Торжество, причину которого мне никто не удосужился сообщить, поражало размахом и роскошью. Что-то вроде годовщины основания компании.

— Ничего себе, встреча в скромном семейном кругу.

Загородный ресторан, рядом с которым на стоянке парочка Бентли и Ролс-ройс в придачу. А стоимость всех припаркованных автомобилей легко превысит годовой бюджет знаменитого камызякского района.

— Давай тебя здесь подожду, — предложил сердобольный Григорий. — Интуиция мне подсказывает, что ты недолго здесь задержишься. И такси отсюда меньше чем за двести баксов не поедет.

Издевается, а ещё друг называется.

— Постараюсь недолго. Заодно контейнер в машине пусть постоит, от любопытных глаз подальше.

— Надеюсь внутри не наркотики? С чего такая секретность, даже мне не даешь притронуться. Герыч или кокс?

Вот же, зубоскал, никак не уймется.

— Гриш, умоляю, не открывай его, потерпи. По секрету скажу, внутри него редкая уникальная орхидея. Другой такой ни у кого во всем мире нет. И для сохранности внутрь закачан углекислый газ. Если открыть крышку, то попадет воздух и цветок завянет через несколько часов.

— Всегда подозревал, что любовь — серьезное психическое заболевание. Или я уже об этом говорил? И чего он тогда жужжит?

— Кондиционер-испаритель. Там же постоянная температура и встроенный климат-контроль.

— ААА! ГГГ!!! Хххрр…, - Гриша уже не бьется в истерике от приступа дикого ржания, а хрипит, словно у него астма вместе с эпилепсией одновременно.

Фейс-контроль прошел нормально — в списках приглашенных нашлась моя фамилия, а внешний вид у нас, настоящих миллиардеров, может быть каким угодно.

Ветка появилась на секунду, ещё более ослепительная и обворожительная, и, тут же умчалась куда-то по срочным делам, оставив меня рядом в закутке с колонной и фуршетным столиком с, надоевшей мне до чертиков, черной икрой.

Первый раз в таком обществе, поэтому слегка теряюсь. Народу вполне прилично — человек сто, не меньше, не считая официантов и музыкантов. Дамы в вечерних платьях, мужики — наоборот, кто во что горазд. Встречаются смокинги и фраки, но их подавляющее меньшинство. Впрочем, в свитерах тоже никого не наблюдаю.

Есть, правда парочка экстравагантных типов. Один, в цветной кожаной жилетке и пижонских, черных, сильно зауженных к низу, почти обтягивающих, штанах — не понимаю эту моду, хоть убейте. В этот момент, словно почувствовав мой взгляд, модник обернулся, и я тут же вспомнил, где его видел — на фотографиях в интернете. Ян Абрамов — собственной персоной.

— Он тут как оказался?

Неприятный сюрприз, честно говоря. Надеюсь, это не Ветка его пригласила.

— Макс, не ошибаюсь?

Как-то неожиданно рядом со мной появляется новый персонаж. Роскошная мадам, словно только что сошедшая с обложки журнала. Правда, старовата для меня — явно уже за тридцать, хотя выглядит даже моложе. Очень красивая женщина без преувеличения. Про таких говорят — породистая. Немного портит впечатление пластика: излишне пухлые губы, чуть больше нужного размера формы. Хотя, может это мне, провинциалу, отставшему от моды, так кажется, но без силикона было бы лучше.

— К вашим услугам, сударыня. Меня, действительно так зовут. Позвольте узнать ваше имя?

— Елена Анатольевна, — протягивает ухоженную ручку, украшенную перстнем, явно ручной работы. — Супруга Владимира Владиленовича.

Провалится мне сквозь паркет — это же моя будущая «теща»?!

— Не думал, что у Ветки такая молодая и красивая мама.

— Спасибо за «красивая». Вынуждена разочаровать — Ветка дочь от первого брака, но пусть это тебя не смущает. Она мне больше, чем родная, и поэтому мне очень интересно, что за избранника она себе нашла.

Мило улыбается, но в уголках глаз веселая насмешка.

— Вы знаете?

Смеется в открытую:

— Конечно. Даже больше, чем вам кажется, — окинув внимательным взглядом, добавляет. — Ветка, говорила, что ты — программист?

