Рэйм
Несмотря на всю бдительность и недоверчивость, направленные на меня удары, я все же пропускал, потому что приходили они с самых неожиданных сторон.
Пережидая перерыв между занятиями, я устроился за одним из столиков, пока Иллар и Норт отправились в кафе. Я же в людных местах старался без особой надобности не показываться, поэтому устроился на открытом воздухе. Погода тому способствовала: осеннее солнышко дарило последнее тепло и возникало желание напоследок понежиться в нем, пока не наступили зимние холода и снегопады. Достав книгу, раскрыл ее и принялся читать, подготавливаясь к следующему занятию. Спустя какое-то время к столику подошла девушка: скромно одетая и невзрачная на вид, видимо, с низшим рангом.
— Привет, — несмело проговорила она.
— Привет, — удивленно ответил я, подняв голову.
Никто давно не подходил ко мне и не здоровался, кроме волков из моей стаи.
— Меня попросили передать тебе кое-что, — робко сказала девушка.
— Кто? — насторожился я.
События минувших дней заставляли относиться подозрительно ко всем без исключения. Даже эта на вид безобидная волчица могла нести угрозу.
— Мидина, — ответила девушка, опуская взгляд.
Мидина — волчица из моей стаи, учившаяся на четвертом курсе. Она, как и двое волков с пятого курса, подходила с предложениями помощи, когда заварилась вся эта каша. Хотя прежде она не выказывала ко мне особого интереса, но, возможно, зная, что у меня больше нет волчицы, решила обратить на себя внимание. Другие на это не решились бы. Воспоминания о презрительном отношении Ариши навели на мысль, что стоило бы отвлечься от нее, и, как советовал Норт, подыскать другую.
— И что же она хочет передать? — поинтересовался я, не теряя бдительности.
— Подарок, — тихо произнесла девушка, доставая из-за спины маленькую коробку.
Она поставила на стол передо мной коробочку цилиндрической формы из цветного картона с рисунком сантиметров десять высотой и семь в диаметре, с плотной крышкой. Изучив предмет взглядом, вопросительно посмотрел на девушку.
— А почему она сама не принесла? — подозрительно прищурился.
— Ну… — замялась волчица, отводя глаза. — Она боится. Стесняется очень, ты все-таки… наследник. А мы учимся с ней на одном курсе, вот она и попросила меня помочь. Но дело твое, не хочешь, можешь не принимать.
Поглядывая на коробочку с недоверием, я дотронулся до нее пальцем. Успокаивало, что девушка перед этим держала ее в руках — значит, заклинаний на ней нет. Вспомнив, что у меня нет номера Мидины, расстроился, а то бы позвонил, чтобы уточнить. Но возможно, все так и было. А девушка тем временем молча развернулась и пошла прочь от меня, оставив разглядывать неожиданный подарок.
Поразмыслив, я взял его в руки. Принюхался: запах той девушки и слабый запах Медины, — это немного успокоило. Значит, она к ней прикасалась. Немного встряхнул ее, но никаких звуков она не издавала. Покрутив коробочку в руках, раздумывал открывать или нет. Но щенячье любопытство взяло вверх, и тогда решился открыть, понадеявшись, что ничего угрожающего туда не положишь. Чуть вытянув руки вперед, потянул крышку — поддалась она туго. И только открыл ее — из коробочки вырвалось белое облако. Рефлекторно закрывая глаза, я успел разобрать, что это было.
— Идиот, — тихо выругал я себя.
Медленно поставив коробку на стол, открыл глаза и увидел множество мелких перьев пуха разбросанных по столу. Часть была на мне, засыпав лицо, голову, плечи. Такие штуки часто использовали студенты, подшучивая друг над другом. Но предметы были самые разные, могли даже в книгу засунуть: открываешь — и пуховой взрыв. И я, как глупый щенок, повелся, приняв обман за правду. Подвело то, что на коробке присутствовал запах Мидины, возможно, и прикасавшейся к ней, но не знавшей о последствиях этого. Да, выходит, что уже и ее вовлекли в разборки со мной. Надо будет взять у нее номер телефона, чтобы избегать подобного. На будущее буду знать, что не стоит полагаться ни на что-то, кроме личного общения.
Отплевавшись от пуха, прилипшего к губам, я провел руками по лицу, стряхивая мелкие перышки, прицепившиеся к бровям и ресницам, потом принялся отряхивать с волос и одежды. Взрыв перьевого облака был довольно масштабным, так как коробочка была немаленькая, и видимо, наполнена содержимым доверху.
