Кайл нагнал Мелиссу у самого выхода из академии, зареванную, в расстегнутом пальто и неопрятно накинутом на плечи шарфе. Меньше четверти часа назад к нему в кабинет ворвался Алан, ее одногруппник, и вкратце рассказал о том, что произошло на экзамене, он же отдал ее сумку. Бедняжка, столько всего свалилось на нее за последнее время! И это более, чем несправедливо, она ведь даже сдачи дать неспособна, тихоня тихоней!

- Мел! Ты порядке?

- Профессор.. - всхлипнула она, - Кайл, отстань, меня уже тошнит от преподавателей!

- Пойдем, я все устрою...

- Что? Что устроишь? Еще больше убедишь эту грымзу, что я учусь здесь только благодаря тебе?! Я поступила сама! Сама! Слышишь?! Я всего и всегда привыкла добиваться сама! И никто, никогда мне ни в чем не помогал!

- Я знаю! - он попытался обнять ее, но она вывернулась из его рук.

- И твоя помощь мне не нужна! Сама справлюсь! Всю жизнь справлялась!

Она хотела снова оттолкнуть его и направиться... хоть куда-нибудь, подальше от этой чертовой академии, но он вдруг притянул ее к себе и поцеловал! Ошарашенная, она не нашла в себе сил даже дать ему пощечину.

- Успокоилась? - оторвавшись от ее губ, усмехнулся он, глядя на пораженную девушку. - А теперь - домой! Вечером вернусь и все обсудим, ясно?

Она неуверенно кивнула, а он тем временем повесил ей на плечо ее сумку и переместил домой.

Оказавшись в гостиной, она на несколько минут застыла посреди комнаты. Слезы душили, и появилось навязчивое желание разбить что-нибудь об пол. Кроме нее в комнате не было никого, даже вездесущий Эдберт не появился. Там, давно, в прошлой жизни, когда она приходила домой, ее хотя бы встречал брат. Он всегда был рад ей и мог развеселить, когда ей было плохо или грустно. Теперь же нет никого!

Сумка упала на пол прямо посреди комнаты, за ней туда же, только чуть дальше, по мере продвижения, - пальто, и шапка, и шарф... Мелисса села за фортепиано. Дрожащие пальцы опустились на клавиши, смазав аккорд. Она глубоко вздохнула, закрыла глаза. Она сама не понимала, что музыка, вылетающая из-под клавиш, бурная, тревожная, граничит с безумием, наполняя весь дом резкими стремительными звуками.

Она не знала, сколько прошло времени, но снова, как и в первый день своего пребывания в этом доме, почувствовала рядом чужое присутствие. Раздалось негромкое покашливание. И, открыв глаза, она увидела Эберта, стоящего, облокотившись на инструмент.

- Что случилось? - не то, чтобы очень заинтересованно, спросил он.

Только не плакать! Не при нем! Слезы снова навернулись на глаза, жгучие и обидные! Мелисса зажмурилась, прижав зажатые одна в другой ладони к груди. Успокоиться, добраться до своей комнаты и там, уже в одиночестве, поплакать.

- Пойдем. - проговорил он.

- Куда?

- Вставай! - он поднял ее за локоть и потащил за собой.

На кухне Мелисса не была еще ни разу. Видимо, здесь обедала прислуга: вдоль стен располагались закрытые шкафы, а посреди вытянутой комнаты, занимая практически все свободное местно, стоял длинный дубовый стол. Эдберт усадил ее на один из стульев, а сам принялся химичить что-то, повернувшись к ней спиной. Плакать хотелось уже куда меньше, стало как-то боязно.

- Эдберт, что вы там делаете? - решилась подать голос девушка. Но он не ответил, вскоре поставив перед ней стеклянный бокал для виски с какой-то желтовато-зеленоватой жидкостью. - Это что? - с сомнением протянула она.

- Пей.

- Не хочу!

- Пей, тебе говорят! Станет легче.

Мелисса уставилась в странного цвета жидкость, обхватив бокал обеими руками. Она не была горячей, но от нее исходило странное тепло. Эдберт все стоял, глядя на нее, не отвяжется ведь! Или сам в горло вольет...

Вздохнув, она все же сделала глоток. Ничего страшного не произошло. Жидкость в бокале была сладковатая, с травяными нотками... и, кажется, алкогольная. Она удивленно уставилась на мужчину, убедившись, что она пьет, севшего напротив.

- Ну, рассказывай, что случилось.

