Рэйм

Оказавшись по ту сторону, меня ожидал неприятный сюрприз. Я попался. Двое смотрителей заметили, как я перебираюсь через стену. То ли из-за растерянности, что на меня наткнулись те люди, то ли из-за алкоголя еще плохо соображал, но я позабыл про осторожность и не стал проверять, есть ли кто-то поблизости.

Они сразу направились в мою сторону с хмурыми лицами. Конечно, я был не первый, кто перебирался через стену и не последний. Официально было запрещено покидать территорию, но негласно, если не пойман за руку — не виновен. А я вот так по-дурацки, прямо у них на глазах, явился из-за стены. Теперь мне грозит наказание, как и любому другому волку в университете. То, что я наследник, при таких обстоятельствах не давало мне никаких преимуществ. Перед правилами все были равны. Бежать было бессмысленно, они узнали меня и все равно разыщут. И я застыл на месте, проклиная свою злобную судьбу, и вообще своё появление на свет.

— Ну что, парень, нагулялся? — сухо спросил один из смотрителей, подойдя ко мне.

— Ага, — все, что я смог ответить, тяжело вздохнув.

— Тогда идем с нами, — смотритель сделал жест рукой, приглашая следовать за ним.

Он пристально посмотрел на меня, ожидая, что я буду делать. Его опасения были вполне справедливы. Наследник может просто послать его подальше и не пойти с ними. Но сейчас я был безразличен ко всему происходящему. Мои дела становились все хуже, и я начинал мириться с этим.

— Надеюсь, нам не придется спорить?

— Нет, — ответил я, набрасывая капюшон на голову, может так буду меньше узнаваем. Шапку я потерял где-то в лесу.

Один из смотрителей зашагал вперед, второй дождался, пока я последую за ним, и тоже пошел за нами. Час был ранний, солнце только встало, но из-за облачности было достаточно светло. Студентов не было, кажется, сегодня выходной был, и это принесло облегчение. Никому никуда не требовалось идти. Чувствовал, что очередной позор добьет меня окончательно.

По дороге нам встретился Нарвин. Узнав меня, в его взгляде вспыхнул гнев.

— Откуда и куда? — без лишних вступлений спросил он у сопровождавших меня.

— Поймали нарушителя, — сообщил один из смотрителей. — Покидал территорию университета. Ведем в темницу для разбирательств.

Нарвин одарил меня убийственным взглядом.

— Так, ведите его сразу к господину Альфару, — приказал он. — Вы же в курсе на счет распоряжений относительно него.

Смотрители безапелляционно кивнули и повели меня к ректору, а Нарвин последовал за нами. В такой утренний час ректор уже был на рабочем месте. Секретарь доложила о посетителях, и он велел впустить нас, после чего меня завели в кабинет, где я снова предстал перед господином Альфаром. Последний раз я здесь был, когда подрался с Максом на занятии.

— Что стряслось? — непринужденным тоном поинтересовался ректор, разглядывая визитеров.

— Господин Альфар, поймали его, когда через стену перелазил, — доложил ему один из смотрителей. — И от него исходит запах людей.

Нарвин безмолвно стоял рядом, не вмешиваясь в разговор.

— Хорошо, — кивнул ректор. — Можете идти.

Он махнул смотрителям, давая понять, что они свободны. Откланявшись, они покинули кабинет.

— Нарвин, тебя я тоже не задерживаю, — многозначительным тоном обратился он к преподу, показав на дверь.

Тот с покорным видом поклонился и тоже вышел, не забыв одарить меня сердитым взглядом.

— Садись, — Альфар указал мне на одной из кресел, после его ухода.

Я послушно сел, понимая, что какое-либо оправдания или возражение напрасны. Прекрасно осознавал, что сейчас буду выслушивать нравоучения о вреде нарушения установленных правил.

— Ты пил спиртное? — спокойно спрашивает ректор, положив руки на стол и переплетя пальцы.

