1

Они заставили Пандера нести ребенка. Дождевая вода просачивалась сквозь густую листву и мягко падала на землю большими каплями. Бенни прокладывал путь, за ним следовала Эмили, потом Апгард — он шел боком, наведя на Пандера пистолет спереди, а Фил Эпп держал их на мушке сзади. Пистолет Эппа был направлен в позвоночник Дон, которая сидела на спине у Пандера, обняв его за шею.

В голове у Пандера стучало. Капюшон дождевика спас его голову от открытой раны, но на затылке у него вскочила шишка величиной с яйцо. Не самый плохой признак. За долгую карьеру он получил немало ударов по своей большой лысой голове, которая была, по-видимому, притягательной мишенью для преступников, и усвоил одну важную вещь — чем больше шишка, тем меньше повреждения внутри.

Они взбирались все выше, чаща постепенно редела, и дождь лил все сильнее. Воспользовавшись коротким перерывом перед очередным натиском стихии, Пандер шепнул девочке, что с ней все будет в порядке и он вытащит ее отсюда.

— Я хочу домой, — прошептала она.

— Я тоже, малышка… я тоже.

Но, к своему удивлению, он поймал себя на мысли, что думает о треугольном доме в конце аллеи под тенью тамариндов, а вовсе не о ветхом домишке на заросшем лесом склоне восточного берега Чезапик и Огайо-кэнал.

«Наверное, это правда, когда говорят, что твой дом там, где твое сердце», — подумал он. Пандер представил себе лицо Доусон, ему было интересно, думает ли она о нем сейчас. И стало ли уже известно об исчезновении Дон? Если да, то они быстро найдут полицейскую машину, припаркованную в канаве около ворот. Все, что им нужно сделать, — это достать оттуда микрофон, включить его и рассказать о случившемся. Возможно, поиски уже начались. В таком случае он должен постараться, чтобы они с Дон остались живы до того момента, когда их обнаружат.

Процессия остановилась. Фил отдал Эмили пистолет, снял рюкзак и помог Бенни очистить от кустарника и плюща круглый черный проем диаметром около трех футов у основания каменистого склона.

Бенни включил на своей каске ярко-белую диодную лампу, забрал пистолет у Эмили и первым пополз на животе в туннель, толкая впереди себя рюкзак.

«Ни за что», — подумал Пандер, снимая Дон со своей спины и укачивая ее на руках. Он ни за что не станет этого делать. План родился автоматически. Если он бросит Дон как можно дальше, просто подтолкнет ее изо всех сил, то, даже если он получит пулю, он выиграет для нее время и девочка сможет убежать. Доусон говорила, что лес безопасен, здесь нет диких животных.

— Ты быстро бегаешь? — спросил Пандер, отворачиваясь от остальных, — его лицо было наполовину скрыто капюшоном.

Она кивнула, ее лицо прижалось к его плащу.

— Хорошо. Как только встанешь на землю, беги изо всех сил и не останавливайся.

Бенни? Никаких проблем. Фил, Эмили? Взорвать их, к чертовой матери, без разговоров. Пандер? Какие могут быть вопросы! Он исчезнет вместе с этой троицей, и его подозрения пропадут вместе с ним. А для пущей достоверности он даже может сказать копам, что вспомнил, как встретил Эппов в пятницу ночью, когда они должны были находиться в Пуэрто-Рико.

Но маленькая девочка портила ему все веселье. Пока они поднимались по холму и он оглядывался, направляя свой пистолет на Пандера, он не мог оторвать взгляда от ее глаз, пристально смотревших на него из-за плеча детектива. Почему у него все так отвратительно складывается? — снова спрашивал себя Льюис. Когда-то ему казалось, что все будет очень просто: Хоки умрет, и на этом его проблемы закончатся.

Вместо этого у него появились новые. Он чувствовал себя так, словно продал свою душу за тридцать сребреников. Не то чтобы Льюис верил в существование бессмертной души больше, чем в какое-нибудь хуха или фатамататис Эппов. Возможно, он был просто недостаточно пьян, но эта идея прочно засела у него в голове. Убийство маленькой девочки станет его проклятием. И будет еще долгое время преследовать в ночных кошмарах. По сравнению с этим баран покажется ему маленькой овечкой Мэри.

