Лежат намятыми плодами снега февральские у ног. Колоть дрова привыкла я: топор блестящий занесешь над гулким белым чурбаком, па пень поставленным ребром, удар! — и звук, как от струны. Звенит топор о чурбаки, и, как литые чугуны, звенят поленья, и мороз, и мой топор, и взмах, и вздох. Лежат намятыми плодами снега февральские у ног, и утро с синими следами по небу облаком плывет. 1946