Вопрос неприятно задевал, заставляя чувствовать себя еще более злостным нарушителем. Но отрицать бессмысленно: наверняка от меня разит за километр. Тут и оборотнем не нужно быть. И он точно уловит также и человеческий запах на мне.

— А что, нельзя? — я набирался наглости или алкоголь все еще глушить всякий страх?

— Ну, если запрещено, то, наверное, нельзя, — рассуждает ректор, пристально смотря на меня. — Ты же должен знать, что спиртное практически не влияет на нас. Так что пить его бессмысленно.

— Теперь точно знаю, — буркнул я.

Но, думаю, он догадывается по моему поведению, что я находился под его воздействием, с учетом того, что еще слишком молод и по запаху было ясно, что выпил немало.

— А с людьми где ты столкнулся?

Его бесстрастность и спокойствие раздражали и заставляли нервничать. Хотелось, чтобы покричал на меня, грохнул по столу кулаком, но он продолжал непринужденно беседовать со мной.

— На заправке, — выдумываю на ходу. — Паре мужиков не понравилось, как я на них посмотрел.

— Ммм, надеюсь, ты не устроил драку? — в голосе ректора прозвучало беспокойство.

— Нет, я просто сбежал от них, — ответил я, не глядя на него.

Наступает минутная пауза. Альфар, кажется, обдумывает что-то.

— Рэйм, Руфт рассказал мне, что произошло с тобой в бассейне, — сообщает он мне.

Это заставляет напрячься. Хотя чего было ожидать? Что он будет молчать? Он обязан был о таком известить. Странно, что ректор сразу не вызвал меня к себе, как после драки с Максом. Он опять выжидает, очевидно, надеясь от меня каких-то объяснений или жалоб.

— Ты не хочешь сказать, кто это был? — спрашивает он.

— Нет, — резко ответил я.

С одной стороны мне хочется все рассказать, чтобы Двэйна наказали, а с другой, у меня нет никаких доказательств, нет свидетелей, кроме Шандры. А я не стану подставлять девушку под удар, чтобы отплатить за себя, Двэйн ее со свету сживет за это. Она не из моей стаи, и я не смогу ее защитить.

— Ладно, — выказывая понимание, кивает ректор. — Но я вижу, что с тобой что-то происходит. Ты ничего не хочешь рассказать?

— Со мной все нормально, — сглотнув, отвевил я.

— Тогда зачем ты пошел за стену? — не отстает Альфар.

— Захотелось новых ощущений, — сам не знаю, откуда пришел такой ответ.

Я по-прежнему не осмеливался поднять на него взгляд, иначе он сразу раскусил бы мою ложь.

— Понимаю, что отношение к тебе несколько специфическое из-за твоего происхождения, но большинство уже смирилось с этим и приняло тебя. — Альфар пытается убедить меня, что мои дела не так плохи, как кажутся. — Не стоит отступать, и подвергать себя бессмысленным опасностям, вырываясь в человеческий мир.

— Я прекрасно знаю, как вести себя с людьми, — не сдержавшись, огрызнулся резким тоном.

— Ну, в этом я не сомневаюсь, — задумчиво произнёс ректор.

Я украдкой подял на него глаза и заметил, как он обводит меня изучающим взглядом.

— Вы тоже считаете меня полукровкой? — раздраженно осведомился я.

— Я вовсе не считаю тебя полукровкой, — усмехнулся он. — Потому что их не существует. Но я хочу понять, что происходит с тобой.

— Со мной все нормально, — повторил я, скорее убеждая себя. — Хотите наказать, так наказывайте.

— Я не хочу тебя наказывать, — заявил ректор.

Я поднял на него удивленный взгляд.

— Я нарушил правила, — напомнил ему. — Разве мне не полагается наказание?

— Я понимаю, сколько тебе пришлось пережить, чтобы выстоять против всех, — проговорил он. — И это нелегко даже для наследника.

— Я не нуждаюсь в вашей жалости, — во мне снова заговорила волчья гордость.

