Антиоллинклюзивные экскурсии по Египту
Надоела эта паскудная жратва? Надоела эта глумливая жара? Тогда вперёд! Впереди увлекательные и полные опасностей приключения! Но как они могут спасти от жары? Никак. От жратвы на непродолжительное время избавляют (чётко произносимый даже арабами, вообще не говорящими по-русски — «сухпай», как правило, включает варёное яйцо, сэндвич из прозрачного кусочка чьего-то мяса с огурцом, полулитровой бутылочки воды и, в лучшем случае, банан. Довольно большой такой бананчик. Точно такой же, каким потчуют российских граждан за деньги на их далёкой родине. Потчуют за отдельную плату недобросовестные отечественные торговцы, а арабы такими бананами кормят домашнюю живность и…, ну, конечно же, российских туристов! А потому как очень дороги они, эти бананы, которые для людей выращиваются… К тому же, попробуй российскому гражданину подсунь маленький бананчик! Он тут же закатит скандал: «Что это ещё такое? Почему такой маленький? Я бабки заплатил! Чтоб у вас детородный орган до таких размеров сморщился!» Потому и выдают этим отчаянным туристам кормовые бананы: и дешевле получается, и скандалов нет. Тем более таких скандалов. С такими злостными, оскорбляющими основы человеческого достоинства, пожеланиями. Тем более, что пожелания звучат в сторону любвеобильных арабов. У них этот орган очень часто заменяет мозги. А тут такое пожелание… Но, в конце-концов, не это важно. Самое главное это то, что банан в «сухпае» всё же присутствует. Как правило… А, как известно, правило, оно на то и правило, что допускает исключения. Ещё очень важно то, что всё это обилие, и разнообразие выдаётся на сутки, как полноценная замена «олл инклюзиву». Справедливости ради надо бы отметить тот факт, что в ходе экскурсии могут быть организованы заезды во всякого рода затрапезные кафешки. А в кафешках имитируются, так называемые, «шведские столы». Но это только название… Шведы то, что стоит на этих столах, точно бы есть не стали, даже если бы их, шведов, во время войны силком загнали на пару месяцев в Ленинград во время блокады. И это тоже правильно: хватит обжираться. Поэтому только экскурсии и могут предотвратить катастрофически развивающийся процесс ожирения у самых инертных из российских граждан, пребывающих на отдыхе в такой замечательной стране как Египет.
Со жратвой и последующим ожирением всё вроде бы понятно: экскурсии должны в этом плане на какое-то время выручить. А как они могут выручить от жары? Никак. Только на время езды в автобусе, если в нём исправен кондиционер. А в остальных случаях… Нет, кондиционеры сейчас есть во всех автобусах Египта, и это неудивительно: достаточно вспомнить, что эти машины не один десяток лет бороздили просторы Европы и хорошо там себя зарекомендовали. Вопрос только в следующем: работает ли в том, или ином автобусе этот агрегат, а если всё же работает, то как? Бывает, что работает, но только на обогрев. Всякое бывает… Впрочем, граждане знали куда ехали… А арабы, в свою очередь, догадываются, откуда эти граждане приехали и пытаются создать для них условия, близкие к условиям пребывания граждан на родине. Ну, чтобы не было у этих граждан шока познания такого разлагающего понятия как комфорт.
Особое место в путешествиях по Египту занимают всюду подстерегающие российских туристов мрачные опасности. Откуда они берутся в этой солнечной стране? От всеобщей нелюбви населения к президенту Хосни Мубараку? Да, и с этой стороны тоже. Недавние события, связанные с «раскулачиванием» зарвавшегося экс-президента, это подтвердили. Хотя не совсем понятно, как связано стяжательство Мубарака с российскими туристами? Видимо, не только русский бунт славится своей бессмысленностью и беспощадностью. Достаточно вспомнить Французскую революцию… Чего тогда спрашивать с арабов? Но угроза потрясения государственных устоев Египта — это не самая основная угроза беспечному отдыху российских граждан. Главные угрозы таятся в горячих сердцах и умах (или их подобии) белозубых арабских водителей, которых мясом не корми, но дай обогнать своего не менее горячего сотоварища на узкой, извивающейся меж каменистых безжизненных гор дороге. И не важно, что это может происходить ночью и в неожиданный для тех мест дождь. В дождь, про который горячему «арабскому скакуну» что-то говорила учительница в начальных классах школы. Давно это было… Начальная школа… А дальше-то и учиться не пришлось. Поэтому и неведомо, что сила трения имеет такую странную привычку: от влаги она почему-то уменьшается… И летит «скакун» с полным табуном пассажиров на жёсткое дно незнакомой ему пропасти. И летит в крепкую стену стёсанной для дороги горы. И летит, ломая «отбойники», на встречную полосу для выполнения жесткого силового приема против такой же груды металла и стекла, нашпигованной не успевающими испугаться туристами. Летит араб, потому как уж больно горяч он сердцем. Летит, потому как плохо учился он в школе. Плохо и недолго. Летит, потому, как не знает правил езды в дождь. Летит, потому, как не могут удержать его азарта изношенные тормозные барабаны и диски замученного ещё в Европе «стального коня». Летит, потому как просто уснул за рулём (сменщика не дали, не было 12-ти часового отдыха и т. д.). И этот список причин полёта можно ещё продолжать и продолжать. В результате, горячего арабского парня быстро и с почётом закапывают под причитания муллы на ближайшем местном кладбище. Закапывают, как там принято, ещё до заката солнца, тщательно соблюдая мусульманские традиции, а туристам, которым совсем уж крупно не повезло, предстоит ещё долгий путь домой в тяжёлых цинковых ящиках. В ящиках, для обитателей которых не предусмотрена услуга «олл инклюзив», да и «сухпай» почему-то не полагается. Здесь, пожалуй, уместно вспомнить печальный анекдот про поминки водителя, на которых встаёт за застольем очередной «тостующий» и произносит речь: «Хороший человек был этот уважаемый всеми Махмуд. Очень хороший, а поэтому и умер красиво. Во сне умер и с доброй улыбкой на губах… Не то, что эти сто трусов… Эти сто, обосравшиеся перед смертью пассажиров…».
Вот так. Вот такой вот грустный юмор… Но отчаянных российских туристов, как отмечено многими, ничем не остановить. Тем более, каким-то там юмором. Пусть даже и грустным. А поэтому и едут они из Шарм-эль-Шейха (Дахаба, Хургады, Эль-Гуны, Сафаги и т. д.) всю ночь на автобусе, чтобы с утра поглазеть на Гизские пирамиды, в диком темпе пробежаться по Каирскому музею, заскочить в музей папируса, купить какую-нибудь дорогостоящую подделку и домой! В смысле, в «хотель»! В это сладкое обиталище хлебосольного «олл инклюзива». Но до него ещё целых 12 часов изнуряющего душу и полного опасностей пути. Пути, в котором постепенно забывается всё виденное, за исключением, пожалуй, вида трёх великих и нескольких маленьких пирамид (всего их около ста по стране) и безносого сфинкса (потерявшего нос то ли во время пристрелки пушек наполеоновской армии (а как ещё в пустыне можно пристреляться?), то ли от безумств какого-то шейха, усмотревшего опасность впадения арабов в язычество. Сфинкс — это ведь как-никак персонаж греческой, а, значит, языческой мифологии). Но внешний вид пирамид и Сфинкса ничем не отличается от того, что показывают по телевизору. Поэтому — ничего нового, а это приводит к потере интереса. Вот если бы провели скрытыми ходами к усыпальницам пирамид, то тогда, наверное, это бы привело к ощущению прикосновения к древнейшей из цивилизаций. А так… Картинка на открытке. На открытке даже красивее.
Гораздо интересней (и, что немаловажно, — ближе) съездить к подножью библейской горы Хорив или Синай (споры о том, одна ли это гора, имеющая разные названия в Библии, или же так в древних текстах назывались две вершины одной горы, или это вообще две разные горы не утихают до сих пор. Арабы решили ни с кем не спорить и поступить проще — они взяли, да и назвали эту библейскую святыню горой Моисея, и обозначают теперь её на всех своих картах как «Mountain Musa». Вот так, сам Моисей не знал, что на самом деле он Муса и вводил своих соплеменников в заблуждение, а арабы знали, но до поры-до времени никому не говорили. А сейчас рассекретили эти данные за давностью лет. Но неважно, как и кто эту гору называет. Важно то, что на эту гору надо подняться, чтобы встретить рассвет на её вершине. А затем не мешало бы спуститься обратно к её подножью и посетить старейшую христианскую святыню — монастырь Святой Екатерины. В чём необходимость? Расскажем чуть позже. А затем надо бы съездить в Луксор (древнюю столицу Египта — Фивы) и в пустыню Сахара к монастырям Святых Антония и Павла. Все остальные экскурсии — гонки на джипах по пустыне, встречи с бедуинами и т. д. — это сплошная попса. Кроме забитых песком глаз, с помощью которых очень тяжело потом разглядеть народных африкано-синайских артистов, изображающих бедуинов, в памяти не останется почти ничего. Почему только народные артисты изображают бедуинов? Неужели настоящие бедуины перевелись на этих бескрайних просторах? Дело в том, что настоящие бедуины всегда заняты серьёзными делами, туристам никогда не позируют и не катают их на верблюдах. Они гоняют через пустыню караваны с наркотиками и оружием, зарабатывая, таким образом, очень приличные деньги. Не знаю, можно ли назвать деньги, добытые таким способом «приличными», но, в итоге, просто громадные суммы скапливают бедуины в своих баулах из верблюжьей шкуры. Так, проработав пару десятков лет в пустыне погонщиком верблюдов, ведя очень аскетичный образ жизни (исключительно из соображений экономии), каждый уважающий себя бедуин в расцвете лет уходит на заслуженный отдых и покупает себе отель (не ниже пятизвёздочного) в какой-нибудь строгой стране арабского мира. Доход с отеля обеспечивает бедуину (конечно же, только тому, который себя уважает) очень комфортную старость: с запахом фемиама и среди многочисленного гарема. Вот это и есть самые настоящие бедуины. Но арабы их почему-то недолюбливают. Эти «настоящие» в течение всей своей нелёгкой трудовой деятельности не пишут заявлений о выдаче им египетских паспортов, потому как мигрируют не только по территории Египта. А каждый раз просить у кого-то визу и проходить таможенный контроль, когда у тебя целый караван верблюдов, гружённых оружием и наркотиками… Нет, имея такие деньги можно сделать всё, но уж больно это «всё» хлопотно. Поэтому настоящие бедуины пересекают границы нужных им государств без соблюдения всяческих никому не нужных и неизвестно кем придуманных формальностей. Таких, например, как предъявление паспортов и грузов. Арабам это почему-то не нравится. Поэтому, когда настоящие и, поэтому, уважающие себя бедуины появляются на территории Египта, арабы сразу начинают морщиться и называть гостей «плохими бедуинами». А кто же тогда «хорошие бедуины» в понимании арабов? Да это, как раз, те, кто изображает настоящих бедуинов перед туристами и катает их на верблюдах. Эти бывшие бедуины имеют египетские паспорта, никуда не кочуют, оружием и наркотиками не торгуют. Проживают, преимущественно, в картонных ящиках. Самых продвинутых из «хороших» принимают на работу в «хотели», где им уже стали доверять такие важные и ответственные процедуры, как автоматизированное мытьё посуды и ручную замену постельного белья. (Надо отметить, что ни в одном отеле Египта вы никогда не увидите арабских женщин среди обслуживающего персонала. Похотливые арабы их тщательно оберегают от вечно пьяных российских туристов мужеского пола, хвастливо предполагая, что российский турист, в поле зрения которого попадёт арабская «герлз», сразу же будет очарован её восточной красотой и тут же возьмётся за сексуальные домогательства. Крупно ошибаются эти арабы относительно чар своих соплеменниц! Нет, среди арабских женщин, безусловно, попадаются красивые экземпляры, которых российские туристы не выгнали бы из спальни, но большинство из них полукровки, не вылезающие из египетских телевизоров. Где уж там обслуживающий персонал… На обслуживающий персонал как раз и остались бы такие, которых нельзя пускать в телевизор. Такие, глядя на которых любой российский турист мог бы задумчиво заметить: «Нет, я столько не выпью…». А уж сколько способен выпить российский турист известно каждому. И арабам, в том числе. Так чего же им, в таком случае, бояться за своих своеобразно красивых «гёрлз»? Ну, не нравится это пышно-бесформенное и волосатое своеобразие русскому человеку! И не выпьет он столько, чтобы понравилось! Всем это давно уже понятно, кроме арабов. Не всегда головой думают они, а поэтому продолжают опасаться. Впрочем, эта боязнь и восторженность от восточного своеобразия своих соплеменниц нисколько не мешают им, при случае и без, не пропустить ни единой возможности пристать, по поводу и без, к белокожим отдыхающим, временно представляющим европейский женский пол в арабском мире.
