Да, пожалуй, с этого и нужно начать книгу. Ничего не поделаешь, автор — «мечтатель по профессии», и даже в рассказе о весьма прозаических вещах ему трудно обойтись без романтики.

Но уж если эта романтика встречается на каждом шагу, если вся наша жизнь проникнута радостным волнением труда и борьбы за лучшее будущее, то обязательно хочется рассказать об этом. Вспомнить свои волнения и радости, которые были близки многим людям нашего поколения.

Посмотрите в небо, друзья. Какие оно вызывает у вас воспоминания?

 

Небо над Родиной

Это небо мне всегда казалось ярко-синим, и сейчас я его вспоминаю таким же радостным и зовущим. Не знаю, то ли это особенность восприятия молодости, то ли присущая ей романтическая настроенность, но если бы меня спросили, что наиболее ярко запечатлелось в памяти из жизни нашей страны в тридцатые годы, что особенно волновало и радовало нас, то я бы ответил: «Небо! Наши дальние рекордные перелёты, успехи парашютистов, планеристов, героика и отвага!»

Не пришлось мне быть ни лётчиком, ни парашютистом, но после первого полёта на планере, когда я испытывал радиостанции, небо осталось для меня столь притягательным и прекрасным, что нельзя было не летать. Будто выросли крылья, и ты бесшумно паришь над горами, над морем, наслаждаясь этим ни с чем не сравнимым ощущением.

В те годы большинство мировых рекордов по этому виду спорта принадлежало советским планеристам.

Но дело не только в рекордах. Я видел, как для испытания действия перегрузки отважный пилот сломал планер в воздухе и благополучно приземлился на парашюте. Видел разные испытания и техники и мужества, ночные парашютные прыжки в воду, прыжки затяжные, групповые… Да разве всё перечислишь!

Мне дороги воспоминания о планерных слётах в Крыму. Тогда я думал, что именно здесь рождается будущее советской авиации. Помню, я впервые увидел странный планер со стреловидными крыльями, а затем совершенно необычный планер — без хвоста. Мне представилось, что это прообразы завтрашних самолётов, но только без моторов. И кто знает, так ли уж далеко это было от истины?

Много лет спустя на воздушном параде в промелькнувшем истребителе я узнал эти как бы прижатые к корпусу тонкие крылья.

Меня раньше удивляло, зачем на спортивные состязания молодых планеристов приезжали видные теоретики в области аэродинамики. А вот около своего длиннокрылого планера, ревниво и озабоченно поглядывая на радистов, которые устанавливали в кабине аппараты, ходит худощавый юноша в синем комбинезоне. Это будущий конструктор многих самолётов, и в том числе огромного воздушного корабля. Были здесь и другие, теперь известные авиаконструкторы, которые начинали свой творческий путь с маленьких планеров-парителей. Значит, не зря летали над горными склонами хрупкие фанерные птицы.

А потом в московском небе появился белый шар, его тащило вверх серебристое облако. Это был стратостат «СССР-1».

Сколько замирало сердец в волнении от этого дерзкого прыжка в высоту, где небо должно казаться чёрным!

Волнений было много. Весь мир, затаив дыхание, прислушивался к скупым словам о мужестве и стойкости людей, которые после гибели в Арктике парохода «Челюскин» оказались на льдине. В наших репродукторах потрескивали обычные атмосферные разряды, а чудилось, что это там, в океане, раскалывается лёд. Близилась весна, и, может быть, впервые в жизни мы её ненавидели: боялись, что льдина начнёт таять.

И снова беспримерный подвиг советских лётчиков! Сквозь ночь и пургу, на не приспособленных для этого самолётах челюскинцы были доставлены на материк. Весь мир облегчённо вздохнул. Я помню ту ни с чем не сравнимую радость, с которой москвичи встретили первых Героев Советского Союза и спасённых ими людей. Казалось, что на улицах вдруг забушевала арктическая метель — это листовки-поздравления сыпались сверху, взлетали, будто снежные хлопья из-под колёс автомашин.

Крылья Родины! С ними связаны легендарные перелёты Чкалова и Громова. Как мы тогда волновались в ожидании очередных радиограмм! А вдруг что-нибудь… Путь огромный, трудный. Нет, даже мысли не хотелось допускать, что подведут краснокрылые «АНТ-25», что могут быть случайности.

Теперь обычными стали дальние перелёты. Уже появились на наших внутренних и международных авиалиниях, обслуживаемых советскими самолётами, комфортабельные лайнеры, где билет стоит почти столько же, что и в жёстком вагоне железной дороги. И может показаться, что все старания наших талантливых конструкторов, дальние рекордные перелёты отважных героев — всё в конце концов сводится к безопасности, массовости и дешевизне воздушного транспорта. Звучит это довольно прозаически, но именно здесь я вижу продолжение мечты. Пора романтики и волнений не прошла. Жизнь быстротечна, и за это время хочется не только больше сделать, но и больше увидеть, познать и прочувствовать, сколь велик и чудесен мир.

Высоко в бездонную синеву неба взвиваются ракеты. С их помощью мы познаём неведомое, чтобы, например, когда-нибудь управлять погодой. Мы уже посылали на сотни километров ввысь первых путешественников. Пока это были лишь животные. Вспоминается собачонка с забавной кличкой Козявка, в полёте она чувствовала себя неплохо.

Небо! Извечная мечта человечества. Мифический Икар и калужский учитель Циолковский, труды которого известны во всём мире. Легенда, наука и повседневная практика — всё там, в высоте.

Но было время, когда миллионы людей проклинали небо, залезали в щели и подвалы, скрываясь от неба, голубого или звёздного. Я его ненавидел в Ленинграде, другие — в Москве и Харькове, Лондоне и Париже, Будапеште и Хиросиме, в Пхеньяне и Порт-Саиде… В небе таилась смерть.

Сейчас она прячется в атомных хранилищах, чтобы иногда где-нибудь над океаном пролиться радиоактивным дождём или рассеяться над миром ядовитой пылью и туманом.

