Огненные лоскутья стремительно ткали собой высокую пылающую фигуру изнаня. Тиса не могла отвести глаз от этого действа. Последней из пламени сформировалась голова «кошки». Живой костер шевельнулся, ноздри изнаня раздулись, будто принюхиваясь, и пылающая морда чудовища развернулась к девушке. Кошка разинула пасть, открывая взгляду дрожащий язык-молнию. Парализованная ужасом, Тиса подумала, что это может быть последнее, что она видит в жизни. В этот миг вспыхнул ослепительно белый свет. Девушка зажмурилась, с каждой секундой ожидая боли. Но ее не последовало.

— Он сейчас очнется! — хриплый тревожный голос, такой знакомый и близкий, заставил девушку вздрогнуть.

Тиса отняла ладони от лица. Вэйн стоял в паре шагов от нее. Сосредоточенный упрямый взгляд, направленный вглубь себя, тонкие губы еле заметно двигались, скип с жужжанием чертил что-то в воздухе. За спиной колдуна горело обездвиженное чудовище. Пасть изнаня устрашающе продолжала зиять.

Девушка проследила взглядом за вэйном и удивленно сморгнула. У входного портала оружейной гигантской каплей растекался полупрозрачный сияющий колпак. Военные вбегали в него. «Живо! Живо, кому говорю!», — командовал людьми Витер. Вэйновские путы уже не связывали старшину Крохова.

— Тиса, беги под купол! В нем какое-то время вы будете в безопасности! — Демьян мимолетно скользнул по девушке блестящим взглядом.

Неожиданно изнань за спиной вэйна загорелся ярче, и жар, исходящий от него, достиг щек Тисы. Туман, что до сего момента висел над площадью, с шипением съеживался на глазах.

— Тиса! Скорее! — закричал колдун, увеличив обороты скипа. Вдоль древка пробежали змейки искр. — Беги сейчас же!!

Войнова сорвалась с места, заметив краем глаза, как шевельнулось ухо «кошки». Затем дернулся длинный тонкий хвост. Тиса неслась через площадь, как говорят в народе — будто за ней гонится сам изнань. Под ногами слышался треск. Лишь потом стало ясно, что это грязь на глазах иссыхала и превращалась в черепки.

На свое счастье Тиса не видела, как чудовище, сбросив оковы, поднялось на широко раздвинутые, как у ящерицы, лапы. В один миг молния сорвалась с пасти изнаня и протянулась дрожащей нитью через площадь вслед за девушкой. Еще долю секунды, и язык обхватил бы шею беглянки. Но световой луч, посланный из скипа, рассек живую молнию, словно топор хворостинку. Кошка зашипела на колдуна. Из пасти вырвалась вторая молния, затем третья, четвертая. Всполохи наполнили площадь. С последним усилием Тиса пересекла прозрачную, как мыльный пузырь, стенку вэйновского колпака. Первое, что она увидела, вбежав в укрытие, это ошарашенные зрелищем лица военных, в широко распахнутых глазах которых отражались блики битвы.

— Святая пятерка, сохрани и спаси! — кто-то вскрикнул.

Тиса обернулась. И в этот момент молния ударила в купол — в то место, где еще пару секунд назад находилась девушка. Стенка колыхнулась, заискрилась, но выдержала. Люди отшатнулись от опасного края. Когда же Тиса взглянула за полупрозрачную защитную стенку, то пораженно застыла, уподобившись остальным зрителям убежища.

То, что происходило на площади, казалось нереальным в своем неистовстве. Молнии рассекали площадь одна за другой, воздух искрил от напряжения, полыхали опрокинутые столы. Росчерки молний били одна за другой в вэйна, но не поспевали за ним. Колдун уклонялся со скоростью едва уловимой глазом. Вертя скип, он бил по чудовищу потоками света, обрушивал на него град жидкого огня, тем самым не давая изнаню прорваться к куполу. Тиса в ужасе заметила, как две молнии сорвались в направлении спасительного укрытия, и отступила на шаг вместе с остальными вглубь колпака. Обернувшись юлой, вэйн сбил световыми лучами обе молнии. Изнань вдруг перестал метить в колдуна и направил все языки на столпившуюся под куполом кучку людей. Из пяти вэйн не успел обрезать один, и тот чиркнул по полупрозрачной стенке, снова заставив защиту дрогнуть. Молнии продолжали сыпаться, как зерно из воронки, не давая колдуну и секунды отдыха. Над головой послышался громкий треск — это раскалывалась пораженная молниями стена корпуса. В следующий миг кусок фасада оружейной рухнул вниз. Обломки рассыпались на десяток метров по плацу. Камни, которые пришлись на купол, прогибали защитную стенку на метр и скатывались по ней, как вода с гусиного пера.

