Франшику хлопотал на кухне в самом отличном расположении духа и с нетерпением поджидал возвращения Франсуа. В пятницу он улетает в Рио по делам Гаспара. В оставшиеся до отъезда дни он планировал заняться примирением Летисии и Франсуа. Но, похоже, все складывается отлично и без его участия. По этому случаю Франшику даже готовил праздничный обед.

Наконец, явился мрачный холостяк Франсуа и уже собирался сделать выговор своему беспокойному друту за беспорядок на кухне. Он не уставал повторять, что еще не встречал такого неряху, как Франшику. Но упреки застыли у него на губах, потому что Франтику весь лучился радостью, а в глазах его прыгали лукавые искорки.

— Ты только не волнуйся. Знаешь, давление и все такое. От радости тоже умирают, — заботливо предупредил он Франсуа.

Такое предисловие встревожило Франсуа не на шутку.

— Что случилось? Звонила Летисия? — с надеждой спросил он.

Но Франтику вместо ответа на цыпочках поднялся по лестнице и поманил его пальцем. Франсуа нехотя последовал за ним. Он ничего хорошего, кроме очередных нелепых выдумок своего приятеля — фантазера, не ждал. Франтику привел его в ванную и с торжественным видом показал на зеркало. Фрапшику был разочарован, окончательно убедившись. что это глупая шутка. На зеркале кто — то помадой вывел крупными буквами по — английски, по — французски и по — немецки: «Я тебя люблю».

Франтику был даже обижен равнодушием друга к этим волнующим словам. Уж не думает ли Франсуа, что он сам их тут намалевал, чтобы сделать ему приятное? И Франшику рассказал, что он был на кухне, когда к доме подъехала машина. Франшику решил, что вернулся хозяин, и спокойно продолжал завтракать. Прошло несколько минут, но в доме было тихо — ни звука шагов, ни ворчания Франсуа. Удивленный, Франтику решил проверить, в чем дело. И как раз в это время от дома отъехала машина. Это была машина Веласкесов.

— Она была здесь, до тебя еще не дошло? Кто, кто! Твоя муза, сиятельная вдовушка Летисия Веласнес. Прокралась тихо, как мышка. Я даже ничего не заподозрил.

Франсуа недоверчиво покачал головой. История, конечно, загадочная. Но Летисия — взрослая женщина, неспособная на такие детские шалости. Франшику со своей обычной горячностью убеждал его: женщина — загадка, не знаешь, чего от нее ждать. С виду она — гипсовая статуя, а в груди бьется сердце семнадцатилетней девчонки. К тому же влюбленная женщина способна на любую глупость. Как еще могла Летисия дать ему понять, что больше не сердится и хочет примирения?

Но Франсуа отмахнулся от него, как от надоедливой мухи. Нет, никогда он не поверит, что это сделала сдержанная, чуть высокомерная сеньора Веласкес. Он уже собирался прилечь у себя в спальне ненадолго, чтобы остаться наедине со своими мыслями. Но тут заметил на покрывале странную вещицу — женскую сережку. Как она сюда попала? Поистине этот дом полон привидений и загадок Франшику тоже увидел сережку и издал победный клич:

— Это же сережка Летисии! Она была в них в тот вечер, когда вы вернулись из ресторана. Что я говорил! Улика неопровержимая.

Эта улика привела Франсуа в настоящее смятение. Может быть он и правда не знает женщин, несмотря на свой богатый опыт'? Но сомнений быть не могло — он держал на ладони ее сережку. Франсуа был влюблен и очень хотел верить своему счастью. Потому и поверил. Он бросился к телефону, чтобы позвонить Летисии, но Франшику его удержал.

— Ты совершишь роковую ошибку, Франсуа. Думаешь, она ждет твоего звонка? Женщина тайком приехала в твой дом, оставила такую компрометирующую ее надпись. Да и сейчас она еще не пришла в себя от потрясения. У тебя есть время, подумай хорошенько. Tвой ответ должен быть такой же трогательный и небанальный, как и ее поступок.

Телефонный звонок — это, конечно, банально, Франшику прав. Франсуа думал всю ночь, а утром послал Летисии в офис огромный букет с запиской: «К сожалению, не могу подарить тебе целый сад. Вчера ты сделала меня счастливейшим из людей. Надеюсь, что смогу достойно отблагодарить тебя уже сегодня вечером и приглашаю на скромный ужин только для нас двоих. Целую. Франсуа. Да! Я нашел твою сережку. Еще раз целую».

