Конечно же, римляне начали использовать мрамор в строительстве далеко не первыми. До I в. до н.э. в Италии не разрабатывались месторождения этого камня. Однако в том же веке мрамор стал непросто строительным материалом. Он был поставлен на службу «римскому мифу» и стал орудием политической пропаганды. Он сделался олицетворением блеска и богатства империи, претендовавшей на власть над всей ойкуменой и на вечность. Из мрамора возводили императорские дворцы, триумфальные арки и статуи тех, кого после смерти причисляли к богам. Мрамор стал фасадом империи, за которым скрывались разъедающие общество пороки и зрела ненависть. Перед ней оказалась бессильной и хорошо продуманная системы власти. Эта ненависть, взявшая на вооружение христианство, сделает неизбежным падение мраморного Рима. Но мрамор не туф, от него остаются осколки. И их можно собрать и соединить друг с другом, конечно, не только для того, чтобы восхищаться неповторимой красотой, но чтобы понять, какой вред приносит человечеству служение любому мифу, поднимающему один народ над другим и ставящему своей целью мировое господство.

Гай Юлий Цезарь

ФОРУМ ЦЕЗАРЯ. Кончился последний десятый век этрусского владычества, возвещенный нимфой Векувией (вековой) и одновременно с ним века истории Римской республики. К власти приходит единоличный правитель Гай Юлий Цезарь, объявивший себя потомком троянца Аскания, а на самом деле выходец из этрусского города Кайсра (Черветери).

Во время своих походов, перед сражениями, Цезарь мысленно разрабатывал грандиозный план предстоящих строительных работ. Он намеривался прорыть канал через Коринфский перешеек с тем, чтобы превратить Пелопоннес в остров, повернуть течение Тибра, чтобы сделать плаванье в Рим безопасным, осушить непросыхающие Помптинские болота на побережье Тирренского моря, к югу от Остии. В самом Риме он задумал построить новый форум, так как старый, восходивший ко времени этрусских царей, сделался тесен. К тому же с ним было связано немало воспоминаний о республиканском прошлом, нежелательных и опасных для единоличного правителя [49].

Возвратившись в Рим победителем, Цезарь с присущим ему размахом приказал купить дома у частных владельцев и заплатил только им 60 миллионов сестерциев. На месте снесенных домов, на участке, известном как Clivus argentarius (Серебряный склон), началась планировка форума, имевшего идеальную прямоугольную форму.

Миф о Риме давно уже служил политическому честолюбию, но при Муссолини он был поставлен на службу археологии. В 1930 г. диктатор приказал начать раскопки и восстановительные работы, чтобы сделать форум Цезаря памятником новоявленной диктатуры. Соединяя императорские форумы с Колизеем, центр города должна была пронизать новая улица Империи. Проводя раскопки рядом с этой магистралью, археолог Коррадо Риччи выявил план форума Цезаря. Он представлял собой вытянутый прямоугольник длиной 115 м, шириной 30 м. Окружавшая форум с трех сторон стена имела высоту 12 м и ширину 3,7 м.

В центре этого форума находился храм божественной основательницы рода Юлиев Венеры, сооруженный Цезарем после битвы при Фарсале (48 г. до н.э.). Созданный по эллинистической модели храм имел пропагандистское значение, прославляя древность рода Юлиев. Он имел на фронтоне восемь колонн, а по бокам — по девять колонн. Их остатки, обнаруженные в ходе раскопок, указывают, что это были коринфские колонны.

Как известно по описаниям античных авторов, в храме была величественная статуя этой богини, а рядом находились многие другие памятники искусства: бронзовая статуя Клеопатры, две скульптуры Тимомаха из Византия, изображающие Медею и Аякса. Цезарь приобрел их за 18 талантов. Позднее именно в этом храме Август водрузил статую божественного Цезаря. Голову его украшала звезда (по официальной легенде, после смерти Цезарь, превратился в звезду).

На юге-востоке форума Цезаря была серия построек торгового назначения из туфа и травертина. Среди них было здание базилики, получившее название Basilca arentina (видимо, по расположению на названном склоне). Около нее было найдено множество надписей, граффити со стихами из «Энеиды». Таким образом, стало ясно, что здесь после смерти Цезаря (а может быть, и при его жизни?) находилась школа. Лучшего места для воспитания молодежи в духе Цезаря трудно себе представить.

Цезарь не успел закончить сооружение своего форума так же, как свершить другие планы. В марте 44 г. н.э. он пал от рук заговорщиков, сторонников аристократической республики.

ФОРУМ АВГУСТА. В годы длительного правления преемника Цезаря Августа (30—14 г. н.э.) во внешнем облике столицы произошли знаменательные перемены. По словам Светония, Август «так отстроил город, что по праву гордился тем, что, приняв его кирпичным, оставлял мраморным, и он сделал все, что может предвидеть человеческий разум, для безопасности города на будущие времена».

