ЗНАКОМЬТЕСЬ: ГИГАНТСКИЙ ОСЬМИНОГ!

Соросовский образовательный журнал. 2001.

У нас много пишут об осьминогах и по телевизору часто показывают. Порой кажется, будто читателям он столь же знаком, как собака или кошка. Разумеется, среди нашего народа немало тех, кто видал и едал осьминога. Но заказать в ресторане «pulpo en su tinto» («осьминог в собственных чернилах») или выковырнуть маленького осьминожка из-под камня где-нибудь в Хургаде — знакомство ли это?Осьминогов множество видов. С плавниками и без, живущих на дне и в толще воды, мясистых и студенистых, как прозрачное желе... Давайте я расскажу про нашего главного дальневосточного осьминога. Конечно, те, что живут где-нибудь на Канарах или Мальдивах, тоже неплохи. Но у нашего есть неоспоримое преимущество. Он — самый большой в мире.

Про осьминогов вообще.

Сначала несколько слов об осьминогах вообще. Осьминоги — отряд Octopoda класса головоногих моллюсков (Cephalopoda) типа моллюсков (Mollusca). Самое большое по числу видов семейство осьминогов — это донные осьминоги октоподиды (Octopodidae). Размеры — от мелких до крупных: Длина туловища (мантии) от заднего конца тела до середины глаз — стандартное измерение для осьминогов — от 1-2 до 30-50 см. Консистенция тканей обычно более или менее мускулистая. Мантия большая, овальная, внутри нее помещаются жабры и внутренние органы — пищеварительная, выделительная, половая системы. Голова маленькая, глаза обычно крупные, шаровидные, взгляд осмысленный. Тело может быть гладким или покрытым папиллами, бугорками и выростами; часто осьминог может менять скульптуру «по желанию». Руки (их восемь) могут быть или немногим длиннее или в несколько раз. Длиннее туловища, с одним или двумя рядами присосок — они, в отличие от кальмарьих, сидячие и без роговых колец. У некоторых «длинноруких» осьминогов концы рук хрупкие и легко обламываются — это средство защиты, подобное отбрасыванию хвоста у ящериц. Между руками — тонкая кожная перепонка, умбрелла («зонтик»), ее глубина сильно различается у разных видов но редко превышает половину длины наибольшей руки. Под головой у осьминога расположена кожистая трубка — воронка. При плавании осьминог набирает воду внутрь мантийной полости, резко сокращает мантийные мышцы (именно те, что мы едим), выбрасывает воду струей из воронки — и получает реактивный толчок назад, так что плывет задом наперед (руки позади туловища). Через воронку же выбрасываются чернила, половые продукты и отходы жизнедеятельности.В центре кольца рук — рот. Во рту клюв, вроде попугаячьего, только нижняя челюсть заходит на верхнюю (у попугаев наоборот). У взрослых осьминогов клюв темно-коричневого цвета, у молодых полупрозрачный, один кончик темный. Потемнение клюва — признак половозрелости. На языке располагается роговая терка (радула) с множеством поперечных рядов мелких зубчиков — семь зубчиков в каждом ряду. Центральный — самый крупный и острый, он служит сверлом-коловоротом для просверливания раковин моллюсков и панцирей крабов. Пищеварительная система, кроме клюва и радулы, включает пищевод, зоб, желудок, объемистую печень и кишку, на которой располагается чернильный мешок.Осьминоги — раздельнополые животные. У самок половые органы парные (кроме яичника — он один), у самцов непарные и расположены справа. Сперма упакована в специальные сложно устроенные пакеты — сперматофоры, по форме похожие на длинную гибкую трубку. При спаривании самец передает сперматофоры самке, там они под действием осмотического давления «взрываются», а освобожденная сперма долгое время хранится в неактивном состоянии в особой железе, как бы насаженной на яйцевод. Выходящие через яйцевод яйца смешиваются со спермой и оплодотворяются.Нервная система очень сложно устроена, особенно головной мозг, хотя он совсем невелик по размерам. Память у осьминогов отличная! Как ни странно, пищевод проходит сквозь мозг, разделяя его на надглоточные и подглоточные нервные узлы. Когда осьминог глотает пищу, мозг вынужден растягиваться. Поэтому осьминогам приходится тщательно раскусывать пищу.Окраска разнообразна: оранжевая, красная, коричневая, фиолетовая, зеленовато-серая, мраморная и т.д., иногда на умбрелле имеются яркие глазчатые кольца (темный круг, за ним светлое кольцо, а иногда снаружи еще одно, темное), а на теле — яркие пятна или полосы. Глазчатые кольца — это отпугивающая окраска: когда осьминог с такими кольцами растягивает перепонку между руками, перед глазами хищника вспыхивают два больших круглых и далеко расставленных глаза. «Какая же должна быть голова, — подумает хищник, — если между глаз такое расстояние!» — и оставит осьминога в покое.Большинство неглубоководных видов прекрасно меняют цвет. Несмотря на яркую окраску, осьминоги не различают цветов (как, впрочем, собаки и кошки), зато оттенки яркости воспринимают прекрасно и к тому же умеют видеть поляризованный свет. Осьминоги не слышат звуков. Но у них есть уникальное чувство — нюховкусоприкосновение, т.е. обоняние, вкус и осязание вместе. Это потому, что на их теле, в особенности по краям присосок, сидят рядом чувствительные клетки, способные реагировать на химические вещества контактно (у нас это вкус) и на расстоянии (это обоняние), а также улавливать механические колебания, в том числе слабые движения воды (осязание). Органы свечения, столь типичные для кальмаров, у осьминогов встречаются очень редко, а у октоподид — никогда.

Про гигантского осьминога

Теперь позвольте представить Вам гигантского северотихоокеанского, или скального, осьминога. У него немало латинских названий. Общепринятое — Octopus dofleini или, совсем по-современному, Enteroctopus dofleini. Среди необщепринятых — Octopus apollyon. В Откровении Иоанна Богослова сказано (9,11): «Царем над собою имела она [железная саранча] ангела бездны; имя ему по-еврейски Аваддон, а по-гречески Аполлион». И примечание: «губитель». Впрочем, название это наш герой получил всего лишь за угрожающий внешний вид и солидные размеры (длина мантии до 60 см, общая длина до 3-4 м, вес до 50-55 кг). Для человека он гораздо менее опасен, чем человек для него.Максимальный точно измеренный экземпляр, занесенный в Книгу рекордов Гиннесса, имел длину рук (без туловища) 3,5 м и весил 58 кг. Не раз сообщалось о поимках еще более крупных экземпляров — общая длина свыше 5 м, вес до 180-270 кг. Уверяют, в частности, что осьминог, который был пойман в 1945 г. у Санта-Барбары (этот город в России, похоже, более популярен, чем в США), весил 180 кг. Сохранилась только его фотография. Здоровый осьминог, ничего не скажешь, но на 180 кг, по-моему, не тянет. К сожалению, ни один из этих великанов не был должным образом измерен и сохранен в музее и потому в книгу Гиннесса не попал. И все же для взрослых осьминогов наиболее обычны такие размеры: длина мантии 20 - 35 см, общая длина 1-2 м, вес до 10 - 25 кг.Внешний облик нашего героя стандартно-осьминожий: мешок с руками и глазами. Тело на ощупь относительно мягкое и дряблое, несмотря на хорошо Развитую (и вкусную) мускулатуру. Кожа шероховатая, покрыта многочисленными продольными морщинами, низкими бугорками и складочками, среди которых выделяется несколько более длинных «усиков», сидящих ромбом в середине спины. На голове над глазами — несколько «рожков», самый крупный из них у особей Японского моря, а у животных в районе Курил и Камчатки – уплощенный и округленный сверху, как «ушко». Живые осьминоги в спокойно состоянии могут быть совершенно гладкими, но при испуге или раздражении сразу становятся шероховатыми и «поднимают рога», чтобы казаться крупнее и страшнее. Голова узкая, отделена от мантии хорошо выраженным шейным перехватом, за который, ловя осьминога, удобно взяться. Глаза небольшие, но очень умные. Руки приблизительно одинаковой длины, в 3 - 5 раз длиннее туловища Присоски в два ряда, по 250 - 300 на каждой руке. У зрелых самцов несколько присосок в середине руки так велики, что поперек не помещаются, сидят зигзагом (у самок они тоже увеличены, но в гораздо меньшей степени). Перепонка между руками неглубокая, но сильно растяжима и в растянутом виде так тонка, что почти прозрачна. Когда парящего в толще воды осьминога снимают снизу против солнца, это получается очень эффектно.У зрелого самца третья (считая со спины) правая рука гораздо короче третьей левой руки и кончается очень длинным, лишенным присосок вторичным половым органом с узким желобком и поперечными складочками; это гектокотиль, он служит для переноса сперматофоров самке. У живых осьминогов желобок гектокотиля почти всегда закрыт, так что он подобен трубке. У других осьминогов этот орган занимает лишь самый кончик руки, а у нашего гиганта он почти рекордного для осьминогов размера.Обычная окраска «губителя» сверху красно-коричневая или пурпурно-коричневая с темными пятнами, разводами и сетчатым рисунком, снизу светлая, розоватая, на лбу круглое белое пятнышко и пара белых пятнышек на спине. Но осьминог может быстро менять окраску от очень светлой до темно-багровой. У него имеется целый набор «масок» и «образов» — сочетаний специфичных изменений окраски, скульптуры кожи и поз. Последние исследования американских и канадских биологов показывают, что по этим «образам» можно составить представление о психическом состоянии животного. При испуге осьминог ставит «дымовую завесу» — выбрасывает из чернильного мешка на кишке чернила. Чернила очень обильны, темно-бурого цвета.

Где с ним можно повстречаться

Раз осьминог тихоокеанский, значит, обитает в Тихом океане. Распространен он там от севера Берингова моря до Южной Японии и Южной Калифорнии, включая Охотское и Японское моря, побережья Командор, Камчатки, Курил. Живут осьминоги от приливо-отливной зоны до глубины как минимум 750 м, при температуре воды от отрицательной до 15 - 18°С. В Японском море они обычны от уреза воды приблизительно до 100 м, но в Беринговом море и заливе Аляска, как показали новейшие исследования отечественных и американских специалистов, многочисленны и на материковом склоне, от 100 - 200 по 500 м. Молодые осьминоги встречаются, как правило, на малых глубинах, а крупные — на самых разных. К грунтам они нетребовательны, могут жить на иле и песке, но предпочитают скалы, валуны, россыпи камней, где удобно строить норы. Скальные стенки и развалы валунов — вот излюбленные места обитания осьминогов. Потому он и скальный.

Что осьминог умеет делать

Наш герой — одиночное, необщительное животное. Нора — вещь для осьминогов первостепенно важная. Хорошей норой считается просторная, с широким обзором перед входом и с запасным выходом. Из-за хороших нор осьминоги дерутся друг с другом, и лучшую нору занимает всегда самый крупный осьминог из обитающих в районе. Они охотно селятся в пустых ящиках, бидонах, выброшенных шинах, резиновых сапогах и т.п. Главное, чтобы вход был узок, а внутри нора широка, да стенки непрозрачные. Тело осьминога чрезвычайно гибко, и он способен пролезать в самые узкие отверстия. В одной норе два осьминога не живут (кроме периода спаривания), но если норы расположены по соседству, их хозяева не враждуют. В подходящей норе осьминог может жить месяц и больше, но может и менять свое жилище раз в несколько дней. Нору осьминоги охраняют, содержат в чистоте («подметают» струей воды из воронки); пищевые отходы — раковины моллюсков, панцири крабов, кости рыб — складывают снаружи, в «мусорную кучу» вблизи входа. По этой куче легко найти и саму нору. В своем доме осьминог сидит, закинув руки за голову, свернув их концы спиралью и выставив наружу самые большие присоски — это предупреждающий сигнал для врагов. Молодые осьминоги иногда закрывают вход в нору какой-нибудь крупной раковиной, вроде гребешка. Вытащить осьминога наружу — дело почти безнадежное: при опасности он держится за камни пятью руками (посчитайте, сколько это будет присосок), а тремя отпихивает нападающего. По мере роста осьминог перебирается в более просторное жилище. Канадские специалисты обнаружили, что он терпит присутствие в норе и вблизи от нее подбирающих пищевые отходы мусорщиков — рыб, раков-отшельников, крабов, морских звезд, хотя время от времени поедает их.У каждого осьминога — свой охотничий участок (в среднем 250 м^2). На чем он живет несколько месяцев, иногда полгода и больше, однако границы охотничьего участка от других осьминогов не охраняет. Где бы осьминог ни находился, он всегда точно знает направление к норе и расстояние до нее. Днем он обычно сидит в своем доме, а в сумерки выходит на охоту, хотя в принципе может охотиться в любое время суток. Питается двустворчатыми моллюсками, реже улитками, крабами, креветками, рыбой (камбала, бычки и пр.), иногда иглокожими, бывает, даже и зазевавшуюся морскую птицу подхватит! Добычу ищет, последовательно обшаривая свой участок. Неподвижную, вроде моллюсков, просто собирает, а подвижную (крабы, креветки) скрадывает, как кошка (или каракатица): медленно-медленно подкрадывается и внезапно бросается на добычу. Крабов (это самая любимая пища) и креветок осьминог кусает обычно в место сочленения груди с брюшком и впрыскивает в место укуса ядовитую слюну. Но некоторые осьминоги предпочитают кусать краба в глаз — слюна скорее до мозга доходит. Раковины моллюсков, как правило, просверливает центральным зубом радулы и впускает слюну в образовавшуюся дырочку, но может обкусать клювом край раковины или просто раздавить ее присосками (осьминоги чрезвычайно сильны). Слюна — выделение задних слюнных желез (у осьминога их две пары) — содержит целый набор биологически активных веществ, в том числе ядов и пищеварительных ферментов. Один из ядов растворяет места прикрепления мышц к раковине моллюска или скелету ракообразного — добыча хотя и жива, но парализована. Обездвиженную добычу осьминог либо съедает на месте, либо уносит «подмышками» (под перепонкой между руками) в нору и спокойно там поедает, выцарапывая зубчиками радулы мясо даже из тонких кончиков крабьих ног. Съесть ли добычу на месте или в норе, он решает, исходя из дистанции до норы. Осьминог не прожорлив. Суточный рацион взрослых животных в природе всего 1,2 - 1,4% веса тела или немного больше. Молодые конечно едят относительно своего веса гораздо больше взрослых.У осьминогов сильно выражены индивидуальные предпочтения и опыт в способе добывания и поедания излюбленной пищи. Одни больше любят моллюсков, другие — крабов. Одни предпочитают ломать раковины моллюсков силой, другие — просверливать их. Одни кусают крабов в брюшко, другие — в глаз, третьи сверлят панцирь. Вообще, осьминоги замечательно умеют использовать свою «мозговитость». Как выяснили Р. Андерсон из Сиэтлского аквариума в США и Дж. Мазер из Летбриджского университета в Канаде, каждый осьминог — личность со своими привычками и непривычками и «лица необщим выраженьем». Что каждая собака, кошка, лошадь — личность, не сомневается ни один человек, имевший с ними дело. Но что беспозвоночное животное может быть личностью, об этом мало кто задумывался. Тем не менее это так (см. рассказ «Осьминог как личность»). Хорошо это видно по тому, например, с какой быстротой вырабатываются у осьминогов условные рефлексы — у одних чуть ли не с первого опыта (далеко до них крысам!), у других, правда, так медленно, что заснуть можно, пока он чему-нибудь научится. Более того: некоторые осьминоги даже играть умеют (а ведь считается, что низшие животные не умеют играть!), игры у них, однако, совсем уж малышовые — пустую пластиковую баночку с крышкой струей воды из воронки по кругу в аквариуме гоняют!Осьминоги — не домоседы, они совершают протяженные миграции в сторону берега и на глубины, а также с юга на север и обратно. В Приморье и у Хоккайдо они подходят к самому берегу весной, в апреле-мае; отходят на глубины (иногда даже на внешний шельф) в августе-сентябре, в период наибольшего прогрева воды; снова подходят к берегам в октябре-ноябре и опять отходят в феврале-марте. В Беринговом море зимой и весной обитают на меньших глубинах, чем летом и осенью. В приливо-отливной зоне и на прибрежных мелководьях встречаются обычно с разгара зимы или (у восточного района Камчатки и Командор) с конца весны до середины лета. При миграции от берега самцы отходят глубже самок, крупные особи — глубже мелких. Миграции не массовые, каждый осьминог уходит на глубины и возвращается к берегу независимо от других — такой уж у них характер. Передвигаются они то пешком по дну, «на цыпочках», то вплавь. Мечение осьминогов позволило установить: за день они проходят до 4 км.

Осьминожья любовь и осьминожьи детки

Половозрелость у гигантских осьминогов наступает в природе обычно в возрасте трех лет, в аквариуме в два года — там и теплее, и кормят лучше. В прибрежных водах осьминоги созревают при длине мантии около 20 см, самцы при этом весят примерно 7 кг, самки 10 кг. Обычный вес половозрелых самцов 10-15, самок 15-20 кг. На глубинах западной части Берингова моря осьминоги существенно мельче: самцы созревают при длине мантии 16 см, самки 17-18 см, вес не превышает 5 – 5,5 кг. Это результаты последних исследований отечественных специалистов.Соотношение самок и самцов приблизительно равное. Спаривание происходит обычно осенью (октябрь - декабрь), во время миграций к берегам или уже в прибрежной зоне. Самцы в этот период становятся агрессивными и могут даже нападать на подводных пловцов, приняв их за соперников. Самец спаривается обычно с самкой крупнее себя. При этом он демонстрирует ей огромные присоски в середине рук. Это - признак зрелого самца, означающий: «Не ешь меня, я - самец!». Чем присоски крупнее, тем самец «мужественнее» и, можно думать (если мы можем думать за осьминожиху), привлекательнее. С помощью гектокотиля - не забыли, это трубчатый орган на конце третьей правой руки - он один за другим просовывает ей в воронку два сперматофора. Сперматофоры гигантского осьминога тоже гигантские, крупнее, чем у всех других осьминогов: 85 – 115 см при диаметре 5 – 7 мм (у других не превышают десятка сантиметров). Это в 3 – 4 раза больше длины мантии самца! Даже у мелких глубоководных беринговоморских осьминогов они достигают 45-60 см. Сперматофоры так длинны, что когда их передние концы с пружинным механизмом высвобождения спермы уже находятся в яйцеводах самки, задние концы еще свисают из ее воронки. Процесс спаривания, длящийся у обычных осьминогов несколько секунд, максимум пару минут, здесь продолжается 2 – 4 часа. В одном сперматофоре содержится до 37 млрд сперматозоидов длиной (с хвостом) по полмиллиметра. В расположенном внутри мантии мужском половом органе крупного самца 8 – 10 свернутых (иначе не поместиться) сперматофоров, так что он может спариваться с несколькими самками последовательно.Между спариванием и откладкой яиц проходит до полутора месяцев. Нерест круглогодичный, обычно в холодную половину года. Чаще всего осьминоги размножаются вблизи берегов, но в западной части Берингова моря -— и на глубинах 200-500 м. Перед нерестом самка полностью и навсегда прекращает питаться: у нее перестают вырабатываться пищеварительные ферменты - очень полезная адаптация, если принять во внимание, сколь вкусны и богаты питательными веществами яйца; не будь этого, она вряд ли смогла бы избежать искушения ими закусить! Самка выбирает просторную нору, очищает ее и откладывает там яйца. Яйца выметывает по ночам, и их откладка продолжается до двух недель. Они овальные, стебельчатые, длина после откладки 6 мм (с рисовое зернышко). Самка сплетает стебельки яиц вместе и склеивает их специальным быстро застывающим в воде клеем (его выделяет особая железа на яйцеводах), так что образуется длинный шнур из 150 - 250 яиц. Множество (до 300 - 350) таких шнуров она приклеивает этим же клеем к потолку норы. Всего в кладке бывает от 20 - 30 до 75 - 100 тыс. яиц. Средний вес яйца 28 мг, так что вся кладка может весить больше 2 кг.Самка постоянно находится при яйцах, перебирает их, омывает струей воды из воронки, очищает от плесени и охраняет от врагов. Продолжительность инкубации в умеренно теплых водах у Северо-Запада США и Западной Канады 5-7 мес, в Беринговом море, по нашим расчетам, до 1,5 - 2 лет. Полтора-два года полной голодовки - не шутка! К концу инкубации осьминожата вполне развиты, могут двигаться внутри своих яйцевых оболочек, менять цвет и даже выпускать чернила (последнее, впрочем, для них самоубийственно). Вылупление всей массы яиц растягивается в аквариуме на 40 - 60 сут, но есть предположение, что в природе самка каким-то образом дает младенцам сигнал к вылуплению, и все дружно, в одну ночь, выходят на свободу. Почти сразу после вылупления последних осьминожат самка, предельно истощенная длительным голоданием, погибает. Самец умирает еще раньше, после спаривания. Можно сказать, что их смерть генетически запрограммирована. Так что размножаются гигантские осьминоги лишь раз в жизни, а живут обычно 3 года, самые крупные, по-видимому, 4 – 5 лет.Из яйца вылупляется планктонная личинка длиной, с руками, 7 мм и весом около 20 мг. У нее 10 – 15 присосок на каждой руке (или ручке?). В отличие от большинства осьминогов, спинная сторона личинки окрашена темнее брюшной, как у пелагических рыб, вроде сельди или тунца. Вылупление, как и откладка яиц, происходит ночью. Личинка всплывает к поверхности и некоторое время (от одного до двух-трех месяцев) живет в верхних слоях воды, иногда у самой поверхности — вот почему нужна окраска «темный верх, светлый низ». Подрастая, она постепенно погружается и в возрасте 1,5 - 3 мес при длине около 5 см и весе 3 – 5 г опускается на дно. На дне молодой осьминог первое время норы не строит, а закапывается в гравий или прячется в пустой раковине. Печальнее может быть судьба личинок, родившихся на глубинах — в верхней части материкового склона. Их могут сразу подхватить сильные течения, которые обычно идут вдоль склона, но иногда — поперек него. В последнем случае личинок вынесет в открытый океан. Там они могут ловить планктон и продолжают расти, постепенно погружаясь все глубже (они тяжелее воды), но подходящего для жизни места все равно не найдут и в конце концов погибнут. Растут осьминоги быстро. Привес достигает 1%, а при обильном кормлении (в аквариуме) даже 1,8% веса тела в сутки. Летом на каждый килограмм съеденной пищи осьминог дает до 750 г привеса. Такое даже цыпленку-бройлеру не под силу! Зимой и весной рост замедляется. К концу первого года жизни масса осьминога достигает 100 - 130 г, второго — 1 - 2 кг, третьего — до 10 кг. В неволе при хорошем питании осьминог может достичь 1 кг даже к концу первого года жизни.