Поэтому, когда Льюис понял по движениям Пандера, что тот задумал, он мгновенно решил, что не станет стрелять, пока ребенок не убежит. А после, когда все остальные будут погребены под тоннами земли и камней, Льюис скажет Коффи, что Эппы заставили его сделать это, грозились застрелить, если он не станет им помогать. Затем он организует поисковую операцию, чтобы найти девочку.

А если она что-нибудь запомнит, то это будут всего лишь свидетельства напуганной шестилетней девочки против взрослого, уважаемого человека. Льюис с удовольствием воспользовался бы такой возможностью.

Но она ему не представилась. Фил забрал Дон у Пандера прежде, чем тот успел среагировать, и отправил ее в туннель впереди себя. Эмили сказала Пандеру, что он следующий. Пандер с трудом протиснулся в туннель. На поверхности остались только двое.

— Твоя очередь, — приказала Эмили.

— Только после вас, — ответил Льюис.

Его свободная рука неосознанно погрузилась в карман, убеждаясь, что гранаты все еще на месте.

2

Ночные рубашки и зонтики, всеобщее замешательство. Каждый дом в Коре подвергся обыску. Вскоре была найдена полицейская машина, припаркованная около ворот. Хитрец Роджерс взял микрофон с приборной доски и, насколько мог, разъяснил ситуацию. Сначала дежурный сержант, работавший также оператором связи и ночным диспетчером, решил, что Пандера обвиняют в похищении шестилетней девочки, но потом все разъяснилось, и патрульную машину направили в Кор.

Ответственным был назначен Виджей Уинстон. Обычно он радовался, когда у него появлялась возможность проявить себя, но той ночью он хотел отработать дежурство без происшествий. «Кучка помешанных хиппи» — такой была его первая реакция.

Он поинтересовался у жителей, проверили ли они каждый дом.

Да, разумеется.

Кто видел ребенка последним?

Тетя уложила ее спать около восьми часов вечера, почитала ей на ночь. Она была со своим братом, безруким Тиальчиком, уснула в девять, а спохватились они в десять тридцать.

Кто-нибудь видел или слышал что-нибудь необычное за эти полтора часа?

Мисс Блессингдон — медсестра миссионерской больницы, жившая неподалеку от Холли, — сообщила, что между десятью и десятью тридцатью из Кора быстро, как летучая мышь из ада, вылетела машина. Она смогла запомнить время, так как слушала по радио новости Би-би-си.

А Пандер? Когда его видели в последний раз?

Все пожимали плечами. Виджей взял из своей старой машины пронзительно скрипящую рацию и спросил дежурного сержанта о Пандере.

— Ушел примерно в восемь. С тех пор я его не видел и не слышал о нем.

— Может, стоит связаться с шефом? — предложил Виджей.

— Будет лучше, если вы ему сами позвоните, — ответил дежурный сержант.

— Здесь нет телефонной линии.

— Я соединю вас.

— Мне нужно немного времени… я выйду на связь позже.

Виджей не хотел всю оставшуюся жизнь работать в ночную смену, поэтому он должен был убедиться, что проблема действительно существует, а уж потом звонить шефу домой, тем более что время было около полуночи. Но едва он положил микрофон на место, как кто-то постучал в окно его машины. Это был безрукий мальчик — брат пропавшей девочки. Он бился головой о стекло, чтобы привлечь внимание Виджея. Полицейский опустил стекло.

— В чем дело, парень?

— Пойдемте! Скорее! Я хочу вам кое-что показать.

Виджей поднял капюшон своего желтого плаща, вышел под дождь и последовал за босым промокшим мальчиком в пижаме в сторону треугольного дома, стоявшего по правую сторону от дороги. Держа фонарик в зубах, мальчик посветил вниз. Виджей направил туда более мощный луч восемнадцатидюймового полицейского фонарика и осветил полуавтоматический пистолет, лежащий в кустах около грязной дороги прямо за домом.