— Но тебя пытались убить, и это не только нарушение установленных правил и законов. Покушение на щенка — серьезное преступление, — пояснил ректор.

— Но не убили же, — возразил. — Я живой.

Альфар тяжело вздохнул, осознавая, что убедить меня выдать виновника покушения не удастся.

— Если ты задумал мстить самостоятельно, — проговорил он, — то призываю отказаться и позволить заняться решением этого вопроса старшим.

— Я ничего не задумал, и у меня нет никаких вопросов, — дал я понять, что больше не желаю продолжать эту тему.

Я услышал протяжный вздох ректора и снова поднял на него взгляд.

— Ладно, ступай, — произнёс он, не глядя на меня.

— Куда? — растерялся я, гадая, отправляться в темницу или в свою комнату.

— Домой, — снисходительным тоном уточняет Альфар. — Переоденься и отоспись. А еще зеленого чайку покрепче завари, чтобы снять похмелье.

Пристыжено сгорбившись, я кивнул в ответ и покинул кабинет.

В коридоре меня поджидал Нарвин. Заметив моё появление, он с решительным видом ринулся ко мне. Но вот что-то не хотелось никак с ним общаться в данный момент, да и его злой взгляд не сулил ничего доброго.

В других условиях я, может, и сцепился бы с ним, прекрасно зная, что сильнее его и могу отшвырнуть при необходимости, но не теперь. Нависшие проблемы лишили уверенности в своих силах, плюс затея с пьянкой подорвала силы. Быстро зашагал по коридору, чтобы избежать его компании, но он не желал отставать и перешел практически на бег, дабы настигнуть меня.

— Рэйм! — требовательно позвал он меня. — Рэйм, стой!

Но я, загнано оглядываясь, рванул к лестнице и помчался вниз. Чтобы оторваться от него, одним прыжком преодолевал каждый лестничный пролет и, как ошпаренный, выскочил из учебного корпуса.

Автор

Нарвин, не став намеренно преследовать Рэйма, сердито сплюнул и вернулся в кабинет ректора.

— Мне опять светит наказание? — обреченно спросил Нарвин, склонив голову перед старейшиной.

Альфар сидел за столом, устало прикрыв глаза и держа два пальца на переносице.

— Не беспокойся, не светит, — проговорил он, не глядя на преподавателя. — Щенок упрям до безумия. Я вижу, что с ним что-то не так, но он не желает делиться. Наверное, все придется сообщить его семье, раз он не желает прислушиваться к нашим словам.

…

Когда дверь открылась, и вошел выпачканный в грязи и слегка бледноватый Рэйм, соседи по комнате застыли в изумлении. Норт стоял возле своей кровати, а Иллар находился у кухонного уголка. Они только проснулись и собрались заваривать утренний кофе. Едва пробудившись, обнаружили, что их наследник за ночь так и не объявился, что заставило заволноваться не на шутку.

Рэйм, бросив на них короткий взгляд, прошел к своей кровати и, сев спиной к ним, медленно стянул капюшон с головы. Взволнованный Иллар было двинулся к нему, но Норт, скрестив руки на груди, одарил его сердитым взглядом, и тот застыл посреди комнаты, сжав кулаки, борясь с желанием наброситься на Рэйма с расспросами. Норт же настойчиво показывал, чтобы он молчал, приложив палец к губам.

В полном безмолвии волки провели несколько минут. Атмосфера с каждой минутой становилась все напряженнее. Иллар нервно переступал с ноги на ногу, сгорая от нетерпения узнать, что произошло с наследником в этот раз.

Внезапно Рэйм поднялся и, миновав замершего Иллара, двинулся к Норту. Оба друга напряженно наблюдали за ним, не зная чего ожидать. Вид у наследника был измученный и осунувшийся, из-за чего с уверенностью можно было сказать, что он опять во что-то влез. Не решаясь смотреть Норту в глаза, Рэйм с опущенной головой остановился в паре шагов. Иллар подошел ближе к ним, опасаясь, что он может снова наброситься на Норта.