Мы уже умеем разгонять тучи над аэродромами, чтобы не задерживать пассажиров из-за плохой погоды. Можем очистить небо над городом, чтобы солнце сияло и ярче пылали праздничные знамена.

И мы твёрдо верим, что добрые люди, которые привыкли радоваться чистому небу, разгонят грозовые тучи, откуда бы они ни пришли.

 

Первые разведчики

Несколько лет назад, задолго до запуска первого спутника, я начал писать научно-фантастический роман о полёте вокруг Луны. Я бы не сказал, что в книге это было самым главным. Хотелось показать людей, а не технику, которая бы могла затмить их внутренний мир, поступки, раздумья. Ведь сама космическая тема настолько может взволновать воображение читателя, что люди останутся в романе лишь бледными придатками к необычайной технике.

А если так, то надо попробовать рассказать о будущем спутнике с максимальной достоверностью, чтобы на этом реалистическом фоне ожили и герои.

Это заставило меня отказаться от традиционного сюжета — не хотелось превращать научную романтику в сказочную небыль, а потому я укрощал разыгравшееся воображение и старался придерживаться реальных фактов, о которых сообщалось в прессе. Особенно меня интересовали прогнозы видных учёных и популяризаторов.

Так как в своё время я был инженером, даже кое-что изобретал, для меня не составляло труда отобрать наиболее полезные материалы. В американских журналах, в том числе и таких, которые отнюдь не склонны к фантазии, встречалось множество проектов спутников. Вначале они выглядели, как гигантские гостиницы для отдыхающих в космосе, потом размеры стали постепенно уменьшаться, и, наконец, я увидел фотографию «Авангарда». Рассказывалось о нём в таких тонах, словно он вот-вот умчится с Земли в просторы вселенной.

Сознаюсь откровенно, я не очень верил в такую возможность. Мешали истошная реклама и весьма осторожные прогнозы серьёзных учёных: годом старта первого спутника они называли 1965-й. Правда, некоторые сокращали этот срок, но заявляли, что вряд ли удастся забросить спутник достаточно высоко. На рисунках изображались какие-то членистоногие чудовища, роботы, похожие на самовары, кубы и многогранники абстракционистов. Всё это называлось проектами спутников, но, на мой взгляд, относилось к области чистейшей фантазии и противоречило здравой технической мысли.

Вот почему я спокойно, не торопясь, писал роман, считая, что время завоевания космоса наступит не так скоро. Но я ошибся. 4 октября 1957 года мой незаконченный роман ещё лежал на столе, а вполне законченный спутник уже летел по своей точно рассчитанной орбите.

Вскоре полетел второй спутник, с живым существом, потом — третий, огромный.

Глазом инженера, а не мечтателя я рассматривал фотографии спутников и видел прочную, возможно, сварную конструкцию. Так делают мосты и каркасы зданий. Мост в будущее уже переброшен… Конструкции «маленькой Луны» просты и надёжны. Мне даже казалось, что на них видны следы молотка и напильника, пятна, оставленные руками рабочего. Ни рекламных фирменных марок, ни пёстрой раскраски — ничего в расчёте на внешний эффект. А внутри точнейшие приборы, они могут взвесить невесомые частицы и рассказать об этом человеку на Земле.

Удивительное ощущение! Ты только писал о мечте, а люди делали чертежи, варили металл для её воплощения в жизнь, и многие счастливцы касались этой мечты руками.

Я помню, как однажды увидел пролетающий над городом спутник. Глядя на удаляющуюся звёздочку, я думал о тех, кто вычерчивал первые карандашные эскизы этой воплощённой в металл мечты, кто делал расчёты, точил гайки и припаивал провода к десяткам сложнейших приборов.

И всё это — дело людей, которых мы, наверное, встречаем в метро, в парках, театрах, на улице. Они улыбаются, целуют жён, и, возможно, кто-нибудь из них страдает от неразделённой любви.

Над конструкцией советских спутников и ракет работали десятки институтов, тысячи людей. Конечно, были и инженеры, но ведь они ничего не сделали бы без слесарей-сборщиков, простой монтажницы.

Помнится, как один иностранный журналист жаловался мне, что о таких изумительных событиях, как запуск спутников, ничего не сообщается заранее. Чем это объяснить? Я думаю, это объясняется характером советского народа: мы скромны, не хотим преждевременной шумихи, и нам чужда крикливая реклама. Это ведь научный эксперимент, а не театральное зрелище или новый вид рыночного товара, которому надо с самого начала обеспечить хороший сбыт.

Во втором спутнике разведчиком, уполномоченным на подвиг человеком, послана в космос собака Лайка. Мы любили её и в дружеском кругу поднимали бокалы за её путешествие, мечтали о чуде — чтобы она вновь оказалась среди людей, но чувствовали неизбежность этой жертвы во имя будущего человечества.

Я вспоминаю об этих событиях и думаю, что они надолго должны сохраниться в памяти народа. Так начиналась новая эра покорения космических пространств.

 

Дороги к звёздам начинаются на Земле

В газетах ещё печатались статьи о полёте спутников, а мы уже слушали по радио о новом дерзком прыжке в космос: «Первый межпланетный полёт». Так скупо и по-деловому сказано в сообщении ТАСС. И хотя мы ожидали, что это обязательно должно произойти, и в самое ближайшее время, трудно было сдержать радостное волнение.

Я думал тогда, что скоро полетит в космос и первый человек. Ради своей Родины, ради счастья всего человечества полетит он в холодную пустоту, где нет ничего живого. И вот, представляя себе нашу ракету, которая и посейчас ходит где-то вокруг Солнца, я прежде всего видел в ней частицу советской земли.

Подумайте сами, что заключено в этом сгустке воли, труда и гения советского народа!

Из нашей родной земли добыты вольфрам, молибден, бериллий. В приборах и аппаратах космической ракеты есть и кремний и германий. Есть стойкие пластмассы и сплавы.

