлом и созерцаем изменения в настоящем. Ибо мы постоянно сравниваем то, что в нас от Бога, с тем, что имеется от Него в предмете исследования. Там, где жизнь невозможна, ищем те свойства, которые присущи Божественному для того, чтобы приобщиться к ещё одному свойству Божественного – жить там, где это трудно или невозможно (так нам открылся путь в космонавтике). Мы ищем жизнь в абсолютной смерти, что даст нам возможность покорить и разрушить бездну. Только Бог нам указует жизненные пространства Своих Обителей, помогает узнавать Себя и тем самым создавать жизненные условия даже там, где казалось бы ничего нет для продолжения жизни. Точно также в своё время человек любовью приручил, одомашнил диких зверей и тем самым смог освоить территории Севера.

Ныне идёт истребление флоры и фауны – именно того самого буфера между мертвыми просторами и самим человеком, утверждение экономики через убийство живого. Смотрят на Бога через призму экономических доктрин. Идёт истребление того, благодаря чему он может проявить себя как любовь, имея беззащитное естество, которым человек обладает. Это одно. Важно подчеркнуть и другое, то есть подойти к этому вопросу с иной стороны.

В прошлом веке в Америке жил известный выдающийся мифолог Мирча Элиадэ. В своём труде «Аспекты мифа» он выдвинул идею о том, что миф не поддаётся эволюции. Мне думается, что учёный довольно точно отразил реальное положение дел. Для материалиста это мало что значит, к сожалению. Но ведь жизнь, если говорить понятиями атеизма, – это многочисленные явления на поверхности Земли, зародившиеся благодаря творчеству Бога опосредованно Его проводника, а именно благодаря стимуляции движения материи энергией Солнца. Иными словами, эволюция имеет место только лишь как трансформация всех свойств и качеств солнечного света в более сложные формы проявления, ставшем в процессе эволюции живыми организмами. Но само по себе влияние Солнца остаётся тем же и в той же степени интенсивности, то есть сама реакция стимулированная светилом имеет место всегда и эволюционировать не может и не может стать более совершенным, ибо само прикосновение световой волны и земной материи так и остается самым элементарным. То есть то самое изначальное, самое первое явление, возникшее от самого первого соприкосновения фотона с атомом земной поверхности, возникло как первый элемент зарождения жизни от воздействия солнечной энергии. Это та самая отправная точка, с которой всё живое начало быть, имеет место до нынешних дней. После грехопадения весь мир оказался отрезанным вместе с Адамом от Бога и обозреваемая через призму первородного греха Вселенная была рождена во грехе самим первым человеком. От сюда следует, что первый элемент зарождения жизни от воздействия солнечной энергии был как раз человеком, только-только обезображенный первородным грехом, и через которого потом вышли вся флора и фауна и даже Вселенная в которой он оказался в таком вот виде. Трудно, конечно, делать сопоставление с тем, что для нас привычно, созерцая такую разницу, но ведь и зародыш в утробе матери, состоящий из нескольких клеточек или даже молекул – уже человек, трудно сопоставимый с тем, что привычно для нашего восприятия. Это только высказывание для обсуждения богословов.

Эта первая трансформация солнечной энергии, так и осталось главной элементарной доминантой и будет иметь место во веки веков в земных реалиях. Нам же остается совершенствовать то, что адаптирует энергию Солнца в земных условиях под жизненные запросы человеческого организма, остаётся совершенствовать инструменты трансформации этих энергий в нужных руслах для своих жизненных нужд, как изначально призванное сослужить душам людей в их единении с Богом, что и есть культовое действие, богослужебное делание, совершенствующее наше приобщение к Богу, делает единство с Ним более полным. Вновь приведу пример с одним из чудес природы на нашем Урале – каменные высокие столбы «Семь Братьев». Когда-то верхний край этих скал был частью, может быть, гор, а может быть равнины. Ветры и дожди, морозы сделали своё дело, все то, что относительно легко расщепилось, смылось водой и выветрилось, но верхний край так и остался частью той самой равнины или горы, которая была в самом начале истории Земли. Таким образом, нам явлено чудо – колоннообразные изваяния. Не зря местные народы распознали в этом Божественное, ведь именно так формировалась эволюция жизни, в которой та самая первая изначальная форма взаимодействия солнечного фотона и земного атома так и осталась самой значимой, самой верхней, отправной точкой формирования жизни, которая возникла когда-то в самые первые времена, которая не трансформировалась, а адаптировалась во множественные самые усложнённые формы, созерцаемые нами ныне.

Также, как те народы, созерцая чудо природы через призму Божественного, распознали в этих столбах Божественное, так и я, создаю эти теории, следуя тому же принципу. То, о чём утверждают материалисты, мы, идеалисты, называем частным случаем проявления Бога, это лишь какое-то малое свойство Его, которое нельзя рассматривать в отрыве от всех остальных множественных Божественных свойств.

Интересен сам акт зарождения жизни, как процесс домостроительства Творца языком понятий современной науки. Для более ясного представления о происхождении человека сделаем допущение. Пусть всё уже имеет место быть, а именно Земля без Солнца. И вот оное появилось. Первые лучи летят к планете. И вот достигают её. Мы видим рождение человека. А именно проявление первой реакции взаимодействия световой волны с поверхностью, первая трансформация солнечной энергии из одного состояния в другое. Что это такое? Это зачало греховного человека в реалиях земного, которое потом в процессе эволюции, обусловленной стабильностью влияния Источника энергии, стимулирующего всякое движение на планете, так и останется, переместившись на дно глазницы. Повторю ещё раз, самая первая электромагнитная волна, попавшая на поверхность, первым делом произвела ту самую реакцию, которая происходит в глазном дне современного человека. То есть тот самый изначальный процесс взаимодействия и трансформации энергии Солнца из одного состояния в другое так и останется главной составляющей в физической природе человека, при котором без отвлечения, постоянно смотреть на Бога – первое условие его существования. То есть самое первое, что произошло на планете – открылись глаза и увидели своего родителя – Бога, точнее мы увидели проводник Божественных Энергий. Как-то иначе быть не может. Потом вновь открылись глаза и увидели своего родителя – Бога, точнее проводники Божественных Энергий, но уже в ином образе проявления, в ином уровне эволюционного развития, в ином способе обозрения окружающую реальность. Что это было? Дело в том, что энергия света явлена теперь уже не только как электромагнитная волна, но в ином проявлении – стихии ветров, рек, потом живых организмов. Иными словами, глазное дно теперь уже ловит теперь эти же кванты в ином посреднике между Солнцем и человеком, в ином проявлении световой волны. То есть реакция происходящая на дне глазного дна, теперь трансформировалась в процессы происходящие в легких, желудке, в разуме и так далее. (Таким образом, становится ясным, что жизнь возможна только при одном условии – надо постоянно смотреть и постоянно видеть Бога всеми проявлениями природы человека). Другими словами, организм теперь может также воспринимать те же самые солнечные фотоны, но просто световая волна обрела иную форму трансформации в земных условиях в процессе эволюционного становления. Так из земли поднялся человек (а если мы дадим энергии Солнца иное определение, то оное будет такое – одно из множественных проявлений влияния Царствия Небесного, то человек – это воплотившееся счастье Царствия Небесного в земных условиях). Но прежней остаётся суть – реакция взаимодействия глазного дна, трансформировавшаяся в процессе эволюции в организм человека, как одно из Божественных чудес (ну теперь уже не уральские «Семь Братьев»). Мы все есть тот же «солнечный зайчик», только сильно усложнившийся в процессе становления эволюции. Так как глазное дно человека есть самый сложный орган восприятия Вселенной, то неизбежно он эволюционно формировался намного больше времени, а потому он первым возник в природе организма человека.

С другой стороны, становится ясным из изложенного выше, что внимание на Бога – это самое важное качество жизни. Грехопадением стало иное – человек посмотрел в другую сторону и начал извлекать Божественные Энергии из множественных проводников Его – из Его творений, благодаря чему началась эта эволюция формирования глазного дна в виде пищеварительных органов. Именно в этом явлена заповедь Божья о том, что «будешь в поте лица добывать себе хлеб». Тоже самое можно и нужно сказать, о научно-техническом прогрессе, с помощью которого мы научным образом видим Бога и Его Энергии в Его творении – в материи. Таким образом, каждая йота организма человека и всё вокруг нас призвано сослужить этой священной связи с творцом, через которую всё должно обрести Царствие Небесное. Ведь через человека произошло осквернение Вселенной и через него, через этот же путь Вселенная должна преобразиться. В данный момент обсуждения, нам не сильно это важно, но важно то, что это была как бы первая фотография Солнца, выраженная фотоэффектом. Потом фотография выразилась в ином проявлении – в образе и формах организмов с такими же, как при фотоэффекте, реакциями трансформации и преобразования энергии из солнечной в обозреваемое ныне человеческое тело опосредовано других энергоносителей. То есть человек – фотография Бога специфически явленная в земных условиях, также уникально выражающая все оттенки окружающей среды, в которой эта фотография проявилась и которая продолжает процесс эволюционного становления, то есть продолжается чувственное распознание Его Природы с помощью чувств иного естества и иных граней нашей природы. По крайней мере так должно быть согласно диамату.

Таким образом, в процессе эволюции зрение изменилось и глаза начали видеть тот же солнечный квант, но уже в соответствующей эволюционному развитию сфере подобия: глаза видят Солнце опосредовано только световых волн; уши видят Солнце опосредовано звуковых волн; вкусовые чувства видят Солнце опосредовано вкусовых химических реакций; тело видит Солнце опосредовано материального проявления солнечных энергий. То есть энергию Солнца мы уже теперь можем слышать, ощущать запах, вкус, чувствовать рукой и так далее – всё это разные образы зрения, способы обозрения Бога, различных Его граней. Понятно, что чувствовать рукой звуковые волны не возможно, ибо это следующий уже шаг эволюции позволяющий чувствовать то, что подобно по естеству. Тело человека чувствует Солнце, как свойство Бога, явленном в энергиях, трансформировавшихся в живое тело. То есть много того, что претерпело изменение, но только в рамках земной адаптации интенсивности Солнца.

