Внезапно я проснулась, стук в дверь встряхнул меня от бессознательного состояния.

Я попыталась встряхнуться от сна о лунном свете на темной воде, который мне приснился, села и протерла глаза.

Удар прозвучал снова.

"Секунду."

Я распуталась от одеял, которые я натянула в течении дня, и бросила взгляд на будильник около своей кровати.

Было семь часов вечера.

,

только час или около того перед началом коктейлей на вечеринке у Брекенбрмджа.

Я покачала ногой над краем кровати и на полу.

Секунда, чтобы встать, затем я шаркающей походкой подошла к двери, я поняла, что до сих пор во вчерашней измятой рубашке и спортивных штанах.

Я щёлкнула замком и открыла его

Этана стоял у меня на пороге, в опрятном костюме и белой рубашке

Волосы были откинуты назад, медаль Кадогана на шее

Я была помятой, а он чистый, глаза внимательно смотрели ярко изумрудным цветом.

На лице у него была помесь недоумения и разочарования, словно он не мог решить которую эмоцию выбрать.

— Долгая ночь, Страж?

Его голос был твёрдым.

Мне потребовалась секунда, чтобы понять вывод, который он сделал, что на свидании я задержалась допоздна, и это помешало тому, чтобы я сменила вчерашней униформу.

Его Страж, женщина, которую он передал Мастеру Наваррского Дома, чтобы обеспечить союз, были все еще во вчерашней одежде.

Разумеется, я не видел Морган вчера

Но Этану не обязательно знать это.

Я спрятал улыбку и ответила вызывающе

— Да.

Так и было на самом деле.

Одна бровь выгнула в неодобрении, Этан протягивал черный складной саквояж.

Я протянул руку и взял его

— Что это такое?

— Это на этот вечер.

Что-то более…

уместное чем Ваш обычный вариант.

"

Я почти вернулась назад — Этан, чувствительный к моде, не сильно желал видеть мои джинсы и многослойные футболки — но решила, что я оценила жест больше, чем нуждалась в последнем слове.

Сегодня вечером я возвращаюсь на путь истинный.

Возвращаюсь в самый элитный круг социального общества Чикаго.

Это было моим шансом надеть платье и действовать в соответствии со своей принадлежностью.

Чтобы использовать мое имя в качестве входного билета.

Но с моим именем или без, эта задача была адским жребием, и легче быть в хорошем платье, чем в чем-нибудь, что есть в моем гардеробе в данный момент.

"Спасибо", — сказала я.

Он посмотрел вниз и щелкнул запонками на манжетах, показывая широкие серебряные часы.

"Ты найдешь соответствующие туфли в своем гардеробе.

Я сделал так, чтобы Хелен понизила их прошлой ночью.

Я уверен, что вы знаете, довольно хорошо какое движение в Лоринг Парке, так что мы должны отправляться немедленно.

Будь внизу через полчаса.

"

"Сорок пять минут," — возразила я и он приподнял бровь, — "Я — девочка."

Его пристальный взгляд прошелся по квартире снова.

"Я знаю об этом, Страж.

Сорок минут"

Я отсалютовала ему после того, как он повернулся и спустился в прихожую, затем закрыла дверь.

Любопытство взяло верх надо мной, я подошла к кровати и лежащему на ней чёрному складному саквояжу, затем открыла молнию.

“Даю пять баксов, что это что-то черное,” проговорила я и расстегнула молнию.

Я была права.

Это было черное коктельной платье из тафты с присборенным лифом и юбкой-свинг выше колена.

Тафта плиссировалась в хорошо построенные складки, превращая классическое небольшое черное платье во что-то намного более нахальное.

Нахальное или нет, но это всё ещё выглядело более старомодно чем мои обычные джинсы и Пумы.

Это было платье, которое я успешно избегала носить в течение десяти лет.

Я вытащила его из сумки и оно соскользнуло с вешалки, затем я подержала его на фоне своей груди перед зеркалом во всю длину.

Я смотрелась на двадцать восемь, почти также как когда мне было двадцать семь.

