Гронкарт. Святоград — секретная база. Декабрь 5374 — Апрель 5375 года

Святоград — город моей мечты. Порядок, строгое и ясное законодательство, наличествующее нем, уважение к внутригосударственным войскам… Все это существовало в реальности.

Сам Святоград возведен по хорошо разработанному архитектурному плану, поэтому его улицы проведены с военной четкостью, нет всяких закутков и темных переулков, которые способствуют росту преступности. Дома построены в основном из белого кирпича и других подобных материалов, включая мрамор, поэтому город прямо лучится собственным светом и удивительной чистотой. Красота эта не только внешняя, но и в глубине душ здешнего населения. Монахи безропотно занимаются общественно полезным трудом, и везде царит мир и покой…

Гильдия инквизиторов в Святограде занимает куда большую площадь чем в Мирограде. Под нашей властью находилась почти пятая часть города, не считая нескольких лесопарков и полигонов, предназначенных для тренировок. И корпус абджудикумов, соответственно, тоже гораздо больше.

Обстановка в нем строгая, но спокойная, каждый занимался своим делом и нас никто не дергал. Сразу после прибытия экс абджудикум отправился к Верховному Совету, а мы расположились в двухместной келье временного проживания.

— Как, по-твоему, что это все-таки может быть за отряд? — задумчиво вертя в руках кинжал, спросил меня Артем.

— Если честно, я вообще не представляю. Может для борьбы со шпионажем?

— Меня волнует вот что… Ведь у нас все строится на доверии. Почему Элгор до сих пор не сообщил нам, в чем дело?

— Возможно, приказ от Верховного Совета, — я вытянулся на кровати. Моя прошлая работа часто была связана с тайнами, поэтому меня молчание экс абджудикума почти не удивило.

— Это не в их стиле, — покачал головой Артем. — Хотел бы я все-таки знать, что они задумали…

В этот день Элгор не вернулся к нам, а на следующий нас послали дежурить в спец-тюрьму, предназначенную для особо опасных преступников.

— Ты будешь сторожить эту камеру. С заключенной беседовать разрешается, но нельзя сообщать секретные сведенья государственной важности и пытаться вытянуть соответствующие у нее. Раскрытие личной секретности и общее обсуждение работы не возбраняется, — проинструктировал меня старший инквизитор.

— Почему? — у нас поощрялось задавание подобных вопросов и выяснение всех обстоятельств задания, прежде чем приступить к его выполнению.

— Мы уже потеряли на этом троих, — пояснил охранник. — В каждого верградского шпиона вживлена чип-бомба, для гарантии невыдачи государственных сведений. При неосторожном обращении она может взорваться.

Интересно: выходит я буду стеречь верградца… Может быть, даже одного из тех, которых мы захватили в Мирограде. Их там как раз было четверо.

Когда я зашел в коридор перед одиночной камерой, мои предположения подтвердились. Там сидела та самая девушка — иртериан, в захвате которой я принимал непосредственное участие… Именно та, которая, как оказалось после выяснения обстоятельств и ранила меня.

— Тебя перевели? — спросила она, тоже узнав меня.

— Да. После того задания, — кивнул я.

— Признаю, там вы постарались на славу, — одобрила шпион. — Мы даже и заподозрить ничего не успели. Только вот кое-чего ваши инквизиторы и… кто там еще… абджудикумы кажется, не учли.

— И чего же? — мне стало любопытно.

— Например, того, что мы гораздо лучше вашего разбираемся в транс-аномалиях… вываливаниях. И я не сомневаюсь, что в посольстве смогли понять, что все это подстроено.

— Почему?

— В голубой зоне транс-аномалии являются редкостью. У нас они — каждодневное явление. Поэтому и изучены они у нас гораздо лучше.

Теперь мне стало понятно, почему Артем обрадовался, узнав, что нас посылают на дежурство в тюрьму… особенно когда выяснилось, что не в обычную, а в спец. «Для повышения квалификации», — говорил он. Не знаю, насколько тут можно повысить свой уровень… Но скучно точно не будет.

— Нашему правительству известно много отличительных признаков транс-аномалий, — продолжала девушка. — Я не сомневаюсь, что вы не предусмотрели многие из них. Так что, хоть вы нас и захватили, но больших успехов не добились.

