Вот уже полтора месяца как он ищет жилье… Хозяин сказал:
– Ты хочешь иметь две комнаты за сто тридцать лир? Поразительное желание! И в таком доме, как мой! Кровля из марсельской черепицы, пол в уборной мраморный, двери покрашены масляной краской. Роскошь!.. Если бы я нашел комнаты в таком доме за сто тридцать лир, я сам, кажется, снял бы их, хотя мне они и не нужны…
– Но я двенадцать лет снимаю это помещение, – робко отвечал Шюкрю-бей. – Слежу за ним, как за своим собственным. Даже еще лучше, чем за своим. Только недавно я отремонтировал стены, сделал ступеньки на лестнице, сменил все перила.
Но все разговоры были впустую, хозяин оставался непреклонным. Шюкрю-бей знал: домовладелец хочет выселить их, чтобы повысить квартирную плату. Но самое большее, что мог сделать Шюкрю, – платить на двадцать лир больше.
– Берите с нас сто пятьдесят лир в месяц, – предложил он.
– Сто пятьдесят лир я трачу на сигареты, – рассмеялся хозяин. – Этой суммы не хватит даже на карманные расходы сыну.
Шюкрю-бей стал подсчитывать. Если он бросит курить, то сможет сэкономить еще пятнадцать лир в месяц.
– Ей-богу, вы правы, – сказал он хозяину, – наше жилье, конечно, стоит больше ста пятидесяти лир. У меня ведь тоже есть совесть. Пусть будет сто шестьдесят пять лир. Если я не предлагаю больше, то, поверьте, только потому, что у меня нет денег…
– Не можешь платить – не суйся в хороший дом. По одежке протягивай ножки, – стоял на своем хозяин. – Освободи квартиру, которая тебе не по карману.
Шюкрю-бей снова прикинул: если он будет ходить на работу и с работы пешком, то сможет наскрести еще двадцать лир.
– Буду платить сто восемьдесят пять лир, – заявил он хозяину.
– Смеешься ты, что ли? – усмехнулся тот. – Знаешь дом, что рядом с нами? Маленькие комнаты, узкая гостиная, а какова плата? Триста пятьдесят лир! Понимаешь, какой я дурак набитый? Меньше чем за триста лир ни за что не соглашусь. А не то выезжай. Пусть лучше дом пустует. По крайней мере, никто пакостить не будет.
Платить триста лир за квартиру Шюкрю не мог: на все остальные расходы из его месячного жалованья тогда останется восемьдесят лир. А у него четыре рта.
Хозяин подал в суд. Заявил, что сам желает жить в этих комнатах, и выиграл дело. Вот уже месяц Шюкрю бегает в поисках квартиры. А зима на носу. С утра до вечера, в снег и слякоть ходит Шюкрю из дома в дом и не может найти ничего подходящего.
От бесплодных поисков у него подкашивались ноги. А как надоело раздавать деньги маклерам! Однажды он особенно продрог, прямо до мозга костей. Шел липкий, мокрый снег. В башмаках у него хлюпала вода… К вечеру небо прояснилось, а он брел по улицам в мокрой, прилипшей к телу одежде.
«Ах, – вздыхал он про себя, – не с кем даже поделиться, поговорить! Хотя бы душу отвести. Если и не поможет, то по крайней мере выслушает, посочувствует, и сразу легче станет». И вдруг Шюкрю-бей видит, идет навстречу его давний приятель, Зекяи-бей. Они знали друг друга с незапамятных времен. Давно, правда, не виделись. Может быть, он поможет найти жилье? А если и нет, то хотя бы поймет его…
– О-о! Здравствуй, Шюкрю-бей.
– Здравствуй, дорогой Зекяи. Какие новости?
– Не спрашивай лучше. А у тебя что хорошего?