На нашей родной земле родились те чудо-богатыри, которые миллионами рук взметнули вверх многотонную умную машину.

Мы земные люди, и не только радость познания, романтика неизведанного влечёт нас в далёкие космические пространства. Нам многое ещё неизвестно, однако почему бы не помечтать, что все эти полёты помогут раскрыть нам тайны Земли и, может быть, когда-нибудь человек заставит работать на общее благо вечную, неиссякаемую энергию космических частиц. Да мало ли о чём можно мечтать!

И тогда и сейчас молодёжь присылает письма с просьбой послать их в космос. Многие пишут, что готовы даже не возвращаться на Землю.

Нет, только горячая до боли, до слёз любовь к матери Земле, к людям, что тебя окружают, может вести на подвиги в освоении космических пространств.

Подумайте, как планомерно идёт это освоение. Точно, по заданному плану! Помните, как нам пришлось поволноваться, когда ещё одна ракета вылетела для встречи с Луной. Я не хочу этим сказать, будто у нас были сомнения в успехе испытаний. Мы знали, что всё подчинено строгому расчёту, и нечего тут беспокоиться — ракета прилунится в назначенный срок.

Кстати говоря, слово «прилуниться», ранее встречавшееся лишь в фантастике и в очерках о будущем, с 14 сентября 1959 года обрело реальную, осязаемую силу и как бы вылупилось из кавычек. Теперь это слово можно встретить в статьях и научных отчетах. У него — новая жизнь.

А, собственно говоря, чего же нам было беспокоиться? Потом, конечно, многое прояснилось, когда стали известны первые данные о результатах полёта. Оказалось, что у Луны нет магнитного поля, нет поясов радиации. Но в то время мы могли предполагать всякое. А вдруг, под действием тех или иных неизученных сил, откажет радиоуправление? Многие возникали сомнения — ведь дорога нехоженая, её только мысленно проложили фантасты.

Мы, конечно, успокаивали себя тем, что лунную трассу рассчитали математики, астрономы, физики, что тут не обошлось и без счётно-решающих машин. Мы верили в гениальный, коллективный ум советских учёных, в талант и опыт конструкторов, строителей, экспериментаторов. Но, опять-таки, мне думается, что задолго до этих знаменательных дней создатели ракеты волновались не меньше нашего, и пульс у них бился так же учащённо, и ночью не смыкались веки.

В те долгие томительные часы, когда ракета находилась в полёте, мы читали сообщения о том, как защищены приборы от космического холода, о том, что они автоматически обогреваются. Но мне думалось, будто там, внутри полуторатонного шара, осталось ещё столько земного человеческого тепла, которого ничем не измеришь.

Я помню те радостные минуты, когда услышал о космическом корабле-спутнике, который после выполнения задания вернулся на родную землю. Необычайная, волнующая весть.

Тогда я думал не о человеке, который первым сядет в кабину космического корабля, а о великом советском человеке, сумевшем претворить мечту в действительность. Я говорю о миллионах советских людей, тех, кто в моем представлении объединены в мощной фигуре Человека — творца и созидателя, героя нашей социалистической эпохи.

Этот человек-гигант протянул руку в космос, прикоснулся к Луне, осмотрел её с обратной стороны и сохранил на память потомкам её фотографии.

Он послал корабль-спутник, слушал его далёкий голос, наблюдал за полётом в телескопы, любовно ощупывал его радиолучом, следил за стрелками самописцев, показывающих, какая там, наверху, «космическая погода».

Он заботливо выслушивал пульс у своих четвероногих друзей — разведчиков космоса, видел их на экранах телевизоров.

Космический корабль приземлился. Я, помню, представил себе луг с пожелтевшей травой, вдали лиловеют пашни. И на этом лугу, словно отдыхая после утомительного путешествия, лежит космический корабль.

Подбежали колхозники. Я тогда им завидовал, что они стали свидетелями такого необыкновенного события. Вероятно, там были и ребятишки. Начитавшись фантастики, они ждали, что вот-вот откроется люк и оттуда вылезут марсиане.

Но, честное слово, меня бы это меньше взволновало. Возможно, потому, что я страстно люблю наше великое время, людей, которые меня окружают.

Скупые подробности приземления нашего космического корабля читались как самые захватывающие страницы научно-фантастического романа. Видимо, в этом необыкновенном сочетании, к которому мы никак не можем привыкнуть, и таится та огромная впечатляющая сила, что заставляет ещё сильнее биться наши сердца.

Космический корабль на колхозном лугу.

Мне подумалось, что он ещё не остыл. Над ним дрожит радужная дымка, стенки покрыты окалиной. А рядом стоят простые советские люди, частичка труда которых есть и в этой сказочной машине.

Насколько жизнь интереснее даже самой замысловатой выдумки. Насколько она радостнее и богаче. Нет, не пришельцев из далёких миров ждали люди, открывающие люк контейнера. Они беспокоились за жизнь маленьких собачонок. Как они перенесли столь фантастическое путешествие?

И вместо выдуманных обитателей неизвестных планет из люка выскакивают эти смешные и любимые нами земные существа.

И снова спутники, космические корабли, наконец полёт в сторону Венеры.

Тогда я подумал, что наши успехи в изучении космоса трудно представить себе в виде плавно поднимающейся кривой. Нельзя, правда, заранее рассчитать эту кривую. Один скачок за другим полностью разрушают моё писательское представление о том, когда же, в каком году человек не только поднимется в космос, но и ступит на лунную поверхность или даже высадится на Венере. Всё это необычно, поражает, волнует. Но я никогда не смогу отказаться от мысли, что самое поразительное в таких достижениях — это ещё далеко не раскрытые возможности советского человека. Да, если он может такое свершить, то где же предел? Где грань, отделяющая нашу сегодняшнюю действительность от необыкновенных научных подвигов, воспетых фантастами и мечтателями всех времён и народов?

