Индусы считают, что боги живут среди нас. И имеют вид простых людей. Вот тот нищий вполне может оказаться Кришной или Вишну, а торговец на рынке кем-нибудь из локопалов… Если представить, что боги – это те самые инопланетяне и есть, то моя мысль из предыдущей главы сразу становится понятной. Ну, так вот: Индия.

Когда я уже написал эту книжку, то вдруг понял, что про Индию в ней вообще ничего нет. А ведь Индия – это, пожалуй, единственная страна в мире, которая не похожа ни на какую другую. Приезжая сюда, ты как будто переносишься на другую планету или выходишь из машины времени… Deus ex machina.

И что же? Я ничего о ней не напишу?!

Но тут я с ужасом осознал, что об Индии мне абсолютно нечего написать… Здесь всё настолько буднично и обыкновенно… Всё именно так, как было и тысячу лет назад, и пять тысяч, а, может и пятьдесят. Но я попытаюсь…

Настоящие пуритане, как явствует из их названия, живут именно в Пури. А Пури – это город, расположенный на Восточном побережье Индии. Расположенный настолько хорошо, что это просто замечательно. И вот, почему.

Во-первых, там тёплый океан. А, во-вторых, всем пуританам, а также гостям их простозамечательного города можно совершенно легально курить траву. У них есть государственные магазины, типа булочных, в которых эту самую траву продают, кому попало. Так и написано на магазине: «Государственный магазин по продаже травы кому попало». Но об этом позже.

Восточное побережье Индии между Калькуттой и Мадрасом – очень странное место. Туристов там почти нет, зато местные жители весьма респектабельны по индийским меркам. Это, конечно, не Сен-Тропе, но ни одного нищего я там не видел. Пожалуй, странно писать об этом месте, потому что в Индии много есть о чём написать, о другом. Но должен же кто-то рассказать о «самом неинтересном месте в Индии»… Пусть это буду я.

Парадокс в том, что даже самое неинтересное место в Индии оказывается гораздо интереснее любого самого интересного места где-нибудь в Ленинградской области. Особенно зимой. Хотя бы потому, что зимой в Индии можно купаться, а в Ленинградской области – нет. Ну, если ты не морж, конечно.

Ох, нет, вру. Нельзя там запросто купаться. Полиция может помешать. Полиция, как и везде на свете, стоит на страже. Впрочем, индийцам стража не нужна. Они и так всего боятся. Например, купаться. Весь берег уставлен дощечками: «Не купаться! А то унесёт в океан!!!» И нарисовано стрелочками, как именно унесёт. Вот они и боятся. Одетые заходят по колено в воду, стоят, купаются и боятся.

Но как можно не искупаться в Индийском океане, зимой, даже если там стоит табличка «Купаться запрещено!» Вы с ума сошли?!!! Индусы на нас пальцами показывают, женщины, знаете, как это бывает в американских фильмах – неплотно сжатой ладонью снизу вверх челюсти прикрывают. И ещё глаза круглые делают. Пара-тройка подвыпивших молодых парней, типа крутые, ударилась, было, вслед за нами вглубь, но тут раздался полицейский свисток, и они мгновенно приструнились. В отличие от нас. Какой дурак, услышав полицейский свисток, вылезет из Индийского океана?! Ну, сами подумайте!..

Индийская полиция имеет одно, но неоспоримое преимущество перед всеми другими полициями мира. Белый человек может не только проигнорировать копа-индуса, но и отослать его туда, куда ещё даже в мыслях не ступала нога ни одного европейского полицейского.