— Мне жаль, что с твоими друзьями так получилось, — извинился я.

— Они не были моими друзьями. Лишь сотрудниками, — шпион искоса взглянул на меня, и с улыбкой продолжила. — Подчиненными.

— Ты осторожней, а-то взорвешься ведь, — предостерег я.

— Это не тайна. Не беспокойся, я прекрасно знаю, что мне говорить можно, а что — нельзя. К тому же все равно меня здесь скоро уже не будет.

— Жаль, — я невольно отвел глаза.

Я привык встречаться со смелыми преступниками и государственными агентами… Но среди них было мало женщин и ни одна из них не держалась с таким бесстрашием и достоинством, если терпела неудачу… И при этом не вела себя так непринужденно.

— Я сомневаюсь, что вы пойдете на убийство, — помолчав, сказала девушка. — Мне кажется, все окончится гораздо банальнее.

— Например?

— Скорее всего, наши правительства договорятся и меня оставят здесь «сотрудником по обмену опытом» до тех пор, пока добытые нами сведенья не станут общеизвестны… а соответственно я перестану угрожать их раскрытием.

Я с сомнением взглянул на нее.

— Ты думаешь, что тебя отпустят?

— Нет, как раз наоборот, — встряхнула волосами шпион. — Это означает, что я останусь в голубой зоне навсегда. Чип будет служить гарантией, что я не раскрою тайн Верграда, а местная служба не откажется от специалиста моего уровня. Хотя бы для подготовки новых абджудикумов. Разумеется, мне придется изучить приемы, применяемые для этого в Мирограде и использовать только их.

— Ну что ж, возможно, — я невольно признал логичность ее рассуждений. — Но ты ведь можешь попытаться сбежать.

— Во-первых, инквизиторы примут меры, чтобы не допустить этого. А во-вторых, если я буду значиться здесь, как прибывшая по обмену опытом, то мой побег может нанести вред репутации моего государства… и, соответственно, сработает чип.

— Тогда понятно, — ее объяснения меня успокоили.

— Расскажи о своем шефе, — попросила девушка через несколько минут.

— Что?

— Он ведь одной со мной расы?

— Да, он иртериан, — кивнул я.

— Черный иртериан, — поправила меня шпион.

— Какая разница? Я не понимаю…

— Иртерианы бывают трех видов. Старая раса или неразделенные иртерианы, существовали в древности. Везде, кроме Черной Дыры, оно давно вымерли. Также есть раса высших иртериан, их генетика изменена. В ней уничтожены практически все гены агрессии. По физическому строению они гораздо примитивнее нас: нет второй дыхательной системы, не регулируется энергетический обмен и много других различий. Я из расы черных иртериан, мутантов, появившихся в результате катастрофы на нашей родной планете. В других мирах мы враждуем с высшими иртерианами, здесь же этого нет, хотя неприязнь сохранилась. Поэтому будь любезен, не забывай употреблять пояснение.

— Спасибо. Я не знал, что у вас в расе такой раскол.

— Не только у нас. Людей ведь тоже несколько разновидностей, хотя их различия не так велики.

— То есть? — удивился я. — В моем прошлом мире никаких разделений не было. Разве что по цвету кожи или вероисповеданью.

— Ты, например, относишься к расе высших людей, — подперев щеку ладонью, сказала девушка. — Соответственно у тебя более развита способность к гипнотическому воздействию и еще несколько мелочей…

— Мне кажется, что это несущественно. Неважно, какой ты расы, если ты разумен и законопослушен.

— Часто это не так, — вздохнула шпион. — Слушай, что ты стоишь? Садись.

— Куда?

— Да на пол. Или люди брезгают сидеть, не возвышаясь над поверхностью?

— Нет, но я же на страже.

— Если бы я могла отсюда выбраться, меня бы тут уже не было. Так что не бойся.

— А зачем тогда вообще охранник?

— По-моему чисто для его же пользы. Чтобы он мог узнать больше и в следующей операции действовать лучше, — лукаво взглянула на меня девушка.

— Думаешь?

— Уверена. Ладно, теперь я укладываюсь спать. Если тебя оставят и на вечер, еще поговорим, — с этими словами шпион отвернулась к стене.