Для большей ясности и доходчивости изложения следующего материала есть смысл дать некоторые важные определения. Представьте себе, что вы вошли в комнату смеха и видите изображение своё в кривых зеркалах. Изображение есть и оное даже свидетельствует о вас и вашей внешности – это факт. Но свидетельство сие далеко от правдивого выражения вашей внешности – это тоже факт. Примерно так выражаются свойства Божественного в естестве греха. С одной стороны это выражение свидетельствует о том, что Бог есть, есть шестоднев. А с другой стороны, это свидетельство слишком искажается природой греха. К примеру, Божественная Любовь выразится в нашей Вселенной как единящее в ней начало в самых различных атрибутах: связность, закономерность, последовательность, различные следствия, равенства, тождества и так далее. Перечисленное – разные проявления единства Вселенной, которые мы можем распознавать. То есть, как уже говорилось ранее, мир до грехопадения жил по законам, не свойственным нашему миру и все дела Божьи были законченными в течение шести библейских Дней. Этот акт Божественного творчества получил специфичное выражение, адаптировано к природе греха, а именно в развитии, характерного уже для иного мира, которое может идти только уже по иным законам, чем во Царствии Небесном и в вообще иной реалии – эволюции с этими формами выражения Божественного. С другой стороны, Бог бездействуя во грехе, во всем остальном Он промышляет простым усилением Любви Своей, от чего наступает живонесущий порядок, в котором всякое живое выживает, ибо согласовано с живым в естественной последовательности связи, без нарушений Божественного, без инородного напряжения. В любой в самой страшной и безвыходной ситуации трагедия заключена совсем не в самой этой ситуации, а именно в отсутствии Любви Его, отсутствии проявления Божественного единства, естественно выразившегося во всевозможных связях и последовательностях. Любовь выстраивает живоносно всё это даже аду, а потому оный становится Раем. Это никак не умное упорядочение вещей, как позиция силы, а самопроизвольное стремление каждой вещи и каждой йоты Вселенной послужить Любви и быть на своём месте ради неё, ради Её максимального проявления во Вселенной. Каждая материальная частица становится проводником Его свойств. Трудно это воспринять атеисту, ибо сие не есть действие греховное, а потому с помощью греха (и различными мерками его) Любовь не может быть измеренной и распознанной. По этой причине, для нас Бог не существует в пределах греховной природы и потому Он является нам чувственной пустотой, которая в научном мире называется вакуумом. Когда речь идет о сотворении мира и человека в нём, то распознание этого творческого Божественного Акта в наших земных реалиях возможно только лишь свойством Божественным – вечность имя ему. То, что соизмеримо вечности, то и есть Его наиболее полное выражение. Человечество распознает контуры Божественного именно этим свойством Божественного максимума, что и позволило судить о продуктах шестоднева, проявление которых стало возможным благодаря вечности. Всё это вокруг как бы вышло из самого человека, наделённого обезображенной природой и выкристаллизовалось в процессе эволюции, благодаря постоянной победе в жесточайшей борьбе естественного отбора, в этих красивых животных флоры и прекрасных растениях фауны. И они прекрасны не случайно. Представим себе сам этот процесс естественного отбора. Есть некоторые индивиды, которые от природы наделены особенными качествами благодаря случайной мутации. В борьбе с окружающим миром они выглядят более свободно и победы им даются более легко. Они более счастливы, скажем так. Понятно, что они окажутся более плодовитыми и лучше размножаются, ибо имеют лучший доступ и без такого сопротивления как все остальные особи. Спариваются они опять же с как прежде с более ущербными, но вот эти более ущербные дают потомство с этим выраженным признаком. Таким образом, нет близкородственных связей, а организмы формируют новое проявление победы над смертью. То есть, что нам здесь более всего важно понять? Особи с добротным признаком, полезным для выживания не уходят, как отверженные, а остаются и дают потомство. Любовь удерживает полезную мутацию и оная становится достоянием всего вида, а потому наделяет весь вид способностью выживать в окружающих реалиях. Мы видим выражение любви даже в природе греха и это радует наш разум. По этой же причине дьявол так и не реализовался во Вселенной, вопреки логике.

В человеке все несколько иначе. Мы увидели в примитивных простейших организмах Божественное будущее оформление жизни в человеческий образ, благодаря постоянной победе над собой, победе над своей животной природой, то есть человек – фотография победы в борьбе, как наиболее сильного выражения Божественной Яви. Человек носит в себе природу, но как он её носит? Противозаконно для логики вещей, построенной на выгоде. Так тяжелее всего жить, ведь легче всего лежать на земле и ползать. Но что мы видим? Его голова ближе всего к небу, потом руки и сердце, потом только желудок и все остальное. Глаза находятся на голове – это тоже многое значит, ибо человек несёт в себе образ Голгофы. Просто познание окружающей Вселенной возможно только лишь в том случае, если человек стоит на ногах – обзор хороший. Опять же сие ясным образом видно из того же опыта со стулом или вертикальной палкой. Если выведем в вертикальное состояние равновесия палку и отпустим, то по логике вещей оная упадёт и мы примерно можем рассчитать, где оная окажется. Но живое подчиняется другим законам. Не смотря на все то вокруг, постоянно выводящее живой организм из равновесия, оный вновь и вновь восстанавливает его, это положение равновесия. Никакие болезни или погодные условия не могут это нарушить. То есть именно это самое трудное и противолгичное стояние на ногах в вертикальном положении обуславливает пребывание головы выше всех членов и глаза могут с высоты этой что-то обозревать ради познания. То есть самое трудное оказывается самым жизненным и потому имеет образ Голгофы. То есть именно этот момент победы над собой утверждает живое и наделяет его силой. Таков суд эволюции на протяжении мириадов лет и ничего тут не противопоставишь.

Разум торжествует над природой плоти – не похоть, не потребности желудка, а разум, долг перед жизнью. На первом месте то, что более всего единит человека с Богом, а не органы для полового размножения. Человек – это формула победы разума над плотью, где ум стоит выше всех чаяний плоти и подчиняет себе плоть и даже может её убить. Эволюционно это оформление человека обозначилось в реальности в самые последние моменты истории Земли, ибо это самое эволюционно сложное строение организма. Иными словами, то, что стало флорой и фауной в реальности 8-9 тысяч лет назад есть на самом деле есть отражение в кривом зеркале греха Акта творения шестоднева, законченное его проявление на греховной природе Вселенной. Наверное поэтому идёт отсчет сотворения мира с того довольно расплывчатого момента. Да мы получили противоречие здесь, но это уже свойство живого.

Не смотря на временность самого человека, человечество и сама Вселенная в целом имеют какую-то более сильную степень приобщения к вечности, какое-то большее подобие Богу в этом Божественном признаке, что позволяет формироваться Божественному хотя бы в данных границах подобия Ему, Абсолюту. По этой причине священное Писание, как раз, исповедует Творца в рамках доступного для ограниченного возможностью природы мировосприятия людей. Именно так Священное Писание освещает эволюционный процесс приуготовления человечества к новому обожествлению, причём делает это адаптировано под запросы того, почти первобытного населения в прямом соответствии с их высотой нравов и возможностями интеллекта. Ныне опыт человечества стал богаче, соответственно этот процесс приуготовления несколько меняет свои формы и они уже адаптированы к новым условиям. Иными словами, так как научный прогресс позволяет греху свободно и безнаказанно присутствовать в современном обществе, то многое в Священном Писании уже не вписывается в понятия современного восприятия мира человеком. Появились опасные ориентиры изменения в воспитании народа. Но сие не значит, что главная суть утратила значение, хотя бы потому, что все в любой момент может вернуться на круги своя.

Таким образом, изначально мы имеем связь с Богом, которая со временем обрела многообразные формы и обоснования в культовых действиях. О самом ритуальном действии, как богослужебном культе, сложно говорить сжато, ибо история накопила много опыта, который несёт в себе исповедование различных степеней совершенства в Господе. Но дело даже не в этом. Опыт переживания Божественного присутствия разнится у всех, но примерно путь к истинному единению с Ним у всех схожий. Для того, чтобы сделать сообщество сплочённым, необходимо именно сделать едиными всех в этом пути приобщения к Богу или хотя бы понятными друг другу, ведь стремление к единству в этом моменте становится государство образующим началом. Именно как общее культовое действие возникали все государственные образования. Непосредственная связь с Богом также выражается в ритуале с помощью иных инструментов, точнее опосредовано атрибутов подобия физической природе в окружающей Вселенной. Так как эта связь с Творцом имеет место в каждом человеке-молитвеннике и во все времена (ведь сам по себе организм человека состоит из этих его составляющих), то неизбежно и миф утверждающий труд и скорби самосовершенствования будет понятен молящимся разноязычным людям всех времён, да и выражен в культовом ритуале опосредованно этих извечных составляющих (воздухом, землёй, водой и огнём), в определённой форме ритуальных действий ими. Потом приходит опыт и выражение священной связи с Творцом обретает ещё более точные, глубокие формы. Так миф не умирает, умирает лишь его форма, какое-то устаревшее определение о Боге или даже ритуальное исповедование его в культе с помощью тех же инструментов (огня, воздуха, воды и земли). В каждом культе неизбежно все элементы имеют цельное единство, взаимную связность для достижения одной цели. К примеру, пост в той или иной степени строгости несет в себе целью не очищение организма, но имеет более возвышенный смысл. Если сам по себе миф сравнить с орудием, то пост – это затвор его. Он служит для достижения общей задачи и никоим образом неотдлим от неё. Ну никак не для того, чтобы колоть орехи и ведь без него орудие не работоспособно. Как бы нельзя выдёргивать каждый элемент из общего контекста, ибо тогда он становится бессмысленным всё сразу. То есть миф – это жизнь в постоянном богослужении. К примеру, восстанавливают ныне языческие традиции, но ведь это только традиции, а надо восстанавливать трудовой загруженный по самое нельзя образ жизни, какой свойственен для северных народов. А при таком раскладе Православие будет принято автоматически – познают в чем фунт лиха и сразу же разберутся где, что и как – мать природа подскажет.

Так миф, пришедший из глубокой древности, выкристаллизовался, выразился в образе Евхаристии (пусть меня тут поправят отцы Церкви), в которой собраны весь опыт человечества общения человека с потусторонним миром. Приведу пример из собственного опыта. Помню, в молодые годы мы много работали в на восстановлении храмов, и ни разу при этом не брали денег (хотя потом нас священник устроил к себе, но заработок был более чем в два раза ниже производственных на тот момент, плюс три раза в день питались, плюс нам приносили новую спецодежду с производств). Нам было стыдно их брать в руки, и некоторые так и оставляли их в церковной кружке – Бог свидетель сему. Так было хорошо нам там: вечная радость или, говоря словами Святейшего Патриарха: «Христос – источник радости. Подлинного веселья, переходящего в жизнь вечную». Без этого Огня, пришедшего из «дичайшей» глубины веков, невозможно современное общежитие, ибо, как во все времена, он становится важнейшим условием спасения, как сама жизнь мифа. Иными словами, без священного Огня, поддерживаемого духовенством, невозможно объединить народ, строить порядок, естественно вписывающийся в природу людей и созидающий экономику. Ведь к огню, если он действительно горит, тянутся все. Никому не надо доказывать все достоинства костра в холодное время года. Каждый сам будет стремиться внести свою лепту для поддержания его. Конечно, всякие есть люди. То есть, всегда будут такие, кому захочется воли (чем были одержимы даже будущие святые) – тут-то и обретает созидающую силу крепостное право, ибо лишь в этом случае сила становится вежливостью и заступничеством народу. И наоборот: если потушить священный Огонь мифа, то никакие заграждения концлагерей не помогут. Этот принцип есть первое условие экономической стабильности и первобытной общины, и современного государства. Иными словами, даже крепостное право, как одна из граней Божественного культа государственности, юридическая альтернатива духовному достижению единения людей в сообществе, также призвано соучаствовать в устроительстве государственности, имеет значимость лишь как последний бастион, упреждающий грядущее разрушение и он самый слабый и имеет власть как раз только для тех, кто слаб в духовной брани. Просто то, от чего бегут слабые – страдания физические, поэтому появляется стимулятор – страх физического наказания со стороны власти. А сам по себе ад бездны – не физическое страдание, но духовное, а так как страшнее этого нет ничего, то и заграждения сии не слишком надёжные.