Впрочем, а разве мы все, кто трудится на общее благо, не мечтатели? Мы мечтаем о счастливом будущем всего человечества. И делаем всё, чтобы время это поскорее пришло.

 

Пора новой героики

И вот наконец новый, невиданный рывок в будущее. Человек в космосе!

Помню, в те дни я часами бродил по московским улицам. Видел стихийные демонстрации молодёжи, толпы взволнованных, радостных людей на улице Горького, бывал в заводских цехах. И может быть, моё обострённое воображение заставляло видеть во многих обыкновенных лицах незнакомых мне людей схожие черты с обликом первого космонавта — Юрия Гагарина.

Впрочем, в этом нет ничего удивительного, и дело здесь не во внешнем сходстве. Я говорю о советском характере. Был я тогда на Красной площади, смотрел на восторженные шеренги демонстрантов. Пусть не в космосе, а в заводских цехах, в лабораториях, за рулём троллейбуса, — всюду и везде они проявляют именно наш советский характер. Нашу гордость, силу и дружелюбие.

Меня, как и всех, взволновало до глубины сердца, что первого космонавта, Ю. А. Гагарина, воспитала наша Отчизна. Молодой человек, комсомолец, недавно принятый в партию, рапортует партии и правительству о благополучном выполнении задания.

Мне думалось, что подвиг Ю. А. Гагарина, как и других космонавтов, должен сыграть огромную воспитательную роль в жизни нашего народа. И кто смеет утверждать, что время подвигов отгремело, как только замолчали пушки, что молодые родились слишком поздно, пора героики давно прошла?!

Неправда. Открылась новая эпоха, пора неслыханного романтического взлета, благородной героики во имя всеобщего счастья на Земле.

Подвиг молодого космонавта, несомненно, воодушевил многих наших комсомольцев. Пусть не каждому из них дано летать на космических кораблях, но гражданский долг, мужество и красота души этого обаятельного человека с застенчивой улыбкой как-то по-новому заставили спросить себя: а на что ты способен? Что ты сделал для будущего?

И тут же невольно задумываешься: а как длинна была у наших героев дорога в космос?

Ответ как будто бы напрашивается сразу: вспомните, сколько каждый из них пролетел. Ну конечно, надо прибавить сюда время на специальные тренировки. А если уж говорить по большому счёту, то следует учесть и годы, когда они учились на лётчика, а потом совершенствовали своё мастерство. Короче говоря, за какой-нибудь десяток лет можно стать космонавтом.

Так порою представляют себе дорогу к звёздам некоторые увлекающиеся юноши. Нет, за десять лет такой путь не пройдёшь. Он начинается с раннего детства, когда ещё наши сегодняшние мальчики даже не слыхали о космосе. Воспитание трудом, упорство, настойчивость помогали им преодолевать жизненные препятствия. Этот путь прошли все космонавты.

И я готов даже согласиться с тем, что когда-нибудь на улицах Москвы встречу живого марсианина, но сейчас никак не могу себе представить, что космонавтом может стать изнеженный юноша, только что выпорхнувший из родительского гнёздышка.

И дело здесь, конечно, не в безупречном здоровье, хотя сегодня это условие необходимо, а в самой человеческой сущности. Можно ли сказать, что наши «космические братья» обладают какими-то сверхъестественными врождёнными талантами? Им далеко до гениальности учёных-создателей космических кораблей. У них нет философских трудов, блистательных поэм, живописных полотен, они не писали всемирно известных симфоний… Но у них есть мужество, воля, внутренняя дисциплина, тренированная мысль и большое человеческое сердце. Оно всеобъемлюще, в нём сочетаются такие глубокие чувства, как любовь к Родине, человечеству и ненависть к врагам. В нём есть и сыновняя любовь и любовь к женщине, к детям, радость от встречи с подлинным искусством, чувство дружбы и товарищества…

Почему-то с давних пор мы довольно часто пользуемся не совсем удачным термином — «простой советский человек». Мне думается, что это словосочетание не так уж правомерно. Люди, совершившие величайшую в мире революцию, создатели и строители первого в мире социалистического государства, успехами которого восхищается весь мир. Советские воины, спасшие народы от фашистского рабства. Люди, идущие впереди на пути к счастью и прогрессу человечества. Да почему же они простые? Они советские, а этим уже всё сказано.

И человека, впервые совершившего космический полёт, как-то странно называть простым. Он не прост, а скромен, что является отличительной чертой настоящего советского характера.

Мне посчастливилось одним из первых услышать в радиостудии голос человека из космоса. Этот голос на фоне шорохов вселенной звучал для меня как самая поразительная музыка… Ведь это впервые в истории человечества.

Полёт Германа Титова, потом полёт одновременно двух космонавтов, которых уже мы не только слышали, но и видели, заставляют нас думать: а что ещё будет?

Мне казалось, что начинается новая космическая эра. И фантасты и учёные предполагают, что экспедиции к дальним планетам будут состоять из нескольких кораблей. Начало этому было уже положено.

Если раньше мы обычно писали, что началось освоение космоса, то после группового полёта невольно напрашивалось слово не освоение, а «обживание» космического пространства. Вероятно, если это предусмотрено планом, полетят и другие братья, но тогда их уже не будут разделять космические просторы, они сядут рядом, в одной кабине. А возможно, их будет не только двое.

 

Радость доброй Земли

В те дни так много писали о полёте космических братьев, о радости доброй Земли, когда она по-матерински вновь приняла их в свои тёплые объятия, что было как-то трудно разобраться в своих чувствах и на ум шли только восторженные междометия и восклицательные знаки.

Конечно, мне можно было бы пофантазировать, а как, мол, дальше разовьются события в космосе. Допустим, скоро ли советские космонавты облетят Луну?

Читатель знает, что я уже писал об этом полёте в романе, но действительность часто опережает фантастику, так что загадывать не хочется.

Мне представляется, что недалеко и время облёта Луны, и высадка на этой планете.

