Утром, едва солнечный диск выглянул из-за горизонта, Вивиане разрешили повидаться с Сарасвати и графом. На удивление, Джон был спокоен, шутил и горько смеялся. Индианка же, кусая свои яркие, налитые губы, причитала и просила англичанку спасти их. Но что могли сделать леди Бломфилд, если и ее жизнь весела на волоске? Встреча длилась полчаса, потом пленников под тщательной охраной отвели в соседние шатры, охраняемые вооруженными стражниками.
Вивиана, хромая, вышла из палатки, встретившись с презрительными взглядами воинов. В глаза некоторых горело нескрываемое желание, пугавшее молодую женщину. Девушка плотнее закуталась в накидку, скрыв одним концом нижнюю часть лица, а другим – слишком откровенное декольте. Отыскав среди толпы мужчин юного мальчишку, кормившего коня, Вивиана боязливо спросила: – Где твой хозяин?
– Сэр в шатре. Вчера он выпил лишнего. Сейчас спит. Его нашли в сонном состоянии на полу, среди разбросанных вещей и разлитого вина, – с улыбкой ответил юноша. Вивиана с облегчение вздохнула. У нее было, как минимум, полдня, чтобы придумать план бегства, хотя здесь, в окружении вооруженных людей, его осуществить было не так уже просто.
Молодая женщина, подняв юбки, побрела в свою палатку. Она была пленницей, безвольной рабыней, и вырваться из этой неволи можно лишь с помощью обаяния, на которое, к удивлению, Амбруаз не поддался. Вивиана прекрасно знала, сколько обманов и предательств таит в себе человеческое сердце. И даже самый жестокий и кровожадный убийца когда-то был нежным и любящим, но его чувства растоптали. Грубость появляется, когда о доброту начинают вытирать ноги.
* * *
Лиан, едва сдерживая в себе негодование и гнев, скакал во весь опор на своем верном жеребце по тернистой дороге. Ветер ледяными порывами дул ему в лицо, развивая светлые волосы во все стороны. Молодой человек, стиснув зубы, был одержим одной мыслью: спасти Вивиану. Да, после их последней встречи прошло немало времени, но огонь любви все еще ярким пламенем горел в сердце отважного юноши. Какое имеет значение, что девушка его, возможно, уже забыла, если над ее жизнью нависла опасность? По словам местных жителей, Вивиана вместе с графом и какой-то женщиной ехала из Оксфорда, но по пути на них напали разбойники и взяли в плен. Лина сам не знал, куда ведет дорога, которую ему указали люди из Оксфордшира, но он был уверен, что спасет любимую.
Мужчина резко остановился, натянув поводья коня и прислушиваясь к странным звукам. Нет, это были ни голоса, ни ржание лошадей, ни треск ветвей, а…женское пение. Лиан услышал обрывки песни: «My fate is bitter, why are you doing this to me? Is the body more important for love? [28]« My fate is bitter, why are you doing this to me? Is the body more important for love?» – Судьба моя горькая, зачем ты так со мной? Неужели тело важнее за любовь?
», слова становились все отчетливее и, наконец, на дорогу вышла женщина. Испугавшись постороннего мужчину, она отшатнулась, исподлобья поглядывая на него. Ночь была темная, но Лиан все же смог осмотреть незнакомку и пришел в ужас. Перед ним стояла шлюха! Тонкое платье почти не закрывало плеч и груди, а от бедра и до щиколотки виднелся широкий вырез. Молодой человек не смог рассмотреть мокрых дорожек у нее на щеках, и плюнув женщине под ноги, собрался ехать дальше, но незнакомка, упав на колени, прокричала: – Ради всего святого, остановись! – голос блудницы срывался от плача, и Лиан, почувствовав, как сердце невольно вздрогнуло, повернул коня и еще раз посмотрел на девушку, которая выглядела, не столько пошло, как жалостливо. Сгорбившись от холода, она почти нагая сидела в луже, а ее тело сотрясало рыдание.