* * *

Летисия, недоумевая, прочла записку. Сомнений быть не могло: на карточке ее имя. Что за нелепость? Первым ее побуждением было срочно позвонить Франсуа и все выяснить. Но она даже не знала ни его номера телефона, ни фамилии. Наверное, Аманда знает, она все знает об этой творческой личности.

— Алло, мама! А зачем тебе нужна фамилия Франсуа? — почему — то испуганно и тревожно спросила Аманда. — Кажется, Франсуа Виейра да Силва, точно.

Но Летисия уже положила трубку, так и не объяснив дочери, зачем ей понадобился сеньор Виейра. Секретарша нашла номер телефона Франсуа в справочнике, но дозвониться не могла. По — видимому, Пикассо творит где — нибудь на природе, с раздражением думала Летисия. Она давно заметила, что вспоминает о нем всегда с недобрым чувством а после этой дурацкой записки ее недоброжелательность усилилась. Попросив девушку постараться найти сеньора Виейру она поехала с Витором обедать домой.

Их встретила обеспокоенная Нейде. Аманда давно заперлась в своей комнате, ни с кем не желает разговаривать. С девочкой творится что — то непонятное. Верная нянька и домоуправительница Веласкесов давно подозревала, что Аманда влюбилась. В ее годы это порой переживается мучительно, как болезнь. Летисия хотела тут же подняться к дочери, но Витор ее остановил. Только ему Аманда доверяет свои девичьи тайны, и только он один может дать ей дельный совет. Летисии было немного обидно, она с некоторых пор заметила, что дочь сторонится ее. В чем причина этого отчуждения, она пока не понимала.

Витор решительно постучал в дверь, и Аманда тут же открыла. Ей так нужно было с кем — то поделиться.

— Что случилось, давай рассказывай! — Витор всегда снисходительно беседовал с младшей сестрой.

— Кажется, я совершила самую большую глупость в своей жизни, и она мне еще аукнется, — призналась ему Аманда.

Она рассказала, как утром тайком ездила в дом Франсуа и оставила на зеркале в ванной свое признание в любви. А он до сих пор не позвонил ей и не поблагодарил. Он просто не обращает на нее внимания, считает ребенком. Но что испугало Аманду, так это неожиданный звонок матери. Зачем ей вдруг понадобилась фамилия Франсуа?

Витор с улыбкой выслушал ее. Приключение сестрицы казалось ему детской шалостью. Она совершила этот набег на дом архитектора от отчаяния и нетерпения. Трудно любить без взаимности. Но сделать ей строгий выговор — его долг как старшего брата.

— Мы, мужчины, не любим, когда нам навязываются, сестренка. Если он к тебе равнодушен, не унижайся, не лезь напролом. Пусть все идет своим чередом, — наставлял он Аманду.

Витору никогда не нравился этот свободный художник. По его мнению, он просто ухлестывает за их матерью. И хорошо, что не обращает внимания на Aмaнду, он слишком стар для нее. Скоро у сестры пройдет ее блажь. К тому же у ног наследницы огромной империи будут вздыхать толпы мужчин, не чета этому потрепанному ловеласу.

— Понимаешь, детка, наш дед много работал и построил эту компанию. Но ведь он самоучка, у него нет теоретической подготовки. Он не в курсе последних достижений в области судостроительных технологий…

Порой Аманда уставала выслушивать его. Витор просто помешался на своих грандиозных планах превратить их компанию в могущественную империю с филиалами во всех странах. Вот и сейчас он уже забыл о ее проблемах и размечтался о будущем, когда миллионы долларов, франков, марок потекут к ним рекой. Разве они бедны? у меня все есть, кроме одного, что мне больше всего нужно, — счастья, дкмала Аманда. Она бы без колебания отдала свое наследство за то, чтобы завоевать любовь Франсуа, быть рядом с ним. Но счастье не купишь даже за миллионы. И как Витор не понимает этого?