Ладно, вернёмся к нуждам «хороших бедуинов». В промежутках между переполненными высокой ответственностью «хотелными» сменами «хорошие», поспав немного в ящике из-под бытовой или оргтехники, возобновляют свою артистическую и коммерческую деятельность. То возьмутся они демонстрировать свой строгий бедуинский быт, а то примутся катать туристов на своих вонючих и неухоженных верблюдах, покрытых яркими коврами. При этом коммерческая деятельность в исполнении бедуинов чрезвычайно тонка и обходительна: вначале предлагается залезть на верблюда за 3 $, а когда посадка и последующая короткая прогулка завершены, туристам может быть предоставлена услуга по их безопасному съёму с горбатой спины «корабля пустыни», преисполненного искреннего презрения к окружающему миру и питающего личную ненависть к сидящим на его свободолюбивой спине. Когда взаимная ненависть участников достигает апогея, наконец, объявляется сумма этой незамысловатой услуги — 5 $! Нет, конечно же, можно и не платить, но тогда слезать придётся с почти двухметровой высоты. Понятно, что далеко не каждый турист может себе это позволить. «Развод», конечно же, но всегда можно и нужно торговаться. На всей территории Египта… А когда вам навязывают какую-нибудь абсолютно ненужную покупку или услугу, нужно выкатить злобно глаза и хриплым голосом, как можно громче произнести по-арабски следующую фразу: «Но фиш мани» («Нет денег» — арабская грубость). Действует молниеносно. Арабская навязчивость сразу сникает и принимает форму изжёванной верблюдом тряпки. Лица арабов тут же сморщиваются и демонстрируют крайнюю степень досады, соизмеримую с чувством, обычно возникающим в душе каждого современного египтянина, случайно узнавшего о неверности жены. Арабы это событие очень остро переживают, не то, что их добрые соседи — евреи, сложившие анекдот о том, как подходит однажды удручённая чем-то Сара к своему мужу Мойше и, заламывая в неподдельном горе руки, говорит ему, подвывая: «Мойше, не казни меня — я дала маху!» «Что-что???!!! Ты дала Маху???!!! — в отчаянии визжит, не в силах перенести внезапно возникшую рогатость, муж, — ты…, ты дала этому грязному, старому и вонючему еврею???!!!» «Нет-нет, Мойше, — испуганно причитает Сара, — я…, я потеряла пять рублей!» В диалоге повисла тягучая и мучительная для обоих пауза. «Лучше бы ты дала Маху…» — наконец выдавливает из себя до предела огорчённый случившимся Мойше.
Но у арабов всё не так просто, как у евреев, с реакцией на такие пикантные жизненные коллизии. И так же сильно не любят арабы, когда у туристов, особенно у русских туристов, нет денег. Русские туристы сами этого не любят, а поэтому стараются экономить на покупке всяких безделушек, изготовленных какими-то неизвестными им арабами, видимо, в состоянии наркотического опьянения. Этих арабов-изготовителей никогда и нигде не видно — всюду снуют арабы-продавцы и с отчаянием стремятся продать эти безделушки, выдавая их за сокровища, недавно найденные в лабиринтах древних пирамид. Сообразительные туристы понимают, что последнее сокровище, украденное из древней пирамиды, было продано иностранцу египтянином несколько веков назад, и ничего не покупают. Нет, покупают, конечно, но только сувениры и по «сувенирной» цене. Жадные туристы, живущие в «румах» с видом на активную стройку, не покупают ничего из скупости. Даже сувениров не покупают они. Но попадаются такие туристы (глупые и добрые), которые не могут поставить прочный заслон на пути арабского стяжательства. Эти, что называется, «ведутся» на всё и затем сидят голодные в аэропорту в ожидании вылета на родину. Ничего не могут себе позволить — истрачено всё до последнего «фунтика», рейс ещё через пять часов, а заботливые представители турфирмы уже вывезли незадачливых отдыхающих из «хотеля», что называется, спозаранку. Вместе с туристами, отлетающими ещё до зари. Конечно, вывезли в такую рань исключительно в целях экономии, не забыв при этом прикрыться благими намерениями: «Как бы вам не опоздать, наши дорогие». Вывезли всех сразу и правильно сделали. А зачем лишний раз ездить? Совсем не ездить за путешественниками турфирма не может себе позволить, потому как в ваучере ясно написано: «Трансфер из аэропорта прибытия в „хотел“ и из „хотеля“ в аэропорт». И если попробовать этого не сделать, то самые гнусные из граждан могут обратиться в суд и, что называется, «отбить» поездку целиком за счёт турфирмы, прикрываясь такой расплывчатой формулировкой как «моральный ущерб». Этого всякая уважающая себя турфирма никогда делать не хочет и поэтому всякий раз отвозит трясущихся от желания вернуться на родину путешественников в аэропорт. Но, отвозит сразу всех вылетающих в этот день туристов. Без разбора. Без разделения путешественников по расовому и половому признакам. Без учёта их вероисповедания. И, конечно же, без учёта времени вылета. Нет-нет, самое раннее время вылета, безусловно, будет учтено. А проблемы тех, кто улетает позже и тех, которые гораздо позже, пусть останутся на совести самих улетающих. Потому что надо думать было головой своей бестолковой при заказе билетов на чартерный рейс. Вот так, там «повелись» и напокупали всякой хрени, оставшись без средств для существования, а здесь не подумали и решили продлить себе отдых за счёт позднего рейса. Вот, поэтому сидят и продлевают его — голодают в аэропорту, а потом портят нервы стюардессам в самолётах: «Почему такие порции маленькие, мы не карлики, принесите по-больше!» «Почему сок только по половине стакана разливаете?!» «Не хочу рыбу, принесите свинину!» В общем, начинают они в самолёте яростно капризничать и совершенно не по делу. Забывают, видимо, что «олл инклюзив» закончился ещё утром в родном сердцу «хотеле».
Думаю, теперь вы сами понимаете, что все эти экскурсии, связанные с романтическим обликом бедуинов, бороздящих бескрайние просторы пустынных мест — самая настоящая попса с вымоганием кровно заработанных вами денег. Попса, потому как всё ненастоящее. Бедуины — ненастоящие, сокровища пирамид — поддельные, папирус — не из нильского камыша, а из листьев пальмы и т. д., и т. п. А вот гора Синай — настоящая. И вряд ли, что-то сильно изменилось в ней с тех далёких времён, когда Господь наущал на её вершине Моисея о том, как надо правильно жить ему и всему еврейскому народу. А чтобы Моисей не забыл основных положений этого наущения, Господь дал ему десять каменных табличек с конспектами заповедей: «Не убий, не укради, не прелюбодействуй, чти отца своего и матерь свою, не сотвори себе кумира, не прелюбы сотвори и т. д…». (Во избежание искажений, желательно ознакомиться с заповедями в официальном издании Библии. На всякий случай — вдруг пригодится, когда стукнет в голову о душе своей подумать. Дабы не томилась она в недалёком последствии, страдая в мрачных закоулках Ада). Правда, когда Моисей спустился с горы, чтобы поделиться полученными знаниями Закона Божьего с народом, то его негодующему взору предстала отвратительная картина. Оказывается, пока Моисей общался со Всевышним, неблагодарные евреи соорудили себе из подручного материала какого-то своего старого языческого божка и молились ему, совершая обряды жертвоприношения. И это после того, как Господь освободил их от египетского плена, проведя по дну Черемного (Красного) моря! Для этого Ему пришлось раздвинуть толщу вод в разные стороны… Конечно, нет для него ничего невозможного, но, всё же, так постараться для каких-то евреев. Которые даже после таких усилий с Его стороны совершили удивительный по неблаговидности поступок. Ведь видели же они, стоя у подножья Синая, что «…восходил от неё дым, как дым из печи, и вся гора сильно колебалась. И звук трубный становился всё сильнее и сильнее. Моисей говорил, и Бог отвечал ему голосом» («Исход». Гл.19, п.19). Воистину, очень недоверчивый народ эти древние евреи. Какие им ещё были нужны доказательства существования единого Господа? Впрочем, эту недоверчивость пронесли евреи сквозь многие века до наших дней. Достаточно вспомнить о том, что именно они распяли Христа при Понтистие Пилате. Не поверили они тогда сбывшимся у них на глазах предсказаниям пророков: и из рода Давидова, и одежду Христа делили между собой палачи, и распят был вместе с разбойниками, и похоронен будет в чужом гробу… А что творилось на земле во время страданий Спасителя? Сказано же: «…и сделалась тьма по всей земле до часа девятого: И померкло солнце, и завеса в храме (перед „святая святых“ прим. Автора) раздралась надвое» («От Луки». Гл. 23, п. 44–45). Это необычайная, всемирная тьма была отмечена даже языческими (а значит, по совместительству, независимыми экспертами) историками и учёнными того времени: Флегонтом, Фаллом и Юнием Африканом. А знаменитый афинский философ Дионисий Ареопагит (пребывавший в момент распятия Спасителя, предположительно, в творческой командировке Египте), наблюдая окутавшую Землю тьму, воскликнул: «Или Творец страждет, или мир разрушается!» А когда узнал, что произошло в этот момент на самом деле в недалёкой Иудее от апостола Павла, сразу же уверовал в Христа и принялся усердно помогать апостолу в его многотрудном и чрезвычайно опасном, в те строгие времена, деле распространения христовой веры по языческой земле.