Второе проявление мифа, столь злободневное для современности. Кто производит, тот и правит экономикой. Это понятно, ибо только знающий своё дело может его направить в нужное русло, сэкономить и так далее. Понятно, что только при монастырской форме экономики именно это условие может быть отслежено. Тут нет ни воровства, ни коррупции, ни бандитизма. Игумен управляет вверенной ему Богом землёй, спонсирует исполнительную власть, подобно современным олигархам. Это не утопия, а реальность, выработанная на русской земле многими веками, воспитавшая народ таким, каким он был к 1917 году и перед хрущёвской оттепелью. Это та вершина, к которой эволюционно идёт всё человечество. То есть, следует дать развиться экономике монастырей, и брать с них налоги, необходимые на содержание необходимого контингента государственной безопасности (а кто платит, тот и заказывает музыку), как одной грани из многих оправления Божественной Литургии. Надо также вернуть науку также в монастыри, хотя бы ту её часть пока, которая относится к гуманитарным наукам и в области сельского хозяйства. То есть монастырь-государственность-город – это суть одно проявление культа, но в различных своих проявлениях.

Третье. Следует вновь подчеркнуть важное в самой физиологии людей, что младенец на руках матери по природе очень требовательный и иногда капризный, в смысле постоянно что-то просит. И женщина, общаясь с ребёнком, принимает его образ и подобие, то есть, она тоже ребёнок и постоянно что-то требует к себе и просит. В противном случае оная не сможет общаться с дитём, так же, как невозможно топором писать письма на тетрадном листе. Муж, общаясь с женщиной, сам становится женственным, в противном случае жизнь с ним будет не выносимой. Чтобы хранить семью, он обязан быть женственным и кормильцем одновременно. Но в одном случае женственность мужа – добро, а в другом случае является злом. Именно в этом главное проявление зла, которое было привнесено из католической Европы. Именно неразборчивость в этой тонкости, смешение в самом культовом действии общегосударственного ритуала стало злом. Эта слабость автоматически трансформируется в разные негативные проявления (трусость, и воровство, и коррупция, и неуверенность в себе в ответственные минуты, и в то же время желание нравиться женщинам и так далее). Сие естественно для мужа-семьянина. Но с такими качествами разрушаются общественные устои, уходит порядок, рушится государство. По этой причине нужен человек, который не имеет стимулированной чувственной природы, который бы не общался с женщиной, не перенимал бы её качества. Нужен посредник между Богом и семьянином, который бы нес крест деторождения опосредованно мужа и его жены, который бы также отдавал и жертвовал собой для бытия жизни вообще. Этими людьми были либо рабы, либо завоёванные народы, либо потерпевшие ограбление и насилие, либо ГУЛаги. Ну а в Руси сие есть монашество.

Точнее надо сказать, что при извращении Божественного культа, неизбежно появляются такие негативные явления как захватнические войны, грабежи всех форм и проявлений (в законе или вне его), работорговля или просто сталинские ГУЛаги и так далее. Всякие перекосы от этого естественного богомоткровенного государственного ритуала порождают зло, лихорадящее всё человечество. Поэтому без этого института невозможно устроительство ни экономики, ни государственности не только в России, но и в любой иной стране – так и будет процветать воровство.

Другой хороший пример из Золотого века Руси. Представьте себе бой на Куликовом поле. Если бы в первых нескольких десятках шеренг стояли не воины-монахи, то произошло тоже самое бы, как при сражении на речке Калке, где отряды половецкого хана своим бегством с поля сражения дезориентировали русское войско, породили в нём смятение, а потом ещё и в панике смяли передние отряды великих князей Мстиславов и иже с ними. (Это было первое поражение, благодаря коему Чингисхан осмелел и началось завоевание Руси Ордой.) Вот о чём идёт речь. В то время как, на Куликовом поле воины-монахи своим примером показали стойкость, приняв первый удар на себя, смогли увлечь за собой. Два сражения и как они диаметральны по образу боя и исходу его. То есть, думается мне, что Куликово Поле имеет место везде в жизни общества и в банке, и на производстве, и в первых шеренгах должны стоять люди, которым можно доверить ценности народа.

Мне думается, что все дело в самой политике ханов по отношению к Руси. Золотая Орда, освободив Церковь от налогов, способствовала благотворному влиянию Православия на Русь. Но после того, как славяне получили независимость, тут же просто обязана была перестроиться внутренняя политика РПЦ в стране. Образ Божий – это жертвенность. Почему Бог правит миром? Потому что Он за Всё платит. А тот, кто платит, тот и заказывает музыку. То есть спонсором государственных мероприятий обязана была быть только Церковь, ибо государственность – лишь один из притворов общего Храма. Тем самым была возможность контролировать все. В этом образ Божий. Тут же все наоборот вышло. Царь Борис Годунов пытался этот вопрос разрешить, но не нашёл понимания в среде духовенства. В результате пришёл другой царь всё уже начал отбирать силой и хитростью, а потом и вообще запретил патриаршество. Так зверь вышел из-под контроля.

Сталинское правительство попыталось заменить этот институт веры и его влияние моральным кодексом в органах НКВД, но там, где нет твёрдой веры в Бога, нет твёрдого искреннего желания служить Богу через жертвенное служение своим ближним, невозможно держать дисциплину на страхе перед смертью, ведь оная приходит отовсюду, а не только от расстрельной команды. А трус всегда будет бежать туда, где ему легче и везде найдёт свои лазейки, ибо он их ищет. Как это произошло с опричниками Ивана Грозного. Поэтому ушёл Сталин – ушло всё остальное вместе с ним, причём тут же. Уничтожение монашества – покушение на живительный порядок вещей всего общества, а не преступление против данных личностей. Это уничтожение самого народа русского.

Для того, чтобы иметь представление о причинах возникновения монастырей, следует произвести некоторые пояснения. Как действует враг? Он всегда расщепляет коллектив и нападает по отдельности, не допуская объединения вновь. Эта тактика и стратегия не новость и потому стара как жизнь. Понятно и другое, что нападающий всегда лишён главного – у него нет Истины. В противном случае, он бы этого не делал. Так как нет приобщения к Истине, то в обязательном порядке прибегает к услугам бездны. Что происходит? Выбирают себе жертву и коллективно на неё нападают, каждый при этом выполняет ритуал камлания. Человек, попавший под это, начинает деградировать. У него уходит радость жизни и вместе с ней, способность жить в труде, в семье, среди друзей и окружения. Начинает заглушать внутреннюю боль поиском плотских удовольствий и пьянством. Пока этого не будет – экспансия ради добычи обречена на провал – это понятно всем. Нужен какой-то духовный лидер, который мог бы организовать сопротивление, причем наделённый огромным опытом. Этому может противостоять только сильный монах, который не общается ни с детьми, ни с женами, ибо нужна аскетика для победы, причём очень высокая и нельзя ни на миг отвлекаться от молитвы, всё внимание только на эту брань. Ни готовить нельзя, нет даже времени на еду. Каждая секунда дорога – условие победы в противостоянии с врагом. То есть надо прятаться от всеобщего внимания, от общения с людьми где-то далеко и в то же время близко, чтобы люди могли найти и просить совета и молитвенного заступничества. В лесах и болотах – неудобно. Ибо куда-то идти надо, да и духовному лидеру после этих визитов нужно будет вновь перепрятаться. Тут и пришла идея строительства крепости, за стены которой селился духовный лидер и все те, кто мог бы ему помогать или быть соратником. Мужики собрались, потолковали меж собой и построили. Вокруг стен начали строить свои дома. Таким образом, мы видим и понимаем очевидное, что это будущий город, как более удобное для людей соратничество в Божественной Литургии. Мы видим ныне стены кремля, а внутри множество Храмов. Причём во всех городах по Золотому Кольцу России.

Настоящий монах – это муж и отец, настоящий воин (ведь настоящим воином можно назвать только непобедимого бойца). Настоящий монах стяжатель патриархальности, которой всегда мало даже в самом святом, а потому он всегда весомая авторитетная поддержка отцу семейства. Ведь воздержание, как самое важное проявление победы над собой, востребовано условиями жизни, в которой он постоянно в сражении. В монастырь идут не от безвыходности своего положения. Туда идут только победители в самой главной брани для того, чтобы продолжать свое победное наступление на духов злобы, чтобы разделить эту непомерную ношу и одновременно этот праздник жизни с остальными воителями, одержавшими верх над самим собой и потом, чтобы делиться этим праздником победы с окружающими, страждущими, нуждающимися. Монастыри, как стяжатели патриархальности, – это кладези государственности, семейности. Для торжества в брани важно все. Например, как бывший боец без правил, скажу, что перед боями даже прикасаться к женщине нельзя, не говоря уже о совместном пребывании, ибо женское сильно стимулирует в муже ту грань природы, которая сильно мешает в борьбе, скрадывает собранность и сосредоточенность, сильно затемняет чистоту духа, различающего контрасты грядущего – человек теряет духовное зрение. Ведь стимулированная чувственная природа во время поединка – это неуверенность в себе и боязнь. Кстати также можно говорить о женщине, ибо речь идёт о совсем ином – о стимулированной самой низшей грани человеческой природы, которая есть и у мужчин, и у женщин, то есть чувственность обоим сильно мешает. Муж у жены активирует те сферы естества, которые оказались доступны и стимулируются общением. Это может быть просто речь, молитва, а может быть и чувственная природа. Так вот сильно мешает обоим чувственная природа, что неизбежно имеет место быть в семье. Хотя раньше на Руси были семьи, в которых береглись даже от прикосновения друг другу. Плоть – самая слабая часть природы людей и никак не должна быть активирована, ибо её влияние в ответственных вопросах становится злом, а потому её прихоть нужно ограничивать, что без воинов Христовых нам мирянам не под силу, особенно в нынешнее время.

Кстати, перед революциями 1917 года уже в пределах России началось изгнание русских с нажитых земель, причем это удавалось делать только там, где не было монастырей. Царь ничего не мог сделать, ибо всё шло в рамках закона.

Важно сказать, что реальное монашество есть норма поведения и максимальное и даже наивысшее проявление человечности, мужества, бойцовского качества и патриархальности, всякое отклонение от которого становится разновидностью вырождения. Это явственно проявляется во всех сферах жизнедеятельности и в бизнесе – в частности.

Если вести свой бизнес успешно может только сильный человек, воспитанный в суровых кое-где условиях, то уже состоявшийся бизнесмен не может создать такие же условия своему ребёнку. То есть, происходит постоянный отсев в среде обеспеченных людей, ибо не каждому удаётся наделить своё чадо такими качествами, которыми сам обладал в детстве, благодаря чему стал преуспевающим. В этом плане монашеское общество, хорошо организованное, – всегда полная взаимозаменяемость на случай недуга, неподкупность, чистота нравов и трудолюбие, нестяжательство, ответственное отношение, вместо конкуренции и зависти в монашеском братстве поддерживается взаимовыгодное сотрудничество (уходит экономическая преступность и просто уголовщина). Сюда следует добавить не очень редкие случаи, когда одинокие бизнесмены жертвовали монастырю своим делом ввиду отсутствия преемника-наследника. Именно по этой самой причине, к примеру, Ватикан, даже при данном низком аскетическом делании, смог стать финансовой империей, подмявшей ныне под себя экономики Европы и мира. Стоит на равных с Ротшильдами и Рокфеллерами и видно по всему перерастёт их. Если Ватикан поднялся, то что уж говорить о Православии. То же самое происходило до известных революций, только в данном случае на уровне всего государства и его внешней политики. Россия благодаря Православию была генератором прироста населения и для Европы в том же числе (это понятно, ведь ересь Европы всегда либо тормозит рождаемость, либо вообще активирует вырождение). При этом русский царь скупал земли в Палестине, в Средиземноморье, в Европе. При этом надо заметить, что везде русские миссии встречали симпатии у местного населения. По этой самой причине всё более отчётливо становится ясным будущее мировой экономики, в которой православные страны неизбежно претендовали на мировое финансовое господство. В принципе православное царство с монашеским верховенством – это та самая идиллия, которая, в конце концов, станет стержнем человеческой цивилизации (городом для слобод и их деревень). Именно этот порядок вещей вызывает такой страх у многих, считающих себя сильными мира сего, а потому и такое мощное сопротивление. Но то, чего более всего боялись оные, то неизбежно на них надвигается.