Но хотелось бы разобраться в сегодняшних земных делах, подумать о счастье человечества, во имя чего наши космические братья совершили свои беспримерные подвиги.

Земля! Она прекрасна с высоты, о чём в один голос восклицают космонавты. Но не думаю, что их покоряли только изумительные краски, переливы светотеней, величественные горы, моря, океаны…

Нет, не в этом главное! Труд рук человеческих, тех, кто украшает землю, переделывает природу, строит жилища, сеет хлеб или добывает руду, — вот что волнует и радует людей, поднявшихся в заоблачные пространства.

Космонавты видели и мерцающий свет городов, шоссейные дороги, каналы, возделанные поля — всё, чем жив человек и что оставит он как великое наследство своим потомкам.

Нельзя ни в какое сравнение ставить стремительный космический полёт с обыкновенным «ползанием» над Землёй, хотя бы даже на высоте в десять тысяч метров. Но и тут, глядя вниз, ты ищешь следы человеческих деяний. Помню, я как-то перелетал Атлантический океан на американском самолёте «Боинг-707». Сжатый со всех сторон в узком кресле — у наших космонавтов куда как просторнее, — я тщётно пытался в многочасовом полёте увидеть хотя бы кораблик, огонёк маяка, чтобы почувствовать жизнь планеты… Было тоскливо и грустно.

Теперь я понимаю всю психологическую сложность в полёте космонавтов. Одиночество! И какое счастье, что у них была непосредственная связь с Землёй! Они слышали её песни, и потом, когда к «Востоку-3» присоединился «Восток-4», в космосе уже зазвучали свои песни. Помните, Павел Попович запевает, а друг его Андриян поёт второй куплет.

Жизнерадостные, земные наши братья! Уже много писали об их характерах, упорстве, настойчивости и, наконец, о простых человеческих свойствах. Это особенно подкупает.

Они совсем не похожи на аскетов или людей, одержимых только своей идеей, подчинивших все свои помыслы и желания исключительно космосу. Мы знаем склонности и привязанности космонавтов. Нам известно, что Андриян подвержен невинной страсти ходить на рыбалку.

Мне, как писателю, очень по душе литературные вкусы Павла Поповича. Он назвал несколько книг, которые хотел бы взять с собой на Луну. Тут Джек Лондон и Маяковский, Есенин и Шевченко. И как человек, любящий юмор, он назвал «Золотого телёнка» Ильфа и Петрова и, конечно, сборник Остапа Вишни.

У них есть и свои человеческие слабости.

Судя по списку «космического меню», о котором сообщалось в газетах, друзьям захотелось питаться не только из тюбиков, а получить обыкновенную пищу. Не знаю, кто что предпочитает, но в меню значатся и котлеты, и телятина, куриное филе, пирожки и фрукты… И, может быть, там, в космическом пространстве, Павел Попович с удовольствием вгрызался в душистое яблоко из украинских садов. Но сколько ещё будет в его жизни плодов земных, сколько счастья осталось на его долю и долю Андрияна! Чуть ли не сразу после приземления они ели холодную мякоть арбуза. К сожалению, такие плоды не запасёшь в космическую дорогу — тяжеловаты.

Я говорю о маленьких земных радостях, но уверен, что нашим небесным братьям они казались тогда огромными, так как есть какое-то подсознательное ощущение неразрывной близости человека с природой, с твоей землёй-матерью, что посылает тебя на подвиги и великие свершения.

Но мысль моя вновь возвращается к Луне. Я смотрю на её карту. Вот красная отметка. Здесь изменился лунный пейзаж после прилунения советской ракеты. Где-то в этом месте лежит вымпел с гербом моей Советской Родины.

Хочется представить себе ощущение первого человека, ступившего на лунную поверхность.

Он поднимет этот вымпел и, зайдя в космический корабль, где можно снять шлём, прикоснется к вымпелу губами. Так целуют знамя. Это знамя нашего великого времени, знамя побед и счастья будущих поколений.

 

Научите их мечтать

Программа Коммунистической партии — удивительный синтез точно рассчитанных планов и самой дерзновенной мечты. Мечты многих поколений, которая сегодня стала особенно близкой, родной и очеловеченной.

В ней как бы соединились благородные помыслы народа, его желания, чувства, красота души и бесконечность стремлений…

Нынешнее поколение будет жить при коммунизме. Многим из нас, людям далеко не молодым, хотелось бы, конечно, посмотреть, как станут жить в те счастливые дни. Но ведь двадцать лет не малый срок — сердца наши многое пережили, а их ещё пока не научились заменять. Да и не хочется думать о какой-то замене. Наши сердца нам очень дороги. Они многое чувствовали, радовались и страдали, мы самоотверженно отдавали и отдаём их будущему, детям, которые полностью смогут воспользоваться плодами наших трудов.

Однако всё ли мы сделали, чтобы подготовить юное поколение к светлому будущему? И невольно возникает вопрос: все ли наши дети умеют мечтать?

Неправда ли, это звучит несколько странно: мечта — и вдруг умение? Казалось бы, понятия несовместимые. Тогда попробуем рассуждать так: а можно ли научить мечтать? Почему бы нет? Ведь умение достигается и наукой и практикой. Даже в такой, явно не профессиональной области, как мечта, можно этому научиться.

В данном случае я вовсе не затрагиваю природных способностей ребёнка. У одного сильно развито воображение, склонность к фантазированию, а у другого это прекрасное качество почему-то не проявляется. Я хочу лишь сказать о том, как важно умело направить романтические стремления детей на благо общества, чтобы мечта стала действенной силой, чтобы руки чесались от желания поскорее претворить эту мечту в жизнь.

Как-то мне пришлось беседовать с ребятами. Воодушевлённые полётами наших космонавтов, не только мальчики, но и девочки захотели выбрать именно эту профессию.

Не было предела мечтаниям. Четырнадцатилетний мальчуган рассказывал, как он высадится на Венере, потом полетит на Марс. Его товарищ считал, что это уже не так интересно — надо вырваться за пределы солнечной системы, проникнуть в соседнюю галактику…

— Это твоя самая большая мечта? — спросил я.