— Я виноват, — вдруг произнес Рэйм хрипло, не поднимая головы. — Извини, что ударил тебя. Я это не специально, так получилось. И мне очень жаль.

Норт, ошеломленный таким поворотом событий, смотрел на наследника круглыми глазами. И когда Рэйм все же поднял на него взгляд, то не знал, что ему ответить. Он и не предполагал, что наследник станет извиняться перед ним. Иллар молчал, тоже не находя слов, удивленный не меньше друга. Рэйм, подняв на него виноватым взглядом, продолжил:

— Знаю, что вы желали мне только лучшего, а я рычал на вас. И пойму, если после всего этого вы не пожелаете считать меня другом.

Видя отсутствие реакции со стороны друзей, медленно развернулся и возвратился к своей кровати, где стащил с себя куртку и швырнул на пол, а за ней рубашку. Иллар с Нортом от его речей просто онемели. Такой поступок с его стороны был весьма существенным. Исходя из его положения в иерархии волчьего общества, он не обязан ни перед кем извиняться. И если сделал это, значит, у него на то были серьезные причины.

Первым отошел Иллар и гневно посмотрел на Норта, кивая в сторону наследника, и знаками всячески показывал, что нужно что-то ответить. Норт, переведя дыхание, зашагал к Рэйму.

— Рэйм, — позвал он его, приблизившись на расстояние вытянутой руки.

Наследник обернулся к нему, посмотрев унылым взглядом.

— Я принимаю твои извинения, — сказал Норт, протягивая руку. — Несмотря ни на что, ты по-прежнему для нас друг.

Рэйм, поглядывая в нерешительности на протянутую руку, задумался. Угрызения совести все еще не давали покой за то, как он обошелся с ними. То, что он озвучил вслух свои извинения, еще не давало ему облегчения на душе.

— Может, вам все же лучше держаться от меня подальше, — проговорил он, отворачиваясь. — У меня потрясающий талант находить неприятности на свой хвост и вредить тем, кто рядом.

— Рэйм, — Норт издал тихое рычание, — не начинай заново.

Он пошевелил пальцами протянутой руки, показывая, что все еще ждет его рукопожатия. И Рэйм, видя в его глазах искреннее прощение для себя, преодолев сомнения, наконец, ответил ему. Решив, что если они приняли его извинения, то не стоило отталкивать их снова, а то в следующий раз могут и не простить.

— Мы не только твоя стая, но и твои друзья, — напомнил Норт.

— Ты что, пил с людьми? — удивленно спросил подошедший Иллар.

Он стал старательно принюхиваться, вытянув шею в сторону наследника.

— Ну, это длинная история, — ответил Рэйм с оттенком смущения.

— Хм, — усмехнулся Иллар, — будто не знаешь, что мы любим длинные истории, и с удовольствием выслушаем в какие неприятности ты в этот раз опять вляпался. Спешить нам некуда — сегодня выходной.

— Тогда дайте хоть в душ сходить, — попросил Рэйм, оттягивая футболку, которая тоже промокла.

— Ладно, — уступил Иллар. — И ты расскажешь все как есть. Тебе кофейку заварить?

— Нет, мне зеленый чай, — заказал Рэйм, помня совет ректора.

Пока наследник прибывал в ванной, друзья накрыли на стол, приготовив легкий завтрак. И только компания уселась за стол, ребята тут же накинулись на Рэйма с расспросами. Он, опасаясь презрения с их стороны за нерешительность, не признался об истинной причине своей выходки, а сказал, что пошел на это, чтобы развлечься из-за плохого самочувствия после эпизода с бассейном, что не может никак отойти от пережитого страха, но сознался, что не хотел бы терять таких друзей, как они.

— Это ж сколько ты выпил, что выглядел помятым, как медведь после спячки? — любопытствовал Иллар.

— Три с половиной бутылки, кажется, — ответил Рэйм, слабо помня подробности.