— Эт’ оружие Пандер’, сэр, — сказал Марли, неосознанно переходя на диалект.

Виджей похлопал его по плечу.

— Молодец. Подожди здесь и не позволяй никому его трогать.

Он снял с себя плащ, набросил на плечи мальчика и застегнул верхнюю пуговицу у него под подбородком. Затем он побежал к машине, включил микрофон и велел дежурному сержанту соединить его с шефом.

3

Стоя под дождем у входа в пещеру, Льюис и Эмили снова обменялись любезностями, после чего Льюис все-таки уступил ее требованиям и пополз первым. Он не думал, что она догадалась насчет гранаты, но не хотел возбуждать у нее подозрение. У него был небогатый выбор: если он убьет ее здесь и сейчас, возможно, у него не будет времени, чтобы выдернуть чеку и бросить гранаты прежде, чем Фил и Бенни выйдут на поверхность, услышав звук выстрела.

Льюис положил пистолет в карман и стал на четвереньках пробираться по туннелю, его фонарик бился о землю. То, что он увидел, внушило ему надежду: он успел заметить, что пол туннеля был сплошь каменным, в то время как стены и потолок — из камней и земли, сквозь которую торчали корни деревьев. Граната вполне сможет разрушить их. Самое трудное заключалось в том, чтобы помешать гранате скатиться вниз и взорваться в одном из залов пещеры. Тогда она не сможет запечатать туннель. Значит, придется либо держать ее пару секунд, либо сделать так, чтобы она катилась очень медленно. Или взорвать их всех первой гранатой, а вторую положить у входа в туннель и бежать со всех ног.

Льюис пробрался в первый зал. Отражаясь от блестящих черных стен, свет фонариков и ламп на шлемах осветил покрытый песком пол и свисавшие с потолка сталактиты, похожие на драконьи зубы. Пандер и девочка находились слева от входа в туннель. Они сидели, прислонившись спиной к стене. Бенни держал их под прицелом. Фил и Бенни уже сняли рюкзаки. Фил копался в своем, пытаясь найти, чем бы связать Пандера. Они по-прежнему были все мокрые.

Эмили появилась в проеме туннеля, толкая рюкзак впереди себя. Она встала в полный рост (пять футов и три дюйма) и потянулась, прижимая большие пальцы к пояснице.

— Ты взяла с собой веревки? — спросил ее Фил.

— Я не думала, что нам придется кого-нибудь связывать.

— Я тоже, — проговорил Фил, бросив на жену выразительный взгляд. Апгард не знал, что он притащил сюда девочку с определенной целью, и тем более не знал, с какой именно. Возможно, он не одобрил бы ее. Большинство людей поступили бы на его месте именно так. И все потому, что в отличие от Эппов они не были свободны от социальных предрассудков.

— Разве мы в прошлый раз не оставили веревки в комнате с крестом?

— Возможно. Бенни?

Бенни обернулся. Пандер, который только этого и ждал, бросился к нему, пытаясь схватить пистолет. Его ноги заскользили по песку. Бенни ловко увернулся и ударил Пандера пистолетом по поврежденной голове, а потом еще раз, когда тот упал на землю без сознания, заливая пол пещеры кровью, хлынувшей из раны.

Фил не смог сдержать смех.

— Думаю, теперь нам не понадобится веревка.

— Но он все еще дышит, — многозначительно сказала Эмили.

Филу понадобилась секунда, чтобы понять, на что она намекает. В конце концов, ему было нужно только дыхание девочки. Они могут также связать Пандера на случай, если к нему вернется сознание, и приберечь его для Эмили. Ей всегда нравились большие сильные мужчины.

— Я принесу веревки.

— Я тебе помогу.

— Не стоит, я…

Эмили посмотрела на него.

— Я сказала, что помогу тебе. — Она хотела обсудить с ним кое-что с глазу на глаз. Например, насколько они могут доверять Апгарду. Она чувствовала, что от него исходят какие-то подозрительные вибрации — как легко можно было догадаться, он не одобрял того, что они взяли с собой девочку.

Поэтому, приказав на индонезийском языке Бенни следить за Апгардом, Эмили снова включила лампу у себя на шлеме и последовала за Филом через извилистый коридор, чтобы присоединиться к нему во втором зале. Они шли, огибая пурпурные, похожие на шишки сталагмиты, и уже находились в следующем, более узком коридоре, на полпути к третьему залу, белые стены которого появились в их поле зрения, когда позади них прогремел взрыв.

4

Джулиан довольно быстро выяснил, куда направился Пандер после того, как покинул полицейский участок. Он выехал на служебной машине в поместье Апгарда. В доме надсмотрщика никого не было, фургон «додж» стоял припаркованным у обочины. В Большом доме тоже было пусто; темно-синий «бентли» стоял в гараже.

Получив эту информацию, шеф полиции связался с представителями дорожной инспекции и послал запрос на черный «лендровер» Апгарда. Если он все еще в дороге, они смогут найти его: остров не такой уж и большой, и дорог здесь было не много. Но если он свернул куда-нибудь, то придется либо ждать, пока ФБР пришлет вертолет с Пуэрто-Рико (принимая во внимание, что он там был в единственном экземпляре), либо взять вертолет напрокат в туристическом агентстве острова за сто пятьдесят долларов в час плюс расходы на топливо.

Джулиан стал лихорадочно соображать. С кем еще он может связаться по телефону? Конечно, надо разбудить судью Симана, чтобы тот дал ордер на обыск всего имения Апгарда, потом отправить туда Феликса и Гамильтона. Один обыщет Большой дом, другой — домик надсмотрщика.

Что-нибудь еще? Позвонить Лайле и отправить ее в Кор.

Что-нибудь еще? Коффи продолжал задавать этот вопрос, пока не понял, что больше ничего не может сделать. Затем он отправился в спальню и оделся. Зигги сидела на краю кровати, заряжая свой маленький револьвер двадцать второго калибра с перламутровой рукояткой, который с облегчением разрядила, когда муж позвонил ей днем и сообщил, что ей больше не стоит бояться Человека с мачете.

Он подняла глаза.

— В этом нет твоей вины, — сказала она, хотя он не проронил ни слова.

— У меня есть чистая форма?

— В шкафу. — Зигги положила пистолет в тумбочку, накинула поверх ночной рубашки платок и нашла под кроватью тапочки. — Я приготовлю тебе кофе.

— Не стоит.

— Мне это не составит труда.

— Та маленькая девочка… это сестра Марли.

— Марли — друга Маркуса? Который… — Она слегка взмахнула руками, понимая, что не может изобразить состояние Марли.

Он кивнул.

— Но почему?

— Возможно, она видела их. Возможно, они просто больные ублюдки.

— В этом нет твоей вины, — повторила она.

— Женщина, я слышал тебя в первый раз, — отозвался он.

5

Льюис наблюдал за тем, как Эмили уходит через узкий коридор. Свет от фонарика на ее шлеме отбрасывал позади нее короткую тень. С рыжеватыми, зачесанными назад волосами, торчащими из-под шахтерской каски, она была похожа на клоуна Бозо, по крайней мере сзади.

«Давай! — сказал он себе. — Лучшей возможности тебе может не представиться».

— Слушай, Бенни, я должен выбраться отсюда прежде, чем кто-нибудь заметит мой «лендровер». Скажи им, что я вернусь завтра, как только…

— Нет. — Бенни присел на корточки, чтобы зажечь фонарь Колемана. Он взглянул на Пандера, который все еще дышал и истекал кровью, потом повернулся к Льюису. — И на Эмили велела тебе ждать, пока они не вернутся.

Льюис сунул правую руку в карман плаща.

— Если кто-нибудь заметит мой «ровер», нам всем крышка.

— Жди. — Бенни нагнулся к фонарю.

— Конечно. Разумеется. — Льюис повернулся, чтобы заслонить от Бенни гранату, которую он только что вытащил из кармана, и понял, что смотрит на девочку в красном дождевике. Она сидела, прижавшись к стене и уставившись на него. Ее светлые глаза, казавшиеся огромными на маленьком личике, встретились с его глазами. Позади зашипел фонарь Колемана. Он вспыхнул ярким белым светом, отбросив гигантскую черную тень от Льюиса на девочку и стену над ней. «Забудь о ней, — говорил он себе, — она тебя только задержит». Льюис прогнулся еще немного, чтобы Бенни не увидел тень от гранаты, прижал спусковой рычаг к похожему на бочку корпусу, как показывал ему Бунгало Билл, потом выдернул чеку.

Он глянул через плечо и увидел, что Бенни положил на землю пистолет, пока регулировал пламя в фонаре. Он снова повернулся к девочке, которая смотрела на Бенни. «Забудь о ней», — повторил он себе, но, когда она посмотрела наверх и их глаза встретились, он слегка кивнул головой в сторону туннеля. «Иди, — произнесли его губы. — Беги».

Следующий отрезок жизни Бенни нужно было измерять в секундах. Всего восемь секунд. Совсем немного времени, если ты, конечно, не работаешь объездчиком быков на родео.

Все началось с того, что Бенни отрегулировал маленькое колесико на фонаре Колемана, чтобы сделать пламя слабее. Краем глаза он заметил движение. Подняв глаза, увидел красную вспышку: девочка пробиралась к туннелю. Одна секунда.

Бенни потянулся к пистолету, лежавшему перед ним. Апгард резко отскочил влево. Вторая секунда.

Бенни приблизился к пистолету. Поднимаясь, он увидел темный овальный предмет в правой руке Апгарда. Апгард бросает его из-за спины, он покатился в сторону Бенни. Три секунды.

Бенни упал на пол, попытался выстрелить, но пистолет на предохранителе. Граната с освобожденным ударником покатилась по полу в сторону внутреннего коридора. Ударник зажег капсюль-воспламенитель. Четыре секунды.

Девочка ползла по туннелю на четвереньках, Апгард следом за ней. Граната остановилась у входа во внутренний коридор. Бенни, смотря то назад, то вперед, лежал между гранатой слева от него и туннелем справа. В тот момент, когда фаната уже готова была взорваться, Бенни осознал важность выбора: справа — туннель, безопасность, свобода; слева — коридор, Ина Эмили и духи предков. Пять секунд.

Бенни бросил пистолет, схватил рюкзак, швырнул его впереди себя в проход, перепрыгнул через гранату — шесть секунд, встал на землю и принялся карабкаться по коридору, таща за собой рюкзак. Семь секунд.

Бенни лег на землю, используя большой рюкзак как прикрытие. Он услышал взрыв у себя за спиной, — должно быть, внутри гранаты сработал капсюль-детонатор, который, в свою очередь, пустил в действие пластидную взрывчатку. После этого прошло еще около десяти секунд, прежде чем Бенни увидел Ама Фила и Ину Эмили, стоящих над ним. Их губы шевелились, но ни один звук не мог пробиться через шум в его ушах.

Не важно. В другом мире предки помогут ему восстановиться. Главное — пересечь мост с достаточным количеством дани. Поэтому он рискнул одной восьмой того, что, возможно, осталось от его жизни, чтобы спасти свой рюкзак. Единственное, что имело для Бенни значение, были его деньги, руки и, конечно, дыхание Ина Эмили.

6

За свою жизнь Холли пережила немало трудностей и даже трагедий. В старших классах ее унизила и отвергла девочка, которую она любила и которой доверяла. Холли похоронила обоих родителей. Она оставила все, что ей было дорого, в Калифорнии, чтобы похоронить сестру и взять заботу о своих племянниках.

Но осознание того, что ее ребенка похитили, пока она курила травку, запершись у себя в комнате, наполнило ее сердце настоящим отчаянием, которое заставило ее рвать на себе одежду и волосы.

Но Марли страдал еще больше. Если тетя Холли присматривала за Дон только последние два года, то Марли делал это с того момента, как помнил себя. Именно ему мама шепнула: «Заботься о своей сестре», — и это были ее последние слова.