— Нет, что вы! Мне хочется полететь ещё дальше.

— А зачем?

Ребята удивлённо переглянулись. Мальчик неуверенно ответил:

— Но ведь там ещё никто не бывал.

— Вдруг мы там встретимся с разумными существами? — поддержал его другой. — Я читал в фантастических книжках, что там даже угнетатели есть.

— А разве на Земле их не осталось?

— Они Лумумбу убили, — подняв руку, как в классе, сказал самый младший из будущих космонавтов.

И ребята наперебой стали приводить примеры того, насколько ещё не устроена жизнь на Земле. Вспоминали о событиях в Алжире, в других странах, о том, как свободный народ Кубы отстаивает свою независимость… Видимо, их всерьёз волновала благородная романтика борьбы за счастье народов. Кто же из ребят мог оставаться к этому равнодушным?

Я напомнил им, что колониализм, захватнические войны, эпидемии, уничтожение природных богатств буржуазией привели к тому, что даже сейчас, в век необычного прогресса, две трети жителей планеты недоедают, а миллионы людей остаются совсем голодными. Я видел таких людей в одной стране, недавно освободившейся от колониального рабства. Видел там измученных детишек, которые были бы рады даже корке хлеба.

Мои собеседники приумолкли. Ведь они начали разговор о радостной мечте, и вдруг им рассказывают о горе людском. Где же тогда настоящая самая главная мечта?

И тот самый неудержимый мечтатель, которому хотелось летать как можно дальше, в бесконечные просторы вселенной, вздохнув, сказал:

— Конечно, прежде всего надо сделать, чтобы все люди на Земле были счастливые. Это, наверное, самая большая мечта. Но для чего же тогда летать в космос?

— Именно для этого. Для счастья Земли!

Ребята не совсем меня поняли. Они читали разные научно-фантастические книжки, где их больше всего волновали встречи с чудовищами на неизвестных планетах, таинственные миры, необыкновенная техника. В их сознании космические путешествия никак не были связаны с Землёй. Между тем, используя этот огромный интерес наших детей к космической романтике, их надо научить мечтать, чтобы мечта эта была плодотворной, зовущей к подвигу и труду.

В этой связи я не могу без огорчения подчеркнуть вредоносность той, так называемой «ультракосмической», фантастики, где авторы, желая во что бы то ни стало ошеломить читателя, преподносят ему бредовые измышления, граничащие с самой пошлой метафизикой, абсолютно далёкой от науки.

Вспоминаются слова А. М. Горького: «Когда человек хочет узнать — он исследует, когда он хочет спрятаться от тревог жизни — он выдумывает».

Вот и в этой литературе нет ничего для удовлетворения жажды познания, только сомнительные выдумки и стремление увести юного читателя от жизни, от наших великих дел, пощекотать его воображение приключениями в других мирах.

Вполне возможно, что там существуют мыслящие существа и летают они гораздо дальше наших космонавтов. Но мечтать об этом, уступить хоть частичку сердца обитателям далёких планет, которые нам неведомы, вряд ли вызывается необходимостью. Есть известная истина: того не любишь, чего не знаешь.

Но мы хорошо знаем наших современников, привыкли к ним и как-то не всегда ощущаем, что именно сегодняшние советские люди творят невиданную историю. Прошли тысячелетия с тех времён, когда человек изобрёл каменный топор, лодку, начал возделывать землю, построил пирамиды, но никогда ещё человек не отрывался от земного притяжения… Пройдут ещё тысячелетия, человек переоборудует под свои прекрасные жилища все планеты солнечной системы, возможно, переставит их по своему усмотрению для того, чтобы создать там привычный нам климат, даже лучший, чем земной.

Наши далёкие потомки вряд ли будут изучать в школах историю Древнего Египта, видимо, не станут изучать и историю средних веков, но в жизни человечества навсегда останется дата Великого Октября, который указал путь к всемирному счастью на Земле и как бы подготовил стартовую площадку к полёту на другие планеты.

Я верю, что советский человек там побывает, но только ради счастья родного дома, Земли. Покидать этот дом мы не собираемся.

Вспомните, что в Программе КПСС лишь всего несколько строчек уделяется вопросу освоения космоса, и это вовсе не потому, что партия считает эту задачу второстепенной в развитии науки, а лишь потому, что наши успехи в космических исследованиях определяются достижениями чуть ли не всех наук.

Партия считает наиболее важными задачами развитие теоретических исследований в области математики, физики, химии, биологии. Вполне понятно, что если бы мы здесь не обладали серьёзными достижениями, то человек не смог бы проникнуть в космос.

Даже самые первые космические полёты дали столько нового в развитии науки и техники, что сейчас на этой основе возникли ранее неизвестные пути практического решения многих вопросов. Произошёл необычный скачок. Успехи электроники, кибернетики и некоторых других отраслей науки особенно показательны. Сейчас они словно вырвались вперёд с космической скоростью, и вывел их на орбиту всеобщего внимания наш первый в мире искусственный спутник.

Передача фотографии обратной стороны Луны, изучение поясов радиации, магнитного поля, космических частиц… Для этого была создана специальная аппаратура. Но ведь она нужна не только для данного полёта. Можно фотографировать облака и снимки передавать на Землю, чтобы метеорологи поточнее предсказывали погоду. Говорят, что она делается в высших слоях атмосферы. Значит, надо изучать космос хотя бы затем, чтобы можно было не только предсказывать, но и управлять погодой…

Я не перечислил и сотой доли той практической пользы, что даёт изучение космоса. И, пожалуй, если воспитывать в детях стремление к большой мечте, то прежде всего надо обратить их внимание на то, какие качества должны быть у космонавта. Можно привести в пример, допустим, самого первого — Юрия Гагарина. Тренированная воля, целеустремлённость, трудолюбие. Вспомните, что его дорога в космос проходила через многие «земные» этапы. Он был сначала литейщиком, почувствовал дыхание нашего великого времени, где славен любой труд, направленный на благо человечества. Да и у других космонавтов в основе их биографии лежит труд. Надо, чтобы это поняли восторженные мальчики, начитавшиеся беспочвенной фантастики. Для будущих полётов нужны люди с широким кругом интересов, знающие и умелые. Причём, как известно, знания получают не только в вузах (об этом у нас ещё пойдёт разговор). Вузовских лекций слишком мало, чтобы решать всё более усложняющиеся задачи дальних космических путешествий.

