– Честное слово, Сэнди, я все досушу и доделаю твою книгу о природе.

Джейн ласково сжала ладошку своей подружки.

– И напишешь? – Сэнди запрыгала от радости, но, увидев сходивших вниз по ступенькам веранды Мару и Гранта, остановилась и торопливо прошептала: – Я буду самая послушная в школе, и она будет мной гордиться. И тогда мне больше не будет стыдно за свои плохие мысли, правда, Джейн?

Она замерла, с тревоги ожидая ответа. Джейн нагнулась к девочке, обняла, прошептала на ухо слова утешения и поддержки и отошла, чтобы дать Маре попрощаться с дочерью.

– Извини, дорогая, голова просто разрывается на части, как будто в ней сотня кузнецов стучит по наковальне! – Мара грациозно наклонилась и поцеловала Сэнди в твердую щечку. – Будь хорошей девочкой. Может быть, я заеду к тебе через неделю.

Она отступила на шаг в сторону, и дочь устроилась на переднем сиденье машины.

– Грант, мне кажется, Сандру мог бы отвезти Том или другой водитель.

Джейн бросила косой взгляд на Гранта. Его лицо было угрюмым: сегодня хозяин был явно не в духе. Еще с утра девушка получила краткие инструкции на день и теперь, попрощавшись с Сэнди, поспешила к дому, успев услышать его резкий ответ:

– Я намерен сам проводить девочку до порога школы. Надеюсь, твои кузнецы скоро отправятся на отдых! Ну, пока.

Он сердито хлопнул дверцей, и машина быстро исчезла за поворотом усыпанной гравием дорожки.

Джейн хорошо поработала в это утро. Сосредоточенную тишину кабинета прервала Минна, появившись с утренним чаем и с сообщением о том, что Мара наглоталась таблеток от головной боли и заперлась в своей комнате. За ленчем к Джейн никто не присоединился. Девушка скучала по Сэнди и с тоской смотрела на пустой стул Гранта. На глаза навернулись непрошеные слезы, и ее охватило чувство одиночества. Стараясь не поддаваться отчаянию, Джейн выскочила из-за стола и быстро прошлась по обсаженной кустами аллее. Затем она вернулась в офис и опять погрузилась в работу. Ближе к вечеру девушка заметила идущую к гаражу Мару. Сегодня на той были обычные брюки и свитер, а роскошные волосы она убрала под веселую цветастую косынку. Через пять минут на дорожке появилась яркая спортивная машина, и Мара проследовала к воротам. Вздохнув, Джейн подумала, должно быть, головная боль Мары наконец-то прошла, и она решила немного проехаться, чтобы развеять скуку до возвращения Гранта.

Сегодня Джейн задержалась за работой дольше обычного. Когда она вышла на веранду, солнце уже клонилось к закату, небо окрасилось в розовые тона, а тени с каждой минутой становились все длиннее и длиннее. Пунктуальный Том уже давно ждал ее возле автомобиля. Джейн виновато улыбнулась и не торопясь села рядом с ним на переднем сиденье. Они тронулись в путь.

– А вон машина мэм! – воскликнул темнокожий шофер после очередного поворота проходящей между густыми зарослями дороги.

– Остановись, Том, вдруг у нее поломка! – сказала Джейн и в тот же момент узнала мужчину, небрежно прислонившегося к капоту автомобиля Мары.

Флип Оливье! Какого черта Мара остановилась в этом пустынном месте? И почему этот человек стоит в такой фамильярной позе? Увидев, что лендровер замедлил ход и уже готов остановиться, Мара вздрогнула и нервно схватилась за руль. Оливье вызывающе неторопливо выпрямился. Том выскочил из машины и почтительно приложил руку к козырьку.

– Что-нибудь случилось, мэм?

Изумрудные глаза сверкнули, и странным, слегка дрожащим голосом Мара ответила:

– Теперь все в порядке. Этот… джентльмен помог мне.

Она резко нажала на газ, и машина рванулась вперед, обдав еле увернувшегося Флипа фонтаном песка.

Тот со злобным видом отряхнулся, посмотрел исподлобья на удалявшийся на большой скорости автомобиль и перевел хмурый взгляд на двух свидетелей странной сцены. Том уже садился за руль, когда Оливье развязной походкой подошел к Джейн, весьма удивленной сбивчивым ответом Мары и больше всего ее неожиданным отъездом.

– Да уж, бывает и так, – туманно объяснил он и улыбнулся. – Сегодня вы припозднились, мисс.

Он поставил ногу на подножку, явно надеясь на продолжение разговора.

– Что случилось с машиной миссис Сэксон? – Джейн, превозмогая отвращение, упрямо вздернула подбородок.

– Нужна была небольшая… починка. А я в этом деле мастак.

Его губы растянулись в зловещей улыбке. Казалось, он злорадствовал над чем-то. Джейн подала знак водителю, Том кивнул и нажал на третью скорость.

– Очень признательна вам за заботу, мистер Оливье, – сдержанно поблагодарила девушка.

