Я поднималась с постели со скоростью старого океанского лайнера, чинно и неторопливо отправляющегося в плавание. Я не хотела гулять в каньон Фрайман. Я хотела спать в своей постельке.

— О Боже, нет! — приглушенно застонала я из-под подушек, еще больше зарываясь в них лицом. Может, просто позвонить Джейсону и сначала накричать на него за то, что сделал такое непристойное предложение, а потом передоговориться на нормальное время? Правильно, так и сделаю. Я вытащила из-под простыни руку, чтобы разведать, где мобильник — обычно он лежал на столике рядом с кроватью. «Телефон, где ты?» Там его не было. Он остался в сумочке, которая висит на спинке стула в кухне… Я засунула руку обратно и взревела как раненое животное.

Наконец, поддавшись благородному воздействию чувства вины, я дотащила себя до ванной, причем мои кулаки свисали до самого пола, совсем как у первых гомо сапиенс. И вопреки утверждению девушек в рекламе полбутылки грейпфрутового геля для душа мне не помогли. Как и стояние под горячими иголками воды. Меня разбудил и заставил начать еще один день лишь древний стимул — месть. Или, может быть, остаток гнева, застрявший с пятницы, который еще скрывался где-то в уголках моего разума и теребил мои мысли, наполняя их такой ненавистью, что я, стянув с себя пижаму, даже на всякий случай посмотрела, нет ли где у меня синяков.

Делая неудачные попытки массировать сухую кожу мягкой влажной мочалкой, я припомнила выражение лица Райана, когда лгала ему. Он улыбался так самодовольно и презрительно, что мне захотелось врезать ему и с удовольствием испачкать свои белые манжеты о его физиономию. То, что я предвкушала как момент своего торжества и временного перемирия между нами, на деле обернулось сплошным унижением. Вместо того чтобы принять мой жест как вручение ему масличной ветви и выражение уважения, он счел его поводом для того, чтобы возгордиться. Я сгорала от желания почесать кулаки и раскрыть свой макиавеллиевский план, заложницей которого оказалась, но тогда не видать мне работы как своих ушей. Скотт дал мне четкие инструкции, и я согласилась следовать им. Если бы я могла предвидеть, какое эгоистическое наслаждение станет испытывать Райан, думая, что манипулирует мной! Меня так и подмывало спросить, что он предпочитает — жидкий тональный крем от Бобби Брауна или «Шантекай рил скин»? Я хотела получить документальное свидетельство, которое бы неопровержимо подтвердило, что он подписывается на журнал «Инстайл». Я хотела уничтожить его.

На самом деле единственный способ стереть эту идиотскую ухмылку с его лица навсегда — это добиться повышения своего статуса, поскольку реальных поводов для его увольнения я пока не вижу. Значит, остается только взлететь выше его, а потом просто смотреть вниз и изливать презрение, поскольку достать кипящую смолу и перья мне вряд ли удастся. Пока я стояла под душем, мне стало ясно, что в отсутствие пыточных принадлежностей мучить Райана я смогу только с помощью «Одержимых». Эта сделка из разряда таких, о которых пестрят заголовки. Она обеспечит мой стремительный взлет от дрожащей пташки — второго ассистента Скотта Вагнера до вполне оперившегося продюсера с собственным офисом, студия заключит со мной договор, а Райан побежит заказывать цветы с поздравлениями от имени Дэниела. Не говоря уже о взаимоотношениях на уровне «гордый отец — дочь» между мной и Дэниелом Роузеном, который, конечно же, запланирует ленч, и Райану, как бы он ни скрежетал зубами, придется потратить целое состояние на охрану из бритоголовых братков, жующих жвачку.

— О да. — Я вышла из душа. Разбитости моей как не бывало. Тут я сообразила, что забыла захватить с собой полотенце. Оно у меня было единственное и сейчас валялось в углу и покрывалось пылью. Я не пользовалась им с момента приезда в Лос-Анджелес: оно было белое и требовало особого обращения. Переступив через эту небольшую досаду, я подсушила себя ладонями и почувствовала, как меня заполняет надежда. — О да, — повторила я. Мы с Джейсоном сделаем это. И если ради этого придется идти гулять, то я пойду гулять. И если придется вскарабкаться на Килиманджаро, я вскарабкаюсь. Покорю Эверест. Проложу себе путь к успеху, даже если для этого придется шагать в вязаных носках.

Хрустя куском тоста, я начала составлять коллаж из Воодушевляющих Голливудских Женщин. Я достала из мусорной корзины кипу газет и сразу нашла то, что искала. Вот он, «Голливуд репортер» с «Сотней самых влиятельных женщин Голливуда». Я не хотела видеть никакого знамения в том, что обложка была заляпана остатками банана, и протерла ее рукавом. И вот во всех красках «Техниколор» — это когда черные костюмы разбавлены розовыми пятнами рубашек — передо мной предстала восьмерка самых влиятельных женщин этого города.

