Сара

Когда я собралась, на часах было без пяти девять. Я остановила свой выбор на джинсах, сапогах и милом вязаном белом топике, а сверху накинула

ярко-синий кардиган. Образ завершил шарф, который может пригодиться, если станет прохладно.

— Сара, Алек пришел за тобой! — закричала Алекса, выглядывая из своей спальни. Она, должно быть, услышала стук и впустила его. Я не знала, что заставило ее в воскресенье встать в такую рань. Она должна спать еще как минимум два часа, как обычно.

— Сейчас! — я еще раз взглянула в зеркало, убедиться, что выгляжу достаточно хорошо, чтобы показаться на публике с Божественным существом, ожидающим меня.

Наконец, я вышла, стараясь не заставлять его ждать. Я встала как вкопанная, когда он оказался передо мной. Он выглядел так чертовски сексуально. На самом деле, должен быть какой-нибудь закон против выхода на публику в таком виде. Источая безграничную уверенность, он стоял, облокотившись о кухонный островок, выглядя при этом небрежно. Его волосы были в классическом беспорядке, который в совершенстве подходил ему. Что-то в нем было не так. Мне потребовалось буквально несколько секунд, чтобы выяснить причину. Приблизившись к нему, я заметила, что у него была легкая однодневная щетина, которая лишь добавила ему мужественности. На самом деле, он был настоящим мужчиной, но с небольшой долей изысканности. Одновременно суровым и шикарным.

Темно-синие джинсы сидели на его бедрах ниже, чем того требовали приличия. Темно-красная рубашка с длинными рукавами сидела идеально — не слишком плотно, но в то же время обтягивала во всех нужных местах. Невозможно не заметить, какое потрясающее тело было под одеждой. Его образ дополняли темно-коричневые, намеренно состаренные ботинки.

Я почувствовала, что одета неподобающе, хотя его наряд был таким же повседневным, как и мой.

— Вау, ты прекрасно выглядишь, — сказал он, вытаскивая меня из блуждающих мыслей.

— Спасибо, ты тоже.

Это я только что сказала?

— Я выгляжу прекрасно? — спросил он, склонив голову на бок и рассмеявшись. До сих пор я не замечала маленькую ямочку, которая красовалась на его правой щеке, делая его улыбку еще красивее.

— Ты понял, что я имела в виду, — я всегда волновалась рядом с ним. Мне необходимо лучше контролировать себя, иначе окажусь в большой беде.

Обыденно оглядев меня, он оттолкнулся от стойки и сделал шаг вперед.

— Пойдем? — он схватил меня за руку, и, не дожидаясь моего ответа, повел к двери.

***

Я была рада, что надела свой шарф, потому как на улице было немного ветрено. Но чего еще я ожидала от Сиэтла в конце сентября?

— Где твоя машина? — спросила я, осмотрев все вокруг.

— Вон там.

— Где?

— Вот же, Сара, — он указал на красивую, жемчужно-белую «Ауди». Действительно потрясающий автомобиль. Мне, возможно, она понравилась даже больше, чем его «Аштон Марвин». Ну, или как бы она там ни называлась.

— Сколько у тебя машин? — спросила я, проводя пальцем по красивому металлу. Я не могла позволить себе похожую. Ну, во всяком случае, пока не могла.

За всю мою жизнь у меня был всего один автомобиль, «Шевроле Малибу» 1982 года. Я любила эту машину, купленную на заработанные мною деньги. Пришлось трудиться бесчисленное количество часов в местном книжном магазине в городе, где я раньше жила. Протянув почти восемь лет, я, наконец, смогла позволить ее себе.

— У меня их парочка. Тебе нравится эта? — он посмотрел на мою реакцию. Ему не пришлось вглядываться, чтобы увидеть, как я практически пускала слюни на эту проклятую вещь.

— Все в порядке, если тебе нравятся такие вещи, — думаю, я недостаточно хорошо сыграла равнодушие, но это все, на что я была способна.

Но он не купился на это.

— Ага, — сказал он, прежде чем открыл для меня пассажирскую дверь.

Надо отдать ему должное, вел он себя по-джентельменски. Когда он не таскал меня на руках или дразнил своим ртом, то применял тяжелую артиллерию этими жестами. Кто-то определенно хорошо обучил его.

— Я подумывал о небольшой старомодной закусочной рядом с автомагистралью I-90. Ты не против?