Давайте сейчас поймаем для эксперимента какого-нибудь ортодоксального еврея, повесим его на кресте, аккуратно прибив гвоздями, и посмотрим, произойдёт ли что-нибудь подобное: солнце померкнет или хотя бы дождь пойдёт? Вряд ли… Не стоит даже пробовать ловить и портить этого погрязшего в своей ортодоксальности еврея. Значит, не простой еврей был распят через тридцать три года от рождества Христова? Нет, по-прежнему не верят ортодоксальные евреи в Христово чудесное и освободительное для нас воскрешение. Почему же в те, ещё совсем древние времена, Господь выбрал для своих забот, защиты и воспитания именно этих недоразвитых пастухов-евреев? Видимо, все остальные были развиты ещё хуже… Впрочем, пути Господни неисповедимы.
Но на момент того памятного спуска Моисея с горы, до рождения младенца Христа было ещё очень далеко. Сильно тогда осерчал на своих недалёких умом соплеменников Моисей. Осерчал и разбил в праведном гневе каменные скрижали с конспектами заповедей. Гнев то его был, безусловно, праведным, но ведь скрижалей-то в одночасье не стало… А самое главное — не стало самих заповедей. Устная часть Закона Божьего, она, конечно, осталась в голове Моисея, а письменную постигла вот такая печальная участь. Пришлось пророку второй раз лезть на гору. И всё повторилось вновь: и гора тряслась, и шёл из неё дым… Принёс, наконец, Моисей новые скрижали с заповедями. Правда, текст заповедей слегка изменился. Видимо, понял Господь, оценив явное недомыслие древних евреев (чего ещё можно было ожидать от этих примитивных скотоводов), что прежняя редакция каменно-письменной части Закона Божья, была очень затруднительной для их восприятия, и чуть-чуть упростил текст. Написал, например, им о том, что нельзя варить козлёнка в молоке его матери. Видимо, в то время евреи этим частенько занимались. К чести недоверчивых евреев, в этот раз они повели себя более предусмотрительно и, временно покончив с язычеством, приступили к изучению окаменевших текстов и строительству первой скинии. А длинными синайскими вечерами слушали устную часть Закона в изложении своего кормчего — Моисея. Впоследствии, во времена подавления еврейского восстания римлянами, это устное повествование, передававшееся из поколения в поколение, записали в особую книгу — Талмуд. Мало ли, проткнут римляне сдуру своими длинными копьями всех посвящённых в Закон бунтарей, и цепь прервётся. Но во времена Моисея этих замечательных книжек ещё в продаже не было и приходилось кормчему всё озвучивать самому. Тогда же, чтобы чего-нибудь не забыть из поведанного ему самим Господом, а так же, для того, чтобы не напрягать лишний раз голосовые связки (известно, что Моисей заикался), пытаясь достучаться до сердец упрямых пастухов, приступил Моисей к написанию Торы.
И все эти события происходили на этой самой горе Синай и в её окрестностях. Ну разве не интересно на неё забраться? Забраться и посмотреть своими грешными глазами, на то святое место, где: «Моисей говорил, и Бог отвечал ему голосом»? Тем более, что по какому-то из преданий, одолевшему вершину горы и встретившему на ней рассвет отпускаются сразу все накопленные непосильным трудом грехи. Вот так… Вон как оказывается можно: всю сознательную жизнь прелюбодействовать, возжелать жён ближних своих, воровать, не почитать родителей и т. д., а потом собраться с силами, влезть на гору (пусть даже и такую знаменательную), дождаться рассвета и всё… Чист аки ангел! Слабо верится, но, говорят, что так гласит какое-то древнее предание. В Святом Предании прямых указаний на этот замечательный способ самоочистки, похоже, что нет, но в каком-то из народных преданий возможно и есть. Чего ведь только нет в этих народных преданиях… Из них можно узнать, например, что в средние века на территории Тверской области Змеев Горынычей было больше, чем диких кабанов, а результаты раскопок говорят об обратном. Результаты раскопок говорят о том, что кабанов было всё же больше, чем Горынычей: древних кабаньих костей было найдено великое множество, а костей трёхглавого огнедышащего змея — ни одной! А может предание об очищении достигших вершины горы Синай придумали сами арабы, чтобы привлечь на гору побольше туристов в своих корыстных целях, связанных с жаждой быстрого и мало затратного обогащения?
В общем, правды уже не найдёшь, но на гору Синай взойти всё равно надо. Хотя бы для того, чтобы отдать дань глубочайшего уважения Создателю и хоть как-то приобщиться к тем великим событиям, являвшимся предтечей образования основ современного мира. Кроме того, большой интерес представляют окрестности этой великой горы. По всей поверхности этой окрестности разбросаны природные изваяния, очень сильно напоминающие окаменелые останки гигантских обитателей нашей планеты в очень далёкой древности. И каждое изваяние — это настоящий скульптурный шедевр! А может это то, во что превратились осколки каменных скрижалей с заповедями? А что? В осколках ведь тоже хранились крупицы Божьей воли, вот, может, и приняли они такие замысловатые очертания, согласно Его праведному гневу на древних безумцев.
Что же ждёт отважных туристов, решившихся на это очистительное для души восхождение? Ждут их, прежде всего, немалые испытания для бренного тела. Испытания начинаются прежде всего с дальнего пути к подножью горы Синай из Шарм-эль-Шейха (пути чуть более близкого из Дахаба и значительно более дальнего из Хургады). Тех, кому повезёт в утомительной гонке по ночным дорогам Синайского полуострова, привезут к смутным очертаниям стен монастыря Святой Екатерины, от которого грешники и начнут своё очистительное восхождение. Чуть дальше монастырских стен они будут подвергнуты первым атакам псевдобедуинов: «Камаль! Камаль! Фару вэй фифти доллар! Русский карашо! Доллары есть?» В нос грешникам тут же ударит запах длительной стоянки большого количества «камалей». Запах, надо сказать, очень бодрящий и вдохновляющий на подвиги. Почуяв его, грешникам сразу захочется вбежать на вожделенную вершину святой горы. Но быстро не получится, да и не видно куда бежать: жизненное пространство ограничено дальностью луча маломощного фонаря с изрядно подсевшими батарейками, выданного корыстолюбивым гидом (лучше запастись своим и, желательно, с креплением на голове). Пока силы ещё не потрачены, самые любопытные из путешествующих грешников будут пытаться, задрав головы вверх, искать глазами заветную вершину горы. И постигнет их тогда лёгкое разочарование от стоящей в округе кромешной тьмы. Вместе с тем, взгляду самых любопытствующих из грешников предстанет фантастическая по своей зрелищности картина: в тёмное небо медленно ползёт спираль живых огоньков-фонариков. Спираль подрагивает и воображаемой линией, соединяющей живые огоньки фонариков, и расстоянием между огнями. И всё это действо происходит в кромешной тьме при оглушающей сознание тишине. Далее грешников-путешественников ожидает рутина крутого подъёма на высоту в почти 2300 метров: кашель и сопли от поднимаемой людьми и «камалями» пыли, липкий пот жаркой приэкваториальной ночи, постепенно деревенеющие ноги, морды верблюдов с застывшим на них выражением искреннего презреиия к опасности и готовности в любой момент смачно плюнуть в того, кто им почему-то так и не смог внушить должного доверия. Почувствовавшие себя в родной стихии «камали» будут амплитудно раскачивать над пропастью своими уродливыми горбами. Уродство горбов бедуины всё время пытаются скрасить, покрывая их яркими коврами, но это приводит только к обратному результату. Вот и продолжают раскачиваться ещё более уродливые горбы, покрытые коврами над пропастью, и цепляются отчаянно за них испуганные странствующие грешники. Вернее, представители той части странствующих грешников, которая в поисках лёгкой жизни ведёт наиболее расточительный образ жизни. Шаг за шагом, вверх и вверх… И жажда, жажда, жажда… И звёзды, звёзды, звёзды… В жажде нет ничего удивительного — всё может быть объяснено физиологией человека, ползущего в гору тёплой синайской ночью. А в открывающейся перед каждым грешником фантастически объёмной панораме звёзд удивительно всё! Почему они вдруг оказались чуть ниже карабкающихся на гору кандидатов в праведники? Почему их так много, что почти невозможно различить созвездия? Почему они такие яркие, что излучаемый ими свет, как неоновый фонарь, освещает склоны окрестных гор? Почему этих звёзд не видно в безоблачные ночи с побережья Красного моря, плещущегося в каких-то ста километрах отсюда? Что для таких звёзд каких-то сто километров? Вечное и яркое безмолвие отражается в душах восходителей и вселяет в них осознание никчемности своей подлой сущности, успевшей погрязнуть во многих грехах. Созерцание этого величия вливает в страждущих очищения странников дополнительную порцию оптимизма, и они продолжают свой утомительный путь, сталкиваясь на сужениях тропы с всхрапывающими содрогаясь костлявыми боками тушами упрямых «кораблей пустыни», гонимых в гору жаждой наживы.
Конечно же, жажда наживы «кямалям» всегда была чужда. Почти каждую ночь за порцию верблюжьей колючки натужно таскают они на своих горбах тяжёлых, обремененных многочисленными грехами туристов. Ночью они их мучительно тащат вверх, почти к самой вершине горы Синай, а только что наступившим утром эти же самые «кямалы» за ту же порцию верблюжьего деликатеса быстро, почти галопом, спускают заметно полегчавших и посветлевших лицом восходителей к подножью покорённой ими горы.
