Огромная площадь раскинулась перед храмом. А сама святыня — светло-желтое здание с тремя колонами с одного и другого бока и покатой крышей. Широкая лестница на несколько ступеней местами проломлена.
Мертвецы сюда не заходили, будто что-то не давало им это сделать. Тиаматы остались позади, будто хотели оставить нас обоих поговорить. И я им благодарна. Не хотелось, чтоб другие слышали, о чем мы говорили.
Я развернулась и пошла в сторону храма. Каждый шаг отдавался болью. Сердце билось так сильно, что, казалось, выскочит из груди.
Тэйм шел чуть позади меня.
Когда до лестницы оставалась пара шагов, на земле появились очертания пентаграммы, загоревшейся красным светом. Передо мной возник мужчина.
Тэйм, только постарше и с горящими красными глазами! От него прошла волна, откинувшая Тэйма назад.
Мужчина схватил меня и в одно мгновенье и прижал коготь к горлу. От него веяло таким злом, что у меня подкосились ноги. Прижатая к огромному телу, я могла смотреть только на его подбородок и краем глаза на Тэйма, вскочившего на ноги.
— Доигрался, малыш, — лениво сказал мужчина низким хриплым голосом.
Огромный костяной купол накрыл площадь, не позволяя тиаматам пробиться внутрь.
— Отпусти ее, — красные всполохи появились в черных глазах Тэйма. Он напрягся, готовясь прыгнуть в бой в любой момент.
— Отпустить? Я тебе говорил — она должна была стать демоном, — мне казалось, что помимо крови по венам текло что-то еще. Нечто темное и злобное.
Тэйм медленно подходил.
— Стой на месте, иначе я сверну ей шею, — на горло легла крепкая рука. Я двигаться не могла, лишь смотрела на Тэйма.
— Что ты хочешь? — он остановился, испепеляя взглядом демона.
— Склони колено передо мной и присяги на верность. Иначе, — горло сжали еще сильней, что я захрипела. — Она досадная оплошность.
Что же он выберет? В покое нас точно не оставят, но я видела борьбу в глазах короля черной ночи. И понимала борьбу внутри Тэйма.
— Я дал тебе все! Власть, силу, богатство. И я дам тебе больше. Ни у одного из твоих братьев не было такой милости! В моих силах сделать ее полноценной демоницей. Ведь она готова к этому. И я тебя прощу, что ты пошел на поводу у предателей-тиаматов.
Тэйм злобно смотрел на него.
— Также, как ты обманом заставил меня бросить ее? И таким же, как ты сделал людей демонами?
— Сыночек, неужели ты думаешь, что можно освободиться от ада? Или что я спокойно отпущу тебя и тиаматов? — на его лице расплылась улыбка — дьявольская, злобная. Я уже поняла — меня держит Владыка, а Тэйм — его сын. Час от часу не легче, подумала я, у которой отец — ангел. Навязчивая идея у родителей — делать с детьми то, что они хотят. Если ты сын Владыки — будь королем или королевой. Если отец стал ангелом, то и дочь должна стать праведницей. А ничего, что мы другие люди, со своей жизнью? — Ты навеки останешься в аду. В тебе течет моя кровь.
Только Владыка еще и любил подергать всех за ниточки, словно марионеток. А если игрушка решит сбежать, то он уничтожит все, что той дорого.
— Я одарил их милостью, — продолжал Владыка. — Они должны были сгнить в этом городе. Но я спас их. И все, что от них требовалось — служить мне.
— Они становились рабами, — спокойно ответил король.
— Значит, и ты раб, но я тебя избавлю от этого, — жесткие тиски сжимали горло, а я услышала шепот на ухо. — Ты была так близка, чтоб стать демоном. После того, как он променял тебя на других, бросил одну гнить в бойцовской яме, стать постельной игрушкой демонов. Это все из-за него. Неужели так сложно было убить хоть одного ангела?
Не хочу умирать. Но какой бы ни был ответ, меня все равно убьют!
Внутри начало пылать. Казалось, тело разорвется на части. Перед глазами замелькали черные точки. Все вокруг загудело, зашумело, а во рту появился металлический привкус. Тонкой струей потекла кровь.
— Отпусти ее, — Тэйм протянул руку вперед.
— Она или тиаматы? — хватка на горле ослабла. — Прикажи ему, и я остановлюсь, — услышала.