…Как-то в городе Джодхпур, том самом «голубом» (по цвету) городе, за пять минут до её закрытия мы зашли в распивочную. Кроме пива там, правда, ничего не было, но желающих в подвальном помещении было не протолкнуться. С алкоголем в Индии, если вы не знаете, есть проблемы. Продают его в специальных резервациях, типа лечебниц для прокажённых. Ещё и через железную решётку. В общем, не успели мы купить себе пива, как под сводами этого насквозь прокажённого помещения прогремел полицейский свисток, и внутрь ворвалось штук пять озверелых ментов. И эти пять штук озверелых ментов начали изо всей силы создавать ужасно некомфортную атмосферу, которая до этого была очень даже в стиле «харекришна». Менты наперебой стали орать неприличные слова, толкаться, свистеть и бамбусить бамбуковыми палками направо и даже налево. Типа: «Господа, заведение закрывается, просим пристегнуть ремни». Это было очень неполиткорректно по отношению к мирным кришнаитским пьяницам, которые даже не думали сопротивляться, а просто ударились в паническое беспорядочное бегство, устраивая заторы в дверях.

Мы сначала немного опешили, но потом быстренько приосанились, приняли вид белых мистеров, и бамбуковые палки стражей индийского закона благополучно промелькнули мимо нас.

Кстати, чтобы не быть несправедливым к индуистским ментам, менты-конфуцианцы в Пекине точно так же на моих глазах безжалостно мочалили палками привокзальных бомжей, нисколько не гнушаясь того, что попирают догматы учения Лао-цзы.

Извините, опять я джаззую… Хотел же о траве и её пуританах… Но теперь придётся про «белое мистерство». Как ни странно, в Индии оно до сих пор существует. Даже на генетическом уровне.

…Я ехал на верхней полке обычного индийского плацкартного вагона…

Тут надо рассказать, что из себя представляет обычный индийский плацкартный вагон. Полок в «купе» не четыре, а шесть. Средняя полка раскладывается, и тогда на нижней сидеть невозможно, только лежать. Окна – с решётками от вокзальных воров – на ночь закрываются опускающимися металлическими жалюзи. В каждом «купе» – по три вентилятора на потолке и зеркало на стене. Столиков никаких нет. Грязь – такая же, как везде. Время от времени по полу проползают какие-то люди, делая вид, что прибираются. На самом же деле перемещают эту грязь из одного места в другое. Просят за это денег. Впрочем, денег в Индии просят все. По вагонам носят чай в глиняных одноразовых (!) стаканчиках и запакованную в контейнеры еду. Вещи свои все пассажиры на ночь пристегивают к сидениям специальными цепочками, которые продаются на каждой станции. Двери вагонов, кстати, не закрываются, и при желании можно разнообразить свое путешествие, сидя на оплёванных ступеньках и разглядывая проплывающие мимо пейзажи. Вещи после всех этих поездов становятся такими грязными, что их просто страшно брать в руки.

На железнодорожной станции в Орчхе, в кабинете начальника вокзала стоят телефонные аппараты времен английской колонизации и горит керосиновая лампа… При подходе поезда к станции специально обученные люди бьют в рельсу… В больших городах на полу вокзалов сплошным ковром лежат люди в ожидании своих поездов… Когда после сорокадневного путешествия по Индии, я приземлился в Пулково и вышел в холл аэропорта, я первым делом подумал: «А почему никто не лежит на полу?!.»

Но вернёмся к нашим индусам. На одной из ночных станций в вагон вошла семья, человек пятнадцать, расселась, разлеглась, развесилась по всему «купе» (индийцы умеют быть очень компактными, даже если их очень много) и стала веселиться. И это в час ночи! Все эти «очень много» стали орать и прыгать по полкам, как какие-то хануманы. Я пару часов честно терпел, засыпал, просыпался под их вопли, а потом как гаркну: «Шат ап! Слип он! Райт нау!!!»

ВСЁ. Больше я не услышал ни звука. Даже от грудных детей!

Надо признаться, это не моё изобретение. Сам я довольно мягкий человек, кричать на себе подобных не люблю. Но однажды я услышал, как орёт на индусов один русский персонаж (эзотерик, рериховед, йогин и так далее), который очень долго прожил в Индии. Я его спросил: «Как же так?! Ведь ты же хуманист!..» – «А с НИМИ по другому нельзя», – сказал он мне и улыбнулся хорошо поставленной позитивной улыбкой.