Итак, как исследователи, подведём промежуточный итог: кому мог помешать русский царь? Россия в те годы была мощной финансовой империей, влияние которой росло год от года. Европа становилась всё более обрусевшей (зато сейчас обафриканилась), что всё более и более грозило переориентацией оной в Православие. Русский везде был освободителем, и посему встречал везде симпатии, супротив европейцам и американцам, из-под влияния которых стремились выйти колонизированные народы. То есть, наш государь был русским Рокфеллером, но, в отличие от всемогущего американца, он был православным и даже настоящим святым. Было очевидным, что именно Россия в скором времени станет самой великой державой, несмотря даже на измены Родине в самом русском царствующем доме. Первая мировая война – борьба за передел мира между финансовыми империями, выкристаллизованными на мировых религиях: католичестве Ватикана, иудаизме, протестантизме и Православии. Русский царь заметно выигрывал во всех сферах, поэтому своей мощью мешал всем абсолютно, и, как следствие, ополчились против него все одновременно. Простая борьба за сферы влияния, возведенная в ранг высшей цели – будущего единого цивилизованного мира. А русские революционеры просто легко обманулись, ибо изначально единство мира зиждется на духе, но никак ни на справедливости, ни на выгоде и ни на национальной принадлежности.

С другой стороны, говорить о том, что русских обманули и подвергли жесткому прессингу – несколько наивные рассуждения. Ибо в любом случае конечное решение остаётся за человеком. То есть, винить в этом нужно только самих себя, ибо самый страшный грех, о котором сказал Спаситель на Кресте Голгофы, – неведение, не знание того, что творим. Представьте себе, что вы едете в авто и постоянно отвлекаетесь, глядя по сторонам, вместо того, чтобы смотреть только на дорогу. Получается, что в возможной аварии виновато всё то, что отвлекало водителя. Надо было создать вокруг космическую пустоту, убрать все эти предметы: поля, горы и так далее. И вот после всего этого можно вести своё авто. Глупо? Но именно так рассуждают патриоты. Или вспомните сказку Самуила Маршака «Кошкин дом». Степень подобия звериной природе смазывает картину восприятия мира, человек не видит различия между добром и злом, то есть всё едино без всякого различия и стул, и стол, и хозяйская герань для еды, а не для красоты. Для козла весь мир делится не по принципу высших культурных ценностей, а по принципу: что можно съесть, а что нельзя (хозяйская герань для козла не может быть украшением интерьера). Если вас обманывают, то только по той причине, что сами имеете образ далёкий от Божественного.

С другой стороны, Православие намного выше, чем бизнес. У него совсем иная миссия. Иными словами, в Православии бизнес несёт в себе ещё тот древний оттенок, благодаря которому шло возрастание цивилизации. Почему-то самая живучая часть древнего человечества уверенно преследовала цели, которые ну никак не могут быть выгодными с точки зрения логики. (Также как освоение космоса нужно не для выгоды и оной там никогда не будет, а для рождения и воспитания нового человека).

В Православии бизнес – это сами люди. Бог даёт, чтобы мы, имея Образ Его, так же, как Он, отдавали. Не имея образа Божьего, человек жить не может, а поэтому, если мы не отдаём то, что нам дал Бог (речь идёт об опыте хранения Образа Божьего, преподанного нам Христом), то приходят к нам и берут своё, только уже насильно, этим смиряя нас, вновь обращая нас в прежний жертвенный Образ Божий, как прежде, насильно наделяют нас Его Силой. Он жертвовал Собой, чтобы мы тоже жертвовали собой. Таков уж этот порядок Божий, разрушить который никто не сможет.

Православие – это не ритуал и не набор магических упражнений (этого даже близко нет). Христос нам показал не то, что нам пытаются втолковывать некие. Он показал нам, что пребывая даже на Голгофе можно быть причастником, по слову Святейшего Патриарха Кирилла, «Подлинного веселья, переходящего в жизнь вечную». Хочу подчеркнуть ещё раз, что человек без радости жизни жить не может и оная есть самая важная составляющая человеческого естества, адаптирующаяся во всех сферах бытия. И только со счастьем имеет живучесть даже в аду, уверенно наступает на смерть, отвоёвывает у оной новые пространства (в том же числе благодаря научному прогрессу). Этот момент хорошо адаптируется в тяжёлом сельском труде и на тяжёлых производствах. Более того, именно физический труд становится самым важным условием, становится причиной наибольшего приобщения к этому веселью, ибо действует как ветер, раздувающий пламя костра. Казалось бы, поток должен тушить огонь, а на самом деле раздувает ещё сильнее. Казалось бы физический труд несёт в себе страдание, а на самом деле всё наоборот – в нём счастье кроется. Только через эти скорби приходит счастье. Если нет этой составляющей, то есть «нет желанного притока воздуха», то радость гаснет сразу же. Просто то, что мы называем адом и Раем – это не свойства окружающей среды для плоти, а состояние духа, при котором душа либо страдает, либо радуется. Просто, если душа счастлива от единения с Творцом, то и мучения плоти не заметны их даже нет. А если душа в аду, то и рай земной становится тесным. Об этом писали не только Платон в «Государстве» и Аристотель в 9-й книге «Этики», что «Одни лишь философы и праведники знают сколь велико наслаждение добродетелью и сколь велико несчастье невежества и порока …». Об этом высказывались даже мыслители позднего средневековья Европы, причём материалисты Пьетро Помпонацци (1562-1525), Рене Декарт (1596-1550) и так далее. Так уж сложилось эволюционно и по-другому не могло сложиться в тех реалиях в коих жил человек все времена.

Итак, одно с другим нераздельны, идут в одной связке: страдание-радость. Например, катание на санях с горы, восстановление от потребления алкоголя или наркотиков, или восхождение на вершину горы и так далее. Адаптироваться к каким-то страданиям заложено самой природой, а к каким-то нет. Какие-то другие страдания (например, употребление наркотиков) – противоестественные, а потому плохо заживляется (хотя есть народы, которые уже к этому яду более сильно адаптированы). В то время как естественные тяжести жизни преображают внешний вид: мышечная масса набирает мощь и прекрасные объемы, психика становится более выносливой. Но и этого также мало, ибо нужно ещё единение с Богом, ибо тогда ещё приходит удовольствие от перегрузок в допустимых пределах. Приобщение к Истине несёт человеку радость независимо от того состояния, в каком оный пребывает. Это значит, что в страданиях, сложившихся естественным образом, выработанная в течение тысяч веков, сама природа людей очищается от всего того, что скрадывает радость, как шелуха стряхиваются всякие думки и умственные искания истины, ибо это способствует более сильному единению с Творцом, а значит приходит более сильная степень этой радости. Вот для чего нужны труд и страдания. В противном случае, будет так, как это было с разбойником слева, сораспятым Христу и человечество давно бы выродилось. Иными словами, культовое богомоткровенное деяние государственность-монастырь-ритуал стимулировано наивысшей степенью счастья. Сие к нам пришло из глубины веков.

Очень много ведётся борьбы с пьянством, а между тем, опьянение – естественное состояние человека, без которого он, ещё раз повторюсь, жить не может (в этом слабое место метода Геннадия Андреевича Шичко). Святой Григорий Нисский для описания состояния человека во время настоящей молитвы пользуется выражением «трезвое опьянение» в своих комментариях к священному Писанию, к Книге «Песне Песней». То есть естественное состояние радости в молитвах от единства с Творцом – некоторое самоумерщвление в Боге. Так как это естественно, то и восстановление от этого умирания происходит также естественным образом и смерть в этом случае становится благом, ибо умирает грех, а тело перестает стареть. То есть хорошо, когда всё на своём естественном месте и это даже является счастьем. И горе, когда Божественный порядок вещей разрушен. Противоречие в единстве радость-страдание, естественно вписывающееся в физиологию человека, имеет жизненность везде и даже в аду. Поэтому Христос, Сын Божий воскрес, ибо, если нет нарушений в естественном порядке вещей, то и нет смерти. Иными словами, такая радость несказанно усиливается ещё и тем, что человек явственно начинает понимать главное: есть жизнь после физической смерти и данная твердыня, по которой сможет идти, именно вот она, он её чувствует во время трудности. Состояние счастья и рая – духовные, не зависят от физического состояния человека, ибо чувство Рая или ада усиливаются во время нагрузок. Вот эта независимость состояния души от происходящего вокруг, от тяжести жизни даёт возможность распознать важное – это именно та часть человеческой природы, которая остается жить после смерти. Это также ни с чем не спутать, как грудь родной матери после первых вздохов в момент рождения.

Таким образом, видение Бога доставляет человеку неописуемую радость, пленником которой он становится навсегда (когда пророк Моисей возжелал увидеть Лице Божье, то Бог сказал ему именно так, как сказал, что нет человека, увидевшего Его Лицо, после чего человек по-прежнему сможет жить). И в то же время, Бога можно распознать только в движении (также как заяц раскрывает себя лишь во время бега). Нет движения – нет свидетельства о Боге. И, повторюсь, движения тоже не достаточно, нужно ещё и смотреть на Бога (также как зайца следует пытаться высматривать в траве). Чем сильнее движение, тем колоритнее просматриваются очертания Божественного, тем сильнее и выше стимулирована эта радость. Причём радость от того, что в Нём узнаёшь самого себя. То есть, с одной стороны, одних молитв мало – нужно ещё и подвижничество, как движение. С другой стороны, одного подвижничества тоже мало – необходимо ещё и созерцание Бога или, иными словами, молитва. (Возле распятого Христа слева и справа находились также распятые разбойники. Оба страдали, но оказалось, для распознания Христа во Христе недостаточно этого. Нужно ещё и созерцание Бога, как молитвенное единение с Отцом Небесным, чтобы через призму Божественного узреть Его Божественного Сына). Беда только бывает в том, что люди подменяют естественное движение каким-то искусственными способами. Также наступает болезненное восстановление сил и здоровья после такой жертвы собой или не наступает вовсе. То есть люди обнаружили, что эта же Истина ещё и, к примеру, в вине (in vino veritas) есть, то есть в иных формах жертвы своим здоровьем приходит созерцание Божественного свойства (и даже наркотики).