Скорее всего для этой обложки они планировали снять десять персон, но две из них оказались такими важными, что их фотографии размещать запретили. Так вот наступит и мой час — я стану одной из подобной «пары». Пока официальные лица будут улаживать бумажные дела на студии, я на съемочной площадке в Праге, закутанная в плед из овчины, с чашкой чешского кофе в руках, буду обсуждать бюджет с режиссером «Преступления и наказания». Райан не посмеет даже усы мне пририсовать, когда реклама шлепнется к нему на стол с таким же звуком, с каким забьется его сердце, когда он будет читать рецензию на мое детище.

С благоговением вырезая изображение трех могущественных созданий — каждая хвалилась, что ловко управляется с двумя (тремя) детьми и работой на студии или в широковещательной сети, — я решила, что прогуляться будет нелишне. Эти женщины утверждали, что каждый день перед рассветом по два часа занимаются йогой. Так что прогулка поможет заполнить пробел в моем биографическом очерке в момент сенсации: «О, я каждый день поднимаюсь в шесть утра и совершаю пятикилометровую прогулку в каньон Фрайман. Мир так прекрасен в этот ранний час! Кроме того, это полезно для здоровья, помогает избавиться от стрессов и заряжает энергией на весь день». Плавая в грезах о пятой позиции в списке самых влиятельных женщин (как раз перед директором развлекательных программ «Фокс броадкастинг»), я потеряла счет времени. Бросив взгляд на часы, я поняла, что безнадежно опаздываю. Создание собственного Секрета Успеха придется на какое-то время отложить. Может быть, даже до того момента, пока я не достигну его. Хотя, наверное, это все равно что запирать дверь стойла перед лошадью, приготовившейся к прыжку. Лучше всего продумать стратегию заранее. Натягивая единственный «Гортекс» в своем гардеробе — темно-синий дождевик, — я решила все же стянуть у кого-нибудь еще какой-нибудь Секрет Успеха. Как знать, может быть, мне пригодится именно он! Но все они были слишком длинными, чтобы запомнить их, и у меня совсем не было времени, чтобы нацарапать общую схему у себя на ладони. Оставив в стороне детали, я просто выбрала Страсть. Страсть у всех была одной из составляющих Успеха. К счастью, чтобы проникнуться ею, записываться в вечернюю школу не обязательно.

— Прости, я опоздала. Я и представить себе не могла, что такой поток здесь бывает даже рано утром, — извинилась я в трубку и поспешила вниз по крутой тропе к деревянным воротам, возле которых томился Джейсон.

— Забыл тебя предупредить! Сюда едут на завтрак, тренироваться и выгуливать собак. — Джейсон дружески обнял меня. Он совсем не выглядел раздраженным — в отличие от меня в такой ситуации, когда мне пришлось бы прождать сорок минут.

— И что тут обычно происходит? — Я пыталась шутить, чтобы загладить свою вину.

— Ну, здесь гуляют.

— Гуляют? Понятно. Тогда пошли!

Джейсон сложил «Эл-эй таймс», которую читал, пока ждал меня, и поднялся.

— О Боже! — изумленно воскликнула я, когда он встал.

— Что? — Он от крыл ворота, чтобы пропустить меня первой, но я не пошевелилась.

— Да ничего. Просто ты такой… высокий.

— Сто восемьдесят сантиметров. Но на мне сейчас бутсы для пеших прогулок. — Он казался немного смущенным.

— Нет, я не об этом. Э-э-э… — В эту секунду я пожалела, что открыла рот. Мы не на свидании, а на деловой встрече. Я не хочу, чтобы он гадал, нахожу я его привлекательным или нет, потому что такие детали здесь ни при чем. Но он покраснел гуще кетчупа и, я думаю, наверное, решил, что у нас все-таки свидание. Эх ты… — Я хотела сказать, что никогда не видела твоих ног. То есть не совсем. — О, Лиззи, куда тебя несет?

— Ну да, понятно… — Бедный, бедный парень!

— Понимаешь, я тебя в твоей кофейне все время вижу по пояс, остальное под прилавком, и, наверное, я тебя уже видела таким, но только в магазине и только на чуть-чуть, а это не считается. Пусть даже в тебе не совсем сто восемьдесят, все равно сейчас тебя стало намного больше, чем те полметра с кепкой, которые я вижу обычно.

— А-а… — Он обиделся.

Я беспомощно опустила плечи под своим угловатым «Гортексом».

— Джейсон, прости меня. Просто я удивилась. По-хорошему. Не в смысле «Ух ты, я на тебя запала!», а просто обнаружила, что у тебя есть ноги. И тело. Вот.