— Звучит отлично, — сказала я, взглянув в окно. — Я очень надеюсь, что они делают хороший кофе. Это единственное, что может помочь мне нормально функционировать в этот утренний час. — Повернувшись к нему лицом, я спросила: — В самом деле, ты всегда так рано встаешь?

Он рассмеялся, как будто это я глупила, что не вставала ни свет ни заря.

— Я не хочу терять время, так что да, я обычно всегда встаю так рано. На самом деле, еще раньше. Вообще-то, я подождал пару часов, прежде чем позвонить тебе.

Не зная, как реагировать на это его заявление, я засмотрелась на пейзаж за окном, пока он вез нас до места нашего назначения.

Мы приехали в закусочную после девяти тридцати. Это была маленькая забегаловка, вокруг которой находилось только с десяток-другой парковочных мест. Он был прав; тут было спокойно и уютно.

— У них здесь лучшие вегетарианские омлеты. Хочешь попробовать? — сказал он, посматривая на меня поверх своего меню.

— Конечно, главное чтобы быстро принесли кофе.

Обычно я не завтракала, знаю, это дурная привычка. Чтобы заставить себя ходить, я обходилась чашкой кофе и кусочком фрукта. Но, по какой-то причине, прямо сейчас мое тело требовало увеличить порцию.

После того, как официантка приняла наш заказ, мы сидели и смотрели друг на друга. Хотя я ни в коем случае не жаловалась. Я могла бы вечно смотреть на него, но мы, наверное, должны были о чем-нибудь поговорить.

— Сколько тебе лет? — это был первый вопрос, который пришел мне в голову, мое любопытство выключило фильтр в голове и на языке.

— Тридцать два. Сколько лет тебе? Подожди, дай угадаю, — он, казалось, вечность оценивал меня, что заставило меня чувствовать себя немного неуверенно. Но чем дольше он смотрел на меня, тем больше я должна была признать, что не возражала против того, что его глаза поглощали меня таким образом. Создавалось впечатление, что в его голове роились неуместные для публики мысли.

— Двадцать шесть, — наконец ответил он.

— Да, хорошее предположение, — я была впечатлена его точностью.

— Когда твой день рождения? — я не смогла удержаться от получения дополнительной информации о нем.

— Это что, двадцать вопросов? — он не был оскорблен или раздражен моей резкостью, а лишь улыбнулся, будто наслаждаясь моим интересом.

— Прости. Просто я не очень хорошо знаю тебя. На самом деле, я ничего не знаю о тебе, кроме твоего имени, и теперь твоего возраста. О, и что у тебя невероятный вкус в машинах, — мне действительно хотелось достать его этой «Ауди». Интересно, позволит ли он мне проехать за рулем до квартиры. Передо мной он предстал как человек, любящий управлять всем, так что в действительности я не могла представить его на пассажирском сидении какой-либо машины.

На заднем сидении, может быть, но точно не на пассажирском.

— Думаю, это довольно честно. Мой день рождения в октябре, — решив, что это был достаточно информативный ответ, он спросил: — А когда твой день рождения?

Я уже давно научилась не выдавать слишком много личной информации людям, которых не знаю, но по какой-то причине у меня было врожденное чувство доверия к нему.

Прежде чем я успела вымолвить хоть слово, он застал меня врасплох, когда произнес:

— Сентябрь.

— Что?

— Думаю, что ты родилась в сентябре.

Вау, этот парень хорош.

— Ты опять угадал. Должно быть, у тебя дар.

Прежде, чем он успел ответить, официантка принесла наши тарелки, прерывая нашу дальнейшую беседу.

Я не осознавала, насколько была голодна, пока она не поставила передо мной горячую еду. Когда я принялась за еду, мне пришлось контролировать себя, чтобы не выглядеть бездомной, которая увидела еду в первый раз за неделю.

— Хочешь узнать что-нибудь еще? — спросил он, пока пережевывал омлет. Если это возможно, то думаю, что он был еще более голодным, чем я. Думаю, он нуждался в большем количестве еды, чтобы поддерживать свое великолепное тело в форме.

Я обдумывала свои следующие вопросы. Он предоставил мне прекрасную возможность узнать о нем больше, и я не могла не воспользоваться этим шансом.

— Ты всегда жил в Сиэтле?

— Родился и вырос, — ответил он, мечтательное выражение появилось на его лице, пока он продолжал рассказывать. — Большинство людей ненавидят здешнюю погоду. Они просто не могут привыкнуть к дождю. Но я не имею ничего против. Нисколько, — прежде чем заговорить вновь, он сделал глоток воды. — Думаю, что я просто привык к нему. Честно говоря, я не вижу себя живущим где-либо еще, — его улыбка была широкой, очевидно, он обожал свой город. — Что насчет тебя?

— А что насчет меня?

— Что заставило тебя переехать в Сиэтл? — спросил он, ерзая на месте, как будто знал, что задал щекотливый вопрос.

— Что заставляет тебя думать, что я не родилась и не выросла тут? — мое стремление закончить наш опрос давило на меня. Я знала, что сама начала все это, но мне хотелось закончить. Как можно быстрее.

— Поверь мне, я сразу бы понял, что ты родилась здесь, — он наклонился вперед и, потянувшись через весь стол, коснулся моей ладони. Контакт продлился всего долю секунды, но этого было достаточно. — Тогда бы я встретил тебя давным-давно.

Его слова поразили меня как молния. Я знала, что этот мужчина был заинтересован во мне, но то, как он на меня смотрел, заставило мое тело засветиться изнутри. Он будто смотрел мне прямо в душу.

Дрожь пробежала по моему телу, заставив отпрянуть и заслужить его удивленный взгляд.

— Извини, я, должно быть, замерзла.

— Хочешь куртку? У меня есть в машине, — он понятия не имел, из-за чего были эти мурашки. Но я не собиралась вдаваться в подробности. Мое тело вздрогнуло, но это не то, что я хотела бы обсуждать за завтраком.

Когда молчание вновь разделило нас, я поняла, что он собирается повторить свой вопрос.

— Так что заставило тебя переехать сюда? — повторил он.

Я не была уверена, сколько информации раскрыть, поэтому ответила коротко и ясно. Ну, по крайней мере, начала так, но постепенно мой ответ становился все более развернутым.

— Однажды я решила начать новую жизнь. К счастью, я была не одна — Алекса пообещала последовать за мной куда угодно. Нам было неважно, куда переезжать. Так что она вытащила карту, сказала закрыть глаза и ткнуть, — его глаза округлились, пока я говорила. — Как видишь... я указала на Сиэтл.

Я постаралась не искать скрытый смысл в выражении его лица. Его удивление я списала на то, что было трудно поверить, что я отбросила сомнения, сорвалась и переехала через всю страну. Все свелось к слепому тыканью в карту, мое будущее зависело от чистой случайности. Что, если бы я выбрала Аляску? Я бы также хорошо справлялась с экстремальным холодом?

— Могу я задать тебе еще один вопрос?

Он кивнул. Простой жест дал мне возможность узнать еще больше о мужчине, сидящем напротив меня.

— Кем ты работаешь?

Я подловила его в тот момент, когда он отправлял в рот еду, поэтому он поднял палец, показывая мне подождать, чтобы не отвечать с набитым ртом. Я кивнула и продолжила изящно поглощать свою еду.

— Я владелец нескольких предприятий, — ответил он и продолжил есть свой омлет, будто его ответ успокоил мое любопытство.

Когда он не стал уточнять, я продолжила свои вопросы.

— Правда? Это все, что ты мне скажешь? Это ни о чем мне не говорит.

Пожав плечами, он прикусил нижнюю губу. Он вел себя так, будто не хотел разглашать слишком много информации о своих делах, и я не знала, почему.

Когда я открыла рот, он начал говорить:

— Мой дедушка оставил мне наследство, когда умер. На самом деле, он оставил его мне и моей сестре, но в итоге я получил все, — он затих к концу истории, глядя мимо меня, словно погрузился в мысли.

— Так у тебя есть сестра? — почему у меня такое чувство, что мне не стоит поднимать эту тему?

— Нет, больше нет. И я не хочу говорить об этом, — его черты заледенели, будто он сдерживал желание полностью закрыть эту тему. Не было сомнений, он замкнулся в себе.

— Все в порядке, ты не должен рассказывать то, что не хочешь. Я всего лишь хотела узнать тебя немного больше, вот и все, — мне хватило бы и той информации, которой он был готов поделиться со мной.

— Ты должна простить меня. Есть вещи, которые я отказываюсь обсуждать с кем-либо. Пожалуйста, не воспринимай это лично, Сара, — его ослепительная улыбка сразу же успокоила меня.

Я никогда не была уверена, как вести себя рядом с ним, меня атаковали разные эмоции. В одну минуту я чувствовала, будто шла на цыпочках, а в следующую пыталась обуздать его эмоциональный всплеск. Затем я оказывалась задыхающейся и молила о его прикосновениях. Я не чувствовала этого ни с кем прежде в моей жизни. Даже близко.

— Как я уже говорил, я получил наследство от своего дедушки, когда он скончался. Я использовал часть денег, чтобы купить отель, который позже превратился в два и более. Меньше чем за десять лет они превратились в самую крупную сеть отелей на Западном побережье, — он откусил свой тост перед тем, как продолжить. — О, и я так же владею несколькими ночными клубами, «Троттл» один из них.

Я чуть не подавилась из-за всей этой информации, которой он поделился со мной за тридцать секунд.

— Что-нибудь еще? — в этот раз я источала сарказм.

— Нет, — улыбнулся он. — Думаю, это все, — он продолжил есть, будто то, что он рассказал мне, не являлось ничем грандиозным. И я была уверена, что для него так и было. Но для меня... это было немного ошеломительно.

Прожевывая, он взглянул на меня. Я, должно быть, выглядела странно, так как он положил вилку и сцепил пальцы, сложив руки на столе.

— Ты в порядке? Что-то из этого тебя беспокоит? — его вопрос был искренним.

— Нет, по сути, меня это не волнует. Я немного удивлена, вот и все, — мое лицо покраснело от простой мысли, что пришла мне в голову. — Я рассказывала о своем волнении по поводу цветочного магазина, а ты владеешь всем этим.

Я была напугана. Признаю.

— У тебя была цель владеть магазином, Сара, и это увенчалось успехом. Это большое достижение — никогда не забывай об этом. И, кстати, в свое время у меня был только один отель, — он подмигнул, когда доедал последний кусочек.

Спустя несколько напряженных минут в тишине он поерзал на стуле, устраиваясь поудобнее. Он сделал глоток воды, и мне ничего не оставалось, как наблюдать за тем, как его двигается горло. Его язык, скользящий по губам, соблазнял меня.

— Сара? Ты меня слышишь? — спросил он, когда я, наконец, оторвала взгляд от его восхитительных губ к темно-зеленым глазам.

Ох, черт! Я совершенно не слышала слов, которые он произнес.

— Прости, что ты сказал? — от смущения я застонала, что слегка рассмешило его.

— Я спросил тебя о твоей семье. Ты близка с ними? У тебя есть братья-сестры? — он снова поднес стакан ко рту, и мне пришлось сдерживать себя от того, чтобы не потеряться в нем.

— Прости. Эм... у меня... нет родственников, — я запнулась. Сделав быстрый глоток воздуха, я продолжила выдавать свою историю. Я собиралась сделать это быстро, потому что так же, как он не хотел говорить о своей сестре, я действительно не хотела говорить о своей семье или отсутствии таковой. — Мой отец умер, когда я была еще маленькой, совсем ребенком. Моя мама назвала это «несчастным случаем». Он был пьяницей, который однажды ночью пришел домой, поругался с мамой из-за чего-то незначительного и глупого, как обычно, споткнулся о свои ноги и ударился головой об угол журнального столика. Он умер мгновенно, — не могу поверить, что только что выпалила это. Обычно я оберегаю свое прошлое, но с ним у меня все выходит так легко.

Я продолжила рассказ:

— У меня осталось только несколько воспоминаний о моей маме, но то, которое действительно запомнилось — мой пятый день рождения. Ничего особенного, только моя мама и несколько друзей, но я помню себя такой счастливой в тот день. Мамина улыбка навсегда отпечаталась в моей памяти, — отвернувшись, чтобы восстановить силы, я вернулась к рассказу. — У меня совсем немного воспоминаний, так как она умерла, когда мне было восемь. Однажды вечером она ехала с работы домой и попала в аварию, разбившись при лобовом столкновении с человеком, который перенес сердечный приступ. Оба они скончались мгновенно.

Услышав, как он пытается вдохнуть, я еле сдерживалась. Слезы могли вот-вот политься, если бы он сделал или сказал что-либо излишне сентиментальное.

— С кем ты жила после этого?

Я успокоилась, что он не стал углубляться. Мои эмоции начали отступать, что позволило мне закончить:

— Я жила с бабушкой Розой. Она стала для меня второй матерью. Думаю, мы смогли помочь друг другу пережить эту трагедию. В конце концов, я потеряла свою маму, а она — дочь, — я растворилась в своих собственных мыслях, оторвав от него взгляд, и уставившись на свои дрожащие руки. Найдя в себе еще силы, я продолжила, желая поскорее закончить и двигаться дальше. — Она скончалась чуть больше года назад, и я до сих пор скучаю по ней каждый день, как сумасшедшая, — мои отступившие слезы вернулись с еще большей силой, готовые пролиться в любую секунду. — Мы можем поговорить о чем-нибудь другом, пожалуйста? — умоляла я, надеясь, что он сменит тему, как раньше сделала я для него.

— Конечно, и спасибо, что поделилась со мной, Сара, — он ничего больше не сказал и улыбнулся, а я смотрела на него. Я чувствовала, как странно мы близки с ним, словно моя история создала сильную связь между нами. Я всегда чувствовала себя в физической безопасности, когда была рядом с Алеком, но в этот момент я почувствовала и эмоциональную безопасность.

Когда мы собрались уходить, я взяла чек, чтобы посмотреть свою половину счета. Доставать деньги из своего кошелька оказалось неправильным поступком, так как у него на лице появился недовольный взгляд, когда он вырвал счет у меня из рук.

— Какого черта ты делаешь? — спросил он рассержено.

— Я собиралась посмотреть, сколько должна за свой завтрак. В чем проблема?

Не думаю, что он знал, как правильно отреагировать на мой простой жест. Неужели он привык, что люди используют его ради денег, ожидая, что он всегда будет платить? Я не была такой. Я всегда платила за себя. Всегда.

— Убери свои деньги! — Он что, обиделся? — Ради Бога, думаю, я смогу оплатить завтрак.

— Ты сердишься потому, что я предложила оплатить свою половину счета? — я собиралась заставить его объяснить свою вспышку.

— Нет, конечно, я не сержусь. Прости, я просто не желаю твоих денег. Никогда. Я буду заботиться обо всем, когда мы вместе, и даже когда нет. Если я почувствую, что тебе что-то нужно или ты чего-то хочешь, то прослежу, чтобы у тебя это было.

Ух ты! Откуда, черт возьми, это взялось? Мне понравился тот факт, что он представлял нас вместе в будущем, но я не хотела, чтобы он чувствовал необходимость заботиться обо мне.

— Я не буду выносить тебе мозг за то, что ты оплатил мой завтрак, но на этом все, Алек. Ты не будешь покупать мне что-либо еще или платить за меня, если мы пойдем куда-нибудь. Я в состоянии оплатить за себя, спасибо большое. Вдобавок, это обидно, если ты думаешь, что я не могу о себе позаботиться. Я делала это в течение долгого времени.

Теперь уже я раздражалась с каждой секундой.

— Я не хотел оскорбить тебя, Сара. Это не входило в мои намерения, — он потянулся через весь стол и коснулся моей руки. — Но я не уступлю в этом.

Я не собиралась больше с ним спорить. Было не время и не место.

— Могу я хотя бы оставить чаевые?

Неправильный вопрос. Он окинул меня еще более раздраженным взглядом, наморщив брови и пыхтя, вне себя от раздражения.

Подняв руки вверх, я сказала:

— Хорошо, ладно. Извини, что спросила.

Он оплатил счет, и мы вышли из забегаловки. Его рука покоилась на нижней части моей спины. Это всегда срабатывало: каждый раз, когда он прикасался ко мне, даже самым невинным способом, я начинала чувствовать себя одурманенной и разгоряченной, даже ранним воскресным утром.

Когда мы подошли к его машине, я повторила свое одобрение:

— Я действительно люблю эту машину. Она такая красивая.

Он взглянул на меня так, будто был котом, съевшим канарейку. О, нет, о чем он думает? Подождите-ка, я знаю.

— Даже не думайте об этом, мистер!

— Что? Я не знаю, о чем ты говоришь, — ухмыляясь, он открыл мне дверцу, не пытаясь продолжить нашу короткую беседу.