Форум Августа в Риме. Реконструкция

Древние храмы и общественные сооружения вследствие непрерывной их эксплуатации снашивались, разрушались и требовали постоянного внимания и затрат. В греческих полисах ремонт и реставрация построек, как об этом свидетельствуют обнаруженные археологами надписи, были повседневной заботой выборных должностных лиц. В Риме содержанием городского хозяйства в порядке ведали выбираемые гражданами цензоры, отдававшие с торгов ремонтные работы на откуп компаниям дельцов. Но вследствие непрекращающихся гражданских войн до состояния зданий, мостов, акведуков никому не было дела, и Август предпринимает широкомасштабные реставрационные работы, о которых он не забывает напомнить в своем политическом завещании: «Я восстановил Капитолийский храм и театр Помпея, затратив большие средства на каждое из этих сооружений… Я восстановил акведуки, во многих местах обвалившиеся от времени… В шестое свое консульство по постановлению сената я восстановил в городе восемьдесят два храма богов, не пропустив ничего, что в то время следовало восстановить».

Продолжением форума Цезаря был обширный форум Августа (125 х 118 м), законченный во 2 г. до н.э. Наиболее видной частью форума являлась стена, поднимавшаяся на 36 м над мостовой. Стена имела двоякое назначение: с одной стороны она предохраняла форум от частых в Риме пожаров, с другой — скрывала от глаз посетителей неприглядные кварталы соседней Субурры. Император в целях пропаганды показывал свою столицу с самой выгодной стороны, прикрывая нищету и грязь.

Сама эта стена была, как нетрудно понять, плодом той же пропаганды. Она представлялась зрителям огромной плоскостью мрамора, но мраморные плиты лишь прикрывали дешевую кладку из местного камня — травертина и пеперина. Впрочем, «пропагандистской стене» нельзя отказать в прочности. Скреплявшие плиты деревянные болты были еще в полной сохранности в XVI в.

На западной и восточной сторонах форума Августа находились два портика, а на северной, между их флангами, — величественный храм Марса Мстителя. Как и другие сооружения времени Августа, храм этот был сложен из туфа и облицован мрамором из только что открытых каменоломен Луны. В Средние века мраморную облицовку растащили. Ныне лишь три мраморные коринфские колонны высотой почти 18 м каждая дают представление о величии храма, которым когда-то восторгался современник Августа поэт Овидий. Вскрытая археологами в глубине храма база для статуи слишком велика для одной скульптурной фигуры. Возможно, в храме находились две статуи — Марса и Венеры, хотя храм был посвящен одному Марсу в благодарность за победу при Филиппах (42 г. до н.э.) и отмщение убийцам Цезаря.

По словам Светония, Август установил на своем форуме статуи всех римских триумфаторов, начиная с Энея, в триумфальном облачении и с надписями. В специальном эдикте было объявлено, что он это делает для того, чтобы и при нем, и после него граждане брали пример с этих людей. Ни одна из статуй не найдена археологами, но еще в XIX в. было обнаружено множество обломков постаментов с надписями. Крупнейшему итальянскому эпиграфисту Аттилио Деграсси удалось восстановить их первоначальный вид. Героями элогий — похвальных надписей — были Авл Постумий, разбивший с помощью божественных близнецов Кастора и Поллукса латинов в битве у Регильского озера,Аппий Клавдий, построивший «царицу дорог» и акведук, а также знаменитый диктатор Сулла.

Но кто, кроме вышеназванных деятелей, украшал форум Августа? Одну из баз статуи, Луция Альбиния, использовали еще в древности для мраморной кровли Пантеона. Теперь она в Ватиканском музее. Другая, принадлежащая статуе Гая Мария, найдена в одном из виноградников близ Рима. Обыкновение жителей италийских муниципий восхвалять римские сооружения в элогиях может помочь восстановлению их облика. На форуме Арреция были найдены элогии Марка Валерия Максима, первого римского диктатора (494 г. до н.э.), Луция Эмилия Павла, победителя при Пидне (168 г. до н.э.), Тиберия Семпрония Гракха, отца знаменитых народных трибунов, Луция Лициния Лукулла, известного полководца.

Так, с помощью археологии опустевшее пространство форума Августа стало мысленно заполняться, и мы теперь в состоянии понять политический замысел основателя империи, превратившего свой форум в музей римской славы. Юноши, прежде чем надеть в храме Марса Мстителя мужскую тогу, проходили через строй тех, чьему примеру они должны были следовать.

ARA PACIS. Как известно, одним из главных политических лозунгов Августа было прекращение войн и восстановление прочного мира, обеспечивающего Риму — величие, а его согражданам — благосостояние. Апофеозом мира в том его понимании, которое было свойственно Августу, явился Алтарь Мира (Аrа Pacis), освященный в 13 г. до н.э. в честь благополучного возвращения императора из Галлии.

