Гроза неистовствовала. Гремела. И молнии летали в полумгле. Как страшно было в небе! Только смело себя держали птицы на земле. На травы пало серебро дождинок, и — дождь полил. Земля под ним нема. А где-то разгорался поединок стихии с истребителями. Тьма. Каков исход? И словно слышу — где-то размеренного рокота мотор: в тяжелых тучах выстрел пистолета и молний блеск всему наперекор… Недолго длиться яростным забавам, сжимающим вселенную в горсти. Уж солнца луч, как огненный шлагбаум, открыл для взора дальние пути. И радуга стоит вполоборота, обрамлена рубином, горяча; в нее, как в триумфальные ворота, влетают истребители, рыча. Над степью, как над павшим бастионом, они летят — и свет во все глаза; под гром аплодисментов их за Доном встречает побежденная гроза. И мир — как мир. И в мире нет обмана. Опять свежо в природе. И, светла, на рыльце наклоненного тюльпана садится осторожная пчела. Дон, 1940 г.