Полюбила юношу дочь вождя, Прекрасная, юная, как заря, Но ужасен, безумен был гнев отца, Когда он узнал о ее любви. «Смерть вам обоим! — Так он сказал, И ветер в ответ ему застонал, Горы вздрогнули от испуга. Что же, если чужак посмел Соблазнить мою дочь, — Пусть он жизнью заплатит За эту ночь! А ты, моя непослушная дочь, Не смей предаваться слезам! Отведите ее в шатер к жениху, С которым боги ее повенчали…» Дрожала от горя гора, И ветер от горя стонал. Дочь вождя рядом с любимым стояла И в Хоанау, приют беглецов, Бежать его она умоляла. «Скорей же, любимый, беги скорей! Беги, я слышу шаги палачей, Слышу скрежет их копий и звон мечей. Беги и себя, и меня пожалей!» Но он сказал ей в ответ: «О нет! Я данный тебе не нарушу обет, А с милой и смерть хороша, как рассвет!» — И она его обняла. Милая руку ему отдала, Губы прильнули к губам. Они устремились не в джунгли, Не к хитрым жрецам, — Защиты они просили у звезд, У неба, у моря, у скал. И в пропасть бросились вместе они, И пенный прибой по черным камням Их тела разметал. Но там, где смерть их сердца приняла, Выросли две высокие скалы, Подобные близнецам. Благословил их любовь Седой Океан, Откуда поутру солнце встает, А по ночам — луна. Здесь и нашел их поутру отец. О, как рыдал он у черных скал, У черных скал-близнецов… «Боги жестокости мне не простят! Звезды жестокости не простят!» — Вот он о чем стенал. Горное эхо смеялось над ним, Алой кровью омылась заря.