– Прошу, помоги, – молодая женщина протянула сэру Беверли свою исхудавшую руку, и только сейчас Лиан заметил, как по запястью девушки струится кровь. Она была ранена! Мужчина вмиг спрыгнул с коня и поднял с земли дрожащую незнакомку, закутав ее в свой плащ: – Кто ты такая? – проститутка уже открыла рот, чтобы что-то сказать, но обмякла в руках Лиана и, пошатнувшись, стала оседать на землю.
Подхватив девушку, Лиан почувствовал, как ее бьет дрожь. Внезапно ему стало жаль это опороченное, но такое невинное существо. Молодая женщина подняла на мужчину свои серые глаза с голубым, кристальным оттенком. Да, она была хорошенькой, даже больше, но разве красота – это главное, ведь как может быть прекрасна женщина, чье тело стало мишенью для развлечений богатых аристократов? И все же ее бледные, нежно-розовые губы так и манили к себе, а хрупкое тело требовало защиты. Внезапно молодой человек ощутил, как перед его мысленным взором всплывает лицо Вивианы, ее фиалковые глаза, всегда горевшие отблеском смелости и непокорности, губы цвета спелой вишни, изысканные изгибы бровей, шелковистая, гладкая, как шелк, кожа.
– Мне холодно. Согрей меня… – простонала проститутка, имени которой сэр Беверли даже не знал. Девушка обвила руками могучую шею молодого человека, и, встав на цыпочки, оставила на его губах горячий, пылкий поцелуй, на который Лиан охотно ответил. Забыв абсолютно про все, он сорвал с тела девушки остатки платья, и, пропуская между пальцев шелк ее волос, опустил на землю. Шлюха застонала от наслаждения, тихо попискивая и жарко отвечая на поцелуи и ласки человека, овладевшего ею. Мужчина чувствовал, как буквально сходит с ума, ощущая бешеное биение сердца женщины и ее порывистое дыхание. Господи, как она была хороша: стройные ноги, нежно-розовые бедра, впалый живот, высокая грудь, ключицы, проступавшие из-за кожи.
Лиан лежал без сна, смотря в холодное, звездное небо. Ему было даже противно переводить взгляд в сторону девушки, спавшей на плаще. Он овладел проституткой прямо на улице, на сырой земле, он изменил Вивиане… Господи, почему эта разгульная девка сломила его железную силу волю, почему соблазнила и лишила здравого смысла? Мужчина встал, отряхивая одежду от пыли. Он коснулся рукой лица женщины, желая ее разбудить, и замер… Она была мертва…
* * *
Вивиана, тяжело дыша, смотрела на Амбруаза, бросая в его сторону искры ненависти и презрения: – Ты не сможешь сделать из меня покорную рабыню! Я быстрее убью себя, чем достанусь такому негодяю и убийце, как ты!
– Твоя жизнь в моих руках, девочка! Куртуазное общение закончилось, больше я не буду прятаться под маской вымышленной вежливости! Твой драгоценный Лиан оказался в очень затруднительной ситуации, скажу даже больше, в смертельной опасности! – прошипел сквозь зубы мсье де Куапель, с наслаждением наблюдая, как зрачки девушки расширяются, а лицо становится белее полотна: – Откуда ты узнал, что…
– Мне все известно о тебе, красавица, – злобно оскалившись, ответил жестокий рыцарь. Не успел он одуматься, как молодая женщина с визгом бросилась на него, царапая ногтями лицо: – Животное! Бессердечный зверь! Я убью тебя, мерзавец, если с Лианом что-то случиться! Я собственными руками вырву твое гнилое сердце и брошу на съедение собакам! – Амбруаз, заломив ей руки за спину, насильно посадил на табурет: – Замолчи и внимательно слушай меня: если я пожелаю, и тебя, и никчемного графа, и язычницу, вас всех убьют. Перережут горла и выбросят в Ла-Манш. В твоих же интересах сидеть тихо и молча выполнять мои приказы. Смирись, деточка, отныне твой каждый прожитый день будет приравниваться до моего подарка, – все это было сказано с таким наигранным спокойствием и безмятежностью, что казалось, будто речь шла не о человеческой жизни, а о судьбе бездушной игрушки. Вивиана почувствовала, как по телу у нее пробежался холодок, и все же она была не намерена отступать: – Будь ты проклят и все твои псы! В один прекрасный день я увижу, как ты, захлебываясь пролитой кровью невинных людей, испускаешь свой дух, корчась в страшных муках!