– Все в порядке, – скрепя сердце ответил Шюкрю-бей. Судя по внешнему виду, другу Шюкрю-бея было тоже худо. Зекяи-бей спросил:
– Откуда и куда ты идешь? Шюкрю-бей давно жаждал излить душу:
– Ах, брат, у меня такое несчастье! Вот уже месяц ищу квартиру. Старый хозяин нам отказал. Сегодня опять до вечера рыскал я по городу. Промок до костей. Лихорадка бьет. Если не свалюсь, то только благодаря милосердию Аллаха…
Он уже начал говорить о своих злоключениях и теперь не мог остановиться. Но Зекяи прервал его:
– Благодари свою судьбу, Шюкрю-бей. А вот что бы ты делал на моем месте? Ах, брат, понимаешь ли ты, что значит строиться в наше время? Вот настоящее несчастье. Найди участок, потом купи его – сплошные мучения. Но как бы там ни было, мы нашли то, что нужно. Участочек встал нам в девяносто тысяч лир…
Шюкрю-бей:
– Да, дорогой Зекяи, хозяин нас выгоняет. Уже есть постановление суда…
Зекяи-бей:
– Купил участок, прошло десять дней, тут откуда ни возьмись еще до него охотник объявился, давали нам сто пятьдесят, даже двести тысяч. Я им прямо сказал, что не продам, – не отстают проклятые. Такая это беда, Шюкрю-бей, не приведи Аллах! Ты благодари свою судьбу, что не связался с покупкой земли, со строительством дома.
– Правда, брат! Я сказал хозяину, что буду платить больше, предлагал сто восемьдесят пять лир, а он…
– Ах, если бы мои потери составляли такую сумму! Ты должен тысячу раз благодарить судьбу за тот кусок хлеба, какой имеешь. Ну вот, решили мы построить двухэтажный дом. А каково в наше время иметь дело с архитекторами и рабочими! Только тот, кому довелось с этим столкнуться, поймет: словами не опишешь наши мытарства. Я хотел, чтобы на каждом этаже было по три комнаты и гостиная. Такой двухэтажный домик, игрушечка… Ах, чего только не натерпелся, Шюкрю-бей, и сейчас еще терплю!
– Сочувствую тебе, мой Зекяи… В эту квартиру я ухлопал уйму денег. Недавно обвалилась стена в уборной – я починил. А перед этим еще уплатил пятнадцать лир за ремонт стены в спальне. И теперь этот бессовестный выбрасывает нас на улицу.
– Пускай себе выбрасывает, а ты все равно благодари Аллаха. Все-таки тебе лучше, чем мне… Мать мне говорит: раз уж взялся строить дом и ухлопал массу денег, то пусть домишко будет в три этажа, чтобы было на что посмотреть. При составлении проекта у меня вылетело еще сорок тысяч лир, Шюкрю-бей. Да что там! Сытый голодного не разумеет.
– Сочувствую тебе, Зекяи-бей… Послушай, я так промерз, даже в груди чувствую озноб.
– Это все пустяки, Шюкрю-бей… Все горе в том, что никак нельзя обойтись без черного рынка. Ей-богу, только за оконное стекло отдал две тысячи лир. А нужно еще застеклить двери. Перегородки тоже хочу сделать стеклянные. Понимаешь теперь, что тебе куда легче, чем мне. Живи-поживай и благодари свою судьбу. Вот если бы ты задумал строить дом, тогда узнал бы, что такое несчастье. Вдруг жена мне говорит: раз уж взялся строить дом, то пусть на каждом этаже будет по две квартиры. Я подумал, почему бы и в самом деле не оборудовать по две квартиры? Начали пристраивать… Кошмар! Хотя сейчас, когда я рассказываю, тебе, может быть, все кажется простым и легким.
– Как же может такое показаться? Сколько мучений вам пришлось перенести! А я нашел в Аксарае подходящую квартиру. Одна комната большая, другая поменьше. Правда, придется далеко ездить на работу, но что поделаешь! Буду пораньше выходить из дому. И плата считается сносной – сто семьдесят лир. Да вот загвоздка: просят уплатить за шесть месяцев вперед…
– Ах, Шюкрю-бей, и ты считаешь, что на тебя свалилось несчастье? Я тебе толкую-толкую и не могу втолковать. Вот знал бы ты, как бывает, когда ищешь железо, а его нет, ищешь цемент – и цемента нет. Один путь – на черный рынок… Чего я только не вынес! Да тебе не понять, ты ведь не строишься…
– Не знаю, дорогой, не знаю… Но каково мне, Зекяи-бей, в такую ужасную зимнюю непогоду остаться с семьей на улице…
– Благодари, братец, судьбу.