Теперь и лендровер рванулся вперед, во второй раз за несколько минут обдав почтенного «джентльмена» пылью.

– Знаете, мисс, он нехороший человек, – вымолвил Том после долгого молчания. – Миссис Маре следует быть осторожной и не заговаривать с ним. Простите, мисс.

– Ты прав, Том, я скажу ей об этом.

Может быть, он случайно оказался рядом и помог ей, когда машина встала. Хорошо, что поломка была мелкой. Джейн не стала выказывать перед Томом свою тревогу. Уж слишком непонятной была эта неожиданная встреча… Она вспомнила странный блеск зеленых глаз. Интересно, почему Мара так смутилась? Почему она задыхалась, когда объясняла причину остановки? Как вовремя подъехал Том – ведь, возможно, именно это остановило Флипа и предотвратило беду. Вежливое предупреждение Тома показало, что и он в курсе всех проделок Оливье и отлично знает, что это за фрукт. Сейчас ей ни к чему продолжать разговор о хозяйке Тома, но при первом же удобном случае она предупредит Мару о сомнительной репутации Флипа. Вполне вероятно, что Мара и не подозревает, с кем она только что беседовала. Злорадный огонек в блеклых глазах этого бродяги мог означать только одно – он намерен причинить кому-то неприятности. Она сразу же подумала о Гранте. Недавно он сделал Оливье строгий выговор, весьма возможно, тот вынашивает планы мести. Что, если он решил отомстить Гранту, причинив неприятности одному из членов его семьи? Джейн содрогнулась.

* * *

На ферме было непривычно тихо. Барт, Джанет и Элизабет повезли неугомонных братьев в школу. Джейн с облегчением прошла в пустой дом. За последнее время она была слишком занята своей несчастной любовью и не могла всей душой предаваться семейным радостям и развлечениям. Спокойный вечер на веранде – что могло быть лучше? Джейн опустилась в мягкое кресло. Ее мысли бродили далеко, измученный рассудок инстинктивно отвергал все волнения и тревоги… Единственным лекарством от ее болезни было забвение…

Уже зажглись первые звезды, а она еще сидела, погруженная в мрачные думы. Наконец, отдохнув и успокоившись, Джейн почувствовала – что бы ни ждало ее там, в будущем, она найдет в себе силы справиться со всеми неожиданностями. Да, решение найдено! Если понадобится покинуть этот божественный уголок африканской природы – она так и сделает, как бы ни разрывалось и ни кровоточило ее сердце. Она будет бродить по всей стране и работать, работать до изнеможения, ибо изнурительный труд – единственно верное средство для излечения душевных ран. Только он помогает забыть обо всем, низводя живое существо до уровня простого механизма, превращая человека в автомат. И тогда она забудет Гранта, навсегда вычеркнет его из своей уж слишком цепкой памяти!

* * *

В эту ночь впервые за долгое время Джейн спокойно заснула и утром бодро вскочила с постели. Вдохновленная вчерашним решением, с легкой душой, она подбежала к окну. Птички весело приветствовали Джейн веселым гвалтом, день обещал быть солнечным и прекрасным. Уныние покинуло ее душу, и из несчастной, вечно хмурой тени она превратилась в прежнюю веселую, смеющуюся девушку. Опять Джейн Уилер радовалась жизни, с восторгом встречала новый светлый день и все, что он ей сулил.

Когда Грант уверенным шагом вошел в кабинет, Джейн уже сидела за столом. Ее приветственная улыбка была наполнена такой теплотой, что он сразу же сбился с ноги. Изумленно посмотрев на девушку, шеф слегка ошарашенно поздоровался и еще долго время от времени удивленно поглядывал на склоненную над бумагами русую головку.

Джейн почувствовала его взгляды и помимо воли покраснела. Как хорошо, что сегодня она не стала делать себе прическу – только что вымытые распущенные волосы прикрыли загоревшиеся яркой краской уши. Но почему его взгляд действует на нее таким образом? Боясь, что его внимание привлек какой-нибудь беспорядок в одежде, она тайком поправила юбку и на всякий случай сомкнула коленки. Вот сейчас раздастся ехидный голос Гранта, и он отпустит очередную шуточку…

Но ничего подобного не случилось, и Джейн решила взглянуть на шефа из-под ресниц. Грант сосредоточенно читал письмо, извлеченное из груды лежавшей на столе утренней корреспонденции. Она перевела дух, приготовила машинку и остановилась, ожидая указаний. Ее пальцы непроизвольно и легко прошлись по клавишам: «Я люблю тебя… я люблю тебя, дорогой».

– Прекрати, Джейн, иначе я просто завою.

Нервы не выдержат.

– Извини.

Джейн немедленно остановилась, и весело подумала, что бы случилось с его хлипкими нервами, если бы он прочитал те слова, которые случайно выбили ее пальцы. В кабинет вошла Минна с чайным подносом в руках.

– Мистер Грант, Мара просит подняться к ней после чая. У нее болит голова.