Как чувствовал, что наша легенда никуда не годится, но менять её «невестушка» отказалась — мол, папаня, в компьютерах, тоже не сильно разбирается. Молчи, мол, кивай в нужных местах и надувай щёки изредка. Как у неё все просто! А мне — расхлебывать.

Подтверждаю официальную версию, и неожиданно получаю нокаутирующий удар от зеленоглазой мачехи, модельной наружности:

— Ты похож на программиста, как Ксения Собчак на Далай-ламу.

Не понял? С чего такой неожиданный комплимент?

— Загар не морской. Лицо обветренное, словно ты в тайге полгода провел. Руки огрубевшие, мозоли на ладонях — такое ощущение, что ты штыковую лопату и топор на входе в гардероб оставил. Есть ещё несколько косвенных деталей, но думаю, и это хватит.

Не знаю, что и сказать, лишь пытаюсь вдохнуть воздуха, как карась на берегу.

— Не переживай так сильно. Изначально ваша задумка была настолько глупа и нелепа, что никто её всерьёз не воспринял.

— Какая задумка? — холодея от ужасного предчувствия, только и смог вымолвить.

— Выдать тебя за Веткиного возлюбленного. Не обижайся, но это было действительно глупо и наивно. Хотя, в чем-то даже романтично. Вот только, не надо в соцсетях указывать какой университет ты окончил.

И подмигнула весело, неожиданно озорно для ее преклонного тридцатилетнего возраста.

— И что же делать?

— Лучше всего — покинуть этот скучный печальный вечер прямо сейчас, немедля. Или через несколько минут здесь появится мой супруг вместе с дочерью и главным программистом банка, который, конечно же, совершенно случайно оказался в числе гостей.

— Спасибо за предупреждение, но я предпочту остаться.

— Смело, но глупо. Твой выбор, не смею отговаривать.

— Я вернусь через несколько минут, надо забрать подарок из машины.

Владимир Владимирович появился через семь минут, заставив изрядно меня поволноваться — время действия артефакта, извлеченного из контейнера, неумолимо истекает.

— Чем занимаетесь, молодой человек? — судя по выражению лица, господин олигарх в данный момент разговаривает с абсолютным пустым местом. То есть со мной.

Ветка пытается вмешаться, намекнуть о грозящей подставе, но ей не дают ничего сделать.

— Иннокентий Семенович, этот молодой человек утверждает, что он программист. Не могли бы вы задать ему пару вопросов, чтобы выяснить его профессиональный уровень, — создать видимость приличий, господин ВВ, посчитал излишним, сразу перейдя к процедуре допроса с последующим изобличением.

Но, благодаря неожиданной помощи Елены ибн Александровны, я уже готов к обороне, правда, плана сражения у меня нет — остается лишь импровизация.

— Зачем же утомлять хозяина и гостей гостей научными спорами и малопонятными для окружающих техническими деталями. Давайте, лучше продемонстрирую, чем занимается моя фирма.

Выкладываю на стол хрустальный шар.

— Иннокентий Семенович, я правильно запомнил ваше имя и отчество? Что вы можете сказать об этом предмете?

Покрутив в руках артефакт, и ожидаемо ничего не обнаружив, научный эксперт, вернул мне шар.

— Обычное стекло. Или хрусталь.

Будущий тесть насупился — явно не понимая, что происходит, начал злиться. Лицо его оставалось все таким же каменным, непроницаемым, лишь жесткая складка в уголках чуть дернулась.

— А теперь что вы скажете?

Чиркаю зажигалкой, и внутри шара тут же появляется огненный смерч. По всей видимости какая-то разумная составляющая у элементаля присутствует, поскольку изменение обстановки его волнует, и поначалу он мечется, лишь через несколько минут успокаивается и начинает свой завораживающий танец.

Количество зрителей вокруг нас резко возрастает, слышатся редкие возгласы восхищения, но в основном, легкая ироничная заинтересованность. Которую и выражает ВВ:

— Дешевый фокус. Для цирка в самый раз.

— Инокентий, а вы что скажите? — работать надо с экспертом, поэтому концентрирую внимание публики на нем.

— Забавно и, если честно, мне не понятно, как это раюотает. Но какое отношение шар и пляшущий внутри огонь имеет к программированию?

— Самое прямое! Попробуйте снять его на видеокамеру вашего смартфона.

Эксперт пытается выполнить мое пожелание, и обнаруживает, что сделать это невозможно.

Несколько человек из массовки пытаются повторить этот трюк и тоже обламываются.

