За тысячи верст от родимого дома он, пулей пронзенный, на землю упал: в долине венгерской, у стен Эстергома, москвич молодой умирал. И вдруг над долиной, над телом солдата тревожно повеяло ветром родным, как будто столетние клены Арбата опять зашумели над ним. Последним усилием сильного сердца в снегах, что казались ему горячи, на локти привстал он, чтоб видеть, как с немцем сойдутся в штыки москвичи. И словно вдали, за вторым отделеньем, он видел, как двинулась наша земля. Во взоре героя мелькнули виденьем московские шпили Кремля. За тысячи верст от родимого дома в степи обелиск под звездою стоит: под небом венгерским, у стен Эстергома, московская слава шумит. 1945 г.