В XVI в. на этом месте был построен Дворец Фьяно, что, казалось бы, навсегда скроет памятник. Однако в 1859 г. близ этого дворца в ходе раскопок обнаружили рельеф с изображением Энея и голову статуи бога Марса, и это навело немецкого археолога ученого Фридриха фон Дуна мысль, что под дворцом эпохи Возрождения находится Алтарь Мира.

Дворец Фьяно покоился на деревянных сваях, погруженных в грунтовые воды, которые в этой части Рима омывали фундаменты всех домов. Сваи и их арматура пробили мраморные блоки Алтаря. Извлечь их обычным путем, даже при условии понижения уровня вод, было невозможно. В этом убедился в 1903 г. итальянский археолог А. Паски, вынужденный прекратить начатые им исследования. Дж. Моретти — новый руководитель раскопок, в середине 30-х гг. XX в. решил использовать современные технические средства. Были пробиты отверстия до скалы на глубину 15 м и пустоты залиты бетоном. На образовавшиеся бетонные сваи поставили дворец Фьяно.

Внешний вид Алтаря Мира

В 1935 г. в связи с подготовлявшимся Муссолини двухтысячелетним юбилеем Августа было решено восстановить Алтарь Мира, каких бы это ни потребовало затрат. В результате сложных и дорогостоящих работ выявились прямоугольное основание Алтаря и фундамент окружавшей его стены. Эта стена, имевшая высоту 6 м, сама по себе — произведение искусства. Ее плоскость была покрыта изящным орнаментом из гирлянд и расчленена редко поставленными пилястрами.

Алтарь Мира представлял собой поставленный на подиум мраморный куб с площадью основания 11,6 х 10,6 м, высотой почти 4 м, с двумя входами. Внутри него все четыре стороны были заполнены фризом с изображениями, распределенными по двум поясам. Первостепенной задачей реставраторов являлось восстановление этого фриза, несомненно, самой интересной части Алтаря Августова Мира.

Следует иметь в виду, что часть плит фриза извлекли еще до постройки дворца Фьяно в 1586 г. — они стали собственностью разных музеев. Несколько плит оказалось во Флоренции, в Ватиканском музее, в Вилле Медичи, в Лувре. Одна плита покрывала могилу в римской церкви.

На плитах, сохранившихся в музеях и извлеченных Моретти, было представлено не менее 100 человеческих фигур. Но в каком порядке их следует рассматривать? Для решения этой проблемы следовало определить место каждой плиты. Некоторые из плит были найдены рядом с основанием Алтаря, и их место могло быть легко установлено. Для определения положения других плит пришлось изучить структуру мрамора, характер соединений, повторяемость растительного орнамента, а также отождествить изображения с историческими лицами. После всей этой работы, проделанной в рабочей комнате музея Терм, Алтарь Мира был восстановлен на Марсовом поле, рядом с мавзолеем Августа (1937), и впоследствии прикрыт стеклянным колпаком.

Фриз, восстановленный с таким трудом и талантом, изображал Черветеримонию жертвоприношения богу Мира. Процессия участников праздника на южной и северной сторонах Алтаря показана движущейся в западном направлении. На северной его стороне можно видеть магистратов и жрецов, на южной, обращенной к городу, — членов семьи Августа и придворных.

В левом верхнем углу изображена фигура Августа, приносящего жертву или готовящегося к ней. Император облачен в скромное одеяние, соответсвующее образу жизни, который он старался насадить. Справа и слева от него представлены фламины, жрецы Юпитера и Марса. Рядом с Августом — фигура римлянина в ранге консула. Это видно по его окружению — ликторам с фасциями (пучками розог). Но кто он? В 13 г. до н.э., когда состоялась закладка Алтаря, консулом являлся Квинтилий Вар, впоследствии вместе со своими легионами павший в Тевтобургском лесу. В 9 г. до н.э., в год освящения Алтаря, консулами были Друз и Квинктий Криспин. Так как за плащ консула держится ребенок, явно член императорской семьи, не вызывает сомнений, что в консульской одежде не кто иной, как Друз, а женщина с ребенком за его спиной — жена Друза Антония, дочь триумвира Марка Антония от сестры Августа Октавии. Ребенок — это ее сын, будущий полководец Германик. За ним пасынок Августа Тиберий, будущий император. Рядом Антония Младшая, дочь триумвира, и Октавия. За правую руку ее держится мальчик лет восьми. Это ее сын от Луция Домиция Агенобарба — Германик. Август прочил Германика в свои наследники и поэтому в 4 г. н.э. усыновил его отца, своего сорокашестилетнего пасынка Тиберия, ставшего из-за ранней, загадочной смерти Германика императором. Тиберию также нашлось место на рельефе Алтаря, равно как и другой дочери триумвира, Антонии Старшей, бабушки будущего императора Нерона. За ее спиной некто, в ком предполагают Мецената, правую руку Августа в римской литературе (поэзии) и в художественной пропаганде политических идей.