Однако я не думаю, что в ближайшие годы, да и, пожалуй, даже через сто лет, профессия космонавта станет массовой. Трактористов понадобится больше. А кроме того, надо не только летать. Ведь кто-то должен строить космические корабли, приборы, создавать новые сплавы, химическое топливо или, в конце концов, добывать для этого руду, нефть, уголь. Почётная задача и не менее важная. Основа нашей мощи и благосостояния.

Наука в любом её направлении, если она не бесплодна, работает на будущее, на самую нашу большую мечту — коммунизм!

Учёные выводят новые сорта полезных растений, совершенствуют агротехнику, занимаются проблемами животноводства, придумывают новые машины, чтобы освободить тысячи рабочих рук. И всё это для того, чтобы в ближайшие десятилетия добиться изобилия плодов земных.

Ради этой мечты работают все наши учёные. Для коммунизма создаются автоматические поточные линии, чтобы труд был подлинно коммунистическим, высокопроизводительным и радостным.

Для коммунизма нужны и реактивные пассажирские самолёты, скоростные поезда, однорельсовые подвесные дороги — всё, что экономит наше время. В будущем оно покажется особенно дорогим. У человека уйма нерастраченных сил и столько ещё великих стремлений, которые он обязательно должен осуществить. Просторы открыты бескрайние.

В Программе партии сочетается трезвая и мудрая политика, забота о нашем далеко не молодом поколении, которому уже заказаны дороги в просторы вселенной, и забота о самых юных.

Их мы должны приподнять возможно выше, чтобы они смогли долететь до самых дальних звёзд.

 

Человечества неустроенный дом

В зрелости мы нередко вспоминаем прошлое, оцениваем его уроки и чаще всего думаем о будущем. Каким оно станет? Кто унаследует твой труд, стремления, мечты?

Конечно, можно заглядывать вперёд за сотни и тысячи лет, но каждый, кто почувствовал на себе звериное дыхание войны, понимает, что судьбы человечества решаются в наши дни.

Люди старшего поколения пережили две мировые войны, и люди эти страстно хотят сегодняшнего счастья — счастья, когда знаешь, что в небе не пролетит смертоносная ракета, когда уверен, что не попадёшь под радиоактивный дождь, что воздух, которым ты дышишь, чист и свеж, когда знаешь, что в тиши лаборатории какой-нибудь продажный мерзавец не выводит смертельные вирусы для биологической войны, когда ты спокоен за будущее своих детей.

Мы верим, что придёт это счастье. Придёт, когда все народы мира поймут, что жить в постоянном страхе противно и унизительно.

Разве это достойно Человека? Но счастье не приходит само. Предстоит ещё упорная, неустанная борьба за него.

Если бы на Земле остались только те ракеты, что созданы для науки, для жизни, во имя радости и счастья человечества! Думается мне, что люди прежде всего принялись бы тогда за переустройство своей планеты, оставив на время мечту о заселении других миров.

Сыновняя любовь к своему пока ещё не устроенному дому, который столько раз подвергался разрушению, уверенность, что плоды твоих трудов останутся навечно, приведут к необычайному расцвету человечества.

«Земля должна быть достойна человека, — писал А. М. Горький, — и для того, чтоб она была вполне достойна его, человек должен устраивать землю так же заботливо, как он привык устраивать своё жилище, свой дом».

Неутомимый борец за счастье человечества, Горький видел наше светлое завтра, он говорил: «Человек создан затем, чтобы идти вперёд и выше. И так будут делать ваши дети и внуки. Не может быть какого-то благополучия, когда все лягут под прекрасными деревьями и больше ничего не будут желать».

Не будет этого. На первых порах надо переделать природу Азии, Африки, Южной Америки, чтобы человечество не знало неурожаев и голода. Для этого потребуются миллионы рабочих рук, тысячи тысяч машин.

Я не помню, когда появились первые проекты превращения Сахары в цветущий, плодородный край. Эта мечта владела умами великих гуманистов, люди верили в неиссякаемые возможности человеческого разума, в его волю к победе над природой.

И вдруг появились люди, которые чёрным крестом перечеркнули давнишнюю светлую мечту народа и вместо цветущего края на месте сегодняшней пустыни хотят сделать долину смерти. Никакие самумы, знойные, иссушающие ветры, рождённые в Сахаре, не сравнятся с бедами, которые могут испытать народы, если там будут продолжаться взрывы атомных бомб.

Представим себе, что прошли десятилетия, наши потомки давно уже забыли о существовании войн и стали оценивать наши сегодняшние успехи в овладении силами природы. Думаю, что многое должно было бы их удивить.

В самом деле, как могла горстка людей во имя наживы, при полном своём неумении управлять воздушными течениями, допускать испытания атомных и водородных бомб в океанских просторах! Ведь при этом отравляется вода, а радиоактивные осадки выпадают в любом месте планеты. Мало им было смерчей, тайфунов, наводнений. Они совершенно не умели бороться против засухи, морозов… Помните, погибли сады Италии? Так нет же, к этим природным невзгодам они прибавили ещё радиоактивность, что гораздо страшнее любой стихии.

Потомки вправе удивляться. До чего же пока ещё не устроена наша планета! Мешали войны, власть золота, нищета. История знает, сколько крови и слёз было пролито при первых, относительно робких, попытках изменить кое-где географию планеты. Я говорю о Суэцком и Панамском каналах. А что потом сделано? Огромные пространства Африки до сих пор остаются голодной пустыней. Скованы льдами северные земли Европы и Америки. Гибнут леса, плодородная почва превращается в пыль, пересыхают реки.