Но мои прямые волосы были более темными, а кожа — более бледной.

За исключением некоторых неблагоразумных поступков как, поездок под солнцем, столкновение с неправильным концом катаны или осиновый кол, я выглядела так же, как и в то время— двадцать-семь лет, столько мне было, когда Этан изменил меня — на оставшуюся часть моей жизни.

Навечно, если мне удастся продлить это.

Это, конечно, зависело от того, сколько врагов я нажила, и чем меня попросили пожертвовать Дому Кэдогана.

К Этану.

Прогоняя эти мысли, я медленно выдохнула, и вознес тихую молитву для терпения.

Под тикание часов я положила платье на кровать и направилась в душ.

Возможно неудивительно, что в старинном Доме, это занимало время, чтобы вода могла нагреться.

Я скользнула в ванну с ножками в виде лап и потянул занавес душа акрываясь, и оунулась в воду, смакуя высокую температуру.

Я скучала по дневному свету, возможности стоять в теплоте весеннего дня, мое лицо, подставленное к солнцу, греющеюся в тепле солнечных лучей.

Я была низведена до лампы дневного света и лунного света, но горячий душ был удивительно хорошей заменой.

Я остался в ванне, ютились под водой, пока крошечная ванна не заполнилась туманным паром.

Выйдя, я полотенцем завернула в тюрбан мои волосы, затем разложила свой наряд.

Туфли, которые упомянул Этан, находились в туалете, тщательно запакованные в белую тонкую бумагу внутри черной глянцевой коробки.

Я развернула их.

Они были вечерними лодочками, оформленные длинно-тонкими ремешками на трёхдюймовом каблуке.

Я вытащил их за ремешки и подвесила в воздухе, давая им поверхностный осмотр, пока они вращались.

Я использовала для танцев пуанты, но в течении моих школьных дней я привыкла к Converse и Puma, а не к Louboutin и Prada.

Я была телохранителем Этана и носила это, но я искренне надеялась, что не должна буду сделать пробег для него в поместье Брекенбриджей.

Я подготовила нижнее белье, расчесала и высушила волосы, и нанесла макияж.

Блеск для губ.

Тушь.

Румяна, так как это был особый случай.

Когда мои темные волосы заблестели, я стянула их в высокий "конский хвостик", оставляя длинную чёлку на лбу, которая как я думала, выглядела достаточно современно, чтобы соответствовать пикантному вечернему платью и каблукам.

Я посмотрела на себя в зеркало, приятно удивленная результатом.

Я светилась под макияжем, мои голубые глаза составляли хороший контраст с бледной кожей, мои губы пылали нежно-розовым.

Когда я была человеком, меня называли "симпатичной", но я был слишком занята книгами и стенами библиотеки, очками и Чаком Тейлорсом, чтобы выделять мои женские признаки.

Как ни странно, теперь, когда я стала хищником, я была более очаровательной.

Убедившись, что я сделала все что могла, я подошла к шкафчику и вытащила коробочку из синего бархата, которую я привезла с собой из Wicker Park.

Там был жемчуг Мерит, одна из первых покупок, который мой отец сделал со своим новооткрытым состоянием, купленный моей маме на их десятую годовщину.

Моя сестра, Шарлотта, носила их для ее дебюта, и я одевала для своего.

Когда-нибудь я передам его Мэри Кэтрин и Оливии, дочерям Шарлотты.

Я перебирала пальцами шелковисто-нежные шары, затем посмотрела на тонкую золотую цепочку, которая лежала на вершине письменного стола.

Это была моя собственная золотая медаль Кадогана — тонкий, проштампованный диск с именем Cadogan, регистрационный номер (4) северных Кадоганских вампиров, и мое имя и должность.

Это было интересное решение — я должна дополнить аксессуарами в соответствии с требованиями моего отца или моего босса?

Я отклонила оба варианта и выбрала третье — я решила одеться для Мерит, Стража Кадогана.

Я не шла в Брекс, чтобы повидать моего отца, или из- за какого-то неверно направленного смысла семейного обязательства.