– Хорошо, Минна. Она собиралась съездить со мной в Саби… Скажите ей, что я сейчас приду.

Минна кивнула и вышла из комнаты. Джейн встала, чтобы разлить чай. Ее настроение упало. Вздохнув, она взяла в руку чашку, намереваясь поставить ее на стол шефа, но резкий голос остановил девушку.

– Стоп! Стой на месте, Джейн Уилер!

По команде Гранта она превратилась в подобие мраморной статуи. Он окинул внимательным взглядом ее глаза, блестящие русые волосы, ладную фигуру, стройные, затянутые в чулки ноги, тонкие лодыжки и изящные туфельки. Она испуганно стояла на месте с протянутой вперед чашкой, боясь даже дышать. При виде застывшей на месте подчиненной в его глазах зажглись обычные насмешливые огоньки.

– Какой щегольской вид! – задумчиво протянул он. – Но мне кажется, я все-таки должен сообщить – твоя юбка разъехалась по шву. Сейчас я вежливо отвернусь, а ты сделай все, что необходимо.

Джейн очнулась от транса и, шагнув вперед, осторожно поставила несчастную чашку на стол. Еще секунда – и та лежала бы на ковре. Затем Джейн мило улыбнулась и беззаботно произнесла:

– Я очень рада, что вам нравится мой наряд, шеф. Разве вы не знаете, что таков писк моды? Все уважающие себя секретарши носят именно такие юбки. Так что не стоит беспокоиться, босс.

Спокойно выговорив эти слова, она опрометью бросилась на место, и вышеозначенный шов радостно раскрылся, с гордостью предъявляя Гранту изящные трусики и очаровательные бедра его сверхмодной секретарши. Джейн вовремя рухнула на стул – прекрасные ножки больше не держали ее. Немного придя в себя, она затряслась от смеха. Как он смотрел на нее! Ну, прямо как кролик на удава!

– Так!

Грант глубоко вздохнул и потянулся за чашкой, но столь захватывающее зрелище заставило его в изнеможении откинуться назад и трагически закатить глаза.

– Нет, это уж слишком! Как можно работать в такой обстановке? Сплошные соблазны! – жалобно сообщил он потолку, явно ожидая его сочувствия.

– Ничего, ничего, мистер Сэксон, – с полным самообладанием утешила его шутница.

Грант со стуком поставил на блюдце пустую чашку и направился к двери.

– Ну вот, теперь мне предстоит встреча с еще одним прекрасным видением. Наверняка и на ней надето что-нибудь сверхъестественное. Эдакий потрясающий пеньюарчик, созданный именно для подобных случаев. Бедный я, бедный. Что будет с моей нравственностью?

В отсутствие шефа Джейн быстро устранила пикантную деталь своего туалета, зажгла сигарету и задумчиво затянулась. Она не знала, чем заняться – сбитый с толку начальник не оставил ей никаких инструкций. Прошло десять минут, и он вернулся.

– Ну как наряд болящей? Он не слишком повлиял на нравственность моего уважаемого руководителя? – полюбопытствовала она.

– Он был великолепен, дорогая! Изумителен! Восхитителен! Необыкновенен! Просто волшебство!

Грант округлил глаза и восторженно поцеловал кончики пальцев, совсем как дамский угодник-портной. Джейн опять затряслась от смеха, так комично выглядел сейчас неприступный Грант, он весело захохотал вместе с ней.

Джейн стало легко и спокойно, сердце запрыгало от радости. Как ей хотелось нежно обнять его и прошептать прямо на ухо: «Милый, как я люблю твой беззаботный смех! Прошу тебя, всегда смейся со мной, единственный мой, я просто обожаю, боготворю тебя…». Но если он услышит такие слова, у него наверняка пропадет охота веселиться…

Еще улыбаясь, Грант сказал:

– Ты должна чаще смеяться, Дженни, тебе это так идет!

Как странно! Он повторил ее мысли, кроме той части, о любви… Но вслух она сделала ему строгое внушение:

– Знаешь что, пока мы оба не лопнули от смеха, давай-ка займемся делом – нужно же бедной девушке зарабатывать на пропитание!

– Что ты здесь командуешь? – ворчливо произнес Грант и отошел к окну. – Итак, мисс Уилер, ты сейчас поедешь со мной на одну деловую встречу. Отъезд через полчаса. Мара не в состоянии сопровождать меня, а мне необходима женская поддержка. Это и будет твоим заданием на сегодня. По дороге я назову тебе твои обязанности. Какое счастье, что ты сегодня подходяще одета!

Джейн молча проглотила удивление. Значит, распрекрасная Мара не может составить ему компанию, и теперь в дело пойдет и запасной вариант, то есть она, Джейн Уилер!

– Второй вариант всегда оказывается лучше первого, – услышала она. – Конечно, следовало бы с самого начала попросить тебя съездить со мной – ведь ты лучше понимаешь, в чем мне потребуется помощь. Но Мара сразу же выставила свою кандидатуру, а ты в последнее время дулась, так что мне и в голову не пришло пригласить тебя вместе с нами.

