Между кипарисами, ночами, и ветрами западным и южным, мимо птиц, магнолий, телеграмм, ты пролетаешь. Под могилами и стылым прахом, под камнями раковин замёрзших, под последним руслом вод глубинных, ты пролетаешь. Ниже, посреди младенцев мёртвых, рыб разбитых и слепых растений, ещё ниже, снова между туч, ты пролетаешь. По ту сторону костей и крови, по ту сторону вина и хлеба, по ту сторону огня и пепла, ты пролетаешь. По ту сторону вражды и смерти, между розами и сгнившей плотью, с дивным голосом, в ботинках мокрых, ты пролетаешь. Над аптеками и кораблями, адвокатами, колесами, асфальтом, и зубами, вырванными с кровью, ты пролетаешь. Над худыми крышами, где на ночь женщины расчёсывают косы, в грубых пальцах утопают гребни, ты пролетаешь. Мимо винных погребов, где молча зреют вина с тёплыми руками, с медленными красными руками, ты пролетаешь. Мимо авиаторов пропавших, мимо рек, каналов и теней, мимо погребённых белых лилий ты пролетаешь. Мимо цвета горького бутылок, и колец аниса и несчастья, со слёзами поднимая руки, ты пролетаешь. Остаются в стороне дантисты, конгрегации, кино, туннели, в новом платье, с мёртвыми глазами ты пролетаешь. И над кладбищем твоим открытым, где блуждают моряки в тумане, пока смерть твоя падает ливнем, ты пролетаешь. Ливнем падают твои пальцы, ливнем падают твои кости, твои вены и мозг и улыбка — ты пролетаешь. Над камнями, на которых ты растаял, под зимой, под времени рекою, пока сердце падает по каплям, ты пролетаешь. Нет, ты не лежишь среди цемента, где убитых всадников скелеты, и сердца нотариусов чёрных: ты пролетаешь. О морская мальва! О родной мой! Гитарист в гудении пчелином, тени в волосах твоих — неправда: ты пролетаешь. Тени, что тебя преследуют, — неправда, тучи мёртвых ласточек — неправда, тёмные от слёз поля — неправда: ты пролетаешь. Чёрный ветер из Вальпараисо, его крылья в копоти и пене, пред тобою обметают небо, ты пролетаешь. Пароходы, холод в мёртвом море, вой сирен, и месяцы, и запах до свету заплаканного утра, ты пролетаешь. Ром, и ты, и плач в моей душе, пустота вокруг и только зонтик, лестница с поломанной ступенькой, ты пролетаешь. Где-то море, и в ночи я слышу, одинокий, ты летишь под морем, под туманным морем, что во мне, ты пролетаешь. Слышу шум неспешного полёта, и, как крылья голубей ослепших, бьют в глаза мне воды мертвецов, ты пролетаешь. И один, совсем один, летишь ты в мире мёртвых навсегда один, у тебя ни имени, ни тени, ни цветов, ни нежности, ни губ: ты пролетаешь.