Проснувшись, Клаус понял: его обманули. Подсунули буст-снотворное вместо зелья. Его лишили законного права на благодатное забвение.

Зачем?!

– Нам не хотелось потерять тебя.

Клаус вздрогнул. Повернув голову и посмотрев на говорившего, он послал:

"А я было подумал, что ты – проекция. Или манекен".

"Ни то, ни другое", – был ответ. И снова вслух:

– Меня зовут Лим.

"Но как?!" Клаус вложил в этот посыл всё: и недоумение, и претензии, и возмущение, и любопытство, и требовательный вопрос. Как посмели ограничить его свободу? Как смогли подменить препараты – уж не взломом ли программ спецтерминала? Как этот таинственный парень по имени Лим мог выносить тьму души Клауса, невыносимую даже для него самого? И как, если на то пошло, до времени Лим мог обнулять свой сенс, выдавая на эфир не больше, чем покойник?

И всё это плюс ещё многое – в одной всеобъемлющей вспышке инсайт-посыла.

При всех своих (подозрительно широких) способностях Лим поморщился. Видимо, даже он, кем бы он там ни оказался, не мог полностью избавиться от тяжести тесного общения с сенсом шейда. Правда, догадаться об этом Клаус мог почти исключительно по его мимике: в эфире их двоих отделяло друг от друга подобие толстой и мутной стены. А читать мимику Клаус умел не особенно хорошо. Причина очевидна: ментатам это почти не нужно. И Клаус не составлял исключения: уверенно опознавал пять, максимум семь самых очевидных сигналов, вроде радости или удивления. Да и то лишь тогда, когда они выражались со всей возможной чёткостью.

– Пожалуйста, говори вслух, если тебя это не затруднит. – Попросил Лим. На поверку он оказался немногим старше самого Клауса, то есть подростком лет около пятнадцати. – Нам известно, что ты – выдающийся ментат с прекрасным потенциалом, но демонстрировать это, пребывая в твоём нынешнем состоянии… невежливо.

– Вслух так вслух. Согласен. Но…

Лим поднял руку. Через эфир – через мутную стену – мигнул красный огонь стоп-сигнала.

– Не спеши! Ответы будут, и очень скоро. Ты не первый шейд, с которым мы…

Прервав фразу, Лим повернулся к двери. И Клаус повернулся в ту же сторону, зеркально пов-торяя его реакцию.

Их обоих можно было понять.

Близко, очень близко – причём словно из ниоткуда – полыхнул мощный светлый сенс. И сила его была такова, что наверняка навылет пронизала все Лимовы ментальные барьеры, а его наполненность была достаточна, чтобы донести эхо лёгкой радости даже до Клауса.

"Неужели некий гений изобрёл, наконец, редуктор психостатики?" – Нет, – ответил Лим на молчаливый вопрос, с подозрительной легкостью считывая не предназначенную ему мысль сквозь все барьеры. – Да и не нужны Наставнице такие костыли. Раз она вернулась из погружения, она сама – и притом куда лучше меня, хилого – объяснит всё, что тебе надо узнать.

– Наставница?

– Да. Её зовут Анжи. Сейчас ты познакомишься с ней.

Поразительно мощный сенс (пожалуй, даже слишком мощный) действительно приблизился. Без сомнения, его обладательница была чистым лайтом, так же, как Лим. Но, в отличие от Лима, не трудилась блокироваться при близости шейда… и что всего поразительнее – ничуть не мучилась от этой близости.

– До сих пор с трудом верю, – пробормотал Лим. Клаус не понял, к чему именно относился этот шёпот (Лим знал приближающуюся женщину много лучше), но мысленно согласился. Кем бы ни оказалась Наставница, она явно была выдающейся личностью.

Дверь распахнулась.

"Желаю света, Лим, Клаус".