Я долго смотрел на нее. Она была самой совершенной женщиной, которую я когда-либо встречал. Около ста семидесяти сантиметров ростом, широкая и мускулистая, с хорошо развитыми вторичными половыми признаками. Густые иссиня-черные волосы обладают тем же удивительным блеском, как и волосы Элгора. И, в дополнение созданного мной ее мысленного образа, большие темно зеленые глаза с вертикальными зрачками излучают спокойствие и уверенность в своих силах. А ее чуть резковатый, но полный неизмеримого обаяния голос я готов слушать вечно.

Как жаль, что она является врагом! Если бы не это, я попытался бы разузнать, какие у абджудикумов законы о семье и браке.

Мое дежурство закончилось в полдень, одновременно с Артемом.

По пути в комнату он возбужденно рассказывал мне о своем заключенном, но я пропускал его слова мимо ушей, погрузившись в сладкие мечты.

Вечером к нам зашел Элгор. Артем сразу отозвал его в угол, и что-то сообщил, указав в мою сторону.

— С тобой все в порядке? — отослав его, подошел ко мне экс абджудикум.

— Да.

— Ты врешь, — Элгор сел на стул. — Садись и рассказывай.

— Я сам не понимаю, что со мной происходит, — честно покаялся я. — Эта шпионка просто не выходит у меня из головы. Такого со мной еще никогда не было…

— У тебя были женщины.

— Да, но здесь… Тут я чувствую совсем другое. Мне не хочется просто воспользоваться ей, как было раньше. Понимаешь, она такая… необычная. Сильная.

— И что ты собираешься делать?

— Ничего. Если бы она не была преступником, я бы не стал отступать, но в данных обстоятельствах я не собираюсь переступать закон.

— Ты говоришь правду. Это хорошо. Ладно, пока закончим, но в следующий раз не надо скрываться от меня. Если твое состояние не будет иметь пагубных последствий для нашей организации, о нем никто не узнает.

— Ладно.

Через полчаса в комнату вернулся Артем и нерешительно подошел ко мне.

— Гронкарт, я просто волновался за тебя. Ты был какой-то не такой, — извинился он.

— Ты все сделал правильно, — кивнул я. — Это я не должен был скрывать своих проблем. Так что я не в обиде.

— Спасибо, — сказал Артем.

На следующий день прямо с утра к нам снова зашел экс абджудикум.

— Идите за мной.

Мы оказались в прекрасно оборудованной зале.

— Настало время вам узнать, что за отряд решил организовать Вырховный Совет. Садитесь.

Мы сели, и Элгор, проверив помещение на наличие подслушивающих и подглядывающих жучков, начал:

— Вы являетесь членами отряда специального назначения по борьбе с межгосударственной преступностью. Такие отряды имеются почти у всех государств, как обычных, так и гигантских. До сих пор этой проблемой у нас занимался отдел по борьбе с правительственной преступностью, но пришла пора и нам создать свой межгос спецназ.

— Чем мы будем заниматься? — спросил Артем.

— Обезвреживать преступников, опасных как для нашего, так и для других государств. Не простых террористов или шпионов, а тех, кто угрожает подорвать устои фундаментальных законов.

— Мы будем действовать только на нашей территории, или в других странах? — поинтересовался я.

— Везде. Это межгосударственная организация и каждая страна предоставляет своих сотрудников для осуществления ее операций.

— То есть мы будет частью крупной межгосударственной организации, не имеющей отношения к инквизиторам?

— Да.

— Кому мы тогда будем подчиняться? Я имею в виду: кто будет нашим верховным командованием?

— Вашим — я. А я буду входить в совет предводителей отделов всех стран на равных правах.

— Это не будет опасно для мироградских земель?

— Нет. Межгос спецназ защищает интересы всех стран, и ее члены не принадлежат ни к одной из них. Мы потеряем мироградское гражданство и также станем независимыми.

— Но это точно в интересах нашей страны? — на всякий случай уточнил Артем.

— Разумеется.

— Как происходит общение между правительствами и организацией? Нет ли возможности у некоторых стран навязать свое мнение спецназу?