Нужно иначе сказать, что всякая трудность – это некоторый яд, с которым надо бороться и после борьбы необходимо восстановление здоровья. Только к одному яду человек смог адаптироваться, ибо преодоление его – условие выживания и продолжение рода. И «потребление» яда в допустимых пределах несёт человеку радость. Физический труд – разновидность оного. Просто потребление каких-то иных ядов не востребовано утверждением живого, а потому это всегда лишнее и не выразилось на естестве людей. Мне однажды рассказывал один пенсионер, ныне уже покойный, что молитва и состояние опьянения выводят его в то же самое состояние веселья. Просто человеческой природе не к чему более приобщаться в этой Вселенной, что наделяло бы его в обоих случаях одним и тем же состоянием духа, радости умиротворения. То есть это одна и та же грань нашего естества, стимулируемая разными способами или разные пути к ней. Но все эти способы или пути так или иначе делятся на две части – естественные и противоестественные. Бог нам указал только один путь – приобщение к Царствию Небесному возможно лишь «в поте лица будешь добывать себе хлеб», где хлебом Господь называет именно Царствие Небесное, ведь иного Он и не мог предполагать. Беда человека бывает в том, что он становится пленником противоестественной радости, заменить которую на естественную очень сложно – люди становятся враждебны.

Итак, ядов в допустимых пределах для выздоравливания много, но востребован для продолжения жизни – физический труд, причём на благо ближнего, в самых разнообразных дефинициях оного. Иными словами, хочу сказать, что лишь в одном случае жизнь может продолжаться, когда радость самопожертвования совмещается с полезным для торжества жизни. А не наоборот, когда человек живет за счёт других пьянствуя или как-то ещё услаждая свою плоть. И надо сказать, что радость бытия, как «опиум для народа», не могло как-то иначе выразиться в эволюции. Надо сказать, что чем активнее это качество жизни, чем больше и продолжительнее нагрузки, тем лучше, при созерцании на Бога, очертания Божественных контуров, тем качественнее сцепление с Божественным и автоматически со всем тем сопутствующим сему – настоящей естественной радости жизни. Тогда-то приходит ясное осознание того, что удовольствия жизни – это жалкие осколки некончаемого праздника жизни, обусловленного единством с Творцом Вселенной, плавно переходящего в вечность за порогом этого бытия. Просто человеку нельзя давать распробовать какие-то иные формы приобщения к счастью, ибо человек становится пленником и, к сожалению, исповедником этой эгоистической дороги к счастью (без оного, без радости нет жизни). Когда вы заходите в Храм и видите иконы, слышите молебственные песнопения, то этого мало. Мало нюхать пары от тлеющего ладана, ибо всё это только лишь свидетельства Крестного страдания Христа, то есть нужно ещё и самому быть там, нужно живое соучастие, соратничество Христу в крестных страданиях, в которых приходит желанное свидетельство о Боге и Его могуществе. Таким образом, нудный, злой и печальный черт бежит не от ладана, а от того, что ладан в себе несёт, то есть Крестные Страдания Христа – это нельзя путать. А то тут есть такие верующие, которые бывает, боятся повернуться задом к Царским Вратам Алтаря, зато не боятся всего остального. Кстати, в этом причина возникновения тайных сообществ на Западе, замешенных на выродившейся религии, которые не видят смысла в том, что ими не востребовано, ибо ведут извращённый образ жизни (даже если оные монахи). Они ведут образ жизни не совместимый с физиологией: нет страданий – нет и другой составляющей, нет и радости. Это люди бездельники по долгу службы или общественному, социальному положению. Также надо сказать о ереси, которую иногда можно слышать от духовенства. Они говорят, что Сын Божий взял на Себя грехи мира, которые творили люди до Него, а также до нашего рождения и также те, которые будут совершены. Получается, наделал преступлений – покаялся и нет проблем. На самом же деле, Сын Божий самосовершенствование сделал осмысленным, грех прощается, если человек его более не творит. Или перекрестил еду и «эта порося превратися в карася – надо только в это верить». Такие же преступники, только надели на себя христианские одежды. Не надо превращать жизнь в ритуал, ибо нужна не ритуальная, а реальная жертва, ибо всякое покаяние предполагает искупление по собственной воле, а не по Воле Бога. Нужно не крестное знамение, а крестное страдание. Хотя крестное знамение нужно для другого совсем – на благословение к доброму начинанию. Вещи не равнозначные. Иными словами, физический труд должен быть сопряжённым с исихазмом. И это нисколько не мешает умственной работе. Видать там, в мозге есть такая специальная область, позволяющая вершить эту работу автономно без помех всему остальному в работе ума. Тогда вообще всё меняется.

Православие – вера для трудящихся, к которой может быть приобщённым только человек труда, ибо Бог иных не утруждающих себя физически «в поте лица» на этот Праздник не пускает, в чем есть великая справедливость. Там тоже есть как бы конкурс. На практике это работает сразу и так как это живое, а живому свойственно развитие, то это качество единения со Творцом предполагает неизбежное возрастание, благодаря чему открывается многое и новые возможности для решения всех семейных проблем. Молитву лучше брать короткую, но чтобы была с законченным смыслом. Например, спасибо, то есть «Спаси Бог». Звучит легко на два такта движения, например на два шага или взмаха лопатой – тут по обстоятельствам. Молитву лучше совершенствовать под себя сразу, чтобы меньше сковывала разум. Например, не «Спаси Бог», а уже «Спасай Бог». Чем больше повторений, тем легче труд. Есть побочный эффект. Дело в том, что у Бог наделён свойством абсолютного постоянства. Для тела быть в аду – естественное возникшее после грехопадения, заповеданное Творцом, а для души быть в аду – нет, против нормы. Поэтому в единстве с Ним время для сознания принимает свойство Рая – останавливается, а для тела нет. Время во время труда коротается сильно, как впрочем, и во время отдыха (он также пролетает быстро). Вот так примерно работает на практике. Просто после работы не тянет расслабиться, ибо не было напряжения. Здоровая психика и здравствуйте дети и любимая.

После написанного: на Голгофе мы не видим особых радостей у Иисуса Христа, но видим сам процесс моления Его, то же самое действо Он творил в Гефсиманском Саду. Само общение с Отцом Небесным дарует желанное успокоение, в котором и есть радость. (Без дел вера мертва есть. Подобное рождает только своё подобие, а мертвое не родит вообще ничего, даже если оное обретает религиозные формы, надевает на себя одежду веры. Без реальной жертвы появляется мания преследования повинных в собственных ошибках, вместо качественного результата, ради которого вера зародилась в бытии. Вместо единства с Богом, приходит маниакальная потребность исполнения правил православного поведения, причём в том проявлении, в каком об этом пишет о. Андрей Кураев в «Оккультизме Православия». Именно мёртвая вера толкает людей к совершению известных ныне трагедий. Просто зло находит оправдание своего бытия, делает человека уверенным в себе. Так зародились масонские ложи, также бросили атомные бомбы на японские города, также начались все мировые войны и так далее).

Далее.

Одним из условий бытия Истины является её полнота в многогранности свойств и хоть какое-то ущемление оной приводит уничижению, покушению на само Божественное Естество. Так как всеми абсолютно свойствами в этой реальности ничто обладать не может, а бытие вещей ради своего бытия во Вселенной требует именно всей этой кондиции полноты (в противном случае что-то иное не может быть явлено как обозримое событие и не имеет смысла для обсуждения), то возникает постоянное стремление к приобщению к жизненной многогранности полноты в определенной очередности, возникает стремление к более совершенному – к полноте Истины. Это говорит о том, что в полноте время отсутствует, а так как мир живёт, то нет различия между временем и его отсутствием. Всё течет именно благодаря этому стремлению к полноте, которое всегда наступит в каком-то будущем. Движение обусловлено ущербным качеством каждой микроны бытия, активируя данное стремление к полноте в многогранности свойств. В противном случае, всякая неполнота ушла бы в небытие и не была бы движением, и потому не воспринималась бы нашими органами чувствования. В то же время одним из множества свойств Истины есть постоянство, которое в земном исполнении являет себя миру в свойстве формы взаимодействия с течением во Вселенной. То есть всё должно эволюционно течь, чтобы оная смогла себя проявить обозримо в окружающей реальности. То есть всё должно течь или, как мы сказали ранее, нужно движение, чтобы Божественное Свойство Истины смогло проявиться обозримо в окружающей реальности, как чувственно воспринимаемое явление. Именно по этой причине всё в этом мире находится в постоянном изменении, чтобы свидетельствовать нам, людям об Истине Бога. То есть всё постоянно рождается, движется и умирает только для того, чтобы выразить Истину, только для того, чтобы поведением выразить Бога Вселенной. И только соучастие в этом течении жизни наделяет нас свойством жить, что так явственно выразилось в древней религии Веданте. Всё должно течь в нас, а также и в обязательном порядке в ином направлении – через нас. Всё то, что мы получили от Бога, мы обязаны передать, стать проводниками Божьей Истины. И когда люди начинают скрывать Правду жизни от других, тогда начинается отторжение полноты Истины ими, что есть форма самоубийства, ибо уничижается сам процесс выражения Истины, пребывающей в земных условиях. Истина всегда космополитична и, если государство не потворствует этому свойству Её, то оное обречено. Надо сказать, что именно данная ошибка становится причиной абсолютно всех трагедий, когда либо случавшихся в истории человечества. К великому сожалению, Россия не избежала этой участи тоже.

Надо сказать, что для Бога нет особой разницы в том, как Истина передаётся, но есть разница для нас. Если мы скрываем её, то найдутся те, кто её отберёт и Огонь Истины овладевает в том числе и теми, кто покушается на государство, где эта истинная вера исповедуется. А те, кто эту Истину скрывал, начинают сомневаться в том, что именно это и есть Истина, ибо было поражение от врагов. Так Бог забирает Истину у тех, кто Её прячет. По этой причине, лучше самому творить апостольское делание, налаживать миссионерское служение, чтобы жечь огонь войны с бездной на территории воинственных стран, чем делать всё то же самое на своей земле, терпя горе и страдания.

2.10.Симптомы грядущего

Как работает дьявол? Одному великому святому было видение, как толпа бесов привязала кленовый листок к канату и с большими потугами волокли его к мусорной яме. Если это происходит в пределах ада, то сие будет естественным, миротворческим положением дел. Но если силы ада вышли за пределы его, то данное положение дел уже становится катастрофой. Этот момент обрисовывается историей человечества с самых разнообразных сторон и в разных религиозных системах. Точнее, явления дьявола из бездны настолько многогранны, что писать о каждом из оных не представляется целесообразным. В данном случае на этом примере, нам открывается лишь одно – образ утверждения дьявола в этой земной реальности. Очень много не нужных движений и усилий уходит в пустоту ради того малого, которое естественно и без усилия вписывается в Божественной реальности. Дьявол просит много жертв и творит много жертв ради мизерного результата. При высокой распущенности нравов одни и те же цели достигаются соответствующими издержками. Как-то смотрел один фильм, в котором разбиралась богословская тема, где любовь побеждает зло. Но преподнесено сие было в такой форме, что зритель узнал о том, какие бывают извращения, какие удовольствия ещё можно получать, и как это делается. Преподносится сие современно и в духе нашего особого времени обилия техники и скоростей. Так работает дьявол, делая доброе для людей, на самом деле убивает всё живое. Ведь само его присутствие в этом бытии против Воли Божьей является злом, ибо подобное порождает только своё подобие. Бог же, наоборот, малым делает многое. Более того, только одно его бытие – уже спасение для нас, без каких-либо Его действий и движений. Творец бездействует во грехе и одно только Его не деятельное постоянство уже есть миротворчество и сотворение Вселенной. Своим влиянием Бог стимулирует в каждой микроне Вселенной ту грань её, благодаря которой оная стремится к своему же стимулированному Богом подобию во всех остальных частицах мира, тем самым образуя соединения. Так возникают порядки. Этот момент хорошо выразился в истории России, и особенно перед революцией и при СССР. Это тот самый финал, к которому пришли мы, благодаря тому, что до 1917 русская элита, заигрывая с оккультизмом, вызвала из небытия зверя, нарушив естественный, Богом откровенный самонаводящийся порядок вещей. Страшна сама по себе точка обозрения из бездны, положение которой свойственно для оккультизма. Ведь там, где оказывается оккультист, приковавший внимание к бездне, открываются иные виды, которые не способствуют мирному решению общественных вопросов – только через кровь. Если при влиянии Православия многие проблемы решаются самопроизвольно (все хотят, чтобы любовь торжествовала в отношениях между людьми и тем утверждается естественный порядок), то после того, как дьявол был вызволен из бездны, этот же порядок держался путём расстрелов, репрессий миллионов, голода и лагерей. При обилии суеты и бесполезных жертв решались точно такие же задачи – для общей цели разница лишь в этом состоит. Далее по тексту мы можем лишь констатировать различные варианты проявления этого в бытии.