Нутром чуяла — не остановится. И тиаматы. Он ради них на многое шел, освободить хотел. Жестокий выбор. С одной стороны — любимая, с другой — народ. Кого бы он ни выбрал — Владыка не отпустит ни за что.
— Тэйм, — хрипло сказала я. Он перевел взгляд на меня. И стал бледнее. Что бы ни говорил Владыка, что бы ни шептал — все действительно позади. У нас будет светлое будущее. Тиаматы ему доверились. Я понимала — когда тебе кто-то доверяет, тяжело его бросить в последний момент. Но меня все равно убьют, а он так и останется пешкой в руках отца. — Освободи их.
— Любовь — слабость. Смертельная слабость, — шепнул Владыка. — Я тебе давал шанс.
Острая боль пронзила спину. Ворвалась внутрь, ломая кости. Адская, невозможная боль. Я упала, а Тэйм дико зарычал, превращаясь в зверя, и кинулся на отца.
Владыка тут же обратился в демона — увеличился в росте, тело покрылось черной чешуей, отсвечивающей красным свечением. На голове появились обсидиановые рога, закрученные назад. Пальцы превратились в огромные когти.
Мои ноги не слушались, руки не двигались, я лежала на земле, не в силах пошевелиться. Пыль оседала на меня, а я понимала, что сейчас моя жизнь закончится.
«Останови его. Спаси остальных», — подумала я. Слезы текли из глаз.
Я буду держаться. Смогу. Совсем немного. Ради тебя. Ты должен победить, пока я дышу. Я знаю, что дало тебе силы на Небесах. Возьми сейчас все.
Глаза закрывались, но я должна выползти отсюда. Еще не время умирать. Демонская сила нужней Тэйму. Не смогу ее тянуть.
Я ползла к лестнице. Ноги не слушались, а спина невыносимо болела. Я взбиралась по каждой ступеньке, только бы убраться подальше от дерущихся демонов.
От входа веяло холодом и сыростью. Руки тряслись и болели, но я смогла. Там монашка. Она меня вылечит.
Огромная площадь превратилась в арену. Тиамат и Владыка катались по земле, царапая и вгрызаясь в друг друга. Владыка сильнее и мощнее, чем Тэйм, но тот двигался быстро и наносил раны когтями, уворачиваясь от ударов. На земле оставались глубокие борозды и ямы.
У меня сердце вздрагивало каждый раз, когда Владыка попадал по тиамату.
Тэйм обвил щупальцами лапу Владыки и повалил на то место, откуда успела отползти я. Задержись — и остался бы блинчик.
Спать охота. Чуть-чуть посплю, пока они дерутся. Ничего же не случится. А проснусь, и все пройдет.
Я почувствовала легкое невесомое касание к руке. Теплым одеялом благодать окутала мое тело. Как же давно я не ощущала этот свет и добро. Кости срастались с жутким хрустом. Я открыла глаза и увидела рядом молившуюся Ингенель. Свет, исходивший от нее, озарял желтые стены храма, тронутые мелкими трещинками, оставленными еще в давние времена.
— Ингенель? — прошептала я, не веря в то, что она вылечила меня.
— Вставай, — она потянула меня за руку. Спина немного болела, но восстанавливалась. А ведь я бы умерла! Знала это. Я обернулась. Тэйм еще дрался с Владыкой.
— Где Дармструг? — спросила я.
— Его откинуло, — сказала монашка, опустив голову. И вновь благодать засверкала на кончиках пальцев. Она направила исцеляющую силу на Тэйма. Нужна она ему или нет, но Владыка допустил одну ошибку — он пришел один. Неужто надеялся, что без поддержки он что-то может?
Надо помочь Тэйму. Обернувшись, я увидела постамент с огромным саркофагом. А рядом лежал без сознания Дармструг.
— Кинжал откинул его! — крикнула Ингенель. Выглядела она волшебно — вся ее кожа светилась серебристым, а сама она была одухотворенной. — А я исполню свое предназначение.
Ветер закружился вокруг нее. Белый свет становился все ярче и больше. Заискрились молнии. А потом поток сорвался и полетел в демонов. Она же может убить Тэйма! Это боевая ангельская магия!
Белоснежные крылья вырвались из спины Ингенель, закрывая мне обзор.
Ингенель — ангел?