– Не старайся напрасно, моя розочка. Я уже проклят тысячу раз, и как видишь, жив и в добром здравии, – усмехнувшись, Амбруаз покинул шатер своей пленницы, раздавая громкие приказы воинам: – Собирайте палатки! К вечеру отправляемся в путь!
Девушка тяжело опустилась на подушки, прижав колени к подбородку. Она прекрасно понимала, что противостоять жестокому рыцарю не сможет, сил не хватит, но и мириться с участью слабой рабыни тоже не станет. Взгляд Вивианы внезапно упал на блюдце, наполненное фруктами, в которых торчал маленький ножик для разрезки. Взяв изысканно-сделанный кинжал, молодая женщина спрятала его в нижней отделке чеканного пояса, понимая, что такое оружие ей пригодится. Англичанка обреченно вздохнула, слыша суету и громкие разговоры в лагере. Кони набивались тяжелым грузом, воины чистили доспехи и оружие, способное защитить хозяина в пути, но гордая красавица знала, что никуда не поедет. Лучше умереть сразу, среди этих пустынных мест, чем мучатся в догадках и каждый день медленно чахнуть в чужих местах. Она слишком долго была тенью своих родителей, пешкой и марионеткой в руках сильных мира сего. Теперь этой неволи пришел конец. Леди Бломфилд была готова бросить вызов судьбе, пойти наперекор доле и добиться счастья. Больше она никому не позволит самой манипулировать. «Либо свобода, либо смерть», – пронеслось в голове у девушки.
Расправив складки платья и расчесав волосы, молодая женщина села на табурет, устеленный бархатным покрывалом. Вскинув голову, она с замиранием сердца ожидала, когда в шатер войдет вооруженный рыцарь. Прошло пять, минут, десять, двадцать, полчаса, а в лагере все еще слышался голос Амбруаза, дававшего приказания воинам. Внезапно шум стих, а полог палатки откинулся. Одетый в темно-бархатный плащ с золотой отделкой и странным гербом на груди, безжалостный воин превратился в галантного милорда из высшего света. Окинув шатер строгим взглядом, мсье де Куапель остановил свои пристальные, темно-серые глаза на замершей Вивиане. Девушка сидела, не отводя взгляда от напряженного лица злодея, а ее руки судорожно сжимали маленький кинжал. Молодая женщина ждала, когда сможет воспользоваться своим крохотным оружием. Мысли леди Бломфилд лихорадочно путались, подобно паутине, а разум твердил лишь одно: «убей этого негодяя и освободи себя из плена». В тот момент отважная красавица не понимала, что, убив Амбруаза, предводителя огромного войска, она обречет себя на скорую погибель. Воины никогда не простят женщине убийство их предводителя. Да и вряд ли юная девушка с небольшим ножиком в дрожащих руках сможет устранить сильного мужчину, пускай и невооруженного. Но Вивиана продолжала неподвижно сидеть, всем своим существом желая пронзить шею мерзавца острым клинком.
Заметив что-то неладное, Амбруаз с грозной миной на лице приблизился к своей пленнице. Вивиана, шурша юбками, поднялась, и до боли сжав рукоять кинжала, замахнулась. Проигнорировав ее выпад, рыцарь схватил за руку молодую женщину со словами: – Брось нож! Брось! – встретившись с бесстрашным взглядом англичанки, мсье де Куапель внезапно ослабил хватку, и, воспользовавшись моментом, Вивиана нанесла решающий удар, который должен был задеть шею, но зацепил плечо. Покачнувшись, Амбруаз, выкрикивая ругань и схватившись за раненную руку, замешкался, а девушка выбежала из палатки. В страшной суматохе ни один рыцарь ее не заметил, но крики Амбруаза услышали все: – Хватайте девчонку, дураки, иначе всем снесу головы! – молодая женщина, тяжело дыша, продолжала бежать, но услышав у себя за спиной выстрел из арбалета, мгновенно остановилась. Сначала девушке показалось, что стрела задела ее, но потом, услышав совсем рядом какой-то стон, поняла, что смерть в очередной раз сыграла с ней в прятки. Пронзенный в самую грудь, воин, закрывший своим телом Вивиану, мучительно корчился на окровавленной траве.