Рельеф Алтаря Мира. Религиозная процессия

Внимание исследователей алтаря привлек также человек с головой, накрытой тогою. По этому ритуальному жесту нетрудно догадаться, что изображен Великий понтифик. Портретное сходство, переданное скульптором, позволило установить, что в одеянии понтифика изображен Марк Випсаний Агриппа, полководец и сподвижник Августа. За его тогу держится один из сыновей Агриппы, судя по возрасту, мальчик. Это Гай. В 13 г. до н.э. ему было семь лет. Женщина сразу за мальчиком — Юлия, дочь Августа, а рядом с нею Ливия, супруга Августа. Изображения детей, в отличие от образа взрослых, отличаются живостью и непосредственностью, свойственных возрасту. Здесь скульптор ничем не был связан и, следуя природе, отказался от эллинистической трактовки детей в образе купидончиков.

Изображение Августа и членов его семьи в качестве участников священной Черветеримонии должно было подчеркнуть не только благочестие самого Августа, но и крепость семейных уз в его доме, которую римлянам следовало взять за образец. На самом деле отношения между Августом и членами его семьи были не столь уж идилличными. Юлия была изгнана из Рима за нарушение закона о супружеской верности. Но по техническим или другим соображениям ее не удалили с Алтаря.

На плите, расположенной в левой части восточной стороны фриза, три величественные женские фигуры. Центральная из них — цветущая женщина, — несколько напоминающая супругу Августа Ливию с южного фриза. На ее лоне фрукты, а на руках два обнаженных младенца. Один из них тянется к груди, другой играет с яблоком. В ногах у женщины уменьшенные изображения вола и ягненка. Нет сомнения, что женщина с младенцем — это Сатурния Теллус, Земля Кормилица, италийская богиня плодородия, воспетая Вергилием в «Георгиках», подательница благ, дарованных миром. Справа и слева от нее — персонажи космической истории: два аллегорических образа — Воздух на лебеде и Морская влага на дельфине. Это стихии, делающие Италию благословенной землей.

На той же восточной стороне фриза изображена женщина, восседающая на куче оружия. Это, по-видимому, богиня Рома, победившая врагов Италии, отнявшая их оружие и установившая мир. На западной стороне фриза изображен мифологический предок Августа Эней, совершающий жертвоприношение пенатам. Рядом с ним — священная пещера — Луперкаль, потомки Энея, Ромул и Рем, вскормившая их волчица и воспитавший пастух.

Как полагают исследователи, на композицию фриза Алтаря Мира оказал влияние фриз алтаря Скорби, возведенный на горе Афин во время Пелопонесской войны. Греческое влияние чувствуется и в трактовке женских образов. Но тем не менее Алтарь Мира является произведением римского искусства. Процессия членов семьи Августа воспроизведена с такой точностью, что может служить источником для изучения римского религиозного культа. Передано религиозное настроение, чуждое экзальтации, присущей Востоку. Вспомним, именно в это время там появился Христос. Лица участников процессии холодны и сосредоточенны. Они не повинуются душевному порыву, а исполняют долг. Скульптор при изображении каждого из них добивался портретного сходства, к которому в подобных случаях греки не стремились. Вспомним также, какое негодование у афинян вызвало изображение Фидием самого себя и Перикла. Но Парфенон был памятником эпохи расцвета демократии, а Алтарь Мира должен был прославить организаторов Римской империи, нового монарха.

ЛАОКООН И ЕГО СЫНОВЬЯ. Ближайший преемник Августа, его пасынок Тиберий, был бережлив. И хотя знавший его лично историк — панегирист Веллей Патеркул восклицает: «А какие сооружения он воздвиг от своего имени и от имени близких!, — на самом деле при Тиберии грандиозное, дорогостоящее строительство прекратилось. Светоний, изложивший биографию Тиберия через сто лет после его правления, пишет: «За время своего правления он не выстроил никаких великолепных зданий — даже начав постройку храма Августа и восстановление театра Помпея, он за столько лет (т. е. с 14 по 37 г. — А. Н.) не довел их до конца».

Тиберий все же строил, но за свои деньги. Его сооружение — дворец на острове Капри, напоминавший, судя по сохранившимся описаниям древних авторов, скорее крепость. В нем он скрывался от ненавистной ему толпы. Светоний и Тацит сообщают также о вилле Тиберия близ Таррацины, на побережье Кампании, под названием «Грот», где он чуть не погиб. Во время пира с потолка посыпались огромные камни. Было раздавлено много сотрапезников и рабов, но Тиберий был спасен римским всадником Луцием Элием Сеяном, заслонившим его своим телом. После этого начинается головокружительная карьера Сеяна, ставшего префектом преторианской гвардии, вторым человеком в империи. Он оказался бы и первым, если бы не удалось раскрыть организованного им заговора против Тиберия. Воистину, берегись спасителя!