* * *

Рамиру с Самюэлем склонились над чертежом новой лодки. Лодка Кассиану строилась, но очень медленно, гораздо медленней, чем ему хотелось бы. — Тебе не кажется, что борт слишком высок. Самюэль, может быть, сделаем его пониже, легче будет затаскивать сети? — раздумывал Рамиру.

— Tвоя правда. Сколько мы с тобой намучились с сетями, потому что не учли этого, — согласился Самюэль. — Надо еще подумать, хватит ли места для мотора.

Они были прекрасными практиками, но теория судостроения часто ставила их в тупик. Самюэль сделал чертежи лодки по старинке, но все же он считал себя самоучкой, Им даже не с кем было посоветоваться. Тут Кассиану вспомнил о соседе архитекторе. Почти каждый день они сталкивались на пляже. Франсуа с мольбертом обследовал окрестности в поисках красивых пейзажей и интересных лиц. Деревня уже стала привыкать к нему, тем более что художник оказался очень простым и paдyшным человеком. Кассиану он даже нравился, хотя он всегда относился настороженно к чужанам. Недавно Франшику устроил на спор соревнования по плаванию. Кассиану считался отличным пловцом, но Франсуа выиграл заплыв. После этого его авторитет в деревне вырос еще на несколько пунктов. И Кассиану нисколько не обиделся, наоборот, зауважал художника.

— Послушай, отец, можно я покажу чертежи Франсуа? Он не только художник, но и архитектор. Может быть, что — нибудь дельное подскажет? — как — то спросил он Рамиру.

На лицо Рамиру набежала темная тучка при одном упоминании этого имени. Кассиану ничего не заметил, зато от зоркого взгляда Самюэля это не укрылось. После новоселья у Франшику его друг стал замкнутым и угрюмым. Все время задумывался о чем — то своем и не слышал, что ему говорят. Самюэль хорошо знал его: Рамиру страдал, а к Франсуа испытывал самую примитивную ревность.

— Зачем тебе нужен этот архитектор он ведьстроит дома? А нам нужна консультация инженера — судостроителя, — ответил он сыну, свернул чертеж и унес с собой.

Кассиану удивленно посмотрел ему вслед. На следующий день Рамиру. не сказав ни слова Самюэлю, отправился прямо на верфь. Он нашел главного инженера и прямо на причале развернул перед ним чертеж. Опытный глаз инженера сразу же заметил несколько изъянов в конструкции лодки.

Окна офиса выходили прямо на причал верфи.

Они с инженером беседовали уже с четверть часа, когда Рамиру поднял голову и вдруг увидел в одном из окон Летисию. Похоже, она уже давно наблюдала за ним. Их глаза встретились. Но Летисия тут же исчезла в глубине своего кабинета. Рамиру уверял себя, что вовсе не желал встречи с ней. Он пришел на верфь только за консультацией. Но ноги почему — то сами понесли его в офис. Ему так захотелось увидеть Летисию Веласкес, немедленно, сейчас, что он снова не сумел справиться с собой.

Секретарша испугалась, узнав сердитого моряка, который недавно чуть не устроил у них погром. Она была уверена, что сеньора не примет этого человека. Но Летисия распорядилась проводить Рамиру Соареса в свой кабинет. Они встретились, и как будто не виделись целую вечность.

Чтобы не искушать себя и оторвать глаза от Летисии, Рамиру развернул на столе свой чертеж.

— Это лодка моего сына Кассиану, — объяснил он. — Я приехал посоветоваться с твоим инженером, но, похоже, поступил неправильно. Извини. Нужно было сначала поговорить с тобой.

— Не извиняйся, Рамиру. Я так рада, что смогу хоть чем — то вам помочь. Приходите с сыном, когда захотите. Я предупрежу главного инженера.

И Летисия попросила секретаршу принести для сеньора Соареса проспекты новых легких судов И чертежи к ним. Рамиру даже не ожидал такого щедрого подарка. Он тут же принялся разглядывать чертежи. Вот обрадуется Кассиану.

И все — таки на прощание он не удержался и спросил Летисию, как она живет? И жадно ждал ответа. Вот сейчас она скажет ему, что счастлива, выходит замуж за его соседа Франсуа. Но глаза ее были все так же грустны, как и раньше.

— У меня все хорошо. Были осложнения с сыном, но теперь все уладилось, — Летисия сама не понимала, зачем она рассказывает ему о своих семейных делах.