Направленный посыл озарил обоих подростков до самого дна. Клаус резко, почти со стоном вздохнул, замирая. Хотя Лим и обозвал его "выдающимся ментатом", теперь это определение обрело оттенок чуть ли не издевательский. Это он-то – "выдающийся"? Ха! Посыл Анжи был таков, что сумел рассеять мрак шейда – ненадолго и лишь отчасти, но сумел ведь! А доля эффекта оказалась постоянной. Существование лайта, способного принять Клауса таким, каков он стал, и не отшатнуться при этом дало подростку хорошую основу для примирения с собой. Не полного примирения, конечно… но это уже было куда больше того, на что он смел рассчитывать. Желание исцелиться с помощью зелья поблёкло, и сквозь эту пелену пробился луч надежды.

Неужели ему, шейду, всё-таки можно помочь?

"Можно, Клаус. Верь мне".

И Клаус – поверил.

Повернувшись к Лиму, Анжи обменялась с ним личным, неясным для посторонних инсайт-посылом; похоже, она вообще предпочитала их обычным посылам – и тем самым отличалась от рядовых лайтов ещё сильнее. Хотя куда уж больше? Приняв её посыл, Лим смущённо кивнул и открылся полностью, убрав стену блокировки. Тут же выяснилось, что до терпимости Анжи ему далеко: близость шейда причиняла ему боль и неудобство, как всякому лайту – правда, в сильно ослабленной форме. Зато теперь Клаус мог так же свободно читать Лима, как тот – его… во всяком случае, теоретически. Избегая излишней близости, Лим тут же слегка свернул свой сенс, и Клаус из вежливости сделал то же самое.

– Простите, что не смогу уделить вам достаточно времени, – сказала Анжи вслух. В её внутреннем сиянии произошла быстрая и тотальная перемена. Не выстраивая никаких стен, она резко ограничила возможность читать себя одной лишь эмоциональной сферой. Отгородилась. Устранилась. Свернула телепатическую компоненту сенса, и только её, в полный ноль (а как? как вообще возможно обнулять свой сенс, частично или целиком? нет ответа). И Клаус, продолжая принимать её холодноватую, с оттенком профессиональной отстранённости доброжелательность в свой адрес, невольно задумался, каковы могут быть её тайные мысли. Хотя ещё вчера само это сочетание – "тайные мысли" – показалось бы ему совершенно диким, доисторическим. Чем-то из эпохи преданкавера. – Теперь, думаю, вы сумеете найти понимание сами. Ты, Лим, введёшь нашего поздно найденного друга в курс дела, объяснишь, что такое Группа, кто такой, в перспективе, он сам и почему в ряде случаев нельзя действовать вполне законными путями. А мне, увы, пора.

Лим спросил вслух:

– Кара?

– Да. А недавно обнаружилось ещё… впрочем, об этом – потом.

Быстро, но очень внимательно оглядев по очереди Лима и Клауса, Анжи ободряюще улыбнулась им обоим:

"До встречи".

И, развернувшись, быстрым шагом покинула комнату. Что было в глазах Клауса ещё одной странностью: если надо торопиться – почему бы не левитировать?

Лим вновь ответил на незаданный вопрос:

– Потому что телу нужна физическая нагрузка. И потому, что Анжи – одна из немногих, кто может летать по узким и коротким коридорам, таким, как у нас здесь, быстрее, чем по ним можно бегать. Ты обратил внимание на её фигуру?

Клаус моргнул, восприняв эмоциональный контекст последней фразы.

– Да ты что, влюблён? В неё?

– Не настолько она стара! – вспыхнул возмущением Лим. – И это моё личное дело, кто мне нравится. И кроме меня, больше половины Группы, не исключая девчонок, тишком неровно дышит в её сторону. Почему бы нет? – В голосе и сенсе Лима плеснула лёгкая горечь. – Всё равно нам всем, в розницу и оптом, ничего не светит.

– А почему? У неё что, слишком ревнивый кавалер?

Лим вздохнул. Повеяло уже настоящей тоской, необычно глубокой для лайта.

