Одлу вышел в реальность и испугался.

Все вокруг выглядело непривычно устойчивым. От этого легко самому потерять устойчивость.

Одлу присел на первый попавшийся камень. И камень не убежал, не исчез, не стал чем-нибудь другим. Камень остался камнем.

— Ужасно, — сказал Одлу камню. А камень и не подумал ответить. Надо же так углубиться в себя, чтобы ничего не слышать.

Одлу наклонился и осмотрел камень. У него не было ни глаз, ни ушей, ни рта.

— Кошмар! — сказал Одлу, ни к кому уже не обращаясь, потеряв надежду, что ему кто-нибудь ответит.

Все вокруг не только выглядело, но, похоже, и было тем, чем выглядело.

Такое трудно выдержать долго. Даже Удзи, а уж Удзи чего только не выдерживал. Не то, что Одлу. Этот Удзи мог, общаясь, не изменяться. Мог оставаться там, куда пришел, таким же каким пришел. Но реальность…

Нет, не по силам реальность и Удзи, а что касается Одлу, то он совсем для реальности не приспособлен.

— Одлу, — звал кто-то. — Одлу…

Одлу заерзал на камне. Ему стало так плохо, что он позабыл, что делать, чтобы покинуть реальность.

— Одлу, помоги…

Одлу увидел зовущего. Это был Зарион. И такой жалкий, устойчивый, что Одлу расстроился и растроился.

Один Одлу остался на камне, второй бросился на помощь Зариону, который медленно полз, не в силах подняться, а третий встал и отвернулся, чтобы не видели, как он плачет.

Зарион поднялся, не дожидаясь второго Одлу.

— Спасибо, что выручил. Хоть что-то вне реальности. А то еще немного и я бы пропал.

Одлу соединился.

— Уходим быстро, но без суеты, — сказал Зарион.

Так и сделали.