Но назвать эту категорию путешественников «восходителями», можно только так — в кавычках. На самом деле эти путешественники являются ярыми лентяями. И служат источником, питающим пресловутую жажду наживы. Кто же является её носителем? Конечно же, жажда наживы захлёстывает, прежде всего, хозяев этих трудолюбивых, в природной надменности своей, животных. То есть, всё тех же, так называемых, «хороших бедуинов». Как коршуны сопровождают они настоящих восходителей, начиная с подножья горы, и всячески пытаются сбить их с пути истинного. И, если в начале пути шансы бедуинов чрезвычайно низки, а подъём к вершине стоит: «Фифти доллар, мадам!», то к середине пути среди стойких восходителей начинают появляться падшие духом. Вот на этих пошатывающихся от усталости, слабо подготовленных к восхождению грешников и набрасываются в первую очередь коршуны-бедуины: «Твенти доллар, мистер!» Набрасываются и очень часто добиваются своего эти беззастенчивые стяжатели. А иногда им удаётся слупить с потерявших пространственно-временную ориентацию и уже отчаявшихся достичь своей цели восходителей несколько долларов за сотню метров до той площадки, дальше которой «кямалы» идти уже не могут! От этой площадки к вершине все без исключения должны будут идти пешком. Отличие может состоять только в том, кто каким «пешком» будет преодолевать последние метры, оставшиеся до вершины. Но это уже не так важно: кто-то будет как-то идти, а кто-то как-то ползти, но — все пешком. И расточительные лентяи, и экономные, зато самые настоящие — восходители. Словом, дальше ждут грешников, так называемые, «ворота» к вершине — проём в скале, позволяющий завершить восхождение. «Сэмсот ступэн, — пояснит пешеходный гид-бедуин, — монах строыл в трэтый вэк». Подойдя вплотную к «воротам», слегка окрылённые близостью успеха и измотанные до предела туристы смогут осветить своими отстойными фонариками лишь пару ступенеобразных выступов в скале. Остальная часть «ворот» представляет собой нагромождение обломков скальных пород. Большая часть некогда острых краёв обломков скруглена многочисленными конечностями большого числа паломников, сначала едущих, а потом ползущих сюда со всего света. И, по всему видать, что реставрацией того, что создал семнадцать веков назад неизвестный никому из ныне живущих, но очень добросовестный и трудолюбивый монах, никто и никогда не занимался. И вот тут-то, на самом последнем участке восхождения и наступает тест на физическую выносливость. Тест — только для настоящих восходителей. Самых ленивых и расточительных путешественников это не касается: желая разогнать кровь по намятым верблюжьей спиной гениталиям, они бодро и с видимым удовольствием устремляются в межскальный проём. И пусть их порыв будет длиться недолго… Очень скоро ленивые и расточительные начнут сильно сожалеть о своём вспыльчивом поступке. Но первые сто метров пролетят для них незаметно. А затем они непременно воспользуются услугами подрастающего поколения бедуинов: «Файв доллар, биг мэн!» Потомки чем-то «хороших», но ненастоящих бедуинов будут навязчиво тянуть за руки вверх слабеющих с каждым шагом ленивых и расточительных псевдовосходителей и, в конце-концов, добьются своего, обогатившись сразу на пять долларов.
Справедливости ради надо отметить, что могут встретиться и исключения. Например, продвигаясь по маршруту можно наткнуться на какую-нибудь сухонькую старушенцию, которая резво и неотвратимо, словно на одном дыхании, катит в гору, ритмично припадая на палку-клюку. Или же, например, можно отметить в своём угасающем сознании группу немцев-спортсменов, которая прёт к вершине, поблёскивая в движении мощными налобными фонариками и опираясь на специально изготовленные для восхождения палки: «Ан, ан, …ан, цвай, драй…». Настоящая немецкая машина! Но это исключения из общей картины сермяжной правды восхождения, связанные с особыми проявлениями либо непоколебимого ничем духа (в первом случае), либо железной дисциплины, помноженной на отменную физическую подготовку восходящих (во втором).
Совершенно другие ощущения будут преследовать настоящих восходителей все эти завершающие триста метров. Первые сто метров они будут жалеть о том, что сэкономили денежные знаки на поддержку бедуинского движения, при преодолении второй стометровки на настоящих восходителей нападёт искреннее раскаяние за то, что в далёком детстве они послушно принимали лекарства, и поэтому своевременно не умерли от ангины, накопив, в результате великое множество грехов. Ну а при преодолении завершающих метров до заветной вершины души настоящих восходителей будут следовать за ними, но на порядочном отдалении и строго по вертикали. Чуть выше звёзд. Там, в вышине, начинается их очищение и на головы настоящих восходителей будет сыпаться шелуха накопленных за долгие годы грехов. Но настоящие восходители этого даже не заметят. Как управляемые по радио роботы, выползут они на вершину и начнут искать мутными, остановившимися в необъяснимой печали глазами восток. И он вскоре сам обозначится огненным всполохом, выхватив из тьмы тонкую полоску Суэцкого залива. Затем начнёт появляться сам виновник всполоха — красный огнедышащий диск. С каждой секундой диск будет яростно наростать, словно вырываясь из вязкой среды горизонта. Появление полной версии светила над побеждённым горизонтом, вызовет шквал аплодисментов заполонившего вершину горы люда. На разных языках возбуждённый люд примется громко удивляться тому, как всё-таки быстро вращается наша Земля. Вскоре солнечный диск зальёт всю горную окрестность краской, подобной цвету обогащённой кислородом артериальной крови, и ландшафт примет вполне марсианский вид. Свежо покраснеет заброшенная церковь Святой Троицы, и остатки разрушенной мечети тоже покраснеют. Этим светом, наверное, и будут уничтожены остатки грехов достигших вершины горы Синай настоящих восходителей, как кварцевым аппаратом уничтожаются микробы. Уничтожена будет и какая-то часть скорбного греховного груза, принесённого сюда расточительными лентяями. Но только часть… По трудам их. По крайней мере, это было бы справедливо. А там, кто его знает…? Господь ведь, в этом плане, ничего и никому не обещал. Ни настоящим восходителям, ни расточительным. Ни устно, ни письменно.
Вот и всё. Далее начинается утомительный спуск с горы, во время которого туристы будут удивляться своей ночной отваге, оценив при солнечном свете превратности своего пути сквозь непроглядную тьму. И вот, наконец, подножье горы, усыпанное окаменевшими остатками исполинских доисторических существ. Ещё чуть-чуть ужаса и стерильные, по части грехов, путешественники у стен монастыря Святой Екатерины. Согласно Святому преданию, сам Спаситель подарил ей перстень за духовные подвиги и непоколебимую веру. Нетленные мощи Святой были обретены (опознаны по перстню) на вершине соседней горы, носящей её имя, и упокоены в монастыре, основанном аж в шестом веке. При желании к мощам можно приложиться. Но это дело интимное, связанное с религиозными чувствами или отсутствием таковых, каждого туриста. Говорят, что каждому приложившемуся к мощам, местные монахи дарят серебряное кольцо с надписью: «Святая Екатерина» (по-гречески). Но пусть туристы об этом даже не заикаются. Подарки делались, видимо, когда праздных туристов здесь не было и в помине, а добирались сюда только самые отчаянные паломники. А сейчас слишком много здесь толпится разного люда. На всех колец не напасёшься.
Это, наверное, самый древний православный монастырь в мире. Монастырь, благодаря своим мощным гранитным стенам и окружающему его климату, довольно хорошо сохранился почти в первозданном виде до наших дней. Не тронули его ни природные катаклизмы, ни многочисленные набеги кочевников (тех же бедуинов). С момента своего основания обитель пользовалась особым уважением не только в христианском мире, но даже у мусульман — сам пророк Мохаммед запретил когда-то брать налоги с монастыря. Место для строительства обители было выбрано очень удачно — это просто сосредоточение святых мест: колодец Моисея, из которого он поил своё стадо ещё до того, как получил указание от Господа вывести евреев из Египта, и Неопалимая Купина (изначально — горящий, но не сгорающий терновый куст), посредством которой Господь давал указания Моисею относительно вызволения евреев, находятся на территории обители. Жалко, что колодец уже давно не используется по прямому назначению, причины этого недоразумения почему-то тщательно замалчиваются. Но к Неопалимой Купине православные паломники прикладываются. Прикасаются к ней, безукоризненно выполняя указание Господа, данное им когда-то Моисею — приближаться к Купине исключительно босяком. А представители других конфессий, пусть даже и христианских (но не православных), чаще всего игнорируют эти указания, да ещё и норовят порой отдельные особи мужеского пола проникнуть за стены обители в коротких шортах, выставляя напоказ свои синие в безобразной волосатости конечности или же, что касается особей женского пола, стремятся отдельные фурии потрясти над монастырскими святынями своими распущенными и увешанными грехами длинными волосами. Ну что же, Бог всё равно им когда-то будет судьёй.
Надо отметить, что территория монастыря невелика, и во время богослужений не умещающийся в монастыре большой хор певчих поёт прямо со скалы, нависающей над входом в монастырь. Потрясающее зрелище и божественные звуки, многократно отражённые от окружающих монастырь гор! Говорят, что где-то за стенами монастыря есть сад, в котором выращиваются абсолютно все существующие на земле фрукты, и попасть в этот сад можно через подземный ход, начинающийся на территории монастыря. Но туристов в сад не водят. Ни по подземному ходу, ни по поверхности. Видимо, чего-то опасаются. Жаль. Туристам, только что спустившимся с горы Синай, экскурсия в монастырский сад явно не помешала бы. В обители находится самое большое в мире собрание православных церковных книг и икон. Богата она своими традициями. Однако, одна из этих традиций вызывает недоумение: монахов, умерших в монастыре, сначала хоронят в одной из семи могил многократного использования обычным способом, но по прошествии двух лет останки выкапывают, моют и выставляют напоказ в храме Успения Пресвятой Богородицы, причём у северной стены лежат черепа, а в центральной части сложены остальные кости. Один скелет оставлен в сборе и облачён в монашеские одежды — скелет отшельника Стефана. Для чего это всё делается — не совсем понятно: когда речь идёт о преклонении мощам святых, то подразумевается приобщение к благости, которая от этих мощей исходит, а что исходит от костей обычных монахов? Для чего нарушается интимность смерти каждого из них? Непонятно. Но со своим уставом в чужой монастырь, как известно, не лезут… Кроме того, впечатление от посещения монастыря и его храмов несколько портят всё те же арабы, выполняющие на его территории и в храмах послушнические функции. Их усилиями вся территория монастыря напоминает маленький, но очень шумный восточный рынок. Вернее будет сказать так: если заткнуть уши и открыть глаза — увидишь обитель, наводнённую лицами явно неправославного вероисповедания, а если закрыть глаза и открыть уши — услышишь обычные звуки восточного базара. Но говорят, что без арабов здесь обойтись никак нельзя: монахов, в основном, греков, явно недостаточно, чтобы должным образом молиться о судьбе нашего погрязшего во грехе мира и содержать обитель в порядке. Говорят так же, что эти арабы являются потомками бедуинского племени джабалия, переселенного когда-то римским императором из Понта Анатолийского и Александрии специально для охраны монастыря. Эти принявшие мусульманство потомки так трепетно отнеслись к охране православной святыни, что умудрились даже построить мечеть внутри монастырских стен. Впрочем, как мы убедимся в дальнейшем, арабское засилие — это судьба всех православных монастырей, находящихся на территории Египта.