— А бутылки какие? — уточнил Норт.

Он все время хмурился во время повествования наследником своих ночных и утренних приключений, и неодобрительно качал головой. Прежняя его веселость в сложных ситуациях исчезла, и теперь он выглядел, как взрослый рассудительный волк, выслушивавший признания непослушного щенка.

— Литровые, — усмехнулся Рэйм.

— Ни хрена себе, — вырвалось у Иллар. — Ты выдул три с половиной литра алкоголя без закуски?

— Наверное, — пожал плечами Рэйм. — Я не обращал внимания, все ли допивал. Пустые бутылки я потом разбил.

— И все уместилось? — поражался Иллар.

— Да, и как вырубился, уже не помнил, — неохотно продолжал делиться Рэйм.

— Ну, а люди каким боком тут оказались? — сдержанно поинтересовался Норт.

И Рэйм выложил им остальную часть истории, где на него наткнулись люди.

— Они ж могли схватить тебя, — в ужасе выдохнул Иллар. — Или тебе пришлось бы отбиваться. Или хуже того, выстрелить в тебя могли.

— Но как видишь — таки пронесло, — грустно улыбнулся Рэйм.

— Ну, теперь-то хоть это станет для тебя уроком? — спросил Норт, смотря укоризненным взглядом.

— Сполна, — смиренно кивнул Рэйм. — После всего этого, я четко осознал, что встал на самый край пропасти, и стараюсь с него не упасть, вместо того чтобы просто отойти подальше. Я сожалею…

— Да, ладно, — фыркнул Иллар, протянув ему руку с раскрытой ладонью, — мы же еще и одна стая. И в любом случае будем держать тебя, чтобы не упал.

Рэйм улыбнулся ему и хлопнул по ладони своей.

— Тебе не стоило замыкаться в себе, надо было поделиться своими проблемами, — назидательно проговорил Норт. — А еще лучше бы тебе позвонить родителям и рассказать им все, что произошло с тобой.

— И подтвердить, что я трусливая шавка? — оскорблено спросил Рэйм.

— Значит, желаешь дальше страдать и мучаться? — сокрушался Норт. — Не в состоянии справиться со своими страхами, ты загнал себя в такие дебри, что чуть не умер и едва не попался в лапы людям.

— Может оно и к лучшему, — ответил Рэйм с горестной улыбкой, заглядывая в свою чашку. — Эта встряска заставила хорошенько задуматься, а так бы я и дальше метался в поисках темного угла. К тому же, если я сообщу родителям, отец тут же примчится на разборки. И кем тогда я буду при всем этом выглядеть?

Норт медленно выдохнул, считая до десяти и раздумывая над ответом.

— Поступай, как знаешь, — проговорил он, прекрасно зная, что переубедить наследника невозможно. — Только больше не нарывайся ни на что. Если ты действительно считаешь нас друзьями, пожалей наши головы. Твой отец велел нам присматривать за тобой, и если с тобой что-то случиться, он нам головы оторвет.

— Больше не полезу, — заявил Рэйм, виновато опустив голову. — Честное слово.

— Э, нет, — подключился Иллар, — ты прошлый раз тоже так говорил. Дай слово наследника, что больше не будешь заниматься самодеятельностью, а то эти честные слова и выпавшей шерсти не стоят.

Рэйм поднял на них изумленный взгляд, а друзья смотрели на него сердитыми.

— Хорошо, — кивнул он решительно. — Даю слово наследника, что больше не полезу никуда, буду ходить только на занятия, пока окончательно не приду в норму.

— Принимается, — Норт, наконец, улыбнулся и протянул ему руку. — Один волк не воин. Сила в стае.

Рэйм хлопнул по ней, также как перед этим с Илларом. После выпитого чая, он почувствовал сильную сонливость и, поблагодарив друзей за завтрак, отправился в кровать, где сразу же уснул. Впервые за последнее время он спал без снов и кошмаров.