Я шла потому, что это то, что я обещал сделать — чтобы действовать в интересах Кэдогана.

Решение сделано, я закрепила медаль вокруг шеи, надевала платье и скользил в туфли, застёгивая ремешки.

Я заполнила свой маленький клатч-кошелек всем необходимым и захватила свой меч.

Я была на работе, в конце концов.

Я проверила часы — две минуты, чтобы добраться вниз.

Так как у меня закончилось время для промедления, я схватила свой сотовый телефон с письменного стола, и когда я покинул комнату и закрыл дверь позади меня, набирал номер Моргана.

Морган Грир.

— Мерит, хм, просто Мерит

Потому что у меня есть только одно имя.

"

Он хихикал.

— Как долго, остается вопросом — сказал он, я восприняла это как комплимент относительно моего будущего статуса Мастер.

— Что ты делаешь?

— Работа — быстро ответил я, не могу и не желаю, давать ему более подробную информацию, чем эта.

Я понимала, что у Моргана были вопросы относительно моих отношений с Этаном, но не было необходимости раздувать это пламя.

Но я могла сделать одну вещь…

Слушайте, Мэлори начинает свою стажировку Волшебника в воскресенье, так что мы устраиваем стартовый обед завтра вечером.

Она и Кетчер и я.

— Ты можешь присоединиться к нам?

Существовала живость в его голосе, облегчение, от того что его спросили.

"Безусловно.

Уикер Парк?

— Да, я имею в виду, если ты не стремишься обедать в кафетерии Кэдогана.

Я слышала, что это куриные палочки и чашка Желе-е завтра.

— Уикер Парк это…

"Он остановился.

"Мерит?"

"Да?"

"Я рад, что ты позвонила.

Я рад, что увидел тебя.

"

"Я тоже, Морган.

"

"Спокойной ночи, Мерит.

"

"Спокойной ночи.

"

Этан был внизу, золотистые волосы сияли и он регулировал запонку на манжетах накрахмаленного рукава.

Вампиры слонялись вокруг него, все в черном цвете Кадогана.

Но, несмотря на то, что он носил тот же оттенок — свежий черный костюм и безупречный серебристый галстук — он выделялся.

Он был, как всегда, абсурдно красив, легко затмевая бессмертных вокруг себя.

Мое сердце пустилось в пляс при виде него, я сжала перила сильнее, ножны и кошелек в свободной руке и непринужденно продолжила свой путь вниз по ступенькам в пыточном оружии, которое он назвал туфлями.

Я поймала помеху в его пристальном взгляде, когда он посмотрел на меня, голое признание.

Его пристальный взгляд менялся от недоверчивого до очевидной оценки, бровь поднялась, когда он просмотрел на меня, без сомнения гарантируя, что я удовлетворила его умственный контрольный список.

Я достигла конца лестницы и встала перед ним.

Учитывая жар в его изумрудных глазах, я предполагала, что я сдамся.

"Ты носишь свой медальон," — сказал он.

Я задела золото кончиками пальцев.

— Я не была уверена, должна ли я, достаточно ли он изящный?

— Ты должна.

Считайте что это твой личный знак.

— В случае, если я потеряюсь?

— В случае, если ты поджаришься в пепел, и тот кусочек золота это все, что останется от тебя.

Такт вампира, думала я, оставлял желать лучшего.

Малик появился из прихожей, стремительный в его собственном черном костюме Кадоган (без галстука), и вручил Этану глянцевую черную сумку-подарок с ручками из черной атласной ленты.

Я не могла видеть, что это было, но я знала, что это держало.

Сталь.

Оружие.

Из-за связи которую я сделала к своей собственной катане — закалка вызванная моим принесением в жертву нескольких капель крови лезвию — я могла вычислить сталь, могла ощутить изменение в волшебных потоках вокруг кого-то, кто нес это.

— Как ты просил — сказал Малик, затем слегка кивнул головой в моем направлении.

Я слегка улыбнулась признанию.

Сумка в руке, Этан кивнул и начал идти.