Чтобы хорошо отчиститься от последствий своего глупого любопытства, пришлось встать с лавочки и хорошенько себя потрепать. При этом я хорошо слышал неподалеку заливистый смех волчиц и высказывания, типа «чудо в перьях», «перья вместо шерсти», «надо было еще клея добавить», «полукровка скоро кукарекать начнет» и тому подобное, наверняка тех, что подстроили это. Можно было бы пойти и разобраться, но я не стану опускаться до того, чтобы вступать в разборки с волчицами. Повеселились, и черт с ними, это не магический капкан. Но будет мне наука за доверчивость. Кое-как очистившись, стал собирать свои вещи.
— Ты что, курятник разорил? — услышал я голос Норта за спиной.
Я резко развернулся и одарил его сердитым взглядом. Парни вернулись из кафе и, забавляясь, разглядывали меня и стол, засыпанный перьями. Полностью очиститься не удалось — остатки пуха были в волосах и на одежде. Смотрелось, наверное, забавно. Случись это с кем-то другим или при других обстоятельствах, я бы и сам от души посмеялся, но не в моем положении.
— Только об этом и мечтал, — рассержено сказал я, продолжая отряхиваться.
Норт старался сдержать свое веселье, прикрывая рот рукой, но выходило у него это с трудом, чем сердил меня еще больше. Ну конечно, где еще можно было увидеть наследника в перьях. Прежде на такое никто бы не решился, а теперь есть на ком отыграться. Парни стояли, ожидая, пока я окончательно стряхну остатки перьев. Я даже куртку снял, чтобы вытряхнуть хорошенько.
— Еще осталось в волосах, — вежливо заметил Иллар, наблюдая за мной.
Склонив голову, яростно потрепал волосы, стараясь избавиться от последствий издевательской шутки. В черных волосах белые перинки были заметны, как нигде.
— Вроде, все, — удовлетворенно кивнул Иллар.
— Ладно, пошли, — сказал я, подхватывая куртку и рюкзак.
Позднее я выяснил у Мидины, что та волчица из стаи Ариши, и подходила к ней, спрашивая совета. В результате чего коробочка побывала у нее в руках. В который раз я убедился, что она не только высокомерная, но и подлая стерва, подстать Максу. Оба являются ярчайшим примером того, как загребают жар чужими руками.
…
* * *
После того, как подловил того парня, я думал, что глупые выходки с записками прекратятся. Но, похоже, Макс не желал успокаиваться. Однажды вернувшись из столовой, куда ходил за ужином, и снова обнаружив под дверью комнаты послание не с самым лицеприятным содержанием в адрес матери, я понял, что безнаказанным это оставлять больше нельзя. Такое оскорбление задевало не просто, как обида, а неуважение ко всей стае. Мой отец в будущем возглавит наш клан, а мать станет хранительницей рода, как и моя бабушка в настоящее время. И если бы кто-то осмелился оскорблять так ее, то это уже вызвало бы межклановую войну.
И судя по запаху, вовсе не Макс принес записку. Видимо, тот парень хотел специально показать, что ничего не изменилось, и придется мне самому разбираться. Реально меня все это достало. Я прекрасно помнил, что его прихвостни сделали с ребятами, и порадовался подвернувшемуся поводу разобраться с ним. Точнее это лишь придавало мне решительности и злости для разборки. Не позволю оскорблять мою семью. И как мне показалось, я только этого и ждал.
Зайдя в комнату, бросил рюкзак и снял куртку. Не мешкая, решил действовать прямо сейчас, иначе потом вверх возьмет голос разума, который будет призывать к более трезвым действиям. Но тогда эффект будет совсем не тот, а так злость придавала сил. Необходимо было выяснить на месте Макс или нет. Прихватив послание, вышел из комнаты и направился на первый этаж.
На лестнице повстречался с Илларом и Нортом, возвращавшихся после ужина из столовой.
— Рэйм, ты куда? — поинтересовался Иллар.
— В гости, — рыкнул я, сбегая по лестнице.
Парни проводили меня удивленными взглядами, но больше ни о чем не спросили. Спустившись, прошел через холл и вошел в коридор первого этажа. Запах того посыльного запомнился хорошо, поэтому отыскать его не составило труда. Оказавшись перед его дверью, я дернул за ручку — закрыто, тогда громко постучал и замер в ожидании.
Дверь открыл тот самый парень. Увидев меня, смотревшего на него испепеляющий взглядом, он побледнел.
— Я тебе непонятным языком сказал? — спросил с рычанием, швырнув в него обрывками записки.