Боже мой, как далеко я зашёл в своём повествовании… Помню, что хотел рассказать про траву и про пуритан, но до этого… До этого я рассказывал о Самом Неинтересном Месте в Индии. Точно.

Ради ЭТОГО туда, конечно, ехать не стоит, и никого я к этому не призываю, но визуально то, что я увидел в этом «нетуристическом» штате, затмило даже египетские пирамиды.

ЭТО – это прибрежная скульптура.

Прибрежная скульптура, это такой вид городской скульптуры, но только сделанный настолько укуренными скульпторами, насколько позволяют законы Восточного побережья. А позволяют они, как сможет убедиться каждый, многое. Почти всё. Описать все скульптуры, разбросанные по Восточному побережью, невозможно. Скажу только, что каждая – шедевр, и наибольшая концентрация этих шедевров наблюдается в фантастически потусторонней деревне Бхимунапатнам и эзотерически реалистичном городе Вишакхапатнам. Чтобы не ломать язык, даже сами индусы предпочитают называть его просто Вайзаг.

Что же представляют собой эти шедевры? Скорее всего, иллюстрации к тексту, который вы сейчас держите в своих руках, отсутствуют, поэтому попробую описать это семьдесят седьмое чудо света своими словами. В Лувр, конечно, эти шедевры не возьмут. Арматура торчит, бетон обвалился… Да и сам скульптор черпал вдохновение из неведомых европейскому мозгу глубин…

Вся километровая набережная в Вайзаге – это настоящий музей так называемой «наивной», а на самом деле безумной скульптуры: десятиметровый младенец в памперсе и с чупа-чупсом тянет руки к неведомой маме, рядом с ним фотографируется семья из тридцати пяти человек… Динозавр гонится за слоном… Вход на пляж в Бхимунапатнаме осуществляется через развёрстую пасть гигантской акулы. На самом пляже из песка торчат скульптуры кришн, вишн и шив с отломанными руками, ногами и даже головами… Зрелище напоминает наши провинциальные парки с фигурами замученных алкоголиками пионеров. На набережной – какие-то восставшие негры, опять же с оторванными конечностями; демоны с пошкрябанными мордами участвуют в неведомых европейцу кровожадных сценках из Махабхараты; рядом – Иисус со стадом овечек; через дорогу – грудастые русалки, как в советских пластилиновых мультфильмах… Одна из русалок, млея, сидит прямо у воды, кто-то из редких купающихся положил ей на голову свои штаны… Тут же, прямо на земле, в пыли, сушат мелкую рыбёшку на вечернюю продажу; закрытый сто лет назад киоск кока-колы с немыслимым индуистским дизайном; старинное голландское кладбище с потрясающими разум высотками-кенотафами (закрыто на замок, но можно перелезть через забор)…

На центральной деревенской площади я снимаю на видео толпу аккуратненьких школьниц, выходящих из автобуса… Они визжат дикими, весёлыми голосами, как в прятках, и стаей летят от меня вокруг центрального священного дерева, играющего роль памятника Ленину, а мужики на автобусной остановке добродушно над нами похихикивают.

Перед деревенской управой стоит целая галерея мультяшных скульптур местных политиков: от Ганди, которого всегда легко узнать по набедренной повязке, очкам и посоху, до каких-то неведомых страшных усачей с саблями. Кстати, усы в Индии – главный первичный признак мужской сексапильности. Недаром именно здесь проходят всемирные фестивали по размеру… усов.

Только я начинаю снимать, как из деревенской управы вываливается целая куча угрюмого народа в белых рубашках во главе с мэром (мэр – в коричневой, чтобы отличаться от остальных). Я подумал сначала, что они меня прогнать хотят, но оказалось, что они желают сфотографироваться вместе с иностранцем под статуей Ганди в обносках. Пахнет гашишем. По улице мимо скачет кавалькада разноцветных богов на ржущих и сигналящих чем-то лошадях… Служащий в банке так долго разглядывает стодолларовую купюру, как будто в первый раз её видит… Всё настолько буднично и обыкновенно, что попахивает сумасшествием. Или сном.