Малик упал в шаге около него.

Предполагалось, я должна была следовать, я сделал.

Мы двигались к подвальной лестнице.

"Я не ожидаю проблем," — сказал Этан ему.

"Не сегодняшним вечером, так или иначе.

"

Малик кивнул.

"Ежедневные газеты чистые.

Если Селина попытается пересечь границу, она будет сигнализировать.

— Предполагаю, что она не очаровывает TSA — сказал Этан.

И я думаю, если предположить, она уже не здесь.

Этан завернул за угол, у подножия лестницы подвала, затем подошел к двери, возле которой был установлен небольшая клавиатура.

Это была дверь в гараж, обеспечивающая доступ к немногим желанным местам на стоянке Кэдогана во дворе.

Я нигде не была рядом достаточно высока в разрядах, чтобы получить его.

Этан и Малик остановились перед дверью и встали друг напротив друга.

И я стала свидетелем удивительного момента церемонии.

Этан протянул руку и Малик принял ее.

Руки сжались и со всей серьезностью Этан сказал: "Дом отдан в твою заботу.

"

Малик кивнул.

— Я признаю свое право и обязательство защитить его, и ждать вашего возвращения, Льежа.

Осторожно, Этан обхватил затылок Малика, наклонился вперед, и что-то шепнул ему на ухо.

Малик кивнул и мужчины разделились.

После другого кивка в моем направлении, Малик двинулся к лестнице снова.

Тогда Этан ударил кулаком в код, и мы вышли за дверь.

— Действительно ли он Мастер, в то время как ты уходишь? — спросила я.

“Только окрестностей,” ответил Этан, когда мы шли к его гладкому черному мерседесу, который был уютно припаркован между бетонными колоннами поддержки.

— Я остаюсь Мастером Дома как юридическое лицо вампиров.

Он открыл пассажирскую дверь для меня, и после того, как я опустилась на красно-черную кожаную обивку, он закрыл дверь и двинулся в его сторону автомобиля.

Он открыл свою дверь, поместил глянцевую черную сумку на стойку между нами, и влез внутрь.

Когда он завел двигатель, он вывел родстер через колонны и к скату у двери безопасности, которая поднялась, когда он взял наклонную поверхность.

— Церемония — сказал он — это пережиток старины влиянием английского феодализма на вампиров, которые привели в порядок систему Дома.

"

Я кивнула.

Я узнал из Канона, что организация Дома была феодальной в происхождении, тяжелой на менталитете льежа-и-вассала, смысл, что вампир Послушничества был должен обязанность своему льеже и был обязан верить в отцовское совершенство его льеже.

Лично мне было не удобно думать о Этане в отцовском образе.

— Если король покинул свой замок — я предложил — он оставит инструкции для ее защиты и своего преемника.

— Точно — сказал Этан, выкатывая автомобиль на улицу.

Он протянул руку между нами, поднял подарочный пакет и отдал его мне.

Я взял это, но выгнула бровь в его направлении.

"Что это?"

"Меч должен оставаться в транспортном средстве," — ответил он.

"Мы и так достаточно зрелищные без снаряжения.

" Предоставьте Этану обратиться к трем с половиной футам стали, коже как к снаряжению.

"

"Сумка", — сказал он, "является заменой.

По крайней мере, в некотором роде.

"

Любопытно. Я заглянула внутрь и вытащила содержимое.

В сумке находились черные ножны, внутри которых был нож — тонкий, неистовый кинжал с перламутровым покрытием.

"Он великолепен.

Я плавно вытащила нож из ее чехла и подняла его.

Это был изящный и сверкающий клинок из полированной стали, острый с обоих концов.

Мы проехали вниз под уличными фонарями, и отражение поймало то, что было на конец, показывая плоский диск из золота.

Это было похоже на уменьшенный вариант наших медалей Кэдогана, эта также имела отношение к моему положению.

Страж Кадогана — было написано на нем.

Это был кинжал, созданный для меня.

Олицетворяющий меня.

— Благодарю вас — сказал я, рассматривая диск.

"В сумке есть еще одна вещь.

Выгнув бровь, я снова заглянула и достала кобуру — два кожаных ремня, прикреплённые к тонким ножнам.

Нет, не просто кобура — набедренная кобура.

Я мельком взглянула на свою юбку, затем на Этана.

Я действительно не горел желанием стянуть бедро ремнем кобуры, а тем более перед ним.

Возможно, потому что я не хотел задирать свою юбку для моего босса.

Может быть, потому что несколько-дюймов-длиной кинжал не будет почти такой же эффективно грохотать, как моя катана.

Не то, чтобы я ожидал нападение общественных знатоков, но происходили и более странные вещи.

Особенно в последнее время.

Кроме того, я была единственной охраной для Этана в случае чего, и будь я проклята, если вернусь в Дом Кадогана с раненым Мастером на буксире.

Даже если я выживу при нападении, я никогда не буду жить с таким оскорблением.

Я вздохнула, осознавая, что когда я буду проигрывать, этот кинжал будет лучше, чем ничего.

"Не спускай глаз с дороги", — приказала я и стала откреплять застежки.

"Я не собираюсь смотреть.

— Да, ну, в общем, так держать.

"

Он издал презрительный звук, но задержал свой пристальный взгляд на ветровом стекле.

Он также сжал руль немного сильнее.

Я наслаждалась этой трещиной в его фасаде возможно больше, чем следовало бы.

Я была правша, таким образом, я подсунул буф юбки своего платья немного на правой стороне и вытянул мою правую руку, пытаясь выяснить, где я хочу расположить лезвие, если мне будет нужно схватить его наспех.

Я остановилась на месте примерно на полпути до моего бедра, ножны только к внешнему краю.

Я закрепила первую застежку, потом вторую, и покрутилась немного на месте, чтобы удостовериться, что это было безопасно.

Ножны должны были быть достаточно жесткими, чтобы остаться тугими, когда я вытаскиваю лезвие.

Это было единственным способом гарантировать, что я могла выпустить нож быстро и благополучно.

С другой стороны слишком трудный и я отключила свое собственное кровообращение.

Никто не нуждался в этом, намного меньше вампир.

Когда я была убежденна, что это было безопасно, по крайней мере, уверенна на столько, на сколько можно быть уверенной, на переднем сидении родстера, ускоряющегося к пригороду, я вставила лезвие.

Рывок вынес кинжал в чистом сильном ударе, кобура все еще на месте.

— Достаточно хорош — завершила я.

Я снова поправила юбку, а затем посмотрел на Этана.

Мы курсировали посредством относительно легкого движения на автомагистрали между штатами, но его выражение вялости выглядело слишком мягким.

Он трудился очень усердно, чтобы выглядеть незаинтересованным.

Так как мы направлялись во вражеский лагерь, я полагала, что буду возбуждать его интерес — и дам ему покорного, обновленного Стража.

— Ты никогда не догадаешься, кто ночевал под открытым небом на ряду фотографов вчера вечером — сказал я, искушая его.

— Джейми? — Его голос был сардоническим.

Я думаю, что он шутит.

К сожалению, я нет.

— Николас

Его глаза расширились.

— Николас Брекенриндж? В Доме Кадогана?

— Живой и лично.

Он был на углу с папарацци.

— И где был Джейми?

— Это было моим вопросом, также.

Я начинаю думать, Салливан, что нет никакого Джейми — я имею в виду, я знаю, что есть Джейми, но я не уверена, что Джейми — здесь реальная угроза.

По крайней мере у нас нет всей истории.

Этан издал сухой звук.

Это будет не первый раз, поскольку вы хорошо осведомлены.

Подожди — ты сказала прошлой ночью? Ты видела, Ника Брекенриджа вне дома, и ты никому не рассказывала? Ты думала, поговорить об этом со мной? Или Люком? Или кем-либо с властью, чтобы справиться с ситуацией?

Я проигнорировала панику в голосе.

— Я упоминаю это теперь — указала я.

— Он задавал, некоторые довольно острые вопросы о Домах, и о Селине.

Он хотел знать, думали ли мы, что ее наказание было достаточным.

"

"Что ты сказала ему?"

"Политика команды", — сказала я.

— Вы парни были очень своевременны с темами для разговора.

"

"Ты знала, что он вернулся в Чикаго?"

Я покачала головой.

— Я также не знала, что ему было любопытно в отношении нас.

Это походит на болезнь, прокладывающую себе путь через ту семью.

— Я полагаю, это вдвойне случайно, что мы направляемся в имение Брек.

Или вдвойне неприятно, думала я.

Удвойте число потенциальных агитаторов в месте жительства.

— Этан, если рэйв мог бы вызвать у нас такие проблемы — отрицательное внимание и обратную реакцию — почему на нас сосредотачиваются истории, кто бы ни писал их? Почему мы едим в Парк Лоринг, пытаемся работать с прессой вместо того, чтобы пытаться остановить рэйв?

Он помолчал мгновение, пока не спросил серьезно

— Мы не пытаемся остановить их?

Это заставило меня сесть немного прямее.

Я предположила, что будучи Стражем Дома, я была частью каждой миссии.

Ясно, что было не так.

— Ох — сказала я, не рада обнаружить, что были секретные планы в движении, и я не была включена.

— Остановка истории не спорна, не для вампиров в любом случае — сказал Этан.

— Остановка рэйва.

Рэйв происходит вне учреждения Дома, но это не означает, что Дома не знают, что они происходят.

И у меня нет власти над другими Мастерами, над вампирами других Домов, никакой, кроме Я Бродяга города.

Много к вашей собственной досаде, я думал.

— Откровенно говоря, хотя имеются планы работ, в значительной степени через усилия вашего дедушки, маловероятно, что мы можем положить конец им полностью.

У Вашего дедушки есть превосходные связи, сильные посреднические навыки, и лояльных сотрудников.

Но вампиры, будучи вампирами, будут пить.

— И таким образом, мы вращаемся — сказал я.

— Первое прикрытие, пресса — согласился он.

— Это не единственное прикрытие, но это сражение, которое мы ведем сегодня вечером.

Я выдохнула, не стремящееся к перестрелке — Мерит против мира, который она оставила позади.

— Это будет хорошо — сказал Этан, и я посмотрел на него с удивлением.

Как, он читал меня так хорошо, и что он ответил благосклонно.

— Я надеюсь на это — сказал ему я.

— Я не в восторге от возможного столкновения с Ником снова, и вам известно, что я чувствую относительно моего отца

— Но не, почему — мягко сказал Этан.

— Почему такая враждебность? И этот разрыв между нами?

Я нахмурилась, выглянув из окна, неуверенная в том, на сколько я хотела поделиться с ним.

Сколько боеприпасов я хотел дать ему.

— Я не была дочерью, которую хотел хотел мой отец — наконец сказала я.

Тишина.

Потом: — Я вижу.

Вы близки к Шарлотте и Роберту?

— Я бы не сказала, что там есть вражда, и мы поддерживаем отношения, но они не находятся на быстром наборе.

Я не говорил ему, что я не разговаривала с моими братом и сестрой в пределах месяца.

— У нас просто не так много общего.

Роберт готовится взять на себя бизнес моего отца, Шарлотта вышла замуж за врача и заполнения мире крошечными новыми Мерит.

Ну, госпожа доктор Коркбургер-Мерит. Ах, да. Коркбургер.

— Они разделяют Вашу враждебность к Вашему отцу?

— Не очень — сказал я ему, смотря из окна.

Я не адаптировалась и к жизни в коллективе.

Шарлотта и Роберт справились.

Мы все родились в этом, но они преуспели.

Они, я не знаю, оборудованных для этого

Для такого образа жизни, такого внимания, для постоянного соперничества.

Я думаю, что из-за этого было меньше разногласий между ними и моим отом.

Их отношения были, я не знаю, легче?

— И что Вы делали, в то время как они наслаждались преимуществом Мерит?