— Это не исключено, но маловероятно. Организация имеет собственную территорию и автономное снабжение, поэтому действие внешних факторов сведено к минимуму.

— А если служение ей будет противоречить тому, что мы познали здесь, как нам поступать?

— Такого не должно случиться. Хотя, насколько мне известно, организация исповедует собственное учение.

— Вы хотите сказать, что мы ничего толком не знаем про эту организацию?

— Это так.

— Но какие тогда могут быть гарантии того, что она является именно тем, что нам нужно?

— Я говорил с одним из ее лидеров. А вам известна моя расовая особенность, чувствовать правду. Расспросив его, я понял, что нам действительно необходимо иметь воспитанников Мирограда в ее членах.

— Почему?

— Только те, кто были гражданами нашей страны, могут разобраться во всех тонкостях ее законов и обычаев.

— Но и я, и Артем — иномирцы. Разве мы сможем помочь?

— Кроме вас с нами отправятся три коренных мироградца.

— Чем мы будем там заниматься?

— Видно будет. Для начала познакомимся с законами других стран — вот тут как раз пригодится ваш беспристрастный взгляд.

— Когда мы выезжаем?

— Послезавтра. Всего едет семеро…

— Погодите, — перебил Артем. — Я с Гронкартом и трое мироградцев — получается пятеро!

— Я. Я не коренной мироградец, а выходец из Лагорона — страны черных иртериан.

— Все равно получается шестеро!

— Еще к нам присоединится один верградский шпион, — Элгор стрельнул мне глазами. — Ее сейчас изучают представители организации.

— Зачем? — спросил я.

— Насчет возможности извлечения чипа. Встретимся послезавтра вечером. Вещи с собой брать нет необходимости, поэтому прошу ограничиться тем, что для вас представляет наибольшую ценность.

Мы вернулись в комнату.

— Что ты весь прямо светишься? — поинтересовался Артем.

— Знаешь, кто с нами поедет? Помнишь ту черную иртерианку… шпиона?

— Так… Ты часом не у ее камеры дежурил?

— У ее.

— Тогда диагноз ясен — влюбился! Ну, ты даешь, парень!

— Что такого? Я таких женщин еще не встречал. Она очень необычная: сильная, волевая, а как дерется…

— Еще бы, ведь она черный иртериан… Знаешь, пока мы не уехали, посиди в библиотеке и повнимательнее почитай про их расу.

— Какие-нибудь проблемы? — встревожился я. — Люди с ними не сочетаются?

— При определенных условиях даже свиусы с людьми сочетаются, — помотал головой Артем. — Тут одна загвоздка есть… Я в своем мире биологией интересовался, так что могу попробовать объяснить.

— Давай.

— Понимаешь, окромя нас в Черную Дыру вываливается еще и куча микроорганизмов. Так вот, один из них… Очень хорошо здесь прижившийся полусимбионт… он обеспечивает определенные генетические изменения, ладно, подробно вдаваться не буду… В общем при оплодотворении при несоответствующем строении генотипа может с достаточно большой вероятностью произойти удвоение хромосом с последующим отмиранием, или, реже, сохранением их всех. В результате девяносто процентов межрасовых контактов кончается выкидышем на самых ранних стадиях… в смысле гибнет сама яйцеклетка, а остальные десять приводят к появлению на свет полукровок… причем порой самых жутких на вид.

— Всего десять процентов! Это же ничтожное количество, — возразил я.

— Наоборот, это огромное количество. Сам подумай, у женщин людей каждый месяц созревает по яйцеклетке, так что если они живут регулярной половой жизнью с представителем иной расы, то по статистике могут забеременеть раз в год. А если взять, например, самки саосса созревает сразу до пятидесяти яйцеклеток… Подумай, сколько по Черной Дыре гуляет полукровок.

— Ты все очень интересно объясняешь, но я вообще-то спрашивал не об этом. Что ты хотел сказать насчет черных иртериан?

— У них — гон!

— В смысле?

— Ну, у людей — менструации, у мелиаров, например, течки, а у них — гон. Причем и у женщин и у мужчин.

— И что в этом такого страшного?

