Остался вечер за окном «Арагви», как остановленный у входа парень, которого влечёт шашлык и хохот. Пусть скажут обо мне — он был поэт из поколения «Арагви». Запах барашка жареного — воздух мой, мои стихи — пунцовая капуста, пунцовое вино в грузинской чаше.