– Хозяин через два дня выкинет нас…
– Все равно ты счастливчик, сиди да возноси хвалу Аллаху! Так вот я и говорю: возвели мы уже три этажа и собирались наводить кровлю. А свекровь и заявляет: «Чему быть, Зекяи, того не миновать, надстрой еще два этажа. У тебя дети растут, они век будут на тебя молиться». И опять пошло: возись с мастерами, с рабочими, утрясай переделки с муниципалитетом… У тебя по крайней мере этих забот нет.
– Твоя правда, Зекяи-бей, у меня нет таких забот.
– Благодари Аллаха!
– Аллаха-то я благодарю, только не знаю, что мне делать… Есть у нас не очень нужные в хозяйстве вещи… Не будь их, мы могли бы и в гостинице пристроиться…
– Скажу тебе по правде, лучше жить в гостиничной клетушке, чем строить дом. Да укрепит тебя Аллах в вере…
– Я верю, верю…
– Будь доволен своей судьбой!
– Я доволен, слава Аллаху! Может быть, и впрямь распродать вещи? Правда, они нужны… Потом разве приобретешь?! К тому же придется отдать их за бесценок…
– Отдай!
– И отдам. Отдам…
– Так вот, выстроили мы пять этажей… Чего это мне стоило, известно только всемилостивому Аллаху… Тут, дорогой, подлетает мой брат и говорит: «Надстроил бы еще один этажик! Сейчас все стремятся, чтобы дома были повыше. Худо-бедно, все на четыре-пять сотен лир в месяц больше с квартирантов будешь получать». Но как трудно это было сделать! Как трудно в наше время надстроить этажик… Тому дай, этому дай – ровно десять тысяч лир вылетело. Ты счастливчик, не ведаешь о том. И еще думаешь, что твои переживания – настоящее горе. Если бы я был на твоем месте, я бы денно и нощно возносил хвалу Аллаху.
– Твоя правда, дорогой Зекяи. Но разве я могу на зиму детей оставить без крова? Одолжи мне, чтобы заплатить за шесть месяцев, или дай какое-нибудь убежище. Ей-богу, пропадаю я!
– Ах, боже мой! Лучше не иметь ничего, чем иметь что-то и мучиться! Строить дом! Кошмар! Жил себе спокойно и вдруг ни с того, ни с сего сам себя ввергнул в несчастье. Если не считать участка, то дом обошелся мне эдак тысяч в шестьсот. А что мне пришлось пережить!
– Ой, ой. ой…
– Поверь мне, тебе следует благодарить Аллаха.
– Хвала Аллаху!.. Я ни на что не жалуюсь. Только придется мне с детьми зимовать на улице.
– Боже мой, не гневи Аллаха. Ты посмотри на меня и мотай себе на ус. Только мы кончили строительство, как объявилась целая туча людишек, которые непременно требовали продать им дом. «Да помилуйте, я не собираюсь продавать!» «Дадим миллион». «Я и за два не продам». Не дай, Аллах, моим врагам испытать подобное…
– Погостить у родственников нам тоже нельзя. Теперь такие времена, не до гостей. В таком положении можно сойти с ума.
– Сойти с ума лучше. По крайней мере, избежишь неприятностей, которые испытывает домовладелец. Ты все говоришь о какой-то ерунде. Тебе надо пять раз в день молиться и благодарить свою судьбу. Теперь нас подстерегает еще одна беда – надо искать квартирантов. В наше время это не простое дело.
– Ты несчастнее меня, дорогой Зекяи…
– Разве твое несчастье, братец, несчастье? Благодари Аллаха!
– Благодарение Аллаху! Тысячу раз. Ну да поможет тебе Аллах, Зекяи-бей… До свидания.
– Всего хорошего, Шюкрю-бей… Ты вспоминай меня, когда тебе будет худо, и благодари свою судьбу.
Шюкрю-бей охая и ахая пошел домой. Дома он почувствовал, что у него начался жар.
– Ты нашел квартиру? – спросила его жена.
– Ах, боже мой! Жена, нам надо благодарить нашу судьбу. Людям бывает и похуже. Не дай бог, если бы мы собрались строить дом. Ты еще не знаешь, какое несчастье быть в наши дни домовладельцем. Нам надо радоваться и благодарить судьбу за то, что мы не знаем лишь того, где голову приклонить…