Когда парни размякли и разошлись отдыхать, мы с Барри перебрались в мой кабинет. Я выставил на стол кувшин с вином и немудреную закуску из хлеба, куска вяленого мяса и сыра. Закурил, присел поближе к камину и наконец почувствовал, что вернулся домой. Да, этот замок стал моим домом. Странные ощущения. Будто всю жизнь здесь прожил.

За окнами бился юго-западный ветер. Он шелестел по стеклам мелким колючим снегом, словно кто-то невидимый пел вечную песню странствий. Шумел прибой. Вот ветер опять завыл и ударил по стеклу острым ледяным крошевом. Будто швырнули из темноты пригоршню крупы. Скоро весна, и, по словам Рэйнара Трэмпа, начнутся холодные затяжные метели.

Весна… Где-то поблизости, срываясь на стонущий хрип, выли волки. Кутаясь в теплые плащи, перекликались на стенах гномы. Замок, подсвеченный светом факелов и жаровен, поставленных для обогрева караульных, жил ночной жизнью.

– Даже удивительно, что люди норра не смогли сразу вычислить эту связь, – сказал гном и развел руками. – Она же очевидна!

– Не смогли или не захотели? – задумчиво пробурчал я, разливая вино по кружкам.

– Поначалу мы тоже так подумали, магистр. Даже несколько проверок сделали, чтобы выяснить окончательно.

– Проверили?

– Проверили, – хмуро кивнул гном и вцепился рукой в свою рыжую бороду, словно хотел ее оторвать.

– И что? Никаких сомнений?

– Нет.

– Раздери их дрэнор, – протянул я и недовольно поморщился.

– У норра Кларэнса есть преданные ему люди. Но они ведут странную политику. Словно прислуживают, а не служат.

– Ты прав, Барри. Преданные люди служат, а не прислуживают. А по твоим словам, они больше дурака валяют, чем охраной занимаются. Или… Или кто-то ведет двойную игру?

– Вы просто эталон веры и человеколюбия, магистр.

– Поверь мне, Барри, в плане веры и человеколюбия у меня были чертовски хорошие учителя. Так что мои прогнозы можно назвать оптимистическими. Даже слишком…

Наш разговор с гномом закончили глубоко за полночь. Он поведал обо всем, что удалось выяснить в Кларэнсе. Не скажу, что новости меня обрадовали, но и не удивили. Я ждал чего-то похожего.

Во-первых, при дворе Робьена Кларэнса имелось три клана. Три рода. Три партии, мать их так! Все поддерживали политику норра, но жутко враждовали между собой за право быть первыми. Слишком теплое местечко – приближенный Робьена норр Кларэнса. Очень теплое.

Во-вторых, ребята заигрались и перестали ловить мышей. В итоге противостояния нежить в городе чувствовала себя как дома. Кстати, этим пользовалась не только нечисть. Этим козырем хотели воспользоваться и другие недоброжелатели.

Чем это опасно? Если нежити станет слишком много, король не утвердит Робьена на должности виернорра. В лучшем случае. В худшем – семью норра просто уничтожат. Сотрут с лица земли, как рисунок на песке.

Последний, кто еще работал и верно служил, – Гэрт. Он не принадлежал ни к одной из этих партий. Он старый соратник Робьена и его близкий друг. Они дружны с детства и многое пережили вместе. Гэрту глубоко плевать на политические дрязги – он просто бережет правителя и его семью. Все бы ничего, но этот мужчина не всемогущ и уж конечно не бессмертен. Он просто физически не успевал следить за всем, что происходило в городе. С каждым днем ему приходилось все тяжелее и тяжелее. Мало того – под него уже начинали копать. Пытались очернить в глазах норра. Пока это не удавалось, но кто знает, что ждет Гэрта в будущем? Удар кинжала в спину? Выстрел из арбалета? Или яд… Дьявол, как же мне это не нравилось. Своих проблем выше крыши, а тут еще Кларэнс со своими бедами. Грязная политика, в которую приходилось вмешиваться.

Зачем?

Так нужно. Легенда про черных рыцарей, которые пришли по зову драконов и велению богов, – это, конечно, здорово. Здорово, но слишком сказочно. И кто мне объяснит, что правда, а что вымысел? Жизнь в Асперанорре суровая и мало похожа на сказку. Убивают слишком правдоподобно. Значит, надо искать союзников, чтобы нас не размазали по побережью.

Да, мне нужен Робьен. Живой и здоровый. И дочку его жалко. Если что-то пойдет не так, ее убьют первой, а мне начинала нравиться эта рыжеволосая бестия. Хотя… Кому я вру? Она мне понравилась с первого взгляда.

– Надо подумать, что можно сделать в этой ситуации, – сказал я. – Нежити и нечисти в Кларэнсе слишком много, а времени у нас мало. И нам никто не позволит устраивать бои на улицах города. Ты сам знаешь, чем это может обернуться.

– Да, магистр, – кивнул Барри и прищурился. – Задачка не из легких. Тем более что в городе уже ходят слухи, будто Мэриан прячут в Альдкамме не просто так.

– Уже узнали?

– Да…

– Весело…

Врагов у норрессы Мэриан Кларэнс не меньше, чем у Робьена. Это началось недавно. С тех пор как у норра появилась новая возлюбленная, которая спала и видела себя женой правителя. Кстати, ее зовут Ливьен. Дочь одного из мелкопоместных норров срединных земель. В Кларэнсе изучала лечебную магию и каким-то образом сблизилась с Робьеном. Естественно, как и всякая порядочная мачеха, она ненавидела Мэриан и готова была продать душу дрэнору, чтобы сжить дочку норра со света.