— Нет, я все ему передал… — с поникшим видом протараторил парень, поднимая руки в защитном жесте и отступая назад. — Но он избил меня и… нож в ребра всадил… И грозил, что будет дальше избивать…
В доказательство он задрал рубашку и показал свой правый бок с бледным шрамом на ребрах.
— Я не наследник, как вы… Мне больнее, чем вам, — сбивчиво проговорил он. — На мне все дольше заживает… Извини.
Он покорно опустил голову, смиряясь со своей долей и зная, что, если надумаю его поколотить, то он не сможет противостоять мне.
— Макс здесь? — бесстрастно спросил я, и парень кивнул.
Развернувшись, я направился к его комнате. Пересекая те несколько метров, что разделяли комнаты того парня и Макса, я осознал — разборка неизбежна. Действовать нужно было быстро и точно. Если Макс позовет кого-то на помощь, могу не справиться.
Подойдя к двери комнаты Максварда, я громко застучал. За дверью послышалось сердитое ворчание, и она распахнулась. Ах! Джек-пот! Отрыл сам Макс. Не став тратить время на лишние разъяснения и воспользовавшись моментом неожиданности, я схватил его за рубашку и, выдернув из дверного проема, швырнул через коридор об стенку напротив двери. Макс, не успев сообразить, что происходит, не оказывая сопротивление, врезался в преграду и сполз на пол.
Давать ему отлеживаться я не собирался. Тут же налетел с серией новых ударов, не позволяя ответить.
— Убери от меня лапы, грязная собака! — взвыл Макс. — Сначала научись со свой звероформой справляться, прежде чем ко мне лезть, помесь!
И с ревом все же откинул меня от себя ногой, перехватив момент между ударами. Я извернулся, приземлившись на все четыре конечности, подобно кошке, и зарычал в ответ. Его слова вызвали подозрения, что он причастен к эпизоду с магическим капканом, и это разозлило еще больше.
— Нравиться делать гадости, — прорычал я, — так имей смелость делать их сам, а не прятаться за спинами слабых.
— Да пошел ты! — рыкнул Макс, вскакивая на ноги. — Тоже мне нашелся защитник обиженных. Собачье отродье!
— За то, что ты оскорблял мою мать, я тебе горло порву, — ответил я, готовясь к прыжку, — шакалий сын!
— Поцелуй меня в хвост, помесок! — огрызнулся он. — Тебе не место среди настоящих волков. Ты даже за своих шавок не в состоянии заступиться!
— Я сейчас тебе покажу, кто здесь настоящий волк! — проревел я, прыгая на него.
Мне уже было плевать на свои же убеждения, что не нужно ничего доказывать. Сейчас я жаждать только одного — наказать его.
— Ну-ну, давай, постелю твою шкурку у себя под ногами, — прорычал Максвард.
На шум, поднятый нами, из комнат стали выбегать другие обитатели этажа. Несколько человек выскочило в момент, когда я снова сцепился с Максом, прыгнув с места. Было ясно, что бежать он не намеривался и готов был принять драку. Видимо, надеялся, что сейчас сможет противостоять.
Прыгая на него, я постарался сбить с ног, но Макс выстоял, готовый к моей атаке. Все же он тоже наследник и обладал немалой силой. Приняв мой наскок, попытался ударить меня об стену, но я успел сгруппироваться и выставить ноги, компенсируя удар. По инерции пробежал по стене и перекувыркнулся через Макса, увлекая его за собой. Тут он уже не устоял и опрокинулся на спину, и я не упустил своего — замахнулся с новым ударом. Но Макс оказался достаточно проворным и успел увернуться, а удар пришелся в бетонный пол, троща его.
— Куда же ты? Я тебе за моих волков еще не отплатил, — рыкнул я, атакуя его снова.
Мы наносили друг другу удары, не выпуская из хватки, гневно рыча и громя все вокруг. А если кто-то вырывался, то другой ударял так, что противник отлетал на несколько метров.
Как и грозился, я стремился добраться до горла Максварда. И уличил момент, чтоб перехватить его за шею рукой, но он вцепился в меня зубами выше запястья. Озлобленно зарычав, я попытался отбиться от него, но он дернул головой, разрывая клыками мою руку еще больше.
Вокруг нас уже собралась толпа. Также примчались Иллар с Нортом, услыхавшие рычание и шум драки, и теперь шокировано наблюдали за нами. Никто не осмелится вмешиваться в драку между наследниками, разве что только взрослые волки. А мы поочередно терзали друг друга, швыряя, то об стены, то на пол.