Как изловить осьминога и кому это удается

Гигантские осьминоги очень вкусны и служат предметом промысла в Северной Японии, КНДР и Южной Корее. Годовой улов на Хоккайдо около 20 тыс. т. Ловят их в прибрежье и на шельфе специальными ловушками типа верши, глиняными (керамическими) горшками, крючковой снастью, реже - тралом, вместе с рыбой. Горшки для лова осьминогов похожи на обычные крынки, но с отверстием в днище, как у цветочных горшков. Их нанизывают по нескольку десятков на веревку с грузилами, якорьком на одном конце и вешкой на другом и выставляют на ночь там, где водятся осьминоги. Для молодого осьминога горшок — превосходное убежище, он залезает туда немедленно (хорошая нора — дефицит!) и не покидает «дома», даже будучи поднятым на палубу. Тут и пригодится дырочка в днище: через нее осьминога щекочут в задницу лучинкой — и он пулей вылетает наружу. Осьминоги так любят всякие горшки и ящики, что залезают даже в ловушки, где еле-еле могут поместиться — объем внутренней полости равен объему самого животного!В Канаде и США, особенно на Аляске, развит небольшой любительский лов осьминогов донным ярусом, удочкой или деревянными ловушками, но во второй половине 1980-х годов возник быстро растущий промысел с аквалангом, и к 1990 г. улов превысил 300 т в год. У города Сиэтла (США), в заливе Пьюджет-Саунд, в 1960-х годах проводили соревнования на поимку самого большого осьминога без использования подводного ружья и гарпуна. Человека, представившего судьям добычу с поврежденной кожей, снимали с соревнования. Обычно осьминога выгоняли из норы, впрыснув в него из пластиковой бутылки раствор формалина, кислоту, хлорную известь или иное едкое вещество, и ловко хватали за «шею». Но защитники природы добились запрещения таких соревнований, потому что безнравственно убивать животное не для еды, а лишь для развлечения. Лов осьминогов с использованием гарпунов, острог и других острых орудий, а также хлорной извести и сульфата меди в штате Вашингтон и канадской Британской Колумбии до сих пор строго запрещен. А вот промысел с аквалангом, наоборот, приветствуется. Только существует норма — не более одного осьминога за погружение. Ловят их преимущественно в холодный сезон (октябрь - апрель) на значительной глубине. Их едят, но не только! Считается, что лучшей наживки на рыболовный ярус, особенно для лова палтуса, не существует: осьминог «стоит» на крючке так прочно, что одну наживку можно использовать, вынимая ее из пасти пойманной рыбины, до трех раз!В водах России эти осьминоги многочисленны у Камчатки, Командорских, Курильских о-вов, в Охотском море и у берегов Приморья. Когда-то командорские алеуты, курильцы и камчадалы собирали их на осушке в пищу. Но в настоящее время в нашей стране промысла нет, хотя добыча осьминогов возможна и их запасы разведаны.У осьминогов немало врагов помимо человека. Их поедают каланы, сивучи, нерпы, котики, акулы, палтусы, зубатки и даже кашалоты. Для калана осьминог — самая любимая пища, хотя и опасная: проглоченный осьминог может успеть уцепиться присосками за глотку и стенки пищевода. Порой крупному осьминогу случается пообедать мелким. Среди врагов отмечены и вполне сухопутные звери — куницы и норки; естественно, они ловят осьминогов на осушке в отлив.

Стандартный вопрос: опасны ли они?

Случаи нападения осьминогов на подводных пловцов известны, но гибели человека от «объятий» осьминога не зарегистрировано, и прежде всего потому, что в холодных водах никто не плавает без гидрокостюма, а к губчатой резине присоски плохо прилипают. Осьминог в общем-то робкое животное, и если его не провоцировать, не выгонять из норы и не хватать грубо, он не опасен, так как при встрече с человеком думает лишь о том, как бы удрать. Только самые крупные осьминоги, особенно в период спаривания, не боятся человека. Но, конечно, осьминог, защищаясь и пытаясь удрать, может случайно сорвать маску, вырвать загубник или пережать дыхательный шланг. Если такое случилось, умнее всего будет немедленно отпустить его. Осьминог может больно, до крови, укусить (это хорошо знают все, кто содержит осьминогов в аквариумах), но укус его для человека не ядовит, в отличие от укусов (не смертельных) некоторых мелких тропических осьминогов и самого красивого в мире и смертельно опасного австралийского синекольчатого осьминога (см. рассказ «Ядовитый осьминог-красавец»). Гигантских осьминогов часто держат в крупных морских аквариумах. Содержались они и в Московском зоопарке, недавно одна самка жила во Владивостоке и высидела яйца. В аквариумах они чувствуют себя хорошо, быстро приучаются вместо крабов есть оттаявшую мороженую рыбу из рук и привлекают всеобщее внимание. Только живут не очень долго — самец до спаривания, самка — пока не вылупятся осьминожата из высиженных ею яиц.

 

САМЫЙ БОЛЬШОЙ ОСЬМИНОГ АНТАРКТИКИ

В соавторстве с М. В. Проппом. Природа. 1968. № 12. С.66-68.

Не один десяток лет гидробиологи изучают морскую фауну и флору Антарктики, но до относительно недавнего времени эти исследования проводили только с экспедиционных судов. Лишь в последние годы научные работники получили возможность спускаться с аквалангом в холодные воды антарктических морей. Их глазам открылся великолепный, поражающий своим богатством и разнообразием мир, о котором раньше никто не имел четкого представления, и судить о нем можно было только по тем единичным экземплярам животных и растений, что приносили на поверхность сети и дночерпатели.В сезон 1965 - 1966 гг. в Антарктиде на станциях Мирный и Молодежная работала первая группа советских гидробиологов-аквалангистов: Е. Н. Грузов, М. В. Пропп и А. Ф. Пушкин. В результате 162 погружений с аквалангом удалось получить новые и во многом неожиданные сведения. В частности, был пойман самый большой осьминог из всех известных до сих пор в Антарктике.Произошло это 17 января 1966 г. у о. Токарева в море Дейвиса — на 66°31,7' ю. ш., 92°59' в. д. Саша Пушкин погрузился для взятия количественной пробы донной фауны на глубине 32 – 35 м. Опустившись на 20 м, он неожиданно заметил под собой большой зонт, паривший в толще воды. Поравнявшись с ним, Саша увидел, что это громадный осьминог. Он спокойно продолжал висеть в воде, разглядывая водолаза, и не делал никаких попыток скрыться. За двадцать минут до того, на этом же месте побывал Пропп и не заметил ничего необычного — очевидно, осьминог прятался где-то в укрытии.Опасаясь, как бы осьминог не ушел в глубину, аквалангист быстрым движением поднырнул под него, но тот по-прежнему оставался неподвижным. И даже когда водолаз схватил осьминога, тот не стал вырываться, а только обвил человека всеми своими восемью «руками». Хотя объятие и не было слишком сильным, однако самостоятельно всплыть с такой ношей водолаз уже не мог и, подав сигнал подъема, был вытащен из воды. На льду не без труда удалось отодрать длинные осьминожьи щупальца от гидрокостюма и запихать добычу в ведро с водой.У пойманного осьминога — округлое тело с маленькой головой и небольшими глазами, щупальца длинные и толстые, на каждой один ряд присосок, от 62 до 66 штук, а всего 500 с лишним присосок, самые крупные — размером почти с двухрублевик, 22 мм в диаметре. Все щупальца соединены тонкой эластичной перепонкой, доходящей почти до их середины. При поимке осьминог был светло-сиреневого цвета, но затем тон его (пока он был живым) все время менялся — он то краснел, то белел, то серел... Длина осьминога — от заднего конца тела до кончика самой длинной руки — 71.5 см, длина туловища — от заднего конца до глаз — 23.5 см. Ни в какую гидробиологическую посуду осьминог не помещался, пришлось сунуть его в большой бидон (в котором обычно развозят молоко), налить туда спирта и так везти до Ленинграда. Взвесить его удалось только в конце путешествия — в Зоологическом институте АН СССР. Оказалось, что он весит 6200 г, а в момент поимки в нем было, вероятно, не менее полупуда.Этот осьминог относится к виду Megaleledone senoi (теперь его переименовали в Megaieledone setebos). До того времени, о котором идет речь, был пойман лишь один экземпляр этого вида, но значительно меньших размеров. Попал он в трал японского исследовательского судна «Умитака-мару» в феврале 1957 г. на глубине 630 - 680 м близ японской антарктической станции Сева. Тот осьминог имел туловище длиной 13.5 см, общую длину 46 см и весил сразу после поимки 2860 г. Он был намного больше самого крупного из ранее известных антарктических осьминогов, поэтому японский зоолог И.Таки, описавший его как представителя нового вида, рода и даже подсемейства, назвал его Megaleledone — от греческого «мегалос» (огромный). Но осьминог, пойманный Сашей Пушкиным, оказался значительно крупнее. Теперь известно уже более сотни таких осьминогов, добытых с глубин до 800 м, но наш пока остается самым крупным. Правда, в одной книжке попалось мне упоминание о поимке в Антарктиде сверхгиганта длиной (с руками) 90 см и весом 14 кг, но более точных сведений там не было.При исследовании нашего животного выяснилось, что это самка. Объемистый ее яичник был наполнен очень крупными яйцами - 88 штук. Они напоминали по форме виноград «дамские пальчики» - удлиненно-овальные, слегка притупленные на свободном конце и суженные на противоположном — и были соединены между собой в гроздья тонкими длинными стебельками. Поверхность яиц покрыта продольными бороздками. Зрелые яйца плотны, упруги, почти прозрачны, красивого янтарного цвета, чуть светлее на узком конце. Их длина 34 мм, диаметр на широком конце 12,5 мм, стебелек достигает примерно 25 мм. Таких крупных яиц до сих пор не отмечали ни у одного вида головоногих моллюсков, кроме наутилуса! Незрелые яйца были мельче, примерно 25 на 10 мм, совершенно непрозрачные, дряблые, желтовато-белые. Печень осьминога — громадная и чрезвычайно жирная, желтовато-зеленого цвета. Желудок был пуст и сморщен. То ли животное давно не ело и только что вышло на охоту, то ли уже пришла пора откладывать яйца (а во время размножения и насиживания яиц осьминожихи, как уже известно читателю, совсем не питаются).Пойманный японцами экземпляр тоже был самкой, но ее яйца — около полусотни — находились на более ранней стадии развития и были вдвое мельче, чем у пойманной Пушкиным, — 17 на 5,5 мм. Зато желудок у нее был набит пищей — по преимуществу остатками разнообразных офиур (это иглокожие животные с очень гибкими руками).Примерно через месяц после поимки первого осьминога, 12 февраля 1966 г., Саша поймал другого, маленького. Он выловил его северо-восточнее мыса Мабус на глубине 38 м, на скалистом грунте. Этот осьминог, тоже самка, относился к виду Pareledone adelieana; его общая длина 14 см, длина тела 6,2 см. Еще через несколько дней, 20 февраля, Пропп добыл третьего осьминога — у мыса Мабус, близ Мирного, на глубине 27 м. Погрузившись для фотосъемки, он внезапно увидел сидящего на камнях небольшого, с котенка, зеленоватого осьминога с огромными глазами. Эти глаза, не мигая, смотрели на человека. Осьминога удалось четырежды сфотографировать со вспышкой, причем он даже не испугался, не уплыл, а только отполз чуть подальше. Схваченный, он не сопротивлялся, но побурел и покрылся белыми пятнами. На поверхности он сделался оранжево-красным.К сожалению, с этим осьминогом исследователям не повезло: он незаметно вылез из ведра, и после долгих поисков его обнаружили полудохлым в углу под скамейкой. Внутренние органы у него уже слегка разложились, и поэтому определить его с полной достоверностью не удалось. Вероятнее всего, это был Pareledone harrisoni. Общая длина этого осьминога, молодой самки, составляла 25 см, длина туловища 8,5 см. Желудок тоже был пуст.Таким образом,три пойманных водолазами осьминога принадлежали кто разным видам. Но в море Дэйвиса водятся и другие виды из рода Pareledone. Всего же в Антарктике, на глубинах до 2000 м, известно 11 видов «типичных» осьминогов из семейства Octopodidae и два вида плавниковых осьминогов — особой группы глубоководных осьминогов с плавниками и двумя рядами усиков на щупальцах. За пределами Антарктики не обнаружен ни один из этих видов, кроме двух, и то находки их вне Антарктики пока что никем не подтверждены. Для сравнения можно заметить, что в Арктике известно лишь четыре вида осьминогов, и только два нигде, кроме Арктики, не встречаются.Все без исключения «типичные» антарктические осьминоги имеют лишь один ряд присосок на каждой руке. Напротив, в Арктике, в умеренных и в тропических водах преобладают осьминоги с двурядным расположением присосок. Самые обычные и массовые осьминоги умеренных и тропических вод - подсемейство Octopodinae — в Антарктике отсутствуют.Антарктические «типичные» осьминоги, встречающиеся и на малых, и на больших глубинах, относятся к трем родам: Pareledone, Megaleledone и Graneledone. Род Megaleledone обитает только в Антарктике, Pareledone - почти исключительно в Антарктике, а род Graneledone широко распространен, но если в Антарктике он встречается на мелководье, то в других районах Мирового океана — лишь на больших глубинах. По всей видимости, роды Megaleledone и Pareledone возникли в Антарктике или Субантарктике, но предки их мигрировали туда из мелководных тропических районов Атлантического океана, где сейчас обитают близкие роды осьминогов. Предки же антарктических видов Graneledone - глубоководные, мигрировавшие в Антарктику через абиссальные районы.Хотя теперь все эти осьминоги имеют широкое вертикальное распространение, у Pareledone и Megaleledone сохранились некоторые черты строения их мелководных предков, в частности, есть чернильный мешок, а у Graneledone его нет — ведь их глубоководным предкам, обитавшим в царстве вечного мрака, чернильный мешок был совершенно ни к чему.Для антарктических осьминогов, как и для всех вообще антарктических донных животных, характерно очень широкое вертикальное распространение. Например, Pareledone charcoti встречается на глубинах от нескольких метров до 2270 м. И. Таки, описывая изученного им осьминога, отмечал, что, хотя выловлен он на глубине 630 - 680 м, его морфологические особенности характерны для мелководных видов и лишь слабо изменились в процессе приспособления к жизни в глубинах моря. Поимка второго (нашего) экземпляра на малой глубине подтвердила предположение японского зоолога. Такое широкое вертикальное распространение Megaleledone setebos - от 32 до 803 м - обеспечивается тем, что на обширных пространствах вокруг Антарктиды гидрологические условия и характер грунтов на разных глубинах схожи, и животные не встречают серьезных преград для своего распространения в глубину.Условия обитания в Антарктике наложили свой отпечаток на проникших туда животных. Четко отразилось это на особенностях их размножения. Для всех антарктических осьминогов характерны очень большие и немногочисленные яйца. По размерам яиц Megaleledone setebos - рекордсмен среди осьминогов Южного океана, но если рассматривать не абсолютные, а относительные размеры яиц (их длину по сравнению с длиной туловища), то у видов Pareledone они еще крупней — 16-17% против 14.5%. Рекорд же принадлежит маленькому абиссальному осьминогу Bentheledone rotunda, добытому в южной части Индийского океана, южнее Антарктической конвергенции, на глубине свыше 3500 м. У него размер яиц равен 29% длины туловища! У осьминогов же, обитающих в прибрежных водах тропических и умеренных районов, яйца очень мелкие — с рисовое зернышко, а то и еще мельче, и их чрезвычайно много (в одной кладке десятки и сотни тысяч).Крупные размеры яиц антарктических осьминогов — важная адаптация к жизни в суровых условиях. Собственно говоря, сами по себе яйца осьминогов — большие они или маленькие — всегда в безопасности, так как самка самоотверженно охраняет их, буквально насиживая, как наседка, в течение всего времени инкубации, а она у Megaleledone setebos может, по расчету, длиться до 3 - 3,5 лет (см. рассказ «Сколько можно сидеть на яйцах»). Но из маленьких яиц тепловодных осьминогов выходят крохотные личинки, ведущие пелагический образ жизни, и в этот период они массами гибнут от многочисленных в пелагиали хищников. Из крупных же яиц антарктических осьминогов выходят вполне развитые осьминоги, которые, едва вылупившись, уже в состоянии вести донный образ жизни. Они куда лучше защищены от опасностей, чем пелагические личинки тепловодных осьминогов. Правда, у них нет тех преимуществ, которые дает животным стадия пелагической личинки: они не могут расселяться на новые места, пользуясь даровым транспортом — течениями. Но виды с пелагическими личинками имели бы очень мало шансов выжить в холодных водах: низкая температура настолько замедлила бы темп их развития и настолько удлинила бы опасный период пелагической жизни, что из десятков и сотен тысяч личинок лишь единицы могли бы выжить и вырасти. То, что в теплых водах преобладают животные с пелагическими личинками, а в холодных водах и в глубинах океана — животные с прямым развитием, с крупными яйцами, а часто и с особой заботой о потомстве, — общая для морских животных закономерность. Установил ее датский морской биолог Г. Торсон, и она получила название правила Торсона. Антарктические осьминоги — еще одно подтверждение справедливости этого правила.

 

ЯДОВИТЫЙ ОСЬМИНОГ-КРАСАВЕЦ

Природа. 1988. №3. С.50-52.

Синекольчатый осьминог (Hapalochlaena) заслужил название самого красивого осьминога, но у него есть и другие, менее привлекательные прозвища: «самое ядовитое животное Австралии», «смерть в красивой упаковке» «мини-убийца».В род Hapalochlaena включают три очень близких и внешне трудно различимых даже специалистами вида осьминогов: синекольчатых (H. lunulata и H. maculosa) и синелинейного (H. fasciata). H. lunulata широко распространен в Индийском и западной части Тихого океана, от Южной Японии до Южной Австралии и от Аденского залива до о-вов Вануату (ранее — Новые Гебриды), второй вид встречается только у южных, а третий — только у восточных берегов Австралии. Но австралийский специалист по осьминогам Марк Норман полагает, что только в водах одной Австралии их как минимум пять видов, а всего — не менее девяти. Именно Hapalochlaena fasciata считается виновником нескольких смертей, но и на счету Н. lunulata по крайней мере одна человеческая жизнь. Все случаи поражения людей осьминогом-красавцем отмечены лишь в Австралии, только еще в Сингапуре известен случай, когда от укуса синекольчатого осьминога погиб десятилетний мальчик. То ли в Австралии лучше поставлена медицинская статистика, то ли на тамошних пляжах больше неосторожных людей, - неизвестно.По форме тела эти красавцы — обычные маленькие осьминоги: длина туловища до 4 – 5 см, длина рук до 10 см, вес - до 100 г; все виды примерно одного размера. Туловище овальное, сзади обычно приостренное на манер лимона (австралийцы почему-то называют такую форму тела шапочкой феи). Кожа морщинистая, часто с небольшими бугорками и папиллами. Но самая главная их особенность — окраска. Она необычно яркая: на серовато-желтом фоне туловища, головы и рук разбросаны темно-бурые пятна, в середине каждого пятна - извилистое ярко-голубое колечко или - у синелинейного - на руках колечки, а на туловище полоски. Когда осьминог в покое, они почти незаметны, но если он чем-то испуган или возбужден, фон светлеет и меняется от светло-желтого до ярко-золотого, а кольца и полоски вспыхивают интенсивнейшим металлическим синим цветом, какой можно наблюдать в живой природе разве что у зимородка или некоторых колибри. Так что надо потрогать осьминога, чтобы увидеть, какой он красавец! А если не трогать, его можно и не заметить - некоторые синекольчатые осьминоги превосходно маскируются под водоросли или кораллы.Окраска осьминогов обусловлена кожными пигментными клетками (хроматофорами) и клетками, отражающими и рассеивающими свет (иридоцитами).Хроматофоры могут быть красными, оранжевыми, коричневыми, но не синими; это внутриклеточные пузырьки с пигментом, способные сокращаться в точку, «веснушку» или растягиваться в окрашенное пятно. Иридоциты бывают двух типов: лейкофоры — отражающие свет и иридофоры — преломляющие и рассеивающие его (об этом уже было в рассказе «Портрет каракатицы в поляризованном свете»). Обычно слой иридоцитов лежит в толще кожи под слоем хроматофоров, но в голубых пятнах и полосках расположение обратное — иридоциты над хроматофорами. Иридоциты играют здесь роль интерференционного фильтра. Биологическое значение интенсивного синего цвета понятно — это знак: «Осторожно, яд!». Увы, именно из-за яркой окраски, внешней привлекательности и трогают осьминога незнакомые с ним люди.Синекольчатые осьминоги живут на глубине до 75 м, но чаще всего у самого берега, даже в приливо-отливной полосе — на скалах, среди камней, на песчаном и илистом дне, часто на лугах морских трав или среди поселений асцидий. Они любят устраиваться в раковинах моллюсков, но особенно — в пустых бутылках или банках из-под пива. В случае опасности, как и другие осьминоги, выбрасывают чернила, запас которых у них небольшой, так что используют они их экономно, полагаясь, вероятно, больше на убежище и предостерегающую окраску; у H. maculosa чернильный мешок и вовсе редуцирован и чернил не содержит. Ведут ночной образ жизни, но могут активничать и днем. Излюбленная пища синекольчатого осьминога — крабы, едят они также креветок, а в аквариуме — рыбу и мясо моллюсков.Необычна у H. maculosa забота о яйцах. У всех осьминогов самка откладывает их в гнездо, приклеивая к стенкам и потолку норы поодиночке или длинными гроздьями, и все время инкубации (а оно может длиться от месяца до года и даже несколько лет — у глубоководных и холодноводных видов) не отходит от яиц, охраняет, перебирает, очищает их и при этом, как уже отмечалось, совершенно не питается. Самка же H. maculosa не прикрепляет яйца к твердому субстрату, а постоянно носит их на руках, держа присосками. Яиц, как правило, 100 - 150, они довольно крупные (7 - 9 мм) и склеены в кучки по 5 - 20 штук. Продолжительность инкубации около двух месяцев. Обычно самка все это время сидит в своем убежище, стараясь не покидать его, но при испуге Довольно быстро и ловко уплывает, не теряя яиц. Это — особенность H. maculosa и некоторых близких ей видов. Ближайший ее родич H. lunulata откладывает яйца, как обычно, в норе, но ее яйца мельче (около 3,5 мм), продолжительность инкубации короче (25 – 35 суток), из яиц вылупляются планктонные личинки, а у H. maculosa - донная молодь, которая сначала держится вблизи матери, а через 3-7 суток начинает самостоятельно питаться. Растут эти мелкие осьминоги очень быстро. Уже в возрасте четырех месяцев самцы и самки H. maculosa спариваются; через месяц самка откладывает яйца. Весь цикл развития - от яйца до яиц - занимает приблизительно семь месяцев. Через несколько дней, редко — несколько недель после вылупления молоди истощенная самка погибает.Хотя синекольчатые осьминоги известны давно (H. lunulata впервые описана в 1832-м, H. maculosa - в 1883-м, a H. fasciata в 1886 г.), об их распространении и биологии мы знаем очень мало, да и то благодаря (если здесь уместно употребить это слово) их ядовитости. Первые сведения о смертельных укусах австралийских осьминогов появились в начале 1950-х годов, но только в конце 60-х и в 70-х годах было установлено «имя убийцы», выяснены клинические особенности поражения, биохимия и фармакология токсина. Осьминоги-красавцы часто встречаются на мелководье, и, казалось бы, главными их жертвами должны быть любопытные детишки. Но в большинстве случаев жертвами становились взрослые мужчины, обычно молодые парни. Типичная картина — гибель 23-летнего солдата Дж.Уорда близ Сиднея 21 июня 1967 г. Купаясь в море всего в 300 м от казармы, он нашел осьминога (как считают, H. fasciata), посадил его на руку, стал показывать друзьям; укуса даже не ощутил, но через 10 минут почувствовал себя плохо: затрудненное глотание, онемение губ, затем стало трудно дышать. Осьминог присосался так крепко, что сам Джеймс не смог его отодрать, помог товарищ. Когда солдата дотащили до казармы, он уже перестал дышать. До прихода скорой помощи применяли искусственное дыхание и массаж сердца, но бесполезно: Джеймс скончался в госпитале через полтора часа после встречи с осьминогом. Второй случай был аналогичным: молодой парень нырнул, нашел осьминога, вытащил и пустил ползать по руке; ничего особенного не ощутил (укус ядовитого осьминога почти безболезнен), разве что капелька крови выступила, но через два часа все было кончено.Почему же именно молодые мужчины? Да потому, что концентрация яда, по-видимому, пропорциональна весу осьминога и наиболее ядовиты взрослые самки (они крупнее самцов), но они предпочитают вынашивать или откладывать яйца не у берега, а на глубине 8 – 10 м. Дети и женщины на такую глубину обычно не ныряют. Правда, опасны бывают и молодые осьминоги. Один австралиец нашел в скалах маленького (длина руки около 5 см) осьминога, кажется, H. maculosa, и тоже разрешил ему поползать по руке. Он оставил красноречивый рассказ об ощущениях, которые испытал, когда, задыхаясь и теряя сознание, добирался почти километр до машины и потом ехал домой. Из машины его пришлось вынести на руках: отнялись ноги. Впрочем, через два дня он был почти здоров.Но, как правило, осьминоги, живущие у берега, содержат слишком мало яда, чтобы нанести сколько-нибудь заметный вред. Во всяком случае, австралийские ребята играют с ними совершенно спокойно. Главное — осьминожки вовсе не агрессивны, и если встречаются с человеком, думают только, как бы удрать, и кусают лишь при смертельной опасности. А что это, если не смертельная опасность, — пустить осьминожка ползать по руке на воздухе, где бедняге и жарко, и дышать нечем? Тем более, если это самка с будущим потомством на руках! Вот почему на тех австралийских пляжах, где водятся ядовитые красавцы, выставлены предупреждающие щиты с надписью: «Осторожно! Синекольчатые осьминоги!»Яд осьминога находится в задних слюнных железах. У обыкновенных осьминогов слюна содержит пищеварительные ферменты и особый яд белковой природы — цефалотоксин. Он действует на ракообразных и моллюсков, разрушая участки прикрепления мышц к внешнему скелету (панцирю или раковине) и таким образом обездвиживая добычу. У синекольчатого осьминога в слюне тоже содержится токсин, но это — орудие не нападения, а защиты. Токсинов, собственно говоря, два — макулотоксин и хапалотоксин, но хорошо изучен только первый. Исследование тщательно очищенного макулотоксина показало, что это не что иное, как хорошо известный нейрофизиологам тетродотоксин.Тетродотоксин (C11H17O8N3) — самый низкомолекулярный из белковых токсинов. Он впервые был выделен из японской рыбы-собаки, или фугу (род Spheroides), но содержится и в некоторых других близких видах рыб. Ядовиты икра, печень, брюшина и другие внутренние органы фугу. Этот же токсин обнаружен в икре и коже калифорнийского тритона Taricha torosa и центрально-американских (Панама, Коста-Рика) древесных лягушек Atelopus (из кожи ателопусов индейцы готовили яд для стрел). Это - удивительный пример выработки одинакового низкомолекулярного токсина представителями столь разных групп животных и единственный пример, когда один и тот же токсин содержится и в пассивно-ядовитых (ядовитых при поедании), и в активно-ядовитых (кусающих) животных. Предполагается, что животные не сами вырабатывают яд, его производят какие-то бактерии, мирно живущие в их телах, в том числе в слюнных железах осьминога.Фугу в Японии издавна ценится как изысканное кушанье, столь же давно известно, что эта-рыба смертельно ядовита, а противоядия не существует. До сих пор поедание внутренностей фугу считается в Японии особо утонченным способом самоубийства. С 1927 по 1949 г. от отравления фугу погибло около 2700 человек. В некоторых префектурах Японии продажа этой рыбы запрещена, в других разрешено готовить фугу только в немногих ресторанах, в определенное время года (обычно зимой) и только дипломированным поварам-специалистам. За нарушение правил приготовления фугу — тюрьма или крупный штраф и конфискация диплома. Фугу водится в разных странах. Наши дальневосточные рыбаки немедленно выкидывают фугу за борт.Единственное, что объединяет столь разных животных, как фугу, тритон лягушка и синекольчатый осьминог, в железах которого яда хватит на 10 взрослых мужчин, — это то, что у них тетродотоксин содержится не только в теле но и в яйцах. Очевидно, первоначальная его функция — защита яиц. Через яйца производящие токсин бактерии передаются от матери к потомству.Тетродотоксин избирательно и обратимо блокирует вход Nа+ -иона в натриевые каналы мембран нервных волокон, а тем самым — проведение возбуждения по нерву. Выход ионов Nа+ из нервных волокон наружу, вход и выход ионов К+ при этом не блокируются. Тетродотоксин приостанавливает нервно-мышечную передачу и расслабляет мышцы. Вот почему в чрезвычайно малых дозах — это эффективное обезболивающее средство. Именно поэтому укушенный осьминогом человек не чувствует боли. Токсин начинает действовать через 5 - 10 минут после укуса и поражает всю поперечно-полосатую мускулатуру, кроме сердечной. Человек погибает от паралича дыхательных мышц, в первую очередь диафрагмальных, т.е. попросту задыхается. Никакого противоядия для этого токсина, во всяком случае до недавнего времени, не было: его молекулярный вес столь мал, что иммунная система не опознает его как врага. Но он довольно быстро разлагается в организме, и непрерывное (иногда до 8 часов) искусственное дыхание (лучше всего изо рта в рот) спасает пострадавшего. Одного молодого человека парализовало уже через две минуты после укуса, но трехчасовая искусственная вентиляция легких позволила восстановить собственное дыхание, и наутро он был здоров. Применение при отравлении тетродоксином кардиостимуляторов бесполезно: ведь сердце не поражается. Не поражается и мускулатура глаз, так что зрачки не сужаются (этот симптом всякому врачу известен!). Укушенный человек не теряет сознания. Это, кстати, одно из ужасных ощущений пораженного, но выжившего человека: видеть и слышать, как кругом стоят люди и рассуждают, что же делать, и не быть в состоянии даже сказать им, что случилось! Австралийские врачи теперь знакомы со всеми симптомами укуса ядовитого осьминога, знают, что надо делать, поэтому за последние годы о фатальных случаях в этой стране не сообщалось. Второй из токсинов — хапалотоксин — плохо изучен. Он тоже имеет малый молекулярный вес и по фармакологическим свойствам близок к тетродотоксину, но действует медленнее, так что его летальная доза выше. Ни тот, ни другой токсин совершенно не действуют на самого осьминога, что доказано специальными экспериментами.Ядовитых осьминогов довольно много. Все они тропические или субтропические и довольно мелкие. Но их яд куда слабее, чем у синекольчатого, и укус приводит лишь к сильной боли, отеку и прочим неприятным, но не опасным для жизни явлениям. Гигантские же осьминоги, в частности наш дальневосточный, хоть и умеют до крови кусаться, но не ядовиты.

 

ОСЬМИНОГ КАК ЛИЧНОСТЬ

В мире животных. 1997. №1. С.16-17.

У кого есть собака или кошка, знает: каждый из домашних любимцев — неповторимая личность, двух одинаковых не бывает. Кто имел дело с лошадьми, коровами, козами, попугаями или гусями — наверняка убежден в том же. С овцами уже сложнее. С одной стороны, хороший чабан каждую овцу из отары в лицо знает, с другой, что-то не очень много в овечьем поведении индивидуального и неповторимого, отнюдь не козы! Чем ниже спускаться по лестнице животного царства, тем больше сомнений. Возьмем рыб. Разумеется, цихлазома — личность. И колюшка. А гуппи? А селедка? Ну а уж муравей, при всей сложности муравьиного поведения, — прямо воплощение винтиковой взаимозаменяемости.Зоопсихолог Дж. Мазер из Летбриджского университета в Канаде и зоолог Р. Андерсен из Сиэтлского аквариума (США) решили проверить: личность ли осьминог? Есть ли у осьминога индивидуальность — то, что зоопсихологи называют темпераментом? С одной стороны, он всего-навсего моллюск, хоть и высокоорганизованная, но все же улитка. С другой, стоит заглянуть ему в глаза, а Мазер и Андерсон не один год этим занимались, сразу видно: себе на уме!Исследователи поставили работу так. Андерсон с аквалангом опускался в известные ему не хуже собственного дома воды вблизи Сиэтла, отыскивал небольшого красного осьминога (Octopus rubescens), накрывал его пластиковым мешком, подхватывал и привозил к себе в аквариум. Там пленников рассаживали поодиночке (эти осьминоги драчливы и необщительны), каждому давали отдельный дом — черный пластиковый кубик с открытым входом. Опыты были такими. Осьминога тревожили: исследователь опускал лицо в воду перед входом в домик и внимательно смотрел на осьминога (только смотрел!). Осьминога пугали: исследователь осторожно, на секунду, касался его кончиком ершика для мытья бутылок. Наконец, осьминога кормили: давали любимого краба, только не перед входом в домик кидали, а подальше. И так несколько раз. Потом отпускали в океан, но не в месте поимки, а километрах в трех, чтобы не попадались каждый раз одни и те же осьминоги. Каждое движение осьминогов регистрировали и классифицировали. Например, в ответ на приближение человеческого лица осьминог чаще всего широко раскрывал глаза и оставался сидеть в покое, но изредка сжимался в комочек или удирал. На прикосновение ершика — обычно сжимался или выпрыскивал струйку воды (отпугнуть угрозу!), реже — убирался поглубже в дом или выбрасывал чернила. Краба, разумеется, чаще всего хватал, но иногда оставался в норе, как будто это его не касалось. Дальше в ход была пущена хитрая математика вроде анализа главных компонент и варимаксного вращения. И вот что получилось.Каждого осьминога можно было математически охарактеризовать положением его поведенческих реакций на трех независимых взаимно перпендикулярных осях, приблизительно равных по важности. Одна определяла активность: от активных особей к пассивным; вторая — реактивность: от тревожных к спокойным; третья — избегание: от смелых до стремящихся уйти от пугающего воздействия. Активные осьминоги сидели в норе под взглядом человека, но выходили, чтобы схватить ершик, и охотно исследовали всякий новый предмет; реактивные предпочитали уйти от ершика подальше или «оплевать» его чернилами; несмелые вообще не любили выходить из дома и даже к крабу приближались не вплавь, а ползком. И все 44 подопытных осьминога занимали на этих осях разное положение.По трем независимым взаимно перпендикулярным осям оценивают психологи и темперамент приматов. У человека они называются: активность (подвижность), эмоциональность (возбудимость) и социальность (предпочтение или избегание общества других); у макак - доверчивость, возбудимость и та же социальность. Почти как у осьминога, только осьминоги - животные не социальные, одиночки, и для них социальность - это отношение к человеку (от интереса до робости). Источник поведенческого разнообразия тот же - сочетание наследственной изменчивости и разнообразия индивидуального опыта.Собственно говоря, аквариумисты, державшие осьминогов (а иметь дома морской аквариум с осьминогом одно время было в США модным), давно знали, что осьминоги одного и того же вида бывают понятливые и туповатые, агрессивные и миролюбивые, пугливые и спокойные, возбудимые и равнодушные, даже «параноидальные». В лаборатории одни особи обучаются с легкостью, другие — с трудом. То же и в море. Мазер, много изучавшая осьминогов в естественных условиях, видела у о. Бермуда трех молодых обыкновенных осьминогов (Octopus vulgaris), которые постоянно жили в знакомых ей норах: два обычно сидели у входа в нору и не пугались, когда их рассматривали, а третий, как только приближалась исследовательница, немедленно скрывался в норе и ни разу не показался на глаза!Какой же вывод? А вот какой: каждый осьминог — личность, индивидуальная и неповторимая. Только, в отличие от человека и макаки, — никакого семейного влияния и родительского обучения. Чего у осьминогов нет, того нет: едва вылупившись из яйца, расплываются куда подальше и всему обучаются на собственных ошибках!Индивидуальность осьминогов прекрасно выражена в их охотничьих привычках. Одни осьминоги предпочитают крабов, другие — рыбу, третьи — моллюсков. Из любителей моллюсков одни обычно взламывают раковину силой, просто раздавливая ее, другие обкусывают края, третьи растягивают присосками створки, пока моллюск не устанет и не приоткроется, а четвертые просверливают раковину зубчиками на языке и впускают в крохотную дырочку ядовитую слюну (она содержит нейротоксин, который растворяет места прикрепления мускулов к раковине). Для каждого вида моллюсков — свой метод открывания раковины, и у каждого осьминога — свой опыт.Неповторимость личности и обусловливает неповторимость индивидуального опыта.

 

ОСЬМИНОГ, ПОДРАЖАЮЩИЙ ВСЕМ

Природа. 2002. №4. С. 54 - 55.

Множество безобидных животных спасаются от хищников тем, что подражают формой и окраской другим животным — ядовитым, жгучим или отвратительным на вкус. Муха подражает осе. Неядовитая змея как две капли воды похожа на ядовитую. Крохотная личинка кальмара подобна маленькой, но жгучей медузе. Всех не перечислишь! Но каждое из этих животных подражает только какому-нибудь одному образцу. М. Норман из Мельбурнского университета, Дж. Финн из Университета Тасмании (Австралия) и Т. Тре-Тенса из Лидсского университета (Англия) в ходе многолетних плаваний с аквалангом открыли в водах Индонезии маленького длиннорукого осьминога (длина тела до 6 см, рук — до 30 см) неизвестного науке вида (а может быть, их даже и несколько видов), который не просто камуфлируется под цвет дна, как в обычае у осьминогов, а способен подражать множеству самых разных животных!Осьминог-подражатель распространен очень широко — от Красного моря до, по крайней мере, Новой Каледонии, но особенно многочислен в индонезийских водах. Его тело и руки поперечно-полосатые, причем тонкие поперечные полоски обычно чередуются с толстыми; полоски темные — красные или коричневые, а фон светлый, белый или желтоватый. Над каждым глазом длинный бугорок, похожий на рог. Список животных, которым умеет подражать этот крохотный осьминожек, впечатляющ: полосатая морская змея; рыба-крылатка Pterois с полосатыми грудными плавниками, печально знаменитая острейшими ядовитыми шипами; камбала морской язык, выделяющая при нападении ядовитую слизь (ее даже акулы не трогают); опасная жгучая медуза; крокодиловый угорь; морской конек; скат-хвостокол; краб; рак-богомол; креветка; офиура; морская лилия; даже актиния — словом, что угодно, лишь бы полосатое! Смена объектов подражания происходит почти мгновенно, осьминог при этом меняет позу, окраску и структуру кожи.Вот, например, морская змея - она обычно кормится в вертикальном положении головой вниз, волнообразно изгибая тело. Подражая змее, осьминог усиливает полосатость окраски, сжимает шесть рук и опускает их вниз, в норку (собственную или чью-то чужую), а две оставшиеся поднимает, разводит в стороны и колышет ими - получаются две змеи, соприкоснувшиеся головами! Подражая камбале (она тоже полосатая), осьминог закидывает все руки за голову, складывает их на грунте, уплощается, подобно листику, приобретает песчаный цвет со слабо заметными полосками и скользит по дну, слегка колыша руками, как камбала - плавниками. Уподобляясь крылатке, осьминог приобретает ярко-синий цвет и плавает, растопырив все восемь рук. В маске рака-богомола он сидит в норе, сложив перед головой руки, как богомол — страшные клешни с острыми иглами. «Становясь» медузой, осьминог вспархивает в толщу воды, бледнеет до светло-светло-голубого цвета, растопыривает руки по радиусам и изгибает их дугой внутрь. Ну и так далее - в зависимости от того, кто враг и кого из опасных для врага животных осьминог увидел поблизости. Например, помацентровые рыбы территориальны. Защищая свою территорию, они нападают на осьминогов и кусают их, заставляя убраться восвояси. Помацентровых рыб поедают морские змеи. И вот аквалангисты видели, как с приближением такой рыбы осьминог немедленно «становился морской змеей»!Способность подражать множеству объектов Норман с соавторами назвали «динамической мимикрией», и похоже, что это не просто инстинкт, а научение.Разумеется, можно подумать, что такое подражание совершенно лишь на взгляд человека, к тому же находящегося под водой. Тем не менее осьминог-подражатель кормится на мелководьях, на илистом и песчаном грунте, днем, когда любая проплывающая мимо хищная рыба легко может его заметить, а на ночь укрывается в норе. Мелкие осьминоги, напротив, обычно активны по ночам, а днем кормятся только крупные виды, например, уже описанный выше гигантский (самый большой в мире) скальный дальневосточный осьминог. Значит, мимикрия помогает! Не исключено также, что осьминоги меняют объект подражания не целенаправленно, а случайно. Но и в этом есть свой смысл — при частой смене образов хищной рыбе нелегко разобраться, настоящая ли перед ней змея или поддельная.Впрочем, береженого Бог бережет. Обычно осьминог-подражатель плавно скользит по дну, но часто прорывает своими гибкими руками под поверхностью донного осадка норы — целые туннели метровой длины — и охотится, не показываясь на поверхности. Его добыча — в основном ракообразные, но не брезгует он и мелкой рыбкой, на день закапывающейся в грунт. Человека осьминог совсем не боится и позволяет себя фотографировать почти в упор.

 

ГЛУБОКОВОДНЫЕ ОСЬМИНОГИ: ТЕСНЫЕ КОНТАКТЫ СТРАННОГО РОДА

Природа. 1995. №11. С.64-65.

С тех пор как обитаемые глубоководные аппараты стали довольно обычным орудием исследования океанов, ученым довелось увидеть из их иллюминаторов немало интересного (подробнее об этом будет рассказано дальше). Глубоководные животные не особенно боятся аппаратов, и удается подсмотреть такие черты их поведения, которые на мелководных животных, в панике разбегающихся от слепящего прожекторами громадного чудовища, наблюдать вряд ли возможно, разве что в аквариуме.В декабре 1993 г. американские исследователи, опустившиеся в подводном аппарате «Алвин» на поверхность обширного лавового потока, который расположен на краю кальдеры в зоне гидротермальных излияний осевой долины Восточно-Тихоокеанского поднятия (9°50' с. ш., глубина 2512 м), целых 16 минут наблюдали и снимали видеокамерой на 16-миллиметровую пленку двух осьминогов в процессе спаривания. Всмотревшись, они поняли, что оба осьминога были самцами и притом двух совершенно разных видов. По размеру они различались примерно как такса и сенбернар, и активным был как раз малыш. Сообщение об этом необычном поведении опубликовали наблюдатель Р. А. Лац из Ратжерского университета в Нью-Брансуике, штат Нью-Джерси, и специалистка по осьминогам Дж. Р. Войгт из Филдсовского музея естественной истории в Чикаго.Исследователи не идентифицировали осьминогов, ограничившись указанием, что оба, похоже, не известные науке виды. Мне представляется, что маленький осьминог беловатой окраски относится к виду, обитающему только на горячих гидротермальных излияниях на востоке тропической части Тихого океана. Его не раз наблюдали и описывали как «белого осьминога», хотя научное описание появилось только недавно, уже после опубликования статьи Лаца и Войгт: это Vulcanoctopus hydrothermalis. Вид этот пока известен только по самцам, вероятно потому, что ловили его наживленными ловушками, а самки по каким-то им одним известным причинам в ловушки не идут. Размеры пойманных самцов (по длине мантии) до 56 мм, причем они становятся зрелыми уже при 35 мм. Удивительная особенность этого осьминога — «митра», вырост заднего конца туловища в форме усеченного конуса с округлой вершиной и бороздчатыми боковыми сторонами. Похожий на ромовую бабу или макушку полусдувшегося воздушного шарика, вырост хорошо виден на подводных фотографиях. У других осьминогов нет ничего подобного. Прочие отличительные черты — полное отсутствие хроматофоров в коже (отсюда чисто белый цвет), отсутствие чернильного мешка, радужной оболочки глаза (при том, что сетчатка хорошо развита) и очень сильно развитое белое тело (орган формирования фагоцитирующих белых кровяных телец амебоцитов), позволяющее вулканоктопусу жить в горячей токсичной и кислой воде гидротермальных излияний с таким обилием тяжелых металлов, что ее называют «жидкой рудой».Крупный же самец, коричнево-фиолетового цвета, скорее всего, принадлежит к роду Benthoctopus, широко распространенному в Атлантическом, Индийском, Тихом океанах, Охотском и Беринговом морях, Арктическом бассейне и других местах. Для гидротерм он — представитель фоновой фауны, никак не привязанной к району излияний. Оба рода, по существующей систематике, принадлежат к подсемейству Bathypolypodinae семейства Octopodidae. Наблюдатели оценили длину туловища мелкого самца в 8 см, и если я правильно предположил, что это V. hydrothermalis, то он намного больше известных самцов этого вида. Крупный же самец был гораздо больше, и если размер малыша определен верно, то и он значительно превосходит всех известных особей своего рода.Как почти у всех головоногих моллюсков, у осьминогов при спаривании самец передает самке один или несколько сперматофоров. Сперматофор напоминает длинную и тонкую «сосиску» в плотной оболочке. Внутри него помещается цилиндрик спермы (семенной резервуар), цементное тельце с липким секретом и туго скрученная пружина, до поры до времени удерживающая сперму на месте. Самец передает самке сперматофоры с помощью специально видоизмененной руки. У осьминогов, о которых идет речь, это правая брюшно-боковая (третья, считая со спинной стороны) рука. Ее кончик лишен присосок и напоминает варежку с одним пальцем. Измененная часть руки носит название гектокотиль. «Ладошка» варежки (лигула) слегка расширена, овальная, с загнутыми внутрь боковыми краями, ее средняя часть обычно с поперечными гребнями, как на стиральной доске, а палец (каламус) конический и расположен посредине основания «ладошки». Вдоль руки параллельно присоскам тянется желобок, подходящий к основанию лигулы и каламуса. Самца легко отличить от самки именно по гектокотилю. Спаривание состоит в том, что сперматофор выходит из отверстия воронки самца, движется вдоль гектокотилизированной руки по желобку до лигулы, и самец прочно зажимает его между «пальцем» и «ладошкой», при этом поперечные гребни препятствуют проскальзыванию. Руку со сперматофором самец вводит через мантийное отверстие самки в ее мантийную полость, нащупывает воронковидное устье одного из двух яйцеводов и засовывает сперматофор прямо в отверстие яйцевода, в яйцеводную железу, выделяющую наружную оболочку и стебелек яйца. Во время этой операции самец бурно дышит, видно, волнуется, а самка совершенно спокойна. В яйцеводной железе самки в сперматофор начинает осмотически проникать морская вода, она отжимает семенной резервуар вперед, а тот сжимает пружину. Под давлением пружины оболочка в конце концов лопается, пружина вылетает наружу, вытягивает семенной резервуар, а секрет цементного тельца приклеивает сперму к стенкам железы. При нересте яйца проходят через железу и оплодотворяются.Из иллюминатора подводного аппарата, вплотную подошедшего к осьминогам, было видно, как малыш залез на голову крупного осьминога, совершенно безучастного к его поползновениям, и долго шарил гектокотилизированной рукой по его туловищу: сначала у входа в мантийную полость слева (неудобно, ведь видоизмененная рука — правая), потом по задней части туловища, наконец, у правой части входа в мантийную полость. Тут малыш, 10 минут почти не дышавший, стал дышать хотя и медленно (7 - 9 раз в минуту), но бурно. Видно, свершилось!Спаривающемуся самцу осьминога есть, отчего волноваться. Ведь он гораздо меньше самки и она вполне может им подзакусить. У некоторых мелководных видов осьминогов одна или несколько пар присосок на руках самца резко увеличиваются в период полового созревания. При спаривании самец показывает присоски самке, как бы говоря: «Не ешь меня, я самец!» У глубоководных осьминогов увеличенные присоски отмечаются редко. Хотя глаза у них прекрасно развиты, они, скорее всего, полагаются то ли на обоняние, то ли на осязание. Во всяком случае, наблюдавшийся из подводного аппарата малыш как-то успокоил своего громадного по отношению к нему партнера.Как и почему произошло столь необычайное событие — межродовой гомосексуальный контакт? По мнению авторов статьи, в глубинах океана, где от одного осьминога до другого, может быть, километры, им особо выбирать не приходится. Странно: казалось бы, именно в таких условиях надо быть особенно внимательным, чтобы не попасть впросак. Но так или иначе, исследователям удалось увидеть такое, о самом существовании чего трудно было предполагать. Вот уж поистине тесные контакты странного рода!

 

ОСЬМИНОГИ СПОСОБНЫ РАЗМНОЖАТЬСЯ НЕОДНОКРАТНО

Природа. 1986. №2. С.111-112.

Считается, что головоногие моллюски, за исключением «живых ископаемых» - наутилусов и обитающих в открытом море осьминогов-аргонавтов, размножаются только раз в жизни и гибнут после первого нереста. Самки осьминогов выметывают яйца в одну ночь, приклеивают их к потолку и стенам норы или склеивают в гроздь, которую носят на руках, и непрерывно охраняют и очищают («насиживают») яйца вплоть до вылупления потомства; длительность развития яиц может достигать года, а согласно расчетам, даже нескольких лет. Все это время они, как уже говорилось, ничего или почти ничего не едят: незадолго до нереста у них прекращается выработка пищеварительных ферментов. Вскоре после вылупления молоди крайне истощенная самка погибает, так и не возобновляя питания.В литературе время от времени появляются сообщения о возможности повторного нереста у головоногих, но до сих пор еще никто не видел самку осьминога, сумевшую «высидеть» две кладки. Однако в 1984 г. панамский зоолог А. Роданиче сообщил, что среди прибрежных осьминогов Панамского залива один, а может, и три вида способны размножаться неоднократно.Основные наблюдения он провел над малым тихоокеанским полосатым осьминогом Octopus chierchiae. Это один из самых мелких видов: туловище не крупнее ногтя большого пальца, длина мантии у самцов 18, у самок до 25 мм, половозрелость наступает у самок при длине мантии 8 мм. Живут они на прибрежных мелководьях до глубины 30 - 35 м. В аквариуме «норами» им служили пустые стеклянные бутылки, кормом — живые креветки и крабы. Самцы жили в аквариуме до пяти, самки до восьми месяцев (вероятно, такова продолжительность их жизни и на воле). Из четырех бывших под наблюдением самок три размножались по 2 - 4 раза. Не все кладки оказались оплодотворенными (неоплодотворенные яйца самка сначала «насиживала», затем поедала), но три самки вместе произвели семь нормальных кладок, из которых вылупились молодые осьминоги. Яйца у этого вида относительно крупные — в среднем 3,8 мм в длину; плодовитость очень низка - от 8 до 35 яиц; продолжительность инкубации при 27°С от 37 до 44 суток.Как и обычно у осьминогов, самки O. chierchiae охраняют яйца, но не прекращают при этом питаться; пищу перестают принимать только с началом вылупления молоди, которое длится 4 - 7 дней, а возобновляют питание через 2 - 3 дня после того, как вылупился последний малыш, и тут уж самка не останавливается перед тем, чтобы сожрать собственного детеныша, если он «подвернется под руку». В природе этих 2 - 3 дней, вероятно, достаточно, чтобы осьминожки расползлись подальше от мамаши. Уже через 20 - 35 суток после вылупления молоди самка может отложить новую порцию яиц. Сперма самца длительное время хранится в семеприемниках самки, так что одного спаривания хватает на оплодотворение двух кладок. После вылупления молоди из последней кладки самка не возобновляет питания и вскоре погибает.Повторную кладку Роданиче наблюдал еще у двух (не идентифицированных) видов осьминогов из Панамского залива.Итак, хотя все ранее изученные виды головоногих имеют однократное размножение, можно думать, что по крайней мере у тропических осьминогов многократное размножение является если и не правилом, то, во всяком случае, не такой уж редкостью. Правда, за годы, прошедшие со времени опубликования статьи Роданиче, никаких новых сведений о способности осьминогов размножаться неоднократно так и не появилось.

 

СКОЛЬКО МОЖНО СИДЕТЬ НА ЯЙЦАХ?

Природа. 1999. №4. С.85-93.

Курица сидит на яйцах 21 день. Большой пестрый дятел — только 10 дней. Мелкие воробьиные птицы насиживают обычно две недели, а крупные хищники — до полутора месяцев. Страус (именно страус, а не страусиха) высиживает свои гигантские яйца шесть недель. Самка, а затем самец императорского пингвина «выстаивает» в разгар полярной ночи единственное яйцо, в полкило весом, девять недель. В Книгу рекордов Гиннесса включен странствующий альбатрос: он сидит на гнезде 75 - 82 дня. В общем, мелкие яйца или крупные, в тропиках или в Арктике, а в три месяца укладываются все. Но это - у птиц.А год не хотите? А два? Больше года сидит на яйцах самка песчаного осьминога (Octopus conispadiceus), что живет у нас в Приморье и у северных побережий Японии; 12 - 14 месяцев насиживает маленький арктический осьминог-батиполипус (Bathypoiypus arcticus), обычный в наших северных морях. Именно насиживает! Надо заметить, что только у очень немногих птиц самка сидит на яйцах постоянно, а кормит ее самец. В большинстве случаев наседка время от времени отбегает или отлетает, чтобы чуть подкормиться. Не такова осьминожиха! Она не оставляет яйца ни на минуту. У осьминогов яйца овальные и с длинным стебельком, у разных видов очень сильно различаются по размерам: от 0,6 – 0,8 мм в длину у пелагических осьминогов-аргонавтов до 34 – 37 мм у некоторых охотоморских, антарктических и глубоководных донных осьминогов. Пелагические осьминоги носят яйца на собственных руках, а донным в этом отношении проще - у них есть дом-нора. Мелкие яйца самка кончиками рук сплетает стебельками в длинную гроздь и капелькой специального клея, намертво застывающего в воде, приклеивает каждую гроздь (их бывает не одна сотня) к потолку своего жилища; у видов с крупными яйцами самка приклеивает каждое поодиночке.И вот сидит осьминожиха в гнезде и насиживает яйца. Ну, разумеется, не согревает их своим телом - осьминоги же холоднокровные, но все время перебирает их, чистит (а то заплесневеют), омывает свежей водой из воронки и отгоняет всяких мелких хищников. И все это время ничего не ест. Да и не может она ничего есть: мудрая природа решила не соблазнять голодающую самку соседством таких жирных, питательных и, наверное, вкусных яиц. Как уже упоминалось, у всех насиживающих осьминогов незадолго до откладки яиц полностью прекращается выработка пищеварительных ферментов, а следовательно, и питание. Вероятнее всего, и аппетит исчезает начисто! Перед размножением самка накапливает запас питательных веществ в печени (как птица перед перелетом) и расходует его во время насиживания. К концу она истощена до предела!Но прежде чем умереть, ей нужно еще одно важнейшее дело сделать: помочь своим осьминожкам вылупиться! Если отобрать у самки яйца и инкубировать их в аквариуме, они развиваются нормально, ну разве что отход немного побольше (часть яиц погибнет от плесени), однако сам процесс вылупления сильно растягивается: от рождения первого осьминожка до последнего может пройти и две недели, и два месяца. При самке же все рождаются в одну ночь! Какой-то она им сигнал подает. А осьминожки перед вылуплением прекрасно видят и быстро двигаются в своей прозрачной клеточке — яйцевой оболочке. Вылупились (пелагические личиночки — из мелких яиц, донная ползающая молодь — из крупных), расплылись-расползлись — и мать умирает. Часто — на следующий же день, редко — в пределах недели. Из последних сил держалась, бедная, только бы деток в большую жизнь направить.А на сколько времени хватает ей сил? Осьминогов в аквариумах держат издавна и наблюдений за их размножением немало. Но в абсолютном большинстве случаев они сделаны на обитателях тропиков и умеренных вод. Во-первых, нагревать воду в аквариумах до тропической температуры технически проще, чем охлаждать ее до полярной, а во-вторых, выловить глубоководного или полярного осьминога живым и доставить его в лабораторию тоже нелегко. Установлено, что продолжительность инкубации яиц осьминогов составляет от трех - пяти суток (у тропических аргонавтов с самыми мелкими яйцами) до пяти - шести месяцев (у осьминогов умеренных вод с крупными яйцами). И, как я уже сказал, у двух видов - год с лишком!Продолжительность инкубации зависит только от двух факторов: размера яиц и температуры. Видовые особенности конечно есть, но они невелики. Значит, срок насиживания можно рассчитать и для тех видов, которых в аквариуме пока выращивать не удавалось, да вряд ли скоро и удастся.Это особенно интересно для нашей страны. Только у одного или двух видов донных осьминогов из Японского моря (у южной части Приморского края) яйца мелкие и развитие — со стадией планктонной личинки. У гигантского северотихоокеанского осьминога Octopus dofleini яйца средних размеров и тоже планктонная личинка. А у всех остальных — крупные и очень крупные яйца,прямое развитие (из яйца выходит похожая на взрослых молодь), и живут они при низкой или очень низкой температуре. У песчаного осьминога яйца крупныe, 1,5 – 2 см, но далеко не рекордные. На северо-востоке Хоккайдо (где по японским меркам — почти Арктика, а по нашим — вполне уютное место, летом даже купаться можно) самка с яйцекладкой жила в аквариуме почти год, хотя поймали ее с уже развивающимися яйцами, а если бы со свежеотложенными - смогла бы, наверное, и полтора. Арктического батиполипуса - жителя Арктики - держали в аквариуме в Восточной Канаде, где не очень-то холодно. Значит, в наших водах и для наших осьминогов год - не предел! Попробуем рассчитать, а сколько же?Продолжительность инкубации головоногих моллюсков в холодных водах попытался подсчитать французский ученый З. фон Болецкий. Он проэкстраполировал в сторону низких температур график зависимости времени инкубации от температуры для обитателей умеренных вод. Увы, ничего не вышло: уже при +2°С линия для осьминога ушла в бесконечность, а для кальмаров и каракатиц с яйцами куда меньше осьминожьих уперлась в область одного - трех лет. А ведь в Арктике и Антарктике осьминоги успешно высиживают потомство и при отрицательных температурах. Не десятилетиями же они это делают!В. В. Лаптиховский из Атлантического НИИ рыбного хозяйства и океанографии в Калининграде собрал воедино все имеющиеся сведения о продолжительности эмбрионального развития головоногих моллюсков и разработал математическую модель, связывающую длительность инкубации с размером яиц и температурой воды. Размер яиц мы знаем почти для всех осьминогов наших вод, температуру их обитания — тоже, а некоторые «подводные камни» своих формул Володя Лаптиховский мне разъяснил. Получилось вот что.Песчаный осьминог на южнокурильском мелководье, на глубине около 50 м, насиживает яйца, согласно расчету, больше 20 месяцев, а гигантский северотихоокеанский осьминог на кромке шельфа Берингова моря — немного меньше 20 месяцев. Это совпадает с данными японских ученых: гигантский осьминог, который у западных берегов Канады высиживает яйца полгода, в прибрежье Алеутских о-вов занимался бы этим полтора года, а песчаный осьминог у Хоккайдо, на глубине 50 – 70 м, — полтора-два года. Арктический батиполипус в Баренцевом море насиживает яйца, по расчету, два года с неделей, а рыбацкий бентоктопус Benthoctopus piscatorum (так назвал его американский зоолог А. Э. Верриль в благодарность рыбакам, доставившим ему глубоководного обитателя) на склоне Полярного бассейна — 980 суток, без малого три года. Гранэледоне северотихоокеанская (Graneledone boreopacifica) на километровой глубине Охотского моря — два года и два месяца, бугорчатый батиполипус (Bathypolypus sponsalis) и разные виды бентоктопусов (род Benthoctopus) в Беринговом и Охотском морях — от 22 до 34 с лишним месяцев. В общем от полутора и почти до трех лет! Разумеется, это оценка, ведь и размеры яиц колеблются в некоторых пределах, и температура придонной воды разная на разных глубинах, да и формула В. В. Лаптиховского, возможно, плохо работает при очень низкой температуре, но порядок величин ясен!Давно высказывали предположения, что у полярных и глубоководных животных есть какие-то метаболические приспособления к низкой температуре, так что скорость обменных процессов в их яйцах выше, чем была бы в яйцах животных из умеренных широт, если их поместить в воду с температурой, близкой к нулю. Однако многочисленные опыты (правда, не с осьминогами, но вряд ли у осьминогов физиология иная, чем у ракообразных и иглокожих) так и не обнаружили никакой метаболической адаптации к холоду. Недаром говорят опытные люди — к холоду нельзя привыкнуть!Но может быть, глубоководные осьминоги не сидят на яйцах так неотлучно, как мелководные, а ползают вокруг и кормятся? Ничего подобного! И мне, и моим коллегам не раз попадались в уловах донных тралов самки бугорчатого батиполипуса с яйцами, аккуратно приклеенными к отмершим глубоководным стеклянным губкам (очень надежная защита: стеклянная губка почти так же «съедобна», как стеклянный стакан). Представьте себе ужас маленького, с ладонь, осьминога, когда на него со скрежетом, в облаке перепуганных рыб, надвигается невероятных размеров чудовище — промысловый донный трал. Но ведь не бросает самка яиц! И самки арктического батиполипуса в канадских аквариумах честно сидели на яйцах в постоянной о них заботе целый год до вылупления молоди.Правда, ни я, ни мои коллеги ни разу не видели в траловых уловах самок бентоктопусов и гранэледоне с яйцами. Зато нам неоднократно попадались крупные самки этих осьминогов с дряблым, похожим на тряпку, телом и абсолютно пустым яичником. Скорее всего, то были насиживающие (выбойные, т.е. выметавшие яйца) самки, спугнутые с яиц приближающимся тралом. Но вот выметанных ими яиц мы не видали ни разу. Наверное, они их хорошо прячут. Может быть, откладывают на выходы скал и крупных камней, где тралить нельзя: сразу сеть оторвешь!Считается, что кроме осьминогов никакие другие головоногие моллюски отложенные яйца не охраняют (даже не закапывают в землю, подобно крокодилам и черепахам). Сколько же развиваются их яйца?Водятся в наших морях плавниковые осьминоги — глубоководные, очень странные на вид, студенистые, как медуза, и с парой больших, похожих на спаниелевые уши, плавников по бокам тела. Цирротейтис (Cirroteuthis muelleri) живет в глубинах Норвежского, Гренландского морей и Полярного бассейна, вплоть до полюса — на дне, над дном и в толще воды (см. рассказ «Осьминог с Северного полюса»). В покое он похож на раскрытый зонтик (вид сверху), а при бегстве от опасности, со сложенными руками, — на цветок колокольчика (вид сбоку). Два вида опистотейтисов (Opisthoteuthis) — обитатели Берингова, Охотского морей и северной части Тихого океана. В покое, когда лежат на пне, они похожи на толстый пышный блин с «ушками» на макушке, а при плавании и парении над дном — на широкую чайную чашку. Яйца у них у всех крупные, длиной 9 - 11 мм. Самка откладывает яйца по одному прямо на дно и больше о них не заботится, да и нужды нет: они защищены плотной хитиновой оболочкой, подобной скорлупе и настолько прочной, что выдерживает даже пребывание в желудках глубоководных рыб. Длительность развития этих яиц, по расчету, не меньше, чем у обыкновенных (не имеющих плавников) осьминогов, охраняющих кладку: 20 - 23 месяца на дне Берингова и Охотского морей и 31-32 месяца в глубинах Полярного бассейна!Самые крупные яйца из всех головоногих — у наутилуса (Nautilus pompilius). Того самого, чье имя взяла себе когда-то никому не известная, а ныне прославившаяся рок-группа. Вряд ли эти ребята когда-либо видели живого наутилуса: не нашей он фауны, живет в тропиках восточной части Индийского и западной части Тихого океана, на склонах коралловых рифов. И уж наверняка не знали, что он — рекордсмен головоногого мира по размерам яиц. У наутилуса яйца достигают 40 мм в длину и окружены очень прочной кожистой оболочкой. Откладывает их самка на дно поодиночке с большими (недели две) перерывами. Обычно наутилусы живут на глубинах 100 - 500 м при температуре 10 - 15°С, но для откладки яиц самка поднимается на самое мелководье, где температура 27 - 28°. Да так хитро прячет их, что, сколько ни проводилось исследований на рифах, до сих пор никто наутилусовых яиц в природе не находил. Видели только свежевылупившуюся молодь размером чуть крупнее нынешнего пятирублевика. Зато в аквариумах наутилусы живут прекрасно, и яйца откладывают, только они не развиваются. Лишь недавно, после многих неудач, в аквариумах на Гавайях и в Японии удалось подобрать необходимый температурный режим и получить нормально выклюнувшуюся молодь. Срок инкубации оказался 11-14 месяцев. И это при почти тропической температуре!Каракатицы откладывают яйца тоже на дно и либо маскируют их, окрашивая в черный цвет собственными чернилами, либо привязывают стебельком на жгучие дольчатые мягкие кораллы (получается как кольцо на пальце), либо приклеивают ко дну, прячут под пустыми раковинами моллюсков, а наши обычные северные каракатицы из рода ро'ссия (Rossia — не в честь нашей страны, а по имени английского мореплавателя начала XIX в. Джона Росса, впервые поймавшего северную каракатицу Rossia palpebrosa в Канадской Арктике) запихивают покрытые прочными известковыми оболочками яйца в мягкие кремнероговые губки. По расчету, продолжительность инкубации яйцу тихоокеанской (Rossia pacifica) и северных ро'ссий (R. palpebrosa, R. moeileri) при температуре 0 - 2°С — около 4 месяцев. Однако в аквариуме города Сиэтла в США яйца тихоокеанской ро'ссий развивались 5 - 8 мес при температуре 10°С, так что в действительности продолжительность их инкубации в наших северных и дальневосточных морях может быть значительно больше полугода.Теперь — о кальмарах. Студенистые яйцевые капсулы прибрежных кальмаров-лолигинид, прикрепленные коротким стебельком ко дну и похожие то ли на стручки фасоли, то ли на белые сосиски, знакомы всем зрителям «Подводной одиссеи команды Кусто». А вот яйцевые кладки кальмаров — обитателей внешнего шельфа и открытого океана очень мало кому известны. Кладки важнейших промысловых видов — тихоокеанского Todarodes pacificus (см. «Тихоокеанский кальмар») и атлантического Illex illecebrosus — наблюдали в аквариумах. Это здоровенные, с метр диаметром, шары из прозрачной слизи, в которой взвешено до сотни тысяч яиц. Кладки на 99,99% состоят из воды и плавают, подобно громадным мыльным пузырям. В аквариуме же видели, как мечет яйца маленький кальмар-светлячок (Watasenia scintillans), который неисчислимыми массами водится в Японском море и у Южных Курил (см. рассказ «Ватасения — кальмар-светлячок»). Две ниточки прозрачной слизи с цепочкой яиц в ней выползают из мантийной полости самки через две щели по бокам шеи и поднимаются вверх. У громадного, полутораметрового, толстого кальмара-ромба Thysanoteuthis rhombus кладка выглядит как студенистый чулок 1,5 – 2 м длины и диаметром 20 – 30 см; с наружной стороны чулка по окружности намотан в две нитки такой же студенистый шнур с яйцами. В общем, у всех известных океанических кальмаров кладка — это студень с мелкими, обычно 1 - 2 мм, яйцами. Развиваются они в тропиках и умеренно-теплых водах быстро: 5 - 10 дней, редко — до двух недель. У глубоководных кальмаров яйца покрупнее, 3 - 6 мм, и развиваются подольше, но все-таки далеко им до осьминогов!А вот яйцекладки глубоководных кальмаров неизвестны. Я много лет занимаюсь гонатидными кальмарами. Они по численности и биомассе абсолютно доминируют в кальмарьем мире Охотского, Берингова морей и прикурильских тихоокеанских вод. К ним принадлежит и командорский кальмар (Benyteuthis magister) — важный дальневосточный промысловый вид, и арктический гонатус (Gonatus fabridi) — единственный из всех видов кальмаров, постоянно обитающий в Северном Ледовитом океане — им в этой книге посвящены отдельные очерки.До недавних пор никто в мире не мог ответить на вопрос: где и как размножаются гонатиды? Несколько лет назад японские аквалангисты дважды видели и фотографировали в Охотском море, у самого берега Хоккайдо, близ поверхности воды двух крупных (метровой длины) самок гонатидных кальмаров, уже умиравших. Одна из них держала в руках сероватую студенистую кладку яиц. Знаменитый профессор Т. Окутани, которому передали слайды, предположил, что кальмары охраняют кладку. Забота о потомстве у кальмаров — это была сенсация! Я отнесся к этому скептически. Кальмара узнал сразу: японский гонатопсис (Gonatopsis japonicus), самый крупный гонатидный кальмар. Но у поверхности эти кальмары водятся лишь в молодости, до начала полового созревания, а потом опускаются на большую глубину (половозрелых кальмаров я ловил даже на глубине 2000 м). При созревании самки претерпевают студенистое перерождение и становятся желеобразными. У поверхности их легко склевала бы любая морская птица!Большинство глубоководных кальмаров имеют нейтральную плавучесть — «вывешены», как говорят подводники. Отрицательная плавучесть мышц (а это белок, он тяжелее воды) балансируется положительной плавучестью крупной и жирной (особенно у гонатидных кальмаров) печени, основного хранилища запасных питательных веществ (что жир легче воды, все знают). На конечных этапах созревания половых продуктов большинство глубоководных кальмаров прекращают питаться и всю оставшуюся жизнь существуют благодаря этим запасам. По расчетам американского морского биолога Б. Сейбеля из университета города Санта-Барбара, гонатидам хватает их на девять месяцев голодовки. По мере созревания яиц запасы переходят из печени в половые продукты. Плавучесть это не нарушает: яйца немного тяжелее воды. Но вот яйца выметаны, а запасы жира еще не все израсходованы — ведь первыми потребляются белки мышц. Баланс сразу нарушается: положительная плавучесть остатков жира в печени, не компенсируемая больше тяжестью яиц, тянет выбойную самку к поверхности. Там она умирает на радость морским птицам, обожающим кальмарятину, пусть и совсем водянистую. Я предположил, что кальмариха, всплывая, продолжает выметывать остатки яиц, — и на поверхности у нее уже не остается сил выпустить из рук последнюю кладку.Совсем недавно поймали, наконец, большими глубоководными тралами выбойных самок гонатид. Норвежский ученый Х. Бьёрке из Бергена выловил в Норвежском море на километровой глубине самок арктического гонатуса (без яйцекладок), а Б. Сейбель у Южной Калифорнии на полуторакилометровой — самок однокрюкого гонатуса (Gonatus onyx) — вместе с яйцекладками и свежевылупившимися личинками! Кладка студенистая, бурого или черного цвета, выглядит, как соты, и в каждой ячейке — по одному яйцу. Сейбель показал мне в Санта-Барбаре этих самок кальмаров. Даже не студень, а какая-то разварная медуза. Темной соплей с руки стекает. «Ну как такая самка может охранять кладку?» — спросил я. «Охраняет! — с убежденностью ответил Сейбель. — Иначе что же она делает рядом с кладкой? Там ведь уже готовые личинки!»Тогда я не придумал, что возразить. И только в Москве меня осенило: что если основные запасы жира в печени расходуются еще перед нерестом, в период дозревания яиц? Ведь тогда после нереста от самки останется лишь пленочка кожи, щепотка коллагена и капелька жира, а все остальное - вода в образе кальмара! И кладка - на 99,9% - вода. Значит, удельный вес кальмара и кладки одинаков и равен удельному весу воды в месте вымета яиц. Ни всплыть, ни потонуть! Самка и ее кладка обречены висеть в воде, лишь медленно перемещаясь по воле глубинных течений. Я подсчитал: продолжительность инкубации яиц арктического гонатуса в Норвежском море — приблизительно 16 недель, однокрюкого гонатуса у Южной Калифорнии 14 - 15, командорского кальмара в Беринговом море около 12 недель.Жуткая картина представилась мне: в черной ледяной воде месяцами неподвижно висит черная студенистая масса с развивающимися яйцами и так же неподвижно висит рядом с ней почерневшая самка, то ли еще живая, то ли уже нет. Если и способна защитить кладку от впечатлительного человека, то уж точно — не от зубастой глубоководной рыбы, лишенной сантиментов.И тут мне стало понятно также, почему многие кальмары (и не только гонатидные) погружаются для нереста на большие глубины. Бактерии! В теплых водах на малой глубине бактерии растворяют — поедают! — слизь яйцекладки за несколько дней, так что готовые к вылуплению яйца выпадают наружу, и личиночка вылупляется уже в свободной воде. И это счастье: как бы мог крохотный новорожденный кальмарчик пробраться сквозь вязкую слизь наружу? Реактивным способом, подобно взрослому кальмару, невозможно: нет свободной воды, чтобы выбросить ее струей из воронки. Плавничками — не ударишь. Оттолкнуться ручками — слизь не окажет сопротивления. Проползать же полуметровую дистанцию, работая, подобно инфузории, эпителиальными ресничками, значит потратить столько энергии, что оставшихся от жизни в яйце запасов не хватит, чтобы догнать и изловить первую добычу! В холодных же глубинах не только гораздо меньше, чем у поверхности, прожорливых врагов, но и бактерии неактивны. Можно взять кусок колбасы, положить его в сеточку, чтобы рыба не съела и рачки не общипали, погрузить на большую глубину, да подержать годик-другой. Потом поднять — и можно есть. Сохранится получше, чем в любом холодильнике!Вот и слизь кальмарьей яйцекладки, может быть, сохраняется до конца инкубации, 3 – 4 мес. Слизь, а не призрак самки, охраняет кладку! Глубоководные рыбы не настолько велики по размерам, чтобы заглотить яйцекладку целиком, а разорвать ее и отгрызть кусочек — попробуй, поборись со студнем! Студенистая яйцекладка кальмара-ромба настолько прочна на разрыв, что при попытке выловить ее из моря сачком ломалась ручка сачка, но слизь оставалась целой! А сотовое строение кладки гонатусов облегчает кальмарятам выход на волю.Уяснение факта, что значительную часть своей жизни (месяцы, быть может, годы) все холодноводные (глубоководные и полярные) головоногие моллюски и даже тропический наутилус проводят в яйцевых оболочках, а насиживающие самки осьминогов — рядом с кладкой, меняет наши представления о жизни этих животных и их роли в общей экономике Мирового океана. Опыт исследования тепловодных и мелководных головоногих привел к выводу, что их жизненный девиз: жить быстро и умереть молодым! Продолжительность жизни абсолютного большинства мелких головоногих в тропиках и умеренно теплых водах — полгода, среднеразмерных, включая основные промысловые виды кальмаров и осьминогов, — год, крупных — год-два. За очень редким исключением (наутилусы, аргонавты, может быть, плавниковые осьминоги) все они погибают после первого и единственного нереста. Осьминоги и кальмары растут гораздо быстрее рыб. Использование съеденной пищи на рост у них столь же эффективно, как у поросят и цыплят-бройлеров. Отношение продукции к биомассе — важнейший продукционно-биологический показатель — намного выше, чем у рыб. В результате, например в Охотском море, кальмары, уступая рыбам по биомассе более чем на порядок, по продукции (т.е. по урожаю) отстают от них только в полтора-два раза. Но все это относится к периоду от рождения до нереста. А если включить в жизненный цикл эмбриональное развитие и время от вымета яиц до смерти самки, скорость развития окажется куда меньше, а отношение продукции к биомассе и, следовательно, роль в круговороте вещества и энергии в океане — куда ниже.Но, с другой стороны, глубоководные кальмары и насиживающие осьминожихи еще перед выметом яиц прекращают питаться и до самой смерти не вступают в пищевые цепи океана. Жесткие оболочки яиц, неукусываемая слизь, охрана кладки — все это для того, чтобы в пищевые цепи не попались еще не вылупившиеся малявки. Для биологической экономики океана эти периоды не имеют значения. Просто нужно знать: кальмары и осьминоги поедают так много пищи и так быстро растут не только ради того, чтобы поскорее созреть, размножиться и умереть, но также ради того, чтобы сохранить потомство.Осьминожиха сидит на яйцах. Год (годы?) охраняет, очищает, омывает, перебирает их и, изнемогая от голода, ждет, ждет, ждет... Наконец, готовы! Дать сигнал к вылуплению — и вот расплылись, расползлись ненаглядные детки (нету нее сил на них поглядеть!), теперь можно и умереть... Кальмариха, словно черный призрак (в руки взять — сквозь пальцы протечет), висит долгие месяцы возле такой же черной студенистой кладки. Нет, не похоже это на мгновенную вспышку страсти однодневки-поденки. Зато много ли Вы, уважаемый читатель, знаете беспозвоночных животных, которым ведомо, что такое старость?

 

КТО ЛЮБИТ ПИВО, А ОСЬМИНОГ— БУТЫЛКУ ИЗ-ПОД ПИВА

Природа. 2001. №3. С.39-41.

В жизни донных осьминогов, пожалуй, главное место занимает нора. Без норы любая хищная рыба может съесть осьминога. Хорошая нора — та, что с узким входом, широким обзором перед ним, а внутри темная и просторная. Узкий вход очень важен: ведь осьминог без костей, и даже крупный, в несколько килограммов весом, может пролезть в дырочку диаметром с пятирублевик. А защитить узкий вход от вторжения нетрудно! В скалах, в развалах камней найти хорошую нору — не проблема. Но как быть на песчаном либо илистом дне, где водится немало вкусной добычи? Тут можно поселиться разве что в пустой раковине моллюска, да только рак-отшельник ее скорее отыщет и оккупирует! В таких местах убежище — самый острый дефицит и главный лимитирующий фактор в жизни осьминогов. Особенно если осьминог маленький.Но в последние десятилетия у маленьких осьминогов и, по вполне понятной причине, именно вблизи песчаных пляжей появился новый неожиданный источник хороших убежищ — бутылки и жестянки из-под пива! Жестянки очень хороши — просторные и темные внутри. Но у них есть недостаток: острые края отверстия. И крышка мешает, если не оторвана. А вот стеклянные пивные бутылки лучше всего: стекло, как правило, темное, горлышко гладкое и сами кубастенькие — отношение высоты к диаметру оптимально для осьминога. Теперь во всех морях, кроме разве что района Антарктиды, осьминоги стали селиться в пустых бутылках (об этом я упоминал в рассказе про ядовитого осьминога-красавца). Мне однажды повезло вытралить три пивные бутылочки в Индийском океане у Мозамбика — и в каждой сидел самец нового, еще не описанного вида осьминогов!Естественно, что зоологи, исследующие осьминогов, обратили внимание на такое новшество в осьминожьей жизни. Несколько лет назад «метод пивных бутылок» использовала для сбора живых и здоровых осьминогов Дж. Войгт, работавшая тогда в Аризонском университете (именно она была в числе наблюдателей, упомянутых в рассказе «Глубоководные осьминоги: тесные контакты странного рода»). На песчаном пляже в вершине Калифорнийского залива, где приливы достигают высоты 7 м и где в изобилии водятся эндемичные мелкие осьминожки Octopus digueti, она раскладывала на осушке в отлив цепочки нанизанных на электрический шнур бутылочек из-под местного мексиканского пива «Корона» емкостью 335 мл и проверяла их раз в сутки. Обычно этот вид осьминогов обитает в пустых раковинах моллюсков, но предложенные убежища им так понравились, что в расчете на каждую сотню бутылок поселялось 14 осьминогов, а в излюбленных ими местах даже 18! Селились в бутылках осьминоги обоего пола и разного возраста. Средняя ширина головы осьминогов была чуть больше диаметра горлышка (соответственно 17,75 и 17 мм), а у самого крупного — даже в полтора раза больше (25 мм). Бутылочный метод оказался пригодным не только для сбора материала в целях проведения экспериментальных работ, но и для мониторинга популяции осьминогов, изучения их распределения.Недавно этот метод использовали Р. Андерсон из Сиэтлского аквариума на западном побережье США и его коллеги из Летбриджского (Канада), Вашингтонского и Пенсильванского университетов для изучения питания красного осьминога Octopus rubescens (о других работах этих ученых см. в рассказе «Осьминог как личность»). Этот хотя и маленький (длина туловища максимум 8 - 10 см, длина с руками до 25 см, масса до 400 г, обычно не более 200 г), но самый массовый вид осьминогов в прибрежье Калифорнии, а потому и промысловый, распространен от Алеутских о-вов до Калифорнийского залива, от уреза воды до глубины 300 м. Находили этих осьминогов в раковинах, пустых домиках крупных усоногих раков балянусов («морских желудей»), в бутылках, старых выброшенных сапогах и др. Питание красного осьминога хорошо изучено в неволе, где он охотно поедает разнообразных крабов, брюхоногих и двустворчатых моллюсков и мелкую рыбу, но почти не известно, как оно происходит в природных условиях. Дело в том, что большинство видов донных осьминогов утаскивает схваченную во время охотничьих вылазок добычу в нору, там ее спокойно поедает, а остатки — раковины моллюсков, панцири крабов, кости рыб и т.п. — аккуратно складывает в кучку рядом со входом (см. рассказ «Знакомьтесь: гигантский осьминог!»). По этим «мусорным кучам» легко найти осьминожью нору и определить, чем осьминог питается. Но красный осьминог мусорных куч почему-то не делает!Исследователи подобрали на дне 32 старые пивные бутылки, обросшие актиниями и усоногими раками, и разложили там еще 30 новых. Использовали бутылочки из-под американского «Будвайзера» (355 мл, диаметр горлышка 18 мм). С них смывали этикетки и окрашивали в черный цвет, кроме донышка — чтобы было видно, есть ли там кто-нибудь. Собранные со дна бутылки промывали струей воды над ситечком, после чего осьминогов запускали обратно и относили на место, в море, а все, что оставалось на сите, разбирали. Как оказалось, осьминоги (исключительно молодь, хотя иногда в бутылках селятся и взрослые) сидели в половине старых бутылок, но только в тех, что из темного стекла (таких было занято 70%), светлые же не были заселены. Из 30 новых бутылок за 66 дней было занято лишь две, возможно потому, что опыт ставили зимой, когда оседания молоди не происходит, а взрослые — в окрестностях почти миллионного города — уже были «жильем» обеспечены. А вот причина отсутствия у красного осьминога мусорных куч выяснилась сразу эти неряхи не выбрасывали остатки пищи наружу, но оставляли все в доме!Состав пищи красных осьминогов в море существенно отличался от того, что они предпочитали в аквариуме. Основной их пищей были мелкие брюхоногие моллюски из родов Olivella, Alia, Kurtzietia и Nassarius. Гораздо реже попадались раковины двустворок и лишь один раз — остатки краба. Часто встречались обломки домиков усоногих раков балянусов (Balanus crenatus), но похоже, что балянусов осьминоги не ели, только использовали остатки от пиршеств морских звезд, главных врагов балянусов. А использовали они их, чтобы лучше забаррикадироваться в норе, прикрыть горлышко бутылки обломком домика как дверцей!Но вот правильно ли я сделал, назвав их неряхами? Быть может, они считают, что лучше терпеть беспорядок в доме, чем демаскировать нору мусорной кучей?В общем ясно: что для нас отбросы и мусор, для кого-то — жизненно важный и ценный ресурс. Бутылки и жестянки из-под напитков позволяют осьминогам, в первую очередь молодым и мелким видам, использовать богатую кормовую базу песчаных и илистых грунтов, почти лишенных естественных убежищ, а это обогащает прибрежную экосистему!

 

ОСЬМИНОГИ ОБУЧАЮТСЯ «ВПРИГЛЯДКУ»

Природа. 1995. №6. С.67.

Обучение по принципу «делай как я» свойственно не одним лишь людям да обезьянам. Так учиться умеют и другие млекопитающие, птицы и рыбы. Но могут ли таким способом обучаться беспозвоночные животные? Итальянские биологи Г. Фьорито с Неаполитанской зоологической станции и П. Скотто из Университета Реджо-Калабрия в Катандзаро на осьминогах Octopus vulgaris доказали: могут!Сначала они обучали одних осьминогов выбирать красный пластиковый шарик и отвергать белый, а других — наоборот. Для этого применяли стандартный метод поощрения (кусочек рыбки приклеивали к «поощряемому» шарику с противоположной от осьминога стороны) и наказания (слабый удар током; электроды тоже приклеивали к шарику). Опыты проводили до тех пор, пока в серии из пяти экспериментов осьминоги не делали ни одной ошибки. Для этого выбиравшим красный шарик понадобилось в среднем 16,8 опытов, а белый - 21,5. Осьминоги не видят цветов; красный и белый шарики они различали по яркости, и, похоже, красный им явно нравился больше.Затем в четырех сериях опытов обученные осьминоги должны были, уже без поощрения и наказания, выбирать «свой» шарик, в то время как в другой половине аквариума за их действиями через стеклянную перегородку следили другие, необученные осьминоги. Исследователи сразу заметили: осьминоги-«наблюдатели» смотрели за работой «демонстраторов», буквально не отрывая глаз.Наконец, осьминогам-наблюдателям позволили самим выбрать шарик, опять-таки без поощрения и наказания. Те, которые наблюдали за осьминогом-демонстратором, выбиравшим красный шарик, сами выбрали красный в 86% случаев, а наблюдавшие за тем, кто выбирал белый, — избрали белый в 70% случаев. И тут красный шарик показался симпатичнее! Если исключить опыты, в которых осьминоги вообще не трогали шарик, доля ошибочного выбора составила 9%. Прекрасный результат: ведь осьминоги-наблюдатели видели работу демонстраторов лишь в четырех опытах. Демонстраторы же после четырех опытов делали 49% ошибок! Через пять дней опыт повторили: осьминоги прекрасно запомнили то, чему научились.Таким образом, обучение методом «обезьянничанья» у осьминогов не только возможно, но происходит гораздо быстрее, чем стандартным методом поощрения и наказания.

 

КОНЕЦ ОДНОГО ЧУДОВИЩА

Наука и жизнь. 1996. №7. С.127-129.

Сто лет назад, поздней осенью 1896 г., у города Сент-Огастин на Атлантическом побережье Флориды два велосипедиста нашли на пляже гигантское морское чудовище, чем-то напоминавшее колоссального осьминога — толстая центральная масса около семи метров длиной и отходящие от нее тонкие длинные выросты, расстояние между вытянутыми концами которых составляло ни много ни мало целых 60 метров! Были вызваны местный врач и президент местного научного общества Девитт Уэбб. Призвав на помощь нескольких людей с лошадьми — тело чудовища весило 5 – 7 т, Уэбб выкопал его из песка, оттащил подальше от линии прибоя и сообщил о находке знаменитому зоологу, специалисту по головоногим моллюскам профессору А. Э. Веррилю из Йельского университета. Верриль прославился тем, что доказал реальность существования фантастического кракена из скандинавских легенд, оказавшегося гигантским кальмаром. История открытия кракена хорошо представлена в книгах известного зоолога и популяризатора биологии Игоря Акимушкина «Следы невиданных зверей» и «Приматы моря»; см. также рассказ «Неоконченные поиски гигантского кальмара».

Получив от Уэбба краткое письмо, в котором находка описывалась как белая, внешне похожая на мыло, гомогенная масса плотных соединительно-тканых волокон, эластичная, но такая жесткая, что при попытках отрезать кусочек ломались бритвенные лезвия, профессор Верриль немедленно признал «флоридского монстра» еще одним гигантским кальмаром — и опубликовал короткую заметку в научном журнале. Чуть позже Уэбб прислал Веррилю второе письмо с фотографиями. Верриль быстро изменил мнение: не кальмар, а осьминог! И, недолго думая, дал ему латинское название: Octopus giganteus. Затем Уэбб прислал Веррилю еще несколько фотографий, подробное описание с промерами и заформалиненные кусочки тканей чудовища, и Верриль выдал третью версию: не кальмар, не осьминог, и вообще не головоногий моллюск, а позвоночное животное, скорее всего кит, основательно потрепанный волнами, хищниками и сгнивший.Все эти взаимоисключающие мнения были опубликованы Веррилем в пяти небольших заметках в научных журналах на протяжении 1897 г. Не все ученые согласились с суждением маститого профессора. Уильям Долл из Национального музея естественной истории в Вашингтоне (не менее знаменитый специалист по моллюскам, открывший, в частности, гигантского аляскинского осьминога, реально существующего и действительно самого крупного в мире, только, конечно, не тридцатисемиметровой длины; см. рассказ «Знакомьтесь: осьминог!») продолжал думать, что «флоридский монстр» — гигантский осьминог, и переписывался по этому поводу с Уэббом и Веррилем. Но зоолог Ф.Лукас заявил в том же 1897 г.: «Эта субстанция выглядит как китовый жир, и воняет, как китовый жир, она и есть китовый жир, не более и не менее». Хотя никто из высоких рассуждающих сторон не взял на себя труд поехать во Флориду и посмотреть на «субстанцию» своими глазами, мнение Верриля (последнее) и Лукаса победило. Останки чудища тихо сгнили на берегу океана.С тех пор Octopus giganteus навсегда и бесследно исчез из науки. Ни в одном из многочисленных научных трудов об осьминогах Америки или всего Мирового океана о нем даже не упоминается. Но в популярных книгах он никогда не умирал. Не счесть написанных популяризаторами книг и статей о морских чудовищах, в которых рассказано о «флоридском морском монстре». Последние по времени вышли в США в 1994 - 1995 гг.: «Чудовища моря» Р.Эллиса и учебник Д. Милна «Морская жизнь и море». К чести покойного И.И.Акимушкина можно сказать: ни в одной из его книг нет ни слова о гигантском осьминоге из Флориды. Все-таки Акимушкин был настоящим специалистом по головоногим моллюскам...Масла в огонь популяризаторского костра добавилось летом 1988 г., когда еще одно чудовище было выброшено на берег о. Бермуда. На него набрел местный рыбак, подводный пловец и фотограф Т. Таккер. Оно было поменьше флоридского, но тоже солидное: 2,5 м в длину, 1,25 м в толщину и очень похоже на «монстра». Журналисты быстро окрестили его «бермудским толстуном». Сообщили о находке Клайду Роуперу из Национального музея естественной истории в Вашингтоне, тоже специалисту по головоногим моллюскам и также имевшему дело с гигантскими кальмарами. Его приговор был коротким и недвусмысленным: ничего похожего на осьминога! Роупер даже научной заметки не опубликовал. Но образцы тканей были сохранены.Зато научные заметки публиковали специалисты по странной науке криптозоологии. Они даже провели биохимическое исследование образцов тканей и флоридского, и бермудского чудовищ. Однако никаких доказательств того, что эти останки принадлежат еще не известным науке животным, так и не получили.Недавно серьезные специалисты попытались наконец разобраться: а был ли мальчик-то? Три сотрудника отдела зоологии Мэрилендского университета — Сидни Пирс, Тимоти Моджел и Юджиния Кларк (эта знаменитая исследовательница акул хорошо знакома всем, кто смотрит на нашем ТВ передачи о морских животных), а также Джералд Смит из Медицинской школы Индианс-кого университета добыли заформалиненные образцы тканей «флоридского монстра» и «бермудского толстуна» и исследовали их гистологическими методами. Для сравнения была изучена странная компания животных: маленький осьминог, добытый у северо-восточного побережья США, кусок подкожного жира выброшенного на берег девятиметрового кита-горбача и хвост белой крысы. Всех предоставивших для исследования эти ценные объекты, включая крысиный хвостик, авторы вежливо поблагодарили.На препаратах тканей обоих чудовищ видны одни только коллагеновые волокна. Ни единой живой клетки! Полный контраст со срезами мантии осьминога — там крепкие мышечные волокна. И со срезами тканей кита - там тоже, конечно, коллаген, но со множеством клеток и жировых включений. Больше сходства с крысиным хвостиком!Коллаген — волокнистый белок, основа соединительной ткани. Он широко распространен у всех без исключения позвоночных и большинства беспозвоночных. Из коллагеновых волокон построена органическая основа костей, из них состоят хрящи, связки, сухожилия (в том числе и крысиный хвост). Именно коллаген обеспечивает их прочность и эластичность. Коллагеновые волокна пронизывают кожу и мышцы. Коллаген - очень устойчивый белок, его нелегко разжевать и переварить. А значит, и пищевая ценность его невелика. В мантии осьминога его очень мало по сравнению с мышцами, а в хвосте крысы - много. Потому-то хорошо приготовленный осьминог гораздо вкуснее крысиного хвостика.В общем, идея гигантского осьминога рухнула сразу. Стало ясно, что изученные образцы — кусочки кожи каких-то крупных животных, очевидно, позвоночных, разложившиеся за время пребывания на берегу до такой степени, что все входившие в их состав живые клетки исчезли без следа.Строение коллагена почти одинаково у самых разных животных, различия заключаются лишь в небольших вариациях аминокислотного состава и периодичности характерной для коллагеновых волокон полосчатости (т. е. расстояний между полосками). За эти скудные различия и зацепились исследователи, пытаясь понять: что же это за чудовища, если не осьминоги? Точно установить это оказалось невозможным, удалось лишь выяснить, что чудовища относятся к разным видам позвоночных животных. «Флоридский монстр» - остаток теплокровного животного, скорее всего кита (Верриль и Лукас оказались-таки правы в своих последних заключениях), а «бермудский толстун» — холоднокровное животное, очевидно, акула. Ну а выбросы дохлых китов и акул на берега океанов — дело достаточно обычное, и даже журналисты интересуются ими не дольше одного-двух дней. Так было года два назад, когда труп кашалота выкинуло на берег п-ова Рыбачьего на Мурмане.Осьминог-гигант, Octopus giganteus, развенчан вторично и притом «с глубоким прискорбием», как пишут С. Пирс и его соавторы в заключении своей статьи. Но кончится ли этим его жизнь в популярной литературе? Ведь создатели популярных книжек привычно списывают другу друга, и некая «научная новость» может переходить из одной книги в другую десятилетиями после того, как наука утопит ее в реке забвения. Не суждено ли «флоридскому морскому монстру» второе столетие будоражить умы любителей помечтать о не известных науке чудовищах?

 

ГИГАНТСКИЙ ГЛУБОКОВОДНЫЙ ОСЬМИНОГ

В соавторстве с Г.А.Голованем. Природа. 1975. №5. С.112-113.

Рекордсменом по размерам среди глубоководных осьминогов считался плавниковый осьминог, сфотографированный американскими исследователями с помощью автоматической подводной фотокамеры на глубине 3500 м юго-западнее Канарских о-вов: его общая длина 128 см, размах рук 170 см, длина туловища приблизительно 25 см!В 1973 г. у берегов Северо-Западной Африки, близ мыса Кап-Блан (по-испански Кабо-Бланко) советский научно-поисковый траулер «Звезда Крыма» выловил большого глубоководного осьминога. Он был пойман тралом у дна на глубине 1440-1620 м, и Г. А. Головань, участник экспедиции, сфотографировал его на палубе судна (животное, к сожалению, сохранить не удалось). Глубина поимки была на 1000 м выше известной ранее верхней границы распространения похожих плавниковых осьминогов. Причина, видимо, кроется в том, что близ мыса Кап-Блан наблюдается подъем холодных глубинных вод, и пищи близ этой зоны гораздо больше, чем в малопродуктивных районах открытого океана. Так что там для плавникового осьминога было, во-первых, не так жарко, а во-вторых, много корма.Мы сравнили фотографию пойманного «Звездой Крыма» осьминога с фотографиями американского «рекордсмена». Оказалось, что длина наибольшей руки нашего экземпляра примерно 1,2 – 1,3 м, общая длина около 1,5 м, длина туловища приблизительно 30 см. Получается, что это самый большой из известных глубоководных осьминогов и самое крупное из абиссальных беспозвоночных животных! Лишь немногие из мелководных осьминогов превосходят глубоководного гиганта. Общая длина самых крупных видов Octopus, живущих в тропических и субтропических водах, редко превосходит 1.5 м и лишь в исключительных случаях достигает 2 м. Только гигантский северотихоокеанский Octopus dofleini, встречающийся и у нас на Дальнем Востоке, достигает 3 м длины и 40 – 50 кг веса и даже больше (см. «Знакомьтесь: гигантский осьминог!»).Мы предположили тогда, что выловленный у Кап-Блана экземпляр близок к Cirroteuthis magna. Единственный известный к тому времени осьминог этого вида был пойман еще в декабре 1873 г. знаменитой экспедицией «Челленджера» в субантарктических водах южной части Индийского океана на глубине 2557 м. Правда, мы не исключали возможности того, что пойманный «Звездой Крыма» осьминог принадлежит к новому, еще не описанному виду.Шло время. В 1976 г. с научно-поискового судна «Кара-Даг» тоже у Северо-Западной Африки на глубине 1300-1350 м был пойман осьминог (неполовозрелая самка), очень похожий на выловленного «Звездой Крыма», но поменьше — длина туловища 14 см, общая длина с руками 87 см. А 1 апреля 1992 г. Т. Триже, пилот французского обитаемого подводного аппарата «Нотиль» (так по-французски произносится «Наутилус») увидел в Центральной Атлантике (15°29' с. ш., 46°33.5' з. д.) на глубине 3351 м у дна большого плавникового осьминога, долго фотографировал его, а потом исхитрился зацепить механической рукой и почти невредимого поднять на судно-базу «Аталанта». Там его опять фотографировали, измерили (длина туловища 22 см, общая длина 107,5 см), а потом международная испано-франко-российская группа специалистов, в которой довелось участвовать и мне, исследовала как этого, так и пойманного с «Кара-Дага». Сравнение с фотографиями, сделанными на «Звезде Крыма» и полученными американскими учеными, позволило заключить: все эти осьминоги действительно принадлежат к одному и тому же виду - Cirroteuthis magna. Он широко распространен в Северной Атлантике, в северной и южной частях Тихого и в Южном океанах, обитает на глубинах приблизительно 2500 – 5200 м, но в зоне подъема холодных вод у Северо-Западной Африки поднимается вплоть до горизонта в 1300 – 1600 м.Полутораметровый осьминог со «Звезды Крыма» до сих пор держит мировой рекорд по размерам для плавниковых осьминогов, по крайней мере, среди тех, которых удалось более или менее точно измерить. Но глубины океана часто преподносят ученым сюрпризы. Кто знает, может быть, и этот рекорд когда-нибудь будет побит!

 

ГЛУБОКОВОДНЫЕ ОСЬМИНОГИ ИЗ ИЛЛЮМИНАТОРА ПОДВОДНОГО АППАРАТА

В соавторстве с A. M. Сагалевичем. Природа. 1983. № 11. С.23 - 25.

Возможность непосредственно наблюдать из обитаемых подводных аппаратов за поведением глубоководных животных открывает новые перспективы для морских биологов. За последние годы сотрудники Института океанологии им. П. П. Ширшова РАН провели ряд чрезвычайно интересных наблюдений за обитателями глубин с подводных аппаратов «Пайсис» и «Мир». Летом 1982 г. во время 4-й экспедиции научно-исследовательского судна «Академик Мстислав Келдыш» в Северную Атлантику был проведен комплекс биологических исследований на подводном хребте Рейкьянес, юго-западнее Исландии (58° с. ш.). Донное население этой части Срединно-Атлантического хребта оказалось исключительно богатым, разнообразным и очень красочным. Среди многих животных, увиденных с «Пайсиса», были и два плавниковых осьминога, которые относятся к разным родам и видам и до сих пор никогда не наблюдались в естественной обстановке. Они были подробно рассмотрены, сфотографированы на цветную пленку и записаны на видеомагнитофон.Плавниковые осьминоги (или «ушастые», как их называют моряки из-за плавников, похожих на заячьи уши) принадлежат к подотряду Cirrata отряда осьминогов (см. также рассказы «Гигантский глубоководный осьминог» и «Осьминог с Северного полюса»). Для них характерно студенистое, почти лишенное мышц тело, пара крупных весловидных плавников и специальный плавниковый хрящ (остаток скелетной пластинки), на который плавники опираются. Обычный для головоногих мантийно-вороночный движитель сильно редуцирован и плавать с его помощью эти животные не могут. Руки, как правило, соединены умбреллой — тонкой перепонкой («зонтиком»), доходящей иногда почти до самых кончиков. Присоски на руках расположены в один ряд, по обеим сторонам которого протягиваются тонкие чувствительные усики. Сами присоски сильно видоизменены и некоторые из них светятся (см. «Глубоководный осьминог светит присосками»). Глаза у одних видов редуцированы, у других, напротив, резко увеличены. Распространены плавниковые осьминоги от Северного полюса до Антарктики, но, как правило, на глубине более 1000 м и только в высоких широтах иногда поднимаются на глубину 200 и даже 125 м. До недавнего времени эти интересные и во многом загадочные животные были известны лишь по единичным поимкам тралами и случайным фотографиям, сделанным автоматическими подводными фотокамерами при сплошном фотографировании дна. В руки ученых большинство пойманных тралами плавниковых осьминогов попадают до неузнаваемости изуродованными: их чрезвычайно нежные студенистые ткани легко рвутся. Но теперь благодаря непосредственным наблюдениям из подводных аппаратов мы получили возможность существенно пополнить информацию об этих, казалось бы, экзотических, а в действительности довольно обычных обитателях океанских глубин.Первая наша встреча с плавниковым осьминогом произошла 31 июля 1982 г. на глубине 1300 м при 80-м погружении «Пайсиса» (командир экипажа A. M. Сагалевич, бортинженер А. М. Подражанский). Аппарат опустился в рифтовой зоне на вершину краевой горы (58°27,6' с. ш., 31°27,9' з. д.), засыпанную мощным слоем осадков. Осьминога заметили, когда он спокойно плыл над дном, держа тело горизонтально. Общий фон окраски животного темный: тело коричневое, умбрелла темно-бурая. На аппарат смотрели небольшие голубые глаза. Руки одинаковой длины, приблизительно в 2.5 раза длиннее конического туловища; концы рук на четверть длины свободны от умбреллы и лишены чувствительных усиков. Плавники короткие, но больше ширины туловища. Осьминог плыл медленно, синхронно взмахивая плавниками и подрабатывая умбреллой. Подобно медузе, он то набирал внутрь образованного руками и умбреллой зонтика воду, то сводил руки вместе и выбрасывал воду из-под зонтика. От яркого света аппарата осьминог заметался, сильно изогнул руки, затем закинул их за голову, показав наблюдателям всю внутреннюю сторону умбреллы и ряды мелких белых присосок на руках (это была поза угрозы; обыкновенные осьминоги тоже принимают ее в минуты опасности). Затем он свел руки вместе, мощным толчком выбросил из-под умбреллы воду, сразу став обтекаемым, и, помогая себе сильными ударами плавников, быстро уплыл косо вверх. Его размер: в размахе рук около 30 см, общая длина примерно 11 см. Идентифицировать плавниковых осьминогов трудно, так как их систематика находится в хаотическом состоянии, и, несомненно, многие виды еще неизвестны науке. Наш экземпляр больше всего походит на Stauroteuthis syrtensis. До тех пор этот вид был известен по единственному экземпляру, пойманному ещё в 1879 г. на банке Банкеро близ Новой Шотландии (Северо-Западная Атлантика) на необычно малой для таких осьминогов глубине 457 м, и еще по двум очень молодым и, возможно, принадлежащим другому виду экземплярам, добытым в том же районе на глубине 960-2240 м. За последующие 100 лет ставротейтис ни разу не попадал в руки ученых, так что стал представляться чем-то мифическим. Правда, в 1967 г., американские зоологи Р. Хесслер и Дж.Хэмпсон наблюдали из подводного аппарата «Алвин» на глубине 1300 м южнее мыса Код (США) внешне похожего осьминога. Заметив аппарат, осьминог принял позу угрозы, а затем быстро уплыл. В самое последнее время выяснилось, что Stauroteuthis syrtensis - единственный вид рода и довольно многочисленный обитатель придонного слоя на материковых склонах западной и восточной половин Северной Атлантики. Он встречен на глубинах приблизительно 500 - 4000 м, в основном на 1500-2500 м. Общая длина добытых экземпляров 20 - 50 см, так что наш осьминог был еще молодым.Второй из наблюдавшихся нами осьминогов был замечен 3 августа на глубине 1800 м при 88-м погружении «Пайсиса» (командир экипажа А. М. Сагалевич, бортинженер А. А. Аксенов (ныне, увы, покойный), наблюдатель И. М. Сборщиков). «Пайсис» опустился на склоне вулканического сооружения, расположенного по оси рифтовой долины (58°31,8' с. ш., 31°35,0' з. д.). Грунт представлял собой обломки базальтовых лав, присыпанных тонким слоем осадков. С приближением аппарата осьминог широко раскинул руки и завис над самым дном. Он был крупнее предыдущего (80 - 90 см в размахе рук, общая длина ориентировочно 55 - 60 см). Его плавники были плотно прижаты к туловищу, но край умбреллы колыхался. Вероятно, благодаря этим слабым движениям, осьминог не опускался на грунт. Широкое округлое сзади туловище напоминало репу; общий тон окраски светлый: тело ярко-желтое, умбрелла полупрозрачная светло-коричневая, глаза, как и у ставротейтиса, голубые. Отчетливо видно, что умбрелла этого осьминога построена иначе: она асимметрична, со спинной стороны рук доходит до самых их кончиков. Когда осьминог слегка сокращает край умбреллы, концы рук изгибаются, подтягиваются к краю умбреллы и образуют почти замкнутый круг, по всему периметру усаженный чувствительными усиками (их тени от прожектора подводного аппарата прекрасно видны на дне). Такое приспособление позволяет держать под контролем осязания гораздо большую площадь, чем это может делать ставротейтис. Осьминог уверенно определяется как Grimpoteuthis, скорее всего - G. umbellata. Этот вид известен по нескольким экземплярам, однако самый крупный из них имел длину лишь 25 см. Они были пойманы на разных глубинах — от 1140 до 5370 м и в разных районах Северной Атлантики: в Бискайском заливе, У Азорских о-вов (северо-западное побережье Африки), у Новой Шотландии и Кубы, но почти везде глубже 2000 м, а на глубинах 1140 - 1250 м — лишь в районе подъема глубинных вод у Северо-Западной Африки. Среди более глубоководных были и два молодых осьминога, пойманных в Бискайском заливе в последнем рейсе «Витязя» (1979 г.). Вероятно, этот вид обитает преимущественно на абиссальных равнинах, на склоны же поднимается только там, где существует локальный подъем глубинных вод, обусловливающий повышенную биологическую продуктивность района. Ни тот, ни другой из наблюдавшихся нами видов не были известны вблизи Исландии.В биологии плавниковых осьминогов многое необычно. В отличие от обыкновенных, они не могут питаться крабами, моллюсками и рыбой, потому что у них нет радулы — роговых зубчиков на языке, которыми обыкновенные осьминоги просверливают раковины и выцарапывают мясо из крабьих ножек; нет ядовитых слюнных желез, ядом которых их сородичи убивают добычу; нет зоба, в котором те хранят раскусанную на куски пищу. Добыча плавниковых осьминогов — мелкие рачки, глубоководный наддонный (бентопелагический) зоопланктон — особая экологическая группировка планктона, существование которой было открыто лишь недавно. Обычно плавниковые осьминоги зависают в нескольких сантиметрах над дном, максимально растопырив руки и растянув зонтом умбреллу, и парят в таком положении, пока не обнаружат стайку зоопланктона. Передвигаются они с помощью плавников и умбреллы. При зависании над дном плавники бьют попеременно, при спокойном плавании и бегстве — синхронно. При бегстве может работать и третий движитель — воронка, но к быстрому и длительному плаванию с помощью воронки плавниковые осьминоги не приспособлены. Не могут они выбрасывать при опасности чернила и быстро менять окраску, как обыкновенные осьминоги; чернильного мешка у них нет, впрочем, в полном мраке глубин он был бы бесполезен.Обыкновенные осьминоги откладывают тысячи или даже сотни тысяч яиц. Яйца окружены тонкой оболочкой, на одном конце вытянутой в стебелек с липким кончиком. Самка склеивает яйца стебельками в гроздь и подвешивает ее к потолку норы либо приклеивает яйца к потолку поодиночке, а затем непрерывно охраняет и очищает яйца вплоть до вылупления потомства; самки некоторых видов весь период инкубации носят яйца на руках. Плавниковые же осьминоги откладывают прямо на дно небольшое количество, иногда всего несколько штук, крупных яиц (обычно 9 - 11 мм, в том числе и у S. syrtensis, но у некоторых видов до 24 мм длиной). Яйца покрыты хитиновой оболочкой, которая столь прочна, что не поддается усилиям хитинразрушающих бактерий даже спустя долгое время после вылупления молоди. При этом самке нет необходимости охранять яйца. Развитие очень длительное; из яйца вылупляется осьминог, внешне похожий на взрослого, но без умбреллы, которая развивается позже. Плавниковые осьминоги — чрезвычайно древняя, архаичная группа головоногих моллюсков, сформировавшаяся еще в середине мезозоя — более 150 млн. лет назад. Большая часть того, что мы теперь знаем об этих «живых ископаемых», получена в результате наблюдений из обитаемых подводных аппаратов.

