Мы ехали в Маленькую Италию, которая была к юго-западу от центра Чикаго..

Справедливости ради скажу, Бентли работала как сон, что я предполагаю, оправдывало смысл тратить так много денег на автомобиль. Наряду с произведенным впечатление на друзей и запугиванием своих врагов.

На улице, указанной Ноем было тихо, в будний день здесь раздаются звуки малого бизнеса-банков, портных, офисов риэлторов. Большинство зданий были автономные трех-четырех этажные, их окна со следами многообещающего будущего, квартир и апартаментов.

Когда мы приблизились к улице, Этан припарковал Бентли на парковке перед суши-баром, который сейчас пустовал.

По соседству была химчистка, а в соседнем здании — то, что являлось оскорблением нашего существования — офис регистрации вампиров. Сегодня был выходной, и здание было темным.

Но придет понедельник в сумерках, и за дверью выстроятся в линию вампиры ожидая благословения и анонимности бюрократии города Чикаго.

Этан и я вышли из машины и привязали наши катаны. Чикагские полицейские, вероятно, потеряли бы покой, если бы знали, что мы несем десятки дюймов отточенной и закаленной стали, но я не позволю этому остановить меня.

Мы не знали, какие драмы ожидают нас, и я хотела быть готовой.

Я вздрогнула, когда хлопнули двери соседнего автомобиля. Ной припарковавшись на улице через несколько автомобилей сзади, направился к нам. — Ты в порядке? — Спросил Этан, оглядываясь на меня.

— Со мной все хорошо, — кивнула я. — Звук испугал меня.

Этан сжал мою руку поддерживая. — Значит Оливер и Ева приехала сюда, чтобы зарегистрироваться, — сказал он, оглядываясь. — Почему сюда в центр?

— Они жили неподалеку отсюда, — сказал Ной. — Так, вероятно, из-за близости.

— Страж? Что думаешь?

— Они, вероятно, были не одни, — предложила я. — Здесь ​​былиидругиевампиры, илисотрудники, работающие в Центре регистрации. Может быть швейцар их видел?.

— Чемямогу вам помочь?

— Ной, — сказала я, протягивая руку, пока он не положил в мою ладонь телефон. Я проверила экран и увидела нежно улыбающиеся лица двух блондинов вампиров мужчину и женщину. Я повернула его в сторону швейцара.

— Наши друзья исчезли, и мы пытаемся их найти. Мы думаем, что они, возможно, были на той стороне улицы две ночи назад. Они не кажутся вам знакомыми?

Не утруждая себя посмотреть на экран, швейцар скрестил руки на груди и прищурился на меня.

— Даже не хотите взглянуть?

Он медленно моргнул.

— Может быть, это освежит вашу память, — сказал Этан, протягивая сложенные двадцать долларов между пальцами. швейцар взял их и сунул в карман пиджака, а затем снова скрестил руки. Я думаю, Джексон не был его любимым президентом — Как насчет президента Гранта? — Спросил Этан, предлагая пятьдесят таким же образом.

Швейцар бросил подозрительный взгляд на него. — Я предпочитаю здравый совет Бенджамина Франклина с его непритязательным юмором. Но президент Грант своими качествами тоньше. — взял купюру и сунул ее в карман. — Что я могу сделать для вас сегодня вечером?

Я сдержала улыбку. — Эти двое, — напомнила я ему, помахивая телефоном. — Вы их видели?

На этот раз его взгляд скользнул на экран. — Я видел их, — сказал он, кивнув. — Они были в регистрационном офисе.

— Почему вы запомнили их? — спросила я.

— Они сделали ряд фотографий как идут в Офис регистрации, вместо того, чтобы зарегистрироваться в городе. — Он пожал плечами. — Я не знаю. Я догадался, — отдавая телефон обратно. Я надеялась, что это правда.

По одному кризису за раз, напомнила я себе. К сожалению, в нашем мире редко бывало так.

* * *

Дом Кадогана имел три надземных этажа, все одинаково шикарные и полные дорогой мебели и пышной обстановки. Квартира, что мы с Этаном делили, имела свой отпечаток, была на третьем этаже.

Мы встретились с Маликом на лестнице по пути к кровати, и обменялись информацией о наших вечерах. Мы рассказали ему о нашем посещении аллеи, он сообщил о партии.

— Два больших пальца вверх за совместный ужин, — сказал он, — все казалось, были достаточно доброжелательны. Но ваше отсутствие было замечено. Настроение немного ухудшилось, когда ты ушел.

— Я боялся, этого. — сказал Этан. — Две семьи устроили вечеринку, а главы семейств исчезают? Это не очень хорошо.

— Бродягам известно о возможном исчезновении Оливера и Евы. Некоторые беспокоятся за своих друзей и рады, что вы на борту. Другие обеспокоены, что бродяг втянут в политику Кадогана.

Этан поднял глаза к потолку, как бы исследуя помещение. — Мы занимаемся политикой, потому что нас вынуждают. Если бы вампиры просто действовали соответствующим образом, то в этом не было бы нужды. — Он взглянул на меня. — Мы должны иметь, футболки с вышивкой.

— Если не очень броские, то я могу сделать это.

— Я уверен, что сможешь. В любом случае, Малик, спасибо за общение с ними.

— Конечно, Льеж.

Этан поморщился на титул. — Пожалуйста, прекрати меня так называть. Ты до сих пор официально Мастер..

— О, я знаю, — сказал Малик. — Но так же, как и Мерит, я нахожу забавным раздражать тебя.

Когда Малик свернул за угол коридора, Этан повернулся и бросил на меня острый взгляд. Я пожала невинно плечами. — Я ничего не могу поделать с тем, что стала законодателем моды.

Этан хмыкнул, но взял меня за руку, и мы продолжили путь на третий этаж, прощаясь с вампирами в прихожей.

Люк возвращался в номер Линдси, которая была через несколько дверей дальше от Этана.

Задумавшись, возможно разочаровавшись на мир, мои ноги уткнулись в край кровати. Потеряв равновесие, я зашаталась, но он удержал меня в вертикальном положении. — У меня есть преимущество.

— Я не сопротивляюсь.

— В таком случае, — сказал он, скользя руками за колени и бросая меня на кровать, — нет никаких причин, чтобы играть скромницу.

Этан накрыл мое тело своим. Мое сердцебиение ускорилось, как и пульс крови в венах. Это было, как если бы мое сердце знало его запах, его тело, его магию и ожидало его укуса.

Как будто наша вампирская природа связана на биологическом уровне отдельно от наших сердец и умов, как и наши хищные души нашли родственную душу.

Я откликнулась на поцелуй, в полной мере получая то, что он предлагал, что я пропустила и по настоящему оценила только когда он ушел, приняв кол в сердце.

Рассвет приближался, неся с собой туманное истощение, которое поражало всех вампиров. Мы сопротивлялись сну трением нашей кожи и ритмом наших тел, И когда солнце нарушило горизонт короной из оранжевых и золотых лучей, мы обняв друг друга спали вместе, пока солнце не упало снова.