Когда он услышал, как Холли кричит в крапауде, то выбежал на дождь в одной пижаме. Он колотил во все двери ногами, пока не осталось дверей, в которые он еще не постучал. Потом Марли побежал в лес и звал свою сестру, пока его голос не охрип. Затем он обыскал весь Кор с фонариком в зубах и наконец нашел пистолет Пандера на обочине дороги за домом Энди. Когда офицер Уинстон набросил желтый полицейский плащ ему на плечи и велел ему следить за пистолетом, стадо буйволов не смогло бы сдвинуть Марли с места. По крайней мере до тех пор, пока не прибыла тетя Маркуса Коффи — Лайла, чтобы обследовать место преступления.

Для Доусон, которая любила Дон с ее рождения и Пандера со вчерашней ночи, мистерианство утратило свою силу. Она поймала себя на том, что впервые за долгие годы молится Богу, Богоматери или кому-то там еще.

— Послушай, — сказала она Богу, Богоматери или кому-то там еще, — дело не во мне. Но я хочу заключить с тобой договор — сохрани им жизнь, пусть у них все будет хорошо, пусть это окажется каким-то недоразумением. Мне все равно, как ты это сделаешь, а я… я…

Но Доусон могла предложить лишь одну вещь, которая казалась ей достаточно ценной. Сделав это, она снова надела плащ, взяла фонарь и вышла на дождь искать своих друзей.

7

Льюис на четвереньках пробирался через туннель. Как ни странно, взрыв прогремел очень далеко, хотя он был только на полпути к поверхности, когда разорвалась граната. Льюис нагнал девочку в тот момент, когда она выбиралась из туннеля, схватил ее за лодыжку и потащил назад под уступ, спасавший туннель от затопления. Она выдернула одну ногу из калоши, рука Льюиса сжала ее костлявую икру. Она стала отбиваться другой ногой; он схватил ее и повалил на спину.

— Я желаю тебе добра, — крикнул он, заглушая шум дождя. — Разве не я вытащил тебя оттуда? Я не причиню тебе вреда. Я желаю тебе добра. Я спас тебе жизнь и собираюсь отвезти домой в целости и сохранности. Но ты должна мне доверять. Они могут погнаться за нами. Я должен взорвать туннель. Ты понимаешь?

Трудный вопрос для шестилетней девочки. Но слов «отвезу домой в целости и сохранности» оказалось достаточно, чтобы убедить ее. Она хотела поверить ему, хотела поверить в него. У нее не было другого выхода — они оказались посреди глухого, темного леса, и он был единственным взрослым. К тому же он был симпатичным блондином, другом тети Холли и, с ее точки зрения, не мог оказаться плохим человеком. Она кивнула.

Он вытащил из кармана фонарик и зажег его.

— Ладно. Я дам тебе этот фонарик. Когда я скажу «иди», ты должна бежать по той дороге, откуда мы пришли… — он осветил фонарем тропинку, — пока не доберешься до большого серого дерева слоновьи уши. Потом положишь фонарь на землю, чтобы он освещал дорогу позади тебя и я мог видеть его. Ты спрячешься за деревом и закроешь руками уши. — Он осмотрелся в поисках ее калоши, помог натянуть ее на ногу и дал фонарик. — Теперь иди!

Дон выбралась из-под плотного занавеса дождевой воды, падающей с уступа, встала на ноги и зашлепала по грязи. Она добежала до дерева слоновьи уши. Посветила назад фонарем, увидела мистера Апгарда, припавшего к земле у входа в туннель за серебристой стеной воды. Он кивнул ей и поднял большой палец. Она положила фонарь так, чтобы луч был направлен на него, села на корточки за деревом — ствол был диаметром в десять футов — и зажала пальцами уши.

Эмили осталась с Бенни, а Фил пошел проверить серьезность повреждений, причиненных взрывом. К его ужасу, лампа на каске осветила стену из земли и камней, обрушившихся после взрыва. Она отгородила их от единственного выхода из пещерного комплекса, который они обнаружили после почти восемнадцати месяцев изучения карт острова и поисков.