Когда первый страх исчез, Войнова вновь отыскала взглядом вэйна. Тот направил на изнаня поток света такой силы, что демон отлетел к крепостной стене. Второй удар кошка избежала, откатившись в сторону. Вновь встав на все четыре лапы, она шустро пополза по-над стеной, рассчитывая проскользнуть к куполу с левого края. Но вэйн разгадал маневр противника и ринулся на перехват.

За несколько метров над землей что-то блеснуло. Тиса присмотрелась, и с удивлением заметила несколько огромных сосулек, размером с те, что свисают со сводов пещер. Они парили в воздухе и двигались вслед за чудовищем и Демьяном. Странно. Вэйн как будто не замечал их, продолжая свой виртуозный «танец» со скипом. «Это Филипп!», — догадалась Тиса. Она взглянула на крышу, и заметила в одном из чердачных окошек движение. Точно, это погодник-таки решил помочь собрату. Девушка наблюдала, как сосульки приближались к чудовищу. Оставалось совсем немного, когда одна из молний-языков изнаня внезапно выстрелила вверх. Ледяные колья тяжело сорвались вниз на голову ничего не подозревающего вэйна. Чтобы увернуться от смертельно опасного частокола, Демьяну пришлось проявить чудеса расторопности. Это отвлечение дорого ему обошлось. Тиса вскрикнула, когда молния-язык змеей скользнула к шее колдуна и обхватила ее петлей. В последний момент колдун успел продеть в удавку древко скипа. Но это его мало спасало. Молния сжималась на его шее все туже.

— Дракон подери! — кто-то из военных смачно выругался. — Эта тварь его же сейчас сожжет!

Тиса рванулась, чтобы выскочить из купола, но чья-то железная рука обхватила ее предплечье. Витер держал ее крепко. Тщетно пытаясь освободиться, девушка в отчаянии закричала. Единый, помоги же ты ему!

Слава небесам, вездесущий услышал мольбу. Тень большого медведя поднялась из обломков стены неожиданно. Когтистая лапа рассекла воздух, обрывая убийственный язык-молнию чудовища как нитку. Освободившись от удавки, колдун схватился за шею.

— Я же говорил! Я же говорил, Витер Дмитрич! Там был медведь! — здоровяк поравнялся со старшиной, вытянув указательный палец.

Изнань прижал уши, раскрыл пасть на медведя. Разом несколько расщепленных молниеносных языков выбросились из пасти чудовища, собираясь испепелить бурого зверя.

— Нет! — на этот раз Тиса вывернулась из рук Витера и выскочила из купола.

Вэйн оказался рядом с медведем. Удар светом оказался настолько силен, что все находившиеся на площади на миг ослепли. Тиса остановилась. Когда глаза оправились, она увидела, как изнань, перекувыркнувшись пару раз через голову, врезался в крепостную стену. Вэйн направился к чудовищу, выставив перед собой оружие. Свет, исходящий из конца древка, продолжал давить на кошку, не давая возможности той подняться.

Тиса снова ощутила стальные тиски на своем локте.

— Вам необходимо вернуться, — не раздумывая, Витер потащил ее за собой обратно под купол.

Меж тем маленькое облачко воспарило над изнанем. Оно сжалось, и на голову огненного чудовища излился водяной поток. От кошки повалил пар. Чудовище недовольно зашипело, извиваясь под гнетом вэйновского света. Вэйн завертел скип, и луч стал обматывать кошку, как шпагат вареную колбасу. Первым делом стянул пасть, затем ноги, затем для надежности все тело.

Под защитным куполом засуетился народ. За радостными возгласами солдат Тиса различила рычание Витера:

— Климыч! — старшина сорвался с места и в два шага покинул купол. За ним незамедлительно последовали Гор с подчиненными.

Тиса поняла, куда спешил Витер. На тренировочной площадке за голубятней начальник таможни, лихорадочно вытащив из кармана какой-то блестящий предмет, швырнул его перед собой. Коснувшись земли, предмет лопнул, поднимая в воздух облако битого стекла. Еще пара секунд, и стеклянная пыль осела, образовав собой сверкающую дорожку, словно покрытую инеем. Зарай бросил взгляд на бегущих к нему людей и шустро засеменил по «стеклянному» пути.

— Стоять! — загорланил Витер.

Вслед за военными Тиса покинула купол. «Это портал», — догадалась она. — «Зарай понял, что его изнань потерпел неудачу, и решил сбежать в запасную нору».

В подтверждение ее догадки, в конце дорожки образовалась еле заметная глазу арка. И Климыч уже был близок к ней. В ту секунду, когда нога таможенника занеслась над заветным порогом, вторая его нога вдруг приросла к земле. Как Климыч ни старался истерично ее оторвать, задирая штанину брюк и оголяя волосатую икру, но ступня не двигалась, словно намертво приклеенная. Если бы Зарай мог отгрызть свою ногу, как волк свою лапу, спасаясь из капкана, то таможенник сделал бы это. Однако зубки оказались маловаты.

— Вы видели? Он прилип, Тиса Лазаровна! — Тиса увидела рядом смеющегося Рича. Своевольный мальчишка хотел было влиться в толпу военных у портала, но девушка поймала его за руку и удержала возле себя.

Оставив огненную кошку лежать связанной, вэйн приблизился к столпившимся вокруг Климыча солдатам. Военные улюлюкали неудачливому беглецу и не пытались ступить на дорожку из стеклянного инея. Заметив колдуна, военные разом смолкли.

— Как же невежливо, Зарай, покидать застолье не попрощавшись, — устало произнес вэйн, подходя к таможеннику и направляя на него конец скипа.

Климыч с безумным воплем отполз от вэйновского оружия, насколько смог:

— Убери ее! Убери от меня свою драконову палку!

По скипу пробежалась искра. Климыч зажмурился. Но ничего не произошло. Тиса лишь увидела, как на ореховом древке появилось кольцо знакомой ей нити. Еще несколько секунд, и весь оберег накрутился на скип. Поняв, что происходит, Зарай закусил губу. Демьян поднял оружие, и таможенник проводил голубые кольца на древке жадным взглядом.

— Я предупреждал тебя, Зарай, — качнул головой колдун. — Что ж. Отведите его в комнату для задержания, — бросил он Витеру. — Берлогу, в которой меня держали, замкните и выкиньте ключ в колодец.

Военные, те здоровяки, что недавно вели колдуна на суд, подхватили под руки начальника таможни, вздернули его на ноги.

— Постойте, — спохватился Демьян, вспомнив о чем-то. — Отдай мне кукловодную, Зарай. Где она?.. Хотя я уже знаю, — вэйн тронул повязку на запястье Климыча, и та спала, открывая взгляду янтарный браслет. Солдат услужливо снял украшение с арестованного и передал колдуну.

— Гореть тебе в огне испода! — прорычал таможенник, не сводя с колдуна ненавистного взгляда.

— Как видишь, не сегодня, — Демьян повертел украшение в руке и спрятал в карман куртки.

Нога Зарая отклеилась, и начальника таможни повели прочь.

Тиса глядела ему вслед и думала над способностью судеб в одночасье меняться. Вот только что этот человек судил невиновного и отдавал приказы, а теперь пленен собственными подчиненными.

Почувствовав на себе взгляд, Тиса обернулась. Вэйн все еще стоял у арки портала и что-то говорил военным, но серые глаза были прикованы к ней. Единый! Она понимала этого человека, все так же хорошо, как и раньше. Лучше бы это было не так.

Колдун направился к ней. Оставив за спиной говорливую толпу, он перешагнул каменную россыпь обломков крепостной стены и остановился в паре шагов от девушки и ребенка. Волосы слипшимися прядями пересекали морщинку его лба.

— Тиса… мне так много надо тебе сказать… — произнес он.

Это были все слова, которые он успел произнести прежде, чем рухнуть на землю с пробитой болтом грудью.

Что происходило потом, позже Тиса вспоминала, как дурной кошмар. Кажется, она закричала и спрятала Рича за свою спину.

Вдали у тлеющих перевернутых столов Климыч, освободившийся каким-то одному Богу известным способом, опускал стреломет с довольной ухмылкой на круглом лице. В следующий миг военные навалились на Зарая, выхватывая оружие из его рук (то самое оружие, которое не так давно таможенник сам выбросил в грязь с досады).

Тиса кинулась к лежащему неподвижно вэйну.

— Боже! — упав на колени рядом с ним, девушка протянула руку к штырю, торчащему из груди колдуна. Затем прощупала пульс на запястье и выдохнула: «жив!».

— Рич, беги за Агапом! — рявкнула Тиса, как истинная дочь капитана.

Мальчишка сорвался с места, выполняя распоряжение.

Услышав, как над головой захлопали крылья, девушка вскинула голову. Заметив пару низко пролетающих голубей, она собрала с земли камни и запустила их в птиц.

— Прочь! — кричала она, не замечая вытянутых лиц военных. — Я не дам вам его забрать!

За этим делом, она не заметила, как вэйн открыл глаза и сел.

— Живой! — покатилось в толпе. — Колдун живой!

Войнова обернулась. Руки девушки безвольно опустились, и с ладоней посыпались оставшиеся камушки…

— Что ты делаешь? — морщась от боли, он пощупал затылок рукой. Посмотрел на обагренные кровью пальцы, потом на камень, где недавно лежала его голова. Наконец, Демьян заметил штырь у себя в груди, и его брови удивленно вскинулись. Он оглянулся по сторонам.

— Это Зарай Климыч, — зашептались солдаты. — Его увели, — видя, как пробитый стрелой вэйн ведет себя как ни в чем не бывало, они принялись накладывать на свои плечи святые знамения.

— Метко стреляет таможенник, — произнес Демьян с уважением в голосе. Поднявшись на ноги, он расстегнул солдатскую куртку. Затем вынул из-за пазухи голубой камень вместе со штырем (легко протащив последний через дыру в ткани). Выбросив железку, он протянул Тисе то, что спасло ему жизнь. А именно каховик — камешек на вид напоминающий заплесневелый хлеб, редкий минерал и сильный оберег для беременных.

Пребывая еще во власти потрясения, Тиса как во сне подняла навстречу ладонь. Камень лег в нее, шершавый, еще хранящий тепло и каплю крови прежнего обладателя. Сердце пропустило удар, когда колдун взял ее озябшие ладони в свои горячие, не обращая внимания на любопытные взгляды военных.

— Ты думала, птицы унесут душу, — догадался он, всматриваясь в широко открытые медовые глаза. — Они ничего бы не сделали. А те, кто способны, — те бестелесны. Их не прогонишь, если наступит срок, — невесело усмехнулся вэйн. — Тиса… Эти волнения. Как бы я не желал оградить тебя от них, но судьба словно смеется над моими жалкими планами…

— Дайте пройти! — послышался взволнованный старческий голос. Это привело девушку в чувство. Тиса отняла ладони и отступила от колдуна. «Еще немного и он бы обнял меня», — запоздало подумала она. Странная отстраненность забралась в ее душу и, похоже, не собиралась ее покидать.

Лекарь пробрался сквозь кольцо столпившегося люда.

Вслед за ним поспевали Рич и погодник. Последний то и дело повторял расступающимся военным: «Простите, извините».

— Где он, Тиса? — протиснулся к девушке старик. И тут же осекся, увидев вэйна здоровым и невредимым.

— Со мной все в порядке, — выговорил колдун, сбрасывая задумчивость с лица. — Я… живой.

— Ура! — воскликнул Рич. Он схватил Демьяна за руку. — Я так и знал, дед Агап! Он дышал ровно. А как же болт?

— Угодил в камень, который я хранил во внутреннем кармане куртки, — объяснил вэйн.

— Повезло! — хмыкнул мальчуган, он взял из рук Тисы оберег и какое-то время рассматривал, прежде чем вернуть.

— Да, — улыбнулся Демьян ребенку, затем снова исподлобья взглянул на лекаря.

Какое-то время они, Агап и колдун, молча смотрели друг на друга.

— Ты не сошел с ума, — покачал головой вэйн и вздохнул. — Это на самом деле я.

Тиса удивленно вскинула брови.

У лекаря повлажнели глаза:

— Но как? Я считал тебя погибшим. Я же своими ушами… мне вернули одежду…

Старик шагнул к колдуну, и двое обнялись.

— А мне показали кострище и сказали, что ты сгорел, — усмехнулся вэйн.

— Что? Как это сгорел? — отстранился Агап, все еще продолжая улыбаться в седую бороду.

— Я не верил. Искал тебя несколько лет. Обошел всех родственников, никто не знал, где ты. Если бы была хоть одна именная вещь, я бы обратился к ищущим, но Ставицкий зачистил все на совесть, — тонкие губы вэйна сжались.

Он хотел было продолжить, но понял, что старик не понимает и половины из его речи:

— Позже я все объясню. Обещаю.

— Хорошо, Дёма, — согласно закивал счастливый Агап.

— Сейчас хочу сказать, что бесконечно благодарен вам четверым. Рич мне объяснил, кому я обязан жизнью. Выпарить силуч — отличная идея, — подмигнул колдун лекарю.

— Да что там, — махнул рукой старик. Затем не выдержал и снова порывисто обнял колдуна.

— Ну-ну, — Демьян похлопал по спине Агапа и что-то прошептал тому на ухо. Старик кивнул. Когда лекарь отстранился, вэйн протянул ладонь Филиппу:

— Вот кому я обязан ледяными кольями, — произнес он с тенью улыбки на тонких губах.

— Вообще-то они предназначались изнаню, — виновато протянул погодник.

— Но ливневое облако выше всяких похвал.

Филипп смущенно улыбнулся:

— Благодарю.

— Рич, — колдун обернулся к ребенку. — Ты мой самый главный спаситель.

Мальчишка хихикнул с самодовольным видом, и как взрослый пожал руку вэйна:

— А здорово было изнаню язык обрезать! Он как вылетит, а я по нему лапой как дал! И ни капельки горячо не было! Правда, Тиса Лазаровна. Ни капельки.

Войнова слабо улыбалась разговорившемуся Ричу. Демьян тронул смоляную макушку мальчишки и посмотрел на девушку.

— Хотя я до сих пор считаю, что вы не должны были подвергать риску свои жизни ради меня.

Какое-то время Тиса не могла отвести взгляда от серой мглы его глаз.

— Ой! Смотрите! — вдруг воскликнул ребенок. Мальчишка указывал в небо:

— Вон там!

Юный оборотень говорил правду. В небесной высоте действительно двигались две точки. Они увеличивались. И вскоре превратились в пару рысаков с седоками.

— Вэйны! Это вэйны! — прокатился шепот по толпе.

— Не волнуйтесь, это мои приятели, — успокоил людей Демьян, и прошептал себе под нос: — Не сказать, что вовремя.

Люди на площади наблюдали, как рысаки воспарили, широко раскрыв кожистые крылья, и полукругом принялись снижаться над площадью. Сидящие на спинах древних вэйны с высоты оценили обрушенную стену и связанную огненную кошку. Один из седоков, молодой вэйн с волосами цвета меди, спрыгнул со спины летающей рыси, не дожидаясь пока лапы древнего окажутся на земле, и первым оказался у обездвиженного вэйновскими путами изнаня.

— Лавовая кошка! — восхищенно цыкнул он, затем обернулся на товарища. — Я же тебе говорил, Нестор. Вчера надо было лететь! Прозевали такую жаркую схватку! Эх! — вэйн расстроенно взмахнул белоствольным березовым скипом. И изнань испуганно задергал огненными лапами, тщетно пытаясь сбросить путы.

Тот, которого назвали Нестором, спешился. Невысокого роста коренастый с кучерявой бородкой, он больше походил на удачливого землевладельца, чем на колдуна.

— Доброго дня, уважаемые, — поздоровался он с собравшимся народом. Прибывший с виноватым видом тронул кончик бороды. — Демьян Тимофеевич, вы вчера не вышли на пятничный говор. И я принял решение лететь. Но Родион на сей раз прав. Надо было раньше.

— Это уж точно! — пророкотала толпа военных.

— Я вызывал вас, но посылы перехватили, — Демьян пожал руку приятелю без излишнего рвения. Сейчас стало видно, что схватка с изнанем выжала из колдуна почти все силы, которые на время дал ему силуч.

— Плохой у вас вид, главный, — медноволосый Родион оставил изнаня и присоединился к товарищам. Белолицый с тонкой шеей колдун оправил франтовато задранный ворот плаща. Крутанул плечами перед Тисой, разминая суставы с дороги. — Нас здесь не хватало, мы бы эту демонову головешку враз потушили. А что с невесо…?

Медноголовый осекся под взглядом Демьяна. Вэйны отошли в сторону, и до Тисы долетали лишь обрывки вэйновского разговора, смысл которых был ей неясен, словно беседа велась чужестранцами. Что ей могли сказать такие слова, как «тотум», «адрес именного пути», «потисфикция вязей» или «засферить сигнал»? Ничего. От этого стало неприятно на душе. Все верно. Что она знает о нем? Разве что — новое имя, которое продолжало смущать ее слух.

По завершению беседы знакомые Демьяна отправились к изрядно потускневшей арке портала. Медноголовый на полпути обернулся:

— А как же лавовая, Демьян Тимофеевич?

— Ею я сам займусь. Помоги Нестору. Мне нужен адрес.

— Так точно, — уныло произнес медноволосый с видом: «как скучная работа, так мне». Бросив косой взгляд на капитанскую дочь, Родион отправился вслед за бородачом. Вместе вэйны принялись обследовать стеклянную дорожку, водя по ней скипами.

Демьян провел тыльной стороной ладони по глазам прежде, чем обернуться к толпе:

— Вам должно быть интересно, что за вэйны хозяйничают в вашей части, и я в их числе? — обратился он к военным.

Стоящий впереди Витер кивнул, скрестив руки на груди. Гор, глядя на товарища, повторил кивок, коснувшись квадратным подбородком широкой груди.

— Позвольте представиться, — произнес вэйн. — Полковник ССВ главвэй оперативного отдела Невзоров Демьян Тимофеевич.

Колдун показал раскрытую левую ладонь. И через пару секунд на ней проступило клеймо Вэйновия — дракон, держащий в одной лапе скип, в другой росток. Поверх него тускло замерцала надпись ССВ.

В толпе послышался присвист. Не часто в Увег залетали подобные гости. Демьян поставил скип на землю и оперся на него, как на посох.

— Вэйны, обследующие портал — мои поруки: Нестор Осипович Потребов и Родион Вереевич Забегай — к вашим услугам, — продолжил колдун так, словно выполнял затянувшуюся, но обязательную процедуру. — Я не стану объяснять, что нас занесло в ваши края, но отвечаю, что причиной тому есть поручение первостепенной государственной важности. Для его исполнения я был вынужден представляться другим человеком. Прошу простить, если этим ввел многих в заблуждение, — вэйн остановил долгий взгляд на девушке, затем обратился к старшинам:

— Витер Дмитриевич, надо бы обмолвиться словом. Гор Ипатиевич прошу вас присоединиться.

Пока главвэй говорил со старшинами, Тиса в полуха слушала сбивчивый рассказ лекаря о том, как они с Филиппом наблюдали происходящее на площади из чердачного окошка.

— Филип Дронович еще колдовал вам в помощь, а я, как трухлявый пень прирос к земле, только и мог, что молиться, — тряс бородой старик.

— К сожалению не могу похвалиться, что подобные наклады — мой конек, — признался погодник, улыбаясь. — Я ведь лавового изнаня до сего дня в глаза не видел. Академия — это же не Вемовейское училище. Нам только иллюзию показывали. А что этот вэйн не из простых, я еще когда он запеленал солдат в сети, понял. Те, кто так виртуозно владеет скипом — на пересчет у Вэйновия.

— Представляете. Этот он — мой бывший ученик, мой Дёмка, — прошептал старик, блестя глазами. — Я считал его погибшим в остроге! А он жив оказался. Говорит, искал меня! Велики твои чудеса Единый! А ведь я догадывался. Еще там, на горке. Как увидел, так сразу…

Тиса кивала с рассеянной улыбкой, а в груди разливалась досада. Только она оказалась такой глупой, что ничего не подозревала. С того момента, как девушка услышала объяснительную речь главвэя, в горле образовался ком и она никак не могла его сглотнуть.

Рич принялся рассказывать благодарным слушателям о том, как он освобождал от удавки Демьяна, и Тиса отвлеклась на стоящую вдали троицу. По раскрытому от удивления рту Гора она могла только догадываться, что вэйн вел речь об отце. Так и есть. Когда старшины вернулись, Гор жестикулировал с жаром и басил: «Живы! Вот чертяки! Не могу поверить!».

— И не поверю, пока своими глазами не увижу, — пробубнил Витер. — Если колдун нам не соврал, то… — старшина обвел глазами подчиненных. — Пяточкин, Зубов, в конюшню. Седлайте лошадей на выезд!

Тиса подступила к старшине.

— Я поеду с вами на Гартово, Витер Дмитрич, — произнесла она, готовая отставивать свое мнение.

Витер хотел что-то ответить, но вдруг толпа зарокотала. В первый момент Тиса не могла понять, от чего всполошился народ. Затем услышала возглас солдатика рядом, Зубова: «Ваше благородие, изнань тикáет!». Девушка обернулась. Огненная кошка, освободив задние лапы, пыталась ползти прочь. Выходило это у нее неуклюже, изнань то и дело вспахивал огненным носом землю. Но страх расправы гнал чудовище вперед.

— Лови гадину! Не уйдет тварь! — военные бросились к огненной кошке, словно в их силах было снова спеленать ей ноги.

Быстрей других рядом с изнанем оказался рыжеволосый вэйн.

— Хитрая зараза! — воскликнул он, выпустив в чудовище столп желтых искр из скипа. Кошку отбросило к стене, она перевернулась на спину и затрепыхала лапами.

Бородач Нестор оказался проворнее, чем представлялся на первый взгляд. Крутанув тяжелый дубовый скип, он набросил на лапы чудовища бледно-голубой световой аркан. Потянул на себя, стягивая им кошку.

— Исчадию изнанки нет места на Хорне! — на рыжих волосах Родиона танцевали блики демонического пламени. Молодой вэйн воинственно развернул белоствольный березовый скип, целя в голову чудовища.

— Отставить, порук Забегай, — ореховый скип накрыл березовое древко и пригнул его к земле.

— Но главвэй! Эту тварь нужно растлить! — возразил медноволосый. — Ей не место в верхнем мире.

— Правильно, ее место в нижнем, Родион, — хмуря брови, покачал головой Демьян. — Эта лавовая не по своей воле здесь, ее вытащили из испода чудовища похлеще… Люди, которые не погнушались преступить законы Вэи.

— Убери скип, — приказал главвэй тоном, не терпящим препирательств. Медноволосый поджал губы, но послушно убрал оружие.

— Нет абсолютного зла. У любого существа есть выбор, служить добру или злу. У этого существа его не было. Изнань убивал по указке кукловода, — вэйн вынул из кармана куртки янтарный браслет. — Вот та нитка, которая дергала куклу.

Кошка уставилась красной щелкой зрачка на браслет в руке вэйна, и будто бы замерла. Казалось, она понимала, о чем говорят люди.

— Ее нужно отпустить, — произнес Демьян. — В ее исподний мир.

Вэйн перевернул ладонь, и браслет упал на черепки треснутой разогретой земли. Ореховый скип коснулся застывшей смолы янтаря. Волоски белого света, потянулись из древка и оплели украшение. Кошка, словно почуяв свободу, подняла голову, заводила ушами, радостно то сжимая, то расширяя ноздри, тонкий зрачок продолжал неотрывно смотреть на браслет, который уже стал белым от обмотавших его белых нитей. Вэйновский наклад стягивал браслет все туже и туже. Появилась первая трещина. Затем вторая… Кошка завиляла кончиком хвоста.

С каждой новой трещинкой изнань гас, как лампа, в которой кончалось масло. Он таял, и вот уже лишь тончайший эфир, носящий лишь образ ушастой ящерицы, пронесся над головами собравшегося народа, нырнул к ногам Демьяна, обернулся вокруг них. И испарился.

Колдун оторвал скип от горстки песка, в который превратился янтарь. Затем молча обернулся к людям, которые продолжали завороженно стоять посреди площади.

— Нестор, Родион, портал все еще ждет ваших усилий, — подстегнул вэйн своих подчиненных. — У остальных еще раз прошу прощения за доставленные потрясения этого утра. Думаю, всем не терпится покинуть эту площадь.

Солдаты словно ждали этих слов, принялись послушно расходиться, шумно обсуждая минувшие события утра. Пересудов хватит теперь всей Увежьей округе на год вперед. Тиса обернулась. Рич, лекарь и погодник двинулись к проходной вслед за военными.

— Тиса… — Демьян оказался рядом с девушкой раньше, чем она подумала нагнать троицу. — Пожалуйста, нам нужно поговорить.

Она подняла глаза на вэйна и отвела в сторону. Не желая снова потерять себя в серой бездне, Тиса теперь старалась не задерживать взгляд надолго. Единый! Она готова была к любым трудностям, чтобы вызволить этого человека из цепей смерти, но сейчас чувствовала, что не готова к обычному разговору. После всего, что она сегодня увидела, после боя с изнанем и впечатляющего действа с янтарным браслетом, он показался ей еще большим незнакомцем, а именно — вэйном, сильным противником для своих врагов, вселяющим благоговейный страх и уважение. Но никак не тем, кого она помнила и знала.

— Моя жизнь оборвалась бы сегодня, если бы не ты, — прошептал колдун. — Я должен сказать…

— Не стоит, — перебила его девушка. — Я же привела Климыча к мельнице, — голос слушался с трудом, но почему-то ей было важно это сказать. — Из-за выпитого агрессина я была не в себе.

— Знаю, — кивнул вэйн.

Брови девушки дрогнули.

— Зрачки, — ответил он на неозвученный вопрос, подходя ближе. — От действия агрессина они становятся широкими.

— Благодарю вас, что спасли отца, — произнесла она.

— Ты не должна благодарить, — покачал головой вэйн. — Только не ты, и не так. Тиса…

Он протянул к ее щеке руку привычным жестом, так, как раньше это делал Трихон. Девушка отклонила голову, не дав коснуться себя. Она сама не понимала той бури, что сейчас завладела ее душой.

— Я предвидел это, — лицо вэйна помрачнело. — Я знал, что хожу по тонкому льду твоего доверия, когда умалчивал правду о себе. «Не лги ближнему, если не ищешь путь одиночества» — так сказано в твоем трактате?

Демьян с досадой провел по своему лбу ладонью.

— Этот треклятый маскарад! Только Единый знает, как я сожалею сейчас, что так и не собрался с духом признаться тебе во всем еще тогда, у костра. Ты вправе ненавидеть меня за ложь. Но видит Бог, я был связан обещанием. Но даже не в нем дело… Более всего я боялся потерять тебя, зная, как ты относишься к нашему роду, — он поднял скип, словно в доказательство. — Это было малодушно с моей стороны. Теперь я вижу, что ошибался. Но упущенного уже не вернешь. Прошу поверь, хотя понимаю. Тебе теперь сложно мне верить.

Он протянул к плечам Тисы ладони, но так и не отважился прикоснуться к девушке.

Площадь давно опустела. Завершалось это безумное, тяжелое и насыщенное на события утро.

Они стояли друг напротив друга молча. С серого неба сыпала морось.

Она смотрела в такие же пасмурно-серые тревожные глаза, ожидающие ее ответа, и чувствовала, что сгорает.

— Не отвечай сейчас, — поспешил сказать вэйн. В его глазах промелькнул испуг. Он все понял.

Тиса кивнула. В уголках глаз защипало.

— Я хочу видеть отца… Очень.

— Мы отправимся за ним незамедлительно, — кивнул Демьян. — Но вначале тебе стоит что-то поесть.

Войнова отрицательно покачала головой. Сейчас она не смогла бы и крошки в рот взять. Отец, — единственный родной на всем белом свете человек, сейчас маялся в башне на Гартовой топи, не зная, что с ней.