В 1957 г. сотрудник римского музея Терм К. Якопи был послан обследовать руины на Анпиевой дороге, близ древней Таррацины — полагали, что это остатки виллы Тиберия, — и выяснить возможность реставрации памятника. Во время рытья шурфа лопата ушла в пустоту. Якопи лег на землю. Свет фонарика выхватил из мрака огромные глыбы. Не часть ли это обрушившегося свода пещеры, того самого, в котором чуть не погиб император. Может быть, вот этот обломок упал рядом с Тиберием. Сколько бы жизней было спасено, если бы природа не промахнулась. Но что это такое? Из-под камня высовывается нога…

Якопи сорвал пенсне и лихорадочно протер стекла. Если бы это была жертва того обвала, была бы не нога, а кость. Здесь же явно нога. Четыре пальца, а пятый… Явственные следы раскола. Жертвой обвала оказалась мраморная статуя. Естественно, что статуями украшали все виллы, тем более императорскую. Но кого она изображала?

Это можно было выяснить, лишь спустившись в пещеру. В ее центре находилась мраморная база с надписью: «Афинодор, сын Агесандра, Агесандр, сын Фания, Полидор, сын Полидора». Те же имена скульпторов называет Плиний Старший в своей «Естественной истории»: «Славе некоторых скульпторов у потомства, несмотря на превосходные работы, препятствовало то, что последние создавались несколькими людьми, и потому было бы несправедливо приписывать всю честь одному, но и трудно каждый раз перечислять всех. Так именно было с “Лаокооном”, находящимся во дворце императора Тита, произведением, превосходнейшим между всеми произведениями живописи и ваяния. Отличнейшие родосские художники Агесандр, Полидор и Афинодор сделали соединенными усилиями из одной глыбы мрамора Лаокоона с его детьми и изумительные кольца змей».

Итак, это авторы знаменитого Лаокоона, найденного в 1506 г. и ныне украшающего Ватикан. Плиний знал их имена. Теперь стали известны имена их отцов. «Еще один Лаокоон? — подумал Якопи, вспоминая бесконечные споры о времени жизни художников, о достоинствах и недостатках скульптурной группы эллинистической эпохи. — Искусствоведы запутались в них, как троянский жрец и его сыновья в кольцах гигантской змеи. И я окажусь среди них?»

На дне пещеры действительно были найдены цилиндрические обломки с чешуйками и даже мраморная голова с лицом, искаженным от боли. Но ни один из фрагментов в точности не совпадал со статуей, о которой в свое время спорили Винкельман, Лессинг, Шиллер и Гёте. Может быть, это — вариант работы тех же скульпторов?

Лаокоон

Такое мнение уже высказывалось в прессе. Но Якопи был с ним не согласен. В одном обломке мрамора он признал часть носа корабля. Следовательно, действие происходит не на берегу, а на море. Тогда бородатый мужчина в головном уборе моряка с лицом, искаженным ужасом, это Одиссей, а корабль находится в узком проливе между Сцил- лой и Харибдой. Сцилла схватила одного из моряков за волосы, а другие в страхе бегут к носу судна. Ниша в скале над кораблем — место обитания Сциллы, которая оттуда набрасывается на мореходов. Согласно мифу, Сцилла обладала шестью собачьими головами на шести шеях и двенадцатью ногами. Сохранился обломок одной из собачьих голов, впивающейся в плечо моряка.

Поразительным образом корабль носит название «Арго». Корабль аргонавтов, возвращаясь из далекой Колхиды с золотым руном, пересек, согласно мифу, Понт Эвксинский, вошел в реку Эридан, а оттуда через Родан вышел в Средиземное море, достиг острова Кирки и был проведен нереидами мимо Сциллы и Харибды. В этом случае в человеке на носу надо видеть не Одиссея, а Ясона. Однако Якопи полагает, что «Арго» — это общее название всех судов, совершавших дальние плавания.

Кроме этой скульптурной группы в гроте оказались обломки и других статуй. Якопи отождествил их с Менелаем, несущим тело Патрокла, с Ганимедом в когтях орла, с Купидоном, держащим маску сатира. Судя по кристаллическому островному мрамору, это не римские копии, а греческие оригиналы. Обрушив камни на головы Тиберия и его придворных, природа сохранила, хотя и в поврежденном виде, бесценные сокровища греческого искусства.

Авторами скульптурной группы со змеиными головами, очевидно, были те же родосские художники, которые были известны Плинию Старшему как создатели Лаокоона. Вот и все, что пока мы решаемся сказать о гроте Сперлонга.

КОРАБЛИ КАЛИГУЛЫ. По сравнению с другими увлечениями и пороками, которыми судьба так щедро наградила преемника императора Тиберия Гая Калигулу, мания строить могла показаться самой безобидной. Однако, подсчитав после его почти четырехлетнего правления наличие государственной казны, римские сенаторы пришли в ужас: Калигула промотал, главным образом на постройки, два миллиарда семьсот миллионов сестерциев — все, что удалось накопить бережливому Тиберию.