Она не скрывала, что главное сейчас в ее жизни — это работа. Ей хочется сделать что — то полезное для города и его жителей. Ведь на их верфи работают тысячи человек, их благополучие зависит от того, как идут дела в компании. На счастливую женщину Летисия не была похожа и ни словом не обмолвилась о Франсуа. И с души Рамиру как будто камень свалился. Он был так рад, что по — детски, простодушно не смог скрыть этого от Летисии.

— Как хорошо, что я к тебе зашел, — признался он. — Это трудно объяснить. Наверное, воспоминания нахлынули. Но теперь я спокоен.

Летисия ничего не поняла: что тревожило Рамиру и почему он успокоился, повидавшись с ней. Как всегда после встречи с ним, она долго приходила в себя. А ей еще предстояло очень неприятное свидание. До Франсуа секретарша так и не смогла дозвониться, поэтому Летисия решила поговорить с ним лично. Она вспомнила о глупой его записке и вздохнула: жизнь полна загадок. Она не понимала ни Рамиру. ни Франсуа, да и в самой себе не могла разобраться как следует.

* * *

Едва Самюэль увидел Рамиру, как тут же понял — что — то произошло. Его друг словно преобразился со вчерашнего дня, его лицо просветлело, тяжелая угрюмость исчезла без следа, как будто Рамиру получил утешительное известие. С довольным видом он протянул Самюэлю проспекты и чертежи легких рыболовецких судов. Вначале Самюэль с такой жадностью погрузился в чертежи, что не подумал, а где же Рамиру мог достать все это. И вдруг его словно озарило:

— Так ты был на верфи, у Летисии? Рамиру; как ты мог! Ведь ты обещал мне, помнишь?

Рамиру был смущен, но оправдывался: эта встреча произошла случайно, он не искал ее. Но Самюэль не верил ему. Рамиру уверял его, что рад счастью Летисии. Пускай она остается в своем мире, с человеком ее круга. У президента компании и простого рыбака все равно ничего бы не вышло. И после всех этих заверений он поехал на верфь, чтобы увидеть ее.

— Рамиру, неужели ты не можешь обуздать себя? Я прекрасно видел, что с тобой произошло, когда она явилась с этим своим Франсуа… — не мог удержаться от упреков Самюэль. Его прежде всего беспокоило спокойствие Серены, мир в семье.

— Это не ее Франсуа, — вдруг высказал свою тайную мысль Рамиру. — Я должен был в этом убедиться. Они просто друзья.

Самюэль изумленно посмотрел на него. Вот что делает с людьми страсть, даже с такими сильными, как Рамиру. Он неделю мучился ревностью, пока не убедился, что эта женщина не любит соперника. Теперь Рамиру спокоен и даже доволен, хотя все еще полон решимости не видеться с Летисией, забыть ее. Ему просто невыносимо было бы встречать ее здесь вместе с Франсуа. Все это было так непонятно уравновешенному, спокойному Самюэлю. К тому же его тревожили дурные предчувствия. Нужно было поскорее увозить отсюда Рамиру. Может быть, за несколько недель, проведенных в море, свежий ветерок выветрит из его головы мысли о Летисии.

То, чего так боялся Самюэль, случилось в тот же день. Серена узнала о странном визите мужа на верфь. После новоселья у Франшику она совершенно успокоилась. Правда, Рамиру был какой — то дерганый и мрачный, но она терпеливо ждала, пока это настроение пройдет.

И вдруг радостный Кассиану приволок в дом ворох чертежей, разложил их на столе и стал внимательно изучать.

— Конечно, такого корабля мне ввек не построить, но кое — какие детали можно позаимствовать, — рассуждал он вслух.

Серена заглянула в чертежи, и первое, что бросилось ей в глаза, был знак компании Веласкесов в углу листа — «Рыболовецко — морское объединение «Судно».

— Эта аристократка донна Летисия дала отцу чертежи. Посмотри, какая красота, мама! — говорил Кассиапу.

У Серены даже потемнело в глазах: он снова ходил туда, они виделись. Грозная тень Летисии Веласкес снова встала перед ней. С этой женщиной ей трудно бороться, потому что Рамиру тянет к ней как магнитом. Она ничего не скажет ему; не станет упрекать. Пусть будет так, как распорядится судьба.