Взять, к примеру, ещё два старейших монастыря, расположенных в восточной части пустыни Сахара. Монастырь святого Антония и монастырь святого Павла. Ненамного отстоят эти обители друг от друга. Всего на восемьдесят километров. Так же не многим разнятся и судьбы основателей древнейших христианских обителей — святых Антония и Павла (не путать с апостолом Павлом, урождённым Савлом. Этот Павел родился не в Иудее, а в древней столице Египта — в Фивах, поэтому и называют, иногда, этого святого — Павлом Фивейским). Судьбу, конечно же, в километрах не измеришь, но посудите сами: оба святых — дети состоятельных родителей в молодом возрасте покинули родные места для того, чтобы посвятить себя служению Господу в статусе отшельников (с той лишь разницей, что будущий святой Антоний потерял богатых родителей в 18 лет и, услышав как-то в храме: «Иисус сказал ему: если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твоё и отдай нищим; и будешь иметь сокровище на небе; и приходи, и следуй за мной» («От Матфея» Гл. 19, п. 21) раздал он всё имущество бедным и удалился в пустыню, а будущий святой Павел, так же потеряв состоятельных родителей, ушёл в отшельники в 16 лет, спасаясь от гонений на христиан, чинимых при императоре Деции. Воспользоваться этими гонениями решил один из родственников Павла. С целью присвоения доставшегося Павлу от родителей наследства решил этот подлейший из родственников будущего святого выдать юного христианина гонителям новой веры. Узнав об этом коварном замысле, Павел ушёл в пустыню и стал первым на земле христианским монахом-отшельником. Оба святых прожили более ста лет (Антоний — 105, а Павел — 119), и большую часть жизни в пещерах. В конце земного пути святые встретились. Святой Антоний посетил пещеру Павла и оставался в ней до самой его смерти. По преданию святой Антоний уже не мог самостоятельно вырыть яму в каменистом грунте, чтобы похоронить своего брата во Христе, и позвал в пещеру двух львов, которые и вырыли своими мощными когтями погребальное ложе.
Примечательно, что местность в районе жития святых абсолютно безжизненна. (Надо отметить, что арабы из кожи вон лезут, чтобы изменить имидж своей необитаемой страны и поэтому любят показывать по телевизору различные рекламные трюки, пытаясь вдохнуть жизнь в бескрайнюю безжизненность своих пустынных мест. При этом на экране, как правило, появляется лукаво и белозубо улыбчивый араб и начинает загадочным голосом развеивать миф о безжизненности пустыни, составляющей девяносто семь процентов территории его страны. Но содержание видеоматериала сводит все его потуги, что называется, на нет: кроме нескольких видов змей и жука-скоробея ничего показать арабу на весь мир не удаётся. Можно было бы придумать ещё пару разновидностей тараканов, но общую картину это не изменит, а если подлог будет изобличён, то телезрители могут подвергнуть сомнению и змей вместе с жуком-скоробеем. И что тогда останется? Ничего. Только песок и камень. Поэтому, арабы поняли, что лучше подлогом не заниматься. А, якобы, миф о скудности жизни в пустыне так и остаётся неразвенчанным и по сей день). Как же жили святые в этой гористой пустыне? Надо понимать, что даже по меркам того времени, очень скудно жили они. А если применить мерки современные… Например, тот же «олл инклюзив», то и вообще не жили они. Если пещере святого Павла хотя бы была вода и ворон приносил ему хлеб и финики, то в пещере святого Антония не было ни капли воды и непонятно, чем он вообще в этой пещере питался. Такое складывается впечатление, что только Духом Святым Даже если предположить, что тот источник тёплой воды, который нынче насыщает влагой растения и обитателей монастыря, существовал и во времена Антония, то каждый поход за водой выглядит беспримерным подвигом. Ведь даже сейчас, когда на пути к пещере сооружена, пролегающая над крутыми и неровными склонами горы бетонная лестница с железными перилами, имеющая 1150 ровных ступенек, добраться до обиталища святого под палящими лучами египетского солнца является делом весьма и весьма проблематичным. Пещера его представляет собой высокий, но очень узкий лаз в скале, улиткой возвращающийся ко входу, при этом вход и выход разделены довольно толстой стенкой. А святой ведь не один там проживал: не было ему покоя от людей. Куда бы он ни забирался в поисках молитвенной тишины, люди находили Антония в поисках ответов на мучающие их вопросы, а иногда под святым водительством постепенно обращались эти любопытные паломники в настоящих монахов — учеников преподобного. Недаром Антоний Великий, является отцом такого христианского движения как отшельническое монашество. Он же был и первым на земле аввой.
Ни святой Антоний Великий, ни святой Павел Фивийский монастырей не строили. Монастыри построили в честь свершённых ими духовных подвигов, спустя несколько веков. Построили сии киновии над их святыми мощами и поблизости от источников. Поскольку пещера святого Павла находилась вблизи источника, то получилось так, что монастырь, носящий его имя, был построен вокруг пещеры, где более девяти десятков лет прожил в молитвах, постах и бдениях монах-отшельник. А монастырь святого Антония находится, как мы уже отмечали, довольно далеко от его пещеры, на таком же удалении, как и живительный источник. Перед смертью святой Антоний наказал своим ближайшим подвижникам не оглашать место своего захоронения близ источника, опасаясь собственного обожествления со стороны недоученных им паломников. Но, видимо, кто-то, как всегда, проговорился, и мощи святого изрядно поколесили по свету, пока не попали в Константинополь и затем окончательно упокоились во Франции. Святой Павел по поводу своих мощей никаких завещаний не оставлял, но пришлось и им попутешествовать и так же, побывав в столице Византии, упокоиться в Италии. Опять же, в конце-концов недалеко друг от друга оказались мощи этих славных святых на сегодняшний день. Рядом при жизни, рядом и в послесмертии. Видимо, такова воля Божья.
Внешний вид обоих монастырей строг, в архитектурном плане незамысловат и очень отличается от привычных глазу византийских традиций храмостроения. Монастырские стены и сооружения сливаются цветом с окружающими горами и предгориями, и сделано это отнюдь не в целях светомаскировки. Таким методом набегов бедуинов и мусульман было не избежать. Просто строили всё из подручного материала: в основном из песчаника тех же гор, вот и совпали скудные, желто-серые цветовые гаммы монастырей и окружающего ландшафта. По архитектурным решениям некоторые храмы монастырей очень сильно напоминают облик мусульманских мечетей, но вопрос кто у кого и что позаимствовал остаётся открытым по той причине, что христианство образовалось раньше. По некоторым данным основные строения монастырей были сооружены ещё в конце третьего века, а мусульманство окончательно сформировалось в седьмом. А как известно, формирование чего-то нового не происходит на пустом месте: всегда идёт какое-то чего-то и у кого-то заимствование. Вот и занялись, похоже, мусульмане (в начале это были исключительно арабы, а мы уже знаем, как арабы умеют приобщаться) плагиатом при формировании собственной религиозной культуры, но в последствии, безусловно, привнесли в облик мечетей что-то своё. Вообще непонятно, как и зачем эта религия образовалась. С христианством всё более или менее ясно: пророки Ветхого завета уже очень давно начали предсказывать приход Мессии, который должен был смягчить посмертную участь всех евреев, и все евреи ждали его, но пришёл спаситель всего человечества, дарующий жизнь вечную и язычникам, за что многие евреи обиделись на Мессию и распяли его, но воскрес Он, смертию смерть поправ и, сбылись наконец все предсказания полностью. Воскрешение было главным доказательством свершения Христом великой миссии. Но поначалу поверили в это очень немногие. Даже апостолы долго сомневались. Апостол Фома — тот вообще беспредельничал вплоть до девятого дня от воскресения Христова и не верил в это чудо, но потом под воздействием неопровержимых доказательств в виде едва затянувшихся ран на теле Спасителя сдался и поверил. Так это же апостол из числа первых двенадцати! Который чуть ли не с первых дней начала выполнения Христом своей миссии ходил за Ним и своими глазами видел все чудеса, которые Он творил.
А про пророка Мохаммеда нигде и нечего не было сказано ни в каких Писаниях, и никакими пророками. Но он вдруг откуда-то сам собой появился, стал сочинять полные законодательного смысла и пророчеств стихи-аяты, ссылаясь на то, что стихи ему диктует сам Аллах. Да мало ли, даже в наше время людей, которые все свои дела и поступки обосновывают повелениями Господа? Этих людей у нас сумасшедшими считают, а Мохаммеду, пусть не сразу, но всё равно очень быстро (для такого сложного процесса) поверили миллионы людей арабского мира. Пророк не превращал воду в вино, не кормил пять тысяч человек пятью хлебами, не воскрешал людей из мёртвых… А ему почти сразу поверили миллионы… Поэту поверили! У них, у поэтов ведь столько всегда фантазий! Но, может, стихи Мохаммеда легли на подготовленную почву? Может, христианское учение было очень сложно для арабов? Всё же евреи и греки имели в те приснопамятные времена более высокий уровень развития и хотя бы на интуитивном уровне могли понять, что такое триединство, а арабы не поняли что это такое вообще? Не поняли и обиделись на христианство за такую сложность в изложении основ мироздания? А обидевшись, откорректировали Ветхий и Новый завет, что называется, под себя, и выдали произведения Мохаммеда за последнюю, откорректированную версию Божьего завета? Мол, посмотрел Господь на отвратительное людское поведение и понял, что несколько превратно поняли они пророков древности, а затем Моисея и Христа. А когда понял, то тут же решил внести некоторые поправки через аяты Мохаммеда. Так ли это? Кто же теперь разберёт, как было на самом деле…Самую правдоподобную версию случившегося, по нашему мнению, выдвинул коллега Мохаммеда по цеху — поэт Даниил Андреев в своей знаменитой книге «Роза мира», получивший информацию (ох, уж эти поэты!) от представителей более верхних слоёв нашего Шаданакара. (Извини, читатель, нет времени объяснять, что это такое. Прочти-ка лучше саму книжку и тебе станет всё понятно). Так, по версии Андреева, мусульманство было создано под воздействием светлых сил нашей вселенной в противовес некой лже-религии, которую хотели создать темные силы. Т. е. по этой версии, мусульманство — это самое меньшее зло из большего, которое было уготованного человечеству тёмными силами, поэтому играло и играет свою положительную роль (исключая всевозможные экстремистские извращения учения) в религиозном воспитании значительной части человечества, хотя и не привнесло нечего нового в теологию относительно христианства.