Природа далеко ещё не подвластна человеку. Пока он не может спасти посевы от тропических ливней и сухих ветров. Не может повернуть морские течения, чтобы изменить климат материка. Гибралтарская плотина до сих пор не построена. А ведь ещё по давнишнему проекту её гидростанция могла бы дать колоссальную энергию и освободить тысячи тысяч рабочих рук.

Человек мирится с капризами погоды, подбирает лишь крохи от могучей энергии солнца, ветер-бездельник свистит над планетой. Да и внутри её спрятаны неисчислимые запасы даровой энергии. Теплом земных недр можно растопить арктические льды и обогреть холодные земли. Многое, очень многое ещё нужно сделать.

 

Человек будет настоящим хозяином планеты

Он им будет! Я в это твёрдо верю, и не только потому, что родился в стране мечтателей и романтиков. Трудно было повернуть сознание подневольных народов, указать им путь в будущее. А если это сделано, то горы свернуть, в буквальном понимании этого слова, гораздо легче.

Я мечтал об этом в одной из своих книг. Природа не всегда разумно расставила горы на разных материках. Например, если бы повернуть Уральский хребет, то в Сибири бы потеплело. Кавказские и Крымские горы защищают побережье от северных суровых ветров. Можно создать и за Полярным кругом тёплые города, защищённые горами от этих ветров.

А сколько у нас в стране появилось новых морей! Мы ещё будем поворачивать реки и навсегда уничтожим пустыни. Я верю в это потому, что видел цветущие сады на тех местах, где когда-то властвовали пески. В пустынях будут фотоэнергетические, зеркальные поля, с них можно снимать невиданный урожай электроэнергии.

Я писал об искусственных солнцах над полями, чтобы продлить световой день и снимать по три урожая в год. Рассказывал о чудесной машине, которая прокладывает русла новых рек…

Можно представить себе, как через много лет будущие историки, перелистывая страницы старых газет, станут выписывать все факты, которые свидетельствуют о том, что наконец-то в начале Великой Эры Мира человек по-хозяйски взялся за своё жилище. Историк прежде всего отметит, что все правительства не только договорились о разоружении, но и по примеру Советского государства приняли закон о запрещении пропаганды войны.

Он найдёт статистические сведения, из которых будет видно, сколько каждое государство внесло на переустройство нашего родного дома — Земли, прочтёт о том, как все страны первым делом взялись накормить миллионы голодных. Исчез страх войны, не нужны стали стратегические запасы продовольствия. Все их на общее благо!

Трудно предугадать, что найдёт историк в газетах ближайших десятилетий, но, видимо, он прочтёт, что люди всерьёз займутся климатом. Возможно, будет создано советско-американское общество по строительству плотины через Берингов пролив. Возможно, люди подумают, как приручить Гольфштрем на взаимовыгодных условиях для разных стран.

Всё это под силу не только человеческому разуму, но и нашим общим материальным возможностям. Не забывайте, что речь идёт о времени, когда не будет производиться никакое вооружение и все люди станут трудиться лишь для общего счастья.

Гигантские стройки! Масштабы необозримые! Но представим себе и самое ближайшее будущее. Историк, который заинтересуется шестидесятыми годами нашего столетия, отметит, что в это время человечество навсегда победило страшные болезни — порождение колониализма, голода и войны. Это туберкулёз, тиф, холера, оспа, чума, проказа и многие другие, которые свирепствовали во многих странах, бывших ранее колониями.

Вырастут новые посёлки и города. Правда, я бы не хотел жить в таком городе будущего, какой был показан на Всемирной выставке в Брюсселе. В этом макете много вычурных небоскрёбов и мало зелени. Будем надеяться, что, когда человек начнёт перестраивать планету, когда сумеет управлять погодой и создаст хороший климат, места всем окажется достаточно. Обойдёмся без небоскрёбов, узких улочек, насыщенных отработанными газами автомашин. Мы хотим жить долго!

И это желание будет особенно острым, так как человеку, лишённому чувства страха перед грозящей войной, захочется утвердить себя как творца, созидателя. Он при жизни хочет видеть, к чему привели его усилия, а так как для настоящих больших дел жизни обычно не хватает, то стремление продлить её будет вполне правомерным.

Люди будут помнить своих героев, отдавших жизнь за освобождение человечества от фашизма, будут приносить цветы к подножиям памятников, внимать рассказам воинов-освободителей, партизан, борцов Сопротивления, но с презрением станут отворачиваться от подслеповатого старика, который кичится своими походами на Париж, Прагу или Смоленск. Это станет восприниматься как самое подлое кощунство.

Человек позабудет о войне, поверит в себя, как частицу великого человечества — вершителя судьбы планеты, и тогда из глубины его сердца поднимутся чистые и прекрасные чувства, которые долго скрывались под гнётом страха и настороженности, их отравляла подозрительность, та, что искусственно поддерживалась теми, кому это выгодно.

У разных народов могут быть свои пути к счастью, и мыслят они его по-разному. Но человек не может быть счастлив в одиночку. Учёные думают о создании искусственного солнца. Но это солнце должно светить всем, иначе нет радости — можно обойтись и стоваттной лампочкой.

Всемирное счастье! Счастье планеты! Только такими категориями должно мыслить сегодняшнее человечество. Великие гуманисты прошлого подготовили нам благодатную почву для расцвета самых добрых человеческих чувств. Наука раскрыла тайны атома. Спутники и ракеты прорвались в космос. Мы всё можем сделать, но самое главное — воспитать в человеке радость жизни, любовь к человечеству и ко всему живому.

Сейчас по-новому воспринимаются прекрасные слова Короленко: «Человек создан для счастья, как птица для полёта».

И это счастье придёт вместе с началом Великой Эры Мира. Пусть будет оно бесконечным!