Молодой женщине внезапно показалось, что молния вонзилась ей в тело, а земля раскололась под ногами. Сколько крови, ненависти, боли!..
– Убийца! – завопив, словно раненный зверь, Вивиана вновь принялась бежать. Этот человек, от рук которого умирали десятки людей, этот убийца, он хотел сделать англичанку свой пленницей, но он не сможет, ему не удастся… Девушка бежала по сухой траве, цепляясь за колючки, а ледяной ветер лелеял ее лицо с мокрыми дорожками на щеках. Вивиане казалось, будто огненный демон вселился ей в сердце и медленно сжигал его, не позволяя свободно сделать ни глотка воздуха. Амбруаз гнался за ней, невзирая на кровь, окропившую раненое плечо. Мысль о том, что эта дивная птичка улетит, придала грозному рыцарю физической и душевной силы. Амбруаз так любил усмирять непокорных красоток, что дерзкий нрав англичанки только разжигал в его душе зверское желание. А эта тонкая, лебединая шея, скрытая под покровом роскошных волос, когда-нибудь почувствует либо его губы, либо острее меча.
Догнав беглянку, француз с еврейской кровью схватил ее за руки, и, притянув к себе, потащил обратно. Вивиана, вырываясь, кричала: – Убийца! Кровожадное животное! Не смей меня трогать окровавленными руками! Оставь меня! Оставь! – мужчине пришлось приложить немало усилий, чтобы удержать разъяренную красавицу: – Успокойся же! Тише! – насильно посадив ее на землю, молодой человек попытался спокойно сказать: – Вивиана, сколько раз тебе говорить, не убегай от меня! Не нужно!
– Ты не человек, ты не способен на какие-то человеческие чувства! А что было бы, если тот несчастный солдат не закрыл меня собой?! А?! Ты бы убил меня, выпустив стрелу из арбалета! Неужели тебе ни капли не жаль того воина?! Неужели люди для тебя лишь пыль, от которой можно в любой момент избавиться?! Так знай, тот человек – настоящий мужчина, рыцарь, достойный носить меч и шпоры, а ты – бесполое животное, гнусный зверь, пронзавший своими клыками тела невинных людей! – внезапно Амбруазу захотелось ударить эту женщину, говорящую о нем полную, но не желаемую правду. Эти горячие, дрожащие уста, казавшиеся прекрасными дарами с Небес, говорили то, что давно никто не решался высказать жесткому воину.
Жестокий рыцарь заглянул в глаза прекрасной девы. Господи, как ему хотелось утонуть в их фиалковой глубине, ощутить жар и прекрасную негу. Вивиана была сотворена будто из огня. Этот непокорный нрав, дерзкий, вольный характер, гордость и самолюбие… Неужели эта девушка с мягкими волосами и яркими, как спелый плод, губами, хуже невинных монахинь, заботящихся только о бессмертии своих душ?
– Отпусти меня, чудовище, – прошипела Вивиана, вырвав руки из крепкой хватки Амбруаза. Тяжело вдохнув теплый воздух, рыцарь сочувственно посмотрел на молодую женщину, будто прося у нее прощения за еще несделанную провинность.
– Увы, ты не оставила мне права выбора, – молодой человек, придерживая леди Бломфилд за локоть, порылся во внутреннем отверстии пояса и достав какой-то дурно-пахнущий флакон, поднес его к носу пленницы. Вивиана, поняв, что случилось, попыталась вырваться, но едкая жидкость, растворяясь в воздухе, вызвала неимоверный приступ кашля, а потом вообще лишила чувств непокорную невольницу. Англичанка, сомкнув веки, осела на землю, а разбитый флакон выпустил на траву остаток своего содержимого.