Подчеркнём, что это только одна из точек зрения о причинах возникновения религии, уже давно ставшей мировой и, насчитывающей под своими зелёными знамёнами более миллиарда человек. Точка зрения поэта, который, кроме того, стараясь оставаться беспристрастным и ссылаясь на информацию, дарованную ему свыше, неоднократно выдвигал тезис о незавершённости миссии Христа, из-за чего, мол, и терпит страдания значительная часть нынешнего населения нашего земного шарика. Но это уже совсем другая история, ожидающая своего исследователя на страницах другой книги.
Так вот, о монастырях святого Антония и Святого Павла. Эти древнейшие киновии хранят правду об устройстве и убранстве первых христианских храмов. Размерами они не сильно отличаются от храмов российских монастырей 12–14 века. Может, в среднем, чуть поменьше они и стены не такие толстые (кругом всегда тепло, однако). Сильно отличается роспись этих древних храмов от того, что пришло в Россию из Византии. Такое впечатление, что все библейские истории на стенах рисовали дети. Очень прилежные и старательные, но — дети. Конечно, сохранившиеся до наших времён средневековые греческие и российские храмы расписывали лучшие художники того времен, да и школы церковной живописи к тому времени уже сложились. А в те времена, видимо, было так: определялся человек из тамошней монашеской братии с некоторыми способностями к рисованию и получал послушание к росписи монастырских соборов и церквей. И как умел он, так и рисовал. Как представлял он себе библейские истории, так и отражал их на стенах. А чтобы не допустить каких-нибудь не точностей и не впасть в какую-нибудь ересь, рисовать надо было очень просто. Вот так и живописали монахи. А сейчас так рисуют только дети детсадовского возраста.
На входе в монастырь святого Антония туристам обязательно покажут средневековый лифт, позволявший, не открывая ворота, либо покидать пределы монастырских стен, либо быстро укрываться за ними в период набегов бедуинов или мусульман. При первом взгляде на этот громоздкий механизм может показаться, что это громадные мельничные жернова, но нет — это подъёмник средневекового лифта, а сам лифт представляет из себя плотно сбитые, неизвестно откуда привезённые в эту местность доски. Нет ни стенок, для защиты пользователя от стрел и пуль, нет и кнопок на стенках, позволяющих назначить требуемый этаж или вызвать лифтёра. Умели же люди в старину довольствоваться малым.
Как уже отмечалось, мощей святых в монастырях нет (по крайней мере, так утверждают местные священники) и преклоняются прихожане и паломники местам первоначальных захоронений преподобных. В монастыре святого Антония прихожане и паломники имеют возможность поставить свечи в песок на месте его захоронения, а в монастыре святого Павла над тем местом, на котором святому вырыли могилу львы, стоит саркофаг, к которому прихожане и паломники имеют возможность приложится. Конечно же, и в первом, и во втором случае постоянные прихожане и паломники просят о чём-нибудь сокровенном этих замечательных святых. Но это всё, опять же, интимные вопросы вероисповедания. Ежели российский турист исповедует другую веру или вообще никакой веры не исповедует (может он какой-нибудь воинствующий атеист), тогда он должен будет ощутить то трепетное колебание души, которое обычно чувствует неравнодушный к истории человек, соприкасаясь со стариной (а иначе зачем этот странный человек сюда приехал?) В такие минуты любознательный и не лишённый фантазии российский турист как будто вступает в какую-то необычную связь со временем и проваливается на шестнадцать веков назад. И, до сих пор, строго не доказано, кто же из туристов выбрал для себя более правильную линию поведения. Достаточно вспомнить анекдотичный спор атеиста с верующим, в финале которого атеист говорит: «Ладно, давай допустим на время, что Бог существует… Вот представь, что попали мы с тобой на Страшный суд. Господь посмотрит в мои ясные глаза и скажет: „Иди в рай, раб Божий Сергий, ибо не ведал ты, что творил!“ А посмотрит Господь в твои бегающие глазёнки и сразу же разразится гневом праведным: „А ты, раб Божий Алексий — в Ад! Ибо верил ты, а значит знал, что можно и что нельзя, но всё равно такое непотребство вытворял!“»
И если турист верующий, да ещё любознательный, то можно ожидать возникновения синергетического эффекта. И тогда этого туриста будет очень тяжело отловить на территории монастыря для отправки обратно в «хотель».
А что? Прожить в обители какое-то время — это вполне реально. На территории обоих монастырей есть источники со святой водой и шумят оливковые рощи. Но рощи очень маленькие. Тем не менее, в монастыре торгуют оливковым маслом и употребляют оливки в пищу. Сразу видно, что одной рощицей этого не обеспечить, и тогда арабский гид, выдающий себя за копта, потупив глаза, расскажет туристам, что оливки выращиваются в рощах при разбросанных по всей стране коптских церквях, а потом поставляются в монастырь для продажи. В церковь туристы точно не поедут, а в монастырь — возможно… Из Хургады экскурсия организуется один раз в неделю, и то с трудом удаётся заполнить один автобус. Зачем туристам всю ночь ехать до монастырей, когда можно за полчаса доехать до места, где демонстрируется танец живота? Но, хоть и раз в неделю, автобус с туристами всё же приезжает. И туристы покупают масло, а все вырученные от продажи оливок средства отдаются церквям. Наверное, не все отдаются — лукавит гид. Всё-таки кругом бушуют рыночные отношения. Даже внутри монастырских стен. И нет сомнений, что перепадает что-то и самим монастырям. За, так сказать, торгово-посреднические услуги.
Особый интерес может вызывать у туристов (не будем забывать, что некоторые из них являются паломниками) богослужение по-коптски. Возможно, что это уже не по-коптски, а по-арабски. Неизвестно, потому что не с чем сравнить. Может арабы, претендующие на звание «коптов», полностью переняли у них традиции, а может, как всегда: вначале приобщились, а потом переделали всё на свой арабский манер. Скорее всего — второе, потому как во время проведения литургии в храмах царит шум, гам и поются какие-то весёленькие песенки. Во время исполнения песенок выполняются какие-то странные подпрыгивания: как будто все присутствующие одновременно захотели в туалет по малой нужде, но уйти не могут, потому как — служба. Женщины покрывают голову только во время литургии, а в другое время так же, как и не православные христианки трясут причёсками пред образами, разбрасывая кругом запутавшиеся в длинных волосах грехи. Записок с требами коптские священнослужители не принимают. В обмен на деньги, лишь соглашаются их куда-то там положить. Куда они собираются положить, ещё предстоит разобраться знающим арабский язык туристам. Ни английский, ни, тем более, русский языки тут почётом не пользуются. А может, всё же, именно таковы были порядки, и именно так проходили богослужения в раннехристианских церквях, а греки впоследствии взяли и всё усложнили? Ответ скрыт многовековым временем. Хотелось бы ещё многое узнать, но за один день вряд ли это возможно, да и имеются большие сомнения по поводу того, что сможет ещё чего-нибудь рассказать туристам гид-араб, старательно маскирующийся под копта. Такое впечатления, что все они старательно заучивают написанный кем-то единожды текст и затем озвучивают его туристам. И всё — ни в право, ни в лево. В ответ на дополнительные вопросы начинают нести такую откровенную чушь, что желание их задавать сразу же отпадает. Но на один день надо бы съездить. Нанести чувствительный удар по «олл инклюзиву»: за целый день борцам с этим злом будет предложена краюха пресного монастырского хлеба в подарок и неограниченное количество святой воды из источников. И многие поймут, что большего-то, оказывается, и не надо. Хотя бы какое-то время этим вполне можно обойтись.
Наконец поездки к святым христианским местам Египта завершены, и впереди ждёт Луксор — столица древнеегипетского язычества, а точнее Карнакский и Луксорский храмы, колоссы Мемнона, дворец царевны Хатшепсут и Долина мёртвых. Начало этого долгого пути не радует любопытных туристов своим разнообразием — всё та же гористая пустыня. Но по мере приближения к Нилу местность начинает оживать. Появляются длинные каналы, вытягивающие воду из великой африканской реки. Мелькают то тут, то там вытягивающие воду из каналов пахотные поля. По берегам каналов то здесь, а то поодоль теснятся, налезая друг на друга, жилые строения. Напротив строений по берегам каналов высятся горы мусора. Те склоны мусорных гор, которые обращены к каналам, подмываются и обрушаются их чистыми зеленоватыми водами. Много воды, много зелени и гамма запахов.
Туристов может удивить отсутствие крыш на большинстве жилых строений. «А зачем они? — удивится арабский гид на чистом русском языке — дождей нет, а египтяне любят спать на том месте, где должна быть крыша. Это место выкладывается из необожженного кирпича, который защищает от разогрева воздух в комнатах нижних этажей. А самое главное, дом без крыши — это „недострой“, за который по нашим законам платится существенно меньший налог, чем за дом с крышей». Вот ведь какие «хитрованы» эти египетские крестьяне! (Что тогда городские вытворяют?) И даже природа им в этом «хитрованстве» способствует: ни дождя, ни снега… И зря они обижаются на своего Мубарака: наши правители уже давно что-нибудь в этом плане придумали, уже давно ввели бы какой-нибудь налог на порчу исторического архитектурного облика классического сельского древнерязанского (древнекурского, древнетверского и т. д.) поселения и дело с концом! Но вся беда в том, что в России крыши домам нужны. Вернее, крыши нужны людям, которые хотят жить в этих домах круглый год. Поэтому люди их строят, а власти видят это и не вводят налогов в дополнение к существующим. И вызывает факт строительства крыш у властей глубокую обиду, и именно поэтому они непрерывно поднимают ставки налогов и тарифов, которые изобретены были правителями ещё загодя. И в этих условиях беспредельщики-египтяне находят в себе наглость продолжать обижаться на Мубарака… Может быть, за то они на него до сих пор обижаются, что не взимал он с них почему-то плату за электричество? И это при одной действующей гидроэлектростанции в стране! (Которую, кстати, построили русские). Хватает доходов в казну с одного Суэцкого канала? (Который, кстати, тоже прорыли под руководством русских специалистов). В общем, не ясно, за что ненавидели, и ненавидят своего бывшего президента эти непредсказуемые арабы, но недавно свергли его за это, гада. «За это», которое ненавидят. И поделом — нечего людям голову дурить и отцом народа прикидываться… Вон наши-то, честными оказались, никогда не прикидываются: много льгот у вас накопилось — нате-ка монетизацию; что-то много люду стало до пенсии доживать и денег на неё у государства оттяпывать — нате вам повышение пенсионного возраста; решили жильё у государства во время приватизации «за бесплатно» оттяпать — а вот вам налог на недвижимость по рыночным ценам (если по простому — все в сад) и т. д., и т. п. и, самое главное, всё по просьбе населения… Эта привычка осталась ещё с советских времён, но появился один нюанс. Когда в советские времена власти шли на некие непопулярные меры, например, на повышение цены на какой-нибудь товар массового потребления (сейчас про это рядовое и почти ежедневное рыночное событие нигде даже не упоминается), они поступали следующим образом. Во время трансляции вечернего (когда все магазины были уже закрыты, что исключало возможность возникновения нездорового ажиотажа) официального новостного блока изо всех репродукторов страны строгим дикторским голосом говорилось: «С завтрашнего дня, по просьбам трудящихся, на две копейки будут повышены цены на соль…». Но на следующий день никакого повышения не происходило. И так могло повторяться несколько раз. Когда же повышение цен всё-таки наступало, трудящиеся всякий раз с неподдельным облегчением вздыхали: «Ну, наконец-то!» И жизнь по-тихоньку продолжалась дальше без народных волнений и возмущений.
