Не проверяй голосовую почту.

Не проверяй голосовую почту.

Не проверяй голосовую почту.

Я отступила от телефона на столе в офисе Ренаты, идеальной рабочей комнаты со столами красного дерева и морскими пейзажами на стенах.

— Мили! Мы здесь! — крикнула Эмма, и я последовала на звук ее голоса. Раздвижная дверь была открыта и вела на веранду. Первое, что бросалось в глаза, это продуманная расстановка мебели и камин с мягкими сидениями перед ним. Переоборудованная в открытую гостиную, веранда замечательно подходила для вечеринок.

Рассел и Эмма лежали в полосатом зеленом гамаке — девочка прижалась к отцовской груди, он бережно обнимал ее рукой. Увидев меня, она улыбнулась.

— Ты готова к шоу? — спросила я, усаживаясь в глубокое дачное кресло рядом с гамаком. Сидение оказалось скользкое, и я съехала к самой спинке. Получилось не очень изящно, но никто, похоже, ничего не заметил.

— А как же! — расцвела девочка. — Конечно! Запросто.

— Нисколько не сомневаюсь, что у тебя получится. — Я подмигнула ей.

— Не беспокойтесь, я возьму. — Рассел скатился с гамака, и только тогда я услышала, что в доме звонит телефон. Мой взгляд невольно последовал за ним — легкая походка выдавала сохранившуюся в поджаром теле быстроту и силу.

— Даже не думайте, — произнесла милашка Эмми, и я растерянно моргнула, застигнутая врасплох проницательным ребенком.

— Даже не думать о чем?

Она вытянулась в полный рост на качающемся гамаке, заложила руки за голову и придала личику то грозное выражение, которое не давалось мне даже перед самыми ответственными деловыми встречами.

— Чтобы понравиться моему папе.

О’кей, тогда…

— Вас, Мили. — Рассел стоял на веранде с беспроводным телефоном. Торопясь как можно скорее покинуть общество пугающе взрослой шестилетней девочки, я выбралась из кресла и поспешила на веранду.

— Мили? — Это была Рената.

— Привет, Рен.

— У тебя все в порядке?

— Да, все замечательно. Как дела в офисе? — поинтересовалась, не удержавшись, я.

— Зои… в порядке. Даже удивительно.

— Ну и хорошо, — с притворным безразличием сказала я. Вообще-то у меня были веские основания тревожиться за ее состояние. Если плохо пропечатанная буква на пригласительном билете загоняла ее в четырехдневную депрессию, то мой уход мог просто сломать.

— О Зои не волнуйся. А вот Селия звонила шесть раз. Спрашивала тебя.

Я сглотнула подступивший к горлу комок. Вот уж ее-то мне никак не хотелось подводить. Ни ее, ни Кика. Они открылись мне. Они мне доверяли.

— Может, дать ей твой номер? — закинула удочку Рената. — Думаю, тебе бы следовало поговорить с ней.

Я задумчиво прошлась по веранде.

— Мили…

— Я не могу вернуться к Зои.

— Но Селия именно этого и хочет. И тебе бы надо проглотить гордость, забыть обиду и действовать, исходя прежде всего из собственных долгосрочных интересов.

Она была права.

— Ты не сиделка при Зои. И быть ее подругой тоже не обязана. Пожалуй, даже лучше ею не быть.

И опять-таки правильно.

— Вот что я собираюсь сделать, — продолжала Рената, вечная решавшая как свои, так и чужие проблемы. — Скажу Селии, что ты уехала на уик-энд на побережье, но позвонишь ей в понедельник. А Зои скажу, что ты вернешься в понедельник, и что ей следует извиниться перед тобой, поднять тебе зарплату и завещать свою почку, если в том есть нужда.

Я улыбнулась.

— А пока отдыхай и пользуйся моментом. — В ее тоне проскользнула улыбка. — Увидимся в воскресенье.

— Подожди! Как в воскресенье? Ты же сказала, что приедешь на уик-энд! — О, боже, Рен, не оставляй меня одну с этой малышкой, которая уже предупредила, чтобы я не засматривалась на ее отца!

— Мы будем в воскресенье. Тебе нужно как следует отдохнуть.

Интересно, когда же это у нее сложился такой план?

— Как у вас с Расселом? Ладите?

Сомнений не оставалось, она все продумала заранее. Ох, Рената…

— Как тебе сказать. Эмма только что предупредила, чтобы я не засматривалась на… — Я не успела закончить, потому что Рената расхохоталась. — Что?

— Ты и впрямь дошла до точки. Обиделась на шестилетнюю девочку? Мили, дорогая, рядом с тобой прекрасный мужчина. Не теряй времени. И если повезет…

— Все, Рен, до свидания. — Я дала отбой.