«Сооружая виллы, — пишет древний биограф Калигулы, — он утрачивал всякий здравый смысл, заботясь лишь о том, чтобы построить то, что построить было немыслимо. И вот поднимались плотины в глубоком и бурном море, в кремневых утесах прорубались проходы, долины насыпями возвышались до гор и перекопанные горы сравнивались с землей, — и все это с невероятной быстротой, потому что за промедление платили жизнью».

До нас не дошла ни одна из построек императора-маньяка. И все же с его именем оказались связанными один из самых удивительных памятников, также один из длительных и драматических археологических поисков.

Еще в XV в. в папскую курию в Риме пришло известие, что на живописном озере Неми, служившем украшением Альбанских гор, рыбаки во время ловли сетями вытащили со дна обломок богато украшенного фигурного носа корабля. На место происшествия были посланы искусные ныряльщики. Им удалось обнаружить на двадцатипятиметровой глубине два древних судна. В начале XVI в. страстный любитель древности и коллекционер кардинал Колонна, распорядился поднять один из древних кораблей. Но тогда это было не под силу. Еще одна попытка была предпринята в 1535 г., когда использовали водолазный колокол, но опять без успеха. В 1827 г. для подъема кораблей соорудили специ-альный плот с лебедками. И снова неудача. В 1895 г., отчаявшись, стали поднимать крюками части потонувших кораблей, разрушая памятник. Одна из деталей корабля — Медуза с позолоченным кольцом в носу — стала украшением римского музея.

Радикальному решению технической проблемы подъема судна способствовали отнюдь не научные побуждения. Захватившее в начале 1920-х гг. в Италии власть фашистское правительство провозгласило доктрину превращения Средиземного моря в «наше море», т. е. во внутреннее озеро новоявленной наследницы Римской империи. Была развернута интенсивная программа строительства военного флота. Корабли на дне озера Неми были пропагандистски объявлены предками фашистского военно-морского флота. А на пропаганду в нищей Италии, как и за ее пределами, тогда не жалели средств.

Опытные инженеры, знакомые с гидравлическими сооружениями и подводным делом, рекомендовали осушить озеро. Колоссальные затраты не остановили диктатора. 20 октября 1928 г. в присутствии самого «дуче» заработали гигантские помпы. Потребовалось четыре года, чтобы понизить уровень озера на 70 футов. В ноябре 1932 г. один из кораблей с большой предосторожностью был водворен в сооруженный заблаговременно ангар, а второй очищен от покрывавшей его тины, грязи и отложений дна.

Поднятые со дна озера корабли имели длину 70—80 м и ширину 20 м. Их борта были обиты листами бронзы. Частично уцелели палубные надстройки. Пол кораблей украшали мозаика и многоцветный мрамор. Кровля поддерживалась мраморными колоннами. Деревянные ставни свидетельствуют о наличии на кораблях кают. Вентиляция обеспечивалась с помощью глиняных труб, соединявших палубу с трюмом.

На одной из вентиляционных труб в глаза бросилось клеймо с именем императора Гая Юлия Цезаря Калигулы, пользовавшегося репутацией самого кровожадного и жестокого правителя. Он наслаждался мучениями и казнями и был пристрастен к восточной роскоши. Очевидно, озеро Неми, считавшееся в древности священным, было превращено Калигулой в место для увеселений, а извлеченные со дна корабли в качестве увеселительных барок служили для прогулок императора и его свиты.

Отыскав явные свидетельства принадлежности кораблей времени Калигулы, исследователи вспомнили, что Калигула занимался и строительством судов. «Он, — повествует тот же биограф, — построил корабли с десятью рядами весел, с кормой, выложенной жемчугом, с пурпурными парусами, с огромными бассейнами, портиками, пиршественны¬ми покоями, даже с виноградниками и плодовыми садами всякого рода. Пируя в них средь бела дня, он под музыку и пение плавал вдоль побережья Кампании». Естественно, что корабли, предназначенные для озера, должны были быть меньше морских. Помимо клейма на трубе, декор поднятых кораблей указывает на руку Калигулы. Но имеются ли прямые сведения о плаваниях императора по озеру Неми?

В пользу этого свидетельствует одна фраза Светония: «К царю озера Неми, который уже много лет был жрецом, он подослал более сильного противника». Это место принадлежит к числу тех, которые принято называть «темными». Но каким ярким и трагическим светом озаряются они, если привлечь другие данные источников. Это удалось сделать великому английскому этнографу Джеймсу Фрэзеру, который начинает свою знаменитую «Золотую ветвь» с описания озера Неми: «Незабываемо спокойная водная гладь, окаймленная зеленой цепью Альбанских гор… Кажется, будто Диана не захотела оставить этот уединенный берег и продолжает обитать в своей Священной роще.