— Ты же убьешь его! — я кинулась на выход, а перед моими глазами Тэйм отпрыгнул от божественного удара, влетевшего во Владыку и повалившего того на землю. Он дергался в конвульсиях, а мелкие искорки бегали по его телу.
Тэйм прижал его к земле, щупальцами удерживая плечи, а хвостом ноги Владыки. Рука сжалась в огромный кулак. Мощный удар сотряс землю. Владыка дернулся и замер, возвращаясь в человеческий облик. Король тоже вернулся в прежний вид.
Как же они похожи. Те же черты лица — тонкие губы, прямой нос. Только Тэйм не такой мощный, и выглядит моложе.
— Тэйм, — позвала я. Понимала, что он сейчас перейдет некую черту. И убьет отца. Он — зло, но злу уподобляться не стоит.
Кулак завис в воздухе, король взглянул на меня. Горящие красные глаза, полные боли и злобы. А затем перевел взгляд обратно.
— Тиаматы свободны. Я свободен. Тебя ненавидят, и боятся все твои дети. Но, знаешь, что? Только такое зло, как ты, способно управлять адом. Оставь эту корону себе. И я желаю тебе влюбиться.
Появилась пентаграмма, и Владыку утащило в нее.
Стена спала, и тиаматы медленно приблизились к королю. Их было так много, будто они все вышли из ада.
Тэйм поднялся и подошел ко мне. Живой и невредимый, только лицо подбито.
— Ты жива, — прошептал он и обнял до хруста костей.
— Умрешь тут. Ингенель ангелом оказалась, — сказала я, чувствуя родное тепло.
— Я знаю, — ответил Тэйм.
— Знаешь? — недоуменно уставилась на него.
— В тот день, когда мы встретились в ее доме. Я и узнал.
— А мне сказать?
— Ты не спрашивала, — он поцеловал меня в губы, отвлекая от возмущения.
— Верхланы! Ваша вера была сильна. Вы прошли проверку и доказали, что можете освободиться от демонов! Вы заслужили прощение, — сказала Ингенель. В руках она держала небольшой светящийся кинжал.
Король взял меня под руку и подвел поближе к монашке.
— Я вас в конце, — прошептала она, гладя карими глазами на нас. Красивая. Ее ангельская сущность очень шла ей. Но как? Она же могла быть убита в бою, когда мы встретили ее.
Каждый тиамат подходил к ней. Она проводила кинжалом в воздухе, выпуская свет, окутывая им тиаматов и превращая каждого в человека. Кинжал действительно освобождал!
— Так что здесь произошло? — спросила я. — Кинжал разве не содержит разбитое сердце города, разрушенное от неверия?
— Извините, позвольте мне объяснить, — вперед вышел седовласый мужчина. В его серых глазах виднелась мудрость и спокойствие. — Я один из тех, кто в свое время защищал Верхтайм. Вот на этом самом месте и было разрушено сердце, но мы веру не теряли никогда. Нас проклял чернокрылый ангел, пришедший в храм. Он проклял наш отряд, превратив в тиаматов. Он пытался взять в руки кинжал, но не смог. И только тогда мы поняли, что он демон. Но ничего не могли изменить. Наш правитель кинулся к кинжалу, махнул им, вернув оруженосцу привычный вид. Тогда и остальные двинулись в его сторону, но ангел перекрыл нам путь и приказал уходить отсюда. Что было потом в храме, мы так и не узнали. Но из поколения в поколения передавалась легенда среди тиаматов о том, кто они такие. И вот настало время, когда все изменилось. Ни один из братьев короля Тэйма не был заинтересован в возврате нам человеческого вида, — он подмигнул мне. — Но я думаю, что стоит благодарить вас за такое влияние на него.
— Но я ничего не сделала.
— Вы подарили ему человеческие эмоции, а это дорогого стоит. И мы действительно были рады служить такому королю.
— Благодарю, рыцарь Хелверсвирт.
Хелверсвирт? — это же легендарный рыцарь из книги Витлхейма, что я отдала эльфу. Были там забавные рассказы.
Тиаматы превратились в людей. Они радовались и смеялись. Больше никакого рабства, больше их детей не будут отдавать в услужение демонам. Осталась мелочь — найти место, где жить. Но ничего. Жителей Стормсвилля где-то пристроили, значит, и им найдется место.
Вот и все. Больше не будет у нас привязки, а вдруг все не по-настоящему? И я не люблю его, а он не любит меня? Или я влюбилась, а связка снимет его любовь, и он возненавидит меня? Столько мрачных мыслей пронеслось, что тяжело было сделать шаг вперед.