Итак, все указывает на то, что в понедельник жизнь войдет в прежнее русло. Я вернусь в тот же, знакомый мир, но только обогащенная новым опытом. Буду снова заниматься свадьбой Селии и Кика, жить в квартирке с коричными стенами, получу прибавку к зарплате и перестану присматривать за Зои. Внедорожник, сотовый, ноутбук и все прочие аксессуары снова будут в моем распоряжении. Рената все устроила и все решила. Да еще и подбросила шестилетнюю девочку, которая ревниво охраняет своего отца.

— Все в порядке? — крикнул из гамака Рассел, и я поспешила вернуться. Он посмотрел на меня из-под ладони, которой закрывался от солнца. — А вы и выглядите по-другому.

— Хорошие новости, — с улыбкой ответила я. — Рен все за меня решила. Я получила то, что хотела, и еще немного сверху.

Рассел кивнул.

— Отлично. Значит, вы в состоянии заплатить за билет на сегодняшнее шоу Эммы.

Я перевела взгляд на невинное создание.

— Заплатить за билет? И сколько же?

— Для папочки билет стоит один доллар. — Эмма подняла пальчик с ярко-красным, изрядно обгрызенным ногтем.

— Не дороговато ли? — спросил Рассел, убирая с ее лица челку.

— А для тебя, Мили… — она задумалась, загибая один за другим пальцы, глядя в безоблачное небо и беззвучно шевеля губами. — Для тебя, Мили, миллион… нет, сто миллионов долларов.

Брови у Рассела поползли на лоб. Похоже, проявившаяся в его ангелочке черточка характера стала для отца полной неожиданностью. Я же и глазом не моргнула.

— И всего-то? Конечно, без проблем. Столько у меня найдется. В багажнике. — Я подмигнула Расселу, который облегченно вздохнул, видя, как ловко я вышла из неловкой для него ситуации.

— Ты заплатишь? — пискнула Эмма.

— А у тебя есть тачка, чтобы отвезти деньги в дом? — пошутила я.

— Папочка, достань тачку! — потребовала малышка, очевидно, уже представившая долгий и счастливый поход по детским магазинам. Немедленно отбери у нее конфетку! Рассел, словно уловив мои мысли, поспешил перевести дело в шутку.

— Ага, зайка, вот тебя и перехитрили. — Он без видимых усилий поднял дочку одной рукой. — Мили пошутила насчет денег в багажнике. А тебе следует быть приветливее с папиными друзьями, договорились?

— Она тебе не друг, — надула губки Эмма и, выбравшись из отцовских объятий, сложила руки на груди и посмотрела на меня исподлобья.

Рассел повернулся ко мне.

— Извините, Мили. — Судя по тону, эта сторона характера дочери не была для него секретом. — Она просто…

— Все в порядке. — Я погладила его по руке.

— Не притрагивайся к моему папочке! — пронзительно взвизгнула Эмма. Рассел, не ожидавший столь бурного проявления эмоций, растерянно взглянул на меня. Девочка уже плакала навзрыд, и по щекам ее бежали настоящие слезы.

Да, тут требуется специалист.

— Эмма, прекрати! — строго сказал Рассел.

— Нет!

А где же «она не моя мамочка»?

— Она не моя мамочка!

Ну вот.

— Эмма, пойди в дом.

— Нет! — Она уже била его по груди своими крошечными кулачками, продолжая при этом захлебываться плачем.

Пожалуй, на ночь лучше запереть двери на задвижку.

Рассел спрыгнул с гамака и подхватил дочь на руки. Но это лишь добавило Эмме сил.

— Она не моя мамочка! Пусть уходит! Она мне не нравится!

Какая лапочка.

Я уже подумывала о том, не запрыгнуть ли в машину и не вернуться в офис, где моей жизни по крайней мере ничто не угрожает, но тут из дома выбежал раскрасневшийся Рассел.

— Мили, извините. Мне очень, очень жаль, что так случилось. Она никогда раньше не вела себя так.

Твоей дочери надо лечиться.

— Серьезно, Мили. Она никогда не позволяла себе ничего подобного. Я поговорю с ней, и она извинится. — Говорил он быстро, даже слишком. — Мне очень жаль. Поверьте, дело…

Я остановила его, подняв руку, и понимающе улыбнулась. Девочка всего лишь защищает отца.

— Да, Рассел, идите и поговорите с ней. А я пока прогуляюсь к океану. — Еще раз улыбнувшись, я повернулась и зашагала к дороге, сразу за которой начинались дюны, горячий песок и вода. Я шла и чувствовала — он смотрит мне вслед.