— А ты сам представь — где-то раз в полгода эта твоя шпионка, если ты все же ее добьешься, будет порядка месяца бесится, нарываться на скандалы, ради шутки лить на тебя, когда ты спишь, ледяную воду, топить… в общем полностью сходить с ума.

— Но я не замечал у Элгора ничего подобного!

— Ну, может, я немного преувеличил, — смутился Артем. — Но у всех ведь по-разному протекает. Так что ты это учти.

— Она верградка. А, насколько я знаю, у них выше всего закон. Разве она позволит себе давать волю чувствам?

— На работе может, и нет, но вот в семье — наверняка!

— Да ну тебя, — я отвернулся и отправился в бассейн.

Вечером второго дня мы собрались в телепортационной зале, как велел Элгор.

Верградка тоже присутствовала, что немало меня порадовало.

— Кстати, раз уж мы будем работать вместе, — обратился я к ней. — Меня зовут Гронкартом, а моего друга — Артемом.

— Фангрила, — представилась шпионка. — Или просто — Грила.

— Фангрила, — повторил я. — Красивое имя.

— Отставить разговорчики! Всем приготовится, — скомандовал представитель межгос спецназа.

И мы очутились в закрытой зоне данной организации.

Для каждого отдела был выделен специальный этаж. Он совмещал спальные помещения и рабочие места, столовую, автономный склад продуктов, резервуары с водой, комнату отдыха, малый тренировочный зал и так далее. Кроме этого присутствовали и общие помещения, в том числе под них полностью отнесены два соседних здания. Еще два являлись ничем иным, как гигантскими фермами, уходящей на добрую сотню этажей в небо и столько же — под землю. Еще одно служило общей лабораторией, а последнее — заводом.

Все это находится под специальным силовым куполом. При этом принимается максимум мер, чтобы затруднить наше обнаружение — снаружи от купола сплетена сложная сеть невидимости. Причем не только для глаз, а и для магического зрения, псионического излучения и обычных сканирующих волн.

Скоро я узнал, почему мироградская власть решила отдать нас этой организации. Ее действия и вправду, на первый взгляд, были очень важны как для моего бывшего, так и для большинства других государств. Мы должны защищать сами устои общества «абсолютное Добро».

— А что Вы подразумеваете под абсолютным Добром? — спросил Артем у нашего инструктора.

— То, что одинаково ценится правительствами всех стран, — ответил он.

— И что же это? Ведь наша мораль слишком сильно расходится, чтобы могли существовать хоть какие-то общие для всех ценности.

— Да, но одна все же существует. Ею является стабильность.

— В смысле?

— В смысле стабильность самих государств. Каждое из правительств желает сохранить собственные законы и обычаи. Мы защищаем их право на это.

Эта мысль казалась разумной… до поры до времени.

Но потом пришло понимание. Старательно изучив всю информацию, которая имелась в нашем распоряжении, мы обнаружили, что, несмотря на поставленные перед организацией высокие цели, она полностью погрязла в своих собственных мелких проблемах.

Мало того, изначально эта база просто не могла задумываться для организации этого уровня. Мы находились гораздо восточнее Мирограда… Настолько восточнее, что сутки здесь равнялись четырем часам тридцати двум минутам. Это было полным идиотизмом, ведь чтобы выполнить поставленные перед нами задачи, у нас наоборот должно было быть больше времени, то есть мы должны были находиться гораздо западнее!

— Я чувствую, что здесь что-то неладно, — сказал однажды я, когда мы собрались в комнате отдыха. Из нашего отдела трое коренных мироградцев невероятно быстро влились в общую струю, но мы четверо все еще оставались на отшибе.

— Здесь неладно все, — вздохнул Элгор. — Мне остается только попросить у вас прощения, за то, что я потянул вас за собой.

— Я не вижу никаких действий по поддержанию власти в государствах, — перебила его Фангрила. — Они же просто мелочные взяточники… Сделавшие себе большую рекламу.

— Я тоже заметил это, — подтвердил экс абджудикум. — Вне этой организации она выглядит гораздо более важной и серьезной.

— Но зачем они тогда постоянно тянут сливки с наших правительств? — недоумевала девушка. — Ведь любой из нас может их разоблачить.

— Это не так, — покачал головой Элгор. — Тут все гораздо серьезнее. Мы находимся на базе, которую контролирует чья-то воля. Сильная воля. И все на ней попали под ее контроль.