Рот Джейн захлопнулся сам собой. Какой тонкий психолог! Как точно он подбирает слова: второй вариант, дулась… Она опять разверзла уста, но Грант склонился над ее столом:

– Дорогая, не глотай воздух, как рыба. Я хотел сделать тебе комплимент, извини, если он не получился, и не обижайся. Пойду позвоню твоей матери и предупрежу ее, что ты вернешься поздно.

Джейн смотрела вслед удаляющемуся шефу. У Мары, должно быть, действительно сильно разболелась голова, если она отказалась от поездки, которой, по-видимому, жаждала. А что, если ее остановила мысль о какой-то тяжелой работе, ожидающей ее во время этого путешествия? «Фу, как тебе не стыдно так думать?» – пожурила себя Джейн и даже для очистки совести честно постаралась пожалеть так кстати занемогшую Мару, но тут же забыла о ней. Ее распирала радость. Хоть и в качестве запасного варианта, но она весь день проведет вдвоем с Грантом! Ну, может быть, не весь день, но хотя бы в дороге туда и обратно. Какое счастье! Она занесет каждую подробность этой поездки на самые первые страницы своей памяти. И когда ей больше не придется быть с ним рядом, когда она больше не сможет слышать его глубокий голос, видеть пепельно-серые глаза, загорелое сильное лицо, белозубую улыбку – она припомнит это путешествие и тихо загрустит… Еще утром, при пробуждении, Джейн почувствовала, что день будет особенным. Так бери же то, что он приготовил тебе, и к черту последствия – ведь фортуна может больше и не улыбнуться!

Только теперь она подумала о том, какие обязанности будут на нее возложены и какой будет реакция Мары, если Грант скажет ей, что вынужден взять вместо нее свою маленькую секретаршу. А вдруг головная боль вмиг исчезнет? О Господи, только не это! – молила Джейн, понимая, как нехорошо с такими просьбами обращаться к Богу.

– Ты готова, Джейн? – в дверном проеме показалась фигура Гранта.

– Да.

Еще бы! Она еле сдержала постыдное желание побыстрей схватить сумочку и рысью промчаться к машине. Скорее! Скорее в путь! Грант открыл для нее дверцу, не спеша прошел к своему месту и уселся за руль. Затем он вынул из кармана записную книжку и погрузился в изучение колонки цифр. Сидящая рядом девушка нервно сжимала пальцы и искоса наблюдала за тяжелой дубовой дверью, ожидая, что та вот-вот откроется и из нее выйдет одетая в дорожный костюм Мара.

Наконец он соизволил включить мотор, и они тронулись в путь. Ура! Джейн откинулась назад и с облегчением закрыла глаза.

Грант был опытным водителем, и машина быстро неслась по довольно трудной дороге, изобилующей крутыми поворотами, неожиданными спусками и подъемами. Джейн невнимательно смотрела на буйную растительность за окнами автомобиля. Ее охватило навязчивое желание дотронуться до пальцев Гранта, твердо державших руль, нежно погладить его ладонь… Усилием воли она заставила себя глядеть на дорогу. Путь показался знакомым. И девушка даже узнала некоторые места. Скоро она поняла, что машина приближается к гостеприимному дому Девенпортов. В памяти всплыли имевшие там место события – и она мучительно покраснела.

Смешливый взгляд Гранта скользнул по ее щеке.

– Хочешь, остановимся на чай? Старушка будет рада вновь увидеть тебя. И потом ты сможешь узнать, как поживает некое маленькое существо, спасенное при самых что ни на есть трагических обстоятельствах – тебя, несомненно, беспокоит его судьба?

Он мягко рассмеялся.

Она побледнела от ярости, взглянув прямо в невинные глаза Гранта.

– Учти, Грант Сэксон, я не желаю знать… я бы полжизни отдала, чтобы никогда не видеть…

Сердитые слова неожиданно замерли у нее на устах. Джейн вспомнила, что ни он, ни Сэнди ни разу не позволили себе подшутить над ней и никому так и не рассказали веселую историю о ее «ароматном» приключении. Теперь Джейн посмотрела на этот эпизод со стороны – и сразу же увидела его весьма забавную сторону.

– А все-таки хорошо, что вы тогда не умерли от смеху! Кстати, я так и не поблагодарила вас с Сэнди за то, что вы не рассказали всем о своих спасательных работах и не высмеяли меня. Тогда я так переживала и мучилась от унижения, ну а теперь начинаю видеть и смешную сторону.

Она с удовлетворением отметила, что Грант удивился.

– Да, все выглядело весьма комично, но, – задумчиво добавил он, – ты была такой прелестной, если не считать той вспышки ярости. Твои прекрасные глазки прямо-таки пожелтели от гнева. Честное слово, до сих пор удивляюсь, как ты не испепелила нас на месте одним только взглядом – он жег сильнее, чем это обычно бывает в том печально известном месте, куда ты пожелала нам убраться.