Хуже того. Их с Эмили рюкзаки вместе со всеми вещами тоже оказались по ту сторону обвала. Вернувшись, Фил сообщил жене о том, что им придется откапывать себе дорогу назад.

— Чем? — спросила она его.

Бенни по-прежнему был ошеломлен и оглушен.

— Если понадобится, то и голыми руками. Как ты думаешь, что произошло?

Она пожала плечами.

— Я вернусь в комнату с крестом и посмотрю — может, там есть лопата.

— Я начну потихоньку работать, — проговорил Фил.

Второй раз за ночь Льюис почувствовал, что вопреки обстоятельствам все складывается для него наилучшим образом. Без сомнения, девочка ему доверяет; на обратном пути он постарается внушить ей свою версию произошедшего. Из жертвы она превратится в свидетеля, который будет давать оправдательные показания.

Льюис вытащил из кармана вторую гранату. Следующая задача была не из легких. Он должен взорвать туннель достаточно высоко, чтобы обрушился уступ, но при этом не подорвать себя. Льюис лег лицом вниз, оставив ноги на поверхности, вытянул руку и во мраке туннеля наугад положил гранату. Она покатилась по склону. Он снова схватил ее, снял бейсболку и положил в нее гранату, чтобы предотвратить ее движение по склону. Великолепно.

Лежа наполовину под дождем, наполовину в укрытии, Льюис протянул руку как можно дальше и положил бейсболку. Взял гранату, сжал ударный рычаг, выдернул чеку, нащупал бейсболку и положил в нее гранату, по-прежнему сжимая рычаг.

Теперь все, что ему было нужно сделать, — это разжать ладонь, а потом бежать со всех ног. Просто разжать ладонь и…

Кто-то застонал в пещере. Пандер или Бенни? Неужели они оба выжили, находясь на таком близком расстоянии от взрыва? Не важно: Льюис разжал ладонь и быстро выбрался из туннеля. Он соскользнул в грязь, вскочил на ноги и помчался на свет.

Крутой склон внутреннего коридора исказил движение взрывной волны от первого взрыва, направив ее вверх. Это спасло Пандера от града металлических обломков, а также от взрывной волны, которая отключила его сознание, едва он стал приходить в себя после удара пистолетом.

Пандер не знал, почему у него звенело в ушах, а из носа текла кровь, когда он вновь пришел в себя. Он не слышал ни своего стона, ни взрыва второй гранаты. Он также не видел дождя из земли и камней, который хлынул после этого, обрушившись на черный как смоль зал, но он почувствовал удар невидимой волны и решил, что кто-то стрелял в него из пистолета.

Он отполз от предполагаемой линии огня, прикрывая голову руками, и понял, что после удара весь его затылок в крови. Он стал шарить вокруг себя, пока его пальцы не нащупали алюминиевый каркас рюкзака. Он подтянул его поближе, раскрыл, нашел рулон туалетной бумаги и крепко прижал ее кусок к затылку, чтобы остановить кровотечение.

Таща за собой рюкзак, он пополз назад к стене. Голова у него по-прежнему кружилась. Самое отвратительное в контузии (Пандер или любой футбольный защитник смог бы об этом рассказать) не головная боль, не тошнота и не головокружение, а паника — это удушающее чувство, которое охватывает тебя в тот момент, когда ты не способен ясно мыслить. У Пандера это была третья или вторая контузия за вечер. «Возможно, подобное ощущение возникает на ранней стадии болезни Альцгеймера», — подумал он.

Еще ему страшно хотелось пить. Он сел, прислонившись спиной к стене, и стал шарить по рюкзаку. Наконец он нащупал пластиковую бутылку с водой. Пандер пил жадно, даже не задумываясь о том, чтобы оставить себе немного воды про запас. Он все еще верил, что сумеет пробраться по туннелю и выйти на поверхность, где будет в безопасности. Так он и поступит, как только у него перестанет стучать в голове. Как только он сможет снова думать.