2.10.1. Природа идеологии

Какова есть сама причина появления марксизма? Марксизм – сфера умственного, логического анализа, природа которого диаметральная духу. В чём же это видно? Вернёмся к нашему эксперименту. Возьмите кухонный стул или табурет и выведите его в состояние равновесия на одной ножке. По логике вещей он должен упасть. Благодаря логическому анализу мы даже сможем узнать, где он окажется через определённое время. В жизни же все наоборот – предсказать ничего невозможно, ибо стул вопреки разумности на падает, но постоянно «стремится» быть в состоянии равновесия. Много покушений на наше здоровье со стороны природных явлений, окружающего общества, но организм опять его восстанавливает. Организм – живое, а стул – мертвое. Это есть победа над всем тем, что несёт человеку смерть. То есть логика – закон победы смерти над жизнью, а победа над логикой вещей – победа жизни над смертью.

О молитве. Существует некоторое заблуждение, согласно которому если помолиться Богу, то человеку открываются грехи и даже членство в тайных сообществах. Бог всегда откроет в человеке и в других людях только Своё подобие или то, за что его можно любить и восхищаться. Грехи же его (или их) сокроет. Бог миротворец и Ему нужен здесь мир. Если люди общаются с дьяволом, то и открывается им только то, за что можно только ненавидеть. Вот по этим плодам узнаете их «молитвенников». И вот они ищут справедливого возмездия. Хотя надо сказать, что так думает атеистическое окружение тех людей, кто приносит сатанинские культы, вызывает из бездны силы ада. Просто неизбежное влияние сказывается. Даже на Солнце им важны тёмные пятна.

То есть марксизм, при всей его правоте и научности, на самом деле, есть попытка живое заставить подчиняться законам смерти. Если молитва служит восстановлению живого при любых отклонениях, то разум исповедует логически верное решение – убийство, причем оправдывая сие справедливостью. То есть смерть ищет пути адаптации в сферах жизни в виде справедливости исключая возможность естественного эволюционного возрастания в Боге, то есть фактически исключая возможность жить. Это машина убийства жизни тех, кто попал под её колесо. Почему? На этот вопрос хочу задать другой вопрос: чем отличается идеология от религиозных культов? Религиозный культ молитвенного делания предполагает единение высшего естества в природе человека со своим подобием, с Высшей Инстанцией в природе Вселенной. Что это означает? Это означает, что всё встает на своё место определённое Божественной субординацией порядка вещей. То есть если ближе всего к небу или выше всего находится голова, то естественно ниже головы будут плечи с руками, тело, ноги и ступни. Тут нет смысла говорить о том, что бывают какие-то другие варианты и как бы всё понятно – эти какие-то иные варианты есть вырождение. Но что предлагают нам идеологи всех мастей. Так или иначе, они все говорят только правду и предлагают нам умереть за эту правду. То есть, в самом лучшем случае, они утверждают, что надо держать голову на самом высоком месте, потом туловище и ноги внизу, а руки должны быть только чуть ниже шеи – ну никак ни в другом месте. Всё правильно. Надо это отслеживать и держаться этого правила очень строго. В своё время, за какую-то альтернативу сему просто расстреливали. И вот люди в постоянном наблюдении за собой и окружающими. И вот партийцы зубрят устав партии, изучают новые постановления и так далее. Но ведь 90% населения никогда в жизни даже не открывало Конституцию страны и в глаза не видели ни одного Устава партийной организации и при этом не сделали ни одного нарушения этих законов, смиренно несли свою трудовую вахту, ношу святого Креста. Просто и не ведали о том, что как-то ещё иначе можно жить. Для кого эти директивы и правила? Более того, как это было в истории СССР, вытаскивают какой-нибудь жаренный факт из повседневности и от имени правды и во имя справедливого возмездия, и свободы, которые были попраны в этом инциденте узаконивают извращение на самом высшем уровне, которое потом уничтожает остальные 90% трудолюбивого, высоконравственного населения. Например, равноправие. Какой-то мужик воспитывал свою жену и вот теперь всем женам России дали право быть свободной во грехе, иметь независимость и от мужа, и от семьи, и от детей. В то время как 99% населения даже и не знали о том, что они не равны в этих законах и жили счастливо. Или вот приходит малыш в школу и ему говорят с порога: «Юный друг, ты можешь посадить своих родителей за то, что у тебя мало сладостей. Мы тебе поможем» Скоро в Европе поставят виселицы вдоль дорог с надписями: «Господа, ваше право на самоубийство закреплено Конституцией». Вот так работает идеология и в чём тут гений Ленина? В том, чтобы уничтожить девять десятых народа, если потребуется для достижения его целей?

Надо сказать, что данная теория всеобщего равенства не может быть вне культового действия, ибо это одна самая невзрачная грань оного. То есть не могла быть явленной вне общего течения жизни и её религиозного понятия, только оформленного атеистических формантах понятийного языка религии. Богу там невозможно молиться, но Он назван там иными категориями: что такое хорошо, а что такое плохо. Для этого рассмотрим самый простой случай: нудный, продолжительный, тяжёлый, физический труд (не важно какой). Он несёт страдание и кое-где нарушение психики. Но это только одна грань бытия, а ведь есть противоположность. Без молитвы – такой труд сродни страданиям разбойника сораспятого Христу на Кресте слева. Так как нет молитвы, то очищение от грязи, которой естественно быть в аду, происходит вместе с душой. Душа в аду, а потому нет остроты восприятия радости стояния в противостоянии такого бытия, которая усиливается страданиями. А если есть молитва, то и нет страдания. Так как взор очищается от естественной грязи, то мир смотрится совсем иначе, да и здоровье человека укрепляется. По этой причине, атеизм просто делает труд людей причастниками к страданиям ада. Атеистами или идеологами в какой-то степени мы будем всегда, даже если будем святыми, ибо невозможно вылезти за пределы собственного естества, то неизбежно культовая сфера жизни, то есть самопроизвольно сопряжена с жертвоприношением. Точнее речь идёт об образе жертвы, которая для бытия в реальности этого ошибочного образа мышления востребована. Если Православие требует бескровную жертву, что есть покаяние во время таинства исповеди, то, надо полагать, что атеизм требует справедливого возмездия за нарушение данного порядка в обществе, то есть кровь или кровавую жертву, ради миротворчества. Следовательно, эта машина без пожирания кого-то жить не может. Во-вторых, идеологическая доктрина родилась в тех странах, где вера несла в себе ересь и уже успела выродиться. Следовательно, востребовано оное могло быть только там, где оное возникло, как попытка свести противоречие на нет. Этим решением противоречий, свойственных для ереси, занимались такие мыслители как Николая Кузанский, Мишель Монтень, Джордано Бруно и множество других. Третье, идеологию создавал человек, который имел ущербное представление о человеке и определённо с плохим образом жизни.

Но всё равно, всякое учение, имея толику Истины, из-за чего обладает жизнеспособностью с соответствующей ей степенью приобщения к свойству Истины – долговечности. Вопрос лишь в том, может ли эта идеология выполнить какие-то задачи, реализовать какие-то цели, то есть где именно идеология имеет животворящую значимость? Вот что сказал Эммануил Кант: «Надо придумать такие законы, которые бы заставили служить народу даже чёрта, сидящего на престоле». Таким образом, закон работает животворящим образом только в аду (в котором оказалась Европа к концу 19 века) ради очистительной кровавой жертвы во имя жизни. Без этой жертвы в аду жизнь невозможна. Иными словами, эти теории имеют значимость для людей, которые находятся в области функциональной досягаемости, с соответствующим образом жизни и степени приобщения к святости. Точнее говоря, с отсутствием всякой святости, ибо не ведают ни своих целей жизни, ни смысла её. А так как такой образ мышления никак не понуждает к аскетическому воздержанию всех аппетитов, то автоматически будет много всяких издержек в политике и экономике, и во всём остальном, активирующих кровавые пути решения естественных проблем. К сожалению, с точки зрения нового мышления это уже не преступление грани, а становится законной потребностью (понятно, что религия также не может запретить многое, но хотя бы называет вещи своими именами: распущенность – грех). И так как жизнь многогранная по сути, то эта машина (смерть) пытается вписываться в жизненные законы (что противоестественно для живого), а вписываться в оные она может только вот таким вот способом – постоянных реформ. Благодаря чему, в конце концов, жертва, явленная в откровенной кровопролитности, трансформируется в иные изощрённые более мягкие формы, что стало естественным для современной Европы. Общество, обретая права и свободы на грех без искупительной жертвы всё равно живёт по законам культа только жертва, востребованная им, всё равно смертельная и потому такое общество вырождается не прямым убийством, как это естественно для Средневековья, а жизнью без подвига. Это пространство заселяется иными народами.

Зверь Европы был велик и, чтобы властвовать над ним, следовало его разделять. Всякое общество делится на тех, кто искренно заблуждается и на тех, кто этим пользуется. Трудно говорить о русской элите, пыталась ли оная извлекать пользу из создавшейся ситуации на Западе, но факт остается фактом, что Россия не заступилась за тех, кто искренно заблуждался. Не смогла сказать им правду и, тем самым, этот меч разделил бы общество на две части, при котором одни бы увидели врагов в себе самих, а потом в среде своих. Всякое царство, разделившееся надвое, опустеет, причём опустеет для греха. За бездействие Россия поплатилась сама в 1917 году, потом 1930, потом 1941, потом 1965. Если Бог даёт жизнь, то только для того, чтобы мы тоже давали жизнь. Европу можно было победить только строительством на её землях православных монастырей – в противном случае, зло, замешенное на выгоде, на алчности к нам вернулось. Но это совсем не означает, что идеология не нужна, ведь оная хорошо работает, где для неё всё адаптировано. Например, производство.