– Любая девушка повела бы себя так же, – горячо прервала его Джейн. – Особенно если ее застал в таком крайне неловком положении именно тот, кто… – она прикусила язык.

– Именно тот, кто… Кто, Джейн?

Девушка не ответила, и он настойчиво повторял свой вопрос, мешая ей придумать что-нибудь, похожее на правду. Наконец она выпалила:

– Именно тот, кто является ее начальником!

Язык – враг сделал свое черное дело. Грант разочарованно повернулся к дороге, и Джейн про себя улыбнулась.

– Ах, вот как. – Машина проехала через белые ворота. – Никогда бы не подумал, что ты так дорожишь мнением начальства. Ну, вот мы и приехали… А вон и Джулиус верхом на лошади. Он отличный парень, не так ли?

– Превосходный! – с облегчением воскликнула Джейн с излишним энтузиазмом, но на этот раз Грант воздержался от комментариев – к ним галопом приближался Девенпорт.

Машина остановилась, и обрадованный фермер с готовностью открыл дверцу, помогая Джейн выйти.

Чаепитие носило дружеский характер. Настроение Джейн значительно улучшилось после теплого приема, оказанного ей миссис Девенпорт.

Сев в машину, они попрощались с Джулиусом. Сложившись вдвое, он наклонился к окошку Джейн и сказал Гранту:

– Не сегодня-завтра я буду в ваших краях. У тебя найдется свободная постель?

– Разумеется, – смеясь, ответил Грант.

Мощный лендровер продолжал глотать милю за милей. По дороге Грант показывал Джейн местные достопримечательности и заодно знакомил ее с целью поездки, объясняя, почему ему понадобилась женская помощь: из Йоганнесбурга приехал для встречи с ним его деловой партнер мистер Диксон, вместе с женой и дочерью.

– Скорее всего, беседа продлится довольно долго, поэтому мне бы хотелось, чтобы ты в это время развлекла дам. Диксон как-то упомянул, что его жена очень хотела бы посетить наши цитрусовые плантации. Тебе о них известно – все-таки ты работаешь у меня, – и им будет интересно послушать. Да и для тебя польза – как ни крути, а непосредственный личный опыт нельзя сравнить с бумажным. – Грант улыбнулся какой-то затаенной мысли. – Я бы никогда не предложил Маре заняться ими – она ненавидит пешие прогулки… Хорошо, что ты со мной. Машина в твоем распоряжении, отвезешь их туда и обратно. А по саду придется пройтись пешком…

– Но я ничего не знаю о цитрусовых! Только счета да отчеты – разве они помогут? И потом, ты предлагаешь мне сесть за руль, но твоя машина слишком мощная, а я умею управлять только своей малолитражкой, да и то в последнее время совсем разучилась – мы ведь ее давным-давно продали!

Во время своей испуганной речи девушка спотыкалась на каждом слове, охваченная нервным возбуждением. Нет, положительно она не может развлекать незнакомых женщин из Золотого города и одновременно управлять этим монстром под внимательным взглядом двух пар искушенных глаз! Да и что она знает об апельсинах, кроме того, что из них делают апельсиновый сок?

Грант на полуслове прервал ее.

– Ничего страшного, навыки по вождению остаются на всю жизнь, даже если ты целую вечность не прикасалась к рулю. Что касается апельсинов, то по садам вас будет сопровождать наш специалист, твоя единственная задача – согласно кивать головой и очаровательно улыбаться. Не так уж и много, а?

– Вы так думаете, мистер Сэксон? – с сарказмом воскликнула Джейн.

Когда они подъехали к гостинице, девушка опять заволновалась, но, как выяснилось, напрасно. Диксоны оказались скромными, обаятельными людьми. Грант уже был знаком со всем семейством, и оно тепло и радушно встретило владельца обширных сельскохозяйственных угодий и его хорошенькую помощницу. Вскоре Джейн с удивлением и облегчением отметила, что это Диксоны стараются развлечь ее, а не наоборот. Когда Грант заботливо спросил Джейн, не желает ли та освежиться после жаркой утомительной дороги, старшие обменялись многозначительным взглядом. «О Господи, – устало подумала девушка, – похоже, и они соединили меня с ним!»

Чтобы их подозрения не были уж совсем безосновательными и желая подшутить над Грантом, Джейн улыбнулась своему шефу так ласково и влюбленно, что тот застыл на середине какой-то простой фразы, долго не мог вспомнить, о чем говорил, и был вынужден начать все с начала.

После неспешного ленча Грант проводил трех дам к машине, показал Джейн панель управления и объяснил ей, о чем нужно помнить, сидя за рулем этого излишне громоздкого для нее чуда техники. Девушка внимательно слушала, нервно вцепившись в руль. Грант ободряюще подмигнул ей. Ее ответный сердитый взгляд был воспринят заинтригованными зрительницами, как кокетливый, Грант же подлил масла в огонь, нежно проведя рукой по ее щеке. Естественно, он догадывался о ходе мыслей присутствующих и нарочно подыгрывал им. Джейн была готова впиться всеми тридцатью двумя зубами в ласкающую ее руку!