— Но тогда, если мы находимся под контролем, как мы можем хотя бы думать о неправильности этой организации? — спросил я. — Не может быть, чтобы сразу четыре существа были устойчивы к воздействиям.

— Вы не устойчивы. Я — мутант, — впервые за все это время заговорил о своем происхождении экс абджудикум. — На самом деле я не чистокровный черный иртериан, а результат эксперимента мориоградцев.

— Чушь, — возразила Фангрила. — Мориоградцы не станут снабжать могуществом других, их интересует лишь собственная сила.

— Это так. Но, тем не менее, я существую. Мое тело должно было послужить вместилищем для души одного из мориоградцев. Но он погиб прежде, чем сумел им воспользоваться. Мне чудом удалось выбраться из фиолетовых земель и найти пристанище в Лагороне… Где меня приняли за своего. Но я мутант и многие мои способности превосходят обычные для моей расы.

— Ты хочешь сказать, что мы находимся под твоей защитой?

— Да. Но я не могу оберегать многих, поэтому выбрал только тех, кому доверяю целиком и полностью.

— Так нет же никакой гарантии нашей верности! — возмутилась девушка. — Даже чип из меня извлекли…

— Вера. Вера и доверие — это сила Мирограда, — взглянул не нее Элгор. — Именно из-за этого я поступил туда на службу.

— Ладно, мы отвлеклись, — обратил внимание я. — У меня вопрос: нас не могут раскрыть?

— Псионически — нет. Но физически — вполне. Я сделал вид, что выполняю поручение сил, которые управляют здесь всем. Для лучшего исполнения была организована команда из четырех… наша команда.

— Тогда раскрыть нас легче легкого!

— Нет. Контролирующие действительно пытались внушить нам необходимость этого задания. Я ведь, хотя и не поддаюсь, но чувствую воздействие. И еще одна интересная особенность — обратной связи нет.

— То есть нас никто не контролирует? — удивилась Фангрила.

— По крайней мере псионически — никто. Я подозреваю, что существует обратный непосредственный контакт… То есть среди сотрудников есть информаторы.

— Понятно. И они докладывают о том, что мы принялись за разработку внушаемой задачи…

— Надеюсь. На совете я доложил о ней, предполагаемых способах ее достижения и времени. У нас есть десять лет. Десять здешних лет, то есть в переводе на время примерно двадцать семь мироградских месяцев… то есть немногим более двух лет. Может быть, мне удастся увеличить срок, но на большую надбавку не рассчитывайте.

— За это время мы должны выяснить, что здесь происходит и при необходимости уничтожить эту организацию, — понял я.

— Не только. Также мы должны выполнить поставленную перед нами задачу.

Мы недоуменно воззрились на Элгора, начиная подозревать, что он все же попал под влияние здешних правителей.

— Я не единственный черный иртериан на базе, — пояснил он. — И если я буду лгать, докладывая о продвижении проекта, нас запросто вычислят.

— Тогда понятно, — облегченно вздохнул Артем.

— К тому же в этом случае все мы также будем защищены от раскрытия как ничего не делающие, — добавила Фангрила.

— Нам нельзя тереть времени. Здешние сотрудники предпочитают работать не спеша, так что слишком уставать мы также не должны… Но нельзя забывать, что у нас — двойная нагрузка. И я подозреваю, что наша тайная работа будет гораздо тяжелее явной. Поэтому приступим.

— Последний вопрос: насколько часто мы должны предоставлять отчет?

— Раз в два здешних года.

Потом Элгор объяснил нам внушаемое задание, и мы принялись за его разработку. На первый взгляд… да и гораздо позднее, когда мы уже полностью вникли в детали и особенности необходимой конструкции, она показалась мне несколько ненормальной. Абсолютно бесполезной. А даже если бы она имела хоть какую-то ценность, разве не разумней было бы засадить за эту работу настоящих конструкторов, мастеров, а не совершенно чуждых этому делу людей?

Потом я понял, что мы здесь действительно находимся для того чтобы защищать то, что называют абсолютным Добром. Во имя Добра мы должны уничтожить организацию, паразитирующую на большинстве государств мира.