Я, наверное, сказала нечто замысловато-патетическое. Он приложил некоторые усилия, чтобы понять меня. Потом хлопнул меня по спине, достаточно болезненно, чтобы я поняла, что это дружеская встреча, а не свидание, и достаточно сильно, чтобы я чуть не прикусила язык. Интересно, думала я, существует ли такая культура, где подобные недопонимания могли бы принять за начало плодотворных деловых отношений?

Поднимаясь по песчаному уклону, такому крутому, что в моем понимании он вполне мог бы сойти за северную стену Эйгера, я хотела сказать Джейсону, что он вряд ли смог бы назвать меня спортивно подготовленной. Не думаю, что нашелся бы хоть кто-то, кто счел бы меня спортивно подготовленной. Но, открыв было рот, я резко переменила намерение. Сейчас от меня требовалось совсем другое — раскрыть свой Секрет Успеха! Украденный и укороченный, признаюсь. Зато способный спасти наши деловые отношения, прежде чем они даже начались.

— Все дело в Страсти, — сказала я, тяжело дыша. Перевалив вершину, я увидела впереди новый подъем, с уклоном в несколько тысяч градусов.

— Угу. — Джейсон, без сомнения, и не думал надо мной подтрунивать, но и не без трепета ждал, пока я продолжу.

— Страстная преданность проекту! И дело в том, что я влюбилась в этот материал, — прохрипела я, стараясь не отставать.

— Я рад. Я хочу сказать, что еще никто его не читал, Элизабет. И я не очень понимаю, почему я отдал его тебе первой. — Он посмотрел на меня, и я заметила морщинку серьезности у него между бровей. — Просто я чувствовал, что так надо, и теперь рад, что отдал его тебе. Пускай я не много знаю о твоем прошлом, но ты так геройски справляешься с работой в Агентстве, что я решил: хорошему продюсеру требуются именно такие черты.

— Здорово, — вытолкнула я. Придется вызубрить лексикон, которым пользуются успешные люди.

— Что скажешь? С чего мы должны начать? — спросил Джейсон, когда мы достигли вершины. Я огляделась, передо мной открывался захватывающий дух вид на Голливуд. И в этот момент мне пришло в голову, что словосочетание «захватывающий дух» придумал вот такой же спортивно неподготовленный человек, в такой же, как у меня, ситуации, может быть, сотни или даже тысячи лет назад. Когда он забрался так высоко, как только мог, то решил воспользоваться возможностью остановиться и перевести дух, притворяясь, что его заворожил красивый пейзаж. Конечно, с уверенностью я этого утверждать не могу, но, чувствуя, что делает кислород с моим мозгом и телом, я сочла свою теорию не лишенной смысла. В общем, откуда бы эта фраза ни происходила, то, что мы увидели, оказалось действительно потрясающим. И конечно, вполне подходило для того, чтобы созерцанием заполнить паузу.

С одной стороны раскинулась Долина, уходящая в океан на Малибу. Солнце, красовавшееся на молочно-белых небесах, слепило глаза, и я выставила вперед ладонь, защищаясь от его яркого света. Я разглядела погруженные в туман низкие длинные домики, некогда владения хиппи, до того момента, пока туда не въехали новые богатые хозяева и не разбили во дворах бассейны. По другую сторону располагались ущелья, где на выступах прилепились строения в стиле Фрэнка Ллойда Райта. Я представляла себе, как звезды кино тридцатых годов собирались вокруг этих белых стен со стеклянными фасадами, чокались бокалами с мартини и гадали, в самом ли деле это успех. В Голливуде, оказавшись на самой вершине, ты чувствуешь, что далек от Бога как никогда.

— Я себе уже присмотрел один, — сказал Джейсон, видя, с каким интересом я разглядываю эти исторические обители. — Вон за тем холмом. Когда-то он принадлежал режиссеру немых фильмов, и каждый раз, как у него рождался очередной ребенок, он добавлял новую пристройку. Дом зарос полынью, немного запущенный, но как-то я ходил туда на обед и с тех пор просто влюбился в него. Там замечательный очаг. — Он указал назад, на Лоурел-Каньон.

— А мне бы хотелось жить возле океана! — Я вспомнила дом Джейка Хадсона и наш прекрасный вечер. Я никак не могла поверить, что он мог так бесповоротно забыть меня! Но не могла я и позволить себе роскошь сокрушаться над своим разбитым сердцем… — Так что давай серьезно возьмемся за этот проект, — подвела я итог, отворачиваясь от захватывающих дух красот и устремляя свое напряженное внимание к пути, по которому я должна двигаться к своей цели.