В древности на фоне этого романтического пейзажа неоднократно разыгрывалось одно и то же странное трагическое событие… В Священной роще росло дерево, и вокруг него весь день, до глубокой ночи крадущейся походкой двигалась мрачная фигура человека. Он держал в руках обнаженный меч и внимательно оглядывался вокруг, словно в любой момент ожидал нападения врага… Тот, кого он дожидался, должен был убить его и занять это место… Таков был закон святилища. Претендент на место жреца, носившего царский титул, мог добиться его только одним путем — убить предшественника».

Нарисованная Фрэзером картина соответствует исторической ситуации. Во времена империи царь-жрец, по-прежнему из числа рабов, мог занимать свою должность спокойно, не опасаясь за жизнь. И вряд ли император, не слишком сведущий в отеческих обычаях, принял решение направить в Священную рощу преемника, чтобы отдать дань старине. Логичней предположить, что идея пришла внезапно, когда, проплывая вдоль берегов озера Неми, он заметил у дерева фигуру человека с мечом. Подобно тому, как не раз по просьбе римского плебса любивший острые ощущения император охотно организовывал экспромтом гладиаторские сражения, и здесь он мог загореться желанием немедленно увидеть кровавую схватку и тут же послать кого-то из сопровождавших его рабов, чтобы оживить древний обряд на глазах свиты.

Но вернемся к кораблям императора, оставившего о себе недобрую память. Каким бы образом они ни оказались на дне — вследствие ли ярости Дианы, оскорбленной невиданным кощунством, как могли думать благочестивые римляне, или из-за садистского желания самого Калигулы насладиться гибелью сотен людей, как образно представил себе это рецензент первого моего исторического романа Василий Ян в незаконченной повести «Трюм и палуба», для науки важно другое. Современных исследователей привлекло техническое мастерство римских судостроителей. На кораблях найдены клапаны насосов, с помощью которых производилась откачка воды, блоки, деревянная передвижная платформа, якорь с подвижным штоком, предвосхитившим модель, запатентованную британским адмиралтейством в 1851 г., т. е. 1800 лет спустя.

И тем более трагична судьба кораблей, с таким трудом вырванных из небытия. В 1944 г. гитлеровские вандалы, отступая под ударами союзнических войск и партизан Италии, в бессильной злобе подожгли и уничтожили древнюю реликвию, уподобившись праотцу своего бесноватого фюрера.

ЗОЛОТОЙ ДОМ. Превращение «кирпичного Рима в мраморный» не означало коренной перестройки города, беспорядочно разросшегося после галльского пожара. По склонам холмов сбегали узкие улоч¬ки, где повозки могли проезжать только ночью, где этажи нависали над головами прохожих, закрывая солнечный свет. Мраморные пли¬ты подчас лишь прикрывали обветшалые кирпичные и деревянные стены неказистых зданий. Форумы Цезаря и Августа, огражденные сте¬нами и выставленные напоказ, были лишь небольшими островками в старом Риме. И только один из его районов, Марсово поле, сверкал мрамором новых построек и зеленью садов.Последний представитель династии Юлиев — Клавдиев Нерон на-ходил Рим дряхлым, грязным и вонючим. Одаренный буйной фантази-ей, он мечтал о садах Семирамиды и дворцах Мемфиса, воссозданных искусством зодчих.Архитекторы Север и Целер, — нам ничего неизвестно о них, кроме их имени, — разработали проект создания грандиозного дворца, кото-рый должен был затмить своей роскошью резиденции восточных вла-дык. Но этот план не мог быть осуществлен без очистки центра города от оставленных прошедшими столетиями трущоб. Даже у Нерона, не считавшегося ни с какими затратами, не хватило бы средств на выплату компенсации собственникам домов и участков. Проект так бы и остался проектом, если бы не внезапно вспыхнувший грандиозный пожар.

Император Нерон

Пламя уничтожило дворцы и лачуги, храмы и театры, достоприме-чательности римской старины, бесценные произведения искусства, захваченные безжалостными завоевателями у других народов, библиотеки, скарб бедняков. Через семь дней Рим предстал перед теми, кто уцелел, морем дымящихся развалин.