Рассвирепев от ярости, боли и запаха своей крови, я со всей силой швырнул Макса об стену, так что трещины пошли. И пока он приходил в себя, лежа на полу лицом вниз, подскочил к нему. Схватив за волосы, задрал голову назад, открывая горло. Ни на секунду я не усомнился в своих действиях, полностью отдавая себе отчет в том, что делаю. Не медля и не раздумывая, вцепился ему в шею с левой стороны. Клыки прорвали кожу, впиваясь в живую плоть, и кровь хлынула в рот, наполняя его. Я ощущал, как поток толчками вытекает из поврежденной артерии, гонимый сердцем, но это нисколько не пугало. Вкуса у нее не было, чувствовалось только, что теплая. Причину тому не знал, но и глотать ее не хотелось, поэтому, отступая, сплюнул на одежду Макса.
Сильно кусать не стал, ведь я не зверь какой-то безрассудный, но достаточно, чтобы он запомнил это надолго. Я обязан был выполнить свою угрозу, иначе не будь я наследником, да и вообще волком, имеющего честь и гордость. И хотел это сделать. Прежде ничего подобного я не делал, и такому не учат. Это было в моей крови, моих генах, моим звериным инстинктом, отвечающим за существования среди себе подобных. Совокупность всех событий и поступков окружающих пробудила во мне эту часть, подтолкнув к таким действиям.
— Рэйм! — услышал крик Иллара. — Помилуй боги, остановись!
Далее ощутил, как меня схватили за руки и стали оттаскивать от моей жертвы. И не стал сопротивляться — свою миссию я выполнил. Позволив оттащить себя на несколько шагов, вырвался из рук ребят и вскочил на ноги. Иллар и Норт попытались снова схватить меня, но я предупреждающе зарычал на них, пресекая какие-либо действия по отношению ко мне. Глянув мне в глаза, они и без лишних слов поняли, что лезть не стоит. Выпрямившись, шагнул к Максу, лежавшему на полу и истекающего кровью. Кусая, я задел ему трахею, и теперь на ее восстановление понадобится время. Возможно, даже до завтра. Я намеренно так сделал, чтобы больше не смел плохого слова сказать про меня или мою семью.
Парни бросились за мной, опасаясь, что я хочу добить поверженного противника, но мой жест остановил их, давая понять, что волноваться не о чем. Подойдя, я встал над ним, и он затравленно посмотрел на меня снизу вверх, держась за поврежденную шею и кашляя кровью, практически признавая своё поражение.
— Еще раз посмеешь что-то сказать о моей матери, — прорычал я над ним, — перегрызу горло совсем.
Меня все еще разрывало от гнева и горячки драки — дышал тяжело с рычащими хрипами, но я старался успокоиться. Вид был шокирующий: лицо в крови Макса, рука разодрана, красные струйки стекали по ней и капали с кулака на землю — клыки задели вены. Хотя Макс выглядел не лучше: лицо в моей крови, растерзанная шея, светлая джинсовая рубашка вся залита кровью. При взгляде на него, я невольно обтер лицо рукавом другой руки.
Собравшиеся вокруг в ужасе смотрели на нас, опасаясь приблизиться. В самом деле, не каждый день такое увидишь: настоящие разборки наследников случались редко. Обычно отношения выяснились незначительными стычками, не доходивших до крови. А тут я чуть не загрыз своего противника, но он сам на то напросился. Такие оскорбления нельзя оставлять безнаказанными, тем более, когда знаешь, кто их нанес. Ранения на шее в драках действительно наносились только по серьезным причинам.
В коридоре появился еще один наследник с нашего курса — Торден, вернувшийся в общежитие, и живший с Максом на одном этаже. Он ошеломленно уставился на развернувшуюся баталию в коридоре, пытаясь понять, что произошло.
— Вы что тут устроили? Совсем рехнулись? — спросил он, подходя ко мне и Максу, обводя взглядом кровавую картину.
— Хочешь присоединиться? — вызывающе рыкнул я, раздраженный боем.
— Я не настолько сумасшедший, как вы, — равнодушно ответил Торден. — Хоть поубивайте друг друга.
При этом бросил на меня презрительный взгляд, хотя и на Макса он смотрел не с большим уважением и даже без сочувствия.
— Ну, вот и не лезь, — прорычал я.
Торден недовольно хмыкнул и, обойдя нас, направился к своей комнате. Еще раз взглянув на Макса, я тоже пошел прочь, возвращаясь на свой этаж. Иллар и Норт поспешили за мной, проводимые осуждающими взглядами обитателей общаги.
— Может, объяснишь, что это было? — требовательно спросил Норт, поднимаясь вслед за мной по лестнице.
— Долго объяснять, — отмахнулся я.