Я хихикала.

Я провел много времени в библиотеках.

Я провел много времени с книгами.

Я имею в виду, моя домашняя жизнь была мирной.

Мои родители не боролись.

У нас, материально было все, что нам необходимо.

Мне повезло во многих отношениях, и я понимаю это.

Но я была мечтательницей, не очень заинтересованной в социально-положительных героях.

"Я рассмеялась.

"Я читатель, а не борец.

"

Этан закатил глаза из-за моей, по общему признанию, хромой шутки.

"И ясно, что не комик", — сказал он с намеком улыбки на лице.

Он вел Мерседес от автострады и до развилки на шоссе.

Я наблюдала за проносящимися окрестностями, некоторые здания освещены, другие темные, человеческих семьи, занимающихся своей жизью.

Я посмотрела через него.

"Мы рядом.

Какой план?"

"Лесть и основа", ответил он просматривая дорогу.

"Ты повторно представишь себя этим людям, сообщишь им, что вернулась и что ты принадлежишь.

То, что должное к Меритам — уважение, доступ, одобрение — связано и с тобой.

Определим, что мы можем взять об этой воображаемой истории, и причастности Джейми и Ника."

" Он покачал головой.

"Твои новости о визите Ника несколько взбаламутили воду, и мы должны знать, где мы поддерживаемся.

И на основе этой информации, если твой отец там, мы рассматриваем варианты, при которых он сможет нам помочь.

"

Мой живот скрутило в неприятном ожидании.

Я была более чем согласна бросить то, что происходило из-за меня как из-за Мерит, чтобы избежать своего отца.

Но это было о доступе о нейтрализации угрозы.

Я была достаточно большой девочкой, чтобы преодолеть один раз для команды.

"Мы — взятка?", — спросила я.

Этан кивнул.

"Твой отец — честолюбивый человек с амбициозными целями для своего бизнеса и семьи.

Ты предоставляешь ему доступ к определенному слою населения.

"Части с клыками" добавила я.

"Давай не сомневаться относительно его реального интереса — я предоставляю ему Мастера вампиров.

"

Независимо от того, являюсь ли я одним или мы оба теми, кого он хочет видеть, не забывай о том, кто ты.

Ни Мастер, ни просто Мерит, а самостоятельный могущественный вампир.

Мы приближались в сельской местности, лесистым площадям, знак того, что мы близки к нашей цели.

Мы только что свернули на усаженную деревьями дорогу, темную из-за отсутствия уличных фонарей, когда Этан — без предупреждая — замедлил ход и припарковался.

Когда двигатель был выключен и машин затихла он щелкнул верхним светом и посмотрел на меня.

Я смотрела на него ожидая, удивленная тем, что он остановил автомобиль.

"Освобождение Селины касается меня", — наконец сказал он.

"Касается тебя?"

"Как ты знаешь, раньше GP было сосредоточено на защите вампиров из Домов и ассимиляции в человеческое сообщество.

Обеспечение нашего бессмертия.

"

Я кивнула.

Предшественник GP был создан после Первой Чистки.

Выживание было директивой.

"И ты обеспокоен тем, что освобождение Селины сигнализирует о начале новой эры?"

Этан сделал паузу, пробежал рукой по волосам и, наконец, кивнул.

— Люди будут умирать.

Вампиры будут умирать.

Я не могу представить какой-либо другой конец к этой истории.

Он успокоился снова, и на сей раз когда он смотрел на меня, его выражение отличалось — полный решимости.

Мотивационная продвигающая речь, предполагала я.

"Мы напомнили людям о нашем существовании.

Сегодня вечером мы напомним им о наших связях.

Мы будем нуждаться в каждом преимуществе, котрое мы сможем получить, Мерит.

От того, являются ли ее планы долгосрочными, краткосрочными, своего рода незначительным восстанием, прямым восстанием, требованием политических прав — что-то произойдет.

"

"Что-то злое.

"

Этан кивнул.

"Большие пальцы были уколоты, по крайней мере по пословице.