— Фантастика! Камера его не видит!

— И у меня!

— Аналогично!

Количество попыток возрастает, но запечатлеть танец элементаля на смартфон не удается никому.

— Представляете, какие перспективы открываются, если мы доведем эту технологию до промышленного производства? А мы обязательно это сделаем. Абсолютная защита от визуального копирования! Теперь нельзя будет скопировать фильм с экрана, или записать концерт популярного певца на видеокамеру. Смотреть и слушать можно, а записывать — нет.

Владимир Владиленович, разочарованно покинул наше общество в сильном раздражении, так ничего и, не сказав напоследок, утащив вместе с собой Ветку.

Оставив в подарок Иннокентия, который вцепился в меня словно репей, выспрашивая подробности. Избавиться от назойливого и любопытного шпиона помогла случайность.

Мучимый жаждой исследования настырный программист решил снять огненного элементаля, приложив смартфон к поверхности шара. За что и был вознагражден — огненный смерч, раздраженный настойчивостью наглеца, стрельнул искрой и дорогущий девайс приказал долго жить. Сгорел, да так, что его потом отремонтировать не смогли.

— Не делайте так больше. Сработала защита от копирования второго уровня, — пояснил Иннокентию его ошибку.

О том, что сам даже не подозревал о такой защите, скромно умолчал.

— Браво! Не ожидала такой находчивости, — вновь возникла рядом Елена Прекрасная Александровна.

— Да, мы, такие, — лихо закрутил виртуальный гусарский ус.

— На вашем месте не спешила бы радоваться. Выиграв бой, вы проиграли войну, не ведая о том. Владимир Владиленович такого не прощает.

— Вы думаете, он обиделся?

Будущая теща снисходительно улыбается:

— Ну, что ты! Масштабы несравнимы. Ты же не обижаешься на комара, который тебя укусил. Однако, оставить публичный бунт против Его сиятельства без ответа не может. И дело не в том, что это прецедент, и наносит ущерб авторитету. Наш папочка — прирожденный лидер, тиран, диктатор в наивысшей концентрации. Все должно быть, как он желает, или не быть вообще.

— Чего же теперь ждать? — как-то сразу поверил и проникся, полностью совпадает с моими впечатлениями.

— Половинчатые решения не в его стиле. Думаю, что вопрос будет решен кардинально и прямо сейчас. Пять минут назад он дал указание начальнику службы безопасности заблокировать все кредитные карточки Ветки. Российский и заграничный паспорта он ещё вчера забрал, под предлогом продления шенгенской визы.

— Зачем?!

— Характер у дочки не намного мягче, чем у родителя. Очевидно, предвидит её реакцию и заранее принял меры.

Не нравятся мне эти новости, категорически. Не исключаю, что мачеха ведет свою собственную игру, но информация, похоже, правдивая.

— Через полчаса он объявит о помолвке Ветки и Яна Абрамова. Ждем только его родителей, которые должны подъехать с минуту на минуту. Извини, что так получилось. Ты — неплохой парень, и даже в чем-то симпатичный, но…

Новость раздавила, смяла, уничтожила.

Невидящим пустым взглядом в последний раз обвел зал, и вдруг споткнулся на фигуре будущего зятя олигарха. Господин Абрамов вместе с другом громко и радостно, со смехом что-то обсуждали, оживленно размахивая руками. На столике перед ним початая бутылка, по всей видимости, принесенная с собой. Невместно им с общего стола двадцатилетним виски травится?

— Мужик я или тряпка? — впервые в жизни задал вопрос, с опозданием лет на восемь, если честно.

Плевать на последствия, если сейчас развернусь и уйду, то до конца жизни буду презирать себя за трусость.

Бегом на улицу, времени впритык, но можно успеть. Шар мне уже не нужен, потому отправляю его в контейнер, взамен извлекаю оттуда два спичных коробка. Не знаю, зачем брал их, в расчете на авось — вдруг пригодится. И как ни странно, угадал. Внутри две магические горошинки: одна — эликсир правды, вторая — приворотное любовное зелье.

Дело за малым — как незаметно добавить их в бутылку на столе, раз уж такой случай подвернулся. Для этого надо выманить Яна и его товарища из-за стола, а как это сделать даже не представляю. Мысли мечутся, время утекает, а ничего путного в голову не приходит.

— Гриша, дело — труба. Отец Ветки сейчас объявит о помолвке с этим поддонком. Ты должен мне помочь.

— Не вопрос! — ни секунды не сомневается мой настоящий друг. — Набьем козлу морду!

— Не надо бить, да и не получится. Здесь охрана и видеонаблюдение за стоянкой. Но именно это нам и поможет. Видишь, вот тот красный «мазерати»? У этого Яна куртка точно с таким логотипом, да и нет среди приглашенных других таких выпендрежников. Скорее всего, машина его.

— Макс, я тебя понимаю, но какой смысл отрываться и мстить машине? Тем более, что здесь камеры всюду понатыканы. Разобьем — нас повяжут, хорошо, если только на бабки влетим. Ветке это чем поможет?

— Не перебивай. Ничего мы бить не будем, надо лишь выманить его из ресторана на несколько минут. Поэтому ты сейчас подъедешь к дорогущей иномарке и начнешь аккуратно разворачиваться рядом. Потом выходишь из машины и делаешь вид, что рассматриваешь, где зацепил «Мазерати». Испуганно оглядываешься, садишься в машину и быстро выезжаешь со стоянки. Короче, делаешь так, чтобы у охраны на экране сложилось полное впечатление, что ты зацепил чужую тачку и сбежал. Далеко не отъезжай, жди нас метрах в ста отсюда, ближе к трассе.

Получилось замечательно. Охранники и сами заметили странные манипуляции, происходящие на автомобильной стоянке, а когда я добавил масла в огонь и добавил, что слышал скрежет удара, то они сразу прониклись и озаботились. Двое побежали рассматривать повреждения, а ещё одного я сориентировал и послал к хозяину авто, на которого любезно указал.

Дальше все было проще простого. Как только хозяева столика бросились спасать свое движимое многомиллионное имущество, я подошел и опустил в бутылку обе горошины сразу.

«Kinclaith» 40 YO 1969 Bottling Note — врезалась в память надпись. Позже посмотрел цену, оказалось, что стоит более двух тысяч долларов за бутылку! Кудряво живут дети олигархов, впрочем, есть приятные исключения — Ветка, например.

К слову, вот и она. Потерянная и прекрасная одновременно. Пользуюсь моментом, пока папаша занят с гостями и отвлекся, хватаю за руку и тяну на выход.

— Куда ты меня тащишь?

Кратко, но в рамках литературного русского языка, излагаю обстановку.

Новость о помолвке убивает её наповал. В глазах слезы, а сама «невеста» на грани истерики с последующим падением в обморок.

— Как же так? Он не может так со мной поступить!

— Может. Паспорта твои где? Если хочешь, проверь, заблокирована ли карта.

В отчаянной попытке, Ветка тыкает в айфон, но ясности это не добавляет.

— Ничего не пойму. Банк-клиент заблокирован! Может, связи за городом нет?

— Веточка, нас у всего пять минут. Решение надо принимать немедленно.

— Но если это правда, то, что мне делать? Без документов, без денег, без нормальной одежды в одном вечернем платье?

— Одежда — это, конечно, самое важное! Деньги у меня есть, одежду купим. Гришка на машине ждет на улице. Решайся. Пару месяцев переждем, а когда все успокоится, вернешься.

— Едем! — проснулась настоящая валькирия в бедной девушке. Глаза засверкали, плечи распрямились — настоящая царица в изгнании.

По иронии судьбы, на выезде к трассе, чуть не столкнулись с роскошным черным «Мерседесом». Могу поспорить на бутылку сорокалетнего виски — это несостоявшиеся «сваты» приехали.

— Нас найдут через несколько часов. Вы не знаете моего папу.

— Не переживай. Если все делать по уму, то не поймают. А там ищи ветра в поле. Вот только от смартфона и банковских карточек надо сразу избавиться.

Неожиданно Ветка преподнесла приятный сюрприз. Оказалось, что походный рюкзак с её вещами хранится у подруги.

— Отец не одобряет мои увлечения, и держать дома рюкзак нельзя было. Заедем в Бибирево заберем, заодно оставлю у неё телефон и кредитки.

— Хорошо, так и сделаем. Гриша ты нас до Рязани добросишь, а оттуда мы на автобусе уедем. Паспорта там не спрашивают, а завтра к вечеру уже у меня дома будем. Вот только по номеру машины могут вычислить.

Гришка довольно ухмыльнулся:

— Езжу по доверенности, прописка кировская. Вятские мы — пусть хоть до Салехарда по лесам меня ищут.

