Я съехала по стене на землю и закрыла глаза.

— Проснись, — услышала голос Винсента. Подняла голову. Его глаза завораживали. Не те холодные, а необычные. Мерцали будто только взошедшие на небо звезды. Затухали и вновь загорались, будто два человека в нем. У него же дух есть. Не знаю, с каких пор я превратилась в кисельную барышню, но я свалилась в обморок. Ведь не модница же ни разу.

Во сне мне снились кошмары. Я стояла внутри стеклянного купола, а кто-то настойчиво бил по нему кувалдой, но не мог разбить. Толстенная оболочка нового поколения не давало ему это сделать. По ту сторону я видела лишь силуэт того, кто бьет, и ярко-красный цвет, исходивший из его глаз. Циклоп недоделанный. Я поднялась и начала кричать на него:

— Пошел ты! Ты сам виноват! Уходи! Оставь меня в покое!

Я подскочила к стене и с силой ударила ладонью туда, куда влетел очередной удар кувалды. Стена начала трескаться. Я отпрянула назад к другой стене, прислонившись к ней. Мрачно взирала, как падают осколки и как он пробивает проем, чтоб полностью войти ко мне. Лица не вижу, он словно тень — черный и невидимый, лишь красным пламенем мерцают глаза. Почему он не оставляет меня в покое? Почему приходит во снах? И было бы это один раз, так он меня и в этом мире достал. Неужели он не успокоится пока не увидит меня?

Я очнулась на мягкой кровати. Красные кристаллы романтично освещали просторную комнату.

Кажется, я голая. Глянула под покрывало — так и есть. А рядом Винсент. Неудобно получается. Он то в одежде. Хоть не в уличной. Он может. Мой эльф, как я тебе рада, хоть и готова патлы пообрывать, за то, что отдал. Он не спал, а лишь смотрел на меня, слегка нахмурив брови, а его платиновые волосы были распущены, что так и хотелось провести по ним рукой.

Что-то внутри надорвалось во мне, хотелось бежать, летать, прыгать от счастья. Сотни мыслей проносились в голове. Какая я идиотка. Сколько раз моя жизнь была в опасности, а я не чувствовала страха, не чувствовала ничего. Мне было всё равно, что творится вокруг.

Меня хотели убить, а я улыбаясь шла навстречу, меня увольняли с работы, а я думала о своих сапогах, на меня нападали зомби, а мне хотелось ещё. Хотя ладно, это неудивительно, когда я еще смогу попинать ходящих мертвецов? Да я даже домой могу не вернуться и подставлю уйму народу: свое королевство, и свой клан, и князя. Меня уже неделю нет нигде, наверняка, ищут. А что если кто найдёт способ сюда попасть? Они тоже потеряют магию.

Надо возвращаться срочно, пока из-за меня не пострадали другие. Будет мне горе-бригада тут. И кому кого спасать придется? Сборная Вейхслигера против сборной зомби. Ведь знаю, что половина наших магов на энергию полагаются как на свои руки. Они тут дальше леса не прошли бы. Вот если б клан отмороженных… Но они не согласились бы. Сказали бы сама попала — сама выпопадывай.

Не ожидая от самой себя, я потянулась к мужчине. Он обнял меня, поглаживая одной рукой спину. Объятья такая мелочь, но порой их так не хватает. Особенно, когда вся жизнь идет под откос. Просто хочется, чтобы кто-то подарил частичку счастья.

Теплое дыхание возле моих губ. И легкое касание. Едва заметный поцелуй, легкий как пушинка. А затем более требовательный, настойчивый, упорный. Как от меня, так и от Винсента

В его объятьях, я возбуждалась с каждым прикосновеньем. Где-то на затворках разума пронеслась мысль:

"Барьеры пали, Машка, расслабься уже, наконец, с мужиком."

