Погода не сыра и не простудна. Она, как жизнь, вошла и в кровь, и в плоть. Стоял такой мороз, что было трудно штыком буханку хлеба расколоть. Кто был на фронте, тот видал не раз, как следом за трассирующим блеском — В знобящей мгле над мрачным перелеском — летел щегол, от счастья пучеглаз. Что нужно птице, пуле вслед летящей? Тепла на миг? Ей нужен прочный кров. А мне довольно пары теплых слов, чтобы согреться в стуже леденящей. 1941 г.