Уже под утро, сидя на соседнем кресле в полупустом старом «Икарусе», Ветка внезапно вспомнила о самом «важном».

— Только не думай, что в благодарность за спасение, я с тобой спать стану!

Вот же ведь! Черная неблагодарность классическая.

— Не больно и хотелось! — что ещё можно сказать в такой ситуации?

— Ну да. Все вы, рыцари безлошадные, одним миром мазаны и об одном думаете.

Доказывать, что ты не верблюд — что может быть глупее в шесть утра в междугороднем автобусе посреди тамбовских лесов. Поэтому промолчал. Лишь пожал плечами.

— Не обижайся. Ты хороший, добрый, но я тебя нисколечко не люблю.

— Не бойся, солдат ребенка не обидит. Хм. Стерпится — слюбится. Шрек с Фионой тоже детей не в первой серии завели, — выдал глубоко поэтичное сравнение, притянутое за уши, как у осла из того же мультипликационного эпоса.

— Тоже мне, солдат. Обидит он, как же, — фыркнула аки кошка и отвернулась к окну. Потом передумала, пристроилась на моем плече, как на подушке, и тут же захрапела сладко. Про «захрапела» — это поэтическое преувеличение. Не очень удачное, признаю. После такого сумбурного и суматошного дня — откуда взяться настоящей красоте изложения?

* * *

Интерлюдия.

Деловой центр «Москва-Сити», башня «Стальная Вершина», 49 этаж.

Зал переговоров с прекрасным видом из панорамного окна. В центре — стол из дорогого и редкого африканского дерева породы мовенге. За столом два человека и переводчик чуть позади в стороне.

— Не понятно, что за делегация такая странная? Почему не Sony Music, в конце концов? Или американцы — я бы понял, они всем дыркам затычки. А с лягушатниками разговаривать не стану! Так и передай. Не о чем с ними базар тереть, пусть реальных боссов присылают. Ты — мой юрист, ты и встретишься. Выслушаешь вежливо и пошлешь…самолетом подальше.

— Трим, не заводись. Они хотят с тобой лично переговорить. Послать их никогда не поздно. Может, что дельное предложат. Пусть озвучат сумму, а мы подумаем.

Хозяин офиса, в котором поклонники с легкостью опознают звезду русского рэпа, свирепо вращает глазами, ища на ком сорвать свой гнев, и не найдя подходящей жертвы, нехотя соглашается:

— Кто они хоть такие, узнал?

— Первый — представитель владельца «Эктивишн Близад» и «Юниверсал Мьюзик».

Порывшись в памяти, Тримати признается, что названия этих компаний ему ничего не говорят.

— Интересный человек. По совместительству, главный акционер Вайвэнди Эс Эй. И это основной конкурент той же Сони Мьюзик Энтертейтмент. Так, что грех жаловаться — фигура достаточно серьезная.

— Для чего такие сложности? У них тоже все идет через оффшоры? Ну да шут с ним. Здесь более-менее понятно, а второй кто такой?

— Понятия не имею, человек-загадка! Попросил наших «друзей» из ФСО пробить по их базам — ничего нет, словно такого человека не существует. Но все, же ребята умеют работать и нарыли кое-что интересное. Гости прилетели на частном бизнес-джете, но перед вылетом из Парижа в Москву, этот же самолет накануне пересек Атлантический океан. Вылетел вчера из Филадельфии, штат Пенсильвания, США. Опять же, с частного аэродрома, принадлежащего конторе со странным названием «Университа дель Сарко Куорэ». На сайте этого университета есть фотография некоего Джеймса Н. МакАйзека, профессора, который как две капли воды похож на нашего гостя.

— Что за развод? Какой профессор? Спецура за что деньги берёт? Чтобы байками нас кормить про университеты?

— Что мне сообщили, то и передал. Единственное, что намекнули — частный колледж, но очень непростой. Как минимум, десяток сенаторов и конгрессменов там выучились.

— Вездесущие масоны? Кто-то ещё верит в эти глупости? — скептически усмехнулся рэпер, давая понять, что ни на секунду не поверил в откровенную ересь.

— Самое странное, что нет. У них на сайте написано, что это частный иезуитский колледж.

— Час от часу не легче. Ладно, зови вымогателей и шантажистов. Послушаем, что скажут и предложат.

* * *

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