Тело откликнулось на прикосновения мужчины, сердце забилось чаще, мозг отключился. Ну, все же сколько можно девой неприкасаемой ходить, когда тебя хочет мужчина, который тебе безумно нравится. Вот только непонятно: то ли я сама хотела, то ли моя чувствительность, вырвавшаяся на свободу, потребовала любви, тепла и ласки. Буду ли я жалеть? Я трехсотлетняя невинная точно сожалеть не буду, а все вопросы оставлю назавтра. Сейчас время разврата.

Я разорвала поцелуй и выжидательно глянула на Винсента. Намек был понят. Он стащил с себя одежду и залез ко мне под одеяло.

Мужчина проложил дорожку пальцами к месту ниже живота. Он надавил на пульсирующую точку, а я застонав выгнулась навстречу. И вновь голодный поцелуй. Если сейчас в комнату постучат или к нам залетит метеорит, я лично пойду и убью кого-то.

Советник слегка отстранился:

— Ты серьезно? — спросил возбужденный мужчина, с легким недоумением в глазах. — Я уже не остановлюсь.

Я же по-идиотски улыбнулась и мои глаза забегали в разные стороны. Красивые часы на стене висят. Я вроде что-то ответить должна?

— Ну, да. Да давай уже, я уже взрослая для этого.

Винсент посмотрел так, что мне казалось передумает. Но я ведь хочу! Не потеряв своего запала, он вошел. Прощай невинность, да здравствует блаженство. Ага, какое блаженство от первого раза?

Больно как. Надеюсь скоро прекратится. Когда он уже кончит, наконец? Спросить его или не надо? Неужто не понимает, что с девственницами надо полегче? Винсент целовал меня неистово и до умопомрачения, но это не могло унять боль, творившуюся внизу живота. Возбуждение накрывало волной постепенно, уже хотелось большего и быстрее, и сильнее. Да еще так, когда он слегка сместил мои ноги со своей поясницы. И вот так вообще хорошо.

— Тише, моя хорошая, все пройдет, — шептал мне на ухо, медленно двигаясь внутри. Излившись наконец внутрь, он лег на спину и притянул к себе. Боль внизу живота не прекращалась.

— Мария, в твоем возрасте не бывает девственниц, — сказал он запыханным голосом.

— Ага, я всю жизнь мечтала остаться девой с тридцатью кошками, а ты мне все планы попутал, — пробурчала, тяжело дыша ему в шею.

Тихонечко радуясь, что все случилось.

— Давай я тебя подлечу, — предложил мужчина, взволновано смотря мне в глаза.

— Нет, не надо.

Будет он меня слушать, пустил из своих ладоней теплую волну лечебной магии. Ох, ничего себе, огневики целителями могут быть? Но вот тут то ли вредность, то ли давняя вражда моего тела со стихией огня, стало еще больней.

— Отпусти, мне больно

Осмотрев комнату еще раз, я заметила две двери. Одна явно была для входа в комнату, а вторая скорей всего ванна. Еле вырвавшись из его объятий, я побрела в сторону ванной комнаты, как я надеялась, особо не обращая внимания, что по моей ноге что-то течет. Я дошла до кадки и оперлась о нее руками. Винсент подошел сзади, поднял на руки и бережно опустил в воду. А затем и сам залез.

Мы молча сидели в теплой воде в обнимку. От контакта с водой моя боль потихоньку уходила. Мужчина гладил меня по плечам, талии, груди, даже между ног шаловливая рука пристроилась. Но это уже были легкие приятные поглаживания. Степень его возбуждения уже мягко намекала на продолжение банкета, упираясь мне в ягодицы.

— Господин Фейшарлер. Вас король вызывает к себе! — крикнула девушка из комнаты, тактично не заглядывая в ванную.

Мы снова в замке?

— Подожди меня тут, мы обязательно поговорим.

Мужчина нехотя встал из ванной, оставляя меня одну. Я засмотрелась на его вид сзади. Подтянутые ягодицы, слегка мускулистое тело. С его профессией оно и ясно, что излишние мускулы только мешали бы. Даже толком от зомбарей не убежишь, если весь вес будет в мышцах.