– Она прекрасная девушка… то есть водитель. Я полностью доверяю моей Джейн. Настоящий специалист, очень, очень компетентный, – любовно начал он и шарахнулся в сторону – лендровер, визжа, рванулся вперед, управляемый неуверенной рукой «настоящего специалиста».

– О Боже, совсем как в дни моей молодости! – благодушно заявила миссис Диксон, приходя в себя после внезапного и бурного старта.

К своему крайнему изумлению, Джейн очень скоро убедилась, что машина и на самом деле не такое уж грозное чудовище. Вернее было бы определить ее как ласкового тигра, рычащего для острастки, но легко поддающегося дрессировке. Поэтому в надлежащее время они в целости и сохранности прибыли к воротам цитрусовых владений Гранта. Джейн с облегчением размяла затекшие от напряжения ноги и присоединилась к обществу. Экскурсия оказалась необыкновенно интересной – приставленный к женщинам служащий в доходчивой и занимательной форме объяснил им весь процесс выращивания апельсинов – от посадки саженцев до погрузки сочных золотых плодов.

Когда они вернулись в гостиницу, улыбающийся официант передал им устное поручение Гранта: «Мистер Сэксон и мистер Диксон будут счастливы, если дамы присоединятся к ним в баре». Джейн поблагодарила и передала, что дамы спустятся через десять минут. За коктейлем Грант высказал сожаление, что они с Джейн не смогут принять приглашение Диксонов отобедать – им предстоит долгая дорога домой, а он хотел бы еще по пути показать Джейн некоторые природные красоты. Следуя его распоряжению, официант упаковал довольно объемистую корзину с продуктами и уложил ее в машину. Оба деловых партнера, казалось, были в высшей степени довольны результатами переговоров. Мистер Диксон сообщил, что он с семьей собирается вернуться в Йоганнесбург на следующий день.

Прощание было сердечным, и семейство настойчиво приглашало Гранта и Джейн в гости, когда те соберутся в город.

Солнце уже клонилось к закату, но было все так же удушающе жарко, и Джейн до упора открыла окно, чтобы ветерок хоть немного освежил разгоряченную кожу. Грант одной рукой удерживал руль, а другой пытался ослабить превратившийся в удавку галстук. Девушка с минуту наблюдала за его усилиями, затем повернулась к нему, помогла освободиться от парадной, теперь уже ненужной детали одежды, а также по собственному почину расстегнула две верхние пуговицы все еще безупречно белоснежной рубашки. Грант благодарно улыбнулся и быстро окинул острым взглядом ее вспыхнувшее лицо. От жары и выпитого в неурочный час коктейля Джейн чувствовала странное жужжание в голове. А теперь и эта маленькая услуга, оказанная Гранту… Ей пришлось на секунду дотронуться до него, и она опять попала в поле мужского обаяния. Джейн задохнулась от волнения… Они проехали мимо дорожного знака, указывающего, что в километре пути находится автостоянка. Не говоря ни слова, Грант свернул на подъездную дорожку.

– Здесь есть женский туалет. Заскочи туда и сними юбку – я вижу, это легко сделать, – а также чулки и туфли. Тебе будет намного прохладнее.

Джейн, не двигаясь с места, недоуменно смотрела на водителя, но загорелая рука легонько подтолкнула ее.

– Ну иди, девочка, не глазей на меня. Обратный путь долог, а я хочу еще показать тебе кое-что интересное.

Джейн потратила ровно семь минут на то, чтобы точнейшим образом выполнить инструкции Гранта, и даже внесла собственную лепту, завязав волосы в хвост шнурком от туфли. Вначале ей стало немного не по себе – она было застеснялась Гранта, но тот только скользнул по ней беглым взглядом и кивнул в знак одобрения, а затем его внимание полностью поглотила дорога. Джейн в душе была благодарна шефу за его мудрое предложение (или приказ?). Они ехали уже целый час. Грант поведал ей о переговорах с папой Диксоном и об их результате – весьма выгодной сделке, касающейся сосновых посадок.

Наконец, увидев указатель, он с облегчением вздохнул и свернул на проселочную дорогу.

– Господне окно.

Джейн встрепенулась и широко открыла глаза. Лендровер взбирался вверх под пологом торжественно шумящих деревьев. Заходящее солнце бросало веселые розовые блики на их зеленые ветви. Путешественники все выше и выше поднимались по поросшей буйной растительностью сумрачной извилистой дороге. В немногочисленных просветах между рвущимися к облакам деревьями Джейн изредка видела клочки иссиня-голубого неба, напоминающие волшебные верхние озера – пристанище добрых фей и русалок. Грант мягко остановил машину на маленькой, самой природой созданной площадке, взял девушку за руку и провел ее еще выше, на верхушку утеса. Джейн взглянула вниз – и у нее сразу же перехватило дыхание от дикой, невообразимой красоты открывшегося внизу пейзажа.