Было еще свежо, солнце едва взошло над горизонтом, и песок под нашими ногами уступил место травянистой лесной почве, покрытой обломками коры, которая пахла как самые эксклюзивные средства для ванны из маленьких крутых магазинчиков на Мелроуз. Да, вот так, это ведь Лос-Анджелес, а не что-нибудь. Здесь даже воздух пахнет бутиком.

— Парень, который живет напротив меня, учился в Нью-Йоркской школе кино и сказал, что умеет составлять бюджет и у него есть «Муви мэджик», — сообщила я Джейсону, когда мы продолжили наш путь.

— Где он работает? Может, я его знаю?

— Он моет машины на «Парамаунт», а по вечерам подрабатывает барменом у Джонса. Его зовут Питер.

— Здорово. — Джейсон кивал в ритм своим шагам. И еще он обращал внимание на мои слова, и это было нечто новое для меня. Смешно, но я даже разволновалась, ведь когда привыкаешь, что на твои слова никто не обращает внимания, начинаешь сомневаться, способен ли ты вообще сказать что-то, что может заинтересовать окружающих. Джейсон был весь внимание, и я воспользовалась случаем и продолжила:

— Но сначала надо найти тебе представителя. Нам потребуется финансирование, даже если мы собираемся снимать низкобюджетный фильм. И тебе никак не обойтись без агента или менеджера, мы можем пригласить их из какой-нибудь небольшой компании. Что скажешь?

— Я бы на все пошел, только бы заполучить представителя! — Джейсон ткнул мыском ботинка в рыхлую землю. — Я пытался несколько раз — да что там, сотни раз! — но все впустую. И как же мы это сделаем?

— Ну, можно, например, пригласить младших сотрудников из Агентства, — сказала я. — Подсунуть им сценарий и узнать, что они думают. И давай сразу расставим все точки над i: ты ведь не собираешься просто взять и продать материал? Ты намерен сам быть режиссером, так? — Я хотела прояснить этот пункт с Джейсоном, зная, что легче моей нетренированной заднице преодолеть один из узких разломов в изгороди, мимо которой мы шагали, чем заставить спонсора в здравом уме и трезвом рассудке позволить новоиспеченному режиссеру снимать его фильм. При всем при том, что моя задница собиралась этот фильм продюсировать. И тот факт, что я не имею опыта, только осложнит заключение соглашения. Значит, чем больше людей планируется привлечь еще до начала съемок, тем больше ожидается осложнений и тем выше цена проекта, так что в конце концов может возникнуть вопрос — а начнутся ли съемки вообще?

— Я не стану запускать проект, если не буду режиссером. И я знаю, что ты думаешь, но я точно так же не примусь за него, если ты не будешь продюсером. Понятно? Я слишком предан тому, что я делаю, и тем, с кем я это делаю.

— Отлично. Но ведь ты можешь возложить на меня полномочия продюсера, а сам потом в любой момент просто возьмешь и все бросишь. Лучше скажи мне все прямо сейчас! — Намерения мои были самыми серьезными, но я избрала шутливый тон, дабы он не заподозрил меня в том, что я ему не доверяю. Я ведь уже и так чувствовала эмоциональную связь с этим проектом. Типично по-женски. Одно свидание — и я на крючке.

— Ну уж нет. Если ты участвуешь, то ты участвуешь. В этом можешь на меня положиться, Элизабет. — Джейсон остановился у фонтана и предложил мне попробовать воды. Я нагнулась и отхлебнула. Естественно, вкус гораздо лучше, чем у «Эвиан». — Так когда мы сможем показать его агенту, как ты думаешь?

— Выбирать лучше не торопясь, — сказала я, утирая с губ воду. — Я поспрашиваю завтра и что-нибудь придумаю. Но я надеюсь, что уже к концу этой недели мы без проблем сможем найти подходящего человека.

— Отлично. — Джейсон нагнулся, чтобы зачерпнуть воды, и я взглянула вниз, на каньон. Солнце забралось совсем высоко, и становилось жарко. Я думала о том, как приятно было бы отправиться позавтракать сейчас, после того как я совершила прогулку утром в воскресенье и осталась в живых.

— Я тут подумала, что надо сначала сделать несколько замечаний по сценарию, — сказала я. — Можно сейчас, если хочешь.

— Замечательно. — Джейсон снял свою курточку, оставшись в модной спортивной футболке. — Раз уж я разогрелся, теперь буду гораздо восприимчивее к новым идеям. Еще миль пять — и у меня даже будет что добавить. — Он обернулся и снова хлопнул меня по спине. На сей раз я услышала, как у меня в желудке булькнула вода. Естественно, «еще пять миль» — это дорога обратно. Я взяла свой «Гортекс» и примирилась с тем, что мои фантазии насчет замечаний за органическим смузи и яйцами по-мексикански в кафе «Ньюсрум» реализуются через десять миль.