И тут вновь поднимается вопрос о губительном смешении. Нельзя смешивать законы жизни города с деревней. Авто востребовано в городе куда более сильно, чем в деревне, а потому скопление машин именно здесь наиболее высокое. Город всегда паразитирует на деревне, и паразитизм сей, в какой-то степени, востребован и призван приносить благие плоды. Но если городу дать возможность расти, то гармоничный баланс нарушается и полис съедает деревню. (Это понимали экономисты времён Сталина, а потому паспорта деревенским не давали). Но всё равно, говорить о том, что идеология не нужна в деревне – тоже нельзя. Она как-то там, естественным образом работает по ситуации и по востребованности – нам это не ведомо. В городе же наоборот везде дисциплина и правила дорожного движения, правила этикета, правила различных регистраций, правила проезда и так далее. При этом сие ущемляет потребности жизни каждого индивида. О каких потребностях тут идёт речь – потребность развития. Ведь движение – главное условие для физиологии жизни. Тут третьего не дано либо прогресс, либо регресс. А так как в городе физиология уничижается, то остается регресс. И регресс не в смысле деградации личности, а в смысле сокращения рождаемости и повышенной заболеваемости. Таким образом, наращивать население страны с помощью города – ещё одно покушение на общее дело государственного богослужения, новая утопия, которая породит новые перекосы. Тут никак нельзя смешивать, ибо рожать детей, сильных, крепких, выносливых, трудолюбивых, жалостливых и так далее, то есть выращенных лишь на живом культе можно только в деревне.

Об этом можно сказать иначе. Реформы востребованы даже в самом святом общежитии, но пути реализации разные. Божий путь предполагает растянутое время для перемен, ибо Бог велик и нужно время для явления Его Воли в наших реалиях. И не только потому, что скоротечность провоцирует непонимание между людьми, но и отсутствие опыта при поспешности стимулирует неизбежные ошибки, которые обычно всегда кровавые. А для общества праведников на больших временных промежутках сей момент может даже не обозначиться как необходимость, то есть скорые перемены не возникнут в такой остроте востребованности. Европа пошла по иному пути после 1054 года и потому оказались необходимыми процессы эволюции по адаптации Божественного в иные сферы, чем в России – сферы разумности. Бог везде свидетельствует о Себе, куда попадает Его влияние опосредовано человека, что спровоцировало такую волну философских и научных трактатов на Западе во времена Средневековья. Для России сие не имело важности, ведь чтобы оказаться в этих же сферах реального влияния идеологии, нужно падение или опуститься до такого состояния путём заигрывания с князем мысли (сатанизмом в культе, спиритизме). То есть из-за того, что в России появились оккультные сообщества, то для решения данных вопросов приемлемы пути, которые оказались в области обозрения человека, свойственных для заигрывающего с силами бездны. Иными словами, будут естественно соответствовать реалиям ада, где за нашу жизнь надо платить на много больше (вспомним ведение старцу, когда бесы в попытках наводить порядок волокли листочек дерева с потугами, то есть свойством ада является бесполезность огромных усилий), то есть автоматически становятся многозатратными и даже кровавыми (слова Ленина: «…Если надо будет, то ради этих целей мы уничтожим девять десятых населения…»). Что сразу порождает сопутствующее этой жертве – разруху. Так мы увидели ещё один пример, как богословская безграмотность в высших кругах породила чудовищную катастрофу (вспомните обилие учебников по магии в СССР в 90-е годы прошлого двадцатого века). А само учение, надо сказать, великое учение Маркса, стало причиной для нового образа проявления гражданской войны. (Иосиф Сталин хорошо разобрал этот вопрос и в своей речи в 1950 году замечательно выразил суть классовой борьбы, при которой рабочие ведут борьбу с владельцами производства. Он говорил, что директор и рабочие находятся в одной лодке, и от вражды проигрывают все сразу, кроме тех, кто это производство снабжает кредитами. Только третье лицо выигрывает от этой междоусобицы, как свойственного для реалий естества ада – банкир. То есть сообщество ввергают в естество преисподних для того, чтобы оное само себя съело, оставив материальные ценности. Мне бы хотелось сказать то же самое в отношении национального вопроса, возникновение которого всегда провоцировалось враждебными силами из-за границы. Ведь все сидим в одной лодке, и вести национальную борьбу – покушение на устои всего государственного строя, государственной литургии. От этого выигрывает только третий, и он – далеко отсюда.)

Мне думается, что государь держал мир, имевшего сильное напряжение в себе, между двумя полюсами христианской и иудейской ориентации. В то же время, святая Евхаристия в Православном храме имеет влияние на всю Вселенную, то есть опосредовано русских православных к этим Таинствам становятся причастниками все те, кто имеет хоть какой-то контакт с русскими. Не важно как, стихийно или нет, но русский всегда являлся проводником Божественных энергий в народы. В свою очередь, иудей был тоже проводником своего мировосприятия. Причём, здесь важно сделать замечание об Иудаизме. Иудаизм не ведает что-либо противоестественное природе человека, но только то, что явно и очевидно открыто нашему обозрению в естестве людей. Так же как Ветхий Завет не несёт в себе что-то надуманное, но только то, что попало в поле обозрения человеку, пытавшегося языком исторических событий рассказать о Боге. Иудей, в отличие от православных, причащается к Божественному не в Сущности, а в формах, точнее в Божественном законе, что тоже имеет живительное действие, ибо это Божественное. Никаких домыслов от себя, от своего разумения. Да, это некоторая диаметральность для жизни в Благодати Божьей, но для нас важна, как недостающее, именно как стимуляция нашей природы только в данном направлении, как ещё одна важная составляющая государственного порядка, как приобщение к ещё одному важному свойству Творца – вечности форм (в данном случае речь идёт о степени вечности формы порядка в обществе). Иными словами, если Православие несёт в себе подвижничество, то Иудаизм несёт в себе сбережение результатов подвига, хранение этих побед как можно дольше. Тут нет никаких потусторонних миров, больного воображения сверхвозможностей. Соответственно эта религия, каким-то животворящим образом адаптировалась в христианском мире, то есть имели место быть некоторые правила поведения в обществе, которые самопроизвольно перенимались причастниками Святой Евхаристии, как благой опыт продолжительного выживания. Это можно выразить иначе. Православные отдают предпочтение Источнику Жизни, а иудеи – это правила поведения, которые обуславливают долгожительство. (Можно толкнуть шарик и он быстро остановиться, чтобы вновь продолжить движение его надо вновь толкнуть – это православное видение выхода из положения. Можно его толкнуть так, что он будет катиться долго без столкновений – это иудейской видение выхода из положения). Не смотря на очевидное противоречие это делало данный союз прочным, гармоничным, оное естественно вписывалось в мировой порядок вещей. Этот прочный союз был мощным укреплением в борьбе со всеми иностранными вторжениями различного рода оккультных и идеологических сообществ. Иудеи были профессионалами в своем, а православные были сильны духом. Все иные религии могли оказаться только между вот этими абсолютными крайностями, вместе с их исповедниками. Поэтому Россия всё более и более представала как Центр Мира и в него всё сильнее и сильнее погружались народы. Всем было уютно в этом русском мире и все эти народы стояли за него. К сожалению, было одно слабое место у этого корабля – философско-богословское наследие времён Петра Первого. Этот царь усилил и закрепил противоестественное положение дел и через данную пробоину корабль державы начал тонуть. Сначала декабристы, а потом вообще Февральский переворот объединил западников с Европой, что, думается мне, автоматически предрешило объединение в какой-то степени другой части русского общества с иудейской мировой закулисной империей. В условиях России надо учитывать важные обстоятельства: Хазарское ханство с иудейской верхушкой распространялось по всей Волге. Иудейского ханства нет уже много веков, а народ-то остался. При этом соотношение Православных Храмов и синагог в некоторых районах Центральной части России было таким: на 3-4 церкви – 1 синагога. Что довольно значительно для всего народа, то есть влияние это существенное.

Отчего произошёл взрыв 1917 года? Опять же, есть нарушение Божественного порядка развития событий, нарушение ритуала государственного богослужения. Временное правительство (умышленно или нет – не важно) изменило тому главному принципу, благодаря которому держится мир в любом обществе, то есть, стало лояльным к преступлению против нравственности, более того, поощрялась некоторая часть духовенства, утратившая страх перед грехом. Им даже давалось предпочтение при назначении в высшие посты Церкви. То есть, такая власть либо потеряла свою сплачивающую значимость для будущего страны, либо вообще к этому сплочению даже не стремилась. К чему эти заигрывания, к чему эти жесты милосердия, если есть покушение на святая святых народа? Если ради любимого чада труженик легко терпит любые невзгоды, то к чему ему эти жесты, освобождающие его от самого подвига мученичества ради спасения своих детей?

Религиозный народ спешно начал поиск авторитетного лидера, как в смутное время 1612 года. Вот его-то в трудную минуту не оказалось на нужном месте. Точнее он был, но оклеветан. Только в такой обстановке и при этих условиях деятельность Владимира Ульянова и его соратников с помощью мирового капитала обретает функциональную плодовитость (как альтернатива большему злу – последствиям отречения от престола государя императора).

Надо сказать, что всякое явление в истории востребовано самой жизнью и несёт в себе определённую положительную роль до некоего момента. В противном случае, это явление в бытии никогда бы не возникло, даже прецедента не могло быть. Поэтому Ленин, каким бы он ни был, всё равно востребован, как чистилище от всего того отжившего, накопившегося грязного в России, поддержавшего февральский переворот. В противном случае, мне думается, что он так бы и остался за границей.

С другой стороны, каким бы богоборцем ни был всякий из нас, процесс становления, взросления – естественное явление для любой самой неординарной и гениальной личности. Иными словами, детство всё равно проходит, и наступает переосмысление ценностей. Вопрос лишь в том, что до этого момента нельзя допускать нарушение Естественного Порядка, при котором всегда правит миром то, что наиболее полно и правдиво отражает Сущность Божественную, но которая, к сожалению, сможет проявить себя только лишь в конце жизни, поддаться осмыслению. Государственное Богослужение заложено в человеке с самого рождения, только оформлено оно в легковерность сказкам и мифическим образам, но покушение на это святая святых – это есть покушение на государственное общее служение Богу, на целостных механизм, обуславливающий детское восприятие жизни с этого раннего детства до самой глубокой старости. Нельзя говорить ребёнку, что Бога нет.

Бог велик, а всё великое не может раскрыться в пределах нашего обозрения, ограниченного возможностью природы людей. Также и всякая молитва Богу в обязательном порядке услышана Им, ибо любит нас. Но, так как Творец бесконечно велик, то откровение о том, что молитва услышана, далеко не всегда может быть адекватно осознано разумом в одночасье. Это порождает разочарование и, причем, зря. Дьявол абсолютно мал, но может стать великим тоже, но во зле, если живое утрачивает священную связь. А потому злом является отпадение от Творца, а всё остальное – разные картины этой реалии, смысловое содержимое которых можно распознать также лишь в течение многих лет и времён. То есть в пределах возможности постижения человека добро Бога выглядит злом, а зло дьявола выглядит притягательным, разумным добром не противления злу, как уход от борьбы со злом. (Иными словами, Истина для человека становится откровением по истечении многих дней и даже лет. И то при определённом условии – при благочестивых устремлениях в течение всей жизни). Судьбы народов никак нельзя доверять лицам, имеющим приобщение к чувственной природе, а значит принимающим доброе, как начало великого будущего проявления зла, отвергающим Божественное. Опять встает вопрос лишь о человеке во власти, имеющим высокую аскетическую жизнь. А с другой стороны, мы живём с чувственной природой, то есть та составляющая, которая приобщена к влиянию бездны имеет также значимость. Но благотворной эта значимость может быть только при священной связи с Творцом.