Как утверждал Барри, в последнее время у этой красавицы появились несколько новых слуг и неизвестный источник дохода. Жила не по средствам. Большой трехэтажный дом был построен на площади. Кроме того, вокруг этой женщины плясали партийные бонзы, пытаясь переманить на свою сторону. Увы, но как я понимал, у нее свои планы.

– Это все, – закончил рассказывать Барри и перевел дух.

– Хорошо, я подумаю, что можно сделать, – кивнул ему.

Наконец он ушел, а я еще долго сидел у камина и разглядывал карту королевства. Мозги не работали. Что в ней так меня зацепило? Рядом по столу важно вышагивал Нур, подбирая кусочки сыра. Как сказала Кира, его крылатый собрат улетел пять дней назад и с тех пор не показывался.

Хватит. Пора спать.

Проснулся на рассвете и услышал, как во дворе разговаривают люди. В замке становилось тесновато. Или мне только казалось? Да, наверное, казалось. Так часто бывает, когда возвращаешься после долгой дороги. Кажется, что не хватает простора, и стены начинают давить. Даже если ты мечтал нормально отдохнуть и выспаться, то эта затея все равно превратится в глупость. Ты ляжешь спать с твердым намерением дрыхнуть до полудня, но обязательно проснешься с первыми лучами солнца.

Поднявшись, понял, что мне нечего надеть. Одежда, которую я некогда купил в Кларэнсе, не выдержала последнего путешествия. Ее так изодрали, что впору было пускать на тряпки. Пришлось открыть сундук и достать байкерскую одежду. Морозец сегодня слабый – не замерзну. С каким-то непонятным и странным чувством облачился в цивильную одежду. Она показалась мне слишком легкой и ненадежной. Будто голый. Поеду в Кларэнс, надо будет приодеться немного, а то хожу как босяк.

Тело болело, словно меня долго и упорно избивали. Кроме усталости накатывали другие проблемы. Голова пухла. Забрал у Ольгдира вычищенную кольчугу и только головой покачал. В двух местах она оказалась порвана. Судя по всему, оборотни постарались. На теле в этих местах изрядные кровоподтеки. Хорошо, что ребра опять не сломали. Надо было идти к Дарби, тем более что из кузницы уже доносился звонкий перестук кузнечных молотов.

Дарби и Димка не вылезали из кузницы, но ничего не поделать – оружия требовалось много. Только три дня назад они закончили делать алебарды для охранников и полностью вооружили гномов арбалетами. Сейчас занимались щитами. Судя по пачкам эскизов, спорили эти парни долго. Они изготовили несколько круглых щитов с локтевым креплением и круглым фальш-умбоном. В углу кузницы уже лежало несколько изуродованных образцов. Судя по характеру повреждений, их испытания проводили со всем усердием.

– Тебе повезло, – нахмурился Дарби, разглядывая мою порванную кольчугу. – Ударили бы чуть выше – и попали бы в горло.

– Мне всегда везет. Сумеешь подлатать?

– Нет, парни, это не дело, – покачал головой гном.

– Что именно?

– Магистр рыцарского ордена, а ходит в бой полуголый, – ответил за него Воронов.

Он подошел к столу, на котором лежало что-то довольно крупное, накрытое мешковиной. Посмотрел на меня, довольно усмехнулся и сдернул тряпку. Вот дьявол!

– Беррэнт дэ вьерн, – выдохнул я.

– Полный доспех решили пока не делать, – улыбнулся Димка.

Видно было, что ему понравилась моя реакция. Даже несмотря на скверное состояние, я сбросил куртку и примерил сделанную для меня кирасу с тассетами и наплечниками. Отдельно крепился нашейник – бувигер, служивший для защиты шеи. Прав был Воронов. Если к традициям оружейников Асперанорра добавить идеи нашего мира, то получатся удобные и крепкие вещи.

Кроме этого они изготовили стальные наручи и защиту для ног. Руки прикроет кольчуга. Доспех был матово-черный, но отливал холодной синевой, как воронье крыло. На груди серебряной насечкой нанесено изображение волка с моего жилета. Шлем у меня есть. Его забрали вчера вечером и выправили несколько вмятин, полученных в Мэше. Рядом с ним лежал круглый щит. На фальш-умбоне виднелся такой же рисунок, как и на кирасе.

– Настоящий магистр Черных Псов, – довольно хмыкнул Дарби. – А насчет кольчуги не беспокойся. Сделаем.

– Спасибо, парни!

– На здоровье. И не подставляйся под нежить. Незачем душить ее руками, если выбили меч. У тебя ведь кинжал на поясе не для того, чтобы ногти чистить.

– Вот дьявол! – усмехнулся я. – Уже разболтали?

– Альвэр рассказал.

Да, признаю, лопухнулся в Мэше. Когда брали штурмом манор, один из оборотней выбил у меня меч. Вместо того чтобы достать кинжал, я ударил его кулаком в горло, а потом задушил, помогая себе фразами из лексикона портовых грузчиков. До сих пор представить себе не могу, как это получилось. Оборотень тварь сильная. Даже смертельно раненный, он опаснее кобры, пляшущей перед глазами.

Через некоторое время я вышел из кузницы и поднялся к себе. Что-то не давало мне покоя, и мысли хороводом кружились в голове. Странное чувство – будто знал ответ, но не видел вопроса. Иногда и так бывает, поверьте.

Во дворе слышался глухой стук ударов. Это мастер Вэльд гонял Андрея Волкова. Судя по синякам, украшающим руки подростка, он уже чему-то научился, раз старик Рэйн взялся за него всерьез. Наш гранд-мастер, освобожденный Ольгдиром от хозяйственных хлопот, занимался подготовкой бойцов. Он словно сбросил полтора десятка лет. Даже ходить стал иначе. Молодо и упруго, как снежный барс.