Улавливаете разницу в формулировках советских и теперешних властей? В советские времена все негативные явления в обществе воплощались властями в жизнь исключительно только по просьбам трудящихся, а под ними понималось абсолютно всё население (дети, пенсионеры и инвалиды третьей группы, не в счёт), потому как трудящимися были все. За тунеядство в те строгие времена можно было угодить в тюрьму. Свободное творчество тоже считалось тунеядством. Даже нобелевского лауреата поэта Иосифа Бродского осудили за тунеядство. А сейчас правители понимают, что далеко не все у нас в стране трудятся (например, олигархам и бомжам нынче всякий труд претит, олигархи, те, хотя бы ещё что-то имитируют, чтобы хоть как-то открытое воровство прикрыть — бизнес там, и всё такое …, а бомжи нет — всё в открытую), а потому и говорят: «По просьбе населения…». И это грамотно: положим, что олигархи они большей частью в Лондоне проживают и к населению страны их причислить очень трудно, но бомжи-то — это и есть самая настоящая, год от года растущая часть вымирающего российского населения.
Мудры наши правители, а поэтому им, вождям, всегда очень хорошо живётся, вона — из-за границ не вылезают. Саммит за саммитом. Фуршет за фуршетом. А как залетят случайно на родину, так прямиком в Бочаров Ручей. Отдыхать же надо где-то. И никто правителей при этом свергать не собирается. Хорошие они. Ну, бывает… В семье, как говорится, не без уродов. Выйдут, к примеру, несколько отстойных пенсионеров на какой-нибудь пустырь на окраине затрапезного областного городишки (ближе сейчас массово выходить нельзя — «посодют»), вытащат они с собой какой-нибудь кривонаписанный плакатик и давай с денатуратного перепою чего-нибудь хрипло кричать. Давай что-то вопить там, на заваленной строительным мусором окраине, кому-то в невидимую даль. Наверное, что-то очень проникновенное кричат всегда они этому невидимому «кому-то», вызвавшему чем-то их неподдельное раздражение. Но недолго всё это будет продолжаться. Покричат-покричат нестройным хором старички со старушками своими дряблыми и визгливыми голосами в пространство пока, наконец, похмелье у старичков не наступит, да и разбредутся. Старички разбредутся кто куда подорванное здоровье поправлять, а старушкам одним скоро голосить станет скучно и тоже разбредутся они кто куда. Вот и всё, массовые волнения закончились. И опять всё спокойно на Руси. Не то, что там у этого филантропа Мубарака. Сплошные безобразия какие-то творились у него совершенно недавно. Переворачивание машин, битьё стёкол и большого количества смуглых лиц. Даже Каирскому музею под шумок за что-то досталось. Не выдержал такого к себе отношения президент Египта и слёг. Теперь болеет.
Болеет Мубарак, а туристы тем временем приближаются к нынешнему Луксору (Аль Уксор, как его называли древние арабы, которые там ещё не жили), или к древнему Уасем (как его называли сами древние египтяне), или Фивам (как его называли древние греки, которые тоже там не проживали). Это уж как кому нравится. Впрочем, нет, это, как говорят в Одессе — две большие разницы. Современный Луксор практически ничем не отличается от египетских курортных новоделов наподобие Хургады, в недавнем прошлом бывшей простой рыбацкой деревушкой. Или Шармль-эль-Шейха, построенного на базе израильских укреплений, сооружённых в период семидневной войны (как только успели они за семь дней столько наворочать, да ещё и воюя? Нет, в течение семи дней, наверное, всё же воевали, а построили, вероятно, во время перемирия и ожидания резолюции ООН). Отличается внешний облик Луксора от новоделов только обилием гужевого транспорта на улицах города. В качестве наиболее интенсивно эксплуатируемых представителей этого вида транспорта выступают маленькие ослики (какой-то самой несчастно-унылой породы осликов в мире) и по-арабски горделивые, сухощавые лошади, работающие в режиме маршрутно-туристического такси. А то, что осталось от древнего Уасема (Фив, Аль Уксора), это только, остатки Города живых: Луксорский и Карнакский храмы на правом берегу Нила и остатки Города мёртвых: колоссы Мемнона (гигантские статуи фараона Аминхотепа третьего), погребальные храмы и гробницы фараонов, спрятанные в подножье скал Долины царей, и дворец царевны Хатшепсут на левом. Надо отметить, что остатки эти очень даже хороши. Можно даже сказать, что они просто великолепны, учитывая, что самые древние из остатков сооружены шесть тысячелетий назад! Именно этот факт берут на вооружение арабы, когда хотят разнообразить свою куцую историю, мол: «Вон, что творили наши предки, когда ваши неандертальцы ещё лазили по деревьям!» Нет, господа арабы, это как раз у ваших предков шесть тысяч лет назад ещё не отвалился хвост, и они любили на нём раскачиваться на пальмовых ветвях в полуденный час, порыгивая после обильной банановой трапезы. Наши предки в это смутное время по деревьям уже не лазили, а только носились с копьями и луками по лесо-степям за мамонтами и кабанами. Хвосты одевали только по праздникам для совершения ритуальных обрядов непобедимым силам природы. И хвосты эти не были родными нашим далёким предкам. Это были хвосты-трофеи, срезанные удачливыми охотниками у убиенных ими диких животных. А дворцы, храмы и колонны возводили древние египтяне, которые и назывались коптами. Но как умеют арабы приобщаться, мы уже говорили не раз и поэтому будем смотреть на них, как на детей, с великой важностью играющих во взрослых.
Итак, Луксор. Если туристам попадётся очень трудолюбивый гид, то он обязательно покажет и расскажет им про Карнакский и Луксорские дворцовые храмы. Но, если гид окажется ленив, то взорам туристов будут предоставлены только достопримечательности Карнакского храма, а относительно Луксорского с губ арабского ленивца могут соскочить фразы, наподобие: «Он сегодня закрыт», «У нас сегодня большая программа», «Там нечего смотреть», «Тогда мы не успеем пообедать», «Тогда мы не успеем к ужину» и т. д. В общем, если туристам не посчастливится и судьба подсунет вместо полноценного гида очередного арабского ленивца, то последний будет всячески изворачиваться и стараться сыграть на низменных инстинктах туристов. Не надо никогда потакать гидам-прохиндеям, пытающимся укрыться за хитрыми записями в ваших путёвках: «Туристическая фирма „Тень пирамиды“ оставляет за собой право на изменение маршрута по причинам…». Никаких причин! Как говорят немцы: «Орбайтен унд дисциплининг!» И вот уже напуганный вашей принципиальностью, с детства подверженный лени, гид лёгкой трусцой увлекает туристов внутрь Карнакского храма — дворца языческого бога Амона (не путать с российским воинственным божком ОМОНом, у того тоже очень много дворцов, но все они в России). Туристы гуськом пробегут мимо многочисленных каменных фигур баранов, охраняющих вход в храм-музей, далее мимо величественных изваяний фараона Рамзеса второго, с притаившейся у его коленок скульптурой фараоновой жены (вот как умели древние указывать женщинам на их место, и не было тогда никаких феминисток, ети их… Только на периодически (в зависимости от цены на газ) братской Украине ещё остался порядок: слово «мужчина» звучит гордо — это чоловик, а слово «женщина» звучит так себе — это, какая-то, жинка), далее не отвлекаясь, через колонный зал (содержащий 134 колоны с барельефами, живописующими фрагменты из жизни всех существовавших когда-то фараонов) к обелискам фараона Тутмоса первого и его дочери царевны Хатшепсут (единственной женщины, которой удалось захватить фараонскую власть), и, наконец, выбегут туристы прямо к памятнику жуку-скоробею. Памятнику этому неутомимому трудяге пустыни, очищающему её от верблюжьих экскрементов. Нет сомнений — это достойное памятника насекомое. Но не до такой степени, чтобы туристы, словно обезумев, начинали творить вблизи него какие-то необъяснимые действия. А ведь творят! Вернее, вытворяют. Существует какое-то языческое поверие о том, что если у некой особи женского пола что-то не ладится с деторождением, ей надлежит описать три круга вокруг памятника этому таракану. И всё! Процесс рождения детей тут же приобретёт необратимый характер. В этом случае особи женского пола даже мужик для этого дела окажется без надобности. И что же начинают вытворять туристы (да-да, именно туристы, а не туристки, которые выполняют ритуал в соответствии с поверьем)! Особи туристов обеих полов и различных возрастов, едва выслушав повествование гида о поверье, тут же начинают нарезать круги вокруг изваяния таракана, подвывая дурными голосами свои сокровенные просьбы-заклинания… Мелко трусит по кругу, закатив бесцветные глаза к небесам семидесятилетняя старушка (неужели сама себе желает подарить праправнука?), её уже второй раз обгоняет молодой человек лет двадцати пяти (Господи, этому-то что от таракана надо?) В общем, в полный беспредел впадают иногда туристы при виде этого изваяния из песчаника. Ничто больше не производит на них такого впечатление, как этот символ экологической чистоты пустыни. Наверное, это всё от жары. Жара вокруг, непрерывно сгущается. Её уже можно резать ножом. Но некогда, нечем и незачем — пора бежать в Луксорский храм того же бога Амона-Ра, его супруги, покровительницы цариц — Мут и сынку их, лунному богу Хонсу. Кто настоял на посещении? Ети его, и раскудри! Красные и потные туристы уже давно были бы в автобусе и блаженствовали бы под прохладными струями кондиционеров. Всё-всё, долой нытьё, опять трусцой за гидом: «Тут недалеко!». Конечно, недалеко — два локтя по карте. Да ещё в такую жару. В том-то всё и дело, что «в жару», а так было бы, действительно, близко. Ну вот уже колоннады видны. Да он такой маленький в сравнении с Карнакским! Да к тому же ещё и «новодел» — 16 век до нашей эры. Чего сюда бежать было? Кто настоял? Уже в автобусе? В глаз бы ему за такие дела! Скорее к Нилу, там должно быть попрохладней. Вот и речка эта знаменитая! Хм-м-м, а вода довольно-таки чистая и зелёная. По телевизору как-то не так её показывали. Там она напоминала взбаламученную лужу, из которой хищно выглядывали застывшие в коварстве крокодильи носы. А где крокодилы? «Крокодилы караулят русских в Асуане, — поясняет арабский гид, — сильно они на них обиделись за строительство плотины». Ну и пусть там сидят. Значит переправа на западный берег Нила будет безопасной. А вот и берег с автобусом. Как автобус сюда попал? По мосту? Есть мост? А почему мы тогда Нил на этой утлой лодке переплывали? А-а-а экзотика… Что у нас там следующим номером? Точно, современные колоссы Мемнона, которые были в древние времена статуями фараона Аминхотепа третьего. Вот и они — всего-то две загаженные не почитающими историю пернатыми двадцатиметровые статуи, изображающие фараона, восседающего на троне. А когда-то статуи составляли целую аллею, ведущую к храму фараона Аменофиса (и по странному стечению обстоятельств, тоже — третьего). Кругом раскопки, но храма почему-то найти не могут. И кусков от остальных колоссов тоже найти не удаётся. Куда же это всё подевалось? Растащили туристы за многие века? Может быть и так. Вон царь Камбиз во время туристического похода взял да сдуру и исковеркал одного из оставшихся колоссов. А тот от обиды начал жалобно петь на рассвете, и какой-то турист-фантазёр из греков назвал его Мемноном, сыном богини зари Авроры и Тифона, царя Египта и Эфиопии. Этого Мемнона родители послали в помощь Трое во время троянской войны. Тот там озверел совсем и убил ни за что ни про что знаменитого греческого героя Антилоха. Тогда, видя такое дело, Мемнона тут же замочил Ахилл. Причём сделал это совершенно осознанно (не в запале боя, а из принципа). И поделом Мемнону: куда ты лезешь сбоку убивать греческих героев, когда люди приехали справедливость восстанавливать — не фиг было троянцам чужую жену красть. Это ни в какие времена не приветствуется. Аврора поняла, что сильно погорячились они с Тифоном и давай Юпитера упрашивать, чтобы, значит, воскресил этот бог Мемнона. А Юпитер, он тоже в справедливости толк понимал, но и Афину было жаль ему: ну кто в жизни не ошибается? И поступил тогда Юпитер компромиссным образом: он сделал так, что оживает Мемнон в рассветных материнских лучах и некоторое время что-то жалобно пищит, обижается на что-то, приводя в трепет окружающих. Но это только легенда. Сейчас Мемнон уже не пищит. Говорят, что-то у него переклинило во время землетрясения. А когда оно было в Египте, это землетрясение, уже никто не помнит. Может и не было вовсе, а Мемнону просто надоело пищать по утрам. Шутка ли — столько веков подряд…
Но вот и Долина царей. Снимать это место не разрешат. Да и нечего тут снимать в этой долине. Уж больно она напоминает Долину смерти. И не случайно — это одно из самых жарких мест на земле. Туристы могут ощутить на себе, что это такое, когда пятьдесят градусов в тени. Вот в спрятанных у подножья скал гробницах фараонов есть, что заснять на фотоаппарат или на видеокамеру, но и здесь не разрешают. Пользуясь этим фактом, арабы тут же попытаются всучить туристам мутноватые фотографии гробниц за пятнадцать зелёных американских рублей. Не поддавайтесь. Если проявите стойкость, то станете обладателем этих фотографий всего за одну сигарету. Вход разрешен всего в несколько гробниц, самой знаменитой из которых является усыпальница Тутанхамона. Ничем не был особенно знаменит этот фараон при жизни и закончил он её ещё юношей, который, по мнению учёных, упал с колесницы и сломал себе основание черепа. Своей нынешней известностью Тутанхамон обязан обычному древнеисторическому разгильдяйству. Всё дело в том, что кто-то из профессиональных древнеегипетских похоронщиков царей что-то перепутал и построил поверх гробницы Тутанхамона гробницу другого фараона. Известно, что гробницы египетских царей всегда привлекали кладоискателей. В поисках наживы они разорили все известные в настоящее время усыпальницы фараонов. Все, кроме одной. Разорившим гробницу, сооружённую над усыпальницей Тутанхамона, кладоискателям и в голову не могло прийти, что чуть ниже в своём саркофаге возлегает фараон Тутанхамон, а вокруг него аккуратно уложены различные сокровища. Ведь все остальные гробницы были очень похожими друг на друга (видимо, создавались по одному единожды утверждённому проекту) и следовали одна за другой вдоль всего подножья Долины царей. И никакой этажности. А тут ошибочка вышла. А мышление у кладоискателей, видимо, было стандартным. Вот такое стечение обстоятельств и позволило учёным исследовать гробницу в первозданном её виде и заодно прославить на весь мир этого ничем не примечательного фараона (даже песню про него сложили: «Он был очень умён, звали его Тутанхамон». Ничего подобного, «умён» — это только для рифмы. Был бы действительно умным, придумал бы как умереть поинтереснее и не падал бы с колесницы. Прославился бы тогда хорошими делами, а не качеством своего мумифицированного трупа). Но, что сделано, то сделано, и взорам туристов предстанут длинные коридоры со стенками, разрисованными картинками из учебников истории Египта за 6-ой класс и завершающие эти коридоры расписные залы, в которых и располагались саркофаги с телами фараонов, окруженные царскими предметами первой и второй необходимости, предназначенные для комфортного существования в загробной жизни. Иногда в эти скорбные списки попадали и одушевлённые предметы прижизненного фараонского быта: жёны, слуги, домашние животные и т. д., и т. п. А что делать? Такая судьба. Пожили при жизни фараона в этом мире всласть, пора бы и честь знать. Может в загробном мире тоже не плохо. Недаром оттуда почти никто не возвращается. Хотя, вряд ли: какие-то нехорошие оттуда иногда слухи просачиваются. Говорят, когда-то в древности из строгого царства мёртвых имени Аида вырвался дух Ахилла и поделился информацией, прямо скажем, удручающего характера. Дух Ахилла поведал о том, что самый последний раб на земле живёт лучше чем царь в царстве мёртвых.
Последнее сооружение, заслуживающее внимания в Городе мёртвых — это поминальный дворец царевны Хатшепсут. Сия удивительная женщина была убеждённой феминисткой в душе и, в обход всех строжайших законов, запрещавших женщинам рулить такой великой страной, как Древний Египет, умудрилась обвести всех вокруг пальца и правила страной целых двадцать два года. Двадцать два года она носила мужское обличие и никто не мог её в чём-либо уличить! Даже муж её Тутмос третий ничего не подозревал и, в итоге, прохлопал царство. Отвоёванный у пустыни дворец представляет собой довольно величественное, окружённое с трёх сторон скалами трёхъярусное сооружение, изрядно изувеченное временем и вандалами. Но выглядит гораздо свежее всех храмов и колоссов, поскольку удалось ему на время спрятаться под песок, а потом хорошо поработали реставраторы. Единственное в чём перестарались они — это немного переборщили с бетоном. В безжизненных окрестных скалах виднеются пещеры, в которых некогда обитали христианские монахи-отшельники, и в очередной раз диву даёшься своими закипающими от жары мозгами: как тут можно жить в принципе? Дополнительным штришком к намалёванным картинкам хочется предупредить любознательных туристов, чтобы сильно не пугались арабских полицейских и не удивлялись, глядя на их, порой, девиантное поведение. Они будут присутствовать везде и изображать службу, поддерживающую порядок на вверенных им объектах. Но на самом деле араб всегда остаётся арабом, во что его ни наряди. Араб всегда будет стремиться делать свой нехитрый восточный бизнес, куда бы не забросила его судьба. Первыми, кто найдёт инопланетян в бескрайних просторах космоса, будут, вне всякого сомнения, арабские космонавты. На выменянной у кого-то за табун верблюдов ракете они первыми достигнут обитаемой планеты и что-нибудь там кому-то втюхают, или впарят — это как получится. Всё зависит от того, на кого нападут: вдруг на той планете есть свои арабы? Может это вообще универсальный вселенский закон такой, чтобы на каждой планете были арабы. Иначе жизнь станет скучной, а то и вовсе остановится.
Поэтому не удивляйтесь, если арабский полицейский вдруг ни с того — ни с сего, глядя на вас, сделает ужасно страшное лицо и грозно растопырит чёрные (как смоль) усы. Не волнуйтесь, скорее всего, он не готовится напасть на вас — он просто хочет, чтобы вам захотелось с ним сфотографироваться, и поиметь за это определённое количество хоть каких-нибудь денежных знаков. Или же араб-полицейский может настойчивыми жестами предлагать свои услуги по фотографированию на каком-нибудь экзотическом фоне, огороженном для всех верёвкой с запрещающей табличкой, а когда вы поддадитесь на эту провокацию, он «щёлкнет» вас, но фотоаппарат вам не отдаст, пока вы не одарите его требуемой им суммой. В аэропортах они подрабатывают тем, что выхватывают из конца очереди на посадку припозднившихся пассажиров и ставят их в начало очереди. Ставят и за тем по-собачьи преданно смотрят облагодетельствованным пассажирам в глаза в ожидании оплаты навязанной услуги. В общем, по разному ведут себя эти алчные блюстители арабского миропорядка. Не удивляйтесь и не поддавайтесь на провокации.
Ну вот, на этом пока закончим описание непопсовых экскурсий по Египту. Хотелось вас вдохновить на их совершение. Если это удалось — в путь! Если нет, то либо рассказчик некудышний, либо сила «олл инклюзива» в отдельно взятом индивиде в принципе непобедима. А может быть сразу и то, и другое. По разному ведь всё в этой жизни бывает…
