Волчок тоскливо шел от киевских стен. В ушах до сих пор стоял голос князя возвещающего решение согласно Правде. Византийцев не покарали, они послы. Послы неприкосновенны. Но их заставили выплатить серебром за Огнюшку, Твердило и корчму. А еще у Волчка потом втихую забрали меч, щит, лук, даже нож засапожный без которого и смерды не ходят!
— Волчок! — всадник подскакал к парню. — Да стой ты!
— Зачем я тебе Яр? — устало спросил Волчок.
— Ты куда идешь? — спросил его воевода.
— Не знаю.
— Да ладно тебе. Князь за тебя боялся, а потому и меч взяли. А потом вернут, ты ж кметь справный. Троих царьградцев завалил!
— Пьяных.
— Да любых! Я что их брони не видел?! Как бересту ножом…
— Но поединка мне не дали судебного.
Воевода крякнул:
— То ж другое…
— Честь другая? — остановился Волчок. — Все другое… Правда, Честь. Мы сами в царьградских псов обращаемся из волков. Те что б не драться как угодно прогнуться…
— Волчок… — неуверенно начал воевода. — Честь…
— Да Честь!!! — синие, как небесная лазурь, глаза заполнили слезы и Волчок побежал.
Воевода покраснел и стиснул черен меча. Посмотрев в спину Волчка, он пнул пятками ни в чем не повинного коня. Жеребец заржал и помчал обратно в Киев.
Гроза пришла с севера. Черные тучи затянули глаз луны и звездную пелену. Сверкнула грозная секира бога грозы и раскатисто загремел его хохот.
— Повелитель мой Перун, — зашептал Волчок до рези всматриваясь в молнии. — Молю тебя дай силы и оружие сразиться за честь поруганную. Любую цену заплачу, не люб мне свет этот. Только Чести ради живу.
На мгновение в грохоте северных молний он услышал могучий выдох:
— Да будет так!