– Её возлюбленный мертв. Он был шейдом и принял зелье. Как это пытался сделать ты. И хватит об этом.

Клаус поёжился.

Любить шейда? Любить шейда настолько?!

Полно, да не спит ли он?

– Уже нет, – нахально влез с комментарием Лим. – Ладно, выдавай свои вопросы. Только по одному, а то с инсайт-посылами у меня пока не очень.

– Разве это можно натренировать? – "Я всегда считал, что это врождённое…" – О, ты ещё четверти не видел того, что можно натренировать, участвуя в Группе! Между нами, тебе здорово повезло с компанией, хотя ты ещё сам не понимаешь, насколько. Позволь-ка, я малость покрасуюсь…

Картинно сведя брови и подняв руки, Лим что-то сделал при помощи сенса. Что-то, по своему спектру отдалённо похожее на кинезис… ну, насколько это мог воспринять Клаус. Потому что подобное он раньше видел разве что в симуляциях.

Фантастических.

Меж разведёнными ладонями Лима с треском проскочила искра. Потом ещё одна. И ещё. Последняя искра задержалась, с грозным шипением затанцевала на кончиках пальцев, озаряя всё вокруг резким, до слёз в глазах, электрическим светом. И погасла.

– Вот так, примерно, – выдохнул Лим. Дыхание у него слегка сбилось. – Недавно освоил, да и получается у меня позорно. С силовой компонентой гораздо лучше работает Джинни… ну и Рокас с его ведьмочкой. Но вот тому спецтерминалу, который выдал тебе снотворное вместо зелья, дурил схемы именно я. По тонким манипуляциям я – из первых. Знай это!

– Буду знать. Но как?..

– Знаком такой термин: "недокументированные возможности программного обеспечения"? Ага, вижу, что знаком. Так вот, у наших сенсов тоже уйма "недокументированных возможностей". Бедные лайты думают, что за рамки телепатии с эмпатией и простого кинезиса выйти нельзя, но у Группы по этому вопросу есть отдельное мнение. Аргументированное.

"Это уж точно, что аргументированное…" И тут Клауса озарило.

"Но почему?.." Лим сморщился. Инсайт-посыл шейда ударил по его незащищённому сознанию, как плеть изо льда и чёрного пламени. Наотмашь. И ничуть не помогало выдержать этот удар резонансное усиление эмоций, заклубившихся между двумя подростками. Ведь Клаус моментально ощутил, чем обернулся для Лима его необдуманный порыв – и от этого ему стало ещё хуже, а Лим, ощущая сгущение тьмы внутри Клауса, испытал ещё большую боль…

Всё кончилось, когда Лим с тихим стоном отрезал себя от эфира. Обнулил сенс, как в самом начале их знакомства. И не частично, как Анжи, а полностью. Весь.

– Из-звини, – выдавил Клаус, смаргивая слёзы чужой боли. – Я просто…

Лим резко и зло оборвал его извинения. Его глаза – удивительно! – были сухи, а голос не дрожал. Реакция на боль для лайта, мягко говоря, нетипичная.

– Не надо. Это моя вина. И недостаток контроля – также в основном с моей стороны. Я совсем забыл, что ты не можешь по-настоящему управлять своими способностями. И поплатился. Так что закроем тему.

– Как скажешь.

– В самом деле, – сказал Лим намного мягче, подходя и кладя руку на плечо Клауса. – Не грызи себя. Ты не виноват в случившемся, я знаю это точно.

– А кто же тогда виноват?

Ответом было тихое хмыканье.

– Ты не поверишь, если я скажу. Я и сам-то едва верю в ЭТО.

– Ну и кто виновник?

Лим мотнул головой.

– Потом. Я не ради красного словца сказал, что ты не поверишь мне. Так что лучше промолчу. Да! Мне надо кое-куда слетать. А ты пока, чтобы не скучать, сделай вот что…