 

ОСЬМИНОГ С СЕВЕРНОГО ПОЛЮСА

Наука и жизнь. 2000. №6. С.134-137.

Это не простой осьминог, а плавниковый. Зовут его цирротейтис Мюллера (Cirroteuthis muelieri). Некрупное (длина с руками до 35 см), совершенно студенистое животное с большими веслообразными плавниками по бокам посреди мантии. При плавании его тело со сложенными руками имеет форму цветка колокольчика. Под тонкой кожей между плавниками располагается седловидный (прямоугольный, но суженный в середине) хрящ. Это — рудимент раковины, которая у обыкновенных осьминогов отсутствует. Хрящ служит опорой для плавников. Цирротейтис полупрозрачен, светло-оранжево-розоватого цвета, только внутренняя сторона рук темно-пурпурная. Менять цвет не может.Руки почти до самых концов соединены тонкой, как пленка, перепонкой - умбреллой. Когда осьминог раскрывает и растопыривает руки, умбрелла натягивается, и животное действительно становится похоже на раскрытый зонтик. Не будь умбреллы, почти лишенные мускулатуры руки были бы бесполезны для лова добычи.На руках по одному ряду присосок. Очень странные присоски: только несколько самых крупных вблизи рта и несколько самых маленьких на кончиках рук — более или менее нормальные, остальные сидят на длинных тонких стебельках, лишены чашечки и ни к чему присосаться не могут. Оказывается, это и не присоски вовсе, а органы свечения (правда, свечения именно у этого вида никто еще не наблюдал, наблюдали у другого (см. он тоже свочерк «Глубоководный осьминог светит присосками»), а что етится и тоже присосками - только мое предположение. Сбоку от присосок на руках расположены длинные тонкие усики - органы осязания и подгребания добычи. Цирротейтис в переводе - головоногий моллюск с усиками. Сокращая или растягивая части перепонки-умбреллы между руками, осьминог может полностью контролировать усиками на ощупь все пространство под собой и над краем умбреллы.Плавать реактивным способом наш герой тоже неспособен: мантийное отверстие, через которое вода набирается в мантийную полость, у него слишком узко и может доставлять воду только для дыхания, но не для реактивного плавания. А вот плавники работают почти беспрерывно!Цирротейтис распространен по всему Центральному Полярному бассейну, в глубоких водах Гренландского и Норвежского морей и в море Баффина. Живет он у дна, на глубинах от 500 до 4000 м, а может быть, и глубже, иногда поднимается в толщу воды. Эти осьминоги очень малоподвижны. Они либо парят невысоко над дном в позе раскрытого зонтика, либо стоят вертикально, касаясь дна самыми кончиками рук. В позе зонтика они колышут краем умбреллы и слегка попеременно подрабатывают плавниками, что позволяет им зависать на одном месте подобно вертолету.Питаются эти странные животные мелким придонным планктоном — веслоногими рачками. Рачки охотно идут на слабый сине-зеленый свет — именно так, я думаю, светятся осьминожьи присоски. Прибытие стайки рачков под зонтик осьминог чувствует по запаху и наощупь. Он сгребает рачков в кучу краем умбреллы, а затем сводит концы рук, захватывая образовавшийся шар воды с рачками, и начинает сжимать руки, выдавливая пустую воду сквозь маленькую щель между их кончиками, подобно тому как это делают усатые киты. Согнав рачков поближе ко рту, он облепляет добычу слизью (около рта у него много слизистых желез) и с помощью усиков передает этот съедобный комок в рот.Не надеясь на самостоятельное прибытие рачков в свои объятия, осьминог может опуститься на дно, стать на цыпочки и, сильно бия усиками, создать ток воды, подгоняющий рачков к умбрелле. При испуге цирротейтис раздувается в большой шар или закидывает руки за голову, выставив наружу присоски. Глубоководные рыбы некрупные, и такой шар им не проглотить.Внешних различий между полами у цирротейтиса почти нет. Яйца крупные, с виноградину, около 1 см, овальные, в прочной хитиновой оболочке, самка откладывает их на дно поодиночке. Выметав порцию (десяток-другой), самка перестает нереститься, пока не созреет следующая порция яиц. Типичного для кальмаров и осьминогов единственного в жизни нереста и запрограммированной после него смерти у цирротейтиса нет. Но сколько лет он живет — неизвестно.Оболочка яиц такая прочная, что они недоступны никаким хищникам, и самка их не охраняет. Развиваются они, как я предполагаю, два с половиной — три года. Из яйца выходит маленький осьминожик, похожий на взрослого. В Арктике новорожденных цирротейтисов пока никто не видел, но в Антарктике такие осминожики (конечно, тамошнего, антарктического вида) мнепопадались.Судя по подводным фотографиям и наблюдениям из глубоководных аппаратов, эти животные довольно многочисленны. На фотографиях, сделанных в море Бофорта севернее мыса Барроу, на глубинах 3200-3800 м, в одном кадре запечатлено до шести цирротейтисов; их численность составляла, в среднем, 20 особей на гектар. Это много! С отечественных глубоководных аппаратов «Мир» в месте гибели атомной подлодки «Комсомолец» близ о. Медвежий (глубина 1690 м) видели до десятка осьминогов за погружение. На глубоководном дне высокоширотной Арктики крупных животных мало, и цирротейтис, видимо, играет в этой экосистеме заметную роль.

 

ГЛУБОКОВОДНЫЙ ОСЬМИНОГ СВЕТИТ ПРИСОСКАМИ

Природа. 1999. №11. С. 42 - 43.

Глубоководные плавниковые осьминоги, которые уже описаны нами, долгое время считались редкими и экзотическими обитателями океанского дна. В последние десятилетия, с применением больших глубоководных тралов, подводного фотографирования и, в особенности, обитаемых аппаратов, стало ясно, что эти животные весьма обычны, широко распространены и местами многочисленны. Многие черты строения резко отличают их от обыкновенных осьминогов: пара больших весловидных плавников по бокам тела, один ряд присосок на руках и ряд длинных усиков с каждой стороны от присосок, глубокая перепонка между руками, доходящая почти до их концов (у обыкновенных осьминогов плавники и усики отсутствуют, перепонка гораздо короче).Резко различается и строение присосок. У обыкновенных осьминогов они работают, как всем известный вантуз. Вантуз надо приставить резиновой чашкой к стоку кухонной раковины, прижать, отпустить — и вся грязь из стока вытянется наружу. Осьминог прикладывает присоску к захватываемому предмету, сокращает ее мышцы, выжимает из чашки-присоски воду, затем расслабляет мышцы — в чашке создается разрежение, и гидростатическое давление прочно прижимает присоску к предмету. Но у плавниковых осьминогов присоски сильно модифицированы: большинство похожи на конусы, заканчивающиеся крохотным устьем, другие, напротив, резко увеличены и уплощены, подобно лепешкам, или имеют шаровидную форму. Часть конусовидных присосок, как и присоски обыкновенных осьминогов, имеют воронку с отверстием в центре, но воронка эта крошечная, а отверстие не ведет в чашку — чашки попросту нет. У других же присосок даже отверстия нет, так что они напоминают маленькие блюдца. Естественно, такие присоски не могут ни к чему прилепиться. Для чего же они служат?В начале 1980-х годов английские зоологи Р. Дж. Олдред, М. Никсон и Дж. З. Янг предположили, что модифицированные присоски плавниковых осьминогов — это своеобразные органы свечения, фотофоры. Но через два года они перепроверили свои выводы и установили, что тот непонятный орган в основании прозрачной присоски, что они признали за фотофор, — нервный ганглий, а крупные клетки, которые они первоначально сочли светящимися, на самом деле — видоизмененные нервные клетки.Позднее плавниковых осьминогов многократно наблюдали из подводных обитаемых аппаратов, но всегда — при свете прожекторов. И вот, наконец, исследователи догадались пойманного осьминога поместить в аквариум и выключить свет. Осьминог светился — причем именно присосками!Это был Stauroteuthis syrtensis, обитатель придонного слоя на материковом склоне Северной Атлантики. Его «портрет» был сделан из глубоководного аппарата сотрудниками Института океанологии им. П. П. Ширшова РАН (см. «Глубоководные осьминоги из иллюминатора подводного аппарата»). Американские исследователи наблюдали из подводного аппарата «Джонсон Си-Линк» трех осьминогов вблизи залива Мэн у северо-восточного побережья США на глубине 700 - 820 м. Двух осьминогов поймали (мастерская работа пилотов аппарата), и один из них прожил некоторое время в аквариуме на борту судна-матки «Эдвин Линк». Статью об этом написали С. Йонсен, Э. Уиддер (Океанографический институт Харбор-Бранч в Форт-Пирсе, Флорида) и Э. Балзер (Иллинойский Веслианский университет в Блумингтоне).Когда осьминога потрогали и выключили освещение, он засветился слабым зеленовато-голубым светом, типичным для морской биолюминесценции (максимум лучеиспускания на длине волны 470 нм). Свечение длилось около 5 мин. Отдельные присоски либо непрерывно испускали тусклый свет, либо светились короткими, но яркими вспышками каждые 1 – 2 с. Свет давали только присоски. Исследователи пытались добиться, чтобы осьминог к чему-нибудь прилепился, но безуспешно — оказалось, что присоски неспособны присасываться! Их строение оказалось типичным для плавниковых осьминогов: толстая прозрачная коническая ножка с крошечным «блюдцем» на верхушке, по краю «блюдца» ряд крючковидных зубчиков, а в центре узкий глубокий канал — вот все, что осталось от чашки присоски. В ее основании действительно находится нервный ганглий, но вся сложная мускулатура обычных осьминожьих присосок — продольная, кольцевая и радиальная — редуцирована и замещена светопроизводящими клетками, фотоцитами. Иными словами, это присоска, мускулатура которой превратилась в светящуюся ткань!Если у кальмаров биолюминесценция — явление вполне обычное, то у обыкновенных осьминогов — очень редкое. Известно, в частности, семейство прозрачных глубоководных пелагических осьминогов Bolitaenidae, самки которых носят яйца на руках около рта. Перед размножением у зрелых самок вокруг рта развивается светящееся кольцо. Предполагается, что с помощью этой «светящейся губной помады» (см. следующий рассказ) самки приманивают самцов. Так вот, этот орган свечения развивается у них из окружающей РОТ мускулатуры. У молоди и самцов никакого следа светящегося органа нет. Вероятно, нечто подобное произошло в ходе эволюции и с присосками плавниковых осьминогов. Только у них, по-видимому, светятся особи обоих полов и всех возрастов. По мнению исследователей, свечение выполняет две функции: внутривидовое опознавание и привлечение потенциальных жертв, мелких веслоногих ракообразных. Веслоногие рачки хорошо приманиваются слабым светом, а зеленовато-голубой свет плавниковых осьминогов дальше всего проникает сквозь водную толщу. Прикоснувшись к присоске, рачок попадает в слизистую пленку, выделяемую железами присоски и растянутую на усиках. Облепленную слизью добычу осьминог отправляет в рот.По словам Э. Уиддер, ставротейтис (его длина с руками достигает трети метра), питающийся рачками меньше миллиметра, походит на енота, который взялся ловить комаров. Но если бы комары летели на свет подобно бабочкам, такой способ питания вполне имел бы смысл!

 

СВЕТЯЩАЯСЯ ГУБНАЯ ПОМАДА И ГЛАЗА — ПОДЗОРНЫЕ ТРУБЫ

У некоторых семейств глубоководных пелагических осьминогов есть интересные биологические особенности. Одно из таких семейств — болитениды (Bolitaenidae). Оно включает три рода и вида: япетелла прозрачная (Japetella diaphana), болитена мелкоприсосковая (Bolitaena microcotyla) и эледонелла крохотная (Еledonelia pygmaea), впрочем, она вовсе не крохотная, а довольно крупная. Это мелкие или средних размеров (длина мантии до 20 см) головоногие моллюски с яйцевидным телом и короткими, не длиннее туловища, руками. Присоски расположены в один ряд, и часть из них имеет бочонковидную форму. Голова небольшая с эллиптической формы глазами. Радула — ремневидная лента в ротовой полости на языке, несущая многочисленные поперечные ряды хитиновых зубов, — необычна: зубы имеют форму гребешков. Это, ясное дело, говорит о каких-то своеобразных особенностях питания, но вот о каких именно, никто не знает. Хотя пелагические осьминоги живут в вечно темных глубинах, чернильный мешок у всех у них имеется. Печень длинная, узкоовальная, заостренная сзади, серебристого цвета, на печень других осьминогов не похожа. Зато она меньше заметна для хищников, особенно когда осьминог плывет вниз головой, а хищник находится выше или ниже него: при таком ракурсе печень превращается в точку!Болитениды распространены в тропиках и субтропиках Мирового океана, но прозрачная япетелла обитает и в северной части Тихого океана, и в субарктических водах — в глубоководных районах Берингова и Охотского морей, с тихоокеанской стороны Камчатки и Курил, в заливе Аляска. Личинки и молодь болитенид встречаются в весьма обширной толще воды — от 100 м до нескольких километров, преимущественно глубже 200 м; взрослые особи живут на глубинах от 600 – 800 до 3000 – 4000 м и больше. Суточных миграций не совершают. Молодь слабо окрашена, у взрослых преобладают коричнево-фиолетовые или красные тона. При половом созревании у самок резко увеличивается количество хроматофоров (крохотных органов изменения окраски, состоящих из наполненного цветным пигментом мешочка с нервами и мышцами, которые могут расширяться или сужаться по нервному сигналу), и самки становятся темно-фиолетовыми или красно-коричневыми. Особенно темнеет внутренняя сторона глубокой перепонки между руками.Но самое необычное вот что: у созревающих самок мускулатура вокруг рта преобразуется в орган свечения (фотофор), имеющий кольцевую форму и яркий зеленовато-желтый цвет (когда смотришь на него при дневном освещении), а в темноте он испускает сильный зеленовато-голубой свет. Ну просто светящаяся губная помада! У зрелых самок кольцо довольно широкое — от рта до первой присоски на руках. Преобразование мышечной ткани в светящуюся — очень необычная черта. Разводя руки в стороны и сводя их вместе, самка открывает и закрывает свет, подобно подвижным ширмам судового сигнального прожектора. Так она приманивает самцов. У самцов и молодых самок фотофора нет, зато слюнные железы у самцов намного крупнее, чем у самок (может быть, они слюной самку привлекают?).Спаривание и нерест происходят на больших глубинах, в батипелагиали. Специального видоизменения одной из рук самца для спаривания у одних видов вовсе нет, у других выражено слабо. Семенные пакеты (сперматофоры) самец переносит на ротовую мембрану самки, ту самую, которая светится. Яйца длиной 2 – 3 мм, овальные, с длинным стебельком. Самка склеивает их стебельками в гроздь и носит эту гроздь на спинных руках перед ртом до самого вылупления личинок. При этом она, естественно, не питается и, конечно, не светится. Перед нерестом самки поднимаются несколько выше обычного горизонта обитания взрослых животных, иногда метров на 500.Личинки вылупляются при размере 2-3 мм. Они окружены липким слизистым чехлом, из которого выступают лишь кончики коротких ручек. Чехол облегчает парение личинок в воде, с возрастом он исчезает. Молодые и взрослые болитениды плавают по принципу медузы: набирают воду между руками, потом сжимают руки и выбрасывают воду наружу. Питаются зоопланктоном, мелкой рыбой и пелагическими осьминогами, крупную добычу ловить, вероятно, неспособны.Другое семейство глубоководных пелагических осьминогов — амфитретиды (Amphitretidae). Это тоже студенистые животные с почти стекловидно-прозрачным телом. У маленького амфитретуса пелагического (Amphitretus peiagicus) между тончайшей кожицей с редкими хроматофорами и слоем сильно редуцированных и оводненных мышц располагается толстый слой студенистого вещества — осьминог заключен в него, как в слизистый чехол. Наружу из слоя студня выступают лишь кончики рук, устье воронки и верхушки глаз. Глаза маленькие, но необыкновенные: трубчатые, как подзорные трубы (телескопические), сидят на верхней стороне головы, на самой маковке, сближены основаниями и расставлены верхушками наподобие буквы V, вроде рогов у стереотрубы, и смотрят вверх. Но обычно амфитретус плавает вниз головой, так что глаза смотрят вперед. Для чего нужны столь странные глаза, совершенно непонятно: не так велика дальность видения в воде, чтобы их и в самом деле можно было использовать как стереотрубу!Мантия (ее длина до 9 см) срастается с головой и воронкой, а мантийное отверстие — лишь две овальные щели по бокам головы. Отсюда и название «амфитретус», что означает «отверстия по бокам». Воронка очень длинная, не прирастает снизу к голове и может поворачиваться в разные стороны, следовательно, маневренность хорошая. Руки на 2/3 длины соединены перепонкой — значит, тоже по способу медузы плавает. Присоски в один ряд, мелкие и далеко расставленные. Фотофоров нет. Радула гребенчатая, как у болитенид. Только у этих двух семейств она имеет столь странную форму.Амфитретусы распространены в мезопелагиали и батипелагиали тропиков и субтропиков Индийского и Тихого океанов, а также в субантарктических водах. Их клювы находили в желудках кашалотов в Тихом океане у Курильских о-вов, но вероятно, что осьминоги были съедены кашалотами где-то в водах Японии. Эти одиночные животные неспособны к быстрому плаванию. Суточных вертикальных миграций они не совершают, питаются предположительно мелким планктоном.Размножаются на глубинах. У самца видоизменяется для спаривания правая брюшно-боковая (третья сверху) рука; измененная часть очень узкая и длинная, помещается на боковой стороне руки; ее конец крючковидно изогнут, а приспособленный для захватывания сперматофора пальцевидный вырост находится не на конце, как обычно, а приблизительно в середине руки. Тоже уникальное устройство, и как функционирует — тоже неясно. Яйца крупные, около 5 мм. Молодь похожа на взрослых и живет в верхних слоях воды.Третье семейство прозрачных осьминогов — витрэледонеллы (Vitreledonellidae), т. e. стекловидные маленькие эледоны (эледона — род мясистых донных промысловых осьминогов, и единственное, что у них общего с витрэледонеллами — расположенные в один ряд присоски). Витрэледонелла стеклянная (Vitreledonelia richardi) — единственный род и вид семейства. По внешнему облику и образу жизни это типичные глубоководные пелагические осьминоги, некрупные (длина мантии до 11 см, с руками — до 45 см), студенистые, но их радула обычного строения, как у других осьминогов.Тело витрэледонеллы прозрачное, как стекло, и почти бесцветное. Руки в 2 – 3 раза длиннее мантии, присоски на них сначала (ближе ко рту) сильно расставлены, потом сближены и резко увеличены, затем снова мельчают к концам рук. Глаза маленькие, почти прямоугольной формы, смотрят вбок. Они далеко отстоят от мозга и соединены с ним очень длинными оптическими нервами, которые прекрасно видны через прозрачные ткани головы. Фотофоров нет. У самцов видоизменяется левая брюшно-боковая рука, ее кончик лишен присосок и отделяется от несущей присоски части руки шаровидным вздутием с крупным отверстием в центре.Витрэледонелла — тропическо-субтропический космополит; личинки и молодь этого вида обитают в верхних и средних слоях воды, взрослые живут в глубине — до нескольких километров. Яйца (несколько сотен, длиной около 4 мм) самка не выметывает в воду, а вынашивает в яйцеводах вплоть до вылупления личинок, т.е. ей присуще живорождение! Для вымета личинок самки поднимаются в средние слои воды. Личинки похожи на взрослых, но одеты слизистым чехлом, облегчающим парение в воде.Странные глубоководные осьминоги встречаются в Мировом океане не так уж редко, но ловить их можно только большими пелагическими тралами; на палубу они попадают мертвыми и изуродованными до неузнаваемости, так что об их образе жизни мы мало что знаем. Столько странных и необычных черт строения — и попробуй догадайся, для чего они нужны и как возникли!

 

МАЛЕНЬКИЕ УЖАСНЫЕ ОСЬМИНОГИ: В МОЛОДОСТИ СТРЕКАЮТСЯ, ПОЗЖЕ ОБМАНЫВАЮТ

Хочу рассказать о пелагическом осьминоге по названию тремоктопус (Tremoctopus). В переводе это значит «ужасный осьминог». Что в нем ужасного — право, не пойму. По-моему, очень хорошенький.Итак, тремоктопус. Единственный род семейства Tremoctopodidae. Это семейство близко к оцитоэ (Ocythoe, семейство Ocythoidae) и аргонавтам (Argonauta, семейство Argonautidae), о них будет рассказано в следующих главах. Самки крупные - длина мантии 30 - 50 см, общая длина до 1 - 2 м; самцы карликовые - длина мантии до 1.5 см, общая - до 4 см. Тело плотное, мускулистое, глаза крупные, кожа гладкая. Взрослые самки ярко окрашены: сверху темно-сине-пурпурные, снизу светло-золотистые или серебристые; самцы и молодь светлые. Осьминоги легко и быстро меняют цвет.Руки у самок тремоктопусов резко неравных размеров: спинная пара обычно самая длинная, а брюшная самая короткая. Руки двух верхних пар соединены перепонкой, которая на спинных руках переходит в широкую пленчатую оторочку, идущую до самых их концов. Вдоль оторочек параллельно руке протягивается цепочка крупных ярких глазчатых пятен (темная середина, окруженная светлым колечком). У атлантического тремоктопуса фиолетового (подвид T. violaceus violaceus) такой ряд один — с наружной стороны спинных рук; у индотихоокеанского тремоктопуса изящного (подвид T. violaceus gracilis) их три — два с наружной и один с внутренней стороны, а по внешнему краю оторочек тянется еще ряд небольших ярко-желтых пятен. Есть сообщение, что эти пятна светящиеся, и если это так, то перед нами очень редкий случай свечения у неглубоководных осьминогов. Благодаря оторочкам тремоктопус получил название «осьминог-покрывало». На руках двух нижних пар перепонка очень короткая. Присоски мелкие, в два ряда, на концах спинных рук самок они далеко расставлены и каждая пара отделена от соседних поперечной бороздкой. Мантия и воронка не срастаются, а соединяются мантийно-вороночным замыкательным аппаратом округлой или треугольной формы. На голове самки — сверху и снизу у основания спинных и брюшных рук — есть две пары маленьких щелевидных отверстий, ведущих внутрь головы, в подкожную полость; их почему-то называют «водные поры». Для чего они нужны - непонятно.Фиолетовый тремоктопус — тоже тропическо-субтропический космополит; в водах России встречается в Тихом океане юго-восточнее Южных Курильских о-вов. Личинки живут в верхних слоях воды (эпипелагиаль и верхняя мезопелагиаль), молодые и взрослые особи по ночам поднимаются к самой поверхности.А теперь - самое необычное. У личинок, молоди и самцов тремоктопусов имеется оригинальный и никаким другим головоногим не свойственный способ защиты от врагов. Они обрывают кусочки жгучих щупалец у ядовитых кишечнополостных сифонофор физалий (Physalia, их еще называют «португальский военный кораблик» за чрезвычайно яркую и пеструю раскраску) и носят их на руках, удерживая присосками. Верхняя часть колонии физалий представляет собой поплавок, так что они плавают по воле ветра и волн на самой поверхности воды, часть поплавка — в воздухе, все остальное, в том числе щупальца, — в воде. Так что тремоктопусу стоит только подобраться к физалий да общипать ее. Но каким образом сами осьминоги ухитряются не обстрекаться? Яд физалий очень силен, рыбу он убивает за секунды, да и человеку может достаться: красные следы от легкого прикосновения щупалец сохраняются на коже, как от удара плеткой, неделями, а уж боль-то какая жгучая! А тремоктопусики ведь малюсенькие, много ли им надо? Но вот как-то ухитряются!Самцы носят кусочки щупалец до половозрелости, самки же только в юности (длина мантии до 1,5 см). Если взять такого осьминога в руку, ощущение как если бы притронулся к электрической батарейке. Конечно слабее, чем от прикосновения целого щупальца физалий (они бывают многометровыми), но чувствительно. Во всяком случае, для рыбы.У взрослых самок тремоктопусов, которые щупальцами физалий уже не вооружены, тоже есть уникальный способ защиты: при опасности они отбрасывают кусок одной из спинных рук с одной присоской и одной или тремя (в зависимости от подвида) глазчатыми пятнами. Такой кусок отламывается (автотомируется) по линии бороздки между последовательными парами присосок. Лишенный нервного контроля кусок руки мгновенно расширяется до размеров носового платка, и цветные пятна ярко вспыхивают. Внимание хищника вольно или невольно переключается на внезапно возникший перед глазами яркий предмет, самка же тем временем тихо скрывается. Поэтому у взрослых самок концы спинных рук обычно оборваны и эти руки могут быть короче рук второй пары.У самцов видоизменяется для спаривания правая рука третьей пары; она трансформируется целиком и, как у пелагического осьминога оцитоэ, развивается в подкожном мешке под глазом, так что кажется, будто у молодого самца (даже новорожденного) лишь семь рук. Преобразованная рука, как уже упоминалось, называется гектокотиль, в переводе с греческого — «стоприсосочник», хотя присосок на ней не обязательно сотня. При созревании гектокотиль выходит из мешка и разворачивается, при этом оказывается, что он длиннее всего тела самца с руками. Его дистальная (дальняя от головы) часть заполнена спермой и представляет собой семенной мешок. При спаривании гектокотиль отрывается у своего основания от тела самца и самостоятельно, с помощью присосок, переползает к самке; в ее мантийной полости он хранится подобно сперматофору, причем у одной самки могут оказаться два или даже три гектокотиля. Самец, лишившийся самой длинной руки, после спаривания погибает, но может быть и съеден самкой.Яйца тремоктопусов довольно крупные, длиной 3,0 – 3,6, шириной 1,8 – 2,1 мм. У каждого есть стебелек, самка сплетает их и формирует яйцекладку размером до 20 см в длину и 10 – 13 см в ширину. Эту кладку из 100 – 150 тыс. яиц она носит на нижней стороне спинных рук, удерживая ее присосками. Спинные руки выделяют маленькие известковые палочки, и к ним крепятся яйца. Инкубация яиц в теплых тропических водах длится пять суток, каждую ночь вылупляется порция личинок, и каждую ночь самка откладывает очередную порцию яиц. Так что кладка четко делится на пять порций, и в каждой все яйца на одной и той же стадии развития. Самки созревают поздно и размножаются, вероятно, раз в жизни. Недавно вылупившиеся личинки (длина мантии 1,5 – 2 мм) имеют длинные спинные руки с крупными присосками, остальные руки до самых кончиков погружены в прозрачный кожный чехол.Тремоктопусы — одиночные животные, быстро плавают с помощью воронки. Самки совершают суточные вертикальные миграции: вечером — к поверхности, утром — поглубже, в эпипелагиаль и верхнюю мезопелагиаль. Питаются, по-видимому, днем в толще воды, а ночью пассивно дрейфуют у поверхности и занимаются откладкой яиц и выметом личинок. Так же ведут себя и аргонавты. Главная пища тремоктопусов (как у аргонавтов и оцитоэ) — планктонные крылоногие и киленогие моллюски, взрослые самки могут охотиться на бокоплавов и мелкую рыбу. В руки ученых взрослые особи попадаются довольно редко: существующие орудия лова на них просто не рассчитаны. А молодь в уловах относительно обычна, значит, этих головоногих в океане не так уж мало.В роде тремоктопусов есть еще один вид — студенистый тремоктопус (Tremoctopus gelatus). Он настолько прозрачен, что сквозь живого осьминога можно читать газету. Это более глубоководный (мезопелагический) вид, распространен приблизительно так же, как оцитоэ, в субтропиках обоих полушарий. В водах России не обнаружен.

 

ОСЬМИНОГ С ПЛАВАТЕЛЬНЫМ ПУЗЫРЕМ

Плавательный пузырь, скажете вы, имеется у рыб. Откуда ему быть у осьминога? Оказывается, есть пелагический осьминог с плавательным пузырем! Это оцитоэ бугорчатая (Ocythoe tuberculata) - единственный род и вид особого семейства Ocythoidae.Самки крупные, длина мантии до 35 см, с руками — до 83 см, а самцы карликовые, вдесятеро мельче самок, до 2 – 3 см. Тело оцитоэ овальное, плотное, мускулистое, недаром на английском языке его называют «осьминог - футбольный мяч». Глаза крупные; руки длинные и тонкие, спинная и брюшная пара гораздо длиннее боковых; присоски мелкие, в два ряда; почти отсутствует перепонка между руками, обычно очень хорошо развитая у осьминогов. Взрослые самки ярко окрашены, темнее на спине и светлее на брюхе (защитная окраска, типичная для пелагических рыб), и хорошо меняют цвет. Кожа на брюшной стороне мантии у взрослых самок украшена пересекающимися хрящеватыми гребнями, которые в местах пересечения образуют бугорки (потому и название «бугорчатая»); спинная сторона гладкая. Самцы тоже гладкие. Замыкательный аппарат, соединяющий у кальмаров и каракатиц мантию с воронкой, почти у всех осьминогов отсутствует — мантия и воронка прочно срастаются вместе, а у оцитоэ он развит и по форме напоминает кнопку, что на куртках.Плавательный пузырь, орган регуляции плавучести, имеется только у самок, самцы такой ценной вещи лишены. Располагается он внутри мантийной полости (на спинной стороне, над пищеводом и зобом) и соединен с мантийной полостью протоком. Его стенки у неполовозрелых самок толстые, студенистые и перистальтически сокращаются (как у нас кишечник), а у зрелых самок, вынашивающих яйца, — тонкие, не такие студенистые, пузырь у них постоянно раздут. Газы, видимо, выделяются в полость пузыря из крови.Оцитоэ - океанический пелагический вид, обитает в Атлантическом, Индийском и Тихом океанах и Средиземном море, приблизительно от 40 - 45°с. ш. до 45 - 50°ю. ш., но не в сплошной полосе, а только севернее и южнее тропической зоны, в субтропиках. В водах России встречается в Тихом океане к юго-востоку от Малой Курильской гряды. Субтропические (на языке океанологов — центральные) зоны малопродуктивны, пища там в дефиците, поэтому оцитоэ немногочисленны, а значит, плохо изучены. Но зато раз там мало пищи — мало и хищников. Для почти беззащитных осьминогов это хорошо.Живут оцитоэ в толще воды. Личинки обитают в довольно обширном слое — в эпипелагиали и верхней мезопелагиали (примерно 0 – 500 м), молодые и взрослые особи, особенно по ночам, — в самых верхних слоях воды, что естественно при наличии плавательного пузыря.У малюток-самцов есть одна особенность, не известная ни у кого из других осьминогов, кроме них да самцов аргонавтов: они обычно живут в прозрачных норках — пустых домиках пелагических оболочников (бочоночников и сальп) или даже в живых оболочниках. Как они находят и занимают эти домики, никто не знает. Интересно, что когда подводный пловец приближается к домику, малыш выскакивает из него, а когда любопытствующий наблюдатель отплывет подальше — вновь забирается в прозрачное убежище.У зрелых самцов правая третья (брюшно-боковая) рука видоизменяется для спаривания, но не только на конце, а целиком, и развивается, как и у тремоктопусов, в подкожном мешке под глазом, при этом создается впечатление, что у молодого самца лишь семь рук. При созревании гектокотиль выходит из мешка и оказывается длиннее всего тела самца с руками. Гектокотиль имеет два ряда присосок и длинный семенной мешок, заполненный спермой. При спаривании гектокотиль отрывается от тела самца, передается самке и постоянно хранится в ее мантийной полости, а самец с оторвавшейся главной рукой после спаривания погибает.Самки созревают поздно и размножаются тоже раз в жизни. Спариваются они, по-видимому, задолго до откладки яиц. Но, собственно говоря, оцитоэ как раз яйца и не откладывают! Они, числом около 100 тыс., овальной формы и размерами 1,75 на 1,0 мм, развиваются в чрезвычайно длинных яйцеводах самки, а наружу выходят уже вылупившиеся личинки. Среди головоногих моллюсков такое «яйцеживорождение» есть только у оцитоэ и витрэледонеллы. Недавно вылупившиеся личинки размером около 2 мм уже имеют различающиеся по длине руки: верхняя и нижняя пары превосходят крохотные боковые, но бугорки и гребни на брюшной поверхности мантии самок заметны только при длине мантии 10 мм, а вполне развиты лишь при 50 мм.Оцитоэ — одиночные животные. Самцы и особенно самки быстро плавают с помощью воронки, нейтральная плавучесть способствует скорому движению. В покое все руки самки закинуты за голову и протягиваются вдоль мантии до самого ее конца. Верхне-боковые края широкого мантийного отверстия самки имеют дуговидный изгиб, и при плавании эти верхне-боковые углы образуют вместе со спинными частями основания воронки («крыльями») нечто вроде двух дополнительных воронок. Вода из мантийной полости выходит не только через расположенную под головой воронку, как обычно у головоногих, но и через эти две «спинные воронки». Они могут направлять воду вперед, назад, вверх и в стороны и эффективно вместе с основной воронкой управляют плаванием. Три воронки и «плавательный пузырь» — уникальные особенности оцитоэ.Самки совершают небольшие суточные вертикальные миграции. Питаются, по-видимому, днем в толще воды (до 100-200 м), а ночью всплывают к поверхности. Пища их — прозрачные планктонные брюхоногие моллюски, крылоногие и киленогие. Взрослые самки могут охотиться и на рыбу, которую хватают руками спинной пары, выбрасывая их из-за спины, как каракатица — щупальца.Оцитоэ — моллюски редкие и не промысловые. Самый первый добытый учеными экземпляр — типовой экземпляр, или голотип (его описал в 1814 г. французский зоолог Рафинеск, труды которого академик Лев Семенович Берг назвал «бездарными и справедливо забытыми писаниями»), не был сохранен в музее, как положено, а был сварен и съеден. Впрочем, по словам Рафинеска, он оказался вкусным.

 

АРГОНАВТЫ — ХРУПКИЕ И УДИВИТЕЛЬНЫЕ

Род аргонавтов (Argonauta) — единственный род наиболее эволюционно продвинутого семейства головоногих моллюсков Argonautidae и единственный род головоногих, у которых самки - и только самки - строят раковину, причем в полном смысле слова своими руками. Самцы раковин не имеют. Длина мантии у самок достигает 12 см, а самцы крохотные, их мантия чуть больше 1 см, общая длина с руками до 2 см. Раковина однокамерная, сжатая с боков, известковая, с плоским килем, несущим два ряда бугорков, и ребристыми боковыми сторонами. Блестящая и очень красивая, она не имеет ничего общего с раковинами других моллюсков, в том числе наутилуса: у тех раковину выделяет край мантии, а у аргонавтов — кожа спинных рук. Раковина настолько тонка и хрупка, что на английском языке аргонавта называют бумажным наутилусом. Самка начинает строить раковину еще в молодости, надстраивает ее всю жизнь, живет в ней и вынашивает потомство, а покидает только в состоянии агонии, но и тогда еще может влезть в нее обратно.Мантия аргонавтов мускулистая, коническая, гладкая, у самок ее задний конец загнут вверх соответственно завитку раковины. Глаза крупные, руки длинные, с двумя рядами присосок, перепонка между руками практически отсутствует. На концах спинных рук у самок имеется широкая сильно растяжимая кожная лопасть — вот ею-то они выделяют и формуют раковину, а бугорки и ребра на ней — следы работы присосок. Обычно самка сидит в раковине, распластав лопасти спинных рук на всю ее поверхность, тогда как другие руки засунуты внутрь, а наружу выступают глаза, клюв да конец длинной мощной воронки. Мантия и воронка соединяются мантийно-вороночным замыкательный аппаратом в форме кнопки. Окраска аргонавтов яркая, пестрая, преобладают коричневые или пурпурные тона, а распластанные по раковине лопасти на концах спинных рук обычно белоснежные, но могут мгновенно становиться темно-бордовыми.Род включает 4 - 6 видов, обитающих в тропиках и субтропиках. В водах России аргонавты не отмечены, но три вида довольно часто и порой в значительных количествах заносятся Цусимским течением в Японское море; вполне вероятно, что один из них - аргонавт арго (Argonauta argo), самый крупный вид рода (длина раковины до 28 см) - может в теплые годы встречаться в заливе Петра Великого и даже у о. Монерон.Аргонавты живут в толще воды. Самки ночью поднимаются к самой поверхности и пассивно дрейфуют. Чтобы не совершать лишних движений, они цепляются за любой плавучий предмет - палочки, листья, перышки, кусочки пемзы или битума, живых медуз, активно плавающих личинок ракообразных и т.п. Медуз они используют чаще всего — крупные, удобные и плавают не быстро. Можно сказать, что самки аргонавтов «скачут» на медузах, как всадник на лошади (только «лошадь» нередко куда больше всадника!). Подводный фотограф М.Стрикланд пытался снять вблизи архипелага Мергуи в Андаманском море (Индийский океан) маленького аргонавта A. hians, сидевшего на колоколе медузы, но аргонавт так умело маневрировал медузой, что она постоянно оказывалась между ним и объективом фотокамеры и заслоняла его. Чтобы сфотографировать маленького наездника, пришлось второму пловцу придерживать медузу!Но еще чаще самки цепляются друг за друга — держат одна другую руками за спинную сторону раковины, так что образуются цепочки или плотики из 20 - 30 аргонавтов. Плавать на волнующейся поверхности океана рискованно: иногда в домик самки попадает пузырек воздуха, и от него она обычно не может избавиться, ведь для этого нужно перевернуться вверх брюхом. Так что бедняжка вынуждена все время дрейфовать на поверхности. Но в норме самки днем опускаются в подповерхностные слои воды и активно охотятся. Они очень подвижны и быстро плавают с помощью воронки. При испуге выбрасывают чернила — ставят «дымовую завесу». Подобно ранее описанным пелагическим осьминогам тремоктопусам и оцитоэ питаются планктонными брюхоногими моллюсками — крылоногими и киленогими, в неволе едят рыбу и креветок. Если пищу поднести к распластанной по раковине лопасти спинной руки, самка тут же схватит ее этой лопастью.Самцы нередко живут в пустых домиках планктонных оболочников — сальп и бочоночников, как самцы оцитоэ. Изменяется (гектокотилизируется) третья сверху левая, а не правая, как обычно, рука самцов, но тоже целиком и тоже развивается в подкожном мешке под глазом, создавая впечатление, будто у молодого, даже новорожденного, самца лишь семь рук. При созревании эта рука со множеством присосок выходит из мешка и разворачивается.Дальше - картина уже знакомая читателю: в процессе спаривания гектокотиль отрывается от тела самца и передается самке; самостоятельно, с помощью присосок, он переползает по ее телу в мантийную полость и хранится там, подобно сперматофору, не исключено, что до конца жизни самки. Часто у нее оказываются 2 - 3 гектокотиля. Внешне они похожи на каких-то паразитических червей с массой присосок. В начале прошлого века их и считали паразитами (напомним, что гектокотиль в переводе с греческого - стоприсосочник). Самец погибает после спаривания, обычно самка попросту поедает его.Яйца мелкие, одни из самых мелких среди головоногих, их длина (без стебелька) 0,7 – 0,9 мм. Самка сплетает яйца стебельками в комок и вынашивает эту яйцекладку в раковине у себя за спиной, между задним концом тела и задней стенкой раковины, придерживая ее закинутыми назад руками. В зависимости от размера самки кладка содержит несколько тысяч или десятков тысяч яиц. В самых теплых тропических водах кладка состоит из трех отчетливых порций яиц, находящихся на разных, но одинаковых в пределах порции, стадиях развития — от начала дробления и до готовых к вылуплению личинок, уже активно меняющих цвет. А это значит, что инкубация длится трое суток и самка каждую ночь выпускает порцию личинок и откладывает новую порцию яиц. В более прохладных водах инкубация длится дольше, соответственно и количество порций яиц больше.Самка начинает откладывать яйца еще в молодости, вскоре после постройки первоначальной раковины, и продолжает делать это до конца жизни, не прекращая питаться, расти и надстраивать раковину, что не свойственно самкам большинства других головоногих. Личинки погружены в прозрачный студенистый чехол, из которого торчат лишь кончики рук. По мере роста самки начинают совершать суточные вертикальные миграции. Крупные виды аргонавтов — аргонавт арго (А. argo) и аргонавт бугорчатый (A. nodosa) - имеют длину раковины до 25 см и больше; иногда они встречаются вблизи берегов в огромном количестве, и, бывает, их раковины прибой тысячами выбрасывает на пляжи. Другие, мелкие виды (A. boettgeri, A. hians), с раковиной коричневого цвета и длиной до 5 – 10 см обычно водятся в открытом океане и редко приближаются к берегам.Крупные раковины аргонавтов высоко ценились коллекционерами еще с античных времен. Особенно красива снежно- или жемчужно-белая раковина аргонавта арго. Китайцы называют ее «белое гнездышко морского конька». Раковина бугорчатого аргонавта, белая в передней части, вблизи устья, и коричневая в задней, тоже очень изящна.