— Эверлин, подойди ко мне, — Ингенель обернулась ко мне.
Тэйм отпустил меня, а я подошла ближе. Посмотрела на него, заметив тень на его лице. Он словно сделал шаг назад, попытался скрыться.
Сердце закололо. Что-то не так.
— Ингенель, погоди, — сказала я, когда она занесла кинжал. — Тэйм, давай вместе.
— Ингенель, продолжай. Она к этому шла все время, что была в аду.
— Ингенель, что происходит? — обратилась к ней, уклонившись от вспышки.
— Эверлин, он — сын Владыки. Я не могу освободить его от кровной связи, — грустно ответила она. — А ты заслужила прощение.
— Ты навсегда останешься в аду? — спросила его. Нет, поверить не могу. Мы же в шаге от освобождения.
— Да, — ответил мужчина с едва заметной печалью.
— Нет, тогда и я остаюсь, — я отвела руку Ингенель от себя. Не нужна мне эта человечность, если его рядом не будет.
Я еще раз посмотрела на него. Мы уже связаны, не смогу без него. Медленно подошла к нему, а он заключил меня в объятья.
— Эверлин, ты не сможешь стать демоном, — я рыдала на его груди, вытирая лицо о кожаную куртку. — Прошу тебя, стань человеком. Я всегда буду рядом, до конца. Я люблю тебя, но не хочу, чтобы ты оставалась полукровкой.
— Я буду смертная и умру, а ты опять останешься один, — вцепилась еще сильней в него. К чему это самопожертвование. Он помнил, что я хотела, знал мои желания. — Знаешь, ты не будешь никогда одинок. Я никогда тебя не брошу. И даже не проси.
Не отпущу его. Ни за что на свете. Ради меня он шел на все. Неужели и я не могу ничего сделать?
В его глазах виднелось неприкрытое удивление. Он не верил моим словам, что после открывшейся правды, я захочу остаться с ним.
— Знаю, любимая суккубочка, — в темных глазах поселилась нежность, а Тэйм стер слезы теплыми пальцами с моей щеки.
— Эверлин, это прощение. Твоя душа чиста, даже перед адом, — сказала Ингенель.
Владыка шепнул мне, что если убить ангела, то можно стать демоном.
Я глянула с мольбой на Тэйма, но тот отвел глаза и очень медленно отпустил, чуть придержав руку. И только это придало мне сил в моем замысле.
Медленно подошла к Ингенель. Еще немного — и все закончится. Я либо стану человеком, или решусь на это.
Она взмахнула кинжалом, а я выбила его, выхватив свой меч. Почувствовала, как плоть обожгло, когда подняла его.
Тиаматов освободили — и ладно. Но в ангельских руках — это мощное оружие! А если не забывать про Фюриэля, и вовсе будет огромным преимуществом. Эгоистично, злобно — но так нужно. Ангелы не должны решать, кого спасать.
Кинжал не принимал меня. О, да. Я прошла ад. Сердце ангела, заключенного в него, сопротивлялось.
Я должна сделать это.
Где-то внутри очнулась суккуб, а красно-черное свечение закружилось вокруг меня. Владыка может и не хотел убивать меня, но он вливал в меня демонскую силу, хоть и держал на кончике смерти. Он хотел сделать меня демоном в любом случае.
Я собрала всю энергию и направила в кинжал. Должно получиться! Светлая волна пронеслась сквозь весь город, возвращая истинный свет жизни.
Людей она не задела. А Тэйма прикрыла Ингенель крыльями. Я разжала руку, а кинжал рассыпался на мелкие крошки.
— Ты уничтожила сердце города, — услышала, как в тумане Ингенель.
Тело скрутило, а мне казалось, что я ослепла. Все вокруг стало темным.
Я пыталась откашляться от пыли. Глаза хотелось выцарапать. Адская боль скрутила меня. И наступила темнота.
Темная и тягучая, будто болото. Я шла вперед, щупала воздух. Но ничего и никого рядом.
Прутья скрутили меня, а я почувствовала, как что-то внутри меня стало вырываться. Оно царапалось, раздирало кожу, ища проход наружу. Из меня вырвалась красно-золотистая энергия и разлетелась во все стороны. Суккубы внутри меня больше нет.