Я взглянул на укушенную руку: кровь прекратила сочиться, и чувствовал, как рана начала заживляться.
— Но мы согласны послушать, — возразил Иллар, настаивая на объяснениях. — Мы никуда не спешим.
Но я не удостоил его ответом, а только прибавил шагу, идя в комнату. Я начинал отходить от вспышки гнева и хотелось побыстрее отмыться от крови, а то чувствовал себя каким-то монстром. Подумать не мог, что такое когда-нибудь сделаю. Войдя, сразу направился в ванную. Опираясь руками на умывальник, взглянул в зеркало и испугался сам себя: глаза горят диким зеленым огнём, нижняя половина лица в крови, как у вампира после кровавого пиршества, дыхание все еще тяжёлое, хочется рычать и скалиться — потревоженная ярость не угасла. Не верилось, что это мое отражение в зеркале. Наверное, я буду сниться сам себе в кошмарах.
Налюбовавшись своим ужасающим видом, стал яро отмываться от всего этого. Снял безвозвратно испорченную рубашку и выкинул в мусор, футболку швырнул в корзину для белья. Обмыв руку, осмотрел: на ней красовались по две глубокие рваные полосы сверху и снизу от зубов Макса. Но раны уже стянулись и начали заживать, так что можно было не переживать.
Сейчас мне уже казалось, что я действовал слишком резко и агрессивно. Но как же по-другому пресечь все эти оскорбления? Эта пародия на волка ничего другого, кроме силы, не признает. Рано или поздно подобное должно было произойти. Но надеюсь, теперь он угомонится и больше не посмеет задирать меня.
Задумавшись, я понял, что так буду действовать всегда в случаях посягательств на мою семью и честь. Пытаясь игнорировать агрессию в свою сторону, я шел против своей сущности, против себя. Такова природа наследников, а в будущем и глав стай — защищать то, что дороже всего в жизни, пресекать любые покушения на стаю и благополучие ее членов. Стало как-то не по себе. Я практически был готов убить его. Хладнокровно расправитесь без сожалений. Неужели таковой и есть наша природа волков, или это только у наследников так? Набираясь жизненного опыта, нам еще предстояло осознать свое истинное предназначение в этой жизни, сполна постигнуть, на что мы способны, на что готовы идти ради достижения наших целей, чем готовы жертвовать и за что готовы бороться.
Никто с абсолютной уверенностью не мог сказать, стану я главой стаи или нет, но сейчас другого выбора у меня не было. И я должен быть готов к такой участи: действовать жестко и решительно, не теряя время на сомнения, повиноваться зову своих инстинктов, иначе проиграю. Также, как и в своё время мой отец. Однако ему было куда легче — никто ни на минуту не усомнился в его праве на это. Меня тоже с рождения подготавливали к этому, но с момента, когда все стали травить и сомневаться во мне, это стало выглядеть несколько иначе, больше напоминая борьбу за выживание.
Вдруг захотелось вымыться полностью, словно это помогло бы избавиться от жестокой реальности. Отойдя от горячки драки, я ощутил тот букет чужих запахов, что охватывал меня: кровь, запах Макса, битый бетон и другие. Простое умывание от них не избавит.
Обычно волки стараются избегать лишнего соприкосновения между собой, чтобы не цеплять на себя чужих запахов. Даже не принято здороваться за руку, как у людей. Исключение составляли члены семьи. А мы во время драки не раз касались друг друга, пустив кровь. И если опять же сравнивать с цветами, то чувствовал себя, словно вымазанный черной вонючей краской.
Раздевшись, я забрался в душ, чтобы избавиться от этого раздражающего фактора. При моем появлении из ванной парни настороженно уставились на меня.
— Может, все же поделишься, что произошло между вами? — отважился спросить Иллар.
— Этот шакал окончательно нарвался и получил то, что заслужил, — ответил я, подходя к шкафу, чтобы одеться. — Больше он не посмеет оскорблять мою семью и трогать мою стаю.
Думаю, они догадались, что я имел в виду и нападение на них.
— Знаешь, это было что-то жуткое, — поделился Норт, глядя на меня с опаской. — Мы сначала не поверили, что это наш Рэйм.
— Сам не поверил, что это был я, — буркнул, доставая вещи из шкафа. — Но мое терпение небезгранично. Рано или поздно это должно было случиться.
Я бросил на них сердитый взгляд, служивший своеобразным предупреждением. Чувствовал, что буря внутри все еще не улеглась. Парни с кротким видом приняли мои пояснения и больше не стали расспрашивать, дабы не сердить лишний раз.