Я погрузилась полностью в воду и закрыла глаза, на инстинктивном уровне чувствуя, что не утону.

— Умереть решили, Мария? — голос Неи раздался в моей голове.

Я скрестила руки на груди. Чудесно, я перед ней еще и голая стою.

Нея смотрела на меня своими безумно красивыми глазами цвета чистейшего изумруда.

— Думаю, еще не время, — ответила нимфе.

— У меня есть идея, как вернуть тебя домой, вот только довольно рискованная.

— Какая? — насторожено спросила я.

— Подселить духа, — выдала Нея, подняв палец к верху.

— Нуу, я была на ярмарке и внутри меня был дух, но он не смог задержаться.

— Как имя духа?

— Ях-Яхе.

— А, так он молодой, ему еще лет пять ждать подселения. Есть другой вариант, но вот духа нужно будет удержать.

— Не понимаю, — теперь я уже насторожилась.

— В этом мире ты не можешь воспользоваться своей силой. Здесь она состоит не из внутренней энергии и силы мага, а от духа, который приживается к телу. По сути у женщины рождается ребенок без каких-либо магических способностей. А затем он получает хранителя. В этом мире нет человека без своего духа. Дикие духи — те которые не прижились с людьми. Такие самостоятельно приобретают тело, к примеру, мертвецы, которых вы встретили, это дикие духи смерти, русалки и нимфы — дикие духи воды. Но для этого должно пройти огромное количество времени. Есть молодые духи, которые совсем недавно прожили всю жизнь с человеком и потому истощились. Такие как Ях-Яхе. Вы его видели на ярмарке. Таким как он нужно еще лет пять, чтоб прижиться к человеку. Я предлагаю подселить к тебе такого духа, который по силе сравнится с путниками.

— Путники? — второй раз слышу это название.

— Да. Это особые маги, способные перемещаться между мирами. По сути это духи, которые контролируют человека.

— Ясно. Но тогда получается, мне нужен сильный дух.

— Я дам Извера, — Нея смотрела на меня глазами полной решимости, — только он ненормальный дух, но достаточно сильный. В его жизнях среди людей были не очень приятные личности: убийцы, мошенники. А это тоже оставляет след на духе.

— И ты боишься, что я не справлюсь? С чем именно?

— Понимаешь, иногда при подселении духа он начинает управлять человеком. Именно этого я и боюсь, — Нея ходила из стороны в сторону, нервно теребя свое водное платье. — С твоими знаниями и умениями у себя на родине, ты сможешь дать ему неограниченное количество действий, что может оказаться разрушительным. Я же понимаю, что ты тоже не простой маг.

Я удивленно вскинула брови.

— Почему это? Вполне обычный.

— Я уловила твою нить, тогда на реке. Её почувствовали и мертвые, и наши, — она начала массировать свою голову, как будто ее беспокоила боль. — Этот мир умирает. Появляется все больше и больше диких мертвых.

— Этому миру нужен свой герой? — вспомнила небезыизвестную фразочку одного из комиксов.

— Нет, это бесполезно. Даже несмотря на то, сколько они сюда народу из немагического мира перетаскают, это бесполезно.

— Зачем?

— Считают, что технологии смогут отбить нападки диких.

— А что сможет помочь? — спросила я.

— Времени не осталось. В следующий раз я буду с Извером.

Сильные руки вытащили меня из ванной и сжали в своих объятьях.

— Утонуть решила пока меня нет?

— С тобой утонешь, — прошептала я ему на ухо и поцеловала в щечку.

Винсент помог подняться из кадки и на руках перенес на кровать. Так и привыкнуть можно.

Совесть не грызла нисколько. Хотя нет. Немного чувствовала. Ведь мне придется бросить Винсента. Даже если влюблюсь.