Действительно, это было божественное окно – перед парой восхищенных глаз лежал весь мир. Справа, на западе, неяркие лучи красного закатного солнца удивительнейшим образом освещали уже скрывавшиеся за голубой вечерней дымкой долины и ущелья. Вдалеке, у линии горизонта, мрачными неподкупными стражами высились лишенные растительности горные вершины и хребты. Налево, на многие мили вперед, до самого вельда, простирались непокоренные, поросшие лесами земли. Затянутые прозрачной дымкой дали, таинственные и неисследованные, физически притягивали девушку. Там, внизу, простирался целый мир, полный добра и зла, удач и поражений, счастья и страданий… Огромный, отчаянно сложный мир, погруженный в вечный покой… Он жил и дышал, и она, Джейн, была его частичкой. От восторга у девушки закружилась голова, и она, зачарованная, сделала шаг вперед.

Ее локоть спокойно сжала твердая мужская рука.

– Осторожно, девочка, один неверный шаг – и ты навсегда останешься здесь. Вон там, от горизонта и далее, лежит обширный вельд. Отсюда его почти не видно. Дорога ведет к Удаче Бурка, далее идут озера, Блайд-ривер каньон, потом заповедник, туннель Страйдом, Цанен, затем будут Бейт Бридж и Родезия…

Грант умолк. Плечи девушки сотрясались, большие карие глаза были полны муки. Невиданной красоты природа, этот одинокий суровый утес, на котором не было никого, кроме них двоих, мягко сжимающая ее локоть рука, неожиданно ставший хриплым голос, как будто и Грант испытывал то же гипнотическое чувство всепоглощающей близости – это было слишком для ее натянутых нервов. Она прижалась лицом к его безупречно чистой рубашке и горько зарыдала.

Грант обнял девушку за тонкую талию. Господи, как долго она мечтала о таком мгновении. На секунду Джейн затихла, но затем слезы заструились из ее глаз с новой силой. Почему, почему она так несчастна?

Грант неподвижно и молча стоял, терпеливо пережидая взрыв эмоций. Понемногу все улеглось, и Джейн успокоилась. Теперь ей стало стыдно за свое, несомненно, странное для него поведение.

Он сунул в руку огромный белый носовой платок и ласково пошутил:

– Дженни, Дженни, ну кто мог бы предположить, что такой пострел с прической хвостиком умеет плакать?

Он легко дотронулся губами до ее макушки, едва достающей ему до плеч, и Джейн едва сдержала опять готовые хлынуть слезы. Она поспешно поднесла к глазам накрахмаленный платок и принялась яростно их тереть. Как она жаждала, чтобы этот человек просто сказал: «Я люблю, тебя, Дженни, такую хорошую девушку с длинными волосами и добрым сердцем!». Тогда бы он еще яснее увидел, как пострел с прической хвостиком в мгновение ока превращается в горячо любящую женщину…

Вместо этого Грант сказал:

– Кажется, мой живот уже прилип к позвоночнику! Давай-ка вскроем нашу шкатулку Пандоры и посмотрим, что вкусненького приготовил официант. Я просто умираю от голода! Ну, вперед, пострел.

Выпустив Джейн из своих объятий, Грант положил ей руку на плечо и легонько толкнул вниз, туда, где на пятачке их ждала машина. Пока Грант доставал из глубин лендровера корзинку, Джейн стояла к нему спиной, совсем как несправедливо наказанная, а потому смертельно обиженная девочка. Грант ловко расстелил скатерку на упругой, растущей пучками траве, выпрямился и, задумчиво зацепив карманы брюк указательными пальцами, немного постоял, с интересом рассматривая поникшую голову своей спутницы, горестно сгорбленную спину и голые бедра. Чувствуя себя совсем несчастной, Джейн елозила пальцем ноги по земле, всем своим видом напоминая застеснявшегося ребенка. Грант было засмеялся, но какая-то промелькнувшая в голове мысль стерла улыбку с его лица. Он безнадежно махнул рукой и обратился к обиженно опущенным плечам:

– Давай, Джейн, садись. У тебя слегка размазалась косметика, но ничего страшного. Честное слово, уж это-то я вынесу! Однако не переживу, если ты и дальше заставишь меня голодать. Вот фляжка и чашки, займись-ка делом. – Он опустился на коврик. – Мне уже начинает казаться, что я зря привез тебя сюда. Только мне и в голову не могло прийти, что здешние виды подействуют на тебя таким мокрым образом!

Резко взмахнув волосами, она повернулась, опустилась на колени и с силой сжала ручку корзинки. Сердито вспыхнувшие глаза в секунду высушили смоченные соленой росой ресницы, а подбородок неожиданно приобрел твердые очертания. Но Джейн переборола себя и весело улыбнулась:

– Никогда больше не говори этого, Грант. И никогда не жалей, что привез меня сюда. Без тебя я бы никогда не увидела такого потрясающего зрелища, я никогда, до самой смерти, не забуду его! – Севший от волнения голос звучал пылко и горячо. Она смутилась и уже спокойнее произнесла: – Спасибо, Грант Сэксон.