Если для бытия Божественного здесь нет ничего значимого, то для бытия жизни на земле и для проявления Божественного в земных условиях нужно уже соблюдать некоторые важные правила, то есть нужна нежность. Иными словами, бесчувственность также становится злом. Вот тут являет свою силу иудаизм. То есть во власти должна присутствовать и эта составляющая и при этом носитель Божественного, то есть проводник Божественных энергий, обязан нести послушание у данной нежной слабости. Это нисколько не умоляет Божественное ни в каких свойствах и при этом делает Его доступным для земной жизни. Бог как бы становится способным животворно заглянуть в самые далёкие уголки человеческой слабой души. В противном случае, всё теряет смысл. Эта как ракета самонаводящаяся имеет гораздо большую эффективность, чем тупая стрельба снарядами из пушек.

Итак, к чему пришли. Мыслящий человек верит лишь своим органам чувств: глазам и ушам. Так как природа этих органов распознает события только соизмеримые с естеством своим, то Божественное, ввиду Своего величия, не может адекватно для возможностей разума проявиться сию минуту в этих реалиях разумного. Через проводники Божественного в нашу сферу Вселенной мы узнаем о Творце, что Он есть, но в полноте познать Его никогда не сможем – только в рамках того, что дают нам проводники соизмеримо с возможностями чувственной природы. А так как нужен ответ сию минуту, то естественным для мыслителя искать путь, более поддающийся разумению, материалистичный, отвергая Промысел Его. Для того, чтобы адекватно рассмотреть этот вопрос, стоит разобраться здесь более тщательно. Представьте себе, что вы встретили своего давнего друга. Ваша ладонь тянется к его ладони для приветствия; ваши глаза смотрят в его глаза; уши слышат речь из его уст; ум общается с его умом, при котором происходит обмен мыслями. Подобное общается только со своим подобием в другом человеке. То есть увидеть и распознать Бога можно лишь опосредованно Его проявления, подобного в нашей природе, оказавшегося в области досягаемости органов чувств. То есть мы видим ту Его составляющую или ту Его Грань, в которой Он может нам раскрыться в пределах возможности распознания данным органом тела – зрением или видеть органами чувств, распознающих реальность только лишь в данной грани естества Вселенной, в какой они способны это делать. В человеке визуально мы не видим мыслей его или на ощупь не чувствуем вкус супа в тарелке, или на запах не можем знать температуру на Луне, так почему тогда пытаемся разглядеть Бога теми органами, которые не соизмеримы Божественному Естеству. Зачем пытаемся понять Его замысел, если Он думает о тех, кто должен ещё родиться через сто лет и больше. Вот в чём конфликт умов и причина зарождение атеизма. К примеру, мы не чувствуем ладонью воздух, ибо он распознается легкими. Природа воздуха иная и в рамках свойств сознания не может проявить распознаваемую активность взаимодействия с видимой материей. Из чего мы можем предположить, что мир вакуума богат, причём бесконечно. При этом мы находимся с ним в связи, только связь сия может быть распознанной лишь тем органом, который имеет к ней естественное приобщение, то есть идентично по природе. Хватать руками за неё невозможно, но это совсем не означает, что её нет.

Всё должно быть направлено на укрепление священной связи человека с Богом, всё должно сослужить ему в этом самом важном акте. То есть, хочу сказать, что нарушение Божественного Порядка вещей, не только в познании природы, но в устроении государства приводит, как результат, к деградации всего, к непрекращающейся гражданской войне в частности (в которой дерутся люди утверждающие характерную для себя, а потому специфичную неполноту Истины). Хотя война, как таковая, есть естественное состояние нашей жизни, ведь без чувственной греховной природы нет человека на Земле. Если жить по Воле Божьей, то брань имеет вялое проявление, вписывающееся в рамки жертвы человеческого естества, где каждый сам себя побеждает без покушения на природу ближнего в границах дозволенного, за пределами коих начинаются необратимые процессы. И даже наоборот, при соблюдении этого Божественного условия, при покушениях в пределах дозволенного, мы стимулируем напряжение мышечных и душевных сил, становимся сильными. Народ начинает нарождаться. Этим хочу сказать, что необходимо нести послушание у старцев, осязающих великое в меру своего возрастного опыта, а не поддаваться своему разумению и, не нарушая общий принцип Величайшего, так как, поддавшись разумному, не вписываемся в великое Божественное, и, как следствие нет нас в будущем или раскаяние приходит под старость лет, если оное имеет место. Это очевидно.

Далее следует подчеркнуть важный вывод. От многих можно слышать, что нужна железная рука правителя. На самом деле это не так. Есть стержень, который укрепляет любое государство. И он не есть диктатура и деспотия. Он есть жизнь в Боге каждого члена общества. Диктатура – не гарант сильного приобщения к Божественной Сущности, а по этой причине автоматически и неизбежно под видом борца за высшее общее благо является активатором звериной природы. Иными словами, вместо обуздания животной природы человека, происходит её стимуляция при адаптации оной в данных специфических реалиях деспотии. По этой причине, на смену диктатуре приходит полная неразбериха. Вот, к примеру, люди без определённого места жительства. Что нужно, чтобы восстановить его как личность? Палка? Стимуляторы? Нет. Ни того, ни другого. Нужно помочь возрастанию его духовного начала, его личности, его души – всё остальное он сделает сам. Сам вылезет из этой ямы без жалостливых прохожих. Надо его душу вытащить из ада и он, обретая счастье, становится полноправным гражданином. Нужно только всё это время поддерживать, не дать ему умереть от голода, холода или чего-то ещё. И в то же время, нельзя таких людей, с больной душой уполномочивать, давать им деньги, или что-то ещё. Зверь должен сидеть в темнице и обуздан – это естественно и животворно для мира. И так как он, человек, с таким падшим образом жизни, волочет и коротает свои дни и не может вылезти из этой ямы, то это говорит о том, что зверь сильно его засел в его душе. Если дать не владеющему собой человеку, если дать рабу своих страстей полномочия, то в его лице зверь вырвется наружу – горе будет всем. Человеку, опустившемуся не деньги нужны (которые он пропьёт), ему нужны молитвы, помочь победить в себе его страсть. Всё остальное он в силах сделать сам. Появится воля к жизни, появится радость жизни, сердце наполнится любовью – началось возрождение. Поэтому наши победы – не в экономике, не в военных действиях (хотя это важно). Наши победы – появление на горизонте святил Благодати, святил благочестия, сильного старчества. Рождение нового монаха, сильного опытного аскета – это есть рождение народа вокруг. Вот где победы. И чем больше их, тем сильнее госбезопасность, тем стабильнее общество, тем увереннее его будущее. Об этом следует радеть всей госбезопасности, ибо это самое главное слагаемое будущего государства. Монахи спасут все живое здесь на Земле. Много перед этим видел в своей жизни и поверьте мне – это работает. А так вы и будете канючить: бросьте пить; бросьте курить; начните спортом заниматься; писать, читать душераздирающие лекции и – ноль. Они и так все знают, что хорошо, а что плохо – но не владеют собой, а потому и поступают как хитрее. В конце концов, вот они где ныне.

И ещё об идеологии. Почему в мировой истории возникли Бонапарт Наполеон и Адольф Гитлер? Потому что, имея ошибочную идеологию, имели успех боевых действий, что придавало им уверенность в себе. Эти победы смутили разум многих, заставили верить в верность и избранность. То же самое произошло с компартией СССР, когда объявили о том, что Победа в Великой Отечественной Войне была благодаря коммунистической идеологии, именно по этой же причине рухнул СССР посреди всех побед, также как великая Германия, великая Франция и Византия, в конце концов. Также как такие заявления типа, что Кожедуб побеждал благодаря тому, что матом ругался во время боя или потому, что он якобы был стихийно-пассивным исповедником славянской веры. Нельзя таким побеждать. Даже если человек всю жизнь был преступником, но победил благодаря исповеди Православия, то о нём уже надо свидетельствовать, как о благоразумном разбойнике, как о покаявшемся разбойнике Опте. Или здравствующий ныне отец Сергий Романов, отсидевший 15 лет в тюрьме во времена СССР, ныне святостью жизни покровительствует огромному Среднеуральскому женскому монастырю, перед этим подняв Царский монастырь под Екатеринбургом. Но об этом более подробно читай в этой книге в других её томах.

Победы всегда совершаются в душе человека и нам следует беречь жизни тех, кто это смог совершить и следовать за ним. Ведь нет большей радости в жизни, чем победа над самим собой и как легко это творить, находясь рядом с победителями. Женщины влюбляются, ибо победа над собой – это ещё и победа над женским сердцем. Бог уверенно доверяет жену такому воителю, ибо оная неизбежно принимает его образ, становится прекрасной, становится ещё одной гармоничной гранью Божественного, как ещё одной грани покоряющей победоносной красоты. Имя этому воину – православный монах или подвижник в Боге.

Для сведения всех желающих продолжить изучение трудов во втором томе «Русская философия. Анализ истории». Так как оба тома находятся в постоянной доработке, то последнюю версию двухтомника можно скачать на сайте www.russ-krasota.ru

Обновление происходит каждый месяц.

Приятного чтения. С уважением

Литература

В данной работе для выражения сути проблемы и ясного отражения истины использованы материалы трудов следующих авторов:

Аристотель «Метафизика» сПб, «Алетейя, Эльга», 2002

Карамзин Н.М. «История Государства Российского» ISBN: 5-17-021894-x, 978-5-17-021894-3, 2004

Лосев А.Ф. «Диалектика мифа» М.,1989

Лосев А.Ф. «Хаос и структура» М., «Мысль», 1997

Мирча Элиаде «Аспекты мифа. Издание 4» М., «Академический проект», 2010

ЮНЕСКО «История человечества» М., 2003

Зубов А.Б. «История религии. Кн. 1. Доисторические и внеисторические религии». М., «Планета детей», 1997

Негреев О.И. « Представление о человеке в древних культурах Переднего Востока, на примере Египта и Месопотамии» // XVI Рождественские чтения, IV направление, Вып. 2. – М., 2009. С.276-297.

Осипов А.И. «Путь разума в поисках Истины» (издание 4-е)М., 2002 (издание Сретенского монастыря)

Отец Лев Шихляров «Введение в Ветхий Завет», журнал «Контент» Париж-Москва, №1/91.-1997

Небольсин Е.А. «Русская философия ч.1» Нижнетагильская типография, 2009

Небольсин Е.А. «Философские аспекты естествознания на основе православного догматического богословия», научный журнал «Журнал научных и прикладных исследований» Россия №1,2 – 2013;

«Философские основы физики», научный журнал «Мир современной науки», Россия №6 М., 2012

«Философские основы естествознания», научно-аналитический журнал «Научный обозреватель» Россия, №12-2012

«Философия. Онтология и теория познания» научно-аналитический журнал «Научная перспектива» Россия, №12-2012

Frederick C. Copleston “A History of Medieval Philosophy” Methuen & CoLTD 1972

Авторские права зарегистрированы в базе данных Российского авторского общества «КОПИРУС»

Регистрационный номер № 011– 000777 от 14 февраля 2011 года

Регистрационный номер № 011-000928 от 4 мая 2011 года

Служба электронного нотариата COPYTRUST

Регистрационный номер № 07N-4R-OV от 05 июня 2012 года

Регистрационный номер № 07N-4S-UU от 09 октября 2012 года

3. Регистрационный номер № 07N-4V-ER от 29 сентября 2013 года

4. Регистрационный номер № 07N-4M-07 от 16 октября 2014 года

5.Регистрационный номер – 07N-4N-99 от 28 января 2015 года