Кто был виновником этого бедствия? Видимо, это навсегда останется тайной, как и причина пожара оставленной перед вступлением Наполеона Москвы. Говорят, когда кто-то, в общем ничего не значащем разговоре сказал: «После моей смерти пусть хоть все горит!», Нерон, обожавший зрелища, многозначительно добавил: «Пусть лучше горит при мне!» Вспоминают также, будто во время самого пожара, взобравшись на башню Мецената, Нерон любовался буйством стихии и декламировал гомеровские гекзаметры о гибели Трои. Можно ли доверять этим слухам, записанным через много лет после великого пожара? Решился ли бы глава государства, даже такой сумасброд, как Нерон, выступить в роли поджигателя? Известно лишь одно, что слухи о причастности Нерона к поджогу Рима стали распространяться сразу после бедствия и что Нерон, желая их погасить, обвинил в этом преступлении «врагов рода человеческого» христиан. Их, обмотанных в просмоленные шкуры, привязывали к столбам и поджигали — «факелы Нерона»…

Как бы то ни было, Рим сгорел, и ничто теперь не мешало Нерону заняться его перестройкой. Она коснулась не только центра, где начал воздвигаться дворец, но и всей прилегающей к дворцу территории. Был принят ряд мер, чтобы новый Рим стал красивым и вечным. Здания предписывалось строить из огнеупорного туфа без применения дерева. Впервые в качестве строительного материала использовался бетон, облицованный кирпичом. Была ограничена высота зданий. Запрещалось застраивать внутренние дворы. Перед фасадами «доходных» домов на средства самого императора воздвигались портики, украшавшие город и защищавшие прохожих от палящего солнца и обвалов. Улицы стали широкими и прямыми.

Вырос совсем новый Рим. Центром его стал императорский дворец из-за массы золота и драгоценных камней в его отделке, получивший название Золотого дома. Но наибольшее удивление современников вызывали не восточная рафинированная роскошь — к ней уже успели привыкнуть, — а невиданное прежде сочетание роскошных построек с уединенными лугами и прудами, как бы перенесенными из сельской глуши в столицу мира.

Это была «дачная» резиденция, превышавшая в семь раз территорию современного Ватиканского государства. Она была вся открыта свету. В стенах имелось особое устройство, с помощью которого полупрозрачные потолки могли, подобно небесным телам, поворачиваться вслед за движением солнца, попутно рассыпая сверху цветы и разбрызгивая благовония. В пристроенных к столовой термах лилась бесконечным потоком морская и лечебная вода. И, чтобы не оставалось сомнения, кому мир обязан этой благодатью, было вырыто озеро, входившее в комплекс дворца, и на его берегу поставлена огромная бронзовая статуя императора в облике солнечного бога Гелиоса.

Обращенные к солнцу улицы и площади, по замыслу императора и его архитектора, бросали вызов мрачным дедовским закоулкам, с их никогда не просыхающими стенами, пристанищем желтухи и водянки. Историк Публий Корнелий Тацит, которого трудно заподозрить к симпатии к Нерону, замечает, что предпринятые Нероном меры служили общественной пользе и вместе с тем способствовали украшению города. Впрочем, по словам того же Тацита, находились люди, которые были уверены в том, что старый Рим был благоприятнее для здоровья, так как узкие улочки и высокие здания оберегали жителей от лучей палящего солнца. Город, выросший на пепелище, был именно тем Римом, которым не уставали восторгаться вплоть до его падения.

Недолговечные преемники Нерона Отон и Вителлий заботились о том, чтобы завершить перестройку Рима по его плану. СменившийВителлия Веспасиан приказал воздвигнуть на месте осушенного озера грандиозный амфитеатр. Но Золотой дом оставался нетронутым, и в нем жил сын Веспасиана император Тит. Только Траян использовал уцелевшие от пожара части Золотого дома как фундамент для сооружаемых терм.

В 1907 г. немецкий археолог Е. Вееге, идя по следам искателей древностей эпохи Возрождения, проделал наклонный ход в руинах терм Траяна и попал в подземный лабиринт. Выбирая землю, он определил план всего гигантского сооружения, оказавшегося Золотым домом. Западное крыло гигантского дворца представляло собой серию помещений, группировавшихся вокруг прямоугольного перистиля с садом и фонтаном. Две комнаты имели альковы, что позволило их определить как императорские спальни. В одной из них в 65 г. Нерон в припадке ярости убил свою любимую супругу рыжеволосую «львицу» Поппею Сабину.

Наибольшее внимание привлекло более оригинальное по плану восточное крыло дворца. Центральное положение в нем занимал зал № 60, известный как «золотой свод». Свет, проникавший через круглое отверстие в куполе, открывал взору стенную роспись в золотом, зеленом, голубом и красных тонах. Ее сюжеты — охота Ипполита, похищение сатирами нимф, Венера в могучих объятиях Марса, Купидон в колесницах, запряженных пантерами. Другая комната была украшена сценами Троянской войны — Парис и Елена, расставание Гектора с Андромахой. Не были ли навеяны эти сюжеты недавним римским пожаром, ассоциировавшимися с гибелью Трои. Росписи этой комнаты сразу же после их открытия художником Рафаэлем украсили Ватикан.

Известно, что 14 января 1506 г. примерно в этом месте была извлечена из земли знаменитая скульптурная группа Лаокоон. Находилась ли она в комнате № 80 в окружении фресок с троянскими сюжетами? Ведь Плиний Старший видел эту скульптурную группу во дворце Тита, а Тит жил в Золотом доме Нерона.