Я подняла руку к шее, теперь излеченной и свободной от шрамов, когда-то изуродованных вампиром, которого она убедила, чтобы убить меня.

“Не общеизвестно,” сказала я.

"Независимо от заклинаний она" колдует", она уже пролила кровь, настроила вампиров против своих Мастеров, убеждила, Президиум или нет, я признаю, что до сих пор не впечатляюсь — что смерть людей — просто сопутствующий ущерб."

"

Он издал звук согласия, но захватил руль опять, большие пальцы нервно выявлялись на фоне кожаной обертки.

Так как мы все еще были на стоянке, я предположила что-то большее.

Я посмотрела на него, пытались выведать его мотивы, некоторые подсказки относительно того, что еще осталось.

"Почему ты говоришь мне это сейчас?"

"Я говорил с Маликом и Люком", — сказал он, почти защищаясь, как будто я подвергала сомнению его приверженность собственной цепочке приказов.

“Это не то, что я спросила тебя."

"Ты Стаж моего Дома."

Слишком легкий ответ, подумала я, и слишком быстрая реакция.

“Почему, Этан?”

“Я не знаю, достаточно ли я силен, чтобы сказать не нет."

На сей раз мне потребовался время, чтобы ответить.

“Чтобы сказать нет?”

Смягчившись он более медленно произнес, “Если она пытается убедить меня присоединяться к ней с помощью крови или гламура против меня, я не уверен, что могу сказать нет.

"

Ты, возможно, слышала о прикреплении снижения в автомобиле.

Я смотрела вперед, потрясенная признанию, что он разделит эту информацию — эту слабость — со мной.

Девушка, которую он попросил быть своей Супругой.

Девушка, которая отказалась от него.

Девушка, которая была свидетелем предательства Амбер.

Девушка, которая видела его лицо, когда Амбер признавалась в своем грехе, своей причастности к заговору Селины.

Девушка, которая чувствовала тягу гламура Селина, и питание через него.

Но он тоже.

“Ты сказал нет в парке,” напомнила я ему.

“Когда она призналась в своей причастности к убийствам, когда она хотела чтобы ты был на ее стороне, ты сказал нет."

Этан покачал головой.

“Она хотела что бы ее поймали, играть в мученика.

Это было едва ли степенью ее очарования, инструментом, который она использует против Гринвичского Президиума.

“А Малик и Люк?”

“Они не такие сильные как я."

К сожалению подразумевалось, что если Этан волновался о своей способности выдержать чары, у Люка и Малика была небольшая надежда.

"Очарование", сказал Этан, “ убеждение кого-то сделать что-то, что они обычно не делали.

Это не так, как с алкоголем — Селина не понижала торможения участников Гринвичского Президиума.

Она управляла ими."

Экстрасенсорная манипуляция, почти невыявленная.

Слава Богу ЦРУ еще не узнало этого.

"И потому что власть — экстрасенсорная, единственным обнаружением того, что она использовала свою власть таким образом, является магия, которая просачивается, когда она делает это.

Вампиры, которые могут очаровывать, могут убедить объекты своего очарования, что у них совершенно различное желание.

Легче, конечно, на более слабых умах, на тех, кого можно убедить, но с небольшим нажатием.

Это труднее, на тех, у кого прочнее умы.

С теми, кто более привык к обнаружению своего пути."

Этан посмотрел на меня и поднял брови, как будто готов был понять.

"Ты думаешь, я отталкиваю ее гламур, потому что я упрямый?"

"Я думаю, что это, пожалуй, одна из причин."

Общая абсурдность разговора в стороне — обсуждение метафизики очарования вампира — я получила удовольствие от его допущения, и не могла спрятать улыбку.

"Так, ты говоришь, что мое упорство — благословение."

Фыркнув, он завел мерседес и плавно повернул на дорогу.

Я предполагаю, что была бы избалована им из-за его каприза.

— Вы знаете, вампиры утомительны — сказал ему я, бессмысленно повторяя одну из любимых жалоб Кетчера.

“На сей раз, Мерит, я не соглашусь с тобой."