И она рассказала, и про одногруппников, резко изменивших свое мнение о ней, узнав, что она невеста профессора, и о преподавателях, ставших более жесткими, и о злосчастном экзамене, на котором ее завалили просто за... за все ту же помолвку с пресловутым профессором Ривером! Рассказывая, она снова и снова отпивала из поставленного перед ней бокала, пока он не опустел.

- Но ведь ты его любишь? - спросил Эдберт, отходя за новой порцией, но нервный смешок за спиной заставил его обернуться.

- Мы не помолвлены! Не на самом деле! Не по-настоящему! - в тот момент у нее даже мысли не возникло, что, возможно, не стоит ему этого рассказывать, - Это вышло случайно... Я испугалась, Винсент появился так внезапно, а меня могли отчислить за неуплату за общежитие, и я ляпнула, не подумав. А профессор... он спас меня! Но теперь... Все так запуталось! Я просто хотела избавиться от Винсента, от опекунов! Жить самостоятельно и учиться в академии, чтобы потом у меня была возможность заниматься магией! - девушка уронила голову на ладони, прикрыв ими лицо. - Я не хотела, чтобы все зашло так далеко! И обманывать Алису и Кайдена тоже не хотела! Не хочу! Я не знаю, что мне делать!...

Новый стакан опустился на стол рядом с ней. Эдберт был спокоен, словно ему сейчас рассказали ничего не значащую историю, сообщили прогноз погоды, например.

- Значит, не помолвлены... - протянул он.

- Нет! - с каким-то даже остервенением воскликнула девушка. Но вдруг ее голос снова стал тихим, как обычно, - А вы... Что произошло между вами и Риверами? За что они вас ненавидят?

Он смотрел на нее долго, потом взял ее бокал, сделал глоток и только после этого заговорил.

- У них была дочь, Елена. Она погибла. Была жестоко убита, растерзана... оборотнем. И в ее смерти обвинили меня.

- А вы?..

- А я любил ее. - все так же ровно проговорил он. - Кайл поверил мне. У него были связи... да и есть... Он перекупил меня. Мол, пока настоящего убийцу не найдут.

- И что же? - отхлебнув еще, спросила девушка.

- Семь лет уже прошло. - он взял бокал из ее рук и сделал внушительный глоток. - Хватит с тебя. - он отодвинул бокал.

Мелисса попыталась встать, но ноги подкосились. Она бы рухнула на пол, если бы Эдберт не подхватил ее.

- Что-то мне... нехорошо... - проговорила она, мысли путались и хотелось провалиться в сон. Весьма смутно она помнила, как он принес ее в ее комнату и уложил на кровать, снял ботинки и накрыл чем-то.

А затем - пустота. На некоторое время ее вывели из этого состояния громкие звуки, казалось, у самого уха. Девушка поморщилась и с трудом приоткрыла глаза. Где-то высоко-высоко она разглядела лицо Кайла, он кричал на кого-то и был, видимо, очень зол.

- Что ты сделал? Чем напоил ее?

- Настойкой семянника, - ответил смутно знакомый голос.

- Зачем?!

- Хотел узнать...

- Все узнал?!

- Все, что хотел.

- Профессор, - простонала она.

Лицо приблизилось, и она почувствовала легкое прикосновение к голове.

- Спи, не просыпайся. Все в порядке.

- Я провалила экзамен...

- Все будет хорошо, я все уладил.

Он сказал правду. Придя на следующий день в академию, Мелисса узнала, что экзамен снова перенесен, теперь на неопределенный срок.  Она так и не узнала, как профессор Ривер добился этого, но спрашивать не стала. А после рассказа одногруппников, оказалось, что отдуваться ему пришлось не только за нее.

А от Эберта девушка решила впредь держаться подальше. Он, может, и не убивал никого, но настойку семянника ей подлил. Мелисса знала, что это средство - вполне безобидное, и просто слегка развязывает выпившему язык, но осадок остался неприятный. От случившегося, не от выпитого.

Отношения с одногруппниками стали налаживаться. Все-таки они встали на ее защиту перед экзаменационной комиссией. И, если бы не Кайл, у них могли бы возникнуть из-за этой выходки большие проблемы! Она даже иногда стала выбираться с ними в кафе, ведь теперь у нее была работа, а значит и некоторые средства, которые она могла использовать по своему усмотрению. Возобновились посиделки в гостях у друзей. Жизнь снова начала налаживаться... Хотя девушка всегда ожидала подвоха, как перед экзаменом, но в этот раз предугадать случившееся снова не смогла.