Наконец усевшись на коврик, она по-восточному скрестила ноги и подтянула корзинку поближе. Чашки были осторожно поставлены в надлежащее место, и разливая чай, она задумчиво добавила:

– Ты знаешь, я также нисколечко не жалею о том, что расплакалась.

Грант внимательно наблюдал за ловкими движениями ее рук. Затем, не говоря ни слова, принялся за трапезу. Они ели и пили в полном молчании. Джейн бросала любопытные взгляды на все, что ее окружало – на деревья, листву, пролетавших птичек, на розовые облака – она только не могла заставить себя посмотреть на сидящего напротив мужчину.

Грант предложил ей сигарету и потянулся к ней с зажигалкой. При виде его твердой руки она дернула хвостиком и, через силу улыбнувшись, беззаботно сказала:

– Спасибо.

Он лег на спину и закрыл глаза, изредка затягиваясь дымом. Только сейчас Джейн осмелилась бросить на него пугливый взгляд. Как он красив! Гибкая мускулистая фигура, сильные загорелые руки, так контрастирующие по цвету с закатанными до локтей рукавами белоснежной рубашки. Высокие скулы, оттеняемые знаменитыми длинными ирландскими ресницами, твердый, немного нервный рот…

Она вздрогнула от неожиданного шепота:

– Почему ты сказала, что без меня не увидела бы Господне окно, Джейн? Любой мог бы показать тебе это место – оно ведь никуда не денется.

– Ну-у, – протянула она, выгадывая время. Вот уж правду-то она никогда ему не скажет! Надо побыстрее придумать ответ… – Ну-у, я хотела сказать… вот мы сюда приехали… и эти глупые слезы… Я бы не смогла заплакать в присутствии другого человека… Я имею в виду…

– Я прекрасно понял, что ты имеешь в виду. Со мной ты чувствуешь себя в полной безопасности. Другой бы парень не замедлил воспользоваться столь великолепной возможностью. Ты была так прелестна и беззащитна! Но почему тебе слишком уж спокойно со мной? Разве ты не помнишь один прекрасный звездный вечер, когда такой надежный человек поцеловал тебя? Сейчас мы одни, и твое… непредсказуемое поведение весьма интригует.

Грант взглянул на нее из-под опущенных ресниц.

Джейн задрожала, как будто на нее подул ледяной ветер.

– Во-первых, ты мой начальник. Во-вторых, кому придет в голову сделать что-либо недостойное в таком красивом месте?

Он захохотал. Резкие звуки, так неожиданно нарушившие тишину, заставили птичек замолкнуть от недоумения.

– Какие превосходные доводы! Судя по анекдотам, которые я слышал, и начальники тоже люди, очень даже люди! А это место так романтично, просто идеально… Помнишь, как ты прижалась ко мне? Тебе необычайно повезло, детка, что я не схватил тебя на руки и не отнес куда-нибудь под густую сень! – Она в ужасе заткнула уши, а он приподнялся и с любопытством посмотрел на нее. – Ну хорошо, остальное оставим на волю твоего буйного воображения.

Джейн вскочила на ноги и сердито сказала:

– Да не ворочайся так – ты чуть не разбил чашки! Уже поздно, наверное, пора собираться.

Грант встал, переступил через корзину и схватил ее за руку.

– Извини. Как подумаешь о том, что мог бы сделать какой-нибудь герой с таким доверчивым человеком, как ты… Будь осторожнее, ладно?

– Ладно, Грант, – ответила Джейн и попыталась отшутиться: – Не забывай, что я – великий знаток дзюдо. Хочешь, я тебя сейчас уложу на землю? И очень даже просто!

Несмотря на разудалые слова, девушка смотрела на него с бессознательным призывом. Близость Гранта сделала свое дело – теперь она была готова на все и не желала ни о чем думать. Грант как будто почувствовал горячую волну, исходившую от нее. Он еще сильнее сжал ее руку и тихо, раздельно произнес:

– Сейчас я тебя поцелую, и если моя Джейн – умная девочка, она не будет сопротивляться, потому что я вел себя паинькой и вполне заслужил это, не так ли?

Джейн задохнулась от счастья. Темноволосая голова склонилась к ней, и прохладные жадные уста прильнули к ее губам. Знаменитые приемы дзюдо были моментально забыты. Ее лицо поднялось само собой, и губы жарко ответили на самый нежный и ласковый поцелуй, который когда-либо соединял любящие уста в этом океане Вселенной…

Грант оторвался от нее и залюбовался розовыми губками, которых он только что касался.

– Я никогда не забуду этот вечер и это место, Дженни. А теперь пойдем, нам действительно пора. «А девушка, Грант Сэксон, как долго она останется в твоей памяти?» – грустно подумала Джейн, беря сумочку и исчезая в зарослях. Через несколько минут она появилась у машины при полном параде, в юбке, чулках и туфельках. Грант удивленно поднял бровь, и она, мило улыбаясь, ответила: – Сейчас гораздо прохладнее, не так ли?