В Индии сохраняется двоякое отношение властей к конопле. С одной стороны она запрещена, а с другой – повсеместно существуют государственные магазины, в которых её продают. Всем. Даже иностранцам. Правда, иностранца потом могут привлечь. А могут и не привлечь. Как Шиве будет угодно.

Конопля, или как её здесь называют «бханг», – священное растение Шивы. Он принёс её людям, как Прометей – огонь европейцам. И ещё непонятно, кто сделал для человечества больше. Некоторые говорят, что человека из обезьяны сделал труд. Но есть среди учёных приверженцы теории, согласно которой обезьяна превратилась в человека, только благодаря тому, что стала окуривать себя бхангом и есть галлюциногенные грибы.

В общем, в Индии бханг употребляют не для удовольствия, как какой-нибудь алкоголь, а для расширения сознания, получения мистических знаний и прочих просветлений. Ну, согласитесь, какое просветление вы получите от бутылки водки?! А в Индии под каждым деревом сидит просветлённый человек и курит чилим. Трубку с бхангом.

Стоит это какие-то совсем уж смешные деньги. Европейские путешественники восемнадцатого века так писали о цене чашки кофе в Стамбуле: «В Европе не существует настолько мелких денег, чтобы ими можно было заплатить за чашку турецкого кофе». Примерно та же история и с бхангом.

Но давайте уже, наконец, окажемся в Пури!

В Пури есть храм. Настолько священный, что туда иностранцам вход вообще воспрещён. Категорически. Вплоть до смертной казни. Потому, что внутри живут три живые бога, и иностранцам с их иностранным скепсисом и цинизмом там делать нечего. Боги эти – два брата и сестра Джаганнатхи. Не буду мучить вас подробностями того, кто это такие, сами прочитаете, если захотите. Но индусы верят, что они, все трое, там на самом деле живут. Думаю, что магазины бханга в Пури тоже существуют именно для поддержания в голове у населения этой веры…

В храме существует целая толпа народу, находящаяся в услужении у этой священной троицы. Они их ежедневно моют, кормят, одевают-раздевают, читают им священные книжки, чтоб они не скучали, и так далее. Возможно, даже отходы их жизнедеятельности выносят… В Википедии написано, что этот процесс происходит уже в течение миллиона лет… Кстати, меня в юности поразил факт того, что христианские священники однажды собрались на всеевропейское собрание с одной единственной целью: обсудить весьма животрепещущий вопрос – какал ли Христос. Знаете, к какому выводу они пришли?! Как говорит Задорнов: «Вы готовы?» Так вот: было установлено раз и навсегда – Христос ел, пил, но никогда не испражнялся. А вот по поводу Джаганнатхов, не уверен.

В Пури ежегодно проходит знаменитейший праздник Ратха-Ятра. Джаганнатхов сажают на гигантские колесницы, и паломники тащат их при помощи канатов по центральной улице. Раньше люди сотнями бросались под колёса этих колесниц, так как считалось, что это очень хорошая, позитивная смерть. Но в последнее время бросаться под колёса приезжим запретили, потому что желающих стало слишком много, мешают движению.

Знаете, что мне больше всего нравится в индусах вообще, и в этом празднике, в частности? Индусы верят, что боги могут появляться в нашем мире в образе самых обыкновенных людей. То есть, любой человек, который тебе встречается на жизненном пути, потенциально может быть Богом. И очень многие из них присутствуют на этом празднике. Не стану развивать эту мысль, просто подумайте её как-нибудь на досуге сами. Бездны открываются!..

…В начале этой главы я хотел рассказать, как меня местные садху (святые бомжи, по-нашему) научили правильно курить бханг, и как мы классно его покурили в этом Пури, как я пил «спешиал ласси» из бханга в Калькутте, но потом понял, что об этом надо писать совсем в другой книжке. И я её когда-нибудь обязательно напишу. А пока, вот вам ещё одно индийское происшествие: